А тебе по нему бы воем, громким криком, таким же плачем,
Исстонаться, что "вас не двое, что могло бы быть все иначе, 
Что могла бы любить до гроба, как бывает в красивых сказках..."
Только мертво молчишь, как робот полируя цветные маски.


А по венам шальное лето выцветает багровой краской.
Ты сама для себя вендетта, ты сама для себя опасность. 
Немоту забивая в горло удушающим жестким кляпом,
Под тюрьму подгоняешь город, где сама для себя гестапо. 

Так проходят и дни, и ночи. Ты немеешь уже глазами,
И пространство среди обочин серой пылью выводит "Amen"
На твоей побледневшей коже, испещренной рисунком шрамов.
Ты считаешь: "Ну, вот и прожит день сегодняшний так же странно". 

Только это не жизнь вовсе - существуешь какой-то частью;
Так у Стокера кровососы притворяются той же мастью,
Что бытует вокруг. Послушай, ты отпой его, изживая
Из себя и того, что душит. 
И поймешь,

что еще

живая.