Мрак, мрак, мрак, мрак, мрак, мрак, мрак... И только в этом изобилии мрака где-то из самой пучины ада доносится стальной звон. Среди черни тянулся грязный свет, он пропитывал собой стены, и даже когда уходил далеко вперёд, следы некоторое время оставались на стенах. Свет исходил от ручного фонаря, который нёс не то человек, не то зверь. Только когда он поднимал фонарь ближе к лицу, можно было рассмотреть его лицо. Бледно-розовая кожа с искусственным румянцем на щеках и неудачно скрытые морщины на лбу. Тонкие черные брови закрутились, словно две ядовитые змеи. Из угловатого носа свисали два золотых кольца. Из всех этих черт лица выделялись черные глаза; на удивление, даже когда фонарь был рядом с лицом, в глазах не отражалось ни капли света, даже этого грязного света. С правой стороны он был похож на старика, слева словно кусок дряхлой плоти размазали по тарелке. Он передвигался медленно, так как правая нога была короче левой. К тому же золотой крест, свисающий до самого живота, тянул его кривой торс прямо к земле. Только вот земли тут не было. Под ногами лежали металлические плоские маски с разными выражениями лиц. От каждого шага по ним издавался этот звон; местами его подхватывало эхо, и он начинал раздражающе резонировать в ушах, словно в самой ушной улитке вырастали шипы. Уродливое создание стабильно держало курс прямо.
Это длилось до тех пор, пока он не добрел до костра, рядом с которым сидел мужчина. Его лица не было видно, так как оно было закрыто шлемом. И сам он был закован в доспех; на груди и на спине красовались красные кресты. Он, уставший, словно задремав, склонил голову к огню. И тебе стало четко видно, что на его шлеме прикреплена на клёпки подобная маска, которую пинал ногами уродливый старик. Правда, из бескрайнего количества масок такого выражения там не было. Выражение спокойной усталости, готовой ко всему, так как он уже всё это видел.
Старик снял с себя шляпу, сделанную из каких-то веток, и открыл рот, в котором не было ни одного зуба.
- Здравствуй, ты же знаешь, зачем я к тебе сюда пришёл?
Старик опустился на корточки перед мужчиной. Тот же в свою очередь только поднял свой меч и, положив руки на его гарду, опёрся на него и ответил на вопрос.
- Он опять отказывается одевать маску?
Старик потер ехидно руками и одобрительно кивнул головой.
- Ты же понимаешь, что это уже третий раз.
Мужчина поднялся с места скалой; с плеча его упал серебряный крест, но цепочка остановила падение на груди; крест ещё немного пошатнулся из стороны в сторону и успокоился. Мужчина потянул за собой меч, по пути разрезая маски под своими ногами, а старик вприпрыжку скакал за ним и что-то напевал.
Старик обогнал мужчину и встал перед мальчишкой, который был одет в какое-то тряпьё. На вид он был обыкновенным ребенком, но его глаза казались куда старше; они были полны сил. А на груди у него висел бронзовый маленький крест. Старикашка лишь бегал, как крыса вокруг ведра с зерном. Мужчина молча смотрел на мальчика; тот же смотрел в ответ. Мальчишка сорвал свой крест и кинул его в старика. Старикашка захохотал и погасил фонарь, который был единственным источником света.
Раздавался скрип металла и стон плоти; он длился около часа, а после утих. Остался лишь хохот старика. Старик зажёг спичку с целью снова зажечь фонарь. Как только он чиркнул спичкой, её свет отбился от новой блестящей маски - свежих клёпок, которые были окраплены багряной молодой кровью мальчишки. Его глаза всё равно остались прежними с чистым светом внутри.