- Костя! Костенька! Беги одеваться, за тобой приехали! - Папа! Мама!, - из непонятного нагромождения в углу чуть ли не выкатился пухлый комок с сияющим от счастья лицом, - а мы с Андреем играемся в космонавтов! - Вас просила зайти Евгения Александровна, - тихо обратилась нянечка к отцу Кости. Он согласно кивнул головой, потрепал волосы подбежавшего сынишки и пошел в кабинет главврача.
- Вы знаете, мы обследовали мальчика все неделю и не нашли никаких отклонений. Он - нормальный ребенок безо всяких признаков расстройств. Очень скучал по вам... Вы для него - авторитет. Они стояли в кабинете. Главврач Центра по исследованию мозга рассматривала длинные ленты с результатами энцефалограммы Кости и одновременно что-то поясняла стоящему рядом с ней отцу - невысокому человеку в строгом костюме. - К сожалению, мой авторитет не помешал ему ударить камнем Настю, - тихо ответил отец, и в раздумии переложил дипломат в другую руку, - так вы говорите, ничего необычного? - По крайней мере, ЭЭГ ничего такого не показывает. Да вы успокойтесь, мы же не знаем, насколько на самом деле немотивированная была эта агрессия. Может, девочка сделала что-то не то, или просто попала под руку - вы же знаете, как это бывает с детьми. Обыкновенная случайность. В травмпункт чуть ли не ежедневно приводят детей с разбитыми коленями, синяками и вывихами - такие нынче игры. У меня, вон, племянница сестру до истерик доводит - что ни день, то одежда измазана, волосы растрепаны, а коленки приходится мазать зеленкой. Ребенок в своей фантазии способен даже оплот цивилизации превратить в дикие джунгли. Так что я рекомендую вам, Олег Дмитриевич, пойти к жене, и со спокойной душой везти сына домой. Естественно, применив воспитательные санкции. Я думаю, урок он этот усвоил, - добрая женщина улыбнулась, и открыла дверь кабинета, - они уже ждут. - Спасибо вам. - Не за что. Надеюсь, все обойдется.
В машине ехали молча. Костя на заднем сидении смотрел, как мимо проплывают деревья и думал о чем-то своем, о детском. Отец изредка посматривал на него в зеркало заднего вида. В такой атмосфере всеобщего безмолвия доехали домой. Радостное дите рванулось на улицу, но было внезапно остановлено твердой рукой отца. - Ты сидишь дома! - Па, ну почему?! - В наказание за свой поступок. - Пап, я же не хотел. Ну я же больше не буду. Ну пусти, пожалуйста. Меня ребята ждут! - А Настю ждут подруги, в то время как она лежит в больнице. Считай это проявлением справедливости. Будешь сидеть и обдумывать то, что ты совершил. - Ну па-а-а-а-а-паааа, - Костя ударился в слезы. - Нет. Все в жизни должно быть по заслугам! Провинился - наказан! Почему-то остался осадок.
Неделю спустя в гости приехала старая подруга матери Костика. Привезла торт и младшего сына - Лешку. Дети мирно игрались в соседней комнате, родители обменивались последними новостями из жизни обоих семейств. На середине какой-то фразы из детской внезапно послышался удар, и все стихло.
Костя сидел в середине комнаты и беззаботно что-то рисовал на полу фломастером. Рядом лежало тело второго мальчика. От его головы начинала растекаться лужа крови, и карие глаза остро-остро выделялись на бледнеющем лице. Он был окончательно и бесповоротно мертв. - Сердце, - тихо прошептала мать Леши, и сползла по стенке на пол. - Скорую! Сейчас же! Воды!, - скомандовал жене Олег Дмитриевич, и страшно посмотрел на сына. Тот почуствовал что-то недоброе, и забился в угол. - Папа, папа, я не виноват! Папа, я ничего не делал! Папа! Он сам! - Врешь! Что ты сделал?! - Он обижал мишку! Я не виноват! Он хотел постричь мишку ножницами, а мишка этого не хотел. Мишке было больно! Я отобрал ножницы и ударил его! Он получил по заслугам! ТЫ же сам говорил о справедливости. Папа, я не винов..., - окончания Олег Дмитриевич уже не услышал. Звуки вокруг как-то проплывали мимо, он силился их поймать и не мог понять, отчего это никак не получается. У окружающих цвета будто выкрутили яркость. И только эхом отдавалось в голове: "Справедливости... По заслугам... По заслугам... По заслугам..."
Он знал, что теперь это эхо будет с ним до конца жизни.