Михеев Михаил Александрович : другие произведения.

Рейдер, часть1, весь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.43*78  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Остальные части удаляю всвязи с выходом книги. Будущее, человечеству становится тесновато на Земле, и оно рвётся в космос. Попытки создать сверхсветовые движки дали неожиданный результат: оказалось, что на "пыльные тропинки далёких планет" эдаким макаром не попасть, а вот пробить пространство и вывалиться в параллельной Солнечной системе можно. Впрочем, как-то приковыляли на субсвете разок пришельцы - в первый и последний раз флоты держав немедля объединились и отформатировали нахалов начисто. Экспансия протекает не без эксцессов: хотя пока в соседних мирах достойный отпор дать никто не может (или низковат уровень развития, или уже самоуничтожились), есть же такая увлекательная грызня за сферы влияния. И если военные стараются держать себя более-менее в рамках приличия (ибо можно нарваться на асимметричный ответ, невзирая за запрет ядерного оружия), то уж дальняя разведка, завидев условно-вражеский вымпел, немедля лупанёт со всех калибров - всё одно фиг кто концы найдёт. Вот у одного из клонов Геи и повстречались русские исследователи фронтира с американскими - и "расписали ничейку", бодро поубивав друг друга. Ну, почти поубивав - так как лейтенант Виктор Михайлов выжить таки ухитрился, оказавшись, в итоге, в средневековом мире. Знали бы янки, да и все остальные "общечеловеки", чем это для них обернётся...


Пролог.

   Каждый выбирает по себе:
   Женщину, религию, дорогу,
   Дьяволу служить или пророку -
   Каждый выбирает по себе
   (не помню, кто - вроде, Визборн)
   Стрелы ударили внезапно и, казалось, со всех сторон. Командир охраны, всю дорогу развлекавший принцессу разговорами, кулем свалился с коня - прочные стальные доспехи рыцаря не спасли его от трех арбалетных болтов, выпущенных почти в упор. Солдаты пережили своего командира совсем ненадолго и вскоре узкая лесная дорога покрылась неподвижными телами - кто-то умер, не успев осознать опасность, кто-то, раненый, пытался уползти, но меткие стрелы быстро положили конец их потугам. Двое или трое успели выхватить мечи, но никто не стал вступать с ними в схватку. Храбрецов расстреляли из-за кустов, не давая им продемонстрировать свое мастерство.
   Разбойников оказалось совсем немного - человек десять или двенадцать, все без доспехов, зато с мечами, топорами и арбалетами. Они вышли компактной, плотной массой, умело прикрывая друг друга. Самый высокий, очевидно, вожак, одним небрежным движением сорвал с петель дверь кареты.
   - О! Гляньте, ребята, какая птичка нам попалась!
   Грубые руки выдернули принцессу наружу. Однако прежде, чем подоспели остальные, вожак взвыл и схватился за правое плечо - тяжелая арбалетная стрела пробила его насквозь. Удар был столь силен, что человека развернуло и это спасло его от второго болта, попавшего точно между глаз одному из спешащих к карете бандитов. Он успел только булькнуть нечто невнятное и осел, а остальные шарахнулись. Главарь с проклятьем выдернул стрелу - ему было не занимать ни смелости, ни силы. В следующий момент он вновь едва спасся - голубовато-блестящая полоса стали распорола его кожаную куртку и оставила глубокий порез на груди. Лишь мгновенная реакция, не притупившаяся даже от боли в раненом плече, спасла человека от мгновенной смерти.
   Между толпой разбойников и принцессой стоял оруженосец командира - совсем молодой парнишка, сжимающий в руках короткий и широкий меч. Всю дорогу он чистил своему патрону коня, разводил костер, готовил пищу для всего отряда - и глаз не сводил с девушки. Любовь с первого взгляда, надо понимать. Сейчас настал момент показать, чего он стоит на самом деле - и юнец не сплоховал. Два арбалета, которые у него были, он использовал вполне по назначению, а то, что главарь остался жив, так это случайность, ясное дело.
   Повинуясь рыкающей команде вожака, разбойники начали медленно приближаться к отважному молокососу, однако парень был явно не промах - вокруг него вдруг сияющей стеной заблистал меч, и разбойники шарахнулись. Веерная защита чертовски эффектна и, хотя опытный воин прорвет ее без труда, для вчерашних крестьян вид сплошной завесы из бешено крутящейся стали был по меньшей мере пугающим.
   Впрочем, разбойники были далеко не дураки и не желали зазря подставляться под меч отчаявшегося парня. Задние принялись натягивать тетивы арбалетов и, возможно, этот день стал бы последним в жизни храбреца, однако провидение, как это часто бывает, рассудило по своему.
   Из-за поворота дороги появился неторопливо едущий одинокий всадник. Любой знающий человек, глядя на то, как он держится в седле, поднял бы его на смех - более неумелого наездника встретить куда как непросто. Однако он пришпорил свою клячу, которая с шага перешла на нечто, должное изобразить галоп, и подъехал к месту схватки. На удивление небрежно соскочив с лошади, этот странный человек задал риторический вопрос о том, что здесь происходит и одновременно быстрым движением выхватил из притороченных к седлу ножен свой меч.
   Главарь банды был опытным человеком. В свое время он успел послужить и стражником в городском ополчении, и в баронской дружине, участвовал в паре крупных сражений и в бессчетном количестве мелких стычек. Сейчас он не мог понять, что-же ему кажется странным в происходящем. Да, новоявленный герой был очень высок, почти на полторы головы выше любого из его молодцов, и соответственно шире в плечах, однако это не было чем-то из ряда вон выходящим. Встречаются очень высокие люди, но они долеко не всегда так опасны, как кажется. Более того, часто они, привыкнув к преимуществу в силе, пасуют перед опытным бойцом, не сумев вовремя понять, что в бою требуется и мастерство. Странная черная одежда, облегающая пришельца словно вторая кожа, тоже не вызывала особых опасений, ровно как и легкая серебристая кольчуга - мало ли что люди не носят, а такая пародия на доспехи от арбалетного болта, а тем более от меча все равно не спасет. К тому же шлема на нем все равно не было. Меч... Да, меч был великолепный, двуручный. На три ладони длиннее обычного двуручника и чуть уже. Серебристое лезвие холодно блестело и солнечный свет, казалось, стекал с покрытого странным узором клинка. Для того, чтобы просто поднять такой клинок, требуются очень сильные руки...
   И тут вожак понял, что ему показалось странным. Человек держал меч одной рукой и не напрягался. Похоже, в схватке такой противник может быть страшен, однако разбойники видали еще не таких. Двое, успевших зарядить арбалеты, вскинули их к плечу и разом выстрелили.
   Однако таких, как этот воин, они еще явно не видали. Одна из стрел звонко щелкнула по клинку, с невероятной скоростью взлетевшему навстречу, а вторая внезапно оказалась зажатой в затянутой в черную перчатку ладони перед самым лицом воина. Такой трюк не сумел бы проделать даже ярмарочный фокусник - слишком быстро и со слишком большой силой летит стрела.
   Замешательство, вызванное небывалым зрелищем, длилось недолго - если судить по времени. Но оно все-же длилось чуть больше, чем могли позволить себе разбойники. Оно длилось дольше, чем можно, ровно на жизнь. Никто даже понять не успел, что происходит, а неизвестный воин уже начал движение, стремительное, как и все, что он делал.
   Воин шагнул вперед и влево, меч его оказался повернут клинком назад, вдоль руки. Узкое лезвие скользнуло на развороте и его лезвие пластануло противника, словно гигантский нож в руках повара. Серебристый клинок холодно блеснул и ударил точно в живот ближайшего разбойника. Разбойник коротко взвыл и рухнул, прижимая к животу вывалившиеся кишки. А воин был уже далеко впереди и меч его пошел вперед широким полукругом. По дороге он самым кончиком коснулся второго разбойника и его голова откинулась назад - горло было перерезано с хирургической точностью.
   Вожак шайки мог лишь непонимающе смотреть, как гибнут один за другим его люди. Их было десять - и вдруг стало восемь, потом семь, потом шесть... Двое успели вскочить на коней, захваченных на месте боя. К чести их, они не отступили, не попытались бежать, пока неизвестный был занят их товарищами. Их натиск был силен, но безнадежен - первый умер мгновенно - меч ударил его на уровне пояса и мгновенно перерубил пополам, словно куклу. Второй ударил воина мечом, но тот скользящим змеиным движением ушел от удара и в следующий момент ударил сам, перехватив рукоять обеими руками.
   Никто из видевших это никогда не поверил бы, если бы ему самому рассказали об этом. Тяжелое отточенное лезвие разрубило всадника от плеча до седла, перерубило седло и обрушилось на коня, развалив несчастное животное пополам. И тут же оно вновь метнулось вперед, невиданным колющим ударом убив еще одного.
   Лишь несколько секунд прошло с начала боя, и вожак шайки внезапно обнаружил, что остался почти что один. Рядом с ним был, правда, последний из разбойников, но толку от него быть не могло, слишком уж он был напуган. А на них медленно и очень спокойно надвигался воин и из его льдисто голубых глаз, полуприкрытых веками, глядела смерть.
   - Ты! - воин ткнул пальцем в вожака. - Ты останешься жив. Я отвезу тебя в город. Королевские палачи - народ изобретательный, великие мастера своего дела. А тебя, сопляк, - ткнул он пальцем во второго разбойника, - я сейчас убью.
   С диким воплем разбойник кинулся на него и умер. Его голова была аккуратно разрублена пополам, но пока он оседал на землю вожак успел здоровой рукой метнуть топор. В этот бросок он вложил всю свою силу, ненависть, желание жить. Топор мог, наверное, насквозь пробить рыцаря в полном вооружении и он ударил в грудь воина. Однако лезвие только и смогло, разрубив составленную из сложного переплетения колец и пластинок кольчугу, сбить воина на землю - убить его сил уже не хватило, кольчуга оказалась невероятно прочной. А в следующий момент воин, вскочив на ноги, с диким воем подпрыгнул в воздухе и удар ноги в тяжелом сапоге отшвырнул вожака назад. Тот успел подхватьться и даже ударил мечом, но воин с легкостью парировал неловкий выпад и край гарды, широкой, вычурной, непривычной формы, ударил вожака в висок...
   - Ну, что стоите? - прошипел воин на застывших в нерешительности принцессу и оруженосца. - Вяжите эту сволочь.
   - А он разве...
   - Жив, принцесса, жив он. Я же обещал ему это.
   Оруженосец бегом кинулся выполнять задание, а когда вожак разбойников лежал, стянутый собственным ремнем по рукам и ногам, воин вдруг выронил меч, осел на землю и прохрипел:
   - Помоги снять кольчугу...
   Общими усилиями оруженосец и принцесса стянули с него доспехи, расстегнули и сняли рубаху. Под ней обнаружилась худощавая фигура отнюдь не богатырского сложения. На груди была широкая, но не глубокая рана, бок был залит кровью. Подняв глаза на побелевшую принцессу, воин усмехнулся уголком рта и скомандовал:
   - Ну, чего ждете? Перевязывайте. Да поосторожнее - боюсь, как бы у меня пара ребер не была сломана.
   Пачкаясь в крови - его, чужой, да еще и лошадиной оруженосец туго перебинтовал раненого кусками собственной рубахи. Тот сидел весь белый, но ни разу не дернулся и даже не застонал, когда руки неумелого доктора буквально угодили в рану. Лишь когда парень закончил, воин на миг прикрыл глаза, но тут же вновь открыл их, усмехнулся и даже пошутил:
   - Глянь-ка, парень, на нашу красавицу. Как думаешь, у нее лицо белее моего, или как?
   Принцесса к тому времени уже дважды успела сбегать к обочине и проблеваться и сидела сейчас белая, как мел. Оруженосец посмотрел на нее, на раненого, потом снова на принцессу и вдруг рассмеялся.
   - Вот и отлично, парень, - подбодрил его раненый. - А то ты тоже белеть начал, я уж думал, ты тоже сейчас блеванешь. Возись тут потом с вами.
   С усилием поднявшись на ноги, он подошел к своей лошади. Та спокойно стояла и флегматично жевала траву - видимо, к поведению хозяина ей было не привыкать. В седло воин забирался неумело - так залезает на лошадь человек, впервые увидевший ее совсем недавно, может быть, пару месяцев назад. Поймав изумленный взгляд оруженосца, человек нахмурился.
   - Эй, парень! Как тебя хоть зовут-то?
   - Кэвин, сэр.
   - Ну вот и замечательно. Запихивай девочку в карету - и поехали. Я вас провожу до замка, меня выслали вам навстречу, но я малость опоздал к разборке. Прихвати мою кольчугу, кстати.
   Пять минут спустя карета уже бодро громыхала по дороге, а нечаянный сопровождающий бодро ехал рядом. Казалось, его совершенно не заботят ни рана, ни тряская рысь его лошади, причиняющая, должно быть, сильную боль. Лишь однажды он вдруг застонал и свесился было с седла, но тут же вновь восстановил равновесие и решительно толкнул лошадь пятками.

---

   Замок короля Дарна Второго, гордо именующийся Лесным, стоял на высоком холме. Как это часто бывает, вокруг замка поселилось много пришлого люда, так что в результате Лесной замок оказался вместо леса в центре... Ну, городом это было назвать пока еще сложно, а вот поселком - в самый раз. Люди селились здесь, рассчитывая и поторговать, благо торговый путь проходил прямехонько через замок, и спокойно прожить под покровительством местного властителя. Король Дарн был неплохим правителем, в меру умным, без излишней жестокости и по своему справедливым. В течение последних четырех лет он даже ни с кем не воевал, если не считать войной вялотекущие перемещения войск на севере. Там лет пятнадцать назад интересы отца Дарна, Дарна Первого, основателя королевства, шестидесятилетнего, но все еще крепкого телом и воинственного старика, схлестнулись с интересами такого же как он сам короля. Оба короля в годы Великой Смуты успели оттяпать себе по куску пирога от развалившейся Империи. По сути, они были обычные, необразованные лесные бродяги, главари шаек головорезов. От других таких-же они отличались только мозгами и решительностью.
   Дарн Второй, в отличие от отца, был сравнительно миролюбив и неплохо образован, хотя и сам не был чужд ни седла, ни меча. Приняв трон после смерти отца, он постарался прекратить войну, тем более что при практически равных силах война давно уже зашла в тупик и местные отцы-командиры с обоих сторон стремились не столько нанести друг другу урон, сколько уклониться от сражения и получше укрепиться в разбросанных тут и там крепостях. Его визави, который также унаследовал трон после смерти отца, по вопросу войны придерживался такого-же мнения. Вот и приехала принцесса Кала для того, чтобы выйти замуж за Гаральда, сына Дарна Второго. Такой брак должен был положить конец войне, которая обходилась обоим воюющим сторонам слишком дорого, и давал возможность обоим сторонам сохранить лицо - Белая пустошь, из-за которой, собственно, и шла война, отходила к Дарну как приданное принцессы и это снимало все вопросы.
   Карета принцессы загремела колесами по мостовой. Дорога была вымощена камнем, что уже само по себе было редкостью - чаще всего, дороги в таких селениях представляли из себя просто более или менее утоптанную полосу земли, на которой даже вездесущий подорожник не мог укорениться от обилия вытаптывающих его ног и избытка навоза. Удобрение ведь тоже яд, когда его слишком много... В дождь такие дороги расползались непроходимой грязью, в сухую погоду над ними висело облако пыли. Редко, очень редко богатые правители приказывали выложить такую дорогу бревнами, чтобы не мучились люди с застревающими повозками да не ломали ног лошади. Такие дороги стоили дорого, а служили недолго - копыта коней и подкованные сапоги солдат со временем разбивали бревна в мелкую щепу. Практически-же вечные каменные дороги стоили столько, что редко кто отваживался начать строительство. Видимо, в этой стране с деньгами проблем не было, равно как и с решительными в действиях людьми.
   Со всех сторон к дороге бежали мальчишки, а также всякий праздношатающийся люд. Заезжие принцессы, видимо, появлялись здесь нечасто, поэтому люди стремились поглазеть на диковинку. Мгновенно образовавшаяся толпа колыхнулась и двинулась было к карете, но сопровождающий рыкнул на них:
   -А ну, назад! Осади назад, я кому говорю! Здесь вам не зоопарк, чтобы пялиться... А ну назад, а то всех перепорю!
   Угроза возымела действие. По-видимому, этого человека здесь знали, уважали и слегка побаивались. Во всяком случае, даже наиболее буйные и хмельные мужики сочли за лучшее поискать себе другое занятие, менее опасное для жизни и здоровья. В огороде копаться, например, или диких лошадей объезжать... Так что до замка они доехали совершенно беспрепятственно.
   Ворота замка охраняла аж дюжина отменно вооруженных дружинников. Все были, несмотря на жару, в кольчугах, на поясах - добрые мечи, за спинами - щиты. Местный король не был идеалистом и не жалел денег на солдат, а его воевода, надо полагать, умел поддерживать дисциплину.
   - Привет, Виктор! - весело окрикнул его один из стражников.
   - И тебе того-же самого, тем-же самым, по тому-же самому, очень-очень много раз и очень-очень больно, - ответил воин. Стражники рассмеялись немудреной шутке. - Ты где был с утра?
   - Да проспал после вчерашнего. И голова болела - у-у-у...
   - Смотри, Таксфорд узнает - оторвет эту самую, которая у-у-у. Я же вон в порядке.
   - Да твое пойло только ты сам и терпишь.
   - Неправда. Вон мы с Таксфордом на той неделе три дня пили - и ничего, живы, здоровы.
   - Да у Таксфорда такой бурдюк, что в него можно бочку залить - не лопнет. Не то что мы, сирые да убогие, - и стражник похлопал себя по плоскому животу.
   - Да, тут ты прав, в тебя много не влезет. Молодой ты еще...
   Стражники снова заржали, а острослов побагровел, но все-же нашел в себе самообладание, чтобы отшутиться:
   - Да не будь ты такой здоровый, я бы тебе морду-то набил...
   - Вот только драться сначала по-хорошему научись, - посоветовал ему Виктор, слезая с лошади. - Ладно, не обижайся. Зови лучше Таксфорда, будет у нас серьезный разговор. И распорядись удвоить охрану, скажи - я приказал. Боюсь, это будет нелишним.
   Стражник кивнул и бегом умчался выполнять поручение. Остальные подобрались, надели шлемы и взяли в руки копья, до того прислоненные к стене караулки. Виктор чуть заметно усмехнулся, отдал поводья подбежавшему конюху и еле заметно скривился, неловко повернувшись - видимо, рана в боку причиняла немалую боль.
   Сэр Таксфорд примчался очень быстро. Фактически, прошло лишь несколько минут, а седобородый великан в сопровождении дюжины солдат в полном доспехе уже галопом вылетел из ворот, легко соскочил с коня и с неожиданной для его роста, сложения (его живот действительно напоминал большой, туго набитый бурдюк) и тяжелых рыцарских лат легкостью поспешил навстречу. И принцесса, и Кэвин хорошо помнили старшего королевского воеводу - именно он еще год назад приезжал к отцу Калы договариваться о свадьбе. С того времени Таксфорд почти не изменился, разве что еще больше заматерел, а голос его был громким и повелительным, как и прежде.
   - Виктор, рад тебя видеть. Ваше высочество... - он склонился в поклоне. - Ты чего-же здесь их держишь, ирод?
   Начальник караула хотел было что-то ответить, но Виктор повелительным жестом заставил его замолчать.
   - Это я не стал въезжать, не ругай его, Роберт. Я встретил их чуть дальше, чем планировалось. Их конвой был мертв и мне пришлось драться...
   - Кто это был? - мгновенно подобрался Таксфорд.
   - Обычные разбойники. Но работали они по заказу.
   - Уверен?
   - Да. Нападение было спланировано очень грамотно, а в полумиле их ждал еще один отряд. Видимо, разбойники бы прожили ровно столько, сколько им потребовалось бы, чтобы сделать дело. Из-за этого отряда я и запоздал - там были куда лучшие бойцы, я потерял время, чтобы их убить.
   - Думаешь, кто-то из наших?
   - Уверен. Жаль, не догадался взять никого из первого отряда. Зато из второго я одного прихватил.
   - Понятно. Тогда поехали. Его величество на месте, так что...
   Могучие спины дружинников мгновенно отрезали принцессу от внешнего мира. В окружении охраны она двинулась во дворец. Кэвин оказался снаружи и несколько секунд нерешительно крутил головой, но Виктор взял его за плечо и подтолкнул следом за принцессой. Так, все вместе, они и вошли в замок.

---

   Замок поражал своими размерами. Строили его явно "на вырост" и теперь это давало возможность разместить под защитой могучих стен много чего. С трех сторон замок прикрывали обрывистые берега неширокой, но довольно бурной реки, укрепленные камнем, и лишь с одной дома теснились почти у стены - всего в двух полетах стрелы. Здесь стена была дополнительно укреплена и прикрывалась вдобавок широким рвом и довольно мощным валом, засаженным по склонам тревой, скользкой даже на вид, и невысоким, но чертовски колючим кустарником сверху.
   Внутри большого замка находился второй, поменьше, но все равно очень внушительный - даже несколько больше, пожалуй, чем дворец отца Калы. Здесь, собственно, и находилась резиденция Дарна Второго, прозванного соотечественниками Спокойным. Большой зал, в котором король принимал гостей, был очень внушительным. Эта его внушительность еще больше подчеркивалась пустотой - никаких людей, кроме Калы, Кэвина, Виктора, Таксфорда и собственно короля в зале не было. Вернее, вначале-то они, конечно, были, но после официальной аудиенции король отослал всех - и придворных, и слуг. Повара в спешном порядке накрыли стол и вновь прибывшили поели - Виктор с Таксфордом плотно и со вкусом, остальные - через силу. Дарн не торопил - он был умным человеком. Собственно после трапезы (ранний обед или поздний завтрак - не поймешь) и состоялся разговор.
   Виктор рассказывал обо всем происшедшем коротко и ясно, не вдаваясь в подробности. Король - высокий, дородный мужчина в подбитой мехом парадной мантии - слушал, не перебивая, лишь беспрерывно барабаня пальцами по подлокотнику трона. Когда Виктор закончил, он несколько секунд молчал, а потом негромко спросил:
   - Считаешь, кто-то из своих?
   - Уверен. Слишком все хорошо было продумано. Не случись там меня - и все, никаких концов бы не нашли.
   Король задумался на миг, потом тяжело вздохнул:
   - Кто-же тогда, по-твоему?
   - А пес его знает. Очень многим смерть принцессы выгодна, ведь тогда - опять война. На это могли пойти ваши офицеры, которые, в общем-то, не против получать двойное жалование, ничем при этом не рискуя. Мог на это пойти кто-то из ваших советников с дочерью на выданье. В конце концов, ваш сын тоже заинтересован в таком варианте - все знают, что ему не особенно нравится мысль о женидьбе.
   - Но тогда под подозрением и ты сам.
   - Да, и я сам. В конце концов, я тоже в определенной степени заинтересован в войне. Или вон Таксфорд... Роджер, не обижайся, пожалуйста, но если бы ты не был болезнненно честным человеком, я бы тебя первого заподозрил. Короче, круг подозреваемых - десятки, если не сотни человек. Не исключено, что они объединились в группу, а может, в несколько групп. Кто знает...
   Король надолго задумался, механически теребя в руках край парчовой мантии. Виктор вновь принялся за еду. Таксфорд покрутил в руке изящный серебряный ножик, с помощью которого он до того ловко расправлялся с мясом, и спросил:
   - Слушай, а как твоя рана?
   - А, - отмахнулся с набитым ртом Виктор. - Больше шуму, чем неприятностей. Костоправ сказал, ребра целы, а синяки да царапины - вещи приходящие и уходящие. Жить буду, надеюсь.
   - Так! - Король стукнул ладонью по подлокотнику. - Что предлагаете?
   - Меры принимать, - фыркнул Таксфорд.
   - А какие меры? Я не вижу выхода, если мы никому не можем доверять.
   - А ведь выход на поверхности, - закончив наконец жевать, Виктор всем корпусом повернулся к нему. - Принцессу надо выдать замуж, и причем как можно скорее. Если свадьба состоится, ее смерть в дальнейшем уже ничего не решит и ее оставят в покое. Думаю, дня три мы сможем ее оберегать.
   - Кто мы?
   - Я, сэр Таксфорд и вот этот парнишка, - Виктор кивнул в сторону Кэвина. - Больше я сейчас никому доверять не могу. Таксфорд-же, как я уже говорил, честен до идиотизма, а мальчик уже доказал, что готов ради принцессы на смерть. Это, знаете ли, дорогого стоит.
   - А твои мальчики?
   - Кто сказал, что они не замешаны? Нет, моих учеников, конечно, не купишь, но, в конце концов, среди них немало юных идеалистов, мечтающих прославиться на поле брани. Так что, из самых лучших побуждений, многие из них искрошили бы принцессу в мелкие кусочки и, со своей точки зрения, поступили бы честно и правильно.
   - А люди сэра Таксфорда?
   Виктор молча сунул руку в кожаную сумку, стоящую около его стула, выудил из нее тяжелую рыцарскую перчатку и протянул ее Таксфорду:
   - Узнаешь?
   - Сэр Генри? - Таксфорд удивленно поднял глаза.
   - Да, он ждал в засаде и первым приказал открыть по мне стрельбу. Будь у них вместо арбалетов луки - и все, мне крышка.
   Таксфорд заплакал. Было странно видеть, как огромный, немолодой уже мужчина не может, да и не пытается сдержать слез. Король мрачно посмотрел на Виктора:
   - Послушай, разве нальзя было обойтись без этого?
   - Без чего этого?
   - Разве нельзя было оставить его в живых?
   - Кого, сэра Генри?
   - Да, его.
   - А кто сказал, что он умер?
   Король удивленно вскинул брови.
   - Но ты же сам сказал...
   - Я его не убивал, - фыркнул Виктор. - Я сказал, что в отряде были лучшие бойцы и я потерял время, пока их убивал. Кто вам сказал, что сэр Генри - из лучших?
   - М-да-а... - Король на несколько секунд смешался. - И где же он теперь?
   - Не знаю. Наверно, во весь опор мчится к границе. Да вы не волнуйтесь, я сам ему это посоветовал. А через два-три месяца, когда вы остынете малость, он вернется. Так будет лучше, а то попадет пацан под горячую руку, срубите вы ему, ваше величество, глупую башку с широких плеч и сами потом не рады будете.
   Король несколько секунд подумал и согласно кивнул, а потом негромко буркнул:
   - Но ты его хоть допросил?
   - Конечно. Абсолютно зря, правда - главой заговора он считает себя.
   - Да, этот юнец никогда не отличался умом.
   - Именно так. Кто-то использовал его, как игрушку, а чтобы легче было им крутить, наговорил ему три воза арестантов. Пацан надулся, как индюк - и дулся до тех пор, пока я не отхлестал его по щекам. К сожалению тот, кто связывал его с настоящими заговорщиками был в том же отряде и к моменту нашей беседы уже умер.
   Все несколько секунд помолчали, потом выпили тягучего красного вина и закусили. Кала уже обратила внимание на то, что, хотя вино лилось рекой, а закуски здесь стояли самые изысканные, но мужчины налегали в основном на простые и полезные блюда - мясо, сало, рыбу - и почти не пьянели.
   Первым нарушил молчание король:
   - А что там наш пленный? Все еще молчит?
   Сэр Таксфорд отреагировал только после того, как Виктор ткнул его локтем в бок. Секунд пять, оторвавшись от тяжких дум, он мучительно соображал, о чем же был вопрос, а потом кивнул утвердительно:
   - Молчит, сволочь. Может, действительно ничего не знает и использовали его втемную, а может, боится своих нанимателей больше, чем нас со всеми палачами. Если верно второе, то это само по себе о многом говорит.
   - Ну это мы сейчас проверим! - Король хлопнул в ладоши и зычно скомандовал: - Привести сюда этого... который на дорогах шалил!
   Приказание было выполнено незамедлительно. Главаря разбойничьей шайки буквально приволокли в залу и бросили на пол - стоять он уже не мог.
   - Ты, мерзавец, выбирай: или говоришь, кто тебя нанял, или твоих родственников вырежут до пятого колена, а с тебя сдерут шкуру.
   Пленный несколько секунд лежал неподвижно, а потом медленно поднял голову. Взгляд его был наполнен болью и ненавистью так, что казалось, будто он готов испепелить все вокруг. Зубы его явственно скрипнули, но он не издал ни звука. Таксфорд пожал плечами:
   - Вот видите, ваше величество? Над ним трудились лучшие мастера своего дела - и ноль эмоций. Может, лучше сразу повесить его?
   - Нет, погодите, - Виктор встал из-за стола. - Я попробую сам с ним потолковать.
   - Магия? - с интересом спросил король.
   - Наука, - ответил Виктор не оборачиваясь и достал из кармана небольшой медальон на тонкой цепочке. - Но сейчас это непринципиально...
  
   Было заметно, что профессору тяжело. Несмотря на то, что специально в честь его приезда силу тяжести в Академии уменьшили с двойной до полуторной, ему все равно было неуютно. Даже молодым курсантам, прошедшим самые строгие медицинские комиссии, в первые дни на станции приходилось несладко, а если человеку далеко за сорок и он страдает избыточным весом и одышкой....Словом, тяжко было профессору психологии на орбитальной станции Академии космической межпространственной разведки России. Однако он держался и держался неплохо - в конце концов, он был человеком долга и готовился выполнить свой долг (читай, отработать двухгодичное жалование, положенное ему в качестве премии за одну-единственную недельную командировку сюда).
   -Итак, господа курсанты, я прекрасно понимаю, что вас готовят воевать и выживать в любых условиях. Поэтому вы уважаете оружие, а на всякие побочные курсы типа философии и прочей педагогики стараетесь терять как можно меньше времени. Однако помните, ребята: при грамотном использовании гипноз, например, - не менее грозное оружие, чем нож или пистолет. Так что готовьтесь к трудному курсу, ребята. Поблажек вам не будет, я не прощу себе, если кто-то из вас погибнет, потому что в руках его не окажется именно того, что нужно здесь и сейчас.
  
   Виктор обернулся и демонстративно утер со лба пот.
   - Порядок, господа, он действительно больше ничего не знает. Можно его кончать.
   Король кивнул. Один из палачей вытащил нож и шагнул было к бесчувственном пленнику, но тут короля осенила мысль получше.
   - Ну-ка стоп. Отставить, я сказал! Не стоит разводить здесь кровавые лужи. Лучше завтра с утра, при большом стечении народу просто повесим его. Тогда вообще все, считай, двух зайцев убьем - и накажем примерно, и другим неповадно будет, и все поймут, что мы не шутим...
   - Трех, - не поднимая головы, буркнул Виктор.
   - Что "трех", - непонимающе обернулся король.
   - Три зайца получаются, - пояснил Виктор.

---

   Все сгорело дотла в равнодушном и страшном "не жаль",
   И уже не понять, чувства умерли или устали.
   Ты уже не берсерк - это просто летящая сталь,
   С абсолютным спокойствием остро заточеной стали.
  
   И не все ли равно, чья в защите взметнется рука,
   Отраженьем сверкнув в ледяной окровавленной грани...
   Смертоносный полет - как стрела невесомо легка,
   С той же легкостью все на пути разбивая и раня!
  
   И тебе так к лицу эта цепь из разбитых сердец,
   И любое из них можно было бы взять и без боя.
   Только все от любимой руки находили конец.
   Только знай, что мы все до последнего шли за тобою.
   (М. Карабинская)
   Кэвин стоял на страже у спальни принцессы. Позиция была что надо - длинный коридор заканчивался тупиком, а налево шел короткий аппендикс, такой узкий, что даже стоять там вдвоем было проблематично, а уж драться... Дорогу к спальне принцессы мог легко удержать и один человек при условии, что он будет соответствующим образом вооружен, обмундирован и обучен. Поэтому на Кэвине красовались новенькие доспехи из того же металла, что и у Виктора, легкие, но невероятно прочные, способные выдержать удар арбалетного болта с пяти шагов. На поясе оруженосца покоился короткий меч, удобный для резни в узком проходе. Чуть позади стоял прислоненный на всякий случай до поры к стене великолепной работы двуручник. Такой меч редко встретишь у знатного рыцаря, не говоря уже о простых латниках. На левой руке Кэвина висел щит способный, при нужде, защитить своего хозяина и от меча и от арбалета. Кстати, сразу пять заряженных арбалетов лежали рядом с ним.
   Хуже всего дело обстояло с подготовкой. Тогда, за завтраком, когда все же решили драться и все по очереди охранять принцессу (все, кроме короля, разумеется - ему по чину не положено, не поймут), Виктор без обиняков заявил, что нападение будет в дежурство Кэвина, как самого слабого и хуже всех владеющего оружием. Кэвин тогда вспыли было, да и принцесса заявила, что отец учил ее владеть мечом и в охране она не нуждается.
   Виктор не стал спорить. Он просто встал и предложил Кэвину убить его. Оруженосец решил было, что это шутка, однако все смотрели на него серьезно и с сочувствием, учебного оружия тоже рядом не было. Тогда он взял в руки меч и молча принял защитную стойку.
   Удара он не заметил. Не заметил даже, как Виктор извлек из закинутых за спину ножен меч - только услышал свист клинка и почувствовал слабое дуновение ветра на щеке. И еще он ощутил вдруг странную легкость в руке - меч Виктора с филигранной точностью и невероятной легкостью перерубил его клинок у самого эфеса.
   - Слабовато, парень, - Виктор улыбнулся, но глаза его оставались холодными. - Сэр Таксфорд, одолжите мальчику свой меч, пожалуйста.
   Таксфорд недовольно заворчал, но все-же протянул Кэвину свой меч - настоящий рыцарский двуручник стоивший, наверное, целое состояние. Виктор небрежно махнул рукой принцессе:
   - Присоединяйтесь, Ваше Высочество. Решим вопрос о том, кто здесь отдает приказы, раз и навсегда.
   Принцесса резко встала и оглянулась вокруг, ища глазами оружие. Король, видя ее замешательство, встал, подошел к развешанной на стене коллекции оружия и снял легкий, как раз под руку девушки, меч с простой и удобной рукоятью. Приняв из его рук оружие, девушка кивком поблагодарила монарха и стремительно, но осторожно двинулась вперед и вправо, стремясь зайти к Виктору с тыла.
   Виктор рванулся ей навстречу, занося меч для удара, но в последний момент круто изменил направление движения, шагнув навстречу бросившемуся на выручку принцессе Кэвину. Тот разом сбился - дистанция сократилась слишком резко. Легко уклонившись от неловкого удара, Виктор скользнул в сторону и вперед и нанес удар плашмя по заднице оруженосца. Кэвин взвыл и крутанулся вокруг своей оси, пытаясь достать Виктора страшным рубящим ударом по ногам. Опытный воин, Виктор легко подпрыгнул, пропуская клинок под собой и, пока Кэвин судорожно пытался справиться с собственной инерцией, шагнул вперед и вновь оказался у него за спиной и снова врезал по заднице, только с другой стороны. Тут-же развернулся, поймал кончиком собственного меча меч Калы, направил его вниз, в пол, и, ловко зайдя к ней со спины, врезал по заднице теперь уже ей. Не столько больно, сколь обидно.
   - Ну что, хватит? - насмешливо спросил он, салютуя им мечом. - Может, еще хотите?
   Красный от гнева и унижения, Кэвин вернул меч Таксфорду. Кала протянула было свой клинок королю, но тот лишь отмахнулся:
   - Оставьте себе, Ваше Высочество - может, когда и научитесь... - в глазах Дарна Второго вспыхнули насмешливые искорки.
   - Следовало бы набить им обоим задницы так, чтобы сесть не смогли, - усмехнулся Виктор. В схватке он даже не сбил дыхания и сейчас, кинув клинок в ножны, уселся за стол и плеснул себе в кубок вина.
   - Но все равно это не совсем честно, - отозвался сэр Таксфорд. - Против них никогда не выйдет противник, равный тебе, ведь ты - первый меч королевства.
   - Да. А мог бы стать и первым мечом Империи, даже во времена ее расцвета, - спокойно и просто, совершенно без рисовки отозвался Виктор. - Равного мне здесь нет и еще долго не будет. Но если среди этих орлов окажется хоть один мой ученик... Тут ведь не надо балет устраивать - достаточно убить, а это куда как проще.
   - И что ты предлагаешь?
   - Разместить принцессу так, чтобы проход к ее комнате мог легко прикрыть один человек, чтобы негде было развернуться. Предлагаю комнату за библиотекой - окно маленькое и с решеткой, коридор узкий - отобьемся, если что.
   - Согласен, - кивнул король.
   - Ну, - Виктор залпом допил вино и привстал, оперевшись руками на стол. Серые глаза стали жесткими, - тогда работаем.
   Вот так Кэвин и оказался на своем посту. Сразу после завтрака было официально объявлено о помолвке принца Гаральда и принцессы Калы и, после довольно длинной и нудной церемонии, затянувшейся аж до вечера, все, кроме Кэвина, Виктора и Таксфорда отправились отсыпаться. Сэр Таксфорд встал на страже у дверей принцессы, а Виктор повел Кэвина в свою личную кузницу выбирать доспехи и оружие.
   Кузница Виктора (сэра Виктора, если быть точным - рыцарские шпоры у него были) стояла в наружном дворе замка среди других мастерских и в то же время чуть на отшибе, у стены. На двери висел большой, но очень аккуратный замок, который отпирался не ключом - Виктор повертел пять колец из блестящего металла с непонятными символами и дужка сама собой отскочила. Дверь отворилась беззвучно и Кэвин вслед за Виктором шагнул в сухой полумрак.
   Пламя факела озарило небольшое чистое помещение. К удивлению Кэвина, аккуратный горн, наковальня и прочие аксессуары занимали сравнительно немного места. Зато были большие столы, заваленные всевозможными (и не только кузнечными) инструментами, непонятными поделками, пергаментными свитками и бумагами (О, бумага! Два года назад она вдруг стала здесь предметом экспорта и приносила баснословный доход - никто из соседей просто не производил ничего подобного. Правда, иногда купеческие караваны привозили издалека папирус, но сейчас эти времена канули в лету - местная бумага была и много лучше и во много раз дешевле). Отдельно стоял стол со странной формы посудой из стекла (тоже предмет экспорта, тоже очень ценный и тоже появившийся на рынке около двух лет назад).
   Но основное внимение Кэвина привлекло оружие - мечи, сабли, ножи в изобилии развешанные по стенам и стоящие в специальных стойках. Отдельно висели великолепные кольчуги, какие не стыдно носить и самому королю. Кэвин как зачарованный шагнул было к ним и очень удивился, когда Виктор, небрежно хмыкнув, отстранил его и сдвинул часть стены в сторону. Позади этой фальшивой стены открылась вторая комната, много больше первой, но так же заставленная, забитая и заваленная. И оружие здесь тоже было, причем куда лучшее (Кэвин был профессионал и сразу это определил), чем в первой комнате. При том, что и там оружие было великолепно.
   Вначале Виктор подобрал для Кэвина кольчугу двойного плетения, усиленную металлическими пластинами. Блестящие, словно серебряные, кольца переливались в его руках и как живые стекали вниз. К удивлению Кэвина, кольчуга была почти такой-же легкой, как и та, что была во время боя надета на самого Виктора. Уловив недоверие в глазах парня, Виктор засмеялся и напялил кольчугу на деревянное чучело, специально поставленное здесь для подобных экспериментов. После этого он взял лежащий в углу тяжелый боевой топор с изрядно иззубренным лезвием и жестом предложил Кэвину испытать доспех.
   Кэвин не зря готовился в будущем стать рыцарем - он умел владеть любым оружием и сейчас удар его был куда как хорош. Из под лезия брызнули искры. Оруженосец взглянул на кольчугу и едва сдержал возглас удивления - на ней не было ни царапинки, зато на лезвии топора прибавилось несколько новых зазубрин.
   - Титановый сплав, - пояснил Виктор. - Желаешь еще попробовать?
   Кэвин помотал головой, потом стянул с манекена кольчугу и под насмешливым взглядом Виктора тут же натянул ее на себя, удивившись, как ладно она сидит на теле.
   Меч Виктор предложил ему выбрать самому - любой, на свой вкус и руку. Кэвин шагнул было к стоящим особняком двуручникам, но остановился, понимая, что такой меч ему уж точно не светит. Даже не всякий рыцарь сумеет наскрести денег, чтобы обрадать таким клинком. Поэтому Кэвин скромненько отошел к соседним стойкам, выбрал себе короткий меч, несколько метательных ножей и щит.
   Виктор внимательно наблюдал за ним и, когда Кэвин закончил экипироваться, одобрительно кивнул головой и с интересом спросил:
   - Я видел, вначале тебе понравилось чуточку другое оружие. Почему ты решил остановиться на этом?
   - Бой будет в узком проходе. Вероятно, короткий меч там удобнее. И потом... Кто позволит мне взять такой меч?
   - Чушь! - взорвался внезапно сэр Виктор. - То, что ты сейчас сказал - чушь, а ты - идиот! Не в том смысле, что ты неправильно рассудил насчет боя - тут ты прав, разумеется. А вот насчет того, что эти мечи не для тебя - глупость несусветная. Я тебе сказал - любой, значит - любой. Тебе идти в бой, а не реверансы на ковре ногами выписывать. Ты должен взять то, что считаешь нужным, а не то, что думаешь, что тебе дадут.
   Ошарашенный и немного обиженный, Кэвин не нашелся, что возразить. Он вернулся к стойкам, довольно долго рылся, пока не выбрал себе меч по руке. Прямой узкий клинок плавно сбегал к столь же простой, удобно сидящей в ладони рукояти. Украшений не было никаких, зато разве не прекрасна сама голубоватая узорчатая сталь?..
   Виктор кивнул удовлетворенно и, подхватив с пола связку (и когда он успел ее собрать?) арбалетов, вышел из кузницы, аккуратно притворив сначала дверь в тайную комнату, а потом защелкнув замок на наружной. Вооруженные до зубов, оба воина направились в замок. Они шли мимо многочисленных трактиров, забитых приезжими купцами и местными мастеровыми, мимо складов, набитых товарами, мимо менял, готовых обменять любые деньги на любые деньги. Несмотря на поздний час, жизнь бурлила, деньги крутились, принося доход в королевскую казну. Кэвин вдруг понял, что если так пойдет и дальше, а война не прекратится, то королевство, из которого он был родом, скоро проиграет - более богатый сосед попросту задавит его. Но сейчас его беспокоило другое и он ни на что не обращал внимание. А вокруг кипел жизнь. Столица королевства росла, богатела и процветала.
   - Виктор, погоди!
   Сзади раздался тяжелый топот и из сгущающегося сумрака появился Гаральд, уже не в парадных одеяниях, а в обычных рубахе и штанах, заправленных в короткие сапоги. Он старался держаться спокойно, но двигался излишне торопливо и руками жестикулировал резко. Грудь его тяжко вздымалась - похоже, он хорошо пробежался.
   - Виктор, я рад тебя видеть.
   - Взаимно, - ответил Виктор совершенно спокойно, без эмоций.
   - Слушай, нам не дали поговорить, а потом я не мог тебя найти.
   - Я был занят.
   - Этого, что ли, вооружал? - Гаральд небрежно кивнул головой в сторону Кэвина, почтительно замершего чуть поодаль.
   - Да, и это тоже, - Виктор чуть заметно усмехнулся.
   - Но теперь-то ты свободен, я вижу. Пошли, тут рядом трактирчик с отличным пивом.
   - Не, не хочу. Я от пива писаю криво, - попытался отшутиться Виктор, однако Гаральд намека не понял.
   - Тогда ответь мне на вопрос, - он тряхнул головой и длинные, до плеч, по последней моде волосы колыхнулись, как львиная грива (а вот Виктор, как успел заметить Кэвин, стригся очень коротко). - Ответь... Это обязательно?
   - Что обязательно?
   - Брось, ты все прекрасно понимаешь. Мне обязательно жениться?
   - Думаю, что да.
   - Но я не хочу. Конечно, папина воля - закон, но скажи мне... Разве нельзя как-нибудь помешать этому?
   - Послушай, мальчик, - Гаральду было восемнадцать, а Виктору вряд-ли намного больше, но он сказал именно так. - Заткнись и слушай. Ты - сын короля, наследник престола. Со дня своего рождения ты имел все самое лучшее, и это правильно. Но высокое положение - это не только большие права, это еще и обязанности. Сейчас твоя обязанность - жениться так, чтобы это принесло максимум пользы твоей Родине. Запомни - принц женится не по любви, а по расчету, это - закон. Ты можешь и дальше развлекаться охотой, балами, драками и турнирами, можешь посещать шлюх, ходить по бабам или, как твой отец, завести официальных любовниц и менять их хоть каждую неделю. Но жениться ты должен, причем так, как тебе сказано.
   - Я никому ничего не должен, - почти взвизгнул принц.
   - Мальчик, не обижайся, пожалуйста, но ты должен. Должен каждому гражданину своего государства, потому что живешь в кредит. Они платят налоги, а ты за счет этого обеспечиваешь им возможность жить спокойно. Их не волнует, как ты это сделаешь - они за это уже заплатили. Когда-нибудь ты, я надеюсь, поймешь это. А теперь иди и постарайся хоть эти дни вести себя пристойно.
   Гаральд вдруг съежился, будто из него выпустили воздух. Тяжело вздохнув, он ссутулился и побрел прочь. Виктор смотрел ему вслед с жалостью и Кэвин вдруг понял, что необычного было в этом разговоре - даже не сам разговор. Просто Гаральд, высокий, сильный, настоящий рыцарь и уже опытный боец, рядом с Виктором выглядел... безобидным.
   И вот теперь Кэвин стоял на страже, уверенный и в себе, и в своем оружии. А главное, в чем он был уверен, так это в том, что его не оставят без помощи. Рядом с ним, на стене, матово поблескивала кнопка: стоит ее вдавить - и в комнате Виктора (а она совсем рядом) зазвенит звонок. Почему так происходит, Кэвин не знал, но Виктор показал ему, что это работает, и оруженосцу было этого достаточно.
   Другим важным моментом было окно. Со стороны основного перехода оно было совершенно незаметно, зато Кэвин легко мог видеть все, что там творится. Виктор называл это "бронированное стекло с односторонней прозрачностью" и хвастался, что его не разбить ни стрелой, ни топором. Кэвин ему верил.
   Дверь позади Кэвина была прочная, из потемневшего от времени дуба. Толстые доски были надежно скреплены между собой стальными полосами и запирались изнутри на тяжелый засов. Комнатка была небольшая, но для кровати и необходимых женщине мелочей места хватало. На совете все мужчины единодушно решили, что три дня принцесса потерпит, а дальше будет проще. Мнения самой Калы, правда, не спросили, поэтому она надулась и сделала обиженное лицо. Впрочем, никто не обратил на это внимания. Сейчас оскорбленная в лучших чувствах принцесса мирно спала (правда, в кольчуге - так настоял Виктор) и видела уже наверное пятые сны...
   Легкий шум привлек внимание оруженосца - как будто рядом скрипнул металл. Кэвин посмотрел в окно и обомлел - по коридору к нему шла толпа. Толпа разношерстная - и несколько рыцарей в легких доспехах, и наемники из личной стражи какого-то вельможи, и совсем уж непонятные личности в странной пятнистой одежде - эти все, как на подбор, очень молодые, поджарые, движущиеся с кошачьей грацией. На мгновение Кэвину стало страшно.
   - Можешь идти, парень, - высокий плотно сбитый рыцарь с веселым и открытым лицом махнул ему рукой. - Теперь мы дежурим.
   - Пароль! - пароля не было, но надо было выиграть секунду, чтобы нажать кнопку. И эту секунду Кэвин выиграл. Замешательство, потом быстрое движение к мечу - но поздно, поздно, кнопка уже вдавлена, арбалет в руках и то, что мгновение назад было благородным рыцарем, оседает на пол, превратившись в кучу обычного мяса с металлическим стержнем в голове.
   Вторая стрела угодила в живот какому-то наемнику, выскочившему из-за угла с топором в руках, третья, четвертая и пятая тоже нашли свою цель, а затем пришел черед клинков. Ловко поймав щитом меч какого-то толстого олуха, Кэвин проворно ударил его мечом снизу и тут же отскочил назад, спасаясь от удара тяжелого боевого топора. Вслепую ткнул мечом перед собой, попал - клинок вошел в мягкое, наемник дико взвыл. Остальные отхлынули, шарахнулись за угол, оставив убитых и раненых на полу.
   Сзади скрипнула дверь. Кэвин удивленно обернулся - позади него стояла принцесса - с мечом в руке, в кольчуге поверх ночной рубашки.
   - Куда? Назад! - Кэвин левой рукой, отшвырнув щит, подхватил ее поперек туловища.
   - Отпусти, хам! - взвизгнула принцесса, но Кэвин держал ее мертвой хваткой. Распахнув дверь, он одним движением забросил девушку обратно и закрыл дверь снаружи на засов. Обернулся в страхе, что могут подойти сзади, ударить в спину - и нос к носу столкнулся с высоким жлобом в рыцарском шлеме, украшенном внушающими уважение рогами. Меч его был уже занесен, но в том и недостаток тяжелых двуручных мечей - им надо много времени. Относительно много, конечно, но этого хватило. Кэвин успел поднырнуть под руку, ударить мечом в живот. Обычный клинок наверняка лишь отбросило бы, но чудесный меч Виктора как масло пробил доспех и противник Кэвина осел на пол, вывалив из широкой раны сизые кишки.
   Следующий противник оказался одним из тех непонятных субъектов в пятнистой одежде. Он рубил коротким мечом с такой скоростью, что Кэвин, прижавшийся спиной к двери, успевал лишь отражать удары. Лишь узость коридора, мешающая его противнику маневрировать, спасала пока оруженосца, однако он уже заработал две неглубокие раны - одну на лбу, вторую - на ноге. Возможно, тут бы и кончилась его эпопея, если бы сзади не раздался тревожный крик и нападающие не бросились бы назад. Кэвин устало опустил меч и замер, хватая ртом воздух. Прямо перед ним было окно и он хорошо видел, что происходит в коридоре. Честное слово, это зрелище заслуживало, чтобы на него посмотрели.
   По коридору стремительным плавным шагом даже не шел, а скользил Виктор. Он двигался совершенно бесшумно, сверкающая кольчуга, надетая поверх облегающей черной одежды, слабо искрилась в свете факелов. Рукоять меча торчала над плечом, а в каждой руке он держал по арбалету.
  
   - Ну что, товарищи курсанты, приступим? - инструктор, седой, как лунь, но еще совсем не старый, жилистый, свитый как будто из капроновых веревок человек прошелся мимо замершего строя. Самый маленький в этом строю был но пол головы выше его. - Помните: в будущем вам придется идти через параллельные миры и высаживаться на неизученные планеты. Мы никогда не знаем, что нас там ждет - в двух десятках исследованных пространств мы уже натолкнулись на такое количество сюрпризов, что перечислить их просто невозможно. И даже в них мы постоянно обнаруживаем что-то новенькое, неучтенное и неисследованное. Наверняка вам придется столкнуться с чем-нибудь неприятным, а главное, опасным. Вы все уже умеете стрелять из любой позиции и справляться с любым противником голыми руками, но это ориентир, в первую очередь, на наших основных врагов. Да, Штаты тоже не дремлют, но ваша основная задача не война с ними - для этого существует военный флот. Вы же - дальняя разведка, элита элиты. Поэтому вы должны научиться владеть любым оружием, даже таким, которое покажется вам жутким анахронизмом. Курсант Можейко, два шага вперед...
  
   - Господа, - негромко и совершенно спокойно сказал Виктор. - Я предлагаю вам бросить оружие и лечь лицом вниз, руки за голову. Через несколько минут здесь будет сэр Таксфорд и дворцовая стража. Гарантирую, что сейчас вас убивать никто не будет, а дальше - как решит Его Величество.
   В ответ раздались хлопки арбалетов - всего три, но для человека хватит и одной стрелы. Правда, для этого в него надо попасть. Сейчас же это оказалось весьма и весьма затруднительно - стрелы прошили воздух там, где за мгновение до этого стоял Виктор и с лязгом ударились в стену. Секундой позже по полу загремели арбалеты Виктора, а сам он... висел на потолке, непонятным образом зацепившись руками и ногами. Двое стрелявших медленно оседали, пробитые его стрелами навылет.
   На пол Виктор приземлился плавно и бесшумно. Мгновенно выпрямившись во весь рост, он посмотрел на застывшую в недоумении толпу с оттенком легкого презрения и вдруг резко взмахнул руками. Один из наемников охнул и осел на пол - во лбу у него застрял тяжелый стальной шар с длинными шипами. Второй завыл, отчаянно пытаясь зажать пальцами струю крови, бьющую из сонной артерии - две метательные звездочки лишь звякнули о кирасу, одна улетела неизвестно куда, еще одна сбрила человеку ухо, но последняя все-таки нашла свою цель.
   - Я не шучу, - заметил Виктор, извлекая из ножен меч. - Бросайте оружие, или я вас всех здесь поубиваю.
   Вместо ответа здоровенный наемник прыгнул ему навстречу и нанес страшный удар топором. Небрежным движением Виктор ушел от удара, его меч описал красивый полукруг и небрежно отделил руки наемника от тела чуть пониже локтей. Перехватив меч левой рукой, Виктор правой подхватил упавший топор и в кувырке ушел назад, уклоняясь от удара следующего противника. Следующий удар он перехватил обухом топора, направил его в сторону, с разворота смахнул мечом голову нападающему и, завершив круг, выбросил руку с мечом вперед, буквально насадив на клинок следующего противника. Сделал шаг назад, метнул топор, раскроив голову еще одному, снова перехватил меч правой рукой и замер, ожидая продолжения. Его противники тоже застыли.
   Потом навстречу ему вышли те, что были в пятнистой одежде. Их было четверо и они надвигались полукругом. Виктор отсалютовал им мечом.
   - Ребята, бросьте оружие - останетесь живы.
   - Нет, командир, - ответил один из них. - Мы не хотим, чтобы все кончалось так...
   Виктор вздохнул, быстро извлек непонятно откуда короткий и легкий меч, взял его в левую руку и так, с двумя клинками, шагнул им навстречу.
   Схватка была короткой и кровопролитной. Казалось, что в воздухе мелькают молнии - отсветы факелов отражались от полированных клинков, придавая сцене сюрреалистический вид. А когда клубок тел и стали распался, Кэвин увидел, что Виктор стоит, зажимая рану на щеке, а все остальные уже мертвы.
   Противников у Виктора осталось пятеро. Они осторожно двинулись вперед, выставив перед собой мечи. Виктор, кривясь от боли, шагнул им навстречу и вдруг дважды резко взмахнул рукой. Один из атакующих осел, как будто из него разом выдернули все кости - из левой глазницы торчала рукоять метательного ножа. Второй нож лязгнул о чью-то кольчугу и улетел в сторону. Кэвин, перехватив свой меч поудобнее, захромал было на помощь Виктору, но тут по коридору разнесся оглушительный топот. Секунду спустя к месту схватки выскочили пятеро королевских гвардейцев во главе с сэром Таксфордом. Миг - и все четверо заговорщиков оказались аккуратно уложены на пол. Правда, один оказал сопротивление, попытавшись зарубить бросившегося к нему гвардейца, но тот оказался опытным рубакой, живо выбил у своего противника меч и врезал ему эфесом по зубам. Остальные сразу рассудили, что сопротивляться - значит вредить здоровью. Поэтому они побросали оружие и били их после этого только ногами и то не слишком сильно.
   Виктор с Таксфордом подошли к Кэвину. Оруженосец был залит кровью, но его раны были скорее страшны на вид, чем опасны. Он даже отсалютовал им мечом - четко, как на параде.
   - Жива?
   - Жива, - Кэвин кивнул, поморщившись.
   Виктор открыл дверь. Точнее, попытался это сделать - принцесса заперлась-таки изнутри и засов отодвинула только после того, как удостоверилась, что это свои. Она была бледна, но храбрилась и даже успела переодеться. Удостоверившись, что все в порядке, мужчины хором пожелали ей спокойной ночи и удалились. На сей раз на страже остался сэр Таксфорд, а Виктор и Кэвин пошли к костоправу на перевязку.
  
   Наутро Кэвину торжественно вручали рыцарские шпоры. Он был горд, несказанно горд - самый молодой среди известных ему рыцарей. Портило настроение только то, что Виктор так и не пришел, даже на пиршестве он не появился. Поэтому после того, как все хорошенько напились и перестали обращать внимание на виновника торжества, Кэвин тихонько улизнул и отправился искать его.
   Виктор был у себя. Он сидел за столом и пил. Под столом уже валялась пустая стеклянная бутылка. Судя по запаху, в ней раньше было то самое пойло, которым с недавних пор славились местные винокурни - прозрачное, с неприятным запахом, но очень крепко бьющее в голову. Вторая бутылка была почти пууста и Виктор как раз выливал из нее остатки в высокий серебряный кубок.
   - Зачем ты пришел? - голос Виктора звучал хрипло и непривычно. - Что тебе надо?
   - Ты не был...
   - И не буду. Уходи.
   - Но почему?
   Вместо ответа в голову Кэвина полетела бутылка. Кэвин успел увернуться, но тяжелый кубок, смятый пальцами Виктора в уродливый металлический ком, все же чувствительно задел Кэвина по спине.
   - Ты чего, с ума сошел? - Кэвин ошалело замотал головой.
   - Не-ет, я с ума не сходил. И еще долго не сойду. Не дождетесь... Мертвецы...
   Виктор ошалело тыкал перед собой рукой. Глаза его налились кровью, а лицо, напротив, побелело.
   - Мертвецы. Всюду мертвецы. Капитан, ребята... Все мертвецы. А вчера - мои ученики...
   - Но нельзя же было иначе...
   - Можно было умереть самому, было бы проще.
   - Но разве не проще было бы их обезоружить?
   - Слушай сюда, сопляк! Ни один мой ученик не попадет в руки палачу, пока я жив. Ты слышишь меня, щенок?
   Виктор уже не говорил - он кричал и сам не замечал, что кричит. В ярости он рывком встал, выбрался из-за стола, шагнул к Кэвину, но тут ноги его подкосились и он рухнул на пол...

Глава 1.

   На пыльных тропинках далеких планет
   останутся наши следы...
  
   Как известно, все гениальное просто. В очередной раз эта избитая истина нашла подтверждение, когда человечество, страдая от острой нехватки ресурсов, забыв обиды и распри (а точнее, по негласному соглашению, забив на них), рванулось в космос. Объединив усилия, удалось добиться многого, но Солнечная система оказалась далеко не самым гостеприимным местом - планет, годных для жизни, в ней больше не было, а приспосабливать, скажем, Марс было просто нереально - для этого не было ни ресурсов, ни технологий.
   Тогда взоры людей устремились к звездам. Первая звездная экспедиция к Альфе Центавра особых успехов с точки зрения материальных выгод не принесла, однако сам факт ее проведения доказал - межзвездные перелеты возможны.
   Однако тянущиеся долгие годы полеты никак не устраивали людей. Была сделана попытка преодолеть световой барьер. Крейсер "Виктория", один из лучших кораблей-разведчиков Земли, разогнался до субсветовой скорости, затем форсировал двигатели и... исчез. Его поиски не дали результатов. Физики-теоретики лишь пожимали плечами и требовали повторения попытки. Вторым исчез крейсер "Тиман".
   Следующая попытка была проведена лишь три года спустя, когда, казалось, были исключены все случайности. Специально построеный для этой цели крейсер "Сидней", пройдя многочисленные проверки, подтверждающие его сверхнадежность, разделил судьбу своих предшественников. После этого человечество перестало рисковать людьми и кораблями, а предалось своей любимой забаве - поискам виновных.
   Виновных, как и следовало ожидать, нашли быстро. В общем-то, никого по-настоящему не интересовало, действительно ли так уж виноваты два профессора и дюжина их помощников. Вероятнее всего, они как раз были мелкими сошками, почти ни за что не отвечающими, однако народ жаждал крови и ему эту кровь дали.
   Неизвестно, чем бы все это кончилось для ученых-неудачников, если бы в разгар заседания суда по всему миру не разнеслась сенсационная новость - вернулся "Тиман". Крейсер вернулся неповрежденным, экипаж его был цел и невредим, а сведения, принесенные им, изменили всю дальнейшую судьбу человечества.
   Расклад оказался более чем прост - при достижении кораблем светового барьера происходил прорыв пространственно-временного континиума и корабль проваливался в параллельное пространство. На кораблях этого даже не замечали - Солнце и планеты параллельного мира издали были абсолютно идентичны их родной системе. Разница обнаруживалась лишь при близком рассмотрении.
   При этом соблюдался ряд условий: во-первых, попасть можно было не куда угодно, а лишь в одно из шести пространств, расположенных на трех пространственных осях. Во-вторых, чем дальше корабль отходил от оси, тем большую энергию он затрачивал на переход. Если же энергии не хватало, корабль просто исчезал - аннигилировался. Эта судьба постигла "Сидней", который запустили, мягко говоря, в неудачном направлении. "Тиман"-же выжег все топливо, но уцелел и его экипаж ценой больших усилий смог вновь заправить корабль, благо топливом для реактора мог служить практически любой радиоактивный материал. В третьих, корабль оказывался в параллельном мире с нулевой относительно Солнца скоростью. Такое резкое торможение погубило экипаж "Виктории" - у крейсера не выдержали амортизаторы, редкий случай, но их новейшая конструкция на практике оказалась хуже старой.
   Кроме того, как показала практика, в реальности доступны были лишь два измерения из шести - в два других попасть было стократ тяжелее. По непонятной причине энергоемкость перехода в них была выше на порядок. Еще два измерения по той же причине были доступны только теоретически.
   Экспансия человечества развернулась от звезд к параллельным мирам. Возможно, это был наилучший вариант, вот только вскоре было сделано изобретение, вновь перевернувшее мир с ног на голову. Изобретением этим стал импульсный двигатель.
   Простая, довольно надежная и дешевая конструкция позволила поставить на поток производство кораблей. Их клепали с огромной скоростью, причем прямо на планете - двигатель не был универсален и его нельзя было использовать в атмосфере, но он был компактен и позволял устанавливать дополнительные стартовые двигатели. Раньше это было непозволительной роскошью и корабли приходилось строить прямо на орбите, но теперь...
   Теперь корабли стали строить все, кому не лень. Даже третьесортные страны типа Никарагуа или Египта строили корабли сами. Что уж говорить о монстрах типа США, России или Китая? Целые эскадры рванулись в иные миры и почти мгновенно планета вернулась от партнерства к конфронтации.
   Конечно, что-то от времен вынужденной дружбы осталось. Какое-то рыцарство, что-ли... Встреться, скажем, русский и американский крейсера в своем пространстве - и их капитаны обменялись бы любезностями, а радисты потравили бы втихую анекдоты, но встреться они в другом пространстве - и поединок был неминуем. Торговые корабли перехватывали пачками, хотя, надо сказать, обходились без излишней жестокости - в конце концов, сегодня ты, а завтра - я. Но так долго продолжаться не могло - в конце концов, все течет, все меняется...
   Крупные страны наращивали свою огневую мощь, мелкие присоединялись к ним, образуя альянсы. Кораблям нужны были экипажи - и на орбите закружились станции, на которых готовили смену. Подрастающее поколение, эти голодные молодые волчата, не помнили старых времен и во враге видели только врага, но никак не человека. Приближался неминуемый конфликт, хотя дипломаты и пытались если не предотвратить, то хотя-бы отсрочить его.
   Впрочем, нет худа без добра. Азартно соревнуясь между собой, пользуясь возрастающими возможностями своих кораблей и не боясь трудностей, разведчики разных стран обследовали более десятка пространств, а вскоре, когда сбылись предсказания фантастов и к Земле приперлись инопланетные агрессоры (довольно примитивные, надо сказать), их встретило сразу несколько больших и великолепно вооруженных флотов, раскатавших незадачливых пришельцев в тонкий блин. Однако все это было слабым утешением - близилась война.
   К тому моменту, как начались описываемые события, Россия имела на орбите сразу три базы, на которых велась интенсивная подготовка кадров. Огромные, более трех километров диаметром, кольца вращались вокруг оси и на внешнем ободе, где жили курсанты, создавалась двойная сила тяжести - будущие защитники Родины должны были заранее привыкать ко всему.
   Этих самых будущих защитников отбирали в возрасте десяти лет. Если из набора доходила до конца восьмилетнего курса треть, это считалось удачей - абсолютно здоровых людей практически не бывает, а на орбите все болячки рано или поздно дают о себе знать. Отбракованных отправляли дослуживать в наземный персонал, благо переучивать их почти не приходилось или, если они не подходили еще по возрасту, распускали по домам. Прошедшие полный курс получали лейтенантские погоны и дальше все зависело только от них или от Его Величества Случая.
   Две станции принадлежали военно-космическим силам, а третья - Академии космической межпространственной разведки и отбор будущих первопроходцев проходил еще жестче. Будущие супермены учились на два года дольше и должны были не только владеть всеми известными видами оружия, начиная от палки и кончая космическим крейсером, но и обладать знаниями, просто не нужными обычному офицеру. Кстати сказать, время от времени высокое начальство (с большими звездами и животами) устраивало между академиями соревнования. Как правило, в индивидуальных поединках разведчики брали верх и лишь в схватке эскадра на эскадру вояки отыгрывались - в стратегии они были традиционно сильнее.
   Американцы, кстати, тоже не отставали - их космическая программа была практически аналогична русской, с поправками на местные условия, конечно. Остальные страны в этой битве титанов на равных учавствовать, разумеется, не могли, однако тоже тянулись за лидерами, стремясь отхватить свой кусок звездного пирога. Иногда им это даже удавалось и статус-кво опасно кренилось то в одну, то в другую сторону...

---

   Курсанта Академии шестого года обучения Виктора Михайлова вызвали к начальнику базы прямо с занятия. Собственно, ничего страшного в вынужденном прогуле не было - семестр заканчивался и на занятиях, в основном, подтягивали двоечников. Виктор был твердым троечником и не особо опасался результатов экзаменов, однако сам вызов о чем-то говорил - Дракон не любил шутить и никогда не вызывал людей без дела. Так что, по дороге к кабинету директора, курсант Михайлов вспоминал все свои прегрешения - от небрежно застеленной кровати до жаркого секса с хорошенькой медсестрой, недавно прибывшей с Земли и не успевшей еще толком освоиться. Впрочем, все это были мелочи - все небрежно застеленные кровати начальство проверять не станет, а сестрички с Земли - девочки раскрепощенные, это все знают. По слухам, Дракон их сам время от времени пользовал, в нарушение всех инструкций, конечно.
   Однако начальник базы, еще не старый, крепкий мужик с контр-адмиральскими погонами и шрамом на переносице, вопреки своему обыкновению, взбешенным не выглядел. И даже просто злым - тоже. Напротив, он так и лучился энергией и добродушием, что бывало с ним раз в пятилетку, а на глубоком мягком диване, занимавшем почти треть каюты адмирала, сидели сразу два каперанга с грубоватыми, обветренными и обожженными лицами старых космических волков.
   - А, Михайлов, заходи, - адмирал приветливо махнул курсанту рукой и Виктор уставным шагом прошел и вытянулся перед сидящими по стойке "смирно". - Видали, какой орел?
   - Орел для "Орла", - фыркнул один из капитанов. - И что этот пацан может?
   - Виктор, покажи: что ты можешь?
   Адмирал взял из стоящей на столе вазы яблоко, подбросил его вверх. Виктор, отлично поняв правила игры, резко взмахнул рукой. Широкий десантный нож коротко свистнул и на пол упали две аккуратные половинки яблока. Адмирал поощрительно улыбнулся и подбросил второе. На сей раз Виктор разрубил его на четыре части - все как на показательных выступлениях, легко и непринужденно. С ножом ему равных не было.
   - Неплохо, а что он делать-то умеет? - поинтересовался второй каперанг.
   - Штурман второго класса. Неплохой, надо признать, - ответил адмирал.
   - А как с десантной подготовкой?
   - Нормальный средний уровень, неплох.
   - Все неплох да неплох. А почему не хорош?
   - По оценкам - неплох, не более.
   - А в реалии?
   - Из парня выйдет толк. Я чуточку разбираюсь в таких вещах и это я вам говорю. Он лентяй, конечно, но дальше всего идут именно такие.
   - Точно нет ничего лучше?
   - Раньше заявку надо было посылать, - окрысился адмирал. - Тогда бы я и с седьмого курса вам дал или кого-нибудь из выпускников. А так - берите, кто есть.
   - Семеныч, ты-ж ничего не делаешь просто так. Значит, и пацана к нам подсунул с определенной целью. Ну, давай, давай, колись уже.
   На памяти Виктора никто еще не позволял себе так панибратски обращаться к адмиралу. А больше всего его удивило то, что адмирал снизошел до ответа.
   - Ты себя вспомни, когда сам пацаном был. Тихий троечник. Что я, не помню, какими я вас в экипаж брал? Из таких вот и вырастают настоящие пилоты, можешь поверить, а отличники почему-то в штабах зависают.
   Ну вот, теперь все становилось ясно. Эти трое когда-то летали вместе, причем Дракон был командиром... Ну да, ходили слухи, что молодость у адмирала была бурная и он успел пробежаться по всем ступенькам карьерной лестницы, от лейтенанта до командира крейсера, прежде чем осесть в Академии. Опять-же по слухам, сюда его спихнули недоброжелатели, после того как списанный из летного состава каперанг (пять ранений в одном бою, все смертельные, но ведь выжил как-то - видать, крепок сибиряк), недельку просидев на Земле в отделе снабжения, вызвал на дуэль какого-то чинушу от флота. Говорят, обнаружил недостачу, пришел и сказал: верни. Тот не воспринял всерьез - ну не сдают своих вояки, честь мундира и все такое. А Дракон (правда, эта кличка прилепилась к нему позже, уже в Академии) просто взял и публично прислал вызов. Вот тут-то и началось самое интересное. Теоретически, дуэли запрещены, но при этом нельзя забывать, что кроме писаных правил есть и неписаные, которые исполняются куда строже. Принять вызов - нарушить закон, не принять - позор! В первом случае обоих участников (или одного, выжившего) ждет трибунал, который, однако, скорее всего вынесет достаточно мягкий приговор. Что-нибудь типа отложенного на пару лет очередного звания или, если обошлось без смертоубийства, недели гаупвахты. А во втором случае еще интереснее - расформировать, не сильно афишируя, могут все подразделение, причем под каким-нибудь надуманным предлогом. И вот тогда карьеры у всех, кто в этом подразделении числился, если и не полетят к чертям, то, во всяком случае, пострадают ОЧЕНЬ сильно.
   В общем, чиновник в офицерском мундире, отказался. Что он взяточник и вор, знали все, что трус... Ну, теперь тоже. Но начальству совершенно неохота иметь проблемы. Решили все полюбовно: вызванного под надуманным предлогом отправили в отставку, что было не так уж и сложно - он и сам понимал, что это для него самый мягкий вариант, а то ведь могут начать и КОПАТЬ. А вот с вызвавшим было сложнее - ну не было повода, не успел еще появиться, да и боевой офицер, грудь в орденах... Скандал!
   Со старых времен есть у российских (а может, и не только российских) бюрократов простой и действенный способ избавиться от ненужного человека. Если нет формального повода выгнать - надо просто перевести в другое место, чтоб глаза не мозолил. А в другое место перевести получается, как правило, с повышением, чтоб не скандалил. Правда, тут придется подсуетиться, нажать кое на какие рычаги, но если уж очень надо, то все возможно. Ну и повесили орлу контр-адмиральские погоны, благо, выслуга позволяла, и направили руководить Академией. Не совсем по профилю, конечно, но, с другой стороны, свернет шею - и Бог с ним, а не свернет - все подальше будет. Ну а уж в Академии новый начальник развернулся вовсю, моментально заработав прозвище Дракон.
   И вот теперь, выходит, Виктор оказался его протеже... Что это даст - в принципе, понятно. Если суметь себя показать, то лет через несколько можно иметь крутую репутацию, а репутация - это наше все. Да и научат в таком экипаже - а это явно будет дальний рейдер - очень многому. Причем из такого, чему в академиях не учат, это все через пальцы пройти должно. А это, в свою очередь, не только повысит квалификацию, но и резко повысит шансы на выживание. При том, что потери в разведке всегда велики, особенно в первые годы службы.
   Так, а что у нас в минусе? Ну, минусы тоже лежат на поверхности, легкой жизни явно не предвидится. Хотя, с другой стороны, кто ищет легкой жизни - тот сидит себе на планете, а не летает в космосе.
   Пока Виктор обдумывал все это, один из офицеров спросил:
   - Семеныч, ты не против, если я его малость испытаю?
   - Да сколько угодно.
   - Ну тогда слушай, салага. Даю вводную, - он пододвинул к себе клавиатуру компьютера и на широком экране, вмонтированном в стену, появилась трехмерная карта Солнечной системы. - Так, ты штурман крейсера... Ну, скажем, класса "Москва"...
   - Простите, какой серии?
   Каперанг не обратил внимание на несоблюдение уставного обращения (кто в разведке этим увлекается, кроме штабных из вспомогательных служб), дернул плечом и немного раздраженно ответил:
   - Ну, пусть будет первой... Какая хрен разница? ТТХ у всех одинаковые. Координаты твои... Ну, пусть будут такие, - на карте появилась серебристая точка. - Вот здесь, здесь и здесь тебя блокируют линкоры. Пускай "Аризоны", это непринципиально. Рассчитай быстренько маневр уклонения.
   В принципе, простенькая задачка. Три линкора, каждый из которых обладает перед старым крейсером и преимуществом в скорости, и огромным перевесом в бортовом залпе, надежно блокируют крейсер. Куда можно дернуться? В пояс астероидов, конечно. Там будут важны не скорость и не огневая мощь, не защитные поля даже, а маневренность. Все остальные варианты ведут к пересечению с кораблями противника, которые элементарно догонят "Москву" на открытом пространстве. Такие тактические задачки проигрываются постоянно. И скучно это неимоверно. А значит...
   Защелкали клавиши, замерцала на экране траектория. Лица присутствующих вытянулись.
   - Мальчик, этот курс проходит через солнечную корону. Тебя кто учил...
   - Ну-ка, дайте-ка, - второй каперанг внимательно посмотрел на данные по параметрам короны. - А ведь парень-то прав. "Москва" как раз первой серии несет более тяжелое бронирование, а значит, минут пять выдержит. А больше и не надо, линкорам этот маневр не повторить, а он разгоняется за счет притяжения... В принципе, красиво. Только одно "но". Это сработает, если крейсер только с завода и в идеальном состоянии. А сейчас нет ни одной "Москвы", особенно из первых, кто выдаст хотя-бы восемьдесят процентов мощности на двигателях. Учти это на будущее. Но все равно красиво.
   Офицер полюбовался на картинку, доброжелательно кивнул и сказал Дракону:
   - Берем парня. Из него может выйти хороший тактик, если раньше шею себе не свернет.
   Вот так, не жданно-не гаданно, стажер Виктор Михайлов и попал в экипаж дальнего рейдера "Орел".
  

Глава 2.

   Ваше благородие госпожа удача
   Для кого ты добрая, а кому - иначе...
  
   Первый рейд, в котором новоявленный младший штурман в сержантских (а что вы хотели? Два года учиться еще) погонах принял участие, оказался довольно коротким и совершенно неинтересным. Вернее, неинтересным он был для всех, кроме стажера - в первый раз, все-таки.
   Вообще, основным заданием рейдера была разведка. Крейсер должен был выйти к базе "Дальняя" - последнему фортпосту России на втором векторе Великого Пространственного Пути. На втором векторе, вообще-то, доминировали американцы, но на базы друг друга никто пока не рисковал нападать - опасное это дело, база - не корабль, бесследно сгинувший в космосе, она защищена и вооружена намного сильнее, а попытка напасть на нее может кончиться войной. В принципе, прецедент уже был - китайцы как-то атаковали базу Бразилии. В результате за Бразилию дружно заступились Россия и Япония, США сохраняли нейтралитет, отправив, тем не менее, в зону конфликта аж пять линкоров, а остальные, видя такое дело, дружно сделали в штанишки и расползлись подальше. Полномасштабной войны тогда удалось избежать, но Китай потерял три крейсера и авианосец и лишился всех баз в том мире. С учетом технологического отставания Китая и того, что в космосе огромные ресурсы неквалифицированной рабочей силы преимуществ не дают и строить корабли не помогают, поражение восточного гиганта было для него тяжелым ударом. К тому-же Китай предупредили, что его новые опорные базы в том мире крайне нежелательны, а значит, для страны это плохо кончится. Пришлось Китаю смириться, что сильно урезало возможности его экспансии.
   На базе предполагалось пополнить бункера крейсера и двинуться дальше, исследовать новый район. Точнее, пространство, лежащее сразу за исследованным по вектору, но еще не имеющее базы. А может, и имеющее - американских кораблей в том районе было много, слишком много, и кораблей военных, а грузовики шли караванами, под охраной. Явно что-то ценное возили. Возможно, части новой станции перетаскивали. Вообще, там уже работали три рейдера, но пока что их капитаны ничего не нарыли, поэтому четвертый корабль должен был усилить разведовательную группировку, определиться с присутствием противника и, по возможности, исследовать планету. Хотя каждая из них и была, в принципе, все той-же Землей, исторические (а иногда и геологические) процессы на них шли по-разному, поэтому в исследованных пространствах уже были встречены миры, где цивилизация застыла на уровне средневековья (а может, и не застыла, а очень даже развивается, только по своему, непонятному пока пути), миры, выжженные ядерной войной и даже один мир, почти равный Земле по научно-техническому развитию. Правда, там через пространства не ползали, а вполне успешно осваивали межзвездные перелеты на субсветовых кораблях. Из этого мира, кстати, новоявленных конкистадоров не очень вежливо попросили, приведя в качестве аргумента довольно впечатляющих размеров военный флот. Пришлось базы располагать за пределами системы - там местные обещали их не трогать, но несколько их боевых кораблей постоянно держались поблизости. Вполне разумная предосторожность, если вдуматься.
   Однако получилось так, что до базы они не добрались. Сначала забарахлил реактор. Ничего страшного, в принципе, но время потеряли. Потом напоролись на французский рейдер, который, будучи значительно крупнее, чувствовал себя, очевидно, очень уверенно и решительно пошел на сближение. Может быть французы ничего плохого в виду и не имели (хотя вряд-ли, очень уж быстро сближались и на связь выйти желанием не горели), но капитан Москаленко, командир "Орла", решил не рисковать. В конце концов, крейсера "Суркюф", один из которых и встретился "Орлу", были на поколение моложе, а значит, заметно превосходили русский крейсер. В общем-то, оторвались без особого труда - дистанция была еще довольно приличной, в скорости француз преимущества не имел, так что через пару часов погони он отвернул. Но время было потеряно безвозвратно, к месту сбора опоздали почти на трое суток и с Земли к базе, как и положено в таких случаях, был выслан крейсер-дублер, "Орел"-же ушел в свободный поиск или, говоря русским языком, в пиратский рейд.
   Первой жертвой стал норвежский контейнеровоз с грузом обогащенной урановой руды. Русский крейсер решительно приблизился, навел на него орудия и ракеты и высадил досмотровую группу. Как только определились, что за груз на борту корабля, с него немедленно отстрелили контейнеры, вывели из строя антенны и, оставив экипаж в бешенстве сжимать кулаки, отвалили восвояси. Контейнеры зацепили магнитным арканом и отволокли к ближайшей базе. Сам ограбленный грузовик смог сообщить о происшедшем почти на неделю позже, добравшись до международной базы. Ну, тут уж все пожали плечами: попал - значит, попал, все равно ничего уже не доказать. Обычная история на космической трассе. Особенно с теми, за кем не стоит сверхдержава с крейсерами и пушками. Что поделать, пиратство вновь входило в большую политику.
   После этого "Орел" болтался в космосе еще почти месяц, но перехватил только два небольших транспорта, идущих порожняком. Наконец, выработав срок автономности, корабль двинулся на главную базу, по пути вновь нарвавшись на норвежца. Это было весело - корабль был тот-же самый и шел с точно таким-же грузом. Оставив дважды ограбленный экипаж горевать на обочине звездной дороги, "Орел" вновь отправил контейнеры тем-же маршрутом и отправился к порту приписки.
   Появление дома (а как-же, раз из боевого похода, даже если ты стажер, то отпуск вынь да положь) выросшего, возмужавшего, почти что офицера, да еще и с деньгами в кармане (призовые деньги никто не отменял) - это какая-же приманка для местных девчонок! Словом, три недели отпуска пролетели незаметно, хотя по кошельку ударили убойно.
   После этого был еще один рейд - пожалуй, в чем-то более простой, чем первый, но зато по основной работе. На сей раз до места (того-же самого, кстати) добрались спокойно, загрузились топливом и отправились собственно на задание. Маскируясь от американских кораблей, провели съемку системы на большом пространстве, просканировали планеты, набросали спутниковшпионов и смылись. Меньше денег, зато интереснее.
   По возвращению из рейда отпуск тоже был, но заметно короче - начинался новый учебный год и курсант Михайлов учился, учился и учился. Правда, по сравнению с другими, стажировавшимися в лучшем случае на орбитальных крепостях, учеба давалась ему заметно легче. Как известно, теория теорией, но когда ты видишь механизм на картинке - это одно, а когда вживую раскручиваешь гайки в двадцать кило весом каждая - совсем другое.
   В общем, учился он теперь с удовольствием и, не в последнюю очередь, из-за того, что полноценно внял словам каперанга Кошкина - старшего помощника капитана на "Орле". Кстати, именно он вместе с командиром "Орла" Москаленко был тогда у Дракона. А сказал старпом (для него на "Орле" это был последний полет, он принимал новый корабль и начинал сольную карьеру) буквально следующее: "Запомни - то, чему вас учат, оно нужное и серьезное. Никогда не знаешь, что спасет твою шкуру. И будет правильно, если ты усвоишь это в классе, чем в бою. Лучше грязный гюйс на шее, чем красивый флаг на гробе". Виктор внял и теперь учился с удвоенной энергией. Он тогда даже не представлял, насколько это пригодится ему в будущем.
   Со следующей стажировкой проблем не было в принципе - молодой, но многообещающий офицер (а погоны лейтенанта ему, единственному на курсе, торжественно вручили еще после второго похода - постарался командир, выбил, вот только Дракон взял с него страшную клятву молчать об этом, чтоб ни одна живая душа в Академии не знала) пришелся ко двору и заявка с крейсера на него была направлена заблаговременно. Как рассказали Виктору старшие товарищи, это было для Москаленко скорее правилом, чем исключением. Практически вся его команда состояла из такой вот, воспитанной на этом самом крейсере молодежи. Командир многое давал своим людям - но и в ответ требовал многое, а главное, он мог им доверять. В бою это немаловажно, а в разведке тем более.
   На сей раз работали еще серьезнее, чем раньше. Только что прошедшему модернизацию "Орлу" поставили новые двигатели, более мощные и экономичные, чем старые, увеличили запас топлива и усилили вооружение. Теперь кораблю не было смысла отступать перед противниками типа давешнего француза, но и спрос с экипажа стал выше. Крейсер готовили к дальнему походу и, как только работы были завершены, рейдер "Орел" ушел в поход. В свой последний поход.
   На сей раз работа была не то чтобы сложная - скорее, тяжелая и нудная. Крейсер уходил аж за три пространства - предельное расстояний, на которое он после модернизации мог уйти и вернуться. Два ближайших мира были уже обследованы. В одном американцы спешно сооружали базу, а русские пытались от них не отстать. Для этого выбрали, кстати, довольно оригинальный способ - нашли на корабельном кладбище старый, давно списанный линкор, наскоро подлатали, исправили системы жизнеобеспечения, словом, сделали так, чтобы он мог совершить один дальний перелет. После этого перегонная команда отвела корабль в соседнее с запланированным пространство и перегнала разом его и еще с десяток старых грузовиков - списанных жестянок, никому уже не нужных, но с вместительными трюмами, в которые под завязку напихали топливо, провизию, боеприпасы, словом, все, что необходимо для дальнейшего серьезного и вдумчивого освоения очередного мира. Под прикрытием нескольких крейсеров вся эта армада вломилась во вновь осваиваемый мир и состыковалась. Раз - и за двое суток под носом у вероятного противника возникла новая база снабжения, временная, конечно, не очень удобная, но неплохо защищенная, а главное, готовая к использованию.
   В следующем пространстве работа просто кипела. Восемь американских крейсеров висело на орбите и их команды в поте лица исследовали планету. По соседству этим-же занимались четыре русских крейсера. Соседи гадили друг другу по мелочи (то ведро с мусором на орбите упустят, чтоб вероятный противник в маневре уклонения потренировался, то двигатели в непосредственной близости прогревать начнут и нос соседям опалят), но всерьез задираться не смели. Американских кораблей было вдвое больше, но зато у русской эскадры флагманом был не обычный разведчик, у которого топливных баков больше, чем пушек, а старый линейный крейсер, наследие Первой Межзвездной войны. Правда, эта жестянка у космонавтов именовалась весьма оригинально - "смерть экипажу" или "братская могила сорока" (по числу членов команды) - из-за своей слабой защиты, но зато огневая мощь корабля была более чем внушительной и обеспечивала уверенный паритет.
   Третий мир, согласно полученной информации, еще не исследовался. Во всяком случае, переходов туда американских кораблей никто пока не зафиксировал. Так что "Орел" практически безбоязненно (ну, соблюдая, естественно, элементарные меры предосторожности, без этого никак) вышел на орбиту и занялся своей основной деятельностью - разведкой. Процедура была давно и всерьез отработана - вначале сброс спутников-разведчиков с телеаппаратурой, системами радиоперехвата, локаторами и прочими интересными вещами из набора шпион-любитель. Пока спутники собирали первичную информацию, "Орел" прошелся по системе, но никаких серьезных отличий от Солнечной системы своего родного мира не нашел.
   После возвращения к планете, со спутников считали информацию. Получался совсем неинтересный мир - геологических отличий минимум, цивилизация на уровне раннего средневековья, по всей планете идут мелкие локальный войны и ни одной крупной. Словом, заштатный мирок, из которого если и удастся что-то выжать, то будут это, скорее всего, руды и, возможно, какие-нибудь самоцветы. Почти аналогичному миру, но в непосредственной близости от дома, повезло больше - на нем устроили базы отдыха и теперь он был полностью нейтрален, лишен какой-либо промышленности, но неплохо зарабатывал на туризме и санаториях. Но этот мир был далековато, так что коммерческий туризм здесь в ближайшее время не приживется. Еще одна сырьевая база и опорная точка, не более.
   Теперь по плану должна была производиться высадка десанта - визуальная разведка, установление контактов с аборигенами и прочее. Заодно можно было и найти что-нибудь ценное для личного употребления. Все равно в этот мир в ближайшие пару лет заглядывать будут разве что военные и контрабандисты, а раз так, то и подхватить что-то для себя - совсем не грех. Тем более что на такие шалости разведчиков начальство традиционно смотрело сквозь пальцы - еще один вид платы за риск, не более, все этим когда-то занимались. Да и что такое прихваченный между делом золотой кубок или мимоходом сунутая в карман горсть необработанных алмазов по сравнению с суммами, регулярно оседающими в карманах адмиралов от снабжения? Так, мелочь.
   В первый десант должны были идти трое - второй механик, младший артиллерист и младший штурман. Во-первых, самые молодые, а во-вторых, все равно на крейсере они только на подхвате, так что боеспособность корабля, если что, не снизится. Но едва молодежь, у одного из которых данная высадка вообще была первой в жизни, с шутками и прибаутками успела подготовить десантный драккар, как по всему кораблю заревела сирена боевой тревоги и ребята разбежались по боевым постам. Вбежав в рубку, в которой было рабочее место всех штурманов, Виктор сразу плюхнулся в кресла, пристегнулся (все-таки некоторые вещи в Академии вбивали в голову так, что потом они выходили на уровне голого автоматизма, без участия сознания), а глаза уже шарили по экрану, определяя обстановку. А обстановка была хуже некуда.
   Как показывали радары, за горизонтом на орбите маячили два корабля, причем, судя по характерным пикам на спектрометре индикации выхлопа, это были американские легкие крейсера, аналоги "Орла", или тип "Минесота", или "Марлины", что, в принципе, все равно. С любым из них в одиночку "Орел" бы справился, но их было двое. Однако, самым худшим были не они, а третий крейсер, заходящий со стороны открытого космоса и решительно идущий на сближение. Вот от него, в отличие от первых двух, уклониться никак не получалось и оставалось только одно - драться.
   Американский крейсер первым открыл огонь. Залп с дальней дистанции не был особенно эффективным, хотя две болванки из обедненного урана все-же нашли цель. Одна, правда, ударила по касательной, пропорола верхний слой брони в районе грузового трюма и, не вызвав даже разгерметизации, ушла куда-то в сторону, зато вторая вдребезги развалила кают-компанию и привела к изоляции как минимум трех отсеков. От второго залпа крейсер изящно уклонился, заработав лишь легкую контузию от разорвавшейся поблизости ракеты.
   Но и русские не остались в долгу, очень удачно накрыв американца "сетью". Ну, "сеть" - это для красного словца, на самом деле это всего лишь картечь, вольфрамовые шарики в пять грамм каждый. Даже будучи разогнаны до ОЧЕНЬ больших скоростей, эти шарики не в состоянии нанести сколь либо значительный урон современному боевому кораблю - слишком прочная броня. Но это в теории, на практике-же, как обычно, все чуть-чуть иначе. "Сеть", идя точно навстречу движению крейсера, прошлась по корпусу корабля, оставляя мелкие вмятины, пробила пару небольших дыр в районе батарейной палубы и... снесла все антенны. В результате у американца в активе осталось только визуальное наблюдение, что в орбитальном бою стоит немногого.
   Будь это схваткой один на один, тактика требовала бы занять позицию и глушить не стреляющего и практически потерявшего управление противника ракетами, но сейчас требовалось уносить ноги - два других крейсера выплыли наконец из-за горизонта и решительно направились к месту схватки. В дальнейшем бою "Орлу" не светило ничего хорошего, да и уйти он вряд-ли смог бы - американцы традиционно строили свои корабли чертовски быстроходными. Поэтому капитан Москаленко сделал интересный тактический ход, направив свой корабль прямо в атмосферу.
   Втянувший антенны крейсер, даже имеющий повреждения корпуса, впрочем, уже прикрытые аварийной броней, обладал неплохой аэродинамикой и превосходил в атмосферном маневрировании американские корабли. Огненным болидом он пронесся по касательной всего в каком-то десятке километров от поверхности планеты, подкорректировал траекторию и выскочил с другой стороны. Теперь, чтобы его догнать, американским кораблям пришлось бы огибать планету, что требовало пройти намного большее расстояние. За это время "Орел" элементарно успевал отойти на безопасную дистанцию, если бы не одно "но". С этой стороны бултыхался четвертый, не замеченный ранее крейсер противника. И он открыл огонь первым.
   Не успевший еще выйти из атмосферы, русский корабль был захвачен врасплох. Нестройный ответный залп уцелевших орудий никакого успеха не принес, а в следующий момент второй залп американцев буквально развалил ему двигатели. Затем снаряды стали бить по корпусу, разрывая его на куски и "Орел", теряя управление, начал заваливаться на борт, проваливаясь обратно в атмосферу. Команда покинуть корабль запоздала - теперь спасательные капсулы уже не могли помочь, но экипаж все равно попытался, ведь альтернативой было сгореть заживо. В последней отчаянной попытке спасти экипаж, командир отстрелил поврежденный реактор и верхние бронеплиты, мешающие выходу шлюпок, но поздно, поздно. Корабль с жутким треском разваливался на части, обломки обшивки сталкивались между собой, калечили спасательные капсулы, все это горело и взрывалось и смертоносный фейерверк как последний салют сопровождал экипаж до самой земли.
   Виктора спасло знание техники. Кресла, установленные в рубке "Орла", были жутким анахронизмом. Пожалуй, старый крейсер был одним из последних кораблей, на которые они ставились. Их бы давно демонтировали, но это было технически сложно - пришлось бы разбирать половину рубки. А так... Есть-пить не просят, места занимают не больше новых, весят тоже немного, да и со своими функциями справляются. Ну и пускай стоят.
   Вот и повезло лейтенанту Михайлову хоть в чем-то. Дождавшись, пока крейсер, вернее, его обломок чуть стабилизируется в пространстве, он дернул ручку катапульты. Броня над его головой отстрелилась автоматически и кресло выбросило наружу. Открылся купол парашюта и от резкого рывка Виктор едва не потерял сознание. Повиснув под голубым небом и ярким солнцем, он видел, как одна за другой сработали еще три катапульты. У одного из катапультировавшихся не раскрылся, от старости наверное, парашют и он камнем рухнул вниз. Второй при отстреле зацепился за перекосившуюся броню рубки и падал сейчас вместе с ней, горя заживо. Третий отстрелился удачно, но один из падающих вокруг обломков ударил его и отправил вниз, вслед за товарищами. Виктор остался один.
   Виктору повезло - его не задели падающие вокруг обломки, реактор вообще рухнул в паре сотен километров к югу, а сам он приземлился уже после падения корабля, причем ветром его отнесло почти на километр в сторону. Так что жив он остался и даже ранен не был. Вот только упал он в лес, стропы запутались в ветвях деревьев, а само кресло вместе с пассажиром приложило о какую-то не вовремя подвернувшуюся сосну так, что свет в глазах Виктора померк и лейтенант провалился в небытие.

Глава 3.

   На французской стороне,
   На чужой планете...
  
   Когда он пришел в себя, вокруг было темно. Вначале Виктор решил, что от удара потерял зрение и немного запаниковал, но потом рассмотрел над головой звезды, проглядывающие через негустую, да вдобавок подпорченную его падением крону дерева, и понял, что вокруг просто ночь. Безлунная темная ночь, вызывающая какой-то нерациональный, атавистический страх. Усилием воли стряхнув с себя наваждение, Виктор взглянул на часы, стрелки которых тускло светились в темноте мертвенно-зеленым светом. Получалось, что провисел он здесь почти двенадцать часов. Видимо, неслабо его приложило.
   Выбор был между повисеть еще, до рассвета, и спускаться вниз. Спуск по стволу дерева в темноте, чтобы провести ночь на голой земле в неизвестном и, судя по всему, изрядно населенном всякой живностью лесу, показался Виктору не самой лучшей идеей, поэтому он откинулся в своем кресле, постарался расслабиться и тут-же провалился в глубокий сон.
   Утро... Да, утро было замечательное. Яркое солнце, голубое небо, в меру тепло. И комаров, что интересно, не было. Высокие мачтовые сосны подпирали, казалось, небо и доставали облака, пахло хвоей и грибами. Впечатление портил только слабый запах гари, который приносил легкий ветерок. На этот запах, ориентируясь по нему как по маяку, Виктор и пошел.
   Правда, сначала пришлось слезть с дерева, но это было несложно - в Академии учили многому, в том числе и искусству выживания в экстремальных условиях. Сейчас-же, если не принимать в расчет причину, по которой он здесь оказался, особым экстримом и не пахло.
   Оказавшись на земле, Виктор тщательно проверил снаряжение. Снаряжения, впрочем, оказалось не так чтоб много - два ручных лучемета на поясе и четыре запасные обоймы к ним, охотничий нож, сухпаек, веревка, крючки и леска для ловли рыбы, компас, бесполезная ныне рация, аптечка - и, пожалуй, все. Стандартный набор, упрятанный в карманах кресла. Да, еще личное оружие - двадцатизарядная "кобра" с одной запасной обоймой и офицерский кортик. Негусто, в общем, хотя, возможно, здесь этого хватит на небольшую войну.
   Хорошо хоть, одежда была подходящая. Когда они готовили драккар, Виктор сразу переоделся в десантный камуфляж. Естественно, сменить его на более подходящий для космического боя скафандр он не успел и теперь мог этому только радоваться - попрыгай-ка в скафандре по лесу. А так - легко, удобно, только белый мох поскрипывает под сапогами. Впрочем, уже через сотню метров местность начала понижаться и к запаху гари добавился легкий "аромат" застоявшейся, гниловатой воды.
   Марш-бросок по лесу был недолгим. Уже минут через двадцать стали попадаться некрупные оплавленные обломки, а потом он увидел и собственно крейсер, точнее, кусок корпуса, косо ушедший в землю. Да, местному лесу весьма повезло - раскаленный докрасна металлолом упал в болото, не слишком топкое, но сырое, поэтому пожара не случилось. Да и боезапас не сдетонировал, так что обломки крейсера не разнесло в мелкую пыль. Бункера вообще упали далеко в стороне, вместе с реактором - автоматика отстрелила их одновременно, благодаря чему и радиационный фон остался почти в норме. Однако легче от этого не было - по всему выходило, что Виктор остался один.
   Два дня он потратил, обыскивая обломки. К его удивлению, разрушения в отсеках были не столь уж велики - все-таки корабль строили на совесть. Все, что не было закреплено, конечно, пострадало, однако многое и сохранилось. Даже автономные системы аварийного питания еще работали. Но главными были две вещи: во-первых, он нашел всех. Восемь человек. Мертвых. Которых надо было теперь похоронить, а потом, при первой возможности, передать их опознавательные медальоны в штаб. И второе - уцелел драккар. Даже не поцарапало машину. Как стоял, наглухо закрепленный, в десантном отсеке, так и остался стоять. А драккар - это вам не хухры-мухры, а очень даже о-го-го! Это универсальный летательный аппарат, способный как летать в атмосфере, так и выходить на низкую (а без груза и на высокую) орбиту. Это термоядерный реактор, которого хватит на сорок лет работы. Это, в конце-концов, летающий арсенал со станковыми лучеметами, ракетами и целым набором ручного оружия. В конце-концов, это - мощная радиостанция, с помощью которой можно без проблем связаться с любым кораблем в радиусе двух астрономических единиц от планеты. Только бы знать еще при этом, что корабли не вражеские. Вообще, это нетипично для американцев - они даже не попытались снизиться и зачистить место падения. Виктор по молодости не задумался тогда над этим, впрочем, все равно это ничего бы не изменило. Ну откуда он мог предположить, что поврежденный ими в самом начале боя крейсер пострадал заметно сильнее, чем они думали, и в конце концов сошел с орбиты. Сейчас остальные корабли были заняты спасательными работами, пытаясь не допустить падения и неминуемой при этом гибели корабля. К слову сказать, справились они с этой задачей вполне успешно, но вот время при этом потеряли катастрофически. Менее чем через сутки, когда "Орел" не вышел на связь и истекло контрольное время, в это пространство вошел русский линейный крейсер, тот самый, что патрулировал в соседнем мире. Корабли обменялись залпами, после чего американцы срочно ретировались, а русский корабль, тоже получивший повреждения, предпочел вернуться к остальной эскадре...
   Так что связь, решил Виктор - это дело будущего, а сейчас надо заняться делами насущными и, в первую очередь, похоронить товарищей. В первый день у него не хватило на это сил и сейчас, вооружившись лопатой (ну чего только не найдешь на складе у хозяйственного механика), он исправлял упущенное, вгрызаясь в неподатливую, всю прошитую корнями деревьев почву. Маленький и относительно сухой островок у самого места падения - вот все, что сейчас он мог предложить своим товарищам.
   За этим занятием его и застали выехавшие из леса всадники. Нет, Виктор их тоже засек, даже, наверное, раньше, чем они его - лошади красться не умеют, - однако демонстрировать свой слух он не собирался, а потому продолжал махать лопатой, как ни в чем не бывало.
   - Эй, ты! - окликнули его.
   Виктор решил не обращать на слова внимания. В конце концов, почему он должен реагировать на каждое хамское тыканье?
   Одна из прелестей параллельных миров - отсутствие языкового барьера. Точнее, языки друг от друга отличаются, и, подчас, очень сильно, но языковые группы одни и те-же и, если знать основные земные языки, то справишься и там. Конечно, вряд-ли сразу получится говорить, как на родном, но хотя-бы с пятого на десятое поймешь смысл сказанного.
   Сейчас оказалось еще проще. Говорили явно на французском, очень архаичном, со странным акцентом и некоторым количеством заимствований из испанского и немецкого, но, тем не менее, вполне понятном. Так вот, язык этот был еще и весьма-весьма образным. С глубоким знанием дела говоривший прошелся по всем предкам Виктора и способам их появления на свет, причем пассивное совокупление с ослом на крыше дома было еще одним из самых мягких. Виктор даже заслушался, запоминая наиболее яркие обороты, но не переставая при этом мерно взмахивать лопатой.
   - Оставь его, Гаральд, - раздался повелительный голос. - Он, наверное, глухонемой, раз не слышит твоего рева.
   - Нет, отец, я не позволю, чтобы всякое быдло на меня плевало...
   Раздался короткий всплеск и новый взрыв матюгов оповестил, что некий Гаральд решил слезть с лошади и ухнул в лужу с водой. После этого раздались тяжелые чавкающие шаги и Виктора рванули за плечо.
   Привычным движением уйдя от неплохо поставленного удара кулака, Виктор сделал шаг вперед и с размаху врезал Гаральду лбом в переносицу. Тот отшатнулся назад, поскользнулся и снова сел в лужу, вызвав у остальных всадников, а было их аж семь человек, новый взрыв хохота.
   Помотав головой и придя в себя под безучастным взглядом Виктора, Гаральд решительно встал и потянул из ножен короткий широкий меч. Не слишком честно с мечом на безоружного, подумал Виктор и приложил парня лопатой по голове. Естественно, бил он плашмя, чтоб не убить, но удар оказался настолько силен, что черенок лопаты с сухим треском переломился, а Гаральд, сведя глаза на переносице, вновь плюхнулся на задницу.
   Впрочем, это не охладило его пыл. Вскочив, он замахнулся мечом. Глаза его метали молнии... А зря. Ярость - не лучший советчик в бою. Легко уклонившись от богатырского удара, Виктор ловким броском отправил своего противника обратно в лужу, а сам стал внимательно разглядывать отобранный меч. На сей раз никто из спутников Гаральда не смеялся, но и вмешиваться не пытался.
   - Баланс неплохой, - вынес, наконец, вердикт Виктор. - А вот сталь паршивая.
   Гаральд наконец выбрался из лужи. Злость в его глазах постепенно уступала место недоумению.
   - Этот меч ковал сам... - начал он.
   - Да мне плевать, кто его ковал. Вот, смотри.
   Виктор напряг мышцы. Далеко не факт, что подобное получилось бы у кого-нибудь другого, но для космического разведчика, годами не только тренирующегося, но и живущего при повышенной гравитации, это было совсем не тяжело. Меч в его руках начал изгибаться, изгибаться, изгибаться... В общем, свернул его Виктор наподобие швейного метра, в несколько витков. Протянул получившуюся конструкцию побледневшему Гаральду и повернулся, чтобы продолжить земляные работы. Осмотрел сломанный черенок, огорченно цокнул языком и принялся чинить лопату.
   - Это - твои друзья? - раздался сзади голос одного из спутников Гаральда, тот самый, что приказывал молодому нахалу остановиться. Подошел он не таясь, но Виктор не особо обратил на это внимания - угрозы он не чувствовал.
   - Да, - не оборачиваясь ответил Виктор.
   - Помогите ему, - властно скомандовал подошедший.
   - Слушаюсь, Ваше Величество, - в один голос ответили остальные и принялись дружно слезать с коней.
   "О-па, выходит, это местный король", подумал Виктор, но виду не подал. Дело теперь пошло заметно быстрее и уже через пол часа обгоревшие трупы экипажа "Орла" лежали в свежевырытых могилах.
   Когда закончилась печальная церемония, Виктор сел под ближайшее дерево и бездумными глазами уставился в небо. На душе было пусто, абсолютно пусто, лишь где-то на задворках сознания неоном горели мысль - один, один, совсем один... Рядом, на мягкий мох, сел король. Он не чинясь копал вместе со всеми и, похоже, знал, что такое терять друзей. Несколько минут они молча сидели, наслаждаясь тишиной, а потом король заговорил.
   - Меня зовут Дарн. Вообще, Дарн Второй, величество, владыка и так далее. Но это этикет, можешь по простому. Ты?
   - Виктор Михайлов, лейтенант межпространственной разведки, младший штурман крейсера "Орел".
   - Понятно, - кивнул король. - Объяснил бы еще, что это такое.
   - А смысл? В вашем языке даже терминов таких нет.
   - А ты попытайся...
   Виктор попытался. Вряд-ли король понял хотя бы половину сказанного, но, тем не менее, суть он уловил.
   - Значит, ты остался один и не можешь вернуться домой?
   - Да. Единственный шанс, что меня будут искать, но не факт, что те, кого бы я хотел видеть.
   - Ну, тогда я предлагаю тебе свое покровительство.
   Виктор удивленно посмотрел на короля. Король, невысокий, крепкий, чуть седоватый мужчина с едва наметившимся брюшком, понимающе улыбнулся.
   - Ты неплохой боец, я уже посмотрел. Поверь, моего сына... Не делай такие глаза. Да, Гаральд мой сын, что в этом такого? Так вот, моего сына учили не самые худшие мастера. Он молод, горяч, но успел поучаствовать и в турнирах, и в битвах. Ты справился с ним, будто он совсем ничего не умел. А раз так - значит, сможешь научить и его, и других.
   Виктор задумался.
   - Ваше Величество, а не слишком ли вы рискуете, принимая на службу совершенно незнакомого человека?
   - Ты ведь мог убить нас всех. Я прав?
   - Ну... Да, мог.
   - И не сделал этого. Значит, против меня лично ты ничего не имеешь, а значит, ты мне не враг.
   - Логично.
   Ход мыслей короля был, в общем-то понятен. Получить в свое распоряжение сильного, отлично обученного воина, вдобавок, обязанного лично ему - не самое плохое приобретение. Король, похоже, человек умный, но без особых выкрутасов. Что, в принципе, неудивительно - эпоха здесь такая. А выживать как-то все равно придется, так что замок, вполне возможно, не самая худшая альтернатива открытому небу и дождика на голову. Да и скрыться от назойливого внимания тех-же американцев, если они все-таки вздумают проверить место катастрофы, проще среди людей. Хотя, конечно, местный народ куда как помельче Виктора, так что выделяться он все равно будет...
   Король не торопил - похоже, он и сам никуда не торопился. Наконец Виктор решил задать еще один мучавший его вопрос:
   - А как вы, собственно, здесь оказались?
   - Живу я здесь, - ответил король.
   - Да нет, я не об этом. Как вы оказались на болоте? Что-то я не вижу рядом ни города, ни замка, ни даже землянки.
   - Были вспышки, грохот, тряслась земля. Потом что-то упало на болоте. Утром я взял стражу и поехал проверить.
   С несколькими солдатами проверять, что за дракон в лес упал! Нет, великим умом тут не пахло, но... Король был явно не трус, это понравилось Виктору. Он медленно кивнул и сказал:
   - Похоже, у меня нет особого выбора. Но мне надо по возможности спрятать то, что уцелело.
   - Можно подогнать лошадей и отвезти в замок.
   - Лучше не надо - а вдруг меня найдут враги? Они не будут разбираться, могут ударить и по вам.
   - Здесь недалеко есть пещеры...
   Пещеры действительно были недалеко. Километрах в двадцати к востоку протекала широкая река, которая за века успела размыть и смести мягкий известняк. В результате образовался высокий обрыв с огромными карстовыми воронками. Туда можно было спрятать не то что драккар - танковый полк можно было замаскировать так, что с орбиты не найти. Толща скальных пород была неплохой защитой и от радаров, и от визуального наблюдения. В этих пещерах Виктор замаскировал все, что смог вывезти с корабля, а вывез он немало. Точнее, много вывез. Почти неделю старался. Хорошо, король не обманул, оставил своих людей, которые помогали грузить драккар у обломков крейсера и затаскивать потом все это в пещеру. В результате на болоте остались только обломки корпуса и совсем уж не нужный мусор, все остальное было надежно спрятано от чужих глаз.
   До королевского замка добирались верхом - король оказался человеком предусмотрительным и прислал к пещерам пару солдат с лошадьми. Тут, правда, Виктор немного опрофанился. Нет, он, конечно, умел ездить верхом и владеть мечом, копьем и прочей средневековой атрибутикой. Разведка - дело тонкое, никогда неизвестно, в каком мире и под какой личиной придется работать. Возможно, ты всю жизнь чужие миры через прицел разглядывать будешь и с крейсера не слезешь, а вдруг придется в оперативной работе участвовать? Да еще как раз в таком вот не сильно развитом мире? Так что кое-какая подготовка у Виктора была, но именно что кое-какая. Если с мечом он еще дал бы неплохую фору местным кадрам - ну нравилось ему фехтование, найдите хоть одного молодого человека, который не желает почувствовать себя мушкетером или там рыцарем Айвенго, то с лошадьми как-то не сложилось. Держаться в седле умел, и только.
   Смеялись над ним долго, но не зло - наверное, и не такое видали. К тому же, несмотря на не самую красивую посадку, выбить Виктора из седла было бы непросто. Хотя-бы потому, что держался крепко.
   До замка добирались три дня. И Виктору поездка понравилась. Не Земле не так уж много оставалось мест, где природа была первозданно чистой, здесь-же было именно так. Пели птицы, пахло листвой и грибами, неширокая тропинка постепенно превратилась в дорогу, правда, не мощеную, а просто выбитую телегами в земле колею, зато и по сторонам этой колеи не валялись разбитые бутылки и всевозможный мусор.
   Дичи в лесу было много - на ночевках один из солдат брал лук и уходил на охоту, ни разу не вернувшись без добычи. В первый раз приволок небольшую косулю, во второй настрелял каких-то птиц, похожих на глухарей, но немного поменьше. Впрочем, может, это просто были молодые глухари? Виктор не знал, а спрашивать не стал - его больше интересовал вкус, а уж на вкус-то птички были выше всяких похвал.
   Замок они увидели вечером третьего дня. Массивная твердыня с высокими стенами и широким рвом производила, тем не менее, впечатление не гнетущее, а скорее, умиротворенное. Как рыцарь, уставший и расположившийся на привал - вроде и доспехи никуда не делись, и сил еще через край, но угрозы не чувствуется. На фоне заходящего солнца замок был просто красив и Виктор понял вдруг, что не станет здесь чужим. Это теперь был его дом и он мог этим домом гордиться.
  

Глава 4.

   Сталь подчиняется покорно,
   Ее расплющивает молот...
  
   Король Дарн Второй постоянно с кем-то воевал. Самое смешное, что человеком он был совершенно не воинственным, просто время было такое - без войны ну никуда. То вялотекущие пограничные стычки с одним соседом, то жестокая мясорубка с другим, то какой-нибудь барон, привыкший к вольности и потерявший чувство самосохранения, поднимет бунт. Да мало ли поводов?
   Естественно, для войны нужна армия, и ее король имел, причем по местным меркам весьма солидную - почти две тысячи регулярных солдат, вполне прилично, по местным меркам, вооруженных и обученных, тяжелую рыцарскую конницу из двух сотен человек, которую мог стянуть к замку достаточно быстро, и собираемое по мере надобности ополчение из местных крестьян. Ну, эти в большинстве своем бойцы были никудышные, но на стенах крепостей это не так чтобы сильно мешало - камни бросать или смолу кипящую лить можно и без большой квалификации.
   Предложив оказавшемуся вдали от дома и в полном одиночестве чужеземцу стол и кров, Дарн Второй убивал сразу двух зайцев. Во-первых, он приобретал вблизи себя человека, никак не связанного ни с кем из местных, а значит, какое-то время мог рассчитывать не только на благодарность, но и на преданность - куда деваться одиночке? Во-вторых, его весьма впечатлил урок рукопашного боя, преподанный Виктором его сыну в той стычке на болоте. Будучи совсем не дураком, он прекрасно понимал, что хорошие инструкторы на дороге не валяются и рассчитывал, что Виктор сумеет многому научить его вояк.
   А вот последнее как раз было под большим вопросом. Нет, дело было не в том, что Виктор что-то скрывал или не хотел учить, но... Уметь самому и знать, как научить других - это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Кроме того, местные рыцари сражались, в основном, конными, а если им и приходилось схватываться с противником в пешем бою, то, закованные в тяжелые доспехи, они больше напоминали крабов - и по скорости, и по гибкости. Соответствующим был и их стиль фехтования или, скорее, рубки. Маневр и молниеносные пируэты вкупе с экономностью движений, которые лежали в основе стиля космического разведчика, просто-напросто были им недоступны. Рукопашный-же бой без оружия они вообще не любили, считая его делом неблагородным.
   Пешие воины вообще в бой шли строем, напоминающим фалангу. При этом индивидуальное мастерство решало немногое, главным было умение держать строй. Как раз в этом Виктор и не мог им ничем помочь - ну не учили его этому, хотя, конечно, старался натаскать их индивидуально.
   Больше всего, как ни удивительно, он пригодился в роли учителя принца и еще нескольких молодых дворян. Гаральд оказался, кстати, неплохим парнем, немного вспыльчивым, но не злым, умеющим понимать и признавать свои ошибки и, главное, жадно тянущимся ко всему, что касалось воинского искусства.
   Впрочем, совершенно неожиданно Виктор приобрел авторитет в другом - его, безо всякого на то основания, стали считать стратегом. А все потому, что на второй месяц пребывания при королевском дворе (пышно сказано, но тем не менее) принял участие в небольшом, но увлекательном походе против соседа, такого-же решительного деятеля, как и сам Дарн Второй, но имеющего несколько большую армию.
   Вот тогда он и предложил королю вместо того, чтобы традиционно устраивать сначала лобовую атаку рыцарской конницы против такой-же конницы противника, сконцентрировать ее в лесочке на фланге, а перед своей пехотой ночью уложить в траву зубьями вверх обычные крестьянские бороны. Король, как ни удивительно, к совету прислушался, в результате чего в самом начале сражения конница противника влетела в ловушку и атака ее, соответственно, захлебнулась, атакующая следом пехота потеряла темп под градом арбалетных стрел, а порядки ее были нарушены своей-же откатывающейся назад конницей. Именно в этот момент во фланг пехоте ударила конница короля Дарна, спокойно стоявшая до того в лесу, опрокинула ее и легко обратила в бегство. Разгром был полный, Дарн Второй присоединил к своей невеликой и молодой еще державе небольшой кусочек с парой деревень, а Виктору были торжественно вручены рыцарские шпоры.
   Нельзя сказать, что Виктор оказался таким уж гением - просто этот прием неоднократно применялся в истории его мира, а здесь он был в новинку. Однако этот случай дал ему немалый задел на будущее - теперь к его мнению прислушивались, а у короля он был в немалом фаворе. Впрочем, местная знать и так носом особо не крутила - все эти рыцари, бароны и прочие маркизы были аристократами едва в третьем поколении и, хотя многие из них и чванились титулами, но прекрасно понимали при этом, откуда все взялось. Помнили о корнях, так сказать - нравы здесь были простые.
   А пообтершись немного, пришел Виктор к королю и спросил открытым текстом: а почему бы не организовать нам, Ваше Величество, что-то вроде спецназа? И король, новшествам не чуждый, дал добро. Сказал - попробуй, типа, но смотри - проверю и за каждый грош спрошу.
   И Виктор попробовал. Отобрал несколько человек из солдат - тех, что помоложе, но с многообещающими задатками, помотался по ближайшим деревням, нашел желающих из крестьян, из тех, кому дома не сиделось, а хотелось жизни пусть беспокойной, но веселой. В принципе, куда им деваться, если за сохой ходить не хотят? В королевскую армию либо в разбойники. Так что, можно сказать, при любом раскладе польза.
   Пол года Виктор гонял бойкую молодежь, учил чему мог и как мог. Оказалось, довольно сложно, особенно если учесть, что готовили его все-же к другой войне и в других условиях. Даже просто разница в физической силе сказывалась - он ведь и жил, и тренировался при двойной силе тяжести. К концу шестого месяца у него осталась едва треть от первого состава - остальных он безжалостно списал в обычную армию. Но тех, кто остался, натаскал он изрядно. А вооружил еще лучше.
   Еще в первую встречу с королем Виктор обратил внимание на убогость местного оружия. Да, клинки чистили до блеска и хорошо затачивали, да, оружие, особенно парадное, довольно богато украшалось, иногда даже серебром, золотом или какими-нибудь самоцветами. Гарды - это у некоторых мечей вообще произведение искусства, на парадном королевском мече клинок покрыт гравировкой, причем так, что глаз не оторвешь. И все это при паршивейшем качестве стали.
   Не умели здесь не то что булат варить - даже приличная углеродистая сталь была в диковинку. Мечи были тяжелыми и толстыми не только и не столько из-за того, что ими рубили доспехи, а оттого, что двуручник мог просто согнуться от удара, да и короткие армейские мечи никакой критики не выдерживали. Под стать оружию были и доспехи - относительно мягкое железо заставляло делать их пластины толстыми и тяжелыми. Были, конечно, и мечи, точнее сабли, завезенные откуда-то с востока. Эти были легкие, гибкие, но встречалось такое оружие редко, да и сами по себе они были не столь уж удобны. Почему в свое время на Земле тяжелая конница до конца девятнадцатого века пользовалась палашами? Да потому, что легкие и удобные сабли при ударе оставляют разрез. Кирасу саблей пробить сложно. Другое дело меч или палаш. Тяжелый прямой клинок, подобно топору, разрубает доспех, а не соскальзывают с него, как сабля. Здесь-же конница была, в основном, как раз тяжелая, латная, и мечи были все-же предпочтительнее.
   Вот и решил Виктор создать свое оружейное производство. Основы металлообработки в Академии давали. Опять-же, для общего развития - мало ли куда судьба занесет разведчика. Смотавшись к пещере, в которой был укрыт драккар, Виктор нашел в его компьютере недостающую информацию, а заодно проверил сохранность оборудования. По всему выходило, что в пещере никто не бывал, поэтому он успокоился и, вернувшись, занялся организацией кузницы.
   После ряда не очень удачных опытов, удалось организовать производство высокоуглеродистой стали, а потом и чего-то вроде примитивных катан - из трех слоев металла, внутренний - твердая сталь, внешние - более мягкие. Примерно такое оружие когда-то производили в Европе. Клинки получились значительно прочнее и легче, чем принятые на вооружении в королевской армии. Не долго думая, Виктор принялся заготавливать мечи для всех своих людей, логично рассудив, что даже если когда-нибудь придумает технологию поэффективнее и оружие получше, то это все равно будет потом, а хорошее оружие необходимо уже сейчас. В помощь нанятому кузнецу он отправлял всех ребят по очереди, молотобойцами. Во-первых, пусть получат хоть первичные навыки, пригодится потом в жизни, во-вторых, мышцу это накачивает, а силы будущей грозе местных армий понадобятся. Ну и в третьих - пусть каждый под себя, под свою руку оружие кует - кузнецу, конечно, объяснить можно многое, но попробовать по руке - это дорогого стоит.
   А чуть позже повезло еще больше - новый рудник начал действовать, а там - руда с высоким содержанием марганца. Местные-то не поняли сразу, какое им сокровище досталось, решили, что невыгодно рудник эксплуатировать - далеко. А Виктор понял - геология, она ведь тоже в общеобразовательный курс дольней разведки входила. Так что мечи стали получаться по местным меркам просто сказочные.
   Из новой стали смогли организовать еще и производство мощных пружин - и пошло в серию новое поколение арбалетов, с пружинами вместо лука. Бой у них был, конечно, не такой мощный, зато оружие получилось компактное и легкое. Вместо тяжелых доспехов стали делать кольчуги. Этих, правда, сделали немного, слишком медленный процесс, но - лиха беда начало. И одновременно перешли на самофинансирование - Виктор, не долго думая, соорудил самогонный аппарат, исправно перегоняющий местную брагу в довольно крепкий спирт. Продавался продукт "на ура" и легко обеспечил необходимый доход. Но все это было, конечно, не главное. Главным-же были тренировки, тренировки и еще раз тренировки. С мечами, с топорами, с ножами, без оружия... И еще многое, многое другое. Конечно, по сравнению с земным спецназом получилась жалкая пародия, но для местных условий ребята выглядели более чем прилично.
   Королю новое подразделение продемонстрировали только через год. Нет, конечно, он и раньше его видел, на тренировки пару раз заходил, но и только. А тут... Едет король со свитой по лесу, совсем недалеко от замка своего - и раз, выносит его из седла. Оглянулся - а его спутников уже связывают, ни один даже меча достать не успел. А потом видит он здоровенного детину с полуторным мечом, который на него прет со страшной силой. Король свой меч выхватил, детина рубанул, король отбил... И остался в его руках обломок с ладонь, не больше. Перерубило его меч, как деревянный. А тут и Виктор из кустов вышел и доложил, что было это не более не менее как демонстрация его подразделения в действии, после чего королю торжественно вручили меч. Тот самый, которым был перерублен его собственный. Куда более простой, без особых изысков и обычной, ничем не украшенной гардой, зато отлично сбалансированный и, главное, без единой зазубрины!
   Король вначале осерчал, конечно, но отошел быстро. Ум-то государственный, сразу сообразил, что теперь можно соседям пакостить совсем даже по-новому и, чтобы уж убедиться в этом окончательно, опробовал новоявленный спецназ в бою. Как раз один из баронов на окраине королевства бунтовать начал.
   Виктор пошел сам и взял с собой еще десять человек. У барона дружина была под триста лбов, и обучены были неплохо, только буквально через неделю барон уже стоял пред светлыми очами Его Величества, а в его замке все никак не могли понять, ну куда-же он из спальни делся?
   Сработано все было, в принципе, элементарно. Дождались смены караулов, обождали с пол часа да и усыпили часовых стрелками из духовых трубок. Те минут на пятнадцать отключились, потом пришли в себя, но о сне на посту никто трепаться, естественно, не стал - за это и повесить могут. А пока они спали, барона аккуратненько, через дымоход, выволокли на крышу и спустили со стены, а в лесочке неподалеку уже стояли наготове лошади. Барон спал один, так что женского визга не было, что операцию очень облегчило. Посмотрел король на своего неверного вассала, подумал, да и благословил новое подразделение своей армии. А барон сепаратистских устремлений лишился разом, вместе с головой - что поделать, времена суровые, обходиться привыкли без судейских крючкотворов. Волевым решением, так сказать.
   Ну, и оружие новое королю тоже очень понравилось. Так понравилось, что из казны выделили немалые средства на новые мечи и доспехи. В общем, пошел процесс.
   А Виктор, на волне первого успеха, подумал-подумал, да и предложил королю новое дело. На сей раз это было производство стекла...
   Вот так и обжился в новом мире бывший лейтенант дальней разведки. Впрочем, почему бывший? Звания его еще никто не лишал, а в списках он небось до сих пор числился пропавшим без вести и был неплохой шанс, что искать его все-таки будут - разведка своих не бросает. Поэтому оставалось ждать и надеяться. А попутно обеспечить себе максимально комфортное существование.
   Постепенно Виктор вживался в мир все больше и больше. Королевство не имело выхода к морю, да и сухопутные пути оставляли желать лучшего. Однако купцы ездили, возили товары, а главное, информацию. Не прошло и года, как в сопредельных странах уже работала разведка, сообщающая не слишком обширные, но точные сведения. В результате очень скоро товарооборот вырос в разы. Королевство Дарна Второго экспортировало оружие, правда, качеством пониже, чем шло для собственной армии, но все равно куда лучшее, чем производили соседи. Новые мечи, арбалеты, рыцарские доспехи хотя были и заметно дороже, чем поделки местных мастеров, но все равно пользовались устойчивым спросом. Экспортировали за бешеные деньги стекло, в первую очередь зеркала. Шла на экспорт хорошая, качественная бумага, правда, спрос на нее был невелик. Еще продавали благовония, ювелирные украшения невероятного качества, в которых драгоценные камни были не просто отшлифованы, а особым образом огранены, что придавало им невиданную прежде в этом мире красоту. Словом, много чего производили и продавали - Виктор удачно сумел приспособить к местным условиям знания своего мира. Но главной статьей экспорта, как не удивительно, стала водка, которую производил во вполне промышленных объемах довольно приличный спиртовой заводик. Качество, кстати, было неплохое. В общем, промышленная революция в отдельно взятом королевстве.
   В Лесном замке, резиденции Дарна Второго, теперь было электрическое освещение - на соседней речушке построили электростанцию, благо из металлолома, оставшегося после крушения крейсера, собрать несколько небольших турбин было несложно. Провели водопровод, устроили канализацию... Словом, жизнь налаживалась.
   Не обошлось, правда, без войн. Почему-то всегда, когда кто-то начинает жить лучше других, соседям упорно начинает казаться, что это несправедливо. Поэтому каждый пытается подтянуть свой уровень жизни до позиций удачливого соседа, или хотя-бы этого соседа опустить до своего. В результате возникают конфликты... Вот только Дарн Второй, как уже упоминалось, дураком никогда не был и на армии не экономил. Поэтому, как только появились лишние деньги, он эту самую армию не только перевооружил, но и удвоил ее численность. Результат не замедлил сказаться.
   Первую войну выигралилегко и, можно сказать, изящно. Армия воинственного соседа, герцога Айзена, вторгшегося на территорию королевства, быстрым маршем шла к столице, не встречая организованного сопротивления. Небольшие отряды, контролировавшие дороги, при виде ее стремительно разбегались, что не могло быть расценено как трусость, а скорее было признаком здравомыслия командиров - имея под началом десяток солдат связываться с пятитысячной армией было глупо. Правда, как оказалось, разбегались они не просто так, а вполне грамотно соединялись друг с другом и периодически устраивали засады. Тогда из кустов в агрессоров летели арбалетные болты, но ни разу не было дано больше одного залпа. Залп - и отступили, растворились в лесах, оставив у противника несколько человек убитыми и ранеными. Конечно, все это было комариными укусами, но темп движения армии замедлился.
   Впрочем, поводов для беспокойства все равно не было - армия Дарна Второго была еще в трех дневных переходах... Была.
   Хорошее финансирование остается хорошим финансированием. Виктор не зря посоветовал королю не жмотиться, а потратить деньги на закупку лошадей, благо возможность была - кочевавшие в степях племена коней разводили и продавали. Правда, до них было месяц добираться, но время тогда еще было и король снарядил небольшую, но хорошо оснащенную экспедицию. Ее приключения - это отдельная история, но свою задачу она выполнила, не только закупив лошадей, но и сумев вызвать уважение степняков и заключив с ними торговое соглашение, благо делить было нечего. Руководил экспедицией сэр Таксфорд, один из самых старых и опытных королевских рыцарей, и справился он с задачей великолепно.
   Результат был интересным и впечатляющим. Вся армия, вместо того, чтобы пылить по дорогам пешим драпом, теперь перемещалась верхом. Конечно, из пехотинца трудно быстро сделать хорошего кавалериста, но такая задача и не ставилась, а вот быстро переместиться из пункта А в пункт Б получилось вполне. В результате враг был захвачен врасплох, на марше, окружен и наголову разбит - частью уничтожен, частью захвачен в плен, частью рассеян по лесу.
   Не останавливаясь, армия Дарна Второго в свою очередь вошла на вражескую территорию и, благо соседнее государство было заметно меньше по размеру, одним броском достигло столицы. Город, правда, оказался неплохо укреплен, а у наступавших не было осадных орудий, поэтому герцог, буквально на час опередивший погоню, на полном серьез рассчитывал отсидеться и заключить не слишком унизительный мир, но вышло по иному. Королевским войскам было строжайше запрещено грабить местных - эти земли Дарн Второй уже не без основания считал своими и уходить не собирался. Вместо того, чтобы держать город в долгой и тяжелой для обеих сторон осаде или губить своих людей при штурме, к городской стене ночью подтащили боченки с порохом, благо пороховой заводик тоже соорудить успели. Взрывы проделали три пролома в крепостных стенах и город был взят приступом. Полностью деморализованные защитники почти не оказали сопротивления, поэтому город даже не грабили - так, наложили контрибуцию, посадили на управление молодого рыцаря, из тех, что потолковее и почестнее, казнили герцога, навели порядок на территории... И все. Королевство расширилось и в границах, и в возможностях.
   После маленькой победоносной войны Виктор рассчитывал, что какое-то время их не рискнут пробовать на прочность, но люди не склонны учиться на ошибках других. Менее чем через три месяца произошла вторая война. На сей раз противник был и сильнее, и осторожнее. Врасплох его застать не удалось, поэтому дошло до генерального сражения. Впрочем, на этот раз опять-же помогло знание Виктором тактики другого мира. Мощные фланговые удары конницы позволили вражескую армию окружить и прижать к реке. Дальше было дело техники - никто не собирался губить своих солдат в бою, хотя некоторые горячие головы, особенно из молодых дворян, очень жаждали подраться. Если первая война была проведена в духе Суворова, то вторая напоминала скорее действия Кутузова. Через две недели, оставшись без продовольствия, противник запросил мира. На сей раз никто завоевывать сопредельную территорию не рвался - сэр Таксфорд, при полной поддержке Виктора и нескольких не самых глупых дворян из ближайшего королевского окружения, сумел убедить Дарна Второго, что такой большой кусок им пока не переварить, а значит, с завоеваниями надо подождать. Серьезно подумав, король согласился ограничиться контрибуцией и небольшим куском территории, который сосед отдал без единого вопроса. Во-первых, жизнь дороже, а во-вторых, кому нужны бесплодные и ненаселенные скалы? О медных и серебряных рудах, месторождения которых в этих скалах были, никто пока не знал. Никто, кроме Виктора, который уже давно провел разведку местности. Впрочем, Виктора именовали теперь иначе. Граф Михайлов, во как. И графство свое было, и замок. Замок, кстати, он обустроил хоть и поскромнее королевского, но не менее удобно. Теперь в его замке располагалась и база по подготовке спецподразделения. Злые языки шептали королю, что чужак многовато сил и власти загреб в одни руки, но Дарн свежеиспеченному графу верил, и не зря - к власти Виктор не стремился, ему домой хотелось.
   Было потом еще несколько пограничных стычек - так, мелочи. Соседи уже поняли, что связываться - себе дороже. Оставался один серьезный противник, с которым традиционно воевали уже не одно десятилетие из-зи нескольких никому не нужных болот. Вот тогда кому-то из королевских советников и пришла в голову светлая мысль о династическом браке.
  

Глава 5.

   Гоп-стоп, мы подошли из-за угла...
  
   Линейный крейсер "Кронштадт" был кораблем далеко не новым, но еще и не старым. Может, это и к лучшему. Вообще, каперанг Кошкин рассчитывал получить под свое начало новенький, с иголочки крейсер-разведчик "Витязь", головной корабль новой и весьма перспективной серии, но... человек предполагает, а начальство, как известно, располагает. Поэтому командиром "Витязя" стал капитан второго ранга Айнштейн, все заслуги которого ограничивались на тот момент женитьбой на дочери начальника штаба флота. Правда, по слухам, ему все-же повезло - не очень красивая, но неглупая деваха оказалась хорошей женой, умеющей и грамотно вести дом, и достойно держаться на людях. Если верить тем-же слухам, женился Айнштейн не по расчету, а по любви, хотя от человека с такой фамилией ожидать можно всякого. Ну и еще ходил слушок, что Айнштейн Кошкина не подсиживал и на капитанский мостик не рвался. Вот в это капитан первого ранга Кошкин верил вполне - Саню Айнштейна он хорошо помнил еще по Академии. Неплохой штурман и отменный аналитик, Айнштейн начисто был лишен авантюрной жилки, что в дальней разведке скорее исключение, чем правило. Главной его мечтой было осесть где-нибудь при штабе, подальше от разрывов снарядов и поближе к карьере, но... Тесть-адмирал решил, что для успешной карьеры зятьку необходимо срочно приобрести опыт командования кораблем и, так сказать, проявить себя в условиях, максимально приближенных к боевым. Насколько хороша была эта идея на самом деле, сказать трудно, но в положенный срок капитан третьего ранга, штурман, а по совместительству особист линкора "Владивосток" Айнштейн получил погоны кавторанга и, вместо ожидаемого назначения в аналитический отдел, предписание явиться к новому месту службы. Пришлось мысли о теплом кресле на Земле отложить в сторону и занять более почетное, но и куда более жесткое кресло на мостике крейсера.
   К слову, командиром Айнштейн оказался совсем неплохим. Его патологическая осторожность, граничащая временами с откровенной трусостью, заставляла его тщательно обдумывать каждую операцию. В результате спланированы они были всегда очень грамотно и корабль из многих, не самых легких передряг выходил без единой царапинки. К тому-же, решив (и не без основания), что то, что хорошо экипажу - хорошо и кораблю, а стало быть, и его, Айнштейна, здоровью, самочувствию и дальнейшей карьере, он выбивал на базе для своей команды буквально все, что можно было представить, ухитрившись не превратить при этом корабль в летающую барахолку. Так что команда его если и не любила, то уважала, в офицерском корпусе - тоже, и со временем Айнштейн вполне мог действительно сделать карьеру и стать адмиралом... Не кабинетным, а вполне даже боевым, что очень радовало тестя и не очень нравилось самому Айнштейну. Но больше всего возмущали его собственные дети, гордящиеся героическим папкой и совершенно не желающие идти в престижные институты, где из них могли сделать финансистов и дипломатов, а намеренные пойти по стопам отца и деда, то есть стать офицерами флота и, желательно, попасть в дальнюю разведку. И ведь старший, зараза, уже учился в Академии! Вот так и жили - тесть гордился внуками и благожелательно относился к зятю, дети мечтали стать офицерами, жена их в этом поощряла, а капитан второго ранга Айнштейн горестно вздыхал и вновь поднимался на мостик корабля - демонстрировать всему миру, что круче него только яйца.
   И все бы ничего, но "Витязь" действительно был первым кораблем серии, а значит, страдал всеми мыслимыми и немыслимыми детскими болезнями. И вроде бы ничего страшного, основные механизмы корабля отработаны на совесть и в деле не подводили ни разу, однако...
   Ну почему, почему компьютер периодически выдает сбой и команды старшего артиллериста транслируются на боевые посты томным женским голосом с таким придыханием, что у всего экипажа мысли моментально становятся далекими от службы? Нет, почему нашли быстро, но сбой оказался не в программном обеспечении, а на уровне железа и разбирать половину компьютера, на месяц ставя корабль в ремонт, никто не дал. Но это - семечки, к этому привыкли, а вот когда в походе туалет неделю не смывается...
   Короче, в конструкции следующих кораблей вносились поправки, крейсера строились и летали потом, как положено, а "Витязь" постоянно имел какие-нибудь мелкие, но противные проблемы. Проблемы решались, конечно, но... Похоже, решить их до конца было делом еще далекого-далекого будущего.
   "Кронштадт" в этом смысле был кораблем куда более удобным. Во-первых, он в серии был не первым и даже не вторым, так что доведен до ума он был качественно. Во-вторых, в космосе он тоже был не первый год и даже не второй, поэтому механизмы были притерты друг к другу мало не идеально, впрочем, как и команда. Ну и в третьих, линейный крейсер только что прошел серьезный доковый ремонт и потому какое-то время проблем доставлять был не должен.
   В общем, в чем-то Кошкину даже повезло, причем повезло дважды. Помимо изрядной надежности "Кронштадта", между линейным крейсером и крейсером обычным разница, как между тигром и волкодавом. У волкодава, как известно, есть все - и зубы внушительные, и масса, и сила, но вот только тигр такую зверюгу может убить одним ударом лапы. Так что командовать линейным крейсером и почетнее, и с точки зрения карьеры выгоднее, чем пусть и новейшим, но легким крейсером. Говорили, что поначалу тесть Айнштейна на "Кронштадт" и рассчитывал, но - не срослось. Не самая глупая голова в верхах посчитала, что рановато свежеиспеченному кавторангу без опыта реального командования кораблями давать столь мощную дуру в полное и безраздельное подчинение. Пускай-ка для начала на чем полегче потренируется. А вот без пяти минут адмиралу, личности известной и своего корабля не имевшей только потому, что под рукой его никогда нет - все то в разведке, то в рейде, то на боевой операции... Вот ему самое то. Если командиром корабля окажется не хуже, чем пиратом, то и вверх проталкивать можно. Не на самую верхотуру, конечно, там политики от адмиралтейства сидят, а в среднее звено, откуда в случае войны берут командиров эскадр и соединений. Политики, как правило, именно в бою оказываются бесполезны, вот и подстраховываются. Политик с командой - это совсем не то, что просто политик, а в команде всякие спецы нужны.
   Вот только вместе с большим и красивым кораблем и серьезными перспективами навалилась на Кошкина скука. Раньше-то он был лихим разведчиком, жизнь на кончике ножа, адреналин в крови и все такое, а теперь...
   У линейного крейсера чуть-чуть другие функции. Он придает устойчивость ударным авианосным соединениям и соединениям более легких кораблей (это чтоб никакой большой и бронированный артиллерийский корабль внезапно перед тем-же авианосцем, в ближнем бою почти беспомощным, не выскочил да в упор всем бортом не поприветствовал), перехватывает вражеские крейсера, прикрывает караваны, в линейном сражении такие корабли составляют подвижный авангард, ибо тяжелые туши линкоров слишком тихоходны и неповоротливы. И уж в самую последнюю очередь это разведчики и рейдеры - дороговаты такие корабли, страшно ими рисковать, особенно в мирное время. Так ведь и погон лишиться можно.
   В общем, наложила разведка лапу на кораблик, который и использовать-то толком не могла. Разве что в акциях прикрытия. Это, значит, когда теряется связь с кораблем-разведчиком на помощь посылается эскадра, усиленная чем-нибудь монструозным типа "Кронштадта". Раньше у военных взаймы просили. Те, конечно, не отказывали ни разу - как ни посмотри, а одно дело делали, - но уж носом при этом крутили... Как-же как-же, корабль для завоевания господства в пространстве - и на ерунду срывать, а все потому, что академики сами справиться не могут. За что-же им тогда молоко дают? И еще год за полтора считают? Да и жалование, и карьерный рост... А флотским их из всякой задницы вытаскивать? А что-же сами? Что-же ваши хваленые аналитики всего не предусмотрели? А куда ваши ученые, головастики очкастые, смотрят? Вот у нас бы... И так далее в том-же духе.
   Ну, вообще-то правы были, конечно. Со своей колокольни. Поэтому разведчики и решили обзавестись собственным ударным кораблем. Вояки, правда, пошли навстречу, корабль дали хоть и не новый, но надежный, с хорошим вооружением и приличной броней. Классического "убийцу крейсеров" выделили, словом.
   Военные, конечно, своего тоже не упустили - мало того, что разведчики им теперь по гроб жизни обязаны были (а разведка долги отдает, кодекс чести у них такой), так еще и под это дело для себя выбили финансирование строительства двух новых линейных крейсеров и авианосца, которые должны были дыру заткнуть, с уходом "Кронштадта" образовавшуюся. Дыра - это, конечно, сильно сказано, в резерве таких кораблей хватает, но... Финансисты - они в комплектовании флотов не очень сильны, им что угодно наплести можно, а когда реальные рычаги воздействия как раз у военных... А что вы хотели? В любой стране наступает момент, когда военные понимают, что, во-первых, за ними сила, а во-вторых, что несправедливо это, когда наверху деньги и власть делят, а армии огрызки кидают. Вот и появляется над президентской резиденцией однажды утром линкор, деликатно наводит на нее сверху пару орудий... И с тех пор у руководства страны с армией полное взаимопонимание. Типа того, что кандидат в президенты регистрируется только после утверждения в генеральном штабе.
   Вот в такой мутной воде и плавал сейчас каперанг Кошкин, решивший (и не без основания), что пора начинать серьезно заниматься карьерой. А для карьеры, особенно политической, одного имиджа широко известного в узких кругах крутого разведчика явно недостаточно - надо что-то громкое. Поэтому Кошкин долго и упорно обивал пороги высоких инстанций, проталкивая свою идею. Не слишком хитрый был ход, но зато и беспроигрышный - спасательная операция.
   Спасать предполагалось крейсер-разведчик "Орел", сгинувший несколько лет назад в очередном броске за пределы освоенных миров. Что там произошло в точности было неизвестно - очередная стычка с потенциальным противником, жирную точку в которой поставили армейцы, пославшие на помощь "Орлу" однотипный "Кронштадту" линейный крейсер "Викинг". Янкесов с треском вышибли из того мира, но и "Викингу" было не до поисков крейсера - он получил повреждение реактора и с трудом дотянул до своих. Потом геополитические интересы обеих держав сместились, и в тех местах никто больше не бывал, по крайней мере, официально. Контрабандисты, может, и были, они где только не шныряют, но достоверно ничего известно не было.
   Спасательная операция - действительно беспроигрышный ход. В случае успеха, если удастся хоть кого-то найти и спасти, это можно преподнести как личную доблесть офицера разведки, который в лепешку разбился, но друзьям (а что Кошкин на "Орле" летал чуть не двадцать лет не секрет ни для кого) помог. В случае неудачи это преподносится как "поставил под угрозу собственную карьеру ради ничтожного шанса помочь друзьям". И при любом раскладе это - политические дивиденды, причем реально Кошкин ничем не рисковал - ведь он-же не угнал корабль, а пробил вполне официальный приказ.
   Понимали это наверняка и сверху, поэтому кто-то из сильных мира сего решил, что каперангу Кошкину стоит позволить эти самые дивиденды заработать, но при этом неплохо бы и что-то с этого получить. Поэтому вместо лихого рейда линейного крейсера получилась отправка ударной эскадры - в помощь "Кронштадту" прилагались два старых крейсера "Диана" и "Паллада", а в довесок все тот-же "Витязь" (тесть Айнштейна и тут подсуетился: участие в спасательной операции и дальней разведке - это очень и очень неплохо для послужного листа). Хорошо хоть, не поставили над эскадрой какого-нибудь адмирала с большими перспективами, а позволили Кошкину командовать самому, предварительно имев с ним серьезный разговор при закрытых дверях.
   Эскадра получилась разношерстная. Быстроходный и маневренный "Витязь" никак не вписывался в неспешные движения трех других кораблей. Да и "Кронштадт", при всей своей немалой массе, тоже был быстроходнее старых коробок, которые придали им в довесок. С другой стороны, эти крейсера все равно в скором времени попадали под списание. В этот поход они шли, чтобы остаться в том мире, вести исследования, а заодно обеспечивать защиту базы, которую все-же решили в перспективе там создавать. Да и в бою их трудно было бы назвать совсем уж бесполезными - вооружены раритеты были вполне на уровне. Вот только задерживали они всех... Сильно, в общем, задерживали, до скорости перехода им приходилось разгоняться в полтора раза дольше, чем "Кронштадту" и вдвое - "Витязю".
   Но, тем не менее, после утряски всех формальностей эскадра снялась с базы дальней разведки у Плутона и начала разгон. Параллельно им двигался английский корабль локационной разведки - все правильно, никто не оставит без внимания эскадру, двигающуюся неизвестно куда и неизвестно зачем. На него не обращали внимания - космос границ не имеет. Разогнавшись, корабли ушли в бросок, чтобы вынырнуть в параллельном мире. Там их уже ждал немецкий корабль, в следующем пространстве - финский, потом опять английский, потом американский... Словом, передавали их друг другу, как эстафетную палочку.
   Так и ползли спасатели, от базы к базе, пополняя бункера и снова уходя в бросок. "Витязь" мог совершить четыре, а в экономичном режиме аж пять прыжков подряд, "Кронштадт" - тоже не менее четырех, а вот дамы, как шутя прозвали офицеры старые крейсера, максимум два, причем разгон тогда занял бы столько времени, что потерял бы всякий смысл. У Кошкина не раз возникала мысль оставить их, а самому идти на быстроходных кораблях - времени потребовалось бы резко меньше, а когда-нибудь старички до места все равно доберутся. Однако полученные им инструкции были просты и недвусмысленны и он, скрипя зубами от злости, продолжал идти всей эскадрой.
   Единственное, что немного разряжало ситуацию, были проблемки "Витязя", которые всю дорогу служили поводом для беззлобных шуток. Вот и когда подходили к последней базе снабжения, в эфире гремел здоровый мужской смех - на крейсере сработала противопожарная система в сортире и старший механик, неосмотрительно именно в это время пошедший отлить, бегал по кораблю рыча, как трактор и грозя оторвать голову тому, по чьей вине на этом чертовом корабле... И так далее, и тому подобное. Комизм ситуации заключался в том, что противопожарная система находилась как раз в ведении старшего механика, а значит, обижаться он мог только на себя самого. Такие ситуации на флоте передаются из уст в уста, обрастая при этом все новыми подробностями, а человек, с которым произошел этот конфуз, со временем превращался в легенду. Не самая приятная слава, чего уж там, но... Хоть что-то.
   В приподнятом настроении подойдя к базе, крейсера провели полную бункеровку, занявшую почти двое суток. А вот после старта...
   Корабль локационного дозора, все еще шпионящий за эскадрой, вдруг обнаружил, что два корабля продолжают идти прежним неторопливым темпом, а вот два других сразу начали разгон на совершенно запредельном ускорении. Он попытался их отследить, но крейсера легко оторвались от него, забили помехами локаторы и ушли в дальний космос, чтобы без помех перепрыгнуть, куда им вздумается. Конечно, по маневрам отставших можно попытаться определить точку рандеву, но... Не факт, что оно состоится. Куда ушли два мощных и быстроходных корабля, на чьих коммуникациях они теперь вывалятся было совершенно непонятно, и командующему американским флотом со своим штабом необходимо было как можно быстрее определить наиболее уязвимые места, перетасовать корабли, прикрыть транспорта свои и союзников... Словом, началась обычная в таких случаях чехарда, чего, собственно, и добивались русские.
   А тем временем крейсера капитана первого ранга Кошкина уверенно совершили переход, потом еще один и оказались наконец в том самом мире, в котором исчезли следы "Орла". Спасательная операция началась.
  

Глава 6.

   Отшумели песни нашего полка,
   Отзвенели звонкие копыта
   Пулею пробито днище котелка
   Маркитантка юная убита...
   Б.Окуджава
  
   Спасательная операция началась - и тут же закончилась. Их уже ждали. Правда, как ни парадоксально это звучит, их еще не ждали.
   Похоже, американцы разгадали их маневр, а может, какая-то сволочь из своих расстаралась - в этом мире находилось сразу четыре американских корабля. Два тяжелых крейсера бултыхались в системе, производя какие-то непонятные издали работы на орбите Юпитера, а два линейных крейсера, как на взгляд определил Кошкин и с чем согласился компьютер, типа "Атлант", висели за границами системы, перекрывая векторы, на которых могли появиться русские корабли. Довольно грамотно - даже если бы появилась вся русская эскадра, два линейных крейсера были вполне адекватным ответом одному линейному и трем легким крейсерам. Даже, пожалуй, за ними сохранялось некоторое преимущество в огневой мощи. Видимо, планировалось ближе к рассчетному времени прорыва эскадры Кошкина подтянуть к заслону тяжелые крейсера - это гарантировало бы русским бой в невыгодных условиях и, с большой долей вероятности, полное уничтожение. Теоретически сейчас должно было произойти то-же самое, но... В каждом деле бывают неучтенные факторы, а в таком хитромудром, как космический бой - тем более. И добавим, что удача - такая-же важная константа, как калибр орудий и толщина брони.
   Начнем с того, что русские корабли вышли в пространство в непоследственной близости от американских. Противники увидели друг друга практически одновременно и на принятие решения обоим оставались считанные секунды. Обе стороны в начале боя были в состоянии покоя - русские потеряли скорость при переходе, американцы же просто стояли. Но! Маршевые двигатели "Кронштадта" и "Витязя" были на ходу, а у американцев их еще требовалось перевести в боевой режим. Это, конечно, занимает немного времени, но в данном случае у них не было и этого. И еще. Один из американских кораблей, причем ближний, оказался развернут к русским КОРМОЙ! Самым уязвимым местом, которое четче всего видно на экране радара и которое практически не прикрыто артиллерией.
   Американский адмирал оказался профессионалом и отреагировал мгновенно, однако пока экипажи заняли свои места "Витязь", пользуясь преимуществом в скорости, уже вышел на траекторию атаки. Кавторанг Айнштейн продемонстрировал, что все-таки занимает свой пост по праву и, не дожидаясь приказа Кошкина, сбросил торпеды по обоим "Атлантам", мастерски предугадав их маневры.
   Конечно, американцы пытались уклониться, но развернуть крейсера массой покоя более ста тысяч тонн на стартовых двигателях задача не из самых простых. Огромная инерция просто не дает сделать это мгновенно, а когда корабль все-таки начинает движение, оно одинакого неторопливо и неудержимо, что делает корабль еще более уязвимым.
   Торпеды, представляющие из себя в космосе всего-лишь ракеты очень-очень крупного калибра, оружие не самое эффективное - они большие, не очень скоростные и их, как правило, легко сбить из зенитных орудий, или просто от них уклониться, поэтому служат они обычно для уничтожения невооруженных транспортов и добивания поврежденных кораблей. Но на сей раз они оказались именно тем, что надо - первая торпеда аккуратно ударила в корму ближайшего "Атланта", благо сбивать ее на таком курсовом угле у американцев было, в общем-то, и нечем. Взрыв разворотил обшивку, частично расколол, а частично расфокусировал здоровенные чашечные отражатели маршевых двигателей и, очевидно, нанес повреждения энергосистеме, превратив большой и грозный корабль в неуклюже разворачивающуюся глыбу металла. Однако это продолжалось недолго - вторая торпеда ударила аккурат в то-же место. Ее взрыв произошел где-то в глубине корабля и показался в первый момент куда менее впечатляющим, однако что произошло дальше сказать довольно трудно. Возможно, пошел вразнос поврежденный реактор, а возможно, сдетонировали энергонакопители. А может, и еще что-нибудь случилось - рассказать об этом все равно было некому. Корабль внезапно разошелся по швам, как гигантский цветок, изо всех щелей ударил поток огня и в свете такого непраздничного салюта один из лучших кораблей американского флота перестал существовать.
   Второму американцу повезло чуть больше - они словили всего одну торпеду, благополучно сбив вторую, и достали "Витязя" в нос, вдребезги разнеся главную радарную антенну и опалив лазером корпус. Однако первая из торпед, попав кораблю в бронированный борт и не нанеся ему серьезного урона (пара сорванных орудийных башен и антенна связи не в счет), тем не менее сделала свое дело. Разворот корабля из торопливого стал хаотичным, в результате чего большая часть залпа пропала впустую, а "Витязь", пройдя на совершенно ничтожном расстоянии, в упор сбросил четыре оставшиеся торпеды и ударил по американцу из всего, что могла стрелять. В результате подоспевший "Кронштадт" обнаружил американца окутанным облаком пара из пробоин (одна из торпед его все-таки достала, да и орудия, легкие ракеты и лазеры крейсера тоже не подарок), а "Витязя" - плавно разворачивающимся на второй заход. Крейсер получил еще с десяток не слишком опасных дырок и вполне мог продолжать бой, хотя потеря антенны и серьезно ограничивала его возможности.
   На "Атланте", видимо, сообразили, что вместо боя "два больших против одного большого и одного маленького" им предстоит бой "один покореженый против двух боеспособных", причем двигатели они все равно запустить не успевали. Решив не искушать судьбу, корабль по всем волнам заорал "сдаюсь", тем самым рассчитывая сохранить жизнь экипажу и предупредить свои крейсера, которые бултыхались достаточно далеко, чтобы иметь шанс уйти.
   Военные, скорее всего, капитуляцию бы приняли, но у разведки свои правила. Пленные на этом этапе были не нужны, да и куда девать потом трофейный корабль? Даже если удастся перегнать его домой, все равно возникнет вопрос: а где это вы в мирное время крейсер захватили? Боевой корабль первого класса - это вам не ограбленный под шумок транспорт, это международным скандалом пахнет. Поэтому "Кронштадт", проходя мимо американца, просто разрядил в него бортовые орудия, превратив неплохой, в общем-то, линейный крейсер в облако плазмы и поставив жирную точку в его карьере.
   Первая победа досталась сравнительно легко - "Витязь" отделался относительно небольшими повреждениями и обошелся без потерь в людях. Два человека с легкими ожегами - не в счет, им даже госпитализация не нужна, однако выплывала другая проблема. Оба уцелевших американских корабля двинулись к выходу из системы. Ничего непредсказуемого в этом не было - переход внутри системы, среди кучи космического мусора, смертельно опасен. На субсветовой скорости даже небольшой метеорит может прошить броню корабля, как бумагу. Соответственно, крейсера американцев стремились выйти из системы, лечь на вектор перехода и этот самый переход произвести, задачей-же Кошкина было не дать им совершить этот маневр: выйди хоть один американский крейсер в другой мир - и перехватить его уже не удалось бы. Даже если его курс все-же пересекся бы с отставшими русскими крейсерами, посочувствовать стоило бы скорее им - современный тяжелый крейсер превосходил их и в скорости, и в огневой мощи. Поэтому, чтобы не допустить распространения информации о происходящем сейчас побоище, Кошкину надо было валить обоих. И все бы ничего, но перехватывать сразу двоих противников, если они вздумают разделиться, "Кронштадт" не успевал. Соответственно, второй доставался "Витязю", и задачей Айнштена становилось на легком и уже потрепанном первым боем крейсере перехватить тяжелый крейсер противника, который был лучше вооружен, имел неповрежденную систему наведения и, вдобавок, почти не уступал своему русскому оппоненту в скорости. Так что разговор об уничтожении американца даже не стоял - удержать бы его и не дать совершить прыжок до того, как подоспеет "Кронштадт".
   С другой стороны, американцы могли пойти на прорыв и вместе. По огневой мощи они бы лишь незначительно уступали "Кронштадту" и шанс если не на победу, то на прорыв хотя бы одного крейсера, имели реальный. В любом случае, противникам предстояло сблизиться, и русская эскадра легла на курс перехвата.
   Американцы не торопились разделяться. Даже тип этих кораблей определить пока не удавалось - корабли были буквально окутаны активными помехами. Впрочем, это никого особо не напрягало - определили, что тяжелый крейсера, и ладно. Разница все равно будет только в деталях. Американская политика в кораблестроении резко отличалась от русской. Если в России каждая серия кораблей была уникальна и неповторима, то американцы, создав более-менее удачный прототип, все остальные корабли строили, внося лишь незначительные коррективы в первоначальный прект. К примеру, тяжелые крейсера серий "А" и "В" отличались расположением башен главного калибра, серия "С" несла более экономичные двигатели и так далее. В принципе, такая унификация позволяла удешевить строительство кораблей и на те-же деньги построить их заметно болше, с другой - все американские корабли были типичными середнячками, ничего интересного ни в бою, ни в разведке.
   Русские корабли по вооружению были куда мощнее американских аналогов, как правило, имели большую дальность и как минимум не уступали в динамике разгона. С другой стороны, они и дороже были едва не вдвое, а один русский корабль против двух американских играл все равно не очень. Проверить правильность концепций в кораблестроении на оселке большой войны никому еще не довелось, а непрекращающийся обмен мнениями за рубежом освоенных пространств хотя и происходил с удручающей регулярностью и серьезными потерями с обеих сторон, но серьезных материалов для оценок пока что не давал - слишком велика была роль Его Величества Случая.
   Наконец американцы сблизились с русской эскадрой до точки принятия решения и все-же разделились. Головной крейсер продолжал идти вперед, а второй чуть отклонился от курса, намереваясь, видимо, пройти по самому краю "эллипса перехода" - по курсу, где расход энергии на переход был намного выше, чем при идеальном выдерживании вектора, но все еще приемлимым и не грозящим разрушением корабля. "Кронштадт" продолжал двигаться на перехват флагмана, а "Витязь", в свою очередь, изменил курс и попытался перехватить второго.
   Вот здесь и начались танцы с саблями. От уклоняющегося американца отделились и пошли навстречу "Витязю" десять целей. Каждая из нах была невелика и всплеск на гравирадаре выдавала очень слабый, но, тем не менее, вполне видимый и четкий. Еще через несколько секунд американский корабль вновь сменил курс, увеличил ускорение и начал уверенно нагонять своего ведущего. А еще через секунду Кошкин выматерился сквозь зубы - странные маневры крейсеров поставили все на свои места и план рушился к чертям.
   Один из кораблей американской эскадры оказался не тяжелым крейсером, как предполагалось вначале, а экскортным авианосцем. В принципе, американцы поступили как обычно - взяли за основу обычный тяжелый крейсер, чуть удлинили корпус, сняли часть вспомогательного вооружения, а в образовавшееся пространство воткнули несколько драккаров. В зависимости от назначения, их число варьировалось. Десять драккаров - это максимум возможного, значит - легкие штурмовики. Вооружение - или атмосферные управляемые универсальные ракеты, или чуть меньшее количество ракет класса атмосфера-космос, или по одной торпеде. Последнее сейчас - самое опасное и вряд-ли американцы этого не знают. Ну, есть еще пара пушек, но против крейсера они не играют. А значит, перед русскими разыгрывается классический гамбит - истребители связывают боем "Витязя", уничтожить они его, конечно, вряд-ли смогут, но вот затормозить ненадолго - это запросто, а два тяжелых корабля - крейсер и мало уступающий ему в огневой мощи экскортник - наваливаются на "Кронштадт". Все трое на пересечении курсов успеют дать всего по одному залпу, а значит, один из американских кораблей проскочит. Огневой мощи для уничтожения обоих сразу, вероятнее всего, не хватит, а вот "Кронштадт" в любом случае нахватается ракет и снарядов столько, что преследовать уцелевшего или, еще хуже, уцелевших будет не в состоянии. А и будет в состоянии - не успеет, потеряв время и скорость на развороте. "Витязь"-же будет в стороне, связан боем и никак не успеет к месту схватки. Более того, у американцев оставался при этом шанс и вовсе выиграть бой - если повреждения "Кронштадта" приведут к потере или хотя бы снижению хода, добить его даже в одиночку будет вполне реально, а "Витязь" тут не помощник. При этом драккары, выполнив задачу, вполне могли дотянуть до системы, сесть на местный аналог Земли и дождаться поисковую команду, либо, при удачном для американцев раскладе, просто подбирались на борт. План вполне логичный, а главное, выполнимый. Вот только одно НО - он строился на том допущении, что американские драккары смогут связать крейсер боем. А они не смогли.
   Как ни парадоксально, в этом была виновна сбитая в начале боя антенна крейсера. Пока корабли шли рядом, на "Витязь" транслировалась информация с "Кронштадта", но когда крейсер отвернул, ему волей-неволей пришлось перейти на собственные вспомогательные антенны, чьи возможности оставляли желать лучшего. В результате пространство, которое с него могли контролировать, резко уменьшилось, а драккары вообще удалось обнаружить на ничтожной дистанции. И получилось, что на "Витязе" их просто не заметили. И обратили на них внимание только когда они вышли на дистанцию залпа.
   К тому времени русский крейсер, вместо того чтобы заниматься обеспечением собственной безопасности, в блаженном неведении вновь изменил курс и вновь пошел на перехват испугавшегося, как решил Айнштейн, американца. А когда белый от волнения радист доложил об атакующих драккарах, менять что-либо было уже поздно. И единственное, что успел сделать капитан - это сорвать пломбу на пульте и активировать форсаж двигателей, что было чревато как минимум их тяжелыми повреждениями, как максимум - взрывом.
   Но зато резко набравший запредельное ускорение крейсер буквально выскочил из прицелов уже выпущенных торпед, а догнать его они уже не могли - топливо в их ускорителях сгорело раньше, чем они легли на новый курс. А сам "Витязь" буквально вынесло на американца, причем курсом на столкновение. Не ожидавший от русских такой прыти, командир американского корабля явно принял этот бросок за таран и попытался уклониться, резко сменив курс. Результат - потеря скорости, а главное - времени. Пока он разворачивался, вновь ложился на курс и обменивался залпами с "Витязем", который отстрелил два из пяти двигателей (вразнос пошли, а это - вероятность взрыва девяносто девять и много девяток после запятой), а остальные перевел в аварийный режим и теперь плавненько тормозил, дуэль флагманских крейсеров завершилась без их участия. "Кронштадт" и американский крейсер (как оказалось, тип "Е", значит, или "Гавана", или "Торонто", их только два и построили - не самая удачная оказалась серия) успели дать по одному залпу. После этого американский корабль в виде груды бесполезных обломков продолжил свой путь куда-то в глубины космоса, благо скорость он успел набрать приличную, а "Кронштадт", отделавшись потерей половины артиллерии левого борта (ну выбило ее, что поделаешь - американских артиллеристов тоже стрелять учат), атаковал авианосец. Здесь результат боя тоже был вполне предсказуем - американца обстреляли издали из главного калибра, подавили артиллерию, добавили всем, что было, а потом добили двумя торпедами с убийственно-малой дистанции. Словом, все четко по-учебнику.
   После этого перед Кошкиным встал довольно трудный выбор - или идти на помощь героическому "Витязю", практически потерявшему ход и пестревшему дырами, как новенький дуршлаг, или охотиться за драккарами, которые, оставшись без торпед и в гордом одиночестве, дружно развернулись и дернули в систему. Секунду поколебавшись, Кошкин двинулся на помощь своим, резонно рассудив, что драккары никуда не денутся. Это в коротком маенвренном бою у них были не самые худшие шансы, а при долгом перелете от крейсера им не оторваться. К полетам на субсветовых скоростях они не способны даже теоретически, значит, до системы им пиликать несколько дней. Вполне достаточно, чтобы догнать и уничтожить. Правда, именно сейчас американцам улыбнулась удача - если такой расклад можно назвать удачей, конечно.
   "Витязь" действительно был искалечен. Правда, как ни удивительно, никто не погиб, но ранены были все, включая капитана - при резком ускорении командирское кресло сорвало с амортизаторов и с размаху впечатало в пульт. Сейчас кавторанг Айнштейн (свой орден он, похоже, заработал, но от этого ему было не легче) кривился от боли, хотя и понимал, что легко отделался: сломанная ключица и два треснувших ребра - ерунда по сравнению с героической гибелью. А больше всего бесили капитана восхищенные взгляды подчиненных - как-же, их командир, настоящий КОМАНДИР!!!, в тяжелейшем бою на неприспособленном для этого разведчике уничтожил один линейный крейсер, повредил второй, спас экипаж от неминуемой гибели при торпедной атаке, раненый остался в строю и продолжал руководить боем до победного конца, предотвратив прорыв корабля противника и спася тем самым от срыва спасательную операцию, да еще и не потеряв при этом ни одного человека! Да за это не то что орден, за это и героя дать могут, и звездочку на погон добавить. А героический экипаж, конечно, будет одарен скромнее, но все равно дождь из повышений и наград вполне ожидаем. А Айнштейн больше всего хотел, чтобы все это оказалось дурным сном и чтобы не было никакой экспедиции, а проснулся он сейчас в своей постели. И единственное, что его радовало - это то, что "Витязя" сейчас неминуемо поставят в док и наконец-то исправят все большие и маленькие неисправности и недоделки и наконец-то он сможет просыпаться утром от звонка будильника, а не визга пилорамы - почему-то компьютер, будя командира, упорно отказывался транслировать что-нибудь иное. И будет у него минимум пол-года отдыха без полетов, риска и нервотрепки. А жена будет приносить кофе в постель и все знакомые будут навещать раненого героя и завидовать ему... Сволочи!!!
   Так или иначе, а "Витязь" ход практически потерял. Главный реактор работал в аварийном режиме, едва обеспечивая внутренние нужды корабля. Артиллерия была выбита практически полностью, радары тоже. Системы регенерации воздуха едва справлялись, блок жилых отсеков был буквально вырван из борта, а почти в семидесяти процентах помещений был вакуум. Короче, в лучшем случае пол-года в доке, если вообще решат восстанавливать эту развалину. Впрочем, нет, все равно решат - героический корабль, символ стойкости и мужества и все такое. А потому героическому командиру снова придется вставать на мостик своего героического крейсера - пропаганда, однако. И теперь в штаб ему точно до второго пришествия не попасть, а вот в какой-нибудь безумный рейд идти точно обяжут.
   Пришлось Кошкину стыковать "Кронштадт" и "Витязь" бортами, снимать с разведчика команду, глушить его реактор и вот так, в виде инвалидной спарки, гнаться за драккарами. В результате два драккара все-же успели скрыться, но это было временным неудобством по сравнению с очевидной победой а также тем фактом, что корабли вышли все-таки на орбиту Земли. Или ее местного воплощения? Неважно. Спасательная операция все-таки началась.
  

Глава 7.

   Тяжелым басом ревет фугас,
   Ударил фонтан огня...
   Какое мне дело до всех до вас,
   А вам до меня?
  
   Стук в дверь разбудил короля рано утром, что было не совсем обычным делом. Несмотря на суровое воспитание и бурную молодость, поспать Дарн Второй любил, поэтому вот так, с утра, будить его осмеливались немногие - рабочий день короля раньше полудня не начинался, но и заканчивался далеко заполночь. То, что происходило сейчас, было вопиющим нарушением, а значит, что-то случилось. Интересно, кто там, думал Дарн, вставая с постели, хотя выбор был небогат: сэр Таксфорд, товарищ детских и юношеских лет, приятель по играм и проделкам, оруженосец молодого короля, а ныне командир королевской гвардии, или Виктор, ну этот вообще безбашенный, не боится ни бога, ни черта, ни королевского гнева. Оба они достаточно деликатны, чтобы не дергать короля зря, и достаточно самостоятельны, чтобы решить большинство даже срочных проблем на месте. К тому же, у каждого из них под рукой немалая военная сила, а у Виктора еще и большие деньги, оба ставят государственные интересы выше личных и, что важно, относятся друг к другу с уважением и симпатией, а значит, и на помощь друг друга могут рассчитывать. Стало быть, произошло что-то действительно важное, раз кто-то из них счел его в королевской компетенции.
   Однако за дверью стоял всего лишь начальник караула с лицом, белым, как мел.
   - В-ваше величество... Там... Там дракон...
   - Что за чушь? - Король остался спокоен, что вполне соответствовало его имиджу и характеру. - Какой, к дьяволу, дракон?
   - Там, сверху. Его все видели. Он пролетел над самой башней...
   Дарн выругался и принялся одеваться. Дракон там, или не дракон, король в любом случае должен оставаться королем и выглядеть, как король. Иначе легко потерять уважение своих подданных.
   Во дворе замка уже собралась толпа народу. Все возмущенно галдели, показывали пальцами на небо. В небе, не очень и высоко, закручивалась в спираль дымная полоса, что на фоне восходящего солнца выглядело очень эффектно. Перед королем расступились, пропуская его к центру, но вид отовсюду был приблизительно одинаков. Собравшиеся смотрели на короля с надеждой - ну как-же, пришел Самый Главный, сейчас он разберется и все расставит на свои места...
   - Расходитесь, придурки, ничего интересного уже не будет.
   Король обернулся - из дверей крепостной башни вышел Виктор, за ним шел сэр Таксфорд и человек пять или шесть орлов из королевской гвардии. Все в блестящих доспехах, при оружии, только Виктор в своей обычной черной одежде, да и меча у него видно не было. Впрочем, король знал, что как раз оружия при нем наверняка в избытке, просто его не сразу увидишь. Скорее, почувствуешь на собственной шкуре, когда оно будет пущено в ход - в этом враги Виктора убеждались уже не раз.
   - Ваше Величество, - Виктор обращался донельзя официально. - Можем мы поговорить наедине?
   Король величественно, на публику кивнул, и вся троица скрылась в его покоях, оставив собравшихся в недоумении. Впрочем, вскоре люди стали расходиться - интересного, действительно, не было больше ничего.
   В малой королевской столовой, выгнав, слуг, король самолично плеснул в кубки вина, раздал присутствующим и вопросительно взглянул на Виктора. Впрочем, такой-же невысказанный вопрос читался во взгляде сэра Таксфорда. Виктор мрачно вертел в руках кубок, потом медленно выпил, отставил в сторону и посмотрел на собеседников осоловевшими (а как-же - на старые дрожжи хорошо легло) глазами. Те терпеливо ждали.
   - В общем, Ваше Величество, я хочу сообщить вам пренепреятнейшую новость. Похоже, явились мои земляки.
   В комнате повисло молчание. Большая синяя муха спикировала с потолка к лужице вина, выплеснувшегося на край стола. Виктор, не оборачиваясь, рубанул на звук ножом. Басовитое жужжание прервалось и кусочки несчастного насекомого упалина пол.
   - Этот дым - след драккара, идущего в аварийном режиме. Очень характерный след. Не знаю только, чей это драккар - наш или американский, я видел только след, слишком поздно выскочил. Впрочем, неизвестно, что хуже.
   - Поясни, - сэр Таксфорд отставил свой кубок и внимательно посмотрел на Виктора.
   - Объясняю популярно. Если это американцы, то вполне может получиться, что они меня вычислят. Наша страна сейчас слишком вырвалась вперед по уровню развития, это бросается в глаза. Я сдаваться не буду, а бой вряд-ли выдержу. С одним десантным драккаром против неизвестного противника - это несерьезно.
   - А спрятаться?
   - Будут искать и найдут, а станете меня укрывать - попадете под раздачу. Америкосы - те еще гады.
   - Ясно. А если бежать?
   - А куда? Одного крейсера хватит, чтобы контролировать всю планету. Все равно будут искать, все равно найдут и положат. А потом возьмутся за вас - будете колонией, сырьевой. Здесь будет сидеть американский посол, потому как этот замок - самый благоустроеный на континенте. А вы оба будете стоять перед ним по стойке "смирно". Ваши недра будут нещадно грабить, а ваших людей - мобилизовывать в их армию. Обычная практика, проходили уже.
   - А если ваши?
   - То-же самое, разве что обращаться будут как с равными. Но именно что как. Мне, конечно, лучше - я домой попаду, а вот вам без разницы. И помочь вам чем-то будет уже не в моих силах - дома я, извиняюсь, никто. Лейтенант, причем даже не закончивший еще Академию. Ну, конечно, закончить дадут, еще и в пример будут ставить, как типа выживать в диких мирах. Скорее всего, повесят на грудь какую-нибудь побрякушку и заставят дать подписку о неразглашении. И запрут в какой-нибудь дальний гарнизон, чтобы не болтал лишнего - уж больно много странностей было в нашем последнем полете.
   - Ну-ка, поясни, - заинтересовался сэр Таксфорд.
   - А что тут пояснять? Никогда разведчики не ходят в такие полеты на одном-единственном крейсере. Обычно первый полет - одиночный, но и задач перед экипажем особых не ставится. Определяется, что конкурентов нет, сбрасываются исследовательские зонды - и валят на базу полным ходом, а через месячишко, когда зонды свою работу закончат, туда приходят уже серьезными силами. А мы, вместо того, чтобы сваливать, болтались по системе, занимались ерундой. Американцы, верняк, нас по этим зондам и вычислили. Тут одно из двух: или у задания было двойное, а то и тройное дно, о чем стажерам не докладывают, или какая-то сволочь в штабе решила испытать новую тактику разведки и не нашла ничего лучшего, чем послать старый крейсер, которого вроде и не так жалко. Теперь они будут прикрывать собственную задницу, а я окажусь крайним. Ну, или просто нежелательным свидетелем.
   - Понятно, - кивнул король. - А есть еще варианты, кто это может быть?
   - Могут европейцы - немцы там или французы какие, но это вряд-ли, у них силенок маловато, не слыхал, чтобы они дальние экспедиции посылали. Обычно предпочитают подмазываться к нам или американцам. Хотя... Все когда-то бывает в первый раз. Англичане... Ну, что они, что Америка, один черт. Китайцы могут, но это для них самоубийство. Нет, им сюда не добраться - баз поблизости у них нет, а их корабли - редкостное барахло. Даже если предположить, что что-то китайское сюда долетит, то им просто не вернуться обратно, их двигатели отстают от наших уже на три поколения. Бразильцам здесь просто делать нечего - они шуруют по другому вектору, хотя они для нас всех - самый безобидный вариант. Ну, кто еще? Всякую мелочь отбрасываем, у каких-нибудь Аргентин и прочих Пакистанов нет серьезных кораблей, да и баз тоже нет. Они максимум на пару пространств от Земли отходят, где международные базы есть. Могут, правда, быть еще контрабандисты - у них, говорят, бывают на редкость современные и хорошо оснащенные корабли, но им здесь просто нечего делать. Так что самое вероятное - или наши, или американцы. В любом случае, разведать надо. Если вы не против, то сразу после свадьбы я этим займусь.
   - Хорошо, - кивнул король. - Но, в принципе, начать можешь хоть утром - не будет свадьбы.
   - Так, - Виктор удивленно поднял глаза. - Я чего-то пропустил?
   - И довольно много. Пить меньше надо. Таксфорд, объясни ему, а то у него сейчас челюсть выпадет.
   И объяснил сэр Таксфорд Виктору, что еще до последнего покушения на принцессу пришло сообщение - убили ее отца. Вот убили и все. И король там теперь новый, так что смысл в свадьбе уже исчез, ибо выгод она не принесет.
   - Так, сынку, ухи зажмурь, бо папа щас матюкаться стане. - Виктор действительно выругался, длинно и затейливо, с чувством, потом мрачно вздохнул и обхватил голову руками. - Выходит, все зря? Почему вы не сказали мне сразу?
   - А смысл? Ловушка уже захлопнулась, не менять же все? Так мы хоть всех, кто против нас замышлял, сразу выявили и к ногтю прижали. Ну, или почти всех. А знай ты заранее, наверняка попытался бы спасти своих ребятишек, а они предупредили бы других.
   Виктор встал, прошелся по комнате, подошел к королю и тому на миг стало страшно, что он его ударит. От души ударит. А как Виктор в одно движение раскалывает толстые доски, он видел не раз. Но лейтенант дальней разведки Российского военно-космического флота сдержался.
   - Высшие государственные интересы, значит? Ну-ну. И меня втемную использовали. Ну спасибо вам, Ваше Величество, ну обрадовали. Век не забуду.
   Виктор раздраженно сел, выпрямил спину и с трудом подавил в себе ярость. Король и сэр Таксфорд смотрели на него сочувствующе. Потом Таксфорд набулькал в кубок водки, дал его Виктору. Тот выхлебал, как воду, не чувствуя вкуса, и с тоской посмотрел на остальных:
   - Неужели нельзя было как-нибудь иначе? Ребята воевали за вас, воевали честно. Вспомните, скольких из них вы произвели в рыцари?
   - Да все я понимаю, - зло отмахнулся король. - А что еще можно было сделать? Что? Ждать следующего раза? Когда кто-нибудь из них созреет до ножа в спину? Так или иначе, один раз они уже предали, а кто предал однажды - предаст и вторично.
   Крыть, в общем-то, было нечем - король был в своем праве. Виктор мотнул головой и уже другим тоном, по-деловому, спросил:
   - И что с принцессой делать будем?
   - Как невеста она нам теперь не нужна, - задумчиво начал сэр Таксфорд. - Как заложница - в общем-то, тоже бесполезна.
   - А как кандидатка на соседский престол?
   - Опасна, - вздохнул король. - Думаешь, Орегон не знает о ее правах? И не знает, что мы можем этим воспользоваться?
   - Орегон? Кажется, это ее дядя...
   - А кто-же еще? Знаю я его, встречались. Редкая сволочь. И почему он пользовался таким доверием брата?
   - Потому, что брат, - фыркнул Виктор. - И что нас ждет, война?
   - Думаю, да, - кивнул король.
   - Ну и пускай, - вдруг вмешался сэр Таксфорд. - Можно подумать, сейчас ее нет. Для нас этот урод не опасен - войск у него не так и много, будет и дальше сидение в болотах. Обидно, конечно, но не смертельно.
   - А вдруг соберет все, что может, да полезет?
   - Мы его уничтожим, - кивнул Виктор. - У нас тут как раз пушки отлить успели - вот и испытаем заодно. Впрочем, это дело будущего, которого, в свете новой ситуации, у нас может и не быть.
   - А может и быть, - проворчал король. - Так что хорош ныть и давай делом заниматься.
   - Я считаю, ее снова попробуют убрать, только теперь не по собственной инициативе, а по заказу ее дядюшки, - вновь заговорил Таксфорд.
   - Значит, ее надо спрятать. Живая девушка может быть полезна для политики, мертвая - только затраты на похороны.
   - Тогда разместим ее в моем замке, - задумчиво потер подбородок Виктор. - Всех дисидентов вы уже выкорчевали, может, оно и к лучшему... А мне, если честно, хотелось бы посмотреть на того, какой козел рискнет ее выцарапывать с базы спецназа. Заодно и ее телохранителя подучим.
   - А если все-же рискнут?
   - Ну, значит мои мальчики потренируются в условиях, приближенных к боевым.
   - Хорошо, - кивнул король. - Что будешь делать со своими земляками?
   - Сначала сгоняю до драккара, там есть аппаратура слежения, а на орбите все еще висят несколько спутников, я проверял. Немалые шансы на то, что драккар этого летуна запеленговал и мне достаточно будет просто снять информацию. Судя по следу, чужак еле держался в воздухе, почти падал, значит, вряд ли он ушел далеко. На перегретых двигателях он в лучшем случае мог найти более-менее приличное место для посадки, на большее у него просто не хватит времени.
   - А потом?
   - Возьму несколько человек из своих, смотаюсь и посмотрю. Если наш - войду в контакт, если американец или еще кто - по обстановке. Ну а может, его к тому времени подберут. Это я всяко замечу - корабли бесшумно не садятся.
   - Добро, - кивнул король. - Значит, завтра отправляешься...
   - Да, не буду стоять здесь немым укором и глаза вам мозолить.
   Король мрачно кивнул. Сэр Таксфорд, подумав, тоже. Виктор плеснул себе в кубок на посошок, выпил залпом и вышел.
   Никто из совещавшихся не видел, как через щель не слишком хорошо сделанной и задрапированной гобеленом дощатой стены за ними наблюдают две пары осторожных глаз.
  

Глава 8.

   Кровь городов
   В сердце дождя,
   Песни звезд у земли на устах.
   Радость и страх,
   Смех и печаль, -
   Все в наших руках.
  
   Цок-цок, цок-цок. По неширокой мощеной дороге неторопливо едут три всадника - высокий мужчина в черной облегающей одежде и черном берете с непонятной эмблемой, молодой рыцарь в начищенной броне и красивая девушка в охотничьем костюме, сидящая в седле по-мужски. Выглядят все трое не то чтоб очень богато, но одежда добротная, а латы на рыцаре стоят дорого, очень дорого, ибо хоть и нет на них богатых украшений, но любой знающий человек скажет вам, из чьих мастерских вышел этот доспех. И еще он скажет, что таких лат не очень-то и много и даже в королевской гвардии немногие могут похвастать ся такой броней. А сзади, немного отстав, так-же неторопливо движется карета, чуть раскачиваясь и гремя деревянными, окованными железом колесами. Вряд-ли карета пустая, но никакой умный разбойник не рискнет нападать на небольшую кавалькаду, а тихонько развернется, смотается подальше в лес, заляжет под самую заросшую корягу и прикинется холмиком. И будет при этом благодарить Бога, что его не заметили, ибо мимо него только что проехал самый страшный человек в этих местах - сэр Виктор Михайлов, Черный Граф... Хорошо, если в штаны не наложит, бедняга.
   Нет, конечно, бывают и глупые разбойники, но такие, как правило, долго не живут. Обычно после первой-же удачной засады в этих местах им предстоит познакомиться с Лесными Призраками - одним из подразделений спецназа, который любовно создал и пестует его новоявленная светлость. Конечно, получившийся результат - не блеск, его мальчики и близко не стоят к знаменитому спецназу родины Виктора, но... Для местных условий вполне сойдет. Даже такой результат за столь короткое время впечатлил не только короля, но и самого Виктора. Уж он-то знал, что такое спецназ и насколько тяжело подготовить НАСТОЯЩЕГО специалиста - дальнюю разведку натаскивали почти по той-же программе. К сожалению, он прекрасно знал, чему их учили, но вот как... Одно дело уметь, другое - научить других, методике-то его никто научить даже и не пытался, не требовалось это.
   Тем не менее, со своими обязанностями спецназ действительно справлялся, поэтому в лесах было тихо. Пожалуй, в этих лесах, да еще вблизи королевского замка - во владениях остальных графов-герцогов и прочих баронов разбойники чувствовали себя так же спокойно, как и раньше. Наводить порядок по всей стране Виктор отказался категорически - его собственных людей для этого явно не хватало, а местные стражники уже доказали свою несостоятельность. Так что сказал он им матерно "сами разбирайтесь" и посоветовал королю поднять налоги в местах, где водятся разбойнки. В некоторых случаях помогло...
   Единственное, с чем была проблема в этих местах - так это с постоялыми дворами. Ну не хотел Виктор, чтобы они здесь были. Может, и неправильно, но вот не хотел. Поэтому из пяти дней, которые заняла неспешная поездка, только первые три ночи прошли под крышей, а четвертая - можно сказать, в чистом поле. Впрочем, не то, чтобы совсем уж в чистом - разбили две палатки, в одной разместилась принцесса, в другой - Кэвин. Кучер храпел себе под каретой, а Виктор по случаю теплой погоды разместился прямо у костра. Когда-то давно, в далеком уже детстве, именно такой романтики ему и не хватило - слишком рано началась взрослая жизнь, слишком быстро он попал на орбиту, слишком мало был с родителями и вот теперь, сам того не сознавая, он стремился наверстать упущенное, посвящая свободное время рыбалке, охоте или просто такому вот сидению у костра и рассматриванию звезд. Не тех холодных, мертвых огней, которые он видел из рубки боевого корабля, а ласково мерцающих, теплых, тех самых, что тысячелетиями звали его предков в небо. Тех звезд, которых так никто и не увидел вблизи.
   Вот так он и сидел на аккуратно уложеном сухом бревне, смотрел на небо и вырезал из подвернувшейся даревяшки шахматного коня. Думал вначале поиграть на гитаре, благо была с собой, но спутники поразительно быстро заснули и будить их не слишком мелодичным ввиду отсутствия слуха бренчанием решительно не хотелось. К тому-же, он ждал. И его ожидания оправдались.
   Сзади раздались тихие шаги. Правда, шел не один человек, а двое, но это Виктора не слишком удивило и, когда Кэвин и Кала подошли он, не оборачиваясь, подвинулся, давая им место. Они приглашение поняли, сели и несколько минут сидели молча. А потом принцесса заговорила. Правда, она не стала задавать вопросы, а достаточно коротко и сухо предупредила, что слышала разговор о своей судьбе от начала и до конца. Виктор удивился, но вида не подал, просто кивнул, давая понять, что принял к сведению, и продолжал задумчиво молчать. Молодежь тоже молчала. Наконец, принцесса не выдержала.
   - Что с нами будет дальше?
   - Да ничего, в общем-то. Просто рекомендую быть настороже. Король - неплохой мужик, но он политик и для него интересы страны важнее, чем жизнь совершенно левой принцессы, тем более что королевства за ней не предвидится. Надо будет - прикажет убить или выдать, ничего личного.
   - А Кэвин?
   - А что Кэвин? За мальчишкой тем более никто не стоит, он ведь не знатного рода, я понимаю? Ну, сейчас он, конечно, рыцарь и все такое, но это ему не дает ни серьезной родни, ни денег. Я бы посоветовал ему смыться как можно дальше - искать его никто не будет, не стоит это затраченных усилий, если честно. Но ведь не сбежишь, я правильно понимаю?
   Кэвин спокойно кивнул - он вообще был умнее, чем можно было подумать с первого взгляда. И честнее - девять из десяти оказавшихся на его месте сейчас уносились бы прочь, нахлестывая коня и прихватив на память чего-нибудь из королевских драгоценностей. Виктору это, надо сказать, импонировало.
   - Ну вот, поэтому я и решил пока спрятать вас у себя в замке. Там сейчас почти четыре сотни человек, надо будет - смогу быстро собрать еще столько-же, причем подготовлены и вооружены они так, что королевская армия тихо курит в уголке. Да и подчиняются они или мне, или напрямую королю. Сомневаюсь, что он приедет сам, а к его гонцам с любыми бумагами, будь то хоть герольд, хоть епископ, хоть сам Господь Бог, отношение будет насквозь убивательское. Это я в их головы вбил наглухо.
   - А если все-же приедет сам?
   - А кто сказал, что я в иерархии моих ребят стою ниже короля? Не боись, девочка, защищу обоих. А рыцаря нашего еще и драться поучу, а то мечник он, конечно, неплохой, но не более. Слабоват ты, Кэвин, для полноценного телохранителя. Не обижайся, но это правда.
   Кэвин вновь кивнул, и вновь совершенно спокойно. Похоже, крайне уравновешенный попался экземпляр, это радовало.
   - А если вы уедете...
   - То возьму вас с собой, только и всего. И не дергайтесь вы так. То, что мы сейчас говорим, тянет на государственную измену, но король, думаю, об этом и так догадался и, наверное, не против маленького компромата на меня. Он ведь совсем даже не дурак. Тем более что отправил со мной только одного соглядатая, - Виктор кивнул на сладко спящего кучера. - Вы не волнуйтесь, спит он крепко - вино у меня на этот случай есть специальное.
   - И почему король вас терпит? - Принцесса зябко передернула плечами. - Я бы вас давно казнила.
   - Вот поэтому он король, а ты - всего лишь принцесса в изгнании, - наставительно поднял палец Виктор. - Он прекрасно понимает, что я не только не попытаюсь сковырнуть его с трона, но и буду поддерживать до самого конца. Поэтому вы и здесь - это типа своеобразного выкупа, что-ли...
   - Выкупа за что? - Не поняла принцесса.
   - За моих ребят, конечно. Ты думаешь, это так легко - убивать собственных учеников? Да еще и тех, с кем воевал вместе, кому доверял спину? Я тащу вас за собой не из-за того, что хочу с вас что-то поиметь и даже не из-за того, что ты, такая хорошая-добрая-пушистая, наповал сразила мое сердце. Все проще и банальнее, я элементарно не хочу, чтобы мои ребята погибли зря. И король это понял и решил отделаться малой кровью. Все, харэ дергаться, идите спать. Завтра не самый легкий день.
   Принцесса ушла сразу. Кэвин еще с минуту сидел, глядя на огонь (не самое правильное поведение для телохранителя - глазам требуется несколько секунд, чтоб привыкнуть к темноте, это может плохо кончиться в бою), а потом внезапно спросил:
   - А почему ты носишь эту одежду? Она выглядит...
   Он замялся, подбирая слова, и Виктор закончил сам.
   - Необычно, мрачно, бедно и в глазах придворных щеголей немного глупо. Знаю. Ну и что?
   - Мне казалось, что одежда вельможи должна соответствовать его статусу.
   - И разряжаться, как павлин? Нет уж, увольте. Это - десантный комбинезон дальней разведки. По дизайну практически точно скопирован с формы советской морской пехоты - удачная и удобная. Я привык к этой одежде, ну и потом, есть у нее одно просто замечательное свойство - она мягкая только при плавном касании. При ударе материал мгновенно твердеет и по прочности не уступает латам. Честное слово, не знаю, как это сделано, зато знаю две вещи - во-первых, стрелу, арбалетный болт или пулю по касательной комбез удержит, а во-вторых, такая походная броня есть только у нас - никто из наших противников пока что не обзавелся ничем подобным. Знал бы ты, сколько раз эта одежда спасала мне жизнь.
   Они посидели еще минут пять, молча глядя на костер и каждый думал о своем. А потом Виктор завалился спать и Кэвин, подумав, тоже отправился на боковую.
   К замку Виктора они подъехали на следующий день, ближе к полудню. Замок выглядел практически монолитной серой глыбой, сложенной из крупных блоков песчаника. Камень, как объяснил ребятам Виктор, брали тут-же неподалеку, в предгорьях. А потом сплавляли на плотах по реке. Сам Виктор строительство замка не застал - король пожаловал ему бесхозное строение с бесхозными землями, оставшиеся таковыми после очередного мятежа. Правда, совсем уж бесхозными их назвать было нельзя - хозяин замка погиб в бою пытаясь прорваться после того, как королевская армия окружила замок. Однако прорыв успехом не увенчался - да и трудно было бы ожидать иное. Атаковать двумя десятками скверно вооруженных и не слишком хорошо обученных всадников плотный строй латной пехоты, поддержанный арбалетчиками (а по совету новоявленного военного советника, то есть Виктора, арбалетчиков в королевской армии было много) было мероприятием, заранее обреченным на провал. Атакующих истыкали арбалетными болтами еще до того, как конница успела взять разгон, и до позиции пехоты никто даже не добрался. Сразу вслед за этим замок сдался - никто воевать особо не жаждал.
   После гибели хозяина замка осталась его жена - молодая, достаточно привлекательная особа, и две дочери от первого брака. Виктор, на правах нового хозяина, зверств не допустил, но и милосердия особого проявлять не стал. Вдову определили в монастырь неподалеку, девчонок отправил на кухню, здраво рассудив, что незачем молодым и здоровым кобылам пропадать в монастыре, но и просто так их кормить незачем - не стоят они того. А так и польза есть и, может, лет через несколько найдут себе нормального мужа, благо молодых и неженатых в замке хватало - от прислуги до собственно бойцов спецназа. Виктору даже пришлось сквозь пальцы смотреть на стихийно организовавшийся в соседней деревушке бордель - не хватало еще, чтоб четыре сотни молодых и здоровых парней стали буйствовать от спермотоксикоза. В конце концов, у них был не монашеский орден, а элитное подразделение.
   Вступив во владение замком, Виктор в первую очереди перестроил систему укреплений. Вот тогда-то он и выяснил, как перевозят каменные глыбы. Впрочем, перестройка была относительно небольшой - замок изначально был сработан на редкость толково. Добавилость несколько укреплений, чуть изменилась форма стен, улучшилась конструкция башен. Теперь с них во все стороны торчали жерла новеньких, только что отлитых пушек. Виктору пришлось немало поломать голову, чтобы на основе сочетания имеющихся немалых знаний и невысоких, в общем-то, технологий создать что-то путное. Особенно мешала нехватка хорошей стали, поэтому пришлось в срочном порядку заниматься разработкой меди и выплавкой бронзы. В результате получилось нечто третьесортное, но, тем не менее, вполне действующее - длинноствольные казнозарядные бронзовые пушки вполне приличного калибра и дальнобойности. Скорострельность обеспечивали клиновые затворы и унитарный боеприпас. Правда, пушки пришлось делать гладкоствольными, да и прицелы были самыми примитивными, но... Что вышло - то вышло. Все равно лучше, чем большие и неуклюжие катапульты, применявшиеся до того.
   Рядом с замком ютилась пара деревень. Впрочем, ютились они раньше. За последнее время они изрядно разрослись и разбогатели - в одной была самая богатая в королевстве ярмарка, на которую съезжались со всей страны и даже из-за границы, во второй расположился небольшая, но довольно мощная по местным меркам ткацкая мануфактура, производившая лучшие на континенте ткани. Правда, простые ткани - шелк везли из-за границы, а за парчу, например, Виктор браться даже не пытался - рынок невелик, нет смысла. Там-же были мощная пилорама, пороховой и спиртовой заводики, стеклодувка, ну и еще кое что по мелочи. Отдельно, у реки, разместили металлургическое производство - выплавляли из руды медь и железо. Собственно изготовлением пушек, мечей, доспехов и прочего военного снаряжения занимались непосредственно в замке, частью из своих материалов, а частью пуская в дело обломки крейсера - их должно было хватить еще надолго.
   Деревни, оказавшиеся в стороне и в волну промышленного бума не попавшие, впрочем, тоже не страдали. Выросшее население нуждалось в продуктах, поэтому все, что вырастало на полях, крестьяне тут-же с выгодой распродавали. И все равно продуктов часто не хватало, приходилось ввозить. Впрочем, площади полей неуклонно расширялись - крестьяне получили инструмент, позволяющий и расчищать от леса новые поля, и распахивать целину. Да и лошадей Виктор ввез для них изрядно, потравы полей запретил (пришлось изрядно набить морду нескольким соседям, не понявшим, что их исконные права урезаются всерьез), а вот рыбную ловлю и охоту, наоборот, разрешил.
   Так что к моменту описываемых событий владения молодого графа представляли из себя богатое и весьма оживленное место. Туда-сюда ездили телеги, скакали всадники, высекая искры из выложенной камнем дороги, дымили кузницы... Короче, все двигалось и народу хватало. Ничего удивительного, что возвращение хозяина не осталось незамеченным. Когда всадники проезжали через деревню, крестьяне дружно кланялись проезжающим (принцесса автоматически отметила, что кланяются Виктору, а никак не ей, и кланяются не подобострастно, а скорее уважительно), часовые на въезде вытянулись во фрунт. Да и часовые были не чета столичным стражникам - все как на подбор здоровенные, подтянутые, без следа пивных животов и, не смотря на жару, в полном доспехе. Похоже, службу здесь знали неплохо.
   Ближе к замку их встретили несколько всадников и почетным экскортом поехали вокруг. Комендант замка, высокий темноволосый парень, подъехал к Виктору и вполголоса доложил о происшествиях. Получалось, что серьезных происшествий нет, а об исчезновении несколькоих человек он деликатно умолчал, за что тут-же получил жесточайший втык. Не стесняясь в выражениях, но очень негромко, чтобы никто не слышал и, соответственно, авторитет у коменданта в глазах подчиненных не падал, Виктор объяснил ему, что он думает об офицере, у которого солдаты сбегают и творят всякие непотребства, а он ни сном, ни духом... После этого он предложил коменданту повторить доклад и, на сей раз, получил куда более достоверную и развернутую картину. Впрочем, кроме трагично закончившейся самоволки нескольких недоделанных заговорщиков, ничего особенного действительно не произошло. Помощников он подобрал себе, в общем-то, довольно неплохих, так что дела шли своим чередом, производство приносило прибыль, только что прибыли две баржи с каменным углем и сейчас разгружались у причала, баржа, нагруженная хлопком-сырцом, села на камни, но, к счастью, сработанное на совесть днище выдержало удар и баржу уже стащили на воду, она уже на подходе, еще две баржи, нагруженные всем подряд, только-только утвалили и ушли к соседям - продукцию надо продавать, иначе зачем она? В замке тоже все в норме, личный состав тренируется, прибыло две сотни новобранцев, их пропарили в бане, постригли, выдали новую одежду взамен сожженной домашней (чтоб вшей не занесли) и разместили в казармах отъедаться и отдыхать - решение по людям Виктор всегда принимал сам и можно было не сомневаться, что две трети молодых и крепких деревенских парней отбора не пройдут. Словом, все в норме.
   У замка их встретил почетный караул из дежурной полусотни - все как на подбор молодые, здоровые, в пятнистом камуфляже, за спинами мечи и арбалеты. Виктор довольно кивнул им и в этот момент что-то мелкое и блондинистое, ловко просочившись между солдатами, подскочило к нему. Виктор подхватил это что-то, оказавшееся весьма симпатичной девушкой, тут же его расцеловавшей (а что делать - все мы люди, все мы человеки), посадил перед собой и гордо въехал в ворота замка. Хозяин вернулся домой.
  

Глава 9.

   Ах, судьба, не сложилось на этот раз:
   Он промедлил, а снайпер - нет...
   Гр. "Любэ"
  
   После не слишком изысканного, но сытного и вкусного обеда, на Кэвина напала легкая дремота. Чтобы развеяться, он решил выйти прогуляться, да и замок осмотреть - им здесь еще жить, стоит определиться, где-что. Хотел было надеть кольчугу, однако, посмотрев на ярко светящее солнце, махнул рукой - в броне, даже в легкой, в такую погоду запросто можно было свариться. Это Виктор со своей космической подготовкой мог таскать что угодно и когда угодно, но он-то, Кэвин, не сверхчеловек, он обычный рыцарь, дворянин, можно сказать, в первом поколении, поэтому обойдется без лишнего железа, тем более что, по утверждению того-же Виктора, замок - место безопасное. Так что он ограничился перевязью с мечом и не торопясь вышел во двор.
   Двор был почти пустынен. Крупные каменные плиты, которыми он был вымощен, изрядно нагрелись на солнце и буквально источали ровный сухой жар. Однако откуда-то слева доносились азартные вопли и звонкий лязг мечей, поэтому Кэвин, преодолев желание поскорее убраться из этой импровизированной печки куда-нибудь в тень, отправился на звук и вскоре вышел на ровную, засыпанную толстым слоем изрядно утрамбованного ногами песка, площадку позади главного здания. Звуки схватки доносились именно отсюда и то, что он увидел, его немного шокировало.
   Два десятка крепких, коротко стриженных, одетых только в плотные штаны парней примерно одного с Кэвином возраста, ожесточенно рубились на вполне настоящих мечах. Кто-то рубился парами, кто-то - в одиночку против двоих-троих, еще несколько человек, разбившись на две примерно одинаковые по численности группы, отрабатывали работу в строю. Еще чуть дальше тренировались без оружия, правда, условно без оружия - ножи мелькали постоянно. Один, ловко вертясь на крохотном пятачке, голыми руками разбрасывал сразу троих, вооруженных мечами и копьями, правда, судя по разнице в мускулатуре и некоторой скованности движений, эти трое учились драться совсем недолго, тогда как их противник явно относился к местным ветеранам. Немного в стороне, в тени от легкого брезентового навеса, худой невысокий человек объяснял молодняку устройство пушки. Молодые слушали, то и дело отвлекаясь, чтобы посмотреть, как еще один, совершенно необъятных габаритов парень выжимает здоровенную штангу. А еще дальше были еще те, кто стрелял из луков и арбалетов, метал ножи, ползком преодолевал узкий проход, затянутый сверху колючей проволокой... Словом, все были при деле и, судя по тому, как они владели оружием, это действительно была сила, с которой пришлось бы считаться любому противнику.
   Рассмотреть все в деталях Кэвину, однако, не удалось. Выбитый у одного из фехтовальщиков меч с печальным звоном отлетел прямо к его ногам. Кэвин нагнулся, подобрал клинок и внимательно осмотрел, взвесил на руке. Меч был из отличной стали, разве что лезвие было затуплено - видимо, чтоб не покалечили друг друга, и хорошо сбалансирован. Кэвина когда-то учили на куда худших клинках, даже тот, что висел в его ножнах, был лишь немногим лучше. И тут его заметили.
   Вокруг парня моментально оказалась толпа - лица не злые, скорее сосредоточенные, его явно не ожидали увидеть, не знали, кто он и сейчас не совсем понимали, что делать. И тут один, длинношеий и носатый, прервав секундное замешательство, внезапно ткнул в Кэвина пальцем:
   - Да это-же тот, который ребят в столице положил.
   Отношение сразу переменилось. Круг чуть раздался в стороны, заблестели мечи. Даже затупленные, они были смертельно опасны - превратить человека в рубленую котлету можно и палкой. Кэвин бросил руку на эфес своего меча, отчетливо понимая, что боевое оружие вряд-ли дает ему хоть малейший шанс, но резкий окрик внезапно заставил всех замереть.
   - Отставить!
   Знакомый голос доносился откуда-то сверху и Кэвин, подняв глаза, увидел стоящего на балконе третьего этажа Виктора. Тот стоял, одетый в легкие брюки и белоснежную рубашку и, недобро прищурившись, холодно рассматривал собравшихся. Потом одним легким, текучим движением он перепрыгнул через перила балкона и оказался на земле с пугающей легкостью, будто и не с высоты прыгал, а так, по лестнице спустился.
   - И что здесь происходит? - Виктор чуть вразвалочку подошел. Толпа расступилась перед ним, взгляды стали испуганными. - Гриф, ты что-то хочешь сказать?
   Кэвин усмехнулся про себя, прозвище подходило длинношеему очень точно, он и впрямь походил на нахохлившегося стервятника. Виктор посмотрел на остальных, усмехнулся одними губами и резко дернул головой:
   - Брысь!..
   Пространство вокруг них мгновенно очистилось. Все, похоже, решили стать как можно более незаметными, однако, как заметил Кэвин, с площадки никто не ушел. Виктор-же все так-же спокойно направился к оставшемуся в гордом одиночестве Грифу.
   - Ты у нас здесь меньше года, а уже считаешь себя пупом земли, вижу?
   Гриф сжался еще больше. Виктор внимательно посмотрел на него сверху вниз (он был выше на целую голову) и процедил:
   - Возьми меч.
   Гриф опустил плечи и поднял учебный клинок. Виктор вскинул руку и щелкнул пальцами. Тут же ему бросили такой-же, он поймал не глядя, крутанул в воздухе:
   - Ну что, начнем, пожалуй?
   Следующие несколько минут оба противника в бешеном темпе рубились. Именно рубились, фехтованием здесь и не пахло, причем Гриф успевал только кое-как парировать страшные по силе и невозможные по скорости удары Виктора. Когда он, покрытый синяками не хуже зверя-леопарда, в пятый раз оказался на земле, Виктор кивнул и небрежно бросил:
   - На сегодня достаточно.
   Потом повернулся к остальным и внимательно на них посмотрел. Позже Кэвин признался себе, что никогда раньше не видел ничего страшнее этого взгляда. И дело было не в том, что Виктор что-то изобразил на лице - нет, как раз напротив, лицо его не выражало ни малейших эмоций. Это была пустота, имя которой - смерть. Похоже, остальные почувствовали то-же самое.
   - Запомните, кто еще не в курсе. Здесь я и только я решаю, кто, кого, когда и как имеет право тронуть. В следующий раз за такое нарушение дисциплины буду вешать.
   Голос Виктора был так-же прозрачен и пуст, как и его взгляд, и от этого становилось еще страшнее. Кивнув на Грифа, Виктор бросил:
   - В лазарет. Когда отойдет - пять нарядов вне очереди. Медведь, Анрэ, Жак!
   Трое - тот самый рукопашник, гонявший молодых, гигант, работавший со штангой и преподаватель-артиллерист подошли к нему. Виктор усмехнулся:
   - А вам троим - по десять нарядов, - и пресекая возмущенный ропот, пояснил: - За то, что вы, старшие, порядок поддержать не смогли. Мне что, за каждым вашим шагом следить? Взрослые люди, с самого начала со мной, а элементарных вещей не можете. Стыдно, господа офицеры.
   - Но он-же... - начал было Медведь.
   - Что он-же? Он свой долг выполнял, а эти орлы меня предали. И вас, кстати, тоже. Я про короля вообще молчу, не о нем речь. И, кстати, он против Салли почти минуту держался. А кто из вас против него просто рискнул бы выйти, а? Молчите, придурки? И он никого из наших, кстати, не убил - это моя работа. Может, и меня покалечить захотите? А ху-ху не хо-хо? Я вас для чего учу - чтоб вы в каждый тупой заговор лезли и меня подставляли? Вы - не тупые наемники, вы - лучшие на всей планете, я так думал. А теперь что мне думать?
   Виктор уже просто орал, орал так, что все съежились и попытались стать как можно меньше, даже Медведь, несмотря на свои габариты, стал как будто прозрачным. Однако Кэвин почувствовал, что самое страшное уже закончилось - Виктор выпустил пар и бояться особо уже некому и нечего. Так и получилось - еще через пару минут живописной ругани с поминанием как самих распекаемых, так и их предков на много поколений, детального описания извращений, с помощью которых они появились на свет и животных, с которыми они были в родстве, Виктор успокоился и уже почти спокойно предупредил, что наряды отрабатывать все равно придется, парня (тут он ткнул пальцем в Кэвина) он лично учить будет, а когда его не будет поблизости, то господам офицерам придется самим брать на себя роль учителей, а пока что пускай молодняк продолжает веселиться, а офицеров он НАСТОЯТЕЛЬНО ПРОСИТ подняться к нему - побалакать надо.
   Балакать старший офицерский состав единственного спецподразделения на планете собрался в личных апартаментах Виктора. Как обычно совмещали разговор и трапезу - Виктор считал, что обед и умные мысли идут рука об руку, однако вначале он долго обсуждал обычную текучку, и лишь когда тарелки опустели, а чай (ввиду особой серьезности разговора вино не подавали) был выпит, Виктор перешел собственно к делу.
   - Ну что, господа офицеры, я имею сообщить вам пренеприятнейшее известие. К нам едут мои земляки.
   Вот тут уже все замолчали. Историю появления своего командира в этих местах все собравшиеся знали отлично, поэтому дело было воспринято серьезно. В двух словах Виктор описал ситуацию. Но, как он и предполагал, в отличие от короля его подчиненные восприняли все с юношеским максимализмом. Для них, в принципе, и не стояло вопроса "что делать": скажет командир "дружить" - будут носить на руках, скажет "резать" - зарежут и глазом не моргнут. Отличные исполнители... И только. Виктор вздохнул и пояснил:
   - Ребята, это - не шутки. Вы можете представить себе кого-то сильнее меня?
   Медведь отрицательно мотнул головой. Среди всех людей Виктора этот сын кузнеца и бывший молотобоец, сбежавший из отцовской кузницы в поисках приключений, был самым сильным - тяжелая работа и природные данные... Легендарным культуристам прошлого такая сила и не снилась. Но Виктор, большую часть жизни проживший при двойной силе тяжести, да еще и воспринимавший при этом огромную физическую нагрузку, был сильнее, намного сильнее, и все это отлично знали.
   - А быстрее? Лучше владеющего оружием? Сильнее в рукопашной?
   Ученики отрицательно мотали головой, но лица некоторых на глазах мрачнели - похоже, ребята что-то начинали понимать. Доходило медленно, конечно, но доходило. Однако у Виктора не было настроения ждать, пока все самостоятельно оценят ситуацию.
   - Те, кто пришли сейчас, могут поголовно оказаться сильнее меня и уж конечно сильнее вас. И их может быть много. Если это будут американцы, немного проще - их программа подготовки слабже нашей, впятером-вшестером на одного вы справитесь. А если по какой-то причине против нас будут работать мои сослуживцы?
   На сей раз помрачнели все. Похоже, дошло даже до самых заторможенных. Виктор усмехнулся и чуть прояснил ситуацию:
   - Я вас собрал, чтобы сказать: я никого не держу. Возможно, вам лучше исчезнуть, уйти подальше от заварухи. С полученной здесь подготовкой вы легко устроитесь в жизни. Но решайте сейчас, потому что завтра я встану на тропу войны и мне не хочется беспокоиться за свою спину.
   Несколько секунд собравшиеся молчали, а потом Медведь (вот ведь не подумаешь сразу, что к этой груде мышц еще и мозги прилагаются получше, чем у большинства присутствующих) высказал общее мнение:
   - Мы с тобой, командир.
   У Виктора потеплело на душе. Он встал, обвел глазами собравшихся и... рявкнул:
   - Ну тогда что вы сидите? Выступаем утром, вооружение по плану "Омега". Бегом!!!
   Утром они выехали с первыми лучами солнца. Двадцать человек, лучшие из лучших, при полном наборе вооружения, включая автоматы и снайперские винтовки, найденные среди обломков "Орла" и в НЗ драккара. Виктор ехал впереди, машинально поглаживая рукой лучемет на бедре и отмечая про себя, что отвык от этого оружия. Отвык настолько, что автоматически рука ложилась на меч, а не на кобуру. Это было плохо, хотя... Не все ли равно? Первый удар будет, если что, за ним - а значит, он успеет спокойно подготовиться.
   Впрочем, вначале похода капризная дама по имени Фортуна была к ним явно благосклонна. Когда они добрались до драккара, все так-же тихо и спокойно ждавшего своего часа в огромной карстовой пещере, оказалось, что витающие в небесных сферах спутники целы, невредимы и исправно поставляют информацию. В частности, о траектории движения и месте посадки неизвестного драккара. Это было первой удачей. А второй оказалось то, что сел он всего в дневном переходе от импровизированного ангара, а значит, добраться до него можно было без проблем. Правда, настораживало, что на орбите не было корабля-носителя, причем он даже не появлялся там. Получалось, что неизвестный драккар пришел один, можно сказать, из ниоткуда. Впрочем, это космос, в нем случается всякое, поэтому Виктор решил не гадать, а решать проблемы по мере их поступления.
   А потом, когда Виктор увидел вражеский драккар, у него отлегло от сердца. Американский! Легкий штурмовик F 250. Отличная двухместная машина, которая, положа руку на сердце, превосходила русские аналоги. И, похоже, неповрежденный штурмовик. Но главное, это не свои, не надо думать, что делать, как поступить. Перед ним - однозначно враг. И поступать необходимо соответственно.
   Высокий киль с ребристыми теплообменниками был хорошо заметен - видимо, экипаж не ждал нападения с земли, замаскировавшись только от воздушного и орбитального наблюдения. Вокруг, правда, была установлена сигнализация, но примитивная - ну правильно, полудикая планета, бояться некого. Вряд ли пилоты могли рассчитывать на появление здесь достойного противника, так что трудно их винить, но все же...
   Вообще, американцы были достойными противниками, но только в космосе. Программа их подготовки была заметно проще, чем у русских: каждый должен заниматься своим делом, пилот должен летать, а десантник - десантироваться. Все правильно, вообще-то. В России военных учили примерно так же, давая разве что основы смежных военных специальностей. Но американцам, похоже, не давали и этого. А уж аналогов Академии у них не было. Было что-то другое, но Виктор не знал, что - этим вещам его просто не успели обучить.
   А еще американцев учили при нормальном тяготении. Результаты были хорошие, даже очень - процент выпускников был намного выше, не вылезали у людей всевозможные болячки, вот только физически они оказывались намного слабже русских, да и реакция у них была похуже.
   Американцы компенсировали разницу за счет лучшей электроники, более эффективных противоперегрузочных костюмов и прочих больших и маленьких наворотов, сильно облегчавших жизнь. Вот только сейчас именно это давало ребятам Виктора шанс не только остаться в живых, но и выйти из боя победителями.
   Сигнализацию преодолели легко. Виктор просто заблокировал ее, благо такие системы им показывали еще в первые годы обучения. Так же легко и непринужденно заняли заранее намеченные позиции - ни один листок не дрогнул, ни одна веточка не хрустнула под ногами. Ребята легко освоили эту науку, куда легче, чем сам Виктор. Неудивительно - здесь стояла другая эпоха и люди были к природе ближе, намного ближе, чем на родине Виктора. Видно американцев было, как на ладони. Они расположились в овраге, поставив палатки (две, вот пижоны!) под крыльями своего драккара. Похоже, пилот у них был неплохой - машина вошла в овраг, как пробка в бутылку, аккуратно и ровно. Между крыльями и стенками оврага оставалось максимум по пол метра. Виктор был совершенно не уверен, что смог бы повторить подобное. Да, хорош пилот был, хорош!
   Небольшой костер горел совсем неярко в дневном свете. На импровизированном вертеле, сделанном из стального (а может, титанового, фиг разберешь издали) прута, жарилось мясо. Что-что, а уж голодать-то летуны явно не собирались. Запах... Виктор принюхался. Запах был такой, что слюнки потекли. Он подумал даже, что когда все закончится, стоит, пожалуй, приговорить кусок - не пропадать же добру. Однако он отбросил посторонние мысли: сначала дело, а обед потом. Если доживет.
   У костра сидел только один человек, второго пришлось ждать минут пятнадцать, но вот наконец вышел и он. Все, ждать было больше нечего - на таких машинах больше двух человек быть не может, чисто физически куда-то втиснуть третьего просто невозможно, нет места, да и система жизнеобеспечения не справится. Она у американцев, конечно, имеет запас прочности, но минимальный, на русских машинах к таким вещам относились куда серьезнее.
   Виктор резко свистнул, и тотчас же в американцев полетели тяжелые арбалетные болты. Пружинные арбалеты, такие удобные в переноске и использовании, промахов не давали. Ребята сработали четко, как на учениях: по два болта в каждую руку. По два - это для страховки. В цель попало семь штук, но единственный промах не был виной стрелка - просто первый болт ударил на мгновение раньше и отбросил руку чуть в сторону, так что второй лишь рассек ткань форменной рубашки и воткнулся в стоящее неподалеку дерево. Впрочем, это уже не играло роли - с издырявленными руками много не повоюешь. И Виктор, встав, не торопясь спустился в овраг, а следом за ним молчаливым и зловещим строем спустились его ученики.
  

Глава 10.

   Но слава Богу, есть друзья -
   А у друзей есть шпаги...
   Из трех мушкетеров.
   Похоже, больше всего шокировало американцев не нападение и даже не раны, а то, с какой ловкостью Виктор вколол им противошоковое из их же аптечки. Ну да все правильно - они могли ожидать нападения, даже то, что не сработала сигнализация, тоже вполне могла объясняться естественными причинами, но появление здесь человека, явно равного им, в их концепцию мироустройства совершенно не вписывалось. Что, впрочем, никак не меняло свершившийся факт - некто не только не уступающий, но и во многом превосходящий их находился совсем рядом и только что представился на чистейшем английском:
   - Лейтенант Михайлов, дальняя разведка Российского военно-космического флота. Вы?
   Американцы представились, благо ничего другого им и не оставалось. Пилот, двухметровый здоровяк (Виктор лишь завистливо вздохнул, его метр девяносто шесть вкупе с куда более субтильным телосложением здесь явно не котировались - ну да, америкоса явно двойной гравитацией не гнобили) назвался Биллом Красовски, первым лейтенантом. Штурман назвался лейтенантом Санчесом. Судя по имени и внешности он был классическим латиносом - этакий мачо, Виктору аж плюнуть захотелось. По чести говоря, он таким красавчикам всегда немного завидовал.
   Больше они ничего, почему-то, сказать не пожелали. Видимо, решили поиграть в настоящих несгибаемых американских героев, которые скорее умрут в страшных муках, но ничего врагу не скажут. Виктор, плотоядно поглядев на Санчеса, заметил, что как раз это он вполне может устроить. В особенности страшные муки. Ему напомнили о конвенции по военнопленным. Виктор удивился: разве идет война? Ах нет? Ну, тогда вы вовсе даже и не военнопленные. И потом, кто узнает-то? У разведки свои законы, можно было бы и уточнить, прежде чем взяться за мужскую работу.
   Короче, сдались они только минут через пять. Под действием весомых аргументов, правда - Виктор снял с вертела мясо, а в освободившийся костер его ребята начали аккуратно запихивать ноги пленных. Первым сдался пилот - вернее, он сдался почти сразу после того, как его к костру подтащили. Санчес, которого тащили следом, презрительно скривился - все верно, гордый потомок конкистадоров наверняка был орешком покрепче, чем фермерский сынок с непонятной родословной, попавший в летное училище исключительно за силу и хорошую реакцию. Не, эти качества летчику, конечно, нужны, но и кроме них иногда что-то требуется. А вот Санчес, несмотря на куда меньшие габариты, этим чем-то, похоже, обладал. Впрочем, его колоть уже и не требовалось - пилот заливался соловьем.
   По его словам, их эскадра занималась исключительно разведкой нового пространства с тем, чтобы впоследствии построить здесь коммерческую базу. Виктор понимающе покивал головой - вполне возможно, пилот не врал, у янкесов коммерческие дела всегда идут рука об руку с военными, так что привлечение боевых кораблей к коммерческим предприятиям было делом если не каждодневным, то, во всяком случае, довольно обычным. А может, он и не знал всего - в компетенцию лейтенанта вопросы стратегии и большой политики не входят. Его задача за штурвал держаться покрепче да летать побыстрее.
   А вот описание боя Виктора заинтересовало. Естественно, лейтенант знал далеко не все, но и того, что ему было известно, было вполне достаточно для построения общей картины. По всему выходило, что американский флот разнесли вдребезги и пополам. Лейтенант не знал деталей - их подняли по тревоге, сообщив, что они подверглись атаке неизвестного (ага, неизвестного - кроме русского флота сюда никому не добраться) противника, причем линейные крейсера, охраняющие зону перехода, уже уничтожены. Пилотам была поставлена вполне логичная задача задержать, а по возможности и уничтожить один из кораблей противника а потом, не мешкая, идти на местную Землю и ждать своих. Однако поставить задачу оказалось проще, чем выполнить - эскадрилью расчехвостили, так что уйти удалось только двоим. Тем самым, которые, наплевав на строгие нормы, принятые в американском флоте, сорвали ограничители и рванули прочь на форсаже. Второй драккар сел на другом континенте - его двигатели сдохли чуть раньше и тратить время на выбор места для посадки было для пилотов непозволительной роскошью. Ну что поделать - перегрев реактора, сработала аварийная защита, садился в аварийном режиме. Случается. Чем кончился бой, пилот досконально не знал, но, судя по тому, что их преследовали, выходило, что американцы крупно облажались. Или жидко обделались - кому как больше нравится.
   Оставив американцев отдыхать и залечивать раны под ближайшим кустиком (до утра, естественно, пленные могли пригодиться в любом случае), благо погода была хорошая, Виктор отдал приказ разбить лагерь, охранять пленных (хотя куда они сбегут с простреленными руками?) и готовить ужин. Тем более что мясо было уже готово и было его вполне достаточно, оставалось только обеспечить сервировку. Сам-же он полез в кабину драккара, осмотреться и определиться, что делать с ним дальше.
   У драккара не было заблокировано даже управление, не говоря уже о кабине - прозрачный колпак обтекателя был просто поднят, что являлось вовсе уж непростительной беспечностью. Похоже, американцы были в своем репертуаре и ощущали себя этакими просвещенными миссионерами на территории, населенной исключительно тупыми дикарями. Что-жь, это их и сгубило.
   Сев в мягкое и очень удобное пилотское кресло, Виктор положил руки на штурвал и удивился, насколько удобно ему было в чужой машине. Да, его собственный десантный драккар был и больше, и мощнее, и без сомнения, лучше вооружен и защищен, вот только сидя в нем Виктор чувствовал себя так, будто находится в центре огромного летающего тарана, продирающего сквозь воздух и как тонкую бумагу разрывающего пространство. Огромная сила, неудержимая мощь... И абсолютное равнодушие. Трофейная-же машина казалась бабочкой - легкой, изящной и живой. Повинуясь легкому движению даже не рук, пальцев, шевельнулись элероны атмосферного управления, чуть заметно замерцали экраны. Штурмовик был в полном порядке, реактор давно остыл и работал в штатном режиме, выдавая едва тысячную долю от того, на что был способен. Естественно, ни ракет, ни торпед под крыльями не наблюдалось - все, что было, истрачено в космическом бою, но скорострельная атмосферная пушка, обычная, совсем не супер-мега-лазерная, какими американцы пугают врагов и внушают уверенность и гордость за американский флаг в своих домохозяек, заряжена полностью, да и крупнокалиберные лучеметы тоже в порядке - вот он, индикатор состояния, мигает зеленым, как ему и положено.
   Виктору никогда не доводилось управлять такой машиной, но у всех американских драккаров один плюс - управление ими идентично. Нет, есть различия, обусловленные разными классами и назначением аппаратов, однако все это связано со второстепенными функциями, основа-же одна и все основные органы управления расположено одинаково, копируя друг друга с точностью до миллиметра. Очень хорошая традиция - не надо долго переучивать пилота, в России этому уделялось меньше внимания и управление драккарами, вышедшими из стен разных КБ, часто отличалось столь сильно, что молодые пилоты порой впадали в ступор. И теперь Виктор, которого учили управлять импортной техникой еще в Академии, легко вспоминал, что надо делать. Конечно, тот старый истребитель, на котором их учили, в сравнение с этим чудом техники ни в какое сравнение не шел, но все-же, все-же... И Виктор не устоял перед соблазном, шевельнул руками - и драккар с легким гулом приподнялся над землей.
   Правда, приподнялся лишь на пару метров - потом Виктор аккуратно опустил его на землю. Не стоило неопытному пилоту (а лейтенант Михайлов не считал себя опытным пилотом даже на отечественных машинах, а уж на этой...) тренироваться рядом с расположившимися не отдых людьми - чревато, однако. Поэтому, с сожалением выпустив штурвал и заблокировав управление, Виктор вылез из кабины и внимательно посмотрел на вытянувшиеся лица и раскрытые рты учеников. Ну да, они-то драккар если и видели, то исключительно в стоящем состоянии. В полете его наблюдали только несколько человек - тогда, в день первой встречи с королем. Большинство из присутствующих тогда еще гусей гоняли в родной деревне или еще какой работой по хозяйству занимались, а никак не в элитной части служили. Впрочем, психика у парней была на уровне, на это Виктор при отборе смотрел не меньше, чем на физические кондиции, так что одного окрика хватило, чтобы все опомнились и занялись своим делом. Только на драккар (хорошо, что не на пилотов) стали смотреть с легким почтением и опаской.
   Утром американцев посадили в реквизированную в ближайшей деревне телегу - двое бойцов помоложе смотались туда ночью и обеспечили транспорт. Правда, крестьяне были не в восторге и даже оказали сопротивление, но что двум костоломам в полном вооружении два десятка крестьян с вилами? Раскидали, даже не доставая мечей. Тем более что крестьяне не особо и стремились в драку - телегу-то взяли со двора местного старосты, да и лошадей тоже. Хозяйство богатое, куда богаче остальных, так что староста, видимо, особой любовью односельчан не пользовался. Так, показали рвение и разбежались. Конечно, можно было бы просто заплатить, но прямых указаний Виктор не давал, территория уже принадлежала вовсе не королю Дарну Второму, а его соседу. Король с ним находился не то чтобы в состоянии войны, но и дружбы не было, а силенок у соседа было всего ничего. Так что ребятишки Виктора решили, что церемониться особо не стоит. Виктор, конечно, поморщился, но рассудил, что логика в этом есть и махнул рукой: что сделано - то сделано.
   Пленные под охраной отправились в замок Виктора - посидят, поправятся, потом можно будет решить, что с ними дальше делать. Да и не сбежать им оттуда. А сам Виктор решил смотаться и посмотреть - чем там занимается второй американский экипаж? Конечно, вероятнее всего, скоро прилетят соотечественники, так что им проблемой и заниматься - у них для этого и корабли есть, и десантники на борту наверняка имеются, но все-же не стоило оставлять в тылу непонятно что. Поэтому Виктор залез в кабину трофейного драккара, натянул на голову трофейный шлем и запустил двигатели. Драккар, покачиваясь, как пьяный, оторвался от земли но потом, словно почувствовавшая твердую руку горячая лошадь, перестал брыкаться и послушно взмыл в небо.
   Курсопрокладчик выдал ему направление - маячок на второй машине работал исправно. Виктор успел подумать о том, что не совсем понимает американцев: не, ну понятно, пошел на вынужденную - включи маяк, чтобы нашли побыстрее. Но когда за тобой охотятся... Лучше уж замаскируйся да сиди, сопи в две дырочки, пока опасность не пройдет. А еще лучше не сопи, не привлекай внимание.
   В общем, он думал, а его машина тем временем стремительно мчалась к цели. Впрочем, чего там особенно мчаться? Прыжок на низкую орбиту, короткий перелет и снижение. Час на все про все. Не торопясь, на автопилоте. На месте штурмана восхищенно и испуганно сопел Медведь - уговорил взять с собой, уломал, можно сказать. Для него такой полет, естественно, в новинку. Ну ничего, пускай привыкает - похоже, скоро потребуется еще один пилот. Вот и будем растить себе помощника, этот хоть в звезды влюбился сразу и бесповоротно, уж такие чувства Виктор распознавал легко. Сидит в задней кабине, смотрит восхищенно... Похоже, лучшей кандидатуры действительно не найти - не Грифа же учить? Тот, конечно, учиться будет, но вот толку с него явно будет не так и много. Расходный материал, массовка, если честно. Конечно, на фоне местных солдат очень и очень, но в спецназе ему высот не достичь. Не хватает в нем чего-то, чего-то, что превращает старательного середнячка в мастера. А вот Медведь справится, так что его и будем готовить... Когда наряды отработает.
   Драккар начал снижение. Прямо перед ним расстилался местный аналог Южной Америки. Ну понятно, густейшие тропические леса и все такое... Достаточно хорошее место для того, чтобы надежно спрятаться, хотя сам Виктор предпочел бы родную сибирскую тайгу или вовсе горы. Впрочем, это уже на любителя.
   Ну вот и подтверждение того, что Виктор прав - на радаре отчетливо фиксируется здоровенный металлический силуэт второго драккара. Попробовал бы кто-нибудь найти драккар где-нибудь на Урале, да еще если подходящую пещеру найти удастся. Там, среди многочисленных рудных жил, силуэт драккара был бы неразличим абсолютно. Да и спрятанный в карстовой пещере драккар самого Виктора с орбиты можно найти, только долго и тщательно зондируя именно это место. Здесь-же - как на ладони, все видать издалека. Не глазами, конечно, а хитрой электроникой, которая, впрочем, есть на любом драккаре, не говоря уж о крейсере или, тем паче, линкоре. Ну хоть бы после того, как двигатели остыли и реактор снова запустился (а он наверняка запустился, он ведь и не глушится до конца, а уж если дело совсем швах - просто отстреливается) перебрались куда-нибудь к горам-водопадам поближе, да замаскировались получше. Нет, сидят, ждут. Чего ждут - непонятно. Наверное, того, что их в плен возьмут, что Виктор и собирался по возможности сделать.
   Драккар стремительно снижался - отличная аэродинамика машины класса космос-атмосфера давала ему возможность уверенно маневрировать на небольшой высоте. Вынырнув из пике буквально над самыми кронами деревьев, Виктор перевел машину в горизонтальный полет и аккуратно приблизился к месту посадки. Желай он просто уничтожить американцев, самое время было бы нажать на гашетку. Пушка со своими тридцатью миллиметрами сквозь густые кроны может и не добить, а вот лучеметы срежут эти деревья под корень и в два счета превратят здесь все в выжженное пятно. Впрочем, оно в местном климате очень быстро зарастет.
   Однако Виктора такой вариант не слишком устраивал. Точнее, сами американцы его не слишком интересовали: получится скрутить - будут лишние пленные, которые могут пригодиться, неизвестно ведь, как жизнь повернется. Ну а не получится - что-жь, американцем больше, американцем меньше... Не жалко, в общем. А вот вполне исправный драккар было жаль - замечательная машинка. С тремя драккарами можно такого наворотить - у-у-у! Поэтому Виктор аккуратно снизился и ловко посадил машину буквально в десятке метров от американца.
   Едва осел на землю поднятый двигателями мусор, как от американского драккара навстречу им направились американцы. Виктор к тому времени уже вылез из кабины и аккуратно спустился на землю. Идущий впереди, здоровенный негр, открыл было рот, но сказать ничего не успел - так и застыл с открытым ртом и выпученными глазами. Виктор оглянулся и все понял. Если его, в комбинезоне без знаков различия и шлеме, еще можно было принять за Красовски (если не придираться, конечно), то стоящий на крыле в позе супермена Медведь на Санчеса явно не тянул. Мало того, что из него не так сложно было бы вылепить двух, а то и трех штурманов, так еще и рукоять палаша вызывающе торчала над плечом. Да, приходилось признать, что этот момент Виктор недодумал. Впрочем, ничего страшного не произошло - лучемет уже был в его руке и смотрел аккурат в лоб негру. Второй американец застыл чуть дальше, но никаких попыток достать оружие не предпринимал. Впрочем, скорее всего, он просто не успел пока ничего сообразить.
   Виктор усмехнулся про себя и предложил американцам аккуратно и не дергаясь достать стволы и положить их на землю, а самим отойти назад и лечь мордами вниз. Он ничуть не сомневался, что его пожелание будет исполнено в точности - нелюбовь американцев к риску давно уже стала предметом анекдотов - однако на сей раз все пошло по-другому. Вместо того, чтобы послушно сдаться, негр внезапно бросился вперед и Виктора не спасла ни его реакция, ни сила. Видимо, его противник увлекался в свободное время американским футболом - его спурт был великолепен, в результате выстрел безнадежно запоздал, заряд лучемета ушел куда-то вверх, сам лучемет полетел в одну сторону, а Виктор в другую и вдобавок с размаху впечатался головой в стойку шасси. Не будь на голове шлема, он как минимум заработал бы сотрясение мозга, но и теперь ему было ненамного легче. Мало того, что в мозгу от удара помутилось, так еще и чуть великоватый шлем сполз на глаза и закрыл обзор, что дало американцу лишнюю секунду и возможность навалиться сверху и сжать горло Виктора, одновременно молотя его головой о все ту-же стойку.
   Возможно, на этом все-бы и кончилось - Виктор хотя и пытался сопротивляться, но, наполовину оглушенный и почти ничего не видящий, вряд-ли отбился бы. Однако на сей раз на высоте и в буквальном, и в переносном смысле слова оказался Медведь. Он спрыгнул с крыла, в полете выхватывая из закрепленных на спине ножен клинок. Второй американец, в отличие от своего товарища, не обладал ни боевым духом, ни столь великолепными реакцией и скоростью, поэтому Медведь оказался рядом в тот момент, когда оружие американца уже было в руке, но вот в ход пущено быть еще не могло. В результате коротко свистнул палаш, кисть руки с лучеметом отлетела в сторону, снова свистнул палаш - и обезглавленное тело американца мешком осело на землю. Не теряя ни секунды, Медведь бросился на помощь командиру и коротким, точным ударом эфеса отправил негра отдохнуть часа на два-три.
   Виктор, судорожно хватая ртом воздух, сел и начал сдирать с головы шлем. Пальцы не слушались и скользили, но все-же он справился с застежкой и отбросил шлем в сторону. Обиженно брякнув, тот откатился куда-то под крыло. Виктор, хрипло дыша, начал растирать помятое горло, а Медведь тем временем деликатно отвернулся и занялся куда более насущным делом - связыванием пленного и сбором трофеев. Сегодня он заработал не только освобождение от нарядов, но и рыцарские шпоры. Во всяком случае, Виктор был намерен стрясти это звание с короля любым путем - впервые с момента его появления в этом мире кто-то спас ему жизнь, а это дорогого стоило.
   Через два часа оба драккара отправились в обратный путь. Виктор с Медведем летели в первой машине, связанный пленный - во второй, повторяющей каждый маневр ведущего. Очень удобно, что можно настроить на такую синхронизацию бортовые компьютеры. Позади остался густой тропический лес и безымянная могила, которую уже никто и никогда не найдет...
  

Глава 11

   Ведь сверху видно все
   Ты так и знай...
   (из х/ф "Небесный тихоход")
  
   Сверху, конечно, видно все. Но не всегда. Во всяком случае, когда русская эскадра вышла на орбиту местной Земли, это стало окончательно ясно. Как обычно, подвели самые слабые и хрупкие устройства - радары. В бою их убыль составила более восьмидесяти процентов и, если в космосе корабли еще могли кое-как сканировать и контролировать пространство, то для серьезного сканирования планеты этого было явно недостаточно. Не сильно помогли и выпущенные спутники-разведчики, их было немного ("Кронштадт", все же, строился для других целей, а "Витязь" был в таком состоянии, что на нем целую лампу найти было сложно, не то что спутник), да и возможности их оставляли желать лучшего - русская электроника никогда особо не славилась.
   Пришлось уйти на дальнюю орбиту, спрятавшись за Луной (так сказать, во избежание), и долго и мучительно ждать отставших "богинь". Те, конечно, времени зря не теряли и шли к точке рандеву не жалея двигателей, но возраст, возраст... Короче, бултыхались почти месяц.
   Самое обидное, что и делать при этом было, собственно, нечего - легкие повреждения устранили в первую неделю, а серьезные подлежали ремонту только в доке, так что народ тихо тупел и лез на стенку от скуки. Кошкин рвал и метал, но сделать мог немногое. Конечно, учения и тренировки - штука нужная, но ими одними сыт не будешь, всегда есть грань, через которую лучше не переступать, а то народ и взбеситься может. В особенности с учетом того, что совсем рядом, можно сказать, в двух шагах, планета с определенным набором развлечений (правда, каких - пока не ясно), а попасть туда ну никак не получается - во-первых, неизвестно, что там, во-вторых, неизвестно, где спрятались сбежавшие американские штурмовики, в третьих, крейсера в таком состоянии на поверхность не посадить и, в четвертых, остался единственный исправный драккар. Случись что - и вытаскивать людей будет просто нечем.
   Кошкин тихо зверел, но сделать ничего не мог. Дисциплина, конечно, на корабле была железная, но невозможно слишком долго мариновать людей в консервной банке - они со скуки могут такого натворить... Поэтому, когда в машинном отделении был обнаружен самогонный аппарат, он не взбеленился, как неминуемо случилось бы в обычное время, а даже вздохнул с облегчением - если люди нашли отдушину в том, чтобы выпить по чуть-чуть (а много этот аппарат не произведет при всем желании), то это еще далеко не самое страшное. Наверное, куда больше его взволновала бы информация о том, что таких аппаратов два, причем один из них, поменьше, ему сдали вполне намеренно, чтобы успокоился, а второй, побольше, исправно функционирует. Причем функционирует не где-нибудь, а в лазарете крейсера, в котором приборов столько... Словом, найти среди них что-либо человеку, не слишком сведущему в современной медицине, практически невозможно.
   И, пока капитан, командир экспедиции и без пяти минут адмирал радикально, с помощью подвернувшейся под руку тяжелой железяки, демонтировал самогонный аппарат в машинном и прятал найденный самогон в свой личный сейф (неплохой крепости, отлично очищен, вдруг пригодится?), в лазарете его верные сподвижники чокались мензурками и пили вполне приличный продукт. А что? Восемьдесят градусов, двойная перегонка, очищен марганцовкой, благо ничто лучше нее не выгоняет сивушные масла.
   А во главе стола сидел творец аппарата, капитан второго ранга Айнштейн. Была у него маленькая слабость - любил он мастерить из любых подвернувшихся под руку железок что-нибудь полезное. Вот и скрутил на радость поголовно лежащей вместе с ним собственной команде. Ну и с врачами поделились, и с местными... Словом, пьяных не было, но подшофе ходили все.
   Но всему на свете приходит конец - пришел конец и ожиданию. Рано утром по корабельному времени (совпадает с Московским, ибо в космосе все понятия относительны) на орбиту вышли "Диана" с "Палладой". Зрелище, которое предстало глазам их экипажей, нельзя было назвать аппетитным - груда металлолома, в которую превратился "Витязь" и изрядно потрепанный "Кронштадт" висели, связанные наскоро установленными буксировочными балками и гофрированной трубой переходника. Бронированные борта кораблей были обожжены до полной неузнаваемости, но иллюминаторы бодро светились, а причальные команды уже разворачивали швартовочные блоки.
   Экипажи вновь прибывших крейсеров тоже без дела сидеть не хотели - долгий и нудный поход морально выматывает ничуть не меньше, чем сидение без дела. Так что отдыхали, знакомились с обстановкой и готовили оборудование не больше суток, а потом приступили к поиску. Впрочем, все отдавали себе отчет в том, что поиск будет долгим, трудным, а шансы на успех - небольшими.
   По первоначальному плану предполагалось, что корабли расположатся над планетой классическим строем "пирамида", который позволит силами четырех кораблей, используя их мощную аппаратуру, отсканировать поверхность быстро и детально. Однако жизнь внесла коррективы - для пирамиды как раз и требуется четыре корабля, от двух из которых толку сейчас не было. И послать запрос в штаб, чтобы прислали еще пару крейсеров, было невозможно - самым быстрым средством связи с параллельным миром является корабль. Можно, конечно, использовать самоходные капсулы, доставляющие послание в автоматическом режиме, но это - только в пределах освоенных миров, ибо капсула выдержит один, ну два прыжка, на большее не хватит топлива. Ходили, правда, слухи, что где-то далеко, в недрах секретных лабораторий и НИИ разрабатываются и даже проходят испытания системы, позволяющие пробивать каналы между пространствами и обеспечивать устойчивую связь. Однако, так как слухи такие ходили уже давно, а станций-ретрансляторов никто в глаза не видел, здравомыслящие люди относились к этим слухам скептически, если не сказать со смехом. Да и то, если даже узнают в штабе - помогут они разве? А вот хрен вам, скажут: обходитесь, чем есть. Начальников ведь тоже понять можно, им свою задницу прикрывать надо. Поэтому действительно обходиться стали, чем есть - а были спутники-разведчики, которых на вновь прибывших кораблях имелось в достатке. Вот только возможности аппаратуры спутников несравнимо ниже, чем установленной на кораблях, а значит, и разведка с последующим анализом фото- радио- гравии- и прочей метрии может затянуться надолго. И это еще при условии, что "Орел" приземлился (или, может, упал) на континенте, а не рухнул в океан. В последнем случае возможность его обнаружения относилась уже к разряду ненаучной фантастики.
   Впрочем, спутники показали себя вполне достойно - меньше чем за неделю они произвели полную съемку поверхности планеты во всех диапазонах. Дальше дело было за аналитиками, в качестве которых выступали штурманы и особисты крейсеров - они как-то больше других подходили для этой роли. Анализ информации шел медленно - никакой компьютер не заменит человека, поэтому и доверяют ему только первичную обработку, а дальше - ручками, ручками. Ну, еще глазами и, естественно, мозгами.
   Впрочем, справились за три дня, ко всеобщему удивлению, не нашли американских драккаров (то ли замаскировались, гады, то ли вообще до планеты не добрались), зато отбили аж пять подозрительных мест, после чего "Диана" вошла в атмосферу и принялась визуально исследовать сомнительные места. "Паллада" прикрывала отважных исследователей с орбиты, хотя, на первый взгляд, здесь ничто не могла угрожать кораблям. Командир "Паллады", капитан третьего ранга Гиреев по прозвищу Носорог (что делать - дед Гиреева был выходцем откуда-то с Кавказа и, хотя внук на языке предков не связал бы и двух слов, внешность имел вполне соответствующую), настаивал на разведке двумя крейсерами, что сильно ускорило бы процесс, но Кошкин вполне резонно заметил, что спешить им так и так некуда, а сюрпризы бывают разные, в том числе и довольно поганые. Носорог, унаследовав от предков, помимо внешности, и их легендарную вспыльчивость, уже не раз портившую ему карьеру (что поделать, это в Африке носороги могут не обращать внимания на авторитеты, с их массой это позволительно, а вот в человеческом мире подобная вольность процветанию как-то не способствует), в сердцах наговорил Кошкину много и всякого, однако Кошкин пропустил это мимо ушей - Гиреева он знал давно и привык к его выходкам. Просто выставил его из рубки с приказом остыть, а потом вернуться за подробными инструкциями. Гиреев, в душе понимая правоту командира, остыл и вполне грамотно обеспечивал прикрытие, только ворчал на весь эфир.
   Для начала, когда крейсера начали выход на орбиту, они, неожиданно для всех, обнаружили целую орбитальную группировку - непонятно откуда здесь взявшиеся спутники российского производства, исправно работающие, но сигналы никуда не отсылавшие. Попытки перехватить над ними контроль позорно провалились - тут нужен был настоящий профи, хакер, умеющий взламывать защиту. Впрочем, спутники не мешали и сбивать их пока не стали - вдруг пригодятся. Все говорило о том, что "Орел", прежде чем его сбили, успел довольно много здесь поработать, а значит, шансы кого-нибудь найти, были хоть и невелики, но реальны.
   Первым обследовали шельф на севере - там приборы обнаружили металлический предмет, по форме очень похожий на корпус крейсера. Увы, а может, ура - под водой был лишь выход железной руды, волею природы напоминающий корабль своими очертаниями. Это стало очевидно, едва крейсер снизился настолько, что смог задействовать свою аппаратуру визуального анализа. На всякий случай высадили группу на драккаре. Драккар завис над самой водой, выпустил группу водолазов, но они только подтвердили слова особиста. Первая точка оказалась пустышкой.
   Зато вторая точка, в горах, принесла интересную находку, хотя и вызвавшую в конце концов разочарование. Еще при снижении стало ясно, что на сей раз нашли именно корабль, вдребезги разбившийся о скалы. Командир "Дианы" радостно отрапортовал Кошкину, после чего высадил группу. И тут выяснилось, что к "Орлу" найденный корабль не имеет никакого отношения. Это оказался старенький американский крейсер-разведчик типа "Орегон", который, по данным разведки, американцы искали уже лет десять. Как корабль занесло в такую даль и от чего он потерпел катастрофу, было решительно неясно, однако это объясняло многое, в том числе и американскую эскадру, перехватившую "Орла". Очень похоже, они просто искали своих, а нарвались на проблемы. Ну, и закадычным врагам пакость сделали попутно.
   Впрочем, обломки вражеского корабля интересовали Кошкина в последнюю очередь - он, конечно, с удовольствием оставил бы там исследовательскую группу, которая наверняка накопала бы немало интересного, но тогда потребовалось бы оставить и средство передвижения, сиречь драккар, а их было мало - по одному на богинях, ну и на "Кронштадте" один. В общем, не разгуляешься. Так что исследования отложили на потом, а крейсера отправились на третью точку.
   Здесь тоже вытянули пустышку - нашли аномалию на дне болота, утопленную метров на двадцать, но, судя по массе, она была заметно меньше "Орла", так что решили, что это очередной выход руды. Откуда Кошкину было знать, что они в двух шагах от результата. Это были именно обломки "Орла" - те, которые Виктор не сумел или не смог эвакуировать и замаскировать. Впрочем, причина была вполне уважительная - в болоте металл имеет свойство тонуть. Однако он все же успел растащить более половины корпуса, а спасатели об этом, естественно, не знали и ошиблись. Впрочем, это была всего лишь мелкая неприятность. А вот четвертая и пятая точки произвели сенсацию, разом окупившую все затраты на экспедицию...
   Четвертая точка - джунгли Индонезии, сырые и жаркие. Там, в самом сердце болот, и находилась очередная аномалия, оказавшаяся на проверку кораблем. Вот только корабль был чужой.
   Он был похож на любой из русских, американских, французских... На кого угодно был похож, в общем, и вместе с тем было в нем что-то неуловимо чужое. И лишь когда группа с Дианы приблизилась, люди смогли понять, что здесь было не так. А ведь все было довольно просто - корабль был большим.
   Нет, большим - не то слово. Этот корабль был размером с ударный авианосец с той лишь разницей, что формой корпуса напоминал, скорее, обычный линкор. Вот только ударные авианосцы никогда не садятся на планеты - они слишком велики и сколь бы совершенной ни была их конструкция, в поле земного тяготения такой корабль обречен рассыпаться под собственным весом. Могучая технологическая цивилизация, к которой не без основания относили себя разведчики, просто не имела материалов достаточной прочности, чтобы создать атмосферный корабль таких габаритов.
   Так что тяжелые авианосцы были обречены всю жизнь скитаться по космосу. Их и собирали на орбитальных заводах, так что конструкция этих кораблей не была отягощена такими излишествами, как аэродинамическая форма или убирающиеся башни. В космосе, где нет сопротивления воздуха, эти примочки не нужны.
   Конечно, эскортные авианосцы, которые американцы, англичане, французы, японцы и немцы строили на базе тяжелых крейсеров, а русские проектировали с нуля, но с аналогичными кораблям вероятного противника характеристиками, в атмосферу входили и посадку совершали свободно, однако обзывать их полноценными авианосцами ни у кого язык бы не повернулся. Все же они были ближе к крейсерам, чего себя обманывать, и их десяток-полтора драккаров не шел ни в какое сравнение, скажем, с двумя сотнями ударных машин американского "Нимица" или русской "Императрицы Марии", не говоря уже о японском "Хусю", несущем три с половиной сотни драккаров. Остальные страны, впрочем, не то что ударных, и таких-то, эскортных недомерков, не строили.
   Так вот, самый большой из линкоров, "Измаил", был втрое меньше самого маленького из ударных авианосцев, "Жанны д'Арк", и это был практически предел возможности существующих технологий. А найденный корабль был размером почти с достопамятного "Хусю" и нагло попирал законы физики, и плевал на мнение российских (и не только) инженеров-кораблестроителей. Он просто лежал на брюхе (судя по посадочным опорам, это было его стандартное положение, впрочем, как и у большинства земных кораблей) и рассыпаться никак не собирался.
   Впрочем, чужой корабль был мертв, и мертв уже давно. Так давно, что имеющимися под рукой средствами это было просто не определить. Корпус не был поврежден, однако люки были открыты нараспашку, и чужая для этого гиганта жизнь проникла в него. Мириады муравьев, жуков, крыс и прочей живности буквально выели корабль изнутри, оставив лишь металлические части, совершенно не тронутые коррозией. Несколько часов разведчики бродили по недрам поверженного титана, восхищаясь невероятным по размерам внутренним пространством, но не смогли найти ничего, кроме небольших обломков, по которым трудно было судить о чем-либо всерьез. Единственное, что удалось узнать достоверно, это то, что хозяева корабля если и превосходили в росте людей, то лишь ненамного - это было ясно и по высоте потолков, и по размерам дверных проемов.
   Второй группе разведчиков, спустившихся в машинное отделение корабля, повезло немного больше. Судя по всему, в качестве источника энергии корабль использовал ядерный или термоядерный реактор и радиация (а она фиксировалась и сейчас) послужила хоть каким-то щитом от разбушевавшейся фауны и лезущей во все щели флоры. Во всяком случае, в машинном зале сохранилось хоть что-то относительно целое, и механик крейсера определил, что корабль, видимо, пришел не с другой звезды, а так же, как они сами - из параллельного мира. Впрочем, на вопросы откуда корабль взялся и почему с ним произошла катастрофа (а, судя по всему, на поверхность планеты он опустился во вполне штатном режиме и повреждений на корпусе заметно не было) ответа по прежнему не было - трагедия чужака оставалась тайной.
   Вообще, по инструкции в такой ситуации требовалось незамедлительно связаться с генеральным штабом, однако Кошкин решил не торопиться - в конце концов, чужой корабль провалялся здесь не одно десятилетие, а может, и столетие, и, как здраво рассудил бравый каперанг, полежит и еще пару месяцев. Так что торопиться некуда, поиски надо продолжать, немного уже осталось. Однако следующая находка принесла совершенно неожиданные результаты, заставившие Кошкина усомниться в собственной правоте.
   На сей раз, это снова был корабль, и снова не "Орел". Правильнее сказать, снова чужак. Вот только упал он в пустыне, фактически развалившись на части. Судя по всему, он был сбит и горел все время, пока падал - ни ветры, ни песок, ни жаркое солнце не смогли соскоблить с брони следы огня. Кто-то буквально разорвал корпус корабля, проделал в нем огромные дыры и вскрыл броню, которой мог позавидовать любой линкор, как консервную банку.
   Этот чужак был заметно меньше первого, то есть был, конечно, монстром, но монстром, вполне сравнимым с земными линкорами. Ну, может, чуть побольше. Конструкция его заметно отличалась от первого корабля - похоже, к погибшему в джунглях левиафану он имел отношение даже если и прямое, то не родственное. А вот противником, наверное, мог бы быть. Однако точнее определить что либо по искореженным обломкам было довольно затруднительно, так что эти мысли оставались в категории домыслов.
   После долгих и мучительных размышлений, Кошкин вновь решил остаться, тем более что посылать за помощью было, собственно, и некого - единственный скоростной корабль эскадры висел на орбите Луны и без докового ремонта был недееспособен, а разделять поврежденный линейный крейсер и "богинь" представлялось не самой лучшей мыслью - поодиночке и "Кронштадт", и "Диана" с "Палладой" представляли из себя слишком слабые боевые единицы, которые могла перехватить любая мало-мальски серьезная эскадра. Уходить же всем было нерационально - мало того, что экспедицию можно считать проваленной, так еще и конкуренты да чужаков добраться могут. Поэтому Кошкин решил ждать, когда придет крейсер-разведчик, чтобы связаться с эскадрой (был оговорен такой вариант на случай длительного невозвращения), а пока продолжить поиски. И уже на следующий день первый драккар ушел на планету. "Если не получается найти визуально, надо у местных поспрошать", решил Кошкин и, на сей раз, оказался прав.
  

Глава 12.

   Рисовать квадрат и круг,
   Знать, где север, а где - юг
   Учат в школе, учат в школе, учат в школе...
   (старая детская песня)
   Вдох-выдох, вдох-выдох... Аккуратнее, следить за дыханием, а то не добежать. Вдох-выдох, вдох-выдох... Смотреть под ноги. Если кто-нибудь, не дай Бог, оступится и повредит ногу, остальным придется тащить его на руках, ибо спецназ своих не бросает, такое уже бывало. Вдох-выдох, вдох-выдох... Не отставать, зачет времени "по последнему", бегут три группы и проигравшие вместо отдыха идут в наряд по кухне. Вдох-выдох, вдох-выдох...
   Кэвин никогда не думал, что все может быть ТАК плохо. Вернее, он понимал, что если жизнь может подкинуть подлянку, то она это обязательно сделает, но не до такой же степени!
   Третий месяц он жил в замке Виктора - и третий месяц его дрючили так, как никогда в жизни. Нет, Кэвин никогда не считал себя хлюпиком - в конце концов, он был хоть и незаконнорожденным, но все же сыном рыцаря, поэтому его с младых ногтей готовили к карьере воина. Прежде чем стать оруженосцем, он научился многому - от банального таскания дров на кухню до почти виртуозного по местным меркам владения мечом. С учителем ему, кстати, повезло - седой, наполовину выживший из ума старик, ветеран нескольких войн, жил в замке его отца уже много лет. Когда-то еще совсем молодой солдат грудью заслонил деда Кэвина от арбалетного болта. Рыцарь оценил и храбрость, и преданность, и с тех пор в его свите появился новый оруженосец, а заодно и доверенное лицо для самых деликатных поручений. Годы взяли свое, старый рыцарь давно умер, но его порученец преданно служил сыну сюзерена, а когда стал слишком стар, то отец Кэвина, человек благородный и честный, оставил старика жить в своем замке, здраво рассудив, что от одного лишнего рта он не обеднеет, а преданность достойна награды. Теперь старый воин жил в небольшом флигеле и служил для молодых живым примером благородства господина. Слуги и воины, кстати, жест поняли и оценили, предателей среди них ни разу не нашлось, хотя многочисленные враги не раз пытались подкупить их.
   Так вот, хотя годы и согнули спину ветерана, а мысли от старости уже слегка заплетались, он, тем не менее, вполне помнил искусство владения мечом, которому выучился за годы странствий. Не самая спокойная жизнь - хороший учитель, а если постоянно трешься около благородных, известных любителей помахать железом, то, при некоторой смекалке и немалом трудолюбии, волей-неволей научишься многому. И старик, мающийся от безделья, научил смышленого парнишку такому, от чего лезли на лоб глаза и у воинов постарше. Так что когда Кэвин, даже в самых смелых мечтах не помышляющий еще о карьере рыцаря, попал в оруженосцы к офицеру королевской гвардии, он уже был, в принципе, способен нарезать многих из этой самой гвардии на мелкий фарш. Его новый командир, кстати, быстро разглядел это и активно поощрял парня в тренировках с оружием, даже сам кое-что показал, так что Кэвин не был ни слабаком, ни неумехой. Но здесь...
   Учить, выполняя приказ Виктора, его стали действительно всерьез, причем безо всяких скидок на рыцарство, зато по ускоренной программе. Это ускорение выражалось в том, что после все того же марш-броска все новобранцы валились отлеживаться, а Кэвина, едва восстановившего дыхание, ждала тренировка по фехтованию, стрельбе или еще чему-нибудь стол же интересному. И так до упора , шесть часов сна и час в день на еду, остальное время - тренировки, тренировки и еще раз тренировки.
   Но учили его не тому, что каждый благородный считал неотъемлимой частью рыцарского образования. Никто не терял время на обучение благородному искусству турнирного поединка. Больше того, когда Кэвин заикнулся было об этом, на него поглядели чуть ли не с жалостью, а Виктор, презрительно скривив губы, резко бросил: "Основы знаешь? На ристалище выехоть сможешь? Вот и хватит с тебя".
   Зато учили многому из того, что рыцарю знать, вроде бы, и не полагалось. Учили, например, стрелять из лука. Хотя Кэвин и владел, вроде бы, этим искусством (ну не в рыцари все-таки его готовили, а в оруженосцы - рыцарем ему стать не сверило, иначе, может, не умел бы совсем, благородные и охотнитьим-то луком часто гнушались), но седой старик, ветеран, владеющий луком так, будто он был продолжением его собственной руки, лишь хмыкнул и для начала заставил Кэвина, оттянув тетиву до плеча, стоять так, покуда хватит сил. В первый раз сил хватило ненадолго, да и теперь, если честно, тоже.
   Учили стрелять из арбалетов - с этим было проще. Великого лучника из Кэвина не вышло бы никогда, этому надо учиться с малых лет и годам к тридцати, глядишь, что-нибудь получится, а может, и нет. Арбалет, навылет пробивающий тяжелым болтом рыцаря в кованых латах, не был столь скорострелен, как лук, но научиться владеть им было проще. Новомодные пружинные арбалеты были не столь мощны, зато были легче и удобнее, ими Кэвину овладеть получилось и вовсе быстро - уже через неделю он навскидку попадал в подброшенное яблоко со ста шагов. "Молодец, верный глаз", похвалил тогда учивший его офицер.
   Учили фехтовать - и учились сами. Некоторых приемов не знал даже Виктор, хотя, надо сказать, было это всего два или три раза. А вот Кэвина научили такому, чего он не мог представить себе даже в страшном сне. Учили драться, да так, что тот арсенал приемов, которым молодой рыцарь уже владел, казался и не арсеналом вовсе, а так... Впрочем, здесь его учил сам Виктор, причем не столько учил, сколько приводил в систему уже имеющиеся знания и накладывал на них новые. И не раз слышал от него Кэвин решительное "забудь, в бою это неприменимо". А потом шел жесткий спарринг, в котором Кэвин на собственной шкуре понимал, почему неприменимо и как легко победить того, кто это применить пытается.
   Так что пробежки в полном доспехе, при оружии и с набитым камнями вещмешком за спиной - это так, тренировка, не более. Ну и отсев слабых, которых в каждой группе новичков набиралось, как ему объяснили, две трети, не меньше.
   Но больше всего его учили даже не собственно воинскому искусству, а искусству убивать - бестрепетно, аккуратно, разными способами. Как бесшумно подкрасться к часовому и куда ткнуть ножом, чтоб и бесшумно, и не измазаться в крови. Как этот же нож метнуть и попасть не куда придется, а куда надо. Как часами висеть вниз головой под потолком, ухватившись за балку, слившись с ней и как сутки не шевелясь лежать в болоте с одной лишь целью - выпустить одну-единственную стрелу точно в мишень, которая на несколько секунд мелькнет вдалеке между кустов. Учили взбираться по отвесной стене, прыгать с этой самой стены, с одним ножом выходить против воина в полном доспехе и побеждать. Учили выживать в одиночку в любых условиях, находить дорогу в лесу и ходить по этому самому лесу так, чтобы не хрустнула ни одна веточка. Плавать под водой, надолго задерживая дыхание. Есть такую дрянь, от которой любого нормального человека сразу вывернуло бы. Честное слово, проще перечислить то, чему не учили - перечисленное было лишь толикой из огромного списка. А главное, чему учили - это выжить. Уйти неузнанным, незаметным, в идеале вовсе сделать так, чтобы никто не заподозрил присутствия убийцы.
   Конечно, все это не вколотишь за неполные три месяца, но Виктор, казалось, очень спешил и старался выучить Кэвина как можно большему, а дальше, мол, сам разберется, не маленький. Было похоже, что до Кэвина так не учили никого, старшие товарищи поглядывали с удивлением и настороженностью, которая постепенно переходила в уважение к талантливому и упорному парню. И тоже учили.
   "Как держишь руку? Выше локоть, выше!", "Когда бьешь, бей не только ногой, вкладывай движение всего тела, весь свой вес.", "Замок открывать надо нежно, как женское сердце...", "Лежи тихо, как говно в траве. Плевать, что сыро, башка дороже.". Таких наставлений Кэвин наслушался множество и старался запомнить. Ведь те, кто его учили, были уже мастерами и доказали это, выжив в нескольких войнах и бесчисленном количестве мелких схваток, происходивших здесь часто, во всяком случае, много чаще, чем хотелось бы.
   Единственной радостью в этих беспросветных тренировках оказалось то, что принцессу учили вместе с ним. Нет, женщины в замке редкостью не были, были они и в спецназе, только обучали их... Как бы сказать... Чуточку другому, что ли. Если мужчин учили убивать на поле боя и, при необходимости, из-за угла, то из женщин готовили шпионов, точнее, шпионок. Их учили, как очаровать мужчину и в разговоре, и в постели (за-ради этого в замке специально содержались трое высокопрофессиональных пожилых шлюх, которые весьма ценили, что относятся к ним очень уважительно, и вполне успешно отрабатывали немалое инструкторское жалование), учили слушать и слышать, анализировать информацию, перерисовывать карты, запоминать большие объемы текста с бумаги и на слух. Женщин учили оставаться при необходимости незаметными в любой компании, учили выглядеть круглыми дурами (а это тяжело). Ну и убивать их тоже учили. Бою на мечах и на ножах их учили совсем немного - так, чтобы справиться при нужде с одним-двумя стражниками, зато каждая из безобидных на вид девушек очень хорошо знала, куда ткнуть простой швейной иглой, чтобы лихой рыцарь превратился в хладный труп. В общем, готовили, говоря откровенно, еще и убийц. По слухам, именно после знакомства с такой разбитной девицей троюродный брат короля и основной, в случае чего, претендент на престол был найден мертвым в своей спальне, а двое его приближенных умерли от непонятной болезни. Весьма правдоподобная версия - искусству составления и применения ядов из подручных средств девушек тоже учили.
   Принцессу, естественно, учили другому - положение, как говорится, обязывает. Ее вместе с парнями учили стрелять, фехтовать, драться, правда, без столь сильного упора на общефизическую подготовку. Вообще, Виктор был против, решительно заявив, что у принцессы есть телохранитель и воевать, в принципе, его прямая обязанность, но девушка его переубедила. Весьма просто, кстати - вполне аргументировано доказала, что телохранителя рядом может не оказаться (а вдруг убьют или ранят?), в стенах замка она всю жизнь сидеть не будет (этак и старой девой можно остаться), сам-же Виктор, хоть и обещал защищать, но может в любой момент вовсе исчезнуть из этого мира. Виктор плюнул и сдался.
   В результате сейчас принцесса пыхтела (иначе и не скажешь) рядом с Кэвином. Легкая кольчуга была отлично подогнана и не мешала двигаться, мечи, тоже легкие, были удобно закреплены на спине. В этих местах носить так оружие было не принято, но Виктору было глубоко наплевать на любые нормы вообще и на местные в частности. Оружие у него каждый носил так, как этому каждому удобнее и, соответственно, многие, раз попробовав, быстро научились копировать его собственную манеру: меч (или два, если владеешь обеими руками) за спиной, пружинный арбалет в подмышечной кобуре, нож на поясе, еще один - за голенищем. Ну и еще очень много чего, но это уже кому как удобнее.
   Вот и принцесса с Кэвином носили мечи на спине. Даже удивительно, но девушка, которая фехтованием всегда занималась только для развлечения, почти моментально начала осваивать технику боя двумя клинками. Меч-меч, меч-нож, меч-топор, хотя легкий боевой топорик для нее был явно непривычен. У Кэвина получалось куда хуже - левая рука была больше привычна к щиту, поэтому он предпочитал полуторный меч. Виктор реагировал на это спокойно: если не дано - значит, не надо зря напрягаться, все равно мастером не стать, лучше научиться тому, что действительно даст быстрый результат. А двумя мечами... Будет время - научим, куда же ты денешься.
   Но всему хорошему, в том числе и пробежкам, приходит конец. Взмыленные кандидаты в спецназ как стадо усталых коров буквально вывалилось на поляну, на которой располагался временный лагерь. Кэвин с удовлетворением отметил, что, во первых, дошли все, а во вторых, что пришли они вторыми. Третьей группы еще нет, а значит, ребятам будет отдых. Нет, конечно, лично ему отдых не светил, да и наряд по кухне не грозил, но за товарищей все равно было приятно.
   Совершенно выдохшиеся новобранцы кулями осели на траву. У некоторых не было сил даже сбросить вещмешки - так и попадали вместе с ними. Кэвин все-таки был покрепче - добрался (хотя и не сказать, что это было легко), прихватив по дороге ведро, до журчавшего на краю поляны ручья и стянул неподъемный доспех (удивительно удобный, кстати - свой родной, оставшийся в замке, так просто не снимешь, да и тяжелее он едва не вдвое). Зачерпнув полное ведро воды, молодой рыцарь вылил его на себя и довольно крякнул. Рядом послышался шорох - подошла принцесса, рывком стянула с себя кольчугу, стеганную подкольчужную фуфайку (и как не сопрела только), сапоги и осталась в одной насквозь промокшей полотняной рубахе и удобных кожаных штанах. Кэвин привычно уже окатил и ее, девушка так же привычно взвизгнула - вода была ледяная.
   Мокрая рубаха рельефно облепила фигуру принцессы и в лучах солнца это было просто красиво. Кэвин невольно залюбовался, но девушка, засмеявшись, убежала в свою палатку, чтобы буквально через пару минут выскочить оттуда уже полностью переодетой, с аккуратно висящей на поясе рапирой. Шипя что-то сквозь зубы, она принялась рассчесывать длинные темно-каштановые волосы - после пробежки и воды те изрядно путались и никак не хотели поддаваться гребню. Кэвин вздохнул и, усилием воли отогнав от себя нескромные мысли, растянулся на песке - пол-часа отдыха он все же заработал.
   Однако на сей раз отдыха не получилось. На взмыленной лошади примчался один из сержантов и уже через минуту в лагере закипело нездоровое оживление. Третья группа еще только показалась из лесу, а навстречу ей уже выметнулся конюх с лошадьми в поводу. Кэвин и принцесса к тому времени уже были в седлах, равно как и остальные члены первых двух групп. Фуражиры меж тем собирали лагерь - явно назревало что-то серьезное, раз боевые (ну, почти боевые) группы собирали вот так, по тревоге, оставляя имущество на попечение ленивых и вороватых, как и всюду, наверное, обозников. Впрочем, здесь особенно не поворуешь: имущества, собственно, немного, оружие и доспехи - самое ценное, что было в лагере - каждый из бойцов взял с собой, а все остальное явно не стоило того, чтобы из-за этого идти на виселицу. С ворами у Виктора разговор был даже не короткий - наикратчайший. И обмануть его было весьма затруднительно.
   Как только отставшие оказались в седлах (ну да, понятно, почему ребята припозднились - одного они принесли на руках, нога то ли сломана, то ли вывихнута, не поймешь сразу) весь небольшой отряд двинулся к замку. Пятнадцать километров (эту единицу измерения Виктор ввел в своих владениях и матерно пресекал все попытки вернуться к более привычным для большинства мерам длины, равно как и веса) для лошади - не расстояние. Если, конечно, не пускать ее в галоп - лошадь, может, и выдержит, но толку от нее после этого будет немного. Поэтому не гнали, но и не останавливались полюбоваться на красоты природы (а они были, места-то замечательные, никому, даже старожилам, еще не приевшиеся) и через час были уже на месте.
   Замок поразил всех несвойственной ему суетой. Обычно все в нем шло размеренно и неторопливо, но сейчас по двору сновали слуги, бегали женщины, кто-то что-то куда-то тащил. Так бывает, когда готовятся к осаде, но что могло угрожать ЭТОМУ замку? Еще больше поразил Кэвина вид офицеров - они не только были одеты и собраны для дальнего броска, они еще и помимо основного оружия имели при себе лучеметы, Кэвин знал, что это такое. Это оружие было частично привезено Виктором со своей далекой родины, частично захвачено уже сейчас, когда скрутили непонятных пришельцев на летающих машинах. И наличие такой экипировки было самым странным и пугающим - никогда еще у обитателей замка не было нужды в столь грозном и совершенном оружии. Атмосфера не страха, но неуверенности витала над замком.
   А вот и сам Виктор, легок на помине. Спускается с высокого крыльца, рядом Анрэ... До Кэвина долетел обрывок разговора:
   - ...я бы все-таки попробовал снять их из духовых трубок.
   - Анрэ, мальчик, ну имунные мы все к ядам, имунные. Помнишь, что такое иммунитет? Нет? Ну так я напомню: не действуют, значит, на нас яды. Ты лучше вот о чем подумай: как их тепленькими взять и не убить никого?
   - Сети?
   - Молодец, правильно мыслишь. Нам повезло - к утру мы их достанем, ехать недалеко. Подбери людей, сколько надо. Жак остается за старшего, но ему хватит и молодых... Кэвин? - Виктор увидел молодого рыцаря. - Отлично! Через пятнадцать минут у меня. И принцессу захвати, разговаривать будем...
   Виктор с Анрэ ушли, а Кэвин, быстро расседлав лошадь, помог Кале, свистнул мальчишку-конюха, передал ему лошадей и быстрым шагом отправился в кабинет грозного начальника. Принцесса едва поспевала за ним - ноги после лихого марш-броска еще не отошли до конца и прогулка верхом не помогла, а только усугубила положение. Все таки мужчинам такие нагрузки несколько привычнее.
   Времени прошло не так уж и много, явно меньше оговоренных пятнадцати минут, но Виктор уже ждал их. Он сидел в своем огромном кабинете за огромным столом - он любил небольшие уютные спальни и комнатки, но для работы предпочитал помещения и мебель внушительных размеров и монолитных форм. Считал, что это его дисциплинирует. Единственно, для своего сидалища он выбрал не кресло производства местных мастеров (весьма неплохо делали, кстати), а пилотское кресло, чудом уцелевшее среди обломков крейсера и с высочайшими предосторожностями доставленное в замок. Дверь была предупредительно открыта, поэтому ребята вошли беспрепятственно. Виктор кивнул им на стоящие у стены стулья:
   - Садитесь. И дверь закройте. Разговор будет короткий, но серьезный.
   Виктор несколько секунд глядел на них и тер переносицу. Глаза его были красными от недосыпа, лицо посерело, однако знакомый Кэвину злой огонек где-то там, в глубине зрчков, не погас, а наоборот, мерцал куда ярче обычного. Похоже, Виктор находился сейчас в крайней стадии возбуждения.
   - Вот что, Кэвин, - Виктор назвал молодого рыцаря по имени, что бывало нечасто. - Я боюсь, что могу уйти сегодня в свой последний поход. Слушай меня и не перебивай, постарайся выполнить все в точности. Похоже, прилетели мои соотечественники и я, по чести говоря, не знаю, с добром они прилетели, или с худом. Разведка доложила мне, что они высадились недалеко от ближайшего к нам города и расспрашивают про меня. Вернее, не только и не столько про меня... Ну да это не слишком важно. Главное другое. Вполне возможно, они пришли, чтобы меня элементарно ликвидировать. Если у них это получится - вы, ребята, останетесь без защиты. Поэтому запомни, парень: через трое суток, если я не вернусь, бери принцессу в охапку и мотайте отсюда куда подальше. Вот деньги, - Виктор положил на стол увесистый мешочек. - Они обеспечат вам безбедное существование на первое время, ну а потом, с твоими-то навыками, устроиться в жизни ты сможншь и девочку вытащишь. Все же я неплохо тебя учил. Пока что займете мой охотничий домик, искать вас там никому не придет в голову, это даст вам фору на первое время. А сейчас идите, мне надо подумать...
   Виктор замолчал на секунду, грустно рассматривая поверхность стола, потом поднял глаза и вдруг весело усмехнулся:
   - Ну, что встали столбами? Я еще жив. Бегом!..
   Через час кавалькада из четырех десятков всадников - элиты местного спецназа - выехала из ворот замка. Вслед им смотрели сотни глаз и впервые никто не знал, чем закончится их поход.
  

Глава 13.

   И сказал один:
   "Ну вот, старик, ты и попался"...

(Король и шут)

   Драккар-разведчик крейсера "Паллада" приземлялся уже в двадцать четвертый раз и ощущение новизны успело притупиться - все на этой примитивной планете было одинакого. Одинаковые средневековые города, разве что с легкими оттенками национальных колоритов, но все маленькие и неухоженные.Одинаковые люди - невысокие и, как правило, грязноватые. Одинаковая знать - спесивая и в то же время готовая преклоняться перед силой. Одинаковые забитые крестьяне. И полное, полное отсутствие информации.
   Кошкин, перейдя к визуальному поиску, разбил континенты на квадраты, распределилих между экипажами драккаров и теперь драккары летали от города к городу. Их экипажам была поставлена вполне конкретная задача - расспросить местных, вдруг кто что видел. Шанс зыбкий, но все же лучше, чем ничего, тем более что сидеть без дела было еще хуже. И уйти то было некуда - крейсер связи пришел, наконец, забрал раненых и умчался с донесением. Теперь оставалось только ждать реакции начальства, ну и использовать по возможности выпавшее время и для поисков, и для отдыха - охота и рыбалка в диких мирах всегда були замечательными, да и женщин при желании вполне можно было найти.
   Правда, не все и не всегда проходило гладко - на экипаж одного из драккаров, например, напали местные разбойники явно с целью ограбить. Им поотрывали (в буквальном смысле) руки и отпустили на все четыре стороны - смешно было даже предположить, что грязный дикарь в одежде из шкур, пусть и хорошо выделанных, и грубого сукна, вооруженный дубинкой, луком, ну пусть даже и мечом, сможет причинить вред космическому разведчику. В другой раз драккар приземлился в горящий торфяник и экипаж его не успел даже сказать "мама", как машина провалилась в огненную ловушку. Таков уж подлый характер подсохших торфяных болот - сверху чисто, даже вроде бы лес растет, а внутри, на глубине, тлеет себе потихоньку. Однако этот огонь не мог причинить вреда космической машине и драккар, запустив двигатель, легко воспарил над лесом. Урон был, скорее, моральный - так сказать, щелчок по носу зарвавшимся конкистодорам, не сумевшим определить опасность. Ну и на корабле их ждал жесточайший разнос от Кошкина - "Зажрались, разведчики, мать вашу, брюхи отрастили, летать разучились?". Ну и еще по мелочи было, один мичман трипер подхватил, лейтенант ногу сломал, неудашно поскользнувшись на камнях, еще у одного заклинило лучемет во время охоты на медведя и пришлось идти на мишку с ножом. Справился, конечно, только заикался потом сутки. Словом, мелочи, и притом без всякой пользы для дела.
   Так что поиски продолжались, скорее, для проформы - из всех отцов-командиров в удачу верил, наверное, только Кошкин. Фанатично верил, надо сказать, но причины все понимали: во первых, каперанг ходил на "Орле" не один год, на нем оставались его друзья, а во вторых, от исходов поиска в немалой степени зависела его карьера. Так что Кошкин и сам рвал задницу, и подчиненным грозился ее на британский флаг порвать. Все к этому уже привыкли, поэтому на ходе поисков начальственное рыканье никак не отражалось.
   Самое удивительное, что среди всех капитанов нашелся один, который Кошкина поддерживал безоговорочно. И был это все тот-же Айнштейн. Если импульсивный и нетерпеливый Гиреев вначале тихо психовал, а потом впал в меланхолию, а командир "Дианы" с классической фамилией Иванов просто с показным равнодушием и уставной четкостью выполнял приказы, то Айнштейн просто отказался эвакуироваться вместе с остальными ранеными и горячо поддерживал Кошкина. Впрочем, любое действие стоит расшифровывать до конца. Айнштейн не слишком верил в удачный исход экспедиции, но зато хорошо понимал, что образ героического капитана не повредит никогда. Остаться на своем поврежденном корабле, раненому не покинуть товарищей - серьезное дополнение к героизму в бою. Что интересно, большая часть команды "Витязя" осталась со своим командиром, а значит, образ уже создался. К тому же Айнштейн понимал, что, как ни мала вероятность найти "Орла", все таки она есть и, если крейсер удастся найти, то дивидендов будет еще больше, а не удастся - так он ничего не потеряет и останется при своих. Рай для карьериста, в общем.
   И вот, в результате такой политики старшего комсостава, драккары теперь обшаривали планету. Спокойно, не торопясь, с ленцой, но обшаривали. И нынешняя посадка драккара была лишь одной из многих, отличаясь лишь тем, что на этот раз за штурвалом сидел сам командир корабля. Гирееву изрядно надоело сидеть на крейсере и мрачно смотреть в потолок, в то время как его подчиненные, как он считал, развлекаются, поэтому эту высадку он возглавил сам. Как он сказал, "чтобы размять ноги и восстановить рефлексы". Кошкин не возражал, так что, оставив корабль на попечение старпома, Гиреев теперь лично пилотировал драккар, а трое его подчиненных (особист и два мичмана-десантника) с суровыми выражениями на лицах сидели на пассажирских местах. В другое время они, конечно, тоже были бы не против размяться, но наличие за штурвалом командира весьма и весьма мешало расслабиться, поэтому с их точки зрения, эта высадка превратилась в муку - ни анекдот лишний раз не рассказать, ни, извиняюсь, пукнуть.
   Впрочем, первые две высадки двадцать четвертого рейда прошли достаточно успешно - ничего не нашли, конечно, но и не напрягались особо. Местное население было достаточно дружелюбным и драккаров не боялось, в обоих городах прямо таки бросалась в глаза чистота, была, пусть примитивная, но канализация и даже водопровод. И вообще, уровень развития этого королевства был заметно выше, чем вцелом по планете, что не могло не насторожить особиста, однако выводы, как он считал, делать было пока рано, да и местные не очень жаждали разговаривать, поэтому особист лишь сделал себе пометку на будущее, рассчитывая задать вопросы непосредственно местному руководству, сиречь королю. Но король - это потом, а пока что они обследовали третий город (хотя какое там обследовали - осмотрели с высоты и задали пару вопросов местному градоначальнику, седовласому дворянину в рыцарских доспехах и с гордо посаженной головой) и, отлетев от города километров на десять, расположились на берегу реки на ночлег. Возвращаться ночевать на крейсер никому не хотелось, а бояться здесь было вроде как бы и некого, тем более что сигнализация должна была вполне успешно предупредить их о незванных гостях. Правда, вначале пришлось попотеть - в этих местах, как оказалось, водилось много всякой мелкой живности и, когда очередной еж нагло протопал по своим делам, заставив попутно взвыть сирену, Гиреев обругал особиста нехорошими словами и заставил перенастроить сигнализацию, чтобы она реагировала только на крупные объекты и не мешала спать. Особист, естественно, подчинился, здраво решив, что инструкции пишутся высоким начальством в штабах, а жить надо здесь и сейчас. Теперь сигнализация не реагировала на объекты весом меньше восьмидесяти килограммов, что всех присутствующих вполне устраивало.
   Река, точнее речка, была невелика - всего метров двадцать в ширину, неглубокая, с медленным течением и на удивление чистой, теплой водой. Мысленно, но на удивление синхронно вздохнув, что дома таких речек уже, наверное, не найдешь, все четверо спасателей бросились купаться и долго плавали и ныряли, забыв на время о чинопочитании. А потом занялись обустройством лагеря, благо ни комаров, ни мошки в воздухе не наблюдалось, зато наблюдалось приближение ночи, а она в этих широтах имела обыкновение наступать внезапно и резко, так что тянуть не стоило. Неподалеку от драккара разложили костер, благо сушняка на берегу хватало. Питаться опостылевшими еще в космосе консервами никому не хотелось, поэтому один из десантников, прихватив спиннинг из аварийного комплекта драккара и пару самодельных блесен-колебалок ("эх, не в первый раз он так развлекается вместо того, чтобы делом заниматься", лениво подумал Гиреев) отправился на рыбалку и буквально через пятнадцать минут вернулся, притащив трех некрупных щук - рыба здесь была непуганая и к современным снастям явно непривычная. Щук разделали чуть ниже по течению и, тщательно промыв, запекли в фольге - горячие угли костра лучше любой электропечи, любой понимающий человек вам это скажет. К вкусной рыбе, исходящей горячим паром, прилагался свежий хлеб, купленный в городе (серебро везде в ходу) и свежие овощи, купленные там же. Помявшись, особист извлек откуда-то из складок комбинезона плоскую флягу с самогонкой. Гиреев ехидно улыбнулся, но откуда дровишки уточнять не стал - про аппарат Айнштейна на эскадре знали уже, наверное, все, кроме Кошкина. Впрочем, возможно, Кошкин тоже знал, но не подавал виду, дабы не терять авторитет.
   В общем, вечер удался. Еда была вкусная, самогонка качественная и было ее ровно столько, сколько требуется для того, чтобы поднять настроение, но не захмелеть. Гиреев, правда, посмеялся, процитировав своего деда: "Коран запрещает пить вино, но про водку в нем ничего не сказано". После этого потомок мусульман опрокинул стопочку и зажевал салом - сало здесь, кстати, солили на загляденье.
   Палатку разбивать не стали, спать улеглись тут же, на берегу, благо было тепло и дождя не намечалось. Единственное, что Гиреев, несмотря на возмущенные взгляды товарищей, приказал сделать - это назначить караулы. Впрочем, их было четверо, так что и караулы был терпимые, всего по паре часов. В сочетании с сигнализацией этого, как считал капитан (и с чем согласился особист) было вполне достаточно.
   Оказалось - нет, недостаточно. Капитан третьего ранга Гиреев убедился в этом на собственной шкуре. В четыре часа ночи, когда трое спали, а бодрствовал лишь один из десантников, темные фигуры скользнули к лагерю. Между драккаром и лесом было почти триста метров и эти триста метров неизвестные ползли больше двух часов, неслышно и неприметно выходя на дистанцию броска, маскируясь под кочки и замирая при каждом звуке, будь то порыв ветра в кронах деревьев или слишком громкое кваканье лягушки. Сигнализация, на которую так надеялись космонавты, не стала для них препятствием - система была рассчитана против местных хамов, а не против отлично обученных мастеров резки по чужой кости и кто мог предположить, что ведет нападающих как раз такой мастер? И результат схватки ночных теней с расслабившимися и потерявшими бдительность разведчиками оказался закономерным, хотя все прошло и не так гладко, как могло быть.
   Гиреев проснулся, словно от толчка. Он не смог бы сказать, что случилось - вокруг была ночь, обычная летняя ночь, где-то рядом орали лягушки, ухала сова, но эти звуки так органично вписывались в обстановку, что, казалось, даже не нарушали тишину. И, тем не менее, что-то было не так. Гиреев не понял что, да и не собирался понимать - когда-то такие вот предчувствия не раз спасали его предков, диких горцев, привыкших насмерть резаться и с соседями, и с чужаками. Кто-то погибал, а кто-то, обладающий инстинктом, интуицией, удачей, шестым чувством... Как не называй, но именно они выживали и передавали это свойство потомкам. А потомок привык доверять наследству предков.
   Все трое его товарищей никогда не были в деле. Да, они были опытными, тренированными бойцами, но и только - никто из них никогда не воевал, ни в космосе, ни на планете. Они были молоды и, когда приходили на флот, то крейсер "Паллада", на который они попали, был уже стар и большую часть времени проводил или отстаиваясь в доках, или ведя спокойную и муторную работу по охране конвоев. Ничего обидного, кто-то ведь должен этим заниматься, а прикрывать от пиратов и случайных рейдеров тихоходные транспорты старый крейсер может ничуть не хуже, чем новейший, скоростной и маневренный. Только вот новенький, с иголочки, крейсер может многое другое, а старик - нет, вот и занимается каждый тем, что может. Кому-то лихие рейды и свободный поиск, а кому-то неспешное чапанье из пункта "А" в пункт "Б". Единственное, что утешает - это то, что нынешние скоростные и маневренные тоже рано или поздно перейдут в разряд старого барахла. Правда, нынешние старики к тому времени, скорее всего, уже отправятся в металлолом.
   Так или иначе, но Гиреев был постарше остальных и, хотя очень большим опытом похвастаться тоже не мог, но по молодости успел поучаствовать и в паре рейдов, и даже в одном абордаже. Этого хватило ему, чтобы понять и накрепко запомнить две вещи: тот, кто умирает - умирает навсегда и ничего красивого нет ни в героической, ни в трусливой смерти, а еще первым умирает тот, кто слишком долго думает. Поэтому он просто откатился в сторону и крикнул "Тревога!". Пускай лучше над ним потом смеются, чем... Додумать он уже не успел. На просыпающихся, еще только начавших приходить в себя товарищей со всех сторон полетело несколько тонких, но, видимо, очень прочных сетей, а вслед за ними бросились темные, расплывающиеся во мраке фигуры.
   Гиреев бросил взгляд на часового - там уже кипела схватка. Похоже, нападающие хорошо знали, с кем они имеют дело - они даже не пытались драться с десантником, а старались примитивно задавить его числом, массой, не дать применить оружие. Хотя, надо сказать, работали грамотно, друг другу не мешали и шансы имели неплохие. Уже одно то, что с начала боя не прозвучало ни единого выстрела, говорило о многом. Хотя бы о том, что этот выстрел сделать не дали.
   Гиреев равком выхватил из кобуры лучемет, но выстрелить не успел. Короткий, резкий свист, запястье пронзила боль и оружие, выбитое из руки капитана, улетело куда-то в темноту. Он резко обернулся - прямо перед ним, метрах в трех, стояла темная фигура и в руке у нее был кнут. Самый обычный кнут, неплохое оружие в умелых руках. Вот только когда-то, еще в Академии, Гиреева учили владеть и таким оружием, а умеющий владеть должен уметь и обороняться.
   Кнут свистнул в воздухе, но теперь капитан был готов - рука, затянутая в десантный комбинезон, взлетела навстречу, наноброня поглотила энергию удара. Тонкий конец кнута со вшитыми тяжелыми, явно свинцовыми шайбами, обернулся вокруг руки в три оборота. Таким кнутом можно сломать хребет волку, да и человеку тоже, но ударивший явно не собирался не только убивать, но и сколь-нибудь заметно калечить - сбить с ног, максимум обездвижить. Не получилось - Гиреев перехватил кнут, рванул на себя. Его противник не ожидал этого, но кнута не выпустил, подлетел от рывка и врезался капитану в грудь. Правда, успел сгруппироваться и даже попытался нанести удар - но тщетно, Гиреев сбил его с ног одним несильным вроде бы ударом и, перешагнув через потерявшего сознание противника, грудь в грудь столкнулся еще с троими. Короткая яростная схватка, и Гиреев прорвался, хотя и получил несколько чувствительных ударов. Рывком уйдя в темноту, он оглянулся и моментально оценил увиденное: у костра лежал часовой, судя по всему, его спеленали, как мумию. Чуть в стороне группа человек в семь или восемь, в пляшущем свете костра было не понять, деловито заканчивала упаковывать второго десантника и особиста, так и не сумевших выпутаться из сетей. Без оружия помочь им не стоило и пытаться и вот тут Гиреев совершил ошибку. Вместо того, чтобы скрыться в темноте, он поступил невероятно предсказуемо - побежал к драккару. Непростительно для профессионала - там его уже ждали.
   Первых двоих он просто снес, остальные шарахнулись в стороны и между ним и трапом остался лишь один противник - неожиданно высокий, очень спокойный, об этом можно было сказать, даже не видя его лица. Видимо, он был здесь за главного - повинуясь его жесту, остальные разошлись чуть в стороны, образуя правильный круг. Гиреев чуть слышно зарычал - похоже, что самонадеянный враг не понял еще, с кем имеет дело.
   Однако на сей раз ему достался серьезный соперник. Преимущества в физической силе у капитана вдруг не оказалось - его противник был едва ли не сильнее, да и двигался даже быстрее, чем капитан. И, как с удивлением отметил Гиреев, дрался он не хуже. Чуть иначе, конечно, но не хуже. Больше всего это было похоже как раз на комплекс рукопашного боя, которому учили в Академии и которым пусть не в совершенстве, но очень недурно владел и сам Гиреев. Только в исполнении этого непонятного противника стиль был чуть другим, с небольшой поправкой на другого инструктора и, возможно, на местный колорит. Ну да последнее уже явно благоприобретенное. И еще чувствовалось, что в рукопашной у него куда больше опыта. Все это он понял очень быстро - схватка профессионалов долгой бывает редко. Вот и сейчас она продолжалась едва ли больше тридцати секунд.
   - Ты... кто? - хрипло спросил Гиреев, когда, пропустив удар по ребрам и подсечку, упал на влажную от росы траву. Противник не ответил.
   Гиреев поднялся. Его противник спокойно стоял и ждал. Народу вокруг явно прибавилось, у многих в руках были факелы. Теперь, в их неярком свете, Гиреев хорошо видел лицо своего противника - молодое, но уже в сеточке морщин, с небольшим свежим шрамом на щеке. И еще Гиреев видел, что тот одет в такой же как у него десантный комбинезон. Ну, не совсем такой, чуть другого покроя - старого образца, но такие носили многие, новые начали вводить чуть больше года назад и на всех пока не хватало, а свойства ничуть не менялись. На голове форменный берет, он чуть сбился и теперь наружу выбиваются кроткие светлые волосы, на плечах... На плечах лейтенантские погоны, а на поясе самый настоящий лучемет! И у других, собравшихся здесь, кроме мечей на поясах тоже лучеметы, у одних русские, у других - американские. Различить, кстати, очень просто - совершенно разная конструкция при схожих характеристиках. У американских одна большая батарея, у русских - обойма на несколько маленьких, число зависит от модели. У американцев батареи хватает на определенное число выстрелов, после чего ее нужно выбрасывать, у русских одна батарея - один выстрел, после чего батарея автоматически вылетает, как стреляная гильза. В каждой конструкции свои плюсы и свои минусы, и внешний вид получается разный.
   Но разобраться до конца Гирееву не дали. Непонятный лейтенант двинулся на него, Гиреев попытался защититься, но на сей раз с ним никто не пытался драться - его просто огрели по затылку чем-то тяжелым и капитан потерял сознание.
  

Глава 14.

   Здесь, у самой кромки бортов
   Руку протянет друг...
   (старая песня, не помню автора)
   Капитан первого ранга Кошкин глазам своим не поверил, когда вместо Гиреева с его драккара на него вышел пропавший без вести лейтенант Михайлов. Кошкин хорошо помнил молодого и в меру перспективного офицера, но увидеть его сейчас совершенно не ожидал. Изображение на мониторе планетарной связи было посредственным, к драккару приближался грозовой фронт и помехи от него уже ощущались, однако ошибки быть не могло - перед Кошкиным был именно член экипажа пропавшего "Орла" и, будем говорить честно, его собственный ученик.
   - Здравствуйте, Василий Петрович, - совершенно не по уставному поприветствовал Кошкина лейтенант.
   - Привет-привет, - так же не по уставному ответил Кошкин и задумчиво посмотрел на экран, будто надеясь, что сейчас изображение мигнет и окажется, что все это чья-то злая шутка, сон или вовсе глюк, вызванный недосыпанием. Лейтенант на изображении был вполне реален и исчезать не собирался.
   - Василь Петрович, - как то вдруг очень по старому сказал лейтенант. - Спускайтесь. Нам есть о чем поговорить.
   - А сюда подняться ты не хочешь?
   - Хотел бы - давно бы поднялся.
   Губы лейтенанта вытянулись в тонкую линию, а лицо исказилось выражением крайнего упрямства. Кошкин полагал, что неплохо его знает, однако ТАКОГО Михайлова ему прежде видеть не доводилось. Похоже, действительно стоило спуститься и разобраться во всем самому, на месте. Да и, по чести говоря, сидение на орбите каперангутоже порядком надоело.
   - Где Гиреев? - спросил он для проформы.
   - Здесь, где-ж ему еще быть? Пришлось ему по лицу настучать малость, - честно ответил лейтенант. - Но не смертельно, просто надо было узнать кое что. Сейчас сидит, отдыхает, только развязывать его, вы уж извините, не буду - уж больно нервный. А мне бы с вами тет-а-тет побеседовать. Так как, спуститесь?
   - Хорошо, - кивнул Кошкин, - жди. Координаты?
   - Идите по пеленгу, связь будет работать. Только, пожалуйста, немного подождите - скоро гроза.
   - Не учи ученого, сопляк, - усмехнулся Кошкин. - Жди.
   Драккар командующего эскадрой покинул флагманский крейсер через пять часов после разговора - Кошкин действительно переждал. Риск он не слишком любил, тем более глупый риск, и к совету Михайлова, равно как и к мнению своего флаг-штурмана, отвечающего, в числе прочего, и за безопасность полетов. Метеоусловия действительно оставляли желать лучшего, поэтому Кошкин переждал, разумно решив, что несколько часов уже все равно ничего не решают.
   Полет занял не более получаса - можно было бы, конечно, и быстрее, но куда торопиться? Михайлов не соврал - рацию он не выключил и по пеленгу прошли, как по ниточке, хотя, по чести говоря, вполне можно было бы обойтись и без него, потому что драккар Гиреева стоял там же, где и приземлился, на живописном берегу речушки. Только костер потух - ну да, гроза была с коротким, но сильным дождем, а потом никто не потрудился развести снова - зачем?
   Из драккара Кошкин вылез безбоязненно, десантный драккар - это вам не как нибудь что. Броня как у танка, ракеты на пилонах, курсовые лучеметы серьезного калибра, да еще башенка сверху, а в ней тоже лучемет, станковый, чтобы при нужде вкруговую десант поддерживать. К тому же из двух десятков человек, находившихся на берегу, никто не пытался спрятаться - видать, хорошо знали, на что способна аппаратура десантного "Скифа". Да и находились эти люди достаточно далеко. А вот Михайлова Кошкин увидел сразу, да и немудрено - если остальные просто стояли в стороне, то этот орел просто подошел к драккару и побарабанил пальцами по прозрачному лобовому блистеру - выходите, мол.
   С момента, как Кошкин подошел к люку до момента, когда люк открылся, прошло меньше минуты. И вот тут Кошкин, говоря по простому, охренел.
   За этот ничтожный промежуток времени обстановка полностью преобразилась. Между драккарами, аккурат посередине, стоял накрытый стол, причем, хотя приборов было всего два, снеди на нем хватило бы на небольшую армию. От стола к трапу была расстелена красная ковровая дорожка, а люди, только что без особого энтузиазма слоняющиеся по берегу, замерли вдоль дорожки почетным караулом. Ну да, иначе и не скажешь - выстроились строго по росту, все затянуты в одинаковую черную форму, на головах лихо заломленные береты, точная копия десантных, на поясах... М-да, лучеметы, а вот то, что у каждого из-за спины торчит рукоять меча - это уже из другой оперы, причем рукояти разные и изрядно потертые, явно оружие не парадное, а боевое. Но все равно впечатляет, даже очень, а вот сам лейтенант Виктор Алексеевич Михайлов (надо же, даже отчество вспомнилось) стоит в конце дорожки, весь из себя при параде, мундир парадный отглажен, чего за ним и в период, так сказать, активной службы никогда не наблюдалось, поблескивают на солнце капельки воды на начищенных сапогах, и широко улыбается. Левая нога чуть вперед, руки за спиной, на поясе, строго, с точностью до миллиметра на положенных местах кортик, лучемет... Нет, не лучемет - штатная офицерская "кобра". На голове фуражка - тоже парадная, ну прямо образец офицера, что тут скажешь. Словом, если лейтенант пытался произвести впечатление, то это ему удалось.
   Но Кошкин вряд ли дослужися бы до своих звезд, если бы не умел владеть собой. Максимум, что он смог себе позволить, это секудная заминка на трапе, но это можно списать и на резкую смену освещения. А потом он пошел по красной ковровой дорожке так, будто было это для него делом привычным и уже успевшим наскучить, хотя, по чести говоря, так его встречали в первый раз. Все ж таки простой офицер, ни с какого боку ни ФИГУРА. Впрочем, теперь уже, может быть, и фигура - все же командует эскадрой, да и, по результатам операции, погоны с орлами ему вполне светят. Так что, может, и не фигура еще, но уж и никак не пешка.
   Когда он дошел до конца дорожки, Михайлов молча протянул ему руку. Потом сделал широкий приглашающий жест в сторону стола. Кошкин кивнул и, не дожидаясь повторения приглашения, двинулся первым - запах свежей, натуральной, а не консервированной пищи приятно щекотал ноздри. Виктор все так же молча последовал за ним.
   Кошкин ел не торопясь, со вкусом смакуя еду - простую, но великолепно приготовленную. Похоже, повара здесь были замечательные. При этом он зорко, хотя и вроде бы незаметно (ха, незаметно!) наблюдал и за Виктором, и за всем, что творится на берегу. К его глубокому удовлетворению, у людей, сопровождавших лейтенанта, дисциплина была, похоже, железная. Повинуясь не жесту даже, а так, движению бровей почетнуй караул мгновенно рассосался, причем не просто разошелся кто куда, а занял ключевые точки, вполне грамотно контролируя и берег, и все подходы к нему. А вот что каперангу решительно не понравилось - так это то, что контролировали они, похоже, не только и не столько берег, сколько его самого, ну и еще его драккар. Как-то не вязалось это с образом заждавшегося спасателей робинзона в окружении пятниц. Видимо, изменение в настроении Кошкина не укрылось от Виктора, поэтому, как только закончилась трапеза, он и врезал Кошкину правду-матку.
   Сначала рассказал свою историю - честно и без утайки. Рассказал про этот мир и про свою в нем роль и регалии. Про американцев тоже рассказал, правда, про драккары, и свой, и трофейные умолчал деликатно. Кошкин тоже на этом моменте вопрос решил не заострять - трофеи по мере сил и возможностей многие собирали и, если парнишка решил собрать личную коллекцию драккаров - пусть его. А заодно уж, чтобы не заводить разговор вторично, Виктор популярно обсказал и свое мнение про уродский одиночный рейд, и про головотяпство начальства, ну и про то, что за собственную жизнь и как минимум судьбу он весьма и весьма опасается. Ну и добавил под конец все, что думает про эскадру, сюда явившуюся и умников, которые на ней служат - вон, четверо в драккаре, связанные парятся, можете забирать.
   Вот в этот момент Кошкин прибалдел вторично. Справиться с четверыми офицерами разведки... Ну, не совсем офицерами, ибо курица - не птица, прапорщик (ну, или как сейчас мичман) - не офицер, но все же... Два офицера и два мичмана-десантника - это более чем серьезно. Теоретически четверо таких орлов (десантников готовят по сокращенной программе и не в академиях, но ребята они все равно крутые), да при драккаре могут, теоретически, завоевать всю планету. А тут им наваляли по самое не балуйся. И, главное, ради чего?
   Ну, на этот вопрос Виктор Кошкина просветил. Популярно объяснил ему, что для допроса. Если бы вдруг это оказалась не спасательная или, на худой конец, разведовательная либо научная экспедиция, а, к примеру, команда чистильщиков, призванная замести следы неудачного рейда, то и поступил бы он соответственно - смылся бы куда подальше, залез под какой-нибудь неприметный камушек и сидел бы тихонько, не отсвечивая. Но раз на сей раз прислали не ликвидаторов, а обыкновенных головотяпов (Кошкин поморщился, но в душе правоту определения вынужден был признать), то их можно забирать обратно. Тем более что взяли их, как соотечественников, аккуратно и без членовредительства, разве что капитану пришлось слегка в репу насовать да тот десантник, что на часах стоял, вывих плеча заработал. Ну и разговорились они легко - сразу как к их зубам с пассатижами примериваться начали, даже пальцем трогать не пришлось, соловьями запели. Ну и еще Виктор поинтересовался, а почему, собственно, поиск вели, а элементарно по радио связаться не пытались? Рация-то рабочая у него как раз была, так и без эксцессов бы обошлись.
   Кошкин смущенно признался, что вот такой, самый простой вариант, как это всегда бывает, никому в голову не пришел. Однако, пока шел вот такой вот светский разговор, в мозгу его лихорадочно крутились варианты. Боже мой! Да о такой удаче он не мог даже и помыслить! Ведь планировалось просто пропагандистское предприятие, и оно увенчалось успехом, пусть и частичным - пропавший крейсер найден, даже спасен один из членов экипажа! Пускай он, в общем то, в спасении не нуждался - но кому это интересно? Журналюги напишут, что сказано, создадут образ великомученика, а заодно и спасшего его героя. А наш народ любит и тех и других, хе-хе. Но дивиденды от этого были скорее работой на перспективу, а здесь вдобавок имеется фактически исследовнный мир, готовая база, подготовленный гарнизон (а он подготовлен и, судя по всему, великолепно), да еще обнаружены корабли неизвестных пришельцев. А ведь вся эта информация - не только новые технологии и территории. Это еще и компромат на тех, кто послал сюда "Орла". И неважно, действительно ли это была авантюра зажравшегося генерала-адмирала, решившего на чужом риске заработать орден, или посылавший что-то знал о пришельцах. Впрочем, может, и что-нибудь еще, это еще обмозговать надо. Неважно, главное, что фактический виновник гибели крейсера теперь у него, Кошкина, в кулаке, а значит, перспективы от всего этого открываются поистине головокружительные. И ему, и не только ему. Участники рейда тоже поимеют немало, уж он постарается, а значит, они своему командиру будут сильно обязаны, настолько сильно, что вынуждены будут поддерживать его любых начинаниях. И парнишка этот, чье мышление остановилось, похоже, на лейтенантском уровне, да к тому же исказилось от явной паранойи, тоже будет нужен. А раз так, то с него пылинки сдувать придется. Ну и, как положено героически выжившему разведчику, некая доля материальных благ Виктору тоже перепадет, бесплатным, так сказать, приложением к славе.
   Все это Кошкин и изложил Виктору, в том числе и про лейтенантские мозги с паранойей. Опустил некоторые нюансы, конечно - не лейтенантский это уровень, как ни крути, но Виктор понял и, в свою очередь, крепко задумался. С одной стороны, он не был дураком и влезать в чужие интриги попросту боялся. Нет, трусом он не был, но отлично понимал, что у лейтенанта оклад лейтенантский, но и ответственность при этом тоже лейтенантская. А взлетев повыше, спалиться можно быстрее, чем "мама" сказать успеешь. Опыта подковерных игр у него было немного, да и все местного разлива, в два хода комбинации максимум, однако один из основных законов интриги, действующий, наверное, везде и всегда, гласил, что пешки, высоко взлетевшие, чаще всего долго не живут. Большие боссы между собой всегда договорятся, а шестерки, как известно, всегда умирают первыми. Разменной монетой ему быть ну совсем не хотелось. С другой стороны, какая альтернатива? Остаться здесь и всю жизнь прятаться? Прятаться придется, ибо он слишком много знает, а такие "знатоки" всегда хоть чем-то да опасны. А искать ведь будут всерьез и, конечно, найдут - и не таких находили, так что жить вольным птахом удастся не слишком долго, грохнут или изолируют наглухо, а в конце концов все равно грохнут. Русский флот отсюда теперь не уйдет. Если бы не эти проклятые пришельцы - может, и ушел бы, ограничился бы базой, но сейчас поднимется шухер, а значит, устроят полноценную нучную станцию при поддержке военных, возьмут всю планету под контроль. И ребят тоже жалко, их будут потрошить в первую очередь - и как свидетелей, бывших с ним рядом, и за нападение на разведчиков, такое не прощают. При том, что они пошли за ним на практически верную смерть... Как-то нехорошо получается. Верно, верно говорит каперанг - думать надо было, заранее и не лейтенантскими мозгами. Или с умными людьми посоветоваться, хоть с тем же королем. Да и домой, если честно, хочется. В принципе, если что, можно теперь и элементарно со службы уйти - если прикинуть, то жалования за несколько лет накопилось немало, плюс премия за исследование нового мира, плюс... Да плюсов не счесть, хватит на безбедную жизнь лет на десять, а отставной разведчик легко устроится в любую охранную структуру и будет за месяц зарабатывать больше, чем в поле за пол года. Да и со скуки не сдохнешь, ребята говорят - весело там бывает.
   Пока Виктор занимался раздумьями пополам с самоуничижением, Кошкин пил неплохое местное вино и размышлял о том, как преподнести ситуацию своему начальству. За Виктора он уже не беспокоился - рыбка клюнула на крючок и теперь парень никуда не денется. Опять же, человек будет преданный, Кошкин не сомневался в этом, он помнил Виктора еще по той, прошлой жизни, когда сам был еще не политиком в погонах, а лихим разведчиком. Парень был немного идеалистом, но честным, смелым и способным на решительный поступок, что, впрочем, он здесь уже не раз доказал. Такой порученец и телохранитель всегда пригодится, надо только дать ему созреть.
   Созревал лейтенант, впрочем, недолго, однако повел себя чуть иначе, чем рассчитывал Кошкин - затребовал, в первую очередь, гарантии не для себя, а для своих людей. Впрочем, в глазах каперанга забота о подчиненных была скорее плюсом, так что слово, что к ним не будет применено никаких репрессий, он дал. Виктор кивнул - в офицерское слово он верил и счел его достаточной гарнтией. Кошкин, впрочем, тоже так считал - дуэльный кодекс ведь никто еще не отменял, а выходить к барьеру с молодым и сильным противником он не посоветовал бы и врагу. Да и потом, по чести говоря, за что их привлекать? За то, что начистили морды четверым разведчикам? Так они в своем праве и на своей земле, поэтому никаких официальных репрессий быть физически не может, а от неофициальных оградить вполне во власти каперанга.
   В общем, договорились. Гиреева, зло оглядывающегося по сторонам, и его спутников отпустили сразу же. Командир "Паллады" был разъярен, но прекрасно понимал, что сделать ничего не может в принципе: если что, то Кошкину достаточно будет написать рапорт о его проколе - и все, прощай карьера, таких ошибок в разведке не прощают. Спишут во флот и будет до пенсии гонять буксир с мусором по трассе Земля-Луна. Остальные молчали еще обреченнее - если их командир, судя по всему, отделается нахлобучкой, то их он будет иметь долго, в извращенной форме и, надо сказать, за дело. Поэтому, под пристальными взглядами местного спецназа, презрительным Кошкина и безразличным Виктора, они быстро-быстро прошмыгнули в свой драккар и дунули на крейсер. А Виктор с Кошкиным договорились, что его и пленных американцев заберут вечером, после чего Виктор в сопровождении кавалькады своих соратников верхами отправился в свой замок, а Кошкин вернулся к эскадре.
   За Виктором прилетели через два дня, когда к планете подошла ударная эскадра Российского военно-космического флота, призванная заменить эскадру Кошкина, теперь уже контр-адмирала. За это время Виктор успел предупредить короля, отдать кучу распоряжений своим людям, привести в порядок дела, назначить заместителя, который должен был блюсти порядок в его отсутствие, кое что и кое кого спрятать. Многое успел, в общем. И, проходя мимо своей выстроившейся армии, он на миг задержался на трапе драккара, обернулся, резко вскинул руку и крикнул:
   - Я вернусь!
  

Конец первой части.


Оценка: 4.43*78  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"