Аннотация: Читать только под жестоким дипрясняком ;)
Из динамика раздается привычное нытье о сложной раскаявшейся жизни зеков. Руки привычно крутят баранку. Из-за припаркованного автобуса отделяется тень молодого человека и, не смотря по сторонам, идет через дорогу. Визг тормозов, машину заносит. До парня остается меньше метра. Смачно выругавшись, собираешься вылезти из машины, чтобы обновить ему лицо. Парень поворачивается. Бессмысленное выражение глаз - чертов торчок. Еще откинется, не дай Бог. Громко матерясь, заводишь машину.
Шершавый бетон под ботинками. Раскрашенные стены одъезда давят на грудь, запирая воздух. Пятый этаж, железная дверь. Ну, вот и все. Свежий осенний воздух тихо растрепывает волосы. От крыши поднимается теплый воздух. Где-то далеко догорает закат.
Плевать на все, не для этого я здесь.
Подходишь к краю крыши. Смотришь вниз-высоковато. Ну вот, теперь и точно все. Остался один шаг. Больше нет сил ни на что. Словно это уже не моя жизнь, а чья-то, подсмотренная с экрана телевизора. В душе лишь пепел. Пепел, который не оставляет места ни для чего. Ни для чувств, ни для привязанностей, ни для совести. В нем нет жизни. И для меня.
Садишься на крышу, свешивая ноги. Люди-букашки суетливо пробегают по своим делам. Пусть бегут. Их дома ждет еда и теплый диван. Никто и не заметит, как ты уйдешь. Рядом опускается голубь. Пшел отсюда. Некуда торопиться. Наконец-то, на душе спокойствие. Вот теперь все понятно, все разложено по полочкам.
За спиной раздается громкое сопение. Слышны чьи-то неуверенные шаги. Под ногами хрустит стекло. Оборачиваешься. У люка стоит парень с взъерошенными волосами. Облокотившись к стене, он смотрит по сторонам.
--Ничего не скажешь, красиво. Скоро осень.
За спиной опять захрустело стекло - парень останавливается у края крыши, в метрах трех.
--Сижу вот дома, не знаю чем бы заняться. Смотрю в окно -- ты сидишь. Подождешь минут десять, я быстро, до палатки и назад. А?
Не дождавшись ответа, он уходит.
Вот гад. А я только хорошо сел. Ментов пошел звать. Ерунда.
Парень возвращается, тихо матерясь под нос о последнем этаже и отсутствии лифта. Секунду подумав, садится, свешивая ноги с крыши. Как ни странно, но ментов не слышно.
В руках две бутылки пива. Ловко открывает обе.
--Держи, -- ставит одну из них на крышу.-- Вон смотри - мужик возвращается с работы. Пьян в стельку, еле идет, а дома ждет жена. После работы в перерыве от приготовления ужина стирает белье. А тут придет такой вот сюрприз. Видишь, парень сидят с девушкой на лавочке. Смешно - цветочки, почелуйчики -- красиво, как в сказке. Только потом спрашивают, откуда берутся мужики-козлы и бабы-стервы. А вот бежит тетенька. Не видишь? Оно и понятно: серое существо, мимо которого все пройдут и не заметят. В своем стремлении защитить себя от этого мира, выравнивается под общую гребенку, чтобы стать не заметной, чтобы не обидели. Она такая. Так же как и ее полная противоположность-красная бабища, вечно кричащая в очередях, транспорте. Вечный защитник угнетенных, мастер матного слова и базарных разборок. И, в общем-то, они не сильно друг от друга отличаются.
Солнце медленно догорало, отражаясь на куполах церкви.
--Вот говорят, что люди были раньше другими. Что наше поколение разболтанное, опошленное. Как будто люди меняются. Мы были всегда такими. Всегда нами управляли чувства голода, жажды. Стадное чувство, так презираемое философами-горлопанами отлично выполняло свою роль--помочь выжить. Мы всегда жили по правилам стада, пытаясь удовлетворить свои потребности. Был всего лишь Один, который просил за других. Но Его распяли. Есть люди, которые готовы тебе помочь, потому что когда-то и им нужна будет помощь. Есть и бескорыстные -- те, которые устали ждать помощи. Но на них и держится мир.
В жизни как таковой нет смысла. Вещь довольно хорошая и не все так плохо. Просто нужно найти в ней свое место.
Ладно, я пойду. Долго сидеть на холодном бетоне вредно --детей не будет. До завтра.
Парень тихо поднялся, поставив допитую бутылку на крышу.
А ты все сидишь. Солнце зашло. Вместо него в каждой квартире загорелось свое, маленькое и уютное. Словно десятки чьих-то жизней начали проявляться на светлых квадратах окон. На том малыш, капризничая, выплевывает кашу, чем взывает волну возмущения со стороны бабушки. Не то, чтобы ему не нравилась каша, ему больше нравится внимание, чтобы его уговаривали.
В другом окне парень, тихо шурша клавишами, пытается что-то изобразить на экране... Дедушка, читающий сказку внучке... Молодожены, обнявшись смотрят телевизор... Отец, читающий газету... Паренек, с хмурым видом смотрящий в учебник... Девочка, кривляющаяся перед зеркалом... Бабушка вяжет перед телевизором...