Россия - страна, в которой не плачут на людях, но рыдают по ночам. Здесь мужчины не говорят о боли, они просто зажимают зубы, идут в гараж и молча чинят "Жигули". Здесь женщина не ждёт принца, она ждёт тишины, в которой никто не орёт, и мужика, который хотя бы не пьёт.
Россия для грустных. Но не потому что здесь нельзя быть счастливым, а потому что счастье здесь приходит сквозь боль. Оно не даром, оно как старый тёплый свитер - весь в катышках, но родной, пропахший жизнью.
Конечно Россия для всех бывает разной. Где-то в московских кофейнях сидят юные философы и читают Бодрияра, но для кого-то настоящая философия рождается не в теории симулякров, а в хриплом дыхании деда, у которого дрожат руки от войны и от дешёвого табака.
Россия - это когда ты без отца, это когда твоя мать уехала в город и больше не вернулась, а ты рос у деда-инвалида, учился говорить с печкой и землёй, потому что ни с кем другим было. Это когда ты понял слово "одиночество" раньше, чем "любовь". Это когда ты стоишь на ногах, хотя внутри них нет уверенности, есть только привычка идти.
А ещё Россия - это когда ты своими глазами видишь, как люди ломаются. Как парни с ясными глазами превращаются в пустые оболочки. Сначала пиво после работы, потом водка, потом что покрепче, а потом уже не важно. Кто-то уходит в аптечную наркоту, кто-то в синтетику, кто-то просто замыкается и перестаёт говорить.
Мы любим здесь по-особенному. Не громко, не пафосно, не на словах. Любим так, как будто знаем, что это временно. Что она уедет, что он уйдёт, что зима опять будет долгой, а хлеб подорожает. И всё равно любим. Не за что-то, а вопреки.
В России философия - это не слова, это жесты. Это как мужик, который не говорит сыну "я тебя люблю", а просто меняет ему масло в машине. Или как друг, который не умеет утешать словами, но сядет рядом, и просто будет молчать, пока тебе плохо. Это - тоже любовь. По-русски. Грустная, но настоящая.
Россия учит выживать, но не жить. А те, кто научились жить - те либо уехали, либо стали странными. Молчащими. Глубокими. С прищуром и тысячей историй, которые не рассказывают никому. Они смотрят на всё, как ветеран смотрит на бой: не с ужасом, а с усталой мудростью.
Россия для грустных. Потому что только грусть умеет слушать. Потому что только через грусть мы слышим себя. Потому что если ты выжил здесь и сохранил в себе тепло - значит, ты настоящий. Значит, ты светишь, даже если весь в шрамах.
А если ты встал на трясущихся ногах и пошёл вперёд - то ты уже герой. Без парада, без медали. Просто потому что не сломался. И потому что остался человеком.