|
|
||
Оливия.
День перехода
...Я просыпаюсь от ощущения отсутствия Оливии.
Ветер шевелит ткань незакрытого входа палатки, перемещая по палатке солнечные лучи.
Не одеваясь, я наполовину высовываюсь из палатки и обнаруживаю Оливию у кипящей полосы прибоя...
Оливия занимается "утренней гимнастикой", распластавшись на плотном песке, чуть выше пенящейся воды и глядя далеко в океан почти от самой кромки покоряющихся волн.
Обнаженная Оливия поднимается и опускается на широко расставленных руках, но округлость тела Оливии неизменна - кажется, что тело Оливии невесомо, и Оливия просто перемещает его в пространстве... просто по желанию следовать волнам океана... подниматься как они... и опускаться...
Солнце низкими лучами резко очерчивает пластичное тело Оливии, округлость плеч, ягодиц... отражаясь от влажно-гладкой поверхности напряженных ног, высвечивает цветок Оливии... и я заглядываюсь на совершенство цветка Оливии... пытаясь проникнуть глубже... и Оливия это чувствует... приподнявшись на полностью выпрямленные руки. Волосы взметаются со спины Оливии и я вижу внимательный взгляд Оливии, смущающий меня настолько, что я ныряю в палатку и решаю больше не высовываться до прихода Оливии... Я закрываю глаза, но мне явственно представляются упирающиеся в твердый черный песок кончиками пальцев светящиеся, длинные, стройные, широко расставленные влажно-гладкие ноги Оливии, влажная внутренняя поверхность бедер Оливии и совершенный цветок Оливии, как награда моему пристальному взгляду...
Шорох у входа заставляет меня открыть глаза... и я вижу в светящемся пространстве проема входа палатки Оливию, присевшую на корточки, и широко раздвинувшую колени, так, что влажные лепестки цветка Оливии чуть раздвигаются... и мой взгляд мечется в замешательстве...
Свет, проходя через корону волос Оливии, становится нимбом...
Руками Оливия раскрыла вход палатки ровно настолько, чтобы зеленая ткань входа палатки казалась зелеными крыльями разъяренной Оливии... И только нескромно набухший цветок Оливии пламенеет призывно и ярко, невольно приковывая мой смирившийся взгляд... И это смягчает Оливию... Оливия отпускает ткань палатки, и проем входа почти смыкается... почти... чтобы сосредоточить весь свет на пламенеющем цветке Оливии... Внимательно глядя на меня, зачарованного видом чудесного пламенеющего цветка, Оливия опускает руки вниз... на бедра... чуть раздвигает округлые колени... опускает руки чуть ниже... ниже бедер... длинные пальцы Оливии начинают движение к пламенеющему цветку... раздвигают лепестки пламенеющего чудесного цветка настолько, что я вижу влажно-жаркий вход в глубину тела Оливии... Оливия чуть подает этот призывно влажный вход в свое тело навстречу мне... и я судорожно вздыхаю... утопая в глубине тела Оливии взглядом... и мир сужается вместе со встречным движением лепестков цветка Оливии...
...Не отрывая от меня внимательного взгляда, Оливия опускается на колени, уводя влажный пламенеющий чудесный цветок от моего неотрывного взгляда вниз, под себя, и назад... изгибая спину так немыслимо, что живот Оливии сильно натягивается, и груди лезут вверх...
Но Оливия начинает сгибаться... все ниже... и ниже... и кажется, что ягодицы Оливии становятся все больше и больше, раздвигаясь и поднимаясь все выше и выше за опускающейся спиной Оливии...
С бедер... с колен... Оливия протягивает руки ко мне, а между руками Оливии я вижу, как все ниже и ниже опускаются твердые соски прекрасных грудей Оливии... касаются грубой ткани, и Оливия, не отрывая от меня зовущего взгляда, падает ниц передо мной...
И я переплетаю прекрасные, длинные пальцы Оливии со своими... и тяну Оливию на себя.
И Оливия тянется ко мне... и я ощущаю легкую тяжесть жаркого тела Оливии сверху...
Волосы Оливии закрывают от меня весь мир... и запах волос Оливии зачаровывает...
Я ощущаю жесткость сосков Оливии своей грудью... влажно-жаркое тело Оливии почти накрывает меня сверху, и я начинаю ощущать тайный запах возбужденной Оливии.
Я перемещаюсь на середину палатки, и Оливия с удовольствием раздвигает свои ноги...
Мое желание твердо ощущается лежащей сверху Оливией, и Оливия, прижимаясь ко мне, начинает движение, касаясь влажными лепестками своего цветка моего желания... медленно-медленно, иногда останавливаясь... а иногда двигаясь назад... и весь низ моего живота становится мокрым от горячего сока возбужденной Оливии...
...Мое желание становится все больше и все тверже, и мне кажется, что мое желание приподнимает тело Оливии... но Оливии продолжает ласкать ствол моего желания влажными лепестками своего цветка, заполняя своим тайным ароматом всю палатку...
Я чувствую, что тайный сок Оливии стекает уже к моим ногам... но Оливия неутомима...
Груди Оливии почти касаются моего лица, вплетая свой тонкий запах в пряный аромат Оливии, и я не в силах не отдать им должное... я отпускаю пальцы Оливии и начинаю гладить груди Оливии, начиная от подмышек (и их отчетливый запах усиливается) и спускаясь ниже... приподнимая внешнюю сторону грудей Оливии и отпуская... так, чтобы чуть шевелить твердые соски грудей Оливии на моем теле... И Оливия не выдерживает моей изощренной ласки... плод моего тела ощущает горячие, скользкие лепестки цветка Оливии, и Оливия позволяет мне медленно-медленно войти в глубину ее тела...
...Все тело Оливии становится влажным, и Оливия чуть стонет, когда я вхожу в ее тело глубоко... но подтягивает колени и садится на мне, желая впустить меня в себя еще глубже.
Пышные волосы закрывают лицо Оливии, но я ясно слышу неровное дыхание Оливии и тихие стоны, когда Оливия чуть двигается, и глубоко внутри ее тела мое желание ощущает движение твердого женского яблока Оливии по венцу плода моего тела...
...Оливия пытается впустить меня еще глубже в свое тело, и я медленно начинаю раздвигать свои ноги, позволяя Оливии проваливаться ниже... ниже... слушая дыхание Оливии и ее тихие постанывания... помня о хрупкости Оливии... приподнимая Оливию своими бедрами, когда Оливия спешит... но Оливия, после нескольких болезненных попыток, и сама уже понимает, что немедленно глубже она впустить меня в себя не может... и начинает наклоняться ко мне, чуть приподнимаясь, но... еще раз пытается впустить меня глубже в свое тело... и Оливии снова становится чуть больно... и Оливия стонет от несбыточности своего желания впустить меня всего в свое тело... и решает оставить меня максимально глубоко в своем теле, опираясь на мои бедра, двигаясь только чуть-чуть... поворачиваясь... изгибаясь... так, чтобы наслаждаться мельчайшими движениями.
Твердое женское яблоко Оливии двигается по шершавому венцу плода моего тела из стороны в сторону... тогда Оливия тихонько постанывает от непереносимого наслаждения... только иногда твердое женское яблоко Оливии двигается по шершавому венцу плода моего тела резко вверх... и тогда неровное дыхание Оливии прерывается резким вдохом, и живот Оливии напрягается... наслаждение длится бесконечно...
...Оливия вся истекает потом и тайным соком, мои ноги становятся мокрыми, а Оливия неутомима, чуть покачиваясь и чуть поворачиваясь...
...Мои руки ласкают бедра Оливии... тело Оливии... груди Оливии... иногда я легко пощипываю острыми ногтями твердые соски Оливии... или осторожно пытаюсь просунуть ноготь внутрь сосков Оливии... и тогда Оливия пытается впустить меня в себя как можно глубже снизу... и это Оливии удается...
...Оливия впускает меня в себя на полную глубину... и, покачиваясь, сидит, подтянув колени... обхватив их руками... ощущая меня глубоко внутри себя... и я ощущаю распаляющую жгучесть пульсирующего внутреннего жара Оливии в глубине ее божественного тела...
...Осторожно я чуть развожу и приподнимаю голени Оливии... Оливия почти вся оказывается на мне, немножко опираясь еще только кончиками пальцев вытянутой ступни... все тело Оливии напрягается... и пульсации жара внутри тела Оливии усиливаются... Оливия сцепляет пальцы под сведенными коленями, и я поднимаю голени Оливии так, что Оливия опирается только на мои руки и низ моего живота... покачивая Оливию я вхожу в Оливию еще глубже... и Оливия сама начинает бессознательно распрямлять ноги, сильнее и сильнее прижимаясь к ним грудями, и чуть поворачиваясь из стороны в сторону... и я тоже поворачиваю Оливию из стороны в сторону, все шире раздвигая свои ноги, чтобы позволить Оливии опуститься ниже и ниже.
...Я чуть поднимаю голени Оливии и чуть опускаю... и поворачиваю из стороны в сторону... а Оливия все больше и больше распрямляет ноги, позволяя мне входить в нее все глубже и глубже... а потом Оливия расцепляет пальцы и разводит колени... но этого кажется Оливии мало... и Оливия обхватывает пальцами свои ступни и уводит колени за плечи... и сильно соскальзывает вниз... но и этого Оливии кажется мало и Оливия локтями еще дальше уводит свои ноги за плечи... я еще никогда не был так глубоко в Оливии... почти всем весом своего тела Оливия заставляет меня проникнуть в нее все глубже и глубже и я не могу не делать движений навстречу Оливии... коротко и резко я ударяю Оливию снизу вверх... но Оливии не больно, только дыхание Оливии становится хриплым... и с каждым моим ударом Оливия резко выдыхает, и живот Оливии напрягается... а потом Оливия, локтями удерживая ноги за плечами, сильно давит ладонями на свой живот в моем ритме, и я чувствую эти толчки ладоней Оливии... тело Оливии становится невероятно напряженным, я чувствую, как Оливия немыслимо сильно сжимает глубоко внутри себя плод моего тела... женское яблоко Оливии напрягается до дрожи, становится жестким, шершавым... и выталкивает из себя жгучий внутренний сок Оливии... и я тоже взрываюсь, ударяя тугой обжигающей струей самую глубину Оливии и обжигая ее в самой глубине так, что Оливия кричит ничего не сознающей самкой, пытаясь еще глубже впустить меня в свое тело, извиваясь и напрягаясь, вся трепеща..., и так впуская меня в себя немыслимо глубоко...
...Постепенно замедляя движения... неловко освобождая ноги от замков локтей... ничего не осознавая, Оливия медленно откидывается на спину... тело Оливии еще так напряжено, что мне приходится приподняться на руках, чтобы Оливия могла лечь на спину без вытягивающей боли... а жарко застывшее тело Оливии еще долго не выпускает меня из глубин Оливии... и это - наслаждение...
...Оливия чуть двигается... я смотрю, как медленно-медленно Оливия выпускает меня из глубины своего тела... влажные лепестки пламенеющего цветка прячут влажно-жаркий вход в глубину тела Оливии... но... подчиняясь распирающему давлению туго выходящего из глубины тела Оливии вывернутого плода моего тела, Оливия широко раздвигает ноги... и лепестки цветка Оливии тоже раздвигаются, показывая мне напряженную, влажно поблескивающую нежно-розовую тайну Оливии, туго сжимающую ствол плода моего тела... и я пытаюсь остаться в глубине тела Оливии... и Оливия чуть сводит колени... и лепестки цветка Оливии снова закрывают от меня нежно-розовую тайну Оливии... и снова Оливия медленно-медленно выпускает меня из влажной глубины своего тела... плод моего тела медленно преодолевает тугое кольцо тайны Оливии... лепестки цветка Оливии чуть расходятся, чтобы выпустить упругий плод моего тела... и Оливия вздрагивает от острого ощущения неудержимого выскальзывания плода моего тела из ее тайны...
Но я не отстраняюсь... и пламенеющие лепестки цветка Оливии продолжают ласкать плод моего тела...
Я чуть подаюсь к Оливии... коротко и резко чуть надавливаю плодом своего тела на влажно-жаркий вход в глубину тела Оливии... и Оливия вздрагивает... а я делаю это еще раз... и еще... а потом я переношу вес своего тела на левую руку, правой рукой обхватываю ствол плода моего тела и круговыми движениями, туго упирая упругий плод моего тела в напряженно сжатое, дрожащее кольцо тайны Оливии пытаюсь снова войти в Оливию, заставляя Оливию тоже двигаться, резко вздрагивать и постанывать... от изнеможения... истекать нашим общим соком, заполняя всю палатку нашим общим терпким запахом..., но Оливия уже не может снова пустить меня в себя... и тогда я, туго прижимая упругий плод моего тела к скрывающейся под влажно-пламенеющими лепестками цветка Оливии влажной тайне Оливии перемещаю плод моего тела выше, к бутону Оливии, и ласкаю бутон Оливии самым нежным, что есть у моего тела - устьем плода моего тела... увлажняю бутон Оливии моим внутренним соком... и Оливия не выдерживает моей утонченной ласки... Оливия вся изгибается, подается ко мне... но почти мгновенно руки Оливии, скользнув по бедрам, прижимают горящие лепестки цветка Оливии к истекающей нашим общим соком тайне Оливии и осторожно выталкивают плод моего тела вверх...
...Пальцы Оливии увлажняются вытекающим из глубины тела Оливии нашим общим соком и дрожат... и Оливия тоже вся дрожит... изгибается так, что сжатые руками Оливии груди, с остро торчащими сосками, закрывают от меня напряженный скулы Оливии... Дыхание Оливии становится хриплым и очень неровным... иногда даже задерживается, и тогда тело Оливии напрягается, застывает... но потом Оливия снова начинает трепетать и дышать часто и неглубоко...
...Тело Оливии становится скользко-блестящим, я чувствую, что влага Оливии стекает по моим ногам... и я откидываюсь на спину и успокаиваю Оливию, лаская бедра Оливии, потом, чуть царапая, ягодицы Оливии... и Оливия успокаивается... расслабляется... расслабленно распластывается... и я ласкаю влажную внутреннюю поверхность бедер Оливии... нежно-нежно...
Мне кажется, что Оливия засыпает... дыхание Оливии становится ровным... глубоким.... И я перестаю двигаться... хотя мне так хочется ласкать Оливию снова и снова... это желание сильнее меня... поэтому я выскальзываю из-под чудесных, длинных ног Оливии и осторожно, стараясь не потревожить Оливию, протискиваюсь к выходу из палатки, собираю умывальные принадлежности, полотенце, выбираюсь наружу...
Соленый запах океана кажется таким грубым...
Солнечный утренний свет кажется таким резким... ветер таким холодным... и прибой шумит варварски и неприветливо...
Я понимаю, что им не сравниться с Оливией...
Я иду умываться к весело журчащему ручью, падающему на песок из-под корней небольшим водопадиком. Вода ручья обжигающе холодна, но ласкова и весела. И я не спеша умываюсь, а потом набираю в ладони ласково обжигающую воду и выливаю ее себе на плечи, на спину, ноги... растираюсь полотенцем... а потом делаю из полотенца изящный килт и возвращаюсь к палатке.
...На мое удивление, совсем одетая Оливия уже хлопочет у костра... и я упрекаю себя в невнимательности - я и не заметил, что Оливия развела огонь еще до своей утренней гимнастики, а сейчас еда и чай уже готовы.
Я тоже быстро одеваюсь, чтобы не задерживать Оливию.
Завтрак не занимает много времени, сборы вообще пролетают незаметно... уже только по примятой траве видно, где стояла палатка...
Сложнее с костром... мне никогда не нравилось заливать огонь водой... хотя покрывающийся пеплом угасающий огонь переживается очень печально... к счастью, Оливия настолько точно все рассчитывает, что к нашему уходу все угли гаснут. Я прибавляю к титулам Оливии титул Повелительницы Огня...
...Руководство переходом, явочным порядком, Оливия берет на себя, а я... я исполняю главную обязанность мужчины - обеспечиваю безопасность... в основном с тыла, потому что идти приходится вслед за Оливией, а рюкзак Оливии не маленький и загораживает весь обзор.
Собственно, смотреть неудобно еще и потому, что идти приходится по скользким небольшим камням, обкатанным океаном... и поэтому ноги нужно ставить осторожно и твердо... сосредоточенно выбирая место. А Оливия идет беззаботно... приходится сделать Оливии замечание...
Внезапно, на особо скользких камнях, Оливия резко останавливается... "Дорога в Асград!" - говорит Оливия. Я тупо выглядываю из-за Оливии... никакой дороги нет, да и не может быть! То же длинное побережье, усеянное камнями... Впереди, почти весь берег вообще перекрывает большой камень... Я недоуменно перевожу взгляд на Оливию и вижу, что Оливия смотрит вовсе не вперед... И только уловив взгляд Оливии, я вижу, как из-под облаков, в которых теряются каменные стены волшебного города, под видом реки вниз идет ровная и широкая дорога... возникающая неизвестно где... и пропадающая неизвестно где... в камнях берега... в прибое... в океане?...
Но мы не приглашены... и поэтому наш путь продолжается по берегу... по камням... которые становятся все больше и больше... становятся какими-то темными... и вдруг резко кончаются твердым песчаным пляжем. Но потом снова мы идем по камням... правда, это уже сухие, не скользкие камни...
Заглядевшись на упругую походку Оливии, я вдруг, с удивлением, обнаруживаю, что мы прошли перевал... Я говорю об этом Оливии, но Оливия отмахивается от моих слов, жадно рассматривая мыс, встающий перед нами.
Мыс действительно очень красив...
Мы проходим мимо нескольких высоко расположенных пещер, обрамленных нежно-зелеными и ярко-оранжевыми мхами, и выходим к взявшемуся неизвестно откуда огромному черному камню, привалившемуся к мысу. Размеры черного камня впечатляют... деревья на его вершине кажутся кустарником... но Оливия упрямо продолжает свой путь по этому черному камню... и мне приходится следовать за Оливией... незаметно я подстраховываю Оливию, двигаясь ниже... и поэтому позже вижу то, что за поворотом останавливает Оливию в восхищении... снизу я смотрю на остановившуюся Оливию, подсвеченную оранжевым светом, отраженным от оранжевых мхов, и понимаю, что Оливия остановилась потому, что видит что-то невероятное... действительно... из воды торчит Огромная Лапа Дракона! Зеленая, с оранжевым и серым - как и положено Лапе Дракона...
А возле Оливии красные кровяные прожилки горят в черном камне... и в этих красных кровяных прожилках вспыхивают звезды! ...вытесняют кровяной цвет... выплескиваются на Оливию... и скрывают Оливию в звездном сиянии... делают небо глубоко фиолетовым... а все вокруг темнеет... и я не могу выдержать звездного сияния Оливии, мои глаза застилает влага... но я преодолеваю звездные чары, и звезды нехотя покидают Оливию... скрываясь в красных кровяных прожилках огромного черного камня... но роскошные волосы Оливии продолжают звездно сверкать...
...и я не решаюсь подойти к Оливии...
...Наконец, Оливия движется дальше...
К счастью, путь дальше ровный и простой - по черному плато, зигзагами спускающемуся к воде... и мимо глубокой, темной воды пути просто нет - отвесные черные скалы нависают и над водой и над плато...
Я скромно предлагаю повернуть назад... у сверкающей нимбом волос Оливии нет выбора... и Оливия послушно поворачивает назад... до идущей круто вверх медвежьей тропы, начинающейся от плато.
Естественно, Оливия сворачивает на эту тропу... Что мне делать?... Ясно, - обеспечивать безопасность.
Сначала, в общем, медвежья тропа неплоха, а потом я жалею, что у меня нет медвежьих когтей, особенно, когда Оливия начинает съезжать с тропы в сторону, в пропасть... Приходится хватать Оливию за штанину под ягодицей и втаскивать на тропу... интересно, что при этом Оливия совершенно спокойна (а у меня еще пару часов "сводит пальцы"...).
Для собственного спокойствия я начинаю подстраховывать Оливию вплотную, незаметно направляя ее за низ рюкзака... (интересно было бы посмотреть на следы моих ног...)
К счастью, опасный участок короткий, и когда Оливия начинает хвататься за растущие вдоль тропы проволочные стебли бамбука становится легче... потом тропа вообще превращается в прогулочную аллею, и Оливия опять начинает вертеть головой во все стороны, замечая искусные зеленые нити мхов... ярко красные листья рябины...
...А потом тропа теряется... это естественно, почти все плутают под пологом тумана... и Оливия останавливается, потому что не с ее силами идти через бамбук первой.
Я отважно выступаю первым, предупреждая Оливию об опасностях.
Опасности вполне реальные - можно упасть в скрытую бамбуком расщелину - на острые камни, или попасть ногой в капкан из сучьев упавшего дерева... Но самая страшная опасностью (исключая лиану "ипритку" от "ласк" которой образуются незаживающие язвы) - полусгнившие деревья. Мало того, что они могут сломаться совершенно неожиданно, так еще и их полусгнившие сучья превращаются в исключительно остро заточенные колья - я конфиденциально сообщаю Оливии, что против вампиров это самое лучшее оружие... раны уж точно не затянутся...
Оливия молча идет вслед за мной... но когда мы выходим из леса, Оливия заявляет, что теперь она пойдет первой. Я не соглашаюсь - твердо я говорю, что до берега через заросли бамбука первым буду идти я. И это оправданно, потому что еще несколько раз мы натыкаемся на лежащие под покровом бамбука деревья с остро заточенными сучьями, а один раз я чуть не падаю в расщелину, промытую ручьем весеннего паводка... но успеваю схватиться за проволочные стебли бамбука, ухитрившись не порезать руки о листья, жесткие и острые как бритвы, и представляя, что было бы, если бы я нес Оливию через бамбуковые заросли "на руках" "по-джентльменски".
Оливии идти легче, но и она вся становится мокрой... и мне забавно видеть нависшие с прямых бровей Оливии, крыльями уходящих к открытым вискам высокого лба, крупные капли пота..., поэтому первое, что делает Оливия выйдя на берег - не снимая рюкзака, стягивает с себя так надоевшие ей брюки, оставаясь в рубашке и белье, - и я тут же украдкой начинаю пялиться на просвечивающий через влажное белье темный таинственный треугольник Оливии (опять удивляясь, как Оливии удалось снять брюки, не снимая ботинок...). Свои брюки Оливия ловко сует мне в рюкзак...
...На этой стороне перевала значительно теплее...
Мы выходим на песчаную полосу прибоя, и идем рядом... после зарослей бамбука идти очень легко... и Оливия оживляется, непрерывно вертит головой, успевая все увидеть... и всему удивиться...
...Когда мы подходим к ручью, стекающему с обрыва, Оливия удивляется ярким и неожиданным оранжево-зелено-синим сочетаниям мхов и камней... вкусу воды... музыкальности ее журчания...
А когда Оливия поднимает взгляд и видит растущую на обрыве ель, она застывает от изумления... а потом говорит: "Теперь я знаю, какие Они - Драконы!..." И дальше Оливия идет молчаливой и задумчивой... недолго... до упавшего Чертова Пальца.
Когда-то Он стоял вертикально, но землетрясение уложило Его на обрыв берега, выворотив с основанием...
Пройти под Ним нельзя, и я опасаюсь, что нам придется лезть по крутому склону высоко вверх, но нам удается пройти по вывороченному основанию Чертова Пальца, правда Оливии приходится идти за мной (я по-простому (но элегантно) вообще разделся, как обычно в таких случаях) по пояс в воде, неудобно держа рюкзак на плечах... хорошо еще, что прибоя почти нет... и под ногами ровное каменное дно, хорошо видное сквозь совершенно прозрачную воду.
После водного перехода я снова одеваюсь, а Оливия заявляет, что она не будет надевать эту мокрую и холодную рубашку... а мокрое белье не будет менять... оно согрелось... и многозначительно смотрит на меня... но я заставляю Оливию надеть другую, сухую рубашку... промолчав относительно белья.
...Следующее препятствие пройти легче. Огромная вулканическая бомба упала на берег так, что между ней и скалой берега образовался вполне проходимый тоннель.
Отважная Оливия заявляет: - "Я пойду первой!"... оглядывается на меня, "незаметно" поправляет белье на напряженных ягодицах и решительно шагает к иссиня-черному туннелю...
...Оливии приходится сильно нагнуться, и ягодицы Оливии соблазняюще напрягаются, натягивая до жесткости белоснежное белье... Высохшая с белья Оливии морская вода, оставила на белье мельчайшие кристаллики морской соли, и они сверкают алмазным блеском, подчеркивая снежным, холодным сиянием мягкую теплоту тела Оливии...
...Черно-синяя темнота туннеля принимает теплое тело Оливии... и теплом тела Оливии приглашающе светится для меня... я, не валандаясь, бросаюсь внутрь тоннеля.
...а Оливия уже выбирается наружу... осторожно проходит по камням скалы и спрыгивает на "островной асфальт" - уплотненный пенящимся прибоем черный песок пляжа...
Я сообщаю Оливии, что дальше мы пойдем только по таким пляжам... и действительно, по "островному асфальту" мы легко минуем один мыс... второй... третий... и почти уже подходим в устью реки Камышовой..., но тут оказывается, что в море, неизвестно отчего, упала береговая скала... и приходится, все-таки, учитывая неизвестно откуда появившийся сильный прибой, обходить упавшую скалу поверху.
Приходится заставлять Оливию надевать брюки, и я опять удивляюсь, - как ловко Оливия надевает их, не снимая ботинок.
...Как я и ожидал, подъем тяжелый.
...Как я и ожидал, Оливия легка, для того, чтобы подниматься по жесткой траве берегового обрыва... и мне приходится выталкивать Оливию вверх... и все-таки Оливии несколько раз приходится упираться подошвами в мои ботинки, чтобы не съехать вниз... поэтому Оливия очень устает, и, разгоряченная, хочет присесть на землю, когда мы поднимаемся... только мои жесткие действия заставляют Оливию сесть на рюкзак.
За это Оливия награждена чудеснейшим видом, открывающимся с обрыва... Но я не даю Оливии долго сидеть... заставляю Оливию подняться на самую высокую точку обрыва... и не тороплю Оливию...
А потом приходится пересекать лесные заросли... Особенные лесные заросли... В них ветер мешает деревьям расти высоко и свободно, поэтому Оливии приходится одной рукой держать свои роскошные волосы, а другой освобождать путь перед лицом... хорошо еще, что на Оливии брюки и рубашка... но когда мы начинаем пересекать речку, текущую в этих зарослях, Оливия поскальзывается и едет вниз на "пятой точке" так неуклюже, что штанины брюк Оливии задираются до бедер... я ловко останавливаю скольжение испуганной Оливии... браво командую: - "Отдыхаем!"... держа руками подошвы ботинок Оливии... и наслаждаюсь невиданным мной зрелищем медно горящих под солнечными лучами вздыбившихся волосков на ногах испуганной Оливии.
...Оливия просит выйти из зарослей...
Я соглашаюсь пойти вниз по речке... но речка падает с обрывистого берега шумным водопадом... тогда я решаю идти по кромке обрыва - но приходится возвращаться назад, искать удобное место, чтобы выбраться из каньона, промытого речкой, и только потом выходить на скользкую кромку высокого обрыва, по которой Оливия, на негнущихся ногах, идет впереди, чтобы я мог ее подстраховывать от падения с высокого обрыва...
Я стараюсь как можно быстрее найти безопасный путь вниз, на берег.
Приметив свежий оползень, я решаю спускаться к берегу по нему, но едва у Оливии из-под ног грунт с шумом начинает ссыпаться вниз, Оливия просит найти более безопасный путь - приходится снова подниматься на кромку и идти дальше, до ложбинки, диагонально спускающейся вниз - до русла весеннего маленького ручейка, сейчас уже высохшего, но оказывающего Оливии неоценимую услугу. Правда, Оливия еще раз срывается вниз, и ее приходится ловить за руки, которыми она пытается ухватиться за траву, выдираемую ею с корнями, практически не держащимися в грунте, затаскивать Оливию к себе, причем Оливия волочится по грязной траве на коленях... вытирать Оливии слезы испуга, успокаивать... потом я придумываю поставить Оливию лицом к обрыву, держать ее левой рукой и так спускаться. Получается хорошо.
В самом конце спуска, я выбиваю в грунте две ямки для ног Оливии, показываю, за что держаться руками, а потом съезжаю по береговому оползню... оставляю груз на берегу и возвращаюсь к Оливии, чтобы обеспечить Оливии безопасность. Приходится влезть выше дрожащей Оливии, взять Оливию за обе руки и, держа Оливию крепко за руки, вместе с ней съехать вниз по оползню. Оливию мутит от перенапряжения...
Я стаскиваю с Оливии ее рюкзак, и усаживаю Оливию на рюкзак лицом к океану... потом приседаю перед Оливией на корточки, кладу свои руки Оливии на колени и уговариваю Оливию успокоиться... Оливия сильно нагибается и ее тошнит... и Оливии становится легче... и Оливия смущается... ногой забрасывает песком лужицу... и дышит ровнее... потом Оливия упирается локтями в колени, опускает голову на руки, а свои длинные тонкие пальцы глубоко сует в свои роскошные волосы... и застывает, чуть покачиваясь... и дыхание Оливии успокаивается.
Чтобы не смущать и не торопить Оливию я отхожу к пройденному мысу... но ничего интересного не нахожу и возвращаюсь к сидящей на рюкзаке Оливии. Оливия слышит шум моих шагов и смущенно встает, а потом ловит мой взгляд и смущается еще больше...
...Королева Оливия стоит растерянная, роскошные волосы Оливии полны веточек, сухих хвоинок (правда, волосы Оливии хорошо маскируют их), светлые брюки Оливии в черных, серых, зеленых, рыжих разводах... Оливия вспыхивает... и первое, что делает Оливия - ловко снимает брюки не снимая ботинок, в очередной раз повергая меня своей ловкостью в изумление... а когда снежно сверкает белье Оливии - смущаться приходится уже мне... особенно, когда Оливия на раздвинутых, прямых, обиженно-напряженных ногах упаковывает в рюкзак свои брюки, повернувшись ко мне упругими ягодицами, которые туго обтягивает белье Оливии... и мне видны не только ягодицы... я вижу совершенную самодостаточность Оливии. Королевы Оливии! Везде и всегда!
...Я скрываю свое смущение, надевая рюкзак... а потом помогаю надеть рюкзак Оливии, и мы идем рядом по плотному песку вдоль полосы прибоя...
...Как я и ожидал, река Камышовая - рядом. Она широкая, но мелкая в полосе прибоя, хотя все равно приходится разуваться. На другом берегу, на вынесенном океаном по руслу реки большом дереве я с удобством обуваюсь... а Оливия отказывается обуваться... Оливия идет дальше босиком, оставляя легкие отпечатки маленьких ступней на плотном черном песке полосы прибоя...
...Песок пляжа ничем не прерывается, и два часа перехода проходят незаметно... потом мы переходим еще одну реку, и так же мне приходится разуваться.
После реки, перед дорогой на кордон, я заставляю Оливию надеть брюки (потому, что на кордоне может быть толпа) и ботинки, так как идти придется по наезженной дороге, а значит можно поранить ноги о что-нибудь острое... Оливия подчиняется, видя, как я перекладываю револьвер из рюкзака в правый боковой карман куртки.
К счастью, на кордоне никого нет, а в окне белеет записка о том, что егерь пошел за хлебом, будет завтра или послезавтра... Разрешается поселяться на втором этаже, есть оставленную уху, но дрова не трогать. Дрова нам и не нужны, мы так проголодались за день перехода, что тут же сбрасываем рюкзаки и принимаемся поглощать холодную уху. Наевшись и сполоснув посуду, мы отправляемся селиться.
...Оливия хочет расположиться на полу, и я обустраиваю нашу половую жизнь, подчиняясь указаниям Оливии, а потом мы спускаемся вниз погулять "по отливу".
Пока мы обустраивались, стемнело... сумрак заполнил поляну вокруг кордона... а на лесной дороге так темно, что Оливия прижимается ко мне и опасливо поглядывает по сторонам, вспоминая мои рассказы о множестве медведей, живущих возле этой реки... но когда мы выходим на открытое место и, после лесной темени, становится светлее... Оливия таинственно смотрит на меня, а потом неожиданно припускается вперед. Я автоматически бросаюсь за Оливией.
...Оливия бежит легко, изящные длинные ноги Оливии плавно и быстро несут невесомое тело прекрасной женщины...
Я, естественно, бегу далеко не так грациозно. Почти килограммовый револьвер (тяжелые же эти железяки!) колотит по бедру, и когда куртку откидывает высокой травой - револьвер возвращается с таким ударом, что я чуть не взвываю... но отставать нельзя, на полосе прилива в это время обычно кормятся медведи... и кто их знает, как они воспримут Оливию... как добычу?
Намеренно я создаю, в отличие от призрачной Оливии, много-много шума, чтобы казалось, что на полосу прилива вламывается свирепый и огромный иностранный гризли... чтобы обратить в бегство всех медведей с полосы прилива!
Естественно, на полосе прилива никого из медведей не оказывается. Я бы и сам, на всякий случай, постарался бы держаться подальше от источника такого шума.
Рыхлый песок задерживает Оливию, во всяком случае мне лестно так думать, и разъяренному гризли удается настичь добычу. Наверное, вид у меня соответствующе свирепый, потому, что Оливия сразу становится притихшей...
...Оливия прижимается к моей груди, где сердце молотом бьет по ребрам...
В отличие от меня Оливия дышит тихо, спокойно, кажется, что Оливия только что дремала, прижавшись ко мне... Что я могу сказать?... И только револьвер настойчиво оттягивает карман куртки, напоминая об осторожности.
...Оливия чувствует жар моего лица и вдруг Оливия понимает, почему я превратился в потного, злобного монстра... Оливия охлаждает мое лицо нежными поцелуями и лепечет слова извинения... разминает мои закаменевшие мышцы, стараясь превратить в человека раскаленного до белого каления оборотня-гризли, готового к любым опасностям... Ну,... маленького гризли...
...Оливия просит не сердиться на нее... и я не могу сердиться...
Моя яростная злоба превращается Оливией в яростный смех.
Я представляю себя, злобно несущегося чудовищной, тяжелой тенью по дороге, оставляющего на дороге страшные следы когтей и желающего располосовать этими когтями... любого... любого, кто встретится Оливии...
Но моя ярость и когти не исчезают...
Я, рыча, когтями срываю с Оливии ее тонкую, изящную рубашку, так, что пуговицы летят в разные стороны... и только взрыв запаха Оливии усмиряет меня... но и Оливию тоже...
Оливия стоит вся мокрая... от страха... и от желания...
...Оливия вся дрожит, и в дрожи Оливии сплетаются сладкое ожидание Женщиной ласки усмиренного злобного Монстра и вечный страх Женщины перед зверем-мужчиной...
И этот страх заставляет Оливию противится моим стальным, перерожденным мышцам, когтям, срывающим с Оливии рубашку... брюки...
...Но не слабые руки Оливии останавливают во мне зверя...
Сорвав с Оливии рубашку, выдернув Оливию из брюк, я обнаруживаю перед собой изумительную статую обнаженной, напряженной и дрожащей от ожидания и страсти прекрасной Женщины, светящуюся в лунном свете...
И это превращение Оливии усмиряет во мне зверя... мои руки слабеют... мои руки становятся нежными-нежными... и под моими нежными пальцами расцветает чудесный цветок Оливии...
Я ласкаю лепестки волшебного цветка Оливии, и кровавый туман в моей голове рассеивается... Я нахожу место соединения лепестков цветка Оливии... и делаю место соединения лепестков цветка Оливии твердым...
Оливия пытается героически сопротивляться... Оливия шепчет слова несогласия... но все тише... тише... и я понимаю, что значат эти слова Оливии... и шепот Оливии превращается в бурное дыхание Оливии... и Оливия распахивает мою мокрую от пота куртку... расстегивает брюки... и нежные руки Оливии ласкают мое мокрое, пышущее огнем и паром тело... Оливия сбрасывает с моего тела последнюю тряпку...
Но я все еще злобен... Я стою, запутавшись в упавших, собственных тряпках и мою злобность усиливает моя беспомощность...
И Оливия решается... Оливия неожиданно поворачивается ко мне спиной и прижимается ко мне всем телом. Оливия делает это так стремительно и неожиданно, что я чуть не падаю...
...Оливия прижимается ко мне плечами, ягодицами, ногами и освежающее тепло тела Оливии помогает мне опомниться...
Оливия находит мои руки и закрывает моими ладонями твердые соски грудей Оливии... поднимает свои руки вверх и аромат Оливии пьянит меня... но Оливия делает больше... Оливия накрывает всего меня своими роскошными волосами и мир пропадает...
Во мне просыпается желание... и раздвигает ноги Оливии. Мое тело находит горячие, скользкие лепестки чудесного цветка Оливии, и чудесный сок Оливии делает мое тело скользким... Оливия едва заметно двигается, и лепестки цветка Оливии окутывают мое тело... скользят по моему телу...
Оливия делает неуловимое, таинственное женское движение и мое тело оказывается внутри тела Оливии... и тело Оливии начинает затягивать всего меня...
Мои ноги перестают держать меня, колени подгибаются... я просовываю мои колени между раздвинутыми ногами Оливии... медленно-медленно сажусь по-египетски... прижимая к себе Оливию... вздрагивая, Оливия чуть двигается на моих бедрах...
Я приподнимаю Оливию, расправляю скользкие лепестки цветка Оливии... Оливия содрогается... раздвигая ягодицы Оливии, раскрывая Оливию как книгу, я вхожу в Оливию глубоко-глубоко... так, что Оливии становится чуть-чуть больно... тело Оливии напрягается... и расслабляется... Оливия садится на мои бедра плотнее... еще плотнее... сильно сдавливает мои бедра своими длинными ногами и еще сильнее сдавливает мое тело внутри себя, так сильно, что мое тело внутри тела Оливии начинает покалывать... Я вспоминаю, что где-то я читал, что это разрушаются капилляры... но мне все равно.
Волосы Оливии закрывают от меня весь мир... под волосами Оливии только запах Оливии, только мое дыхание и прекрасная, длинная шея Оливии, и мне хочется вонзить зубы хищника в прекрасную, длинную шею Оливии и наслаждаться теплой кровью моей добычи... Но я сдерживаю себя... разрешаю себе укусить Оливию только легко-легко... И еще раз...
Оливия вздрагивает...
...Мои руки ласкают и мнут лоно Оливии, заставляют стать невероятно жестким место соединения лепестков цветка Оливии... ласкают груди Оливии... Мои зубы треплют шею Оливии... и внутри тела Оливии снова начинается движение, заставляющее Оливию сдвигать и раздвигать ягодицы, резко вздрагивать. И тело Оливии напрягается и дрожит как струна...
...Оливия неожиданно начинает подниматься, и мое тело туго-туго почти выходит из тела Оливии... Я резко подбрасываю свое тело вверх, и звук удара моего тела о ягодицы Оливии подобен выстрелу... Оливия трепетно подается мне навстречу, я вхожу в раскрытую Оливию на полную глубину, до напряжения лона Оливии... глубоко в теле Оливии взрывается волшебный огненный шар... и Оливия теряет сознание, обвисает на моих руках... и мы медленно опускаемся...
Я убираю волосы Оливии со своего лица, мне становится жарко... я опять не сдержался... Но Оливия дышит спокойно, как во сне... и только в глубине Оливии борются наши тела...
...Я решаю не двигаться...
...Мы сидим с Оливией как невиданный зверь, и кажется, что роскошные волосы Оливии за моей спиной - это крылья Мрака... И "двое стали одним"...
Юрий Меркулов и Оливия Тани.