Много лет назад в маленьком голландском городе видели странного человека. Он был высоким и ясноглазым, бродил по городу, меря его широкими шагами, и все время сдвигал на затылок свою шляпу. Он разглядывал дома и изгибы улиц, пристально следил за птицами, пересекающими небо, а небо... Оно было видно ему, как будто он глядел из окна. Оно пряталось за крышами, выглядывало из-за печных труб и манило, манило туда, где под ним ласково и вольно шумело море.
Человек ходил по этому городу не в первый раз, и был готов играть с небом в эту игру. Он сдвигал на затылок свою шляпу, выходил на пристань и долго сидел там, раскуривая подаренную кем-то трубку. Однажды к нему подошел старичок. Самый обычный старичок, в чистой рубашке и полосатых чулках, выглядывавших из штанин. Он сел рядом и молча придвинул к соседу кусочек бумаги, на котором было написано:
Идеи, мысли, планы.
Низкие цены.
Ван Рейн и сыновья
Человек, сидевший на пристани, усмехнулся. Взял кусочек бумаги. Повертел его в руках. И даже не обернулся, когда старичок поднялся, чтобы уйти.
Когда стемнело, море зашумело под ветром, и человек, наконец, решился. Он выпрямился во весь свой немалый, как говорили очевидцы, рост, осторожно сложил из листка кораблик и пустил его в воду. Кораблик подумал, покрутился возле пристани, а потом, подхваченный свободным ветром, словно сорвался с якоря и уплыл. Человек проводил его взглядом и вздохнул.
Он шел обратно по этим маленьким, полюбившимся ему улицам, и жалел о том, что пора уезжать. Он мог бы остаться ещё, но дома все пойдет без него наперекосяк, он это знал. И украдкой для самого себя трогал старые камни, стараясь запомнить, какой он - этот город. Чтобы слышать его ночами, чтобы помнить его красоту. И когда он дошел до городских ворот, ему показалось, что город вздохнул, прощаясь.
Годы спустя, когда этот человек был уже не так молод, он нашел среди старых бумаг письмо, ещё того времени, когда был в Амстердаме. И в тот момент, когда в комнату влетел быстрый и ловкий человек в напудренном парике, стоял, разглядывая, бумагу на свет.
- Мин херц! Они опять не хотят достраивать мосты!
- Гляди! Гляди, Алексашка!
Он подвинулся, держа письмо в вытянутой руке. И на обратной стороне бумаге, так похожей на ту, что использовали для письма Ван Рейн и сыновья, государь и его друг увидели город.