Александр Сумароков
ЖАЛОБА
Во Франции сперва стихи писал мошейник,
И заслужил себе он плутнями ошейник;
Однако королем прощенье получил
И от дурных стихов французов отучил.
А я мошейником в России не слыву
И в честности живу;
Но если я Парнас российский украшаю
И тщетно в жалобе к фортуне возглашаю,
Не лучше ль, коль себя всегда в мученьи зреть,
Скоряе умереть?
Слаба отрада мне, что слава не увянет,
Которой никогда тень чувствовать не станет.
Какая нужда мне в уме,
Коль только сухари таскаю я в суме?
На что писателя отличного мне честь,
Коль нечего ни пить, ни есть?
Начало 1770-х годов
АЛЕКСАНДРЪ МУСАРОКОВЪ
Во Франции сперва стихи писал мошейник
И заслужил себе он плутнями ошейник...
А. Сумароков
ЖАЛОБЕЙНИКЪ
В то время некой в Шпанию приидевший ромейник
возмерился проникнуть в сытной имянейник,
каковский Королевы тамошняй супруг
затеял въдруг.
Сей Ванько Казанов величие презрел,
Желая, чтоб никто ему насупротив не встрел,
Весь мозг, колико им имелся в плотском теле,
Имея в этом деле,
А голова -- была пуста.
Гиштория однако не проста!
Смутейник заслужил себе башки усекновейник,
егда бы стал заслужанной пленейник
острога, строеннаго на холме:
Увы! Туды попал он не!
А я -- мошейником на Родине слыву,
Хотя отнюдь же в честности живу!
Собой хотя Парнас российской украшаю,
Но тщетно жалобейник мой фортуне возглашаю!
Не лучше ль, коль себя в плотском мучейни зреть,
Скоряе умереть?
Слаба отрада мне, что слава не увянет,
Которой мой гробейник чувствовать не станет!
Какая нужда мне в моем уме,
Коль токмо сухари таскаю я в суме?
На что писателя отличнаго мне честь,
Коль нечего ни пить, ни есть?
Зане не зван я, сирый сочинейник,
заутра на Царицын юбилейник!