Хочу попытаться ответить на вопрос равно занимательный для моих друзей и недругов - зачем я согласился участвовать в авантюре с очередным возрождением Социал-демократической партии России? И, более того, согласился СДПР возглавить.
Разумеется, в моем решении присутствовали сентиментальные соображения. Я не могу забыть того, что активно участвовал в возрождении российской социал-демократии с 1990 по 2005 год, когда, на мой взгляд, все окончательно развалилось. И, само собой, никуда не делась моя злоба на тогдашних соратников, которые, как я и до сих пор уверен, приложили неимоверные усилия для того, чтобы социал-демократия как самостоятельное политическое явление в современной России перестала существовать.
Однако эти сентиментальные чувства вряд ли могли бы заставить меня ввязаться в авантюру с восстановлением партии, если бы не два гораздо более важных для меня обстоятельства. Во-первых, я уверен в том, что сегодняшней России совершенно необходима социал-демократическая партия. И, во-вторых, я уверен в том, что знаю как ее построить.
Более того, хорошо зная "социал-демократическую тусовку" в самых широких ее границах, я, к моему большому сожалению, убежден в том, что кроме меня на сегодняшний день этого больше никто не знает и не умеет. Отчасти по причине разного рода идеологических заблуждений, а если уж быть совсем откровенным, то разного рода "тараканов в голове" у людей из этой тусовки. А отчасти по причине их личных качеств. Я имею в виду, в первую очередь, даже не крайне распространенную в этой среде организационную импотентность, а, прежде всего, неимоверную амбициозность, мелочное властолюбие и, скажем мягко, весьма завышенную самооценку многих моих бывших соратников по социал-демократическому движению.
Именно поэтому я согласился участвовать в проекте возрождения СДПР только на условиях своего идеологического лидерства, временного отсутствия в партии внутренней демократии и временного ограничения свободного доступа в партию ее возможных участников и сторонников.
В этом смысле нынешний новый закон о партиях, позволяющий иметь территориалки буквально из нескольких человек, лишь бы в партии было не менее 42 действующих территориалок и общей численности не менее 500 человек, оказался для меня очень удобным. По этой же причине я одобрил принятие на съезде партии устава, практически лишающего территориалки какой бы то ни было самостоятельности и дающего максимальные права съезду и избранному им центральному руководству.
Разумеется, эти ограничения временные. Я лично рассчитываю на несколько лет, в течение которых станет понятно, удастся ли мне реализовать свой проект возрождения СДПР. Если не удасться, я честно признаю свое поражение и уйду с поста лидера. А если удастся, то можно будет провести объединительный съезд, дав доступ в партию всем желающим и восстановив внутрипартийную демократию.
А пока, если дела пойдут нормально, то я планирую создать что-нибудь типа движения сторонников партии в качестве, так сказать, "партийного предбанника".
Какой же проект российской социал-демократии я предлагаю?
Перед тем, как перейти к его непосредственному описанию, я должен сделать еще одну оговорку. Разумеется, в ближайшие годы партия будет вынуждена принимать самое активное участие в региональных и муниципальных выборах. Говоря это, я, таким образом, выражаю свое понимание того, что участие в этих выборах означает разного рода достаточно сомнительные компромиссы с региональными элитами и группировками и выражаю свое принципиальное согласие на такого рода сомнительные компромиссы.
Лично я не вижу для партии другого выхода. На сегодняшний день у меня нет ни близкого друга-олигарха, ни близкого друга-губернатора, ни близкого друга-главбандита, ни близкого друга-генерала ФСБ, ни близкого друга, работающего большим начальником в Управлении внутренней политики Администрации Президента РФ. И у меня есть серьезные основания сомневаться в том, что такие близкие друзья у меня в ближайшее время появятся.
А значит, для поддержания существования партии придется, так или иначе, работать с региональными элитами. Для меня лично такая работа самоцелью не является. Я вообще, в этом смысле, человек достаточно сумасшедший. Для меня такая работа является аналогом массового издания всяческих детективов и женских романов с целью заработать средства на издание литературной и философской классики.
Однако без всех этих оговорок я не смог бы перейти к формулированию главного для меня - идеологии проекта СДПР. Но об этом - в следующем постинге. Сейчас передохну малость и продолжу.