Часы били выверенно и бесчувственно, не уставая и без стеснения. Нескончаемый звон маятника показался ангелу ещё одним изощренным испытанием его терпения. Голова раскалывалась, шея ныла от некой энергетической пробки, давно застрявшей между пятым и шестыми позвонками. Жара не было, но он все-таки чувствовал себя разбитым и обессилевшим. Недавний диалог с толстяком оставил мутный след в сознании. Ангел вспомнил, насколько сильно ему хотелось уговорить толстяка отказаться от намерения претворить в жизнь отнюдь не милосердный план, касающийся помрачения ближайшего рассвета. Но во время напряженной беседы ангел впал в обморок, что было последствием неизлеченной депрессии и простуды. А теперь толстяка нигде не было видно, его и след простыл вместе со своим демоническим произведением.
Ангел призвал в помощники оставшуюся в наличии волю, что сочилась частично из больного тела, частично из духа. Сжал кулаки и оглядел их.
- Свободное сердце и два кулака - вот все, что нужно для спасения! - произнес он вслух, приободрясь. - Однако, это кулаки единства, а не битвы.
Ангел воспрял духом, сердце его обволокла мелодия, которая всегда играла у входа в Рай. Это была спокойная, живительная, завораживающая музыка радости и ликования, которая порой облагораживала людей, когда у них рождались желанные первенцы, когда сбывались их сокровенные мечты, когда возвращались издалека их любимые.
Не без усилий ангел подошел и взобрался на подоконник и замер перед мраком и бездной времени. Он раскрыл крылья и снова прислушался к мелодическим напевам, которые толкали его вверх к Светотворцу.
"Я наслаждаюсь своей участью Ангела или жду наказания?" - подумал он и восстановил в памяти свои безграничные способности, что может летать лучше и проворнее самого удалого беркута.
Ангел вдохнул полной грудью воздух обреченного города, который решил во что бы то ни стало спасти. Его одаренный свыше ум ворвался в квартиры, вгляделся в лица спящих людей, в их безмятежные эмбрионные позы сна.
Он увидел девушек, усыпленных полубожественной силой возлюбленных юношей, жен, вверивших мужьям свои судьбы, малышей, задремавших на животиках и ручищах всяких мишек, заек, пингвинов, стариков, уткнувших лица в теплые подушки своих воспоминаний. И ангел увидел мальчика, стоящего у распахнутого окна своей невзрачной комнаты. В лице мальчика было столько одиночества, мягкости и беззащитности, что огромная слезинка скатилась по лицу ангела. Мальчик размышлял, можно сказать, он немного даже мечтал.
- Что будет когда я вырасту? Что готовит судьба?
Он мечтал о славе, об известности.
- Взрослость поможет мне избавиться от одиночества... - думал мальчик.
Это был мудрый человечек. С некоторых пор он подметил в себе раздвоение и стал говорить с собой, как будто в него вселился ещё кто-то чужой. Вполне возможно, его звали тревожностью.
- Взрослый я уже не допущу, чтобы когда-нибудь отчим ударил маму! - сорвалось с губ мальчика.
Ангел понял, какую глубокую личную трагедию переживает мальчик, который не мог защитить мать от грубого обращения отчима. Ребенок не мог простить себе свое бессилие. Он хотел что-то предпринять, что-то изменить, и чтобы избавиться от этой мучительной боли, долго с жаждой смотрел из окна вниз, с высоты пятого этажа.
Чтобы не напугать мальчика Ангел - ведь как никак, а был из небожителей,- описал круг в воздухе и приземлился далеко за пределами обзора мальчика, медленно ступая под его окна. Мальчик, занятый своими печальными раздумьями, нескоро заметил чудесного путника, который остановился и загляделся прямо на него.
- Мне подняться к тебе или ты спустишься сюда, малыш? - спросил Ангел доверительным голосом.
- Подняться сюда? - насупился мальчик, недоуменно качая головой. - Мы закрываем двери на замок.
- Любой замок когда-нибудь придется открыть. Для меня замки не препятствие.
- Вы вор? - закралось сомнение в душу мальчика.
- Вор? Нет, я обыкновенный человек. Но я ищу ещё одного такого человека. Над город нависла большая опасность. И мы должны спасти его, малыш...Ты не хочешь помочь мне в этом деле?
- Если смогу, хочу... - ответил мальчик скромно.
- Вот и хорошо! - обрадовался Ангел.
Он взлетел и опустился в комнате мальчика, проделав это так легко и непринужденно, что ребенок совсем не побоялся происшедшего.