В комнате у Зои стоял стеллаж. На его полках жили игрушки: куклы, кареты, лошадки, плюшевые кролики, ёжики, мяучки и мягкий сэндвич по имени Бутер. Сэндвич хитро улыбался. На бутербродном велюре, в уголке рта, был вышит смешной розовый язык: вроде Бутер облизывается, а вроде и язык показывает. Толстый был Бутер, хорошо его набили лёгкой ватой--она из дырочки выглядывала, и Зоя, когда было плохое настроение, эту вату выковыривала.
У Матрёны Тимофеевны, большой многочисленной матрёшки, тоже была своя полка: русско-народная. Сама Матрёна Тимофеевна-- с петухом, муж - с гармошкой, дочки - с серпами да с хлебами, племянники - с лукошками да с морошками, а внуки --с погремушками. И хозяйство на матрёшечьей полке стояло: навесная люлька, лукошко да туески, да половичок постелен: коврик такой, на полу в сенях кладут.
Вот сидит как-то Зоя за столом, расписывает деревянные болванки - это такие ещё полуматрёшки: не разрисованные. Работа кропотливая, кисточка у Зои тоненькая, не спешит Зоя, не торопится. Задумалась: вот матрёшка в платке... А из под платка коса виднеется или нет? Надо ли косу рисовать?
-- А вот я сейчас у Матрёны Тимофеевны посмотрю, -- Зоя сняла с полки Матрёшу: -- Йес! Есть коса, бантиком коса заканчивается!--обрадовалась Зоя и поставила Матрёну обратно...
Обратно-то обратно, да полкой ошиблась! Полка-то эта была куклы Барби: мебель самая лучшая, и комод, и зеркало по названию трюмо, и ванная комната есть, и гардероб с нарядами! Вот угодила, так угодила Матрёна Тимофеевна!
Обозначила Зоя бантик на косе, расписывает и вдруг слышит:
-- Я всему Зою учу: и одеваться со вкусом, и комнату стильно обставлять.
Обернулась Зоя потихоньку: а Барби -- руки в боки -- по полке выкаблучивает, на Матрёну Тимофеевну нападает. Притаилась девочка, замерла за столом с кисточкой в руке и дальше слушать стала:
Матрёна Тимофеевна Барби отвечает:
-- И я всему Зою научу! И пряжу прясть, и вышивать, и лапти плести! Научу и картошку в печке запекать, и гречневую кашу в чугунке томить, и блины на Масленицу жарить тонкие-претонкие!
-- Блины! Скажешь тоже - блины! - рассмеялась Барби. -- От блинов тако-ой вот овальной и станешь! Такой вот кру-углой как ты! Вот такой непривлекательной!
Матрёна не обижается, снова отвечает:
-- Ты-то больно привлекательная! Худа как палка. Цельный день бегаешь в спортивных штанах, как будто гонится кто за тобой.
-- Вообще-то вместо блинцов вполне себе гамбургеры подойдут. Те же блинцы с начинкой посерёдке, -- запрыгал сэндвич Бутер и хищно облизнулся.
-- Да заткнись ты! - прикрикнула Барби. - Не лезь, когда женщины разговаривают.
-- Тётки они и есть тётки, -- буркнул Бутер.
Матрёша между тем сказала:
-- Я Зою песням научу певучим, промыслам научу народным. И подносы Зоя расписывать будет, и свистульки лепить, и печку научится изразцами выкладывать!
Барби опять смеётся:
-- Ха-ха! Ха-ха-ха-ха! Из глины лепить - маникюр загубить, печь класть - пылью дышать и золой!
-- А чем микроволновка плоха? Та же печь, только электрическая. И выкладывать не нужно, - опять запрыгал сэндвич на своей нижней полке: того и гляди в космос улетит, да вес вниз тянет.
-- Да ни чем не плоха, бублик ты балаболка, -- улыбнулась Матрёна Тимофевна. - Просто блины в ней не испечёшь.
-- Ты из Зои служанку воспитаешь! Служанку толстую немодную. Негордую! Все тогда Зоей помыкать начнут и командовать, -- взвизгнула Барби.
Бутер собрался с силами, язык от усердия вытянул, как жаба во время охоты, приклеился языком к Барбиной полке и... подпрыгнул высоко-высоко: перелетел, примостился в ванночке розовой акриловой игрушечной. Ванночка зашаталась. Бутер весь в неё не поместился, но уж как-то увяз, хоть как-то:
-- Вай! -- подвзвизгнул Бутер и поддержал красавицу Барби: - Да. Все девочкой станут помыкать, приличного бутера никто ей не предложит, одни баранки и бублики.
Барби обернулась удивлённо:
-- Это кто ещё тут?
-- Это я, я компании ищу, -- пропищал Сэндвич, весь подобострастно съёжился и стал похож на высохший сухарик.
-- Пошёл! Гуляй давай, кетчуп горчичный!
-- Чего? - возмутился Сэндвич. Я сырный! С сырным соусом я. Я самый популярный чиз!
Матрёна Тимофеевна покачалась на чужеродной полке, покосилась на танцующую на золотистых ножках ванночку и сказала:
-- Зоя со мной работящая вырастет, а с тобой, Барби, -- в сушёную Бабу-Ягу превратится!
-- В Бабу-Ягу - скажите пожалуйста! - рассмеялась Барби. - Это ещё кто Баба Яга! Ха! Не Бабой-Ягой, а бизнес-леди со мной Зоя станет!
-- Мир повидает! - вставил слово Бутер.
-- Да! И на всех вечеринках будет блистать! А с тобой в деревне дремучей просидит и света белого не увидит! - рассмеялась Барби.
Матрёна говорит Барби:
-- А с тобой Зоя не узнает, что значит муж работящий и сильный. С тобой к ней такие вот хилые склизкие пирожки свататься станут- и не разберёшь мужчина аль баба!
-- Это я-то - склизкий! Я самый крутой чиз! - обиделся Бутер и свесил язык на бок.
-- Глупая ты, дремучая Матрёшка-Тимофёшка! У Зои все друзья будут во-от с такими мышцами! Качки называются! - надменно сказала Барби.
-- Не качки, а обыкновенные кОчки! - развеселилась Матрёна Тимофевна. --Такие мужики как кочки на земле - все об них спотыкаются, ноги подворачивают.
Барби разозлилась, прикрикнула на Бутер:
-- Да катись ты отсюда! Не позорь меня, слизняк. Подумают, что и правда ты мой бойфренд.
-- А что я? Я - чиз, главный колобок современности! - сказал Бутер. -- А много, Матрёха ты овальная, о твоих Ваньках героического слышно?
-- А ты сказки русские полистай, вот и узнаешь, что про Ванечек, Иванов, Ивашек и Иванушек доброго пишут.
-- Нее, я лучше тут отдохну, -- закрутился в ванночке седвич Бутер и перепрыгнул на розовый Барбин диванчик. - Устал в ванночке, подсохнуть надо.
-- Да всё правильно он говорит, -- указала вдруг на седвич Барби. - Я лучше в магазин схожу! Сумочку мне новую ох как хочется! И шапочку с огромным помпоном из натурального меха.
Барби поцеловала Бутер и заканючила:
-- Денег дай, мой король бутер-чиз!
-- Тьфу ты, -- улыбнулась Матрёна и погладила по гребешку петуха. которого держала под мышкой. - Иди ты, непутёвая! Бог в помощь! Если этот балаболка раскошелится, конечно.
-- У меня денег нет, -- законючил Бутер.
-- Ну дай. Я знаю, что есть. Ты же богач: рестораны ж по всему миру! - не отставала Барби.
-- Не дам. Плохо себя вела! - расхрюкался Бутер.
-- Тьфу ты, оголтелые. Пойду я внучка-матрёночка укачивать. Достали. -- И-- прыг!--перепрыгнула Матрёша на свою родную полку.
Барби пропала с полки, хлопнув дверью игрушечной дверью - Зоя аж подпрыгнула от испуга, -- а сэндвич, стал кукольные баночки- скляночки около зеркала переставлять и потихоньку возмущаться:
--Ну, почему Матрёшки - эти круглые немодные болванки в цветастых платочках-- так популярны? Никто их, противных деревяшек, не рекламирует, никто их не пиарит. А везде им рады, везде, во многих домах, они на полочках стоят, среди лаптей, подносов и другой рухляди и румяными щёчками девочек смущают! Вот и кукла моя Барби расстроилась.
-- Да не твоя я. Пошёл вон! - вернулась вдруг разъярённая Барби и расплакалась.
И всё--молчок!
Оглянулась Зоя на шкаф с игрушками: всё тихо, всё неподвижно. Барби у гардероба стоит. Сэндвич на Барбином трюмо восседает, между баночек. Матрёна Тимофеевна (в отличие от велюрового сэндвича) -- на своей родной полке, а люлька с ребёночком-Матрёночком чуть колышется-- не иначе кто-то люльку только что раскачал.