Мерьякубова Мария : другие произведения.

Где-то там, далеко-далеко, есть Земля...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Космическая эпоха СССР в самом разгаре. Правительство СССР отправляет группу космонавтов с дружеской миссией к недавно открытой обитаемой планете. Путешествие займёт восемь десятков лет в одну сторону, и кто знает, что может случиться за это время?.. От автора: вряд ли вы найдете в этом рассказе то, чего ожидали.
  Пролог
  
  - Разрешите доложить? - За правым плечом командора Зорграста, засмотревшегося на невиданную до сих пор планетную систему, нарисовался дежурный офицер. По голосу и манере говорить капитан разведывательного судна "Тишина" узнал Ярвига, этого манерного раздолбая и выскочку, который, тем не менее, соображал со скоростью распада стандартного топлива. Не оборачиваясь, по одной только манере речи Зорграст мог сказать: лейтенант Ярвиг стоит не по уставу вальяжно, честь не отдает, планшетку зажал под мышкой, на лице - улыбочка, которую прямо-таки зудит стереть кулаками, и третий глаз хитро прикрыт. Командор раздраженно моргнул три раза, на большой частоте прощелкав глазными шторками - тр-тр-тр - и предпочел не оборачиваться, дабы не вводить себя в соблазн:
  
  - Докладывайте, офицер. Что такого особенного в этой системе, кроме количества планет? И выпрямите спину, раздери вас пираты с Даруги!
  
  - Есть, сэр! Центр системы перед вами - безымянная звезда, одна штука, цвет свечения желтый, спектральное разложение указывает на водородно-гелиевый состав. Связанные тела - девять планетоидов со спутниками, а также различные астероиды и космический мусор.
  
  На левом экране высветилась карта с подписанными объектами.
  
  - Интересное распределение, вы не находите, Ярвиг? - Зорграст указал на четыре внешних гиганта и четыре карликовых планетоида, разделенных астероидным потоком.
  
  - Так точно! Но интересно не это.
  
  - А что же, по-вашему, тут ещё интересного? Присвоим звезде соответствующий номер, и можем отправляться дальше... Или у вас другие планы?
  
  - Капитан, я провел сканирование, как и положено по инструкции. В районе третьей планеты обнаруживается странное...
  
  - Насколько странное? И что из себя представляет эта планетка?
  
  - Кислородно-водородная атмосфера, средняя температура около поверхности - тридцать делений от замерзания воды. Есть жизнь, возможно - зачатки разума.
  
  - Все как всегда, не так ли?
  
  - Но вокруг этой планетки - гора космического металлолома! Полудохлого, но уровнем развития явно превосходящего на несколько порядков планету, вокруг которой плавает!
  
  - Вы хотите сказать, что перед нами - очередные Оступившиеся? - От удивления командор даже забыл, что не собирался смотреть на выскочку-лейтенанта. Тот кивнул, непривычно собранный и серьезный, даже глаза открыты все три. И не мудрено: такая информация - не шутки. Особенно когда второй раз за цикл натыкаешься на такую планету.
  
  Оступившиеся попадались на просторах Вселенной все реже, если сравнивать с временами первых освоений. Если ранее Коалиция Пяти Цивилизаций ставила одной из основных целей поиск и наблюдение за развивающимися разумными цивилизациями, стоящими на пороге научных прорывов и выхода в Большой Космос, то впоследствии во всех документах была сделана небольшая, но существенная приписка: наблюдение и контроль. Если планета в своем развитии заходила не туда, используя научные достижения для умерщвления собственной расы, тут же вмешивались специально обученные группы, умеющие предотвращать самое страшное. И вот, пожалуйста: в первом же неисследованном секторе плавают целых две погибшие цивилизации, которые могли бы принести пользу Вселенной или даже, кто знает, войти в Коалицию?..
  
  - Это ещё не всё, командир.
  
  Зорграст полностью развернулся лицом к офицеру, пристально посмотрел на него центральным глазом, закрыв для верности два других.
  
  - В этом космическом мусоре вокруг планетоида... данные сканеров, конечно, могут быть ошибочными, но...
  
  - Что вы мямлите, Ярвиг?!
  
  - По данным сканеров, среди космического мусора - шестеро условно живых существ.
  
  - Условно?
  
  - Слишком далеко, капитан.
  
  - Ну что ж... Давайте проверим, - Зорграст тронул клавишу внутренней связи, - капитан - рулевому!
  
  - Рулевой Нолан на связи!
  
  - Нолан, курс на третью планету.
  Глава 1
  
  1973 год, планета Земля, Казахская ССР, космодром Байконур
  
  
  Над космодромом гулял ветер, бросал в глаза горстями колючую песчаную пыль; калило белое степное солнце. Одна только мысль о том, что придется выйти туда в громоздких скафандрах, вызывала содрогание. Выйти под солнце. Загрузиться в автобус, который, петляя, довезет до стартовой площадки. Пройти полсотни метров по открытому для ветра и солнца пространству - без привычного уже шлема, а голову надо держать гордо и высоко поднятой. Только у подножия ракеты нужно будет надеть шлем и дождаться, когда к скафандру подключат систему жизнеобеспечения. Подъемник доставит на высоту тридцати метров над землёй. А дальше...
  
  Поднимаясь, Ирина снова и снова оглядывалась через плечо на все удаляющуюся землю. Если повезёт, следующая их встреча случится спустя несколько столетий. Если повезёт.
  
  Примерно на половине подъёма девушку отвлёк удар по плечу, едва ощутимый под бронёй скафандра. Лёшка, стоящий сразу за ней, указал рукой на запад. С высоты открывался вид на безжизненную казахскую степь. В нескольких километрах от них на "Союз"[1] поднимались трое таких же космонавтов. На секунду Ирина даже позволила себе позавидовать им. Лёшка что-то кричал, сквозь гул подъемника и двигателей едва прорывались отдельные фразы, но Ирина и без него знала, в чём дело. Догадалась, сложила два и два ещё в тот момент, когда объявили дату старта.
  
  По всему выходило, что командование решило совместить полезное с полезным. И старт экспедиционного корабля "Контакт-1" назначен в один день и час с запуском "Союза" не просто так. И системы ПВО почти наверняка приведены в полную боеготовность. Если повезёт, никто не заметит, что вместо одной ракеты сегодня уйдут в космос две: одна останется на околоземной орбите, вторая же...
  
  Щелкнула лебёдка, возвещая об окончании последнего пути на Земле. Группа контакта один за одним забралась в просторное - куда шире "союзного" - нутро корабля. Первым шел Юрец Антипов с говорящим позывным Полиглот - старший лейтенант авиации и самый старший в группе, непривычно хмурый и собранный. За ним забралась Ленка Ерошко, сержант медицинских, известная своей страстью к экстремальным видам спорта. Тренировки она переносила так же хорошо, как летчики, и заметно лучше, чем сама Ирина. За Ленкой - Лёха Климов, тоже медик, до призыва успевший выучиться на хирурга и стаж заработавший уже в полевых условиях. Ирина нырнула в темное прохладное помещёние следом. Замыкали лётчики-близнецы Головины, Сашка и Мишка, солнечно-рыжие, в янтарно-рыжих же глазах даже сейчас плясали бесята. Ирина свято верила: это отличительная черта каждого рыжего на планете.
  
  Последним поднялось командование. Возглавлял процессию полковник Акимов, как всегда бодрый, подтянутый и энергичный, усы торчком, упрямое выражение лица - казак да и только. И, в противовес образу, - колючий внимательный взгляд. Ирине всегда делалось не по себе, если Акимов случайно смотрел в её сторону. В женской казарме даже гуляла байка, мол, у него в казачьих предках колдун-чаклун[2], умевший оборачиваться волком и читать мысли. Привирают, конечно, но на глаза полковнику девушка старалась лишний раз не попадаться, хоть и уважала безмерно - за победу. Следом за Акимовым вошел странный прилизанный товарищ, скромный такой, с беглым взглядом, в идеально отутюженном костюме, в левой руке - неизменный коричневый портфель. Первое его появление день в день совпало с трагедией[3], для шестерых же солдат стало судьбоносным.
  
  Об этом товарище, назвавшемся Борисом Ивановичем, слухи ходили куда более однозначные. С первых слов стало понятно, что в Партии он занимает не последний пост, а уж к какой информации он имеет доступ, можно было только догадываться по тем обрывочным сведениям, лавина которых обрушилась на недоумевающих молодых людей. Ирина отчетливо помнила, как после "разговора по душам" они остались вшестером в небольшой аудитории в здании штаба, куда их вызвали, едва отгремели последние звуки траурного марша.
  
  - Мне одно не понятно во всей этой ситуации, - задумчиво говорил тогда Юрец. - Чем мы провинились перед Родиной?
  
  - Те крохи, которые нам открыли, тянут на расстрел, - согласилась Ирина. Девушку разрывало изнутри от противоречивых чувств. Детская ещё любознательность и трепет перед тайнами натолкнулись на приколоченную армейской дисциплиной привычку: один приказ - одно действие. Никаких лишних вопросов, никакого любопытства. Служить своей стране, любить свою страну и не совать нос в тайны своей страны.
  
  - Ой, страшно, - вздохнула Ленка, и никто даже не подумал упрекнуть её в недостойном советского солдата малодушии.
  
  - А мне вот что интересно, - влез Лёшка, болтун ужасный, такого не исправят ни дисциплина, ни могила. - Про Гагарина - это правда? И про двигатель...
  
  - Стал бы он тебе врать, - протянула Ленка. - Такие шишки шутки не шутят...
  
  - Да какие шишки? Он мог хоть Каменевым представиться, хоть Железным Феликсом!
  
  - Однако не представился. - Юрец рубанул рукой по воздуху, как бы пресекая дальнейшие споры. - Стало быть, теперь мы с вами космонавты, товарищи. С чем нас и поздравляю.
  
  Близнецы, так и не сказавшие ни слова с момента появления Бориса Ивановича, лишь переглянулись да синхронно пожали плечами, демонстрируя природную симметрию.
  
  Сейчас, пять лет спустя, страх перед неизвестным и перед расправой Родины сменился азартом и жаждой нового. Не приходилось больше сомневаться ни в существовании чудо-двигателя, ни в его надежности. Ирина чувствовала, как сильно, ровно и размеренно бьется сердце. Неужели остальные не слышат этих гулких ударов о толстые стенки скафандра?
  
  Жилой отсек космонавты видели уже не раз. Здесь учились работать с оборудованием, сюда потихоньку, таясь от всех и каждого, проносили дорогие сердцу безделицы - единственное, что будет напоминать о доме ближайшие... сколько лет? Ирину не покидала уверенность, что Акимов об этих неучтенных протоколами предметах знает прекрасно, но почему-то не спешит изъять. За это девушка была старику благодарна.
  
  - Ну, товарищи, позволю себе напутственное слово, - расплылся Борис Иванович в улыбке. - Времени до старта у нас мало, сказать хочется много, многое уже сказано... Вас ведь ввели в курс дела? - и, не дожидаясь ответа, - Хотя что это я, сам же и вводил. Товарищи, обращаюсь к вам как к советским солдатам и советским гражданам. Отныне права на ошибку у вас не осталось. Вы можете погибнуть, сведя на нет труды наших инженеров, астрономов, химиков, физиков, наших ученых вообще и в особенности - Юрия Алексеевича. Либо вы можете выполнить свой долг и вернуться на Землю с победой. Это будет не просто победа, а...
  
  - Р-р-равняйсь, - прервал вдруг его Акимов. - До старта - две минуты. Солдаты! Не забывайте, что даже вдали от дома вы - советские солдаты. Климов!
  
  - Здесь!
  
  - Последовательность процедуры помните?
  
  - Так точно!
  
  - Ерошко!
  
  - Здесь!
  
  - Кувшинова!
  
  - Здесь!
  
  - Периодичность сеансов связи?
  
  - Каждые 12 часов до выхода за пределы Солнечной Системы.
  
  - Головин!
  
  - Так точно! - Слаженно в две глотки.
  
  - Не подведите. Антипов!
  
  - Здесь!
  
  - Вам поручается командование экспедиционной группой.
  
  - Так точно!
  
  - Не подведите. А теперь нам пора, Борис Иванович. Ни пуха ни пера, солдаты.
  
  Честь отдавали уже захлопнувшемуся шлюзу.
  
  - Давайте, ребят, по местам, - со вздохом велел Юрец и первый проверил надежность ремней и работу систем прежде, чем укладываться в стартовое кресло.
  
  - Связь с ЦУП установлена, - доложила Ирина, запрашивая диспетчера. Остальные занимали свои кресла, пристегивались, возились, пытаясь устроиться удобнее. Участия в старте группа не принимала, пилот и связист были нужны на случай непредвиденных ситуаций.
  
  Под звуки обратного отсчета Ирина быстро прокрутила в голове ту информацию, которая стоила шестерым солдатам права жить и умереть на Земле.
  
  Десять...
  Астрономы с Камчатки обнаружили в одной из близких к Земле звёздных систем не просто живую, но населённую планету. Согласно подсчетам, сейчас уровень её развития должен был совпадать с началом XX века на Земле. Советское командование приняло решение вступить с новым разумом в контакт, не сообщая о нем мировому сообществу.
  
  ...девять...
  В архивах довоенных времён обнаружили чертежи некоего двигателя, работающего по принципиально новой схеме, и мощность, выдаваемая этим двигателем, позволила бы развить в безвоздушном космическом пространстве скорость в четверть световой[4]. Такие скорости и представить-то страшно!
  
  ...восемь...
  Юрий Гагарин, которого поначалу планировалось направить во главе экспедиционной группы, разбился во время испытаний чудо-двигателя в атмосфере. В Министерстве Обороны были приняты решения: впредь испытания не проводить, в экспедицию отправить группу из молодых - не старше тридцати пяти, - тренированных летчиков, медиков и инженеров.
  
  ...семь...
  Полёт в один конец продлится семьдесят семь земных лет. Сигнал с предложением дружбы пошлют вслед космонавтам с таким расчетом, чтобы он опередил посланников Земли на несколько лет и дал жителям новой планеты подготовиться к встрече. Введенные в курс дела лингвисты, которых привлекали к составлению послания, твердо уверены: его сможет расшифровать любая раса, владеющая языком, разумом и математикой.
  
  ...шесть...
  Кораблём будет управлять автопилот. По выходу за пределы Солнечной Системы люди должны погрузиться в криогенный сон, выйти из которого они смогут за полгода до расчетного времени прибытия - чтобы успеть привести себя в форму.
  ...Пять... Четыре... Три... Два... Один...
  
  Жди нас, Эта Кассиопеи!..
  
  ***
  
  
  1973 год, планета Земля, Казахская ССР, небо над Байконуром
  
  
  Тряска и гул слились в единую какофонию. Из сопел вырвалось пылающее топливо, сила реакции оттолкнула от земли несущую ракету - или землю от ракеты? В небе над "Байконуром" медленно проступили две полосы. Параллельные в атмосфере, на орбите они разойдутся: первый шаттл степенно ляжет на орбиту, второй толчками помчится в холодные космические дали.
  
  - Ирка, не кисни, - едва придя в себя после перегрузки, затормошил девушку Лёха. - Вон смотри, тебя там Земля хочет.
  
  На панели настойчиво мигал вызов ЦУПа. Ирина выдохнула и занялась делом.
  
  ***
  
  
  1973 год, планета Земля, Казахская ССР, неподалёку от г. Байконур
  
  
  - Борис Иванович, у нас возникли непредвиденные обстоятельства...
  
  - Это какие же? - Помощник первого зампреда КГБ скосил глаза на говорившего. Свой, контрой от него разит за километр - для знающих, конечно.
  
  - Экипаж "Союза" заметил старт "Контакта". Задают вопросы. Пока что по закрытому каналу, мы им намекнули подождать до приземления.
  
  - Кто на борту? Леонов?
  
  - Никак нет. Экипаж Леонова заменили за два дня[5].
  
  - Это хорошо, очень хорошо, что не Леонов. Благодарю за проявленную бдительность. Свободны!
  
  "Сообщить наверх или самому с экипажем побеседовать? - прикинул в уме Борис Иванович, садясь в "Волгу". - Нет, беседовать определенно не нужно. Лишние знающие нам просто ни к чему. Наверху узнают сегодня же, это и так ясно. Можно даже... - усмехнулся он собственному вольномыслию, - можно даже де факто доложить. Так, мол, и так, Юрий Владимирович[6], от многих знаний головы тяжелые, вот и перевесили..."
  Глава 2
  
  2000 год, планета Земля, Россия, Подмосковье
  
  
  Однажды в далёком-далёком детстве, когда и трава была зеленее, и небо голубее, и Советский Союз ещё не развалился, Андрей уже твердо для себя решил: "Стану космонавтом". Бабушка от такого заявления схватилась за сердце, а мама расплакалась, стала кричать и приводить примеры - один страшнее другого. И бьются космонавты, и в атмосфере сгорают, а если и возвращаются на Землю невредимые, то вскоре начинают болеть. Кто его знает, этот космос? Что там плавает, какое там хитрое излучение?..
  
  И бесполезно было объяснять: не плачьте, мама и бабушка, когда я вырасту, мы уже и коммунистами планету заселим, и с иными разумами контакт установим, и все у нас будет хорошо! Ну, кроме космических пиратов... Так в книжках умнейшие люди пишут. Не станут же они врать?..
  
  Конечно, нет! Но если для исполнения своей мечты надо прекратить даже говорить о космических полетах... Не такая уж и большая это жертва, да?
  
  В девяностые все мечты рухнули вместе с курсом рубля. Андрей окончил школу в девяносто втором, отслужил в стройбате, не заметив, как пролетели два года, и вернулся на гражданку, к несчастной матери. Та всё тряслась, что сына отправят в горячую точку, но нет - миновало.
  
  В авиастроительный Андрей поступил просто так, уже расставшись со всеми детскими мечтами, и о космосе даже не вспоминал. Просто - так было лучше. Одна мысль о том, чтобы начать торговать, вызывала лишь позывы к тошноте. Лучше быть инженером! Голодным - да. Никому не нужным в этой выгнившей от мала до велика стране - да. Но - полезным. Совесть не позволила продаться так, как продавались один за другим все вокруг...
  
  Поступил, и потянулись бесконечные, полуголодные, выматывающие студенческие будни. Иногда хотелось бросить всё и уйти в отрыв, иногда - выкопать на огороде невесть чей ТТ и показать паре мудаков, с кем можно быковать, а с кем - не стоит... Да уж, чего только не случалось с Андреем, пока на дворе бушевали девяностые и митинги.
  
  А через несколько лет оказалось: не прогадал...
  
  ***
  
  
  Где-то в космосе, оценка времени бессмысленна
  
  
  В первую очередь программа разморозки сработала в камерах, где должны были "спать" Лёха и Ленка. Оттаивали они медленно, больше суток; в вены им небольшими дозами впрыскивалось специально разработанное лекарство. Особое покрытие внутренних стенок капсул через 12 часов после запуска программы начало медленно вибрировать, постепенно наращивая темп, чтобы мышцы проснувшихся людей не походили на волокнистое тряпьё и были способны сокращаться хотя бы по минимуму. Восстанавливать форму заново космонавтам предстояло в ближайшие полгода - вплоть до прибытия на новую планету.
  
  Климов очнулся в тесном тёмном и жутко трясущемся ящике. Долго не мог понять, ни что происходит, ни где он находится, ни кто он, ни жив ли вообще. Тело содрогалось в ознобе, дышалось с трудом, пальцы еле шевелились, он ощущал себя разбитым горшком, кое-как обмотанным изолентой.
  
  "Блин, да чтоб я ещё раз пил с Денисовым! - Это было первое, что он подумал. - Ничего не помню. Совсем ничего. Кто такой этот Денисов вообще?"
  
  Попробовал пошевелить рукой. Та кое-как, но слушалась. Тогда стал ощупывать окружающее пространство, которого оказалось не так уж и много. "Докатился, Климов. Допился. Сунули в гроб и забыли. Или в ящик дивана... не понятно". На ощупь действительно не понятно: что-то твердо-упругое, ребристое, где-то в пупырышках, где-то даже на свободном ходу. Климов, как сумел, замахнулся, наугад шарахнул кулаком по левой стенке; та отозвалась пластиковым звоном, как дверца холодильника.
  
  - Холодильника... Да я же!.. - Неожиданная ассоциация вытянула из памяти ворох информации. - Да я же в чертовом холодильнике!
  
  Непослушными пальцами Лёха, уже полностью уверенный в том, что ищет, нашарил клапаны, кое-как нажал - и вывалился в гулкую, гудящую тишину пустого корабля.
  
  Узкий пенал, вмещавший в себя шесть встроенных в стену криокамер[6], освещался только бледной, больнично-синей подсветкой - по лампе на каждую камеру.
  
  - Так... Так... Спокойно, Климов. Вспоминай. Разморозку программа запустит сама, а тебе только проследить за... Ленка!
  
  - Лё-о-оха? - чуть погодя отозвался приглушенный дверцей голос подруги. - Лёха, это правда ты? Вытащи меня отсюда, а?
  
  По звуку определил, из-за какой дверцы раздаётся голос, Климов отжал клапаны, опустил дверцу, выпуская наружу волну холодного воздуха и перепуганную девушку.
  
  - Я уж было испугался, что останусь тут один, - слабо пошутил он.
  
  - Дурак ты, Климов, - расхохоталась Ленка и попыталась стиснуть друга в объятиях. - Но как же я тебе рада! Как же рада... Думала, навсегда в этом резиновом гробу останусь.
  
  
  ***
  
  
  2005 год, планета Земля, Россия, Подмосковье
  
  
  Мама умерла неожиданно. Ещё вчера весело болтали по телефону, жаловались друг другу на жизнь, неизбежно скатывались в политику - как же её не обругать? Такую-то паршивую?.. Пару раз она звонила во время испытаний, и Андрей старался перекричать голоса и гул центрифуги, надеясь, что мама не настолько проницательна и не поймет, что громкие стонущие звуки - не просто гигантский вентилятор в цеху. Может, уже и можно было ей сказать, но кто взялся бы угадать её реакцию?..
  
  А теперь и рассказывать некому стало.
  
  На следующий день Андрей Климов взял увольнительную и отправился на родину, уже не казавшуюся ему по-прежнему светлой и теплой.
  
  Старый деревенский дом, старательно ремонтируемый вот уже полвека и всё никак не желающий пасть в битве с ветхостью, уныло колыхал занавесками на окне. Внутри и снаружи суетились соседки, толпились соседи, прохожие с интересом поглядывали на выставленную у калитки гробовую крышку, обитую дешевым красным бархатом. Бабушка потерянно сидела у окна и тихо плакала; слёзы медленно стекали по её сухим щекам и пропадали в платке.
  
  Не в силах дольше выносить эту давящую атмосферу - самому в пору расплакаться, Господи! - и не зная, куда себя приткнуть, Андрей вышел покурить, выслушал несколько сочувствий и пошел слоняться по дому, пока не забрел на чердак.
  
  Через маленькое оконце сюда проникало несколько солнечных лучей, выхватывая из пыльного тумана какие-то сундуки, чемоданы, тряпки, папки, старый андреев велосипед и дырявую ванну, двух жирных пауков, раскинувших сеть прямо посреди прохода, и бесконечные птичьи перья. Пол скрипел нещадно, а доски в центре прогибались так глубоко, что Андрей предпочел пойти вдоль шкафов, забитых бумагой так, как иные не отказались бы набить собственный кошелёк. Пыль здесь клубилась особенно густая и едкая, и удержаться от чиха просто напросто не получилось.
  
  Пару мгновений Андрей с опаской прождал: вот сейчас ему на голову посыплется хлам, погребёт под собой и, если не убьёт, то навеки избавит от необходимости соблюдать диету и тщательно следить за здоровьем. За чем следить-то?..
  
  Но всё было тихо. Минута, ещё одна... Муха, с противным визгом кружившая по чердаку, успела влипнуть в паутину и основательно в ней запутаться, а пауки, не до конца ещё поверив в свою удачу, уже потирали лапки. Только когда серебристые нити перестали дёргаться, Андрей решился шагнуть в сторону - и тут же получил по затылку.
  
  Книгу эту он узнал сразу - сам же и делал, ещё когда в первом классе учился. Сам резал листы, сам переплетал и проклеивал, сам обтягивал коробочный картон найденным в сундуках фиолетовым плюшем. И маме на Восьмое марта тоже сам дарил. Она тогда улыбалась так, будто никогда в жизни не была счастливее! Сказала, теперь это будет её дневник...
  
  Андрей прижал ветхую книжицу к груди и буквально выбежал с чердака. Удивительно, как только не свернул шею на крутой лестнице.
  
  ***
  
  
  Где-то в космосе, оценка времени бессмысленна
  
  
  - Это как же теперь получается, нам всем уже за сотню? - Удивленно качала головой Ирина, когда они все, наконец, собрались за одним столом в главном зале.
  
  - Или все-таки как было, - не согласился Мишка Головин. - Тела же так и остались двадцатилетними. Ну, у кого как... Но все равно! И память тоже прежняя, опыта ни на день не прибавилось.
  
  - Мы, ребята, теперь временные парадоксы, - подхватил Сашка. - Почти как парадокс близнецов, но наоборот.
  
  - Мы-то ладно, - щербато улыбнулась Ленка, обнимая герметичную кружку с кипятком, - а вы? Наглядная иллюстрация нашего антипарадокса.
  
  - Эйнштейн бы оценил, - довольно сощурился Климов. - И обосновал бы. А представьте, вернемся мы домой, а там уже прогресс семимильными скачками... а люди с нашим парадоксом - всё равно явление не частое. И в нашу честь... назовут... ну, например... "возраст шести космонавтов". Каково, а?
  
  - Товарищи космонавты, вы как хотите, а температуру я убавлю, не то поплавятся на фиг все предохранители, а Ирке потом чинить, - встрял Юрец. По всему было видно: ему тоже хочется вставить своё слово в разговор, посмеяться со всеми, может быть - погрустить, но взваленное Акимовым бремя ответственности не позволяло.
  
  Жара по всему кораблю стояла невыносимая - продрогшая за много лет ледяного сна команда блаженствовала и не скупясь тратила энергию, накопленную солнечными батареями.
  
  - Да починю, - рассмеялась Ирина. - Какие проблемы...
  
  - А олово и канифоль? А медь? Экономить надо, Ир, мало ли что случится. И вообще, полетевшая электроника - штука опасная. Дома ещё куда ни шло, а в космосе мы без этих приборов - ничто. Буквально.
  
  - Вот вечно ты не к месту влезешь, Юрий! - Лёшка взлохматил рукой отросшую за время полёта шевелюру. - Давай ещё немного погреемся. Ну, самому же хочется, на роже ж написано!
  
  - Хочется, - вздохнул Юрец. - Лен, нальешь и мне кипяточку?
  
  - Угу. - Девушка потянулась к бойлеру. - Правда, Юрка... ну полчасика...
  
  - Ируш, а ты что скажешь, как специалист? - влез Мишка. В глазах братьев снова плясали бесенята, прорываясь наружу веснушками и густыми - волосок к волоску, мелкими огненными кудрями.
  
  - Скажу, что все правы. А поэтому предлагаю компромисс. На мостике снизим температуру до двадцати по Цельсию - иначе действительно нарвемся на перегрев. А в каютах оставим как есть. Добро? - Девушка скосила на капитана глаза. Получилось хитро и кокетливо.
  
  - Добро, - кивнул Юрец и солнечно улыбнулся, совсем как Гагарин с газетных страниц. - Тогда, команда, слушай мою команду. Сегодня отдыхаем, приходим в себя, и вообще всячески радуемся жизни. А завтра начнём тренировки.
  
  - Есть! - Дружно грянула команда.
  Глава 3
  
  2005 год, планета Земля, Россия, Подмосковье
  
  
  Мамин дневник читался быстро - Андрей посвятил ему всю длинную ночь после похорон и безобразных (совершенно не таких, что заслуживала бы мама!) поминок. Но осадок после него оставался не самый приятный и достаточно тяжелый. Зато многое вдруг встало на свои места, а особенно - категорическое нежелание мамы и бабушки даже говорить про космос.
  
  Андрей снова и снова возвращался к записи, сделанной сразу после памятной ссоры, на долгие годы возведшей между ним и мамой стену недопонимания.
  
  Вот оно как. Вот, значит, как.
  
  Оказывается, он - не первый Климов в космосе. Был и другой. А может, и сейчас есть, чем чёрт не шутит? Конечно, никто и не подумал бы сообщать родственникам такие подробности, но сам андреев дядя (ведь правильно же он понял сумбурные мамины записи?) был тем ещё треплом. Или очень предусмотрительным человеком. Или не сдержался и похвастался любимой сестре...
  
  А та спустя годы скрупулёзно записала все, что сумела вспомнить. Может быть, она даже рассчитывала показать потом эти записи Андрею, а может, просто не хотела забывать. Кто теперь скажет?..
  
  ***
  
  
  Где-то в космосе, оценка времени бессмысленна
  
  
  В маленький иллюминатор, обзор из которого частью закрывали сопла двигателя, мог смотреть кто-то один, остальным желающим приходилось топтаться сзади в порядке очереди или искать свободный. На всех иллюминаторов как-то не хватало - по одному в трёх "каютах" - отделённых пластиковыми перегородками отсеков. Звёздная картина за то время, пока они спали, изменилась разительно. И, хотя каждый был ознакомлен с маршрутом, сейчас никто из команды уже не мог бы сказать, где именно они находятся и к какой из этих пылающих точек летят.
  
  - И-ирка-а, - протянула Ленка, прилипнув носом к толстому многослойному стеклу.
  
  - М-м? - Шевелиться Ирине было лень, реагировать - тоже. Мышцы после многочасовой тренировки ныли везде. Девушка даже подумывала: не остаться ли спать прямо в тренажерной? Но, поскольку желающих набралось шесть человек, Юрец усилием воли и пинками отправил всех по каютам.
  
  - Как думаешь, что сейчас дома творится?
  
  Ирина со вздохом села на узкой койке, привалилась спиной к перегородке, отделявшей их с Ленкой закуток от обиталища близнецов. О доме она думала не переставая с тех пор, как к ней вернулась память после разморозки. По ночам ей часто снилось озеро и лес рядом с родным селом. Ирина подходила к кромке зеленоватой воды - в ней отражалось пронзительно синее летнее небо, обрамленное зубчиками еловых макушек. Она долго-долго смотрела в воду, и тогда отражение сворачивалось в маленький полупрозрачный шарик, застывший в черной смоле.
  
  - Да, нам тоже интересно! - Приглушённый перегородкой голос Лёхи раздался откуда-то из-за спины Ирины.
  
  - Да ёлки-палки, - завозились близнецы с другой стороны, - а нам вот не интересно. Ночью, товарищи, спать надо. Организм настаивает!
  
  - А по вам и вашим ушам, товарищи, давно бритва плачет! Ишь! "Спать"! - Когда Лёха начинал дразниться, его уже было не остановить.
  
  - Не знаю, Ленка, - ответила Ирина, стараясь не обращать внимание на перепалку. - Надеюсь, коммунизм.
  
  Ей вдруг стало грустно. Думалось: как там мама? Никак, давно умерла, так и не узнав, что дочь отправилась по стопам Гагарина, и даже в чем-то его превзошла. Думалось: может, живы какие-нибудь дальние родственники, о которых она и не знает? Хорошо бы. А то вернутся они на Землю, а её там и не ждет никто. У Юрки вон остался младший брат, у Климова - старшая сестра и намечался племянник, у Ленки толпа родни... А у Ирины никого, только мама была. Но Мишке с Сашкой, поди, ещё хуже, чем ей - они и вовсе сиротами остались в шестнадцать...
  
  - ...Ир, чего притихла? - Голос Лёхи вырвал девушку из грустных раздумий. - Хочешь бесплатного мороженого?
  
  - Если здесь есть мороженое, то какая разница, за деньги оно или за так?
  
  - Проспала! Так я и знал! Мы тут прикинули: при коммунизме обязательно будет бесплатное мороженое.
  
  - Дурак ты, Климов!
  
  Ирина сама не заметила, как втянулась в спор, и уже через несколько минут смеялась. Почему сама она лишена этой чудесной способности - относиться к жизни легко, решать проблемы по мере их поступления? Эх, Лёшка, спасибо тебе, пусть хоть у кого-то она будет!..
  
  - Минуточку внимания! - громко объявил Юрец через некоторое время. - Капитанским произволом определяю дальнейший план действий. С этого момента и следующие восемь часов всем спать и обстановку на вверенном мне объекте поддерживать мирную. На ближайшие полгода минимум у нас есть вполне определенная цель. Выполним - тогда и будем думать, кто кого дурее и почём нынче мороженое.
  
  ***
  
  
  13 год от Падения Неболётов, планета Эссири, Белый Клаас
  
  
  - А эти хронометры что показывает? - вдруг с любопытством спросила Касси. Крисс отвлёкся от бумаг, мельком глянул, куда указывала дочь, нахмурился.
  
  - Так... глупость одна. Сейчас уже не имеет значения.
  
  - А когда-то имела? - Она попыталась очистить заросший мхом корпус одного из них и разглядеть гравировку.
  
  - Никогда не имела. Для меня - точно нет, - резко ответил Крисс, остервенело листая документы. - Лучше помоги.
  
  Стопка с просмотренными все росла, залетавший в щели ветер шелестел выбившимися из папок листами, нахально и противно жужжал, добавляя капельку поганости к и без того паршивому настроению. О, Пятеро Мудрецов, не допустите, чтобы чертежи пропали! Тогда всё, решительно всё - на корм крысюкам! Касси бросила возиться с хронометрами - личным бзиком коллеги Крисса, чокнутого Блисса, и вытащила из разваливающегося, со сгнившими ножками шкафа следующую папку.
  
  - А ведь совсем немного делений осталось, - задумчиво сказала она чуть погодя, медленно листая страницы в поисках знакомых слов. - Два или три месяца. Полгода - самое большее.
  
  - Значит, совсем скоро я точно буду знать, что Блисс попал бы в психушку. Если бы выжил, конечно.
  
  - Какой Блисс?
  
  - Нашел!.. - перебил Крисс дочь, не помня себя о счастья. - Слава Пяти Мудрецам Совета, чертежи не погибли! Касси, мы спасены!
  
  Девушка захлопнула папку, сунула её на полку и помогла отцу упаковать бумаги в непромокаемый мешок, а тот - в заплечник. Аккуратно перекладывала пленкой тонкие, причудливо сложенные листы, стараясь не помять и - не дайте, Пятеро Мудрецов! - не порвать. Как только всё, что указал отец, было упаковано и спрятано, они подхватили винтовки и, стараясь не наступать на певучие половицы, вышли в коридор. Там сквозило ещё больше, ветер гонял по полу тучи песка, а о том, чтобы зажечь фонарь, и речи не шло.
  
  Касси поёжилась: зверьё такие места очень любит. Страшно подумать, что могло вывестись в здешних тёмных углах, крысюки рядом с таким покажутся безобиднейшими существами. Пока что им с отцом везло: по пути сюда они наткнулись всего на двух жвал да на бродача. Ерунда. Вот пусть и дальше такая ерунда встречается!
  
  Касси очень хотелось вытянуть из отца всё, что тот знает про заросшие мхом хронометры, но старый институт - явно не место для подобных расспросов. Вообще для разговоров не место. "Вот вернёмся на базу - уж тогда не отстану!" - пообещала она себе.
  
  Остаток дня ушел на то, чтобы добраться до дальней окраины, где собиралась группа, с которой они пойдут обратно. Ни мародёры, ни одичавшее зверьё двумя одиночками брезговать и не думали. Отец велел по возможности экономить патроны, поэтому собак и крысюков встречали на ножи. С людьми было сложнее, и к ночи Касси начала жалеть, что боекомбез не скрадывает фигуру. Если бы у Крисса семнадцать лет назад родился сын! Войну это вряд ли бы предотвратило, но на двух мужчин не нападали бы с таким остервенением. К счастью, одичавшему на развалинах быдлу казалось, что девчонка за себя постоять не сможет, всего-то и надо убрать мужика - и пташка в клетке. Конечно, отец принимал на себя основной удар, и никто не смотрел на Касси, когда она осторожно отходила в сторону и била в спины.
  
  К условленному месту уже подтянулось несколько двоек, горел большой костёр, выставили вахту. Крисс ушел отчитываться перед старшим, вернулся с двумя мисками бульона.
  
  - Ждём ещё две-три группы и выступаем.
  
  - Не раньше завтрашнего...
  
  - Думаю, даже послезавтра.
  
  - Тогда, - решилась Касси, - расскажи про Блисса и его хронометры.
  
  Крисс вздохнул и принялся ворошить угли в костре. Понятно, почему дочь так зациклилась на старых часах - вещица красивая, наверняка несет в себе какую-то тайну, и мысли о ней позволяют ненадолго отрешиться от окружающей безобразной действительности. Сам Крисс отвлекался иначе: восстанавливал по памяти чертежи, уходил, как сегодня, в поиск, обучал немногочисленных бункерских детей механике. Выматывался так, что посторонние мысли и непрошенные воспоминания исчезали во тьме, стоило ему занять горизонтальное положение. У дочери, не смотря на не меньшую нагрузку, времени на мечтания оставалось больше.
  
  С другой стороны: ну, расскажет он эту нелепую сказку про Блисса, который поймал сигнал из космоса, от него не убудет. А девчонке - развлечение.
  
  - Расскажу, как только окажемся в безопасности, - вздохнул Крисс, заворачиваясь в одеяло. - А ты спи.
  
  Две недостающие тройки подтянулись за ночь, и вопреки словам Крисса, группа выдвинулась уже на следующее утро, но в безопасности они оказались не скоро...
  Глава 4
  
  Система Эты Кассиопеи, оценка времени бессмысленна
  
  
  Когда Эта Кассиопеи разрослась в иллюминаторе, размерами и цветом напоминая два пшеничных зернышка[8], Ирина уже чувствовала себя способной если не горы свернуть, то как минимум нормально ходить, держать в руках оружие и попадать жалом паяльника по нужным контактам. Уже не мало! Похожий прилив ликования мало-помалу охватывал всю команду: слишком ярко отпечатались в памяти первые недели, когда с трудом сжимались одеревенелые пальцы, а о нормальном передвижении и говорить не стоило.
  
  - Вы сильно-то не обольщайтесь, - ухмылялся Климов, сам на изрядном душевном подъёме. - Это здесь мы такие сильные да ловкие, приспособились к отсутствию гравитации. Ай, молодцы! А на планете с непривычки поляжем штабелями.
  
  Они прекрасно понимали: вероятность такого развития событий даже больше, чем опасность натолкнуться на шальной астероид. То ли конструкторы не учли, то ли слишком спешили и пожертвовали мелочами во имя Великой Миссии, а может, и просто не смогли ничего придумать в поставленные сроки, но факт оставался фактом: внутри корабля царила невесомость. Притяжение же звёзд, мимо которых пролетал "Контакт-1", оставалось настолько незначительным, что группа контакта их просто не замечала.
  
  В тренажерной, правда, стояли устройства с увеличенной нагрузкой и особыми упругими ременными связями. Лёха, пару дней задумчиво полетав вокруг них, разработал похожую ременную систему, чтобы команда восстанавливала форму не только в отведенное время, но и вообще всё время.
  
  Теперь по всему кораблю на небольшом расстоянии от пола была туго натянута веревочная паутина, а к стенам через каждый метр крепились одним концом длинные ремни. Передвигаясь по кораблю, космонавты продевали ступни под паутину, а руками хватались за петли.
  
  - Таким образом, - пояснял Климов, - мы сможем ходить, не отрываясь от пола и сохраняя осанку. Это обязательное условие. Натягивая ремни, заставим мышцы рук напрягаться и не дадим им полностью атрофироваться.
  
  Нововведения сильно замедляли передвижение по кораблю. Все, включая самого Климова, ругались страшно, но условия старались выполнять.
  
  - А нам вот чего не понятно, - ответил однажды Мишка на очередное климовское замечание. - Та планета, она больше нашей или меньше?
  
  На Антипова уставились как на самого осведомленного.
  
  - Да вроде бы меньше, - пожал тот плечами. - Восемьдесят с чем-то процентов от земной массы. Или наоборот?..
  
  - Меньше, всё верно, - усмехнулась вдруг Ленка, загадочно поблескивая глазами, будто знала секреты всех собравшихся. Сдула со лба чёлку, неторопливо вытерла мокрую шею, хитро щурясь, но потом вдруг лицо её стало серьезным и немного виноватым: - Услышала случайно один разговор Акимова с каким-то партийным и Королёвым. Честное пионерское, никаких государственных тайн!
  
  - Так чего вы там надумали? - Юрец снова обратил внимание на близнецов.
  
  - Ну, вот смотрите, господа физики-инженеры: если планета меньше, то и притяжение на ней меньше земного будет. Правильно?
  - Правильно, - кивнула Ирина задумчиво. - Думаешь, нам в их условиях будет легче, чем дома?
  
  - А почему нет?
  
  - Ну вас на фиг, теоретики хреновы! - невесть почему рассердился Лёха. - Говоришь-говоришь, а всё мимо! Может, там будет действительно легче, чем на Земле. Но тренироваться придется всё равно: мы уже год в невесомости болтаемся, и это только в сознании. Давно и надежно отвыкли от любого притяжения. Черт побери, да нас Луна к поверхности придавит[9]!
  
  - То есть на планете нам придется долго привыкать заново? - скривился, кажется, Сашка.
  
  - Не просто заново, - вздохнул Климов, - но ещё и медленно и постепенно. Надеюсь, конструкторы скафандров это предусмотрели.
  
  - Надеюсь, - невесело хмыкнул Юрец, - у нас будет время, чтобы привыкнуть.
  
  - Скоро узнаем, - Ирина кивком указала на иллюминатор. Закрывая слабый свет Эты Кассиопеи, там медленно дрейфовала шестая планета, и её края серебристо сияли метановой атмосферой.
  
  Полпути было пройдено.
  
  ***
  
  
  
  13 год от Падения Неболётов,
  планета Эссири, дорога от Белого Клааса к бункеру
  
  
  Путь до бункера занимал неделю пешком по лесу. Оттуда уже рукой подать до дороги, где регулярно - два раза в сутки - ходил транспорт. До базы в одну сторону, до главного штаба - в другую. Уж на колесах-то они быстро доберутся, в считанные часы! А вот до старого города - Белого Клааса - транспорт не ходил. Дороги не было, да и незачем. Отец рассказывал, когда война только началась, полотно ещё лежало, и мирное население организованно вывозили в убежища, но потом в окрестностях города упало несколько бомб, и дорога перестала существовать.
  
  Касси поставили в середине процессии, сразу за Мариссой - угрюмой молчаливой женщиной с перебитым носом и шрамом на челюсти. Мариссу знали все. Она выходила в рейды наравне с мужчинами, приносила богатую добычу с охоты, а в честь каждого убитого бандита, поговаривали, нашивала на свой любимый жилет стальную пуговицу. Правда, его никто и никогда не видел. Ещё, поговаривали, однажды Марисса убила стаю крысюков, вооружённая одним гвоздём.
  
  Сначала Касси, робея, пыталась расспросить свою спутницу - когда ещё такой случай выдастся? Но та лишь передернула плечами и так мрачно зыркнула, что Касси предпочла смотреть по сторонам и притворяться, будто ничего не случилось. Ну её, эту Мариссу! И без неё есть, на что полюбоваться.
  
  Раньше, по словам Крисса, лес был другим - куда зеленее, и к осени рыжел, а не чернел. Касси на это только плечами пожимала: такого буйства красок она нигде больше не видела, и в поиск с отцом напрашивалась не только из-за беспокойства. Очень уж отличалась природа от бесконечно серых улиц базы, закатанных вонючим гудроном и накалённых неразлучными Агарисом и Триссой. Здесь же и дышалось приятнее, и глаз радовался: на кустах ягоды алеют, а на полянах - и вовсе цветы! Касси никогда не видела их вблизи - открытые места всегда обходили стороной. Но старый художник Пакс иногда рисовал для нее, что сам помнил: пышные желтые шапки на тоненьких стебельках, аккуратные красные стрелочки, ярко-синие грозди... Красота!
  
  Группа прошла мимо приметной стрёбы, расколотой посередине снарядом и сросшейся вокруг него, и Касси, заметив её в последний момент, стала вглядываться в густой кустарник. Сразу за ним раскинулась её любимая красно-синяя поляна, и там иногда паслись рогачи. А рогачи - это сытный ужин...
  
  Но нет, рогачей в этот раз не было, зато... Касси прищурилась, тихо охнула и начала вертеть головой, впрочем, безрезультатно.
  
  - Ты чего? - обернулась Марисса. Голос у нее оказался хриплым, сорванным.
  
  - Там, на поляне, - для верности Касси указала стволом винтовки направление. - Кто-то вытоптал все цветы. И ещё... мне, правда, показалось. Как будто из-за дерева кто-то выглянул и тут же спрятался.
  
  - Расскажи старшему, - кивнула Марисса и бесшумно нырнула в кусты.
  
  Касси огляделась. Группа шла ромбом, разбившись по несколько человек: первых и замыкающих по трое, в центре и по бокам - двойки. Крисс шел слева. Отсутствие Мариссы он уже заметил и знаками спрашивал: все ли в порядке? Касси мотнула головой, показала: "Будь внимательнее!" - и припустила вперед.
  
  Пока она объясняла ситуацию хмуро молчавшему старшему, кусты зашуршали. Касси еле слышно всхлипнула, навела прицел, но нет - из зарослей вывалилась не груда врагов, всего лишь Марисса.
  
  - Чисто! - наемница звонко щелкнула предохранителем. - Но на поляне действительно кто-то недавно был. Всем быть начеку!
  
  ***
  
  
  2007 год, планета Земля, Россия, Подмосковье
  
  
  - Зачем звал? - угрюмо буркнула Катя, замирая на пороге квартиры Андрея. - И времени более подходящего ты, конечно, найти не смог. Надеюсь, в этот раз по делу, и обойдёмся без сюсей-пусей и прочих "давай начнём всё сначала", это было бы слишком сюрреально.
  
  Андрей хотел было возмутиться: уж что-что, а до подобного он не опускался никогда в жизни. Да - встречались, да - любили, да - расстались, потому что оба идиоты и надо было что-то делать... Но вымаливать прощение? Ни он сам, ни Катя на такое не пошли бы. Не те характеры, не те убеждения.
  
  Он уже открыл рот, но вовремя вспомнил: прошло, как-никак, семь лет. А Катя - натура увлеченная, мало ли сколько и каких мужчин случилось в её жизни. Могла и перепутать от рассеянности.
  
  - Мне очень нужна твоя помощь, Катенька, - Андрей затянул её в квартиру. - Профессиональная. Дело интересное, но знать о нём не должен никто, так что если нет - скажи сразу.
  
  - Климов, ты не приболел? - Катя прошла в гостиную, опустилась в кресло у окна. - Какая тебе может понадобиться помощь от лингвиста-экспериментатора? Перевести инструкцию к туалетной бумаге? Так я тебе лучше телефончик дам. Не переживай, человек надёжный, не станет никуда сообщать, что ты контрабандным продуктом пользуешься.
  
  - Очень смешно, - скривился Андрей. - Если не хочешь помогать, то извини, что отвлёк от более важных дел. Найду кого другого, мало ли у нас в Центре филологов, авось кого-нибудь и обману так, чтобы не додумался меня сдать.
  
  - Ты что, серьезно? Климов, да что ты такого можешь знать?.. - Катя оборвала себя на полуслове, вскинула правую бровь. - О...
  
  - Почти угадала.
  
  - И почему ты просишь именно меня? Что бы там ни было, неужели тебе некому довериться?
  
  - Представь себе! - Андрей пожал плечами.
  
  Он раздумывал два долгих года и, когда всё же решился, встал в тупик: кто у него есть? Да чтобы не просто довериться можно было, но и помощь получить? Как ни крути, не существовало кандидата вернее Кати.
  
  - Тогда рассказывай, я - могила.
  
  - Знаешь, давай без громких слов, - попросил Андрей, доставая с антресолей коробку. В ней, засыпанный всяким барахлом, лежал спрятанный от всего мира мамин дневник. То ещё убежище, да лучшего не нашлось. - Просто потому, что эта тайна в нынешнее время именно туда нас с тобой и заведёт, если хоть одна живая душа узнает.
  Глава 5
  
  13 год от Падения Неболётов, планета Эссири,
  дорога от Белого Клааса к бункеру
  
  
  Пятый день они шли по лесу, готовые мгновенно среагировать и отразить удар, откуда бы он ни пришёл. После захода медлительной Триссы, пока небо ещё могло белёсо светиться, старались покрыть как можно большее расстояние, а на ночлег устраивались в низинах, у обрывистых склонов оврагов, на которые не скупилась суровая природа.
  
  "И люди", - мрачно думала Касси. Под цепкими хвощами, заполонившими склон, под корнями росших здесь некогда деревьев, угадывалась сухая чёрная земля - земля, обращенная в пепел и песок. Касси и раньше это замечала, но никогда не придавала значения. Она выросла на равнине, сплошь устеленной этим тонким песком - сожжённой снарядами почвой, залитой в бетон и смолу. Так же росли немногочисленные дети Базы - им посчастливилось не застать Год Падения Неболётов.
  
  Она росла среди золы и песка, она ходила с отцом в рейды, чтобы ещё раз увидеть природу, не загубленную человечьими руками. И человечьи же ноги вытоптали её поляну, поджидая в тихом месте группу рейда. Люди - вот кто.
  
  - Скоро уже будем дома, - подмигнул Крисс, протягивая дочери миску с тушёными кореньями кёльвы. Гадость редкостная, но питательная, и совершенно не вбирает в себя другую гадость - ту, что осталась после разрыва снарядов. - Мы с тобой молодцы, но расслабляться и тем более грустить ещё рано, малыш. Сейчас главное - принести чертежи на Базу. А там хоть трава не расти!..
  
  - А что в них, в этих чертежах? - полюбопытствовала Касси. Не то чтобы ей было очень интересно - в тяжёлой механике она понимала плохо, но отец так с ними носился...
  
  - Да ничего особенного, - Крисс улыбнулся широко и как-то натянуто. - То есть... конечно... это очень важные чертежи. И для нашей Базы, и для нашего государства.
  
  - И для Бигемии?
  
  - И для них, да. Здесь... э... схема водозаборного устройства. Вода течёт не только по земле, но и под ней, и там-то она гораздо чище. Представь, как здорово: пробурим в почве широкую и глубокую дыру, опустим туда трубы и при помощи одного устройства будем выталкивать воду на поверхность.
  
  - Да, - угрюмо согласилась Касси. - Не придётся ходить к ручью и тягать оттуда на себе фляги.
  
  Отец разговаривал с ней, словно с ребёнком, только в одном случае: когда пытался выдать враньё за истину или скрыть часть правды. Так же было, когда мама погибла, - не успела спуститься в укрытие. В тот раз Крисс сказал, что её отправили на секретное задание, и Касси поверила, потому что кто ещё годится для очень важной миссии, как не мама? Но теперь-то Касси не провести!
  
  - А что там ещё? Папка такая толстая, не может же там быть только один чертёж?
  
  - Ну, малыш... - Крисс опустился на бревно и поскрёб заросший серой щетиной подбородок. - Вся техническая документация именно так и выглядит, Агарис мне свидетель. Да и не интересно тебе это, наверное...
  
  Касси вздохнула: всё ясно. Государственная тайна.
  
  - Тогда... - задумалась она, - расскажи мне про Блисса и его хронометры. Ну, пап! Ну, интересно же!
  
  ***
  
  
  2016 год, планета Земля, Россия, Подмосковье
  
  
  - Это сумасшествие, Андрей, - в конце концов постановила Катя. - И к тому же беспочвенное. Над этим коротеньким текстом трудились лучшие филологи Союза - учители, лекторы, практики и теоретики, полиглоты и знатоки древних языков... А ты просишь меня, без пяти минут поломойку, вот так просто взять и составить универсальный язык. Да ещё написать на нём полное мира, дружбы и жвачки послание в неведомые края. А у меня сейчас время и силы полностью сгорают на работе. Сам знаешь... Наверное.
  
  Андрей знал. Это началось полгода назад и полностью сломало миллионы судеб и надежд. Его - в том числе. Наверное, в стране не осталось людей, не попавших под пресс политики, жадности и ненависти.
  
  До запланированного старта "Нейтрино-3", на борту которого должен был подняться в космос и Андрей, оставалось три жалких дня. Подготовка шла полным ходом, экипаж не оставляли ни на секунду: тренировки, инструктажи, лекции, медосмотр два раза в сутки, снова и снова техника безопасности... Сердце замирало в предвкушении. Сны снились - гагаринские и до ужаса патриотические. Не верилось: неужели? Какая она - Земля?.. Какой он на самом деле, наш крошечный голубой шарик?.. Может, всё это - обыкновенный, пусть и волнительный, сон?
  
  Бойтесь мыслей своих, - усмехался теперь Андрей с горечью. Бойтесь своих невысказанных страхов. Бойтесь своего неверия.
  
  Стоит ли снять шляпу перед врагом за то, что счёл нужным предупредить? Стоит ли винить правительство в том, что предпочло рискнуть и не отменило запуск? Стоит ли благодарить судьбу за то, что первый выстрел - тот самый, решающий, направленный по рассекающей атмосферу ракете, - пришёлся в молоко?
  
  Второй залп оказался более "удачным" - от космодрома осталась груда искорёженного металла, красочный фейерверк, переполненное полупустыми гробами кладбище и заголовки в газетах. Четверо космонавтов, замерев перед обзорными экранами, видели катастрофу совершенно с другого, но не менее пугающего ракурса. Клуб чёрного дыма щупальцами расползался вокруг космодрома, подминая под себя и без того мёртвую, пустынную степь.
  
  О продолжении миссии теперь не шло и речи.
  
  Это случилось восемь лет назад; всё это время человечество методично стирало себя с лица Земли. Андрей сожалел только о двух вещах. О добром друге - Вовке - оставшемся на орбитальной станции без запасов продовольствия, без связи с планетой и без надежды на спокойную старость. И о шестерых космонавтах, которые, может статься, никогда больше не увидят родного дома - просто потому, что им некуда станет возвращаться.
  
  - Пойми, Катенька, - Андрей опустил на окнах светомаскировку и поджег газ на горелке. - Мы все - уже отыгранные карты. А про них... Про них все забыли. Сильно сомневаюсь, что после девяносто первого про них вспомнила хоть одна собака.
  
  - Ты гоняешься за фантомами, Климов. Где гарантии, что твои "шестеро космонавтов" вообще живы? Где гарантии, что они улетели в космос, а не куда-нибудь на Тунгуску - метеорит искать? В конце концов, может, этот твой дядя обычный диссидент и брехло? Наплёл сестре с три короба и упорхнул.
  
  - Думай, что говоришь! - рассвирепел Андрей - и тут же сник. В словах Кати, как ни крути, был резон. - Ладно. Да-да, ты права. Но у меня есть доказательства.
  
  - И что же это? Сувенир с надписью "Made on Saturn" на заднице?
  
  - Ну... нет. Это вообще нематериальные доказательства. Просто подслушал разговор двух девочек из архива: они перебирали бумаги в поисках разработок и нашли папку, в которой, цитирую, "Прям недописанная фантастическая повесть, хи-хи. Прям Стругацкие отдыхают!"
  
  - Ну-ну, и кто же посмел сбить мэтров советской фантастики с пьедестала?
  
  - Некий Борис Иванович Крупнов, поставивший свою подпись чуть ли не под каждым документом. Я так обнаглел, что вклинился в разговор, и девчонки мне поведали, мол, в папке рапорты, медкарты и шесть каких-то урезанных личных дел. В одном из них мой однофамилец - Алексей Климов, тысяча девятьсот сорок седьмого года рождения. Мой дядя. Тот самый.
  
  Андрей замолчал - Катя тоже молчала, сверля его взглядом. Бог знает, о чем она думала, а вот Андрей трижды подавил в себе желание начать очередной монолог, который непременно бы закончился словами "Я был там". Да, он был там. Видел Землю - необъятный синий шар, покрытый белоснежными разводами облаков. Видел, как неуклюжая рыба - континентальная ракета - пролетела в каких-то ста метрахв от бока "Нейтрино" и завалилась вниз, в океан.
  
  Когда-то кто-то из астронавтов сказал: "Космос - это способ изменить ваш взгляд на мир" .[11] Так покажите же этим политикам Землю с высоты ионосферы!..
  
  - Дурак ты, Климов, - вздохнула Катя спустя минуту напряженного молчания. - Дурак и мечтатель. Детство в одном месте никак не успокоится. Ладно. Составить универсальный язык я не смогу. Зато могу перевести на эсперанто и любой другой искусственный язык. А там хоть в бутылку его суй да в море кидай...
  
  ***
  
  
  Система Эты Кассиопеи, орбита обитаемой планеты
  
  
  Только герои книжек могли бы похвастаться, будто видели из космоса сотни и сотни самых разных планет: голубых, зелёных, красных, враждебных и дружелюбных, бесповоротно мёртвых и только начинающих жить. Когда-то давно Ирине не верилось, что она может увидеть хотя бы свою. Теперь, когда под их ногами раскинулось серое полотно, тут и там взблёскивавшее синевой, ей казалось, будто всё это - сон. Не могла она, простая советская девушка, вдруг оказаться в невероятной дали от дома. Девятнадцать световых лет. Быть такого не могло!..
  
  - Интересно, - пробормотал один из близнецов, - почему у них такая странная атмосфера?
  
  - Враждебная! - радостно вскричала Ленка.
  
  "Вот уж неугомонная натура, чему тут радоваться? - вздохнула про себя Ирина. - Нас и так прижмёт к поверхности, а если ещё и в скафандр лезть..."
  
  Одна только мысль вызывала содрогание. Всё же тело слишком отвыкло от нагрузок - не только от повышенных, которым подвергались космонавты при подготовке, но и от обычных, земных.
  
  - Быть не может! - Юрец придерживался того же мнения, что и Ирина. - У нас в обсерваториях и лабораториях сидят профессионалы, дело своё знают. И спектральный анализ открыли не вчера[10]. Если учёные сказали, что атмосфера планеты пригодна для дыхания, значит, так оно и есть. Но вы правы, очень интересно, что вызвало подобный эффект...
  
  - Это похоже на тучи, - предположила Ирина. - Дождевые облака, если бы мы смотрели на них с поверхности.
  
  - Нет, - возразил второй близнец, - тучи - это всего лишь вода. А вода белая или синяя сверху.
  
  - Это дым, ребят, - пробормотал Лёха, качая головой. - Дым под слоем облаков. Или даже какой-нибудь туман, вроде той гари от торфяников...
  
  - На такой огромной территории? - усомнилась Ленка. - Здесь с легкостью поместился бы материк! И куда больше Австралии...
  
  - Там что-то случилось, - решил Лёха. - Может быть, извержение вулкана. Или другой катаклизм...
  
  - Или война, - передернули плечами близнецы.
  
  - Нам ничего про это не говорили, - Ирина в упор посмотрела на командира. - Я не помню, чтобы Акимов или Борис давали инструкции на случай, если мы прилетим не вовремя.
  
  Юрец задумчиво кивнул.
  
  - Но мы не можем просто развернуться и улететь, - продолжила Ирина. - Ведь тогда получается, что вся эта эпопея пропала даром. Труды и жертвы стольких людей...
  
  Никогда ещё ей не хотелось домой так сильно. Только дома-то у неё и не осталось - кто знает, что могло случиться за сто лет с деревней в русской глубинке?..
  
  - Формально, - влезла Ленка, - миссия не будет считаться проваленной. Само по себе путешествие на девятнадцать световых лет - огромный шаг вперёд. За одно это нам обеспечены всенародная слава, почет и уважение.
  
  - Но мы не можем улететь просто так, ничего не выяснив! - возмутилась Ирина. - Вдруг им нужна наша помощь?
  
  - Если у них была или идёт война, мы им не поможем, - разумно возразил Лёха. - И если извержение гигантского вулкана - тоже. А у нас всего один батискаф, рассчитанный на шестерых. И не факт, что посадка пройдет благополучно...
  
  - Но все может оказаться не так уж и страшно, - возразил Мишка, вставая на сторону Ирины. - С такой высоты ничего не разглядеть.
  
  - А если что и стряслось, - присоединился Сашка, - мы можем помочь хоть кому-то...
  
  - Насмотрелись на Акимова, - вздохнул Лёха.
  
  - А сам-то! - возмутилась Ирина. - Кто не так уж давно мечтал о светлом будущем и бесплатном мороженом? О каком коммунизме может идти речь, если мы на середине пути повернём обратно и даже не узнаем, могли ли мы помочь жителям планеты.
  
  - И стоило ли им вообще помогать, - припечатала Ленка. - И не зададут ли они нам перцу, едва мы покажемся.
  
  - Решай, командир, - Ирина повернулась к Антипову - он единственный не принимал в споре участия, к тому же, именно от него зависели действия экипажа. - Как ты скажешь, так и будет.
  
  Наверное, Юрец и сам не рад был, что Акимов возложил на его плечи такую ответственность.
  
  - Со всеми согласен, - вздохнул он. - И всё же, думаю, нам стоит спуститься и посмотреть самим, что там и как. Только осторожно. Не светиться, действовать аккуратно. Как на тренировках!
  
  ***
  
  
  Система Эты Кассиопеи, орбита обитаемой планеты
  
  
  Неизвестно, кто и почему додумался назвать батискафом спускаемый аппарат, приписанный к "Контакту". Он был похож на спицу с длинными и узкими, вытянутыми вдоль боков крыльями. Каждый из команды прошел курс пилотирования и мог, случись что, приземлить батискаф или, наоборот, поднять его в воздух. Он был рассчитан на шестерых, и от этого незамысловатого факта Ирина испытывала огромное облегчение. Если бы в батискафе не сумели разместить компрессионные кресла на всех, кого-то пришлось бы оставить на борту, и её - почти наверняка. Обидно было бы, не правда ли?
  
  По-хорошему стоило бы оставить кого-то на корабле, но...
  
  - У нас всего одна возможность, - припечатала Ленка, прекрасно видевшая, как посмурнела Ирина, едва об этом зашла речь. - Если уж спускаться, так всем. Не для того мы летели в такую даль, чтобы просидеть на корабле всё веселье.
  
  - Да и кто его украдёт, этот корабль, - поддержал Лёха. Он вообще часто поддерживал Ленку, особенно если находил её слова справедливыми.
  
  - При чём тут это, - возразил Юрец. - Есть инструкции...
  
  - А никто не увидит! К тому же если бы твои инструкции продумывались тщательнее, то и батискаф не собрали бы шестиместным.
  
  Ирина умоляюще посмотрела на командира, и тому ничего не оставалось, кроме как махнуть рукой:
  
  - Утонете - домой не возвращайтесь.
  
  А тут ещё и близнецы медленно вплыли в общий отсек, уже одетые в гидрокостюмы. Множество трубочек поблескивали под холодным светом ламп.
  
  - Долго вы тут лясы точить будете? - поинтересовался Мишка (у него на груди была пришита бирка "Головин М. Е.", иначе Ирина и не отличила бы его от брата). - Охота вам!..
  
  Уж они-то точно бы спустились, лётчики-испытатели как-никак!
  
  - Идём уже, идём, - отозвался Лёха и аккуратно вынул из отсека термобельё и полностью расправленный гидрокостюм.
  
  Ирина поспешила последовать его примеру.
  Глава 6
  
  13 год от Падения Неболётов,
  планета Эссири, дорога от Белого Клааса к бункеру
  
  
  - Пятеро Мудрецов меня покарай, если тот сигнал не был чьей-то весёлой шуткой, - начал рассказывать Крисс. Вокруг их костра постепенно собралась добрая половина группы - все, кто не стоял по периметру. Всем было интересно послушать... любую байку. Совершенно любую. - Но Блисс просто-напросто сгорел в теориях, иначе и не скажешь. Он слыл парнем хорошим, но окончательно помешанным на поиске иных цивилизаций. Когда не работал, от телескопа своего не отлипал...
  
  Крисс рассказывал долго и тяжело, прерываясь, чтобы вставить свои сухие ремарки: про Блисса, про коллег в целом, про жизнь института. Народ, однако же, расходиться не спешил; Касси заметила даже Мариссу, неподвижно замершую на границе света - её очередь дежурить всегда выпадала на рассвет.
  
  Со слов отца выходило, будто хронометры действительно не больше, чем блажь старика-учёного. И всё же Касси хотелось поверить: вдруг? Вдруг правда?
  
  Послание, перехваченное орбитальными антеннами, тут же записанное на кристаллы и попавшее в широкий доступ, так никто и не смог расшифровать. Старый Блисс утверждал, будто там предложение дружбы. За эти слова тут же ухватились все его идейные противники, раздули слух, мол, напротив, там угрозы всей планете, нужно срочно предпринимать меры! В конце концов бесконечные споры о таинственном сигнале надоели даже падкой на скандалы прессе. Про сигнал перестали говорить, и событие, само по себе грандиозное - послание из космоса, как же! - начало стираться из памяти. Только Блисс всё носился с ним, как дурень под обстрелом: приставал к лингвистам, проводил какие-то расчеты...
  
  - Он так и не сказал, получилось ли у них перевести, - закончил Крисс. - Но выглядел если не счастливым, то удовлетворённым - точно. В один далеко не прекрасный день, за несколько недель до катастрофы, я пришёл на работу и увидел три хронометра, объединённых в один. И времени они отмеряли пусть не много, но и не мало...
  
  - Сколько? - хмыкнула Марисса из-за спин притихших слушателей. - Трёх хронометров хватило бы на три раза по полтора десятка оборотов! Сорок пять лет - мы все скончаемся к тому моменту.
  
  - Когда мы были в институте Белого Клааса, - припомнила Касси, - времени оставалось совсем немного... На несколько месяцев?
  
  Девушка вопросительно глянула на отца, тот кивнул, соглашаясь.
  
  - Одного хронометра хватает на пятнадцать оборотов, тут ты права, Марисса. Их можно заставить вращаться каждый час, день, месяц или год. Но если их соединить, они будут отмерять более точное время. Например, пятнадцать лет и четыре месяца.
  
  - Дай угадаю, - хмыкнул незаметно подошедший старший. - Если этот твой Блисс оказался прав, нам стоит ждать еще одних гостей, теперь уже - с неба? Хороша сказка! Придётся командованию докладывать...
  
  - Сказка, - отрубил Крисс. - Шутка. Блажь. Что угодно! Уж ты-то мог бы и благоразумие проявить...
  
  Крисс осёкся. Все, кто сидел сейчас на поляне, заворожено смотрели сейчас ему за спину - и куда-то вверх.
  
  - Пап, - прошептала Касси. - А если Блисс ошибся, но только в своих расчётах?
  
  - Глупости какие, - отрезал Крисс, стремительно разворачиваясь всем корпусом.
  
  Густо-сиреневую небесную тьму прямо над его головой медленно прочерчивала огненная полоса. Нечто огромное стремительно падало вниз с такой огромной высоты, что можно было невооружённым глазом проследить его полёт, разбить на отрезки путь и занести на карту звёздного неба...
  
  - Это они! - закричала Касси в тишине, подорвалась на ноги, потянулась руками. - Это иной разум! Они прилетели!
  
  - Бигемия! - опомнился старший одновременно с дочерью Крисса. - Все в овраг, в укрытие! Быстро!
  
  Дальнейшее Касси запомнила урывками. Её жёстко подхватили под руки - с одной стороны отец, с другой, кажется, Марисса - поволокли куда-то, толкнули и вжали в жесткий пыльный камень. Вокруг шелестел песок, грохотали тяжёлые ботинки рейдеров, раздавались сдавленные вскрики неудачно приземлившихся и короткие команды старшего. Потом все замолкли - и в наступившей тишине отчётливо слышался свист летящего к Земле снаряда.
  
  Кто-то решился, быстро вскарабкался по склону и тут же съехал обратно, не жалея комбеза, ботинок и ладоней, сообщил:
  
  - Упадёт за лесом, в пятнадцати градусах к восходу Агариса от бункера. Прямиком на болота. Ударная волна сюда вряд ли дойдёт, но слышно будет знатно!
  
  - Дождёмся, - коротко кинул старший.
  
  И они ждали. У Касси уже оба сердца перестали трястись, а удара всё не было - только далёкий, но от того не менее страшный свист.
  
  Крисс, Марисса и ещё несколько опытных, пожжённых не одним рейдом ходоков отползли к старшему. До Касси долетали обрывки их разговора:
  
  - ...Диверсия?..
  
  - ...как раз от границы летел...
  
  - ...подвергать детей опасности!..
  
  - ...долг, как ты не понимаешь!..
  
  Касси тоже не понимала. Откуда у Бигемии могут быть боеголовки? Ядерные, да и любые другие атаки с воздуха не велись вот уже... сколько? Восемь лет. Прорва времени! Ещё она не понимала, почему никто не видел самого очевидного, зато хватались за самое страшное - так летящий с обрыва безуспешно цепляется за скальные выступы только для того, чтобы ободрать пальцы.
  
  Наконец, все успокоились.
  
  - Завтра, - объявил старший, - окончательно решим, что делать. А сейчас - всем спать!
  
  - Спи, малыш, - кивком подтвердил отец. - Всё завтра.
  
  Они уже всё решили, - поняла Касси. Она думала, что долго ещё не сможет уснуть, будет раз за разом прокручивать в голове утренний разговор с отцом. Он обязательно состоится. Крисс наверняка захочет отправить её в бункер с чертежами, а сам пойдёт со старшим - так случалось не раз и не два на памяти девушки.
  
  ***
  
  
  2017 год, планета Земля, Россия, Подмосковье
  
  
  - Сегодня, - объявил Андрей, резким щелчком выключив телевизор. - Медлить больше нельзя.
  
  - У меня всё давно готово, - пожала плечами Катя. - Не понимаю, чего ты тянешь этого несчастного кота...
  
  На самом деле она всё прекрасно знала и понимала. Поначалу у Андрея просто-напросто не было оборудования: знамо ли дело, держать в квартире настолько мощную радиостанцию... Весь прошедший год Андрей над чем-то самозабвенно колдовал прямо здесь, в своей квартире, благо, и этаж был последним, и с соседями повезло - за стеной доживал своё нелюбопытный, немощный, тихий ветеран прошлой Войны. Держался он молодцом, выглядел бодрым, но сколько ему стукнуло - сто? Меньше? Катя готова была поклясться на чём угодно: старик Акимов, к которому она заглядывала пару раз в неделю, чтобы помочь по мелочи, наверняка застал отлёт шестерых космонавтов в серьёзном чине...
  
  Её часть работы готова была давно, и текст с самым дружелюбным в Катиной жизни посланием лежал у Андрея и дождался своего часа. Все обязательства и обещания были выполнены, и Катя раз за разом задавалась вопросом: почему каждую пятницу она не возвращается к себе домой, где можно отоспаться перед новым убойным рабочим днём, но упорно возвращается к Андрею? Поначалу она оправдывалась перед собой: квартира за прошедшие годы окончательно превратилась из дома в спальное место, да и бомбили в её районе теперь часто; можно было бы найти мужчину (она до сих пор красива и не так уж состарилась, охотников - ложкой черпай!) и приятно провести время, но... не хотелось. Да и ветеран этот... не бросать же его? Потом признала: с Андреем они давно уже друг друга понимали, пусть и цапались - с её, Кати, подачи. С Андреем было уютно. Андрей, пусть и ослеплённый своей манией, сошедший с ума на почве байки о космическом прорыве Союза, давно стал ей добрым другом. Друзей у неё никогда по-настоящему не было... А теперь уже могло и вовсе не появиться. Война.
  
  - Знаешь, наверное, тебе лучше уйти... - смущенно просил сейчас добрый друг, не глядя на неё.
  
  Катя с негодованием фыркнула:
  
  - И пропустить всё веселье? Климов, я вложилась не меньше твоего и имею полное право!..
  
  - Это может быть опасно, - покачал головой Андрей. - Я специально узнавал: спецслужбы сейчас прослушивают всё информационное пространство и реагируют... не в пример быстрее, чем даже год назад.
  
  Катя подошла к окну, резко отдёрнула плотные шторы, ткнула пальцем в рыжее зарево на севере:
  
  - По-твоему, опасность загреметь в казематы уже имеет какое-то значение? Дурак ты, Климов! Не штирлицы мы с тобой, от нас исход войны совершенно не зависит!
  
  - И всё равно. Возмущение информационного пространства без санкции сейчас приравнивается к государственной измене.
  
  - Плевать!
  
  Андрей пожал плечами и сел за массивную радиоустановку, занимавшую половину дальней комнаты. Где он откопал этого монстра, Катя даже предполагать не бралась.
  
  ***
  
  
  13 год от Падения Неболётов,
  планета Эссири, дорога от Белого Клааса к бункеру
  
  
  Агарис, выскочивший из-за горизонта, словно рыба-летунья из воды, а за ним и медлительная Трисса встретили залегший в овраге хмурый и не выспавшийся отряд рыжими рассветными лучами. В наспех развёрнутом лагере вовсю кипела жизнь: у общего костра варили на завтрак питательные коренья, дежурные возились у ручья и выпинывали на разминку нерасторопных товарищей.
  
  Когда все соберутся у общего костра, старший объявит окончательное решение: добровольческий отряд должен отправиться к месту падения горящего объекта и любой ценой добыть о нём информацию, жизненно важную для всех. Решение приняли ещё ночью, и все выразили желание отправиться к месту падения... Ночь взяли на раздумье.
  
  - У Крисса бойкая девчонка выросла, - Грасс любил начинать издалека, и эта его манера Мариссу раздражала неимоверно.
  
  В остальном Грасс был образцовым старшим. Может, именно благодаря этому тринадцать лет подряд ему удавалось выбираться из всевозможных переделок живым. Марисса ходила с ним в рейды семь лет, Крисс - десять. Почти семья. Но привычка не говорить о делах сразу и прямо всё равно раздражала.
  
  - Эту бойкую девчонку пару лет назад надо было определить в подготовительный отряд. Сейчас ходила бы в рейды наравне со всеми, - хмуро бросила Марисса в ответ. - А так... таскается хвостом за папой, толку-то?
  
  - Это ты верно заметила: таскается, - кивнул Грасс. - Держу пари, и дальше потащится. Марисса, я тебя прошу как надёжного боевого товарища: присмотри, чтобы с девчонкой ничего не случилось! За таким, как она, наше общее будущее...
  
  - Может, пронесёт? - вздохнула Марисса. Нянчиться с любопытной дочуркой Крисса ей жуть как не хотелось, но вот же, просят - и не откажешь боевому товарищу... - Просто прикажи ей идти с основной группой к бункеру.
  
  - Не знаешь что ли, какие они бывают - дети? Всё равно увяжется вслед за Криссом...
  
  - Тогда дался тебе этот Крисс? Пусть тоже топает себе в безопасное место. Он инженер, не воин. Не забывай это, Грасс! У есть него своё задание!
  
  - И своё мнение, - отрезал старший. - Крисс выразился вполне четко: он хочет быть добровольцем в этом походе. К тому же, я считаю, что инженер в отряде лишним не будет: мало ли, что там упало... Посмотрим, вдруг разберётся? А Касси пойдёт за ним. Такие редко слушают взрослых, а я права не имею оставить эту девчонку с основной группой против её желания... Она из тех, на кого опирается будущее не только нашего народа, но и нашей расы.
  
  - Ты - старший, - хмыкнула Марисса, сплёвывая жёваный стебель. - Прикажи девчонке возвращаться. Всего-то.
  
  - И Крисс вернётся вместе с ней?
  
  - Иногда ты сам напоминаешь девчонку, Грасс, - холодно заметила Марисса, и в её словах не прозвучало ни капли уважения. - Ноешь, мнёшься... Зачем-то цепляешься за этого инженера, который намного полезнее был бы, окажись он под защитой кордонов и стен бункера и в обнимку со своими чертежами. Что в них, кстати, лучевое оружие?.. Впрочем, дело твоё. За девчонкой пригляжу, будь по-твоему... Не бросать же, в самом деле, будущее нашей расы в лесу под корягой.
  
  - Спасибо, Марисса, - кивнул старший. - Буду тебе должен.
  
  - Как и я, - почтительно склонил голову подошедший Крисс. И когда только успел?..
  
  - Давайте собирать группу, - фыркнула Марисса. Как-то слабо ей представлялось, что товарищи могут сделать для неё, и всё же их слова она запомнила. Мало ли что.
  Глава 7
  
  Безымянная планета, дата неизвестна
  
  
  - Ну, с мягкой посадкой, товарищи! - полузадушенным шёпотом объявил Мишка. После пережитой встряски его слова звучали изысканной издёвкой, но Ирина прекрасно понимала: могло быть хуже. Намного.
  
  - Ты, Миш, пилот-виртуоз, - простонала она.
  - Просто их двое, - проворчал Юрец. - Все живы? Кто может встать? И сколько времени?..
  
  - Ленка пока без сознания, - отрапортовал Лёха. - Во всяком случае, я надеюсь, что это - именно "без сознания", а не чего похуже...
  
  - Надо выбираться, - постановил Юрец. - Взять пробы воздуха, поискать пищу, чтобы не тратить свою, просто размяться... Кто-нибудь видел признаки жизни?
  
  - Чуть в стороне довольно большой город, - припомнила Ирина, нахмурившись. - Я его ещё с орбиты заметила: огромная серая проплешина... Но где именно, не могу сказать.
  
  - Значит, разберёмся на месте.
  
  Пока тело было стиснуто декомпрессионным креслом, гравитация почти не давала о себе знать. С непривычки немного шумело в ушах (вполне нормальная, даже замечательная реакция на перегрузки), слегка подташнивало, но и всё. Стоило Ирине выбраться из кресла, ей тут же стало ясно, почему Лёха не давал им и себе поблажек на тренировках. Ноги дрожали и норовили выйти из повиновения, и Ирина молча радовалась, что в батискафе не помещались скафандры - с ними пришлось бы совсем тяжко. Первые несколько часов команда "Контакта" напоминала мошек с порванными крыльями - оглушённых, но не убитых, отчаянно борющихся за жизнь.
  
  Понемногу дела пошли на лад. Пришла в себя Ленка (удивительно, ведь именно она среди всех была наиболее устойчива к перегрузкам, если не считать близнецов); Лёхе удалось выбраться из батискафа и взять пробы воздуха и воды из ближайшего ручья - они почти не отличались от земных и были признаны безопасными; спустя несколько часов Ирина и Юрец обнаружили в лесу, на поляну которого приземлилась команда, сухостой, ягоды и странные грибы, напоминающие комья теста. Есть их пока не рисковали, но взяли на заметку.
  
  Вовсю буйствовала поздняя весна, стояла невероятная жара, едва ли смягчённая близостью воды и леса. Несмотря на это, защитные костюмы не снимали, опасаясь солнечной радиации.
  
  - Нам нужно время, чтобы привыкнуть, - сказал Лёха ближе к вечеру, когда встал вопрос, как быть дальше. - Хотя бы пару недель. Мы чисто физически не способны идти туда, не знаю куда, чтобы найти местных, с которыми не сможем даже объясниться.
  
  Одна из здешних звёзд, ярко-жёлтая, крупная, недавно плюхнулась за горизонт, оставив после себя зарево на сиреневом небе. Вторая, чуть меньше и белая, медленно подбиралась к краю, намекая на продолжительные сутки.
  
  - Но местные могли видеть, как мы садимся, - справедливо возразила Ирина. - Что тогда?
  
  - А тогда они сами нас найдут!
  
  - И съедят, - мрачно буркнул Мишка. - Откуда ты знаешь, что у них на уме? Городской застройкой и цивилизацией тут и не пахнет, вопреки расчетам товарищей учёных. Вчера с воздуха я не заметил, во всяком случае.
  
  - И вообще не понятно, есть ли здесь люди, - кивнул, соглашаясь с братом, Сашка.
  
  - Мы же уже приняли рабочую гипотезу - катастрофу, - хмыкнула Ленка. - И вообще. Учёные и ошибиться могли. Ну правда, откуда им знать наверняка?
  
  - Тогда снова выходит, что мы зря сюда прилетели, - вздохнула Ирина. Разговор опять свернул на неприятную, но, что поделать, вполне вероятную тему, и это ей категорически не нравилось.
  
  - Поживём - увидим, - оборвал зарождающийся спор Юрец. - Торопиться не будем.
  
  И они ждали. Привыкали ходить, а не плавать в пустоте, привыкали носить на себе собственное тело, привыкали дышать чужим воздухом и пить чужую воду. Безымянная пока планета чем-то неуловимо напоминала Землю - родную среднюю полосу, но и заметно отличалась. Каждый раз находя схожие черты, Ирина невольно радовалась, но тут же одёргивала саму себя: здесь не было ничего родного. Даже сутки, как она и предполагала, тянулись дольше - часов по тридцать. Эта разница во времени ощтимо выматывала: организм упорно не желал отступать от привычного режима.
  
  На двенадцатые сутки, когда близнецы и Ленка с ними за компанию уже исследовали окрестности в радиусе примерно пяти километров, состоялся первый контакт. К сожалению, совсем мирным его назвать не получилось.
  
  ***
  
  
  13 год от Падения Неболётов,
  планета Эссири, Брувные болота
  
  
  
  Не было сомнений: вчера вечером решили отправить группу разведчиков к Брувным болотам, и отец будет среди добровольцев. Отец вообще очень часто поддерживал именно этого старшего, Грасса, и в рейды с ним ходил чаще, чем с другими. Касси всерьёз опасалась, что право идти с отцом к болотам придётся отстаивать с боем. К счастью, никто не стал её отговаривать. Отец только посетовал: кроме неё и, пожалуй, Грасса и Мариссы, он больше никому не рискнул бы доверить чертежи, а значит, придётся взять их с собой и рискнуть благополучием бункера.
  
  Марисса в ответ на это презрительно фыркнула, а Касси и вовсе предпочла не комментировать. Ещё передумают, а ведь она никогда не видела ни Брувных болот, ни каких-либо ещё...
  
  В тот же день Касси узнала, чем разведанный и давно известный путь отличается от нехоженых лесных троп. Направление было известно, взрослые, чья юность пришлась на далёкие - до Падения - времена, примерно знали, куда идти, но именно о дороге позаботиться просто некому было. Шли напрямик, надеясь сократить путь. Иногда, перелезая через очередной бурелом, Касси сильно сомневалась, что это поможет выиграть время. В самых тёмных прогалинах гнездились жвалы Ещё ей иногда казалось, что придут они к пустому кратеру. За столь долгое время можно не только уйти с места посадки на приличное расстояние, но и дел наворотить...
  
  И всё же, она ошибалась...
  
  - Меньше всего эти голяки похожи на бигемцев! - хмуро бросила Марисса, уходившая на разведку. - Они и на людей-то не похожи...
  
  - Мутанты? - предположил Крисс.
  
  - А, Пятеро Мудрецов не в силах сказать... Таких я до сих пор не встречала. Пойдёмте, сами увидите. Такое чувство, будто они и не думают уходить.
  
  - Папа, - шёпотом позвала Касси, когда никто не слышал, - а может, это всё же и есть тот самый иной разум? Ну, сам подумай!..
  
  - Ты ж уже большая девочка, Касси, - вздохнул тогда Крисс. - Откуда, да зачем им взяться? Блисс много предавался пустым мечтаниям...
  
  - ...Или нет.
  
  Они стояли в густых зарослях кёльвы на склоне оврага и наблюдали за жизнью условно-вражеского лагеря. Годы непрекращающейся войны приучили считать врагами всех, кто не друг. Всех, кто хоть как-то отличался, а чужаки - иначе и язык не поворачивался сказать! - отличались от их расы радикально. Мутанты - или же совершенно другой вид.
  
  Центром лагерю чужаков служил их необычный транспорт - заваленная на бок башня из металла. Касси глядела во все глаза, но никто из взрослых не удивился странной конструкции. Отец пояснил: транспорт похож на легендарные Неболёты, которых до падения было очень много.
  
  Самих чужаков было шестеро. Трое далеко от лагеря не уходили: собирали сухостой в низине, жгли огонь, совершали странные телодвижения, похожие на разминку, возились с растениями, хоть и не спешили употребить их в пищу. Трое других каждое утро уходили к восходу и возвращались лишь несколько часов спустя - буквально приползали, непонятно чем вымотанные.
  
  Странно! Очень странно! За столь короткое время не получилось бы пройти большого расстояния, а двигались чужаки на вполне нормальной, не запредельной скорости...
  
  На них были одинаковые оранжевые костюмы из шуршащей ткани. Когда Трисса и Агарис подходили к зениту, они натягивали шлемы, полностью скрываясь от посторонних взглядов. Ближе к вечеру шлемы они стягивали, и Касси четко видела их белую гладкую кожу и поросль на головах - такая бывает у животных, у тех же рогачей. Через день наблюдения Касси поняла: в лагере чужаков четверо мужчин и две женщины. С этого момента она начала замечать, помимо различий, и явные сходства...
  
  - Что будем делать, старший? - спросила Марисса на третьи сутки наблюдения. - Агрессией от них и не пахнет, но и оставлять за спиной неизвестность я бы не стала.
  
  - Подождём ещё, - велел Грасс. - Не будем торопиться. Нам всё равно нужно сообщить о них командованию. И, кто знает... Может, это действительно те самые пришельцы, о которых рассказывал Крисс?
  
  Крисс хотел было пробурчать, мол, дались вам эти пришельцы, этот Блисс, а заодно эти несчастные хронометры, но сдержался. Вид у него был - красноречивее некуда.
  
  Ждать пришлось недолго. С бывалыми вояками редко, но случалось так, что, стремясь остаться незаметными, они утрачивают бдительность. Что тогда спрашивать с учёного, пусть тысячу раз ходившего в рейд, и девчонки? До старой бигмской границы отсюда - рукой подать. Давно уже никто эту границу не соблюдал - незачем было, да и некому.
  
  Бигемцы, такой же небольшой разведотряд, прятались в буреломе прямо под точкой захода Агариса. Хитрое оказалось место, как потом пояснил Грасс. Снаружи - груда грудой, там и встать-то, казалось, негде. А внутри, за надёжным укрытием из сплетённых ветвей и вывороченных корней, пустое пространство. К тому же бурелом частично закрывал корпус транспорта-"Неболёта".
  
  Нападали бигемцы коварно - на закате. Свет Агариса бил им в спины, ослепил и чужаков, и маленький отряд под предводительством Грасса. Спохватились они, лишь когда над поляной раздался выстрел и прозвучал короткий вскрик. Касси бросилась смотреть: один из мужчин, зажимая рану на животе, рухнул в траву.
  
  - Они же безоружны! - прошептала Касси, едва не плача - отец успел крепко схватить её за пояс и удерживал на месте.
  
  Марисса хмуро глянула на девушку и вскинула винтовку.
  
  ***
  
  
  2017 год, планета Земля, Россия, Подмосковье
  
  
  Андрей успел отправить и продублировать сообщение - это радовало. Но никто за ними, вопреки опасениям, не пришёл. Может, и прослушивали инфопространство, но той же ночью всё перестало иметь смысл.
  
  Первая за ночь бомба упала неподалёку от водохранилища, и Бог знает, сколько человек навсегда лишись возможности проснуться. Взрывная волна прошла по округе, пригибая к земле деревья, сметая пыль, мелкий мусор и лёгкие предметы, вспугнула автомобильные сигнализации и вынесла стёкла в десятков домов. Андрей и Катя не пострадали чудом: его швырнуло в стену вместе со стулом и слегка оглушило, её - сбило с ног, пока она заваривала на кухне чай.
  
  - Катя! Катерина! - придя в себя, Андрей кинулся на кухню, подхватил подругу под локоть.
  
  - Что за чертовщина творится? Господи... - простонала Катя, потирая ушибленный лоб.
  
  - Не знаю, пока не знаю. Но давай-ка спустимся в подвал. Лучше перестраховаться...
  
  Второй раз ударило ближе
  
  В подъезде уже вовсю хлопали двери, топали десятки ног, ревели дети, суетились испуганные жильцы. В шуме, многократно отражённом от стен, слышалась явственная паника. Катя с трудом удержалась от желания присоединиться и паниковать со всеми вместе.
  
  На их этаже - последнем, под самой крышей, сохранился островок мнимого спокойствия. Единственный сосед - старик Акимов - стоял, опираясь на трость, на верхней ступени, смотрел в пустоту и слушал гул удаляющейся паники. Поверх рубашки он набросил на плечи парадный мундир, увешанный орденами, из-под него выглядывали ремни портупеи.
  
  - Сергей Трофимович, - позвала Катя, - пойдёмте вниз! Не дай Бог, третья бомба сюда угодит...
  
  Совсем близко снова ударило, дом изрядно тряхнуло. Катя схватилась за Андрея, Андрей - за стену. Как старик удержался на ногах - не понятно.
  
  - Или нет.
  
  Акимов обернулся, смерил её пронзительным черным взглядом и отошёл от края на несколько шагов.
  
  - Ты, девочка, - грустно усмехнулся он, - очень похожа на Ириночку Кувшинову. Будем надеяться, сообщение дойдёт.
  
  Катя ещё успела удивиться. Не тому даже, что старик знал про их странную авантюру (мог и подслушать, в конце концов!), но откуда ему известно имя её двоюродной сестры, погибшей задолго до Катиного рождения?..
  
  Четвёртая бомба, упавшая на город, оставила этот вопрос открытым.
  
  ***
  
  
  13 год от Падения Неболётов,
  планета Эссири, бункер
  
  
  
  Планета называлась Эссири, и обитали на ней, если по-научному, холоднокровные антропоморфы. Уже позже выяснилось, что существа они мирные и, в целом, не опаснее других людей, но поначалу... Поначалу гибкие ящеры, напавшие на лагерь с оружием в лапах, произвели ошеломляющий эффект. И оружие, как назло, покоилось в батискафе - никто не ждал нападения.
  
  Ирина хотела бы забыть тот день, словно страшный сон - и не могла. Стоило ей закрыть глаза, как перед глазами яркой картинкой вспыхивало: выстрел - и Сашка, недавно проснувшийся и оттого медлительный, падает в траву, схватившись за живот. Кричит Ленка, Юрец и Лёха бросаются к батискафу, пятится ошеломлённый Мишка, а сама она сидит, растерянная, у костра и ничего не может поделать. Ровно до того момента, пока не раздается следующий выстрел - совершенно с другой стороны - и один из нападавших не валится с ног, не дойдя совсем чуть-чуть до Сашки.
  
  Во втором отряде аборигенов было всего четверо существ, но вместе с ними космонавты смогли сдержать натиск и дать отпор. На тот момент совершенно не важно было, не меняют ли они шило на мыло. К счастью, обошлось.
  
  Сашку похоронили на той же поляне, под раскидистым деревом с синеватыми листьями - стрёбой. Следующим же утром, в сопровождении ящеров-аборигенов, ушли прочь с роковой поляны, прикрыв батискаф ветками.
  
  На первых порах понимать друг друга оказалось сложно. Объяснялись кое-как, жестами, рискуя точностью, рискуя остаться непонятыми. К счастью, Юрец не просто так получил позывной Полиглот, о котором давно уже никто не вспоминал. Спустя неделю он уже настолько освоил свистящий язык аборигенов, что мог с ними объясниться. Тогда же начал учить остальных.
  
  Ничем местные жители от людей не отличались. Разве что чешуйчатая кожа поначалу отвлекала, вызывая смесь любопытства и брезгливости. Но, по мере того, как осваивался чужой язык, Ирина понимала: обычные люди с человеческими заботами и проблемами.
  
  Девочка - Касси, Кассара - всюду ходила за отцом - единственным родным ей человеком. Её, казалось, не особо заботила даже собственная безопасность, зато любопытство поражало. Ирина общалась с ней чаще всего, рассказывая о Земле и слушая рассказы об Эссири. О нынешней Эссири.
  
  Крисс - отец Касси - оказался, в некотором роде, коллегой Ирины. Он разрывался между дочерью, чертежами в своём рюкзаке и старшим отряда Грассом. Кем тот приходился Криссу, Ирина так и не разобралась. Братом? Давним другом? Или здесь в ходу было что-то сродни древнему побратимству?..
  
  Марисса - угрюмая и широкоплечая, с вдавленной в череп носовой перегородкой и белым шрамом на челюсти, держалась наособицу, но видно было, что главного уважает и переживает за невесть как затесавшегося в отряд ребенка. Грасс переживал, казалось, только о двух вещах: что он скажет командованию и как бы сделать так, чтобы никто не понял о его особом отношении к Криссу.
  
  - Домой хочется, - вздыхала иногда Касси. - Скорее бы прийти! Вам будут рады, правда! Папа же рассказал историю Блисса и его хронометров.
  
  Что за Блисс и причём здесь часы, Ирина понять ещё не успела, но с девочкой молча соглашалась: домой бы.
  
  - От поляны до бункера десять дней ходу, - говорил Грасс. - Если не заблудимся.
  
  - Если сумеем, - поправлял Юрец. Видно было, как ему стыдно за неоправданные задержки.
  
  Они действительно шли очень медленно - сначала через густой лес, который скоро сменился полями, поросшими мусорной травой. Дорога до таинственного бункера, где космонавтам предстояло плотнее познакомиться с местным населением растянулась на все два десятка местных суток, а уж сколько это было в земных днях Пессимистично настроенная Ленка утверждала, что их там точно сожрут, Лёха с ней соглашался - так всё странно, а в глазах у Мишки плескалось полнейшее равнодушие, и оно пугало Ирину сильнее, чем предполагаемое "радушие" хозяев.
  
  К вечеру двадцать первого дня на горизонте показался новый лес, и Касси прибавила шагу, шёпотом поделившись с Ириной: уже скоро! Уже за тем лесочком!
  
  Глядя на оживившихся ящеров, Юрец легонько тронул Ирину за локоть и мотнул головой чуть вправо. У Ирины всё внутри сжалось, когда она поняла, что он хотел ей показать. Военные кинохроники слишком ярко отпечатывались в сознании, слишком усердно они учились, чтобы не понять...
  
  Спустя полкилометра то же самое заметила и угрюмая Марисса.
  
  Бункера больше не существовало.
  Эпилог
  
  - Здесь два разных вида, сэр, - докладывал Ярвиг. - Четверо - две самки и два самца - принадлежат к виду теплокровных млекопитающих. Ещё две самки - высокоорганизованные холоднокровные.
  
  - Самки? - Зорграст даже отвлёкся от мрачных раздумий по поводу находки. - Может, гермафродиты? Было бы нелогичным спасать двух существ одного пола... Во всяком случае, при том уровне технологий, который мы наблюдаем.
  
  - Именно самки, - возразил Ярвиг. Выглядел он, впрочем, менее удивлённым, чем командор. - Мы сделали ментоскопию, и на её основе можно утверждать, что развитие обоих видов достигло той черты, когда при спасении руководствуются не логикой, но эмоциями...
  
  - А может быть, мужчин этой расы просто не осталось? - хмыкнул Зорграст.
  
  Романтичность и идеализм офицера Ярвига давно служили неисчерпаемым источником шуток. Правда, парнем он был сообразительным, и вполне мог оказаться прав, но... Пока не было ни доказательств его правоты, ни опровержений, а потому командор предпочел Ярвига одёрнуть:
  
  - Будем работать с тем, что имеется, офицер. Выводите их из этого... допотопного анабиоза, побеседуйте, расспросите... А в Коалицию я сообщу сам. Думаю, нам удастся получить право на клеточное восстановление двух Оступившихся цивилизаций. И, Ярвиг...
  
  - Да, сэр?
  
  - Ведите себя прилично, звёздной пыли ради! Всё-таки четыре женщины...
  Сноски и примечания
  
  [1] - "Союз-11" - советский пилотируемый космический корабль, экипаж которого погиб при посадке из-за разгерметизации салона в 1971 году, 30 июня.
  [2] - Чаклун - в казачьих сказках, казак, владеющий колдовскими способностями.
  [3] - Помимо официальной версии гибели Ю. А. Гагарина (27 марта 1968 года), существует несколько конспирологических версий, сильно напоминающих теории заговора. Одна из них гласит, что Гагарин погиб не 27 марта на испытаниях самолёта, а за несколько дней до этого на испытаниях нового космического корабля.
  [4] - Скорость света 300 000 км/с.
  [5] - Экипаж Леонова действительно был заменен на дублирующий незадолго до старта "Союза-11".
  [6] - Андропов Ю. В. в 1971 был председателем КГБ СССР.
  [7] - Криогеника начала развиваться ещё в 20х годах 20 века.
  [8] - Эта Кассиопеи - двойная звезда в созвездии Кассиопеи. Эта Кассиопеи А - желтого цвета, Эта Кассиопеи В - оранжевого.
  [9] - ...Луна к поверхности придавит... - ускорение свободного падения на Луне составляет ~1,62 Н/кг, в то время как на Земле - ~9.81 Н/кг.
  [10] - Спектральный анализ позволяет установить химический состав атмосферы планеты или звезды. [11] - "Космос - это лишь повод изменить вашу точку зрения" - неточная цитата из книги К. Хэдфилда "Руководство астронавта по жизни на Земле. Чему научили меня 4000 часов на орбите".
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"