Мелихова Галка : другие произведения.

Рок-н-ролл жив!

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эвкатастрофа.


  
  Я остановился на минуту возле продавца газет и выбрал несколько, с самыми весёлыми передовицами.
   - Удобно ли, юноша, с такой шевелюрой по городу ходить? - осведомился дедушка.
   - Просто здорово, отец. Не надо каждый месяц на парикмахеров тратиться.
   По дороге в больницу я купил солёных орешков и тараньки. Мне изо всех сил пытались навязать ещё и пиво, но я не согласился: Русик не любит, когда от меня пахнет спиртным.
   - Вы - муж? - спросила меня с интересом дежурная медсестра, когда я попытался прошмыгнуть в отделение.
   - Муж, - гордо подтвердил я.
   - В какую палату?
   - В десятую.
   - А халат у вас есть? - продолжала она допрос с пристрастием.
   - Вот он. Можно мне войти?
   - Оденьте сначала халат и смените обувь!
   Я охотно подчинился и был пропущен в коридор. Не сделав по нему и двух шагов, я столкнулся с Руськиным врачом.
   - Что скажешь? Скоро? - выпалил я.
   - Думаю, сегодня ночью или завтра утром. Да ты не волнуйся, Ирина молодец, у неё отличный настрой. Всё удастся!
   - Спасибо!
   Я побежал по коридору, у дверей палаты остановился, повыдёргивал из газет странички с происшествиями и политикой, сунул за пазуху и постучал в дверь.
   - Можно! - сказал грудной голос одной из соседок моей супружницы.
   Я тихонько зашёл. Руся лежала под простынёй, вся круглая, приятная и мягкая, как сахарная вата.
   - Солнышко, я тебе макулатуру принёс. И вот ещё солёности, как заказывала, - объявил я, приблизившись к её кровати.
   - Спасибо, Сашка, - голос у жены был тихий, как будто сонный, и очень ласковый, а глаза влажные и до беспомощности огромные. - Скорей бы уже, и так неделю перехаживаю.
   - Ты умница, Русик, всё будет отлично, - я поцеловал её в щёку. - Ты уже выбрала имя?
   - Не могу же я выбирать вслепую, - фыркнула она и потянула меня за нос. - Всё, гривастый мой, ступай в саванну, я сейчас завалюсь спать.
   - Отдыхай, мамуля. Я к тебе вечером ещё наведаюсь. Купить чего-нибудь?
   - Принеси мне, будь ласков, сок. Грейпфрутовый, в крайнем случае апельсиновый.
   - А вам можно?
   - Нам хочется.
   - Протащу контрабандой. Не скучай! До скорого, дамы, - я кивнул её соседкам и вышел, пока они меня сами не выставили.
   Прежде чем ехать в студию, я зашёл в "Архипелаг". Этот прохладный, уютный бар, до смешного маленький, чуть ли не каждый вечер сотрясался от грохота нашей барабанной установки.
   Час был ранний, и большинство столиков пустовало. Я подошёл к стойке и окликнул хозяина:
   - Женя, оставь ты в покое свои стаканы! Они и без того уже стерильные, ни один лаборант не придерётся.
   - А что ещё прикажешь делать? - отозвался он. - Думаешь, легко здесь стоять весь день?
   Евгений лукавил. Работу бармена он любил и поэтому самолично обслуживал посетителей. Когда-то он начинал за стойкой, а после, открыв собственное заведение, решил делать всё сам. Он был старше меня вдвое, но носил кольца в ушах, конский хвост с густой проседью и настаивал, чтобы к нему обращались по имени.
   - Скажи-ка лучше, где ты ребят забыл? - поинтересовался он.
   - Они поехали контракт заключать. С одной студией звукозаписи, которой мы приглянулись, - сообщил я.
   - Дай угадаю: "Trident"? - губы хозяина сложились в язвительную усмешку. - Ни за что не соглашайтесь на их условия: они маловато платят, как я слышал.
   - Да брось ты, в самом деле! - возмутился я. - Для нас это такой шанс!
   - Так выпьем же за то, чтобы через много-много лет, глубоким стариком, я мог с гордостью сказать: "В моём баре играл легендарный "Автостоп", причём почти бесплатно!"
   - Аминь! - заключил я со смехом, чокаясь.
   - Что же ты с парнями не поехал? Ах, да, я забыл, у тебя дела и поважнее есть на этой неделе. Где отмечать собираешься, папаша?
   - У тебя, конечно. Ты уже соскучился без нас?
   - Вот уж ничуть! Я клиентов теряю, а вам - хоть бы хны! - воскликнул Женя.
   - Хочешь стать нашим спонсором? - подмигнул я хитро.
   - Тогда я точно вылечу в трубу, - усмехнулся он в ответ. - Ищите себе другого папу Карло. Уже уходишь?
   - Да, в гараж пора. Они должны были уже вернуться.
   - Передавай всей троице привет, а Ирочке - персональный и самый горячий! - велел он, пожимая мне руку на прощание.
   Слова собирателя записей "на костях" насчёт нашей грядущей славы прочно засели в моём котелке. Мы ведь этого заслуживаем, кажется, не меньше многих бедных рок-групп, которым повезло до нас! Тесен нам стал "Архипелаг", хочется классной акустики, и чтобы народу на нас пришла тьма - вот он, масштаб битвы! Вот какой пробы сил жаждем мы...
   Замечтавшись, я и не заметил, как зашёл в недавно открывшийся бестолковый торговый центр. Решил заодно купить Русе сока. В отделе видео и аудио задержался, углядев неплохие колонки. Я подошел поближе, взглянуть на цену, и вдруг на экранах двадцати безмолвных телевизоров сразу увидел такое, что напрочь забыл, зачем шёл. Это была груда искорёженного металла - всё, что осталось от нашей машины.
   Я оттолкнул кого-то, включил звук и услышал: "Репортаж с места происшествия вёл Дорожный патруль" - на этом сюжет закончился.
   Какого происшествия? Что случилось с ребятами? Сказать, что я испугался, значит не сказать ни слова. Я был в шоке. Я узнал нашу старенькую "Волгу", подаренную Лёхе каким-то родственником - воплощение его неизлечимой фантазии. С неё мы сняли крышу, поставили движок уже не помню от чего, мощные бамперы и то, что получилось в результате, выкрасили в немыслимую красно-зелёную шотландскую клетку. На этой машине мои друзья и поехали договариваться о контракте...
   - Молодой человек, вы в порядке? - услышал я чей-то голос.
   Оказывается, я уже с минуту сидел прямо на прилавке и ошалело смотрел по сторонам нетрезвым взглядом.
   - Извините, - пробормотал я и, словно в дрёме, вышел на улицу.
   Как добрался до гаража, не помню до сих пор. Я всё ещё надеялся, что обознался, и что наш драндулет мирно стоит внутри, а Лёха, Тольятти и Сёма пьют пиво по случаю сделки.
   Но студия, как мы гордо называли наш ангарчик, была пуста. Я прошёл сквозь отсек, где стояла раньше машина, и отомкнул дверь в перегородке, которую смастерил Тольятти, чтобы отделить жилую половину. Рефлекторно зажёг свет. Всё было как всегда: раздолбанный диванчик, ударная установка, перенесённая из "Архипелага" ради прослушивания, на стене - моя басуха, Лёхина соло-гитара и скрипка - Сёма хотел, чтобы она стала визитной карточкой группы, и это была хорошая идея.
   Расстегнув куртку, я обнаружил у себя за пазухой пачку газетных листов. Я стал просматривать их и, как и боялся, наткнулся на сообщение в разделе происшествий:
   "Вчера ночью на таком-то шоссе ЗИЛ столкнулся лоб в лоб с легковым автомобилем неизвестной марки, водитель которого не справился с управлением. Он и оба пассажира погибли в результате аварии. Визуальное опознание трупов вследствие сильных повреждений не представляется возможным..." - и тому подобный бред.
   На тумбочке стояла початая бутылка портвейна. Я открыл её и залпом допил. Всё. Конец. Погиб "Автостоп".
   Куда я теперь без них? Что мне делать? Зачем теперь всё это? Виталик, Сёма, Лёха - зачем вы бросили одного меня?
   Кажется, я плакал - в пустом гараже, с пустой бутылкой в руках и страшной пустотой в сердце. На полу валялось бесхозное бритвенное лезвие, я поднял его и выбросил на улицу.
   У меня оставалась Русик. Я твёрдо решил ничего не говорить жене в ближайшие дни. Она очень любила моих друзей, ей будет тяжело услышать, что их больше нет.
   Надо было куда-то звонить, что-то выяснять, кому-то сообщать - а я всё сидел один, задавленный мрачными мыслями, охваченный тупой болью - может, пять минут, а может, и целый час. Из тяжёлой пелены меня вырвал автомобильный гудок. Незнакомый, но всё же что-то заставило меня подняться на негнущиеся ноги и выйти из гаража.
   В воротах я замер, опасаясь двинуться с места. Прямо передо мной стоял пижонский белый "Опель", весь в идиотских наклейках. Открылись дверцы, и из машины вылезли, улыбаясь до ушей, Тольятти и Сёмыч!
   - Всё в ажуре, дорогой товарищ, - сказал из-за руля Лёхин голос. - Контракт подписан!
   - Гип-гип - ура! - грянули ребята. - Ну, что воды в рот набрал? Неужели не рад?
   - Покойнички вы мои! - возопил я и кинулся бить Сёму. - Да я вас сам сейчас искалечу!
   - Эй, Саш, мы и задержались-то всего ненадолго... - протянул скрипач.
   - А позвонить мне никто не додумался?
   - Куда? В роддом? - спросил Тольятти. - Ты что же, с утра надрался, скотина? - он оглядел меня с беспокойством. - Да что стряслось?
   - Кому вы машину отдали, мертвецы мои ходячие? - я был вне себя от радости, но изо всех сил делал злое лицо.
   - Какие ещё мертвецы? - не понял Лёха и вылез из "Опеля". - Ну, махнулись на недельку с одними парнями - вот на эту крошку. Ты ведь не против?
   - Придётся её переделывать, потому что теперь она наша!
   Воскликнув так, я сбегал в гараж за газетой, а ребята, должно быть, совещались, что делать им со спятившим басистом.
   - Вот что случилось! Я уже вас хоронить собрался, - возвестил я, вернувшись.
   - Говорил же я им пьяными за руль не садиться, - покачал лохматой головой Сёма. - Проспались бы, как мы, и всё бы обошлось.
   - Надо воскрешение наше отметить, - заявил Лёха. - Только вот машину поставлю.
   - Ладно, - сказал я и отвесил ему подзатыльник.
   Потом я сидел в студии и блаженно смотрел, как Сёмыч откупоривает бутылки, а Тольятти шарит в тумбочке.
   - У нас что, проглотить уже нечего? - спросил он, когда вылез оттуда обескураженный.
   - Кажется, сосиски ещё оставались копчёные, - вспомнил я.
   - Да я не в том смысле, - отмахнулся он.
   - Даже не мечтай. Никакой "кислоты", понял? - раздался дружественный голос с порога.
   - Кто это сказал? - обиделся Тольятти.
   - Я, - Лёха очень серьёзно смотрел ему прямо в глаза. - Мне ударник живой нужен. Всё, граждане! Теперь мы четверо обязаны жить долго и счастливо. Вот он, наш экземпляр контракта - хочешь почитать? - он протянул мне драгоценный листок.
   Только мы сдвинули стаканы, как зазвонил мой мобильный.
   - Александр, только не волнуйся. Всё идёт нормально, - услышал я голос врача.
   - Уже еду. Чем я могу помочь?
   - По пути заскочи в аптеку, я скину тебе список сообщением.
   - Лечу! - крикнул я в трубу и, чуть не опрокинув стол, рванул к машине.
   - Отставить стаканы! - скомандовал Лёха. - Чур, я за рулём!
   Полчаса спустя мы были в роддоме. Одолжив у медсестёр и чьих-то мужей, случившихся навстречу, три недостававших халата и даже бахилы, нам каким-то образом удалось уговорить дежурную пропустить всех четверых. Ещё три часа - а может, гораздо дольше, не знаю - просидели в коридоре тише воды, ниже травы. А потом из самой дальней двери, к которой мы не смели приблизиться, вышел Руськин док, весёлый и с ворохом пелёнок в руках.
   - У тебя сынок! В нарушение всех правил можешь подержать, только не касайся кожи своими лапами.
   С замиранием сердца я принял свёрток. На меня глядело, ещё толком меня не видя, маленькое беспомощное существо. Ребята обступили нас.
   - Красивый, - сказал Лёха. - Поздравляю, папуля! - и взъерошил мне волосы.
   - Как она? - спросил я, в восторге глядя на ребёнка.
   - Хорошо. Ты можешь зайти, только ненадолго.
   И я зашёл с сыном на руках. Акушерка покосилась на меня так, словно я посмел вступить в святилище Весты, но не прогнала, потому что за мной следом шёл доктор, и он не имел ничего против моего присутствия. Русик выглядела ужасно уставшей, её тёмные волосы змеями вились по подушке, ресницы слиплись, словно от слёз, на лице были круглые капельки пота, но в прекрасных васильковых глазах - ни следа труда и боли, только безбрежная любовь и мир.
   - Ты у меня герой, - сказал я жене.
   - Да, милый, с тебя медаль. Дай мне Ромку! - потребовала она.
   - Держи, - я чмокнул её в губы, потом ещё и ещё. - Итак, Роман Александрович?
   - Ему идёт, согласись.
   - Даже спорить не буду. Я тебя люблю.
   - И я тебя люблю, хотя ещё недавно готова была пристукнуть.
   Когда я, оглушённый счастьем, выходил наружу, мои друзья о чём-то ожесточённо спорили.
   - А я вам говорю, - гнул своё Тольятти, - что парень сядет за барабаны! У него ручки сильные, я разглядел, и чувство ритма должно быть не хуже Сашкиного!
   - Ты ещё не слышал, какой у него голос, - возражал наш фронтмен Лёха. - Если на Ирин похож, быть мальчишке вокалистом.
   - Да ладно вам, - сказал примиряющее Сёма, обнимая меня за плечи. - Зато теперь никто не скажет, что рок умер!
  
  
   4.04.2004
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"