Семёнов мотнул головой. Левый начальственный глаз высверливал насквозь.
- Цифровая модель местности имеется? Знаки на осадку, крены, сдвиги поставлены?
Семёнов кивнул.
- Гидрогеологи и геофизики отработали? Прессиометрия, статическое зондирование - имеется? - оба начальственных глаза смотрели холодно. Прораб двинул кадыком и захлопал глазами. - Молчишь?
- Так это... - выдохнул Семёнов. Скулящий вентилятор развернулся - волосы на голове прораба встали дыбом.
- Твой черёд, инженер-строитель, - сурово продолжил Дымов. - Тебя зачем сюда направили? С лучшим оборудованием, с лучшей техникой, за тысячи лет от треста. Зачем? - и, погрозив пальцем, объявил. - Подготовить грунты под уникальное сооружение первого уровня ответственности! Так?
Семёнов склонил голову.
- Так! Готов нести...
- Ладно, ладно! - Дымов хлопнул пятернёй по плечу прораба. - Не дрейфь! Я тебе тут подмогу привёз. Лучше всякой лаборатории диагноз выдаст.
Семёнов потёр ушибленное плечо и обречённо улыбнулся.
- Заводи дисколёт, горе луковое.
Прораб подскочил, схватил со стола универсальный измеритель.
- А это лишнее, - Дымов вернул прибор на исходную позицию. - Сэкономим батарейку.
- Это как? - растерялся Семёнов.
- А так! Тебя Иваныч на траншеях дожидается, - Дымов мягко подтолкнул растерянного подчинённого к выходу. - И всему тресту известно, что он по старинке работает.
Из дисколёта Дымов вылезать не стал.
- Сами тут разбирайтесь. Мне ещё хроноскоп проверить надо.
У края траншеи, рядом с застывшим роботом-землекопом, топтался сухонький старичок в поношенной фуфайке.
- А сапоги где? Эх, молодо-зелено, - выговорил он, поглядывая на начищенные туфли Семёнова.
Тот с трудом выдернул увязшие каблуки, буркнул - "я это" и шагнул в месиво глинистых отвалов.
- У меня там рюкзачок, - Иваныч остановил подступающего прораба и указал крючковатым пальцем в сторону робота. - Стакан принеси.
Семёнов свернул к механизму. Выцветший брезентовый рюкзак, брошенный на гусеничном траке, источал запах рыбы, табака и дешевого одеколона. Развязав засаленные тесёмки, Семенов извлёк гранёный стакан и, осторожно подхватив двумя пальцами, повернулся к старику.
- Этот?
Согнувшись над отвалом, Иваныч орошал землю из металлической пузатой лейки.
- Чего замер-то? Неси!
Семёнов хмыкнул и подошёл.
- Спелый, жирный, - причмокнул Иваныч, скатывая на ладони земляной шарик. Стряхнув мелкие частицы грунта, старик плюнул на шарик, сплющил в лепёшку, раскатал в колбаску, скрутил в колечко и удовлетворённо проговорил:
- Пучинистый аллюв. Средний суглинок... С хорошей мукой, - подняв глаза, протянул образец прорабу. - Держи полевой материал.
Семёнов покорно принял колечко и, раздавив пальцами, почувствовал, как глина втирается в кожу.
Старик засыпал в стакан горсть земли, залил водой, перемешал.
- Не зря тут пырей ползучий и крапива растут, - прошептал, опуская в стакан лакмусовую бумажку. - Почва слабокислая, - качнул головой и подытожил. - Эх, хороша под огурцы и цветную капусту.
- Скелет грунта понятен, - отрапортовал Иваныч, - рекомендации по подготовке фундаментной подошвы я набросал, - протянул исписанный листок.
- Не мне, - заурчал Дымов, - ему отдай. И собирайся, Иваныч. Пора нам. Сначала в Леуварден, потом к Сююмбике. Все падающие башни проверим. Сам знаешь, будущее строить дорого и непросто.
Старик запахнул фуфайку, подхватил лейку и заковылял к дисколёту.
- Смотри, прораб, не подведи! - повысил голос Дымов. - А то будет тебе монастырь вместо колокольни.
Дисколёт взмыл в воздух.
- Санта-Мария Ассунта! - долетело то ли ругательство, то ли благословение.
Семёнов развернул тетрадный листок. Замысловатый подчерк Иваныча читался с трудом - буковки спешили и толкали друг друга. Заглавие казалось небрежно вписанным диагнозом врача: "Подготовка грунтов под строительство Пизанской башни".
- Скорей бы домой, - тяжко вздохнул прораб, - в две тысячи двадцать пятый год.