Михалькевич Александр Викторович : другие произведения.

Бросая вызов Богу

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

Бросая вызов богу...

  
   Навеяно поэзией Гумилева...

Множатся пытки и казни...

И возрастает тревога:

Что, коль не кончится праздник

В театре у Господа Бога?!

--- --- ---

   Последние слова молитвы смерти жрец уже не пел: он как безумный, брызжа слюной, кричал. Его крик отдавался эхом от сводов храма, и возвращался обратно, но уже с удвоенной, нет, с удесятеренной силой. Все присутствующие с ужасом и трепетом внимали каждому слову, которое излетало из уст святого жреца.
   И только младенец, лежавший на алтаре, своим плачем нарушал божественную молитву. Посиневшее голое тельце малыша дрожало от холода. Своим ротиком он искал грудь матери, а ручки тянулись к ней. Но вместо теплого тела матери он натыкался на пустоту...
   Жрец кончил читать молитву, и подал знак.
   В тоже мгновение палач пронзил грудь младенцу острым как игла клинком. В мгновение ока он вырезал сердце малыша, и высоко поднял над собой. Сердце пульсировало, и по руке палача стекала красно-алая кровь. Как только первая капля крови коснулась алтарного подмостка, храм озарился светом тысяч свечей и раздался громогласный торжественный гимн.
   - Великий Омн принял нашу жертву.- Произнес жрец.

--- --- ---

   Я - палач. Я - урод. Я родился, так же как и этот младенец, сердце которого сегодня я вырвал, первым в наступившем году. Поэтому роды у матери принимали храмовые повивальные бабки. Сразу же после рождения меня должны были принести в жертву Великому Омну. Но из лона женщины вышел урод, от вида которого повитухи в ужасе отскочили, а мать упала в обморок. Принести такого урода в жертву Омну было бы оскорблением его божественной сути. Я выжил только благодаря своей уродливости. Благодаря? Мне в голову никогда не приходило благодарить бога за то, что тогда я выжил. Но я выжил. И, чтобы искупить вину за собственную уродливость, я должен был убивать других.

--- --- ---

Не спасешься от доли кровавой,

Что земным предназначила твердь.

Но молчи: несравненное право -

Самому выбирать свою смерть.

  
   Обычно, после казней, или после жертвоприношений, я старался ложиться спать пораньше. Детское суеверие: чем раньше ляжешь спать, тем быстрее забудется прошедший день. Я разослал постель, и уже было потушил свечку, как в дверь забарабанили. Я подошел к двери, открыл. Там стоял храмовой посыльный:
   - О, великий исполнитель, жрец Абу повелевает вам явиться...- испуганно затрепетал посыльный.
   Посыльный развернулся, и побежал прочь.
   Напялив на голову маску, я вышел вслед за ним. Жреца я застал за трапезой. Он поднял на меня свои бездонные старческие глаза и заговорил:
   - Завтра тебя ждет работенка.
   - Служу великому Омну,- эхом отозвался я. И склонил голову в повиновении, приготовившись выслушать дальнейшие указания.
   - Это еретик из страны Оз. Он приговорен к казни через отрубание головы. Казнь состоится завтра. Сделай необходимые приготовления.
   Я молча поклонился и вышел. Надо было наточить топор, освятить его, принести в жертву голубя во искупление греха убийства, и молиться в храме до тех пор, пока божество Омн не даст своего согласия на то, что мне позволено совершить это убийство. Я совершил более сотни казней, перед которыми постоянно все это проделывал. И во время молитвы я всегда получал разные знаки: однажды, во время ночной молитвы храм заполнился дневным светом, однажды ко мне явился сам Омн и произнес: "Убей", однажды ко мне прилетел голубь держа в клюве окровавленный клинок... После молитвы и таких знаков душа переполнялась благодатью, и я иногда даже гордился, что мне выпала честь служить таким образом великому божеству. Но такие высокие состояния быстро проходили, сменяясь моей обычной угрюмостью.
   И вот, проходя мимо храмовой башни, я услышал, как кто-то чистым ровным голосом пел:
  
   -Кончено время игры;
   Дважды цветам не цвести.
   Тень от гигантской горы
   Пала на нашем пути.
  
   -Область унынья и слез -
   Скалы с обеих сторон
   И оголенный утес,
   Где возвышается Омн.
  
   -Острый хребет его крут,
   Вздох его - огненный смерч.
   Люди его назовут
   Сумрачным именем "Смерть".
  
   -Что ж, обратиться нам вспять,
   Вспять повернуть корабли,
   Чтобы опять испытать
   Древнюю скудность земли?
  
   -Нет, ни за что, ни за что!
   Значит, настала пора.
   Лучше слепое Ничто,
   Чем золотое Вчера.
  
   Я стоял, вслушиваясь в каждое слово. Эта песня была так разительно отлична от тех, которые пелись в храме; она дышала оптимизмом и верой, но особой верой, верой в человека, в его превосходство над богом. В отличии от храмовых песнопений, наводящих уныние и страх, эта внушала надежду, она не покоряла, а возвышала. В ней был призыв к действию!
   Слезы сами покатились у меня из глаз. Но маска на моем лице и окружающая темнота скрыли это проявление сентиментальности от прохожих.
   Я поспешил было побыстрее пройти мимо башни, но неожиданно, даже для самого себя, повернул в башню. Как Великий Исполнитель, я пользуюсь беспрепятственным входом в любое помещение, поэтому для меня не существует закрытых замков, в том числе и в темнице. Стражники поприветствовали меня. Перекинувшись с ними парочкой слов, я потребовал, чтобы мне открыли камеру, из которой раздавались звуки песни. У одного из стражников я взял факел, и шагнул в камеру.
   Человек в камере замолчал. Это был пожилой, но с живыми и очень юными глазами горец. У него были белые волосы и борода, отчего его лицо казалось просветленным. Необычный с горбинкой нос выдавал в нем горца из страны Оз. Лоб, зачесанные назад волосы и одежда, все указывало на то, что он странствующий пророк.
   После непродолжительного молчания, горец заговорил:
   - Я тебя знаю. Ты - Великий Исполнитель Ист.
   Я молча кивнул головой.
   - Но ведь моя казнь назначена на завтра. Тогда почему ты пришел?
   О своей казни и предстоящей смерти он говорил так просто, словно отчитывал трактирщика за то, что тот недосолил бекон. Это меня поразило в старике еще больше, чем слова песни.
   - Ты не боишься умереть?- спросил я.
   - Умереть? Хм. Умереть намного проще, чем жить. Для того, чтобы умереть достаточно покориться чужой воли, достаточно сдаться, прекратить борьбу. Для того чтобы умереть, достаточно ничего не делать, пустить все на самотек. Я не боюсь смерти, потому что знаю, что я не умру. Ни завтра, ни послезавтра, вообще никогда. - Горец захохотал.
   - Ты безумец!
   - Оглянись вокруг,- продолжал пророк.- Ты спрашиваешь, не боюсь ли я умереть. Я боюсь не смерти, нет. Я боюсь смотреть в глаза живым людям. Потому что в них нет жизни, а лишь одна покорность и страх. Это глаза живых мертвецов!
   - Я тоже мертв?
   - Да,- сурово произнес старик.- Оставь меня в покое. Я не хочу больше с тобой болтать.
   - Позволь задать тебе один вопрос, и я уйду.
   - Ладно. Валяй.
   - Что надо делать, чтобы перестать быть мертвым?
   - Убить в себе раба, и стать господином. Перестать поклоняться богу, и стать богом. Довольно!
   Я вышел из темницы.

--- --- ---

Созидающий башню сорвется,

Будет страшен стремительный лет,

И на дне мирового колодца

Он безумье свое проклянет.

   Приготовления к казни шли полным ходом. Толпа зевак еще с рассветом начала занимать лучшие места вокруг помоста: кто-то залез на дерево, кто-то сидел на подоконниках храмовой башни, но больше всего людей толпилось вплотную к месту казни. Вышедшего на помост жреца Абу толпа приветствовала возгласами одобрения.
   Абу поднял руку, приказывая всем замолчать. Когда толпа утихла, он заговорил:
   - Великий совет жрецов храма Трех Гор постановил: предать смерти еретика из страны Оз. Он обвиняется во лжи и клевете на Великого Омна. Он утверждает, что спустился к нам из святой обители Омна, за это он будет предан смерти!
   - Смерти!- подхватила толпа, и в предвкушении заликовала.
   Когда стражники вывели горца, со связанными сзади руками, на помост, крики стали еще громче. Следом шел я.
   Стражники наклонили горца и связали руки вокруг колодки таким образом, чтобы голова лежала неподвижно. Лицо старика было повернуто в мою сторону. Он смотрел на меня все с тем же превосходством, что и вчера. Несколько мгновений я вглядывался в это лицо, но в нем не было ни страха, ни сожаления.
   Толпа по-своему истолковала мою медлительность, и начали раздаваться возгласы неодобрения. Жрец Абу также бросил неодобрительный взгляд в мою сторону.
   Я поднял топор. Старик продолжал пристально смотреть в мои глаза. Губы его прошептали:
   - Убей в себе раба.
   "Стань богом",- беззвучно ответил я. И опустил топор, вложив в этот удар всю свою ненависть. Голова жреца Абу слетела с помоста прямо в толпу. Единственное, что я успел заметить - это его удивленные и испуганные глаза. Следующим ударом я разбил головы двух стоящих рядом стражников. Затем, сорвав с себя маску, и подставив свое безобразное лицо на всеобщее обозрение, я пригнул в толпу. Не обращая внимания на крики и царивший в толпе хаос, размахивая топором как булавой, я пробирался к городским воротам. По дороге я зарубил еще несколько человек, но уже не обращал на это внимания. Городская охрана в ужасе разбежалась, оставив ворота незапертыми. Так, я беспрепятственно выбежал за пределы города. Я бежал в сторону Трех Гор.
   Позволил себе небольшую передышку лишь, когда достиг подножия горы и скрылся в расстилающемся перед горой лесом. Отдышавшись, я начал взбираться на гору. Я лез в обитель самого Омна. Я кричал, оскорбляя его божественное имя, я пел храмовые гимны, коверкая слова. Я безумствовал, и был неимоверно рад этому.
   Добравшись до самой высокой вершины, я гордо встал, и что есть мочи заорал:
   - Омн! Я здесь! Я - урод и пришел с тобой сразиться.
   В ответ только ветер потрепал мои волосы и одежду.
   - Я бог!!! Я - бог, а ты ничто!
   Следующий порыв ветра был настолько сильным, что я не удержался, и, сорвавшись со скалы, кубарем полетел вниз.
  

И может быть, рукою мертвеца

Я лилию добуду голубую.

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"