Черным снегом осыпаются с ночного неба птицы, калечат темноту хрупким звуком мягких разбивающихся о землю перьев.
Город больше не сопротивляется и гасит последний фонарь, позволяя закутать себя вязкими тенями.
Ссохшиеся цветы сбросили колючки, жала утратили свой смысл, их больше никто не захочет сорвать.
Ветер притих боясь шелохнуться в густой темноте.
Черная кровь стекает с моих рук, но теперь никто не обратит внимание на то, что она не того цвета, которого нужно.
Крошечные феи бросаются на дверь с торчащими из нее ржавыми гвоздями, за которой, как им показалось, скрылся последний луч света...
...маленькие идиотки...
Единороги остервенело кусают друг друга пытаясь выдрать появляющиеся на их шкурах черные пятна.
Холодный звук падающих капель-слез уже напоминает мерную поступь дождя.
Собаки воют на еще не восставшую луну найдя в себе зверя, люди рыщут в поисках свежатины, никогда и не теряя этого зверя в себе.
Эльфы вынимая из сердец зерна света вешают их на небе и тут же падают пожелтевшими листьями сбиваясь в метель бессмысленной жертвы.
Ты пьешь горячий шоколад с серебристым налетом ртути и примесью никотиновой пыли, царапаешь связки осколками бледных зеркал, ломая их пальцами словно тонкие пластинки льда.
Черный дракон дышит огнем поджигая смолу сочащуюся слюной из деревьев и трав.
В бликах огня торжествующие тени кружат сжигаемые полохами неистового танца.
Я набираю в кисть черной краски и закрашиваю эти холодные искры света на небе, звезду за звездой, размазываю грязно-серым то, что должно было стать луной.
Не будет никакого серебра на листве деревьев...
Грязно-серый свет разливается гноем пачкая даже черное, превращая омут в трясину вязкого болота гнилой крови.
Я завязываю глаза черной лентой, которую когда-то мне подарила ты и откидываюсь в кресло, вслушиваюсь в тихие шаги безмолвного ужаса.
Моя белоснежная одежда пропиталась черным ядом, и теперь он медленно проникает под кожу разлагая живую плоть.
Здесь впервые наступила ночь...
Я слышу хруст черепов под ее тяжестью, я слышу ликование безумия и пиршество отчаянья, я слышу все то, чего никогда не смог бы увидеть глазами.
И приложив к плечу скрипку осторожно глажу смычком струны, извлекая тихий, жалобный стон, я хочу слышать музыку...
...спой мне...
и пусть твой голос теперь больше похож на скрежет стекла, я все равно не умею играть на скрипке.
...хочу научиться предавать...
только подло, исподтишка...