Аннотация: В жизни столько разных "еще", в сказках - тоже.
Давайте поблуждаем...
Он перешагнул через труп и выстрелил еще раз. Человек в маске упал. Тогда Деймон обернулся к сгрудившимся посетителям банка и произнес:
- Без паники то, что грабители убивают друг друга - их личное дело.
***
В рации полицейской машины шипело все время, пока на внутренней волне не прозвучало:
"Какой-то маньяк украл 50 миллионов и переубивал сообщников. Срочно патруль на Сансет-вэй..."
Деймон заулыбался и переключил волну. В салоне установилась тишина. Машина резко развернулась и доехала в обратном направлении прямо по встречной полосе до перекрестка, затем свернула прямо в порт.
Эскорт из десятка полицейских машин следовал за ним. Со стороны можно было подумать, что колонна куда-то спешит. Если бы по возглавляющему процессию форду не стреляли с остальных. Так и проехали сквозь ряды грузов. Не снижая скорость, авто вылетело с пирса прямо в океан.
Никто не всплыл.
Прошло пять лет, об ограбление на Сансет-вэй благополучно забыли.
Город готовился праздновать юбилей. В честь трехсотой годовщины основания был запланирован большой парад.
С утра спешно убрали с улиц нежелательные элементы. Блеск, красота, благолепие, наоборот - выплеснули, все окружающие улицы оделись только в праздничное. Даже психиатрическую больницу на окраине спешно за неделю до праздника перекрасили: фасад из грязно-серого стал белоснежным.
Собственно, главврач заведения был только рад внезапному ремонту, ведь он приложил все усилия для его пробивания. Ибо больница стремилась получить частный статус, а значит, и частные инвестиции. Нашелся один "безумец" в хорошем смысле. Мультимиллиардер, несколько лет назад, основавший корпорации по технологическому инвестированию и, активно внедряющий инновации в разных областях, в том числе нейромедицине. Сегодня он прибыл для завершения сделки.
Парадную процессию на входе в учреждение, инвестор проигнорировал. Зайдя внутрь, человек бережно потрогал старые стены. Внешне больница выглядела помолодевшей, но внутри осталась той же. Миллиардер обернулся к главному врачу и тот, внезапно, с ужасом узнал в одном из богатейших людей побережья, своего бывшего пациента. Инвестор, видя это и нисколько не смущаясь, произнес:
- Не правда ли, доктор, эти стены хранят страшные воспоминания? Меня зовут Деймон Мэтт.
- Мы стараемся обращаться с пациентами максимально гуманно, - все, что смог выдавить из себя главврач, при этих словах мультимиллиардера затрясло от смеха. Он даже присел на пол, утирая слезу.
- Вам плохо, - забеспокоился один из докторов.
- Нет, я что, маньяк что ли?.. Давайте еще тут поблуждаем, я думаю сделать перестройку в здании, так что хочу все здесь запомнить...
Первомай
Солнце светило ярко, облака медленно и беззаботно плыли на небосводе.
В комнате больше душно, чем жарко. Лучше выйти. За окном картина возрождения природы, на нескольких деревьях уже листва. Остальные голые. А когда выходишь и вдыхаешь пусть прохладный, но пронзительно-чистый воздух, будто возрождаешься сам. Пирамидальный тополь еще не зазеленел. Так что, идя по аллеи, ловишь себя на мысли о запустение.
Но тепло, свежо, щебечут птички.
Весна постепенно отдает права на мир лету.
Собственно, разве бывает по-другому?
В конце аллеи стол. Чашки на нем неаккуратно разбросаны, откуда-то песок, наверное, нанес ветер, хотя поблизости нет моря.
Я взял в руки чашку.
Я вспомнил.
Красивая картина, словно кадр из кинофильма застыл перед глазами. Мы втроем сидим - пьем чай. Ах да, еще была Соня. Вчетвером, значит. Вчетвером сидим, пьем чай.
Шляпы меряем, болтаем. О чем только мы не разговаривали... Это было похоже на приключение в стране воплощенных грез.
Чудесно, волшебно, сказочно.
Я устало киваю самому себе.
Лето еще не наступило, весна не кончилась.
Чашка в руке трещит. Я, опомнившись, аккуратно, бережно ставлю ее на место. Иллюзия рассыпается. Воспоминания гаснут, а с ними происходит выход обратно в реальный мир.
- Ну что? - внимательно спрашивает человек в белом.
- Хорошее воспоминание, доктор. Давайте еще.
Жребий
Мы сидели за столом. Черное стекло отражало наши лица. Нас, как и должно быть - восемь.
Восьмигранный стол, сделанный из черного базальта, словно восьмигранная звезда. Знамение, просто случайность или традиция?
Место запоминалось. Начисто выгорели стены и потолок, кроваво-желтая ржавчина проедала пол, пыль и стружка хрустели под ногами.
В комнату зашел мужчина. В нем сразу привлекало внимание рельефное лицо, исполосованное шрамами и глаза хищные, только совсем пустые. Наверное, так смотрит акула, когда собирается вас разорвать: безразличие и натиск - все равно кого-то надо жевать. Интересно ли ему или он привык - по лицу не скажешь.
Одетый в черно-белое, мужчина остановился перед нами, усмехнулся, поддел взглядом, наконец, спросил:
- Вы знаете, кто я. У вас есть вопросы?
Наше молчание было лучшим ответом.
- Хорошо. Тогда просто изложу перед вами мою цель: темному дому Неф нужен новый помощник. Среди всей тьмы нашлось только восемь, более-менее годных для этой роли. Все остальные либо услышав, что здесь будет проходить отбор на крови, нашли возможность не явится, либо когда на входе узнали, чем будут заниматься всю жизнь - отказались. Оговорюсь, работа вам предстоит райская, по сути, вы будете отдыхать и заниматься всем чем угодно, только не делом: пить, гулять, волочиться.
Высокий парень, сидящий слева от меня, пренебрежительно дернул плечом:
- Какая разница, если мы здесь?
- Вы не боитесь смерти и любите развлекаться? Это хорошо. Действительно, почему бы вам не сыграть в эту русскую рулетку.
- Смерть одна, почему бы и нет? - раздалось справа.
Последнюю фразу произнес фактурный персонаж: серебристые волосы, темно-зеленые глаза и отжимающее, продавливающее ментальное поле. Он, несомненно, принадлежал к боевой элите.
- Итак, тест первый.
Стол затянуло тьмой и внезапно черные зеркала возникли перед каждым из нас. Из них с воем пыталась вырваться тьма, приобретая жуткие очертания.
- И что? - невольно спросил я ментора.
- Нужно лишь улыбнуться.
Улыбнуться тьме было невероятно трудно, она подавляла волю.
Я не рассмотрел, как все произошло. Может кто-то слишком криво улыбнулся, или с напускной усмешкой, а может на лице отразился страх. Вся воля, все внимание мое сосредоточились на зеркале, даже чужой вскрик - не отвлек от борьбы с ним. Но теперь, когда чернота, словно туман рассеялась, картина вокруг вызывала подлинный страх. Тьма вырвалась из двух зеркал: в одном, черная поверхность продолжала втягивать содрогающиеся в конвульсиях ноги. Еще один участник окаменел, превратившись в потемневшую статую.
- Отбор тьмы пройден.
С этими словами, одно тело втянуло в пол, другое в зеркало.
Прямо из поверхности стола, ставшей похожей на бушующий океан выплыли двенадцать пистолетов.
- В себя или в других?.. - поинтересовался серебристый.
- Часть пистолетов не заряжена, часть готова - все очень просто: вам нужно выбрать карту. Выпадут черные пики - стреляете в другого, трефа - в себя. Как игра?
- Дурдом!
Малоприметный парень с иссиня-черной прической вскочил, его трясло, видимо не отошел от впечатлений первого теста.
- Согласен, - ментор довольно усмехнулся.
Под несогласным парнем провалился пол, и он с визгом полетел вниз.
- Есть еще сомневающиеся?
Какой-то паренек схватил со стола два пистолета и выстрелил в двух сидящих. Один щелкнул, другой выстрелил.
- Мне нравится это рвение. Пожалуй, тебя оставим.
В стене образовался проем, и тьма с воем втянула отбивающегося парня туда.
- Итак, вас трое, - глядя, на только что прострелянный труп, произнес ментор. - Отбор фарта пройден, как насчет ролевых игр? Побегаем, попрыгаем, поубиваем.
- Без меня, - заложив руки в карман, парень с серебристыми волосами встал.
- Пожалуйста, ты нам еще понадобишься. Тьма отступила и открылась дверь. Серебристый нарочито зевнув, вышел.
Напряженная тишина повисла, охватила, опутала весь зал.
Экзаменатор сел на край стола, достал монетку, подбросил, со звоном ударившись, та покатилась и встала на ребро.
- Лишь двое... - вздохнул и замолчал он, затем продолжил. - Как быстро в этот раз. Один будет славно защищать наши интересы ценой своего существования. А другой... даже не знаю - возможно все.
"Возможно", - это был сигнал, во всяком случае, мой оппонент вскочил, и поток, бешеное пламя, сорвавшееся с его пальцев, опалило мои волосы, когда я бросился под стол. Распластавшись, едва успел откатиться, как огненный поток ударил рядом. Вскочив на рывке, я бросился на врага обреченно, понимая, что вряд ли дотянусь, но тут произошло нечто странное: опаленный пламенем стол зашевелился и мгновенно растекся. В центре пульсирующей воронки, образовавшейся мгновение спустя, оказался мой противник, меня же просто отшвырнуло к стене.
"Анкор!" - внезапный крик, раздавшись со всех сторон, смешал мои мысли.
- Поздравляю вас, помощник по переговорам, - произнес ментор, затем более мягко и неформально добавив, - как твое имя?
- Свей.
- Теперь ты - Свейгард, третий помощник командарма Янги.
С этими словами, мужчина возложил мне на плечо руку, и, играя разноцветным узором печать верности, на мгновение вспыхнув, погасла.
Флаги запретного города
- Ветер еще долго будет развевать флаги, а почетный караул, так и выстоит свой пост, замерев. Четверо парней поднимутся по этим ступеням...
- И что?
- И тогда все завершится...
***
Фейерверк расчертил небо над древним дворцом, и, яркая музыка разнеслась под иссиня-черным небом запретного города.
Они входили как всегда вчетвером. Почетный караул стоял до самых ступенек дворца, но и он остался позади. И все же, как красиво и величественно смотрелась эта картина: через всю площадь от самых ворот сотни человек выстроились в две шеренги с двух сторон от дороги, ведущей к дворцу и строй этот не поколебал бы даже конец света.
Длинные коридоры казались шумливо-бесконечными, но когда четверка вошла в зал их обняла тишина, только тысячи свечей горели неярко и тускло, словно чувствуя мысли вошедших.
Они сели на колени. На огромном пьедестале в форме пирамиды сидел маленький мальчик, а слева и справа от него стояли двое: черный и белый. Нельзя было сказать какого они возраста и пола, лица обоих скрывали полумаски. И все же, они казались братьями.
- Мы снова встретились, - весело засмеялся ребенок.
- Таков наш путь. Что тебе нужно от нас?
- Тоже, что и всем - власть и ваши души... Но прежде, чем вы откажетесь, я предложу принять вам дар.
- Спасибо, но эта цена не для нас.
- Дар - это безвозмездно.
- Все равно.
- Как хотите, тогда сыграйте, как мы условились на главной площади запретного города и мы в расчете. Но помните, если хоть один обессилит или уснет, вы останетесь здесь навсегда, а возможно, на еще больший срок.
Вместо ответа все четверо синхронно поклонись, касаясь головой зеркального пола.
Грянул гонг, затем колокольчики мелодично зазвенели, и четверо поднялись.
Фейерверк почти погас, только серебристые искры еще мгновение оставались видны на почерневшем небосводе, когда салют ознаменовал начало. Вышедший вперед юноша вскинул руку, и вся площадь синхронно запела. Рев тысяч глоток заглушил звучащий ритм, он опрокинул огромные динамики, взорвал и поджег их. А четверо продолжали петь и играть, хотя и не могли слышать даже друг друга. Дворец позади горел, площадь поглотил дым. Пылая, возможно от искр фейерверка, а может и от бешеного хора толпы, пожар разгорелся. А сколько было ярости в голосах, сколько огня в обезумевших глазах?! Но песня звучала и даже сильней.
Люди стали пытаться прорваться на сцену, некоторым это удавалось, и они бросались на исполнителей - те лишь выталкивали их обратно.
Наконец, музыка усилилась настолько, что опрокинула толпу. Ударные децибелы били с каждым мгновением все более мощно. Внезапная вспышка затопила площадь целиком - гигантский столб света вытянулся вверх, а дым от пожара разошелся в два рукава. И песнь становилась гимном, а может молитвой нараспев. Вихрь света поднимался в небо, поглощая ночную тьму.
Когда спустя много часов, белый смерч покачнулся и разлился миллионом искр, все утонуло в нем и унеслось куда-то вдаль.
Первые лучи восходящего солнца осветили старые покрытые пылью и черной золой обломки. Здесь все было неподвижно уже много лет. Словно из глубины прошлого забытого, заброшенно-опустевшего и покинутого поднимался многомерный призрак. Все дышало многолетней нетронутостью, мозаики паутины не колебал ветер. Даже постамент, на котором стояли обессилевшие музыканты, был покрыт толстым слоем пыли поверх черной сажи. Их следы отчетливо виднелись посреди этого серого ковра.
Огромная черная черта, окружающая город, была разорвана в месте прохода. Выжженный клок земли больше диаметром изнутри, словно что-то рвалось из этих омертвевших, застывших руин, оказался прямо перед ними.
Юноши подошли к разорванной части, взяли по горсти пепла и земли, бросив под ноги, когда проходили мимо и вышли за черту. Трое из них бросили еще по горсти, преодолев поврежденный барьер. А один застыл на самом краю, молчаливо всматриваясь: пылинки собирались, притягивались, и посветлевший участок чернел.
Отпрянув от оцепенения четвертый юноша, с кроваво-розовой прядью прямо посреди челки, возложил руки на образующийся узор переливающийся светом и тьмой. Его глаза на мгновение изменили цвет, взорвавшись голубым сиянием, а затем, вспыхнув огнем, почернели, через мгновение, вернув зеленоватый оттенок.
По кругу прошли молнии, и загорелся огонь. И сквозь дикий вой отчаяния, с хрустящим хлопком что-то лопнуло: город словно застыл, а ветер, промелькнувший по кругу, поднял пыль. Теперь четверку парней заносили пепел и пыль. А они расправили плечи, словно за спиной им что-то мешало, и синхронно, шаг в шаг ушли сквозь блистающий портал.
В новом мире все почти повторилось. Пустыня. Позади руины, пусть и кажущиеся более экзотичными из-за ярких орнаментов на стенах, и возвышающихся над ними вершин обелисков башен зиккуратов. Но здесь уже царила ночь. Она укрыла небо, сквозь светильники звезд, и среди песков разрасталось движение: пустыня оживала.
Чуть отойдя, трое легли на землю. Юноша с окрашенной прядью прочертил круг, и они вповалку уснули, когда все вокруг стал пронизывать легкий дождь, заморосив мелкими каплями по земле.
Если бы под ровный шорох льющейся воды, зашедший в те места путник пригляделся, то увидел бы странный фантом: в небольшом кольце лежали четверо спящих, а капли дождя отскакивали от незримой преграды над ними.
Что-то заскреблось о невидимый купол, который накрыл путников.
Юноша вскочил. Черно-серебристые крылья за его спиной вспыхнули, а в глазах заметались молнии пополам с бушующим огнем. Существо взвизгнув, бросилось наутек. А человек засмеялся и почти сразу упал на землю, перевернулся на бок и снова заснул.
С рассветом они вышли из руин иного запретного города и направились на восток... Еще дальше на восток.
Жажда битвы
Пустынно и тихо было кругом. Только море штормило и волны бушуя, бросались на берег. Машина остановилась на заброшенном автотеатре. Четверо человек вышли, вид у всех был мрачный, все в черных очках, двое курили.
- Заводи шарманку, - усмехнулся один.
Второй, стоящий рядом, докурив, швырнул окурок на песок и произнес:
- А ты уверен, что Вегас выдержит?
- У нас выхода нет. Согласен?
- Согласен.
Ритм заиграл, и старая заржавелая карусель, невесть откуда появившаяся на пляже сама закрутилась, затем старые качельки закачались, казалось музыка управляла побережьем.
Из песка вскинулись белоснежные кости. Мертвецы лезли и не было им конца.
- Заряжай! - захохотал бородач, первым заговоривший на пляже и после этих слов со всех сторон ударили молнии, разделяясь, взрывая нежить, как гнилушки.
Лучи разрывали небо, подсвечивая, словно огромные прожектора. Фейерверк голубых, зеленых оттенков с грохотом поддерживал вакханалию света и песни.
- Остановились. Вроде всех извели.
- Вроде на хлеб не намажешь, - рассмеялся бородач, поправляя очки. - Еще бы, а?
- Кожанку поправь! - подначил его сосед.
И так, весело перекидываясь словами и тумаками, рокеры ушли с пляжа.