Как я поняла, Михаил Юрьевич Исааков будет обозревать и мою работу.
Дерзну-ка я опередить его со своим комментарием, дабы не пришлось ему излишне миндальничать со мной.
В "Случае на охоте" насчитала 157,7 образцов всякой ерундистики, дребеденюшки, ахинеюшки, белиберденюшки, нескладенюшки... От "несуразности" можно образовать что-то уменьшительно-ласкательное? А жаль.
157 целых образцов оставлю искать и других любителей злопыхательства. А вот из чего сложилась оставшася дробь.
0,2 из этих 0,7 даёт вот это: "Пять человек с десяти метров промахнуться не могут..."
Не охотница. Но вот если бы так - "Все пять человек с десяти метров промахнуться не могут..." - это поняла бы однозначно. А тут... Если соберутся не меньше пяти человек - тогда все они обязательно попадут в цель, а если меньше, то как сказать? Повторю, этот пример тянет всего на 0,2 ахинеюшки с белиберденюшкой. Оставшиеся 0,5 от дроби даёт вот что. "Конкретно сюда я попал случайно..." - так Антон, "пришелец" из нашего мира в мир параллельный, объясняет свой "дуплет" - попадание в одно и то же место дремучей тайги. Мало того, что вероятность такого попадания и сама по себе - ничтожна, так ведь и "технологически" (как сам он объясняет) она почти невозможна.
Ладно, в сторону всякую мелочь пузатую.
Рассказ перегружен, перегружен и ещё раз перегружен! Он еле волочит ноги под тяжестью того, что накладывает и накладывает на него автор. Автору то и дело приходится тащить его за волосы, подгонять пинками... Можно не сомневаться, что в какой-то момент рассказ лёг на дороге и твёрдо сказал: "Всё, автор! Или рожай (это не я, Ирина Милосердова, сказала), наконец, задуманное тобой нравоучение, или я дальше - ни шагу!" И тогда автор клятвенно пообещал своему рассказу уже через версту-другую поставить ту блистательную назидательную точку, которую надолго запомнит прогрессивная литературная общественность.
И обманул - долго ещё пришлось волочить по той дороге ноги изнемогающему от усталости рассказу.
И он отомстил автору.
Проповедь человечеству автором была задумана вот какая: персонажи рассказа (они живут в параллельном мире), узнав от "нашего" Антохи о том, какими опасными штучками напичкан наш мир (оставим за скобками то, что Антоха мог только назвать эти штучки, но никак не поделиться секретами - как же они устроены), дают клятву никому и никогда не рассказывать о содержимом этого ящика Пандоры.
А теперь соберём небольшую комиссию, внесём в студию оба ящика Пандоры (нашего мира и параллельного) и посмотрим - чем же они отличаются... Вот она - месть рассказа автору! Ничем! Автор даже не заметил, как нагружая свой рассказ всё новыми и новыми деталями, он даже не заметил, как один ящик Пандоры стал нисколько не проигрывать по содержимому другому. И в том, и в другом - пушки, пулемёты, самолёты, ракеты, атомные бомбы... И самое главное, и в том, и в другом - агрессивные генералы...
Постойте, а кто это заглядывает через плечи членов комиссии, как-то недовольно посапывает и всё норовит в чём-то их упрекнуть... Ба, да это же автор - Михаил Юрьевич Исааков.
- Что такое, Михаил Юрьевич?
- Господа, вы что это не меня ополчились! Вы действительно не замечаете, что ящик Пандоры нашего мира всё-таки "пандористей" ящика мира параллельного?
- Чем же это?
- А оружие залпового огня? Вон в самом уголке, под орудиями главного калибра линкора...
Покраснеют члены комиссии, устыдившись своей невнимательности. Но не сильно и ненадолго. Одни и те же пушки, самолёты, бомбы, ракеты, а, главное - не уступающие по агрессивности друг другу генералы, - этого содержимого и без оружия залпового огня вполне достаточно, чтобы ящик Пандоры одного мира ни в чём не уступал ящику Пандоры мира паралельного.
Не удалась Михаилу Юрьевичу задуманная проповедь человечеству. Отомстил рассказ своему автору за истязания.
----------------------------
"Вяжите его"
(на рассказ Удонтий Мишия - "Спецагент Диего...")
Тут с грустью, но сразу, решительно и окончательно надо ставить диагноз главному герою Генриху Валентиновичу - клиника! Протесты доброхотов автора: "Что это Вы так разбушевались, мадам! А вот нам кажется, что Генрих Валентинович - это просто милый, потешный недотёпа..." - эти протесты можно пресечь двумя способами. Первый - короткий и грубоватый: "Креститесь, если кажется!". Второй - более развёрнутый и вежливый: "Если у вас завёлся какой-то назойливый подсказчик в голове, да ещё в чине "спецагента", да ещё (в Урюпинске-то!) - по имени Диего, - не торопитесь действовать по его указкам, поторопитесь лучше занять очередь к соответствующему медицинскому специалисту. Нет-нет, дамы и господа: Генрих - это обжалованию не подлежит.
Ну, а остальные персонажи этого произведения? Они-то - в здравом уме? Увы и ах, и все они страдают всё той же немощью - что-то у них всех с головкой, пусть и не так остро, как у бедолаги Генриха.
Вот девушки, которых охмуряет "спецагент Диего". Это, может быть, нынешняя девушка, как только "Диего" положил бы свою руку на её колено, тут же дала бы понять, что готова на всё и только спросила бы: "А ты назовёшь свою яхту моим именем? А на своей вилле на Лазурном берегу ты выделишь мне два этажа или только один?.." А вот нормальная, здоровая во всех отношениях "та" девушка, девушка ещё советской "закваски" (это диктует хронология рассказа), даже не зная ещё, что кавалер "работает на много стран", а только лишь услышав, что его зовут Диего, - "та" девушка тут же поспешила бы поставить в известность соответствующие органы родины о подозрительном субъекте. Но все охмуряемые "спецагентом" девушки ведут себя как-то индифферентно. Так с "теми" девушками быть не могло, если с головками у них было всё в порядке.
Сослуживцы Генриха. Раз за разом он показывает им свой мобильник со снимками-кадрами из фильма "Солдат Джейн" с надписями: "Я в Афгане, 1986 год", "Я в Чечне, 1991 год". И каждый раз у них что-то заклинивает в головах и они развешивают уши. Верят. И это когда даже последний бомж в Буркина-Фасо знает эту голливудскую бабёнку и всё её окружение. И совсем уж поставила г-жа Удонтий в неловкое положение своего главного героя и его сослуживцев, всучив Генриху мобильник ещё в 1986 году.
Инесса. Эта тема по концентрации всяких нелепостей достойна монографии. И не какой-нибудь худосочной - страниц в 350, а монографии такой толщины, чтобы и не каждая бронебойная пуля её прошибала.
Жена Генриха.
Вот как муженёк, заподозренный в измене, выкручивается: "Что бы впредь не было грязных инсинуаций, придется открыть тебе страшную тайну, - Генрих сделал театральную паузу, чтобы подчеркнуть значимость своих слов, и понизил голос до шепота, - прости, милая, но я совсем не тот, за кого я себя выдаю.
И он посмотрел на супругу, чтобы увидеть, какое впечатление произвели его слова. Но круглое розовое личико Маши оставалось спокойным и безмятежным.
- А кто ты? - спросила она.
- Я спецагент Диего! А завтра у меня важное задание, от которого зависит судьба всего мира. Это государственная тайна, поэтому ты не должна никому рассказывать, - назидательно подняв палец, продолжил Кружкин..."
Как должна была повести себя здоровая на головку женшина после таких слов? Правильно, набрать нужный номер телефона и, рыдая, прокричать в трубку: "Умоляю, скорее! Мой муж совсем съехал с катушек! Приезжайте, вяжите его!.."
А как на самом деле поступает жена Генриха - это материал для ещё одной монографии. Тоже - для бронебойной пули.
Так давайте будем надеяться, что автор "Спецагента Диего..." учтёт наши замечания. И в следующей редакции рассказа Генрих Валентинович без всяких проволочек быстро окажется в чистой светлой палате соответствующего учреждения. Сослуживцы будут носить ему египетские апельсины, балтийские шпроты и снимки с новых серий "Терминатора": "Вот смотри, Генрих, и здесь тоже ты, и здесь... Что же ты, проказник этакий, скрывал от нас, что в 2048 году спасал мир от плешивости и косолапости..." И видя счастливое лицо бывшего сослуживца...Ах, какая трогательная история может случиться в этой палате!
"ЛЕТЯТ"
(На рассказ Андрея Рябцева - "Самый плохой стрелок")
У окна чистенькой комнаты в уютном домике на окраине городка в самом сердце Дикого Запада, прижавшись всем тельцем к матери, с тоской искала ответа в её глазах девочка лет одиннадцати. Платье с рюшечками, из-под капора выглядывала пара буклей и ресницы - настоящая юная леди.
- Мамочка, нам всё-таки придётся уехать отсюда?
- Да, Рейчел. Скорее всего, нам придётся покинуть это место. Оставаться в этом городе опасно.
- И никто не может нам помочь? Никто не в силах избавить наш городок от плохих парней?
- Теперь у меня, моя девочка, только одна надежда.
- Мистер Честер?
- Нет.
- Тогда - дядя Дуг?
- Нет, и даже не дядя Дуг...
Вдруг миссис Хэнли поддалась к окну. Её взгляд был направлен куда-то в небо.
- Что ты там увидела, мамочка?
Лицо молодой женщины всё больше расцветало.
- Летят! Сюда летят грифы!
- Ой, сколько же их! А что это значит?
- А это значит...- миссис Хэнли обхватила дочь и стала осыпать её поцелуями. - Это значит, что наша самая большая надежда уже совсем рядом!
- Мамочка!- и Рейчел стала иступлённо целовать мать. - Неужели это сам мистер...
- Да-да, моя девочка! Это, наверняка, он - сам мистер Андрей Рябцефф. Только его приближение может собрать здесь грифов сразу с четырёх штатов.
Мать и дочь закружились по комнате в счастливом танце.
- Мамочка, нам в воскресной школе столько рассказывали про мистера Рябцефф. Столько рассказывали! Никто не ухлопал столько плохих парней, сколько он... Он придёт сюда со своим любимым автоматом Калашникова - модернизированным АКМ калибра 7,62, с начальной скоростью пули - 715 метров в секунду, с эффективной дальностью стрельбы - 500 метров и с подствольным гранатомётом ГП-25?
- Ну, что ты, Рейчел! Мистер Рябцефф - благороднейший джентльмен. Он никогда не использует того оружия, которое недоступно его противникам...
На улице раздалась оглушительная пальба. Мать и дочь в обнимку бросились на пол.
...
Вот, наконец, все грифы разлетелись по своим штатам. Мать и дочь, как и все другие жители городка, вышли на площадь. Власть в городе полностью переменилась. Хорошие парни теперь заведовали не только полицией и нефтяными вышками, но и салуном.
Спасителя провожали всем городком.
- Куда вы теперь, мистер Рябцефф?
- Теперь я направляюсь отстреливать плохих парней в шестой группе конкурса 'Авантюра' на литературном портале 'Самиздат'. Отстреливать плохих и помогать, чем могу, хорошим.
---------------------
Этот рассказ - лучшее, что я пока прочитала.
-------------
"Шнобель"
(На рассказ А.Баева - "Вогра")
- А теперь предоставим слово многоуважаемому сопредседателю нашего жюри - Варваре Федоровне Осиновой...Прямая трансляция с церемонии награждения победителей Международного Московского Кинофестиваля ведется на тридцати языках. Это, поверьте, огромная аудитория, насчитывающая...
- Спасибо, Владимир, - перебила его Вогра, которая, наконец, обрела микрофон, а с ним полный контроль над переполнявшими ее чувствами и непоколебимую уверенность в собственной правоте. - Ну, что я могу сказать о нашей картине-победителе...
Вогра, обворожительно улыбнувшись, посмотрела в глаза раскрасневшемуся от счастья и волнения именитому режиссеру-триумфатору, окинула заинтересованным всеохватным взором гламурно-фрачную публику и, подмигнув в телекамеру, громко и членораздельно произнесла:
- Пи...ц! Я такого го..а еще ни разу в жизни не видела!
В мгновенно притихшем зале прокатилось эхо:
- Не видела... видела... идела... ла...
Ошарашенный режиссер-победитель вскочил со своего места:
- Как же так, Варвара Фёдоровна? Ведь мы всё время, назовём вещи своими именами, - всё время шли на поводу отдела развития кинематографии, которым Вы заведуете...
- А главного намёка так и не уловили!
- Да улавливали, улавнивали мы главный намёк Вашего отдела, уважаемая Варвара Фёдоровна, - утвердить на главную женскую роль Вас. Но, сами посудите, как же можно было это сделать, если, по сценарию, главная героиня Настенька - пигалица. А у вас...Мы ведь выясняли... У Вас рост - 198 сантиметров и вес - 126 килограмм. А, по сценарию, Виталик должен заносить Вас по лестнице, 'как пушинку', на девятый этаж. Все кандидаты на исполнение роли Виталика категорически отказывались участвовать в съёмках, если им пришлось бы заносить на девятый этаж Вас.
- Сценарий - не догма. Я бы сама могла занести этого Виталика хоть на какой этаж.
Режиссёр продолжал защищаться:
- Но ведь Настенька - не только пигалица, она ещё и курносенькая. А у Вас...
- Шнобель, шнобель...- зашептали в зале любители острых ощущений.
Режиссёр, оглядев публику - каков будет расклад сил, если без драки не обойтись, - решился:
- А у вас - Шнобель...Это курносенькой можно нарастить нос, а вот укоротить такой, как у Вас, шнобель...
- Деграданты!- Вогра швырнула микрофоном в ведущего. - Идите вы в жопу со своими фестивалями!
Вогра развернулась на каблуках и, цокая набойками, быстро пошла к выходу.
Постепенно присутствующие начали оживать. Кто-то нервно смеялся, кто-то хохотал во все горло, кое-кто выл и требовал немедленно призвать нарушительницу этики к строгому ответу...
Но Вогра ничего этого уже не слышала. Взяв в гардеробе плащ, она вышла на улицу, почти бегом спустилась по ступенькам и элегантно взмахнула затянутой в лайковую перчатку рукой. Мгновенно подкатившее такси гостеприимно распахнуло пассажирскую дверь.
- Шнобель им мой чем-то не угодил! Для кинематографа, видите ли, не подходит, - продолжала негодовать Вогра, садясь в такси, и подозрительно взглянув на водителя, который тут же уставился на предмет обсуждения, грозно спросила: - Тебе он тоже, что ли, не нравится?
Водитель, проверив взглядом - на месте ли монтировка - подобострастно ответил:
- Да что Вы такое говорите? Я в жизни такого кинематографического шнобеля не видел! Всем шнобелям - шнобель!
- Ну, то-то.
- Куда Вас?
- На вокзал. Надоела мне эта курносая Москва!
--------------------------
'КРИВДА'
(На рассказ Елиной Е. - 'В погоне за мечтой')
Кривда кривде - рознь. Есть такая кривда, что одно название: чуть царапнешь её - и под ней чистейшая правда. Мы же поведём речь не о какой-нибудь сомнительной кривде, а о кривде 999-й пробы - безупречной, чистейшей, ослепительной! Кривде, в которой и под сильнейшим микроскопом трудно будет обнаружить загрязняющие её примеси правды. Эта сверкающая кривда - рассказ г-жи Елиной Е. - 'В погоне за мечтой'.
С первых же строк г-жа Елина внимательно следит за тем, чтобы никто не упрекнул её в фальсификации заявленной 999-й пробы.
'На мосту целовались двое... Волны счастья, исходящие от них, дарили частичку тепла всем прохожим, делая мир немного радостнее'.
Я испорчена, сварлива, ворчлива не больше, чем другие. Видя страстные (да пусть и не очень страстные) лобзания и 'обжимансы' на людях, волны счастья не ощущаю и желания подойти к лобзающимся и поблагодарить их за то, что они делают мир немного радостнее, - такого желания не испытываю.
И дальше у г-жи Елиной, как говорится, - кривда на кривде, кривдой погоняет. Везде она - куда ни ткни. Везде!
' Как-то на физкультуре, проходившей в бассейне, Злата потеряла свое кольцо. А я его нашел. И не отдал - постеснялся. А честно признаться - не захотел. Повесил колечко на цепочку и носил на шее, как талисман. Мою душу грело ощущение радости от того, что у меня есть вещь, когда-то принадлежавшая любимой...'
Здесь одно 'постеснялся' может пригвоздить читателя к стулу на полдня - у него или у автора с головкой не всё в порядке. А каково это - 'мою душу грело ощущение радости...'? Свистнул у барышни колечко - и его душу греет ощущение радости!
'Мама!' - хочется воскликнуть после чтения каждого абзаца 'В погоне за мечтой'. После каждого, уверяю вас.
Вот капризная отрицательная героиня требует у героя достать потерянное ею кольцо из океана. Почему из океана? Ну хоть самая малюсенькая молекула в тексте указывала на то, что она потеряла своё (её кольцо надо найти, а не какое-то там волшебное) в океане? И герой берётся выполнить задание. Только не в океане, как до того океана добраться? Автор обещает вскорости пустить по морю, на берегу которого живут персонажи рассказа, яхту; вот со дна этого моря герой и будет доставать кольцо героини. И вот как он это делает - это такое средоточие кривды, такая её концентрация! Умри - более убедительной кривды не сочинить!
'И вот настал день Х. Часам к одиннадцати все участники собрались, и мы отчалили. Погода радовала ярким солнцем и легким ветерком. Яхта отплыла на приличное расстояние, напитки текли рекой, все веселились и поглядывали на меня. Часа через два именинник скомандовал бросить якорь и выжидательно посмотрел в мою сторону.У меня все было готово - маска, ласты...'
И никаких просьб к имениннику (хозяину яхты): 'Дружище, давай-ка ещё пройдём два кабельтова по курсу зюйд-зюйд-вест'. Где бы ни бросил этот именинник якорь, герой обязуется найти кольцо именно в этом месте. Вы сможете сочинить такую кривду? Даже и не пытайтесь.
Ныряет, 'находит'.
'Пора на 'сцену'...'Обмотал кольцо в заранее приготовленные водоросли...'
Интересно, г-жа Елина хоть секунды полторы пытается представить себе картину, которую описывает? Вот нашёл он на дне кольцо, зачем ему ещё и водоросли прихватывать? Чтобы доказать, что со дна кольцо достал, а не приготовил заранее? Так ведь, оказывается, и водоросли можно заранее приготовить. Эх, заготовка и припрятывание на голом теле водорослей остались за кадром! Вот бы где ещё прибытку кривде было.
'... опустился на одно колено перед ошарашенной Златой и, протягивая ей кольцо, с пафосом произнес:
- Не знаю, твое ли, но прими от всей души в качестве выполненного первого задания.
Я немного опасался, что Злата свое кольцо не признает. И не примет. Но оно многим было знакомо. Внутри даже была гравировка. Присутствующие замолчали, ожидая вердикта...'
'Я немного опасался...' А чего это ты, мил человек, опасался? Да пусть бы эта Злата хоть истерику устроила на этой яхте: 'Не моё кольцо, не моё! Выброси его обратно в океан (пардон, в море)!' А гравировка? А 'многим оно было знакомо'?
Скажу словами героя: ' Дальнейшее мне помнится смутно'.
Снимаю шляпу перед стоиками, которые дочитали это произведение до конца. Преклоняюсь перед героями, которые дочитали его до конца, ни разу не чертыхнувшись. И никогда не поверю, что хоть одному человеку, имеющему мало-мальски развитый литературный слух и вкус, - что хоть одному такому человеку рассказ г-жи Елиной мог понравиться. НИКОГДА!
------------------------
'НАЛИВАЙ!'
(Малюсенькая комедия)
Действующие лица: Е л е н а; Д и м ы ч.
Примечание: авторша относится к действующим лицам не просто с превеликим уважением. Порой это чувство вырастает и до самых высоких вершин низкопоклонства.
---------------------------
('Бар' конкурса 'Авантюра'. За стойкой - Димыч.)
Димыч (протирая стакан): Уж вечер близится, а авторов всё нет.
Входит Елена.
Елена (озорно): Скучаешь, Димыч? Наливай! Я вот баночку солёных огурчиков принесла. Держи.
Димыч (придирчиво вертя в руках банку): Луховицкие?
Елена: А то!
(Выпивают.)
Елена: Обозревать работы конкурса будешь? Наливай!
Димыч недоумённо смотрит на Елену.
(Выпивают.)
Елена (сочувственно): Понимаю-понимаю, Димыч. Не твой уровень, не твой масштаб. Тебе бы с Кафкой, Джойсом, Достоевским схлестнуться. Наливай!
Димыч опять разводит руками: где же ты, мол, возьмёшь тут оппонентов такого уровня?
(Выпивают.)
Елена (игриво): А, может, снизойдёшь и мой рассказ обозреешь?.. Вот держи! Смотри, какой славный огурчик. Наливай!
Димыч (нетвёрдой рукой держа стакан и огурец, запинающимся языком): А что? И снизойду! И обозрею!
(Выпивают).
........
Димыч (поднимая тяжёлую голову со стойки и долго разглядывая через стекло пустой банки другую голову, лежащую рядом): Я, Фёдор Михайлович, сызмальства считал своим долгом перед великой русской литературой разобрать по косточкам ваше 'Преступление и наказание'. Слышите! (Димыч тормошит Елену.)
Елена (поднимая голову и долго разглядывая Димыча через стекло пустой бутылки): Вот и хорошо, Виссарион Григорьевич. Только я переименовал это произведение. Теперь оно называется - 'В погоне за мечтой'.
Димыч: Гениям всё позволено.
Елена: Только уж ты, Виссарионушка, с присущим тебе неистовством разбери, ага?