Ладья проплыла по Стиксу и носом в песок зарылась. Мёртвые шли потоком. Люди, а может тени. Они думают, что живы. Но многие сомневаются. Призрачно и туманно преддверье смерти открылось.
Мёртвые шли вереницей, молча с Хароном прощаясь. Где-то вдали осталось синее небо и лето, и самолёт горящий. Копоти запах стелется, словно извне преследуя. Шлейфом века пронизаны, от всех костров погребальных. Плеском волны умыты души, бессрочно ушедшие в море.
Страж царства смерти прищурился, воздух вдохнул раздражённо. Три головы оскалились. С древних лет, чередой веков люди несли подношения. Кто-то пытался спуститься, любимых вернуть в мир под луной и звёздами. Но доброй волей впустил очарованный пёс лишь одного Орфея.
Ещё была женщина, мудрая, хитрая, сивиллой её называли. Цербер гостью надолго запомнил из-за её угощения. Сладкий сон на стража наслали, но дальше было не лучше. С мёртвыми люди начали передавать для Цербера подношения. Мёд да лепёшки овсяные, вкусно лишь до поры. Кто б из людей за века догадался мяса ему принести? Только с одним пришедшим однажды Церберу, можно сказать, повезло. Умер внезапно мужчина на бурном застолье, и машинально с собой захватил в лодку Харона кусок колбасы.