Милитарев Виктор : другие произведения.

Риторика лидера: харизма в русской политической культуре

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Редакторский клуб Дата: 25.10.06, 19:00 Повестка собрания: "Риторика лидера: харизма в русской политической культуре". Ведущий: Межуев Борис Участники: Найшуль Виталий, Кралечкин Дмитрий, Громов Андрей, Святенков Павел, Милитарев Виктор, Данилин Павел, Ашкеров Андрей, Данилов Вячеслав, Крылов Константин, Гараджа Никита, Куркин Никита.
  Милитарев Виктор: Я хочу высказать три тезиса. Первый - рефлексивное введение по поводу дискуссии, второе - анализ речи Путина и его положения в этой речи, и третье - стоящее за этим реальное положение путинского режима относительно нашей страны и народа. Первое: сегодняшнее и недельной давности обсуждение в этом составе говорит мне о том, что у режима с перспективами плохо. Когда цепные псы режима вместе с его враждебными наймитами зарубежных олигархов говорят о Путине приблизительно одно и то же, причем не ненавистью, а с пренебрежением, это свидетельствует о том, что, кажется, пробил час. И несмотря на то, что народ продолжает быть гибок и податлив в некоторой своей ипостаси, несмотря на то, что Медведев собирает 90% рейтинга по секретным внутренним опросам, режиму плохо. Были повторены практически все образы Путина, которые были сформулированы сначала на "АПН-Клубе", а потом на Совете по национальной стратегии в 99-м году. Это три образа, три аналогии: Павел I, Николай II и Горбачев. То, что мы к ним вернулись, свидетельствует в пользу первого тезиса. Наконец, было отмечено всеми, что Путин все эти годы работает одним и тем же способом. Он, как говорят энэлписты, инициирует у аудитории поиск смысла, то есть говорит неопределенные слова, в которых читатель вслушивает и вчитывает то, что ему угодно. Все восемь лет власть занимается подмигиванием и намеками как главным способом общения с собственным народом, если это, конечно, народ ее собственный.
  Теперь, собственно, о Путине. Как все уже отметили, и у меня было подобное сильное чувство, что в отличие от прошлых речей Путина, которые у кого-то вызывали приятие, у кого-то раздражение, нынешняя впервые стала вызывать только скуку. Она стала напоминать речи незабвенного Михаила Сергеевича 1990-1991 годов, до отставки, и вызывать ощущение усталости.
  Межуев Б.: А тебе не кажется, что это исключительно по той причине, что он просто перехватил твои собственные слова, и поэтому усталость?
  Милитарев В.: Важнейший тезис мой уже больше чем полгода: чем больше Путин говорит моими словами, тем противнее его слушать. Более того, у меня было ощущение, что впервые за эту манеру ежегодного "речекряка" Путина подставили. То, что он ряд вопросов обсуждал по сравнению с прошлыми речами занудно и путано, вызывает у меня гипотезу: не задавали ли ему несогласованные и неожиданные вопросики его дорогие личные опричники? У меня странное впечатление, что, высказываясь о Моше Кацаве, Путин Владимир Владимирович высказал своей опричной раде то, что он о ней думает. Он сказал: на моей прошлой работе была такая шутка - его поставили подсматривать, а он подслушивает, как же ему не стыдно. У меня было сильное впечатление, что эта фраза, хоть и была формально сказана о Моше Кацаве, была адресована родным и любимым. И это можно отнести к тем оговоркам, о которых шла здесь речь. Больше мне сказать о его речи нечего. В ней было очень много разумных, верных тезисов, и социально, и национально ориентированных. Но, как уже объяснил нам Костя, и я с ним абсолютно согласен, все это является ничем, и поэтому говорить об этом нет смысла, а говорить надо о том, что происходит. А происходит вот что.
  В процессе делегитимизации с последующим деконституированием советской власти, после краткого переходного периода, который мы видели в открытом ельцинизме, загустела, конституировалась матрица власти, которая довлеет над нами, если верить славянофилам, по крайней мере с Петра I, а на самом деле, подозреваю, что и раньше. Возможно, после смуты. Я бы обозначил эту матрицу как оккупационный режим, как специфическую структуру внутренней оккупации. Это значит, что власть принадлежит группе физических лиц с отсутствием формальных критериев вхождения и вертикального лифта внутри нее. Она в значительной мере монополизирует вертикальную мобильность и ротацию кадров. Только внутри узкой части этой группы происходит смена первых лиц, которая определяет всю систему жизни самой группы. Эта группа физических лиц имеет принцип: заботиться только о себе и о своих интересах и помогать подвластным только в той ситуации, когда это им выгодно для защиты собственных интересов. Эта группа не всегда инородная по этническому происхождению, но она всегда инородна. Знаменитый Костин термин "нерусь" относится к этой группе, определяя смысл явления. Более того, все деформации нашего национального характера, которые можно было бы называть в порядке национальной самокритики, являются не собственными деформациями нашего характера, а воздействием оккупационного режима либо в плане непосредственного репрессивного изменения национальной психологии, либо в плане вынужденного приспособления к ней, наподобие изменений в психологии людей, надолго помещенных в концлагерь. К сожалению, поскольку другой власти мы не знаем уже несколько столетий, эта система часто оказывается легитимизируемой большинством голосов нашего народа, особенно в ситуациях, подобных сегодняшней, когда наш народ а) фрагментирован, б) атомизирован. Отсутствие солидарности делает оккупационный режим до определенной степени в случае отсутствия революции непобедимым. Это не значит, что оккупационный режим в разные периоды не имел механизмов легитимизации гораздо более приятных, чем быть меньшим злом.
  В романовский период легитимация достигалась сочетанием закона о престолонаследии с православием. Как только треснуло православие в конце XIX - начале XX века, оккупационный режим рухнул. В советское время, по крайней мере после того, как власть перешла к минимально прорусской фракции, после того, как ленинская гвардия попала в топку собой же организованного ада, режим легитимизировался сочетанием марксистско-ленинской идеологии с реальными патерналистскими социально-защитными действиями власти. В этом смысле кульминацию социальной защитности и патернализма мы имели в брежневское время.
  Сегодня ельцинская риторика формально была отложена, а ельцинская практика сохранилась и даже стала увеличиваться. Говорят, например, такой-то регион социальный трансферт может получить только за половинный откат. Или, например, близкие к режиму неоппозиционные депутаты говорили мне, что в Кремле сидят десять миллиардеров, не меньше. Таким образом, за длительный исторический период впервые обнажена чистая схема оккупационного режима. Даже Сережа Марков говорит: вот есть меньшинство, оно правит, оно ворует и убивает. Я тоже так говорю, но мне важно, что Сережа Марков говорит не такие фразы: Черномырдин еще скажет свое слово, его рано списывать в архив. Нет, он говорит: они убивают и воруют, а эти лохи, они не умеют убивать и воровать. Народу это не видно до конца по причинам того, что он часто успокаивает себя. Иначе его самоощущение станет невыносимым. В некотором смысле легитимация режима как меньшего зла есть, пользуясь в точности марксовым термином, опиум народа. Люди говорят, что им не так плохо живется, вместо того, чтобы сказать: сначала давай-ка оторвем головы олигархам, особенно нерусским, а еврейским и азербайджанским олигархам, чиновникам-коррупционерам. Народ на первом месте видит вторичное зло, хотя и очень большой диаспоры, а вообще на первом месте больше думает о своем автомобиле. Мы обсудим отдельно, как русским националистам надо работать со своим народом, я пока о власти говорю. Это группа лиц, готовая не отдавать власть и готовая ради этого почти на все. Я человек мирный, как Петр Борисович перед революцией говорил, что государь может быть каким угодно плохим, но его свержение может угрожать худшим злом. В этом смысле я присоединяюсь к тому, что говорил Рифат Шайхутдинов на прошлом мероприятии: режим может легитимироваться, только если он предъявит народу программу, идеологию и план действий. Сейчас же мы видим, что режим не предъявляет народу даже краткосрочного тактического плана коммуникаций. Я говорил и в прошлый раз, и говорю сейчас, что самым поразительным в общении властей с народом является абсолютное наплевательство на словоговорение, возможность говорить, с непринужденностью менять позицию и не изменяться. Это, пожалуй, самое слабое место режима, потому что именно здесь он предстает в форме чистого добывания себе власти и собственности. Здесь самый его центр. В этом смысле я, будучи готовым на определенного рода условную лояльность, сказал бы: ребята, если вы хотите спастись, то вам надо в программе-максимум действительно предъявить программу и идеологию, в которой будет недвусмысленно написано, как повысить уровень и качество жизни народа, как русским почувствовать себя хозяевами в собственной стране, а не рабами и не людьми третьего сорта и как минимизировать социально-экономическое и социально-культурное неравенство до границ, приемлемых в русской культуре. Я специально здесь не говорю: либеральное, социальное - я говорю о целях. Если вы хотите двигаться к этой программе-максимум, вы должны реализовать программу-минимум, то есть начать разговаривать с народом хоть минимально честно, а до этого начать разговаривать с экспертами и с оппозицией. Пока я не увижу хотя бы пары оппозиционных политиков или экспертов в Общественной палате, о чем говорил Борис, и пока я не увижу если не Владислава Юрьевича Суркова, то хотя бы Чеснокова или Никиту Иванова, время от времени собирающего на семинары не только свою экспертную обслугу, но оппозиционных и независимых экспертов и ведущего с ними беседы в том же стиле, в каком их ведем здесь мы и в прошлые разы вели в обществе Глеба Павловского, что мне очень важно, поскольку он действительно сильная экспертная фигура внутри власти, до тех пор, соответственно, я буду считать, что дело ваше, ребята, гиблое, а режим ваш расписался в собственной антинародности и антинациональности.
   http://www.russ.ru/pole/Ritorika-lidera-harizma-v-russkoj-politicheskoj-kul-ture
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"