Аннотация: Когда встанешь перед выбором - подумай, что бы сделал твой дед.
- А здесь у нас собственно рудник, - офицер предупредительно распахнул дверь лимузина, выпуская инспектора наружу. Инспектор, вздохнув, вылез из удобного салона, растер толстую, в складках жира шею и, прикрыв аккуратную круглую лысину фуражкой, брезгливо повел выразительным мясистым носом.
- Ну и вонь здесь у вас.
- Что делать, сэр, мы ничего не можем поделать с этими скотами. Чистоплотность в них, похоже, не удастся вколотить никогда.
Инспектор вздохнул и в который раз проклял это задание...
Тогда, утром, за неделю до отпуска, ничто, казалось, не предвещало неприятностей, и поэтому вызов к Лорду Адмиралу был полной неожиданностью. Тем более, что тащиться пришлось даже не в резиденцию, а на главный космодром, насквозь пропыленный и прожаренный безжалостным казахстанским солнцем.
Лорд Адмирал как раз беседовал с тремя офицерами, возвышавшимися над отнюдь не маленькой фигурой командующего, как башни. Рост и нашивки на мундирах с первого взгляда выдавали в них офицеров дальней разведки, красу и гордость межпространственного военно-космического флота. Впрочем, Лорд Адмирал терялся рядом с ними лишь на глаз непосвященного. Посвященные же (впрочем, их было немного) вряд-ли поставили бы на спецназ, вздумай они сейчас напасть на него - скорее всего, Лорд Адмирал убил бы их прежде, чем сам сообразил, что делает. Что-ж, старые рефлексы живучи...
Лорд Адмирал заметил его, извинился перед офицерами и, подойдя, попросил подождать в кают-компании. Он вообще редко приказывал, если мог без этого обойтись. Впрочем, уж его-то просьбы выполнялись, как правило, по команде "бегом".
Едва только он успел расположиться в кресле, сняв китель и подставив красное, распаренное лицо струе холодного воздуха, бьющей из кондиционера, как командующий даже не вошел, а прямо ввалился внутрь и сразу небрежным жестом отослал дежурных стюардов. Включив второй кондиционер, он с минуту жадно хватал ртом воздух, потом с сожалением выключил его и, заметно повеселев, воскликнул:
- Федор Абрамович, привет! Какими судьбами?
- Сам-же вызвал, хмырь старый.
- А ты, можно подумать хмырь молодой! А-ха-ха...
- Да уж помоложе тебя.
- Да ладно, если тебе двести лет, три года не в счет. Бессмертие - великая вещь.
Положим, это так, спорить нечего. Тем более, если за этим заявлением следует бутылочка старого марочного вина. После третьей рюмки без закуски обмен шутками закончился и командующий перешел к делу.
- У меня есть для тебя дело.
- Ну да, я так и знал, что попойкой это не закончится.
- Федя, ты сам знаешь, если бы я имел желание выпить с тобой, я заявился бы к тебе вечерком с бутылкой и мы славно посидели бы на кухне, Вале твоей назло.
Валя, жена контр-адмирала Зингельмана, уже три дня была с детьми на курорте в трех пространствах отсюда, о чем он с улыбкой и сообщил. Лицо Лорда Адмирала обиженно вытянулось.
- Слушай, орел, а чего ты молчал?
- А ты не спрашивал.
- Ну, думать надо было. Собрались бы всей командой.
- Вообще-то я хотел учинить попойку перед отъездом.
- Куда это ты собрался?
- Все туда-же, на курорт. У меня отпуск через неделю, ты забыл?
- Да, прости. С отпуском тебе, пожалуй, придется повременить, - посерьезнел командующий.
- Надолго?
- Не знаю.
- Не пойдет. Валька меня повесит, если не приеду вовремя.
- Угораздило же еврея жениться на эмансипированной хохлушке.
- На себя посмотри - ни жены, ни детей.
- Ну, мне можно, я старший по званию, - пошутил командующий. - А вообще, я ведь говорил уже - сначала я был молодой лейтенант без перспектив и девченки вокруг были слишком разборчивы. А потом я стал Черным Лордом - и стал слишком разборчив сам.
- Да все я понимаю. - Зингельман вздохнул. - Говори, что у тебя за задание.
- Про пространство три-двенадцать что знаешь?
- Считай, ничего. Ты ведь его сам разведывал в свое время. Знаю только, что сейчас у нас с ними активная торговля - уран, титан, олово в обмен на старые танки.
- Да, причем только с тремя государствами. Остальных они на этих самых танках уже схавали.
- Ну и что?
- А то, что титан и олово продают все трое нормально, а вот урановая руда от одного из них стала поступать с перебоями и вдобавок бедноватая. Выводы?
- Создают собственное ядерное оружие?
- Может быть. А может, истощились рудники, может, они решили схалтурить и фуфло нам гонят - не знаю.
- Что делать будем?
- Слетаешь и разберешься. Это два дня пути. Два дня туда, два обратно, три там. Отсюда тебя на курорт доставлю с шиком, специально крейсер выделю. А если опоздаешь, я тебе месяц к отпуску добавлю.
- Заметано.
- Я бы и сам слетал, - извиняющимся тоном сказал командующий, - но дела... И потом я, в принципе, кроме как водить в атаку эскадры, ничего не умею. Поле-чу - а вдруг ошибусь? И будут сплошные шумовые эффекты и вспышки на пол неба.
- А я что, не могу ошибиться?
- Ну, ты еврей, тебе и карты в руки. В бумагах ты ас еще почище, чем на мостике. А больше евреев у нас нет, так что послать, считай, и некого.
- Ну а все-же?
- Главное, не допусти, чтобы они бомбу под шумок не создали. Мы все равно тысячекратно сильнее, но нам не нужен еще один мертвый мир.
- Понял.
- Ну вот и лады. Возьмешь "Изумуд", он сейчас как раз вышел из капитального ремонта, так что в самый раз тебе будет.
- Слушай, ну ты же знаешь, не люблю я эти бандуры. Дай чего попроще.
- Дурак, я о тебе же пекусь. Если прилетает просто инспектор, перед ним прежде всего повыделываются, как могут, а это - время, сам же торопишься. А вот если он прилетает на авианосце, весь обвешаный оружием, которым грозно бряцает, и готов буквальном смысле стереть в порошок любого, кто на него косо посмотрел, да еще и по всем остальным добавить из корабельных орудий - вот тогда все будут на цыпочках ходить.
- Ты прав, конечно, но сам посуди - я не командовал такими кораблями. Если, не дай Бог, что случится... Опозорюсь ведь.
- Ну хорошо, бери "Гранит".
- И линкоры я тоже не водил.
- Так что ты хочешь-то?
- Дай "Инвинсибл". Я на нем ходил не раз, команда знакомая. Да и в управлении он, если что, легкий. А по грозному виду линейный крейсер никому не уступит, сам знаешь.
- Ну и черт с тобой. Твое дело. Через неделю жду с докладом...
Когда "Инвинсибл" опустился на планету, впечатление он производил - лучше некуда. Для местных, по-видимому, эталоном силы и совершенства служил старый патрульный крейсер, приписанный к здешней базе. Каким же потрясением для них, должно быть, явился опустившийся с неба ощетинившийся орудиями и ракетами черный гигант, занявший почти всю посадочную полосу. Рядом с ним патрульный кораль попросту не смотрелся - он был в семь раз меньше "Инвинсибла" и, к тому же, куда более обшарпанным.
Инспектора принимали с помпой - банкет, охота, девочки. Инспектор воспринял это благосклонно - но не более того. На следующее же утро он уже зарылся в бумаги и работал не поднимая головы два дня. А на третий день, к вечеру, он ылез из-за стола и объявил, что желает осмотреть рудники.
Пока все вокруг суетились, Зингельман наслаждался произведенным впечатлением и удовлетворением от хорошо проделанной работы. Конечно, никакой бомбой тут и не пахло, это подтверждали и наблюдения, проведенные с орбиты - скорее всего, действительно истощились рудники, а новые еще не набрали мощности. В принципе, мог быть и небольшой обман - досыпка пустой породы или еще чего, - но препятствовать инспекции никто не осмелился. Лорд Адмирал был прав - имея за спиной корабль, который даже не применяя ядерного оружия способен обрушить на потенциального врага триста мегатонн за один залп, чувствуешь себя увереннее. И намного.
Поэтому он встретил всяческое содействие и обследовал два рудника довольно быстро. Впрочем, обследовать было нечего - руда истощилась, штольни были заброшены и залиты водой, людей и оборудование давно вывезли. Вся работа велась на третьем руднике, том самом, где царили жара и вонь, так плохо действующие на инспектора.
- И что, это здесь постоянно? Работающие здесь действительно отважные люди.
- Позвольте представить вам командира этих отважных людей. Майор Корг.
Перед инспектором вырос здоровенный детина в белой форменной рубахе с витыми погонами с засученными по локоть рукавами.
- Я очень рад, сэр, приветствовать вас...
- Оставьте это, я тороплюсь. Показывайте ваше хозяйство и закончим эту взаимно неприятную процедуру.
Майор пожал плечами, но послушно повел их к руднику, по дороге объясняя, где, что и как. Полуголые изможденные люди, возившиеся вокруг шахты, провожали их взглядами.
Перед спуском в шахту все надели комбинезоны, защищающие от облучения. Инспектор нетерпеливо ожидал их - ему комбинезон был не нужен, бессмертие действительно имело преимущества.
В пинципе, ничего, что бы он уже не знал, Зингельман для себя не открыл. Рудник истощался, скоро придется искать новые месторождения руды. Ничего хорошего в этом не было. Впрочем, с учетом даже не второстепенности, а третьестепенности этого источника топлива, ничего страшного тоже не было и быть не могло.
Инспекция явно подходила к концу. Зингельман для очистки совести осмотрел еще узкоколейку для вывоза руды, кстати, исправно функционировавшую, и бодро двинулся к автомобилю. Перед ним вставал скорый отпуск и любимый курорт.
- Что это? - он с удивлением рассматривал грязный барак, из которого группа солдат с автоматами выгоняла грязных, оборванных, больше похожих на скелеты людей.
- Это? - майор, кажется, был удивлен. - Это приговоренные.
- Приговоренные? Вы в качестве рабочих используете преступников?
- Нет. Это пленные. Их захватили в последних войнах, но сейчас они уже не нужны - рудник закрывается, лагерь сворачивается, от пленных избавляются.
- Оригинальный у вас подход. И что, нет никаких конвенций на этот счет?
- А кому они нужны, эти конвенции? Они не смогли защитить свою страну, следовательно, их народ все равно не имет права на существование.
- Посмотрел бы я на тебя, купи они раньше вас наши танки.
- А ничего бы не было. У них такие методы были не в ходу.
Инспектор насупился.
- Между прочим, мой прадед сам пршел через такой лагерь. Он назывался Дахау.
- Значит, не через такой, если ваш дед остался в живых.
- Просто война кончилась чуть-чуть иначе, чем здесь. Кое кого спасли, кое кого, наоборот, повесили.
- Ну, мне это не грозит, - майор рассмеялся. - Да не берите в голову, инспектор. Кто они вам? Братья-сестры?
"Не бери в голову, в этом все дело" подумал Зингельман. "И Лорд Адмирал скажет так же. Точнее, он пожмет плечами и ответит, что это их внутренняя проблема. А если я потребую вмешаться, он скажет, что не видит в этом нужды, и разговор будет окончен. Но черт возьми, ведь все они погибнут..."
Зингельман протянул руку к браслету связи. В конце концов, он наделен некоторыми полномочиями. Через час здесь будет "Инвинсибл", и он объяснит этому поганцу, да и всем остальным, как меняют историю. С Лордом Адмиралом он все решит уже потом. Да и не будет Черный Лорд ссориться со старым товарищем из-за каких-то нацистов. Думая так, он вызвал крейсер, отдал приказ. А потом повернулся к разглагльствующему майору и понял, что эти три или четыре тысячи самых слабых, в основном женщин и детей, погибнут уже сейчас. Их сожгут живьем, чтобы не тратить пуль.
Что-ж, бессмертие, жена, курорт... Не такая большая цена. Майор ничего не успел понять. Талисман, подаренный Феде Зингельману матерью перед первым полетом - звезда Давида на прочной стальной цепочке, единственное, что могла подарить на память сыну старая женщина, - был не только предметом насмешек товарищей по полету. В умелых руках это было грозное оружие, а Зингельмана когда-то, когда он еще не был так толст и медлителен, как сейчас, готовили неизвестно к чему и постарались обучить на совесть. Что-ж, старые рефлексы живучи... И когда майор упал с перерубленным цепью горлом, он успел положить рядом с ним обоих сопровождающих его офицеров прежде, чем ои достали оружие.
Потом началась потеха. Зингельман снял охрану колонны четко, как на учениях. Ручной лучемет работал бесшумно и потому прежде, чем пулеметчики на вышках успели сообразить, что к чему, они присоединилися к своим товарищам. Что они сами думали по поводу своей нерасторопности, можно было только догадываться - с того света в таком состоянии не возвращался еще никто.
Через минуту каша заварилась по настоящему. Толпа (и откуда только силы взялись) рванула к воротам. Рабочие с рудников устремились за ними, благо прикрывавшие ворота вышки уже ярко пылали. Кто-то на ходу стоптал немногочисленных охранников, выскочивших было из караулки, кто-то подхватил автоматы и залег за камнями неподалеку от Зингельмана. Потом откуда-то выполз танк - Т-98, машина, безнадежно устаревшая на родине еще до первого полета "Орла", но все еще сокрушительно мощная здесь. Она загорелась только после третьего выстрела Зингельмана и зачадила густым жирным дымом. Охранники, по видимому, плюнули на убегающих и постарались справиться хотя бы с теми, кто не без успеха пытался их задержать. Они потеряли еще человек пять и откатились назад. Пат! То, что надо. Зингельман понял, что он дождется-таки корабля. Сейчас никто не рискнет подняться в атаку...
Отчаянные крики донеслись с другой стороны лагеря. Это узники еще нескольких бараков, высадив двери, бросились к западным воротам и пулеметы с уцелевших вышек расстреливали их в упор. Идиоты! Зингельман вздохнул. "Что-ж, не поминай лихом, Валя. Я был далеко не лучшим мужем..."
Он успел поджечь вышки и даже сжег караулку, из окон которой били пулеметы. Потом сразу несколько пуль ударили его в грудь и отшвырнули уже мертвое тело на камни. Сознание затухло чуть позже и в то мгновение, которое у него еще оставалось, стоя над открывшейся перед ним черной пропастью, адмирал Зингельман успел подумать, что его прадед мог бы гордиться им...