1 В глубине шершавого закоулка, в самых тёмных его уголках, словно насквозь промокший пёс, разлёгся едкий запах нечистоты и прегрешений; опрятный Вольдемар с отвращением вдыхал сырой воздух, шёл аккуратными шажками, стараясь не наступать лакированными ботинками в склизкую грязь, и наконец, под неказистым навесом какой-то хибары, увидел сидящего на табурете парня.
Должно быть, вы торговец Фарид? спросил Вольдемар.
Парень кивнул. Половину его худощавого лица устилала колючая щетина, а на острие подбородка даже росло что-то похожее на козлиную бородку. «Какая бандитская физиономия», подумал Вольдемар. И всё никак не решался задать свой вопрос.
Фарид это я! не вытерпел парень и подал голос.
Полагаю, начал-таки Вольдемар, что именно у вас можно купить то, о чём не стоит говорить прямо?
Ёпты! хрюкнул Фарид. Даже здесь, в свободной от джубереков зоне, вы, дрыщавые яппи, боитесь называть вещи их именами! Но я догадливый и знаю: ты пришёл за таблеткой. Сколько миллиграмм кайфа тебе хочется?
Нет, мне нужно иное, сказал Вольдемар.
Фарид удивился:
Что же тогда?
Мне нужен пи... пистолет, проговорил Вольдемар. И хотя он уже просчитал и продумал в своём плане каждую мелочь, но душонка внутри у него отчего-то трепетала, как ветхий осенний лист.
Фарид между тем удалился в тёмные закрома хибары, а когда вернулся в его руках блестел маленький пистолетик. Вглядевшись в манящий блеск, Вольдемар почувствовал что-то неладное, настораживающее и эти ощущения излились словами:
Какой-то он игрушечный, что ли...
Но торговец умело убедил Вольдемара в обратном, нарисовав в горклом воздухе образ старинного полицейского и попутно озвучив немалую цену за оружие-раритет. Вольдемар протянул пластиковые деньги и затем, ощутив холод и вес металла в своей руке, расслабился и даже повеселел.
Вижу, тебе нравится пушка! улыбнулся нескромно Фарид. А патрончики я продаю по триста за штучку.
Вольдемар, позабывший совсем о патронах, воскликнул, проклиная память:
Почему так дорого?
Торговец насторожился:
А у тебя что, больше нет денег?
В грустной пустоте кармана Вольдемар нашёл лишь одну серенькую пятисотку.
Давай лучше поступим так, предложил Фарид, ты даёшь мне пять сотен кредитов, а в придачу ещё свои часики.
Эти чудные золотые часы, по́том и униженьем заслуженные, имели для Вольдемара в его коридорном мире джуберекской корпорации значение почти сакральное, но план оказался важнее. И Фарид, прикарманив чужое, ещё тёплое и медленно тикающее счастье, теперь вставил шесть патронов в обойму блестящей игрушки и снисходительно улыбнулся.
2 На следующее утро солнце снова пряталось за чудовищными небоскрёбами, возведёнными по образцам чуждой джуберекской архитектуры. Вереницы людей, словно полчища тараканов, семенили по асфальтовым тротуарам в унылой тени исполинов. Вольдемар, плохо спавший всю ночь, шёл неровной походкой: пистолет тяжелил левый карман, а душонка дрожала ещё больше вчерашнего.
Впереди показался брюхатый стражник-джуберек. Закупоренный в бронежилет и увенчанный шлемом, он двигался навстречу потоку и люди вынужденно расступались, освобождая проход: одни вставали на бордюр и даже спрыгивали на проезжую часть, другие прижимались к чумазой стене, пачкали свои плащи и куртки, потом отряхивались и злобно глядели стражнику вслед. А он, как и все его сородичи, был похож на надменного индюка. За прошедшие годы люди с трудом научились читать на лицах пришельцев куцые чёрточки их скверных характеров и невзрачный рисунок их холодных эмоций, а джубереки различали людей лишь по бейджикам и фасонам одежды: синие комбинезоны выдавались рабочим, зелёные носились обслугой, курьеры выделялись белыми рубашками, а в пиджаках ходила высшая людская каста управленцы. К опрятным рядам последних принадлежал и Вольдемар. Он работал в центральном офисе города и был до недавнего времени счастлив, потому что попал в подчинение к необычайно отзывчивому, очень задумчивому и немного чудаковатому джубереку по имени Хираш, от которого получал россыпи привилегий, ставивших Вольдемара на иерархической лестнице чуть выше других подневольных. Но эта близость к вершине, к недостижимой черте, отделявшей мир властителей от нижнего мира людей, сыграла с Вольдемаром злую, как ему казалось, шутку: его как лучшего среди ответственнейших и покладистых теперь отправляли на планету Аршух во исполнение галактического закона о балансе и корректности. А это значило, что Вольдемар потеряет всё нажитое за долгие годы. Но панически его пугало в переезде то, что могила матери лишится единственного своего посетителя и превратится в наипечальнейшее зрелище, наблюдаемое в большинстве мест угрюмого кладбища. Последнего допустить Вольдемар никак не мог, и потому, как только узнал о своём «счастье», сразу же написал в руководство отказ от поездки.
Почему вы не хотите отправиться на Аршух? спросил тогда Хираш, пригласив Вольдемара к себе в кабинет.
Потому что я не хочу покидать родную планету, заявил Вольдемар.
Но вам же там будет лучше, чем здесь! Иностранцы всегда живут хорошо. Вот я, например, здесь у вас царствую, а у себя на родине пресмыкался бы...
Не хочу, не поеду, не сдвинусь!
Однако же я не согласен с вами категорически. И ваш отказ отклонён!
И с того разговора благодетель Хираш сделался для Вольдемара врагом.
«Вот ведь старый чудак и упрямый осёл!» мысленно проговорил Вольдемар и затем придумал план чудовищной мести. С тех пор его душа и стала трепетать.
3 Высокий небоскрёб с подножия напоминал ствол гигантского дерева, но вместо веток и листьев на его вершине росли безобразные антенны.
Обычные входы в здание пристально охранялись: всех пришедших досматривали и проверяли по спискам. Вольдемар же имел пропуск красного цвета и вошёл через тайный подъезд. Расписание не обмануло: в это утро на вахте дежурил Олег ветреный паренёк и большой любитель халявы.
Держи бонусные карты! проговорил Вольдемар и тут же всучил Олегу пару глянцевых карточек. Уж прости но спешу! Расплатишься за них потом, хорошо?
Хорошо!.. произнёс паренёк, всецело увлёкшись соблазнительно яркими надписями на полученном глянце. Вольдемар же тем временем прошмыгнул вне сканирующих рамок и убежал к дверям лифта. И оказавшись в закрытой кабине, подумал ехидно: «Как-то странно и даже неловко осознавать, что сам Хираш выдал мне красный пропуск!..»
Поднебесье роскошных комнат сотого этажа встретило Вольдемара обыденной тишиной. Но он неторопливо шагал и чувствовал себя, словно пришёл в первый раз: с той же дребезжащей завистью в сердце он разглядывал узоры на стенах, задыхался от высоты потолков и старался нежнее ступать по багровым коврам. И вот впереди знакомая дверь.
В кабинете был только джуберек Хираш. В его синих глазах Вольдемар прочитал привычное спокойствие тёплое и доброе и подумал: «Идиот, ни о чём не догадывается что хорошо!»
Ах, это вы, заходите, раздался шепелявый голос с чужеземным акцентом. Я вам хочу кое-что рассказать о той лучшей жизни, что вас ждёт впереди, мой друг.
Горделивый Хираш много разного говорил об Аршухе, но слова его уплывали вдаль. И только когда джуберек попросил отодвинуть рукав пиджака и выставить вперёд руку, Вольдемар очнулся от пьянящего дрёма и нехотя исполнил просьбу начальника, ещё не осознавая, зачем это было нужно. Но понимание пришло быстро горячей волной обрушилось на Вольдемара: джуберек импринтером выжег на коже новый знак рядом со старым клеймом. Вольдемар стоически вытерпел и эту каплю позора, но зубы его уже тёрлись друг о друга, а мысли шептали ободряющее предсказание: «Возмездие будет скоро!»
Я вам завидую, хен Вольдемар-шан, вдруг произнёс Хираш. Вы будете иностранцем там, где им быть много лучше. Помню, что в детстве...
Вольдемар с трудом опознавал слова: утлая боль всё ещё пульсировала в его осквернённой руке, а мысль о пистолете билась и в лоб, и в макушку, и в ухо.
Завтра вы полетите на славный Аршух, продолжал Хираш, и там у вас состоится чудесная жизнь. Я уверен вам на новой планете понравится. Не то, что мне здесь. Меня, можно сказать, обманули мои детские надежды. У нас, у джубереков, всё получается не так, как надо. Это такое наше проклятие. А вы другие. И лично вам очень повезло отправиться на Аршух.
Спасибо, сквозь зудящие зубы проговорил Вольдемар.
Не буду вас больше задерживать собирайтесь в дорогу. Ишед харширак!
Харширак дук, шёпотом попрощался и Вольдемар.
Погрустневший Хираш отвернулся и погрузился в какое-то странное забытьё, словно заснул. «Здесь и сейчас!» порешил Вольдемар, но сперва выглянул в коридор там было пусто и пахло кисловатой свежестью, какую любят джубереки: очевидно, так терпко благоухает их родная планета Аршух.
Вольдемар расстегнул пуговицу на пиджаке, вынул из себя пистолет и направил его на Хираша, проговорив:
Вот тебе, гад! За всё плохое, что сделал!
Хираш повернулся, увидел оружие, но не побледнел и не закричал, лишь моргнул глазами.
Не понимаю, произнёс тихо джуберек. Возможно, я сделал когда-то что-то не то, но я дал себе слово и теперь подарил вам счастливое будущее на Аршухе, которого вы не найдёте на здешней пропащей планете, мой друг.
Не нужно мне это! И я не ваш друг!
Но разве так можно?
Конечно! сказал Вольдемар и нажал на спуск. Очертания комнаты поплыли перед глазами, раскрашенные роковой тишиной: ни щелчка, ни разряда, ни грома. Упрямый рычажок стыдливо пружинил под указательным пальцем. Мурашки накинулись на бедного Вольдемара, и особенно яро они топтали по бугоркам свежевыжженного клейма.
Нет! вскричал Вольдемар и побежал прочь. Остановился возле окна. Направил дрожащее дуло на дрожащего себя весь мир трясся в этот миг! но выстрела снова не было. Вольдемар понял, что хитрый торговец его обманул. Выронил пистолет на уплывавший ковёр, прижался руками и лбом к стеклу, которое не разобьёшь. Внизу же пестрели улицы и серели дома, вдруг из-за тучки выглянуло солнце и город пожелтел, одевшись светом. А в коридоре по-прежнему пахло отдушкой, от которой кислели зубы, так и не ставшие свидетелями возмездия.
4 У Хираша было очень странное и как будто извращённое понятие о добром и злом. И теперь Вольдемар часто задумывался об этом и, кажется, начинал понимать какой-то вселенский закон относительности...
А воздух на Аршухе действительно был кисловат, но это не имело значения, потому что ярко горело местное желтоглазое солнце, и в его лучах так замечательно лоснился чёрный шехреневый костюм совсем не такой узкий, как был у Вольдемара на Земле.
Хархах, иною-шан, хронически сухим от жажды голосом прохрипел один из здешних бездомных. Вольдемар с гадливостью посмотрел на немощного джуберека, но таки вынул из кармана никчёмную монету и бросил её. И не стал досматривать сцену пошёл дальше. На пути ему встречались джубереки всех мастей: и надменно-богатые тузы, и озабоченно-важные валеты, и многочисленные простаки, одинаково бедные и хмурые. Миновав пост охраны, он очутился на огороженном участке, сплошь заставленном кабриолетами элитных пород. Впереди возвышалась башня дипкорпуса, отделанная гладким белым камнем. Вольдемар жил в просторной квартире на десятом этаже этого здания, вот только вид с балкона открывался на джуберекские лачуги и бесцветную площадку, где с раннего утра и до позднего вечера играли чумазые дети джубереков. И, конечно же, Вольдемар не знал и не догадывался, что сорок циклов назад на этой самой площадке резвился юный Хираш, смотрел на прекрасное белое здание, выступавшее из-за высокого забора, разглядывал опрятных иностранцев, изредка выходивших на балконы, и мечтал о том, что когда-то поселится именно в этом прекрасном доме недостижимо высокого быта и благополучия.