Аннотация: Ларисе пять лет. Её мама - портниха. Они едут на конкурс портных и представляют там костюм. Лариса неуверенно чувствует себя на конкурсе, ей кажется, что её костюм - плохой, тем более, что её в этом убеждает соперница по конкурсу.
На конкурсе
Неуверенное настроение
Мама Ларисы шила на заказ. Она была портниха. И сейчас они с дочерью ехали на конкурс. Мама ехала и думала: "Всё-таки хорошо, что мы с Ларисой едем. И на репетиции вчера она хорошо костюм представляла, не стеснялась, не сомневалась, и даже импровизировала". А ещё мама думала о том, как тяжело придумать что-то новое, даже маленькую деталь в одежде. Мама вспомнила, что прошло уже полтора года с того дня, когда она увидела в магазине пуговицы в виде мизерных карандашиков и задумала сшить дочери зимний курточный костюм в таком же стиле: с карандашиками-аппликациями: на коленках и на спине. А ещё будёновку. Если надеть будёновку и встать против солнца, Ларисин силуэт напоминает гигантский карандашище.
Лариса пялилась в окно электрички, смотрела, как на платформе растекаются лужи растаявшего снега и думала: "Хорошо бы наш вагон на каждой станции останавливался у огромной лужи, тогда бы никто больше не входил к нам, а только выходили". Лариса страсть как любила бегать по пустому вагону: туда-сюда между кресел, но такая удача (пустой вагон) случалась крайне редко. Вот и на этот раз лужа оказалось только у одной двери, и все-все люди входили в одни двери.
− Насыпали реагентов, − ругались тёти. - Сапоги так и выедает выедом химия, так и выедает.
− А потом подмёрзнет и опять гололёд, − авторитетно заявил толстый дядя и стал протирать запотевшие очки.
− Гололёд - это голый лёд. Это бух! - сказала Лариса. Она любила встревать в чужие разговоры.
− Именно: бух, вот именно что - оп! − и лежишь, и встать не можешь, а почему?
− Почему?
− Потому что - перелом, − с торжеством сказала бабушка и тут же совсем другим голосом, плаксивым, писклявым, жалобным, продолжила: − Только-только оклемалась, а никто место не уступает.
Пришлось Ларисе уступать место и стоять рядом с мамой, опираясь на толстый мягкий пакет с костюмом, который её нужно будет совсем скоро представлять на сцене.
Вчера Лариса приезжала в незнакомый дом на репетицию. Дом с огромными колоннами, у колон - завитые причёски. Лариса залюбовалась. Дом был местами облупленный, но большой, нарядный: снег к колоннам пристал только с одной стороны: то ли справа, то ли слева. Лариса путала право или лево - ей недавно исполнилось целых пять лет, а она всё путалась.
Внутри дома вчера было пустынно, а сегодня повсюду нарядные люди. Все снимали шубы и куртки, женщины надевали туфли, и девочки тоже.
− Ой! Пойдём! Посмотрим выставку! Время есть, − мама тащила Ларису от гардероба вглубь по коридору − к чему-то красивому, разноцветному.
Но тут маме преградили дорогу: девушка с микрофоном и дядя с огромной техникой на плече.
Девушка спросила у мамы: откуда? Мама ответила.
− А вы в какой категории выступаете?
− В детской мы, − сказала Лариса.
− Ну надо же, − девушка присела перед Ларисой на корточки и спросила: − значит - ты модель.
− Я в костюме по сцене буду ходить. Я уже вчера приезжала сюда, репетировала.
− У тебя, наверное, на конкурс красивое платье?
Лариса молчала. Везде, и в саду, и во дворе, все задавали тот же самый вопрос.
− Нет, − улыбнулась мама. - У нас модель практичная, для улицы.
− Да-да! И для луж и для снега, и чтобы падать мягко, можно сумочку подложить.
− Значит: осень-зима - улыбнулась журналистка.
− Конечно зима, − закивала Лариса. −Такие у дома колонны с завитушками. Вчера на колоннах шапки из снега были, завитушек видно не было, а сегодня сдуло.
Девушка с микрофоном пожелала победы и стала приставать к другим людям, а мама с Ларисой подошли к стендам. Это всё были рукодельные стенды. Висели на стенах странные картины. Лариса подошла к одной: она была огромная, почти до пола, и девочке хорошо было видно, что картина состоит из миллионов - сикстилионов цветных звёздочек, похожих на точёные снежинки в сильный мороз. Потом пошли стенды с подушками и покрывалами, сшитыми из разноцветных кусочков.
− Пэчворк, − подсказала мама.
Были стенды с нарисованными расплывчатыми картинами, но по ткани.
− Батик - сказала мама.
Были стенды с игрушками. Были даже сценки из игрушек.
− Как настоящие!
− Настоящие! - Женщина в платочке и сарафане улыбалась Ларисе.
− Вы как солнышко! - сказала Лариса.
− Я и есть солнышко. Настоящее солнышко... А это козочка Розочка, это корова Милушка. Лиса наша Патрикевна, Михайло Иваныч Потапов...
Лариса смотрела и смотрела на фигурки, любовалась и любовалась... На отгороженной площадке стояли и домик и забор, бегали перед забором разные страшные звери, а хорошие звери жили в теремке. Петя-петушок сидел на крыше с открытым клювом и курекал! По -настоящему, не по-игрушечному. Из хвоста у него торчали разные нитки: толстые и тонкие, гладкие и с узелками. И звери были все из ниточек. И дерево с пнём из ниточек, и даже земля была из стриженых ниточек. А огромный домик-теремок и забор − из великого множества спичек.
− Ого! Огромный домина! - радовался зритель-мальчик. - Хорошо, что из спичек.
− Спички - тоже ниточки, только деревянные, − ответила Лариса.
Тётя-солнышко засмеялась, тыкнула пальцем в траву и вдруг шерстяной клубок, но не простой, а с ушками и серой мордочкой, стал катался туда-сюда вдоль забора...
− Ерунда какая-то! Дерёвня.
Лариса обернулась. Позади неё стояла девочка, розовощёкая, с большим красивым атласным бантом на затылке, со сверкающими заколками. Девочка прочитала почти уверенно табличку:
−Композиция "Теремок". - И опять огорошила: − Ерунда.
На лицо женщины нашла тучка. Солнышко пропало. Она опять нажала на траву, и всё замерло: хвост петуха перестал шевелиться, клубок встал как вкопанный...
− Сама ты-ерунда, − сказала Лариса.
− Я - не ерунда. Я по сцене буду ходить. У меня платье знаешь какое... Отпад.
− И я костюм демонстрирую, − отозвался мальчик.
− А какой костюм? − девочка манерно, как королевна, отстегнула бант, поправила тяжёлые распущенные волосы, повернулась к Ларисе заколками.
− Да такой костюм, − сказал мальчик. - Костюм репера-беспризорника.
− Фууу, − облегчённо выдохнула девочка. − И на что это похоже?
− На твою причёску, только без блёсток.
− Дурак, − и девочка отошла от стендов гордая и неприступная, собирая поспешно волосы в хвост.
− Бантик свой не забудь причепукать! - смеялся мальчик. Он был весёлый, этот мальчик. Ларисе стало обидно, что она младше этого мальчика и поэтому боится с ним поболтать. Была бы повзрослей, обязательно поболтала.
За кулисами шерстил полумрак. Он успокаивал, он бы даже усыплял, если бы не дядя с техникой на плече и тётя с микрофоном. Дядя направлял свою технику то на одного ребёнка, то на другого...
Накануне, на репетиции, Лариса гордилась своим костюмом, а теперь она сидела в своём ещё недавно таком любимом таком обожаемом костюме в самом тёмном уголке и мучилась. Пестрило в глазах от нарядов. Мальчики и девочки, совсем мелкие, ровесники Ларисы, и постарше − уже школьники, вертелись, крутились, вышагивали, репетируя свой выход. Сколько было платьев: воздушных и похожих на кожу змеи, сколько было пелерин и клетчатых фасонных пиджачков... И никого больше не было в зимнем курточном жарком пухлом костюме.
Знакомая девочка, причёсанная по-новому, с завитыми буклями, с ещё большим количеством маленьких-маленьких мерцающих заколок, вышагивала в своём сказочном платье. Платье было с оборками, множеством юбок и блёсток. Девочку было не отличить от героинь мультфильмов и раскрасок. Эта девочка была мечтой любой девочки. Воплощённой мечтой!
Девочка старалась вышагивать неподалёку от дяди с техникой на плече.
− Девочка, милая! Ты - принцесса? - спросила тётя с микрофоном.
− Да! - надменно ответила девочка. Лариса видела, как девочка вся встрепенулась.
− Будь добра, принцесса: не мешайся под ногами, ты мне кадр портишь, − сказал дядя, присаживаясь на корточки перед малышкой в космическом малюсеньком платье.
Принцесса нахохлилась, насупилась, поджала обиженно губы, подошла к Ларисе:
− А где твоя мама?
Лариса обрадовалась, хоть с кем-то поболтать можно. А то она в ожидании начала конкурса совсем стала пришибленной и дикой, стала затравленно на всех посматривать.
− Мама? В раздевалку пошла. Она батарейки для вспышки в куртке забыла, − с готовностью ответила Лариса.
− Мама в куртке, и ты в куртке, − сморщила Лариса носик. - А у меня у бабушки - шуба, а у мамы - меховое ателье!
− Это вы зверьков убиваете? - испугалась Лариса.
Девочка замешкалась, недоумённо пожала плечами с лёгкими прозрачными "крылышками".
− Лариса, − угрюмо сказала Лариса, ей расхотелось говорить.
− Фу. Какое имя противное. Крысиное.
Лариса понимающе вздохнула. Ей и самой не нравилось её имя. Вот бы её назвали Кристиной, или Полиной, или Алисой, или на худой конец Настей... А то Ларисой - в честь бабушки, которую она видела только на фотографии.
− Народу столько. Столпились все тут, − брезгливо сказала девочка, указывая на детей. - И чего им надо-то всем?
− Как чего? Мы же сейчас модели представляем. У меня вот на брючках номерок, и у тебя на платье номерок. Конкурс же!
− На брючках, − поморщилась принцесса. - Да у тебя обычные паркИ зимние. В таких на каждой горке зимой все катаются.
− А в таком платье как у тебя, у нас на "ёлке" все девчонки приходят - это подошёл тот хороший вертлявый мальчик. Его было не узнать: он был в странной кепке, в странных штанах и в удивительной рубашке с необыкновенным галстуком. На галстуке были нарисованы фигурки: кружки, квадраты, треугольники...
− Ой! Да ты на себя посмотри! - девочка презрительно выпятила нижнюю губу. - Штаны как у Карлсона. В таком виде только по помойкам шляться. Бомжара.
− Не слушай эту дуру! - сказал Ларисе мальчик. - Ну я пошёл. Скоро начнётся.
− Я тут первое место займу, без вопросов, − пропела принцесса.
− Без вопросов, без вопросов. − Мальчик обернулся и покрутил пальцем у виска:
− Не ты же. А тот, кто шьёт, − сказала Лариса.
− Ну да. Бабушка моя участвует, а я - модель. И мама моя модель. Она во взрослой одежде платье представляет.
− Меня мама всему-всему научила: я и ходить умею правильно, а не как медведица - смотри эта мелкая девочка вообще еле ходит. Как она представлять-то своё платье будет? Ещё шапочку ей страшную нацепили. Куда я попала? - принцесса закатила глаза. − Тот парнишка вообще обзывается и бомжа изображает.
− Приготовились! - объявила ведущая. - Номер один - выход.
Мальчик в костюме хулигана-репера выбежал на сцену под музыку.
− Номер второй!
− Номер второй! − передразнила принцесса. - Ой, бяда-бяда. Ты какая по счёту?
− Не знаю. Я только лебёдку знаю и палочку. Вот у тебя как раз такие цифры.
− Лебёдка. Двойка что ли? Ой, дерёвня. Да у меня номер самый счастливый: дюжина. Ну покажи-ка, горе, свой номерок.
Лариса встала и показала на брючину, где был прикреплён номер. Девочка поджала губы.
− Семь! Это семь! - вспомнила вдруг Лариса. - Это же кочерга.
− Кочерга, − девочка брезгливо поморщилась и сказала: − говорю: не позорься. У других хоть отстой, но всё-таки одежда, а у тебя уличный прикид. О! Бомжара к нам идёт.
− Подбежал мальчик в костюме хулигана.
- Лариса! Тебя мама ищет.
Принцесса сразу ушла.
− Лариса! - сказала мама. - Вот ты где. Пошли! Скоро твой выход.
−Я не пойду, − Лариса забилась в угол, прямо в занавес завернулась вместе со стулом.
− Как не пойдёшь? Ты что? Ты же вчера так здорово репетировала. Мобильник в сумку положила?
Мобильник был игрушечный, бордовый пластмассовый корпус, даже кнопочки не нажимались, он Ларисе в новогоднем подарке среди конфет попался. Лариса на сцене должна была сумочку открыть, достать его...
− Положила.
− Лариса! Что с тобой?! Сейчас пятый номер. Потом - шесть. Потом - ты.
− Не пой-ду, − отчеканила Лариса.
Мама внимательно посмотрела на Ларису, лицо дочери белело в тёмном углу кулис.
− Но почему, Лариса?! Столько работы пропадёт. А время?! Сюда же далеко ехать!
− Над ней тут девчонка смеялась: вся в блёстках такая, деловая, − ввернул мальчик-репер.
Лариса упрямо сидела на стуле и мучилась: как могло так получиться, что появился такой уродский костюм. Сначала-то у неё был другой костюм. Мама отшила его, сфотографировала Ларису на природе, среди деревьев: Лариса протянула руку с семечками, ей на руку села синичка... Лариса этот костюм и не помнила, только фотографию видела. А потом уже, когда маму допустили до конкурса, мама сшила новый костюм, ещё лучше прежнего - Лариса очень быстро росла, старый костюм уже был мал...
− Лариса! Неужели из-за того, что кто-то плохо о костюме отозвался, ты не пойдёшь?
− Не пойду, − захныкала Лариса. Она понимала, что подводит маму, но и позориться в своём зимнем душном костюме не хотела: хотя конечно подкладка на куртке была прохладная, если её просто трогать, а не надевать на себя.
− Лариса!
− Мама! Почему ты мне не сшила платье?
Мамино лицо вытянулось, глаза расширились:
− Да ты что, Лариса! Я таких платьев заказчицам миллионы-сикстилионы пошила! Ты же знаешь.
− А мне на Новый год не сшила.
− Но в них нет ничего оригинального. Зачем тебе это нужно? У тебя прекрасный костюм.
− Да, Ларис! Классный костюм. Ты даже не думай, - уговаривал и мальчик.
Лариса зарыдала.
− Э-эх, − махнул обречённо рукой мальчик. − Сразу видно, что в школу не ходишь.
− А что в школе? Учат костюмы показывать? - спросила мама.
− Нет. Школа учит боевому настрою. В школе надо выживать. Без боевого духа - никуда. Знаете, в школе сколько таких блёсток, которые только и говорят: это − ерунда, ты - дебил, ты - бомж.
− Номер семь! Где номер семь?!
Лариса всё сидела на стуле.
И все стали кричать:
− Номер семь. Костюм "Карандаш". Где ты?
− Не хочешь, не ходи! Упрямая, как баран. Мало ли кто что сказал,− резко сказала мама и отвернулась.
− Номер семь!
− Идём, идём! - отозвался мальчик.-Ну же! Лариса!
Злость мамы передалась Ларисе. Тем более, что все дети после выступления вбегали за кулисы довольные, а из зала слышались хлопания.
− Я тут. Я номер кочерга!
− Мы тут, − сказала и мама. − Ну, Лариса, постарайся. Помни: не себя показываешь, а демонстрируешь костюм.
Лариса вышла на сцену, и всё забыла: обиды, сомнения. Она пропала на сцене, это был другой мир. Мир, остров, островок, где не было злости и обид, где было только то, что представит выступающий. Лариса - хозяйка выступления, все смотрят на неё. На репетиции мама говорила, что нужно ходить так, будто на сцене глубокий снег, чтобы создать ощущение зимы. Но свет бил Ларисе в лицо. Солнышко! Она вспомнила домик и зверей из ниточек. Она прошлась, прокатилась как ёжик, по кругу, потом пробежала, представляя себя козочкой Розочкой, а потом прошлась тяжело как корова Милушка по весеннему тяжёлому снегу. Потом Лариса расстегнула куртку, бросила её на пол. Заблестела под искусственным светом подкладка. Под курткой у Ларисы висела сумка в виде карандаша. Лариса расстегнула сумочку взяла в руки пластмассовый корпус, приложила к будёновке и стала ходить кругами, жестикулируя. Послышались хлопания. В то время мобильники были ещё в новинку, и люди постоянно говорящие по телефону вызывали удивление, были непривычны. Сценка, разыгранная Ларисой, как бы высмеивала таких людей. Музыка закончилась. Лариса спрятала мобильник в сумку, сняла будёновку, помахала залу, потом подняла куртку, помахала теперь курткой, накинула на плечо, и вразвалочку, как мальчик-хулиган, ушла за кулису.
− Молодец! - похвалила мама Ларису. - Пойдём в зал теперь. Посмотрим остальных.
Когда проходили мимо девочки-принцессы, Лариса заметила, как та поджала губы и отвернулась.
Ещё долго проходили показы. Сначала дети, потом взрослые, потом другие взрослые, не в сшитых, а в вязаных вещах. Когда выступали взрослые, Лариса сразу узнала маму девочки-принцессы. Такая красавица, стройная, в таком же, как у дочки фасоне. Мама-королевна!
Потом был концерт. Когда объявили награждения, Лариса бегала с детьми в салки-прилипалы в фойе. Там были такие огромные растения в таких огромных горшках, что за ними можно было укрыться с головой.
− Лариса! Пошли!
Сначала на сцену вызвали всех детей и вручили им и мамам подарочные мешки с шапочками и шарфиками.
А потом стали вызывать победителей. Вот уже и третье место наградили - малышку в космическом платье, вот уже и второе место наградили - мальчика в костюме озорника-репера.
− Ну всё, − сказала мама разочарованно. - Можно уходить.
И они с мамой стали пробираться через кресла к выходу...
− Сейчас меня наградят! Меня наградят! - послышался знакомый надменный голос. В зале рассмеялись.
"Конечно, − подумала Лариса. - Сейчас принцессе первое место отдадут".
Но тут объявили их фамилию.
− Лариса! Мы первое место взяли!
Мама и Лариса побежали обратно к сцене, им вручили огромную корзину с разными баночками-скляночками и огромный букет.
− Как раз ростом с тебя корзина. Корзина ростом с карандаш! - жала Ларисе руку председатель жюри по фамилии Шуба.
Потом Ларису долго фотографировали, и малышку, и озорника-хулигана-репера.
− Ты на сцене по мобильнику говорила? − спросил фотограф. - Доставай!
Лариса не сразу поняла, столько было впечатлений, потом вспомнила:
− А-аа.
Она достала игрушку, просто пластиковый корпус, приложила к будёновке.
− Замечательно. Настоящая модель.
Все разошлись переодеваться. Лариса, как не оглядывалась по сторонам со своей скамейки, не видела больше ни девочки-принцессы, ни её мамы-королевны, ни их бабушки-мастерицы. А Ларисе очень хотелось похвалиться перед принцессой-зазнайкой.
− Как так, мамочка?! Она же утверждала, что получит первый приз.
− Ой, Лариса, − вздохнула мама. - Не верь ты тому, кто хвалится много.
− Да-да. Похвальбушки все вредные и хитренькие! - Лариса радовалась, скакала, кружилась, представляя, что на ней надета крутящаяся юбка "солнце", которые мама часто шила заказчицам.
Подошёл мальчик. Лариса сначала и не узнала его в обыкновенной одежде.
− Ну вот! Прощай!
− Сёма! Ты хоть поздравь!
− Поздравляю! - сказал Сёма и поправил очки. - А всё-таки я тоже тебе помог. Ты раскисла. Не надо. Не раскисай.
И мама Сёмы сказала:
− Ты запомнила, что в жизни главное?
Лариса растерялась, покрутила отрицательно головой, не знала, что ответить. Тут она увидела девочку-принцессу в обычной одежде, с перепутанными буклями, и даже без банта и заколок. Девочка стояла у гардероба и грозила кулаком. Но Лариса даже не расстроилась, и тут же сообразила, что в жизни главное.
− Боевое настроение?
− Верно!
− А ещё поддержка! - сказала мама Сёмы.
- Мы бы, Сёма, без тебя пропали!
Поболтали ещё о том-о сём, покопались в подарочных сумках, сгрызли по энергетическому батончику, запили соком - всё это было в сумке с подарками...
Пока ехали домой, мама и Лариса шептались за огромной корзиной, которую Лариса еле удерживала на своих коленях. Лариса вспоминала девочку-принцессу и то как она всем говорила обидные слова всем.
− Такая уверенная, наглая! - возмущалась Лариса.
− А знаешь, − сказала мама. - Она сразу поняла, что у тебя хороший костюм, вот и решила сделать так, чтобы ты расстроилась. И, знаешь, ей это почти удалось.
− Просто я была как заколдованная. Я решила, что хуже всех.
− Да. Такое часто случается, - вздохнула мама. − Мне тоже всё время кажется, что у других всё получается лучше. На конкурсе всё зависит от судей. А вдруг они тоже принцессины платья любят... Все просто помешались на этих безвкусных платьях.
На следующий день по телевизору в новостях несколько раз прошёл репортаж о конкурсе. И маму с Ларисой показали, и Сёму, но больше всех космическую девочку-малышку, о ней и был снят сюжет, и тётя-солнышко всем улыбалась в конце и махала рукой. Принцесс в репортаже замечено не было.
В модных журналах появились фотографии Ларисы в костюме.
А у мамы стало больше заказчиков. И под Новый год, и на другие праздники ещё больше стали заказывать маме принцессиных платьев. Мама шила их молча и быстро-быстро, ведь заказчик всегда прав, а заработанные деньги маму и Ларису очень выручали.
Ещё долго Лариса носила подаренные на конкурсе шапочку и шарфик, а мешок, в котором они лежали, ей пригодился для сменки в школе. Ещё долго-долго не кончались мыла в форме розочек и шампуни в витиеватых бутылках из огромной корзины, до самой школы хватило. Осенью Лариса стала складывать каштаны в освободившуюся корзину. Она относила каштаны на урок труда, на весь класс. А к началу зимы в корзине селились яблоки... В ноябре дачную антоновку до самого лета сменяли яблоки из магазина, то красные, то жёлтые... Корзина оказалась универсальной и почти вечной.
В школе Лариса не раз уже сталкивалась с такими же вредными и злыми девочками как та принцесса с конкурса.
"Какая я была простушка", − думала теперь подросшая Лариса.
Боевое настроение часто помогало Ларисе ответить урок, и не испугаться школьных забияк, и обогнать одноклассников на лыжном кроссе. Прошло много лет, а Лариса по-прежнему вспоминала то чувство торжества, когда ей вручали корзину с подарками. Она вспоминала и Сёму, послушного мальчика, который буквально перевоплотился в хулигана, сняв очки и надев костюм.
−Как жаль, − говорила Лариса. - Что мы с ним просто попрощались навсегда.
В солнечные зимние дни Лариса вспоминала и рукодельницу в платочке и сарафане, и её зверят из ниток: у них тоже было боевое настроение. Ведь они защищали свой теремок.
![[]](/img/m/mila_kajkowa/2/153jx_slg8u.jpg)