Минаев Владимир Петрович : другие произведения.

"Молодая гвардия": опять предательство

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 6.05*11  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Книга знакомит с публичными высказываниями журналистов, историков, писателей, свидетелей событий, связанных с историей легендарной комсомольско-молодежной организации "Молодая гвардия". Своеобразная заочная дискуссия за "круглым столом" позволила сопоставить разные точки зрения, выявить истину и очистить ее от преднамерен-ной фальсификации давних событий.

В. МИНАЕВ

"МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ":

опять предательство

В поисках истины за "круглым столом"

О книге Владимира Минаева

"Молодая гвардия": опять предательство.

В поисках истины за "круглым столом".

  
   Я прочитала замечательную книгу смелого и мужественного человека, сохранившего верность своей поруганной Родине и ее героям. Блистательно написанная, эта книга является ярчайшим документом сегодняшнего антифашистского сопротивления, неприятия очернительства советской истории, в том числе истории героической борьбы Краснодонской подпольной организации "Молодая гвардия".
   Владимир Петрович Минаев -- брат Нины Петровны Минаевой, участницы "Молодой гвардии", зверски замученной вместе с другими молодогвардейцами и сброшенной в шурф шахты N5 -- выступает не просто как честный публицист, но и как свидетель, на глазах которого происходили те героические и трагические события, и посему имеет право утверждать: подпольная молодежно-комсомольская организация "Молодая гвардия" в Краснодоне существовала и действовала! За несколько месяцев -- с сентября по декабрь 1942 г. -- молодогвардейцы распространили тысячи листовок, казнили двух полицаев-предателей, отбили у охраны и разогнали по степи гурт скота, сожгли биржу труда со списками тысяч людей и тем самым спасли их от отправки на каторжные работы в Германию, освободили 75 пленных красноармейцев из Волченского лагеря и 20 военнопленных из здания бывшей Первомайской больницы, в честь 25-й годовщины Октября вывесили на самых высоких зданиях восемь красных флагов, совершили множество других героических деяний, о которых пишет В.Минаев и которые зафиксированы в целом ряде материалов и документов. Заявления продажной прессы о том, что "Молодая гвардия" -- миф (См. напр. "Самостiйна Україна", 29-30 августа, 2002) -- это откровенная и бессовестная ложь.
   Попытки национал-радикалов, вчерашних и сегодняшних ОУН'овцев, присвоить себе героические деяния молодогвардейцев есть не что иное, как политическое мародерство, обкрадывание мертвых, рассчитанное на то, что свидетелей уже не осталось, а у потомков моральное чувство парализовано вследствие тотального извращения националистической пропагандой всей истории советской Украины.
   Вокруг "Молодой гвардии" наворочены горы лжи, разлиты океаны желчной клеветы и наветов. Как подступиться к ним? Объяснять каждый отдельный факт, искать оправданий? Владимир Минаев избрал непростой, но, на мой взгляд, самый правдивый и, если можно так выразиться, бесстрашный метод исследования. Он предоставил слово обеим сторонам, главным образом опровергателям "Молодой гвардии", развернул заочную дискуссию за своеобразным "круглым столом", чтобы, как он пишет, "сопоставить разные точки зрения, выявить истину и очистить ее от преднамеренной фальсификации давних событий" -- ... "всесторонне и трезво, без эмоций".
   Выставленные на свет разума, тонко, глубоко, иронично прокомментированные автором, лживые и циничные рассуждения фальсификаторов обнаруживают свою полную логическую несостоятельность, и противоречивость -- опровергают самих себя. И каждому из клеветников автор мог бы сказать словами великого Авиценны: "То дело, что творил, творил ты темной ночью: Оно при свете дня существовать не может".
   Одна из наиболее злонамеренных фальшивок пытается внушить сбитому с толку обывателю мысль о том, что "Молодая гвардия" была не комсомольско-молодежной, а националистической, бандеровской организацией и якобы возглавлял ее функционер ОУН Евгений Стахив. Я непосредственно столкнулась с этой фальшивкой на страницах газеты "Лiтературна Україна" в статье Владимира Покотило "Фадеев и правда. Из записок украинского националиста". ("ЛУ", 5 февраля 2004). В статье написано буквально следующее: "А правда была такая. В первые дни немецкой оккупации на восточные территории Украины двинулись бандеровские походные группы создавать очаги борьбы за освобождение Украины от фашистских орд. Такая группа прибыла и в Краснодон. Стахив -- напористый и умный ватаг из этой группы -- поселился среди краснодонцев, разыскал норовистых смельчаков и создал из них повстанческий центр с лозунгом "Украина без Сталина и Гитлера!" -- вот что мы открыли в Краснодоне".
   От своего отца -- Костенко Василия Семеновича, который в 1943-1947 гг. возглавлял комсомол Украины, поднимал ее из руин и был причастен к увековечиванию памяти о молодогвардейцах, из его книг (напр. "Юнiсть полум'яних лiт" -- К. 1969) и устных рассказов я знала историю героев Краснодона. Фальсификация событий в статье В.Покотило глубоко возмутила меня. Я выступила со статьей-опровержением в этой же газете, на что незамедлительно откликнулись сторонники В.Покотило и Е.Стахива, смысл выступлений которых сводился к тому, что нет, мол, дыма без огня ("ЛУ", 22 апреля 2004). После этих публикаций благодаря известному публицисту Светлане Гараже я познакомилась с многообразными материалами желтой прессы, главным героем которых оказался Е.Стахив. Но только книга Владимира Минаева вносит, наконец, ясность в вопрос о том, что же это за персона, которую принимают на высшем уровне как почетного деятеля ОУН и одновременно как руководителя краснодонского подполья.
   Подробно о мнимой деятельности этого псевдогероя читатель узнает из таких разделов книги В.Минаева, как "Где подпольничал Е.Стахив?", "Легальное подполье", "Самозванец из Америки", "Рожденный ползать -- не врать не может" и др. Но кратко можно обобщить так. Этот вояжер, по сравнению с "наездами" которого меркнут похождения "великого комбинатора" Остапа Бендера, совсем неслучайно совершил свой второй поход на Украину в начале 90-х гг. (в целом он приезжал сюда, кажется уже четырнадцать раз). Стахив реализовал указания своих американских покровителей, заинтересованных в том, "чтобы в последующей войне не было "Молодых гвардий", не было космодемьянских и матросовых". Но американские кукловоды недостаточно добросовестно разработали легенду для своего эмиссара. И поэтому он все время путается, перевирает сам себя, не может толком изложить даже факты собственной биографии. То он будто бы еще в 1952 г. опубликовал несколько статей о "Молодой гвардии", о том, "как все было на самом деле" ("зробив сенсацiю"). То, кажется, в 1955 г., посмотрев кинофильм С.Герасимова "Молодая гвардия", "опомнился": "антигерой Евгений Стахович -- это я, это большевики меня очернили за мою тяжелую подпольную работу в Донбассе. ...Кошевой -- это я..."
   Явно клиническое признание, спровоцированное подобием имен, проливает свет на природу лживых слухов о том, что О.Кошевой, мол, не погиб, а сбежал и живет в Америке! Только в Америке оказался Стахив, а Олег Кошевой не стал на колени перед палачами и был казнен. Е.Стахив, по саркастическому замечанию В.Минаева, "теперь уже под крылом американских "демократов"... с триумфом сунулся в чужую историю. И, пожалуй, уже вообразил себя бронзовым памятником на постаменте из "Молодой гвардии".
   Многочисленные противоречия, логические нестыковки в выступлениях Е.Стахива широко проанализированы в книге. Неужели целая армия журналистов, историков, публицистов и проч. -- всех тех, кто "делал сенсацию" вокруг имени Е.Стахива, порочащего "Молодую гвардию",-- не видели их?! Конечно, видели. Но в карьеристских и шкурных интересах, пытаясь угодить заокеанским спонсорам, фальсифицировали события.
   Книга В.Минаева обличает продажную прессу. Автор уверен "в неминуемой замене пресловутой, суррогатной свободы слова на крепкую и безупречную свободу правды".
   За "умышленное широкое распространение недостоверных сведений о краснодонском подполье, которые унизили честь и достоинство молодогвардейцев и причинили моральные страдания их близким родственникам", он пригвождает к позорному столбу распространителей гнусных сплетен.
   Книга Владимира Минаева -- книга-подвиг; она восстанавливает историческую справедливость и воздает должное как героям "Молодой гвардии", так и их очернителям.

Наталья В. Костенко,

доктор филологических наук,

профессор Киевского национального

университета им. Тараса Шевченко

Молчать - безнравственно и подло

   Множество слов похвалы теснится у меня в душе после прочтения этой книги о "Молодой гвардии" и о том, какая вакханалия брехни, лжи, наветов, самозванства и вранья накопилось вокруг этой патриотической, чисто Советской, НАШЕЙ юношеской организации беззаветных Патриотов своей Великой Родины.
   В.Минаев нашел безупречный публицистический прием, который помог объективно и глубоко показать и проанализировать духовный подвиг молодогвардейцев, среди которых была и его сестра в активном ядре органи­зации. А с другой стороны, не вдаваясь в проклятия и эмоции, раскрыть бессовестную, подлейшую брехню Стахива-самозванца, его приспешников, восхвалителей и "подельников" по этой подлой клеветнической кампании, дис­кредитирующей погибших в муках отважных комсомольцев. Такой наглой, без­удержной, а, главное, самовосхвалительной брехни, пожалуй, не было еще в истории. Даже в геббельсовской пропаганде!
   Есть у величайшего баталиста мира В.В.Верещагина знаменитая картина "Мародеры" -- она хранится в Николаевском художественном музее наряду с другими выдающимися полотнами этого гениального художника. Их подарил Николаеву сын Василия Васильевича Верещагина после гибели отца вместе с адмиралом Макаровым на броненосце "Петропавловск", который был потоп­лен японцами на внешнем рейде Порт-Артура в ночь на 4 января 1904 года во время вероломного нападения японской военщины, подстрекаемой миллиардером Шифом и Ко, собравшим с мирового еврейства огромные суммы для подготовки Японии к этой войне - даже строительства новейших линкоров, в том числе и флагмана "Микаса", на котором держал свой флаг Главноко­мандующий Императорским флотом адмирал Того.
   Без этой подлой, латентной силы не обошлось и здесь. Ибо кто такой Стахив? Пешка, нуль! Гитлеровский прихвостень! Они все обслуживали фа­шистскую армию, вермахт, в качестве переводчиков и референтов по Украине.
   У нас в совхозе "Баштанский" в первые же дни оккупации, с передовыми частями двигались каратели "абвера" и гестапо с бандеровскими переводчиками, и расстреляли вернувшегося из неудачной эвакуации, тяжело раненого в обе руки управляющего IV отделением совхоза Александра Федоровича Романенко - бывшего командира бронепоезда в гражданскую, а потом начальника ВЧК Харьковской области. Из ВЧК он был изгнан еще в конце 20-х или на­чале 30-х, и об этом мало кто знал. Но немцы приехали именно за ним! По всей вероятности, по доносу своих агентов. Его, больного, прикованного к постели, допрашивал какой-то высокий чин в плетеных погонах через пе­реводчика, говорившего на галицийском наречии. А потом расстреляли. Об этом я написал в повести "Пауль, Петер, Йоган..." и в романе "Степь".
   Мне хочется сказать, что картина "Мародеры", на которой турки разде­вают на поле боя погибших в бою русских солдат, была бы очень точной иллюстрацией к тому, что затеял этот прислужник фашистов и его прихлебатели. Хочется так же подчеркнуть, что дискредитация "Молодой гвардии" стоит в ряду тщательно разработанных в недрах ЦРУ, "Моссад", английской военной разведки МИ-5 мероприятий по развенчанию нашей роли по разгрому вермахта в его "быстротечной кампании" - "блицкриг", а также нашей Победы. Не гнушаются использовать для этого даже фальшивку ведомства Геббельса по дискредитации Жукова, приписывая ему подписание "приказа" вместе с Берия о высылке в Сибирь ВСЕГО НАСЕЛЕНИЯ УКРАИНЫ. Да вагонов, мол, не хватило.
   В общем, "Были времена и потяжелее. Но не было подлей!". Гадко, омерзительно читать эту стряпню, видимо, оплачиваемую из-за бугра.
   - Когда, по-вашему, началась вторая мировая война? - спрашивают неко­его из высших чинов Пентагона.
   - Десятого июня 1944 года, - отвечает, ничтоже сумняшеся.
   - А с 39-го по 44-й?
   - Это были локальные войны...
   Так перечеркивают нашу Великую Отечественную войну и Победу в ней при нашей жизни. А что будет, когда мы "исчезнем", - как выразился на Тегеранской конференции И.В.Сталин? Победителями во второй мировой войне объявят себя насаждатели "нового мирового порядка на все века", вытравив из сознания будущих поколений даже воспоминание о нашей Великой Отечественной и о нас. Игра затеяна дьявольская, масштабная, глобальная. Посредством глобальной же брехни и фальсификаций. В этом ряду стоит и дискредитация "Молодой гвардии", ее Славы и Доблести. И нет нам спасения от клеветы на нашу Великую Родину, на наш Советский строй, на наши принципы высокой морали, патриотизма и верности долгу.
   Будем же мужественными и стойкими в борьбе против наших хулителей и пасквилянтов! Молчать в эти сумбурные, треклятые времена - безнравственно и подло!

Александр Сизоненко,

писатель, лауреат Государственной

премии Украины им. Т.Г.Шевченко

Конча-Озерная, 16 мая 2006 года.

Советскому Человеку посвящаю

Так было

Пролог

  
   Грузная, в заплатанной кофте, в брезентовых чувяках, - такие с подошвой из кусков автомобильных покрышек в военные годы носили и старый и малый, - Анна Дмитриевна робко вошла в дом, точно пришла к покойнику, печальным взором обвела голую комнату, сочувственно покачала головой.
   - Как разоренное гнездо, - унылым голосом откликнулась бабушка. - Жизнь нескладная пошла. Все из рук валится... А Наташка в работу погрузилась... Такая, видно, наша планида.
   - Понимаю, понимаю. Горе очень большое... - Учительница присела к столу, раскрыла самодельную тетрадку, уставилась на туалетный столик.
   Он один в зале выглядел по-прежнему: на стене зеркало в резной деревянной оправе, под зеркалом - две высокие сте­клянные вазы с пучочками ковыля, собранными Ниной, и, привезенная ею из Мариуполя картонная шкатулка, вся оклеенная ра­кушками. Анна Дмитриевна поежилось, перевела взгляд на бабушку.
   - Я чего, Евдокия Алексеевна, зашла? Хочу о наших ребятах книгу написать,
   - Нынче многие пишут. Вон учитель Яков Филиппович тоже затеял. Намедни с фронта пришел. Первомайцев с мальства знает. И меня тянул за язык. А я что расскажу? Голова кругом идет...
   Вот письма Нине. Ее уж давно нет, а они все идут.
   Пока учительница читала, бабушка задумалась и механически шевелила пальцами по столу, как обычно перебирала она крупу или зерна.
   Анна Дмитриевна вытерла глаза за стеклами очков, вздохнула:
   - Много я их перечитала. За душу берут.
   - На моем веку, Митревна, всякое бывало. Но такое - уму непостижимо. Кабы ране сказали - убей меня не поверила бы. Наперед не угадаешь, кому по ком плакать. Да изверги и нам могилу уготовили. Хотели с корнем вырубить. Не успели.
   - Об этом надо все написать. Все что пережили.
   - Чего расписывать-то? Так ясно: прошлого не воро­тишь, а нынешняя жизнь что пашня на косогоре. Пахали, пахали, чтоб урожай был, а пошел ливень и все размыл. Сызнова надо пахать. Плодючий слой наново дожидаться... За это время много воды утечет.
   - Это верно. Но людям надо хлеб выращивать и после таких ливней.
   - Э-э! Жизнь она сама свое сделает. Глянь вон ака­ция! Всю антихристы изуродовали. А живет! Потому как корни живы. Так, поди, и люди. Какие корни у них...
   У веранды стояла ветвистая акация. Гитлеровцы, маскируясь, ободрали на ней кору бортами автомашин, об­тесали ствол боками бронетранспортеров. И она засохла. А летом от материнского ствола, у самого корня взметнулся нежный зеленый побег.
   - Земля, дерево, корни... Очень метко, Евдокия Алексеевна, - учительница записала что-то в тетрадь. - Расскажите, как жили раньше, как росла внучка. И потом что было... Пока память свежая.
   Бабушка сникла, сцепила руки, облокотилась на стол, тихо говорит:
   - Да ты, Митревна, сама знаешь, как жили. Наташка-то рано овдовела. На ее плечах вся семья осталась, а профессии никакой. Когда мой Никифор был жив, он хоть и сторожем работал, да подмога семье была. Но Наташка быстро стахановкой стала. Ее премировали швейной машинкой, потом путевкой в дом отдыха. Сама-то не поехала, Нину вместо себя отправила. Золотое дитё было. Вся в мать пошла, в руках все горело. Всегда уборку в хате делала с песнями. Девки соседские возле нее клубились. Да вот они живы, а ее нету... Крошечка моя. И соседи в ней души не чаяли.
   - А к вам как относилась внучка? - оторвалась от тетрадки учительница.
   - Меня, бывало, на грех наводила. Выведет ночью на веранду и толкует о звездах и что небу конца нету. Грех было такое слушать. Часто шутила со мной. И я заигрывала. Бывало хочу ее оторвать от книжки, спрашиваю: "Нина, всю яйцо бить, али половину?". Она задумается, рассмеется, обхватит меня и тискает...
   Когда антихристы напали, она не послушала мать и не поехала в Алмату, куда Маша Боркина из Ленинграда выкуировалась. Пошла на курсы в больницу. Тогда к нам на постой пять Ванюшек стало, командир Дубченко врачом был, учил Нину лекарничать. А когда вонючие хрицы пришли, все кувырком пошло. Да разве мыслимо все рассказать?
   Однажды ночью Нина аэроплан услыхала, в пляс пустилась. Сказала, что это наш аэроплан, пошел к партизанам. А когда Тоня Иванихина с плену пришла, их стало водой не разлить. Так вместе и забрали. А что они вытворяли!..
   Я чуть не умерла, когда Захаров наставил на меня наган, требовал сказать, где оружие. Хорошо, что Нина все из дому уносила. Она все скрывала, и мне строго-настрого наказала молчать. И хорошо, что Наташка ничего не знала. Когда в полиции Нины не стало, прибежала моя кума, Ильинична Клюзова. С порога про Нину спросила. Говорит, Сеню ее, тоже сказали, что в Ворошиловград увезли. А четыре месяца ни слуху ни духу. Надысь, говорит, две ночи жуть брала. Загудели машины. Послышалась песня. Поди, к пятой шахте поехали. Потом стредьба. И прямо, как ножом по сердцу: может там Нину порешили? Я чуть не рехнулась. И ее, грешным делом, обругала. Но Наташке не сказала. А то беда была бы. Она такое могла натворить. Нас всех бы прикончили. Когда обыск делали, ее Захаров долго дожидался. Не знаю, как ее сердце выдерживает. И загодя прошу, Митревна: встретишь Наташку - не расспрашивай, не домогайся, Тяжко ей. Своими глазами дите истерзанное видела. Да акромя дочки одиннадцати душ родственников лишилась,
   - А у Фадеева были?
   - Приглашал. Наташка наотрез отказалась. Ажноль в живой-то ране копаться?
   Многие родители молодогвардейцев, охваченные горем, скованные нуждой и лишениями военной жизни, не воспринимали под­вигом поступка своих детей. И надоедливую Анну Дмитриевну они встречали слезами, молчаливым укором, а то и отмашками. Учительница искала своих прежних учеников, близких друзей погиб­ших подпольщиков, надеялась списаться с ними. Вскоре ответил Борис Клыго:
   "3дравствуйте, Анна Дмитриевна!
   Получил сегодня Ваше письмо, которое горем и болью легло мне на душу. Многое из того, что сообщаете Вы, я уже знаю, но большая часть явилась новостью.
   У меня очень мало времени - мы проходим последнюю под­готовку к бою, и я смогу только дать Вам ответ на письмо. Может быть, позже я смогу удовлетворить Вашу просьбу, потому что то, что Вы просите меня сделать, мне страшно хочется сделать, т.к. это и Ваша просьба - для меня самое дорогое, самое неотложное. Она воодушевляет меня.
   Но Вы еще, видимо, не знаете, какое изменение произошло в моей службе. Я и все мои товарищи проходим последнюю подго­товку перед боем. Мы - танкодесантники. Перед нами много труд­ностей и опасности. Сейчас почти нет свободного времени, и, чтобы сосредоточиться, спокойно подумать, слишком мало сейчас подходящих условий.
   Я, конечно, помогу Вам, может быть, еще раньше, чем думаю, но многое будет зависеть не от меня.
   Мне перед боем получить Ваше дорогое письмо, узнать хотя и печальную судьбу моих друзей очень дорого. Если все будет благополучно, мы развернем большую, плодотворную пере­писку с Вами.
   Я никогда не думал, что у меня уже нет стольких друзей: Краснянского, Клюзова, Третьякевича. О Минаевой Нине и о всех молодогвардейцах я много читал в газетах и письмах от родных. Так грустно об этом думать.
   Ну, я заканчиваю. Уже темно, а в лесу света нет. Завтра утром, я узнал, мы выступаем. Когда Вы получите это письмо, это уже не будет тайной.
   Итак, до свиданья. До свиданья после боя. Если будем живы, мы еще о многом поговорим.
   Да! Поздравляю Вас с наступающим великим праздником 7 ноября, под сенью знамен которого, благословляющих нас, мы идем в бой! Привет всем и моим родным.
   Я им больше не успею написать, а это письмо будет самым последним от меня, т.е. самым свежим.
   Примите мой искреннейший дружеский привет.
   Ваш воспитанник, гвардии младший сержант Клыго Б.Г.

I.XI..43 г. Полевая почта N 07289"

   Добросердечный и обаятельный, скромный, большой лю­битель театра, шутник, немного художник, чуть-чуть поэт, он был душой своих одноклассников. Ох, как много он мог рассказать о них! Но это его письмо стало последним.
   Удрученная Анна Дмитриевна решила отказаться от неудачной затеи писать книгу. Но чем дальше, тем чаще вспоминались ей будничные события школьной жизни, а из них отчетливо про­ступали истоки душевной силы у обычных, порой совсем неза­метных мальчишек и девчонок. Она настойчиво собирала ма­териалы, и в списке своих учеников - первых выпускников школы N 4 и тех, кому война не дала ее закончить, - делала пометки:
   - Иван Виткалов - геройски погиб на фронте; а еще в сорок первом при прорыве кольца немцев под Харьковом радист танка Виткалов заменил убитого водителя и раздавил огневые точки врага, за что был награжден орденом Красно­го знамени.
   - Юрий Виценовский, Михаил Григорьев - члены "Молодой гвардии" казнены 31 января 1943 года.
   - Леонид Дадышев - член "Молодой гвардии", казнен 15 января 1943 года.
   - Вениамин Жданов - погиб на фронте. О его подвиге газета "Комсомольская правда" писала: "Старший лейтенант Вениамин Жданов вел свое звено на выполнение боевой задачи. Бой был неравным. Противник в несколько раз превосходил силами наших. Машина Жданова загорелась. Стоял острый вопрос: использует ли командир парашют? Мгновение, и машина Жданова ринулась вниз, направляемая на склад горючего... Клубы чер­ного дыма, поднявшиеся и окутавшие все окружающее, заставили противника остановить свои действия и дать возможность нашим самолетам скрыться".
   - Нина Иванцова - член "Молодой гвардии", комсорг 8-го батальона связи 1-го гвардейского стрелкового корпуса 2-й гвардейской армии 4-го Украинского фронта.
   - Ольга Иванцова - член "Молодой гвардии", комсомольский работник.
   - Борис Клыго, Александр Клюзов - геройски погибли на фронте.
   - Анатолий Ковалев - член "Молодой гвардии", 31 января 1943 года бежал из-под расстрела, пропал без вести.
   - Клавдия Ковалева - член "Молодой гвардии", казнена 16 января 1943 года.
   - Александр Краснянский - погиб на фронте.
   - Виктор Лукьянченко - член "Молодой гвардии", казнен 31 января 1943 года.
   - Нина Минаева - член "Молодой гвардии", казнена 15 ян­варя 1943 года.
   - Анатолий Орлов, Владимир Осьмухин, Виктор Третьякевич - члены "Молодой гвардии", казнены 15 января 1943 года.
   - Сергей Тюленин - член "Молодой гвардии", казнен 31 ян­варя 1943 года.
   - Любовь Шевцова - член "Молодой гвардии", казнена 9 фев­раля 1943 года...
   Через много лет, в 1961 году Анне Дмитриевне Колотович удалось издать небольшим тиражом свою книгу "Дорогие мои краснодонцы". Написали свои воспоминания Е.Н.Кошевая, З.Т.Главан, К.М.Иванцов, Л.В.Попова. И несмотря на большую давность той суровой поры не убывает интерес к истории "Молодой гвардии", интерес к познанию облика того героического поколения, которое ярко и талантливо изобразил А.Фадеев: люди пишут родственни­кам молодогвардейцев, учителям, в краснодонский музей. Пишут отовсюду - все хотят знать о героях больше, чем знают. Вот толь­ко малая часть того, что написали мне.
   "Наша пионерская дружина носит имя бессмертной "Молодой гвардии". Уже десять лет мы по крупицам собираем ма­териалы о молодогвардейцах. Три раза ездили в Краснодон. Познакомились и подружились с 22 семьями молодогвардейцев. А теперь рассказываем всем учащимся, которые приезжают к нам из района и области. Большой интерес наш музей вызывает и у взрослых...
   Как взволнованы ребята, когда они рассматривают личные вещи Вити Третьякевича, Тоси Иванихиной, Тони Дьячен­ко, Лиды Андросовой, Вани Земнухова! В их взгляде и тревож­ная грусть о погибших, и молчаливая клятва на верность мо­лодогвардейцам.
   Мы свято храним память и о Вашей Нине. Чтобы больше рассказывать о ней, пришлите свои воспоминания и ее личные вещи, если они сохранились.
   Члены штаба музея "Молодая гвардия" средней школы N 12 Звездного городка".
   "...Наша школа открыта совсем недавно. Но уже каж­дый пионерский отряд носит имя молодогвардейца. В дни рожде­ния наших любимых героев мы проводим торжественные вечера, где читаем книги о них, рассказываем все, что знаем, мину­той молчания чтим их память. Мы очень гордимся Вашей сестрой. Ее жизнь служит для нас примером, и память о ней сохраним навсегда.
   Пионерский отряд имени Нины Минаевой и члены сове­та музея "Молодая гвардия", город Сердобск, Пензенской области".
   "...В нашем классе две молодогвардейские парты. За ними сидят лучшие ученики класса.
   Пионеры отряда имени Нины Минаевой средней школы N19 города Новосибирска".
   "...Мы оформили стенд о нашей землячке Нине. Сейчас готовим демонстрационный столик, где разместим все, что отдала Ваша мама. Передайте ей - милой маме нашей Ниночки Минаевой - большое спасибо. И пусть не переживает, что забы­ла она подать сахар к чаю. Все было очень хорошо: и встреча, и беседа на скамейке под акацией, где любила сидеть Нина, и вкусный с вареньем чай, и ароматное масло, и мягкие булочки.
   Летом наметили побывать в тех местах, где родилась Ни­на, где жил и боролся ее дедушка.
   Мы скоро заканчиваем школу. И для работы в музее гото­вим себе смену из пионеров 5 и 6 классов. По материалам о Нине уже подготовили очень активных ребят.
   Члены штаба музея "Боевая слава" школы N 37 города Орла".
   "...Этим летом мы побывали на родине героев - в городе Краснодоне, встречались с родителями, с людьми, знавшими молодогвардейцев. Краснодонский музей зачислил наш музей своим филиалом. За три недели с начала учебного года мы провели 15 экскурсий, у нас побывало более 500 человек...
   Члены совета музея "Молодая гвардия" школы N 8, город Томск".
   Помнится, в 1946 году в нашу Первомайскую школу прие­хали гости - первая делегация московских школьников. И с той поры неразрывна связь учеников школы N 312 города Москвы с Краснодоном.
   Со всех уголков земли люди приезжают в Краснодон. Приезжают поучиться мужеству, обрести новые силы. Приезжаю и я. С волнением подхожу к братской могиле... И как прежде, как всякий раз вижу: над чернокаменной могилой, всегда ухоженной и прибранной, склонили свои ветви широкие акации. Они все в цвету, рясном и ароматном, сотни гроздьев, тысячи цветков. Цветы, словно белые пчелы роем облепили разлапистые ветки, собирают нектар... И я вспоминаю ту, что у нашего дома, ту, что сменила погибшую и теперь цветущая. С виду она еще слабая, нежная, хрупкая, а попробуй сломать - голыми руками не возьмешь! И всегда она одинакова: в благодатное лето и в засуху. Потому что корни у нее прежние, глубоко разрослись в земле.
   Я иду по городу и такие же акации вижу повсюду: в новых скверах, вдоль новых улиц, в просторных дворах. И везде слышу: "Здесь она родилась... Отсюда он пошел в школу... Тут они вступили в комсомол... Этот парк посадили они. В нем любили гулять... Здесь стояла та черная биржа... На этих домах они вешали флаги, клеили листовки... По этой дороге везли их на казнь...".
   С тревожным чувством я направляюсь к шахте N5. Подхожу к шурфу. К террикону - свидетелю. Он помнит, как оборвали песню, как шурф стонал, как плакал Краснодон. Да, он помнит. Громада террикона вся в красно-бурых пятнах, точно впитала кровь погибших здесь. Дождевые потоки избороздили его. Но это - не борозды, это - морщины страдалиц-матерей. Я заме­чаю: молодые акации в новом сквере у шахты дружно тянутся вверх, а старый террикон с каждым годом становится ниже: нескончаемый людской поток уносит его по пылинкам. И я уношу. Так по пылинкам собирается прошлое, образуются глыбы истории... А может быть то - не пылинки, а зерна? Они прорастают, дают всходы. Всходы новых героев...
   Так было... А теперь эти интересность, познавание, уразумение нередко с существенно иной целью, противоположной, враждебной. О чем читатель узнает из этой книги.
  

Вступительное слово

   Уважаемый читатель! Я не увижу Вашей реакции при чтении этой работы. Однако надеюсь на понимание и даже -- на одобрение, потому что здесь, в ожесточенном споре, но в рассудительной схватке, побеждает правда.
   Много столетий назад римский историк и писатель Гай Светоний сказал: "Кто не порицает клеветников, тот поощряет их". Время не оспорило эту истину.
   Испокон веков ложь отравляет людям существование. Обывательская ложь разрушает семьи, делает врагами друзей, вносит раздор в коллективы. Ложь предательская помогает противнику. Выдающийся знаток русского слова В.И.Даль в "Напутном слове" в 1862 году сказал: "Во всяком научном и общественном деле, во всем, что касается всех и требует общих убеждений и усилий, порою проявляется ложь, ложное кривое направление, которое не только временно держится, но и берет верх, пригнетая истину, а с нею и всякое свободное выражение мнений и убеждений" [1].
   Его современник, русский писатель М.Е. Салтыков-Щедрин об этом сказал так: "...История дает приют в недрах своих не только прогрессивному нарастанию правды и света, но и необычайной живучести лжи и тьмы. Правда и ложь живут одновременно и рядом, но при этом первая является нарождающеюся и слабо защищенною, тогда как вторая представляет собой крепкое место, снабженное всеми средствами самозащиты...
   Вообще ложь имеет за собой целую свиту преимуществ... Она знает, что торжество правды не влечет для нее за собой никаких отмщений. Правде чужда месть; она приносит за собой прощение, и даже не прощение, а просто только восстановление действительного смысла явления" [2].
   В этих мудрых обобщениях тогда, полтора столетия назад, ложь только порой пригнетала истину, держалась временно и пребывала в защите. Потому ходячий ум народа (пословица) верно утверждал: правда сама себя очистит; все минется, одна правда останется.
   За годы научно-технической революции западные цивилизаторы крупномасштабными разработками произвели на свет ложь глобальную и всесильную. В облике прямого обмана и дезинформации, нетрадиционных идеалов и соблазнительных мифов, обожествленного мамона и утонченных систем воздействия, она стала главным орудием в информационно-психологических войнах: оружием массового поражения, способным разрушать страны, обычаи и хозяйственные системы, разжигать вражду народов и развязывать горячие войны.
   А правда так и осталась "нарождающеюся", "слабо защищенной" и даже гонимой!
  
   На темных улицах пустых
   Спасалась правда от погони.
   От страха пряталась в кусты,
   Сжимая потные ладони.
   Бежала, путала следы,
   Кралась по грязным подворотням,
   Своей боялась наготы
   И зябко куталась в лохмотья.
  
   Так просто, но точно обрисовала нынешнее положение правды Ольга Марчевская.
   Сегодня уже не тайна, что врожденная ненависть Запада к славянам, к Советской России (СССР) возбудила идеологический психоз в так называемой холодной войне. "Мы бросим все, что имеем,-- все золото, всю материальную мощь на оболванивание и одурачивание людей" -- планировал А. Даллес в 1945 году в доктрине психологического сражения с СССР [3]. "Наше дело работать и добиться того, чтобы там свершились внутренние события" -- предписал Совет национальной безопасности США в директиве N 20/1 от 18 августа 1948 года [4].
   С конца 40-х годов объем вещания западных стран на Советский Союз возрос более чем в тысячу раз и составил 1400 часов в неделю, или 200 часов в сутки. Пропаганду вели 34 зарубежные радиостанции на 22 языках народов СССР. США тратили на это с 1950 года по 120 миллионов долларов в год, а с 1960 года - более 500 миллионов ежегодно.
   И агрессивная ложь сорок лет подтачивала опоры Советского Союза. В результате "внутренние события" свершились.
  
   Страну в одночасье слизали,
   Изгрызли до мелкой трухи.
   Христос остается с "низами",
   Иуда подался в "верхи".

(В.Кочетков).

   Теперь иуды бахвалятся своим коварством. Дескать, Председатель Верховного Совета УССР Л.Кравчук собрал тайное совещание, на котором И.Плющ, И.Драч, Д.Павлычко, Л.Лукьяненко, И.Юхновский выработали такую "тактику недопущения" подписания нового Союзного договора: "У микрофонов в Верховном Совете говорить не об отказе от подписания Союзного договора, а, наоборот, о важности этого договора, необходимости его доработки, внесения поправок и изменений. Выработанная тактика затягивания в принятии решения действовала безотказно. Наконец подписание было отложено... Широкая общественность не знала, что за этим кроется" [5].
   Так "свершали внутренние события" наперекор воле 80 процентов населения Украины, проголосовавших на референдуме за Союз.
   А вот признания победителей. Президент США Дж.Буш после телефонного доклада Б.Ельцина об успешном развале СССР воскликнул: "Это победа силы наших нравственных ценностей, это означает экономический рост и рабочие места у нас дома!". Президент США Б.Клинтон: "В начале 1990 года работники ЦРУ передали на Восток для осуществления наших планов 500 миллионов долларов, и затем - такие же суммы". Дж. Бейкер, Государственный секретарь США: "Мы истратили триллионы долларов за сорок лет, чтобы оформить победу в холодной войне против России". Ф.Гафней, директор Центра политики и безопасности США: "Победа США в холодной войне была результатом целенаправленной, планомерной и многосторонней стратегии США, направленной на сокрушение Советского Союза... В конечном счете, скрытая война против СССР и создала условия для победы над Советским Союзом".
   Осуществляя план расчленения Советского Союза на отдельные государства, США со своими союзниками самочинно снизили цены на энергоресурсы и сырье, закрыли рынки для советских товаров и тем самым нанесли в 80-е годы ущерб Советскому Союзу в 1,2-1,5 триллиона долларов - почти в два раза больший, чем в войне 1941-1945 годов.
   Аллен Даллес планировал: "Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности поверить". И его "единомышленники и союзники в самой России" заставили людей поверить как в магические, чудодейственные "ценности": "демократию", "реформы", "свободу", "рынок". А порядочных ученых и политиков с их голой правдой, тоже по Даллесу, "поставили в беспомощное положение, превратили в посмешище..., оболгали и объявили отбросами общества".
   В массовом помрачении рассудка остались без внимания суждения даже несомненных авторитетов. Так, известный американский экономист Дж. Гелбрейт говорил: "За свободный рынок могут ратовать люди с психическим отклонением. Наша жизнь смягчается и регулируется правительством". "Реформаторы" оказались "с психическим отклонением" и пропустили мимо ушей вот это откровение японского миллиардера Хироси Такавама: "Мы ничего не можем понять у вас. Мы в свое время взяли ваш план, наполнили гибкими инструментами, и он у нас заработал. А теперь мы видим, что вы от плана отказались. Вы были умными, а мы, японцы, дураками. Мы поумнели, а вы превратились в пятилетних детей".
   Ловчилы и пройдохи, захватившие власть над обломками СССР, ни уха ни рыла не смыслят в экономике и не знают, что с 1933 года США используют заимствованное у СССР государственное регулирование народного хозяйства, что специальные плановые органы созданы во Франции, в Канаде, Нидерландах и многих других капиталистических странах.
   Известный ученый-диссидент А.Зиновьев, проживший на Западе более 20 лет сказал так: "Высокая продуктивность западной экономики вообще лишь в ничтожной мере определяется частным предпринимательством. Она определяется общей структурой капиталистического предпринимательства, которая гораздо ближе к тоталитарной структуре, чем дискредитируемая коммунистическая экономика Советского Союза" (Мюнхен, август 1990 г. - "Комсомольская правда" 15.09.1990).
   Неожиданным даже для противника, ошеломляющим для трезвомыслящих людей оказался безрассудный отказ 200 миллионов "пятилетних детей" от наследства великой эпохи -- мощной высокоразвитой индустрии и эффективного агропромышленного комплекса, созданного тремя поколениями советских людей. "Демократическая элита" посчитала абсурдом и экономическим авантюризмом индустриализацию страны и коллективизацию сельского хозяйства.
   Но разве победа в смертельной схватке с фашизмом не явилась подтверждением необычайной, величественной человеческой сущности планов социализма, осуществленных большевиками в поразительно короткий срок? А возродить страну из руин в считанные годы, поставить мирный атом на службу человечеству, первыми проникнуть в космос неужели смогли бы "дети Шарикова", "люди с совковой психологией", как обзывают сегодня советский народ?
   Так кто же эти политические пигмеи, которые хлипкими ножками чванливо пинают этот грандиозный и необозримый обломок истории?
   "Мы вышли из страшной державы",-- втолковывал телезрителям первый Президент Украины Л. Кравчук, бывший главный идеолог компартии республики. "Беловежское соглашение -- это был единственный шанс для Украины выбраться из ада",-- заявил в свое семидесятилетие этот, выпестованный в том "аду", самодовольный и чванливый оборотень. "Мы жили в тюрьме",-- уточнил прессе второй Президент Л. Кучма, бывший директор наиважнейшего, привилегированного оборонного завода СССР и член самого главного органа руководящей коммунистической партии.
   Поражает неестественное отсутствие у этих двоих и их приспешников душевной тревоги от тяжкого оскорбления презрительным клеймом "предатель", удостоверенным неоспоримой формулой знаменитого французского писателя В.Гюго: "Позорить свое отечество -- значит предавать его".
   Сегодня те заговорщики, разрушители Советского Союза, выдают себя за спасителей своего народа. "Неконтролируемый распад страны, - сказал Л.Кравчук, - имел бы катастрофические последствия глобального масштаба и привел бы к миллионам жертв... Приняв в Беловежье соглашение о создании СНГ, мы тем самым придали процессу развала СССР, который начался не по нашей инициативе, цивилизованный характер... Я считаю нашей заслугой, что народы СССР и мира не почувствовали на себе последствий неконтролируемого распада государства". ("День", 09.12.2006).
   Этот рукотворный катаклизм по-иному оценили умные и неравнодушные иноземцы. Йоле Станишич, югославский писатель: "Советский Союз был самой величественной крепостью надежд для всего прогрессивного человечества... Не существует больше той великой гармонии, которую укрепляли мыслью, трудом и зачастую своими жизнями миллионы людей. Разрушение СССР для меня - самая страшнейшая беда после Ноевого потопа" ("Правда" 28.06-5.07.1996).
   Пьер-Мари Галуа, французский генерал, бывший военный советник де Голля, выдающийся стратег - геополитик, мыслитель, историк и известный писатель: "Если бы я смог увидеть возрожденную Россию такой же могучей, как СССР, то тогда отправил бы свою душу с песней на небеса. <...> В наши дни либерализм, капитализм не приобрели необходимой мудрости и не стали человечными, гуманными, на что всегда на словах претендовали. Капитализм при всей своей изощренности, закамуфлированности стал еще более агрессивным, алчным... Мое заключение: если бы Россия не потерпела крушение, если бы не было этого ... разрушения России, СССР, не было бы войн в Ираке и Югославии, не погибло бы около 2-3 миллионов невинных. Крушение СССР ... устранило политическое и экономическое равновесие в Европе. С уничтожением СССР наступило полное нарушение баланса на планете" (Там же).
   Директивой США N 20/1 было намечено: "Мы должны создавать автоматические гарантии, обеспечивающие, чтобы даже некоммунистический и номинально дружественный к нам режим:
   а) не имел большой военной мощи;
   б) в экономическом отношении сильно зависел от внешнего мира;
   в) не имел серьезной власти над главными национальными меньшинствами;
   г) не установил ничего похожего на железный занавес.
   <...> ...Мы обязаны не мытьем, так катаньем навязать их для защиты наших интересов..." [4].
   Но не потребовалось ни "мытье", ни "катанье": "местные власти, которые пришли на смену Советской власти", сами осуществляют предписанную "программу деком-мунизации". При этом используют поражающее воздействие лжи через средства массовой инфантилизации (превращения взрослых в детей) -- СМИ.
   Эффективность такого действия Гитлер обосновал так: "Восприимчивость масс довольно ограничена, их понимание -- незначительно, зато забывчивость чрезмерно велика... Только того, кто тысячекратно будет повторять ординарные понятия, масса пожелает запомнить. Если уж врать, так врать нагло: в большую ложь охотнее верят, чем в малую... <...> Большая ложь дает выигрыш во времени, а потом о ней никто не вспомнит".
   Современные цивилизаторы пошли дальше: большую ложь они фабрикуют с учетом закона "красного смещения". Он отражает свойство здоровой психики: в воспоминаниях человека горести забываются, исчезают из памяти, а радости остаются и занимают почти все ее пространство. Чтобы скрасить потрясающие драматические последствия псевдореформ, армия манипуляторов общественным сознанием создает травмирующий психику фон: вытесняет из памяти радостные воспоминания и нагнетает горестное из тяжелых событий прошлого, обставляя его тысячекратно повторяемыми клеветническими штампами и издевательскими клише. Вот самые ходовые: "совки", "рабские души", "красно-коричневые", "московско-большевистские оккупанты", "тоталитаризм", "казарменный социализм", "совдепия", "уравниловка", "печально знаменитые серп и молот".
   Советские люди, избалованные социальным благополучием и утратившие чувство беспокойства о будущем, без сомнений "заглатывают" фальшивые цитаты, поддельные приказы, подложные "архивные" документы. Без возражений, как истину, они принимают вот такие язвительные нелепицы: "коммунизм страшнее фашизма", "коммунисты воспитали колбасный патриотизм", "большевистский период был страшнее, чем татаро-монгольское иго", "только при немцах наши люди наелись хлеба".
   А сколько усилий было потрачено на замену названия "Великая Октябрьская социалистическая революция" на "Октябрьский переворот"! А ведь ретивые оценщики истории хорошо знают, что большевики совершили не дворцовый переворот, а настоящую социалистическую революцию: власть от капиталистов и помещиков перешла к рабочим, была сломана буржуазная государственная машина, утверждена общественная собственность на средства производства, ликвидирована эксплуатация человека человеком. Иначе говоря, революция -- это избавление от гнета, нищеты, скотского существования, и, как сказал В.Гюго, это возврат от поддельного к настоящему. Потому-то во Франции все делается, чтобы не замарать облик Великой Французской революции; ее репутацию охраняют конституцией и никто не пытается поливать грязью. "Марсельезу" поют как коммунисты, так и их противники. И с большим почтением французы относятся к Великой Октябрьской революции, родившей первое в мире социалистическое государство. Да и сегодня под знаменем социализма, поднятым Великим Октябрем, живут полтора миллиарда землян -- больше, чем в так называемом золотом миллиарде западных стран.
   Поражающее воздействие всеми средствами массового извращения истины (СМИ) нацелено на В.И.Ленина и И.В.Сталина. Так, например, у Ленина "...и дурацкая мимика, и плешивость, и ужимки подвыпившего телеграфиста... нет в нем ни вида, ни величия" (М.Вайскопф). "Ленин -- наибольший в мире террорист и тиран" (Ж.Желев, президент Болгарии). "Ленин -- изменщик Родины, лицемер и демагог... От сифилиса помер наш вождь и учитель" (А.Иванов, поэт-пародист). "Жириновский по выговору своему, по верткости, по всем ухваткам, по мерзости всей -- копия Ленина" (В.Астафьев, писатель). "По сравнению с палачом Сталиным, Гитлер просто карлик" (Ж.Желев). "Сталин был в молодости осведомителем полиции" (И.Левин, ж. "Лайф").
   Академик Н.П.Бехтерева рассказывала в газете "Аргументы и факты" (сентябрь 1995 г.), как на нее "давили", чтобы она подтвердила, что ее дед, В.М.Бехтерев, назвал Сталина параноиком. "Это была тенденция,-- говорила она,-- объявить Сталина сумасшедшим, в том числе с использованием моего дедушки, но никакого высказывания не было".
   Учитывая чрезмерную забывчивость масс, "бульварный кулинар" В.Коротич приправил миллион своих жареных газетных уток ядовитой небывальщиной: "советские вожди свергли самодержавие", и, дескать, Иосиф Сталин участвовал в свержении императора Николая Второго. Но высокообразованный, бывший советский общественный деятель знает, что царя свергла российская белая кость: дворяне и родственники монарха.
   Многие годы на все лады цитировали строку из пролетарского гимна: "Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем..." И всегда затушевывали то, что объектом разрушения в ней является "мир насилия", и клеймили коммунистов как разрушителей. Даже теперь, "разрушив до основанья" все народное хозяйство Украины, глава государства утверждает, что "советская командная система оставила нам разрушенную экономику".
   Бурлацкие и радзинские с яростью набросились на Павлика Морозова, который на суде выступал свидетелем и защищал мать, себя и честь семьи от отца-мучителя. Отца за хозяйственные преступления приговорили к нескольким годам лишения свободы, а четырнадцатилетнего Павлика и его младшего брата убили дед и родной дядька. Но об этом -- ни слова. Зато твердили, что советская система воспитывала таких вот "предателей святости кровных уз".
   "Необычайную живучесть лжи" подтверждает газета Конгресса украинских националистов "Нацiя i держава" (21.10.2003), в которой некто Д.Цивьюк, героизируя юного Б.Цицика, застрелившего в 1949 году "большевистского мучителя", райвоенкома майора Бугайова, а в 1950 году -- майора НКВД Скороделова, пишет: "В СССР наибольшим юным "героем" был Павлик Морозов. Сотни школ, улиц, колхозов носили его имя. За что? А за то, что он предал родного отца и выдал его на казнь. Вот таких героев воспитывала советская власть! Предатель -- герой".
   Но, как говорится, море песком не засыплешь. На фронтах Великой Отечественной войны защищали Родину, народ, своих отцов и матерей, братьев и сестер 14 миллионов комсомольцев, воспитанных советской властью. Почти 3,5 тысячи стали Героями Советского Союза, более 3,5 миллионов комсомольцев были награждены орденами и медалями. И вот газетчики по невежеству, а скорее всего со злым умыслом, противопоставляют народным героям террориста Цицика.
   Ложь в законе, "снабженная всеми средствами самозащиты", воровски поступает с историей Великой Отечественной войны. Пышными торжествами в день Победы она прикрывает бешеную ненависть к Красной Армии, оглупление выдающихся советских полководцев, глумление над прославленными защитниками Отечества, надругательство над братскими могилами и памятниками. Извращенное толкование истории Второй мировой войны западной историографией уже навязано нашим беспринципным идеологам и политикам.
   В учебнике А.Кредера "Новейшая история. XX век", изданном на деньги американца Д.Сороса, которому уже удалось, по его признанию, "американизировать целое поколение молодежи в Восточной Европе и России", сказано: "Первым вестником перелома во второй мировой войне стало сражение у атолла Мидуэй". А решающие военные действия, мол, происходили в Африке и Атлантике. Так зачеркивают истинно решающие битвы -- под Москвой, Сталинградскую и на Курской дуге.
   Во Франции, например, есть станция метро "Сталинград", площадь "Сталинград", кафе и школы с таким именем; в Бельгии есть улица Сталинградская, в Англии -- площадь Сталинградская. А в Украине, освобождение которой началось благодаря победе в Сталинградской битве, этот символ уже вытравили из памяти людей.
   Германский телесериал "Будь проклята война" распространил по планете такое вот заключение диссидента Льва Копелева о советских солдатах, избавивших трусливую Европу от фашистского зверья: "Это были солдаты, которые умели только убивать, копать могилы, заниматься разбоем и бабами".
   Но не говорят, что бомбардировка американцами Дрездена в самом конце войны унесла жизни 100 тысяч мирных жителей и уничтожила культурный центр Германии. Более 600 тысяч мирных немцев погибли от американских бомб.
   И сегодня СМИ США трубят, что советские солдаты убивали немецких детей и насиловали женщин. Дескать, в первые послевоенные месяцы сотни тысяч мирных жителей Германии умерли от голода и холода (в жаркие летние месяцы 1945 года!), мол, советы изгнали миллионы людей из их домов в Германии на Восток.
   Американский "историк" Энтони Бивер, автор книги "Падение Берлина. 1945" сегодня заявляет, что когда советские войска вошли в Германию, русские солдаты изнасиловали два миллиона немецких женщин. "Русские солдаты,-- говорит он,-- насиловали каждую немецкую женщину в возрасте от восьми до восьмидесяти лет".
   Такая дикая ложь в цивилизованном обществе именуется "свободой слова".
   А советский писатель В.Астафьев, переметнувшись в стан "царя" алкоголика и убийцы, уценил советское воинство так: "Мы просто не умели воевать. Мы и закончили войну, не умея воевать... Мы залили своей кровью, завалили врагов своими трупами". Конечно, этот "военспец" не умел воевать и потому служил всего-навсего ротным телефонистом в гаубичной бригаде. Но как читатель он знал данные Генерального штаба Вооруженных сил СССР, которые говорят, что общие безвозвратные потери военнослужащих Советского Союза составили 11 миллионов 273 тысячи человек, в том числе более 2 миллионов военнопленных погибли в немецких концлагерях, а общие безвозвратные потери Вооруженных сил Германии и ее союзников на советском фронте составили 8,6 миллиона человек. Так что при почти равных потерях сторон победила Красная Армия. Но злобная ложь -- неугомонна. И святоша выискал новый порок: "Наша армия была первой в мире, что воевала без Бога... Даже у фашистов на пряжке было написано "с нами Бог".
   Публикуя эти мыслишки, редакция газеты "Известия" умолчала о 13,6 миллионов советских мирных жителей, уничтоженных гитлеровцами с именем Бога, и что с именем Бога "цивилизованные" варвары США уничтожили миллионы мирных жителей и памятники культуры в Хиросиме и Нагасаки, в Северной Корее и Вьетнаме, в Триполи и Багдаде, в Боснии и Югославии. Но с выгодой для себя распространила вот этот слушок ловкого дельца А.Тарасова: "Когда немцы ненадолго заняли город, поселились и в нашем доме, то, как вспоминала бабушка, без спросу они даже соль не брали... Наши же партизаны приходили в город по ночам за бражкой, воровали. На том их немцы и поймали, несколько человек повесили".
   На подлых слухах сочинили грязную клевету на народную героиню Зою Космодемьянскую некие В.Леонидов и А.Жовтис, а редакция газеты "Аргументы и факты" распространила ее серией статей тиражом 24 миллиона экземпляров. Эта шатия, удовлетворенная палаческой расправой над патриоткой-мученицей, вдобавок поиздевалась над матерью двух Героев. Будто бы она при опознании трупа устроила вульгарную драку с другими матерями за право признать казненную партизанку своей дочерью, чтобы получить привилегии матери Героя Советского Союза. "Побоище было страшное,-- пишут сочинители.-- Всех разогнала длинная и худая женщина, впоследствии оказавшаяся Космодемьянской. Так Таня стала Зоей". Но авторы и распространители этой сплетни знали, что комиссия опознала Зою Космодемьянскую 4 февраля 1942 года, а 16 февраля 1942 года ей присвоили звание Героя Советского Союза. Зачем же понадобилось якобы свозить для опознания матерей, а им драться, когда героиня уже была известна?
   Беспощадно поизмывалась над Космодемьянской некая Сенявская Е.С. из Института Российской истории РАН. В ее "исследовании" партизанка, назвавшаяся Таней, -- "фанатичка", поджигала дома, "в которых жили только русские", и она "не нанесла никакого урона немецкой армии". И "Таня" -- не Зоя Космодемьянская. Настоящая Зоя, дескать, была заслана в тыл к немцам, была в концлагере, а когда ее освободили наступающие войска, она вернулась домой, но мать ее не приняла и выгнала. А вот "мертвую "Таню" по фотографиям в газетах опознали как свою дочь сразу несколько женщин, в конкуренции на право получения за нее пенсии, льгот и славы победила, естественно, та, которая лучше всего совмещалась с системой" [6].
   Какие же матери вскормили таких негодяев, презревших даже природные материнские чувства? Когда Сталин узнал о казни партизанки Зои Космодемьянской, то приказал немецких солдат и офицеров 332-го пехотного полка в плен не брать. Кто сегодня воздаст по заслугам духовным палачам?
   Застрельщиков информационных казней героев войны, возбуждения к ним ненависти родила пресловутая горбачевская перестройка. Пятая колонна во главе с новоявленным главным идеологом компартии А.Н.Яковлевым захватила средства массовой информации и умело организовала кампанию размывания исторического сознания народа.
   Раскрепощенные корчеватели памяти и творцы мифов дружно набросились на краснодонскую "Молодую гвардию", как моллюски, облепили ее, чтобы утопить в океане лжи. Прежде ковыляла по миру коротконогая ложь об Олеге Кошевом: будто бы не погиб он и живет в Америке. Но вот в 1987 году западные радиоголоса поставили под сомнение само существование подпольной организации "Молодая гвардия", о Кошевом говорили как о предателе своих товарищей и изменнике Родины, и призывали советских людей "пересмотреть свои позиции по отношению к Олегу Кошевому и его боевым товарищам".
   Этот призыв, как чертополох, засорил разум и буйно расцвел на нашей "независимой" информационной ниве. В сотнях газетно-журнальных публикаций, в передачах радио и телевидения ехидными насмешками и коварной ложью героическую организацию низводят до мифической, будто бы придуманной в краснодонской полиции и писателем А.Фадеевым...
   Все это -- типичные истории наших дней и всего лишь фрагменты огромной по масштабности многогранной психологической войны. Но даже из пунктирно обозначенных подлогов и обманов видно невооруженным глазом: неистово одержимых идеей сменили не искатели истины, а ее душители, предатели, носители зла и ненависти. Собственно они породили и овеществили Смутное время, создали государство, в котором главное оружие власти -- средства массовой информации, которые серией хитроумных способов агрессивно вторгаются в душу и подсознание человека, словесным насилием изменяют личность, подавляют память и волю. В результате сегодня мало кого удивляет, что миллионы умудренных опытом ветеранов войны смиренно наблюдают, как над могилами советских воинов, которые шли в атаку и побеждали под Красным знаменем, развеваются флаги их врагов: власовские -- в России, бандеровские -- на Украине.
   Нравственный долг и обязанность очевидца из последнего поколения свидетелей дают мне большие права, чтобы активно выступить против глумливо торжествующей неправды. И дают право судить тех, кто покушается на честь беззащитных молодогвардейцев.
   Чтобы очистить подлинную репутацию "Молодой гвардии", нужно выяснить: почему, с какой целью Запад обратил особое внимание именно на нее, кто конкретно десятки лет распускал сплетни о Кошевом, какие силы ведут массированный огонь по молодогвардейцам и писателю А.Фадееву?
   Искать правду, которая, по выражению Салтыкова-Щедрина, "восстановит действительный смысл явлений", будем в заочных дискуссиях, беседах за "круглым столом", в разговоре по душам с журналистами, историками, писателями, свидетелями тех давних событий. Процесс исследования проведем во всем объеме, всесторонне и трезво, без эмоций: от этого разбора в какой-то мере зависит бессмертие героев и бесславие, позор и кончина тленных лжецов.
   Как пищу для ума читателей и будущих историков, осветим отдельные позорные страницы современности с именами фальсификаторов советских летописей, виртуозов обмана и клеветы, марионеточных и бесплодных правителей Украины с их одиозным кругом продажных осквернителей святых символов и идей, русофобов и отечественных национал-фашистов, распространителей суеверий, астральных предсказаний и пережитков глубокой старины.
   Чтобы легче осмыслить разговор, уясним себе внутреннее содержание таких слов как "вера", "ложь", "патриотизм", "подвиг", "предательство".
   Вера -- уверенность, убеждение, твердое сознание, понятие о чем-либо, особенно о предметах высших, нравственных, духовных (В.Даль). Мощный моральный фактор. Вера способна породить в человеке как нравственный подъем, так и фанатичное изуверство.
   Вера является необходимым элементом индивидуального и общественного сознания, важным моментом деятельности людей. Объекты веры выступают лишь в виде возможности. Вера отражает не только объект, но главным образом отношение к нему субъекта, а тем самым и общественное бытие субъекта, его потребности и интересы.
   Ложь -- слова, речи, противное истине (истина -- все, что верно, подлинно, точно, справедливо, что есть) (В.Даль). С психологической и этической точки зрения следует различать ложь сознательную, намеренную и заблуждение.
   Патриотизм (греч. patre -- родина) -- нравственный и политический принцип, социальное чувство, содержанием которого является любовь к отечеству, преданность ему, готовность ради него к самопожертвованию, уважение к историческому прошлому родины и унаследованным от него традициям; гордость социальными и культурными достижениями своей страны; сочувствие к страданиям народа и переживания за социальные пороки общества; привязанность к месту жительства.
   Подвиг -- доблестный поступок, дело или важное, славное деяние, акт героизма, требующий от человека предельного напряжения воли и сил, связанный с преодолением необычайных трудностей.
   Предательство -- поступок лукавый, вероломный, крамольный, изменнический (В.Даль). Нарушение верности общему делу, требований солидарности, переход на сторону врага, выдача ему соратников, тайны, умышленные действия, враждебные общему делу и выгодные его противникам. Предательство обычно связано с беспринципностью, политической трусостью и шкурническими интересами; всегда расценивалось как злодеяние.
  

легкое "прикосновение"

к предмету разговора

Беседа первая

   В заочной полемике участвуют: В.Аблицов и др., авторы материала "Антифашистское движение сопротивления" ("Голос Украины", 06.11.1999 г.), Н.Ажгихина, автор статьи "Заложники легенды" ("Огонек" N44, 1990), Г.Головлева, автор заметки "Молодогвардейцев выдумывали дважды" ("Киевские ведомости" 11.12.2000), А.Гордеев, профессор Днепропетровского аграрного университета, автор статьи "Кто предал молодогвардейцев?" ("Комунiст" N46, 1996), К.Иванцов, автор книги "Молодая гвардия": правда, вымысел, клевета", А.Ильченко, автор материала "Молодая гвардия" -- роман про ОУН?" ("Всеукраинские ведомости", 12.06.96), С.Киселев автор статей "Кто же предал "Молодую гвардию"?" ("Литературная газета" 27.06.90, "Киевские ведомости" 18 и 21.10.2002), А.Кобельнюк, автор статьи "Олег Кошевой комиссаром "Мо­лодой гвардии" никогда не был..." ("Голос Украины" 19.05.93), Н.Кононова, автор материала "Триумф и траге­дия "Молодой гвардии" ("Киевские ведомости" 11.10.2002), В.Левченко ("Житомир", 08.05.1992 г.), А.Никитенко, директор Краснодонского му­зея "Молодая гвардия", В.Полищук, кандидат юридичес­ких наук, доктор общественных наук, с 1946 г. проживал в Польше, с 1981 г. живет в Канаде, автор книги "Гiрка правда: злочиннiсть ОУН-УПА", А.Редченко, автор материала "Мы верили в Украину..." ("Народна газета", N9, 1994 г.), М.Романцов, автор ма­териала "Если бы Олега Кошевого не казнили немцы -- казнили бы большевики" ("Вечерний Киев" 6.03.93), Ю.Семиволос, автор материала "Большевистское подполье: зеро, брехня" ("Молодь України" 27.04.93; "Час-Time" 4.08.95), В.Семистяга и Ю.Козовский, авторы очерков "Что же было в Краснодоне?" ("Молодь України" за 17, 18 и 22 сентяб­ря 1992 г.), В.Сильченко, автор статьи "Фадеевский "пре­датель Стахович", оказывается,-- герой. И издал мемуа­ры" ("Киевские ведомости" 5.10.95), М.Слабошпицкий, главный редактор издательства "Рада", Е.Стахив, автор публикации "Молодая гвардия" -- это выдумка Фадеева" ("Вечiрнiй Київ" 17.08.95) и книги "Останнiй молодогвардiєць" (К., 2004), М.Федоренко, автор материала "ОУН и "Молодая гвардия" ("Народна газета" N7, 1991), Э.Шур, автор материала "Молодая гвардия": подлинная история, или уголовное дело N 20056" ("Совершенно секретно" N3, 1999 и "Департамент" N4, 2000) и другие авторы публикаций.
   Заголовки отдельных статей сразу раскрывают их смысл и возбуждают своей эмоциональной окраской: одни читатели с возмущением отвергают сенсационные сооб­щения о том, что "Молодая гвардия" якобы была националистической подпольной организацией, другие -- заин­тересованно берут это на веру. Наша задача -- искать ис­тину, и для этого обратимся к авторам за доказательства­ми их утверждений.
   В.Левченко: Теперь установлено, что в Краснодоне действовало самостийницкое подполье "Молодая гвардия" под лозунгом "Советская власть без большевиков". Одна­ко все подвиги подпольщиков и славу приписано комсо­мольцам во главе с О.Кошевым [7].
   М.Федоренко: Гость из США Евгений Стахив -- ко­ренастый седоголовый мужчина -- знает о подпольной борь­бе с фашизмом на Донбассе и о "Молодой гвардии" то, чего не знают читатели романа А.Фадеева [8].
   А.Редченко: Евгений Стахив -- человек пожилой, но такой же энергичный, как и в годы Второй мировой вой­ны, когда пришлось путешествовать по Украине, органи­зовывая самостииницкое подполье. "Народна газета" рас­сказывала о взаимодействии созданных им подпольных структур с "Молодой гвардией" на Донбассе. О подлин­ном, а не выдуманном Фадеевым по заказу компартии облике организации Олега Кошевого, о национал-комму­нистической направленности действий юношей и девушек, которые под влиянием убедительного агитатора Евгения Стахива начали писать в своих листовках: "Смерть Гит­леру! Смерть Сталину! Советская власть -- без большеви­ков!"
   Пан Евгений снова в Украине. Уже шестой раз после войны [9].
   М.С.: "Народна газета" знакомила читателей и со всей семьей Евгена Стахива, в которой все были в ОУН, и с ним самим, подробно информируя о важной миссии пана Евгена в донецкий край, когда он, будучи в подполье, со­трудничал и с Олегом Кошевым, и с другими "молодог­вардейцами", борясь и против фашизма, и против комму­низма [10].
   М.Слабошпицкий: Я впервые встретился с этим чело­веком пять лет назад и сразу почувствовал в нем спокой­ную и разумную внутреннюю силу, которая дает возмож­ность человеку преодолевать в жизни чрезвычайно слож­ные преграды.
   ... Книжка "Крiзь тюрми, пiдпiлля й кордони" роди­лась из рассказов Стахива обо всем, что ему довелось пе­режить в годы борьбы за независимую Украину. Он сидел и в тюрьмах, и был в подполье, переходил границы раз­ных государств, ясное дело, каждый раз рискуя жизнью. Его биография -- готовый широкоформатный, остросю­жетный роман.
   Евгений Стахив живет в Нью-Йорке, а его книга вы­ходит в киевском издательстве "Рада" [11].
   М.Прокоп: Это живо написанная и интересная рабо­та, которая в своих отдельных частях может стать настоя­щим достоянием украинской мемуаристики, в частности там, где автор рассказывает об организованной освободи­тельной борьбе подполья ОУН во время немецкой окку­пации Украины [12].
   В.Сильченко: Отечественная история сейчас бурно переписывается и преподносит немало сюрпризов. Вот и книга Евгения Стахива ... несомненно, вызовет легкий шок у всех, кого воспитывали на примере юных героев-красно­донцев из "Молодой гвардии" А.Фадеева. Подполье было, но не коммунистическое, а оуновское. И "предатель Стахович", т.е. Стахив, никого не предавал, а был активным, опытным бойцом-подпольщиком. О чем он сам, приехав из Нью-Йорка, убедительно рассказал собравшимся на презентацию.
   Книга воспоминаний Стахива читается как ошелом­ляющий приключенческий роман. Тут и сотрудничество со Степаном Бандерой, неравная борьба с немецким фа­шизмом в Закарпатье и в самой Германии, "кошки-мыш­ки" с гестапо в Донбассе и по всей Украине [13].
   В.Аблицов, В.Жежера, В.Краснодемский: ...Недав­няя встреча с Евгением Стахивом в Союзе писателей Ук­раины возродила новую заинтересованность историей юно­шеской, краснодонской организации "Молодая гвардия".
   Евгений Стахив -- почетный деятель ОУН (Организа­ция украинских националистов), во время второй миро­вой войны в составе подпольных походных групп ОУН действовал на Донбассе.
   Е.Стахив, как и большинство оуновцев, прибыв в Ук­раину, стал мишенью как для немцев, так и для участни­ков большевистского подполья...
   Вся история краснодонской юношеской подпольной организации до сегодняшнего дня является тайной, кото­рую, очевидно, никому не удастся разгадать [14].
   В.Минаев: Трудно поверить в то, что образованные журна­листы газеты высшего законодательного органа Украины не знают историю краснодонской подпольной организа­ции. Может быть, Е.Стахив раскроет им "тайну" и расскажет о "взаимодействии с "Молодой гвардией"?
   Е.Стахив: Как-то наши ребята нарвались в Вороши­ловграде на молодых людей, которые занимались шпиона­жем. Потом уже мы узнали, что к чему: Шевцову перебро­сили сюда с рацией, чтоб передавала информацию о движении немецких войск. Сама она, конечно, ничего не ви­дела. Имела нескольких ребят, которые приносили ей но­вости. Они изучали знаки на автомашинах (например, медведи, жабы, ключ), рассказывали об этом Шевцовой, а она передавала, что вот в Ворошиловграде появились ав­томобили с такими рисунками.
   <...> Мои ребята имели разговор с информаторами Шевцовой. Они сразу поняли, что это какая-то подполь­ная группа, однако совсем не политическая. Мы стали переубеждать в важности нашей борьбы. Впоследствии они согласились с нами и писали на своих листовках: "Смерть Гитлеру! Смерть Сталину!.. Советская власть -- без боль­шевиков!" [8].
   В.М.: Приписать такие лозунги молодогвардейцам зна­чит задеть честь комсомольцев и советских патриотов, представить их изменниками Родины. Но, может, это были другие подпольщики?
   Е.Стахив: ...На основании отчетов членов украинско­го освободительного движения в Донбассе Володьки Гринченко и Теодора Личмана я знал, что в Донбассе действо­вала небольшая группа бывших комсомольцев, называв­шая себя "Молодой гвардией". Эта группа (хотя её члены были национал-коммунистами, которые пламенно нена­видели и Гитлера и Сталина) находилась в постоянном контакте с нашим подпольем и распространяла наши самостийницкие листовки. В Донбассе были также рабочие, которые требовали бросать в народ лозунги такого содер­жания: "Радянська Україна -- без Сталiна, радянська Україна -- без бiльшовикiв!" Такие требования выдвигали, между прочим, также "молодогвардейцы", приятели Гринченко, поскольку они, как национал-коммунисты, думали об отдельном от российского "украинском пути к социа­лизму" [15].
   В.М.: "Отдельный от российского украинский путь к социализму" сочинили только сегодня, а у комсомольцев 30-40-х годов такая мысль не возникала даже как фанта­зия.
   И все-таки, когда состоялась встреча с молодогвар­дейцами?
   Е.Стахив: ...Где-то в декабре до меня дошла весть, что Володька (Козельский) наткнулся на молодых людей, ко­торые записывали знаки на немецких военных машинах. Он понял, что это какая-то разведка. Мы хотели привлечь этих молодых людей -- им было по 17-18 лет -- к сотруд­ничеству, но вышло, что они не понимают никакой поли­тики. Они просто собирали данные для разведчицы Лю­бови Шевцовой.
   <...> Таким образом, мы прервали с ними всякие кон­такты, чтобы не нарваться на возможные неприятности от немецкой контрразведки или гестапо.
   <...> Но эта группа не проводила никакой идеологи­ческой работы и не имела никакого названия. "Молодая гвардия" -- это выдумка Фадеева [16].
   В.М.: Есть пословица: всякая сплетница на свою го­лову наплетает. Кажется, что эта истина подтвердится в наших беседах. Смотрите, сколько противоречий: то под­польная группа была "совсем не политическая", то "молодогвардейцы, приятели Гринченко" были "национал-ком­мунистами". Или "группа бывших комсомольцев, назы­вавшая себя "Молодой гвардией", вдруг оказывается, "не имела никакого названия" и, дескать, "Молодая гвар­дия" -- это выдумка Фадеева". Да и Володька, обнару­живший "информаторов Шевцовой", вначале был по фа­милии Гринченко, потом стал Козельским.
   Так что за голословными и противоречивыми выска­зываниями проглянула несерьезность рассказчика.
   М.Романцов: Во время немецкой оккупации Украины именно Евгений Стахив был организатором и руководи­телем националистического освободительного подполья в Донбассе. Которое после войны по известным причинам было "перекрашено" в красный цвет придворным литера­тором Фадеевым [15].
   Е.Стахив: В своих интервью я утверждаю со всей от­ветственностью: коммунистического подполья на Донбас­се не было. Мы просто не могли бы на него не натолк­нуться в своей деятельности, как натолкнулись на ребят, которые собирали сведения о движении немецких войско­вых частей для советской военной радистки Любови Шев­цовой [16].
   В.М.: Если большевистского подполья не было, то как же Стахив стал его "мишенью", господа хорошие из "Го­лоса Украины"?
   М.Романцов: Какие лозунги принесла с собой ОУН в оккупированный Донбасс? [15].
   Е.Стахив: О-о-о, это очень поучительная история. Дон­басс был для меня университетом политической програм­мы. Мы пришли воевать, имея лозунг "Украина -- для украинцев". Но, поскольку контактировали также и с ин­теллигенцией Донбасса, то она нас научила, что это является пагубным. ...Мы отказались от старой редакции ло­зунга, после чего я имел в своем подполье и русских, и греков, и татар. Некоторые из них были уничтожены нем­цами.
   А на летучках (листовках) сначала главным лозунгом был: "Смерть Сталину!" Пока мы не поняли, что люди могут подумать, будто бы самостийное украинское подпо­лье подпирает Гитлера. Тогда мы поменяли надпись на летучках: "Смерть Гитлеру, смерть Сталину!" [15].
   В.М.: Откровенное признание. Но как можно бороть­ся с тем, чего нет? Не было на оккупированной террито­рии сталинского режима! Был советский дух. Вот с ним и боролись немцы и оуновцы. Боролись открыто и подполь­но. Скорее всего, главный лозунг оуновцев "Смерть Ста­лину!" был паролем, по которому гитлеровцы опознавали сообщников. Кстати, он смахивает на заклинание немцев, которые, сдаваясь в плен, твердили: "Гитлер капут, Гит­лер капут". А лозунг "Смерть Гитлеру!" был фальшивым. Чтобы с его помощью втираться в доверие к советским людям. Такое немцы могли позволить холопам ради об­щего дела. Об этом умысле Стахив проговорился.
   А.Никитенко: ...Ни в какие ворота не лезут открове­ния Стахива относительно того, что в Донбассе не было коммунистического подполья, а было только украинское националистическое, в равной степени боровшееся и с гитлеровцами, и с большевиками. Смешно это... [17].
   В.М.: Итак, легкое "прикосновение" к предмету раз­говора раскрыло легковесность исторических "сюрпризов". Этим можно было исчерпать спор с Е.Стахивом. Но в со­временной Украине он -- важная особа: с почетом как национального героя его принимали Президенты страны, СМИ встречают нарасхват как крупного авторитета в "не­равной борьбе с немецким фашизмом".
   В связи с тем, что мемуарную книгу Е.Стахива выда­ют, с подчеркнутым одобрением, за исторический доку­мент и первоисточник правды о краснодонской "Молодой гвардии", нам нужно обстоятельно исследовать подполь­ную деятельность Стахива.
  

Ворона летела,

собака на хвосте сидела (посл.)

Выдержки из книги

Стахiв Є. Останнiй молодогвардiєць. К.: Варта.--2004

Составитель книги Виталий Аблицов.

"Крiзь тюрми, пiдпiлля й кордони. Повiсть мого

життя".

   Стояли первые дни декабря 1942 года. Зима. Голод. Беда очень большая. А у Черкашенка -- бочки с квашеной капустой, помидорами, немного свеклы. Каждый день мы ели винегрет на завтрак, обед и ужин. Хлеб -- только в воскресенье. И то было еще хорошо, так как позднее не стало ни помидор, ни свеклы, одна капуста и огурцы. Я, горемычный, имел такой заквашенный живот... Жить было тяжело.
   <...> Как-то батальонщики, с которыми меня познако­мил Антоняк, пригласили меня к себе на квартиру. Они были из пленных, взятых под Кавказом; кабардинцы, осе­тины, украинцы, кубанцы -- душ 15-20. С Кубани -- неда­леко -- привезли 20 литров самогона, имели кое-какую закуску.
   Помню, я им рассказывал о самостийной Украине, о воле всех народов, а между кабардинцами и осетинами началась ссора. Закончилось тем, что они меня провозгла­сили своим Лениным (так как знали только большевистс­кую историю). Ребята хорошо выпили, повытаскивали наганы, начали стрелять. Я их останавливаю: "Придут ге­стаповцы". А они: "Никто не придет. А как придут, мы их к ноге. Не бойся, ты наш гость".
   Принесли мне свою униформу: штаны, пиджак, длин­нющую шинель, шапку-кубанку, дали большой наган. По­вели к одной солдатке, представили как батальонщика, чтобы я мог у нее останавливаться.
   А еще познакомили с Иваном Павловичем -- инжене­ром на хлебном заводе, который жил на Седьмой улице.
   Очень мудрый, образованный мужчина, лет 40-45, патри­от глубокого содержания. Имел где-то закопанную, без первых страниц, историю Грушевского, весь процесс "СВУ" -- в сшитых газетах "Вiстi" 1930 года. Перепряты­вал вещи, связанные с историей Украины. То знакомство оказалось моим лучшим достижением, а он -- лучшим учи­телем политической жизни.
   Я ему рассказал о наших спорах с преподавателем пе­динститута, у которого жил, и он сказал: "Тот мужчина говорил тебе правильные вещи". Иван Павлович первый меня научил, что надо отречься от лозунгов, с которыми мы пришли. В первую очередь -- от лозунга "Украина -- для украинцев" как вредного. Говорил: "Вы должны от­бросить все писания Донцова. Мы должны говорить о народном правлении, о социальных правах всех на­циональных меньшинств. Украина должна быть демо­кратическим государством со свободой печати, религии, совести.
   <...> Тогда мы говорили, что революция 1917 года была на благо, но пришел Сталин и уничтожил ее достижения, ввел диктатуру, тоталитаризм, который ничем не отлича­ется от гитлеризма, -- уничтожали инакомыслящих, упрятывали в лагеря, только там была немецкая раса, а здесь -- "старший брат".
   Все это было изложено на бумаге Иваном Павловичем и даже в некоторых листовках, которые я послал на ут­верждение в Днепропетровск.
   После того нас лучше начали понимать люди.
   <...> Потом я поехал в Днепропетровск и имел разго­вор с Лемишем, который поддержал меня, так как и у его людей в Днепропетровске болело то же самое. Итак, идеи, с которыми мы пришли в Украину, претерпели изменения.
   <...> Эта наша переориентация имела большой ус­пех -- к нам приставало все больше людей, а главное -- из молодого поколения и рабочего класса. Мы пошли с наро­дом, начали говорить с ним языком, который он пони­мал,-- и он начал с нами сотрудничать, и это был наибольший успех всей нашей подпольной работы. С этого времени в нее начали включаться другие национальности: русские, татары, греки. Но теперь совершенно изменилась роль подпольщиков-националистов: не руководить наро­дом (который может быть только исполнителем воли ма­ленькой группы руководящего состава националистичес­кой партии), а служить ему, быть с народом и для народа.
   Итак, мы стали на демократическую базу, и это был наш шаг вперед.
   Батальонщики с Кубани научили меня ходить в не­мецкой униформе, эту идею я привез в Днепропетровск, и с того времени наши курьеры на пути Днепропетровск -- Здолбунов начали пользоваться ею. Возили нам чемоданы с литературой, хорошее соленое сало с Волыни, которое мы распределяли между активными членами подполья, чтобы их хозяйки могли варить хороший суп -- это была важнейшая пища, так как мяса почти не имели.
   <...> Тем временем события на фронте развивались бурно. Мы не имели радио, читали лишь местные газеты, но ощущали, что на фронте что-то случилось, так как на­чали появляться одиночные то румынские, то итальянс­кие солдаты, которые пешком шли на запад. Я затронул одного румына, который шел без оружия, привязав себе бечевкой к ремню чемодан: "Куда идешь?" Он умел одно-два слова по-молдавски: "Иду к мамке". Уже начали по­являться и немецкие солдаты-дезертиры.
   <...> Грозной ситуация становилась и здесь, вокруг Луганска. ... Когда возвратился из Луганска в Днепропет­ровск, Лемиш послал в Луганск руководить подпольем новых людей. Осенью 1942-го туда послали Екатерину Мешко и студента Теодора Личмана. А кроме того, я по­слал туда Володьку Козельского. Они организовали более широкое подполье. И где-то в декабре ко мне пришла весть, что Володька встретил молодых людей, которые записы­вали знаки на немецких военных машинах. Он понял, что это какая-то разведка.
   Мы хотели привлечь этих молодых людей -- им было по 17-18 лет -- к сотрудничеству, но вышло, что они не понимали никакой политики. Они собирали данные для разведчицы Любови Шевцовой. Позднее мы узнали от Александра Фадеева много преувеличений, неправды об их деятельности.
   Итак, мы прервали с ними всякие контакты, чтобы не нарываться на возможные хлопоты с немецкой контрраз­ведкой или гестапо. (с. 146-149)

* * *

   "Полковник А.Бизанц был ведущим вербовщиком в школу в польском Закопане, размещенную на вилле "Тамара", - он лично отбирал в декабре 1939-го 115 оуновцев для обучения. Руководил этим учебным цетром офицер гестапо Кригер, преподавали немецкие офицеры-инструкторы. Впоследствии число курсантов-оуновцев увеличилось...
   А были еще лагеря, курируемые немецкими спецслужбами, в Крынице, Дукле, Барвиняке, Пищанах, где к маю 1941-го обучалось около 800 бандеровцев и около 150 мельниковцев. С началом войны выпускники школ в Крынице и Закопане перешли в распоряжение абвера-2 майора Вайнца (Галичина) и капитана Вербейка (Волынь). Что до высшего руководящего состава ОУН, то он проходил "вишкiл" на специально организованных генералом Лахузеном спецкурсах под Берлином (через которые прошло приблизительно 1000 функционеров ОУН". ("2000" 21.09.2007).
  

Приказы и объявления оккупационных властей.

  
   "Приказываю всем, кто имеет огнестрельное или холодное оружие, сдать его в комендатуру г. Краснодона по истечении 24 часов. Кто уклонится от сдачи, будет немедленно расстрелян".
   "Приказываю явиться на регистрацию всем коммунистам, комсомольцам и евреям. За неявку - расстрел".
   "Запрещаю появляться населению на улицах после 6 часов вечера. За невыполнение - расстрел".
  

ОБ'ЯВЛЕНИЕ.

Об обязательной регистрации населения.

   Все жители, а также граждане, прожившие в городе (или селе) свыше 3 суток, обязаны

НЕМЕДЛЕННО РЕГИСТРИРОВАТЬСЯ

   в городской (сельской) Управе. Отметка о реги­страции производится на удостоверениях лич­ности. Регистрацию обязаны пройти и все вновь прибывающие лица.
   Жители, желающие оказать приют лицам, временно прибывшим в данный город (село), обязаны своевременно получить разрешение го­родского (сельского) головы, указав причины приезда и личные обстоятельства вновь прибывших.
   Нарушения указанных правил строго кара­ются. Лица, оказавшие приют красноармейцам и агентам советской власти (партизанам, шпионам), подвергаются высшей мере НАКАЗАНИЯ - РАССТРЕЛУ..

Полевой комендант.

   (Гос.архив Луганской обл., Ф. Р-1717, оп.1, д.5, л.7)
  

ОБ'ЯВЛЕНИЕ

   Кто возьмет к себе на квартиру участника банды или парашютиста, не заявляет о его квартировании, снабжает продуктами питания или знает его убежище и не заявляет, или вообще чем-нибудь ему помогает, арестовывается и беспрекословно расстреливается.
   Крестьяне! Заботьтесь сами о безопасности ваших семейств, ваших продуктов питания и ваших сел.
   Каждый в отдельности Вы слабы, об'единяясь в самооборону вашего села вы будете достаточно сильны, а с помощью полиции прекратите преступную деятельность банд.
   Мы пришли чтобы помочь вам в этом.

Майор и комендант

   (Гос.архив Луганской обл., Ф. Р-1717, оп.1, д.5, л.2)

Где подпольничал Е.Стахив?

Беседа вторая

   Поскольку воспоминания американского мемуариста не подтверждены документами или свидетельствами дру­гих участников подполья, судить об их достоверности или недостоверности можно только по глубине описанных событий, оценке фактов, степени точности воспроизведения ситуаций того времени. При таком рассмотрении выяс­нится личность Стахива как летописца и его заинтересо­ванность или незаинтересованность в утверждении прав­ды.
   Поэтому не будем касаться неизвестной нам "нерав­ной борьбы... в самой Германии", а перенесемся в Дон­басс, в оуновское подполье и изучим его истоки, деятель­ность и нанесенный фашистам ущерб.
   Е.Стахив: Я всегда стремился быть в авангарде, по­этому, когда Гитлер оккупировал Украину, я выбрал мес­то для создания подполья ОУН, к которой принадлежал. Пробрался в Донбасс, в Горловку, где не знал никого, ни одного знакомого человека. И полтора года, с февраля 1942 до лета 1943, находился у незнакомых людей. Они меня прятали, хотя знали, что если гестапо найдет это укрытие, их повесят вместе со мной.
   <...> Я организовал подполье в Константиновке, Ма­риуполе, Сталино (Донецке), Луганске, Горловке... Ко­нечно, и в меньших городах мы имели свою подпольную сеть [15].
   М.Федоренко: Как Вы попали на Донбасс?
   Е.Стахив: После Киева был еще Кременчуг. От него у меня остались тяжелые впечатления. Там гестапо жестоко расправилось с нашим подпольем. Его возглавлял редак­тор местной газеты Михаил Щепанский. Вместе с ним погибли его жена и двое детей. Расстреляно было также многих галичан, посланных туда ОУН. С фальшивыми документами, в товарном вагоне я добрался до Днепро­петровска, где также узнал о разгроме нашего подполья немцами (здесь также была группа ОУН) ...Тогда же, в феврале сорок второго, я не смог найти в Днепропетровс­ке наших подпольщиков, вынужден был рассчитывать толь­ко на себя. С большими трудностями пробрался в Горлов­ку, устроился на шахту. Сгруппировал вокруг себя людей, ездил по окрестным селам, часто наведывался в Крама­торск и Мариуполь. ...Сюда пробирались из других мест те, кто или был на грани провала, или смог убежать уже после провала. Из Кривого Рога пришел к нам Кривошапко (имя выпало из памяти)... Из Днепропетровска появился Теодор Личман и Васько Петренко, были и другие [8].
   Ю.Семиволос: Военное время -- оккупанты, патрули, проверки...
   Е.Стахив: Да. Однако мы имели в то время хорошо организованную технику изготовления фальшивых доку­ментов, бумаг, которыми пользовались, чтобы ехать поез­дами, однако не теплыми вагонами, а товарными или на ступеньках. Так и добрался до Киева, где был провод "Цен­тральна Україна", который возглавлял Дмитрий Мирон <...> Предатель выдал его гестапо, которое убило Мирона выстрелом в затылок в июле 42-го года.
   <...> Добрался в Кременчуг, где мы имели ячейку. Там я организовал подполье Михаила Щепанского, редактора газеты "Днiпрова хвиля". И жену, и детей, и его, Щепан­ского, немцы расстреляли. А еще в немецкой армии в Кременчуге была группа переводчиков, всех их расстреляли... Гестапо их продал секретарь редакции, который называл­ся Днепров или как-то так -- он донес на ячейку национа­листического подполья. Тогда же я встретился с мужчи­ной из Горловки, который приехал в Кременчуг за таба­ком. Он обещал, что, как доберусь в Горловку, то поможет мне, и это была единственная возможность зацепиться в Донбассе.
   Добрался в Днепропетровск. Подполье -- разбитое, ос­талось только два-три наших человека. Из них -- Тарас Онишкевич (он потом погиб как сотенный УПА). В Гор­ловке нашел того, знакомого из Кременчуга -- звался Чу­мак. Он мог продать меня. Но я не ошибся. Мужчина пустил к себе, имея знакомых на шахте, запихнул туда и меня.
   Ю.Семиволос: Подполье готовилось? Заранее созда­валась база, сеть?
   Е.Стахив: Мы были первыми. Никого до нас не было. Я ходил пешком в Константиновку, Краматорск, где дос­тал велосипед. Впоследствии купили второй для коллеги, Ивана Клима. Поехали в Мариуполь через Волноваху. В Мариуполе организовали подполье, там оно было сильное и наилучшее [18].
   В.М.: Как говорится, из одного места да разные вести. Поэтому много вопросов.
   Как удавалось ездить на ступеньках вагонов, если в инструкции германских властей говорилось: "По лицам, едущим на тормозных площадках, огонь открывать без предупреждения..."?
   Зачем при наличии ячейки пришлось создавать еще и подполье Щепанского? Организовал или "узнал о его раз­громе"? Почему после провала в глубоком тылу оуновцы "пробирались" ближе к фронту, где подпольничать во сто крат опаснее?
   А как удалось пробраться в Горловку, фактически в прифронтовую зону? Как удавалось прятаться от гестапо и одновременно работать на шахте, часто наведываться в Краматорск за 70 и в Мариуполь за 160 километров? Тем более, что тогда Донбасс был забит гитлеровскими войс­ками. Нет ответов? Тогда давайте уточним, кем и когда организовано подполье в Луганске.
   П.Шевченко: Вот главные выводы, к которым при­шел луганский ученый: оуновское подполье реально су­ществовало в Донбассе, и, действительно, к его созданию причастен некий "Евген" (он же, вероятнее всего, Е.Ста­хив) [19].
   B.M.: Ученый обязан знать элементарную формулу: или да, или нет. Но если уж "вероятнее всего" выдается за веский аргумент, то связь Стахива с "Евгеном" надо бы пояснить.
   В.Семистяга: Возглавлял Луганский городской и об­ластной провод ОУН(б) в 1942-1943 гг. заведующий ка­федрой Украинского языка местного пединститута Мак­сим Иванович Бернацкий. В начале августа 42-го именно с ним установил связь эмиссар ОУН(б) "Евген", прибыв­ший из Западной Украины для формирования оуновского подполья в Донбассе.
   Прибыл легально, в качестве представителя "Пресс-бюро", находящегося в Ровно. В городской управе заведу­ющий отделом культуры и просвещения В.М.Ковалев пред­ставил ему М.И.Бернацкого как украинского патриота...
   <...> "Евген" сообщил, что стоит на позициях С.Бан-деры и будет руководить подпольем из Мариуполя [19].
   В.М.: Из трудов В.Семистяги можно добавить, что со­зданием оуновского подполья в юго-восточной Украине занимался краевой провод ОУН(б), расположенный в Днепропетровске, что по его решению в Ворошиловград в сентябре 1942 года прибыли эмиссары Ф.Личман и М.Иванов, потом "в помощь подпольщикам прибыла одна из ее руководителей Екатерина Мешко-Худенко, она же "Оксана". Возникает вопрос: Теодор Личман пробрался в Горловку после разгрома подполья в Днепропетровске, или Ф.Личман прибыл в Луганск по решению Днепропетров­ского краевого провода ОУН(б)? Что скажет на это сам Стахив?
   Е.Стахив: Я припоминаю, что когда вернулся из Лу­ганска в Днепропетровск, Лемиш послал в Луганск руко­водить подпольем новых людей. Осенью 1942 туда были посланы Екатерина Мешко и студент Теодор Личман. А кроме того, я послал туда Володьку Козельского [16].
   В.М.: А когда сам пробрался в Луганск?
   Е.Стахив: Летом 1942 года, в июле, я перебрался в Луганск, и в этом снова помог Мариуполь: редактор газе­ты Николай Стасюк сделал фальшивую справку, что я являюсь корреспондентом той газеты. Я мог действовать полулегально и быстро. Организовал подполье. Как вдруг передают, что комендант сердится: кто это делает все; а ему докладывают, это приехал такой-то из Мариуполя... Я знал, что все пропало, нужно бежать. На мое место прислали другого человека [18].
   В.М.: Снова неясность: "Евген" -- Е.Стахив прибыл в Луганск легально как представитель Ровенского "Пресс-бюро" или полулегально как корреспондент мариупольс­кой газеты? Если в Луганск Стахив прибыл в июле, зна­чит, вместе с передовыми частями оккупантов. А когда бежал от "рассерженного коменданта"?
   Е.Стахив: ...Перед самым взятием Ворошиловграда Красной Армией наша подпольная разведка уведомила меня, что Шаповал (был у нас такой) -- большевистский агент, что он донес гестапо на тех членов подполья, кото­рых знал, указал несколько наших явочных квартир. Я немедленно послал связника-курьера в Ворошиловград, чтобы спасти членов подполья от ареста. Кое-кому, как, например Теодору Личману, посчастливилось его избежать. Потом гестапо схватило Личмана в Мариуполе, и он по­гиб сорок четвертого года в концлагере Бухенвальд. Дру­гих арестовали в Ворошиловграде, с ними и "молодогвар­дейцев" во главе с Олегом Кошевым. Вполне понятно, почему большевики помогли немцам уничтожить подполь­щиков. Эти юноши и девушки исповедовали лозунги, ко­торые сегодня называют национал-коммунистические. Они не хотели обнародовать такой, например, факт, что Олег Кошевой, бывший комсомолец, организатор подполья, во­шел в союз с уже действующим украинским самостийницким подпольем [8].
   В.М.: Позвольте! Это же сапоги всмятку! Общеизвес­тно: молодогвардейцы были краснодонские и их в Воро­шиловграде не арестовывали. Почему же руководитель организации, в которой якобы были и молодогвардейцы, не знает этого?
   П.Шевченко: Как полагает историк (В.Семистяга), воз­можно, Стахив, действительно, несколько преувеличивает собственную роль в организации и создании оуновского подполья [19].
   В.М.: Мягко сказано. Закрадывается подозрение: не умышленно ли все перепутано, перемешаны временные отрезки, а места событий не определены временем их свер­шения? Может быть, так и нужно для "остросюжетного" романа. Но даже художественная правда, как известно, полноценна лишь при наличии основных признаков места и времени. А запутанное изложение Стахива и подавно далеко от научного, и не может быть вставкой в отечественную историю.
   По выражению В.Сильченко, подпольщик Е.Стахив играл в "кошки-мышки" с гестапо в Донбассе и по всей Украине. Другой его собеседник, М.Федоренко, назвав пять имен самостийников, погибших в застенках гестапо Кри­вого Рога и Джанкоя, сказал: "Около двух десятков чело­век потеряла на Донетчине группа Евгения Стахива". Но как самому Стахиву удавалось выходить сухим из воды?
   Е.Стахив: Мой коллега Билык, который был перевод­чиком в сталинском (донецком) гестапо, сказал мне, что между документами увидел донос на меня из Горловки и что меня ищут. Конечно, постоянно пребывая во вражес­ком окружении, имеешь усталые нервы,-- и я страшно бо­ялся, что до меня, наконец, доберутся. Но Билык успокаи­вал: "Донос есть донос, тебя никто не поймает, аж пока кто-то на тебя не покажет пальцем. Но если кто-то пока­жет пальцем, то есть донос или нет, уже не играет ника­кой роли -- пропал и так".
   <...> С Билыком мы встречались тайно, потому что ему было крайне небезопасно встречаться с лидером под­полья, которого к тому же искали немцы. Но он был от­важный, геройский парень и, как очень дисциплиниро­ванный член ОУН, также поддерживал со мной контакт. И однажды сообщил: есть новый донос -- из Луганска, от коменданта полиции Шаповала. В нем говорилось о том, что в городе есть подполье и руководит им дочь Бернацкого [16].
   В.М.: Наивно полагать, что донос, мол,-- ерунда; лишь бы не указали пальцем. Может, так и было для оуновцев?
   А Шаповал -- это тот комендант полиции, который рассердился за организацию подполья в Ворошиловграде, и потому Стахиву пришлось бежать?
   Значит, он служил немцам, был оуновцем и одновре­менно -- "большевистским агентом". Вспомните, он даже помог оккупантам расправиться в Ворошиловграде с мо­лодогвардейцами. Дескать, чтобы не обнародовать союз О.Кошевого с оуновским подпольем. Действительно "приключенческий роман", ошеломляющий сенсационной при­митивностью.
   А разве не странны переброски кадров? "Луганск ос­тавили и Екатерина Мешко, и Теодор Личман, и Бернац-кий",-- рассказывает Стахив в своих мемуарах. Екатери­ну Мешко, дескать, Лемиш назначил в Крым, Личмана -- к нему, Стахиву, и он послал его в Мариуполь, Володька Козельский перешел работать в Знаменку -- между Пав­лоградом и Новомосковском. "С Днепродзержинска убе­жали Степан Держко и Нюра (ее называли Цыганкой), потому что их там искало гестапо. Степан перешел в Ма­риуполь, а Нюра стала работать с Вячеславом в Горловке и Краматорске".
   Какая бурная деятельность! Но почему так легко из­бегают арестов те, кто "был на грани провала", и те, кого "искало гестапо"? Может и обстановка во вражеском ок­ружении была не такой уж опасной, как рассказывает ис­тория?
   Е.Стахив: Ситуация была грозная. Она отражалась на населении. Скажем, немецкая политика в отношении ком­мунистов сначала была такая: на оккупированных терри­ториях коммунисты должны были зарегистрироваться. Многие действительно зарегистрировались и сидели себе тихо в немецком тылу. Но когда дошло до Сталинграда, где-то с конца января -- начала февраля, немцы стали арестовывать коммунистов [16].
   В.М.: То есть, не было бы поражения немцев под Ста­линградом, они бы не арестовывали коммунистов? Это умышленный обман. Даже у нас, в Краснодоне, где немцы рассчитывали на активную поддержку белоказаков, в первый месяц оккупации по доносам были арестованы десят­ки советских граждан.
   Э.Ренатус, бывший начальник жандармерии Красно­донского округа: В середине сентября мою работу в Крас­нодоне проверял подполковник Хандцог. Через несколько дней такую же проверку произвел генерал полиции бригаденфюрер СС Деринг. Согласно указаниям моих началь­ников я сообщил Соликовскому (начальнику полиции Краснодона -- В.М.), что всех арестованных, которые окажутся евреями и коммунистами, необходимо расстре­лять [20].
   В.М.: По этому указанию после долгих издевательств несгибаемых советских патриотов, в том числе 10 комму­нистов, со связанными проволокой руками загнали по ап­парели в глубокий ров -- укрытие для автомобиля -- и живых засыпали землей.
   Это зверство совершено тогда, когда гитлеровцы, штур­муя Сталинград, приближались к его центральной части.
   Как же можно в противовес народной исторической памяти выдвигать уродливую мыслишку о лояльности фашистов к советским людям, тем более к коммунистам?
   Нелишне напомнить и приказ начальника штаба воо­руженных сил Германии фельдмаршала Кейтеля от 16 сен­тября 1941 года о "Коммунистическом повстанческом дви­жении на оккупированных территориях", в котором, в ча­стности, говорилось: "Чтобы в корне задушить и пресечь недовольство, необходимо по первому же поводу, неза­медлительно принимать самые жестокие меры, чтобы ут­вердить авторитет оккупационных властей...
   Действенным средством запугивания может быть толь­ко смертная казнь".
   Каждая буква этого приказа касалась советских пат­риотов. История сохранила сотни достоверных фактов провалов подпольных групп и организаций, тысячи -- о зверской расправе над подпольщиками и партизанами. А где скрыты свидетельства о разгромах оуновских групп? Может быть, и не было никаких провалов?
   Е.Стахив: В Мариуполе подполье таки раскрыли, и помог немцам галичанин, которому я доверял, и другие доверяли: его фамилия Олег Вальчик, из Львова. Было расстреляно около двадцати человек -- очень хороших украинских патриотов... Гордея Николаевича Черкащенка, у которого я скрывался, гестапо тоже забрало, его убили в концлагере. Когда я возвращался из Горловки, дочка Гордея Николаевича выбежала на улицу и кричала: "Убегай, а то тебя гестапо ждет уже три дня". Так и спасла меня [18].
   В.Семистяга: Он говорит правду. Его немцы искали. Именно он организовал подполье. Но "Молодая гвардия" возникла раньше... [21].
   Е.Стахив: Я почти три раза был в руках гестапо. Меня предал Личман. Дочка подпольщика меня три дня ждала. И когда увидела, кричала, что отца арестовали и меня ищут... И я покинул Донецк [22].
   В.М.: Удивляет неправдоподобно пассивное гестапо. Или оно не стремилось поймать эмиссара ОУН(б) "Евгена"?
   Может быть, исследователь обрисует ту обстановку и в ней "лидера подполья"?
   В.Семистяга: Он ("Евген") ознакомил Бернацкого с оуновской литературой, бюллетенями, листовками, изда­вавшимися во Львове и Кракове, в которых ОУН призы­вала к борьбе на два фронта - против режимов Гитлера и Сталина.
   Такая позиция оказалась близкой Бернацкому, и "Ев­ген" убедил последнего создать и возглавить нелегальную организацию и легальную украиноязычную оккупацион­ную газету, через которую можно было бы распростра­нять идеи национально-освободительного движения и объе­динять вокруг себя сознательных украинцев, чтобы они с оружием в руках могли выступить за независимость Ук­раины...
   Сама редакция превратилась в штаб подполья. Отсю­да распространяли специальную литературу, листовки, бюллетени ОУН как на украинском, так и на русском языках, а также украинские газеты из Львова, Кракова, Станислава, Берлина и др. Впрочем, объективности ради надо признать, что, работая в условиях жесткой оккупаци­онной немецкой цензуры, газета печатала и различного рода материалы, документы и приказы оккупантов, вос­хваляла "новый порядок" в Европе [19].
   В.М.: Как понимать жесткость цензуры, которая по­зволяла печатать нелегальное? Или то были материалы с призывами против Сталина? А как удавалось в жестком режиме военного времени, после, как уже рассказывалось, разгрома подполья во многих городах, да еще прячась у незнакомых людей, доставлять нелегально пропагандистс­кие материалы из Львова, Кракова, Берлина?
   На самом деле газета Бернацкого "Нове життя" была рупором оккупантов. Газета выходила 3 раза в неделю. Последний номер (14/72) вышел 7 февраля 1943 года, за неделю до освобождения Ворошиловграда. Из дневника молодогвардейки Лиды Андросовой: "27/ХI-42 г. Пятница. После обеда приходил Коленька. Приносил газету "Нове життя".
   <...>...В Сорокино (пос.Первомайка - В.М.) много немцев, они отступают... Ох сколько радости! ... и в газете они нет-нет да и забрешутся, как собаки".
   П.Шевченко: Это подполье имело свою специфику, что, впрочем, не принижает его членов как участников движения Сопротивления. Владимир Семистяга на осно­вании изученных документов утверждает также, что оуновцы не имели контактов с германскими спецслужбами и военными властями, а, следовательно, и не сотрудничали с ними. И наконец -- члены подполья были раскрыты и большей частью уничтожены карательными сталинскими органами либо еще во время войны, либо после ее оконча­ния [19].
   В.М.: "Ученый" говорит неправду. Публикация в га­зете приказов властей, восхваление "нового порядка" есть не что иное, как сотрудничество оуновского "подполья" с гитлеровцами. Да и соратник Стахива Билык, работая в спецслужбе, не мог не иметь с ней контактов.
   Именно за сотрудничество с фашистами были осужде­ны оуновцы Ворошиловграда. Это преступление против советской власти.
   Сведения же о разгромах подполья немцами противо­речивы. В.Семистяга говорит, что "в 1943 году гитлеров­цам удалось разгромить оуновское подполье в Сталино и Мариуполе, часть оуновцев была арестована и отправлена в концлагерь Дахау". Сам "руководитель подполья" о раз­громе в Сталино молчит, но говорит, что гестапо схватило Личмана в Мариуполе, и он погиб сорок четвертого года в концлагере Бухенвальд. Других арестовали в Ворошиловграде [8]. А луганский "ученый" говорит, что "эти члены подполья были раскрыты... сталинскими органами". И еще: откуда известно, что оуновцев отправили в Дахау, а Личман погиб в Бухенвальде, да еще сорок четвертого года?
   Е.Стахив: Я думал, он погиб, но он уцелел и вернулся в СССР, где его схватили. Сохранились его свидетельства обо мне и нашем подполье. То есть все было задокументи­ровано советской тайной полицией.
   В.М.:.Откуда же эти "новые" сведения?
   Е.Стахив: Сейчас этой историей занимается Влади­мир Семистяга, преподаватель Луганского пединститута. Он нашел в архивах бывшего КГБ дела подпольщиков из Мариуполя и Донецка.
   А.Ильченко: Так как же вам удалось ускользнуть от гестапо?
   Е.Стахив: В военные годы я находился в городке Рудченково возле Сталино (Донецк). Работал на овощной базе, что было удобно с точки зрения конспирации -- люди могли туда свободно приходить и уходить. После того, как схватили Личмана, он под пытками рассказал, где я живу и работаю. Меня хотели взять живым, но мне повез­ло -- меня в это время не было в городе. А у одного из подпольщиков, Черкащенко, была дочь Тоня. Она знала, что через три дня я должен вернуться в город. Каждый день Тоня выходила на проселочную дорогу, ждала меня и предупредила о готовящемся аресте. И я сумел скрыть­ся [23].
   В.М.: Овощная база в Рутченково вместо шахты в Гор­ловке существенно меняет сюжет. И объясняет, отчего так много разноречий. Известно, что небылицы каждый раз передаются по-разному, и к тому же трудно рисовать не пережитое. Вот и приходится вуалировать примитивный вымысел об игре в "кошки-мышки" с гестапо. Напраши­вается естественный вопрос: а было ли недовольство, ко­торое по приказу Кейтеля должны были "в корне заду­шить и пресечь"?
   Ю.Семиволос: Как потом сложилась подпольная работа?
   Е.Стахив: Сталино, затем Днепропетровск, Крым, Ни­колаев. Большевики уже перешли в Днепропетровск, Днеп­родзержинск. В октябре, где-то числа 10-го, 1943 года я поехал через Кировоград на Волынь. В ноябре я добрался до Львова. Когда Лебедь стал референтом внешней поли­тики, меня назначили к нему. Послали завязать контакт с западными альянсами, чтобы вырваться из немецкого коль­ца. С фальшивыми документами я прорвался в Италию, 1 марта 1944 был уже в Триесте.
   Ю.Семиволос: А как же Краснодон? Подполье -- то есть "Молодая гвардия"?
   Е.Стахив: Люди знали, что было подполье. Нужно было его переделать. И наше подполье сделали красным [18].
   М.Федоренко: Как сложилась ваша судьба после Дон­басса?
   Е.Стахив: Я был там до самого прихода Красной Ар­мии. Видел, как горела Украина. Немцы, отступая, жгли все, что могло гореть. Из Донбасса я двинулся в Днепро­петровск. Когда пришел туда, там уже были большевики. Нас трое -- Дужий, Петренко и я -- поехали на Черкащину. Хотели поднять там восстание против фашистов. Но люди к нему не были готовы. Никто даже не пускал нас переночевать. Пробрались в Николаев над Черным морем. Там было наше подполье. Я передал нашим людям инст­рукции, чтобы они пробивались к Одессе, а то уже подхо­дят большевики. Потом была Волынь, дальше -- Львов. Там я был переведен в референтуру внешних связей, то есть в ведение Лебедя. Начались мои зарубежные вояжи. Выходил на контакты с англичанами, американцами, ита­льянцами. Имел встречи с военными, бизнесменами, по­литиками. Мы надеялись привлечь внимание мировой общественности к нашей борьбе с большевизмом. Однако обстоятельства были против нас [8].
   В.М.: Непонятен приход в Днепропетровск, когда там были большевики. И потом поездка на Черкащину, чтобы поднять восстание. Как же удавалось столько раз перехо­дить фронт?
   Донбасс был очищен от гитлеровцев к середине сен­тября, а Днепропетровск -- 25 октября. Следовательно, двадцатипятилетний Стахив странствовал по оккупиро­ванной территории более месяца. А по инструкции гене­рала Хойзингера "странствующие должны сдаваться в руки службы СД, гестапо или доставляться в лагеря военноп­ленных". На моих глазах отступающие немцы хватали не успевших скрыться подростков и стариков и угоняли с собой. Как же смогли три подпольщика странствовать фак­тически по прифронтовой полосе?
   А как можно прийти в Днепропетровск после 25 ок­тября ("когда там были большевики"), а 10 октября по­ехать через Кировоград на Волынь? Как быть тогда с "вос­станием" на Черкащине? Да и "военная тропа" от Днеп­ропетровска до Волыни запуталась.
   Такая путаница в рассуждениях, абсурдно очерченная роль "коменданта полиции Шаповала", особенно в судьбе молодогвардейцев, сомнительные "провалы" и переброс­ки по городам подпольщиков изобличают Е.Стахива в незаинтересованности утверждать правду.
   Умозаключения "ученого" В.Семистяги и журналиста П.Шевченко о том, что "подполье имело свою специфи­ку" и что оуновцы "не сотрудничали" с оккупантами, умышленно неправильные и вводят в заблуждение. Ведь Билык, "очень дисциплинированный член ОУН", служил в гестапо, а Бернацкий, по словам В.Семистяги, "подби­рал новых членов подпольной организации как среди ме­стных жителей, так и украинцев, находившихся на службе в германской армии, привлекая их к сотрудничеству в га­зете. Среди них были студент Львовского университета, переводчик одной из войсковых частей О.Городисский, сту­дент Черновицкого университета, переводчик отдела пропаганды госуправы В.Якубович и другие" [19].
   Все это склоняет к мысли, что Е.Стахив и его соратники, скорее всего, вправду играли в "кошки-мышки" с гестапо: гитлеровцы делали вид, что преследуют оуновцев, а те для вида спасались в подполье. Поэтому необхо­димо выяснить суть оуновского подполья и уточнить, ка­ким оно было на самом деле.
  

И то бывает,

что овца волка съедает (посл.)

Выдержки из книги

Стахiв Є. Останнiй молодогвардiєць.--К.: Варта.--2004.

Составитель книги Виталий Аблицов.

"Крiзь тюрми, пiдпiлля й кордони.

Повiсть мого життя".

   ...Я поехал в Украину. Побывал коротко, две-три неде­ли в Бердичеве, столько же в Кременчуге, оттуда проско­чил в Киев, а потом назад, во Львов.
   В Бердичеве (то должны были быть последние дни августа 1941 года) я встретил маленькую группу членов ОУН, проводником которой был Назаркевич из Яросла­ва. Кажется, именно от него я узнал, что в Житомире застрелены Сеник и Сциборский -- обвинили как бандеровцев, а во-вторых, что началась охота гестапо за члена­ми ОУН бандеровского направления. Скоро я потерял контакт с Назаркевичем, так как его тоже арестовало гес­тапо.
   После того я был в Кривом Роге -- где-то с 5 по 25 сентября. В тамошней группе ОУН работали Ярослав Проточный и Мирослав Мричко -- бывшие выпускни­ки Перемышльской гимназии, Г.Максимец, Дмитрий Гор­бачев.
   <...> 25 сентября я приехал в Кременчуг и был там до середины октября. В городе существовала небольшая груп­па ОУН, в которой были Владимир Вережак, (служил переводчиком в немецкой армии), Богдан Мазяр, Павел Длябога. Выходила газета "Днiпрова хвиля". Редактор -- Михаил Щепанский, родом из Каменец-Подольского. В редакции - Надя Мойленко, Люся Черненко, отец кото­рой работал в типографии. Секретаршей была девушка по фамилии Цыбуля. И был там секретарь Днипров. Он по­шел на сотрудничество с гестапо и донес, что "Днiпрова хвиля" во главе с Щепанским -- ячейка ОУН. Пока я еще был в Кременчуге, до 14-15 октября, там все было спо­койно, газета выходила, печатала патриотичные статьи, ма­териалы по истории Украины.
   Я поехал в Киев вместе с Олегом Витошинским и Андреем Пащуком -- поездом через Лубны, Ромодан. Выш­ли в Дарнице. На правый берег нельзя было добраться -- был развален мост. Перешли какой-то кладкой через Днепр и искали, где бы остановиться. Забрели на Большую Васильковскую, 40.
   <...> Я искал в Киеве контакт с бандеровским подпо­льем. Но встретил одного из лидеров мельниковцев Анд­рея Шикерика. Он работал в городской управе, и я там переночевал пару раз. Я знал, что в Киеве где-то был Дмитрий Мирон.
   <...> Просил пойти к Елене Телиге, которая была ре­дактором литературного журнала "Литаври" и к Ивану Рогачу -- редактору ежедневной газеты, которого я знал с Хуста, с Карпатской Украины, и по муштровочному лаге­рю в Завберсдорфе.
   <...> Я ходил к Рогачу, говорил с Телигой.

* * *

   "Тогда ко мне снова приходят: "Эй, ты был в Украи­не, все там знаешь. Наши группы разбиты, одних аресто­вали, остальные сбежали. Мало людей осталось. Может быть, ты бы поехал назад?" -- "Почему бы нет? -- отве­чаю.-- ... Хорошо. Я хочу. Я из Перемышля, значит поеду на Донбасс -- на другой конец Украины"... Нашли напар­ника -- он уже был на Украине, в Запорожье, и убежал оттуда. Иван Клим. Немного старше меня, кончил Кра­ковский университет. Вдвоем веселее и легче, так как си­деть нам на территории, где еще нет никакого начала и надо как-то зацепиться.
   Я абсолютно сознавал, что из Донбасса мы никогда не возвратимся и там нам конец, гроб. Но был молодой, дер­зкий и будто отстраненно это воспринимал. Думал: зна­чит надо ехать под фанфары.
   <...> Мы оба имели фальшивые бумаги. Но у меня был хороший документ, а Ивану печатала девушка, которая не знала немецкого, и наделала ошибок -- наше счас­тье, что не было контроля в дороге. В Киеве я уже знал наши подпольные квартиры, контакт с Маевским, Дмит­рием Мироном, Ярославом Хомивом. У них был опыт под­полья, ребята давали нам советы. Критиковали нашу программу -- наш тотальный национализм. Так что кое-чему мы научились в Киеве...
   Зима, февраль. И мы едем дальше. ... Доехали до Кре­менчуга.
   В Кременчуге я знал людей: Щепанский, Черненко, Мойленко. Еще была такая Даша Запорожец, которой Витошинский голову крутил.
   Приходим в "Днiпрову хвилю", встречаем там дядь­ку -- красивый усатый казарлюга. Спрашиваем: "Вы отку­да?" -- "С Донбасса,-- говорит.-- Из Горловки".-- "А здесь что делаете?" -- "Услышали, что здесь есть хорошая газе­та, хотим взять ее с собой". Тот мужчина по фамилии Чумак рассказал нам, что у них беда -- голод, нечего есть. Поэтому организовали свой учительский кооператив, имеют две грузовых машины, покупают в Кременчуге на заводе дешевую махорку, а там продают дороже. А еще немцы наловили коней, и за 5-10 пачек у сторожей можно выме­нять коня.
   Я договорился с Чумаком, чтобы взял с собой Ивана (горемычный ехал наверху, так как в кабине не было мес­та, было ему плохо -- зима), а сам на несколько дней остался поговорить с остальными подпольщиками.
   За пару дней я приехал поездом в Днепропетровск. Нашел на самой горе улицы Карла Маркса нужный дом, где жил Тарас Онишкевич. В одной квартире с ним жила еще одна наша девушка Маруся, которая работала секретаршей, дородная такая, крепкая, лицо круглое. Все вмес­те мы пошли к Екатерине Мешко (младшей сестре Окса­ны Мешко, известной диссидентки 70-х гг., члена Хельсинского союза)...
   Я и у них просил какие-то адреса на Донбассе, но они также ничем не могли помочь. Что-то мы там ели: карто­фель, жаренный на масле, лук. Хлеба не было.
   Я пробыл у них день или два и двинулся в сторону Ясиноватой, где должен был пересаживаться на Горловку. Поезд был из одних товарных вагонов, и только впереди один -- пассажирский, отапливаемый. Впервые я ехал в теплом вагоне. Вместе с немцами, солдатами словаками, один или двое было гражданских. Я вез с собою два чемо­дана с литературой. Меня никто ничего не спрашивал.
   <...> Аж под вечер приехали в Ясиноватую. В Горлов­ке был уже поздно.

* * *

   Как раз пришла весть, что немцы прорвали фронт и рвутся к Сталинграду и на Кавказ. И я решил, что надо уже податься в Луганск для организации подполья. Так как лучше это делать с самого начала, тогда можно иметь влияние на новую государственную, общественную жизнь в городе.
   Я мог в своих целях передвигаться со своим удостове­рением корреспондента Мариупольской газеты, поэтому на раздорожье поймал итальянскую машину, которая дви­галась в сторону Сталинграда, и доехал до Луганска. Хожу по городу, осматриваю центр. Все вывески, надписи на русском, а один -- на русском и украинском. Это был жилищный отдел городской управы. Представился заве­дующему этого отдела Гречко как корреспондент. Он дал мне ордер на жилье к какой-то вдове с дочкой 20-22 лет -- его добрых знакомых.
   <...> Гречко сказал мне, что в городе проходит учи­тельское собрание. Ясная речь, я на него пошел. В зале было, может, человек двести, и все дискутировали, на ка­ком языке проводить обучение -- русском или украинском. Я попросил слова. Отрекомендовался как корреспон­дент газеты и говорю: "Есть такой указ, изданный немец­кой властью, что в Украине должен быть украинский язык, а вне ее границ -- русский". Тогда председательствующий спрашивает у зала: "Так какой вы хотите язык?" Конечно, все проголосовали за украинский. Так вот вышло, что я учредил украинский язык.
   <...> Между теми учителями на собрании я познако­мился и с профессором, преподавателем пединститута, ав­тором учебников по языкознанию Бернацким. Я был у него дома, где все говорили на украинском: жена, дочь -- студентка университета. Он меня познакомил с другими преподавателями, в частности с Наконечным. Они мне рас­сказали, что здесь выходит маленькая -- на две страни­цы -- русская газетка "Вести". Спрашиваю Бернацкого: "Хочешь быть редактором?" -- "Да я могу",-- отвечает. Приходим с ним в редакцию. Говорю редактору: "Почему выходите на русском языке? Видите (а я имел с собой несколько газет), в Украине все газеты украинские. Идите прочь. Пан Бернацкий здесь будет редактором, и газета отныне будет украинская". Ей богу, так и было. Он пошел прочь. А Бернацкий стал редактором. Так я заправлял на­циональной политикой в Луганске.
   Гречко меня познакомил со своим братом -- замести­телем бургомистра. Тот говорил по-русски, умел по-укра­ински, но тяжело. Как-то Гречко мне говорит: "Брат про­сил, чтобы ты к нему зашел". Я зашел. А тот: "Здесь немецкий комендант спрашивал, кто дает распоряжения и о газетах, и о школах, и просил тебя прийти к нему помочь координировать работу". Когда я узнал, что немец меня зовет, понял, что надо убегать. Пошел на квартиру и гово­рю: "Я еду прочь". Не простился даже с Гречко. Пошел за город, к разбитому мосту, сел в какое-то военное итальян­ское авто. Моментально убежал, пробыв там дней 10-12.
   Но интеллигенция Луганска знала, кто я и что. Я рассказал, что -- националист, от ОУН, организовываю под­полье. Предупредил Бернацкого, что от меня приедет кто-то продолжать работу.
   Со всем тем я поехал в Днепропетровск сказать, чтобы послали кого-то в Луганск, дали новые адреса. Там были очень довольны, что все идет хорошо на Донбассе. А еще я познакомился в Ворошиловске -- по дороге через Дебальцево -- с ветеринаром, национально сознательным ук­раинцем, и также обещал привлечь его к работе.

* * *

   <...> Через Днепропетровск я возвратился на Донбасс, несколько раз был в Мариуполе -- пользуясь униформой.
   Мне надо было поместить где-то тех кубанских каза­ков, которые остались со мной. И мы телегой и парой коней поехали на Ясиноватую, где была подпольная груп­па -- фотограф, квартира которого была явочной, дирек­тор школы-десятилетки (именно он и организовал ясиноватских ребят и того фотографа). Мы квартировали у та­тар, которые нас хорошо принимали, кормили кониной, а мясо тогда было большой редкостью. А потом я своих казаков завез в совхоз, в котором директором был болга­рин -- также член нашего подполья. Здесь должен ска­зать, что с теми казаками мы набрались хлопот, так как они везде ходили вооруженные, с наганами, носили гражданские пиджаки, но военные штаны, сапоги. В совхозе несколько раз крали баранов на шашлыки. Директор на них нарекал, и я должен был их оттуда забрать -- отослал в Днепропетровск, чтобы шли на Волынь, в УПА. Такая судьба остатков того батальона. Но они мне делали доб­рую работу. Я их посылал в Макеевку, где на заводе раз­брасывали листовки, проводили пропаганду среди рабо­чих. Некоторые из них остались ждать красных, я с ними разговаривал, но не убедил, и боюсь, что дальнейшая их судьба была довольно печальная, так как Сталин никому ничего не прощал.
   Работа наша продолжалась, мы привлекали все боль­ше людей, в Рудченково уже имели целую группу русско­язычных рабочих -- собственно, мы не спрашивали, какой они национальности, между ними были и русские, и укра­инцы.
   1 января 1943 года я привез из Днепропетровска на Донбасс Михаила Кривошапку. Он, кажется, работал где-то в районной управе в Кривом Роге, был членом ОУН. Убежал от гестапо. Было ему 40 с гаком, имел жену, доч­ку. Прекрасный оратор, организатор. Когда мы ехали по­ездом, то там, где собиралось много народа, он устраивал митинги против немецкого террора, оккупационной по­литики -- превратить Украину в колонию.
   Кривошапка стал моим заместителем. Я показал ему весь Донбасс, познакомил с нашими людьми. Он был хо­рошо ознакомлен с нашей новой политикой демократи­ческого направления, добавлял свои замечания к нашей новой программе, был автором нескольких листовок, ко­торые мы распространяли на Южной Украине. Это был человек, отданный украинскому делу, опытный подполь­щик, чрезвычайно активный, трудолюбивый, честный че­ловек.

* * *

   Так вот возвращаемся к событиям на Донбассе. Я убе­жал из Сталино, из Мариуполя, меня искали в Горловке, потому я больше бывал на шахте "Мария" или аж в Кра­маторске. Еще раз ездил в Крым -- где-то в августе,-- где руководила Екатерина Мешко. Привез им новые инструк­ции, новые задания, литературу. Возможности опериро­вать на Донбассе стали ограничены, за меня остался Кри­вошапка, но уже ненадолго, так как 8 сентября Сталино отбила Красная Армия. И можно сказать, что я руководил подпольем на Донбассе до прихода большевиков -- они пришли через неделю-две. Я уже тогда был в Днепропет­ровске и работал в самом городе.
   Как оказалось потом, это был последний месяц моего пребывания в Украине. Вплоть до 21 сентября мы с Гра­бом, последние два члена ОУН, которые еще оставались в Днепропетровске, его покинули.
   <...> Большевики захватили Донбасс 8 сентября и бы­стрыми темпами двинулись к Днепру. Немцы убегали. Ду­маю, уже 15-17 сентября началась эвакуация. Дали при­каз населению оставить город на протяжении пяти дней.

(с. 105-107, 115-118, 135-137, 156, 167)

* * *

   "Мемуары господина Стахива "Сквозь тюрьмы, подполье и гра­ницы. Повесть моей жизни" были опубликованы в Киеве в 1995 го­ду и, как утверждает Станислав Кульчицкий, очень объективные и точные. В частности, в части, касающейся отношения местных жителей к оуновцам...
   - Говорят, что это все были "западенцы". Но таких, как я, из Львова, который в сентябре 1941 года отправился в Горловку Донецкой области формировать походный отряд, было пять-шесть человек на весь Донбасс. Остальные - местное население, - со слеза­ми на глазах вспоминает Евге­ний Стахив. - В наши ряды пошла молодежь - бывшие комсомольцы... Также были бывшие петлюровцы. Ник­то из населения нам не отказывал, когда нужно было где-то переночевать, хотя как только я заходил к кому-то в хату, говорил: "Если меня у вас поймают, застрелят и меня, и вас..". Особенно хорошо нас воспринимали в гре­ческих и татарских селах Дон­басса: даже лучше, чем львовяне. Люди нам тогда говорили, что верят, что мы завоюем Украину" (Оксана Миколюк, "День", 17.09.2008).

Распоряжения и воззвания оккупационных властей.

ДО ВСIХ ПРАЦЕЗДАТНИХ ЧОЛОВIКIВ!

ДО ВАС СПРЯМОВАНИЙ СЬОГОДНI ЗАКЛИК!

   Гiрниче виробництво в Сталiнськiй областi набагато про­дуктивнiше, нiж у Вас!
   Тому для Вас виникає можливiсть зараз же одержати ро­боту i хлiб i цим достатньо забезпечити вашi родини.
   Тому закликаємо Вас працювати на шахтах Сталiнської области. Там Ви одержите плату за вiдповiдним тарифом. Крiм того, за важ­ку працю Ви одержите додаткову i достатню плату.
   Всi пiклування, якi удiляє Нiмецька Держава своїм гiрникам, поширювати­муться i для Вас!
   Вашi сiм'ї Ви зможете брати з собою, Вас забезпечать гарними кватирами, Ви не будете пiклуватись про харчування. Вас буде всим забезпечено.
   Не думайте, що Ви зможете прохарчуватись в колгоспах, або якимсь iншим способом, крiм працею за своєю спецiяльнiстю.
   Всiм шахтарям заборонено працювати в колгоспах. Керiвникам колгоспiв СУВОРО ЗАБОРОНЕНО приймати.
   (Гос. архив Луганской обл., Ф. Р-1717, оп.1, д.1, л.5)

К местным жительницам, которые едут в Германию!

   Для создания Новой Европы вождь Адольф Гитлер нуждается в каждой рабочей силе. Новое строительство требует от каждого европейца, в том числе от вас, жертв и готовности к услугам. Поэтому, на вас пал выбор, как на представительниц Вашего народа, дабы и вы участвовали в общем деле, как это вполне естественно делает каждая немецкая девушка в Германии. Я знаю, что для молодой девушки неожиданное расставание с родителями и с родиной не легко. Но разлука будет для вас легче, если перед вашим мысленным взором будет стоять та высокая задача, ради которой ваш народ сотрудничает - для созданья Новой Европы.
   Я уверяю в том, что потом вместе с нами будете с гордостью вспоминать то время, когда вы были призваны для выполнения службы в Германии. Поэтому выполняйте эту обязанность охотно и с доброй волей. Прочтите внимательно об'явления на Бирже Труда или у старост и соблюдайте его точно.
   Одежда и пропитание обеспечивается вам в рамках условий военных обстоятельств.
   Ваша поездка в Германию является почетом и лучшей для вас школой.

Местный Комендант

   (Гос. архив Луганской обл., Ф. Р-1717, оп.1, д.2, л.12)
  
  
   Распоряжение старшего полевого коменданта Донецкого военного округа от 3 декабря 1942 года.
   1. Все граждане, проживающие в полосе Донецкого Военного округа, в возрасте от 14 лет подлежат обязательной регистрации на Биржах труда и использованию на работах на условиях трудповинности.
   2. На основании обязательной трудовой повинности каждый житель обязан:
   Беспрекословно выполнять требования Биржи труда в отношении посылки на работу в независимости от рода выполняемой работы равно и места работы.
   3. Каждый работник обязан точно в установленное время являться на свое рабочее место, честно и добросовестно выполнять порученную работу. В случае необходимости трудящиеся обязаны выезжать и в другие местности, согласно указаниям Биржи труда.

Старший Полевой Комендант

Генерал-майор фон Глеер

Гражданское население!

   Слышал ты уже, что большевики приближаются к твоей деревне?
   Как думаешь ты поступить? Хочешь ты остаться дома, или уйти, чтобы не попасть к большевикам?
   Знаешь ли ты, как поступают большевики с населением занятых ими городов и селений?
   Знаешь ли ты, что тебя ожидает?
   В Миллерово они мобилизовали 2500 мужчин, сунули им в руки винтовки и без обмундирования необученных послали как пополнение на фронт.
   Знаешь ли ты, сколько из них уже погибло?
   В Морозовской и во всех остальных станциях и поселениях они согнали все мужское население, мальчиков и стариков и погнали на фронт против германских орудий, пулеметов и минометов.
   Хочешь ли ты, чтобы тебя постигла та же участь? .
   Нет! Но что-же мне делать? Как поступить?
   Очень просто! Уйди с германской армией от грозящей тебе со стороны большевиков опасности!
   Оставь на короткий срок свое родное селение!
   Оставайся под защитой германской армии!
   Не беспокойся за свою судьбу, ты будешь иметь и заработок и пропитание и вскоре вернешься на свою родину свободным человеком.
   (Гос. архив Луганской обл., Ф. Р-1717, оп.1, д.5, л.1)

Легальное подполье

Беседа третья

   Из мемуаров Стахива мы узнали, что он и Билык хо­дили и в немецкой униформе, и в гражданской одежде. Переодевались в швейной мастерской у портного, кото­рый был членом их организации.
   Военная форма Билыка не вызывает сомнений -- он служил в гестапо. Но как удавалось Стахиву ходить в униформе? Это очень похоже на легендарного разведчика Николая Кузнецова, действовавшего под именем немец­кого офицера Пауля Зиберта.
   Луганский историк В.Семистяга сказал, что оуновская подпольная организация ставила задачу "объединять вокруг себя сознательных украинцев, чтобы они с оружи­ем в руках могли выступить за независимость Украины". С каким оружием и против кого выступали оуновцы, воз­главляемые Е.Стахивом?
   Е.Стахив: Как-то вечером пришли к нему (портному) за униформой -- я думаю, это было в последние дни авгу­ста или первые дни сентября 1943. Наши ребята должны были ликвидировать одного предателя полицая, который делал вид, что работает на нас, а фактически помогал немцам. Мы с Билыком шли для подстраховки -- на слу­чай, если произойдет что-то непредвиденное. Просим хо­зяина дать лопату. Портной кричит жене: "Маруся! Ребя­там нужна лопата".-- "А зачем им лопата?" А он: "Слу­шай, Маруся, не спрашивай, дай! Видно, наши ребята идут кого-то выручать". Мы смеялись с Билыком: идут кого-то выручать с лопатой.
   А еще было такое. 25 августа мы казнили двух поли­цаев, которые застрелили из револьвера нашего подполь­щика. Мы напечатали листовки и расклеили их возле полицейских участков и везде, где живут полицаи,-- приблизительно такого содержания: ОУН 25 августа казнила двоих (фамилии) за то, что они убили члена ОУН и помо­гали гестапо преследовать членов подполья. Каждому по­лицаю будет такая смерть. Смерть палачам! Смерть Гитлеру! Смерть Сталину! [11].
   В.М.: А при чем здесь "Смерть Сталину!"? Полицаи ведь были работниками немецких карательных органов. В истории и памяти народа хранится множество фактов, когда оуновцы служили в полиции, жандармерии и других ка­рательных органах оккупационного режима. Они были надзирателями в концлагерях и лагерях военнопленных; разрабатывали и осуществляли "плянi акцiй по боротьбi з большевицькою партизанкою" и внедрялись в советское подполье как провокаторы.
   Е.Стахив: ...Они (советские авторы книги "Народна боротьба" -- В.М.) не могут бесконечно высасывать факты из пальца. И одновременно не могут сказать правду о том, каким было подлинное подполье украинских патриотов, как боролось население Днепропетровска, Кривого Рога, Одессы, Николаева, Симферополя и Донбасса, как одина­ково ненавидело оно фашистов и большевиков. Разве нужно говорить, какая это была тяжелая борьба -- мы постоянно пребывали между двух огней [8].
   В.М.: Вместо убедительных фактов "пребывания между двух огней" -- надуманные обстоятельства и ту­манные события. Но если один "огонь" обозначен хоть назойливыми утверждениями "гестапо искало", "гестапо расправилось", то второй -- только "большевистским аген­том" Шаповалом.
   В.Бондаренко: Днепропетровские бандеровцы плечом к плечу с коммунистами боролись против оккупантов.
   Пути обоих подполий иногда пересекались: так в одном из домов в центре города (ул. Полевая, 14) распо­лагались конспиративные квартиры ОУН... и комсомоль­цев [24].
   В.М.: Даже такой нелепостью сегодня примазывают бандеровцев к подвигу советского народа. Противореча и Е.Стахиву о "двух огнях", и узловой директиве о главных врагах бандеровцев -- коммунистах.
   И обратите внимание на странную память Стахива, которая полвека хранит точную дату рядового "боевого" эпизода (убийства двух полицаев), и которая потеряла историческое событие -- битву за Донбасс. Именно в те дни советские войска наступали на Миусский оборони­тельный рубеж немцев и в результате 23 августа 1943 года освободили Амвросиевку, 30 августа в Горловку прорва­лись советские разведчики, а 5 сентября она была очище­на от гитлеровцев; 6 сентября освобождены Славянск, Краматорск и Константиновка, 8 сентября -- г. Сталино (Донецк).
   Конечно, оуновцам и полицаям было не до стычек с применением лопат -- гитлеровские приспешники всегда бежали от Красной Армии впереди немцев.
   Е.Стахив: Лемиш приказал мне оставаться в подполье и в случае прихода Советской Армии. Я не был от этого в восторге, так как знал, что под большевиками -- не лег­ко и скорее всего я буду выявлен, однако приказ есть приказ [16].
   В.М.: Почему в жертву принесен именно Стахив? Под­полье было многочисленное?
   Е.Стахив: Что касается численности оуновского осво­бодительного подполья, то ее из-за конспирации невоз­можно было точно определить. Конечно, большинство подпольщиков не стали ждать, что с ними сделают боль­шевики [15].
   В.М.: Значит, уходили с теми, с кем заодно. И Стахив, вопреки приказу, драпал вместе с гитлеровцами.
   А что выяснил луганский ученый?
   В.Семистяга: После освобождения Украины от наци­стов органами советской контрразведки часть оуновского подполья была разыскана и по приговорам военных три­буналов расстреляна или приговорена к многолетним срокам тюремного заключения. Другие, не желая погибать в ру­ках тоталитарного режима, покончили с собой.
   И лишь незначительная часть, эмигрировав, оказалась недосягаемой для существующего режима [19].
   B.M.: Заявление "ученого" подтверждает, что оуновцы были осуждены именно за преступления, совершенные против советского народа во время оккупации, так как осуществить замыслы под лозунгом "Смерть Сталину!" на освобожденной территории у них не было ни времени, ни возможностей.
   Героизация оуновцев, якобы покончивших с собой, беспочвенна. Ведь приверженцы украинского национализма не обладали тем духом и той силой воли, которые нужны для самопожертвования и тем более для самоубийства. Это подтверждают характеры многих известных "борцов за свободную Украину". В их ряд можно поставить и пор­трет луганского руководителя оуновского "подполья" М.И.Бернацкого, нарисованный В.Семистягой в газете "Ки­евские ведомости"...
   И все же, какую работу выполняла группа Стахива?
   Е.Стахив: Мы имели листовки, свои журнальчики под­польные, бюллетени. Старались распространять среди многих людей, искали наибольших сторонников, хотя и не все могли работать в подполье, были готовы для него. Но мы не хотели обмануть людей.
   Ю.Семиволос: А коммунистическое подполье?
   Е.Стахив: Большевистское? Не было его. То брехня, выдуманная после войны! Нигде не было ни одного его знака. Зеро! Какого-то коммунистического движения, ка­кой-то коммунистической пропаганды -- не было. Мы бы натолкнулись на какие-то следы... Подполье -- это идей­ное, это люди, молодежь добровольно шли на работу. Мы такую имели -- украинскую работу. А коммунисты ее из­бегали. Их я не заметил нигде [18].
   За два года немецкой оккупации мы на Донбассе во­обще не встретили ни одного сторонника Сталина. Вместо этого были наши листовки и остались документы гестапо (и это наверняка!), которые свидетельствовали, что там активно действовало националистическое подполье. И на­селение знало о нас -- мы разбрасывали и развешивали листовки, гестапо арестовывало и уничтожало наших вои­нов [11].
   B.M.: Что за люди были в оуновском подполье?
   Е.Стахив: Почти все они -- бывшие комсомольцы, ак­тивисты. Эти люди пересмотрели свои взгляды, стали в наши ряды. Хорошо помню... Володю Нофенко с Винничины, который имел псевдоним Весло. Бывший детдомо­вец, чрезвычайно способный парень. Рисовал прекрасные карикатуры, писал стихи. Мы назначили его редактором нашей подпольной газеты. Потом он погиб где-то на Во­лыни в рядах УПА.
   Они становились пропагандистами, как тот же Воло­дя Нофенко. Он как-то пошел в одно село. Через неделю мне пришлось побывать там. Я был поражен. После его разговоров с тамошними людьми почти все они стали оуновцами по духу. Вот что такое наша пропагандистская и воспитательная работа [8].
   В.М.: Складывается впечатление, что такими "под­робностями", фамилиями, кличками делается попытка при­дать достоверность рассказам и, заметьте, не говорить ни­чего фактического.
   В то время как оуновским духом наполняли лишь одно мнимое село, партизанам и подпольщикам Сталинской (Донецкой) области уже за первую половину 1942 года удалось уничтожить сотни реальных гитлеровцев, разру­шить 75 километров средств связи, 19 мостов, 3 склада с боеприпасами. В мае-сентябре 1943 года в Донбассе дей­ствовали 43 отряда партизан и подпольщиков, которые пустили под откос 18 воинских эшелонов, уничтожили 12 танков, взорвали железнодорожный мост. В Горловке, где распространял свой дух сам Стахив, коммунист А.Г.Сер­геев в районе ртутного комбината создал из подпольщи­ков боевую дружину, которая уничтожала отступающих фашистов. Целые тома документов освещают реальную борьбу советских подпольщиков и партизан на Украине.
   Заявляя о широкой "подпольной сети", Е.Стахив не привел убедительных фактов конкретных действий оуновцев, их численности, не доказал своего руководящего вли­яния, не объяснил, почему они решили поднять восстание на Черкащине, а не в Донбассе. Ведь за полтора года можно было подготовить выступление, как сказал В.Семистяга, "с оружием в руках". Для подготовки "сознательных украинцев" у них и способности были "исключительные". Как у В.Нофенко.
   Теперь давайте выясним: почему именно из Кракова доставлялись пропагандистские материалы и почему меж­ду ним и Триестом "вращался" Стахив?
   Альфред Бизанц (сотрудник абвера, резидент герман­ской разведки в Галичине, который, по его выражению, "руководил "пятой колонной" в Западной Украине"): Ког­да я прибыл в Краков (в сентябре 1939 г.-- В.М.), мне предложили работу в Абверштелле (АСТ)-Краков, ведше­го подрывную работу против СССР... К этому времени Главный провод ОУН также перебазировался из Берлина в Краков и занимался созданием Украинского Централь­ного Комитета (УЦК), а также его так называемых "допомоговых комитетов" (ДК) в восточных районах оккупи­рованной Польши. Были также созданы лагеря, где сосре­дотачивались националисты, бежавшие из Западной Ук­раины. УЦК, ДК и лагеря находились полностью в руках немецкой разведки.
   <...> Бандера, захвативший со своими сторонниками руководство в Главном проводе ОУН, находился в Крако­ве, и с ним работал сотрудник абвера Ейкерн.
   <...> По указанию руководства абвера примерно в марте 1941 года я отобрал несколько десятков молодых украин­цев, объединившихся вокруг УЦК, для использования их в качестве переводчиков, пропагандистов и советников по украинским делам. Все они после соответствую­щей подготовки были прикомандированы к частям немец­кой армии и принимали участие в походе на Советский Союз [25].
   В.М.: Можно предположить: студент Львовского уни­верситета, переводчик одной из войсковых частей О.Городисский и студент Черновицкого университета, перевод­чик отдела пропаганды госуправы В.Якубович, принятые в Луганскую ячейку, могли быть агентами А.Бизанца. Но почему такая мысль не посетила исследователя В.Семистягу? Может быть, он сознательно назвал подпольной ле­гальную организацию, которая распространяла приказы оккупантов, восхваляла "новый порядок" в Европе? По­тому что кроме такого определения нечего сказать о про­тиводействии гитлеровцам. При знакомстве же с докумен­тами о деятельности бандеровцев кровь стынет от ужаса. Значит, поэтому и переписывают историю... Но как при­митивно! В широкой кампании героизации "националис­тического освободительного подполья на Украине" все делается на одну колодку.
   Вот, к примеру, телесериал "Непереможенi". "Непо­бежденный" и хорошо сохранившийся бандеровец, быв­ший последний главнокомандующий УПА В.Кук (кстати, советская власть помиловала его, дала квартиру в Киеве и работу в академическом институте) теперь, освещая "под­виги" ОУН-УПА, в частности, сказал, что они уже тогда знали: российская империя вот-вот развалится и не меша­ли уничтожать ее силами немцев. Выходит, "тяжелая борьба ... меж двух огней" придумана Стахивом.
   По словам Кука, ОУН создала много школ для обуче­ния своих воинов, поэтому УПА была сильной и хорошо вооруженной. И была народной армией, так как защища­ла народ Украины от немецких и московско-советских оккупантов.
   В.Полищук: Нет в литературе фактов, которые бы до­казывали акции УПА против немцев с целью их уничто­жения. Нет информации относительно такой диверсии, как уничтожение железных дорог, уничтожение направлявших­ся на восток военных транспортов-эшелонов [26].
   В.М.: ОУН будто бы подготовила шесть тысяч руко­водителей разных рангов для управления всеми областя­ми и районами Украины и Кубани. Не раскрыв деятель­ность этих "руководителей", мистер Кук подробно рас­сказал о действиях большевиков: дескать, в первый этап они грабили гражданских людей и жестоко убивали их, во второй этап -- под видом вояк УПА совершали всякие преступления, чекисты терроризировали людей, даже жа­рили в огне упивцев. Но, несмотря на подлые действия большевиков, был массовый героизм гражданского наро­да, связников и бойцов, люди верили в свою победу...
   В.Полищук: 9 февраля 1943 года, польское село Паросле... Банда украинских националистов, представившись советскими партизанами (подчеркнуто В.Полищуком -- В.М.), ввела в обман жителей села, которые на протяже­нии дня угощали банду. Вечером бандиты окружили все дома и замучили в них польское население. Тогда убили 173 человека. Спаслись только двое, которые были зава­лены трупами, и шестилетний мальчик...
   Позднейший осмотр замученных показал исключитель­ную жестокость извергов. Младенцы были прибиты к сто­лам кухонными ножами, с нескольких мужчин сдирали шкуру, женщин насиловали, у некоторых были отрезаны груди, у многих были отрезаны уши, носы, выколоты гла­за, отрезаны головы... После ухода палачей среди разбро­санных бутылок от самогона и остатков еды нашли 12-месячного младенца, прибитого штыком к столу, а рот был заткнут недоеденным куском соленого огурца [27].
   В.М.: Так они боролись за "незалежну Україну" и потому теперь -- национальные герои.
   В.Полищук: Правду, которая касается убитых ОУН-УПА украинцев, должны исследовать историки, что жи­вут в Украине, имеют или могут иметь доступ к источни­кам. Однако ж... Однако ж теперь находятся историки-украинцы, которые поставили перед собой задачу "науч­но" оправдывать, даже восхвалять ОУН-УПА [28].
   В.М.: Даже гостелевидение по УТ-1 показало 14 и 15 октября 1994 года "документальный" фильм "Воспоми­нания об УПА". Состряпали его Л.Мужук, М.Джинджиристый, бывшие советские доктора и кандидаты наук И.Билас, Ю.Шаповал, Г.Демьян, М.Ханас, редактор Зоя Сторожук.
   По утверждению этих "историков" с первых дней ок­купации все Полесье, Волынь и Правобережную Украину охватило бандеровское подпольное движение. Повстанцы возле главного штаба в селе Гутвин на Волыни имели гос­питаль, офицерскую и старшинскую школы, типографию и завод, где делали всякую утварь и воинские знаки отли­чия (убедительные детали "подполья"!). 15 тысяч повстан­цев (у Кука -- 6 тысяч) разошлись по всей Украине, что­бы организовать хозяйственную деятельность.
   Но не сказали, что эти "организаторы" хозяйственной деятельности известны как "походные группы ОУН".
   В.Полищук: ...Запущенная до войны машина действо­вала -- на Восток подались тысячи и тысячи пропаганди­стов обоих ОУН -- это были так называемые "походные группы ОУН"...
   <...> Руководство ОУН во главе с Бандерой также организовало т.н. походные группы, в состав которых вхо­дили специально подобранные пропагандисты и админис­траторы. Они должны были передвигаться за передовыми подразделениями немецкой армии и на захваченных тер­риториях Восточной Украины пропагандировать нацио­налистические идеи, организовывать звенья ОУН и вер­бовать новых членов <...> Все группы вместе насчитыва­ли около 4000 человек.
   <...> ...Тот поход был запланирован задолго перед вой­ной, ОУН выполняла диверсионные задания Абвера. К таким заданиям нужно отнести призывы ОУН к бойцам-украинцам Красной Армии сдаваться в плен. Такие при­зывы объявлялись через громкоговорители, по радио, пу­тем миллионов листовок на украинском языке, которые сбрасывали с самолетов.
   <...> Об этой преступной деятельности ОУН(б) пи­шет Зиновий Кныш: "Бандера со своими помощниками... виновен в смерти миллионов украинцев, которые сдава­лись в плен" [29].
   В.Цуркан: Эти группы, как утверждает доктор исто­рических наук В.Чередниченко, "действовали по прямым заданиям немецко-фашистских специальных служб. В их распоряжение разведка выделила современные средства передвижения, по свидетельствам самих националистов, "вiд авта починаючи i на парашутi кiнчаючи". Другой ав­тор, В.Давиденко, дополняет: "Следом за гитлеровскими фронтовыми частями в Украину вторглись т.н. походные группы ОУН, которые были подготовлены абвером неза­долго до нападения на нашу страну. Их участникам пору­чалось создавать и возглавлять вспомогательный оккупа­ционный аппарат -- городские и районные управы, редак­ции газет, команды и станицы т.н. украинской полиции" [30].
   В.М.: Эти разъяснения подтверждают наши догадки о белых пятнах в рассказах Стахива. Он прибыл в Луганск в июле 1942 года -- значит, в составе "походных групп ОУН". Раскрылась и причина, по которой оуновские "подпольщики пробирались" с тыла к линии фронта.
   А вот в фильме "хозяйственная деятельность" этих групп (подпольная, по Семистяге) удостоверена вскользь показанными документами. Но если остановить кадр, то удастся прочитать следующие обращения в листовках: "К крестьянам-колхозникам. Русско-большевистские палачи впрягли вас в колхозное ярмо..." "К молодежи... Смерть Сталину и его русско-большевистской империалистичес­кой клике. Смерть изменникам украинского народа -- ук­раинским большевикам..."
   Помните, у "подпольщика" Стахива в качестве под­садной утки был лозунг "Смерть Гитлеру!" У его преем­ников -- вот эта выдержка из якобы секретного документа немцев: "Нашими врагами есть евреи, коммунисты и на­ционалисты. Но наиболее опасными являются бандеровцы, потому их нужно беспощадно уничтожать".
   Для фактов о "беспощадном уничтожении" киноплен­ки не хватило. А вот "красному террору" посвящены обе серии фильма. Более десятка стариков и старух с Тернополыцины и Ровенщины рассказывают, как "чекисты", "кагэбисты", "энкаведисты", "ястребки", "москали", "рус­ские", "пятая колонна" русифицированных малороссов", "партийно-комсомольские активисты" не просто "не жа­лели патронов" (будто бы по приказу Сталина) против украинских патриотов, а закапывали живыми в землю, отрезали уши, выкалывали глаза, отрезали языки, топили в колодцах, расстреливали детей и т.д. "Мои дети были хорошие. А пришли русские и их убили" -- сказала последняя "свидетельница".
   Примитивный отвлекающий прием мелкого воришки, который кричит "держи вора!", стал научным в доказа­тельстве ложного и несуразного. И как пригодился дав­ний провокаторский опыт оуновцев!
   В.Полищук: Участник УПА Даниил Шумук приводит в своей книжке рассказ упивца: "Под вечер мы снова вышли на те самые хутора, организовали десять подвод под мас­кой красных партизан (подч.-- В.П.) и поехали в направлении Корыта... мы ехали, распевая "Катюшу", время от времени ругались на русском языке и в русском духе".
   А теперь ОУН твердит, что это красные партизаны мучали поляков, маскируясь под УПА [31].
   В.М.: Нравственный облик создателей фильма раскры­вают и их недоказательные, категоричные суждения, зло­речивые текстовки и обобщения. Вот, например, как тол­куют они кинокадры, на которых женщины с радостными лицами принимают из вагонов породистый скот: "Сталин­ская кинопропаганда инсценирует братскую помощь За­падному краю... В жизни было иначе. Как только стихнет стрельба, "пятая колонна" поможет, чтоб в западно-укра­инских городах дети захотели учиться только в русских школах, а высшее образование и тут, как на Востоке Ук­раины, стало форпостом русификации..."
   Этой ложью стремятся утопить правду. Но из истории не вытравить подлинные факты: после воссоединения За­падной Украины с Советской Украиной в 1939 году была прекращена колонизация западноукраинских земель и ополячивание украинцев, малоземельные крестьяне получили более 1 миллиона гектаров земли, более 84 тысяч коней, 76 тысяч коров, 14 тысяч свиней; в регионе впервые были открыты украинские вузы, число школ с преподаванием на украинском языке увеличилось в 10 раз; во Львове и области были открыты более одной тысячи клубов, 24 библиотеки и 13 музеев.
   Так что сухую грязь к стене не прилепишь.
   А примитивные агитки Кука, Мужука, Биласа, Шаповала и прочих замешаны на густой желчи, начинены из­вращенными событиями, завернуты в грубую демагогию и разоблачают самих авторов. Можно сказать: какие сами, такие и сенсации.
   Правда же об истинной деятельности ОУН раскрыта в ее программе. Вот лишь одна установка из нее: "ОУН должна действовать так, чтобы всех, кто признает советс­кую власть, уничтожать... Не запугивать, а физически уничтожать! Не нужно бояться, что люди проклянут нас за жестокость. Пусть из 40 миллионов украинского населе­ния останется половина -- ничего страшного в этом нет. Не забывайте слова Степана Бандеры: "Наша власть должна быть страшной" ("Вестник", Канада, 20 декабря 1961 г.).
   В.Полищук: Если бы описать те преступления УПА против польского и украинского народов, на которые лишь есть доказательства, то нужно было бы издать отдельную книжку, приводя только сами факты без комментариев, на сотнях страницах мелким шрифтом [32].
   В.М.: Как видим, реальная биография Е.Стахива ни "широкоформатная", ни "остросюжетная". А за абсурд­ными лозунгами, за словами "пробрались в Николаев", "пробивались к Одессе", "журнальчики подпольные" не скрывается даже дутый ущерб, причиненный фашистам. Нет даже мухи, чтобы сделать из нее оуновского слона.
   Разговорами вокруг да около, подчеркнутым и катего­ричным отрицанием коммунистического подполья Стахив и его помощники по перу обнажили тщательно скрывае­мое -- легальный характер работы оуновских ячеек и союзнические отношения между "подпольщиками" и гитле­ровцами. Это подтвердил и проект закона "О восстанов­лении исторической справедливости в борьбе за свободу и независимость украинского государства в период с 1939 г. до 50-х годов XX столетия", разработанный на основе вывода Института истории Украины Национальной ака­демии наук.
   Несмотря на пронационалистические позиции, исто­рики не смогли спрятать правду и вынуждены были запи­сать в статье 2-й законопроекта: "Период после 22 июня 1941 года до весны 1943 года считать началом активных действий и вооруженной борьбы членов ОУН против пра­вящего коммунистического режима на территории Укра­ины".
   Следовательно, Е.Стахив на Донбассе с Гитлером не воевал. И только однажды сказал правду: "Мы пришли воевать, имея лозунг "Украина -- для украинцев", и ло­зунгом был "Смерть Сталину!" Таким образом, личность Е.Стахива выявилась вполне определенно: он лживый мемуарист, намерения его нечестны и верить ему нельзя. Очевидная недостоверность его рассказов оказалась само­разоблачительной и, что более важно, характеризующей нынешних украинских политскульпторов: они из песка лепят статуи национальных героев. Лепят горячо желае­мые лики, игнорируя истинные, документальные автопор­треты.
   Вот В.Кубийович, председатель УЦК, главный иници­атор и участник создания дивизии СС "Галичина", пи­шет: "8 марта 1943 года я написал письмо генерал-губер­натору Франку с просьбой принять меры в деле создания добровольного вооруженного формирования на террито­рии генерал-губернаторства, которое вместе с немцами воевало бы против большевиков... Была опасность, что немцы организуют его без согласия украинской обществен­ности. В этой ситуации я решил вмешаться в эти дела" (В.Кубiйович. Менi 85.- Париж-Мюнхен, 1985.- С. 109-110).
   И вот его выступление 28 апреля 1943 г.: "Формиро­вание галицийско-украинской дивизии по образцу СС -- это для нас не только награда, но и обязательство, чтобы активное сотрудничество с немецкими государственными органами продолжать вплоть до победного окончания вой­ны". (Львiвськi вiстi.-- 28.04.1943 г.).
   Е.Стахив: ...О борьбе украинцев за свою независимость молодежь должна знать и изучать ее. Из учебников исто­рии надо изъять клевету о сотрудничестве "украинских буржуазных националистов" с гитлеровскими захватчи­ками (Вiстi з України. - N28.- 1994).
   В.М.: С.Бандера и Н.Лебедь подписали с представите­лем абвера доктором Макертом договор, по которому ОУН перешла в полное подчинение германского командования, и оно использовало ОУН-УПА для подавления партизан­ского движения, для ведения боевых действий против Красной Армии.
   Украинский советский писатель Ярослав Галан (за­рублен топором бандеровцами в 1949 году за разоблачи­тельные статьи о них и сатанинском Ватикане) в очерке "Чему нет названия" в 1945 году привел отрывки из ряда заявлений Герасимовского, представителя "Центрального руководства ОУН-б". Так, на встрече 4 марта 1944 года с криминал-комиссаром Паппе, например, заявил: "...В не­легальной работе строго предусмотрено не действовать против Германии, а подготовиться к решительной борьбе против русских". "Если же в отдельных местах и проис­ходили акты антинемецкого саботажа, то это никогда не было по приказу бандеровской группы, а делалось само­вольно украинцами из преступных побуждений".
   На встрече с представителем гестапо 23 марта 1944 года Герасимовский, в частности, заявил: "...ОУН будет передавать немцам сообщения военного характера из рай­онов за линией советского фронта. ОУН будет держать свои боевые части за линией советского фронта и будет вредить советскому подвозу, базам подвоза, центрам воо­ружения, складам -- активным саботажем..."
   Вот такая ваша, господа-паны, "борьба на два фрон­та". И неспроста заместитель министра юстиции Украи­ны Н.Хандурин в пояснительной записке к проекту лож­ного закона "О восстановлении исторической справедли­вости..." отметил: "Из вывода Института истории видно, что борьбу с националистами в западных областях совет­ская власть осуществляла прежде всего руками выходцев из восточных областей Украины. Противостояние было длительным и жестоким".
   Чтобы воскресить в памяти достоверный образ "бор­цов" за Украину, обратимся к творческому наследию Д.Павлычко -- не сегодняшнего однодумца националис­тов, снискавшего доверенность властей криводушием и лестью, а "покончившего с собой прежним" советского поэта, лауреата Государственной премии УССР имени Т.Г.Шевченко, который по свежей памяти событий выра­зился об оуновцах искренне и метко:
  
   Це неправда, що за волю
   Ви боролися в ярмi.
   Лицемiри! Нашу волю
   Убивали ви самi.
   Це неправда, що за брата
   Ви страждали у тюрмi.
   Лицемiри! Того брата
   Мордували ви самi.
  
   Це брехня, що Україну
   Ви любили будь-коли,--
   Як могли б, то й Україну
   У криницю б затягли!
   И вот веское заключение известного поэта Василия Симоненко, которого норовили "приватизировать" неооуновцы.
   Я зустрiчався з вами в днi суворi,
   Коли вогнiв червонi язики
   Сягали вiд землi по самi зорi,
   I роздирали небо лiтаки.
   Тодi вас люди називали псами,
   Бо ви лизали нiмцям постоли,
   Кричали "хайль!" охриплими басами,
   I "Ще не вмерла..." голосно ревли.
   Де ви iшли -- там пустка i руїна,
   I трупи не вмiщалися до ям --
   Плювала кров'ю "ненька Україна"
   У морди вам i вашим хазяям.
   Ви пропили б уже її, небогу,
   Розпродали б i нас по всiй землi,
   Коли б тодi Вкраїнi на пiдмогу
   Зi Сходу не вернулись "москалi".
   Тепер ви знов, позв'язувавши костi,
   Торгуєте i оптом i вроздрiб,
   Нових катiв запрошуєте в гостi
   На українське сало i на хлiб.
   Ви будете тинятись по чужинах,
   Аж доки дiдько всiх не забере,
   Бо знайте: ще не вмерла Україна,
   I -- не умре!
  
   Эти слова не вырубить из истории.

Горе от бога,

а неправда от дьявола (посл.)

Выдержки из книги

Стахiв Є. Останнiй молодогвардiєць.--К.: Варта.-- 2004.

Составитель книги Виталий Аблицов.

"Крiзь тюрми, пiдпiлля й кордони.

Повiсть мого життя".

   Бургомистром Кривого Рога был избран инженер Сер­гей Шерстюк. Когда в город прибыли походные группы и проводили собрание о провозглашении самостийности, он заявил: "Какое может быть провозглашение самостийнос­ти в маленькой комнате? Оно должно быть при большом количестве народа". Именно тогда и решили его избрать и не ошиблись -- Шерстюк был прекрасный организатор, хороший работник, большой патриот. Хорошо наладил снабжение продовольствием, в городе был порядок, рабо­тали школы, театр, кино, выступала капелла бандуристов, издавали газету "Дзвiн". Редактором газеты был Михаил Пронченко (кажется, родом из Апостолова -- небольшого городка неподалеку Кривого Рога), его помощником -- Иван Потапенко. Я заходил в редакцию, отпечатал там несколько статей -- под псевдонимом Павлюк.
   Это была хорошая газета. И вдобавок их типография печатала нам листовки, брошюры. Пронченко, между про­чим, издал тогда сборник своих избранных стихов "Коб­за". Он был комсомольский поэт, в 1930-х годах сидел в лагерях, откуда возвратился в 1940-м. Мне очень нрави­лись его стихи. Некоторые строки я и до сих пор помню.
   <...> Криворожская группа действовала совершенно легально. При городской управе существовало бюро ОУН, где правил Я. Потичный, и отдел пропаганды, которым заведовал Д. Горбачев.
   <...> ...Тот Горбачев -- член ОУН -- упек в тюрьму Пронченка с Потапенком, немцы их ликвидировали в Днеп­ропетровске.
   <...>Где-то 7-8 ноября вместе с моими приятелями Олегом Витошинским и Андреем Пащуком мы ехали в Фастов в пустом товарном вагоне и думали, что не выживем -- так было холодно. В Фастове пересаживались на другой поезд -- через Бердичев на Львов.
   <...> Когда я еще только приехал во Львов, перед по­ездкой в Краков, через каких-то 5-10 дней заскочил в Перемышль к своим родным, которых так долго не видел. Проведал их, снова возвратился во Львов и решил: еду в Берлин -- мой брат сидит "у кримiналi" (как член прави­тельства Стецько), надо найти возможность его увидеть.
   Я имел хорошие документы, поехал.
   <...>Ребята мудро поступили -- зарегистрировали нас аген­тами-заготовителями своего учительского кооператива. Поэтому можно было свободно передвигаться. Как-то они снова посылали свои машины в Кременчуг за махоркой, предложили ехать и нам. Если не ошибаюсь, тронулись 19 марта. Еще стояли морозы, и было довольно снега. Добра­лись до Гришино, переночевали, а на следующий день на­чалась оттепель, все тает, машины грузнут. Как-то добра­лись до Межевой и увязли напрочь.
   <...> Из Новомосковска я поехал в Днепродзержинск, имел контакт с ОУН. Там у Алексея Самойленко выпро­сил пять кило муки на галушки. Оттуда поездом добрался в Кременчуг. Встретил случайно на улице секретаршу из редакции -- Цыбулю, и она мне сообщила о несчастье: арестовали Щепанского, у него как раз был Петр Олейник -- галичанин, других ребят, Надю Мойленко. Всего 15 человек. И меня ищут.
   <...> Теперь я сам должен убегать -- через Днепр по мосту, где стоял двойной контроль: воинский и гестапов­ский. Первый проверял военнослужащих и людей, кото­рые работали для войска, а гестапо -- гражданских. Я знал, что на последнем пропаду, поэтому шел тем боком, где были военные, показал им документ, что я переводчик немецкой армии. А со второй стороны гестаповцы кричат: "Давай его сюда". Солдаты сказали: "Нет, он принадле­жит нам".
   Так я счастливо перешел на другую сторону в Крижов, стал ждать поезда. А на железнодорожной станции -- немецкий солдат и местный милиционер. Милиционер сразу бросился ко мне проверять документы. Я притворя­юсь, что не понимаю, говорю по-немецки -- боюсь, что меня выдаст мой галицкий диалект. Тот побежал к немцу. Я показал солдату документы. Он сказал: "Все нормаль­но", и я поехал в Днепропетровск.
   <...> В Днепропетровске я не останавливался, пересел на поезд до Новомосковска, где должен был встретиться с Иваном Климом. (Там есть старинная деревянная казац­кая церковь, построенная без единого гвоздя. Говорят, это о ней "Собор" Олеся Гончара). Там мы познакомились с украинцем, который работал где-то в колхозе или совхозе и дал нам 5-6 литров масла и немного муки. Так что мы уже имели небольшой запас на проживание.
   Из Новомосковска поехали в Знаменку -- узнал от людей, что там есть довольно лука, и решил привезти ко­оперативу витаминного продукта. Я пошел к председате­лю сельсовета -- учителю Черному. Он согласился дешево продать лук. Я у него начал просить муки.
   <...> Он пригласил зайти к нему вечером домой, что­бы поговорить о нашей программе и борьбе.
   Я согласился, хотя и мелькнула мысль, что там может ждать засада. Решил идти без Клима, так как если пропа­ду, то сам. Да и Клим не очень хотел идти. В доме Петра Дмитриевича Черного было где-то полтора десятка лю­дей -- и женщины, и мужчины. Стол застелен скатерками, стояло, может, 5-6 бутылок самогона, сало, лук, огурцы, жареная рыба. Немного выпили и начали разговор. Я им рассказал, что ОУН организовывает борьбу за самостий­ную Украину против большевиков и против немцев; что во Львове было провозглашено правительство, но немцы его разогнали; что мы хотели идти вместе с немцами, но те не пожелали и 15 сентября арестовали много наших людей; что у нас везде есть подполье...
   Они начали подробнее расспрашивать, за какую мы Украину. Говорю: самостийную. А какая програм­ма? -- Сначала строим государство, и там будем смотреть.
   Конечно, программа у нас была тоталитарная. ОУН стояла на основе руководящей монопартийной системы. Но мы не могли откровенно об этом говорить.
   Так мы сидели до первого часа ночи. Я им рассказы­вал и о Бандере, и о Коновальце.
   <...> Спали мы на полу. Встали где-то в седьмом-восьмом, а столы уже снова накрыты, снова стакан водки, яичница, сало. Упрашивают: "Выпейте на похмелье -- это лучшее средство от боли". Я выпил полстакана, съел кашу с молоком, и должен признать, что та каша -- это наилуч­шее лекарство.
   <...>Мне надо было организовать подполье в Гришино (Красноармейске) -- на самой границе между Днепропет­ровской областью и Донбассом. Там я имел контакт с Ва­сей Петренко, местным жителем, который учился в Днеп­ропетровском университете (где его наши и завербовали в ОУН), а когда немцы позакрывали учебные заведения, парень (помню, был с кривой ногой) приехал домой, к матери-вдове.
   Вася мне сообщил, что бургомистр Валерий Якубо­вич -- хороший человек и патриот, но он не имеет к нему доступа. Поэтому я решил сам пойти на прямой разговор.
   <...> Но в данном случае все сложилось трагически. Каким-то образом гестапо арестовало Петренко, и на след­ствии он не выдержал и выдал Якубовича. Их обоих выс­лали в Германию, они сидели в концлагере Бухенвальд-Дора. То был ужасный лагерь, где под землей строили завод для производства ракет "ФАУ-2".
   Все-таки они пережили войну и несчастье, и в 1945-м я обоих встретил в Мюнхене. Узнал, что с ними в Бухенвальде сидел мой приятель из Сталино, который жил в Рудченково, заведующий овощной базой Тимофей Черкащенко. Он умер в лагере от истощения. Вася остался в Германии, а Якубович выехал в Канаду. Жил в Торонто. В 1953-м мы там встретились, много говорили, выпили добряче водки. Умер он еще где-то в 1985-м.
   Еще пару раз, когда бывал в Германии, я встречался с Васей. Он женился на немке. Умер также где-то в 1985 году, как и Якубович.
   <...>Когда мы освоили все эти земли, контакты шли луч­ше, употребляли и воинские униформы. Мы имели раз­ные немецкие пропуска для жителей Украины, в разных местах они были иные, их тяжело было доставать, поэто­му пользовались фальшивыми, отпечатанными в Винни­це. Имели также печать винницкой железнодорожной стан­ции, подтвержденную немецким военным комендантом. Много печатей изготовляли сами. Следовательно, когда на Донбассе пользовались удостоверением якобы из Жи­томира, а в Житомире, скажем, винницкой, никто не мог убедиться, фальшивое оно или нет. Собственное удостоверение, которое давало возмож­ность проезда с Винницы в Мариуполь и назад, я давал своим ребятам. С ним можно было ездить из Сталино в Мариуполь и до Днепропетровска, так как дорога шла через Днепропетровск -- Сталино -- Мариуполь -- Запорожье. На всем Левобережье можно было употреблять тот доку­мент. Также мы имели удостоверения с печатями с Нико­лаева до Краматорска и назад.
   <...> При такой системе было относительно легко пе­редвигаться. Наша подпольная типография во Львове на­печатала разные справки, мы понаставляли печатей и ез­дили. Один интересный пример, как использовали удос­товерения. В Днепропетровске я ночевал то у Сывой, то у заведующей детским садиком, а еще у одного дядьки, ко­торый работал в большом немецком ресторане -- по не­мецким нарядам завозил продукты: масло, хлеб, колбасу... Он показал мне ту бумагу -- ее легко было изготовить...
   Мы изготовили такую самую бумагу, и я пошел на первое дело сам. Решили начать с Днепропетровской ма­каронной фабрики. Я выписал 100 кг печенья к чаю или кексов каких-то. Но надо было заведомо знать, что те сухие сладкие кексы расфасованы в мешках по 30 кг. Итак, мне должны были дать три и четвертый развесить. Они смотрели на меня недоуменно.
   <...> Так что через пару дней пошли в молочную за маслом. Здесь уже заранее узнали, что в пачках по 25 кг, я выписал две пачки -- и не было никаких проблем. Решили, пока немцы нас не раскрыли, скоро взять что-то еще. Одолжили у жуликов большую трехтонную маши­ну, и Билык в немецкой униформе поехал брать продо­вольствие для целой сотни -- и колбасу, и консервы, и хлеб. Мы хотели заготовить побольше и уже бросить эту опасную вещь. Нашли дядьку с домом на окраине Днеп­ропетровска, чтобы к нему завезти товар. Билык приезжа­ет разгружаться, а к дядьке пришли немцы занимать дом для себя. Они были удивлены: что за машина с продо­вольствием? Начали проверять документы. Билык был вы­нужден все бросить и убегать. Позднее мы узнали, что немцы посылали письма к его отцу, разыскивая (так как он тогда уже дезертировал из армии), в котором, в частно­сти, обвиняли его в том, что проводит чернорыночную торговлю.
   <...> Билык имел еще одну историю в Днепропетров­ске. Где-то на улице нагнал своего командира -- капитана СС. Тот хотел его арестовать, но Иван был отважный па­рень, застрелил его и убежал. Это был один из наилучших боевиков, которых мы имели в подполье на Украине. ... А еще было такое. 25 августа мы должны были подвергнуть смертной казни двух полицаев, которые застрелили из ре­вольвера нашего подпольщика.
   <...> Вот Билык в своем мундире и Орел (мы его зва­ли Степаном) -- в одолженном -- подстерегли тех двоих. Билык в своего попал сразу, а другой еще перевернулся и ранил Степана в пятку. Мы той же ночью перевезли его с левого берега на правый к Сывой. Профессор-хирург Бо­рис Андреевский извлек пулю, подлечил, и он поехал на Волынь.
   Мы напечатали листовки и расклеили их возле поли­цейских участков и везде, где знали, что живут полицаи,-- приблизительно такого содержания: ОУН 25 августа под­вергла наказанию двоих (фамилии) за то, что они убили члена ОУН и помогали гестапо преследовать членов под­полья. Каждому полицаю будет такая смерть. Смерть, па­лачам! Смерть Гитлеру! Смерть Сталину! После той нашей расправы немцы просто взбесились. Мы увидели, что надо остерегаться, поменяли квартиры.

(с. 105, 108, 121-123, 157, 158, 162-165)

Лазил черт за облаками,

да оборвался (посл.)

Выдержки из книги

Стахiв Є. Останнiй молодогвардiєць.--К.: Варта.-- 2004.

Составитель книги Виталий Аблицов.

В.Никольский. Подполье ОУН(б) на Донбассе

   В Ворошиловграде, как сообщает Е.Стахив, руководи­телем организации украинских националистов был быв­ший профессор пединститута, который работал редакто­ром местной газеты, Бернацкий, а членом ОУН -- преподаватель Наконечный.
   По материалам архивно-следственного дела, которое хранится в Управлении Службы безопасности Украины в Луганской области, 2 марта 1945г. военным трибуналом войск НКВД Ворошиловградской области был пригово­рен к расстрелу М.И.Бернацкий, редактор фашистской газеты "Нове життя".
   Директор средней школы, как сообщает Е.Стахив, был руководителем подпольной группы украинских национа­листов в городе Ясиноватая. Он завербовал в нее фотогра­фа, квартира которого была явочной.
   Согласно документам архивно-следственного дела N33720-пф, 8 февраля 1945 г. были осуждены за участие в ОУН жители г. Ясиноватая и г. Иловайск: Гербич А.А. -- учитель железнодорожной школы, Волков В.Ф. -- фото­граф, Волкова Т.М. -- учительница, Голуб И.С. -- рабочий железной дороги, Гришко Я.К. -- управляющий экспеди­цией железнодорожного агентства, Лимаренко В.Г. -- ра­бочий карьера, Кулинич А.А. -- начальник конторы на же­лезной дороге, Лиходей В.М. -- начальник авторемонтной мастерской, Канивец О.Я. -- стрелочник железной дороги, Веретенников О.С. -- дежурный станции, Седов О.В. -- инженер железной дороги, Синцов В.Д. -- рабочий заво­да, Савчук К.И. -- мастер железной дороги, Ковалевс­кий П.И. -- служащий.
   <...> ...В воспоминаниях Е.Стахива отсутствует какая-либо информация относительно ячеек ОУН в некоторых городах и районах Донбасса; отсутствуют также данные относительно определенных лиц.
   Так, в Волновахе органами НКГБ было арестовано 11 лиц, которых позднее осудили по четырем уголовным делам: АСС 9501-пф - 3 чел., АСС 31889-пф -- 2 чел., АСС 35406-пф -- 1 чел., АСС 36389-пф -- 1 чел., АСС 36889-пф -- 2 чел. Следственными органами не было доказано, что "фигуранты" этих дел входили в одну мест­ную ячейку ОУН.
   По г. Сталино, кроме тех, кого вспоминает Е.Стахив, были репрессированы за принадлежность к ОУН в после­военные годы 7 чел.: по АСС 8211-пф -- 3 чел., АСС 33132-пф -- 1 чел., АСС 34689-2ф -- 1 чел. и АСС 36141-пф -- 2 чел.
   В Мариуполе основной состав членов местной орга­низации ОУН эвакуировался вместе с немцами и значи­тельная их часть не была выявлена и репрессирована орга­нами госбезопасности. Кроме того, за оуновскую деятельность осуждено одно лицо, которое не упомянуто Стахо­вым; нет также свидетельств о нем в архивно-следствен­ных делах Ирия-Авраменка А.В. (АСС 35692-пф) и Фененка М.В. (АСС 18489-пф).
   <...>Преследование было направлено, как свидетельству­ют документы, прежде всего против любого сопротивле­ния немецкой оккупационной власти. Так, в июне 1943 г. СД разоблачила комсомольско-молодежную организацию, которая распространяла свои листовки по городу Мариу­полю. Было арестовано 12 лиц.
   Следователь ВКС М.Селиванов на допросе 14 января 1946 г. рассказал, что лично он закончил свыше 100 дел на коммунистов, комсомольцев, партизан и на лиц, кото­рые были враждебно настроены к немецкой власти. Из них свыше 50 были расстреляны.
   В обвинительном заключении по делу П.Бордичевского указано, что он за период своей службы в немецких карательных органах в Мариуполе "раскрыл и ликвиди­ровал в разное время партизанский отряд численностью около 150 чел. и три подпольных патриотичных группы численностью 200 чел. Из числа советских патриотов 350 чел. были расстреляны немцами 140 чел."
   <...> Согласно данным, которыми мы владеем, в Ма­риуполе действовали ячейки двух оуновских течений -- ОУН-Б и ОУН-М. Под преследование немцами подпада­ли представители обоих течений. Так среди репрессированных были бандеровцы Я.Жижура, А.Ирий-Авраменко, Ф.Гайдар, Й.Степаненко и мельниковцы -- М.Стасюк, ФЛящинский, А.Донец.
   Но масштабы преследований, возможно, по причине небольшой численности самих оуновцев, были небольши­ми. Об этом свидетельствуют даже отдельные сравнитель­ные данные по репрессиям большевистских партизан и подпольщиков.

Институт истории Украины

Национальной академии наук Украины

К.2001 (с. 322, 323, 336)

Самозванец из америки

Беседа четвертая

   Раньше споры о комиссаре "Молодой гвардии" (Ко­шевой или Третьякевич?) были естественными: подполь­щики, как и положено, много тайн унесли с собой. Но здравомыслящие люди оказывались в недоумении, когда слышали кривотолки о Кошевом. И вдруг ошеломляющее заявление Е.Стахива: дескать, большевики помогли нем­цам уничтожить молодогвардейцев, так как не хотели об­народовать, что Олег Кошевой вошел в союз с уже дей­ствующим украинским националистическим подпольем. С какой целью выпущена эта дичь? Один популярный американский публицист как-то сказал, что у западного читателя "политический горизонт десятилетнего мальчика, и он ничего не хочет знать за пределами своего крохотного мирка. Статью, в которой нет ни крупицы "сенсейшен", он читать не станет".
   Вполне возможно, что американский эмиссар как раз за мальчиков принимает наших людей. А может быть, выполняет вот эту установку: "С помощью радиопропа­ганды следует осведомленного человека превратить в нео­сведомленного, убежденного -- в сомневающегося, инфор­мированного -- в дезинформированного... С помощью де­зинформации человека можно сделать беспомощнее груд­ного ребенка". Так поучал вести операции в "холодной войне" начальник отдела в Управлении стратегических служб США профессор М.Чукас. Отправляясь на Украи­ну, Е.Стахив знал, что в "независимой" такие операции уже можно осуществлять всеми средствами массовой дезин­формации, что в стихии одурманивающей свободы слова легко отрешать людей от прошлого и уверить их в любой ереси. И, пожалуй, решился "освежевать" историю "Мо­лодой гвардии" и самому вписаться в нее.
   Проведем разбирательство. Первое слово зарубежно­му гостю.
   Е.Стахив: Еще в 1952 году я опубликовал несколько статей в Нью-Йорке о том, как все было на самом деле. Эти статьи имели резонанс и в тогдашней советской Ук­раине. На собрании писателей Юрий Смолич с гневом заявил, что эмигранты "делают из славных молодогвар­дейцев кучку буржуазных националистов". Тогда же по­шел слух, что Олег Кошевой не погиб, а сбежал и живет в Америке. Меня стали отождествлять с Олегом Кошевым. Обо всем этом подробно рассказано в моей книге "Крiзь тюрми, пiдпiлля й кордони"! [23].
   В.М.: Вот, оказывается, откуда десятки лет распуска­ли слухи об оставшемся в живых Олеге Кошевом!
   Е.Стахив: Еще в начале 1957 года, полемизируя с "Ком­сомольской правдой" и Юрием Смоличем в отношении личности Олега Кошевого, я писал на страницах газеты "Сучасна Україна", которую издавала украинская диаспора США: "В своем романе "Молодая гвардия" Фадеев украл самостийницкого борца и сделал его "героем СССР". Речь идет о фигуре О. Кошевого, о котором надо с натяж­кой утверждать, что он был героем, но не большевистс­ким!
   <...> Если бы Кошевого не уничтожили немцы, то, наверняка, его ликвидировали бы русские большевики.
   М.Романцов: То есть, и этот эпизод еще недавней ис­тории был искажен, перекручен в "назидание потомкам".
   Е.Стахив: Надо было перерисовать самостийницкое подполье на красное, что и сделал Фадеев, взяв за основу "Молодую гвардию" и исковеркав ее по заказу энкаведистов и партийных вельмож. Вероятно, Фадеев располагал документами о нашей деятельности в Донбассе, ему была знакома моя фамилия; недаром он выводит в романе об­раз предателя Евгения Стаховича [15].
   В.Семистяга: В Краснодоне должен был быть Воро-шиловградский подпольный обком партии, но они бежали в Ростов, потом в Орджоникидзе... Если бы молодогвар­дейцы остались в живых, то их бы уничтожили большевики -- это правда. Потому что они создали самодеятель­ность. На украинском языке выступали [21].
   Е.Стахив: Господин Александр Фадеев имел доступ к документам. Понятно, что он не мог описать националис­тическое подполье. У него оно стало коммунистическим. Он "переделал" наше "сине-желтое" подполье в "крас­ное". А меня он сделал предателем -- Стаховичем из "Мо­лодой гвардии" [23].
   В.М.: Опустимся на грешную землю. В многонацио­нальном Краснодоне не было даже тончайшего слоя по­чвы, способного родить украинский национализм. Так, в числе 70 наиболее активных подпольщиков 43 человека были из русских семей, 21 из которых переселилась из Ростовской и Орловской областей в голодные 30-е годы; 11 человек были из семей бывшего сословия донских ка­заков, 8 -- имели украинские корни, остальные -- белору­сы, армяне, евреи, молдаванин и азербайджанец. В школе с 4-го класса они учили наравне с русским языком укра­инский, но общались, как и все горожане, на русском языке. Так что и в самодеятельном концерте они выступали на русском языке. И ни один полицай не разговаривал на украинском языке.
   А В.Семистяга плохо знает историю. Мне, например, пришлось работать с людьми, которые во время оккупа­ции в составе художественной самодеятельности давали концерты. Но не только не были репрессированы, а стали коммунистами.
   Ю.Шаповал: О Кошевом, пан Евгений, ваше отноше­ние к нему.
   Е.Стахив: Кошевая была любовницей Фадеева, поэто­му он сделал его героем.
   Ю.Шаповал: Вы говорили об этом руководству крас­нодонского музея?
   Е.Стахив: В 1964 году в Нью-Йорке были Павлычко и Драч, и я встречался с ними, говорил им, что Е.Стахива сделали предателем, потому что я был в документах геста­по [22].
   Г.Довнар, писатель: Использовали радиожурналисты из украинской столицы Евгения Стахива... "ко дню" -- подготовили с ним цикл передач, которые "установили, наконец, историческую справедливость". Для большей убе­дительности привлекли к участию в них такого себе киев­ского профессора и кандидата исторических наук из Лу­ганского пединститута Владимира Семистягу, который давно уже тоже "копается" в истории "Молодой гвар­дии", всё выискивая в ней "антитезы".
   Так украинские радиожурналисты сфабриковали це­лых три передачи, каждую из которых повторяли дважды: в вечерних и утренних выпусках по первой программе, удивляя всю Украину неимоверными историческими "от­крытиями"...
   Это настоящий эфирный бандитизм в отношении нашей гордости и юных героев -- сынов и дочек краснодонских шах­теров, воспитанников благородного Ленинского комсомо­ла [34].
   В.Аблицов, В.Жежера, В.Краснодемский: Именно из местных гестаповских архивов автор известного романа "Молодая гвардия" Александр Фадеев взял фамилию сво­его литературного героя -- предателя Стаховича, под ко­торым ошибочно имелся ввиду реальный молодогвардеец Виктор Третьякевич (через много лет он был реабилити­рован и отмечен высокой советской наградой) [14].
   О.Притыкин: В феврале 1943 года Луганщину заняли советские войска. В руки НКВДистов попали документы немецких оккупационных властей. По некоторым сведе­ниям, именно из них и узнали о существовании "Моло­дой гвардии" [36].
   Е.Стахив: Гестаповские архивы попали в руки НКВД. Его (Фадеева), думаю, со всем тем ознакомили, однако сказали приблизительно так: напиши роман патриотичес­кий, такой, в котором молодежь борется с именем Стали­на и партией на устах. Так он и сделал.
   М.Федоренко: К слову, первым вариантом произве­дения он очень не угодил идеологам Кремля. Его жестко раскритиковали ("не показана руководящая и направля­ющая роль коммунистической партии в борьбе юных под­польщиков") и заставили почти под диктовку (?) перепи­сать книгу.
   Е.Стахив: Вынужден выдумывать, и выдумывать то, чего и близко не было. Или до неузнаваемости извращать то, что было. Вот, например, Евгений Стахив, то есть я, стал у него изменником Стаховичем. А может, было и конкретное указание в отношении меня. Те, кто хотя бы немного знакомился с архивами гестапо (а это были в основном энкаведисты), сразу поняли, что к чему с той "Молодой гвардией" и вокруг нее. Конечно же, для само­го большевистского режима невыгодно говорить обо всем этом правду [8].
   В.М.: Е.Стахив посчитал себя прототипом предателя Стаховича в романе. Но литературный образ Стаховича -- типичный образ предателя -- куда более выразительный, живой, со знакомыми людям чертами, чем реальный и плоский, как тень, Е.Стахив, в котором нет никакого по­добия с предателем, кроме имени и сходной фамилии.
   В.Цуркан: Клеймо изменника никак не смущает Евге­ния Стахива. Наоборот, в течение полувека он кичится совпадением своего имени с именем литературного персо­нажа подпольной комсомольской организации... Это совпадение он считает достаточным, чтобы приписать себе создание краснодонской "Молодой гвардии" и еще раз попытаться перелицевать ее в группу, которая "была в постоянном контакте с нашим (то есть оуновским -- В.Ц.) подпольем [30].
   А.Никитенко: ...Через призму борьбы молодогвардей­цев, о которой сегодня известно всем, пан Стахив пытает­ся привлечь всеобщее внимание к собственной персоне и к тем событиям, в которых он будто бы принимал участие [37].
   В.М.: А реплика М.Федоренко рассчитана на то, что подстреленного сокола и газетная утка заклюет. Нет! О мастере говорит его творение.
   Е.Стахив: Фадееву приказали -- он сделал все, как требовалось. Он взял сюжет из самостийницкого подпо­лья и создал образ действительно героической украинс­кой молодежи, лишь подретушировав то, что было на ее знаменах. Да и цвет тех знамен изменил. Я думаю, Фадееву рассказали донетчане, что в листовках подпольщиков Гитлер приравнивался к Сталину, а гестапо -- к НКВД. Этих листовок было много. Мы переправляли их даже через линию фронта [8].
   М.Романцов: Как же быть с лучшим героико-патрио-тическим произведением коммунистической эпохи -- ро­маном Фадеева "Молодая гвардия"? Не одно поколение наших школьников, не говоря о студентах, изучали эту книгу, как "Отче наш"... [15].
   В.Семистяга: Фадеев никому не позволял пере­писывать роман, потому что он написан по заданию Ста­лина [22].
   М.С.: Александр Фадеев, получив приказ написать "правильный" роман о подполье в Краснодоне, узнал о Стахиве и решил, оттолкнувшись от него, создать образ изменника Стаховича. Потому что не мог, по коммунис­тической логике, националист не быть изменником, хотя Евгений Стахив показал всем пример мужества и непри­миримости к врагу [10].
   В.М.: Видимо, у инкогнито еще осталась капля совес­ти, если оно спряталось от своей глупости за инициалами.
   Е.Стахив: Вначале была книга Фадеева, а потом были документы под эту книгу [21].
   А.Тхоров: В Кишиневе побывал член координацион­ного совета Всемирного украинского общества Евген Ста­хив. В течение нескольких дней гость из Нью-Йорка за­нимался наведением мостов дружбы с украинцами Мол­довы, а напоследок даже подарил им два компьютера.
   <...> Выступая, он выдавал себя за активного участни­ка антифашистского подполья в Краснодоне [17].
   М.Слабошпицкий: ...На Стахива злобно набросились коммунистические газеты, особенно щедро облила его помоями московская "Правда", которая называла пана Ев­гения не иначе как "Самозванец из Америки". Мощная идеологическая машина сразу же стала на защиту своих мифов и дискредитацию личности того, кто на них за­махнулся -- давно известная тактика коммунистической борьбы [11].
   B.M.: Но это сущая галлюциация. Крохотная замет­ка в 67 строк не идет ни в какое сравнение с сотней пуб­ликаций общим объемом более пятидесяти тысяч строк, в том числе и написанных М.Слабошпицким, которыми "демократическая машина "наехала" на "Молодую гвардию". И обратите внимание, с той заметкой о вояжировании Стахива в Молдавии "Правда" выступила 18 февраля 1993 года, когда не было ни коммунистических газет, ни ком­партии России. Так что защитнику "самозванца из Аме­рики", померещилась "мощная идеологическая машина" коммунистов. Может это от правды в заметке "Правды"?
   О.Притыкин: Независимость Украины вместе с наци­ональной идеей принесла и новую версию о "предатель­стве", а точнее, о прототипе Евгения Стаховича. Согласно ей, в образе краснодонского Иуды выведен Евгений Стахив -- руководитель куда более мощной, чем советское подполье, донбасской резидентуры Организации Украин­ских Националистов [36].
   В.С.Костенко: Тревожит тот факт, что некоторые лов­кие газетчики и научные работники, исследуя историю краснодонцев, часто хватаются за непроверенные данные и выдают их за истину. Последнее время в эту работу включился даже иностранный гражданин, который утвер­ждает, что краснодонское подполье было не коммунисти­ческим, а националистическим [18].
   Ю.Семиволос: Такое вот предостережение... во време­на, когда рухнули в прошлое КПСС, комсомол, когда за журналистской рукой уже не наблюдают ни ЦК, ни цен­зорское недремлющее око, и никто уже, казалось, не на­правлял, не одергивал эту руку [18].
   В.М.: Но разве свобода топтать и оплевывать исто­рию своего народа и память своих предков освободила журналиста от нравственной ответственности? При вся­ком режиме именно совесть должна быть самым строгим цензором.
   А.Никитенко: Несколько последних лет Стахив пуб­ликуется в радикальной украинской прессе со своими "мемуарами", пытаясь доказать, что именно он являлся фигурой номер один в краснодонском подполье. Все это не более чем очередная мистификация. Не выдерживает никакой критики его утверждение о том, что Стахович в романе Фадеева -- это именно он. Собирательный образ предателя автор "Молодой гвардии" создавал, имея в виду прежде всего Виктора Третьякевича... [17].
   Е.Стахив: В 1955 году, посмотрев кинофильм "Моло­дая гвардия", я сразу опомнился, что антигерой Евгений Стахович -- это я, это большевики меня очернили за мою тяжелую подпольную работу в Донбассе...
   Многие читатели верили, что Кошевой -- это я, пото­му что я был руководителем подполья в Донбассе [11].
   В.М.: Человеку, объявившему себя Наполеоном, по врачебным правилам не перечат. Не будем и мы возра­жать Стахиву. Однако важно напомнить, что не только гестаповцы, а более всего полицаи, старосты и другое фа­шистское охвостье, отступая, в паническом страхе уничто­жали всякие доказательства своих преступлений. Да и сам Стахив сказал: "немцы, отступая, жгли все, что могло го­реть". Потому он так твердо и ссылается на "несгорае­мые" архивы -- дескать, на Донбассе "остались докумен­ты гестапо (и это наверняка!)".
   О.Трачук: 31 января, когда Красная Армия подошла к реке Северский Донец, жандармы и полицаи в спешке грузили все дела, вывозили их в лес и сжигали. Так было уничтожено и дело "Молодой гвардии" [38].
   А.Гордеев: Как показал бывший следователь Красно­донской полиции Т.Усачев, все следственные материалы ее, в т.ч. дело "Молодой гвардии", были уничтожены по приказу окружной жандармерии до освобождения Крас­нодона советскими войсками [39].
   А.Никитенко: ...На протяжении многих лет глубоко изучая историю "Молодой гвардии" в архивах бывшего Советского Союза и особенно в последнее время, когда стали доступными для ознакомления самые секретные данные архивов бывшего Комитета государственной безо­пасности, я ни разу ни одного документа, более того, ни одного слова о связи "Молодой гвардии" с ОУН и учас­тии в ней пана Стахива не обнаружил...
   Мы полностью согласны с, видимо, нечаянно вырвав­шимся откровением пана Стахива на встрече в Донецком университете: "Трудно сказать, как оно было на самом деле".
   Действительно, трудно пану Стахиву и ему подобным убедительно говорить и писать о том, чего они не знают или знают понаслышке [37].
   Е.Стахив: ...Я вызвал большую полемику через океан и, в конце концов, добился пересмотра целого дела "Моло­дой гвардии", который продолжается и поныне [11].
   В.М.: Таков результат необузданной деятельности Е. Стахива, самозванца из Америки.
   Теперь мы знаем, что он дважды вторгался на нашу землю. Первый раз -- 22 июня 1941 года в составе "поход­ных групп ОУН" для борьбы с советским духом на окку­пированной фашистами территории. Второй раз -- полве­ка спустя, в первые дни "независимости" Украины, и с той же целью. Но если в первый раз его миссия не сыгра­ла роли, оказалась бесплодной, и он ускользнул от боль­шевиков и покинул фашистов, то теперь под крылом аме­риканских "демократов" он с триумфом сунулся в чужую историю. И, пожалуй, уже вообразил себя бронзовым па­мятником на постаменте из "Молодой гвардии".
   Наверное, каждый заметил, что Стахив создает преувеличенное мнение о своей подпольной деятельности. Но делает это бессвязно и нелепо. Например, он утверждал, что "полтора года, с февраля 1942 до лета 1943", его прятали незнакомые люди, и тут же рассказывал о многочисленных поездках по городам Украины. А вот несусветная чушь: в декабре 1942 года "уже начали появляться и немецкие солдаты-дезертиры". Или вот это: где-то в декабре он узнал "из отчетов" членов ОУН о "какой-то подпольной группе" в Ворошиловграде. То есть, проведал о "Молодой гвардии" за две-три недели до ее разгрома. Но журналисты приписали ему, "убедительному агитатору", влияние на "Молодую гвардию". Что их заставляло притворяться доверчивыми слушателями и наивно восторгаться его "важной борь­бой"?
  

Одной руки пальцы

и кость одна (посл.)

Выдержки из книги

Стахiв Є. Останнiй молодогвардiєць.--К.: Варта.--2004.

Составитель книги Виталий Аблицов.

Выдающийся борец за украинскую

государственность и демократию.

   Впервые я увидел Евгена Стахова в Вене в 1959 г. на Москвой сорганизованном международном молодежном фестивале. Он пришел в гостиницу, где жила делегация с Украины, на встречу с украинскими комсомольцами. Для нас -- это был шок.
   <...> И вот -- наша встреча. За столом ребята из ком­сомольского начальства, кагэбисты, а также, для прикры­тия, молодые писатели Борис Харчук, Юрий Мушкетик и я. Между кагэбистом и первым секретарем ЦК ЛКСМУ сидит Евген Стахив. Он говорит: "Я -- украинский наци­оналист. Я боролся против немецких фашистов на Дон­бассе. На меня клевету сделал Александр Фадеев в на­сквозь лживом романе "Молодая гвардия", изобразив меня как предателя под именем Евгения Стаховича. Но я не хочу теперь анализировать этот роман. Я пришел к вам, чтобы спросить, как живет мой дорогой Донбасс, как жи­вет моя Родина -- Украина".
   Коренастый, высоколобый, светлоглазый, элегантно одетый сорокалетний муж, он производил хорошее впе­чатление своей внешностью. Его язык по лексике и инто­нации был чистым литературным языком; я даже поду­мал, что он родом с Восточной Украины. Я ощущал в нем бесстрашную и правдоречивую душу. Он не боится гово­рить правду в глаза людям, которые смотрят на него вра­жескими взглядами. Я пригнулся от страха, чтобы кагэбисты не заметили в моих глазах увлечения этим мужчиной.
   <...> Евген Стахив пристально посмотрел на меня. Глазами я старался сказать ему, что здесь он не услышит правды. Мы прощались долго. Я пожал ему руку, и в том пожатии было больше уважения к нему, чем во всех сло­вах, которые имел я в душе, и не смел их произнести. Он меня понял.
   В этом я убедился, когда в 1966 г. с Иваном Драчом находился в составе делегации УССР на XIX сессии Ге­неральной ассамблеи ООН. Евген Стахив, первый из ук­раинской эмиграции старшего поколения в Америке, встре­тился с нами.
   <...> Я сказал Евгену Стахову, что мы, то есть Драч и я, готовы встречаться с украинскими интеллектуалами в США, но не надо нам ставить провокационных вопросов.
   От Евгена Стахова мы узнали о недоразумениях и рас­прях в среде эмиграции, о враждебном отношении к нам со стороны бандеровской группы, о так называемых "реа-литетниках", преимущественно людей интеллектуального труда, которые не боятся, наоборот, стремятся к контак­там с "советскими украинцами." Мы узнали о деятельно­сти "клуба круглого стола", где заместителем председате­ля профессора Голубничего работал Евген Стахив.
   Мы с Драчом пережили разочарование украинской политической элитой США.
   <...> На некоторых встречах нас называли московски­ми прислужниками, представителями правительства ко­лонии. Конечно, мы были представителями УССР, то есть на самом деле в ООН репрезентовали колониальное прав­ление советской Украины.
   <...> Именно в наиоткровеннейших разговорах с Евгеном Стаховым мы выработали формулу, с которой обра­щались к нашим аудиториям, когда заходила речь о на­ших политических взглядах. Мы говорили: "Нам не нуж­но коммунизма без Украины, но и Украины без комму­низма мы не хотим". Первый тезис этого утверждения был нам более дорог, чем другой тезис, которым мы тогда пользовались для прикрытия своих антирусификационных, патриотичных взглядов. Под коммунизмом мы тогда также понимали, прежде всего, справедливость социальную, а не систему власти с одной партией, с одним вождем, с "диктатурой пролетариата".
   <...> Феномен Евгена Стахова, его страдальческую и героическую жизнь, бесстрашие и правдивость его харак­тера, я смог лишь тогда постигнуть, когда прочитал его книжку "Крiзь тюрми, пiдпiлля й кордони". Это, навер­ное, наилучшая повесть о жизни борца за украинскую го­сударственность в XX ст., где рядом с эпизодами, в кото­рых смерть постоянно караулит боевика и подпольщика, идут раздумья про неистребимость национального духа, подается правдивая история ОУН, характеризуется идео­логическое противостояние в среде ее высочайшего руко­водства.
   <...> Повесть про свою жизнь Евген Стахив наполнил многочисленными деталями и образами, как настоящий художник. А при том его сказ есть строго документаль­ный, где упоминаются сотни имен героев, которые высту­пали вместе с ним сначала против польского и венгерско­го, а дальше и одновременно против немецко-фашистско­го и болыпевистско-российского порабощения Украины. Евген Стахив сохранил в своей гениальной памяти столько имен и событий, что его исповедь можно считать ценней­шим источником к полной истории ОУН и ее борьбы за независимость Украины.
   <...> Евген Стахив выбрал для своей подпольной ра­боты самые восточные регионы Украины: Днепропетровск, Донецк, Луганск, Крым, и находился там почти три года, сорганизовал хорошо действующую, разветвленную сетку ОУН, о чем узнаем из документов гестапо и НКВД.
   <...> С большим уважением говорит Евген Стахив о людях Донетчины, обычных крестьянах, рабочих, интел­лектуалах, которые, собственно, открыли ему глаза на ошибочный лозунг, с которым он прибыл, чтобы возбу­дить в шахтерском крае национальный дух: "Украина для украинцев".
   <...> Понятная вещь, Восточная Украина была руси­фицирована, уничтожена голодоморами, расстрелами ук­раинской интеллигенции, но, как свидетельствует Евген Стахив, организация и деятельность националистического подполья в более всего не расположенных к национальной идее регионах были активно поддержаны народом. Именно на Днепропетровщине и на Донетчине он органи­зовал немало людей, готовых сотрудничать с ним, способ­ных при первом благоприятном случае образовать парти­занские отряды, подобные тем, что уже с 1942 г. действо­вали в Карпатах и на Волыни под названием УПА.
   <...> Читая воспоминания Евгена Стахова, почти на каждой странице наталкиваемся на десятки и сотни фа­милий людей, забитых, замученных, уничтоженных пат­риотов, а были они выдающиеся личности, интеллигенты с гимназическим или даже университетским образовани­ем. Каждый галичанин и волыняк знает, что десятки и сотни наиспособнейших, наилучших его земляков погиб­ли в рядах УПА, в тюрьмах гестапо и НКВД, в сибирских ссылках. Оправданная ли была такая большая "офiра" ук­раинского народа?
   Оправдана. Евген Стахив, который с отрочества нахо­дился в рядах ОУН, прошел страшные испытания смертя­ми своих друзей и единомышленников, боролся за демок­ратические основы в националистических программах, то есть перегонял в развитии своих близоруких верховодов, нигде не усомнился в идейной нацеленности своей жиз­ни. Он описывает свои первые походы в Макивку, свое трудное пребывание на Закарпатье, когда там появилась Карпатская Украина, свою подпольную работу на оккупи­рованных территориях нашего Юга и Востока как что-то такое, что объединяет его с народом, дает возможность расширить свои чисто человеческие знакомства, жить меж­ду своими и работать для своих, жить свободой.
   <...> Увидев кинофильм "Молодая гвардия", Евген Стахив (а было это в 1955г.) прочитал книгу Фадеева и понял, что поданый там отрицательный герой Евгений Стахович -- это он, это его очернили большевики за тяжелую патриотичную работу на Донбассе. Он опубликовал не­сколько статей, где развенчал фальшивый миф Александ­ра Фадеева про управляемую компартией молодежную комсомольскую организацию "Молодая гвардия". "В сво­их статьях и интервью я утверждаю со всей ответственно­стью,-- пишет Евген Стахив,-- коммунистического подпо­лья на Донбассе не было. Мы просто не могли бы на него не натолкнуться в своей деятельности, как натолкнулись на ребят, которые собирали сведения о движении немец­ких воинских частей для советской воинской радистки Любови Шевцовой. Но эта группа не проводила никакой идеологической работы и не имела никакого названия. "Молодая гвардия" -- это выдумка Фадеева".
   Вся критика, направленная против этих слов Евгена Стахова, которая, кстати, время от времени появляется и теперь на страницах украинской печати, все аргументы в пользу того, что Фадеев писал чуть ли не по следам насто­ящих событий, неубедительны. Они говорят лишь о том, что нанесенный удар по фальшивке, опертый на докумен­ты гестапо и НКВД, является разгромным и окончатель­ным.
   <...> Для меня Евген Стахив -- это один из наивыда­ющихся украинцев XX ст. Данный и береженый Богом талант организатора, боевика, общественного деятеля он не потерял, а использовал на всю мощь. Его благородная жизнь (дай Бог, чтобы она длилась и грела еще долго Украину!) говорит о мудрости, отваге и правдолюбии, что их Евген Стахив также получил от провидения и никогда их не предал.

Дмитро Павлычко

апрель, 2004 (с. 3-13)

Один поет -

другой подыгрывает (посл.)

Украинец с рубежа тысячелетий

Вместо послесловия

   Я не буду прибавлять еще что-то к портрету моего давнего приятеля, человека-легенды, уважаемого Евгена Стахова -- в книжке довольно свидетельств об уникально­сти его судьбы. Тем более, что убежден -- исследования истории донбасского подполья продолжатся. Не может остановиться поиск правды о трагедии молодых людей, трагедии народа, брошенного в кровавый конфликт по­лярных по своему смыслу идеологий. <...> Следователь­но, впереди новые исследования, а значит, и продолжение дискуссии об активном участнике тех событий не по го­дам неугомонного Евгена Стахова.
   <...> Убежден, что без Евгена Стахова галерея портре­тов выдающихся украинцев прошлого и начала нашего столетий невозможна. На границу тысячелетий Украина вышла, возрождая свою Независимость. Разные судьбы выпали тем, кто приближал это время. И поэтому страст­ные призывы Евгена Стахова к объединению всех укра­инцев, независимо от их политических уподоблений, ради укрепления позиций украинского государства, справедли­вы, как никогда. Пора бы понять нашим ярым оппонен­там, что будущее Украины -- это общее будущее всех ук­раинцев, а не только тех, на кого опирается власть. Пример жизни Евгена Стахова именно и открывает нам всю шекспировскую глубину трагедии противостоя­ний народов и идеологий. Из подобного столкновения живыми выходят лишь победители.
   Перелистав страницы книги Евгена Стахова, я поймал себя на мысли, что она является своеобразным сценарием документального фильма. Кажется, что роман Александра Фадеева -- лишь первый шаг к осмыслению донбасских событий (читатели теперь имеют возможность самостоя­тельно определить художественную ценность Фадеевского произведения -- аргументов больше, чем достаточно). Так что слово за украинскими прозаиками. Документаль­ная основа будущего романа перед ними.
   Переняв от нашего уважаемого друга Евгена эстафету пожеланий, хочу, прежде всего, ему -- УКРАИНЦУ С РУБЕЖА ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ -- пожелать крепкого здоро­вья, оптимизма и работы на благо Отчизны. Слава Украине!

Иван Драч (с. 492, 493)

Пятая колонна или

Агенты влияния

Беседа пятая

   "Человеческий мозг, сознание людей способны к из­менению. Посеяв там хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти фальшивые ценности поверить. Как? Мы найдем своих единомыш­ленников, своих союзников в самой России",-- этот замы­сел необыкновенного стратега-предсказателя А.Даллеса пре­творился в жизнь. Его наставления были дополнены по заданию президента США Дж. Кеннеди после Карибского кризиса, в котором проявились огромные военные воз­можности Советского Союза. Вот некоторые из них:
   • Не разрушив КПСС, взорвать СССР изнутри невоз­можно; разрушить КПСС можно только проникнув в цен­тры управления партией.
   • Разжечь национализм и в опоре на национально-религиозный экстремизм взорвать страну изнутри.
   • С помощью агентов влияния захватить средства мас­совой информации, разрушить коллективистский образ жизни, отрезать прошлое от настоящего, тем самым ли­шить страну будущего.
   Главный этап небывалой войны завершен: СССР раз­рушен, и людей западных стран убедили, "что СССР не был архитектором победы, а был хищником, подобным фашизму". Скажем, большинство американцев и канадцев уверились, что мир избавили от фашизма Соединен­ные Штаты, Канада и Англия. 95 процентов молодых бри­танцев считают, что Германия была союзницей их страны во второй мировой войне, тогда как Советский Союз -- врагом.
   Ю.Бондарев, писатель: ...Для безнравственности в по­литике невозможно лишь одно: чтобы что-нибудь оказалось невозможным. И это касается не только современной культуры, но святого прошлого сороковых годов, второй мировой войны. Здесь некой сатанинской силой правда, подобно оборотню, приняла облик лжи, а ложь -- пози­цию правды, здесь все победы одерживал, оказывается, самоотверженный "дядя Сэм", и на азиатском, и на запад­ном фронте, а театра серьезных военных действий в Рос­сии не было, и мир от фашизма спасла благородная, любвеобильная, щедрая и богатая Америка при некоторой по­мощи англичан [35].
   А.Зиновьев: На Западе всячески принижают, искажа­ют или замалчивают нашу роль в этой войне. Приписыва­ют все основные заслуги себе. Тут никак не могут допус­тить, что мы, а не они проявили себя в этой войне самыми честными, мужественными и самостоятельными.
   Используя удобную ситуацию, у нас вообще украли нашу победу. А мы сами выдвинули из своей среды мно­жество предателей, холуев и приспособленцев, готовых за грошовую плату и даже задаром отдать врагам все наши исторические достижения [40].
   В.М.: Александр Зиновьев -- не большевистский аги­татор, доктор философских наук, логик, социолог, писа­тель, автор множества антисоветских книг, в 1976 году был выслан из СССР. Теперь раскаялся в своем поступке, потому что за годы жизни в ФРГ убедился: "социалисти­ческое оболванивание -- игрушки по сравнению с оболва­нивающей машиной Запада", и оттуда увидел, что в СССР "началась эпоха великого исторического предательства".
   А.Зиновьев: В 1939 году я был членом террористи­ческой группы, собиравшейся убить Сталина. Но я не ус­тану утверждать: преобразования сталинского периода были грандиознейшими. А советский период был самым блистательным в российской истории.
   Одно из главных достоинств советской системы -- ее огромные мобилизационные возможности, в обычной войне ее победить было невозможно. Поэтому и была развязана "холодная война" [41].
   Враг ныне гораздо опытнее, чем тот, что шел на Рос­сию в 1941 году. И сильнее. Тогда во главе России стоял Сталин, которого я считаю гениальным государственным деятелем и великим политиком XX века.
   Он опирался на компартию, без которой победа была бы невозможной.
   Теперь враг другой. Он правит страной. Высшие по­сты в России заняли враги России [42].
   В.Максимов (диссидент, писатель, сотрудничавший с пропагандистской машиной ЦРУ, антикоммунист и об этой "большой и трагической ошибке" он "на старости лет весь­ма сожалел"): Если вчера предложенное Александром Зиновьевым определение части нашего общества как "пятой колонны иностранных государств" казалось политической метафорой, то сегодня это свершившийся факт.
   <...> Забыв о чести, совести, профессиональном дос­тоинстве, эта грязная шпана публично призывает россий­ских военных к дезертирству, неповиновению приказам ...
   <...> Зарабатывая жалкие зелененькие эта прожорли­вая мошкара пытается в полном соответствии с социальным заказом своих зарубежных хозяев укоренить в психоло­гии российского общества чувство вины и неполноценности и навязать ему двойной счет в международной и внут­ренней политике [43].
   А.Зиновьев: Как теперь ни истолковывают историю заново, революция 1917 года была воистину Великой. И советский период в жизни России был на сегодня, по крайней мере,-- верхом ее величия. И во время войны, хотя я был антисталинистом тогда, я шел в бой как ком­мунист. Таким было все наше поколение, воспитанное в коммунистическом духе. И только за эту Россию я готов сражаться до последней капли крови и сегодня -- за Рос­сию социалистическую. Россия купцов и монархии мне глубоко чужда [42].
   В.Максимов: И сколько бы они ни кричали о своем демократизме, в сущности, они всегда были и остаются и по профессии, и по убеждениям, и по национальности обыч­ными интеллектуальными прохвостами.
   <...>...Подавляющее большинство вышеупомянутых публицистов напрямую связано со средствами массовой информации, финансируемыми американской админист­рацией,-- "Голосом Америки", радио "Свобода", рядом газет и журналов... Лично зная нескольких руководителей Русского отдела ЦРУ, беру на себя смелость заявить с полным знанием дела, что ряд российских газет и журна­лов в наши дни финансируется из американских источни­ков и с теми же разрушительными целями [43].
   В.М.: Украинские СМИ -- тем более. Здесь долларо­вый родник бьет из диаспоры США и Канады.
   В.Рубан: Для того, чтобы убедить соотечественников проголосовать за государственную независимость Украи­ны, "Рух" истратил 10 миллионов 725 тысяч рублей, в основном полученных от диаспоры. Кроме того, Торонтс­кое отделение канадского общества сторонников "Руха", например, осенью прошлого года специально направило и оборудовало в Киеве компактную типографию, где было напечатано (и соответственно распространено по Украине) 3 миллиона 700 тысяч листовок и афиш. На канадс­кой же технике была подготовлена серия телероликов "Не­зависимой Украине -- да!", которая шла в эфир (правда, бесплатно) на протяжении двух недель [44].
   В.М.: Заокеанская демократия, несомненно, жестоко расправилась бы с пятой колонной в каком-либо штате, решившем отделиться от США.
   В.Полищук: "Лiтературна Україна" пожаловалась на своих страницах на финансовые трудности, а орган ОУН-б -- "Гомiн України" сразу же откликнулся, провел сбор денег, к 30.09.1992г. выслано "Лiтературнiй Українi" 14 тысяч долларов. А известно -- кто дает, тот имеет пра­во требовать [45].
   В.М.: Разве не в собственных интересах западные стра­ны, фирмы, религиозные общества создают у нас всевоз­можные "благотворительные" фонды?
   В.Максимов: Я обстоятельно знаком с деятельностью г-на Сороса (через когда-то близкого к нему Владимира Буковского), а поэтому могу с достаточной ответственно­стью свидетельствовать, что этот господин никогда, ни при каких обстоятельствах не потратит на благотворительные цели ни одной собственной копейки. Он слишком хорошо умеет считать свои деньги [43].
   В.М.: Да и Е.Стахив печется не об Украине. Вспомни­те, когда разгром гитлеровцев стал очевидным, оуновцы бросились искать нового хозяина, и Стахив, оказавшись в ведении Лебедя, устанавливал "контакты с англичанами, американцами, итальянцами... с военными, бизнесменами, политиками". Несмотря на это он не устает твердить, что оуновцы не являются "кучкой немецких и американских наемников".
   В.Полищук: Как "министр" иностранных дел УГВР (Українська Головна Визвольна Рада, создана в карпатс­ких лесах 11-15 июля 1944 г.-- В.М.), Николай Лебедь имел возможность установить контакты с западными со­юзниками... перевезти на Запад архив ОУН-б... устано­вить контакты с соответствующими службами США.
   <...>...Используя положение "холодной войны" между странами Запада и СССР, ОУН, обе ее фракции, маски­руясь под вывесками будто бы общественных организа­ций восстанавливали на Западе свою пропагандистскую деятельность [46].
   В.М.: Наработанный ими во Второй мировой войне провокаторский опыт новый хозяин оценил по достоин­ству. Так, по радиостанции "Свобода" массово поражали сознание наших людей активный бандеровец Д.Семенко и власовец О.Красовский.
   В.Полищук: Во время горбачевской перестройки в СССР возобновилась экспансия украинского национализма на Украину.
   Первыми двинулись туда эмиссары ОУН-з, а с ними проф. Тарас Гунчак... Он и начал ездить часто в Украину, устроился там на должность преподавателя в университе­те, начал пропагандировать идеи ОУН.
   <...> Наконец ОУН-з перенесла свой... орган -- "Сучаснiсть" -- в Киев. Так легче продвигать идеи ОУН-УПА. Так легче подготавливать почву для захвата власти.
   А меня всегда интересовало -- на чьи деньги много раз ездил Тарас Гунчак и товарищи в Украину, на чьи деньги организовал там издательство, на чьи деньги они живут, покинув теплые преподавательские должности в США? Ведь ОУН-з не имеет широкой базы членства, которое финансировало бы эту деятельность. А с неба деньги не падают.
   Второй двинулась на Украину ОУН-м, которая также перенесла из Парижа в Киев свой орган "Українське сло­во" ...Основан в Киеве журнал "Розбудова держави"... Co-основателями этого журнала стали Николай Плавьюк, ко­торый является лидером ОУН-м, и Левко Лукьяненко. И снова интересно -- откуда деньги на основание журнала? Неужели из личных прибылей Николая Плавьюка и Лев­ка Лукьяненко?
   Позже всех, но зато наглейшим образом двинулась на Украину ОУН-б, которая начала организовывать регио­нальные конференции украинских националистов -- сто­ронников ОУН фракции С.Бандеры. Эта же ОУН-б устраивает "научные" и "теоретические" конференции с це­лью реабилитировать ОУН-УПА.
   <...> Из украинского политического лексикона исчез­ло слово "патриотизм", его заменило слово "национализм" [47].
   В.М.: Скороспелая украинская элита псевдосвободно­го буржуазного общества, а вернее -- образованщина, по выражению А.Солженицына, откровенно стала на пози­ции расизма и радикального шовинизма. Вот несколько ярких примеров.
   В ноябре 1995 года на презентации Социал-националь­ной партии, вошедшей в блок В.Ющенко "Наша Украи­на", было сказано: "В связи с перспективой массовой дег­радации людей, целых народов, мы являемся последней надеждой белой расы, человечества вообще".
   И.Заяц, национал-патриот, бывший активный руховец, нардеп от блока В.Ющенко: "Мы из триполья (медного века -- переходного периода от каменного века к бронзо­вому -- В.М.). Мы дали человечеству земледелие! Мы дали человечеству медь!" (на сессии Верховной Рады 5.03.2004 г.).
   Свой природный фашизм украинские националисты выразили в 1992 году в широко распространенном обра­щении к партиям "Антикоммунистического и антиимпер­ского фронта": "Мы, бывшие вояки УПА, отдавшие свою жизнь на алтарь воли Украины, стремимся еще послу­жить родной земле. Предлагаем настаивать, чтобы выс­лать в чернобыльскую зону всех комуняк с их родными до третьего колена, выслать туда же всех жидов, поляков и кацапов-орденоносцев, советских депутатов всех созы­вов, звеньевых, бригадиров и других продавшихся боль­шевикам приспешников, во всех городах Украины поста­вить памятник С.Бан- дере и его друзьям по борьбе за волю Украины; запретить детям коммунистов учиться в вузах. Это же касается и выплодков активистов так называемой советской власти".
   В январе 2003 года на торжествах по случаю 95-летия со дня рождения С.Бандеры мэр Тернополя Б.Левкив мно­гозначительно процитировал Бандеру: "Если же кто-то добровольно и сознательно сотрудничает с врагами... ук­раинского освободительного движения, мы стоим на том, что за такое преступление национального предательства полагается только смертная казнь".
   Кто-то из мудрых сказал, что от произнесенных слов зависит предстоящее. Пока что слова старых и неофаши­стов проявляются в вандализме: разрушают памятники, переименовывают населенные пункты, улицы и площади. Так, во Львове переименовано 600 улиц и площадей. Ис­чезли таблички с именами Суворова, Кутузова, Щорса, Ломоносова, Державина, Белинского, Мичурина, Пирогова, Левитана, Васнецова, Ковпака, маршала Конева, стар­шины Александра Марченко, водрузившего Красное зна­мя над городской ратушей в июле 1944 года. Улицу Пуш­кина заменили улицей генерала Чупринки (кличка ка­питана немецкого абвера, главнокомандующего УПА Р.Шухевича), улица М.Лермонтова носит теперь имя Джохара Дудаева, а улица кинорежиссера Александра Довженко теперь Дикая. В названиях улиц появились имена Мазе­пы, Бандеры, митрополита Шептицкого, прислужника фашистов, и т.д.
   В Киеве ликвидированы названия улиц и площадей Д.Бедного, Большевистская, Маршала Буденного, Маршала Ворошилова, Героев Арсенала, Октябрьской революции, Кирова, Калинина, Корнейчука, Ленина, Маркса, Репина, С.Разина, Чкалова и многие другие.
   В.Борейко: Памятник Николаю Кузнецову местные власти г.Львова хотели выбросить на свалку. Хорошо, что земляки с Урала вовремя приехали -- забрали к себе. А вот генерала Ватутина никто не защитил -- ни земляки, ни киевляне ("Правда Украины", 10.11.1992).
   В.М.: Не желая терпеть постоянное надругательство над могилами освободителей, дважды Героя Советского Союза Александра Клубова, летчика-аса, погибшего в бою за Львовщину, родственники перезахоронили на вологод­ской земле.
   Во время возложения цветов на солдатском кладбище во Львове национал-шовинисты нападают на ветеранов войны, избивают их, срывают с них награды, топчут цве­ты. И органы исполнительной власти, милиция (считай -- полиция), судебные инстанции фактически поддержива­ют варваров, разжигающих национальную вражду.
   С.Карнаухов: Сессия Стрыйского горсовета (Львовс­кая область) приняла решение о присвоении звания "По­четный гражданин" родным сестрам Степана Бандеры...
   <...> С предложением построить в Киеве Пантеон ге­роев Украины и перенести в него прах Степана Бандеры обратились к Президенту, Правительству и Верховному Совету Украины члены ивано-франковской областной организации Конгресса украинских националистов. Они также предложили присвоить имя Степана Бандеры "Львовской политехнике", ...учредить государственную премию им.С.Бандеры... ("Факты", 11.10.1997).
   "Киевские ведомости", хроника событий (1.10.2002): Городской совет Львова принял обращение к Президенту Украины, в котором предлагает перенести День защитни­ка Отечества с 23 февраля на 14 октября. В этот день 60 лет назад была создана Украинская повстанческая ар­мия (УПА).
   B.M.: Все это "предстоящее" -- следствие ранее про­изнесенных слов. Еще 20 марта 1993 года в "Киевском вестнике" было напечатано: "Член УРП Шкуратюк на сес­сии Ровенского горсовета заявил: "Я горжусь тем фактом, что среди 1500 карателей в Бабьем Яру было 1200 поли­цейских ОУН и только 300 немцев". Аплодисменты под­твердили единодушие депутатов.
   Но вот парадокс: киевская власть слепила нацио­нальную героиню из члена ОУН Е.Телиги, якобы боров­шейся с фашистами и расстрелянной в Бабьем Яру теми же оуновцами.
   С.Дехтеренко: Задумаемся: если бы в 1946-1947 го­дах (пока Сталин еще не имел ядерной бомбы) армии Запада осуществили против Советского Союза превентив­ную военно-политическую операцию ("агрессию", в тер­минах украинских "борцов за мир"), они бы не только спасли миллионы и миллионы людей -- они бы открыли перед порабощенными Кремлем народами возможность сво­бодного развития, ведь тогда процессы уничтожения всего национального еще не зашли так далеко, крестьяне еще не стали наследственными колхозниками, в лесах Украины, Балтии, Грузии и Чечни действовали отряды борцов за волю, а природные ресурсы на просторах СССР не были еще бездарно выпотрошены в угоду Москве...
   Почему же такая акция, за которую выступали даль­новидные политики Запада, не осуществилась? Слишком много было "борцов за мир" [33].
   В.М.: Этот вывих в мозгах газета преподносит под рубрикой "Авторитетно".
   Но кого удивляют сегодня такие "порядочные" и "ав­торитетные" человеконенавистники? Их крик, кстати, о геноциде украинцев в 1932-1933 годах раздается уже по всему миру. Для них жертвы голода --просто цифры, при­зрачные числа для манипуляции сознанием людей. Ими хотят взвинтить ненависть к русским большевикам, к мос­калям-оккупантам, которые, по словам литератора Е.Сверстюка, принесли в Украину коммунизм на штыках и вели непрерывную войну с народом.
   Здесь уместно несколько коснуться эффектной пропа­гандистской суперкампании "Голодомор 1932-1933 гг."
   5 сентября 1990 года в Киеве состоялся Международ­ный симпозиум "Голодомор-33", застрельщиками которо­го были американцы -- журналистка Л.Коваленко и ее муж, писатель В.Маняк. Их книгу "33-й: голод" издали в Киеве в 1991 году, а в 1993 году отметили Государствен­ной премией Украины им. Т.Г.Шевченко.
   По государственному телеканалу неоднократно пока­зывали псевдодокументальные телесериал "Украинская ночь 33-го" (Л.Мужук, Ю.Шаповал, В.Пахаренко) и теле­фильм канадца П.Глушанца "1932-1933: война без выст­релов".
   Как громкое мероприятие 2003 года зазвучало требо­вание лишить американского журналиста газеты "Нью-Йорк Таймс" Уолтера Дюранти Пулитцеровской премии, которую он получил в 1932 году за репортажи из Советс­кого Союза, и отрицавшего украинский голодомор. Бор­цы с самым известным и уже покойным корреспондентом, говоря об "этических границах, которые журналисты ни­когда не должны переходить", пишут, что "за восстанов­ление исторической справедливости выступают не только представители диаспоры, но и жители Украины".
   Кто они? Оказывается, это -- редакция газеты "День". Она 15 июля 2003 года подключилась к этой акции и обратилась в редакцию "Нью-Йорк Таймс" с таким вот предложением: "...Рассмотреть возможность добровольно­го отказа от Пулитцеровской премии, полученной вашим корреспондентом Уолтером Дюранти в 1932 году. Исто­рия отрицания им Голодомора 1932-1933 годов в Украи­не и апологетики Сталина в тот период, за которые он получил премию, свидетельствует, что из всех многочис­ленных Пулитцеровских премий, завоеванных корреспон­дентами "Нью-Йорк Таймс", эта лишь бросает тень на репутацию тех журналистов, которые честно заработали свою награду за идеалы, за которые ратовал Джозеф Пулитцер" ("День", 28.10.2003).
   Почему репутацией американских журналистов обес­покоились в Киеве? Потому что беспокоился о своей репутации консультант "Дня" американский профессор Джеймс Мэйс. Он 20 лет изучал историю голода в Укра­ине, стал ученым, был исполнительным директором се­натской комиссии США по голодомору в Украине и авто­ром выводов, которые утвердила эта комиссия в 1988 году. Так что он крайне заинтересован в развенчании Дюранти.
   Т.Демченко, доцент кафедры истории и археологии Украины Черниговского педуниверситета: ...Он обосновал не только заключение комиссии, но и впервые применил метод устной истории к изучению голодомора. Материа­лы Вашингтонского сборника 1990 года стали образцом для украинских исследователей. Таким образом, мы бла­годарим Дж.Мэйса десятками тысяч уже собранных и пре­данных огласке свидетельств о голоде. Сам народ устами стариков рассказывает о горьком куске хлеба из гречне­вых отрубей, юшке из лебеды, блинах из ивасиковых го­ловок (цветы клевера), покойниках, которых некому было хоронить, трупах, лежащих на дорогах, пухлых ногах ста­риков и вздутых животах несчастной детворы ("День", 28.11.2003).
   В.М.: Проиллюстрируем это самыми обычными "сви­детельствами очевидцев".
   "Захар еще работал, но с той работы не разживешься. Шел то в людской ячмень, то в овес, то в рожь -- упал и там умер".
   "Мама, я завтра уже умру. Идите еще раз где-то хлеба попросите, и больше вас никогда не буду просить". А мама плачет, потому что она детей теряет и должна быть силь­ной. И говорит: "Ой, Господи, ну кто же мне даст хлеба -- все умирают". А я: "Чего ты ноешь? Тебе завтра умирать, а мне -- сегодня". Она умерла вечером. Еще от голода умер мой дедушка. А вот был сосед такой, Максим, Галайком его дразнили. Так словил в речке лягушку и живую ее -- зубами. Кровь с нее брызжет, а он ее зубами и съел. Подошел к больнице и просит: "Дайте мне стакан молока и хлеба, так буду жить..." Но умер..."
   "Они ходили от дома к дому, делали обыски, рыскали по дворам, хлевам, кладовым, на чердаках. Выгребали все из погребов, даже забирали полову, в которой были остат­ки зерна. Люди прятали узелки с зерном за иконами, в горшках в печи, но опытные негодяи из этих бригад нахо­дили его и там. Отец Васи Ямкового (прозвище Погоре­лый) всыпал парню несколько стаканов ржи в штанишки и посадил ребенка на лежанку. Один из активистов, Ликарчук, нашел эти запасы -- снял штанишки и вытряс оттуда зерно".
   "Забирали даже маленькую картофелинку". "Забира­ли сумочку фасоли". "Забрали все дотла, а детей выки­нули на снег".
   "Три дочки съели мать. Потом младшую сестру. По­том старшая съела среднюю".
   "Видел хлопца, который сестру съел. А в другом селе две девушки съели отца, потом мать, потом старшая съела младшую".
   "В базарный день дорога была устлана телами мерт­вых, валялись как дрова".
   "Ему захотелось есть и он украл сумочку зерна. И его, чтобы казнить при всех людях, привязали к коню верев­ками и протянули через все село. Пока не умер. И в печи запихали людей и поджигали".
   "Люди ползли, пока хватало сил, потом замирали и лежали мертвыми, а солнце сияло, и лучи радужно пере­ливались в глазах трупов..."
   "Их сгребали в кучу и еще живых -- не мертвых, бро­сали в яму и чуть присыпали землей..."
   "Она из ямы говорит: "Я хочу жить". А он лопатой в яму кидает. Это точно было".
   Вот в "Дне" 28.11.2006 г. Алена Яхно пишет: "Моя бабушка рассказывала, как ее тетка повела к речке топить своего сына Павлика - чтобы не мучился от голода...". Хладнокровно обнародовав такое, она сказала, видимо, о своих компаньонах: "Мы находим себя. Мы очеловечиваемся".
   Если правду сказать, то таковская братия, наоборот, оскотинивается. Потому этот постыдный бред и тысячи подобных нелепостей занесены в книги, на страницы газет, в телефильмы, рас­пространены по всему миру.
   Невозмутимо рисуя омерзительные картины, "свидетелей" не обжигает стыд за своих предков, которые убивали и поедали своих детей, матерей, или хоронили в земле живых вместе с мертвыми.
   Миллионы ленинградцев 900 дней, три холодных зимы были в тисках блокады, голода­ли под бомбами и снарядами, но матери не ели детей, дети не ели родителей. Вот строчки из поэмы Ангелины Булычевой "Дорога-жизнь" о ленинградцах:
   Петрович вновь заговорил чуть слышно:
   "Собаку мы не съели... Почему?
   Не знаю. Сам теперь уж не пойму.
   Да нет, пойму -- пес вместе с Костей вырос.
   Прости мне, Мэри,
   Может, сын бы жил,
   Когда бы Джима вам тогда скормил...
   Но только б сын предательства не вынес..."
   (Глаза жены опущены. Лишь вздох),--
   "Джим самый первый с голоду подох,
   Седую морду уронив на лапы,
   И наш мальчишка из последних сил
   Собаку в старом сквере схоронил.
   А после долго, безутешно плакал".
  
   Кто ж мы такие? Какого мы роду и племени?
   На телеэкране бьет в глаза ничтожность "очевидцев" среди могил с граненым стаканом в руке и скупость авто­ров фильма, завладевших такими "неопровержимыми сви­детельствами". Ведь на них они создают научные труды, становятся учеными, а платят стаканом водки. Бросается в глаза и странное противоречие: нередко подчеркивается, что пережившие "голодомор", "репрессии", "многолетнее заключение в сталинских концлагерях", эти "свидетели в свои 75 (80, 90) лет сохранили ясный ум" или "закончи­ли свой тяжелый жизненный путь на 90-м (92-м или даже 95-м) году". Может, это намек на теории Мальтуса и Н.Амосова?
   Л.Иваненко, Н.Малышко: Слово "голод" тогда было строго запрещено! Кто его произносил, следом шли пре­следования, пытки, а то и смерть. А если бы работник ЗАГСа какому-то покойнику написал диагноз: голод, то такого немедленно бы расстреляли.
   <...> Василий и Одарка умерли за несколько дней. Осталось трое девочек, голодные, в холодной хате... Хата продана. Пришла новая хозяйка, детей выбросила на мо­роз, на стужу, на темень. Побежали дети в огороды, в суг­робы, в бурьяны, в терняки. Там и позамерзали, только весной забросали трупы землей ("День" 31.10.2003).
   В.М.: Вот так: по правде тужим, а кривдой живем. Если принять на веру цифры жертв -- 7, 10, 15 и даже больше миллионов -- то в каждый из 7 месяцев голода умирало, "закапывали живыми", "съедали", "расстрели­вали" от 1 до 2 миллионов человек, или от 30 до 70 тысяч ежедневно. Разумный человек, осмысли эти цифры! И спроси трубадуров повальных смертей: где и когда вскрыты те братские ямы? А разве психически здоровый человек поверит, что сородичи, как хищники, поедали друг друга? Людоедство и тогда признавали тяжким преступлением. В "Черной книге Украины", выпущенной националистической Просвiтой в 1998 году, приведено "Спецсообщение секретарю оргоблбюро КП(б)У т.Демченко о фактах людоедства в Букском районе", в котором подробно описаны результаты расследования всех фактов каннибализма и ареста убийц. В этой книге есть "Протокол..." заседания Политбюро ЦК КП(б)У от 8 февраля 1933 г., на котором рассматривали "случаи голодания в деревне и мелких городах". Кроме того и другие документы подтверждают то, что власть принимала нужные меры борьбы с голодом.
   Людям сегодня рисуют страшные картины и умалчи­вают, что село имело коров, лошадей, волов, посевной ма­териал, успешно провело весенние посадки и собрало уро­жай, который обеспечил отмену карточной системы в сле­дующем году. Как и все умолчим о грандиозных стройках тех лет, удивлявших весь мир, и на которые требовались миллионы крепких, не с опухшими ногами, работников, а скажем только о школах. В 1933 году в УССР было 21972 школы, в которых учились 5 млн. детей, из них 4,5 млн. - на украинском языке. Если в 1930 году было 101800 учителей, то в 1933 году их стало 134715. К 1937/1938 учебному году прибавилось 907 школ, 946 тысяч учащихся и 53 тысячи учителей. А в 1940/1941 учебном году было уже более 32 тысяч школ, в которых обучалось около 6,9 млн. человек.
   Как же мы, здравомыслящие, трезвые люди позволи­ли этим, извините за выражение, манякам, мэйсам, глушанцам и всяким, прости Господи, мужукам, ившиным, дьяченкам, иваненкам лишить нас разума, одурачить, ого­лить и выставить миру на позор? За все блокадные годы умерли с голоду, погибли от бомб, снарядов и под завалами около миллиона ленинградцев и двести тысяч защитников города. Почему же мы упиваемся искаженными, преувеличенными цифрами людских смертей? А чего хочет власть, допуская такую деморализацию своего народа?
   Г.Удовенко, государственный деятель, председатель партии Народный Рух Украины: В Нью-Йорке прошла неделя памяти жертв голодомора... Погибло 8-10 милли­онов украинцев. Все говорят про Холокост, а об украин­цах не знают. Это было уничтожение украинского народа (Нац.радио Украины, 19.11.2003).
   В.М.: Г.Удовенко открыл важную тайну: дескать, он, будучи в советское время представителем УССР при ООН, удовлетворил просьбу американцев не инициировать вопрос о геноциде индейцев, а взамен получил гарантии поддержки на Генассамблее ООН по вопросу деколонизации при выходе Украины из СССР. И признался, что слово "голодомор" родилось в конгрессе США.
   Теперь идеологические прохиндеи без душевной осто­рожности легко и цинично жонглируют цифрами людс­ких потерь. И бессовестно презирают жертвы голода в России: в Поволжье, в Западной Сибири, на Кубани и Северном Кавказе. Оказывается, "...такие последствия и масштабы, как в Украине, он имел там, где проживали этнические украинцы",-- сказано в выводах Дж. Мэйса, утвержденных комиссией конгресса США. Но как такое могло быть?
   О.Тихончук ("Вечерний Николаев"): Все возможные предположения о "случайности" Голодомора не выдер­живают "очной ставки" с документально подтвержденны­ми свидетельствами существования заградительных вооруженных отрядов, бдящих, чтобы никто из голодного гетто не покинул территорию организованного мора.
   <...> В том, что украинцев морили голодом по особой схеме -- ни в Поволжье, ни на Северном Кавказе не при­меняли продуктовых штрафов, не забирали все до после­дней крошки, до последней, уже сваренной картофелины, не стерегли умирающих от голода, чтобы не сбежали,-- тоже факт.
   <...> Голод был использован как инструмент усмире­ния нации ("День", 28.11.2003).
   В.М.: Какая богатая фантазия! Уверен, в воспаленном воображении журналистке казалось, что она борец со злом. Но, щеголяя риторическими фразами, словами с отрица­тельной эмоциональной окраской, она обнажила свое начетничество, неспособность делать разумные умозаклю­чения...
   А всю эту суету вокруг "голодомора" подняли амери­канцы и их холопы из нашего Отечества для того только, чтобы возбудить национальное чванство и разжечь враж­ду к России. И цель легко достигнута: украинские шови­нисты лезут из кожи, чтобы с помощью лукавых цифр превзойти "богоизбранный" народ -- Холокост унес толь­ко 6 миллионов евреев. Им плевать и на жертвы нынеш­них "демократических реформ". Им подавай за счет но­вых жертв царственный монумент с музеем (чего?) и даже с научно-исследовательским институтом -- чтобы утереть нос евреям с их "стеной плача".
   Им плевать и на заключение Международной комис­сии (по докладу Уиттекера) 1985 г. По словам Мэйса, ему Уиттекер ответил: "Поскольку речь идет о всего лишь трех миллионах украинцев, то есть около 10 % населения тогдашней Украинской ССР, происшедшее не заслужива­ет называться геноцидом".
   Дж.Мэйс: В 1988-м Комиссия США по Голодомору в Украине сделала 19 выводов... в том числе (N16) -- что события 1932-1933 представляли собой геноцид. Это был самый важный момент среди заключений Комиссии, и поскольку именно я подготовил эти заключения для ее одобрения, то чувствую себя в некотором роде обязанным защитить их в свете новых свидетельств... ("Геноцид в Украине -- "доказано!.." "День", 22.11.2003).
   В.М.: А в СССР создавалась правительственная ко­миссия по фактам уничтожения индейцев -- коренного населения Америки, рабовладельчества и расизма в США? Или за большими делами руки не доходили?
   А.Ордань: Примеров столь массового геноцида тота­литарной власти против одного народа, пожалуй, не знает не только история Украины, но и всего человечества ("Фак­ты", 25.11.2003).
   Л.Кучма: Страшный голод стал апогеем массовых реп­рессий в Украине, имел все признаки национальной ката­строфы. Его демографические, социально-экономические, историко-культурные, психологические последствия наш народ ощущает до сих пор.
   <...> Мы утверждаем -- и с нами солидарен мир,-- что это была катастрофа планетарного масштаба (Из обраще­ния к народу в связи с 70-летием голодомора 1932-- 1933 гг.).
   В.М.: Выходит, при "катастрофе планетарного масш­таба" украинцы на Земле исчезли, как Атлантида. Ау! Ах, вот они - аж 40 миллионов! Вдвое больше, чем тогда. Даже после того, как фашисты за период оккупации уничтожи­ли 3,9 миллиона гражданского населения, да 2,3 милли­она угнали в немецкое рабство, в котором большинство из них погибло.
   Скорее всего, в словах Президента была попытка отыг­раться на неосведомленности народа. Во-первых, мало кто знает, что западные благодарные проводники привели Украину с 9-го места среди высокоразвитых стран на 108-е в группу с Таиландом и Казахстаном -- по индексу человеческого развития; в одну группу с Гватемалой и Суринамом -- по уровню жизни; в группу с Алжиром, Гондурасом, Турцией, Таджикистаном -- по продолжитель­ности жизни.
   Во-вторых, воодушевленным поддержкой Вашингто­на руховцам, просвитянам и всяким ющенковцам уже гре­зились компенсации из России, денежная и политическая помощь мирового сообщества.
   Но Резолюция о геноциде украинцев на 58-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН в сентябре 2003 года даже не рассматривалась. Был принят только документ для ин­формации -- Совместное заявление 27 государств по слу­чаю 70-й годовщины "Великого голода 1932-1933 годов в Украине (Голодомора)". Потом это Заявление подписали еще 9 делегаций. То есть, из 190 государств-членов ООН подписали лишь 36.
   Вот такой вышел пшик из потуг Президента Л.Кучмы и "национально-сознательных" специалистов МИД Украины.
   Требование националистических организаций офици­ально покаяться за геноцид Президент Российской Феде­рации проигнорировал.
   По сообщению "Дейли Телеграф" Комиссия по при­суждению самых престижных в Америке наград в области журналистики отказалась лишать корреспондента Уолте­ра Дюранти Пулитцеровской премии. Безусловно, рассу­дительные члены Комиссии смехотворными усмотрели путы, которыми вязали Гулливера-Дюранти лилипуты. Но украинские лилипуты продолжают осуждать Уолтера Дюранти. В "Зеркале недели" от 28.10.2006 невежда С.Махун перепутал имя Дюранти и занес в газетный "Хронограф" такое: "29 октября 1911 года умер американский журналист Джозеф Пулитцер, именем которого названа самая известная на Западе премия для журналистов. Между тем премия имеет "подмоченную" репутацию как минимум в Украине, так как среди награжденных ею и американец Волтер Дюранти, писавший в 30-е годы циничные и хвалебные репортажи из Советского Союза. В.Дюранти "не заметил" голодомор в Украине 1932-1933 годов, впрочем, как и все западные демократии".
   С.Солодкий: ...Почему в совместное заявление 58-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН... не было включено слово "геноцид"?
   В.Кучинский, Постоянный представитель Украины при ООН: ...В ходе консультаций было найдено понимание того, что лучшим форматом для привлечения внимания миро­вого сообщества к трагедии Голодомора станет именно Совместное Заявление -- а фактически декларация -- от имени многих государств. Стоит отметить, что и это было непросто, переговорный процесс продолжался едва ли не до последней минуты.
   <...> ...Даже то, что принятие заявления не стало лег­ким делом, помогло выполнить основную задачу: привлечение внимания международного сообщества к трагедии Украинского Голодомора. Усилия всей украинской дипломатии, привлечение диаспоры во многих странах мира не прошли зря...
   <...> Дипломатическая работа на признание мировым сообществом масштабов, причин и последствий Голодо­мора, не прекращалась и не прекратится, пока мы не дос­тигнем желаемого результата ("День", 25.11.2003).
   В.М.:. Здесь дипломатической риторикой вуалируется и выдается за жизненно важную проблему незначитель­ная, и даже несерьезная, задача. А главный рупор борцов за признание голода геноцидом, редакция "Дня", лжет пря­мым текстом и приписывает Заявление небольшой груп­пы делегаций всей 58-й сессии Генассамблеи ООН.
   Но никто из участников этой грандиозной кампании не объяснил: какой духовный заряд она дала деморализо­ванному населению Украины.
   "А что же Мэйс, плюхнувшийся в лужу?" -- спросит иной читатель. Отвечу: кажется, он вступил в борьбу за "земельные" блага украинских крестьян.
   Дж.Мэйс: Покойному тестю автора этих строк удава­лось делать миллионеров из колхозов Галичины, где зем­ля не настолько плодородна, как на большинстве террито­рии Украины, и делал он это без особого образования за плечами. Конечно, он не мог понять, что для большинства председателей колхозов эта должность была неразрывно связана с воровством. И кто-то всегда приходил после него и в течение нескольких месяцев растранжиривал деньги, которые ему удавалось накопить. Однажды ему даже пред­ложили стать Героем Социалистического Труда в обмен на две свиноматки. Он отказался, и стал пенсионером бук­вально на следующий день ("День", 24.02.2004).
   В.М.: Конечно, иностранец, даже ученый, ничего не зная о нас, может "делать из своих слов то же, что шарла­тан из своих порошков" (Франсуа Фенелон). Но редак­тор газеты Л.Ившина должна знать, что в СССР было около 25 тысяч колхозов, из них убыточными -- только 275, то есть 1 процент, а убытки их составляли в целом -- 0,2 процента от прибыли. В 1989 году колхозы получили ссуды на 1,45 млрд. рублей, а погасили -- 2,29 млрд. руб­лей. Значит, "ворами" никак не могли быть "большин­ство председателей колхозов", которые "растранжирива­ли деньги".
   Но чтобы звание Героя Социалистического Труда при­сваивали за "две свиноматки" это даже не чушь. Давнее народное изречение истинно и теперь: обманщиково сло­во протухлое. Да, американцу Мэйсу как раз и нужно на тухлятине культивировать вирус презрения -- презрения к почетным труженикам, к истории, ко всему советскому. И живая среда для возбуждения эпидемий презрения в независимой от самой себя Украине давно создана.
   Вот и Е.Стахив нашел другую среду, в которую стре­мится запустить свои вирусы: теперь, как председатель Общества украинско-еврейских связей, он выступил про­тив самой популярной газеты "Сiльськi Вiстi", которая якобы разжигает антисемитизм и межнациональную враж­ду ("День", 6.03.2004).
   В.Цуркан: ...Ныне Стахиву меньше приходится при­бегать к выкрутасам при выборе личины. Теперь он, как не постеснялась написать в этом году газета "Голос Укра­ины","гость Украины". Не каких-то ОУН, КУН, ТЗУЗМ или ВУКР, а гость Украины. Вся ненька-Украина прини­мает пана Евгения! Для заокеанских деятелей любого толка у нас "прозрачные границы". Более-менее "прозрачными" являются и намерения заокеанского гостя [30].
   Е.Стахив: Мы хотели бы стать ассоциированным чле­ном какой-нибудь центристской демократической партии. И так сделали, присоединившись к Украинской Демокра­тической партии, которую возглавляет Владимир Яворивский. Уже подписано соответствующее заявление.
   Нужно вливаться в политическую жизнь Украины [23].
   В.М.: "Вливаться" в политическую жизнь чужого го­сударства -- это уж слишком. Но все это по той же амери­канской доктрине: "Мы найдем своих единомышленни­ков... своих союзников и помощников в самой России".
   И эта задача успешно решена. Что подтвердила, в час­тности, позорная кампания "Голодомор-33". Марионеточные власти Украины, лавируя между национализмом и шовинизмом, в угоду "западной демократии", а в действи­тельности -- "миру насилия", в основу своей политики заложили почти все положения доктрины Даллеса-Кенне­ди. Для обихода, для простого люда, эта политика выра­жена коротко: альтернативы рыночным реформам нет.
   А российский шеф демагитпропа 90-х годов М.Полто­ранин эту политику выразил понятнее: "Мы должны зага­дить социализм так, как мухи загаживают лампочку". "Со­знательные украинцы" (по В.Семистяге) добавили: "Что­бы двигаться вперед, нужно забыть старое". Что в перево­де на язык доктрины значит: "отрезать прошлое от насто­ящего, тем самым лишить страну будущего". Попав под влияние современных "походных групп", замаскированных добродетельными цивилизаторами, они сознательно или по недомыслию стали услужливыми пособниками раз­рушителей передового общества.
   В.Максимов: Сколько их, куда их гонят! Несостояв­шиеся прозаики, бездарные ученые, незадачливые литера­туроведы, бесцветные адвокаты, куплетисты, пародисты, гитаристы, вчерашние комсомольские поэтессы и профсо­юзные деятельницы -- саранчовой тучей катятся по стра­не, пожирая на своем пути все, что только можно сожрать и переварить: государственные квартиры и служебные по­мещения, природные ресурсы и космическую технику, во­енное снаряжение и лесные пространства. Нет в России ничего съедобного, чего бы не перемололи их хищные че­люсти [48].
   В.М.: Пещерные трубадуры "новой истории", пропа­гандисты-шабашники, выдающие за образец общество, где человек не читает художественной литературы, кроме буль­варных книжонок с низкопробными комиксами и сенсациями, и где каждый пятый -- неграмотный, исполнители гимна собственническому обывательскому "я", корчева­тели советского духа, чувства интернационализма и соци­ального "мы", лжепатриоты, разжигающие национальную вражду, все они прямо или косвенно работают на дядю "Сэма", на алчный Запад. И составляют "пятую колонну" американцев. По их терминологии -- это агенты влияния.
   Как духовные иллюзионисты, они умело манипулиру­ют сознанием людей и те видят свою историю в кривом зеркале, а современную действительность -- в ореоле "об­щечеловеческих ценностей" с врожденными "достоинства­ми западной демократии": безработицей, наркоманией, хронической инфляцией, проституцией, культом насилия, бандитизмом. Но их спектаклям придет конец, и народ в полном сознании воздаст должное всем нашим западни­кам. А их верноподданичество Западу хозяева так оценят, как и во все века, о чем справедливо и достоверно выска­зал им еще полтора столетия назад русский поэт Федор Иванович Тютчев:
  
   Как перед ней не гнитесь, господа,
   Вам не снискать признанья от Европы:
   В ее глазах вы будете всегда
   Не слуги просвещенья, а холопы!
  
   Вот, например, Ющенко уложил Украину под США. Ден­но и нощно при нем находится не про­сто очень влиятельный, а по сути ко­мандующий им советник, дирижер и контролер, сотрудник спецслужб США Кэтрин-Клер Чумаченко-Ющенко.
   Органом, который определяет и корректирует деятельность украинской власти, является посольст­во США в Украине. Об этом, в частно­сти, свидетельствуют откровения до недавнего времени американского по­сла У.Тэйлора. По его словам, и Юшенко, и Тимошенко внимательно прислушивались как к его словам, так и к советам, которые поступали от правительства Соединен­ных Штатов Америки. "Диалог, - ут­верждает Тэйлор, - складывался очень хорошо". Заокеанский дипломат назвал конкретные должностные лица США, которые реально влияли "на выработку американской политики относительно Украины". Среди них: советник по вопросам на­циональной безопасности Джонс, ми­нистр обороны Гейтс, сенатор Хилари Клинтон.
   И это не бахвальство дипломата. За этим -- конкретные дела и поступки Юшенко и К®.
   Ющенко в приветствии Бушу по слу­чаю Дня Независимости США льстиво именует Америку "искренним другом", "помощником", "советчиком".
  
  

Выдержки из сборника документов

Чорна книга України.--К.: Видавничий центр

Просвiта. - 1998

Составитель Ф.Зубанич

Постановление Политбюро ЦК КП(б)У от

13 февраля 1932 года "О хлебоснабжении"

  

Всем ГПК и РПК

   Напряженное состояние хлебных ресурсов в связи с явно неудовлетворительным ходом заготовок продоволь­ственных культур и вызванное этим сокращение хлебных фондов в 1-м квартале 1932 года, в том числе для Украи­ны с 272.699 тонн до 250.199 тонн, вынуждает ЦК устано­вить жесткие ограничения в расходовании хлеба на инди­видуальное снабжение и общественное питание.
   Партийные организации промышленных центров, в первую очередь Донбасса, не отдавая себе должного отче­та в тяжелом положении с хлебными ресурсами, не толь­ко не ведут решительной борьбы за экономию хлеба, не только не заботятся о том, чтобы точно уложиться в уста­новленные для снабжения фонды, а, наоборот, осаждают ЦК телеграммами с требованием об увеличении фондов, ссылаясь на необходимость кормить значительный, про­тив принятых планов, излишек рабочей силы, на невоз­можность установить точный учет выдачи книжек и сдачи этих книжек при расчете. Ряд организаций требует созда­ния "резервов", в то время как, особенно в Донбассе, на­лицо систематический перерасход хлеба, достигший в IV квартале по одному Донбассу 17 тыс. тонн
   ЦК считает такое положение совершенно нетерпимым и требует от всех парторганизаций решительной и дей­ственной борьбы за экономию хлеба, за безусловное огра­ничение расхода отпускаемыми фондами.
   В связи с этим ЦК предлагает:
   1. Всем Бюро областкомов, горкомов и райкомов по­вести самую решительную борьбу за исключение "мерт­вых душ" и фиктивных иждивенцев, установив на деле строжайшую ответственность руководителей кооперативных и регулирующих организаций за перерасход продо­вольственных фондов и разбазаривание продовольствен­ных ресурсов (в особенности хлеба).
   <...> 6. В связи с уменьшением общеквартального фонда хлебоснабжения на 22500 тонн изменить нормы выдачи хлеба для отдельных групп потребителей в следующем порядке:
   а) прочим списка N1 -- 300 граммов вместо 400 грам­мов
   б) рабочим списка N2 -- 700 " 800 "
   в) прочим списка N2 -- 300 " 400 "
   г) рабочим списка N3 -- 500 " 600 "
   д) прочим списка N3 -- 200 " 300 "
   Примечание: изменение норм в Харькове произвести только в части "прочих" второго списка по остальным группам потребителей нормы оставить без изменения...

Секретарь ЦК КП(б)У С.Косиор (с. 127,128)

  

20.IV.32 г. Политбюро (Протокол N72 пункт 24)

  
   Слушали: О прод. помощи колхозникам.
   Постановили: 1. В связи с заявками областей и Укр-колхозцентра о необходимости оказания на период сева продовольственной помощи колхозникам оказавшимся в наиболее тяжелом положении, отпустить для этой цели проса:
   Киевской области - 500 тонн
   Одесской - 500 "
   Днепропетровской - 400 "
   Винницкой - 300 "
   АМССР - 300 "
   Харьковской - 200 "
   2200 тонн
   Остальные 800 тонн проса оставить в резерве.
   2. Обязать Заготзерно и НКСнаб немедленно дать указания на места.
   3. Обязать области принять меры к срочной перера­ботке отпускаемого для продпомощи проса на пшено.
   4. Предложить НКСснабу за счет перевыполнения плана заготовок подсолнуха отпустить областям 1000 пу­дов подсолнечного масла для оказания продпомощи кол­хозникам (с. 131).
  

Протокол Политбюро ЦК КП(б)У N102 от 8. II. 33 г.

  
   Слушали: О случаях голодания в деревне и мелких городах.
   Постановили: Ввиду имеющихся случаев голодания в отдельных мелких городах и отдельных семей колхозни­ков предложить областкомам и облисполкомам не остав­лять ни одного такого случая без принятия немедленных мер к локализации, обратив при этом особое внимание на проверку того, нет ли в том или ином случае симуляции или провокации.
   В этих целях предложить областям немедленно при­нять меры к максимально возможной мобилизации ресур­сов внутри колхозов, районов, городов и областей и в се­мидневный срок представить т. Чубарю данные об изыс­канных в области внутренних ресурсах и той дополни­тельной помощи, которую необходимо оказать в центра­лизованном порядке.
   При проведении этой работы запретить посылку ка­ких бы то ни было официальных комиссий и ведения офи­циального учета в отношении колхозов, районов и горо­дов.
   Тов. Чубарю представить в ЦК соответствующие пред­ложения.

С.Косиор (с. 140)

Приложение к прот. N106, п. 10 от 13. III.33 г.

"О продовольственной помощи"

  
   В целях оказания продовольственной помощи крайне нуждающимся отдельным районам и колхозникам ЦК постановляет:
   1. Обкомы и облисполкомы должны на основе провер­ки через ответственных товарищей, командированных из областей не позже 20 III, установить окончательно райо­ны, которые настоятельно нуждаются в оказании помощи.
   <...> 3. Для оказания помощи этим районам необходимо: а) наиболее тяжелые районы прикрепить для заготов­ки хлеба, картофеля, капусты, огурцов, мяса к благопо­лучным районам области (в отношении закупки хлеба прикрепление разрешить только для Киевской, Винниц­кой и АМССР).
   Заготовки возложить на потребкооперации как райо­нов, которым оказывается помощь, так и тех районов, в которых происходят заготовки...
   4. Продовольственная помощь должна оказываться в первую очередь колхозникам, имеющим большое количе­ство трудодней и оказавшимися в связи с плохим хозяй­ственным или неправильным распределением результатов хозяйствования без хлеба, семян, и семьям красноармей­цев (как колхозников, так и единоличников). Во вторую очередь -- колхозникам и единоличникам, находящимся в исключительно тяжелом положении.
   <...> 7. ЦК особо обращает внимание обкомов на не­обходимость оказания помощи в первую очередь детско­му населению. Для этой цели создать особый централизо­ванный фонд, выделив в первую очередь 700 тонн муки (500 тонн за счет невыкупленных грузов, 200 тонн за счет экономии в хлебопекарнях), 170 тонн сахара (150 тонн за счет Наркомснаба, 20 тонн за счет невыкупленных гру­зов), 100.000 банок консервов (за счет нераспределенного резерва Наркомснаба), 50 тонн круп и 500 пудов подсол­нечного масла, изъяв его из Укрмлина.
   Распределить этот фонд по областям следующим об­разом: по муке: Киевской области -- 450 тонн, Харьковс­кой области -- 30 тонн, АМССР -- 30 тонн; по сахару: Киевской области -- 50 тонн, Винницкой -- 15 тонн, Днепропетровской -- 40 тонн, Одесской -- 30 тонн, АМССР -- 5 тонн, Харьковской -- 10 тонн; по крупе: Киевской -- 15 тонн, Винницкой -- 7 тонн, Днепропетровской -- 15 тонн, Одесской -- 10 тонн, АМССР -- 3 тонны; по консер­вам: Киевской -- 35000 банок, Винницкой --15 тыс. банок, Днепропетровской -- 30 тыс. банок, Харьковской -- 10 тыс. банок; по подсолнечному маслу: Киевской -- 250 пудов, Днепропетровской -- 250 пудов.
   8. Обязать ЦК УЧХ (Українського Червоного Хреста -- B.C.) на период март-июнь включительно развер­нуть сеть детских площадок с пропускной способностью 50 тыс. детей в день с полным обеспечением детей питанием.
   Это количество детских мест распределить по областям:
   Киевская -- 15 тыс. мест
   Днепропетровская -- 10 " "
   Одесская -- 10 тыс. мест
   Харьковская -- 7 " "
   Винницкая -- 5 " "
   АМССР -- 3 " "
   Всего по Украине -- 50 тыс. мест
   Обслуживание и питание означенного контингента детей должно производиться за счет средств УХЧ как за счет использования всех натурфондов, имеющихся в Крас­ном Кресте, так и за счет собственных его децзаготовок.
   Всю эту питательную сеть развернуть в течение 10 дней.
   9. Обязать общество "Друзья детей" через Красный Крест взять на себя питание 10 тысяч детей, из них: в Киевской области -- 4000, Днепропетровской -- 3000, Одес­ской -- 2000, Харьковской -- 1000...

С.Косиор (с. 141-143)

Постановление ПБ ЦК КП(б)У от I7.III.ЗЗ г.

О положении в Киевской области

   ЦК считает, что тяжелое положение, создавшееся в ряде важнейших районов Киевской области, при условии больших льгот и помощи, оказанной Киевской области, в частности большого уменьшения плана хлебозаготовок и удовлетворительного урожая этого года, в значительной степени есть результатом:
   а) непринятия своевременно предупредительных мер со стороны обкома и несвоевременного выявления обко­мом действительной обстановки в районах;
   б) отсутствие со стороны парторганизаций отпора и разоблачения различных панических и провокационных слухов, распускаемых враждебными контрреволюционными элементами в целях внесения замешательства в ряды тру­дящихся. Наоборот, многие районные и даже областные руководящие работники вместо борьбы и отпора всякой провокации нередко сами поддаются паническим настро­ениям и повторяют эти слухи...
   ЦК КП(б)У постановляет:
   <...> 2. За счет оказываемой государством продоволь­ственной ссуды оказывать прежде всего и немедленно по­мощь добросовестным колхозникам, имеющим большое количество трудодней, но почему-либо получившим ма­лое количество хлеба или имеющим большую семью.
   3. Организовать через детсады, детясли и школы кор­мление всех детей, нуждающихся в помощи, в том числе детей колхозников, имевших мало трудодней, а также де­тей единоличников. Предложить обкому провести в жизнь по советской линии обязательное постановление, чтобы в неблагополучных районах и селах колхозы, колхозники и единоличники обеспечивали ежедневно для питания дет­ских учреждений (ясли, детплощадки, школы) не менее 1/2 стакана молока на каждого ребенка.
   Поручить тройке в составе т.т. Канторовича (пред.), Хвыли и Кушнира (Кр. Крест) проведение в жизнь ме­роприятий по оказанию помощи тяжелым районам по линии НКЗдрава и НКПроса, Красного Креста и коорди­нирование действий органов их на местах.
   <...> 9. О заготовках хлеба.
   Поставить как одну из основных задач обкомов и рай­онных парторганизаций Киевской, Винницкой областей и АМССР в деле облегчения положения тяжелых районов использование предоставленной этим областям свободной торговли хлебом. Для этой цели предложить райпарткомам провести решительную борьбу с какими то ни было прямыми или косвенными организациями свободной про­дажи колхозам, колхозникам и единоличникам на район­ных и сельских базарах имеющихся у них запасов хлеба. При этом продажа хлеба колхозами, засыпавшими семена, должна производиться беспрепятственно независимо от выполнения плана сбора семян районом в целом.
   Предложить Киевскому обкому выявить в каждом рай­оне благонадежные колхозы, имеющие еще некоторые из­лишки хлеба как у колхозов, так и у колхозников, и свя­зать с ними нуждающиеся колхозы этих же или других районов на предмет заключения договоров на продажу на льготных условиях некоторого количества хлеба в виде помощи. В тех случаях, когда колхоз продает колхозу хлеб на льготных условиях, эту продажу хлеба стимулировать дефицитными промтоварами.
   Наряду с организуемым вывозом на базары колхозами и колхозниками хлеба потребкооперации организовать вывоз и продажу промтоваров на районных и сельских базарах...
   10. О заготовке картофеля
   Представить Киевской области право кроме децзаготовок картофеля внутри своей области ведение этих заго­товок в следующих районах Черниговской области: Серединно-Будском, Корюковском, Бахмацком.
   Обязать Киевскую область провести прикрепление наиболее нуждающихся районов для заготовки семенного и потребительского картофеля к районам своей области. В Черниговской области вести заготовки силами области и районов.
   Обязать обком обеспечить как внутри области, так и в отведенных для заготовок районах Черниговской области заготовку 1,5-2 миллионов пудов картофеля.
   <...> 12. В отношении заготовок мяса и жиров.
   Предложить Киевскому обкому организовать через кооперацию децентрализованную заготовку скота, птицы и животных жиров как в районах, закончивших выполне­ние этого плана, так и в районах, не закончивших этого плана; у тех колхозников и единоличников, которые вы­полнили свой план, придерживаясь конвенционных цен. Установить как минимальное задание по децентрализо­ванной закупке мяса Киевской областью 3000 центнеров (в живом весе) в течение апреля - мая месяцев.
   Разрешить Киевской области децентрализованную за­купку в Черниговской области конопляного масла, для чего выделить следующие районы: Серединно-Будский, Корюковский, Бахмацкий, Новгород-Северский.
   В отношении лова рыбы.
   Предложить Киевской области представить в ЦК пред­ложения о дополнительном использовании имеющейся возможности по получению рыбы со ставков хозяйства ВУСОРа, а также об организации дополнительной ловли рыбы в реках и озерах и в трехдневный срок представить план мероприятий и производственное задание.
   13. В отношении заготовки других, продуктов.
   Обязать Киевский обком организовать покупку в кол­хозах и у колхозников различных солений (овощных).
   Разрешить Киевской области закупку в Винницкой области и в АМССР повидла и меда...

Секретарь ЦК КП(б)У С.Косиор (с. 144, 145)

* * *

   "За первые 17 лет в составе СССР (1922-1939 гг.) даже в условиях голода 1933 года численность населения Украины увеличилась на 5,7 млн., т.е. на столько, на сколько уменьшилась за 15 лет после развала СССР. За весь период существования Советского Союза (1922-1991 гг.), даже в условиях огромных потерь населения в годы Великой Отечественной войны, численность живущих в Украине почти удвоилась". (Юбилейный статистический ежегодник, К., 1972, с.9; Статистический ежегодник Украины за 2005 г., К., 2006, с.343).

По трудам их узнаете их

Беседа шестая

   Первой "пересмотрела отношение" к "Молодой гвар­дии" популярная в те, еще советские, годы "Литературная газета". Ее специальный корреспондент по Украинской ССР С.Киселев взялся реабилитировать О.Лядскую, обвиненную в предательстве подпольщиков. К нему тут же подключилась Н.Ажгихина со статьей в журнале "Огонек".
   28 августа 1990 года Ю.М.Козовский, доцент кафедры марксистско-ленинской философии Луганского пединсти­тута, организовал в своей квартире встречу с участием персонажей романа А.Фадеева -- З.Выриковой и О.Лядской. Видеозапись встречи -- по сути дела инсценировку статей С.Киселева и Н.Ажгихиной -- показало Российс­кое телевидение в 49-ю годовщину "Молодой гвардии".
   Так завязалось низвержение юных героев.
   А.Никитенко: ...В советской печати появилось много новых публикаций о так называемых проблемных момен­тах в истории "Молодой гвардии"...
   Некоторые из уже опубликованных корреспонденций не только не проливают свет на "белые пятна" в истории краснодонского подполья, но, наоборот, грубо, бесцеремон­но, бестактно, с явной целью подогреть нездоровый инте­рес обывателя, искажают истину [49].
   В.М.: Это в свою очередь вызвало волну вандализма. Так, в Луганске, в сквере имени 30-летия ВЛКСМ, были сброшены с постаментов бюсты Сергея Тюленина, Улья­ны Громовой, Олега Кошевого и других героев-молодо-гвардейцев.
   Чтобы отделить зерна от плевел Луганский обком ком­сомола создал региональную комиссию по изучению обостренных "перестроечным плюрализмом" вопросов: о ко­миссаре "Молодой гвардии", предателях, партийном ру­ководстве, численном и персональном составе организа­ции и др.
  
   Члены комиссии договорились прекратить всякие пуб­ликации, чтобы не оказывать давление друг на друга и на "общественное мнение в лице советских читателей". Но вскоре "советский читатель" исчез, и появилась "незави­симая" пресса. "Независимыми" стали и члены комиссии, некоторые немедля приступили к "пересмотру целого дела "Молодой гвардии".
   Под клич "Даешь правду!" на нее набросились воспи­татели молодежи: газета "Молодь України" (главный ре­дактор В.Боденчук) и работники Луганского пединститу­та В.Семистяга -- старший преподаватель кафедры исто­рии Украины, и Ю.Козовский -- кандидат философских наук, который вместо членства в компартии и в парткоме института теперь стал сопредседателем Луганского облас­тного националистического Руха. В канун 50-летия "Мо­лодой гвардии" они опубликовали под общим заглавием "Что же было в Краснодоне?" исторические очерки: "Миф первый. О чутком партийном руководстве", "Миф вто­рой. О юном несломленном герое", "Миф третий. О коварной измене".
   Заголовки выразительно заинтересовывают читателя, прямо настраивают на неприязненное отношение к извес­тным событиям, раскрывают политические взгляды авто­ров и позицию редакции газеты. Предваряя очерки, она категорически заявила: "Вы прочитаете правду. Материа­лы ... уникальные".
   В.Семистяга, Ю.Козовский: Все, что мы хотим сооб­щить в этих очерках читателям -- результат более чем двухлетней работы в составе большой группы, главная цель которой -- донести людям правду о юношах и девушках Краснодона... В наших очерках будут сюжеты, которые полностью подтверждаются документально. Будут и те, которые логично вытекают из фактов. Иногда мы будем вынуждены высказывать предположения...
   Во всяком случае, сегодня можно уверенно сказать, что предыдущая история "Молодой гвардии" -- это серия "советских мифов" [50].
  
   А.Никитенко: Несмотря на то, что работа комиссии еще не завершена, мы уже сегодня с полной уверенностью можем подтвердить главное: "Молодая гвардия" -- это не миф коммунистической идеологии, и создана она не воображением писателя Фадеева, а самой жизнью [37].
   В.М.: Значит, исследователи использовали хитрый прием: предвидя именно такой вывод комиссии, они по­спешили навязать молодому читателю свои сюжеты.
   Приступая к "разоблачению" истории краснодонского подполья, трактуемой по художественным произведениям (серьезные исследователи никогда не брали за основу ху­дожественные произведения о "Молодой гвардии"), авто­ры "самостоятельного расследования" объявили о своем праве выдавать собственные суждения за истину. И еще не приведя ни одного довода, они принялись злословить, употребляя слова с ярко отрицательной эмоциональной окраской: "страшные фальшивые мифы", "фантастичес­кие выдумки советских мифотворцев", "среди "сказочни­ков" -- малограмотная домохозяйка и советский писатель".
   Но серьезный читатель сразу усомнится в достоверно­сти предложенных очерков хотя бы потому, что их авторы "встречались или беседовали по телефону" всего лишь с тремя живыми членами подполья, с восемью человеками, "которые имели непосредственное отношение к деятель­ности Краснодонского подполья", с тремя родственника­ми молодогвардейцев. Но сведения и этих людей не фигу­рируют в исторических очерках.
   Так что произведения Семистяги и Козовского не от­вечают главному требованию жанра -- глубокому иссле­дованию жизни.
   В противоположность им в художественном романе А.Фадеева высокую достоверность обстановки, эпизодов деятельности и характеров героев, взаимоотношений пер­сонажей подтверждает тот факт, что в нем использованы сведения, полученные из первых рук почти ста очевидцев и участников событий, причем через несколько месяцев после случившегося, а не через полвека, как у луганских очеркистов.
   Кроме того, Фадеев в течение месяца получал и впи­тывал первичную энергию свидетелей, энергию от не наи­гранных эмоций, которую потом переложил на страницы романа.
   А.Кобельнюк: Региональная комиссия... ставила пе­ред собой цель ответить на два наиважнейших вопроса: почему так много противоречий в оценке деятельности краснодонского подполья, и существовало ли оно вообще, или, может, его выдумала полиция, чтобы выслужиться перед оккупантами? [51].
   В.М.: Как же можно так перевирать цели комиссии и ставить с ног на голову причины стараний полиции?
   П.Шевченко: Значительно расширился в результате исследований и список тех, кто действительно работал в краснодонском подполье: по количеству членов "Молодая гвардия" оказалась вдвое больше ее канонизированного состава [52].
   В.М.: Врет, как водой бредет. На самом деле комис­сия признала "целесообразным упоминать в экспозиции музея, в средствах массовой информации участие в борь­бе "Молодой гвардии" или оказании ей посильной помо­щи таких людей, как В.В. Михайленко, И.А. Савенков, И.П. Алексеенко, Р.И. Лавренова, П.И. Суковатый, Н.А. Тюленина, В.П. Шевченко, А.Г. Титова, О.С. Сапрыкина, П. Федянина". И решила "работу по установлению людей, при­частных к борьбе "Молодой гвардии" продолжить".
   Это мнение весьма и весьма субъективное, так как комиссия расценила, что якобы "нет и не может быть кри­териев, по которым определяется причастность того или иного краснодонца к подполью".
   Но вопрос к журналисту: как 10 дополнительных фа­милий могли удвоить "канонизированный" состав "Мо­лодой гвардии" численностью более 70 человек?
   С.Киселев: ...Что все-таки успели сделать молодогвар­дейцы прежде, чем их подпольную организацию выявили гитлеровцы? Поджог подпольщиками краснодонской биржи труда -- был ли он на самом деле? Кража сигарет из грузовика с рождественскими подарками для немецких солдат -- действительно ли первые аресты молодогвар­дейцев случились на рынке, где они этими сигаретами тор­говали? [53].
   В.М.: Бывший собкор "Литературной газеты", несом­ненно, хорошо знает историю, и здесь выставил себя не дремучим невеждой, а архиплутом: он не опровергает ис­тину -- просто сомнительными вопросами истребляет ее, и протаскивает молодогвардейцев в сознание читателя как грабителей, к тому же по-ребячьи наивных, торгующих ворованными сигаретами на базаре, где якобы их аресто­вали.
   Опровергать явного мошенника мне зазорно. Потому что налицо его собственное унижение, подобострастие с целью зародить мысль о никчемности краснодонского под­полья.
   Э.Шур: "По фактам поджога биржи труда и вывеши­вания флагов" полицейские отчитались на следующий день: арестованы восемь человек. Начальник жандармерии, не задумываясь, приказал всех расстрелять.
   В Деле есть упоминание только об одной жертве по­лицейской отчетности -- дочери колхозного управленца Касеева, которая призналась в вывешивании флагов. Со­вершенно точно известно, что Касеева никогда не была "молодогвардейкой" и в списках героев не значится [54].
   В.М.: Этими "фактами" Э.Шур пытается доказать не­причастность молодогвардейцев к поджогу биржи труда и вывешиванию флагов. Но такой вывод ложный, так как вытекает из ложных оснований.
   "Исследователь" надергал в 28 томах "Дела N20056" бессвязные рассказы подследственных полицейских, ко­торые через три года "про "Молодую гвардию" вспомина­ли с трудом". Конечно, они должны были не помнить, потому что знали меру ответственности. А вот современ­ники молодогвардейцев помнят те события до сих пор.
   Например, краснодонцы не заметили никаких арестов "на следующий день" после подрывных акций. Не было и расстрелов. Неизвестно также, где и когда Касеева вывешивала флаги. Если речь идет о 7-м ноября, то как она могла вывесить 8 флагов черной ночью, в разных частях города, на зданиях и сооружениях, на которые полицаи, чтобы снять флаги, даже днем взбирались с трудом?
   Теперь о сожжении биржи труда. В ту ночь моя сестра пришла домой сияющая: концерт в клубе удался. А ба­бушка, испуганная видом пожара, потянула внучку к ок­ну -- глянь, дескать, как полыхает, небось, конный двор Донэнерго горит, может на нас перекинуться. Сестра рав­нодушно ответила: "Горит далеко. В том направлении бир­жа стоит". Брат спросил: "Кто все это делает: то флаги вывесил, то биржу поджег?" "Почему поджег? А, может, от печки загорелась,-- с улыбкой ответила Нина.-- Ложись спать, а то много будешь знать -- быстро соста­ришься".
   Когда начались аресты подпольщиков, сестра показа­ла брату место, где она спрятала комсомольский билет, и вдруг спросила: "Ты когда-то спрашивал о флагах и бир­же. Не слышал, кто это делал? Нет? Ну и хорошо! Когда-нибудь я тебе все расскажу".
   Впоследствии стало понятным: концерт в клубе для немцев и полицаев отвлек охранников и патрулей от бир­жи труда. И мы разгадали, почему Нина осталась довольна незнанием брата о тех, кто вывешивал флаги и поджег биржу: если и он будет арестован, то ничего не расскажет.
   Такова реальность. А С.Киселев и Э.Шур "контрабан­дно" провозят свою ложь в то время, когда еще живы свидетели тех событий.
   Э.Шур: Виновного в расклеивании листовок тоже на­шли сразу. Жена инженера угольного дирекциона как раз решала семейные проблемы. И, чтобы избавиться от мужа, донесла в полицию: вот тут один инженер поддерживает связь с партизанами. "Расклейщика" чудом спас сосед по двору бургомистр Стаценко [54].
   В.М.: Детская сказка для взрослых. Ну, хотя бы спро­сил себя: предположим, нашли, но кто потом расклеивал? А мог ли бургомистр спасти "расклейщика"? Он был все­го лишь холопом оккупантов. Было бы более "правдопо­добно", если бы Шур выставил бургомистра "подпольщи­ком". Как Е.Стахив -- коменданта полиции, который к тому же был оуновцем и агентом большевиков.
   В.Березин: ...Молодогвардейцы навалились на како­го-то мужика и убили его, будто безумные Достоевские герои, сожгли биржу труда, а потом убили и их, и некото­рые мальчики и девочки еще долго умирали в шахте, и трудно понять, что произошло на самом деле, но ничего в этих страшных сказках не исправить -- потому что они, эти сказки, не плохие и не хорошие, они трагичные и горькие -- со слезами на глазах. Без праздников. Жесто­кие [55].
   В.М.: Трудно литературным языком отозваться о вы­вертах в этом легковесном суждении о тяжелых, драмати­ческих событиях.
   С.Киселев: ...Рассуждая о 60-летии "Молодой гвар­дии", святочного рассказа, где добро побеждает зло, и уми­ротворение нисходит на всех, как-то все равно не получа­ется... Потому что так до сих пор доподлинно и неизвест­но, в чем именно состоял героизм тех, кто принимал уча­стие в этом крестовом походе детей. В том, что они геро­ически погибли? Несомненно. В том, что они хотели бороться с иностранными поработителями? Всеобязательно [53].
   В.М.: Да, у них было "хотение бороться", и с ним они могли бы, как и многие, отсидеться на печи. Однако, пере­силивая страх от встреч с патрулями, в дождь и снег, в таинственной кромешной тьме они шли расклеивать лис­товки, взбирались на заводские трубы, на копры и крыши, чтобы вывесить флаги, нападали на вооруженных врагов, собирались на явочных квартирах. В непосредственном вражеском окружении они самоотверженно прятали свой неистовый восторг, безудержную радость от успешных операций и мучительную тревогу от начавшихся арестов. Это -- мужество и отвага!
   Известный писатель и публицист И.Эренбург о людях того времени точно сказал: "Если сильные уходили в горы и подполье, то слабые прозябали в мире лжи, низости и жестокости".
   Сильные молодогвардейцы привитую им потребность защищать свой народ проявили в активных действиях: ради общего дела они взяли на себя решение исключительной по своим трудностям задачи и, вступив в борьбу с окку­пантами, совершили подвиг, не типичный для той обста­новки. И пожертвовали собой сознательно, оградив свои семьи от репрессий. Хотя фашисты наметили вырвать с корнем всех родственников молодогвардейцев. Не успели!
   У С.Киселева тоже есть "хотение бороться" с моло­догвардейцами. Но смелости не хватает, чтобы взрывать их памятники, поджигать музеи, терроризовать экскурсан­тов. Он сидит в мягком кресле с чашкой кофе, сушит моз­ги и высасывает из пальца сенсационные нелепицы. Без страха. Без наказания. С надеждой на солидные ставки и премии.
   Умствуя о "хотении бороться", он знает, что в жизни оно никогда не бывает "всеобязательным". Как и в борьбе с "Молодой гвардией".
   Вот, скажем, почему ни он, ни редакция газеты до сих пор не могут умиротвориться? Они, может, безумно радо­вались многолетней облаве на "Молодую гвардию", дума­ли, что ее уже прикончили. И вот на тебе -- на Луганщине широко отметили 60-летие! Даже Президент Украины Л.Кучма пожаловал на митинг-реквием. В тот месяц по­клонные места в Краснодоне посетили 700 иногородних делегаций.
   Это взбесило редакцию "Киевских ведомостей" (и.о. главного редактора Н.Закревский) и она снова наброси­лась на беззащитных подпольщиков: за 20 дней -- пять "разоблачительных" статей.
   Э.Шур: По Делу, на казнь "молодогвардейцев" выво­зили в четыре приема. В первый раз, 13 января,-- на гру­зовике, тринадцать девушек, к которым подсадили шесть евреев. Сначала расстреляли и сбросили в шурф шахты N5-бис евреев. И тогда девушки начали кричать, что они ни в чем не виновны. Полицейские стали поднимать и завязывать девушкам платья над головой. И некоторых бросили в шахту живыми.
   На следующий день к шахте на трех подводах вывезли еще шестнадцать человек, в том числе Мошкова и Попова.
   В третий раз -- 15 января -- на двух подводах вывез­ли семь девушек и пять юношей. И в последний раз, в первых числах февраля, на одной подводе вывезли Тюле­нина и еще четверых [54].
   Л.Ягункова: Делая вид, что он листает архивные до­кументы, Шур всячески старался принизить героев, как бы не замечая ни их сознательности, организованности, готовности к подвигу, ни самого этого подвига. Ну выве­сили флаги, ну сожгли биржу. Экие мелочи! Поначалу, мол, жандармы и полицейские, оказавшись под следстви­ем, не понимали даже, "почему изо всего, что они успели натворить за войну, следствие интересует именно этот ко­роткий эпизод с краснодонскими подростками" [56].
   В.М.: Этот горе-исследователь даже не заметил про­счет в численности вывезенных на казнь: 52 человека вме­сто фактических 72-х.
   О.Трачук: По делу украинских полицаев в качестве свидетеля в 1965 году проходил и Андрей Власов:
   -- Во время оккупации Краснодона я работал сторо­жем шахты N5, где на моих глазах немцы казнили членов "Молодой гвардии". В ночь с 15 на 16 января 1943 года я был на шахте, когда часов в 10 вечера к стволу шахты подошли машина и две подводы. По углам грузовика сто­яли четыре полицейских, держа винтовки на изготовку, а от автомашины к стволу выстроились в два ряда поли­цейские. Один из них отогнал меня. Вскоре я услышал выстрелы. <...> ...Через некоторое время в сторожку заш­ли с докладом двое и сообщили, что бросили в шурф кам­ни. Как я потом догадался, они не всех расстреливали, а некоторых сбрасывали в ствол живыми. И чтобы никому не удалось спастись (?), полицейские забрасывали сбро­шенные тела еще и камнями. Подобные казни повторя­лись еще несколько раз -- с 17 на 18 января, с 19 на 20 и в ночь на 21 января 1943 года.
   В архивах сохранились показания непосредственных свидетелей казни молодогвардейцев. Вот некоторые из них.
   -- Соликовский, собрав нас, объявил, что должна быть казнена первая группа участников подпольной комсомольской организации,-- рассказывал на допросе бывший полицейский краснодонской полиции Александр Давиденко.-- Глубина шурфа была около 80 метров. Дабы избежать криков и провозглашения советских политических лозунгов, платья девушек поднимали и завязывали над головой. У всех молодогвардейцев, которые были доставлены к месту казни, руки были связаны за спиной.
   Через несколько дней после этой казни начальник районной полиции Соликовский и его заместитель Захаров вновь организовали расстрел второй группы, состоящей из 16 молодогвардейцев, среди которых был и командир Третьякевич. Все эти акции проводились при личном контроле бургомистра Краснодона Стаценкова. 20 января прошла казнь еще 12 молодых подпольщиков. Последняя партия арестованных молодогвардейцев в составе 5 человек была привезена к шахте и казнена в конце января или даже в первых числах февраля. Кошевого и Шевцовой среди этих расстрелянных молодогвардейцев не было. Они были задержаны в городе Ровеньки.
   -- Я лично допрашивал Кошевого и Шевцову,-- свидетельствовал на суде бывший начальник краснодонской полиции Орлов.-- Шевцова проходила по делу, которое проводила СД, как активная участница антифашистской организации. Кошевой демонстративно заявил о том, что является руководителем "Молодой гвардии", на другие вопросы отвечать отказался... [38].
   В.М.: Э.Шур уже в заглавии материала заносчиво вы­дает свое исследование за подлинную историю "Молодой гвардии". О.Трачук крупным заголовком своей статьи объявляет о сенсационной "находке": дескать, чтобы де­вушки не кричали, им платья завязывали над головой. Сообщая об этом, как истине, оба писаки подчеркнули невежество свое и редакций газет.
   Ведь профессиональные журналисты изучали психо­логию человека и должны знать, что выдающийся рус­ский физиолог И.П.Павлов выявил охранительную осо­бенность мозга человека: при сильном перенапряжении психики (страх, боль) в организме "перегорает предохра­нитель" и нервная сеть отключается. Признаки болевого шока широко известны. Почти подобная реакция организ­ма и при сильном испуге, страхе: слабость, апатия, неспособность отвечать на внешнее воздействие.
   На краю пропасти, под дулом автомата девушек охва­тил ужас. Какие крики, когда отнялся язык?
   Только на нескольких девушках полицаи оставили платья, но у них они не были завязаны над головой. Неужели на дне шурфа кто-то их развязал? А вот на тру­пе В.Третьякевича были явные признаки слабости орга­низма.
   А почему О.Трачук взял как правдивые показания сви­детеля А. Власова? Ведь он обманул следствие в том, что "во время оккупации... работал сторожем шахты N5". Ох­ранять руины шахты не было необходимости. А сторожем он нанялся в первый день казней и строго выполнял при­каз оккупантов: угрожая винтовкой, прогонял от шурфа осмелившихся любопытных и долго хранил его тайну.
   Неужели "исследователям" не бросилась в глаза оче­видная неправда в показаниях подследственных? Броси­лась! Но у них замысел один: изыскивать все то, что мо­жет размыть образ подпольщиков, навести тень на ясный день. И редакторам газет как раз и нужно "разоблачи­тельное" отношение авторов статей.
   Смотрите, какая разноречивость в показаниях на след­ствии! Один назвал даты казней 13, 14, 15 января и в первых числах февраля; второй -- 15, 17, 19 и 20 января; у третьего -- первая казнь без даты, вторая -- через несколь­ко дней, третья -- 20 января, последняя -- "в конце янва­ря или даже в первых числах февраля".
   Истинные даты казней -- 15, 16 и 31 января -- были подтверждены списками "вывезенных в Ворошиловград", которые вывешивали на заборе полиции на другой день после казней, и отказом в приеме передач. Об автомоби­лях, проехавших к шахте N5, из которых неслась песня, рассказывали по секрету свидетели из близлежащих до­мов. Рассказывали в те дни, а не через 3 - 22 года, о чем полицаи "вспоминали с трудом".
   А у матерей казненных детей эти даты отметились глу­бокими зарубками на сердце. Да и надпись на стене каме­ры -- "Погибшие от рук фашистов 15/I-43 г." и четыре фамилии погибших -- подтверждает день первых казней.
   Н.Кононова: Странно, но общее горе не сплотило ма­терей. Обиды, ревность, амбиции терзали их [57].
   В.М.: На самом деле взаимная озабоченность срод­ненных одним горем матерей длилась многие-многие годы. Помню, если в какие-то два-три дня не заглянули к нам Ольга Дмитриевна Иванихина, Елена Никифоровна Кийкова, Анна Васильевна Фомина-Пегливанова, Ефросинья Мироновна Шевцова, то мама бросала всякую работу и наведывалась к ним. Если кто-то из них в какую-то неде­лю не видел Анастасию Емельяновну Самошину или По­лину Петровну Герасимову, Прасковью Титовну Бондаре­ву или Анну Егоровну Дубровину, Анастасию Ивановну Земнухову или Елизавету Алексеевну Осьмухину, то они тут же условливались, кто пойдет навещать их. Так посту­пали и другие группы родителей.
   И только гинандры, лишенные чувства материнства, могут приписывать обиды, ревность, "амбиции" матерям, с подорванным горестями здоровьем, и которых на самом деле постоянно, до конца их жизни мучила, изводила не тускнеющая картина истерзанных детей.
   Н.Ажгихина: ...Единственная из родителей награжден­ная орденом, служившая верным трамплином для всех местных руководителей, Елена Николаевна Кошевая уми­рала в нетопленой комнате, рядом с парализованной мате­рью, и никому из правофланговых комсомольцев и экс­курсантов, внимающих рассказу о подвиге матери, растившей героя, не пришло в голову поинтересоваться, не надо ли принести дров или ведро воды... [58].
   А.Никитенко: О какой нетопленной комнате может идти речь, если Елена Николаевна умерла в городской больнице 27 июля 1987 года, по-донбасски жарким лет­ним днем? Причем здесь ее парализованная мать, которая ушла из жизни десятью годами раньше, в 1977 году?.. Долгое время Елена Николаевна жила в благоустроенной трехкомнатной квартире на втором этаже дома в центре Краснодона, кстати, с водяным отоплением. Зачем же ей были нужны дрова или ведро воды? [49].
   В.М.: А вот коварная подлость Е.Шафранского, распространенная газетой "Зеркало недели" за 5.08.2006 г. В самом начале "Тайны двух комиссаров" исследователь "вычислил", что в романе Фадеева предатель Стахович - это Виктор Третьякевич. Но "новые важные обстоятельства" он обнаружил, когда появился Е.Стахив.
   "Если такой бывалый подпольщик, как Евгений Стахив, - пишет Шафранский, - имеющий за плечами опыт борьбы с австрийской, чехословацкой, польской, немецкой и советской контрразведками, называет Любу Шевцову разведчицей, то к этому стоит прислушаться. Если это так, то вся история "Молодой гвардии" приобретает совершенно иной поворот!" "Прислушавшись", он принялся переиначивать историю мешаниной реального и выдумок. "Выяснив", будто "не одна Люба Шевцова, а еще около десятка ее приятелей и подруг также прошли спецподготовку в школах НКВД", он заливает: "Прошли спецподготовку Виктор Третьякевич, Иван Земнухов, Евгений Мошков". А "поставив себя на место контрразведчиков абвера", понял, "что им не остается ничего другого, как предположить, что стихийно возникшую "Молодую гвардию" НКВД просто использует для прикрытия своей агентуры". Однако "как именно решали в ведомстве Канариса вопрос о краснодонском гнезде чекистов, до сего дня оставалось загадкой". Теперь Шафранский разгадал. Заморочив читателя нелепыми слухами о живом О.Кошевом, о "подделке подписей под временными комсомольскими билетами", о представителе партизанского отряда "генерале Даниле" и передаче ему "собранного с риском для жизни оружия" и т.п., он поражает "единственно возможным выводом: шефами молодогвардейцев были вовсе не партизаны, а совсем наоборот - нацистские оборотни!
   Очевидно, что абверовской контрразведке, вышедшей на след "Молодой гвардии", было выгоднее не уничтожать подполье (на его месте тут же могло вырасти следующее), а, используя неискушенность наиболее доверчивых и неопытных, "взять его под колпак", координируя все акции и сводя на нет любую угрозу в зоне особого внимания. <...> Можно себе только представить, с каким упоением рейсхфюрер СС живописал фюреру о том, как возглавляемой им службе безопасности удалось нейтрализовать в зоне особого значения самую крупную не только в Украине, в СССР, но и в Европе молодежную подпольную организацию - своего рода "Краснодонскую капеллу"!".
   И вот, когда фронт приближался к Краснодону, "видимо, отпала у абвера сама необходимость в этой игре. И молодогвардейцев бросили на растерзание полицаям".
   Из таких нелепых проблематичных суждений Шафранский состряпал свою дешевую историческую поделку, чтобы вот так лукаво, по-современному нагадить еще недавно знаменитым предкам:
   "Неоспоримо одно - все эти очень разные ребята в самых бесчеловечных условиях не уронили себя и остались людьми. Этого не могли понять те, кто пытался спекулировать на их мученической гибели. Для мертворожденных мифов они были нужны мертвые. <...> Из небытия все они обращаются к нам словами писателя-фронтовика Виктора Астафьева:
   "Это мы, недоучившиеся, не успевшие изведать любви, не познавшие многих радостей жизни, вытерпевшие такую неслыханную боль, такое неслыханное страдание, такие гонения и притеснения от спасенных нами вождей и родной партии, все же принесли мир на землю, уберегли ее от кровавых безумцев. На благодарность не рассчитываем. Но на справедливую честную память мы надеяться имеем право. Хотя бы ее-то мы заслужили".
   Неправда! Настоящие фронтовики и подпольщики защищали не вождей, а свою советскую Родину и не позволят пристроиться к ним никчемному фронтовику, озлобленному на свой народ, который подыгрывая Ельцину по телевидению орал во весь рот: "Пороть надо! За любую провинность пороть людей прилюдно, на площади!". А хитрый домысел о том, что НКВД способствовал провалу "Молодой гвардии", понадобился Шафранскому для косвенной защиты гитлеровцев и реальных предателей.
   Такая сегодня журналистская этика. Разнуздан­ность, примитивизм, агрессивность "демократических" средств массовой информации поражают. На съезде жур­налистов России авторитетные руководители популярно­го телеканала и Союза журналистов откровенно призна­ли: "Звезда в журналистике одна -- "журналист по фами­лии доллар", и "Никогда еще наша пресса не была столь продажной как сегодня".
   Р.Григорьева, кинорежиссер, Лауреат Госпремии СССР, Госпремии им. А.Довженко, всесоюзных и между­народных кинофестивалей: Сколько я себя помню, столько непрерывно было нападок на "Молодую гвардию". Я даже думаю: вот эти мальчики и девочки, которых было 73, и всех сбросили в шурф, видимо, представляют великую опасность для мировых сил зла, раз в атаку на них на­правляется такое количество средств массовой информа­ции, которые непрерывно, из года в год занимаются гряз­ным очернительством [59].
   В.М.: Опасность заключается в том, что "Молодая гвар­дия" до сих пор излучает энергию, которая способна выз­вать у человека решимость, упорство в борьбе, непоколе­бимость в своих убеждениях. Сегодня эта энергия может укрепить у людей тот человеческий стержень, который не дает стать на колени, может повысить сопротивляемость натиску "цивилизаторов" и оказать противодействие ус­тановлению "нового мирового порядка".
   Может быть, именно этой вдохновляющей силой "Молодая гвардия" привлекла к себе такое внимание?

Показания полицейского Мельникова И.И.

15 мая, 24 мая, 27 мая и 15 июня 1965 года

   В период временной немецкой оккупации города Краснодона, примерно с августа 1942 г. по февраль 1943 года, т.е. до бегства немцев из города, служил полицейским Краснодонской райполиции. Как полицейский я выполнял все указания начальника полиции Соликовского, его заместителей Орлова и Захарова, а также немцев. Как полицейский, я нес охрану камер с арестованными, патрулировал по городу, ходил арестовывать молодогвардейцев и изымать их имущество, а также выводил из камер арестованных молодогвардейцев, связывал им руки по 2 человека. На подводе вывозил их к шурфу шахты N 5, где сни­мал с них одежду, а немецкие жандармы и Подтынный Василий их расстреливали и бросали в шурф. Такое конвоирование молодогвар­дейцев к месту казни я производил один раз, когда было казнено 12 человек молодогвардейцев...
   <...> В том же январе 1943 года я дважды вывозил молодо­гвардейцев из здания полиции к месту казни - шурфу шахты N 5.
   Первый раз мы вывозили человек 15 молодогвардейцев на автомашине. В этот раз я связывал молодогвардейцам руки веревкой, усаживал их в автомашину, с карабином в руках конвоировал их от полиции к месту казни - к шурфу шахты N 5, где охранял их, чтобы они не совершили побег во время их расстрела и сбрасыва­ния в шурф.
   Как производился расстрел и сбрасывание в шурф шахты, я точно не могу сказать, так как я охранял молодогвардейцев около автомашины, которая стояла от шурфа на расстоянии примерно 50 мет­ров. Тукалов брал обреченного с машины, вел его к шурфу. Там разда­вались выстрелы. Так повторялось, пока все молодогвардейцы были расстреляны.
   Через несколько дней, также в вечернее время, я участвовал в казни второй группы молодогвардейцев в количестве примерно 10-12 человек. В этот раз я также связывал молодогвар­дейцам руки веревкой; усаживал их в санки, конвоировал с караби­ном к месту казни - шурфу шахты N 5.
   В этот раз вместо Тукалова был около шурфа Подтынный Василий вместе с Соликовским и Захаровым. В этот раз один молодогвардеец, который до ареста служил в полиции и одновременно состоял членом организации "Молодая гвардия", по фамилии Ковалев, совершил побег из санок и я вместе с другими полицейскими и немца­ми искали по поселку шахты N 5. но так и не нашли.
   <...> Осенью 1942 года в городе Краснодоне начали появляться антинемецкие листовки. Затем однажды на здании жандар­мерии был вывешен красный флаг.
   Выявить лиц, расклеивавших по городу листовки и вывесивших красный флаг, долго полиции и жандармерии не удавалось.
   Я помню, что от вывешенного красного флага на здании жандармерии была протянута к ящикам проволока и на ящиках было написано от руки слово "Заминировано". Поэтому долго флаг снят не был; т.к. немцы искали специалистов-минеров, а сами жандармы, узнав, что на здании жандармерии вывешен красный флаг и он заминирован - выскакивали из здания жандармерии через окна.
   Днем же было установлено, что проволока от флага шла к пустым ящикам и никаких мин там не было.
   <...> Когда в автомашину было посажено человек 12-15 моло­догвардейцев, Соликовский и Захаров всем находившимся в то . время в полиции полицейским, сказали также садиться в машину. Вместе со мной в машину село 5-6 полицейских, из которых я помню Терентьева и Тукалова, а остальных я уже забыл. Вместе с нами в автомашину в кузов село два немца-жандарма, и один не­мец сел в кабину. Шофером был немец. Соликовский, Захаров и два немца-жандарма ехали в легковой автомашине...
   ...Там они развязывали руки им, чтобы можно было снять одежду, снимали верхнюю теплую одежду и расстреливали, сбрасывая трупы в шурф.

(Ворошиловградское УКГБ, Архив 26518, д. 53,.т. 1,

л. 13, 46, 47, 51, 52, 92, 93)

  

Из показаний бывшего заместителя начальника

Краснодонской полиции Орлова И.А. 11 января 1947 года

  
   Мельников, как еще помнится, зверски избивал арестованных: бывшего заведующего шахтой 2 Валько, бывшего председателя шахтного комитета той же шахты Винокурова и главного инженера этой шахты Черняка. Валько, например, он избил сразу же при его вводе в помещение полиции.

(Ворошиловградское УКГБ, Архив 26518, д. 53,.т. 1, л. 157)

  
  

так было

   - Идуть дощи. Холодни осинни туманы клубочать угори и спускають на землю мокри косы. Плывэ у сири бэзвисти нудьга, плывэ бэзнадия, и стыха хлыпае сум, - тихо и однотонно читает Нина заученный по школьной программе отрывок из "Фата моргана" М.Коцюбинского. - Плачуть голи дэрэва, плачуть соломьяни стрихы, вмываеться сльозамы убога зэмля и нэ знае, колы осмихнэться. Сири дни зминяють тэмнии ночи...
   Одинокая тоска и сумрак наполнили хату. Я подошел к окну, где стоит Нина, толкнул ее, с целью заиграть. Но она не отозвалась - теребила косу и пристально смотрела на бедного прохожего. Он, с накинутым на голову мешком, шел в раско­рячку, скользил, с трудом отлепливая ноги от дороги. Видно, большая нужда выгнала его из дома. Я уставился на смешные капли дождя: они, как живые, дрожали на оконном стекле, сливались друг с другом и неслись вниз, оставляя извили­стый след.
   - Бабушка, когда дождь кончится? - нарушила тишину Нина.
   Подремывающая за столом бабушка разлепила глаза, широко зевнула и с довольной улыбкой отвечает:
   - Запомни, милая: ежели с утра пошел, то - до обеда. Ежели с вечера, то - на сутки. Этот - с вечера, значит, зарядил надолго.
   Сестра бросила взгляд на часы, схватила меня, как для танца, и, играя всем телом, живо запела:
   На рыбалке у реки
   Тянут сети рыбаки,
   На откосе плещет рыба
   Словно глыба серебра.
   Больше дела, меньше слов,
   Нынче выпал нам улов...
   Нина поет, на ходу одевается, поглядывает в зеркало, ловко натягивает сапоги, начищенные до блеска, и, бросив "я к Иванихиным", кивает головой, соглашаясь с требованием бабушки не канителить, а возвращаться скорее.
   В эти минуты сестра показалась мне прежней, как в довоенные годы, когда она собиралась на школьные концерты. Бывало, нарядится в кофту с вышитыми рукавами, в холщовую юбку с красными петухами, наденет цветастый фартук и зовет бабушку посмотреть.
   - Хорошо, милая! Еще б монисто и кокошник! Наши девки так раньше одевались...Только вот юбка коротка. - Ба­бушка нежно поправляет одежду, разглаживает, довольно улы­бается. - Береги одежку! Она из Наташкиного холста. Домо­тканного. А пряла она и ткала лучше всех в нашей деревне.
   Нина пританцовывает перед бабушкой и запевает:
   Пряла наша Дуня
   Ни толсто, ни тонко.
   Ни толсто, ни тонко.
   Дуня моя, Дунюшка,
   Дуня тонкопряха.
   - Да ты не смейся надо мной, - говорит бабушка.
   Нина обнимает ее, кружит по комнате и с улыбкой говорит:
   - Да разве я над тобой смеюсь? Это я на концерте петь буду.
   - Чего там! Знаю. Меня разумеешь. Но холст мой хоть и тол­ще Наташкиного, да добротный. Ввек не сносишь! Ты лучше, дорогаичка, спой им про тех, что гудять, как их?..
   - Поняла, поняла! - говорит Нина и запевает:
   Вдоль деревни, от избы и до избы
   Зашагали торопливые столбы,
   Загудели, заиграли провода -
   Мы такого не видали никогда...
   Нина идет по двору прихорашивается, растроганная бабуш­ка любуется внучкой и просит приходить домой пораньше.
   Но сестра возвращалась из школы часто после ночных гуд­ков: то у нее комсомольское собрание, то репетиция, то школь­ный вечер. Бабушка иногда выспрашивала, почему она не боится ночью ходить - дорога, по которой ходит Нина, петляет через пустырь, заросший высоким бурьяном, и широкую балку, изры­тую темными норами глинищ. Мне на этой дороге даже днем было страшно. А Нина объясняла, что ходит обычно с ребя­тами, а если сама, то песни поет и удерживает себя от оглядки.
   Еще недавно, когда сестра задерживалась, дома не очень волновались - знали, что она у Иванихиных, вмиг добежит до дома. Но вот мама полюбопытствовала у Ольги Дмитриевны: что Нина у них ночами делает? Ольга Дмитриевна удивилась:
   - Как это у нас? Они с Тоськой придут, крутнутся и тут же: "Мы к Минаевым". И Лилька с ними. Я спокойна была. А теперь не знаю, что и думать...
   После этого разговора мама долго и строго пробирала дочь. Она ведь еще девчонка, а вокруг изверги. У них нет ни стыда, ни совести. Да и соседи что подумают? Мама даже зло крикнула: "3апрещаю где-то шляться ночами!". Нина без­ропотно выслушала маму и спокойно объяснила, что ходит с друзьями в клуб имени Горького, там устраивают танцы и готовят концерты.
   Мама всплеснула руками, ахнула: какие теперь танцы? Какие концерты? Заберут в полицию, дадут плеток, будет не до концертов. А Нина твердо уверяла в безопасности гуляний - концерты ведь для немцев готовят.
   Спокойствие дочери и ее убедительные доводы обезо­ружили маму. У нее даже не зародился вопрос: почему дочь и ее подруги, которых она не раз одергивала за открытую и бурную враждебность к оккупантам, к местным оборотням, вдруг собираются их ублажать концертами? Но спокойствия у мамы хватало до очередной ночи.
   Дожидаясь Нину она припадает к окну, всматривается в улицу. А в непроглядной тьме лишь можно представить ряд черных скелетов акаций, что стоят вдоль низкой каменной ограды, да широкую ухабистую улицу, изъезженную, раздав­ленную колесами, а теперь залитую дождями, расквашенную и непролазную.
   Вдруг в том направлении, откуда ждем Нину, всполоши­лись собаки, на кого-то набрасываются с остервенением. Лай приближается, перекидываясь из двора в двор. Мама оживилась: наконец-то дочка идет. Но лай внезапно оборвался и за окном по-прежнему лишь только дождь сечет и барабанит по стеклам, крыше, хлюпает по земле и стенам.
   Бабушка ходит от окна к окну, тревожно высказывает, что внучка промокнет до нитки, простудится.
   Мама думает, что дочку уже схватили, увезли в полицию и теперь бьют и издеваются как хотят - собаки ведь лаяли совсем рядом, может возле дома Кулешова или полицаев Ураковых, где нередко целыми ночами кутили и куражились их собутыльники.
   А Шура убеждает, что полицаи не дураки, чтоб по такой погоде охотиться за кем-то.
   - Ну где ее родимец носит? - плаксиво говорит мама и мечется по комнате.
   - Вот девка неугомонная! - вспыхивает бабушка. - Ложись Наташка! Она, поди, у Тоськи заночует...
   Сестра возвращалась после полуночи, негромко, несмело постукивала в бабушкино окно.
   - Да слышу, слышу, - шепчет бабушка, вскакивает с кровати и вся белая в мешковатой рубахе проплывает по хате открывать дверь. - Где ж тебя нечистая носит? Темень, хоть глаза выколи. На сапоги глянь. Куда ж тебя нелегкая угораз­дила? Помой, чтоб мать не видела!
   Утром мама допрашивает бабушку, а та отбивается:
   - Ну, что ты пристала, как банный лист? Пришла она вскорости, как ты легла. И я только-только задремала.
   - Ты снова юлишь, мать! Часы одиннадцать били - ее не было.
   - Грех ты мой! Не могла я на часы поглядеть - в хате-то как в чулане. Спичек бы где достала! - переходила в наступление бабушка. - С десяток осталось. Сходила б за огоньком! Печку распаливать надо.
   Мама покорно взяла совок и ушла к соседям за горящими углями. А Нина подхватилась с кровати, обнимает бабушку, целует.
   Раз как-то, словно в благодарность за защиту, Нина восторженно сказала, что принесла ей радостную весть: немцы в бывшем итээровском клубе церковь открыли.
   - Хорошо бы послушать, чему молятся, - серьезно ска­зала Нина.
   - Что я дура совсем? - бабушка удивленно посмотрела на внучку, не понимая ее намерений. - У них, антихристов, вера чужая. А батюшка может и русский, да не наш.
   - Поп русский... И, говорят, кто-то там листовки под­брасывает. Если хочешь я буду тебе провожатой, - с заиски­вающей улыбкой Нина смотрит на бабушку, гладит по голове и убеждает, что интересно побывать в церкви.
   Но быстро поняв, что роль соблазнительницы не полу­чилась, она прижалась к бабушке и стала хвалить за ее твер­дость, а та, польщенная одобрением, широко улыбнулась и говорит, что она хоть и не обучена грамоте, а кумекать мо­жет - старого воробья на мякине не проведешь.
   В хате появилась мама с чадящими углями, зло хлопнула дверью: она еще с вечера готовилась строго отчитать дочку, обругать за бесчеловечное отношение к матери. Но увидев бледное лицо и хрупкую фигуру дочери, прижавшуюся к полному телу бабушки, у нее защемило сердце: какая у дочери радость дома? Ни еды нормальной, ни ласки. Разве ей самой, в таком возрасте не хотелось погулять? На вечеринки, бывало, за несколько верст ходила в деревню. И все лесом. Но тогда она зверя боялась. Теперь люди страшнее зверей. Напорется на немцев, а ночью закон один.
   То ли от распаленного воображения, то ли от удушливой гари по лицу у мамы покатились слезы. Она склонилась над печкой и строго спросила Нину, когда та перестанет шляться ночами и терзать матери сердце.
   Нина подошла к маме, обняла за плечи и шутливо гово­рит бабушкиным голосом:
   - Не согрешай, Наташка!
   Чтобы скрыть улыбку, мама отвернулась, недовольно махнула рукой:
   - Что хочешь, то и делай. Ты уже взрослая...
   Ночные гулянья не прекратились и когда сестра поступи­ла на работу. В первые месяцы оккупации она по-всякому укло­нялась от регистрации на бирже труда. Но вот зачастили по домам полицаи выявлять трудоспособных, все чаще стали уго­нять молодежь в Германию и мама попросила соседку Ежову пристроить Нину на молокозавод. Вскоре ей дали место прием­щицы молока. Единственное чем она обрадовала нас - хлеб принесла. Получила его по талонам, как зарплату: 200 грам­мов на себя, работника, и 150 граммов на меня, иждивенца. Мама попробовала, разругалась: такой хлеб даже скотине не дают - овсяная мякина застревала в зубах, вонзалась в язык, десна, щеки.
   - А куда денешься? По-теперешнему и такой пойдет, -заключила бабушка.
   Приемный пункт, где теперь работала Нина, помещался в бывшем книжном магазине - обшарпанном флигеле на базаре. Когда я приносил сестре обед, она с радостью встречала меня, усаживала под прилавок и вручала кружку с молоком. А сама, наскоро съев кашу, подходила к окну и, казалось, равнодушно смотрела на шоссе, по которому громыхала военная техника, обводила взглядом базарную площадь и вдруг спохватывалась, закутывала по-старушечьи голову платком, вытаскивала из-за пустых бидонов наполненную чем-то сумку и говорила мне, что скоро вернется.
   - А ты куда? - испуганно спрашивал я.
   - На кудыкину гору. Не бойся! Сейчас никто не придет. А я скоро, - говорила сестра и исчезала за флигелем, за которым в нескольких шагах начинался "Шанхай".
   Этого поселка сторонились и немцы, и полицаи - нездеш­нему человеку легко заплутаться в лабиринте узких проходов между беспорядочных, сумбурно притулившихся друг к другу хаток-мазанок. За Шанхаем, над уступами пологих крыш, с вознесенными на шестах скворечниками и деревянными флюгерками, высились суровые и таинственные останки сожженной го­родской бани.
   В стылом приемном пункте после холодного молока меня знобило. Но вот наконец-то сестра вырастала в дверях запы­хавшаяся, зарумяненная и вся легкая, радостная кидалась ко мне, тормошила и смеялась, что я посинел весь, но уши у меня горячие, это у дурачков холодные, и выпроваживая меня домой говорила, что с работы пойдет прямо в клуб.
   Однажды ни с того ни с сего Нина разбудила меня чуть свет и заигрывая повела на работу. В осеннем пальто, обле­гавшем талию, в белом вязаном берете, с красным шелковым кашне на шее она выглядела нарядно, празднично, шла быстро и мурлыкала песню. Когда в сером тумане показалась темная громада шахтного копра, Нина свернула к шоссе, ускорила шаг и громче запела песню. Вдруг она остановилась и указала да маячившую впереди толпу людей:
   - Интересно. Что-то случилось. Пойди, толком все разузнай, а вечером расскажешь.
   Она поправила на моей голове кепку, нежно пошлепала по щекам и, загадочно улыбнувшись, заспешила да работу, крикнув вдогонку:
   - Обед сегодня не приноси!
   На железнодорожной насыпи толпившиеся люди смотрели в сторону шахтной котельной, где у самой трубы суматошились, размахивали руками, что-то втолковывали друг другу немцы и полицаи.
   - Вот, молодцы! Отметили праздник, - тихо сказал кто-то.
   Старушки крестились, славили Господа Бога.
   - Дюже смелые. На такую высотищу влезть! Тут снизу смотреть - голова кругом идет.
   Люди смотрели на маленький красный флаг на высокой кирпичной трубе и робко, шепотом восторгались смельчаками, диву давались, а кто-то посмеивался над оккупантами. Но их беспомощность была понятна: сорокаметровая труба при взрыве шахты потрескалась, скобы, по которым лазили на нее, места­ми вывалились.
   Но вот принесли веревку, с трудом зацепились за ближайшую скобу и хваткий полицай стал взбираться наверх. Взо­брался, дотянулся к громоотводу и, не прикоснувшись к флагу, ловко, как акробат, опустился на землю - оказалось: рядом с флагом была прикреплена дощечка с надписью "заминировано". Из винтовок по флагу открыли стрельбу, а он спокойно колыхался, освещенный утренними лучами солнца.
   Оккупанты предложили большую награду тому, кто снимет флаг. Но люди, опасливо оглядываясь, стали расходиться. Лишь через несколько часов, не обнаружив возле флага никакой ми­ны, его сорвали.
   В этот день 25-й годовщины Великой Октябрьской социали­стической революции жители города видели восемь красных флагов: на других шахтах, на школе N 4, на бывшем здании райисполкома.
   Вечером Нина и Тоня Иванихина особенно ликовали, смеялись, передразнивая трусливых полицаев, поверивших, что флаг заминирован.
   - Что это с вами сегодня? - спросила мама.
   - Как же, теть Наташа? Сегодня наш праздник. Мы пойдем погуляем. Нам нужно репетировать, - сказала Тоня и как всегда приласкалась к моей маме.
   Впервые девушки не услышали возражений.

* * *

   "Оккупация... Нет положения более бесправного и унизительного, чем оккупация. Понять это может только тот, кто хотя бы незначительное время прожил, стоя на коленях перед врагом. На коленях... Иначе жить не дают... Отобрали у крестьян землю, у государства промышленные предприятия..."

(Владимир Кошута).

Из обзорной справки

по архивному уголовному делу

N100275

   Черенков Иван Николаевич, 1903 г. р., уроженец х. Можаевка Тарасовского р-на Ростовской области. До войны работал главным бухгалтером шахты N 4 треста "Краснодонуголь". За активное сотрудничество с немцами назначен следователем райполиции г. Краснодона. Вел следствие по делу членов подпольной организации "Молодая гвардия".
   10 ноября Черенков показал, что... лично допрашивал Ульяну Громову, двух сестер Иванихиных, брата и сестру Бондаревых, Майю Пегливанову, Антонину Елисеенко, Нину Минаеву, Виктора Петрова, Клавдию Ковалеву, Василия Пирожка, Анатолия Попова, всего примерно 15 человек. Проводил очные ставки с подпольщиками, дела на которых находились у других следователей. Следствием по этим делам руководили Соликовский, Захаров и начальник следственного отдела Кулешов.
   "Применяя пытки к молодогвардейцам, - свидетельствует Черенков, - мы установили: вскоре после прихода немцев в Донбасс молодежь Краснодона, в большинстве комсомольцы, организовались и повели подпольную борьбу против немцев. Комсомольцы назвали свою организацию "Молодой гвардией", избрали ее штаб в составе Третьякевича, Кошевого Олега, Земнухова и Туркенича, бывшего военнослужащего Красной Армии, арестовать которого не удалось... В годовщину Октябрьской революции молодогвардейцы на здании школы и на шахте 12 вывесили красные флаги, которые немцы не сразу сняли, опасаясь, что подходы к ним заминированы. Они писали и распространяли в городе листовки с призывом к молодежи уклоняться от поездки в Германию, не являться на биржу труда, оказывать сопротивление немцам, уничтожать автомашины с солдатами и боеприпасами, склады, железнодорожные пути. Текст листовок утверждался штабом и имелась подпись "Молодая гвардия".
   Они имели свой приемник на квартире родственника Кошевого - Коростылева Н.Н. Регулярно из Москвы принимали сводки Совинформбюро, оформляли их в виде листовок и распространяли по городу. Они готовились взорвать здание полиции и дирекциона, но это сделать не удалось в связи с арестом".
  

(Дело 100275, т. 3, стр. 215-238).

Рожденный ползать - Не врать не может

Беседа седьмая

   Летом 2000 года общественность Англии возмутил гол­ливудский художественный фильм "У-571", в котором вместо британских моряков, захвативших гитлеровскую подводную лодку с шифровальной машинкой спецсвязи "Энигма", героями показаны американцы. По этому фак­ту присвоения США чужого подвига премьер-министр Тони Блэр выступил в Палате Общин с гневной речью. Голливуд вынужден был извиниться и назвать имена ис­тинных английских героев.
   В апреле 2003 года миру стало известно имя Джесси­ки Линч, военнослужащей армии США, воюющей в Ира­ке. В пламенных рассказах американских СМИ Дж. Линч, рядовая батальона технического обеспечения, попала к иракцам в плен с переломами, пулевыми и ножевыми ра­нениями, а кровожадные федаины Саддама Хусейна на допросах истязали ее и морили голодом. Но Линч стойко перенесла издевательства.
   Смельчаки американского спецназа, верные евангель­ской заповеди -- не покидай товарища в беде -- рискуя своей жизнью, вызволили страдалицу "за правое дело" из вражеского плена.
   В действительности Джессика попала в иракский гос­питаль после дорожно-транспортного происшествия. Там ее не только не допрашивали и тем более не пытали, а восемь дней лечили, даже делали прямое переливание кро­ви от работников госпиталя. А "героиня" все время горь­ко плакала и просилась домой. Иракский доктор повез Линч к американским военным, но те открыли шкваль­ный огонь по "скорой помощи" и машина с Джессикой с трудом вернулась в госпиталь.
   Зная, что иракские военные покинули город, амери­канцы все же брали госпиталь штурмом, по сценариям голливудских фильмов: в ночное время, со световыми эффектами, взрывами, автоматной стрельбой холостыми патронами, с воплями и выбиванием дверей. Иракских врачей и больных десантники приковали наручниками к кроватям, а Джессику покрыли звездно-полосатым фла­гом и торжественно перенесли в боевой вертолет.
   Видеокадры именно этой "дерзкой спасательной опе­рации" много дней показывали на весь мир, и в США криком моды стали тенниски со словами: "Америка лю­бит Джессику!"
   На фоне этих эпизодов резко выделяется деформиро­ванная в нашем Отечестве ценностная сторона такого глу­бокого чувства, как патриотизм, и одного из его качеств -- уважения исторического прошлого родины и унаследован­ных от него традиций.
   В этой беседе продолжим выявлять степень этой де­формации и раскрывать, говоря библейским языком, "книжников и фарисеев", прикрывшихся маской правдо­искателей.
   Э.Шур: Десятилетиями шел спор о том, чем настоя­щая история "Молодой гвардии" отличалась от написан­ной Фадеевым. Оказывается, спорили бессмысленно. ...В книге была приукрашена не жизнь, а уже созданный до писателя миф [54].
   В.М.: Да, спорили бессмысленно: Фадеев написал не историю, а художественный роман -- значит, спорили не­сведущие в художественном творчестве люди. А кто со­здал миф?
   Редакция "Департамента": Журналист Эрик Шур де­тально ознакомился с архивными материалами ФСБ и пришел к выводу: "Молодую гвардию" придумали дваж­ды. Сначала в краснодонской могиле. Потом Александр Фадеев [54].
   Г.Головлева: Молодогвардейцев выдумывали дважды.
   <...> ...Руководителям "Молодой гвардии" сразу пос­ле войны присвоили звание Героев Советского Союза, а организацию возвели в культ.
   <...> А история такова: в оккупированном Краснодоне группка молодых ребят похитила новогодние подарки на местном базаре. И краснодонская полиция, чтобы выслу­житься перед оккупантами, выдумала в отчете некую под­польную молодежную организацию [60].
   Э.Шур: Сначала подвиги молодежного подполья пре­умножила сама краснодонская полиция. Для чего? Давай­те не будем забывать и то, что краснодонские полицаи не с Луны свалились и не из третьего рейха прибыли. Для отчета перед начальством раскрыть рядовое ограбление куда как менее значительно, чем целую подпольную орга­низацию. А уж раскрыв, поверить в нее для бывших со­ветских труда не составляло. Для бывших советских -- с обеих сторон [54].
   С.Киселев: ...Молодогвардейцев готовы были принес­ти в жертву по обе стороны линии фронта -- и гитлеров­цы, и сталинцы. ...Чтобы максимально раздувать масшта­бы подпольной деятельности "Молодой гвардии".
   <...> Ведь наверняка то же руководство местного гес­тапо отлично понимало, что 17-летние дети без оружия и взрывчатки не представляли серьезной угрозы войскам вермахта. Но большим и малым гестаповским руководи­телям, очевидно, нужны были ордена, повышения по служ­бе и отпуска домой, а все это могло принести изобличение в зародыше мощной вражеской диверсионной организации, действовавшей в тылах регулярной немецкой армии [53].
   В.М.: Ошеломительные сенсации! Истинные чудеса в решете! Впечатляет не только суть сообщений, но и их трансформация: "Молодую гвардию" "придумали в моги­ле", полиция "выдумала в отчете", подвиги "преумножи­ла", гестаповцы "раздували масштабы подпольной дея­тельности".
   Но все это -- только догадки. Никто из авторов этих мыслей не привел в доказательство ни источников сведе­ний о факте выдумки подполья, ни каких-либо доводов. Хотя Э.Шур, хваткий пересудчик былого, объяснил, поче­му полицаи "преумножили" подвиги: потому что они -- советские. То есть "советским -- по обе стороны" присущ этот большой порок. А почему именно им? Потому что они "не из третьего рейха прибыли". Другими словами, приписки -- характерная особенность "унтерменшен" -- "недочеловеков". Такая тавтология ничего не доказывает.
   Правда, С.Киселев своим предположением опроверга­ет Э.Шура: арийцы из третьего рейха, представители "выс­шей расы", приписали "масштабы подпольной деятельно­сти" в корыстных целях. Но это тоже домыслы.
   На приписке советским людям порочной особенности нужно остановиться. Давайте хотя бы мельком взглянем на современную действительность. Так, самые-самые ци­вилизованные приписали себе чужой подвиг (пленение подводной лодки У-571) и раздули из ничего героическо­го слона по имени Джессика Линч.
   Было бы это пороком, да еще характерным для совет­ских туземцев, недочеловеков, заокеанские "сверхчеловеки", высокомерные янки, ни за какие зеленые не приобре­ли бы это моральное качество. Но вот профессор С.Кара-Мурза сообщает: в США издана и быстро разошлась "по­литически правильная библия", в которой уже не гово­рится, что Христа распяли иудеи, а Саваоф теперь не Бог-отец, а "Бог-отец-мать", и потому отменили "Отче наш!".
   Нет, цивилизованные не пошли бы на приписки и под­чистку Священного писания, будь это очковтирательством.
   Вспомните первую войну в Ираке. Чтобы ее поддер­жал американский народ, по ТВ сотни раз показывали кувейтскую девочку, которая своими глазами видела, как иракские солдаты вытащили из роддома 15 кувейтских младенцев и бросили их на бетонный пол умирать. Ну что из того, что девочка оказалась не беженкой, а дочерью посла Кувейта в США и проживает с родителями в США? Разве такая приписка -- порок? Ведь она сделала это во имя прав иракских женщин, стариков и детей, пусть по­гибших от американских бомб, но зато избавленных от издевательств Саддама Хусейна.
   А приписка ему оружия массового поражения! Или руководство международного терроризма -- Усаме бен Ла­дену. Или "гуманные акции" США в Югославии.
   Ну что из того, что управляемые бомбы и ракеты с необогащенным ураном убили и искалечили тысячи лю­дей в Югославии, Афганистане и снова в Ираке? Зато человечество "благодарно" добродетельным янки за из­бавление от Милошевича, бен Ладена и Саддама Хусейна. Нет, советские предки, ущербные совки не обладали та­ким "высоконравственным" качеством.
   Вот современные шуры, головлевы, "департаменты" и киселевы, олицетворяющие демпрессу, боготворя заоке­анское "правильное" общество, быстро переняли у "циви­лизованных" и привили себе эту "добродетель". Правда, мысль-поиск у них пока не глубокая. Списывая друг у друга, они не стремятся к тождеству в сообщениях собы­тийных линий, говорят все, что на ум взбредет, лишь бы скорее списать "Молодую гвардию", пустить ее в расход.
   А если бы они мыслили по-старому, трезво, соблюдая законы логики, то, обмозговав давние события, нашли бы объяснение, почему вроде бы "17-летние дети без оружия и взрывчатки не представляли серьезной угрозы", но были казнены. Причем тайно.
   С.Киселев: ...Если американцы Купер и Кинг через 33 века раскрыли убийство египетского фараона Тутанхамона, то провести расследование по "Молодой гвардии" спу­стя 60 лет, когда есть возможность порыться в архивах (в том числе и немецких), и вовсе представляется задачкой для студентов юрфака. Да вот беда. В ходе такого рассле­дования может всплыть столько грязи, столько подлости, столько негативного, что смелость обнародовать все эти данные возьмет на себя не каждый [53].
   В.М.: На правду струсил? Грязь не сало, помял, она и отстала. А, может, там нет "грязи", "подлости". Чего ж воротить нос от дела, которого даже не касался? Здесь скорее всего симуляция тревоги, притворство. Уж очень схоже с приемом "играть комедию" или, по Аркадию Райкину, "запускать дурочку".
   Думаю, С.Киселев на самом деле знает, что все то омер­зительное давно всплыло, тщательно изучено, и даже ма­лодушный человек в белых перчатках, не роясь в исторических документах, не пачкаясь архивной пылью, может найти на книжных полках, и "смело обнародовать".
   Хотя бы вот это. Молодогвардейцы не были "зеленой молодежью": "17-летних детей" было 27, а зрелых юно­шей и девушек в возрасте 18-25 лет -- 43 человека. В том числе 9 бывших военнослужащих и 4 человека, которые окончили Ворошиловградскую школу подготовки парти­зан и подпольщиков. Многие ребята-молодогвардейцы имели личное оружие. "Сижу за наган, автомат, за парти­занщину..." -- передал запиской из тюрьмы Анатолий Ни­колаев.
   К этому добавлю и свой реальный факт. При обыске в нашем доме заместитель начальника полиции Захаров, угрожая пистолетом, орал на мою бабушку: "Где оружие, бабка?! Признавайся! У партизанки должно быть оружие". И оно было. Но не в доме, а в тайном складе, пополнени­ем которого занималась и моя сестра. Однажды брат Саша обнаружил за сундуком пулеметную ленту с патронами. Нина погрозила пальцем: "Молчи! Не твое дело!" После этого в доме ничего подобного не появлялось. А вот тяже­лые сумки она не раз уносила на "Шанхай", где впослед­ствии обнаружили склад оружия.
   Отто Шенн, бывший начальник краснодонского жан­дармского поста: Было ясно, что в городе действует орга­низованный партизанский отряд, но выявить его нам дол­го не удавалось... (Из показаний на следствии).
   В.Подтынный, бывший заместитель начальника крас­нодонской полиции: Полиция предпринимала все, чтобы напасть на следы. Мы устраивали облавы по всему горо­ду. Но наши усилия были тщетны. (Из показаний на след­ствии).
   О.Трачук: Во время следствия бывший бургомистр Краснодона Василий Стаценков рассказывал: "Действия "Молодой гвардии" и растущие симпатии к ней местного населения стали беспокоить немцев и полицаев. Попытки выявить участников организации не приводили к успеху [38].
   В.М.: Если это "выдумки", "преумножения ... бывших советских" и "раздувание масштабов ... гестаповскими руководителями", то делались они не "для отчета" и не за "ордена, повышения по службе и отпуска домой".
   На первый взгляд, действия фашистов в Краснодоне кажутся парадоксальными: подпольщиков жестоко пыта­ли, а казнили тайно, и трупы запрятали так изобретатель­но, что через несколько месяцев никто бы не распознал, чьи это останки. Так и считали бы подпольщиков, увезен­ных якобы в Ворошиловград на доследование, пропавши­ми без вести. (Кстати, сегодня те останки смекалистые "демократы" выдали бы за жертвы сталинских репрессий). Тайну расправы оккупанты подкрепляли всевозмож­ными слухами, распускаемыми полицаями и нанятыми га­далками.
   После казни моей сестры Захаров конфисковал все наше имущество и, распивая с полицаем найденную у нас бутылку водки, произнес тост, обратившись к бабушке: "Пьем за здоровье Нины Минаевой. Пусть твоей внучке хорошо живется!"
   Почему педантичные немцы не выполнили приказов Гитлера и фельдмаршала Кейтеля? Ведь они строго пред­писывали: "Пускать в ход самые крутые меры для подав­ления коммунистического повстанческого движения" и "Способ приведения приговора в исполнение должен еще больше усиливать устрашающее воздействие". То есть быть публичным, показательным.
   Так что нужно говорить не о "придуманном" подпо­лье, а, наоборот -- о сокрытии его. А такое не соответству­ет замыслам исследователей.
   О.Трачук: 28 сентября в парке культуры Краснодона за отказ работать на немцев заживо закопали 32 шахтера. Оккупанты решили таким образом показать серьезность своих намерений и то, сколь жестоким может быть наказание за нежелание поддерживать их власть [61].
   В.М.: Неправда. Казнили тайно.
   Если не гадать на кофейной гуще, а связать явления действительности, то станет ясно, почему оккупанты скры­вали подполье, а не выдумывали и не раздували его масш­табы, почему тайно казнили шахтеров и подпольщиков.
   Причина кроется в августовских событиях. Тогда в Краснодоне, в одном из первых городов, без труда была выполнена августовская 1942 года инструкция начальни­ка Главного штаба сухопутных войск генерал-полковника Гальдера "Использование местных подсобных сил на Во­стоке", в которые согласно пункту 3 включались казачьи подразделения. Сведенные в роту полицаи, следователи, старосты поселков и деревень, налоговые агенты на так называемом казачьем параде продефилировали перед не­мецкими офицерами, поклялись "быть верными и абсо­лютно покорными Адольфу Гитлеру" и получили благо­словение попа "на борьбу с врагом".
   Возможно, "большие и малые гестаповские руководи­тели" в отчете "раздули масштабы" этого события. Но чтобы не подрывать свой миф о благонадежности донско­го казачества, они спрятали "коммунистическое повстан­ческое движение" и со звериной жестокостью казнили и шахтеров, и подпольщиков.
   И сегодня западные эмиссары трубят, а агенты влия­ния, подпевая, вторят им, что "коммунистического подпо­лья на Донбассе не было и в помине".
   Сталин простил белоказакам их грех, и, чтобы не было вражды, при советской власти молчали и о белоказачьей роте, и о казачьем параде, и о благосклонном отношении оккупантов к донскому казачеству. Но быль как смола, а небыль как вода.
   С.Киселев: Смершевцам из особого отдела 217-го по­граничного полка ... так же, наверное, нужны были ордена и повышения, поэтому в их отчетах и пошла речь о выяв­лении предателей большого партизанско-молодежного подполья [53].
   В.М.: Задачей "Смерша" -- военной контрразведки было: ограждать войска от проникновения агентуры про­тивника, надежно обеспечивать планируемые крупные на­ступательные операции. Тайную войну немцы проиграли, потому что их опытной и коварной разведывательно-ди­версионной агентуре противостояли высоко профессио­нальные смершевцы.
   Американец Е.Стахив предъявил сомнительную "Справку..." с большими числами, выявленных советски­ми органами в Днепропетровской области "контрреволю­ционных элементов", в том числе и оуновцев. Конечно, за это смершевцы заслуживали награды и повышения по службе. Но не из их отчетов пошла речь о "Молодой гвар­дии".
   Летописцы войны -- корреспонденты красноармейс­кой газеты 51-й армии "Сын Отечества" В.Смирнов и Л.Яб­лонский, приехав в Краснодон, узнали о немысли­мой трагедии и первыми опубликовали материал о "Мо­лодой гвардии" в номере газеты за 18 апреля 1943 года. Затем 12 мая 1943 года эта газета опубликовала статью В.Смирнова "Это было в Краснодоне".
   В.Семистяга, Ю.Козовский: Первичных документов, которые бы указывали прямо на существование "Моло­дой гвардии", нет. Сведения об этой организации сохра­нились исключительно в воспоминаниях подпольщиков, которые остались живыми, их родственников, в справках и отчетах разных комиссий, а также в свидетельствах тех, кто участвовал в пытках и казнях молодогвардейцев.
   Все эти документы появились после освобождения Краснодона, когда в город приехала специальная комис­сия ЦК ВЛКСМ под руководством А.В.Торицина.
   Работала она в спешке и не очень компетентно. В до­кументах четко прослеживается предвзятость в отноше­нии некоторых участников подполья.
   <...> Без тщательного расследования комиссия опре­делила лиц, "причастных" к измене и "виновных" в гибе­ли организации.
   Уверенно можно сказать, что документы, подготовлен­ные этой комиссией, превратили краснодонских ребят в мифологизированных героев-идолов, которые в течение многих лет были эталоном сталинской системы воспита­ния молодежи [50].
   В.М.: Почему-то вдруг привиделись недавние ловкие наперсточники -- мелкие предтечи нынешнего великого обмана: шарик есть -- шарика нет.
   Да, первичных документов о себе "Молодая гвардия" не оставила. Правдиво названы и источники сведений об этой организации. Но куда делись факты? Был же шарик! Кому не известно, что "регистрационные свидетельства" таким организациям выписывали кровью подпольщиков и скрепляли вместо печати их смертью? Без раскопок в архивах можно обнаружить хотя бы газету 51-й армии "Сын Отечества" N96 за 18 апреля 1943 года, в которой под рубрикой "Никогда, никогда, никогда комсомольцы не будут рабами!" помещены редакционная статья "Мо­лодая гвардия" и заметки "Говорит мать" и "Стены тюрь­мы".
   А разве комиссия ЦК ВЛКСМ определяла предате­лей? Все подозреваемые в предательстве молодогвардей­цев и не успевший сбежать с немцами следователь поли­ции были арестованы органами СМЕРШа в феврале-мар­те 1943 года, сразу после освобождения Краснодона от оккупантов. А когда появилась комиссия?
   В.С.Костенко: В июне 1943 года меня, только что ут­вержденного секретаря ЦК ЛКСМ Украины, вызвал пер­вый секретарь ЦК ВЛКСМ Михайлов и вручил письмо корреспондента "Комсомольской правды" Владимира Лясковского и вырезку из дивизионной газеты. Там говори­лось, что с освобождением от фашистов Краснодона стало известно о подвиге членов молодежной подпольной орга­низации, которая называлась "Молодая гвардия". На за­седании секретариата ЦК ЛКСМУ поручили секретарю по пионерской работе Евдокии Корниенко создать комис­сию для проверки. Такую комиссию создали. Ею была проведена большая работа по сбору документов, свидетельств, убедительных доказательств, которая подтверди­ла существование в Краснодоне "Молодой гвардии" и ее подпольную деятельность. Параллельно с нашей бригадой работала еще и московская комиссия, возглавляемая секретарем ЦК ВЛКСМ Шелепиным [18].
   В.М.: Комиссия ЦК ВЛКСМ пробыла в Краснодоне более двух месяцев и собрала десять томов документов.
   Но как нынешние "следователи" выявили спешку в работе комиссии, ее невысокую компетентность, предвзя­тость?
   Выражая фальшивую озабоченность правдой о моло­догвардейцах, Козовский и Семистяга безосновательно и вызывающе затаптывают в грязь тех, кто два месяца в неимоверных условиях под неумолчный гул канонады по крупицам собирал у подавленных горем, немногословных и порой неподступных родителей, у знакомых и очевид­цев документальный материал, о котором А.Фадеев впос­ледствии скажет: "...когда начинаешь его читать, не мо­жешь оторваться... Если бы в сыром виде вышла такая книга, она читалась бы, читалась и читалась". Затем, выступая на читательской конференции в 1946 году, он обоснует это так:
   "Тому, что я написал роман, я прежде всего обязан ЦК ВЛКСМ, который задолго до того, как были опубликованы материалы в печати, предоставил в мое распоряжение огромные материалы комиссии, которая работала в Краснодоне после его освобождения. Эта комиссия работала около трех месяцев, опросила родителей, товарищей по школе и оставшихся в живых молодогвардейцев. Свидетелей было много. В последний период существования "Молодой гвардии", когда большинство членов этой организации сидело в тюрьме, немцы арестовали большое количество людей, не замешанных в делах "Молодой гвардии". Люди эти были отпущены. Они-то и явились свидетелями. Материалы произвели на меня огромное впечатление". [102, с.129]
   В.С.Костенко: Впоследствии меня вызвал к себе на фронт под Харьков первый секретарь ЦК КП(б)У Хру­щев. Там я рассказал Никите Сергеевичу о результатах работы комиссии и высказал мысль, что молодогвардей­цев во главе с руководителем штаба Олегом Кошевым нужно представить к наградам [18].
   А.Кобельнюк: Почему Хрущев, по документам, очень настойчиво стремился поднять на щит "Молодую гвар­дию" перед Сталиным?..
   Позволю, не отбрасывая другие версии, высказать... и собственную. Как известно, Сталин собирался интерниро­вать и украинский народ -- выселить его на сибирские просторы. Проблемы с транспортом и с нашей численнос­тью не позволили ему этого сделать. Так может Никита Сергеевич, зная сатанинские планы, примером "Молодой гвардии" стремился доказать Сталину, что украинский народ не изменник? Действительно, подпольных органи­заций было несчетно -- почему ж известной на весь мир стала не какая-то из российских или белорусских, а имен­но украинская? [51].
   В.М.: Так публично мудрствовать можно лишь по злоб­ному умыслу. Ведь изучающим эту историю известно, что ко времени награждения молодогвардейцев еще ничего не знали о "бессчетных" российских или белорусских под­польщиках. Первой встретилась освободителям именно "Молодая гвардия".
   Нарком внутренних дел УССР Сергиенко направил секретарю ЦК КП(б)У Н.С.Хрущеву специальное сооб­щение "О гибели подпольной комсомольской организа­ции "Молодая гвардия" в Краснодонском районе Воро­шиловградской области" от 31 марта 1943 года, то есть через 45 дней после освобождения Краснодона. Но это сообщение скорее всего Хрущев не читал или не придал ему большого значения. Внимание к "Молодой гвардии" привлекли, как уже говорилось, военные корреспонденты.
   В.С.Костенко: Хрущев очень внимательно меня слу­шал, живо реагировал, а потом сказал: "...Подготовьте за­писку за моей подписью на имя товарища Сталина и при­ложите проекты указов на награждение".
   Через несколько дней текст записки и проекты указов я положил Никите Сергеевичу на стол.
   "Тут все правильно? -- переспросил он...-- Хорошо. На ближайшем политбюро я все передам Сталину". Через неделю Хрущев сообщил мне, что записку передал. А 13 сентября 43-го года вышел Указ о посмертном присвоении пятерым молодогвардейцам звания Героя Совет­ского Союза [18].
   В.М.: Так что "настойчивое стремление" Хрущева вы­разилось в обычном исполнении служебной обязанности. Да и подвиги тогда не делили по национальностям и рес­публикам. Например, секретарь ЦК ВЛКСМ Н.Романов 25 августа направил в ЦК ВКП(б) письмо о деятельности подпольной комсомольской организации города Краснодона.
   И ЦК ВЛКСМ независимо от Хрущева 5 сентября 1943 года принял постановление, в котором ходатайство­вал о награждении молодогвардейцев, поддержал предло­жение ЦК ЛКСМ Украины об установке памятника геро­ям "Молодой гвардии", обязал отдел пропаганды и агита­ции создать на выставке "Комсомол в Отечественной вой­не" специальный раздел о краснодонских подпольщиках и поручил "Комсомольской правде" широко осветить их деятельность.
   А сегодня чье руководящее воздействие побуждает "независимые" средства массовой информации так друж­но варганить публицистический вздор по принципу: что нелепее молва, тем ей больше веры?
   Редакция "Голоса Украины": По разным причинам правда о "Молодой гвардии" была искажена. Точнее, глав­ная причина, несомненно, была одна: система "редактиро­вала" события и людей так, как она хотела это видеть [51].
   В.М.: Действительно, та "система редактировала", то есть не допускала широкого распространения лжи, обмана и тем более глумления над народными героями. А вот редакция "Голоса Украины" подтвердила, что нынешняя система, как и самая "высокоцивилизованная демократия" США, не редактирует, а намеренно инициирует распрост­ранение выгодных ей наглого обмана и всевозможных не­лепиц.
   Вот газетную утку о "сатанинских планах" выселения всех украинцев выпустила писательская газета "Лiтературна Україна". Но вскоре одумалась, и 5 марта 1992 года сообщила, что листовка с текстом так называемого прика­за Берии и Жукова от 22 июня 1944 года с припиской в конце: "Украинцы! Этот приказ находится в руках Гер­манского Верховного командования" -- грубо сварганен­ная фальшивка гитлеровцев. С таким же опровержением выступили газеты "Правда Украины" (7.10.1994) и "Урядовий кур'єр" (20.10.1994).
   Смекалистый человек и сам увидел в немецкой листовке грубую подделку. Так, приказ двух ведомств имеет один, а не два номера. Аргументация в оценке обстановки: "наблюдается явно враждебное настроение украинского населения против Красной Армии и местных органов Советской власти, в отдельных районах и областях украинское население враждебно сопротивляется выполнять мероприятия партии и правительства по восстановлению колхозов и сдаче хлеба для нужд Красной Армии и т.п." -- голословная, не отражала реального положения вещей и не могла быть написана советскими органами. Приказ будто бы подписали Берия и Жуков, но вместо "приказываем" написано "приказываю". Обязывающая часть приказа совершенно неопределенная: ни конкретных исполнителей, ни места, ни сроков. Например, неизвестно, в какие "отдаленные края Союза ССР" приказано выслать "всех украинцев, проживавших под властью оккупантов". Причем выселять нужно "в первую очередь украинцев, которые работали и служили у немцев". Но авторы приказа не знали, что таких выселяли сразу же после освобождения города или села от оккупантов. То есть с января 1943 года и по мере освобождения населенных пунктов. А приказ датирован 22 июня 1944 года, когда завершалось освобождение Украины. В последнем пункте приказа: "Для борьбы с антисоветскими бандами перебросить 12-ю и 25-ю карательные дивизии НКВД". Куда перебросить? Да и нет ни в НКВД, ни в Красной Армии "карательных дивизий". И еще несусветная чушь: "Приказ объявить до командиров полка включительно". Как же так, ведь приказ "совершенно секретный"? Конечно, по незнанию первый заместитель народного комиссара обороны СССР Г.К.Жуков в приказе обозначен как "зам.народного комиссара обороны Союза ССР".
   Складывается впечатление, что составитель фальшивого приказа, возможно, умышленно нарушил общеустановленное требование, по которому набор указаний должен быть точен и понятен, чтобы не оставалось места произволу, а передача приказа была детально регламентирована. И сделал это для того, чтобы читающий понял: листовка - фикция.
   Но если раньше ложь на тараканьих ножках ходила, то теперь летает стаями уток. Газета законодательной вла­сти страны "Голос Украины" (главный редактор С.Правденко) вдалбливала в головы сотен тысяч читателей лжи­вый "план выселения украинцев" то как "письмо" Жуко­ва и Берии ("ГУ" 23.04.1998), то как "приказ Сталина" с разъяснением некого Л.Шульмана, что этот приказ "не был выполнен из-за недостатка железнодорожных ваго­нов" ("ГУ" 13.05.1998).
   Но если даже взять за истину эти "сатанинские планы", то их относят к 1944 году. А Хрущев, по словам А.Кобельнюка, "стремился поднять на щит" "Молодую гвар­дию" в августе 1943 года.
   Так что разные, не связанные друг с другом, события, отделенные значительным временем, Кобельнюк выстраивает в последовательности, выгодной ему. А главный ре­дактор С.Правденко подкрепляет нелепые версии автори­тетом газеты Верховной Рады и распространяет их среди 850 тысяч читателей.
   Н.Ажгихина: Наша история слишком долго была ис­торией легенд. Мифы заменяли нам все - живое прошлое и экономику, нравственность и политику, и советская ли­тература, объявившая себя единственной законной наслед­ницей великой классики, постепенно превратилась в ги­гантскую фабрику по производству новых, нужных дан­ному моменту мифов [58].
   В.М.: Такую кичливость ума народ выразил кратко обиняком: курочка бычка родила, поросеночек яичко снес. Не лишне добавить: журналистка плеснула деготь на про­шлое, а сама измазалась по самые уши.
   Н.Кононова: Современная действительность нередко корректировала прошлое. Краснодонцы рассказывают, на­пример, что матери Сергея Тюленева после войны при­шлось заменить паспорт и фамилию, поскольку Фадеев в романе ошибочно назвал ее сына Тюлениным [57].
   О.Трачук: Коммунистические идеологи так спешили использовать имена новых героев, что эти имена сами пе­репутали. К примеру, Вася Земнухов на самом деле был Зимнуховым. Сергей Тюленин носил на самом деле фа­милию Тюленев. Но когда вышел указ о присвоении им звания Героя Советского Союза, было уже поздно [62].
   В.М.: Да, тогда спешили: война заставляла все делать быстро. За 1418 дней Великой Отечественной войны по­четного звания Героя Советского Союза были удостоены более 11600 человек, в том числе 233 партизана и под­польщика. К примеру, за героизм, проявленный войсками при форсировании Днепра и в боях за правобережные плацдармы 2438 воинов (47 генералов, 1123 офицера и 1268 сержантов и солдат) были удостоены звания Героя Советского Союза. Такая "спешка" (в среднем по 8 Героев в день) нужна была не для использования "коммунистическими идеологами" имен героев, а для того, чтобы своевременно отметить людей за выдающиеся подвиги. И не удивительно, что вкрались ошибки в фамилии Тюленина и Земнухова: записывали фамилии со слов, а не с удостоверений личности.
   А вот сегодняшние брехонавты в "разоблачительной" горячке, извращая факты, не удосуживаются уточнять имена и фамилии, даты и события. Так, О.Трачук Ивана Земнухова назвал Васей, Подтынного, бывшего замести­теля начальника полиции -- Подтыльным, следователем полиции, бургомистра Стаценко -- Стаценковым.
   Псевдоисследователь Э.Шур артиста Владимира Ива­нова, игравшего в кинофильме роль О.Кошевого, назвал Александром. Н.Ажгихина подругу молодогвардейца Ана­толия Ковалева Антонину Герасимовну Титову превратила в Антонину Захаровну Попову, а на фотоснимке А.Лопухова назвала А.Левашовым. Г.Головлева и Н.Кононова так спешили, так спешили донести свою "правду" до читателей, что забыли уточ­нить, когда наградили молодогвардейцев -- во время или после войны -- и кто первый назвал ошибочно Сергея Тюлениным -- А.Фадеев или М.И.Калинин.
   Теперь каждый, наверно, убедился, что историографи­ческая оснащенность "демократических" вояк настолько слаба, что в подлой и безумной возне вокруг "Молодой гвардии" сразу выявляет их заданность на фабрикацию событий. Выполняя роль агентов влияния, задачей кото­рых является "отрезать прошлое от настоящего и тем са­мым лишить страну будущего", они норовят нечистоп­лотными и примитивными способами выполнить вот эту установку хозяев: "Добиться того, чтобы в последующей войне не было "Молодой гвардии", не было космодемьян­ских и матросовых".
   Это указание откровенно распространил основной, третий по положению в США, еженедельный журнал но­востей "Юнайтед Стейтс Ньюс енд Уорлд Рипорт" (вла­делец, издатель и главный редактор Мортимер Б. Цуккерман).
   Согласитесь, "большая полемика через океан", с це­лью "пересмотра дела "Молодой гвардии" -- в русле этой задачи: подрубить одну из опор самосознания нашего на­рода, заразить молодое поколение беспамятством, чтобы у него не было примеров мужества и самопожертвования героических предков. Выходит, американский эмиссар Е.Стахив оказался заводилой атак на краснодонское под­полье не по своей прихоти.
   Но нет худа без добра. В этой психологической войне "Молодая гвардия" превратилась в индикатор высокой чувствительности, который легко и точно раскрывает ра­болепие, холуйство агентов влияния, и подтверждает, что рожденный ползать -- не врать не может. Перефразируя дальше высказывание великого писате­ля эпохи реализма, можно так выразить ответ рожденных ползать:
   - Ну что там в правде? - пустое место. Там много света, но там нет пищи... Мне здесь, средь бредней, пре­красно... тепло и сытно!
  

* * *

   "Несомненно, что двух исто­рий не было, нет и не будет. И нет смысла удостаивать иных гибнущих от завистливой не­нависти критиков даже полу­словом спора или гнева. Лишь хочется еще раз напомнить, что тот, кто возбуждает нена­висть и нечистоплотные уси­лия, напоминает известного евангельского пса, пожираю­щего собственную блевотину. Вызывая брезгливое презрение к себе, булгарины во все эпохи ползают и крутятся вокруг ис­кусства, распространяя пропи­танную ядом вражду, отравлен­ную зависть, озлобленность к литературным талантам, наме­ренно огрязняя, извращая русскую культуру". (Ю.Бондарев. "Правда", 19-20.12.2006).
  

Вранье, что драный тес:

того гляди, руку занозишь (посл.)

Выдержки из статьи В.Покотило

"Фадеев и правда.

Из записок украинского националиста".

Лiтературна Україна. -- 2004 г. -- 5 февраля.

   Находясь во время Второй мировой войны в подпо­лье, я выполнял ответственные поручения Руководства ОУН. В частности, мне удалось провести переговоры с гарнизонным руководством Власова и убедить его присо­единиться к УПА, чтобы общими усилиями бороться как с немецкими фашистами, так и с большевиками. Со вре­менем я переехал в Киев с целью реставрации разгром­ленной немцами ОУН. В ходе выполнения этой миссии попал в руки ЧК.
   После двухлетнего истязания в киевских потайных камерах контрразведки я в конце концов прибыл в Казах­стан в 4-е Отделение Степлага отбывать своих пятьдесят лет заключения, которые получил на двух судебных про­цессах, узаконенных Москвой...
   Прибыл я в концлагерь в 1950 году вместе с Грунзбергом, главным командиром Латышской Освободительной Армии, с его сподвижниками, подобранными на поле боя. В том бою они убили 800 московских захватчиков. Мы поклялись продолжить борьбу с большевизмом в ГУЛАГе.
   <...> Отголосок движения Сопротивления будоражил и пробуждал ум узников кряжистого и широкого Степла­га. Наше 4-е отделение уже имело сформированный по­встанческий штаб, в который вошли проводники ОУН, латыши, японцы и представители других порабощенных народов. Повстанческое руководство поручило мне воз­главить ГУЛАГовское восстание. Началась интенсивная подготовка к запланированной акции. Формировались от­ряды добровольцев, подбиралась спецгруппа смертников.
   Один из проводников повстанческого штаба Клим, псевдоним -- Генерал, как-то наведался ко мне неожидан­но. Я ступил ему навстречу:
   -- Что-то случилось? -- спросил его.
   -- Да ничего не случилось. Хочу тебя познакомить с одним журналистом. Рассказывает, что в 44-м был во Льво­ве. Может, где встречались?
   <...> Нашли журналиста, он примостился возле окна: статный, солидный. Познакомились. Я присмотрелся к нему и припомнил, что где-то видел этот тонкий заостренный нос, такие же тонкие бледные уста и... глубокие глаза, но промолчал.
   -- Мой друг Клим говорит, что вы работали во Льво­ве?
   -- Да,-- подтвердил мой знакомый. -- ЦК комсомола нас многих откомандировал в Галицию. Я попал во Львов. Но это было в 44-м, а в 43-м в сентябре меня и Фадеева Москва послала в Краснодон доискиваться правды о за­рождении и гибели молодогвардейцев.
   Фадеев отказался от первого эскизного плана, посколь­ку комиссия ЦК комсомола дала неточные данные,-- вел дальше журналист, увлекаясь ритмом мощного слова.-- Его подгоняли комиссары, а в его душе нарастал гнев -- гнев гения, который столкнулся с ничтожествами и попал в страшную зависимость от них. Мы снова возвратились в Краснодон искать правду. А правда была такая. В первые дни немецкой оккупации на восточные земли отправились бандеровские походные группы создавать ячейки борьбы за освобождение Украины от фашистских орд. Такая группа прибыла и в Краснодон. Стахив -- напористый и умный вожак из той группы -- осел среди краснодонцев, отыскал норовистых смельчаков и создал из них повстанческую ячейку с лозунгом "Украина без Сталина и Гитлера!" -- вот что мы открыли в Краснодоне!
   "Я правду открыл, а меня принуждают писать вра­нье!" -- сказал мне Фадеев.
   <...> Фадеев -- чудак, он всегда твердил, что ему нуж­на правда, а в романе "Молодая гвардия" правду с огнем надо искать. "Меня заставили, -- говорил он,-- писать не­правду. Но я еще устрою им неожиданность". Он долго мучился с произведением. Одна лишь первая страница претерпела двенадцать вариантов. Он в душе любил Ста­хова, руководителя группы, но партия запретила показы­вать его положительным героем. Фадеев очень больно воспринимал и Виктора Третьякевича. Но что поделаешь: ре­шение партии не подлежит сомнению.
   <...> На следующий день я снова вел разговор с жур­налистом Сашей. Оставив душный барак, мы пошли по аллее, которая тянулась к соседнему бараку. Нагретый за день воздух наполнялся вечерней прохладой. Медленно шагая, я спросил Сашу: -- Как вы восприняли наш Львов?
   Он оживился, на лице блеснула легонькая улыбка:
   -- Львов мне понравился. Старинный город утопал в прохладных парках, чего, например, не увидишь в задым­ленной индустриальной Москве. Да и люди иные на вид -- это типичные европейцы.
   <...> Всех нас, московских журналистов, обком напра­вил в разные учреждения города, временами не по специ­альности, а по шефству, как советников. Мы были про­водниками нашей коммунистической идеи. Официально я числился в "Правде Украины", где готовил "передови­цы", не выходя за порог редакции. Периодически я имел деловые встречи с обкомовскими шефами -- в частности с господином В.Ильясовым...
   Услышав знакомую фамилию, я вперил глаза в моего собеседника, а Саша еще больше вытаращился на меня. Я улыбнулся и сказал:
   -- Надо же такое стечение обстоятельств!.. Советник Ильясов крутил нами обоими!
   -- Неужели и вы ходили на богомолье к Ильясову? Я рассказывал вам о молодогвардейцах, но не припоминаю, чтобы и там были ваши знакомые.
   -- Что много было их там -- этого не скажу, а один... главный был.
   -- Кто?
   -- Стахив!
   -- Я так и думал...
   -- <...> В сорок третьем я убегал от красных, а за мной вдогонку летел гестаповский формуляр, в котором значи­лось, что В.Покотило за совершенные им против немец­кой власти тяжкие преступления гестапо вынесло заоч­ный смертный приговор, поэтому меня ОУН спровадила из Львова в село Руданцы. Там я имел беседу с надрайонным проводником Круком, который предложил мне про­вести переговоры с офицерами власовского гарнизона, которые желают выйти из-под немецкой опеки и перейти в нашу УПА.
   <...> Следующей ночью Яричевский гарнизон был спро­важен в УПА. После этой работы меня захотел увидеть Богдан, член Главного Руководства.
   <...> Богдан пригласил меня на Большой Сбор УГВР.
   <...> Но, к величайшему сожалению, мы на Сбор не попали -- нам воспрепятствовали москали, которые мас­сой двинули через Бродский прорыв.
   <...> В районе я шнырял по закоулкам, искал машину, которая бы подвезла во Львов, а тут навстречу военный. Так я попал к майору, политруку. Узнав, что я художник, оставил меня в своей канцелярии. Ему нужно было отчи­таться перед Сталиным о том, как радостно встречают их, "освободителей", галичане. Такое фальшивое письмо, ад­ресованное вождю народов т. Сталину, я помог политруку "сочинить" на родном украинском языке, в доказатель­ство того, что это святая правда.
   Журналист, улыбнувшись, покрутил головой:
   -- Я видел, какую фальшивку строчил Александр Фа­деев, но такую побоялся бы писать. Поздравляю!..
   -- <...> А вы, пан Сашко, рассказывал мне Клим, часто выпивали с Галаном?
   -- Было такое. Как-то Галан пригласил меня поехать с ним в село немного развлечься. Крестьяне ваши очень приветливые -- радушно приняли и угостили. Потом он хотел меня еще куда-то повести, но я сослался на уста­лость и остался. Я уже было заснул, как кто-то постучал в окно. Хозяйка впустила гостей -- это были бандеровцы. Один навел на меня фонарик и спросил:
   -- Вы с Галаном приехали?
   -- Да, -- ответил я.
   -- Тогда извините, вас больше никто не побеспокоит!
   Никто, кроме НКВД. При аресте у журналиста искали оружие, то, что ему подарили... бандеровцы.
   -- На допросе, в контрразведке, меня засыпали вопро­сами, отчего, мол, тебя, москаля-захватчика, бандеровцы не расстреляли? Что ты им пообещал? А ситуация вокруг Львова была не в пользу "визволителiв",-- вел дальше Саша.-- Тогда оперативные группы НКВД-МГБ начали массовые уничтожения мирного населения.
   Уже было поздно. Я пожал руку корреспонденту. На прощание он сказал: "Мы еще встретимся с вами на бар­рикадах. Я буду на вашей стороне. Вместе будем уничто­жать сталинскую тоталитарную систему!"
  

Владимир ПОКОТИЛО

Правдолюбие свято,

да не корыстно (посл.)

Выдержки из статьи

"Еще раз о "Фадееве и правде".

Лiтературна Україна.-- 2004 г.-- 18 марта.

   "Записки" Владимира Покотило претендуют на выявление скрываемой правды, даже серии правд: о возникновении в Краснодоне подпольной организации "Молодая гвардия", об одноименном романе А.Фадеева, о киевском подполье, о будто бы дружных отношениях Я.Галана с бандеровцами, о НКВД и др. Однако остановимся только на тех правдах, которые касаются краснодонской комсомольской организации "Молодая гвардия" и романа А.Фадеева.
   Известный французский ученый Ролан Барт в своей статье по поводу новеллы Э.По "Правда о том, что случилось с мистером Вольдемаром" писал, что заявить об обнародовании какой-то правды - это значит признавать существование какой-то загадки, ошибочного взгляда. Выходит, само название "Записок" В.Покотило "Фадеев и правда" сообщает, что автор развязывает загадку, устанавливает истинную правду.
   Что же это за правда? В.Покотило ссылается на рассказ какого-то загадочно­го журналиста по имени Саша (фамилия не названа), ко­торый определенное время "официально числился в "Прав­де Украины", а потом был репрессирован, сослан в Степлаг и там, встретившись с автором, открыл ему всю прав­ду о Краснодонском движении сопротивления и о А.Фа­дееве, с которым якобы он изучал материалы о "Молодой гвардии". "А правда, - пишет В.Покотило, пересказывая слова известного только ему журналиста, - была такая". Цитирую: "В первые дни немецкой оккупации на восточные территории отправились бандеровские походные группы создавать ячейки борьбы за освобождение Украины от фашистских орд. Такая группа прибыла и в Краснодон. Стахив - напористый и разумный вожак с той группы - поселился у краснодонцев, отыскал норовистых смельчаков и создал из них повстанческую ячейку с лозунгом "Украина без Сталина и Гитлера!" -вот что мы открыли в Краснодоне".
   В рассказе приводятся высказывания, которые якобы принадлежат А.Фадееву: "Я правду открыл, а меня при­нуждают писать вранье!"; "Меня принудили,-- говорил он (то есть А.Фадеев -- Н.К.) -- писать неправду". И даль­ше в тексте, ссылаясь на того же таинственного журнали­ста, В. Покотило пишет, что "в романе "Молодая гвар­дия" правду с огнем надо искать", что А.Фадеев "строчил фальшивку" и т.п.
   Странный это способ -- устанавливать истину, ссыла­ясь на кого-то, кого мы не знаем, а значит и спросить ни о чем не можем. Как говорят, "за что купил, за то и про­дал". Кстати, лозунг "Украина без Сталина и Гитлера!" явно напоминает знаменитый лозунг нашей современной оппозиции "Україна без..." в 2000-2001 гг. К чему бы это?
   Никаких документов в своих сенсационных "запис­ках" автор не приводит -- сплошные разговоры и их ком­ментирование. А между тем А. Фадеев ссылался на доку­менты, и эти документы сохранились, несмотря на то, что доступ к ним в последнее время становится все более труд­ным.
   Первые сведения о "Молодой гвардии" появились пос­ле освобождения Краснодона от немецких оккупантов в армейской газете "Сын Отечества" 18 апреля 1943 г., со временем в других газетах Краснодона и Ворошиловграда.
   Тогда же, весной 1943 г. в Краснодоне работала специаль­ная комиссия ЦК ВЛКСМ, которая собрала материалы о возникновении и деятельности "Молодой гвардии".
   <...> Итак, это была таки комсомольская организация, а не отряд ОУН-УПА. Перед вступлением в "Молодую гвардию" каждый из его участников давал клятву на вер­ность родине. Знаком ли В.Покотило с этим документом? Он сохранился. А.Фадеев привел его полный текст в на­чале второй части романа. Помните? "...Я клянусь мстить беспощадно за сожженные и разоренные города и села, за кровь наших людей, за мученическую смерть тридцати шахтеров-героев. И если для этой мести потребуется моя жизнь, я отдам ее без минуты колебаний..." (См. также сб. "Герои Краснодона". Материалы и документы о работе в тылу врага подпольной комсомольской организации "Мо­лодая гвардия" -- 1943.-- С. 18). Неужели этот текст, да еще и на русском языке, написал кто-то из бандеровского руководства?!
   <...> Нечеловеческим пыткам подвергли фашисты аре­стованных молодогвардейцев.
   <...> Зачем же глумиться над памятью о мучениках-патриотах? Герои Краснодона -- это дети Украины. Не­ужели для того, чтобы это понять, их надо переодеть в бандеровские мундиры?! Это кощунство. Навязывается мысль, что молодежь Краснодона была неспособна само­стоятельно оказывать сопротивление фашистам и ждала, когда придут ими руководить люди с запада.
   О том, что В.Покотило откровенно вводит читателя в заблуждение, красноречиво свидетельствует выдуманный им типаж бандеровского ватага Стахова. В.Покотило пи­шет, что А.Фадеев "в душе любил Стахова, руководителя группы, но партия запретила показывать его положитель­ным героем..." ("ЛУ", 5 февраля, 2004 С.7.). Но все дело в том, что в романе Фадеева "Молодая гвардия" предатель Евгений Стахович -- образ выдуманный, плод авторского художественного вымысла, подобный Мечику в "Разгро­ме", в котором писатель заклеймил индивидуалиста. Сле­довательно, этот образ обобщенный. Кажется мне, что В.Покотило не понял А.Фадеева и увидел в Стаховиче реаль­ное историческое лицо. Отсюда стремление для большей убедительности своего мифа -- приблизить имя Стахова к имени Евгения Стаховича. И напрасно. Это явный "про­кол". У лжи, как говорят, короткие ноги.
   Не А. Фадеев создал фальшивку, а В. Покотило, кото­рый одновременно называет русского писателя -- и цели­ком справедливо -- гением. Так, образы романа "Молодая гвардия", в котором на реальных фактах А.Фадеев воссоз­дал подпольную борьбу украинской молодежи против фа­шизма, не тускнеют. Каждый, кто перечитывал это произ­ведение, убеждался в его чрезвычайно высоких художе­ственных качествах. Это бессмертный роман. Но таким он стал именно потому, что пером писателя водил не лука­вый ум, а страстное сердце.
   <...> Известно, что понять текст -- это применить, на­ложить его на современную, актуальную для интерпрета­тора ситуацию. Тенденциозность восприятия запрограм­мирована самим читательским актом. Однако тенденциоз­ность не должна переходить в сознательное вранье. Все же есть какая-то граница, через которую нельзя пересту­пать, чтобы не утратить человеческое достоинство.

Наталья КОСТЕНКО.

С кем познаешься,

у того и нахватаешься (посл.)

Выдержки из отзывов "Вокруг "Молодой гвардии".

Лiтературна Україна.-- 2004 г.-- 22 апреля.

  
   Отзыв первый.
   Статья "Еще раз о Фадееве и правде", помещенная в "Лiтературнiй Українi" 18 марта 2004 года, вызывает удив­ление.. Почему от редакции нет никакой информации о позиции редакторов "ЛУ" по этим вопросам?
   Если Наталья Костенко претендует на абсолютную правду, то почему же не удосужилась связаться с Е.Стахо­вым и выяснить: Е.Стахович -- выдуманный Фадеевым образ или имеет жизненный прототип; было ли в то время на Донетчине реальное историческое лицо -- Евген Стахив.
   В начале 90-х годов XX столетия в Днепропетровске была встреча с известными людьми -- среди них и Евген Стахив. Мне удалось послушать воспоминания Е.Стахова о его подпольной работе в восточных регионах Украины в начале 40-х годов. Он назвал свои тропы на Днепропетровщине, места конспиративных встреч, удачные и неудач­ные явки, указал фамилии и имена людей, с которыми тогда общался.
   На этот раз он посетил некоторые из этих мест и убедился, что в официальной советской литературе иска­жена наша история. Говорил и о своем пребывании на Донбассе.
   Желательно, чтобы редакция "ЛУ" выяснила, где прав­да и где фальшивка. Еще есть возможность правдиво по­дать эту страницу нашей истории.

П.МИШУРЕНКО, пенсионерка г. Днепропетровск

   Отзыв второй.
   Немного найдется книжек, вокруг которых сломано столько критических копий, как "Молодая гвардия" Алек­сандра Фадеева. Ломались они и продолжают ломаться и на страницах "Лiтературної України", о чем свидетельствуют две публикации: Владимира Покотило "Фадеев и правда. Из записок украинского националиста" ("ЛУ", 05.02.04) и Натальи Костенко "Еще раз о "Фадееве и прав­де" ("ЛУ", 18.03.04).
   Причина поединка между этими двумя авторами не нова. Во многих проукраинских журналах уже высказы­вались мысли о том, что "Молодая гвардия" была создана если не бандеровской походной группой, то молодыми украинскими патриотами. В пользу этого свидетельствует довольно весомый факт. В первом варианте произведения она действует обособленно от большевистского подполья. Возникает вопрос: почему комсомольцы сами не брались наладить с ними связь? Напрашивается несколько отве­тов: или боевого комсомольского подполья не было, или же не было большевистского подполья, или на то были весомые причины. Одна из самых весомых -- действовали украинские патриоты, которые думали об Украине, а не о Советском Союзе. А что были комсомольцами... Так в них не записывали лишь детей врагов народа.
   Неправомерно утверждать, что молодогвардейцы не могли быть украинскими патриотами только потому, что их клятва написана на русском языке. Приведя отрывок, в котором, между прочим, не упоминается ни Союз, ни Ук­раина, автор спрашивает: "неужели этот текст, да еще и на русском языке, написал кто-то из бандеровского руковод­ства?"
   Я знаю очень и очень много русифицированных укра­инцев (а Краснодон -- это бывший донской хутор Сорокино, заселенный украинцами, и город строили преиму­щественно украинцы), которых считаю большими укра­инскими патриотами. ... Из всего видно, автор упомяну­той статьи считает бандеровцев бандитами, которыми их длительное время выставляли (и сейчас выставляют) ком­мунисты-шовинисты. Неужели ей не известно, что в Ба­бьем Яру порядочно расстреляно бандеровцев, и среди них такие славные поэты, как Елена Телига и Олег Ольжич. И если они пришли в Киев в немецком обозе, то возникает вопрос: а в чьем же обозе пришло много знаменитых со­ветских разведчиков, с которыми фашисты считались, пока их, так же, как названных поэтов, не раскусили?
   Наталье Костенко (и не только ей) следует знать про­стую истину, а именно: дыма без огня не бывает. Здесь же, как задымило в 1947 году, то и до сих пор дымит. А пи­щей есть не что другое как неосознанная и осознанная, мягко говоря, неправда. Неосознанная была в первом из­дании, осознанная -- во втором, дополненном.
   <...> Все началось с прочтения Фадеевым в газете "Сын Отечества" (со временем, как справедливо указывает Н.Костенко, и в других изданиях) сообщения о казни фашис­тами большой группы молодых патриотов. Писатель по­нял, что на основе этого трагического события можно на­писать читабельный очерк и заработать денег, с которыми тогда у него были затруднения, так как книжки не выхо­дили.
   В воспоминаниях друзей, в письме, написанном преж­де чем подсунуть дробовик под бороду и пальцем ноги нажать на спусковой крючок, в других записках писателя не указано, как произошло, что он попал к семейству Кошевых, бабки и матери Олега. Мать Елена Николаевна была очень обольстительная и просто-таки зачаровала, воз­вратила к жизни писателя, которого до сих пор, кроме водки, ничего больше не интересовало. И пусть бы... Да беда в том, что круг поисков о молодогвардейцах почти замкнулся на квартире Кошевых, где он прожил больше месяца.
   <...> Крестница моего отца Надежда Козак тогда учи­тельствовала в этом городе. Заглянув к нам в гости и зас­тав меня за чтением "Молодой гвардии", рассказала, что автор все перекрутил. Не так оно было на самом деле. Мать Олега все приписала сыну. Никаким комиссаром он не был и какой-то выдающейся роли в организации не сыграл. Родня погибших готова ей глаза выцарапать. Она боится выйти на улицу. Напряженные отношения с мате­рями расстрелянных не скрывает и директор краснодонс­кого музея Анатолий Никитенко. И это через 60 лет!?
   А еще Надежда рассказала, что молодогвардейцы ни­чего героического не устроили. Организация их была со­всем не такая, как описано в романе, и входило в нее людей значительно меньше, чем расстреляно, немцы с полицаями, мстя за свои поражения на фронте, хватали всех подряд. Сергей Тюленин вообще был хулиган из хулига­нов, ему что немецкие учреждения поджигать, что наши -- одинаково... Немцев грабили, так как тяжело жить было.
   Реакция краснодонцев докатилась до Сталина. После прочтения романа он сказал, что книжка нужна для вос­питания молодежи в духе патриотизма, любви к партии. Извращения фактов ничего не значат. О них знают толь­ко жители Краснодона. Они со временем умрут, все при­дет в забвение, а книжка будет служить в самом деле партии вечно. Главный недостаток романа отец всех народов ви­дел в том, что в нем не показано руководящей и направля­ющей роли партии. Без нее молодежь сама на борьбу не могла подняться.
   <...> Идя наперекор собственной совести, Фадеев пе­реработал роман, и он стал таким, каким хотел видеть его Сталин и его окружение. Из комсомольского подполье стало партийно-комсомольским, в которое входило 92 че­ловека, в т.ч. 20 коммунистов (в первом варианте не было ни одного), командиром был офицер Красной армии Иван Туркенич, комиссаром -- 16-летний паренек Олег Коше­вой. Было также определено, сколько убито фашистов, сожжено бирж и скирд, освобождено пленных, собрано оружия и прочее.
   И это есть осознанное вранье Фадеева. О неосознан­ном вранье рассказали после смерти автора те, кто хоро­шо его знал. Мол, мужчине тяжело было не поверить по­тому, что молодая женщина втолковывала ему в голову на улице, за столом, в постели. Первый вариант романа, как утверждают те, кто хорошо знал писателя, написан на га­зетных материалах и рассказах Кошевых, матери и бабки. Материалы, собранные спецкомиссией ЦК ВЛКСМ, кото­рую возглавлял полковник, в будущем генерал КГБ Алек­сандр Торицын, он же и неизменный консультант писателя, попадут к нему со временем. Если бы в газетных мате­риалах, о которых вспоминает Н.Костенко, было то, что потом заставили его ввести, то разве такой требователь­ный к себе писатель, как Фадеев, обошел бы его?
   Говорят, время в истории все ставит на свои места. Но истинной правды о "Молодой гвардии" мы так и не зна­ем. Может, она появится после того, как кому-то посчаст­ливится заглянуть в немецкие и московские архивы?
  

Николай ЯРМОЛЮК,

г. Радомышль на Житомирщине.

   ОТ РЕДАКЦИИ. Благодарим читателей, которые от­кликнулись на статью В.Покотило "Фадеев и правда" в поисках истины. На этом завершаем дискуссию, солида­ризуясь с п. Н.Ярмолюком, который высказал несмелую надежду по поводу того, что кому-то, может, посчастли­вится выловить из архивов ту единую правду, до которой пока что мы не добрались.
  

Кто предал молодогвардейцев?

Беседа восьмая

   Звездными, студеными ночами 15, 16 и 31 января 1943 года фашистские палачи вывезли к руинам шахты 72 измученных пытками подпольщика, раздели на свирепом морозе, поставили к оледенелому краю шурфа и под автоматные очереди столкнули в пропасть 53-метровой глуби­ны. Вслед за казненными были сброшены глыбы камен­ной породы, обломки шахтного оборудования. Но стоны доносились из шурфа еще несколько суток. А в полиции вывесили списки как будто отправленных в Ворошиловг­рад на доследование.
   Анатолию Ковалеву удалось сбежать с места казни. Д.Огурцов, С.Остапенко, В.Субботин и Л.Шевцова были перевезены в окружную жандармерию в г.Ровеньки, где вместе с О.Кошевым, задержанным поблизости, расстре­ляны 9 февраля 1943 года. Н.Миронов, Л.Палагута и В.Тка­чев расстреляны в Краснодонском районе.
   Что погубило подполье? Вначале думали, что моло­догвардейцы попались на украденных рождественских подарках. Сами подпольщики очень встревожились, когда арестовали Е.Мошкова, В.Третьякевича и И.Земнухова. Но быстро успокоились -- дескать, схватили их за ограбление машин, плеток дадут и отпустят. А через три дня покати­лись волны арестов. Значит, кто-то виновен в провале? Исчерпывающего ответа нет, потому что предательство чаще всего -- запутанное дело.
   Но сегодня, в странное лихолетье, причины гибели краснодонского подполья оказались притягательной темой для ревизоров былого. О последних "находках" в неисто­щимых пластах истории "Молодой гвардии" и поведем разговор.
   О.Трачук: Одним из первых немцам начал сдавать членов "Молодой гвардии" житель Краснодона Гурий Фадеев. Автор же романа Фадеев Александр сделал пре­дателем ... создателя подпольной организации [62].
   В.М.: Когда он начал сдавать?
   О.Трачук: ...В первых числа октября 1942 года был задержан житель города Гурий Фадеев, работавший чер­тежником в немецком дирекционе.
   О своем задержании на допросе военного трибунала Гурий Фадеев сообщил следующее:
   -- При обыске у меня нашли ящик от радиоприемника и неисправный усилитель от узкопленочного киноаппара­та. На допросе немцы требовали дать показания о распро­странении листовок или назвать лиц, причастных к этому делу. Я ни в чем не признался. Однако письменно обещал Соликовскому сотрудничать с немцами [38].
   В.М.: Какая же связь его с молодогвардейцами? Та­ких прислужников у полиции было много, и для писателя этот тип не представлял никакого интереса.
   О.Трачук: Фадеев, конечно, старался быть близким к историческим фактам, однако можно только догадывать­ся, почему он решил создать вымышленный образ преда­теля. Может быть из-за того, что одним из тех, кто начал "сдавать" немцам молодогвардейцев, был краснодонский житель Гурий Фадеев, после "активной беседы" с кото­рым начались первые аресты? Не мог же автор романа допустить, чтобы предатель в книге носил ту же фами­лию, что и он [62].
   В.М.: Фантастика! Комедия!
   О.Притыкин: Почему Фадеев решил "списать" донос­чика не просто с рядового молодогвардейца, а с одного из создателей организации, остается загадкой. Еще далеко не все документы рассекречены или найдены, но согласно тем, что доступны, предателями в действительности были один из членов "Молодой гвардии" Геннадий Почепцов и некий житель Краснодона по фамилии ... Фадеев [36].
   В.М.: Под видом поиска вносится сумбур в и без того запутанное дело. Плагиат О.Притыкина с каверзным ак­центом -- вообще из ряда вон выходящий.
   А странные суждения О.Трачука примечательны вы­ражением характерной черты наших "демократических" СМИ. Вот, например, редакция "Фактов" считает читате­ля газеты простофилей, которого можно "кормить" пережаренными, горелыми, неудобоваримыми фактами.
   Ну нет никакой очевидности в предательстве Г.Фаде­ева! Нет ни фактов, ни связи мыслей. Нет и доказатель­ства ложности антитезиса. Своему суждению О.Трачук не придает даже видимой убедительности. Его неряшливость возмущает. В предыдущей беседе были отмечены его ляп­сусы. Вот еще, казалось бы, "мелочь", такие слова: "Хоро­нили молодогвардейцев уже после освобождения Донбас­са" [62]. Но где и зачем держали 7 месяцев незахороненные трупы? Ведь их подняли из шурфа 21-28 февраля, а Донбасс освободили 14 сентября.
   Так что О.Трачук выглядит не как профессионал и даже не как писака-любитель. А считать его безрассудным нельзя. Может быть, во всем этом благородный замысел? Может, хорошо оплачиваемый заказ он выполняет таким манером, чтобы читатель легко обнаружил чепуху на по­стном масле? И, значит, он рассчитывает, что на Суде Истории такой журналистский прием будет смягчающим обстоятельством.
   В.Семистяга, Ю.Козовский: Творцы нового мифа -- работники партийных, комсомольских органов, сотрудни­ки госбезопасности, формируя образ показательной, даже идеальной подпольной организации, демонстрировали страшную по своей сути активность, выявляя и карая многочисленных "предателей" "Молодой гвардии".
   Изощренность в поисках и методах "выявления" по­ражает и сегодня, когда мы уже многое знаем о беззако­нии и неимоверной жестокости по отношению к тем, кто попадал в руки НКВД-НКГБ-КГБ.
   Предателей нужно было найти, чтоб герои имели бо­лее монументальный вид. Была еще одна причина: если есть предатели -- невиновны руководители. А руководи­телями "Молодой гвардии" называли большевиков (кото­рые, к слову, ею никогда не руководили). Но ведь легенду нужно было защищать! [50].
   B.M.: Эти "исследователи" с садистским сладострас­тием рубят сплеча. Но их суждения -- не что иное, как беспардонный софизм. Ведь только нелепость может свя­зать "монументальный вид" с наличием предателей. А разве не абсурден вывод "невиновны руководители", если есть предатели? Прием в организацию избалованного Пончи­ка (Почепцова) как раз обвиняет руководителей, и их не защищает его измена.
   А о какой "легенде" речь? Подозреваемых в преда­тельстве "выявили" почти сразу после освобождения Крас­нодона, когда о большевиках-подпольщиках речи не вели, а о комиссии ЦК ВЛКСМ даже не помышляли. Заявле­ние о том, что якобы изощренность в поисках и методах "выявления" предателей поражает исследователей,-- го­лословное, лицемерное и фальшивое, так как умозаключе­ние на этот счет они сделали по аналогии с "беззаконием и неимоверной жестокостью" НКВД-НКГБ-КГБ, о кото­рых они будто бы знают. Но вывод "по аналогии" может быть только вероятен, а не достоверен. Это -- предполо­жение.
   А.Кобельнюк: ...Луганский обком вместе с ЦК Ком­партии Украины и органами НКВД-НКГБ, чтобы обелить себя, в лучших традициях 30-х годов разработали обшир­ную версию гибели организации, которая базировалась на многочисленных предателях. Однако, предатели "появи­лись" позднее [51].
   В.М.: Эта газетная утка, конечно, вылупилась в гнез­де Семистяги и Козовского. Но в чем виноваты парторганы и НКВД, что решили "обелить" себя? А что кроется в "многочисленных предателях"?
   В.Семистяга: Нас ошеломило количество людей, ко­торых называли изменниками. Почему вообще возникла версия о коварной измене? Все очень просто. Вспомните о "партийном руководстве". Если оно было, то возникает вопрос: как же руководило? Чтобы выйти из этой ситуа­ции, мифотворцы заявили, что руководило, дескать, хоро­шо, а виновны подлые предатели. И этих "предателей" сажали, расстреливали, преследовали членов их семей.
   Около ста человек попались в эту "обойму". На самом деле по следам "Молодой гвардии" шли немецкие спец­службы, которым помогли партийные наши "руководите­ли", которые потеряли, убегая, ценные документы [18].
   В.М.: Аргументы ложные и никакой логики.
   Н.Петрова: Безосновательные и бездоказательные об­винения в измене и предательстве, за которыми следовали скорое следствие и суровый приговор, были выдвинуты против более чем 30 краснодонских юношей и девушек, которые к подпольной организации не имели никакого отношения. Среди них были З.А.Вырикова, О.А.Лядская, С.Ф.Полянская, Г.В.Стеценко, Н.Г.Фадеев и др. Впослед­ствии их оправдали из-за отсутствия состава преступле­ния [63].
   В.М.: Вот и доктор исторических наук подалась в "де­мократическое" болото. Разве можно подозреваемых в предательстве подпольщиков и просто сотрудничающих с оккупантами сводить в одну "обойму"?
   А.Гордеев: ...В документах ЦК ЛКСМУ и в материа­лах советского правосудия по делу "Молодой гвардии" в числе лиц, подозревавшихся в предательстве, кроме Почепцова, встречаются также М.Бобровный, В.Громов, О.Лядская, М.Линчевская, И.Остапенко, С.Полянская, В.Третьякевич и др. [39].
   В.М.: Все эти псевдоисследователи хорошо усвоили старую истину, что врать -- не мякину жевать, не пода­вишься. Они знают, что в "обойму" подозреваемых в пре­дательстве молодогвардейцев попали Громов, Почепцов, Вырикова, Лядская, Лодкина и Полянская. Следствие по ним было не "скорое", а многомесячное. И приговор был по заслугам. Почепцова и Громова расстреляли, Вырикову оправдали, остальным присудили разные сроки лишения свободы. Но шесть, или, по Гордееву -- восемь, неиз­меримо меньше ста! И даже -- тридцати. Если в это "оше­ломительное" число включены изменники Родины -- по­лицаи, старосты, бургомистры, следователи и другое фа­шистское охвостье,-- то причем здесь предатели молодо­гвардейцев и "партийное руководство"?
   А что в намеке В.Семистяги о помощи "партийных наших руководителей" немецким спецслужбам? Это сма­хивает на бредовую мысль Стахива, в которой большеви­ки якобы помогли немцам уничтожить подпольщиков.
   Э.Шур: Доставленная в полицию Тося Мащенко при­зналась, что разносила листовки. И выдала Третьякевича, которого с Нового года выдавали уже в третий раз.
   Третьякевич выдал Шевцову и стал называть "моло­догвардейцев" целыми поселками.
   Круг подозреваемых настолько расширился, что на­чальнику Соликовскому удалось заполучить в полицию даже сына бургомистра Стаценко. И, судя по послевоен­ным показаниям папы, Жора рассказал все, что знал о шушукавшихся за спиной друзьях. Отец его выручил, как до этого арестованного за листовки инженера. Тот, кста­ти, тоже прибежал и доложил, что у Олега Кошевого на квартире нелегально слушают радиоприемник [54].
   В.М.: Достоверность сообщений Э.Шура весьма со­мнительна, так как фактография чересчур слабая, несвяз­ная, без событийного времени. Это потому, что выписки из противоречивых показаний подследственных сделаны заведомо предвзято, тенденциозно, без сопоставления и анализа.
   Э.Шур: Долгое время кроме Лядской "официальным" предателем считался "молодогвардеец" Почепцов. Действи­тельно, следователь Черенков вспоминает, что Геннадий Почепцов, племянник бывшего начальника краснодонской полиции, письменно сдал Соликовскому и Захарову груп­пу в поселке Первомайский. И выдал штаб "МГ" в таком порядке: Третьякевич (главный), Лукашев, Земнухов, Са­фонов и Кошевой. А также назвал командира своей "пя­терки" -- Попова [54].
   А.Гордеев: Бывший юрист краснодонской горуправы и старший следователь полиции М.Кулешов, поясняя при­чины провала подполья, во время следствия заявил: "Тща­тельные поиски виновных в распространении листовок-воззваний и вывешивании флагов были безуспешны, что приводило в бешенство немецкую жандармерию, и последняя поэтому требовала от Суликовского принятия реши­тельных мер, а последний, в свою очередь, "нажимал" на своих участковых инспекторов полиции. В разгар организационной деятельности "Молодой гвардии" и пришел на помощь полиции Почепцов Геннадий [39].
   В.Семистяга: Это миф о предателях. Как будто на каж­дом углу стояли предатели. Почепцов был расстрелян, но он не был предателем. Организацию выявили в результа­те кропотливой работы полиции [21].
   А.Гордеев: 6 октября 1942 года в организацию был принят и Почепцов. Судя по стенограмме его допроса от 8 апреля 1943 года, он вступил в организацию, чтобы бо­роться против гитлеровцев. Юноша вошел в первомайскую группу, которую возглавлял сначала Б.Главан, а за­тем А.Попов.
   Став подпольщиком, Почепцов присутствует на неко­торых нелегальных собраниях молодогвардейцев, участвует в сборе оружия по заданию штаба организации. <...> ...Как свидетельствуют документы, инициативы и особой актив­ности он не проявлял. В его действиях заметно прослежи­ваются неуверенность в себе, трусливость, какое-то скры­тое желание избежать риска и ответственности.
   <...> Когда его родители поинтересовались причина­ми нередкого отсутствия сына вечерами и секретными бе­седами с Д.Фоминым и А.Поповым, он рассказал им о том, что является членом подпольной организации. Вспоминая об этом факте, Почепцов 17 июня 1943 года во время очной ставки с отчимом В.Г.Громовым заявил: "О своей принадлежности к подпольной молодежной органи­зации Громову я рассказал после октябрьских праздни­ков, т.е. в середине ноября 1942 года. В нашем доме был разговор о том, что на октябрьские праздники были выве­шены красные флаги и листовки. Я сказал Громову, что это работа наших ребят, а после этого рассказал ему, что состою в подпольной молодежной организации. Кто вхо­дит в ее состав, ее структуру и т.д. я не рассказывал, и Громов у меня об этом не спрашивал. Несколько позже я назвал ему участников нашей организации -- Фомина Демьяна и Попова Анатолия, которые часто ходили ко мне" [39].
   В.М.: Донос на своих товарищей Почепцов написал по совету отчима В.Громова, который оказался агентом полиции.
   А.Гордеев: Всего по доносам Громова за период с ок­тября 1942 года по январь 1943 года в Краснодоне и его пригородах было арестовано 34 человека (партизаны, бой­цы истребительного батальона, партийные и советские активисты). Большинство из них расстреляли, замучили в полицейских застенках или вывезли насильно в Герма­нию [39].
   В.М.: Когда освободили Краснодон, инспектор райис­полкома Ф.Ф.Сечков организовал бригаду по обследова­нию шурфа шахты N5, из которого несло нестерпимой трупной вонью. Бригадиром назначил инженера В.Громо­ва. Тот в металлической бадье смог опуститься в шурф на десяток метров и заявил, что извлечь трупы невозможно, шахту надо закрыть. Его отстранили от руководства бри­гадой и назначили М.Т.Андросова, бывшего начальника участка шахты N18.
   Когда горноспасатели подняли первые трупы, в кото­рых распознали Антонину Елисеенко, Василия Гукова и Михаила Григорьева, Громов, при поддержке врача Н.Ф.Приваловой, пугает угрозой распространения труп­ного яда, останавливает работы и предлагает оставить шурф братской могилой, поставить памятник.
   Чего бы это Громову действовать заодно с палачами? Расчет был на то, что в теплом и сыром шурфе трупы быстро разложатся и тогда по голым, безымянным скеле­там не будет никакого дела, не будет предателей. Вот и старался Громов.
   Чтобы не навести на след, была уничтожена и надпись на стене тюремной камеры: "Погибшие от рук фашистов 15/1-43 г. в 9 часов ночи", а в контуре сердца, пронзенно­го стрелой, четыре фамилии: Бондарева, Минаева, Громо­ва, Самошина. Ведь тех, кого якобы увезли в Ворошилов­град, посчитают просто-напросто пропавшими без вести.
   Сегодня псевдоисследователи выполняют ту же роль, что и В.Громов, тайный агент немецкой полиции. Соли­дарные с ним и другими реальными предателями моло­догвардейцев, они всякими ухищрениями пытаются обе­лить их и приписать провал организации отсутствию у молодежи опыта подпольной работы (как будто он был у многих других подпольщиков!) и четким сыскным акци­ям полицаев (которые ранее никогда сыском не занима­лись).
   К.Костенко: В признаниях Почепцова следствию пе­речислены все, кого он выдал полиции, после чего и нача­лись массовые аресты. Там названы почти все члены "Мо­лодой гвардии". После него, по сути, и выдавать уже было некого [64].
   А.Гордеев: ...Анализ протоколов допросов и дру­гих материалов следствия показывает, что действитель­ным предателем молодогвардейцев все же являлся Почеп­цов [39].
   А.Торицин: ...Громов сильно избил своего пасынка и заставил написать заявление на имя начальника шахты 1-бис Жукова.
   По показаниям Почепцова были арестованы 13 чле­нов "Молодой гвардии", главным образом из числа Пер­вомайской группы [65].
   В.М.: В подтверждение слов А.Торицина важно отме­тить, что по правилам конспирации, из-за территориаль­ной разбросанности подпольных пятерок, Почепцов не мог знать 79 подпольщиков. Он был рядовым членом группы Анатолия Попова, которую и арестовали 4-6 января. И он никак не мог навести на подпольщиков, скажем, из поселков Краснодон и Семейкино, расположенных в 20-ти километрах от города.
   Э.Шур: Действительно, "молодогвардеец" Геннадий Почепцов, которого после войны(?) сделали "официаль­ным предателем" "Молодой гвардии", выдавал инициа­тивно. Но он уже не сообщил Соликовскому ничего ново­го [54].
   А.Гордеев: Утром 5 января 1943 года Почепцов был доставлен в полицию и допрошен. По свидетельству Кулешова, информатор подтвердил авторство заявителя и свою принадлежность к подпольной организации, назвал членов городского штаба во главе с В.Третьякевичем, со­став первомайской группы и ее руководителя А.Попова, цели и задачи деятельности подполья, указал место хра­нения оружия и боеприпасов... Получив сведения о моло­дежном подполье, Суликовский отдал распоряжения срочно сформировать оперативные полицейские группы и начать аресты [39].
   В.Г.Боборыкин (исследователь творчества А.Фадеева): Была взята вся первомайская группа, после чего опытно­му полицейскому следователю Кулешову не составило большого труда по дружеским связям ребят и по другим приметам раскрыть всю организацию [66].
   В.М.: Ай да историки! Ай да фантазеры! Из малого факта они делают такие выводы, что истина оборачивает­ся ложью. Как можно заурядного поселкового адвокатишку Кулешова (кстати, он был нашим соседом), игравшего третьестепенную роль в полиции, превратить в эдакого краснодонского Шерлока Холмса? Ну почему по "дру­жеским связям" не арестовали, например, Вырикову, Си­монова, Краснянскую, Рытикову и многие десятки дру­гих, с кем молодогвардейцы имели явные отношения?
   Вот подлинный факт. Вечером арестовали Лидию Иванихину, ночь продержали в полиции и выпустили. Поче­му? Оказалось ее имя чуть-чуть отличается от имени ее однофамилицы -- "Лилии". Как только это выяснили, тут же арестовали Лилию Иванихину.
   А как "опытный следователь" выявил группу поселка Краснодон, с которой первомайцы не имели связей? И какие "приметы" имели подпольщики?
   Очевидно, ревизорам истории выгодно списывать пре­дательство всех подпольщиков на одного Почепцова, что­бы снять обвинения с других.
   А.Кобельнюк: Немцы не спешили арестовывать мо­лодогвардейцев, ибо полагали, что эта организация интег­рирована в какую-то систему, и ограничились наблюдени­ем. Когда же наступавшие советские войска стали при­ближаться к Краснодону, начались аресты [51].
   Э.Ренатус, бывший начальник жандармерии Красно­донского округа: Была вскрыта молодежная организация коммунистической партии Краснодона и окрестностей. Было арестовано уже более 30 человек... Веннер сообщил мне также фамилию руководителя молодежной организа­ции. Однако этой фамилии при всем моем желании я не могу сейчас припомнить (собственноручные показания Ренатуса от 17 июня 1947 года -- В.М.).
   После этого я отдал следующее распоряжение: энер­гично вести дальнейшее расследование дела; полностью вскрыть всю организацию; вести тщательный допрос; расстрелять виновных коммунистов и комсомольцев; доносить о ходе дела; усилить работу жандармерии в Краснодоне. Это происходило примерно в середине янва­ря 1943 года [20].
   Е.Стахив: Шевцову и ее окружение немцы раскрыли благодаря запеленгованной рации. Гестапо арестовало ее и всех, кто приходил к ней в дом. Эти люди просто помо­гали советской разведчице. Это была патриотическая ра­бота. Из этого "сделали" мощную подпольную организа­цию [23].
   А.Никитенко: Любовь Шевцова ...коренная краснодон-ка, закончившая накануне оккупации Ворошиловграда вместе с некоторыми будущими молодогвардейцами шко­лу разведчиков-радистов, и в группе "Буря" под псевдо­нимом "Григорьева" была оставлена здесь же для работы в тылу врага. Обстоятельства сложились так, что в каче­стве радистки, вначале из-за маломощной рации, а затем из-за провала "Бури", Шевцовой действовать практичес­ки не пришлось. Вот тогда-то она и уходит в Краснодон, где продолжает борьбу в рядах "Молодой гвардии" [37].
   В.Семистяга: ...Немецкие и итальянские спецслужбы устроили настоящую охоту на выпускников первого вы­пуска школы (школы особого назначения Украинского Штаба Партизанского движения -- В.М.), особенно на В.М.Загоруйко и Л.Г.Шевцову [Интернет].
   В.М.: А вот А.Кобельнюк об этом же говорит несколь­ко иначе: дескать, за Третьякевичем немцы установили слежку еще в Луганске, где он жил до переезда в Красно­дон. И Любовь Шевцова, мол, прибыла в Краснодон "засвеченной" еще со школы радистов. "Таким образом, -- де­лает он вывод, -- трагическая развязка была реальной и без предателей" [51].
   И доктор исторических наук Н.К.Петрова тоже выс­казалась, правда, двусмысленно: "вообще не было какого-то одного изменника, провалившего "Молодую гвар­дию" [63].
   Вот так без каких-либо доказательств лжеисторики навязывают свое мнение. А ведь для убедительности дол­жна быть аргументация: хотя бы ответы на недоуменные вопросы. К примеру, как арийцы, внедрявшие "новый порядок", могли объяснить невыполнение ими приказа фюре­ра "по первому же поводу, незамедлительно принимать самые жестокие меры"? Неужели ради журавля в небе они дали подпольщикам возможность совершить дивер­сии? Но почему эти же арийцы подчеркивали свою сла­бость, говорили, что подпольщиков "долго не удавалось выявить"? И почему "тщательные поиски", как говорили Подтынный и Кулешов, несмотря на "бешенство немец­кой жандармерии" и на "нажим" Соликовского, были бе­зуспешными? А если тот же Соликовский все знал и без доноса Почепцова, то по каким соображениям он растя­нул "четкие оперативно-сыскные акции" почти на месяц?
   А что касается расправы лишь по причине подхода Красной Армии, то это -- несуразное утверждение. Арес­ты начались, когда Красная Армия была в ста сорока ки­лометрах севернее и в двустах -- восточнее Краснодона. И тихие ночи расправ никак не походили на вот эти из кни­жонки К.Костенко: "...От разрывов содрогалась земля, ог­ромные зарницы полыхали в небе и казалось, что бои идут уже где-то на окраине города".
   Исторические документы - сводки Совинформбюро, говорят следующее: в сообщении от 22 декабря 1942 года названы первые населенные пункты Ворошиловградской области, освобожденные от немецких захватчиков: Никольское, Морозовка и Каменское. Они - в 134-х километрах от Краснодона. В сводке от 20 января 1943 г. говорилось, что "на Юго-Западном фронте наши войска, продолжая развивать наступление, заняли районный центр и железнодорожную станцию Белокуракино, районный центр Беловодск, крупные населенные пункты - Даниловку, Городище, Большую Черниговку...". Они - в 80-ти километрах от Краснодона.
   В.Семистяга, Ю.Козовский: ...О.Кошевой в силу юно­шеского максимализма и малоопытности попал на крю­чок оперативно-поисковой операции краснодонской по­лиции и жандармерии, и тем самым значительно облег­чил им работу по ликвидации антифашистской организа­ции [50].
   B.M.: Что, сенсации ради такая чушь? Знают же "иссле­дователи", что при той структуре организации, даже по­пав на крючок, Олег никак не помог бы полиции. Знают они, и в какой последовательности велись аресты. Но обнародовать невежество понадобилось "ученым" для того, чтобы скрыть истинные цели "исследования". Вспомните, как западные наставники говорили о Кошевом как преда­теле и призывали пересмотреть к нему отношение.
   Итак, в мозаике мнений обнажились те, кто в реаль­ную действительность вносит путаницу, утверждает свои взгляды на подлинное прошлое, о котором знает понас­лышке, отвергает правду, написанную по горячим следам событий, по фактам и свидетельствам очевидцев, когда для вымысла не было ни времени, ни места. В умозаклю­чениях, категоричных суждениях "правдоискатели" игно­рируют не только логику рассуждений, но и логику фактов. Они сознательно нарушают профессиональную эти­ку, которая требует четко отделять в информации какие-либо предположения и оценки от фактов, избегать мани­пуляций фактами и контекстом. Кроме того, субъектив­ное отношение порядочного автора к тому, о чем он пи­шет, должно быть выражено через модальные слова "по­жалуй", "наверное", "возможно", "казалось". А тут лишь только утверждение отрицательного факта с заведомо враж­дебным смыслом.
   Налицо умысел в искажении истины по политичес­ким мотивам. Стало быть, "Молодая гвардия" вновь ок­ружена кольцом предателей -- предателей святой памяти. Таких перерожденцев наш мудрый народ охарактеризо­вал выразительной пословицей: "Кузьма отца на кобеля променял".
   С.Киселев: Кто все-таки выдал краснодонское подпо­лье, если, разумеется, оно действительно являлось столь масштабным? [53].
   В.М.: Это продолжим выяснять в следующей беседе.

Показания бывшего следователя полиции

Кулешова М.Е.

7 марта и 28 мая 1943 года

   Тщательные поиски виновников распространения листовок-воззваний и вывешивания флагов были безуспешны, что приводило в бешенство немецкую жандармерию и последняя поэто­му требовала от Соликовского принятия решительных мер, а последний в свою очередь "нажимал" на своих участковых инспекторов по­лиции. В разгар организационной деятельности "Молодой гвардии" и пришел на помощь полиции Почепцов Геннадий.
   В результате арестов были изъяты у арестованного Николаенко автомат и револьвер, один автомат был изъят у одного из артистов клуба имени Ленина, фамилии которого я не знаю.
   <...>...Приблизительно в ночь с 30 на 31 декабря 1942 года были похищены из немецкой машины новогодние подарки для немецких сол­дат. 31 декабря 1942 года или 1 января 1943 года Соликовского и меня вызвал к себе начальник жандармерии. В это время там нахо­дился шофер машины, у которого были похищены подарки. Начальник жандармерии сказал нам, что похищены новогодние подарки и потре­бовал найти виновных. Вместе с немецким шофером мы пришли в полицию, он рассказал, какие именно подарки там были и в чем. Затем Соликовский вызвал всех работников полиции, поставил перед ними задачу любыми путями найти виновных. Сам он пошел по ресторанам, а часть работников полиции пошла на базар... Захарову - заместителю начальника полиции, через одного мальчика удалось напасть на след воров. Были арестованы зав.клубом им.Горького Мошков, зав.струнным кружком Третьякевич и ряд других. В результате обысков была обнаружена часть похищенных подарков.
   2 или 3 января 1943 года я зашел в кабинет к Соликовскому и увидел у него на столе заявление Почепцова на имя Жукова - главного инженера рудника. Это заявление было датировано 20 де­кабря 1942 года и имело помятый вид, а содержание его было сле­дующее: "Начальнику шахты N 1-бис г-ну ЖУКОВУ от ПОЧЕПЦОВА Ген­надия Прокофьевича. Заявление. В Краснодоне организована подпольная комсомольская ор­ганизация "Молодая Гвардия", в которую я вступил активным членом. Прошу в свободное время зайти ко мне на квартиру и я все подроб­но расскажу. Мой адрес: ул.Чкалова N 12, ход 1-й ПОЧЕПЦОВ. 20 декабря 1942 года".
   Я прочитал такое заявление и ни с кем о нем не говорил. В тот же день Почепцов срочно был вызван в полицию. Его привел полицейский Давыденко. Со слов Соликовского, это заявление было Жуковым передано в жандармерию, а оттуда в полицию...
   Когда Давыденко привел Почепцова в комнату Соликовского, я уже был там.
   Соликовский вынул из кармана своего пиджака заявление, поданное Почепцовым Жукову и спросил у него, он ли писал его? Почепцов ответил утвердительно, после чего Соликовский снова спрятал его в карман...
   Почепцов рассказал, что он действительно состоит членом подпольной молодежной организации, существующей в Краснодоне и его окрестностях. Он назвал руководителей этой организации, вернее городского штаба, а именно: Третьякевича, Лукашова, Земнухова, Сафонова и Кошевого. Сам он состоит в Первомайской организации, руково­дителем которой был Попов Анатолий, а до этого Глован.
   Со слов Почепцова, в Первомайской организации состояло 11 человек, в том числе: Попов Анатолий, Глован, Николаев, Жуков, Бондаревы - двое (брат и сестра или две сестры), Чернышев и ряд других. Он также сказал, у кого из участников имеется оружие. Соликовский записал себе названных участников организации, созвал полицейских и Захарова и начал производить аресты.

(Ворошиловградское УКГБ. Архив 10399, д.147721,т.1,

л. 16, 17, 42, 72)

Показания агента полиции Громова В.Г.

23 мая и 10 июня 1943 года.

   В одну из встреч с Захаровым он сообщим мне, что полиции известно о наличии в Краснодоне подпольной молодежной организации. Поэтому он дал мне задание через сына и другим путем добыть сведения об этой организации.
   Я это задание принял и впоследствии его выполнил.
   ...Получив от Захарова такое задание, я решил по­говорить с сыном - Почепцовым Геннадием... Однажды, в декабре 1942 года... Геннадий сказал мне, что он состоит в молодежной подпольной организации... Он сказал, что их организация ставит своей задачей помочь Красной Армии в освобождении городов и сел, распространяет сводки Совинформбюро, вывешивает различные совет­ские листовки и т.д. Как членов организации он назвал только пять человек, которые были с ним в одной пятерке. После он сказал, что никого из этих 5-ти человек я не знаю, я не стал допытываться узнать их фамилии. Более подробно о структуре организации я у него не спрашивал, а после этого пошел и устно заявил об этом Захарову...
   <...> Я спросил сына, почему он подал заявление Жукову, а не в полицию. На что он ответил, что не хотел показываться в полицию, т.к. там его могли увидеть соучастники по организации.
   Вопрос: Сколько же времени сидел ваш сын под стражей?
   Ответ: Одни сутки. Его арестовали утром, а прибыл он на следующий день.

(Ворошиловградское УКГБ. Архив 10399, д.147721,т.1,

л. 260, 261, 277)

  

Выписка из протокола допроса Громова В.Г.

8 июня 1943 года

   ...Договорившись со мной о том, что я соглашаюсь быть агентом полиции, Захаров написал подписку, в которой я обязался быть агентом полиции.
   <...> В декабре 1942 года я имел три встречи с Захаровым... В третью встречу с Захаровым я сообщил ему о двух коммунистах: Штеменко и Дымченко Марии. Штеменко, инструктор всеобуча, нигде не работал при немцах и не состоял на учете как коммунист. Он жил недалеко от меня и я его знал. Дымченко, активный руководящий советский работник, возвратилась из эвакуации, не состояла на учете как коммунист и нигде не работала. Она лично мне говорила, что доставала советские листовки и распространяла их по руднику. Она была арестована и, якобы, расстреляна. Ее судьба мне не известна.
   <...> На первой январской встрече с Захаровым я принес ему донесение об Артемове Власе. Артемов, бывший пом.зав.шахтой N1-Сорокино, при немцах не работал - он инвалид, как коммунист ходил на регистрацию. Я сообщил, что он ведет агитацию против немцев...
   Он мне говорил, что ведет кое-какую работу против немцев, что фронт приближается и скоро придет сюда Красная Армия. артемов был арестован и его судьба мне неизвестна, якобы, он расстрелян...
   <...> Допросил: ст.следователь НКВД УССР

Ст.лейтенант госбезопасности ДУБОК

Реабилитации не подлежат

Беседа девятая

   В послеперестроечной безалаберщине, после странно­го, противоестественного поворота назад -- из социализма в капитализм, от торжествующего разума к деградирую­щему моральному сознанию -- власти повернули вектор повышенного внимания в сторону так называемых жертв политических репрессий.
   В чем доблесть этих героев? Они ведут за собой? Раз­вивают духовное сознание людей? Или этих "страдаль­цев" ставят в ложную позу героев ради их же защиты? Но какая унизительная жалость! Своим лицемерием, ханже­ством, затаптыванием в грязь других, она возбуждает гад­ливость и отвращение: одних лишают ореола героя, чтобы другим нацепить нимб мученика.
   На деле эти "праведники" понадобились мертворож­денной идеологии отрицания как обвинители прежней системы, якобы жестокой, бесчеловечной. Понадобились для того, чтобы нынешняя повальная беспощадность выг­лядела благопристойной, и людям, устрашенным расска­зами "мучеников", казалась весьма благодатной и мило­сердной.
   Не для того ли возвышены и отрицательные герои романа А.Фадеева?
   В.Борц: Есть попытка обелить ныне здравствующих Вырикову и Лядскую -- в журнале "Огонек" (N44, 1990) в статье "Заложники легенды". Я писала в "Огонек", встре­чалась с В.Коротичем, главным редактором, безрезультат­но. Ничего моего не опубликовали [67].
   В.Семистяга, Ю.Козовский: Трагическая доля Вик­тора Третьякевича -- не единственный пример. Ольга Лядская и Зинаида Вырикова... В романе А.А.Фадеева им уделяется много внимания, они -- особый тип предате­лей... [50].
   Н.Ажгихина: Появившись лишь мельком на страни­цах книги, они охарактеризованы со всей определеннос­тью [58].
   В.М.: Странно, что "исследователи" в мимолетном увидели "много". Ведь "много внимания" -- это в общей сложности три страницы из 490,-- менее сотой доли обще­го внимания. Или роман не читали?
   З.Вырикова: В том, что Фадеев написал обо мне, есть единственное слово правды -- моя фамилия. Даже вне­шность у меня никогда такой, как в романе, не была [58].
   В.М.: Отмечено главное: "стремление к личной выго­де и использование других людей в своих интересах". Те­перь такое поощряется, а тогда моя сестра, например, воз­мущалась ее болезненным самолюбием. Потому Зинаида и не имела задушевных подруг. И во время оккупации у нее не сложилась дружба с соученицами-подпольщицами, несмотря на то, что окончив курсы при ЦК ЛКСМУ, она три месяца перед оккупацией работала инструктором об­кома комсомола.
   К.Иванцов: Из материалов следствия видно: Вырикова хорошо знала, что многие ее подруги по школе и ком­сомолу включились в борьбу с оккупантами. Почему же она осталась в стороне? [68].
   З.Вырикова: Дома сидела тихо, как мышь, на улицу боялась показаться. Слышала, кто-то вывесил два раза советский флаг, где-то появилась листовка. О подпольной организации никто ничего не знал. Потом наступили со­ветские войска, началась весна. Тут меня и арестовали. Каким образом? Очень просто -- пришли домой из мили­ции и увели с собой. Там спрашивают, интересно, как это ты, такая активная комсомолка, осталась в живых? На врага, наверное, работала! Никто слушать меня не хотел, и никакого следствия толком не начиналось [58].
   В.М.: Как же так? Деятельная комсомолка, рядом под­польщики, а она "дома сидела тихо, как мышь"? На са­мом деле Зинаида активно стремилась дружить с Ангелиной Самошиной и Шурой Бондаревой. Когда Анастасия Емельяновна Самошина однажды увидела, что дочь пи­шет листовки, накричала на нее: Зинка, мол, видит, а отец ее у немцев служит. Но Ангелина отговорилась: дескать, Зинка тоже пишет.
   И все-таки, за что же арестовала милиция?
   З.Вырикова: В феврале 1943 г. Краснодон освободила Красная Армия, и меня арестовали...
   Обвиняли в том, что я, комсомольский работник, была на оккупированной территории и не погибла. Следова­тельно, выдавала молодогвардейцев. Никаких доказательств мне не предъявили. Только один раз была очная ставка с какой-то Ниной Ковальской, она какое-то время сидела в полиции во время оккупации (по слухам, за уголовное преступление) с какими-то девчатами. Девчата будто бы ей говорили, что были у меня дома и видели списки комсомольцев. Однако эти девчата никогда у меня дома не были, и списков никаких я не имела [50].
   К.Иванцов: ...Совсем небольшая выдержка из след­ственного дела З.Выриковой. На вопрос следователя: кого жители поселка считают предателем молодогвардейцев, Вырикова ответила: "Кое-кто в поселке считает, что предала партизан я -- Вырикова Зинаида... После вступления Красной Армии в наш район мать сестер Иванихиных и мать Минаевой стали обвинять меня в предательстве от­крыто" [68].
   В.М.: Для этого были все основания. Если рассматри­вать все эпизоды в совокупности, то вырисовывается яс­ная картина. Ранним утром 1-го января 1943 года к нам прибежала взволнованная Тоня Иванихина. Уединившись с моей сестрой, они долго секретничали. По отрывкам тре­вожного разговора было понятно: обсуждали новогодние вечера у учителя Тарарина, где была Нина, и у Выриковых; за что-то ругали Зинаиду Вырикову, обзывали ее всякими словами и много раз восклицали: "Трудно было по­думать!" Что так встревожило девушек?
   Ответ дала участница новогоднего вечера у Выриковых Вера Димитриадис. Оказалось, что на вечере Шура Бондарева случайно обнаружила на столе под скатертью список первомайских девушек-подпольщиц. Испугавшу­юся Шуру Зинаида успокоила: для памяти, мол, написала, время такое.
   Следовательно, Шура Бондарева сразу после вечера передала по цепочке эту тревожную весть, и потому Нина с Тоней так возмущались Зинкой, и им "трудно было по­думать", что она сделает такое.
   Этот случай со списком Шура Бондарева, Ульяна Гро­мова, Александра Дубровина и Лилия Иванихина расска­зали сокамернице Нине Ковальской (не "какой-то", а хо­рошо известной в Первомайском поселке, последняя ее фамилия -- Ганночкина). Девушки увидели этот список на допросе, узнали почерк Выриковой и очень просили Нину Ивановну передать родителям, что предала их Зин­ка Вырикова.
   Кроме того, Ольга Дмитриевна Иванихина, мать каз­ненных подпольщиц Антонины и Лилии, свидетельство­вала, что староста поселка, убегая с немцами, покаялся ей, своей куме, что допустил ошибку, но к судьбе ее детей не причастен. Во всем-де виновата Зинаида Вырикова: когда начались аресты, она принесла ему список и просила пе­редать в полицию. Но он отказался, и она сама отнесла туда.
   С учетом других обстоятельств логично выстраивает­ся следующая картина. Когда арестовали группу ребят Первомайского поселка (по списку Г.Почепцова), Выри­кова испугалась: могут добраться и до нее, бывшего работ­ника обкома комсомола. Она, конечно, знала от полицаев, частых гостей в их доме, о тех пытках, которым подверга­ют арестованных, и решила откупиться. Но убедительные показания Н.И.Ковальской, В.М.Димитриадис и О.Д.Иванихиной советские следователи отклонили, как косвен­ные, полученные не из первых рук и не подтвержденные вещественными доказательствами.
   Помните, В.Семистяга заявил: "И этих "предателей" сажали, расстреливали, преследовали членов их семей". Несмотря на то, что отец З.Выриковой верно служил оккупантам -- был заместителем старосты поселка -- ее, как члена такой семьи, по завершении следствия отпустили на все четыре стороны.
   Вот вам, господа-паны ученые, такое "беззаконие и неимоверная жестокость" НКВД-НКГБ-КГБ и такая ваша правда: "Если предателя не было, то нужно было его со­здать, поймать и покарать". Раздуваете, гиперболизируете "жестокости" советской власти, чтобы притулиться к буржуазному режиму.
  
   С.Киселев: Теперь доподлинно известно, что ни Оль­га Лядская, ни вторая отрицательная героиня романа Алек­сандра Фадеева "Молодая гвардия" Зинаида Вырикова, также описанная там как фашистский агент-предатель (эта девушка тоже отсидела более девяти лет в сталинских ла­герях...) никого не предавали! [53].
   В.Семистяга, Ю.Козовский: Однако следствию нуж­на была не правда, а предатели. Привезли в Бугульму, посадили в тюрьму. Когда начали печатать роман "Моло­дая гвардия", вспомнили о Выриковой. Снова пересуды, тюрьма, допросы, издевательства. Через год и семь меся­цев ее выпустили [50].
   В.М.: Опять промах. Неужели считать разучились?
   3.Вырикова: Всего провела я в тюрьмах и лагерях один год и девять месяцев. Никакого суда надо мной не было [58].
   Н.Ажгихина: В октябре 1944 года Зинаиду Алексеев­ну освободили [58].
   В.М.: Следовательно, освободили задолго до публика­ции романа Фадеева -- его печатали в "Комсомольской правде" и журнале "Знамя" с февраля 1945 по март 1946 года, а эпизоды с предательством появились в конце 1945 года. Какая тюрьма, какие допросы, если Вырикова уже год наслаждалась свободой?
   3.Вырикова: Все годы как дамоклов меч надо мной висел, и на каждом шагу напоминал кто-нибудь: "А, та самая, из "Молодой гвардии"... И боялась, что придут за мной снова [58].
   В.М.: И снова неправда: никто не мог напоминать, так как сразу же после освобождения сменила фамилию и никогда не показывалась в Краснодоне. Почему? Арест и безвестное отсутствие спасли Зинаиду от самосудной расправы матерей молодогвардейцев. И справедливо висел над ней "дамоклов меч", и "боялась, что придут снова", и "долго боялась иметь детей". Пусть не в полной мере, но все же возмездие!
   С.Киселев: Что же касается Лядской, то, по всей ве­роятности, лишь малолетство спасло ее от расстрела. И срок ей, 17-летней, военный Трибунал Уральского воен­ного округа отмерил ерундовый, детский: 10 лет лишения свободы с поражением в правах еще на 5 лет [53].
   Н.Ажгихина: Освободили ее уже в 1956 году... Верну­лась домой (никто из соседей ни разу не упрекнул ни в чем!), закончила институт, растила дочку, работала [58].
   С.Киселев: Она возвратилась к себе домой, в поселок Ореховка (ныне Советский) Краснодонского района Ворошиловградской (ныне, слава тебе, Господи, Луганской) области. В край, где жили родственники и близкие молодогвардейцев...
   <...> ...Вместо того, чтобы уехать в другую республи­ку, сменить фамилию и жить, не опасаясь народного воз­мездия, возвратилась туда, где, как говорится, ее каждая собака знала. Зачем?
   -- Мои земляки понимали побольше Фадеева,-- рас­сказывала мне Ольга Александровна, когда мы беседова­ли с ней прошлой осенью в городе, который тогда еще звался Ворошиловград.-- А потому и не держали меня за предательницу, не верили в это. За все время никто и намеком не упрекнул [53].
   К.Иванцов: ...Лядская поехала не к себе домой, в по­селок Ореховка Краснодонского района, а в Ворошиловг­рад. Выходит, ни о каком сочувствии соседей не может быть и речи уже потому, что их, тех, старых, знавших ее соседей, рядом с Ольгой Александровной попросту не было [68].
   Н.Ажгихина: О жизни Ольги Александровны можно написать роман. В нем будет и история любви, короткой, вспыхнувшей за лагерной проволокой и пронесенной через все годы, и история восстания в Степлаге (того, опи­санного Солженицыным), будут картины великих мук и великого мужества [58].
   К.Иванцов: Заместитель директора Ворошиловградского тепловозостроительного завода С.Ф.Лебедев позна­комил меня с докладной запиской об О.А.Лядской, со­ставленной несколько лет тому назад.
   <...> В том документе говорилось... при поступлении на завод в листке по учету кадров Лядская записала: "В 1942 году эвакуировалась на Урал, поселок Ныроб Молотовской области". Как видим, Ольга Александровна не только утаила факт своего ареста и заключения, но и, ка­завшееся безобидным, проживание на оккупированной территории...
   <...> ...Приведу оставшуюся часть служебной записки С.Лебедева: <...> "В период отбывания наказания Лядс­кая вошла в интимные отношения с бывшим немецким шпионом, итальянцем по национальности... В 1955 году у них родилась дочь Елена Федоровна Лядская. Тот италь­янец в 1955 году был освобожден из мест заключения и выехал в Западную Германию, г.Мюнхен...
   В автобиографии, при поступлении на завод, Лядская, между тем, пишет: "В 1946 году вышла замуж и занима­лась домашним хозяйством. В последнее время прожива­ла в г.Мариинске Кемеровской области.
   По приезде в Луганск в 1956 году работала на шахте N1 "Таловская" мотористом насоса, а затем в тресте "Ленинуголь" маляром на шахте "Черкасская".
   При переводе технологом в отдел главного конструк­тора по локомотивостроению записала: "В 1956 году ра­зошлась с мужем и приехала в Луганск. Работала на шах­те "Таловская" N1 и училась в вечерней школе N5 г.Лу­ганска. После чего поступила за завод "ОР".
   Трест "Ленинскуголь" Лядская по неизвестным при­чинам выбросила...
   В 1963 году Лядская рассчиталась с завода и поступи­ла работать конструктором в один из проектных институ­тов города" [68].
   С.Киселев: У нескольких поколений советских лю­дей, изучавших в средней школе роман Александра Фаде­ева "Молодая гвардия", навсегда осело в памяти, что крас­нодонскую подпольную организацию предала Ольга Лядская [53].
   В.Семистяга, Ю.Козовский: Ольга Лядская, тогда девятикласница, пережившая надругательство со стороны заместителя начальника Краснодонской полиции садис­та-палача Захарова, была арестована органами СМЕРШа 2 апреля 1943 года. Заставили признать, что она предава­ла молодогвардейцев [50].
  
   Н.Ажгихина: Первый раз ее арестовали при немцах. Лично заместитель начальника полиции Захаров. В по­селке знали, что приглянувшиеся ему девушки нередко исчезали на неделю-другую в полиции, где всегда была наготове отдельная камера. "Молодая гвардия" уже давно была разгромлена. В плену у Захарова семнадцатилетняя школьница пробыла несколько дней, пока мать не умоли­ла выпустить ее за бутыль самогона [58].
   В.М.: Нелепо выглядит затея с "отдельной камерой". Но если это правда, то почему Захаров не оставил "на неделю-другую" очень привлекательную Лидию Иванихину? Ведь когда выяснили, что она не Лилия Иванихина, ее сразу выпустили.
   О.Лядская: Осенью 1942 года мне... принесли повест­ку на отправку в Германию. Готовясь к отъезду, я написа­ла большое письмо своему школьному товарищу... Про­клинала в этом письме войну, немцев, Гитлера, что нас навсегда разлучают. Оставила письмо своей школьной подруге Тоне Мащенко -- попросила передать адресату. Тоня мне при этом рассказала, что в городе появилась какая-то подпольная организация, но чем она занимается и где находится, не знала. Выполнить мою просьбу Тоня не смогла. Письмо осталось у нее. Из-за него меня потом и арестовали [53].
   С.Киселев: НКВД?
   О.Лядская: Нет, немцы, 9 января 1943 года к нам в Ореховку приехал заместитель начальника Краснодонской полиции Захаров и забрал меня. Он был вне себя, орал, что арестованы члены подпольной организации, в том числе и моя подруга Мащенко. "Это ты писала лис­товки? -- вопил Захаров.-- Мы нашли при обыске твое письмо -- почерк тот же!"
   <...> Меня заперли в отдельную комнату... (это ока­зался кабинет Захарова), находилась (она) рядом с поме­щением, где избивали арестованных. Всю ночь были слыш­ны их душераздирающие крики. На следующую ночь пья­ный Захаров надругался надо мной. И потом это повторя­лось каждую ночь [53].
   В.М.: Оказывается, в полиции она случайно встрети­лась с Мащенко, которая рассказала, что вступила в под­польную организацию, но никаких имен Лядской не на­звала.
   О.Лядская: О разговоре с Мащенко я никому не гово­рила, да меня никто и не спрашивал... В полиции меня вообще никто не допрашивал. Очевидно, я понадобилась Захарову лишь для одного. О том, что он надругался надо мной, знала вся полиция. На девятый или десятый день моего пребывания под арестом Захаров сказал, что даст мне свидание с матерью, чтобы я попросила у нее само­гон... Мать на другой день достала. В тот же вечер аресто­ванных стали вызывать "на выход с вещами". Вызвали и меня. Когда я засобиралась, пришел Захаров, забрал само­гон, вышел и запер дверь. Ночью, перед рассветом, он вывел меня из полиции и отпустил... А 2 апреля того же 1943 года я была задержана особым отделом 217-го погранполка.
   С.Киселев: ...Почему собственноручно написали, что предали подпольщиков? Вас что -- били?
   О.Лядская: Да поймите, в свои 17 лет я была букваль­но раздавлена пережитым в полиции насилием и хотела только одного: все забыть, чтобы все скорее кончилось. Не могла я, 17-летняя девчонка, рассказать молодому красивому следователю СМЕРШа, что со мной сделал Заха­ров. И когда следователь стал мне диктовать, что я выда­ла Мащенко и других молодогвардейцев, я покорно написала все, что он диктовал. По поводу моих утверждений, что меня привезли в полицию, когда уже все молодогвар­дейцы были арестованы, что их арест повлек за собой мой, а не наоборот, следователь сказал, что это не имеет значе­ния. Вот так и состоялся самооговор [53].
   В.М.: Здесь обратимся к фактам. Так, к названной дате ареста, 9 января, схватили только 24 молодогвардей­ца, а с 10 по 16 января -- еще 22, и с 18 по 28 января -- 13 молодогвардейцев. Если взять за основу 10-11 дней пре­бывания в полиции и день освобождения -- когда аресто­ванных стали вызывать "на выход с вещами" (хотя моло­догвардейцев арестовывали без вещей),-- то ее арестовали 4 или 5 января. А к этим дням были арестованы всего 8 или 18 молодогвардейцев. Кстати, Мащенко арестована 4 января.
   Неужели Лядская забыла судьбоносные даты?
   К.Иванцов: Подозревали, арестовали и вдруг запрос­то, не мудрствуя лукаво, освободили. Повторяю, даже без допроса.
   Мог ли Захаров, как рассказывает об этом Лядская, пойти на такое? Уверен, нет. Потому что арестованными подпольщиками с первого дня непосредственно занима­лись немцы: начальник окружной жандармерии Ренатус, начальник Краснодонского жандармского поста Шенн, его заместитель Зонс (к слову, он лично руководил след­ствием по делу "Молодой гвардии") и комендант Красно­дона Гедеман. Без их разрешения никто, тем более какой-то предатель Захаров, не мог освободить никого из заклю­ченных, подозреваемых в противодействии "новому по­рядку".
   Допускаю, Лядская говорит правду: ее, даже без доп­роса, в самом деле выпустил все-таки Захаров. Но в таком случае он сделал это отнюдь не по своей воле. Как и изна­силовал Лядскую, и забавлялся с ней. Захаров ведь хоро­шо знал: за подобные действия немцы карали. К тому же именно в те дни за аналогичные дела оккупанты сняли с должности и крепко наказали дружка Захарова, замести­теля начальника Краснодонской полиции Орлова. А уж он служил оккупантам верой и правдой, а точнее, с псо­вой преданностью и людоедской исполнительностью. И, казалось бы, мог рассчитывать на какое-то снисхождение. А вот не пожалели. И не потому, что фашисты беспокои­лись о чести и достоинстве советских граждан. Они счита­ли развлечения, любовные утехи, всевластие хотя бы над одним человеком -- удел только арийцев. А раб должен знать свое место и положение в общественной жизни [68].
   Э.Шур: Из материалов дела N20056: Лядская: "Я на­звала лиц, которых я подозревала в партизанской деятель­ности: Козырева, Третьякевича, Николаенко, потому что они у меня однажды спрашивали, есть ли у нас на хуторе партизаны и помогаю ли я им. А после того, как Соликовский пригрозил избить, я выдала подругу Мащенко -- Борц [54].
   К.Иванцов: Мои предположения относительно насто­ящих причин освобождения Лядской подтверждаются ма­териалами следствия. "Приведу лишь одну фразу из доп­роса Лядской от третьего апреля 1943 года,-- после тща­тельного ознакомления с многотомным делом Ольги Алек­сандровны пишет в одной из статей участница "Молодой гвардии" Валерия Борц.-- "Захаров предложил мне стать тайным агентом, я согласилась и обратилась с вопросом к Захарову: "Когда меня освободят?" и заявила, если это будет сделано сейчас, я обещаю во что бы то ни стало разыскать и выдать полиции Кошевого, Борц, Лопухова и Тюленина".
   <...> Замечу, кстати, в докладной записке А.Торицина от второго сентября 1943 года фамилия Лядской стоит рядом с фамилией Почепцова. И оба они названы "явны­ми предателями". Кто и когда доказал, что выводы комис­сии А.Торицина в отношении Лядской ошибочны? Ник­то. И никогда. Ибо доказать подобное невозможно: на след­ствии О.Лядская призналась, что "...являясь агентом-про­вокатором полиции, предала некоторых участников "Мо­лодой гвардии", которых потом изобличала на очных став­ках". О каких-либо физических методах воздействия на нее Ольга Александровна никогда не говорила. Правда, последнее время с подсказки некоторых досужих журналистов стала намекать: что-то подобное иногда было [68].
   В.М.: Так называемые независимые исследователи и журналисты в один голос обвиняют А.Торицина в том, что именно он якобы придумал предателей. Но А.Торицин был лишь руководителем комиссии ЦК ВЛКСМ, ко­торая собирала сведения о "Молодой гвардии", и, конеч­но, в своей "Докладной записке" использовала материалы пятимесячного следствия по делу предательства. На осно­ве тех источников комиссия отметила, что по показаниям Почепцова были арестованы 13 молодогвардейцев, по по­казаниям Лядской были арестованы 17 подпольщиков, группу Н.Сумского выдала Полянская, брат которой со­стоял в "Молодой гвардии", и Вырикова.
   В своих предложениях комиссия записала:
   "18. Войти с ходатайством в Военный Трибунал СССР о проведении показательного процесса в гор. Краснодоне над Лядской, Почепцовым, Выриковой и Полянской, пре­давших участников "Молодой гвардии" [65].
   К великому огорчению краснодонцев такой судебный процесс не был проведен.
   Сегодня трудно поверить, что журналисты лишь по невежеству сообщают, что Лядскую арестовали, когда "Молодая гвардия" уже давно была разгромлена. Также трудно поверить, что они приняли всерьез стыдливость, возникшую у Лядской после многих дней жизни с Заха­ровым в его кабинете, куда еженощно доносились душе­раздирающие крики истязаемых подпольщиков, стеснитель­ность после ужасающих картин у шурфа шахты, откуда доставали изувеченные тела ее соучеников, застенчивость женщины, которая через три месяца после "насилия" хо­рошо знала, чем грозит "самооговор" в предательстве...
   Э.Шур: Ольга Лядская реабилитирована в середине девяностых на том основании, что не являлась членом молодежной комсомольской организации "Молодая гвар­дия", а значит, не могла выдавать [54].
   С.Киселев: Уголовное дело О.А.Лядской занимает 24 тома. <...> Поэтому помощник Главного военного прокурора СССР полковник юстиции Н.Л.Анисимов знакомит меня с надзорным производством по этому делу.
   -- В том, что заявления Лядской лишь сейчас рас­смотрены по существу, есть и вина Главной военной про­куратуры,-- говорит Николай Леонидович.-- Те, кто зани­мался ими, увы, изучали лишь имеющиеся документы в деле самой Ольги Александровны. <...> И тут меня заело. Я почувствовал, что что-то здесь не так. И решил разоб­раться в деле Лядской сам, ни на кого не полагаясь. В конечном итоге мною было установлено, что, несмотря на собственноручное заявление 17-летней Ольги Лядской о предательстве и признании ею своей вины, материалы уго­ловного дела свидетельствуют о ее полной невиновности. Основанием же ареста молодогвардейцев явилась преда­тельская деятельность совершенно других людей, равно как и неосторожность самих подпольщиков [53].
   В.М.: Вот так! Его заело и он сразу установил "пол­ную невиновность" О.Лядской. До такой степени необос­нованно, беспочвенно реабилитировала "жертвы сталинс­ких репрессий" комиссия под руководством агента США А.Н.Яковлева.
   Бесцеремонные манеры, неразумность категоричных суждений в очередной раз проявил исследователь Э.Шур своей мыслью, полной абсурда: Лядская, мол, "не могла выдавать", так как не являлась членом подпольной орга­низации.
   В оправданиях З.Выриковой и О.Лядской нетрудно было заметить обман и лицемерие, искажение и замалчи­вание существенных фактов, что укрепило давние подо­зрения. Возможно, потом они сожалели о легкомыслен­ном доверии газетным адвокатам. Ведь голословные, ги­перболизированные "кошмары прошлого" рядом с обро­ненными словами правды подчеркнули фальшивость зас­тупничества.
   Так, Лядская с "искалеченной судьбой", с "прогресси­рующим туберкулезом", прошедшая "все круги ада", "ин­ститут закончила вечерний, работала, квартиру получи­ла", имеет внучку и зятя. Она "заразительно смеется, у нее ясный взгляд, она крепко жмет руку, здороваясь и прощаясь".
   Вырикова в "испорченной" жизни окончила техникум, трудилась в общепите. Она радуется: у нее "взрослый сын, внук, внучка".
   Да вот огорчение: "нам, бывшим репрессированным,-- говорит Лядская,-- часто некуда пойти за помощью". В Краснодаре, мол, создано городское общество, "врачи на дом приходят к больным, и юрист есть, и заказы выдают, как ветеранам. У нас в городе такого нет".
   Неудивительно, что за "жуткими воспоминаниями о своей загубленной молодости" не проступило ни капли сожаления о соучениках, лишенных жизни в 18 лет. На­оборот -- сквозила неприязнь к ним.
   Обидно, что миллионы лучших сынов и дочерей От­чизны легли в сырую землю, ничего не взяв от жизни. А теперь забыты. И если вспоминают, то чаще с желанием подчеркнуть бесполезность чрезмерных жертв и винов­ность в этом советских полководцев.
   В.Семистяга, Ю.Козовский: Почти 50 лет прошло с того времени, как уголовные дела Почепцова, Громова и Кулешова стали объектом нашего изучения. Итоги -- по­разительные. В протоколах допросов -- очевидные проти­воречия, грубые подтасовки.
   <...> Следовательно, мы принимаемся за уголовные дела Геннадия Почепцова и его отчима Василия Громова, чтобы поставить вопрос об их реабилитации.
   Детальный анализ материалов уголовного дела Г.Почепцова -- В.Громова, а также других материалов и доку­ментов, собственное расследование, проведенное нами, показали, что это "дело" зародилось и сфабриковано в тисках НКВД. Однако руку к этому приложили ЦК ЛКСМ Украины, ЦК ВЛКСМ, ЦК КП(б) Украины, а также це­лый ряд должностных лиц высокого ранга.
   Так что и Г.Почепцов, и В.Громов были обречены. Ведь если предателя не было, то нужно было его создать, пой­мать и покарать [50].
   А.Гордеев: Вот ...специальное сообщение наркома внутренних дел УССР Сергиенко "О гибели подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия" в Крас­нодонском районе Ворошиловградской области" от 31 марта 1943 года секретарю ЦК КП(б)У Н.С.Хрущеву. В донесении говорится: "На помощь жандармерии и поли­ции пришел Почепцов Геннадий Прокофьевич, член орга­низации, который, зная о деятельности и составе "Моло­дой гвардии", выдал разведке всю организацию... Преда­тель Почепцов Геннадий Прокофьевич арестован, ведется следствие" [39].
   В.М.: Луганские "исследователи" без каких-либо ар­гументов выгораживают предателей. И, строка в строку, как лыком по парче, шьют вину партийной и комсомоль­ской "руке", "тискам НКВД" с одной целью -- втереться в шатию строителей "нового порядка" на руинах бывшего СССР. Но не говорят, например, о коллективном обраще­нии родителей молодогвардейцев к судьям военного три­бунала. "Мы, родители погибших наших детей,-- писали они в августе 1943 года,-- присоединяем свой голос мести проклятым палачам и просим трибунал вынести суровый приговор этим мерзавцам и смертную казнь осуществить на площади, чтобы видел весь народ Краснодона, что эти негодяи получили по заслугам".
   А.Гордеев: ...Считать коллаборационизм фашистских пособников "мифом о предателях" или принимать кого-то из них за агента НКВД, как это пытаются делать неко­торые исследователи истории "Молодой гвардии", не толь­ко безнравственно, но и преступно... Фальсификация ис­тории приводит к игнорированию и современных реше­ний правоохранительных органов, в частности президиу­ма Луганского облсуда, который, выполняя закон Украи­ны от 17 апреля 1991 г. "О реабилитации жертв полити­ческих репрессий на Украине", 9 декабря 1992 года рас­смотрел заключение Луганской облпрокуратуры на уго­ловные дела по обвинению Громова и Почепцова и признал, что они осуждены обоснованно и реабилитации не подлежат.
   В.М.: Мы убедились, как в процессе защиты предате­лей криводушные искатели исторической правды прибегают к доказательствам порочным методом: грубым иска­жением истины и дискредитацией противной стороны. Таким приемом они еще более уверили, что подзащитные реабилитации не подлежат. Трудно не возмущаться неве­жеством редакций газет, широко распространивших "ис­следования", в которых вместо фактов и доказательств оценочность и эмоциональность, с помощью которых ве­дется обличение прошлого, воспитание у молодежи пре­зрения к истории Отечества. В которых вместо логики -- точный расчет на наивного читателя. А разве трудно заметить, что критику прошлого, оценку поступков полувеко­вой давности по меркам нынешней гнилой системы мора­ли, они умышленно прикрывают лоском правдоборства?
  

ОТРЫВКИ

художественного романа А. Фадеева

"Молодая гвардия" (М.: Худ. лит., 1955),

в которых фигурируют Вырикова и Лядская

   -- Я без всякого энкаведе останусь. А что? -- сердито выставляя свои рожки-косицы, сказала Вырикова.-- Раз никому нет дела до меня, останусь и буду жить, как жила. А что? Я учащаяся, по немецким понятиям вроде гимна­зистки: все ж таки они культурные люди, что они мне сделают?
   -- Вроде гимназистки?! -- вдруг вся порозовев, вос­кликнула Майя.
   -- Только что из гимназии, здрасте!
   И Саша так похоже изобразила Вырикову, что девуш­ки снова рассмеялись.
   И в это мгновение тяжелый страшный удар, потряс­ший землю и воздух, оглушил их. С деревьев посыпались жухлые листки, древесная пыль с коры, и даже по воде прошла рябь. (Гл. 1, с. 15)

* * *

   Волнение охватило их. Некоторое время они молчали.
   -- Давай наметим, с кем поговорить в первую оче­редь,-- хрипло сказал Анатолий, овладев собой.-- Может быть, начнем с дивчат?
   -- Конечно, Майя Пегливанова и Саша Бондарева. И, конечно, Лиля Иванихина. А за Лилей пойдет и Тоня. Думаю еще -- Лина Самошина, Нина Герасимова,-- пере­числяла Уля.
   -- А эта наша активистка, ну, как ее,-- пионервожа­тая?
   -- Вырикова? -- Лицо Ули приняло холодное выраже­ние.-- Знаешь, я тебе что скажу. Бывало, мы все в тяже­лые дни резко высказывались о том, о другом. Но должно же быть у человека в душе святое, то, над чем, как над матерью родной, нельзя смеяться, говорить неуважитель­но, с издевкой. А Вырикова... Кто ее знает?.. Я бы ей не доверилась...
   -- Отставить, присмотримся,-- сказал Анатолий.
   -- Скорей уж Нина Минаева,-- сказала Уля.
   -- Светленькая, робкая такая?
   -- Ты не думай, она не робкая, она застенчивая, а она очень твердых убеждений.
   -- А Шура Дубровина?
   -- О ней мы у Майи спросим,-- улыбнулась Уля. (Гл. 31, с. 238)

* * *

   Биржа труда помещалась в одноэтажном белом доме, на холме, неподалеку от районного исполкома. Неболь­шая очередь в несколько десятков человек, молодых и по­жилых, главным образом женщин и девушек, стояла у входа в здание. Валя издали узнала в очереди одноклассницу по первомайской школе Зинаиду Вырикову. Валя узнала ее по маленькому росточку и по гладким, точно приклеен­ным волосам и торчащим вперед коротким острым косич­кам и подошла к ней, чтобы попасть в очередь поближе.
   Нет, это была не одна из тех очередей, в которых не­мало пришлось постоять людям в дни войны -- и в хлеб­ной, и в продовольственной, и за получением продкарточек, и даже при мобилизации на трудовой фронт. Тогда каждый старался попасть поближе, и люди ссорились, если кто-нибудь проходил без очереди, используя знакомство или служебное положение. Это была очередь на немец­кую биржу труда, никто не стремился попасть туда раньше других. Вырикова молча взглянула на Валю недобры­ми, близко сведенными глазами и уступила ей место пе­ред собой.
   Очередь продвигалась довольно быстро,-- входили по двое. Валя, державшая у груди в потной руке паспорт, завернутый в платочек, вошла вместе с Выриковой.
   В комнате, где регистрировали, прямо против входа стоял длинный стол, за которым сидели толстый немец­кий ефрейтор и русская женщина с очень нежной розовой кожей лица и неестественно развитым длинным подбо­родком.
   И Валя и Вырикова знали ее: она преподавала в красно­донских школах, в том числе и в первомайской, немецкий язык. Как это ни странно, но фамилия ее тоже была Нем­чинова.
   Девушки поздоровались с ней.
   -- А... мои воспитанницы! -- сказала Немчинова и неестественно улыбнулась, опустив длинные темные рес­ницы.
   В комнате стучали машинки. К дверям направо и на­лево протянулись две небольшие очереди.
   Немчинова спрашивала у Вали сведения о возрасте, родителях, адрес и записывала в длинную ведомость. Од­новременно она переводила все эти данные немецкому еф­рейтору, и он заносил все это в другую ведомость по-немецки.
   Пока Немчинова спрашивала ее, кто-то вышел из ком­наты направо, а кто-то вошел. Вдруг Валя увидела моло­дую женщину со сбившейся прической, неестественно крас­ным лицом, со слезами на глазах. Она быстро прошла через комнату, одной рукой застегивая кофточку на груди.
   В это время Немчинова еще что-то спросила Валю.
   -- Что? -- спросила Валя, провожая глазами эту моло­дую женщину со сбившейся прической.
   -- Здорова? Ни на что не жалуешься? -- спрашивала Немчинова.
   -- Нет, я здорова,-- сказала Валя.
   Вырикова вдруг дернула ее сзади за кофточку. Валя обернулась, но, Вырикова смотрела мимо нее близко све­денными, безразличными глазами.
   -- К директору! -- сказала Немчинова.
   Валя машинально перешла в очередь направо и огля­нулась на Вырикову. Вырикова механически отвечала на те же вопросы, какие задавали и ее подруге.
   В комнате у директора было тихо, только изредка до­носились отрывистые негромкие восклицания по-немец­ки. Пока опрашивали Вырикову, из комнаты директора вышел паренек лет семнадцати. Он был растерян, бледен и тоже застегивал на ходу гимнастерку.
   В это время Валя услышала, как маленькая Вырикова резким своим голосом сказала:
   -- Вы же сами знаете, Ольга Константиновна, что у меня тебеце,-- вот, слышите? -- И Вырикова стала демон­стративно дышать на Немчинову и на толстого немецкого ефрейтора, который, отпрянув на стуле, с изумлением смотрел на Вырикову круглыми петушиными глазами. В груди у Выриковой действительно что-то захрипело.-- Я нуждаюсь в домашнем уходе,-- продолжала она, бесстыд­но глядя то на Немчинову, то на ефрейтора,-- но если бы здесь, в городе, я бы с удовольствием, просто с удоволь­ствием! Только я очень прошу вас, Ольга Константинов­на, по какой-нибудь интеллигентной, культурной профес­сии. А я с удовольствием пойду работать при новом по­рядке, просто с удовольствием!
   "Боже мой, что она городит такое?" -- подумала Валя, с бьющимся сердцем входя в комнату директора.
   Перед ней стоял немец в военном мундире, упитан­ный, с гладко прилизанными на прямой пробор серо-ры­жими волосами. Несмотря на то, что он был в мундире, он был в желтых кожаных трусиках и в коричневых чулках, с голыми коленками, обросшими волосами, как шерстью. Он бегло и равнодушно взглянул на Валю и закричал:
   -- Раздевайт! Раздевайт!

* * *

   Валя пришла в себя уже на улице. Жаркое дневное солнце лежало на домах, на пыльной дороге, на выжжен­ной траве. Уже больше месяца как не было дождя. Все вокруг было пережжено и высушено. Воздух дрожал, раскаленный.
   Валя стояла посреди дороги в густой пыли по щико­лотку. И вдруг, застонав, опустилась прямо в пыль. Пла­тье ее надулось вокруг пузырем и опало. Валя уткнула лицо в ладони.
   Вырикова привела ее в себя. Они спустились с холма, где стояло здание райисполкома, и мимо здания милиции, через "Восьмидомики", пошли к себе на "Первомайку". Валю то знобило, то бросало в жаркий пот.
   -- Дура ты, дура! -- говорила Вырикова.-- Так вам и надо таким!.. Это же немцы,-- с уважением и даже подобострастием сказала Вырикова,-- к ним надо уметь при­способиться!
   Валя, не слыша, шла рядом с ней..
   -- У ты, дура такая! -- со злобой говорила Вырико­ва.-- Я же дала тебе знак.
   Надо было дать понять, что ты хочешь им помогать здесь, они это ценят. И надо было сказать: нездорова... Там, на комиссии, врачом Наталья Алексеевна с городс­кой больницы, она всем дает освобождение или неполную годность, а немец там просто фельдшер и ни черта не понимает. Дура, дура и есть! А меня определили на служ­бу в бывшую контору "Заготскот", еще и паек дадут... (Гл.31, с. 241,242,243)

* * *

   В этот же день девушка с "Первомайки", Вырикова, встретила на рынке свою подругу Лядскую, с которой она сидела когда-то на одной парте, а с началом войны разлу­чилась: отец Лядской был переведен на работу в поселок Краснодон.
   Они не то чтобы дружили,-- они были одинаково вос­питаны в понимании своей выгоды, а такое воспитание не располагает к дружбе,-- они просто понимали друг друга с полуслова, имели одинаковые интересы и извлекали обо­юдную пользу из общения друг с другом. С детских лет они перенимали у своих родителей и у того круга людей, с которым общались их родители, то представление о мире, по которому все люди стремятся только к личной выгоде и целью и назначением человека в жизни является борьба за то, чтобы тебя не затерли, а наоборот,-- ты преуспел бы за счет других.
   <...> Не проявив особенного оживления, они были все же очень довольны, увидев друг друга. Они дружелюбно сунули друг другу негнущиеся ладошки -- маленькая Вы­рикова в ушастой шапке с торчащими вперед поверх дра­пового воротника косичками и Лядская, большая, рыжая, скуластая, с крашеными ногтями. Они отошли в сторонку от кишащей базарной толпы и разговорились.
   -- Ну их, этих немцев, тоже мне избавители! -- гово­рила Лядская.-- Культура, культура,-- а они больше смот­рят пожрать да бесплатно побаловаться за счет Пушки­на... Нет, я все ж таки большего от них ожидала... Ты где работаешь?
   -- В конторе бывшей Заготскота...-- Лицо у Выриковой приняло обиженное и злое выражение: наконец, она могла поговорить с человеком, который мог осуждать нем­цев с правильной точки зрения.-- Только хлеб, двести, и все... Они дураки! Совершенно не ценят, кто сам пошел к ним служить. Я очень разочарована,-- сказала Вырикова.
   -- А я сразу увидела: невыгодно. И не пошла,-- сказа­ла Лядская.-- И жила сначала, правда, неплохо. Там у нас была такая теплая компания, я от них все ездила по ста­ницам, меняла... Потом одна из-за личных счетов выдала меня, что я не на бирже. Да я ей -- фигу с маслом! Там у нас был уполномоченный с биржи, пожилой, такой смеш­ной, он даже не немец, а с какой-то Ларингии, что ли, я с ним пошла, погуляла, потом он мне даже сам доставал спирт и сигареты. А потом он заболел, и вместо него поса­дили такого барбоса, он меня сразу -- на шахту. Тоже, знаешь, не мед -- вороток крутить! Я с того и приехала сюда,-- может, схлопочу что получше здесь на бирже... У тебя заручки там нет?
   Вырикова капризно выпятила губы.
   -- Очень я ими нуждаюсь!.. Я тебе так скажу: лучше иметь дело с военными: во-первых, он временно, значит рано или поздно уйдет, ты перед ним ничем не обязана. И не такие скупые,-- он знает, что его могут завтра убить, и не так жалеет, чтобы ему погулять... Ты б зашла как-ни­будь?
   -- Куда ж заходить,-- восемнадцать километров, да еще сколько до вашей Первомайки!
   -- Давно ли она перестала быть вашей?.. Все ж таки заходи, расскажи, как устроишься. Я тебе кой-что покажу, а может, и дам кой-чего, понимаешь? Заходи! -- И Выри­кова небрежно ткнула ей свою маленькую негнущуюся ладошку.

* * *

   В эти дни была доставлена из поселка Краснодон в жандармерию Лядская, и ей дали очную ставку с Выриковой. Каждая считала другую виновницей своих злоключе­ний, и они на глазах невозмутимого Балдера и потешав­шегося Кулешова стали браниться, как базарные торгов­ки, и разоблачать друг друга.
   -- Извини-подвинься, ты была пионервожатая!..-- крас­ная до того, что не стало видно веснушек на ее скуластом лице, кричала Лядская.
   -- Ох ты, вся Первомайка помнит, кто ходил с круж­кой на Осоавиахим! -- сжав кулачки, кричала Вырикова, так и пронзая ненавистную острыми косичками.
   Они едва не полезли в драку. Их развели и подержали сутки под арестом. Потом их порознь снова вызвали к вахтмайстеру Балдеру. Схвахив за руку сначала Вырикову, а потом точно так же Лядскую, Кулешов каждой ши­пел одно и то же:
   -- Будешь еще ангела из себя строить? Говори, кто состоит в организации!
   И Вырикова, а потом Лядская, заливаясь слезами и клянясь, что они не только не состоят в организации, а всю жизнь ненавидели большевиков, также как и больше­вики их, назвали всех комсомольцев и всех видных ребят, которые остались на "Первомайке" и в поселке Красно­дон. Они прекрасно знали своих товарищей по школе и по месту жительства, кто нес общественную работу, кто как настроен, и каждая назвала десятка по два фамилий, которые довольно точно определяли круг молодежи, свя­занной с "Молодой гвардией". (Гл. 57, с. 439)

Показания бывшего полицейского Лукьянова Ф.Н.

11 ноября 1971 года

  
   В декабре 1942 года я вторично выезжал по истреблению со­ветских парашютистов, выброшенных в районе с.Ново-Александровка с Соликовским и совместно с полицейскими: Бауткиным, Давыденко, Тукаловым, Герасимовым, Красновым Матвеем, Извариным, Мельниковым и другими полицейскими.
   Во время этой операции мы расстреляли четырех парашютистов.
  
   Вопрос: Вам известны обстоятельства, при которых были арестованы члены организации "Молодая гвардия"?
   Ответ: Сразу после оккупации немцами Краснодона советские патриоты развернули активную антифашистскую деятельность.
   На стенах городских зданий стали появляться листовки, призывающие население к борьбе против немецких оккупантов. Кроме того, на самом высоком здании города, на школе десятилетке в го­довщину Октябрьской революции был водружен красный флаг.
   Неспокойно было и в районе Краснодона, где на дорогах систематически обстреливались проходившие с войсками немецкие автомашины.
   Смелые действия советских патриотов вызывали беспокойст­во у немецких оккупационных властей, но несмотря на принятые мера, выявить советских патриотов Краснодонской полиции до конца декаб­ря 1942 года не удавалось.
   В конце 1942 года на одной из улиц Краснодона ночью была разгромлена автомашина с новогодними подарками.
   Это событие еще больше привело в ярость немцев и они приказали Соликовскому во чтобы то ни стало установить и аресто­вать лиц, участвовавших в разгроме этой автомашины.
   Принятой полицией мерами на Краснодонском базаре был задержан мальчик, продававший немецкие сигареты, которые по всем данным находились в новогодних посылках для немецких солдат.
   На допросе мальчик назвал лиц, от которых он получил сигареты, в результате чего были арестованы комсомольцы Мошков и еще один подросток, фамилии которого не знаю.
   Массовые же аресты молодежи начались после того, как следователем Захаровым в полицию была привезена Лядская, которая выдала многих подпольщиков.
  
   Вопрос: Откуда вам это известно?
   Ответ: Когда Лядская была доставлена в полицию, то она содержа­лась не в камере, а в кабинете Захарова и без какого-либо принуждения добровольно заявила о существовании в Краснодоне подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия", наз­вав при этом некоторых участников этой организации.
   На основании показаний Лядской начались массовые аресты краснодонской молодежи. Так за короткий период времени было аресто­вано свыше 70 девушек и юношей, которые впоследствии приняли мученическую смерть. В уничтожении комсомольцев я также принял участие.
   <...> Арестованных вывезли на автомашине в сопровождении по­лицейских: Красинского, Новикова, Бауткина, Мельникова, Авсецина, Журавлева и других, вооруженных винтовками и автоматами, с нами также поехали четыре немецких жандарма, один из которых находился в каби­не шофера.
   Раньше нас к месту казни выехали Соликовский, Захаров, Стаценков и офицеры полевой жандармерии...
   По приказанию Соликовского с автомашины, стоявшей примерно в 40 метрах от ствола шахты N 5, я, Бауткин, Мельников и другие полицейские стаскивали по одному арестованному, снимали с них верх­нюю одежду и подводили к стволу шахты.
   Первых двух молодогвардейцев расстрелял и сбросил в ст­вол шахты офицер немецкой жандармерии, а остальных 11 человек рас­стреляли и сбросили в ствол шахты Соликовский и Захаров.
   <...>...По прибытию в полицию, Соликовский приказал мне и еще одному полицейскому возвратиться обратно на шахту N 5.
  
   Вопрос: Для какой цели?
   Ответ: Для охраны места казни, чтобы туда не подходили местные жители и не обнаружили совершенные нами злодеяния...

(Подлинник находится в уголовном деле под N 100275,

хранится в архиве КГБ при СМ СССР в гор. Москве)

  

Не факты, а эффекты

Беседа десятая

   Автор романа "Молодая гвардия" Александр Фадеев как-то сказал: "Я буду принимать покорно любую крити­ку художественных недостатков моего романа. Но я хочу сказать, что я в этом романе не вступил на путь идеализации,-- нет! Да, я утверждаю, что люди, изображенные мною, именно такими людьми и были".
   Но сегодня критика романа построена на упрощен­ном, кустарном подходе к осмысленным и обобщенным в художественном произведении явлениям действительнос­ти. Авторы оценок исходят только из личных тактических соображений.
   Еще в XIX веке литературный критик, публицист, философ В.Г.Белинский о личной оценке сказал, что она может "иметь свой вес, когда дело идет о кушаньи, винах, рысаках, гончих собаках и т.п.; тут могут быть свои авторитеты. Но когда дело идет о явлениях истории, науки, искусства, нравственности -- там всякое "я", которое су­дит самовольно и бездоказательно, основываясь только на своем чувстве и мнении..." не может служить основанием для правильных научных выводов. "Критиковать -- значит искать и открывать в частном явлении общие зако­ны... по которым и через которые оно могло быть, и опре­делять степень живого, органического соотношения част­ного явления с его идеалом" [69].
   Неужели профессиональные журналисты, исследова­тели не знают этого? А о чем бы они писали, если бы А.Фадеев литературным героям дал выдуманные фа­милии?
   Его героико-романтическое произведение высоко оце­нили многие известные писатели планеты.
   К.Иванцов: ...Напомню высказывания об этом произ­ведении хотя бы некоторых выдающихся Мастеров рус­ской литературы.
   М.Шолохов: "Пожалуй, как никто из нас -- прозаи­ков -- Фадеев обладает чудесной особенностью глубоко и взволнованно писать о молодежи, и в "Молодой гвар­дии" в полную меру раскрылась эта черта его большого таланта".
   С.Сергеев-Ценский, высказывая свои суждения о пи­сателе ... опирался на творчество М.Шолохова и А.Фадее­ва. Старый Мастер ставил рядом их книги "Тихий Дон" и "Молодая гвардия". И непременно подчеркивал: "Нужна высота творческого духа, нужны широкие горизонты", что­бы создать такие произведения.
   <...> А вот высказывание ... К.Федина: "Я не помню в истории литературы, чтобы романист в такой близости шел вслед за действительными событиями, художествен­но воплощая их в романе, как это сделано в "Молодой гвардии".
   <...> Парижская газета "Леттр Франсез" (1949 г., 3 июня), например, писала: "Если история одной цивилиза­ции и один из ее величайших моментов должны быть вы­ражены одним только литературным произведением, то в СССР таким произведением вполне может служить "Мо­лодая гвардия" Александра Фадеева" [70].
   В.М.: За месяц пребывания в Краснодоне, в сентябре-октябре 1943 года, писатель получил от свидетелей тех событий такой эмоциональный заряд, что перенесенный на страницы романа он всегда будет волновать и зажигать читателя.
   Вот эта зажигательность и стала причиной для раз­венчания его положительных героев и очернения, дискре­дитации самого писателя.
   Н.Петрова: Не улучшило, а скорее обострило обста­новку в Краснодоне посещение города известным писате­лем А.А.Фадеевым [63].
   О.Притыкин: ... Фадеев по приезде в Краснодон посе­лился у матери Олега. Родители других погибших ребят знали, что это писатель, что он собирает материал для книги об их детях, и с нетерпением ждали встречи с ним. Но ... так и не дождались. Когда же, одолеваемые любо­пытством, сами явились домой к Кошевым, услышали из уст Александра Александровича примерно следующее: "Необходимости в этих встречах нет. Я уже собрал доста­точно материала: думаю, общая картина мне ясна" [36].
   В.М.: Только гнусный негодяй способен приписать такое А.А.Фадееву. А доктору наук скажу: не обострял писатель обстановку, не обострял!
   В те дни Красная Армия полностью освободила Дон­басс и многомесячный гул дальнего боя затих. Земля, по­литая кровью и слезами, одарила людей высоким урожа­ем, и тачки, вздыбившись оглоблями от перегруженности початками кукурузы, подсолнухами, тыквой, со всех сто­рон стекались в город. А во дворах кипела молотьба. Но военная обстановка оставалась, и все работали с большим напряжением. И писатель -- тоже: редко кому довелось видеть столько горьких материнских слез. А многие роди­тели, чтобы не убиваться на чужих глазах, не теребить еще живую сердечную рану, отказались от встречи с писа­телем. Так что матерей одолевало не "любопытство", а горе.
   Но ложь пачкуна понадобилась главному редактору В.Выхованцу, чтобы распространить ее 700 тысячам чита­телей газеты именно в юбилей "Молодой гвардии"...
   Дабы заткнуть за пояс авторов прежних "сенсаций" и поводить за нос читателей, журналист выдал и такую не­лепицу: дескать, на научно-практической конференции в Краснодоне "не исключено, что будут оглашены до сих пор неизвестные документы о деятельности юных под­польщиков. Возможно, благодаря им хоть на часть вопро­сов прозвучат внятные ответы".
   Однако невежд, приткнувшихся к незнакомой теме, не оказалось, и оглашать "неизвестные документы" не при­шлось.
   Ю.Заранкин: Очевидцы вспоминают, как увлеченно и в то же время скрупулезно собирал писатель материал для романа, посещая все места, так или иначе связанные с деятельностью молодогвардейцев, расспрашивал очевид­цев героических дел подпольщиков. Приехав в Москву, Фадеев отключает телефон. Никаких дел, никакой рабо­ты, кроме "Молодой гвардии". Он пишет эту книгу с по­истине фанатичной увлеченностью. По 15-20 часов за пись­менным столом ежедневно.
   <...> Еще ни одна советская книга не получала столь быстрого, столь мощного всенародного признания [71].
   Л.Осьмухина, сестра молодогвардейца В.Осьмухина: В 1946 году вышел в свет роман Фадеева "Молодая гвар­дия", воспитавший не одно поколение советских граждан. Писатель побывал в семьях, был несколько раз у нас. Очень симпатичный, интересный человек [72].
   Н.Кононова: Много негативных эмоций у некоторых матерей погибших краснодонцев вызвал тот факт, что Торицын, а позднее Александр Фадеев, собиравший мате­риал для своей будущей книги, неизменно поселялись в доме у Елены Николаевны Кошевой [57].
   В.Семистяга, Ю.Козовский: Отдельный разговор о роли матери Олега Кошевого в трактовке мифов о "Мо­лодой гвардии"...
   Общеизвестно, что Елена Николаевна имела исклю­чительное влияние на Фадеева. В дни пребывания в Крас­нодоне он жил в ее квартире. Допускали к нему только тех посетителей, которые разделяли версию Е.Н.Кошевой о ее сыне. Угрозами и запугиваниями отвечала Елена Николаевна тем, кто намеревался сказать хоть слово про­тив официального мнения! [50].
   В.М.: Рассуждают, как слепые о красках.
   Во-первых, в те месяцы у посетителей Фадеева не было никакого "официального мнения". Во-вторых, родители, которые беседовали с А.Фадеевым, были подавлены горем и не занимались дележом мнений или каких-то версий. А факт поселения кого-то где-то был обыденным, житейс­ким, так как в городе не было гостиницы. Торицына и Фадеева поселили в квартиру Кошевых, как в более про­сторную и благоустроенную, чем у других жителей города. И только ОНО, бесплодное, может приписать "нега­тивные эмоции" от этого мелкого, прозаичного факта ма­терям, охваченным тяжелыми переживаниями.
   В-третьих, подавляющее большинство родителей мо­лодогвардейцев не знали Кошевых вообще, так как жили не в центральном районе города, а в поселках.
   В-четвертых, склока, которую "исследователи" выда­ют за достоверный и существенный факт, возникла через несколько лет. И о ней писатель говорил прямо и откро­венно. Вот, к примеру, отрывок из ответа секретарю ЦК ВКП(б) А.А.Жданову:
   "6 марта 1948 г.
   Письмо X. в части освещения деятельности "Молодой гвардии" отражает ту обывательскую возню, которую под­няли над памятью погибших юношей и девушек некото­рые из родителей и кое-кто из оставшихся в живых чле­нов этой молодежной организации.
   Цель этой возни: задним числом возвысить себя, сына или дочь из своей семьи, а заодно и всю семью, для чего -- принизить и опорочить тех из героев "Молодой гвардии" и их семьи, которые получили более высокую награду правительства или более высоко были оценены нашей пе­чатью" [73].
   К чести юных подпольщиков: таких родителей оказа­лось немного. Но теперь обывательскую возню вокруг "Молодой гвардии" учинили луганские "исследователи" и иже с ними.
   Выступая перед читателями романа Фадеев рассказывал:
   "Я выехал на место событий, пробыл там около месяца, опросил большое число людей. Побывал в семьях молодогвардейцев, беседовал с их товарищами по школе, с учителями и, таким образом, дополнил материал, предоставленный мне комиссией. Кроме того, я ознакомился с материалом допроса предателя Кулешова, служив­шего при немцах, помогавшего немцам в расправах над членами "Молодой гвардии". ...Я встречался с рядом партизан и подпольных работников не только Краснодона, но и других районов Ворошиловградской области",
   ".. .Я мог иметь все до мельчайших деталей: знал о характере, о наружности, о взаимоотношениях и т. д., не говоря о том, что я весь месяц жил у родни Кошевого и ко мне приходили родители других молодогвардейцев".[102, с.595]
   В Центральном государственном архиве литературы и искусства СССР хранятся записи, которые делал Фадеев в Краснодоне. Скажем, записав рассказы Кошевых, матери и сестры Вани Земнухова, сестер Иванцовых, матери Ульяны Громовой, он беседует с М. А. Борц и ее дочерью Люсей и записывает в блокноте:
   "Ее пытали и били. Какие у нее серьезные взрослые глаза и какая навечная горькая от оскорбления складка губ!
   Мать Осьмухина. Резкий голос. Она перенесла и испытала такое и познала такое, что навсегда ее сделало бесстрашной. Как прекрасно она сказала о находящихся еще на свободе полицейских: "Если власть их не возьмет, мы их сами поубиваем".
   Как и все, мать Володи Осьмухина особенно чувствует и под­черкивает дикость, тупость, бескультурье немецкое. Вообще русские люди, испытавшие немецкое засилье, относятся к ним презрительно-брезгливо" (ЦГАЛИ, ф. 1628, оп. 1, ед. хр. 65, лл. 42--43 об.).
   Собрав материалы в Краснодоне Фадеев сказал: "Будь ты хоть семи пядей во лбу и как бы ты ни был талантлив, выдумать это или домыслить - невозможно".
   В.Семистяга, Ю.Козовский: Игнорируя неоспоримые факты, что роман был художественным, а не документаль­ным произведением, обком "выявил", что А.А.Фадеев по­казал борьбу молодогвардейцев как стихийный процесс, который возник и развивался до своего трагического кон­ца без влияния коммунистов-подпольщиков, а сами они нарисованы как жертвы своей неорганизованности. Об­ком раскритиковал роман за отсутствие роли компартии, за стихийные отступление и эвакуацию.
   <...> На таких условиях не выполнить социальный заказ системы А.А.Фадеев не мог [50].
   Н.Петрова: Фадеев ... немедленно "взял под козырек", так как по опыту знал беспощадную мощь идеологическо­го диктата Системы. В итоге он пошел на существенную переработку текста романа. У молодогвардейцев в романе появились партийные наставники и руководители. Идея ведущей и направляющей роли ВКП(б) вновь продемон­стрировала свою всепобеждающую силу [63].
   В.М.: Зачем же так, доктор наук, примитивно, по се­годняшнему демошаблону? Негоже ученому-историку быть политическим флюгером.
   Если нынешнему режиму понадобилось насадить иде­ологию украинского национализма, то он не только про­пагандирует мнимую героику "самостийницкого" движе­ния ОУН и УПА в псевдодокументальных фильмах, ро­манах, повестях и статьях, но и стремится мифы о борьбе бандеровцев с фашизмом утвердить постановлением госу­дарственной власти -- законом страны. Советская власть мифы не узаконивала. И А.Фадеев написал не закон СССР, а художественный роман. А критика любого произведе­ния не только правомерна, но и необходима.
   Вот В.Семистяга и Ю.Козовский выступили в роли фундаторов "новой истории" краснодонского подполья, с помощью которой жаждут освободить место для национа­листических героев. А что хотят доказать? И в первичных документах, и в первой редакции романа не было "влия­ния коммунистов-подпольщиков". Действительно и то, что система и образ жизни требовали художественных произ­ведений, которые бы воспитывали честных и высоконрав­ственных коллективистов, интернационалистов и патрио­тов своей Родины.
   Над такими благородными "заказами" работали луч­шие инженеры человеческих душ. Талантливые книги А.Фадеева и К.Симонова, О.Гончара и Л.Леонова, А.Тол­стого и М.Шолохова, И.Стаднюка и Ю.Бондарева, В.Кар­пова и Ю.Збанацкого, Н.Тихонова и Б.Горбатова, И.Эренбурга и Б.Полевого, Г.Березко и А.Чаковского и многих других о борьбе советского народа с фашизмом, его воен­ном и трудовом героизме воспитали десятки миллионов людей.
   На II съезде советских писателей М.Шолохов выска­зал коллективное мнение делегатов: "О нас, советских писателях, злобствующие враги за рубежом говорят, буд­то бы мы пишем по указке партии. Дело обстоит несколько иначе: каждый из нас пишет по указке своего сердца, а сердца наши принадлежат партии и родному народу, ко­торым мы служим своим искусством" [74].
   А кому принадлежат сердца нынешней пишущей бра­тии? Чей заказ они выполняют? Ранее уже был ответ.
   В.Никифорова: ...Орден Октябрьской Революции в 1968-м получен [ВЛКСМ] за воспитание молодежи в духе преданности Родине.
   ...Именно это качество в течение пятидесяти с лиш­ним лет выбивает мировая закулиса из сознания советс­ких людей. Десять лет ее рекруты на территории бывших советских республик цинично мажут чистые имена, светлые идеи грязью, "забивают гвозди в гроб коммунизма". Но впустую: видно, не от той крышки те гвозди. Или шляпки у них не с той стороны. А имена Зои Космодемь­янской, Олега Кошевого и всех молодогвардейцев, Александра Матросова, Лизы Чайкиной, светятся [75].
   В.М.: Об отношении к "руководящей и направляю­щей" роли коммунистической партии А.Фадеев сказал ши­рокой общественности искренне и прямо. Так же, как вот в этом письме от 31 марта 1948 года другу юности, участ­нику большевистского подполья во Владивостоке Г.Х.Цапурину:
   "...Вполне справедливы претензии наших старших то­варищей большевиков на то, что роль партии в романе недостаточно отражена. Партия в романе показана глав­ным образом через Шульгу и Валько, которые плохо организовали подполье, провалились сами и провалили все дело. Конечно, такие случаи бывали. Но по опыту нашего подполья при Колчаке, ты сам знаешь, что большевики неплохие организаторы и этим побеждают. Поэтому сле­довало бы в романе, получившем такое большое народное распространение, показать эту сильную сторону больше­виков.
   Вот это я и собираюсь сделать..." [73].
   После выхода в свет романа "Молодая гвардия" автор получил более 18 тысяч писем с отзывами и дополнитель­ными сведениями, и с их учетом вторая редакция романа стала более правдивой и достоверной. И только злые не­вежды могут говорить, что Фадеева "заставили почти под диктовку переписать книгу".
   В.Саватеев, доктор филологических наук: ...Главным творческим делом для А.Фадеева в годы войны стало со­здание романа "Молодая гвардия" -- произведения ро­мантического склада, документального в своей основе, но художественного по жанру, методу, по силе обобщения. У романа, как известно, была непростая судьба. <...> ...До сих пор за ним тянется некий шлейф переделанного "по указке". Внешне это как будто верно, однако излишние спекуляции на этом едва ли правомерны; во всяком слу­чае бесспорно, что доработка была произведена писателем мастерски, не механически, а художественная ткань рома­на обогатилась новыми образами, сюжетными линиями [76].
   В.М.: Известный русский публицист И.С.Аксаков ска­зал: "Для патриотизма важны не только воинские подви­ги, но и подвиги духа". Этой формуле соответствует ро­ман А.Фадеева, написанный очень жизненно.
   А отвергать партийное руководство "Молодой гвар­дии" и утверждать "борьбу молодогвардейцев как сти­хийный процесс" абсурдно.
   Патриотизм молодогвардейцев, их воля, вера в побе­ду, откровенное презрение к врагам были воспитаны ком­мунистической партией. Создавая подполье, они выпол­няли указание партии. Значит, комсомольцы-подпольщи­ки были настоящими коммунистами. И не важно, кто именно стал их организатором.
   Когда наши военные, отступая, покидали Краснодон, и старший лейтенант И.Г.Дубченко предложил моей сест­ре, Нине Минаевой, уехать с ними, она решительно отка­залась: "Если мы будем оккупированы,-- сказала Нина,-- будем тоже вести партизанскую борьбу". "Я ей сказал,-- писал нам с фронта И.Г.Дубченко,-- что она еще молода и для того, чтобы организовать партизанский отряд, нужны люди и руководитель. Нина молодецким взглядом и свер­кающими глазами уставилась мне в глаза и сказала: "Силы у нас есть и руководитель тоже есть". Чувствовалась в ней твердая решимость и уверенность в правоте задуман­ного плана. Я больше не стал возражать, пожелали друг другу успехов и, попрощавшись, расстались". (Действую­щая армия, 18 декабря 1943 года, полевая почта N 42769).
   В доказательстве отрицания партийного руководства "Молодой гвардией" добросовестные исследователи обя­заны опровергнуть известные факты. Например, доказать, что Евгений Мошков, один из организаторов подполья, не был коммунистом, что вместе с молодогвардейцами не были арестованы и казнены десять коммунистов-подпольщиков. Опровергнуть должны и хотя бы вот это свидетельство Н.И.Ковальской (Ганночкиной) о совместных допросах молодогвардейцев и коммунистов:
   "На моих глазах допрашивали Улю Громову. Что ее ни спрашивали, какими словами только ни обзывали, она не отвечала. Тогда полицай с Грачевника Попов Виктор так ударил ее по голове, что у нее гребешок переломился. "Подними!" -- закричал он, и начал бить по лицу и где попало. Когда я мыла пол уже в коридоре, Улю без созна­ния перетащили в камеру...
   Такая участь постигла всех других девушек. Но как им ни тяжко было, они пели. Ребята в соседних камерах подхватывали. В камеры врывались полицаи. Но песни неслись по всей тюрьме.
   <...> Однажды, когда я мыла пол в комнате пыток, допрашивали Соколову, старую партизанку (Соколова Н.Г. была связной в партийном подполье -- В.М.). Она крича­ла палачам: "Я прожила свою жизнь хорошо. Но вам, га­дам, не хозяйничать на русской земле! Придет время, по­гонят вас, собак!" На нее посыпались розги, кулаки. Она упала без сознания. В это время ввели Нину Минаеву и Любу Шевцову. Стали допрашивать Минаеву. Но она сто­яла молча и глядела на Соколову. "Отвечай! Говори, стерва! Будешь молчать -- то же будет и тебе!" "Я ничего на скажу. Можете бить",-- тихо сказала Нина. Тогда сам начальник полиции Соликовский подскочил к ней и со всей силы ударил в лицо. Она перегнулась, но не упала. "Ух, гады, изверги!" -- простонала Нина. Тут поднялся немец, дал полицаю плеть, и тот дурак рад стараться. Мне приказали принести воды. Я принесла два ведра. Одно вылили на Соколову, другое -- на Минаеву.
   <...> Если б вы видели эти плети! Мне и сейчас страшно вспомнить о них. Это кожаные ленты с узлами, сплетен­ные косой. Когда я мыла пол, то боялась даже дотронуть­ся до них".
   Но "исследователи" не касаются этой реальности и свое отрицание партийного руководства, понимаемого по академическим критериям, строят не на фактах, а выво­дят на кофейной гуще. И все же гадательные суждения, даже при различных подходах к этой теме, будут всегда, потому что истину унесли с собой казненные подпольщи­ки.
   Ю.Заранкин: ...Никакой сверхопеки над Фадеевым не было. Он всегда достаточно смело и принципиально от­стаивал свои позиции. Прислушиваясь в то же время к дельным советам. И если соглашался, то не по принужде­нию, а опять-таки как принципиальный художник и убеж­денный коммунист [71].
   В.Саватеев: ...Творческий опыт создания "Молодой гвардии" не был забыт. Он по-своему отразился в произ­ведениях таких писателей, как Ю.Бондарев, М.Алексеев, В.Быков, Б.Васильев... Таким образом, продолжая героико-романтические традиции литературы 20-30-х годов, А.Фадеев сам был необходимым звеном в непрерывной цепи художественных традиций. И это его место в исто­рии нашей литературы неоспоримо... [76].
   В.Борц, член "Молодой гвардии": Выражаю свое вос­хищение талантом писателя. Он сумел точно передать са­мобытные черты Олега, Ули, Любы, Сережи и других, показать их мужество, преданность социалистическому Отечеству. Этого никому не оспорить.
   А.Голенков: Валерия Давыдовна, когда началась фальсификация истории "Молодой гвардии"?
   В.Борц: 11 мая 1956 года ... нас, пятерых из бывших тогда живых молодогвардейцев, а также А.А.Фадеева при­гласил к себе на дачу под Москвой Н.С.Хрущев. Там он завел разговор о ... прощении (за давностью лет) предавшего (под пытками) членов штаба "Молодой гвардии" Виктора Иосифовича Третьякевича. Оказывается, он был сыном друга Н.С.Хрущева, земляка из с.Калиновка Курс­кой области. Мол, никто из нас негарантирован, что вы­держит пытки. Четверо из нас высказались, от неожидан­ности, видимо, как-то неопределенно. Я же сказала, что, конечно, не могу ручаться, что выдержала бы пытки. Но ... мы же давали клятву, в которой говорилось, что если кто-то из нас даже под пытками выдаст товарищей, то -- "пусть будет проклятье ему на всю оставшуюся жизнь" и т.д. Хрущеву это не понравилось. Он стал горячо что-то не­связное говорить. Мы молчали. Вдруг вскакивает А.А.Фа­деев и гневно бросает в лицо Хрущеву, что он -- бывший троцкист и еще что-то. Хрущев страшно покраснел. Фаде­ев жутко побелел.
   Произошла очень некрасивая сцена... Я об этом еще не рассказывала... И не знаю, надо ли говорить... Но встреча та была прервана. "До лучших времен",-- как сказал Хру­щев. (Он очень был взволнован). Встреча так и не повто­рилась. (13 мая, т.е. через 2 дня, как известно, А.Фадеев ... застрелился -- А.Г.) [67].
   В.М.: Наши враги хорошо знают насколько велика роль писателя в воспитании зрелого и настоящего гражданина Отечества. И потому с помощью газетных, радио- и теле­мерзавцев массированно заглушают героическое слово со­ветских писателей.
   Чтобы основательно потоптаться по авторитету А. Фа­деева, на российском государственном телеканале РТР дважды, 26 апреля и 10 августа 1997 года была передача "Старая квартира. Год 1952-й". Сценарист В.Славкин использовал Лядскую как эффектный зачин композиции: она в видеозаписи с затемненным лицом отказывается уча­ствовать в этой передаче.
   О.Лядская: ...Я не за себя боюсь. Сколько той жизни осталось.
   Т.Островский (кор.РТР): Она отказалась от поездки в Москву и вообще отказывается от каких-либо интервью. Человеку очень страшно. Ей страшно за свою внучку, страшно за свою дочку, ей страшно за зятя и вообще за всю семью. Она боится. Хотя она невиновна. Она реаби­литирована в 1990 году. И тем не менее она считает, что если она покажется где-то на телевидении, волна подни­мется опять против нее, опять будут обвинять в преда­тельстве...
   В.М.: Позвольте, что же случилось? Почему скрыто лицо? Ведь оно в крупном плане попало на глаза почти 8 миллионам читателей "Огонька". И вспомните статью Киселева: после освобождения из лагеря в 1956 г. она не сменила фамилию и "возвратилась туда, где ...ее каждая собака знала". Она пояснила: "Мои земляки понимали побольше Фадеева. А потому и не держали меня за преда­тельницу, не верили в это. За все время никто и намеком не упрекнул" ...
   Г.Гурвич (ведущий "Старой квартиры"): Здесь в ка­честве героя должна была присутствовать оклеветанная когда-то и реабилитированная Ольга Лядская. Здесь мог бы присутствовать и Виктор Третьякевич, который по фильму -- предатель (?) и впоследствии получил звание Героя Советского Союза (?). Посмертно, конечно. Здесь мог быть и сам Фадеев, как участник этой истории.
   Судьба Лядской определилась во многом именно ро­маном Фадеева (?). Когда он писал роман, НКВД подало ему документы, где Лядская и Вырикова без всяких дока­зательств значились предателями, как уцелевшие просто в этой истории. Но после выхода романа (?) Лядскую приговорили к расстрелу (?!). Однако у Лядской обострил­ся прогрессирующий туберкулез и ей заменили это Степлагом... Она полностью реабилитирована. И тем не менее она боится... Она не хочет справедливости. Почему?..
   В.М.: Поистине, рожденный ползать -- не врать не может. Странно: среди большой аудитории не нашлось тех, кто опроверг бы эту чушь. Или хотя бы спросили: почему Вырикову не осудили после выхода романа? Но ораторы из зала отрепетировано забросали камнями ро­ман "Молодая гвардия", А.Фадеева, Сталина за "поротую спину" Лядской, за "рубец на сердце" кинорежиссера С.Ге­расимова, за журналиста К.Костенко, которого якобы "пе­ретаскали по всем кабинетам ЦК комсомола".
   Намеченный сценарием ответ на вопрос "почему бо­ится Лядская", высказал в концовке своего стиха артист и поэт (может, и в дуду игрец) О.Анофриев, которую он изрек истово и с надрывом: "Мгновение, увы, останови­лось. И как болезнь, как сон, как атавизм, как призрак, как напасть,-- скажи на милость, меж нами снова бродит ком­мунизм"...
   Выходит, разыгран примитивный фарс, чтобы разжа­лобить зрителей, вызвать сочувствие жертве "неимовер­ной жестокости", а главное, внушить презрение к про­шлому своего народа.
   Г.Гурвич: Последнюю точку в этой истории поставил сам Фадеев. Вот фраза из его предсмертного письма: "Жизнь моя, как писателя, теряет всякий смысл, и я с превеликой радостью, как избавление от этого гнусного существования, где на тебя обрушивается подлость, ложь и клевета, ухожу из этой жизни".
   В.М.: Только невежды да архиплуты могут историей "Молодой гвардии" обусловить смерть писателя.
   О.Трачук: Содержание письма наводило на мысль, что, вероятнее всего, причиною самоубийства Фадеева стали угрызения совести. После смерти Сталина начали возвра­щаться из заключения коллеги писателя, попавшие под машину репрессий, а Фадеев, как Генеральный секретарь Союза писателей, в свое время ставил визу под их приго­ворами [61].
   В.М.: Очередной черный вымысел.
   В.Саватеев: ...Недавний биографический справочник "Деятели отечественной истории" (автор А.Шикман). В нем ничтоже сумнящеся говорится, что А.Фадеев уже в 20-30-е годы "согласился стать проводником партийных требований в литературе". И далее: "...теоретик "социали­стического реализма" Фадеев, выполняя волю партийных вождей, громил А.Платонова, Зощенко, Ахматову", уча­ствовал в репрессиях, а потом "терзался муками совести".
  
   <...> "Переосмысление" творчества и личности писа­теля здесь служит целям кардинальной "перекройки" истории русской литературы XX века, ее ключевых фигур [76].
   В.М.: Михаил Алексеев, известный советский писа­тель, Герой Социалистического труда, лауреат Государ­ственных премий СССР и РСФСР, с благодарностью от­зывался о А.Фадееве, писал: "...Кто из литераторов из моего и даже более старшего поколения не успел погреться об его (Фадеева) сердце".
   Известный украинский писатель Олесь Гончар сказал об Александре Фадееве так:
   "Жизнелюб, натура глубоко творческая, человек от­крытой мужественной души. Его любило писательское товарищество. Он был выдающимся лидером творческой интеллигенции, ибо чувствовал, я уверен в этом, органи­ческую потребность отстаивать справедливость, защищать людей творческих от дискриминации со стороны вельмож­ных невежд и черносотенцев".
   Этих, и многих других литературных авторитетов, со­временников А.Фадеева и его собратьев по перу, не удас­тся опровергнуть никаким продажным борзописцам.
   В.Саватеев: ...Все с той же целью компрометации Фа­деева нередко используется своеобразная тактика двой­ных стандартов по отношению к нему. В частности, он как руководитель творческого союза и как активный участник литературного процесса много и порой резко критиковал своих коллег -- писателей. Но в одном случае его право на критику сегодняшними "либеральными" авторами при­знается и одобряется (это касается, например, критики Ф.Панферова, В.Ажаева, А.Жарова, А.Первенцева, А.Сафронова и др.), в другом же случае ей приписываются со­знательно злокозненный, злокачественный смысл и зна­чение, такая критика объявляется не иначе как "донос"... (это можно отнести, например, к критике И.Эренбурга, В.Гроссмана, Гурвича, Юзовского и др.) [76].
   К.Иванцов: Многих, очень многих отвел он от тюрь­мы и лагеря: письменно ручался в их честности, порядоч­ности, неподкупности, ходатайствовал о помиловании и реабилитации, а после выхода на свободу помогал устро­иться в жизни, обрести почву под ногами. Одно лишь перечисление тех имен заняло бы немало места. Потому ограничусь лишь некоторыми фамилиями: П.Антокольс­кий, И.Апряткин (товарищ юности), М.Булгаков, О.Бергольц, А.Довженко, Н.Заболоцкий, И.Певзнер (герой гражданской войны), Б.Пастернак, Л.Соловьев, А.Твардовский... [77].
   В.М.: Истинный повод для дерзостного поступка, при­чинную связь А. Фадеев описал ясно, в здравом смысле и убедительно. Возможно, та последняя встреча с Н.Хруще­вым и стала каплей для смертной чаши. Вот некоторые строки из его предсмертного письма:
   "Литература -- это святая святых -- отдана на растер­зание бюрократам и самым отсталым элементам народа, из самых "высоких" трибун -- таких, как Московская кон­ференция или ХХ-й партсъезд,-- раздался новый лозунг "Ату ее!" Тот путь, которым собираются "исправить" по­ложение, вызывает возмущение: собрана группа невежд, за исключением немногих честных людей, находящихся в состоянии такой же затравленности и потому не могущих сказать правду,-- и выводы, глубоко антиленинские, ибо исходят из бюрократических привычек, сопровождаются угрозой все той же "дубинки". "Литература отдана во власть людей неталантливых, мелких, злопамятных". "Ли­тература -- это высший плод нового строя -- унижена, затравлена, загублена".
   "Жизнь моя, как писателя, теряет всякий смысл, и я с превеликой радостью, как избавление от этого гнусного существования, где на тебя обрушивается подлость, ложь и клевета, ухожу из этой жизни.
   Последняя надежда была хоть сказать это людям, ко­торые правят государством, но в течение уже 3-х лет, не­смотря на мои просьбы, меня даже не могут принять".
   Так что погиб А.Фадеев борцом за истину. Погиб сме­ло и решительно. Об этом умалчивают нынешние приспо­собленцы, почитатели первого недалекого "реформатора" и борца за культ двуличности Н.С.Хрущева.
   Л.Ягункова: ...Я с глубоким внутренним подъемом про­изношу фадеевские слова: "Он думает, он у нас жизнь прекратил... Наша-то жизнь навек, а он кто?" Он -- это оккупант, он -- это предатель-"демократ"... Но оккупанту вместе со всеми прихвостнями одна дорога -- вон! [78].
   В.М.: А вот статисты "Старой квартиры", вроде бы серьезные, порядочные, а отдельные -- даже "заслужен­ные", в атмосфере очевидного искажения истории, вос­торженного надругательства над мертвыми, выглядели жалкими и трусливыми -- телеэкстрасенсы РТР с легкос­тью окашпировали их, очумачили и довели до гипноти­ческих слез умиления...
   Конечно, всю фактическую неряшливость, умышлен­ную ложь, голословность, явные противоречия и субъек­тивные пристрастия к "Молодой гвардии" обязаны были заметить редакции газет, журналов, телекомпаний. Но, как говорится, им нужны не факты, а эффекты. Цель же таких эффектов сформулирована в доктринах Даллеса и Кеннеди.
   И как парадокс может быть восхищение дальновидны­ми решениями прозорливых стратегов:
   "Из литературы и искусства, например, мы постепен­но вытравим их социальную сущность... Литература, теат­ры, кино -- все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески под­держивать и поднимать так называемых художников, ко­торые станут насаждать и вдалбливать в человеческое со­знание культ секса, насилия, садизма, предательства,-- сло­вом, всякой безнравственности... [3].
   Это предназначение наше в рыночной стихии стало не кричащей реальностью, а серой обыденщиной. К счастью, пробуждающийся разум, даже невольным и поверхност­ным взглядом, уже начинает распознавать эффектные трю­ки и выявлять гибридную лжеправду.

Отзвуки прошлого

Беседа одиннадцатая

   С первых же дней Великой Отечественной войны А.Фа­деев живет заботами фронта. Корреспондент "Правды" и Совинформбюро, он не раз выезжал в действующую ар­мию, стремился туда, где происходили главные события, и все хотел видеть собственными глазами. Несколько ме­сяцев он провел в блокадном Ленинграде, был в окруже­нии под Ржевом, где долго питался вместе со всеми за­мерзшими трупами лошадей.
   "Вот тут-то мы, военные корреспонденты, и узнали, что за человечище Александр Фадеев. И полюбили его, вы­сокого, красивого, уверенного, доброжелательного, неунывающего, умеющего в самые тяжкие минуты излучать какой-то нешумный, светлый, чисто фадеевский оп­тимизм",-- так написал Борис Полевой в своих нюрнбер­гских дневниках "В конце концов".
   Возможно, именно здесь, под Ржевом, в экстремаль­ных условиях, Фадеев понял, что главной силой в борьбе с фашизмом является патриотизм. И когда ЦК ВЛКСМ попросил его написать книгу о героическом подполье в Краснодоне, он не раздумывая взялся за перо, и 15 сен­тября 1943 года в "Правде" был опубликован его очерк "Бессмертие". Не отступая от свидетельств очевидцев, А.Фадеев рассказал о боевых действиях и смелых опера­циях молодогвардейцев, об их мужестве, с которым они встретили смерть. Но в романе Фадеев не выпячивал дея­тельность подпольщиков, свое внимание сосредоточил на их образах. Вот что сказал он сам:
   "Мой роман построен на фактах. Вместе с тем, ко­нечно, это не история, это, часто, подлинные факты, и все-таки в них много художественного вымысла...
   Кто может сейчас сказать, о чем разговаривали, что думали, переживали, юноши и девушки и в часы свершения своих героических дел, и в часы дружеских бесед? Об этом можно только догадываться. Значит, это и действитель­ная история, и в то же время художественный вымысел. Это -- роман" [79].
   Чего же хотят от романиста теперешние образованные историки и журналисты? Ведь здравым умом нетрудно понять: А.Фадеева поразила выразительность коллектив­ного подвига новой молодежи, первого поколения воспи­танников советского строя. И он в образах молодогвар­дейцев обобщил черты, "неповторимый облик этого поко­ления".
   "Я очень охотно взялся за роман, чему способствовали некоторые автобиографические обстоятельства, - говорил он на читательской конференции в декабре 1946 г. - Собственную юность я начинал тоже в подполье (1918 год). Судьба так сложилась, что первые годы юности прохо­дили в шахтерской среде. Потом пришлось учиться в Горной академии. И наконец, в 1925--1926 годах много пришлось работать в соседнем с Краснодоном шахтер­ском округе. Поэтому быт Донбасса и шахтерский быт были мне хорошо известны.
   <...> Что произвело на меня наиболее сильное впечатле­ние?
   Мой ответ таков: характер этой молодежи, которую мне предстояло изобразить в романе. Невольно приходи­ло на ум сравнение с молодежью моей юности. Подав­ляющее большинство молодогвардейцев было интелли­гентными молодыми людьми, в то время как в нашем подполье интеллигентных молодых людей -- революцио­неров было чрезвычайно мало <...> Что же касается рабочей молодежи, то это была чудесная молодежь, очень революционно настроен­ная. Но она была полуграмотной, ее революционность была в основном стихийной. Очень многие из них не были знакомы с политической литературой. Многие окончили начальную школу, церковноприходскую или даже были совсем неграмотными. Вот какова была молодежь в мое время. В Краснодоне мы видим другую картину: люди с образованием, воспитанные советским обществом, вста­ли на борьбу. Люди, у которых революционное сознание является ясным, а не стихийным. Ведь молодогвардейцы по своему происхождению не представляли из себя что-нибудь выдающееся. В большинстве это были дети шах­теров. Ваня Земнухов был сыном сторожа, у Вали Борц отец и мать работали учителями. И сами молодогвардей­цы не представляли собой ничего исключительного. Это были типичные, всем нам знакомые молодые люди, уча­щиеся наших школ. Именно потому, что это самая обык­новенная наша советская молодежь, вышедшая из самых обыкновенных рядовых советских семей, -- именно поэто­му вся деятельность "Молодой гвардии" заслуживает то­го, чтобы ее изобразить в художественном произведении как нечто типичное для всей советской молодежи.
   <...> Наши юноши и девушки из книг и рассказов взрослых, из прежней своей общественной работы в школе и пионерских отрядах, в комсомольских организациях усвоили многие методы организации, присущей старому поколению большевиков. Конечно, многое приходилось нащупывать наново. Многое они открывали на практике, о многом догадывались. Но факт остается фактом, что молодое поколение пошло по традициям старых больше­виков. Эти обстоятельства кажутся мне самыми приме­чательными. Во-первых, это молодежь обыкновенная для нас с вами и необыкновенная по сравнению с молодежью капиталистических стран. Во-вторых, это молодежь, вос­питанная на традициях прошлого и являющаяся продол­жательницей дела старшего поколения.
   Вот эти два момента являются самыми замечатель­ными во всей деятельности "Молодой гвардии". [102, с.130-131]
   Советская власть оберегала вековые традиции общин­ного уклада жизни, и все виды искусства нацелила на уг­лубление коллективистской психологии, на морально-нрав­ственное формирование человеческой личности. Человек труда -- рабочие и крестьяне -- тот, кто всех "кормил и поил", получил право быть главным героем на страницах большой литературы.
   Молодежь зачитывалась произведениями русских и советских писателей, книгами иностранных авторов, ко­торые массовыми тиражами выпускало основанное в 1918 году М.Горьким издательство "Всемирная литера­тура".
   Родители будущих молодогвардейцев, погруженные в заботы о детях, были преимущественно малограмотные и не имели познаний в семейном воспитании. Но их поря­дочность, трудолюбие, бесхитростность, откровенность в общении, правдивость были образцами для их детей.
   И писатель одну из основных идей романа выразил словами, которые вложил в уста Матвея Шульги: "Мы вышли из них, все лучшие, самые умные, талантливые, знат­ные наши люди,-- все вышли из них, из простых людей!.."
   Каждодневно, не навязчиво воспитывала молодежь и та кипучая жизнь. В те годы советские люди совершали ранее немыслимые подвиги на море, на земле, в воздухе. Весь мир говорил о челюскинцах, папанинцах, Чкалове, Байдукове, Белякове и Громове. Легендарными стали Ча­паев и Стаханов.
   Молодежь гордилась, что Советский Союз уже в 1940 году по объему промышленного производства занял первое место в Европе и второе -- в мире. У будущих защитников страны были широко открытые глаза, и они видели все таким, каким оно было на самом деле. И пото­му не хитрили, не подстраивались, не лгали. Можно при­водить сотни примеров их принципиальности во всем.
   Советская молодежь убедилась в справедливости оценки иностранными специалистами Сталинской Конституции, как самой прогрессивной в мире, восхищалась проявлениями трудового энтузиазма и растущим благополучием народа. Ведь за период с 1934 по 1940 год натуральные доходы колхозников возросли в 2,2 раза, а денежные - в 6,5 раз.
   Магазины были заполнены товарами повседневного спроса, полки ломились от продуктов питания.
   Дух, атмосферу той жизни ярко выражала песня -- душа нашего народа. И молодежь пела: в пути, дома, в школе. Музыка была включена в программу школы на равных началах со всеми другими предметами. И по пес­ням, которые молодогвардейцы любили и распевали, можно судить, к чему они были готовы.
   Многие песни стали не только символами, но и внят­ными отголосками той советской эпохи. Вот несколько отрывков из тех бодрых и жизнеутверждающих песен.
   И радость поет, не скончая,
   И песня навстречу идет.
   И люди смеются, встречая,
   И встречное солнце встает --
   Горячее и бравое,
   Бодрит меня.
   Страна встает со славою
   На встречу дня.
   Бригада нас встретит работой,
   И ты улыбнешься друзьям,
   С которыми труд, и забота,
   И встречный, и жизнь -- пополам.

(Музыка Д.Шостаковича, стихи Б.Корнилова)

  
  
  
   * * *
   Нам ли стоять на месте!
   В своих дерзаниях всегда мы правы.
   Труд наш есть дело чести,
   Есть дело доблести и подвиг славы.
   К станку ли ты склоняешься,
   В скалу ли ты врубаешься,--
   Мечта прекрасная,
   Еще неясная,
   Уже зовет тебя вперед.
   Припев:
   Нам нет преград ни в море, ни на суше,
   Нам не страшны ни льды, ни облака.
   Пламя души своей, знамя страны своей
   Мы пронесем через миры и века.

(Музыка И.Дунаевского, стихи А.Д'Актиля)

  
   * * *
   Шагай вперед, комсомольское племя,
   Шути и пой, чтоб улыбки цвели,
   Мы покоряем пространство и время,
   Мы -- молодые хозяева земли!
   Припев:
   Нам песня строить и жить помогает,
   Она, как друг, и зовет, и ведет,
   И тот, кто с песней по жизни шагает,
   Тот никогда и нигде не пропадет.
   Мы все добудем, поймем и откроем --
   Холодный полюс и свод голубой.
   Когда страна быть прикажет героем,
   У нас героем становится любой.
   Припев.

(Музыка И.Дунаевского, стихи В.Лебедева-Кумача)

  
   Здесь уместно поставить рядом, для сравнения, не по­пулярные сегодня блатные и вульгарные песенки, а по-современному "содержательные" и с признаками "поэзии":
   Очi синi, очi синi, очi синi.
   Синi очi.
   Очi синi, очi синi, очi синi.
   Синi очi.
   И так далее. И вот еще одна:
   Цей дощ надовго, надовго, надовго,
   Цей дощ.
   Цей дощ надовго, надовго, надовго,
   Цей дощ.
   И так далее.
   Писатель Фадеев отчетливо увидел, что молодых пат­риотов воспитала именно та среда, их характеры сформи­ровало то общество, и он окончательно уверился в истин­ности сказанного И.В.Сталиным в письме Детиздату при ЦК ВЛКСМ.
   Выступив "решительно против издания "Рассказов о детстве Сталина", он отметил искажения, не заслуженные восхваления, и "что автора ввели в заблуждение охотни­ки до сказок, брехуны... подхалимы". И подчеркнул главное: "книжка имеет тенденцию вкоренить в сознание со­ветских детей... культ личностей вождей, непогрешимость героев". "Теория "героев" и "толпы" есть не большевист­ская,-- писал Сталин,-- а эсеровская теория. Герои делают народ, превращая его из толпы в народ -- говорят эсеры. Народ делает героев -- отвечают эсерам большевики". И Сталин посоветовал "сжечь книжку".
   Поэтому А.Фадеев не фантазировал, а писал из жиз­ни. И чем больше он углублялся в фактический материал, тем сильнее поражался исключительностью подвига мо­лодогвардейцев. Чтобы понять ту особенность, нужно при­стально всмотреться в историческую даль того погибель­ного времени...
   В жаркое лето 42-го, как и в холодную зиму 41-го, Отечество находилось в смертельной опасности. Под не­мецкой пятой оказались Прибалтика, Белоруссия, Молда­вия, значительная часть России, почти вся Украина. Пос­ле 250-дневной героической обороны пал Севастополь, в кровавом кольце блокады оставался Ленинград. Красная Армия потерпела тяжелое поражение на Керченском по­луострове и под Харьковом, фашистские войска рвались к Северному Кавказу и Сталинграду.
   Через Краснодон спешили вырваться из вражеского "мешка" воинские части и беженцы. В пыльном горячем воздухе смешались гул моторов, грохот колес, рев живот­ных, и это массовое, невиданное отступление повергло жителей Краснодона в смятение. В памяти были свежими рассуждения военных о причинах отступления: безволие командиров, страх, паникерство и даже измена.
   Когда прогремели взрывы на шахтах, из глубоких ба­лок, заросших колючим терном, потянулись вереницы де­зертиров; они бродили по огородам и дворам, выпрашивая милостыню.
   Оккупантов встретили хлебом-солью. Притихший в страхе город наполнился чужеземной речью, музыкой губ­ных гармошек, осатанелым лаем собак, предсмертным виз­гом свиней, криками спасающихся кур.
   Самодовольные солдаты с засученными рукавами шны­ряли по домам, обшаривали сараи, подвалы, сундуки, на­бивали ранцы приглянувшимися вещами. Европа откро­венно демонстрировала "культуру" поработителей -- сол­даты разгуливали нагишом, справляли нужду на виду у женщин и детей.
   Могущество врага было настолько очевидным, что жителей Краснодона ошеломило неимоверное превосход­ство грозного немецкого войска, усиленного армиями ру­мын, венгров, итальянцев, над отступившими потрепанными частями Красной Армии. Людям казалось, что нет и не может быть силы, способной остановить натиск врага, и они безропотно приняли гитлеровский "новый поря­док".
   Сотни шкурников, людей с низкой душой, сущие обо­ротни немедля пошли служить оккупантам, на т.н. казачь­ем параде поклялись быть верной опорой Гитлеру.
   Будущие подпольщики оказались в плотном окруже­нии изменников Родины. К примеру, поблизости нашего дома жили два брата полицаи, следователь полиции Куле­шов, отец и сын полицейские, агент по сбору налогов, ра­ботница городской управы, директор и мастер молокоза­вода, казачий атаман и десятки тех, кто с радостью встре­тил оккупантов. Уже на третий день после скрытного воз­вращения шахтеров из неудавшейся эвакуации о них уз­нали в полиции и сразу арестовали.
   Юные подпольщики не знали о суровом спасительном приказе N227, известном как приказ Сталина "Ни шагу назад!". В нем прямо была сказана горькая правда о ката­строфической обстановке: пора кончать отступление, а потому -- "Ни шагу назад!" Это стало приказом и лозун­гом. Но если в войсках после этого приказа начали укреп­лять дисциплину, бороться с паникерами и дезертирами, отстаивать каждый клочок земли, то в оккупированном Краснодоне люди не знали: остановлен ли враг и что во­обще происходит в стране?
   Молодогвардейцы ничего не слышали и о сентябрьс­ком приказе "О задачах партизанского движения", издан­ном после московского совещания командиров партизанс­ких соединений и представителей подпольных организаций. Они не слышали вдохновляющих слов журналистов и писателей, политруков и командиров. В оккупирован­ном городе они не могли прочитать статью Ильи Эренбурга, в которой он говорил: "Мы поняли: немцы не люди. Отныне слово "немец" для нас самое страшное проклятье. Отныне слово "немец" разряжает ружье. Не будем гово­рить. Не будем возмущаться. Будем убивать".
   Они не читали и призыв Константина Симонова, воп­лощенный в стихотворении "Если дорог тебе твой дом...":
   Так убей фашиста, чтоб он,
   А не ты на земле лежал,
   Не в твоем дому чтобы стон,
   А в его по мертвым стоял.
   .................................
   Так убей же хоть одного!
   Так убей же его скорей!
   Сколько раз увидишь его,
   Столько раз его и убей!
   Именно такая ненависть к оккупантам была у моло­догвардейцев. Они без слов поэта понимали: "За чужой спиной не сидят, Из чужой винтовки не мстят".
   Но их личная месть воспылала не на принципе "око за око, зуб за зуб": их родственникам фашисты еще не причинили зла. Моя сестра, например, не знала, что наше­го дедушку Алферова Федора Васильевича, лесника в Знаменском районе Орловской области, за активную помощь партизанскому отряду Подгорного фашисты расстреляли со всей семьей (9 человек) в июле 1942 года. Не знала она, и что троюродного дядю С.С.Клюзова фашисты зако­пали живым в числе 32-х шахтеров.
   Молодогвардейцы не знали, что 23 августа 1942 года в Сталинграде от немецких бомб погибло более 40 тысяч мирных жителей.
   И у них не было частного интереса: они не думали о славе, не рассчитывали на награды. А, как известно, свой­ство ощущать боль других больше, чем свою, рождает бун­тарей. К тому же с 1934 года в школах преподавали граж­данскую историю и тем самым вели патриотическое воспитание молодежи. Патриотизм был провозглашен выс­шей доблестью советских людей. И молодежь задолго до войны пела:
   Пусть знает враг итог борьбы великой:
   Народ-герой никем не победим!
   Мы смерть несем фашистской банде дикой,
   Мы от фашизма мир освободим!
   Это потом признали пророческими слова Б.Ласкина (музыка братьев Дм. и Дан. Покрасс), а в то время, да еще в оккупации... Но у молодогвардейцев была непоколеби­мая вера в победу.
   И у них был не показной патриотизм; их высокий дух и твердая воля -- не вымысел Фадеева. Их самообладание и стойкость при пытках не были бравадой или проявле­нием отчаяния, а были морально оправданы. Очевидным моральным превосходством над палачами, духовной побе­дой над ними.
   Р.Григорьева: Мы, сегодня живущие, способны пойти вот также, безоглядно и бесстрашно, на жертвенный под­виг во имя Родины? Пусть зададут этот вопрос себе и те, кто все эти годы, выполняя свою предательскую миссию, чернит советский период истории, лапает своими грязны­ми руками святые, чистые имена наших героев. Эти пере­вертыши потому и вершат свой духовный вандализм, что сами никогда во имя Родины не то, что жизнью не пожер­твуют (такое им и в голову не придет), даже мало-мальскими удобствами и благами не поступятся, а потому ради этих самых благ отреклись от нашего прошлого [59].
   С.Перекрестов: Слава Богу, мы не знали войны. По­этому мы не можем недооценивать само понятие "под­польная организация" -- подпольная, то есть нелегальная, значит, преследуемая. Ведь их за это убили. <...> ...Они тогда не сдались, не покорились, казалось бы, непреодо­лимой силе. А выступили против нее и победили. Пускай не сразу, а только через два года. Они победили. Но побе­да не досталась им, они не узнали о ней. Победа досталась нам. Сумеем ли мы оценить ее? Понять ее -- такую доро­гую цену. Цену свободы. Цену жизни. Цену их жизни, заплаченной за нашу свободу [80].
   В.Березин: Толстая книга, написанная советским клас­сиком, стала священным писанием советской молодежной пропаганды.
   В этом-то и дело -- несколько поколений советских людей учили тому, как надо умирать за Отечество. И мил­лионам людей тыкали в лицо страшными и горькими ис­ториями Олега Кошевого и Ульяны Громовой, Зои Космодемьянской и Александра Матросова. Их спрашивали: "Готов ли ты умереть за Родину? Можешь ли ты умереть за Родину?" И надо было отвечать, будто мальчик в крас­ном галстуке,-- готов, всегда готов, могу умереть за Родину, хочу умереть за нее... [55].
   Г.В.Свиридов, русский композитор и дирижер: На сме­ну героям Революции, Гражданской войны, героям после­дующей эпохи... героям войны и послевоенных лет... при­шел герой нового послевоенного поколения, "герой-нич­тожество", благополучный, полусытый, чрезвычайно са­модовольный нуль. Он развязен, нагл и низкопробен в художественном творчестве и развращен во всех смыслах как человек [81].
   В.М.: Такому содержательному определению "нового героя" всецело отвечает В.Березин. Фразерством, деше­выми остротами о святая святых, о вечном и священном гражданском долге он самоутвердился в образе "самодовольного нуля". Видно, оттого ему неведомы другие "священные писания": и "толстые книги", и пьесы, и кино­фильмы, и песни. Ну, хотя бы вот это: "Если завтра война, если завтра в поход, если черная сила нагрянет -- весь советский народ, как один человек, на защиту Родины станет". Или песенный призыв: "Вставай, страна огром­ная, Вставай на смертный бой..." И вставали! И потому сегодня в благополучии "самодовольные нули".
   Да испокон веков у народов почитаем тот, кто не жа­лел живота своего, защищая святую отчизну!
   И молвил он, сверкнув очами:
   "Ребята! не Москва ль за нами?
   Умремте ж под Москвой,
   Как наши братья умирали!"
   Когда-то Лермонтова читали! Сегодня наши космопо­литы писать умеют, а читать не разумеют.
   Четыре столетия назад Патриарх Московский и всея Руси Гермоген в своей проповеди сказал: "Да будут бла­гословенны те, которые идут для очищения Московского государства, а вы, изменники, будьте прокляты!"
   А восемь веков назад в половецком походе князь Игорь Святославович сказал дружине: "Братья! Лучше быть уби­тому, нежели полоненному".
   Известная советская писательница Ольга Берггольц правдиво писала о том, что Отечественная война рождала взлет человеческого духа, фронтовое братство, бескорыстный подвиг и самопожертвование.
   Народу Руси судьбой предначертано, жертвуя собой, изгонять полчища завистливых и алчных захватчиков. Придет час, и у него снова, по опыту предков, закипит разум возмущенный и опять поведет его в смертный бой.
   В.Лановой, народный артист СССР: Нравственное ос­кудение, а то и потеря героя -- неестественное состояние для искусства. Человек всегда хочет видеть рядом с собой людей благородных, честных, сильных духом, верных, способных на подлинные человеческие чувства, на соверше­ние поступков, двигающих общество вперед. И герой, не­сущий добро и справедливость, способный пробудить спя­щую совесть, поднять людей на правое дело, -- вечен, как вечны сами понятия добра и зла [82].
   В.М.: А вот рупоры нынешней украинской и россий­ской пропаганды активно внедряют антиподов: героев обмана, подлости, трусости, предательства. Идейно опусто­шенные, они насаждают безнравственность, лицемерное благочестие, половую распущенность.
   Подпольных организаций, подобных "Молодой гвар­дии", было немало; и о них тоже писали. Но их авторы не смогли по-настоящему воспеть подвиг героев. А дарови­тый "инженер человеческих душ" А.Фадеев в своем рома­не, если говорить словами литературных критиков, "груп­пирует существенные признаки многих схожих явлений в одном явлении, типические черты многих людей -- в од­ном герое". И это не нарушает исторической правдивости и не искажает закономерности жизни.
   Такое как раз и не устраивает нынешних идеологов. Потому что писатель выразил порицаемые ими черты мо­лодогвардейцев: верность своему народу и высоким идеа­лам справедливости, принципиальность и мужество, пре­данность в дружбе, моральную чистоту в общественных делах, в личных взаимоотношениях между юношами и девушками, честность и чувство ответственности. "И по­скольку такая молодежь не выдумана мною,-- писал Фа­деев в редакцию чешской газеты "Млада фронта" в янва­ре 1946 г.,-- а действительно существует, ее смело можно назвать надеждой человечества".
   Высшая доблесть, проявленная молодогвардейцами в условиях повального смятения и крайней подлости мно­гих людей, их самоотверженные акции в оцеплении из­менников, заслуженно отмечены высокими наградами правительства Советского Союза и вызывают у порядочных людей восхищение и любовь, а у недругов -- страх и нена­висть.
   Н.Зайцев, писатель: Новые, так называемые "непрев­зойденные" патриоты из прежних и нынешних борцов за Украину, получившие право утверждать свои идеи в от­крытом обществе, на самом деле... не стоят и мизинца чи­стых и благородных юношей "Молодой гвардии" Красно­дона... Высок подвиг молодогвардейцев. Тот же, кто при­нижает его, все равно не возвысится. Вороне орлом не стать [83].
   Инна Макарова, киноактриса: Когда я впервые про­чла "Молодую гвардию", мне захотелось играть все роли: от бабушки Веры до Радика Юркина. Что потрясло меня? Все. То, что написан роман с такой чистотой, искреннос­тью [84].
   М.Романцов: А я, с детства до отвращения перекорм­ленный патриотизмом "Молодой гвардии" (поскольку сам родился в Донбассе), после задумывался: где его к черту столько взялось коммунистического патриотизма в Украине спустя восемь лет после голодомора? К счастью, в действительности народ не был ни столь слепым, ни столь нищим. Время смывает красную краску с нашей истории [15].
   В.М.: Этот характерный представитель пресмыкающих­ся так холуйствовал, так ползал в ногах у американского самозванца Стахива, что не сдержал свою умственную отрыжку.
   А народ наш и сейчас остается "ни столь слепым, ни столь нищим", как того хотят "цивилизаторы". Но, как говорится, в семье не без урода. Вот и проматывают они доставшуюся им золотую гору: свою историю, народное хозяйство и всю страну. Немало и романцовых, которые не понимают, что после умственной отрыжки от "пере­корма патриотизмом" можно поперхнуться сытым циниз­мом, после чего непременно начнется голодная икота.
   Достойную отповедь "перекормленным до отвращения" дала молодогвардейка из поселка Краснодон Лида Андро­сова. Она не струсила перед угрозой смерти и смело уве­ковечила ответ простыми записями в своем дневнике: "6/ХП-42 г. Воскресенье. Вчера был наш праздник "День Сталинской Конституции". Полиция перед этим днем бы­ла на постах. Боятся, чтобы не вывесили знамя или лис­товки".
   И вот еще:
   "12/ХП-42 г. Суббота. Сегодня великий праздник "День выборов в Верховный Совет СССР". Мне сегодня ровно 18 лет".
   А вот письмо одноклассника молодогвардейцев Бори­са Клыго. По словам русского философа А.Герцена, "письма больше, чем воспоминания: на них запеклась кровь собы­тий, это само прошедшее, как оно было, задержанное и нетленное". Борис в июне 1942 года так написал моей сестре с фронта:
   "Как хорошо, что имеешь возможность найти в про­шлом светлое место для воспоминаний, а еще лучше, когда все, что успело пронестись вслед за 19-ю годами, пред­ставляет собой один светлый, чистый след".
   А они -- о "голодоморе". Абсурд! Тот светлый, чис­тый след пакостят уже пятнадцать лет под мерзким ло­зунгом: "Загадить социализм так, как мухи засиживают лампочку!" Тучи "прожорливой мошкары" (В.Максимов) пачкают и доброе имя писателя Александра Фадеева.
   В.Саватеев: За прошедших почти пятьдесят лет после смерти А.Фадеева к нему многое "налипло", создано не­мало всякого рода "мифов", большей частью зловредных, сознательно компрометирующих его как человека и художника [76].
   Н.Петрова: А.А.Фадеев сознательно нарушил неписан-ный закон творчества, согласно которому браться за со­здание произведений о важнейших исторических событи­ях следовало лишь после того, как они отойдут в далекое прошлое [63].
   И.Жуков: В одном из выступлений военных лет Фа­деев говорил о писателях ("их немного" -- подчеркивал он), которые в годину испытаний надеются высидеть в тишине кабинетов, "а потом, когда все выяснится, вылезти из-за угла и создать "нечто значительное".
   И далее, гневно и страстно, он спрашивал: "Если в гроз­ную годину для твоего народа не льется из твоего сердца кипящее слово, какой же ты художник? Кого ты сможешь прославить или заставить возненавидеть лирой своей? Где возьмешь ты пламень чувства и силу разума, если жизнь и борьба лучших людей народа на самом высоком гребне ис­тории пройдет мимо тебя?"
   Нетрудно увидеть в этих волнующе-жгучих вопросах-призывах эмоциональное состояние души Фадеева -- ху­дожника военной поры, творца "Молодой гвардии" [85].
   А.А.Караваева: Помнится мне, отвечая на чей-то вопрос, Фадеев сказал, что в работе над романом "Молодая гвардия" у него не было "решительно никакого запаса времени", напротив: он "не только умозрительно", а и будто даже "физически" ощущал, как это суровое военное время "подталкивало" его! Поэтому он лишен был "громадного духовного удовольствия" неторопливо - "например, годами!" - изучать, накапливать материалы... [103, с.276].
   К.Федин: В "Молодой гвардии" центральной картине войны, как она в действительности была в Краснодоне, сопутствуют в бурном переплетении картины личной жизни многих героев, семей­ные, интимные сцены, рассказывающие о том, как глубоко в душу нашего народа проникло патриотическое чувство, как тесно оно связано с самым заветным и нежным, чем только может дорожить человек.
   Героизм краснодонских комсомольцев поднят в глазах читателя тем, что светлые качества души раскрыты в романе с поэтическим подъемом. Писатель и не может говорить без подъема о любви лучшей поры ранних лет, или о потребности наслаждаться природой, или о чистоте юношеской дружбы. Недаром в "Молодой гвардии" такое место отведено стихам и песням -- герои сочиняют стихи, декламируют их, поют песни в самую радостную и самую трагическую минуту своей жизни.
   <...>Я не помню из истории литературы, чтобы романист в такой близости шел следом за действительными событиями, художественно воплощая их в романе, как это сделано в "Молодой гвардии". Казалось, можно допустить подобный опыт лишь теоретически. Но "Молодая гвардия" из романа-документа выросла в роман-обобщение. И это нам, писате­лям, вместе с огромной читательской аудиторией романа надо признать самой большой художественной заслугой Алексан­дра Фадеева. [103, с. 481].
   В.М.: Нетрудно увидеть в обвинени­ях талантливого писателя творческую немощь, бесплод­ность самочинно объявившейся "демократической элиты". Как свинье не дано на небо глядеть, так они не наделены способностями во все глаза посмотреть на тот "высокий гребень истории". А чтобы не выглядеть подлинными, а казаться значительными, они в борьбе с историей и памя­тью, с идеалами и образами, со всем советским прошлым, архивную пыль в глаза пускают.
   Но даже поверхностным взглядом трудно не заметить вот этот пустопорожний осадок в их исторических изыс­каниях:
   -- "коммунистические идеологи спешили использовать имена новых героев";
   -- посещение Фадеевым Краснодона "обострило об­становку";
   -- "роман написан по заданию Сталина";
   -- "не выполнить социальный заказ системы Фадеев не мог";
   -- Фадеев "Молодую гвардию" исковеркал по заказу энкавэдистов и партийных вельмож";
   -- он "перерисовал самостийницкое подполье на красное";
   -- Фадеева "заставили почти под диктовку переписать книгу";
   -- Фадеев немедленно "взял под козырек" и т.д.
   Они, в самом деле, что комолая корова -- хоть шиш­кой, да бодают. Множеством подобных "находок" в "рас­копках" нашей истории они оплодотворили произведения, созданные по "неписаному закону творчества". У амери­канца Е.Стахива даже появилась надежда, что "кто-то дру­гой когда-то напишет третью редакцию романа о действи­тельной подпольной борьбе на Донбассе -- националисти­ческую" [16].
   В.Саватеев: ...Следовало ли Фадееву вообще браться за "переписывание" романа? На этот вопрос может отве­тить только сам писатель, и он ответил на него. А все "ужимки и прыжки" вокруг романа в связи с этим (кото­рые, к сожалению, не прекращаются и по сей день) -- всего лишь дань конъюнктуре "нового времени", косвен­ное подтверждение того, что творчество А.Фадеева рано списывать в архив, оно актуально и сегодня как художе­ственный документ своей эпохи [76].
   В.М.: Осуждают и опорочивают роман еще и потому, что в нем как на ладони -- сегодняшняя безнравственная, позорная, омерзительная действительность: та эпохальная быль опять возродилась отдельными явлениями, прояви­ла характерную сущность смутного времени.
   Читая роман "Молодая гвардия", во многом находишь его современность, поразительное сходство гитлеровского "нового порядка" с нынешней "безальтернативно-рыноч­ной" стихией, безалаберщиной и псевдодемократией. Та­кая же разруха народного хозяйства, подобные людские потери,-- правда, теперь остарбайтеров не вывозят в Гер­манию, они уезжают сами (более 7 миллионов граждан Украины выехали на работу за границей). Масштабы из­мен и отступничества возросли неизмеримо, а предатель­ство и обман стали доблестью, ремеслом и политикой. Полувековая давность словно эхом отзывается на руинах прежнего монолитного жизнеустройства.
   В романе читаем: "А эти тачки,-- памятны они будут народу на многие годы!.. Тысячи, тысячи людей прошли с ними сквозь весь Донбасс, из конца в конец, и в зной и пыль, и в дождь и грязь, и в мороз и снег..."
   Теперь это допотопное перевозочное средство -- плод "технической революции": не коллективное, как раньше, а индивидуальное, изящное, на резиновом ходу и с фаб­ричными марками, как на автомобилях: "кравчучка", "кучмовоз". Да и тягловая сила в них все больше с высшим образованием, и колесят нынче с ними по всему белу све­ту.
   Сегодня те же базары. "Еще с рассвета люди из ближ­них сел несли на базар овощи, хлеб, птицу, фрукты, мед,-- пишет А.Фадеев.-- А городской люд вынес спозаранку -- кто шапку, кто хустку, кто спидницу, кто чоботы, а не то гвозди или топор, или соль, или завалящего ситчику, а может быть, даже мадеполаму или старинного покроя пла­тье с кружевами из бабушкиного заповедного сундука.
   Редкого смельчака или глупца, или просто подлого чело­века ведет в такое время на рынок нажива,-- в такое вре­мя гонят человека на рынок беда да нужда" (гл. 39).
   Все точно о нас сегодняшних. И причина такого явле­ния в какой-то мере раскрыта в образе бургомистра Ста­ценко, служившего при Советской власти начальником планового отдела шахтного треста:
   "Он был подавлен тем, что не получает от жизни всех ее благ без всякой затраты труда, энергии и знаний. А то, что такая жизнь возможна и что она приятна, он это наблюдал сам в старое время, когда был молодым, а те­перь он любил читать об этом в книгах -- о старом време­ни или о заграничной жизни... Ведь существуют же на све­те тихие доходы, какая-нибудь там рента или просто хороший оклад на спокойной и почтенной должности,-- существуют везде, но только "не у нас". И все развитие жизни "у нас" показало Стаценко, что годы его идут, а он все больше отдаляется от идеала своей жизни. И поэтому он ненавидел общество, в котором жил" (гл.28).
   Конечно, Фадеев не мог предположить, что такая бо­лезнь через полвека перерастет в эпидемию на террито­рии СССР, вызовет у миллионов людей ненависть к сво­ему обществу, и чтобы жить на дивиденды или ренту, как на "цивилизованном Западе", они откажутся от своей От­чизны, разрушат созданное руками отцов и дедов, и сядут на голодный паек в ожидании манны небесной, обещанно­го благополучия.
   А наши оппозиционные духовные наставники, идео­логические лекари не могут раскрыть одураченным лю­дям конкретных возбудителей болезни, не способны втол­ковать им эффективные средства лечения немощного народа, которые доходчиво изложены в трактате российско­го профессора Сергея Кара-Мурзы "Манипуляция созна­нием".
   К примеру, мечты сегодняшних стаценков профессор аргументировано развеял данными о дивидендах избран­ного, мирового кумира, американского народа. Он пишет, что доля личных доходов от капитала в общей сумме се­мейных доходов основных категорий рабочих и служа­щих остается стабильной и колеблется в диапазоне 2-4 процентов. Доход же от акций у среднего человека состав­ляет всего лишь три тысячных доли процента его семей­ного дохода.
   А об "образцовом" рыночном обществе, куда ведут заблудший народ идолопоклонники Запада, профессор сказал, что там "человек перестал быть членом общины, а стал индивидуумом. Одновременно он -- товар на рынке и имеет цену, в зависимости от спроса и предложения. Это значит, что человек сам по себе не имеет права на жизнь, это право ему дает или не дает рынок". "Установ­ление рыночной экономики впервые в истории породило государство, которое сознательно сделало голод средством политического господства". И как черта под "гражданс­ким обществом благоденствия", под обществом стран "об­щечеловеческих ценностей" вот эта фраза из авторитет­ной монографии экспертов ООН: "Голод может быть вызван не отсутствием продовольствия, а отсутстви­ем дохода и покупательной способности, поскольку в ры­ночной экономике лишь доход дает право на получение продовольствия..." [86].
   Фадеев, как никто другой из писателей, как тонкий и мудрый психолог, сказал страстные слова о матери-тру­женице, о "чистых, святых" материнских руках. Но слу­жители пресловутой "свободы слова" не несут людям эти особенно значимые сегодня, чрезвычайно выразительные и волнующие слова.
   "Снуют, снуют материнские руки!..-- пишет А.Фаде­ев.-- Снуют, укутывая в первую прогулку, снуют, обря­жая в школу. А там и в первый отъезд, а там и в дальний поход,-- вся жизнь из проводов и встреч, редких минут счастья, вечных мук сердца. Снуют, пока есть над кем, пока есть надежда, снуют и когда нет надежды, обряжая дитя в могилу..." (гл.56).
   "... Если и в дни войны у людей есть кусок хлеба и есть одежда на теле, и если стоят скирды на поле и бегут по рельсам поезда, и вишни цветут в саду, и пламя бушует в домне, и чья-то незримая сила подымает воина с земли или с постели, когда он заболел или ранен,-- все это сдела­ли руки матери моей -- моей, и его, и его" (гл. 5).
   И как было не возмутиться при виде на государственном телеканале Украины 22.10.2006 года самодовольного и чрезмерно почитаемого современными примитивными созданиями с вульгарным вкусом, режиссера, трепача Р.Виктюка, который бурно насмешничал над "Молодой гвардией" и, паясничая, ехидничал над материнскими руками, воспетыми А.Фадеевым?
   Даже в День Матери и День ребенка не звучит и вот этот призыв, способный пробудить у молодежи истинно сыновние чувства:
   "Оглянись же и ты, юноша, мой друг, оглянись, как я, и скажи, кого ты обижал в жизни больше, чем мать,-- не от меня ли, не от тебя, не от него, не от наших ли неудач, ошибок и не от нашего ли горя седеют наши матери? А ведь придет час, когда мучительным упреком сердцу обер­нется все это у материнской могилы" (гл. 5).
   В письме в редакцию чешской газеты "Млада фронта" А.Фадеев, характеризуя молодогвардейцев, сказал, что их "черты характера выглядят особенно величественно в све­те того, что империализм... обесчеловечивает, стандарти­зует, развращает молодежь, превращая ее в своих рабов и слуг, прививая ей звериные инстинкты, зоологический индивидуализм и самый низкий карьеризм..."
   Все это происходит сегодня не только где-то там, на "райском", "желанном" Западе, а у нас, на наших глазах, с нашей "не цивилизованной" молодежью. И потому нео­тразимая, явно убийственная для "перевертышей" фаде-евская правда, его вера в победу добра над злом, душевная чистота героев в народной книге, как тогда называли ро­ман "Молодая гвардия", бесят предателей сегодняшних -- бездушных политиканов, все подлое племя нуворишей-кровососов.
   Когда еще шли кровопролитные сражения на нашей земле, а уже весной 1944 года, за год до публикации рома­на, в Краснодоне был открыт государственный музей "Молодая гвардия", который стал центром патриотического воспитания молодежи. За годы советской власти его посе­тили миллионы людей из 120 стран мира. Патриоты ма­лой Родины -- Луганщины -- сохранили этот, заброшен­ный Великим народом, островок облагораживания душ, на который и сегодня едут люди, чтобы получить заряд мужества, обрести новые силы.
   В 60-ю годовщину "Молодой гвардии", 27 сентября 2002 года, тысячи людей из некоторых областей Украины и соседних областей России приехали в Краснодон на юбилейные торжества. Делегации городов и районов съез­жались к Дворцу культуры, чтобы от него пешими колон­нами пройти последней дорогой подпольщиков к месту казни -- к Мемориалу "Непокоренные" на митинг-рекви­ем. С минуты на минуту должны прибыть Президент Ук­раины Л.Кучма и правительственная делегация, и работ­ники Дворца спешно готовились вешать на фронтоне пла­кат: "Слава героям "Молодой гвардии"!" Но что-то стряс­лось: через площадь к Дворцу бежала начальница райис­полкома и кричала во все горло: "Всех уволю! Всех под суд!" К Дворцу примчалась пожарная машина, и дежур­ный милиционер надрывался: "Скорее! Скорее!" Но ни­чего не горело -- на крыше Дворца над желто-голубым флагом независимой Украины на корявом древке разве­вался красный флаг. Директриса Дворца, вся бледная, тихо проронила: "Я повешусь!" Хмурый прохожий остановил­ся возле толпы, уставился на флаг и, улыбнувшись, про­изнес; "Ну, Краснодон! Молодогвардейцы есть!"
   Шестьдесят лет назад на этом месте стоял клуб ИТР, в прошлом "Дом бешеного барина", и вот так же на кры­ше развевался красный флаг. Оккупанты грозно кричали "Шнель! Шнель!", а полицаи суматошились, напуганные надписью у древка "Заминировано!"
   Тогда красные флаги молодогвардейцев взбесили не­мецких оккупантов. Красный флаг взбесил и нынешнюю власть. Кто же оккупант сегодня?
   Не найдут враги покоя,
   Не опомнятся никак --
   Над управой городскою
   Кто-то поднял красный флаг.
   (С.Островой)
  
   Отзвук прошлого выразился и в Москве. Современ­ный "молодогвардеец" Армен Вениаминов 7 ноября 2003 года водрузил красный флаг СССР над зданием Государ­ственной думы РФ. Разъяренные красным полотнищем доблестные сыщики набросились на Армена, жестоко из­били, пристегнули ему руки наручниками за спиной и волокли за ноги так, что он бился головой о каменные ступени. Он потерял сознание, получил сотрясение мозга. Но Армен Вениаминов не раскаивался в дерзновенном поступке и не просил пощады у антинародной власти.
   Выходит, оккупирована теперь и Москва.
   Так вот живая история "Молодой гвардии" в досто­верном романе А.Фадеева обнаруживает в нынешней нео­бычной, уродливой жизни отзвуки далекого прошлого и сама та история проявляется в них.

* * *

   Если направо -
   Деньги и слава.
   Если налево -
   Конь пропадет.
   Если упрямо
   Двинешься прямо -
   Сам ты погибнешь. Значит, вперед!
   Вспомним да грянем.
   Петь не устанем
   Тех, кто не сдался.
   Тех, кто не сник!
   Выпьем да грянем.
   Песней прославим
   Тех, кто упрямо шел напрямик!
   (Александр Бобров)
  

Последнее слово

Беседа двенадцатая

   В заметках "к плану" романа Фадеев записал: "Для того, чтобы построить здание, нужно много людей-тру­жеников, чтобы уничтожить -- достаточно одного чело­века с динамитом. Так в жизни общества: когда идет сози­дание нового общества, в этом участвуют множество хо­роших людей, и они определяют лицо этого общества. С приходом немцев единицы подлецов все это предают, раз­валивают, разрушают. Но именно эти единицы выплывают на поверхность".
   Да, как раз бесцветные негодяи стали во время окку­пации бургомистрами, старостами, следователями, поли­цаями. Уверовав в невозвратимость советской власти, они поклялись преданно служить оккупантам. Но они не были завзятыми врагами прежней власти. Их, беспринципных, интересовала не судьба страны и народа, а только соб­ственная шкура. Взять хотя бы М.Кулешова, упомянутого ранее. При советской власти он активно раскулачивал ка­заков, получил юридическое образование, работал адвока­том в суде. С приходом немцев организовал сбор у насе­ления керосина для германской армии, а когда сдатчики потребовали взамен обещанный уголь, он послал их ... к Сталину. Вот и заслужил место следователя полиции.
   Потом эти люди свою измену оправдывали сложив­шейся неблагоприятной обстановкой.
   Нынешний зигзаг, когда историю с восходящей свер­нули назад, тоже обусловливают якобы неизбежными, но благодатными обстоятельствами. А в обоих случаях смысл происходящего тонко выражен восточной мудростью: ког­да караван поворачивает назад, то первыми становятся последние верблюды.
   Сегодня эти "хромые" "последние" (рабы обстоя­тельств!), оказавшись во главе "каравана" откровенно об­нажили затаенную подлость, обжулили народ, по шкур­ным побуждениям сдали страну и рынки сбыта западным "цивилизаторам" и объявили войну героическим образам и символам мужества. Как и прежде ошарашенное, расте­рянное общество безропотно притихло, а молодогвардей­цев снова оцепили старые враги и новые предатели.
   Hо, как в песне поется, ничто на Земле не проходит бесследно. И высказывания участников бесед теперь ста­ли историей и уже не могут быть выправлены или унич­тожены. А выявленные измышления, нелепости, надувательская оболочка, в которую небрежно упаковали реаль­ную историю, оказались прямыми и весомыми уликами, по которым надлежащее воздаяние неминуемо: кому-то окажут презрение друзья и знакомые, кого-то совесть осудит при жизни, кто-то взмолится о прощении на смерт­ном одре, с кем-то расправится история. Во всяком случае перед приговором совести или праведного суда потомков предоставим собеседникам, как и положено, последнее слово.
   В.Козорез: ...Время безжалостно снивелировало книж­ные ценности, сделав их музейными экспонатами, а с от­крытием так называемых белых пятен в истории глянец многих "наших побед" выявился не таким уж и блестя­щим.
   Наша история довольно долго была историей мифов и легенд [18].
   В.Березин: Трагична наша история, и еще трагичнее наша мифология, скорбны наши коммунистические сказ­ки [55].
   В.Аблицов, В.Жежера, В.Краснодемский: Понятно, что раньше мы говорили только о противостоянии фа­шизму, инициированном коммунистами. Но сопротивле­ние было и со стороны национально-патриотических сил, в частности Организации украинских националистов (обо­их частей: и мельниковцев, и бандеровцев).
   <...> С началом боевых действий на территории Укра­ины, принадлежащей тогда Польше, были сформированы три походные группы в общем количестве до 5 тысяч че­ловек.
   <...> Задача перед участниками этого похода стави­лась единственная -- пропагандировать идеи самостийно­сти Украины и организовать гражданскую администра­цию на оккупированных территориях [14].
   Альфред Бизанц: Когда дивизия "СС-Галичина" была сформирована, я возвратился в Краков, где продолжал руководить частью агентуры из числа оуновцев, контро­лировал деятельность УЦК и его ДК. Одновременно продолжал подбирать новых агентов для заброски в тыл Со­ветской Армии на земли освобожденной Западной Украи­ны. Так продолжалось до осени 1944 года, т.е. до эвакуа­ции АСТ-Краков на территорию Германии [25].
   В.Полищук: Угрозы для Украины со стороны украин­ского национализма не видят некоторые киевские газеты и журналы. Их писания, а также поддержка ОУН-УПА со стороны таких деятелей, как Дмытро Павлычко, Иван Драч закрыли рты тем украинцам, которые пострадали от бандеровцев, которые потеряли своих близких. Люди вновь стали бояться ОУН, как и 50 лет тому назад [87].
   М.Романцов: ...На сей раз речь ... о роли в историчес­ких событиях времен второй мировой войны, обусловив­шей теперешнюю политическую должность пана Стахива: член президиума Украинского главного освободительного совета (УГВР - В.М.) [15].
   Е.Стахив: Народ Украины должен знать, что украин­ское подполье не было "кучкой немецких и американских наемников", как пишут советские пропагандисты [8].
   Я счастлив, что 14 раз был в Украине после 1990 го­да [22].
   М.С.: Стахив -- не тот честолюбец, которому хочется славы. Ему хочется правды, чтоб люди знали, что и как было в Краснодоне [10].
   В.Сильченко: Повесть жизни много пережившего че­ловека настолько густа, насыщена фактами, что переска­зать ее нельзя [13].
   Н.Зайцев: ...Главным врагом для себя и Украины та­кие патриоты, как Стахив, всегда считали советскую власть и коммунистическую партию. Борясь против нее, они не считали позорным для себя идти на союз с гитлеровца­ми... [83].
   О.Притыкин: Части Красной Армии, освободившие Донбасс, не могли не понять, что здесь действовало наци­оналистическое, а не коммунистическое, подполье. Его нужно было срочно "перекрасить", что и было поручено Фадееву [36].
   А.Ильченко: У нас в редакции побывал Евген Стахив, человек удивительной судьбы, посвятивший свою жизнь борьбе за независимость Украины, один из организаторов антифашистского подполья ОУН на Донбассе в годы вто­рой мировой войны. Позже Фадеев переделал эту исто­рию в роман "Молодая гвардия" [23].
   С.Киселев: Но это не просто роман, а роман истори­ческий, и в историческом романе автор обязан соблюдать историческую правду. В этой связи -- как быть теперь с переизданиями "Молодой гвардии"? [53].
   Н.Ажгихина: А может быть... и вовсе исключить кни­гу из школьной программы?
   Ну, в самом деле, стоит ли детей воспитывать на кни­ге, переписанной по руководящему указанию да и создан­ной наскоро, по наброскам майора особиста... [58].
   Редакция газеты "Молодь України": Над причинами трагедии нужно задумываться, а подвигу -- только покло­няться. Мы поклонялись, пока не поняли: искать нужно правду. Только тогда мы поставим памятники не идолам, а реальным людям.
   <...> Мы надеемся, что это станет началом честного разговора об истории "Молодой гвардии". Мы надеемся, что будут исправлены школьные учебники и молодежь будет читать не легенды, а знать историю.
   Должен, наконец, прийти этот час [50].
   В.Семистяга, Ю.Козовский: Молодогвардейцы погиб­ли страшной смертью, они достойны только за это памят­ника. Однако мы хотим, чтобы возле этого памятника не толклись негодяи.
   <...> Надеемся, что, несмотря на все трудности, мы сможем провести в Краснодоне конференцию, на которой наконец удастся рассказать правду о молодогвардейцах и таким образом почтить их память. Память, над которой так жестоко и бессовестно поизмывалась (?) коммунисти­ческая система [50].
   А.Кобельнюк: Гибель юных подпольщиков и рожде­ние мифа о них по времени буквально слились.
   <...> Лжеистория "Молодой гвардии" начала свой от­счет [51].
   Г.Головлева: Ребят схватили, пытали и казнили. Это было. Но все остальное -- выдумка советской пропаганды и послушного ей писателя. Как все было на самом деле, мы, наверное, уже не узнаем... [60].
   Э.Шур: "Молодую гвардию" придумали дважды. Сна­чала в краснодонской полиции. Потом Александр Фадеев. До того как было возбуждено уголовное дело по факту хищения новогодних подарков на местном базаре, такой подпольной организации, о которой мы знаем с детства, в Краснодоне не было.
   Или все-таки была? [54].
   Н.Петрова: Э.Шур оставляет свой истинно иезуитс­кий вопрос без ответа. <...> ...Общая тональность статьи призвана создать у читателя впечатление, что члены "Мо­лодой гвардии" не совершили никаких героических по­ступков, что вся их работа -- детская игра, пустяки, ме­лочь... [63].
   Луганская редколлегия Книги Памяти: Ложь в совре­менном мире становится как бы нормой. Все более изощ­ряясь, она дезориентирует сильные умы, подавляет сла­бые, бесцеремонно вторгается в минувшие годы... с осо­бым старанием паразитирует... на событиях и свершениях, которыми гордится народ и которые составляют его сла­ву. И здесь больше всего не повезло юным подпольщикам Краснодона. На молодогвардейцев обрушилась и клевета, и тщетные попытки улучшить прошлое, а равно как и зна­чительно его ухудшить, взять под подозрение те или иные личности, те или иные эпизоды, мотивы поступков отваж­ных юношей и девушек [20].
   И.Макарова: В каких бы фильмах мы ни снимались или будем сниматься... "Молодая гвардия" всегда будет стоять отдельно, как главное свершение в жизни. Потому что она дала нам не только редкую в актерской жизни честь создавать образы столь полюбившихся всем героев, она дала, нам возможность прикоснуться к высокой нрав­ственности народа [84].
   Н.Зайцев: ...Роман Фадеева и фильм "Молодая гвар­дия" -- это не просто учебники жизни, незаменимые в воспитательном процессе. Это особая духовная сущность нашего народа, важнейшая координата его национального мировосприятия и мироотношения, помогающая в нынеш­ние дни стоять в полный рост своей чести и достоинст­ва [83].
   В.Борц: Не буду касаться проблем литературной конъ­юнктуры... Скажу лишь одно: то, как пытали мальчиков и девочек из "Молодой гвардии", не рискнет описать ни один писатель. Это много страшнее, чем у Фадеева. В "вину" ему можно поставить лишь сдержанность. Вели­ким подвигом было не то, что ты закричал или не закри­чал от боли в подвале гестапо, а то, что ты знал, на какие муки себя обрекаешь, принимая звание молодогвардейца, но все же -- пошел! [88].
   В.Кузюбердин: Многие матери, у которых война от­няла их детей, видели в "молодогвардейцах" своих жи­вых сыновей -- они были такими, они остались такими. Они будут такими [89].
   Иоаникий, митрополит Луганский и Старобельский: У нашего народа есть традиции чествовать людей, кото­рые обеспечили победу. Чтобы решиться на этот подвиг противоборства фашистам на захваченных ими террито­риях, нужно было каждую минуту рисковать своей жиз­нью...
   Сегодня подвиг молодогвардейцев раскрывается перед нами новыми яркими гранями. Мы снова убеждаемся, что это были сильные духом люди, высоконравственные, с верой в добро, любовь, справедливость. Это те качества, которых недостает нашему обществу, особенно молодежи, чтобы найти себе нравственные ориентиры в современной жизни [90].
   В.Васильев: Что за опасность, скажем, в том же Олеге Кошевом для современного режима? А в том, что он не с ним, причем определенно и навсегда. Живого можно ку­пить, оболванить, склонить на свою сторону, мертвого -- никогда. Потеря невосполнимая. Убитые тоже участвуют в наших делах. И какой бы властью современник не обла­дал, он чувствует на себе пристальный и беспристрастный взгляд "оттуда". Из-за предельной черты бытия исходит некая мощная социально-нравственная энергия, в свете которой вершится непрерывный суд над сегодняшними страстями... Суд памяти и совести. И чтобы освободиться от последнего, надобно развенчать и унизить его носите­лей, оболгать книги о них, лишить их силы примера и образца и передать эту силу -- Жукова ли, Кошевого, Матросова -- Власову, Лядской и им подобным, мимоходом распотрошив и наши души [91].
   А.Гордеев: ...С целью реабилитации осужденных со­ветской властью предателей, помогавших фашистам со­вершать преступления против человечества, предприни­маются идеологические атаки на краснодонскую "Моло­дую гвардию" [39].
   А.Никитенко: Из школьной программы было исклю­чено изучение романа А.Фадеева "Молодая гвардия", стра­ницы СМИ буквально заполонили публикации, в кото­рых эту подпольную организацию начали называть ми­фом коммунистической идеологии, выдумкой Александра Фадеева. <...> Доходило до абсурда, когда "Молодую гвар­дию" называли националистической организацией оуновского толка, а то и просто шайкой грабителей.
   Нередко за эту тему брались журналисты, весьма да­лекие от материала, о котором писали. <...> В среде моло­дежи возник вакуум, который немедленно заполнили со­циальная апатия, цинизм, бездушие. Атакующий натиск этих негативных явлений привел к полному духовному обнищанию молодежи [92].
   Н.Голин: Ленин говорил о политических проститут­ках, а сегодняшние учителя стали интеллектуальными проститутками. ...Представить себе, что можно уважать того, кто торгует своими убеждениями, своей совестью, своей душой, для меня немыслимо.
   Так ведь теперешнее государство этих "шестерок" даже государственными служащими не считает. Они лакеи у этого государства: "Ну-с, чего изволите-с?" -- оно об этих учителей ноги вытирает. И учителя позволяют, чтобы с ними так обращались, потому что они первые плюнули себе в лицо и вытерли о себя ноги, когда впервые, стоя перед классом, начали нам врать. Когда им говоришь, что все, о чем они рассказывают нам на уроках, вранье, они, как бараны, блеют в ответ: "Так в программе сказано, так в учебнике написано..." А их собственная человеческая совесть ничего для них не значит. Одним словом, интел­лектуальные проститутки.
   <...> Я обвиняю их своим безрадостным детством, лишенным пионерского горна и барабана, пионерского кост­ра и походов. Всего месяц я носил пионерский галстук, всего один раз я видел пионерский костер. Но я до сих пор храню свой пионерский галстук и помню слова Тор­жественного обещания. Это обещание я никогда не нару­шу.
   Я обвиняю их своей оскверненной юностью, лишен­ной любви. Вместо любви они подсунули мне безопасный секс. <...> Я обвиняю их своей исковерканной жизнью. Никому в этой Украине не нужны мои способности. Я хочу иметь любимую профессию, хочу работать и быть полезным людям. А мне предлагают "свободно" торговать на базаре. Пропади она пропадом, такая "свобода"! [93].
   В.М.: Такова результативность воспитания современ­ного молодого поколения "пепси". Неровен час, и в на­шем "свободном гражданском обществе" ребенок, наде­ленный всеми правами человека, по "передовому опыту" школьников США будет расстреливать на уроке своего учителя или соучеников.
   Почву для этого готовят, и в молодежной среде духов­но-нравственная, культурная и физическая деградация уже пустила глубокие корни. Но пока еще наивные мальчишки и девчонки, выросшие на американских "крутых" детективах и "сексфильмах", очарованные миражем циви­лизации, с пивными бутылками в руках бодро шагают к европейской фата-моргане за плодами "передовой демок­ратии"...
  
   Итак, наша своеобразная заочная дискуссия заверши­лась. Она подтвердила, что при живых свидетелях правда, как говорится, рогатиной торчит: лжецы и сплетники ра­зоблачили себя, обнажили корни злостной профанации краснодонского подполья, глумления над молодогвардей­цами и писателем Фадеевым.
   Корни эти -- в вероломной кампании антикоммуниз­ма и антисоветчины, развернутой оголтелыми руководя­щими политическими силами "Незалежной Украины" по сценарию западных "цивилизаторов", в идеологии, кото­рая теорией "промывания мозгов" цинично оправдывает обман и сокрытие правды о прошлом -- "святая ложь" во имя так называемого национального и духовного возрож­дения.
   Противостоять идеологической агрессии, зловещей деградации, массовому растлению душ нам пока не под силу, и нет приказа "Ни шагу назад!", и второй Сталинг­рад далеко впереди. К тому же наша интеллигенция зак­рывает глаза на обман, равнодушно "заглатывает" неле­пости, а порядочные публицисты стеснительно выража­ются утешительно-примиренческим штампом: ложь, дескать, брехню, мол, оставим на совести их авторов.
   Как же так? Совесть всегда побуждает к истине, к добру и отвращает от лжи и зла. А тут явный обман, презритель­ное осмеяние прошлого и дорогих людям идеалов. Как можно оставлять на том, чего нет? Какие могут быть в таком случае муки стыда, угрызения совести? Нередко авторы опровержений отделываются и ангельскими сло­вами: "в одной из газет", "один из авторов", "имярек". Почему мы пассивно созерцаем и, как простаки, рассчи­тываем, что истина сама пробьет себе дорогу?
   Известный немецкий писатель-антифашист Бертольд Брехт устами героя своей довоенной пьесы "Жизнь Галилея" сказал: "Наружу выходит ровно столько истины, сколько мы выводим. Победа разума может быть только победой разумных". А Гитлер, благословляя немцев на войну с Советским Союзом, сказал: "Перед поворотным этапом истории я освобождаю людей от сдерживающего начала разума, от грязной и разлагающей химеры, имену­емой совестью и моралью". Последствия этого известны.
   Почему же мы, благоразумные и просвещенные, забы­ли уроки истории и добровольно, без сожаления утратили сознание долга, освободились от совести и морали?
   Ответ дал и растолковал причину нашей горькой уча­сти русский мыслитель М.Салтыков-Щедрин:
   "Видя, с какой безнаказанностью действует клевета, он (средний человек) начинает бояться, и в уме у него постепенно созревает деморализующее "учение о шкуре". Но, раз деморализован средний человек, деморализация уже делается достоянием всего общества... Работа мысли перестает быть плодотворною и сосредоточивается исклю­чительно на одном: на спасении "шкуры".
   По совести говорю: общество, в котором "Учение о шкуре" утвердилось на прочных основаниях, общество, которого творческие силы всецело подавлены одним сло­вом: случайность -- такое общество, какие бы внешние усилия оно не делало, не может прийти ни к безопаснос­ти, ни к спокойствию, ни даже к простому благочинию. Ни к чему, кроме бессрочного вращения в порочном кру­гу тревог, и в конце концов... самоумерщвления" [94].
   Правду в каждом слове писателя подтверждает наша невероятная разруха. И та же правда со своей стороны указывает на главных сообщников небывалого преступле­ния: средства массовой инфантилизации -- СМИ. Конк­ретные примеры безнаказанной клеветы, угнетения исти­ны, "живучести лжи" вскрылись и в наших беседах.
   В мозаике сногсшибательных "сенсаций" и "новых открытий" в истории "Молодой гвардии" мы увидели про­тиворечивые и взаимоисключающие утверждения, неук­люжую ложь и сапоги всмятку. Авторы нелепиц не блуждают в темных лабиринтах истории, а шныряют по светлым ее полям и сознательно пакостят прошлое, не сты­дясь позорного клейма, которое выжег на них А.С.Пуш­кин: "Дикость, подлость и невежество не уважают про­шедшего, пресмыкаясь перед одним настоящим".
   Разве такое массовое выступление одичалых пропа­гандистов стерпишь? В особенности, если у тебя сохрани­лась гордость за тот народ и его свершения, изумлявшие мир, не утратились совесть и чувства, вызванные событи­ями военных лет. Я, например, видел кое-какие действия подпольщиков, выполнял простые, разведывательного ха­рактера, задания сестры, и многое узнал из рассказов, об­литых горькими слезами матерей молодогвардейцев. Не­которых подпольщиков я знал близко, об иных слышал тогда, других узнал потом по рассказам их родителей, дру­зей и знакомых. В то время моя сестра Нина и ее друзья казались мне самыми обыкновенными. Впоследствии, на фоне жизненных событий, особенно при встречах с под­лостью и предательством, они стали ярче, значительнее и слились в единый образ -- молодогвардейцы. Не вымыш­ленный и сверхъестественный, а образ реальный, конкрет­ный, человеческий.
   Тогда им было по восемнадцать, но и теперь они оста­ются старшими для меня. И как для них в то время, так для меня всегда цепная ложь и наглая неправда невыно­симы. Уверенный в неминуемой замене пресловутой, суррогатной свободы слова на крепкую и безупречную свобо­ду правды, я высек "яхонтовым писчим пером" возмути­тельные эпизоды духовного мародерства.
   В ехидном гневе журналист С.Киселев сожалеет, что А.Фадееву теперь держать ответ не перед ним, а перед "высшим судьей". Что, и нам рассчитывать на "божий суд", на загробное воздаяние? Правда, закон там суров: говорят, лжецам и сплетникам язык жегалом протыкают. Но ведь есть земные юридические нормы для возмездия.
   А нужно ли строго судить Е.Стахива: кому не хочется видеть себя героем? Да и мало ли что может взбрести в голову престарелому самозванцу из Америки. Пожалуй, не следует карать и разбойников пера: измышлять и перевирать -- это их прокормочное ремесло, а корысть, как известно, ум слепит. О таких кинорежиссер С.Ф.Бондар­чук метко сказал: "Бессовестный человек -- он не чело­век. Он зверь".
  
   Вот те же луганские "исследователи", казалось, пра­вильно выступили против того, чтобы возле памятника молодогвардейцам "не толклись негодяи". А вскоре они сами "вскарабкались на него" и закричали на всю Украи­ну: "Надеемся, нас услышат, или еще раз о тайнах "Моло­дой гвардии" ("МУ", 27.04.93). Здесь лучше Достоевско­го не скажешь: "...Досадно, что врут, да еще собственному вранью поклоняются". И ведь знают наставники молоде­жи и оголтелые ревизоры истории, что ложью свет прой­дешь, да назад не вернешься.
   И.Лубченко, председатель Национального союза жур­налистов Украины: Не вернешься. Она может просто от­кликнуться спустя много лет. Это то, о чем и я постоянно говорю журналистам. Когда-то придут ваши дети и внуки и посмотрят на творческий задел -- что вы писали, что пропагандировали, кого поддерживали, против кого выс­тупали. И важно работать так, чтобы им не было стыдно за вас [95].
   В.М.: Журналистам от таких нравоучений ни жарко, ни холодно. Они знают, что ни дети, ни внуки не будут откапывать в архивах их "творческий задел". А вот дан­ная работа откроет им глаза на то, что пропагандировали их родные предки. И убедит в правдивости остроумного народного сравнения: только мелкие реки шумливы.
   Однако политиканствующие флюгеры на суде потом­ков свое притворное невежество свалят на "ветер". И ведь верно: их мыслишки так и умерли бы в них, не будь зака­зов, поручений и распространителей жареной дичи. Собственно они и должны ответить в полной мере.
   Беспринципные перерожденцы самовольно объявили себя "четвертой властью" и вместе с проамериканскими ставленниками, с политическими шаманами-двурушника­ми и жрецами экономики учиняют разбойные налеты на память народа, прикрывают насилие, обман и угнетение лицемерными фразами о демократизации, реформах и независимости, а каждую церемонию грабежа и мошенни­чества обставляют заумными и таинственными заклина­ниями.
   Именно они, самолюбивые лжепатриоты в атмосфере псевдосвободы с помощью грязного капитала варганят идеологический дурман, мировоззренческое зелье и ими залечивают разлагающееся общество: бесстыдной демаго­гией насаждают разнузданную жадность, сеют в душах людей тупое согласие, суеверный страх и доверие ко вся­ким пророкам, проповедникам, астрологам, чародеям-це­лителям. Именно они набросились на самое святое у че­ловечества -- защитников Отечества. Не под давлением обстоятельств, а сознательно, со злым умыслом. Эти по­литиканы из быстро расплодившегося поголовья оборот­ней учинили грабеж исторической памяти, натравили ду­ховных мародеров на авторитеты, символы и традиции своего народа.
   Такое не должно остаться безнаказанным. В Китае, к примеру, издавна предателей изображают злыми карика­турными скульптурами и люди оплевывают их или заг­рязняют отбросами. Так из поколения в поколение воспи­тывают у людей презрительное к ним отношение.
   А испанский писатель, автор выдающегося романа "Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский" Серван­тес в свое время сказал, что "лживых историков следова­ло бы казнить как фальшивомонетчиков".
   Но наш народ не злопамятный, легко прощает даже предателей, а сегодня и мерзавцев возносит в герои. В нашем случае лжецы, дегтемазы и сплетники вообще не­подсудны: нет субъекта права со стороны потерпевших. Остается возможность привлечь их к моральной ответ­ственности.
   По долгу очевидца тех событий я отвергаю измышле­ния брехонавтов. А за умышленное широкое распростра­нение недостоверных сведений о краснодонском подпо­лье, которые унизили честь и достоинство молодогвардейцев и причинили моральные страдания их близким родственникам, пригвождаю к позорному столбу вот этих рас­пространителей гнусных сплетен, предводителей беспар­донных лжецов и осквернителей правды и памяти о на­родных героях: В.Авдеенко (газета "Час-Time"); О.Билык и С.Порадюк (газета "Вечерний Киев"); В.Боденчук (га­зета "Молодь України"); А.Боровик (газета "Совершенно секретно" -- Россия); В.Выхованец (газета "Сегодня"); В.Жадько и Ю.Карев (газета "Департамент"); С.Кичигин, Н.Закревский, Л.Ившина, Г.Головлева, О.Вергелис (газе­та "Киевские ведомости"); В.Коротич (журнал "Огонек"); Т.Кошкарева ("Независимая газета" -- Россия); В.Подов (книга "Заговор в "Молодой гвардии"); С.Правденко, А.Горлов (га­зета "Голос Украины"); М.Слабошпицкий (издательство "Рада"); В.Славкин и Г.Гурвич (ВГТРК - Россия); О.Скидан и А.Шевченко ("Народна газета"); Ю.Шаповал и И.Драч (национальная радиокомпания и Госкоминформ Украины); А.Швец (газеты "Всеукраинские ведомости" и "Факты").
   Авторитет этой моральной санкции основан на нео­споримо верных оценках их поступков. И несмотря на то, что нынешний бесчеловечный характер общественных от­ношений породил моральную безответственность, узако­нил демагогию в политике, лицемерие в идеологии и нрав­ственности, они будут испытывать страх перед возмезди­ем. А оно неотвратимо. В особенности за организацию вероломного покушения на мир символов.
   "В отношении прошлого,-- пишет российский профес­сор С.Кара-Мурза,-- символы создают нашу общую па­мять, благодаря которой мы становимся народом... В от­ношении будущего символы соединяют нас в народ, ука­зывая, куда следовало бы стремиться и чего следовало бы опасаться. Через них мы ощущаем нашу связь с предками и потомками, что и придает человеку бессмертие... Все мы принадлежим к вечному миру символов, который был до нас и будет после нас вечно".
   Подчеркивая особое место в мире символов, которое занимают образы мертвых, профессор в своем научном труде привел авторитетные размышления русского религиозного философа С.Л.Франка. В августе 1917 года, ког­да либералы довели Россию до полного развала, мысли­тель, в частности, писал:
   "Мертвые молчат. <...> Но они умерли и живут пре­ображенными в народной душе. Там, в этой новой глубин­ной жизни, они неразрывно слились с тем делом, с той верой, ради которых они погибли; их души внятно говорят об одном -- о родине, о защите государства, о чести и достоинстве страны; о красоте подвига и о позоре преда­тельства. В этой преображенной жизни, в глубине народ­ного духа, в которой они отныне суть огромная действен­ная сила, они глухо ропщут против демократизированного мародерства, против бессмысленного и бессовестного пира на их кладбище, против расхищения родной страны, обаг­ренной их кровью. Будем чтить тени мертвых в народной душе. А если мы уже разучились чтить их -- будем, по крайней мере, помнить о них настолько, чтобы бояться их и считаться с ними" [96].
   Потрясающее тождество разрух! Сегодня -- аналогич­ные измены, демократизированное мародерство, бессовес­тный пир на кладбищах мертвых ("Голодомор", Быковня и мн.др.), расхищение родной страны. Совокупный резуль­тат магических действий, чародейства современных либе­ралов точно выразил поэт В.Соколов в гиперболической формуле: "И зачем мне права человека, если я уже не человек?"
   Помню, как ватаги школьников, даже в тяжелые пос­левоенные годы, с большой охотой уходили за город на дальние курганы, чтобы нарвать лазоревых цветов -- по­левых тюльпанов, и возложить их на братские могилы молодогвардейцев и 32-х шахтеров.
   Нынче загасили такое чувство детских душ, подавили в зародыше благородство и человечность посредством нар­котиков, масскультуры американского пошиба, пропаган­ды "крутой молодежи", ловчих сетей компьютерных клу­бов, очернения военного и трудового героизма своего народа. В силу невозможности мирного сосуществования советского патриотического Духа с новой моралью, об­служивающей власть Его Величества Золотого Тельца, информационная война против советских образов и симво­лов будет долгой. И еще долго будут прямым укором, тяж­ким упреком всем нам, безрассудным, инертным и мало­душным, вот эти слова из песни краснодонских героев в пьесе Анатолия Алексина "Молодая гвардия":
   Спасибо за память, потомки,
   Спасибо за верность, потомки!..
   А вы -- продолжение наше.
   А вы -- наша слава и наша мечта!
  
   Эту признательность в полной мере можно отнести лишь отважным работникам Краснодонского музея "Мо­лодая гвардия", которые для защиты музея, по иносказа­тельному выражению его директора, поставили на крыше пулеметы. Эту признательность нужно отнести руководи­телям, сохранившим 8 школьных музеев из 331-го, дей­ствовавшего до 1992 года, редакциям левопатриотичес­ких газет и отчаянным студентам. Именно они не дают недругам нашего народа лишить "Молодую гвардию" вдох­новляющей силы.
   Прозорливо сказал краснодонский поэт Геннадий Кирсанов:
  
   Это вечно. Как святость гвардейских знамен,
   Как прибой, как сияние солнца.
   Будет юность Земли вам нести свой поклон,
   Дорогие мои краснодонцы.
   И пока, как когда-то фашистская рать,
   Угрожает всем атом и стронций,
   Вы людей к новым подвигам будете звать,
   Дорогие мои краснодонцы.
  
   Потому что, по словам философа, "их души внятно говорят об одном -- о родине, о защите государства, о чести и достоинстве страны; о красоте подвига и о позоре предательства".
  
  

С уважением и благодарностью за прочтение,

В.Минаев

   2003-2004 гг., 2009 г.
  

п о с т с к р и п т у м

лжецы в масках невежд

   Невозможно опровергнуть тысячи нелепиц, сотни пре­дательских статей, которыми стремятся ославить, опоро­чить, зачернить "Молодую гвардию" и писателя А.А.Фа­деева. Но нельзя оставить царствующей ложь еще в некоторых эпизодах, ловко ввернутых в публикации.
   Вот книжонка "известного украинского писателя Еле­ны Ушаковой" "Сверкающий мир" -- спецвыпуск газеты "Червона Україна" N2-4, 2003 г. "Повесть о коммунизме и коммунистах" -- гласит подзаголовок, а аннотация по­ясняет: "Романтическая повесть о великом коммунисти­ческом учении... Даются совершенно необычные художе­ственные трактовки различных исторических фигур".
   Наше внимание привлекла лишь одна историческая фигура. Но сначала отдадим должное писательнице за не­многословие. А оно, видно, потому, что "тяжек, мучите­лен и труден путь писателя! Душа, нервы, мысли твои,-- пишет она,-- все на износ; наверное, легче землю копать, тесать каменные глыбы, чем, погружаясь в мир новой кни­ги, понимать иногда саму себя".
   Несомненно "износилась", "не поняла саму себя", если, объявив о конце книги, потом написала еще три главки. Но, главное, вклинила "Реквием" -- "Письмо из вечнос­ти". В "тяжком" труде шарит писательница мыслями по холодной одиночной тюремной камере и пишет за Любу Шевцову предсмертное письмо.
   Люба знает, что всех ее товарищей сбросили в шурф шахты, но ее мысли -- о красоте, о "платье голубеньком, в горошек". "Может, за красоту меня и немцы жалеют, не расстреливают?" Уля Громова тоже красивая. "Только совсем другая... К таким мужчины не липнут, блузочку на груди не рвут. Не то, что ко мне".
   "Когда насилуют -- ничего. Я думала -- это страшно, нет, не это. <...> У многих из нас эти немцы и полицаи первыми мужчинами в жизни были. Ну и что?" Люба осколки треснутого зеркальца не выбросила, и подолгу смотрится в них. Но в камере темно, осколки маленькие и в них ничего не разглядеть. И вот пришли за ней. "Мне ведь жизни нисколечко не жалко. Жизнь -- за Родину, это хорошо. Только красоты немножко жалко. Совсем чуть-чуть".
   Эти несколько штрихов из "письма" показывают, что у писательницы "поехала крыша", как выражаются се­годня.
   Потом сочинительница признается, что Люба Шевцо­ва накануне расстрела такого письма не писала -- написа­ла лишь короткую записку: "Прощай, мама, твоя дочь Люба уходит в сырую землю".
   Зачем же этот бред, такое словоблудие? Да еще оправ­дание: "...если образ создан верно, он не оскорбляет па­мять того, с кого списан".
   В середине повести Е.Ушакова перенесла читателя к "широкой кровати с резной деревянной спинкой", на ко­торой с юной невестой Катей начинает забавляться жених (потом он -- каторжанин, а вошел в историю человечества как Иосиф Сталин) и объяснила: "...Повесть наша -- ху­дожественная. А, значит, писателю позволительно все, кро­ме скуки и лжи...". Но в "Письме" -- исключительно ложь. Циничная, унизительная!
   Ну вспомнила баба свой девичник! Но по какому мо­ральному праву она свои удовольствия, свою беспечную, легкомысленную бодрость беспардонно, карикатурно при­писывает непорочной мученице? В ее минуты перед каз­нью.
   Общеизвестно, что литературный брак более опасен, чем брак производственный: бракованный предмет можно выбросить, бракованную деталь заменить, а бракованные, лживые мысли, как колючки, занозят мозги, воспаляют или подавляют рассудок.
   Оттого с неизбежностью требуется еще раз вывести О.Трачука на чистую воду. На официальном сайте газеты "Факты" он отметил 60-летие "Молодой гвардии" сво­лочной статьей, в которую вклеил такой вот внутри­текстовый заголовок-тезис: "Не уйди в запой Фадеев, мо­жет, и по сей день никто не узнал бы о подвиге молодог­вардейцев".
   Запойный характер пьянства -- это вторая стадия вы­раженной алкогольной наркомании. Запои -- самая злока­чественная форма алкоголизма. Человек не протрезвляет­ся несколько дней, а то и недель. После прекращения пьян­ства похмельные явления длятся тоже иногда неделями и сопровождаются бессонницей, головокружением, дрожа­нием рук, тоскливостью, чувством страха, провалами па­мяти, подозрительностью к окружающим и т.д. В этой стадии болезни усиливается физическая и психическая дег­радация личности, умственное вырождение, все более про­грессируют лживость, бахвальство.
   Таким сочетанием признаков запойного алкоголизма О.Трачук усердствует сложить мнение о писателе А.Фа­дееве и представить его отвратительным типом. Давайте сопоставим сказанное и подразумеваемое журналистом с действительностью.
   Вот лишь малая часть подтвержденных архивными документами сведений о занятости А.Фадеева в августе 1943 года (смотри 102, с. 592-594).
   Август, 3. Читает и конспектирует рефераты статей зарубежной прессы: Т. Монье ("Аксьон Франсэз" от 10 декабря 1942 г.) о тяже­лых материальных условиях жизни французских писателей и худож­ников; Ж. Вуазена -- "Какова будет французская литература после войны> ("Эффор", Клермон-Ферран, 10 января 1943 г.); статьи анти­фашистской газеты "Фрейес Дейчланд" (ЦГАЛИ, ф. 1628, оп. 1, ед. хр. 421, лл. 7--11).
   Август, 4. Делает выписки из статьи Сегала "Новый порядок в Польше" (журн. "Нью Мэссис") (там же, л. 11).
   Август, 4. Принимает участие в обсуждении на Президиуме ССП работы журнала "Знамя" [102, с. 115-119]
   Август, 5--7. Находится в полку авиации дальнего действия. Беседует с летчиками, командирами кораблей, членами эки­пажей, делает много записей в дневнике ("Юность", 1961, N 12, с. 87-90).
   Август, 13. Пишет в изд-во "Советский писатель" о необходи­мости "издать сборник лучших стихов Лахути, звучащих не скоро­преходящей "злобой дня", а глубоко патриотичных и подлинно по­этичных" [73, с. 209--210]
   Август, 17. Читает статью Спендера о современной английской поэзии ("Обсервер", 22 ноября 1942), рецензию в "Таймс" (23 дека­бря 1942) на сборник стихов Спендера "Развалины и видения", статью Ст. Шиманского "Долг молодых писателей" ("Лайф энд леттерс тудей" (февраль 1943) и рецензию Дж. Беккера ("Спектейтор", 22 января 1943) на вышедшую в Англии книгу "Наука в Советском Союзе". Характеризует последние две статьи как "пошлый провициализм". Использует эти материалы в своем выступлении на сове­щании редакторов армейских и фронтовых газет, в выступлении на радио для бойцов Советской Армии, в докладе и статье "О совет­ском патриотизме и национальной гордости народов СССР" и др. (ЦГАЛИ, ф.1628, oп. 1, ед. хр. 421, лл. 12-19).
   Август, 18. Участвует в расширенном заседании Президиума ССП о работе писателей в кино, подводит итоги совещания ("ЛиИ", 21 августа).
   Август, после 25. Знакомится с письмом секретаря ЦК ВЛКСМ Н.Романова, делает многочисленные пометки в тексте письма, начинает писать статью о героях "Молодой гвардии", использует материалы письма в своей статье.
   Август, 27. Участвует в обсуждении стихов П. Шубина и сцена­рия К. Н. Виноградской "Последний штатский" на заседании Пресс-бюро Президиума ССП. Высоко оценивает стихи "В секрете" и "Идет на родину солдат": "стихи очень цельные, чувство ощущения родины и страны дано без насилия. В них есть и завершенность поэтиче­ская - внутренняя". Критикует стихотворение "Присказки" за искус­ственность и эстетские аксессуары. Отмечает, что на сценарии Вино­градской "лежит сильная печать формальной сделанности, многое "построено на искусственных допущениях" (ЦГАЛИ, ф. 631, оп. 15, ед. хр. 757, лл. 27-- 28).
   Август, 28. Пишет А.Н. Толстому о предстоящем совещании "Отечественная война и художественно-историческая литература наших дней", просит председательствовать на совещании и сделать основной доклад или развернутое вступительное слово [73, с. 210]
   Август, 31. Выступает с докладом "Советский патриотизм и национальная гордость" на партийном собрании московских писателей ("ЛиИ", 4 сентября).
   Напомню, А.Фадеев как корреспондент газеты "Прав­да" и Совинформбюро несколько месяцев провел в бло­кадном Ленинграде, много раз выезжал на фронт. "Но у него был тогда и еще один важный фронт,-- говорит док­тор филологических наук В.Саватеев,-- Союз писателей, руководителем которого Фадеев был. Он много занимал­ся вопросами эвакуации писателей, организацией их быта, командировок -- словом, всей той "неблагодарной" рабо­той, которая требовала в условиях войны необычайно много сил и времени. А.Фадеев не жалел ни того, ни другого. М.Шагинян писала: "Достоинство его как организатора-руководителя, совершенно не думающего о себе самом, особенно ярко проявились в дни Отечественной войны... Как сумел он молниеносно мобилизовать нас!.. Фадеев не только сумел вовлечь нас в огромную работу на оборону, он каждого из нас не выпускал из виду, воодушевлял, поддерживал, его близость чувствовали эвакуированные для работы в тылу писатели, посланные на Урал, в Си­бирь, куда перебрасывались крупнейшие оборонные пред­приятия, где открыла свою работу Академия наук". <...> Таких свидетельств можно было бы привести немало". [76]
   ЦК ВЛКСМ по совету М.И.Калинина предложил имен­но А.Фадееву взяться за написание книги о молодогвар­дейцах.
   Фадеев согласился не сразу. Об этом он сказал так: "Мне показали материал о подпольной организации комсомольцев Краснодона в период оккупации и спросили: не напишу ли я книжку? Я, пока материал мне не был знаком, ответил, что трудно писать по заказу, а потом согласился. Такой материал мог бы камень расплавить!"
   Если Фадеев запойный алкоголик, то об этом зна­ли и в ЦК ВЛКСМ, и тем более Председатель Президиу­ма Верховного Совета СССР. Какую же книгу они рас­считывали получить от пьяницы?
   Фадеев ознакомился с материалами комиссии и тот­час написал очерк "Бессмертие", который "Правда" опуб­ликовала 15 сентября 1943 года. За год и 9 месяцев А.Фадеев написал роман, за который ему присудили Сталинс­кую премию Первой степени. С 1939 г. по 1956 г. он член ЦК КПСС, председатель правления Союза писателей СССР, членами которого были около 7 тысяч человек. С 1946 года он депутат Верховного Совета СССР, с 1950 года -- вице-президент Всемирного Совета Мира.
   Вот рассказ известного журналиста И.Жукова:
   "В конце марта сорок девятого года Фадеев -- писа­тель, книги которого получили мировую известность, вы­ступает на 20-тысячном митинге, организованном по слу­чаю закрытия конгресса деятелей науки и культуры США в защиту мира. В корреспонденциях из Нью-Йорка сооб­щалось: "Участники митинга устроили в честь Фадеева долго не смолкавшую овацию... одобряя заявление Фадее­ва о верности советского народа делу мира и установле­ния понимания между народами".
   Так встречали писателя простые люди Америки. А что же власти? Они, конечно же, узрели в правдивом слове представителя социалистической культуры "красную про­паганду". Испуганный успехом выступлений советских де­легатов, госдепартамент США предложил им покинуть страну". ("Правда", 24.12.1981).
   Может, поэтому и сегодня преследуют? Вот что ска­зал об А.Фадееве Г.Марков, русский советский писатель, Герой Социалистического Труда, лауреат Сталинской и Ленинской премий, член ЦК КПСС и депутат Верховного Совета СССР:
   "Авторитет Фадеева был исключительно высок не толь­ко в литературных кругах, но и среди художников, компо­зиторов, актеров -- всех деятелей искусства. Участвуя в заседаниях Комитета по Государственным премиям, выс­тупая в печати или на собраниях творческой интеллиген­ции, Фадеев неизменно проявлял большевистскую прин­ципиальность в вопросах искусства и идеологии. Он по­стоянно искал и находил возможности для сближения деятельности различных творческих союзов и организаций.
   Художник высокой партийной ответственности, Фа­деев проявлял поистине горьковскую заботу о воспитании литературной смены" ("Литературная газета", 23.12.1981).
   А что собой представляет О.Трачук в сопоставлении с этим гигантом советской литературы? О каком запое речь? Или образованный журналист все забыл о Фадееве? Зна­чит,-- это провал памяти. И прогрессирующая лживость. Крупные авторитеты в медицине доказали, что литерато­рам алкоголь, даже в малых дозах, вредит потому, что по­нижает способность к художественным ассоциациям -- свя­зям представлений, ощущений и т.п.
   Так не в похмельном ли состоянии О.Трачук выдви­нул свой тезис? Курьезна и т. н. доказательная часть. Он говорит, что после того, как оккупанты уничтожили дело "Молодой гвардии", "сама организация стала легендой, которая передавалась из уст в уста". Выходит, без Фадее­ва узнали о подвиге молодогвардейцев.
   "В том же 1943 году,-- сообщает миру О.Трачук,-- Сталин прочитал небольшую публикацию в "Правде" о краснодонской "Молодой гвардии" и дал задание Алек­сандру Фадееву направить в Краснодон журналиста для написания большого газетного материала. Но именно в это время друзья сообщили Фадееву, что "вождь всех вре­мен и народов", мягко говоря, относится к нему недобро­желательно из-за постоянных пьянок писателя. Поэтому Фадеев решил временно скрыться с глаз вождя, и поехал в Донбасс сам".
   Эта цепь доказательств состоит из аргументов, кото­рые также нуждаются в доказательстве. В логике такое называется предвосхищением основания. Но более все­го -- это софизм: стремление обосновать ложное положе­ние, придать видимость убедительности.
   Обратимся к реальным фактам. Сталин прочитал не небольшую публикацию в "Правде", а большую: те материа­лы составили бы две полных страницы ны­нешних "Фактов". За день до этого был номер "Комсомольской правды", в котором объем материалов о "Моло­дой гвардии" равен трем страницам "Фактов".
   "Задание направить в Краснодон журналиста" Ста­лин не мог давать Фадееву, так как журналисты в военное время находились в строгом подчинении главных редак­торов газет.
   В доказательстве другого абсурдного тезиса О.Трачук говорит: "Фадееву передали настоятельную просьбу вож­дя переписать роман. А подобная просьба была равносильна приказу, невыполнение которого грозило смертным приговором".
   Тогда как же удалось Фадееву "скрыться с глаз вож­дя" и не быть "грубо говоря" расстрелянным за невыпол­нение задания о "написании большого газетного материа­ла"?
   Фадеев не собирался его писать. После публикации его очерка в "Правде" за 15 сентября 1943 года ЦК ВЛКСМ выдал ему 17 сентября вот такое командировочное удос­товерение:
   "Дано тов. Фадееву Александру Александровичу в том, что он командируется в Ворошиловградскую область для сбора материалов к книге о деятельности подпольной ком­сомольской организации "Молодая гвардия".
   Просьба ко всем партийным, советским и комсомоль­ским организациям повсеместно оказывать его работе все­мерное содействие.
   Секретарь ЦК ВЛКСМ Н.Михайлов"
   В правлении Союза писателей был издан приказ N254 от 16 сентября 1943 года: "Тов. Фадеев А.А. командируется в город Краснодон по литературным делам с 17/IX по 5/Х 1943г. включительно".
   18 сентября Фадеев получил от газеты "Правда" за подписью П.Н.Поспелова командировочное удостоверение с 20 сентября по 20 октября в воинские части Южного фронта.
   В тот же день газета "Литература и искусство" опубликовала написанную Фадеевым передовую статью "Национальная гордость украинцев".
   По пути в Краснодон Фадеев заехал в Ростов, где еще были воинские части Южного фронта. П.Х.Максимову он писал: "Ходил по родным мне местам и как тяжело было смотреть на развалины".
   Пока А.Фадеев собирал материал для книги и писал первые главы, во множестве газет славили молодогвардейцев, бойцы и партизаны публиковали свои обещания отомстить за их смерть. Издательство "Молодая гвардия" в 1943 году выпустило книгу "Герои Краснодона", а газе­та "Большевистская правда" в сентябре 1943 года издала книжку "Герои "Молодой гвардии"". В 1944 году вышла повесть М.Котова и В.Лясковского "Сердца смелых".
   Так что популярность "Молодой гвардии" в Советс­ком Союзе первоначально создал не А.Фадеев. Он своим романом увековечил героизм молодогвардейцев и сделал их известными в мире. А потуги О.Трачука и его сообщ­ников на преследование и очернение славного прошлого напрасны. Голословность лжецов в масках невежд опро­вергается всей суммой фактов, всем их многообразием.
   К сожалению, даже в редакции официального печат­ного органа законодательной власти Украины не выпол­няют общественную задачу по редактированию фактичес­кого материала с точки зрения его точности и достоверно­сти. Им будто неведомо, что недостоверность в публика­циях, фальсификация истории и тем более грубая ложь подрывают авторитет издания. Скорее всего именно по­этому газета "Голос Украины" с 900-тысячного тиража в начале 90-х годов скатилась до 150 тысяч в последние годы.
   Вот в преддверии 60-й годовщины Указа о награжде­нии молодогвардейцев газета распространила лживую ста­тейку журналиста из Одессы Г.Воротнюка с привлекатель­ным заголовком: "Первое слово о молодогвардейцах, или как Александр Фадеев по указанию "вождя народов" пе­решел дорогу Владимиру Лясковскому" ("Голос Украи­ны", 6 августа 2003 года).
   Г.Воротнюк заявил, что его журналистские тропы не раз "пересекались с тропами известного одесского писате­ля" В.Лясковского. И когда-то "намотанное на ус" при беседе М.Посмитного и В.Лясковского, Г.Воротнюк теперь разматывает, сознательно путая. Например, трудно пове­рить, что "известный одесский писатель" В.Лясковский мог приврать свою встречу с У.Громовой, Л.Шевцовой, И.Земнуховым осенью 1941 года на собрании комсомольского актива, где якобы юноши и девушки "не паникуя, предполагали, что Краснодон могут оставить советские войска, чтобы дать решающий бой гитлеровцам где-то в другом месте, скажем, под Сталинградом".
   Такое-то в 41-м году? На самом деле осенью 1941 года части Красной Армии прочно закрепились в центре Дон­басса и держали оборону до лета 1942 года. Но и летом никто не помышлял, что отступать придется до самого Сталинграда.
   "А в феврале 1943 года Лясковский с Котовым,-- пи­шет Воротнюк,-- уже не могли не побывать в только что освобожденном Краснодоне. Поспешили, прежде всего, на Садовую, 10. Застали там лишь исстрадавшуюся Елену Николаевну... Она первая и рассказала о трагической судьбе многих членов "Молодой гвардии".
   Почему сразу на квартиру Кошевых? Елена Никола­евна до конца марта была в Ровеньках, искала останки сына, и потому не могли застать ее журналисты. И не знали ее.
   Дальше у Г.Воротнюка вымысел растет как на дрож­жах. "...Первыми Лясковский и Котов рассказали о под­виге молодогвардейцев в большом очерке в газете "Ком­сомольская правда" -- пишет он. Но первое слово о моло­догвардейцах сказали военные корреспонденты красноар­мейской газеты 51-й армии "Сын Отечества" Владимир Смирнов и Леонид Яблонский. Секретарь ЦК ЛКСМ Украины В.С.Костенко вразумительно сказал, что ему в июне 1943 года "первый секретарь ЦК ВЛКСМ Михай­лов вручил письмо (письмо!) корреспондента "Комсомоль­ской правды" Владимира Лясковского и вырезку из ди­визионной газеты". После чего, как не раз говорилось, начали работу комиссии по изучению краснодонского подполья.
   Далее Г.Воротнюк пишет, что книгу Лясковского и Котова "Сердца смелых" издали в 1944 году и положили на стол Сталину. "Вердикт "вождя народов" был несколько неожиданным: "Да, об этом подвиге должен знать весь мир... Но у книги должно быть знамя -- маститый литератор, которым станет председатель Союза писателей СССР Александр Фадеев". После этого, дескать, весь тираж кни­ги Лясковского и Котова изъяли, авторам приказали пе­редать "маститому литератору" все свои записи и доку­менты, а взамен предложили им должности в Москве и награды.
   Надо думать, что пальцы у одесского журналиста туч­ные, если удается столько несуразностей высосать из них. Вот передо мной книжка М.Котова и В.Лясковского "Сер­дца смелых", изданная в 1944 году, и почему-то не изъя­тая, а также положительный отзыв на нее известной писа­тельницы Мариэтты Шагинян в газете "Правда", и тоже не изъятый. Пожалуй, их можно найти в библиотеках, если, разумеется, украинские цивилизованные варвары не со­жгли их в кострах очищения. Ведь в результате сегодня в Украине на одну тысячу жителей приходится 85 библио­течных книг, а в России -- 507, в Азербайджане -- 473.
   Трудно поверить, что Воротнюк -- невежда и не знает историю написания романа А.Фадеевым, и будто не знает, что ЦК ВЛКСМ передал писателю десять томов докумен­тов и что он почти месяц работал в Краснодоне и получил из первых рук сведения более чем ста свидетелей тех со­бытий. При чем же здесь "записи и документы" Лясковс­кого и Котова, которые в это время писали свою повесть "в фронтовых блиндажах и окопах"?
   Г.Воротнюк пишет: "Александр Фадеев по указанию Сталина сел писать "Молодую гвардию", которую издал в 1946 году, то есть через два года после появления книги "Сердца смелых". Но роман А. Фадеева начали публико­вать в газете "Комсомольская правда" и журнале "Зна­мя" в феврале 1945 года, то есть через пять месяцев после выхода повести Котова и Лясковского. Да и что мог взять из нее Фадеев, если сами авторы сказали, что это еще не художественное решение темы; это предварительная, до­кументально-хроникальная работа? К тому же -- очень слабая, с эпизодами, в которых авторы хватили через край. И мне трудно поверить, что Лясковский мог бросить уп­рек в адрес Фадеева: "Меня с Котовым в соавторы он, разумеется, не взял".
   В каждой строке статейки Г.Воротнюк вертит ложью с выгодой для газеты. Но не на ветер молвится: ложь дово­дит до правды. Вот она уличила и редакцию "Голоса Ук­раины" (главный редактор А.Горлов) в умышленной про­фанации истории: мое опровержение не опубликовала и не дала ответа на мое письмо. Как будто для нее не обяза­тельны писаные законы страны и неписаные законы об­щества.
   Обратите внимание на противоречивость суждений брехонавтов, которую не могли не заметить редакции "Фактов" и "Голоса Украины": у О.Трачука "Сталин про­читал небольшую публикацию в "Правде" и поручил Фа­дееву направить в Краснодон журналиста, а у Г.Воротнюка "о подвигах... краснодонских подпольщиков доложили Сталину, положили ему на стол и книгу "Сердца сме­лых". И тот поручил "маститому писателю" писать книгу.
   Здесь нужно спросить О.Трачука: куда же делось "мягко говоря... недоброжелательное" отношение к Фаде­еву из-за его "постоянных пьянок"? Или каждый врет по-своему?
   Давайте ознакомимся с письмами, только теперь обна­родованными в книге "Молодая гвардия" (г. Красно­дон) -- художественный образ и историческая реальность. Сборник документов и материалов" [97]. В них вырисо­вывается подлинное лицо В.Лясковского. Вот эти письма.
  

ПИСЬМО АЛ. ФАДЕЕВА М.А. СУСЛОВУ

С ЖАЛОБОЙ НА ЖУРНАЛИСТА

В.Г. ЛЯСКОВСКОГО

   г. Москва 23 сентября 1950 г.

Дорогой Михаил Андреевич!

   Некий журналист из Одессы В.Лясковский рассылает в раз­личные организации письма по поводу известной Вам статьи тов. Гаевого, секретаря Ворошиловградского Обкома ВКП(б) о работавшей в период немецко-фашистской оккупации в гор. Краснодоне большевистской подпольной организации и ее ру­ководстве организацией "Молодая гвардия". (Статья напечата­на в журнале "Знамя" N 8 за 1950 год).
   Ввиду того, что в последнем письме в редакцию журнала "Знамя" В.Лясковский ссылается также на свое письмо к Вам, считаю необходимым опровергнуть некоторые его "вымыслы".
   Статья тов. Гаевого не была напечатана в "Литературной газете", разумеется, не из боязни пошатнуть "авторитет Фадее­ва". Статья была просто велика для газеты и по историческому содержанию своему носила журнальный характер.
   Узнав о существовании этой статьи, я списался с тов. Гаевым, редакция журнала "Знамя" послала к тов. Гаевому своего сотрудника для согласования некоторых редакционных поправок и статья появилась в журнале "Знамя".
   Разумеется, никаких "материалов" я не получал ни лично от В.Лясковского, ни через товарища М.И.Котова (ныне секре­таря Советского Комитета мира) и никакой "оплаты" за матери­алы обещать ему, В.Лясковскому, не мог, ибо и в глаза его не видел.
   Судя по всему, это типичный газетчик-делец, вы­могатель.
   Для ясности посылаю Вам: копию письма В.Лясковского ко мне от 5/II-50 г., мою переписку с тов. Гаевым, копию письма В.Лясковского в "Знамя", в котором он упоминает о своем пись­ме к Вам.
   С приветом, А. Фадеев
   РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 132. Д. 399. Лл. 118-119.
   Подлинник

ПИСЬМО ЖУРНАЛИСТА В.Г. ЛЯСКОВСКОГО

А.А. ФАДЕЕВУ

О СТАТЬЕ А.И. ГАЕВОГО ОБ ОРГАНИЗАЦИИ

И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КРАСНОДОНСКОГО

ПОДПОЛЬЯ

5 февраля 1950 г.

Дорогой Александр Александрович!

   Я прочел Ваше выступление на пленуме, мне показалось, что это звучало в Ваших устах сейчас не искренне. И вот почему.
   По заданию "Литературной газеты" я ездил в Ворошиловг­рад и привез оттуда очень интересную статью тов. Гаевого "Об организаторах и руководителях Краснодонского подполья".
   В статье секретаря обкома партии очень правильно говорит­ся о многих вещах, которые не были освещены в Вашем романе и не по Вашей вине. Для этого надо прочесть статью тов. Гаевого. Меня очень удивляет то, что Вы наложили запрет на эту статью. Во всяком случае, так мне сказали в "Литературной газе­те". Подхалимы из "Лит. газеты" рассудили так, что эта статья наносит удар по Фадееву. Что я могу сказать на это?
   Фадеева я люблю больше, чем все эти идиоты, которые ду­мают так оберегать его авторитет. Я -- друг Аркадия Гайдара, Алексея Недогонова. Я говорю это от всего сердца. И считаю, что статья Гаевого нужна нашему народу сейчас, и я, русский журналист, буду гордиться, что мой труд как-то поможет моему любимому писателю в его работе. Я горжусь тем, что Вы исполь­зовали кое-что из моих статей в 1943 году. Если б они были дрянь, Вы б, конечно, не обратили на них внимания. Кстати, в прошлом году (до того, как Вы получили диссертацию из Воро­шиловграда) я направил т. Котову большой материал о партий­ном руководстве. Получили ли Вы?
   С искренним приветом
   В. Лясковский
   Одесса, Дерибасовская 18, кв. 2
   Лясковский Владимир Георгиевич
   РГАСПИ. Ф. 17. On. 132. Д. 399. Л. 121.
   Копия

ПИСЬМО АЛ. ФАДЕЕВА

СЕКРЕТАРЮ ВОРОШИЛОВГРАДСКОГО ОБКОМА

КП(Б)У А.И. ГАЕВОМУ О ЕГО СТАТЬЕ

ОБ ОРГАНИЗАЦИИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

КРАСНОДОНСКОГО ПОДПОЛЬЯ

24 февраля 1950 г.

   Уважаемый тов. Гаевой! Я надеюсь в ближайшее время по­лучить длительный отпуск для окончания работы над новыми главами романа "Молодая гвардия", в которых я восполню из­вестный Вам недостаток романа, подвергшийся в свое время спра­ведливой критике.
   Роман мой, как и всякое художественное произведение на историческом материале, хотя и берет за основу действительные исторические факты, тем не менее содержит и некоторую долю художественного вымысла. Элементы художественного вымыс­ла неизбежны и в новых главах романа. Но я заинтересован в том, чтобы вымысел опирался на действительные и проверенные факты.
   Я располагаю диссертацией товарища Марголина, которую до сих пор считал работой, апробированной Ворошиловградским Обкомом ВКП(б), и надо сказать, она мне нравилась своей обстоятельностью. Однако из письма тов. Марголина ко мне я понял, что его работа подвергнута критике со стороны работни­ков Обкома. Я прошу Вас сообщить мне: потому ли работа това­рища Марголина подвергнута критике, что сообщенные им фак­ты сомнительны и не проверены, или потому что он использо­вал и приписал себе факты и материалы о Ворошиловградском, в частности Краснодонском большевистском подполье, добытые не им, а другими работниками? Из письма тов. Марголина это неясно.
   Если Вы располагаете более точными материалами, не мог­ли ли бы Вы прислать их в копии мне? Или может быть они уже имеются в каком-нибудь учреждении в Москве, тогда прошу сообщить мне, где именно, чтобы я мог ими воспользоваться для работы.
   Один журналист из Одессы тов. Лясковский прислал мне письмо о том, что будто бы Вы направили в "Литературную газету" Вашу статью "Об организаторах и руководителях Крас­нодонского подполья" и что статья эта не была напечатана из-за нежелания "наносить удар по Фадееву". Я только что получил это письмо и наведу справки в "Литературной газете". Прошу Вас со своей стороны подтвердить, действительно ли Вы посы­лали такую статью?
   С сердечным приветом
   А. Фадеев
   РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 132. Д. 399. Лл. 121-122.
   Копия

ПИСЬМО ЖУРНАЛИСТА В.Г. ЛЯСКОВСКОГО

СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(Б) М.А. СУСЛОВУ О СТАТЬЕ

А.И. ГАЕВОГО ОБ ОРГАНИЗАЦИИ

И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КРАСНОДОНСКОГО ПОДПОЛЬЯ

[3 марта 1950 г.]

   Считаю долгом коммуниста и журналиста сообщить Вам, что четыре месяца назад по заданию "Литературной газеты" я был командирован в г. Ворошиловград для организации статьи о партийном руководстве краснодонской подпольной организации "Молодая гвардия". Ворошиловградский обком партии провел большую работу по собиранию материалов о коммунистах Крас­нодона в дни немецкой оккупации -- девять месяцев над этими материалами работала специальная комиссия обкома.
   Я сдал в "Лит. Газету" большую содержательную статью секретаря Ворошиловградского обкома партии т. Гаевого А.И. "Они идут с нами". В редакции статью одобрили, дали блестящий отзыв, но медлили с ее опубликованием. Мне объяснили так: "Со статьей должен ознакомиться тов. Фадеев. Не может ли эта статья ударить по Фадееву..."
   Прошло три месяца. Статья не появилась. Тогда я обратил­ся с письмом к товарищу Фадееву и рассказал ему о неправиль­ной линии "Лит. газеты", которая, подхалимничая перед Алек­сандром Александровичем, решила не печатать статью.
   К моему удивлению, тов. Фадеев не ответил.
   Я вынужден сигнализировать об этом в ЦК ВКП(б), ибо считаю: статья тов. Гаевого представляет огромнейший истори­ческий интерес . Ее появление в свет вызвало бы большую пат­риотическую волну в народе, в комсомоле, среди молодежи.
   И не думаю, чтобы такая статья смогла бы скомпрометиро­вать Александра Александровича Фадеева. Наоборот, такая ста­тья поможет ему переделать роман, показав в нем правдиво роль коммунистов краснодонского подполья.
   В. Лясковский
   РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 132. Д. 399. Л. 125.
   Подлинник

ЗАПИСКА Л.СЛЕПОВА И В.ЛЕБЕДЕВА -

СОТРУДНИКОВ ОТДЕЛА КУЛЬТУРЫ ЦК ВКП(Б)

СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(Б) М.А.СУСЛОВУ О ПИСЬМЕ В.Г.ЛЯСКОВСКОГО И СТАТЬЕ А.И.ГАЕВОГО

16 марта 1950 г.

   Материал, о котором пишет в своем письме в ЦК ВКП(б) т. Лясковский, иллюстрирует общепризнанное положение о том, что борьба советских патриотов с немецкими захватчиками на временно оккупированных территориях нашей страны возглав­лялась подпольными партийными организациями и что этот момент не был достаточно отражен, в частности, в романе Фаде­ева "Молодая гвардия". Статья т. Гаевого о работе коммунистов Краснодона в период немецкой оккупации имеет непосредствен­ное отношение к работе т. Фадеева над романом и была редак­цией "Литературной газеты" передана т. Фадееву для сведения и заключения. Вследствие занятости т. Фадеев еще не успел просмотреть эти материалы. Редакция ждет возвращения т. Фа­деева из-за границы, после чего надеется в скором времени по­лучить от него заключение по этим материалам и решить вопрос об их использовании.
   Редакции "Литературной газеты" предложено информиро­вать автора статьи т. Гаевого и автора настоящего письма т. Лясковского о судьбе указанных материалов.
   Л. Слепов В. Лебедев
   РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 132. Д. 399. Л. 124.
   Подлинник
  

ПИСЬМО СЕКРЕТАРЯ ВОРОШИЛОВГРАДСКОГО

ОБКОМА КП(б)У А.И.ГАЕВОГО А.А.ФАДЕЕВУ ОБ

ИСПОЛЬЗОВАНИИ Г.С.МАРГОЛИНЫМ

МАТЕРИАЛОВ О КРАСНОДОНСКОМ ПОДПОЛЬЕ

В СВОЕЙ ДИССЕРТАЦИИ

22 марта 1950г.

Уважаемый товарищ Фадеев!

   В ответ на Ваше письмо от 24 февраля 1950 года сообщаю, что диссертация тов. Марголина не апробировалась областным комитетом партии.
   Не зная содержания письма тов. Марголина к Вам, не могу внести ясность в вопрос достоверности критики данной диссер­тации работниками обкома, так как не знаю, о ком из работни­ков идет речь. Что же касается моего мнения, то я считаю, что часть материалов, использованных тов. Марголиным для диссертации (записки и отчеты партизанских групп и отдельных участников подпольных групп и партизанского движения), тре­буют еще уточнения. Эта мысль и выражена мною в письме на имя ректора Московского Университета тов. Несмеянова.
   Материалы о партийном руководстве "Молодой гвардией" подготовлены комиссией областного комитета партии и направлены в ЦК КП(б)У.
   Что же касается статьи в "Литературную газету", упомина­емой Вами, то таковая статья действительно мною была направ­лена в редакцию.
   С коммунистическим приветом
   A. Гаевой
   РГАСПИ. Ф. 17. On. 132. Д. 399. Л. 122.

ПИСЬМО ЖУРНАЛИСТА В.Г.ЛЯСКОВСКОГО

ГЛАВНОМУ РЕДАКТОРУ ЖУРНАЛА "ЗНАМЯ"

В.М.КОЖЕВНИКОВУ О СТАТЬЕ А.И. ГАЕВОГО

ОБ ОРГАНИЗАЦИИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

КРАСНОДОНСКОГО ПОДПОЛЬЯ

Уважаемый тов. Кожевников!

   В журнале "Знамя" N 8 напечатана статья тов. Гаевого, ко­торую мне довелось организовывать.
   Я делал ее по заданию "Литературной газеты" в прошлом году. Статья была одобрена редакцией, но не увидела света. Не­которые члены редколлегии струхнули и решили, что ее появле­ние нанесет удар по авторитету тов. Фадеева. Узнав про это, я тогда же написал письмо тов. Фадееву. Он не ответил мне. Тог­да я написал письмо товарищу Суслову и рассказал об элемен­тах аракчеевского режима, которые проявляются еще в литера­турной среде.
   Из ЦК мне сообщили, что тов. Фадеев лично вел перегово­ры с тов. Гаевым. Наконец-то, статья о правде Краснодонского подполья увидела свет.
   Одновременно я прошу Вас учесть, что на организацию этой статьи у меня ушло полтора месяца работы.
   Тов. Фадеев обещал мне уплатить за материал (я ему выс­лал в прошлом году материалы о партийном руководстве), но оплаты не последовало. Думаю, что на этот раз мой труд будет вознагражден.
   О том, что я организовывал статью, подтвердят: и тов. Гае­вой (копия статьи, заверенная его подписью, у меня хранится) и работники "Литературной газеты".
   B. Лясковский
   Мой адрес: Одесса, Дерибасовская 18, кв. 2
   Лясковский Владимир Георгиевич
   РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 132. Д. 399. Л. 123.
   Завер. копия
   Выходит, Г.Воротнюк сознательно воспользовался тем, что в советском прошлом великодушно поступили с быв­шим военным корреспондентом и не обнажили его взаи­моотношения с А.Фадеевым. А чтобы опорочить автора романа Г.Воротнюк выдал Лясковского за "известного одесского писателя", первооткрывателя истории "Моло­дой гвардии", которому "маститый литератор" будто бы "дорогу перешел". И сочинил такую вот чушь: мол, Лясковскому и Котову в обмен за их записи и документы о "Молодой гвардии" "предложили "на выбор" должности в Москве, пообещали награды. Лясковский снова подался на фронт..."
   Нечистоплотные приемы обнаглевших газетчиков и ма­стаков стряпню готовить вызывают негодующий протест, непримиримую вражду к режиму. Потому что самым страшным его преступлением является предательство по отношению к людям, которые избрали этот режим и дове­рились ему. Ведь под его крылышком "всенародные ве­щатели", прикидываясь невеждами, прикрываясь призрач­ными "свободой слова" и "независимостью", в угоду банковских воротил, "владельцев заводов, газет, пароходов", вытесняют прошлое и насаждают пороки т.н. цивилиза­ции, вдалбливая в общественное сознание достоинство "свобод" личности, животного индивидуализма, неогра­ниченных прав человека: право быть богатым или бед­ным, безработным или бездомным, хозяином или рабом, безграмотным и беззащитным, право иметь изощренные наслаждения или свободный доступ к контейнеру с быто­выми отходами.
   Но победимость зла бесспорна -- надо лишь пробу­диться личности и возникнуть общности людей, которые постигли и зарубили себе на носу простую истину в фор­муле Брехта: "Победа разума может быть только победой разумных". А тогда, по словам Ивана Савельева,
  
   И граждане больной страны
   моей --
   Свидетели живые
   преступлений! --
   Предателей поставят
   на колени
   И вычеркнут из общества
   людей.

Возвратить Фадеева в современность

  
   Замарали честное имя А.А.Фадеева, опорочили имя писателя по нескольким причинам. Одна из них в том, что поступки молодогвардейцев он воссоздал и талантливо изобразил в художественном романе. Его яркое и правдивое слово стало жить и воздействовать. Потому не даром, а за деньги Америка своей "пятой колонной" на Украине заглушила эти слова, замолчала подвиг.
   Добросовестный журналист Максим Михайленко в статье "Наше политическое евангелие. Почему перестали изучать "Молодую гвардию"?" верно сказал:
   "Молодая гвардия" - и впрямь книга для националистов убийственная. Поэтому свив себе гнездо в нашей системе высшего и среднего образования, они продолжают отравлять украинскую школу и политическую культуру миазмами ложных примеров и разнообразных извращений исторических фактов, пытаясь как-то компенсировать свои поражения в 1918 и 1945 гг. прошлого века и в 2006-м уже века нынешнего" ("2000" 17-23.11.2006).
   Наблюдательный М.Михайленко обнаружил, что "Молодая гвардия" - вовсе не книга о прошлом, в ней поразительное сходство гитлеровского "нового порядка" с нынешней "безальтернативно-рыночной" стихией, и что в борьбе "Фадеев незаменим, поэтому страшен для любых власть имущих непатриотов".
  

Угнетенные американской цивилизацией.

  
   В угоду власть имущим невеждам буржуазная интеллигенция, разлагающая общество, предала забвению классиков социалистического реализма, а духовную красоту советского человека, воспетую и А.Фадеевым, затмила чисто внешней, физической красотой, американизировала молодежь пошлостью и насилием, господствующими в современном искусстве, в "псевдолитературе наркотического свойства с пластмассовыми чувствами" (Ю.Бондарев).
   Замалчивая положения "Кодекса строителя коммунизма", основанные на извечных традициях нашего народа: коллективизме и товарищеской взаимопомощи (каждый за всех, все за одного), взаимном уважении между людьми (человек человеку - друг, товарищ и брат), честности, трудолюбии, совестливости - нынешние идеологи вину за сотворенную ими безалаберщину перекладывают на прошлое. Например, так:
   "Катастрофическая разъединенность людей, стадность, которая подменила коллективизм, острый дефицит человеческой солидарности - все это результат репрессий, депортаций, насильственных переселений, результат Большого Террора, целью которого и было разделение общества на атомы, превращение народа в "население", в толпу, которой легко и просто управлять". ("День", 13.04.2007).
   Политические карлики Международного общества "Мемориал" требуют: "История советского террора должна стать не только обязательной и значительной частью школьного обучения, но и объектом образования в самом широком понимании этого слова" (Там же).
   Поэтому в программе по литературе не нашлось места для "Молодой гвардии" - этой книги-откровения, настоящего евангелия для патриота и просто порядочного человека" (М.Михайленко). А результат "серьезных усилий в области народного образования" выявился при опросе учеников 10-х классов г.Киева, который провела редакция газеты "2000".
   Так, 50% учащихся считают, что "благодаря борьбе УПА с Красной Армией мы живем в мирной стране"; 40% учащихся считают, что "УПА внесла больший, чем Красная Армия, вклад в освобождение Украины от фашизма". Подавляющее большинство опрошенных не смогли назвать ни одного героя Великой Отечественной войны. Некоторые все же назвали "героями войны" Гитлера, Штирлица и Маяковского, и отметили, что белогвардейцы с молодогвардейцами были заодно. Среди множества курьезных ответов и вот этот: в составе Советского Союза были Бессарабия, Германия, Чехословакия, Румыния, Болгария и другие. Зато даже первоклассники "хорошо" осведомлены о голодоморе и что украинский народ - вечный страдалец. 40% опрошенных старшеклассников откровенно сказали, что готовы дать взятку за поступление в вуз ("2000" 8.06.2007).
   Диковинные ответы не удивляют, если знаешь, что в учебниках истории "героической деятельности" УПА подано материалов в 5 раз больше, чем о партизанском движении. Теме, к примеру, "Война в 1943 году" отведен один урок, всего на двух уроках изучают "Оккупационный режим в Украине", для изучения зарубежной русской литературы в 5-м классе выделено 5 уроков, а английской - 14 уроков ("2000" 22.06.2007).
   В "Методических рекомендациях по празднованию 60-летия Великой Отечественной войны" старшеклассникам общеобразовательных учебных заведений предлагались такие темы для изучения: "ОУН в национально-освободительной борьбе 1939-1945 годов", ученикам 7-8 классов рекомендован цикл лекций "Роман Шухевич - командир УПА".
   Тернопольская област­ная государственная адми­нистрация выпустила сбор­ник комиксов "Украина в борьбе", автором которых является бывший эсэсовец Леонид Перфецкий. Комик­сы, состоящие из 125 ри­сунков, описывают борьбу Украинской повстанческой армии (УПА) с советскими войсками. При этом крас­ноармейцы изображены в издании максимально негативно. Как заявляют авторы сборника, "везде, где про­ходили, они оставляли за собой сгоревшие дома и трупы невинных людей".
   Нынешнее издание по­священо 65-летию созда­ния УПА и 100-летию со дня рождения ее командира Ро­мана Шухевича. Сборник не поступит в продажу, а будет распространяться среди библиотек и общественных организаций для воспита­ния детей "в духе любви к родине".
   В учебнике украинской литературы (автор Б. Степанишин) сказано: "Присоединение Украины к России имело губительное влияние и на состояние культуры, развитие которой было русскими заторможено, потом изуродовано, а полная русификация завершила разрушение литературы, музыки, живописи...".
   В так называемый День европейского и евроатлантического партнерства в 2007 году в Киеве был проведен конкурс детского рисунка, на котором дети 8-12 лет рисовали танки, пушки, самолеты и подписывали так: "Украина + НАТО = мир", "Дети Украины за НАТО", "К миру с НАТО". Конечно, эти дети не знали, какой "мир" несло НАТО бомбами в Югославию, в Ирак и Афганистан.
   Нормальных людей шокировало сообщение в газетах о Киевской элитной школе, где обучение стоит 12 тысяч долларов в год, где учеников кормят из французского ресторана и где учатся дети президента В.Ющенко и украинской элиты. В школе повсюду развешаны плакаты с изображением свастики и фюрера, с лозунгами вроде "Выбирайте Гитлера", "Работа дает миску похлебки". Ученики приветствуют друг друга возгласом "Зиг хайль" и вскидыванием руки на фашистский манер. Преподаватель мистер Шинкинс дал домашнее задание ученикам 10-х классов: найти 68 причин в защиту политики Гитлера.
   Этот факт убедительно подтверждает, что верховная власть сознательно насаждает фашизм. И именно потому 21 ноября 2007 года Украина не поддержала антинацистскую резолюцию ООН, в которой выражена "глубокая обеспокоенность прославлением нацистского движения, включая возведение памятников и проведение публичных демонстраций нацистскими организациями" в ряде стран.
   В украинской школе воспитатели лицемерно "льют" слезы по жертвам "голодомора" и политических репрессий, по "героям Крут и Брод" и увлекаемые президентом В.Ющенко стремятся превратить Украину в Страну плача. И не страшатся того, что беззубая совесть с костьми сгложет их, а искалеченное ими поколение проклянет за будущность, вплотную приближенную к разлагающейся американской цивилизации, которую еще в 1980 году выдающийся советский писатель Ю.Бондарев охарактеризовал так:
   "Идея цивилизации стала идеей ложной, лишенной разумности: шуршание денег и мелодичный звон золота подменили нравственность, стыд, мужество, веру, любовь. Американский образ цивилизации распространяется по земле подобно эпидемии гриппа. Началась эра разрушения духовных ценностей, место которых занимают предметы и вещи" [98, с.319]
   Помните, Фадеев в 1946 году писал в редакцию чешской газеты "Млада фронта" об империализме, который обесчеловечивает, стандартизует, развращает молодежь. Почему наш народ не внял Фадееву, не прислушался к мудрым словам Бондарева и не противостоял "культурному империализму"? Лучше самого Бондарева не объяснишь:
   "...У нас отобрали то, что мы сами отдали, что поменявшие ко­жу растворены в покорности, не способны к самозащите... Нас истязают ложью и пошлостью, грабят, произнося медовые слова о демократии, а мы, бедные, вконец отупевшие, самозабвенно шепчем: "Как сладостно быть свободным и не ходить на собрания в домоуправление!".
   <...> У современных политиков хватает ума, ковар­ства, лжи и мистификаций вести игру с народом, разрешая ему кри­тически высказываться, как это позволялось и властителями в Древнем Риме, зная, что рабы сде­лать ничего не могут" [99]
   Дополняет вышесказанное литературный портрет ныне погрязших в обывательщине серых и образованных, который выразительно нарисовал Рудольф Лившиц:
   "...Они в принципе не способны на поступок. Хитрить, юлить, приспосабливаться к обстоятельствам, плыть по течению, не высовываться, не ссориться с сильными мира сего - вот их жизненная стратегия. Но совершить нечто такое, что начальством не санкционировано? Выразить мнение, не совпадающее с мнением Самого? Усомниться в Его неизреченной мудрости? Нет, на такое безумие обыватель не пойдет никогда и ни при каких обстоятельствах.
   Обыватель до тошноты негероичен. Конечно, он может имитировать смелость, для этого не требуется больших актерских дарований. В реальности обывателя хватает лишь на пускание пыли в глаза, на фронду. Пойти наперекор обстоятельствам, бросить вызов судьбе, вступить в борьбу за общественно значимые цели, не имея твердых гарантий успеха, - все это не для обывателя.
   Его удел - трястись от страха, бояться каждого начальственного чиха, замирать в ужасе перед любым проявлением недовольства со стороны верхов". ("Советская Россия" 14.02.2009).
   В таком обществе, угнетенные американской цивилизацией человеки погрузились в гороскопы, в детективную беллетристику, в страшилки, в "культурную" пошлятину, в сектантство, наслаждаются зрелищами насилий, показательного секса, гей-парадов, тысячных толп нудистов, конкурсов обжор, свиноподобных женщин весом не менее 150 килограммов, и злобно, оскорбительно насмехаются над человеколюбивым художественным творчеством Фадеева и других писателей-реалистов.

Тревога за судьбу искусства.

  
   Но первым набросил удавку на Фадеева превозносимый нынче "демократами" Н.С.Хрущев. Вот как пишет об этом Н.И.Дикушина, автор работ по истории советской литературы:
   "Чем дальше отодвигается дата смерти Фадеева, чем меньше остается его современников, людей, лично его знавших, тем сильнее раздаются голоса осуждения, и все более укрепляется та точка зрения на Фадеева, которая сформировалась в послесталинском ЦК КПСС. Она нашла свое выражение не только в напечатанном в "Правде" извещении о его смерти, но и в выступлении М. Шолохова на XX съезде КПСС, и в выступлениях партийных чиновников более низкого ранга в писательской среде. Как это ни парадоксально, но в последние годы она подхвачена литераторами демократического направления. Фадеев в их статьях превращается едва ли не в злодея, "сдававшего собратьев по перу", "властолюбивого генсека", ...несостоявшегося писателя, страдавшего "тяжелым недугом - алкоголизмом".
   Свое последнее письмо Фадеев адресовал не родным, не друзьям, но в ЦК КПСС. Это предсмертное письмо - продолжение, вернее, заверше­ние серии его писем в ЦК, последнее слово в начавшемся в 1953 году споре и купленная ценой жизни возможность сказать прямо всю правду.
   Был ли в те, теперь уже далекие пятидесятые годы писатель, который посмел адресовать непосредственно секретарям ЦК слова, которые написал им Фадеев?
   Реакция секретарей ЦК, в сущности, была естественной, тем более что обвинил их в бюрократизме и невежестве не какой-нибудь диссидент (кажется, такого понятия в те годы еще и не было), а коммунист, долгие годы бывший сам членом Центрального Комитета и только на XX съезде переведенный в кандидаты в члены ЦК. Ну, а месть уже мертвому противнику оказалась мелкой и злобной. В сообщении о смерти Фадеева, напечатанном 15 мая 1956 г. в "Правде" (его по пору­чению политбюро редактировали Суслов и Шепилов), после справки биографического характера говорилось; "В последние годы Фадеев страдал тяжелым недугом - алкоголизмом, который привел к ослаблению его творческой деятельности. Принимаемые в течение нескольких лет различные врачебные меры не дали положительных результатов. В сос­тоянии тяжелой депрессии, вызванной очередным приступом болезни, А.А. Фадеев покончил жизнь самоубийством".
   "Был ли еще такой случай в истории, чтоб официальное сообщение провозглашало: причина смерти достойного человека - пьянство?" - спрашивал Тендряков.
   Хрущев и его окружение долго не могли простить Фадееву его пред­смертного поступка. И возможно, память о нем определила характер печально памятных встреч секретарей ЦК с деятелями литературы и искусства, состоявшихся вскоре. И не с Фадеева ли началась традиция объявлять всех инакомыслящих психически больными?" [100, с. 7,15,16]
   О чем же спорил А.Фадеев с руководителями страны? Ответ - в посланиях Фадеева, его выступлениях по вопросу необходимости улучшения работы Союза писателей. Так, в 1938 г. на секции поэтов он раскритиковал Союз за то, "что он стал похож на департамент, где царило единоначалие вместо коллективного руководства".
   Боль своей души за состояние советской культуры Фадеев выразил в письме А.А.Суркову (апрель-май 1953 г.), когда шла подготовка к XIV пленуму Правления Союза писателей СССР, а он находился в больнице. В своих замечаниях к проекту перестройки работы Секретариата Правления СП Фадеев писал:
   "...Еще в период своей работы над докладом к пленуму, докладом, которого я не смог осилить, я убедился в том, что в период наших первоначальных предварительных размышлений об организационной перестройке ССП мы упус­кали из виду главное: нужна такая перестройка, чтобы все ве­дущие писатели страны, те 30-50 человек, на которых и в цен­тре и в республиках фактически лежит все "бремя руковод­ства" Союзом писателей были по меньшей мере на четыре пя­тых высвобождены от этого бремени и чтобы их творческая работа, их собственная работа над собственными произведе­ниями, стала их главной деятельностью. Ибо пока что, на се­годняшний день, только эти 30-50 человек по всему СССР мо­гут давать хотя бы относительные образцы литературы, по которым могла бы учиться молодежь...
   Советская литература по своему идейно-художественно­му качеству, а в особенности по мастерству, за последние 3-4 года не только не растет, а катастрофически катится вниз. Мало, очень мало явлений, которые можно было бы выдвинуть хотя бы как относительный образец. А все это происхо­дит потому, что люди, способные дать этот, хотя бы относи­тельный образец, перегружены по уши чем угодно, но только не творческой работой, хотя большинство из них в течение десятилетий зарабатывали свой литературный опыт и мастер­ство буквально горбом и без их примера никаких талантов и гениев из молодежи самопроизвольно возникнуть не может, как не могло бы быть Пушкина без Державина, Ломоносова, Грибоедова, Жуковского, Батюшкова.
   Мы никогда не вылезем из кризиса драматургии, если для таких драматургов, как Корнейчук, Симонов, Погодин, Лавре­нев, Леонов, Ромашов, Софронов, Арбузов, Якобсон и некото­рые другие, их работа над пьесами не станет их главной рабо­той, а все остальные их нагрузки -- второстепенной, подсобной работой. Ведь все эти люди, за некоторыми исключениями, работают над пьесами урывками, никто не успевает дорабо­тать свои пьесы до необходимого уровня, все пишут либо то­ропливо, либо вообще слишком мало пишут, либо уже вовсе не пишут... а без их высокого примера никакую талантливую молодежь воспитать невозможно.
   Какая может быть поэзия, если такие поэты, как Твардов­ский, Симонов, Тихонов, Бажан, Самед Вургун, Грибачев, Иса­ковский, Кулешов, Венцлова, Сурков, Рыльский, Щипачев и некоторые другие, работают не на все тысячи и тысячи отпу­щенные им господом богом поэтических сил, а не те две соба­чьи силы, которые удается высвободить из-под бремени так называемых "общественных нагрузок". До тех пор, пока не бу­дет понято абсолютно всеми, что основное занятие писателя (а особенно писателя хорошего, ибо без хорошего писателя не может быть хорошей литературы, и молодежи не на чем учить­ся), что основное занятие писателя - это его творчество, а все остальное есть добавочное и второстепенное, - без такого пони­мания хорошей литературы создать невозможно.
   Проза художественная пала так низко, как никогда за вре­мя существования советской власти. Растут невыносимо нуд­ные, скучные до того, что скулы набок сворачивает, романы, написанные без души, без мысли, а в это время те два-три де­сятка отличнейших прозаиков, которые одни только и могут дать сегодня хотя бы относительные образцы прозы, занима­ются всем, чем угодно, кроме художественной прозы.
   <...> Я не могу делать доклада на плену­ме, я не могу работать ни в Союзе писателей, ни в каком дру­гом органе до того, как мне не дадут закончить мой новый роман "Черная металлургия", - роман, который я считаю са­мым лучшим произведением своей жизни и который, я не имею права скромничать, будет буквально подарком народу, партии, советской литературе. Мне давали на 1 год "отпуск". Что же это был за "отпуск"? Шесть раз в течение этого года меня по­сылали за границу. Меня беспощадно вытаскивали из Магни­тогорска, Челябинска, Днепропетровска еще недели за две до заграничной поездки, чтобы участвовать в подготовке докумен­тов, которые отлично могли быть подготовлены и без меня, притом примерно столько же уходило на поездку, потом неде­ля на то, чтобы отчитаться. 2 месяца ушло на работу в Комите­те по Сталинским премиям, в проведении Всесоюзной конфе­ренции сторонников мира 1951 года. В условиях этого так на­зываемого "отпуска" я имел для своих творческих дел вдвое меньше времени, чем для всего остального.
   <...> Вы, мои това­рищи по Союзу писателей, просто должны, обязаны сделать все, чтобы этот роман был написан. А для этого я должен быть решительно и категорически освобожден от всякой остальной работы. Не дать мне сейчас закончить этот роман -- это то же самое, что насильственно задержать роды, воспрепятствовать родам. Но я тогда просто погибну как человек и как писатель, как погибла бы при подобных условиях роженица.
   Если бы в 1943 году я не был освобожден решительно от всего, не было бы на свете романа "Молодая гвардия". Он смог появиться на свет, этот роман, только потому, что мне дали возможность отдать роману всю мою творческую душу". [73, с. 430-433]
  
   25 августа 1953 г. Фадеев направил обширную записку в Президиум ЦК КПСС Г.М.Маленкову и Н.С.Хрущеву "О ЗАСТАРЕЛЫХ БЮРОКРАТИЧЕСКИХ ИЗВРАЩЕНИЯХ В ДЕЛЕ РУКОВОДСТВА СОВЕТСКИМ ИСКУССТВОМ И литературой И СПОСОБАХ ИСПРАВЛЕНИЯ ЭТИХ НЕДОСТАТКОВ".
   В записке он привел веские доводы острой надобности в решении таких наболевших вопросов:
   - I. О попирании элементарных демократических прав
   целых громадных категорий деятелей искусств
   В области кино В области театра В области музыки
   В области клубной деятельности творческих союзов
   - П. О разобщении различных видов искусств
   и о культивировании цеховщины
   - Ш. О перегрузке основного творческого актива
   писателей и деятелей искусств лишними обязанностями
   - IV. Об изъятии идейно-творческого руководства искусством
   из ведения Министерства и о передаче этих функций
   непосредственно партийным органам
   В дополнение к записке Фадеев направил 4 сентября 1953 года письмо в Президиум ЦК КПСС тем же адресатам "ОБ УЛУЧШЕНИИ МЕТОДОВ ПАРТИЙНОГО, ГОСУДАРСТВЕННОГО И ОБЩЕСТВЕННОГО РУКОВОДСТВА ЛИТЕРАТУРОЙ И ИСКУССТВОМ", в котором прибавил обоснованные предложения по таким наболевшим вопросам:
   - I. Почему целесообразней руководить литературой
   и искусством непосредственно партийным органам,
   а не через посредство государственного аппарата?
   - П. Об участии творческих работников в разработке
   и проведении в жизнь важнейших указаний партии
   в области литературы и искусства
   - Ш. Судьбу художественных произведений не должны
   решать отдельные лица, как бы высоко они ни стояли
   ?100, с. 84-88?
   В сентябре 1953 г. Фадеев направил тем же адресатам письмо "Об одной вредной передовице "Правды", о тяжелом положении МХАТ и еще раз о передаче идейно-художественного руководства искусством в руки партийных органов".
   В письме А.Фадеев подверг жесткой критике низовые партийные организации, которые "на деле "руководят" театрами всесоюзного, республиканского и областного значения, государственными консерваториями, творческими союзами, создавая всюду недопустимое двоецентрие в руководстве... А горкомы, обкомы и ЦК нацкомпартий смотрят на это сквозь пальцы, ибо это "освобождает" их от непосредственного руководства подведомственными им театрами и учреждениями искусства.
   Эту незаконную власть низовых парторганизаций ловко используют посредственные актеры, писатели, музыканты - члены партии, чтобы выдвинуться". ?100, с. 89-92?
   Находясь в творческом отпуске, Фадеев подготовил свое вступительное слово на XIV пленуме Правления ССП, который был намечен на 21-24 октября 1953 г. Он собирался вскрыть "негодную практику руководства в Союзе писателей". Первым недостатком Фадеев считал отход беспартийных писателей от активной работы в Союзе, вторым недостатком - это то, что ранее раскритикованные за идейные ошибки в своих произведениях писатели предоставлены сами себе и никто в Союзе писателей и критики не замечают их положительной работы, и заслуживают реабилитации. Он был возмущен заведенной Сурковым и Софроновым "Личной карточкой", которую половина членов Союза писателей отказалась заполнять. Во вступительном слове Фадеев писал: "Вот эти методы припугивания в сочетании с наклеиванием ярлыков "националиста", "космополита", "формалиста" или пособника тем и другим и третьим на любого писателя, допустившего ту или иную ошибку, и составляет главный пафос того, с позволения сказать, "направления в литературе", которое возглавляет т.Софронов".
   На собрании партийной группы Правления ССП против критических замечаний Фадеева выступили Софронов, Грибачев, Бубеннов, Суров, Первенцев, Кожевников, Твардовский. Они резко возражали Фадееву и предлагали не объявлять какую-то "амнистию" ошибавшимся писателям. Таким образом Фадеева отстранили от активной работы на пленуме и он отказался делать вступительное слово. Фадеев просился на прием к Хрущеву и Маленкову, но на его письма не дали ответа.
   В письме В.В.Ермилову 4 мая 1956 г. Фадеев рассказал, что против его предложений в ЦК был Сурков, и что "именно его информацией обо мне создано было мнение, что это - плод моей "депрессии" и что самым лучшим для моей персоны будет сделать вид, как будто их и не было". И далее он писал:
   "А последняя записка покажет тебе, что еще задолго до съез­да писателей я хотел сильно выправить положение в Союзе Пис<ателей>. Однако партгруппа при поддержке Суркова вста­ла против, и в ЦК тоже высказались против моего вступитель­ного слова, обязав выступить только в прениях и пойти на ком­промисс в смысле формулировок. Дело уже шло на явное от­странение меня как председателя, -- все "указания" мне пере­давались через Суркова, и фактически я видел, что не понят в лучших своих стремлениях и что относятся ко мне, как к не­рвнобольному или неуравновешенному и капризному челове­ку, который все хочет сделать "по-своему" вопреки уже нала­женному руководству во главе с Сурковым" ?101, с. 213?
   Заботясь о судьбе литературы, которая "унижена, затравлена, загублена" хрущевским "самоуверенно-невежественным руководством партии", Фадеев решился ценой своей жизни привлечь внимание высшего руководства страны к проблемам культуры, потому что был убежден в справедливости мудрых слов Карла Маркса: "Культура, если она развивается стихийно, а не направляется сознательно, оставляет после себя пустыню".
   Откуда у А.А.Фадеева столько мужества, силы воли, страстной любви к советскому искусству? Какого же Фадеева на самом деле ославили, втоптали в грязь и забыли?
  

Строчки биографии

  
   Александр Фадеев родился 23 декабря 1901 года. Как личность сформировался в суровые годы Гражданской войны: при колчаковщине 16-летним юношей он стал подпольщиком и прошел путь от рядового бойца и политрука пулеметной команды до комиссара бригады. На руководящую политическую работу его выдвинул Сергей Лазо, который руководил Военным советом и формировал из партизанских отрядов Народно-революционную армию в Приморье.
   В ночь на 5 апреля 1920 г. в бою с японскими интервентами в г.Спасске-Дальнем Фадеев был тяжело ранен. Бойцы коммунистического отряда по болотам, по пояс в ледяной воде вынесли его из японского окружения. А Сергей Лазо, Всеволод Сибирцев и Алексей Луцкий были арестованы японцами, упакованы в джутовые мешки и переданы белогвардейцам, которые на станции Муравьев-Амурский сожгли их заживо в топке паровоза.
   Воинская часть, в которой был Фадеев, была переброшена в Забайкалье против атамана Семенова, и после его разгрома весной 1921 года Фадеев был избран делегатом от Народно-революционной армии Дальневосточной республики на Х съезд партии. Вместе с другими делегатами съезда штурмовал бунтующий Кронштадт. 18 марта 1921 г. был тяжело ранен и пролежал 5 месяцев в госпитале в Ленинграде. Встав на ноги, Фадеев поступил на учебу в Горную академию, но закончить ее не пришлось: в феврале 1924 года Центральный Комитет партии направил его на профессиональную партийную работу на Северный Кавказ.
   С 1926 по 1932 год Фадеев являлся одним из руководителей Российской ассоциации пролетарских писателей (РАПП). По инициативе М.Горького, основоположника литературы социалистического реализма, в 1934 году был создан Союз писателей СССР. С 1939 по 1944 год А.Фадеев был генеральным секретарем Правления этого Союза. После 2-летнего отпуска, полученного для написания "Молодой гвардии", его вновь в 1946 году избрали генеральным секретарем СП СССР и в этой должности он пробыл до 1954 года, и до конца жизни оставался одним из руководителей Правления.
   В 1935 и 1938 годах Фадеев с делегацией писателей и журналистов посетил Чехословакию и написал цикл очерков "По Чехословакии".
   Вместе с Алексеем Толстым в группе писателей Фадеев побывал в воюющей Испании - в Барселоне, Валенсии, осажденном Мадриде, на фронте под Брюнетто и Гвадалахарой - и на родине Сервантеса.
   В первые месяцы войны Фадеев оставался в Москве и занимался организаци­онной работой самого разного характера: проводил антифашистские вечера, был одним из организаторов Всеславянского митинга в Москве, выступал на радио, вел переписку с зарубежными деятелями культуры, помогал писателям-беженцам из Прибалтики, Белоруссии, Украины, Молдавии, налаживал эвакуацию писателей-москвичей. С 23 августа по 10 сентября он вместе с Шолоховым и Е. Петровым выезжал на Западный фронт в армию И.С.Конева. С фронта он передал текст очерков "Штурм немецкой обороны", которые печатались в "Правде" 30 и 31 августа.
   В качестве специального военного корреспондента "Правды" и Советского информбюро Фадеев выезжал несколько раз в действующую армию, и в центральных газетах появились его очерки и статьи с Западного, Калининского, Центрального, Южного и Ленинградского фронтов. Он дважды был в осажденном Ленинграде, первый раз пробыл там три месяца (с апреля по июль 1942 года), второй - полтора месяца. Потом работал по 15-16 часов в день. "С утра пишу, вечером - в Союз, в ЦК и т.д. и безумно устаю" - писал он матери. Вскоре появилась его книга-дневник "Ленинград в дни блокады".
   В 1948 году А.Фадеева оторвали от работы над дополнениями к роману "Молодая гвардия" для подготовки первого после войны международного конгресса деятелей культуры в защиту мира, прогресса и демократии, который проходил в Польше, в г. Вроцлав. В своем докладе Фадеев сказал: "Необходимо, чтобы голос прогрессивной интеллигенции звучал, как колокол, по всему свету в защиту мира и демократии".
   В апреле 1949 года на первом Всемирном конгрессе сторонников мира (Париж-Прага) оформилось Движение сторонников мира - массовое движение против войн и милитаризма. Руководящим органом Движения был создан в 1950 году Всемирный Совет Мира. Его первым председателем был избран французский физик и общественный деятель, Нобелевский лауреат Фредерик Жолио-Кюри, вице-президентом был избран Александр Фадеев.
   С 1951 года Фадеев был председателем Комитета по Сталинским премиям в области литературы и искусства, председателем редакционной коллегии академического собрания сочинений Л.Н.Толстого, председателем комиссии по Архиву А.М.Горького. В 1950 году он был избран в Совет Союза по Сорочинскому избирательному округу, в 1951 г. - депутатом Верховного Совета РСФСР по Бологовскому избирательному округу. С 1939 по 1956 год - он член ЦК КПСС, с 1946 по 1956 г. - депутат Верховного Совета СССР. В 1939 и 1951 годах награжден орденом Ленина.
   Для участия в работе Бюро Всемирного Совета Мира и на сессиях ВСМ, в работе Всемирного конгресса сторонников мира Фадеев выезжал в Берлин, Варшаву, Вену, Женеву, Лондон, Нью-Йорк, Пекин, Рим, Стокгольм, Хельсинки.
   19 апреля 1951 года он пишет А.Ф.Колесниковой: "...Все планы моей жизни сломала жестокая действительность. Из-за своей чудовищной перегрузки, начавшейся с Варшавского конгресса, я не смог доделать до конца свою "Молодую гвардию". Наивно было бы просить отпуска в течение зимы: одно дело напирало на другое, и - поездки, поездки, превратившиеся для меня из счастливой возможности познавать - в тяжелый крест. И так всегда, к концу своего трудового года (т.е. к весне), я начинал выбиваться из сил и болеть" [73, с. 364]
   Вот пример череды поездок Фадеева за границу: в январе 1951 г. он в Женеве на заседании Бюро ВСМ, 19-26 февраля 1951 г. - в Берлине на сессии ВСМ, с 17 апреля 1951 г. - на заседании Бюро ВСМ в Хельсинки и там же 26 июля провел встречу с финскими писателями.
   Трудно вместить в эту книгу описание деятельности А.А.Фадеева как в военные, так и в последующие мирные годы. Составители сборника "А.А.Фадеев. Материалы и исследования" раздел "Летопись жизни и творчества А.А.Фадеева" с 1924 по 1945 год изложили на 165-ти страницах мелким шрифтом.

Будем радоваться, что Фадеев был

  
   Первое произведение А.Фадеева - повесть "Разлив" - увидело свет, когда автору было 22 года, в 25 лет вышел его роман "Разгром". Перегруженный общественной работой он в 1929-1940 годах написал 4 части романа о Гражданской войне "Последний из Удэге".
   13 декабря 1945 года Фадеев в дневнике записал: "Сегодня в 8 ч. вечера закончил "Молодую гвардию".
   Идейность романа, истина, правда выражены в факте заботы молодогвардейцев о своем народе и Родине и в факте заботы автора романа донести это и особенность эпохи потомкам. В письме к болгарской школьнице Светле Фадеев писал: "В изображении Ульяны Громовой, Любы Шевцовой и других молодогвардейцев я старался придерживаться жизни. Но все-таки моя книга "Молодая гвардия" - роман, и, как во всяком романе на историческую тему, в нем вымысел и история настолько переплетены, что трудно отделить одно от другого".
   Если этого не знают критики Фадеева, то они полные невежды в литературоведении; если же они знают своеобразие технологии, творческой "кухни" эпического показа исторического события, создания романных ситуаций, то эти критики, злонамеренно пороча и произведение и его автора, выступают в роли примитивных лжецов.
   Вот что сказал Фадееву о его "Молодой гвардии" в 1946 году авторитет в литературном труде П.А.Павленко:
   "...Для меня эта твоя книга кажется чудом. Я не умею разложить ее на материальное составное, она как "единое дыхание" цельна и легка... Нет, это одна из самых вдохновенных книг всей русской литературы, она не написана, она спета!" [102, с. 432]
   Но не все написанное в романе первой редакции устраивало самого Фадеева. И на одной читательской конференции на вопрос "смотрите ли вы на "Молодую гвардию" как на законченное произведение", он ответил так:
   "Не знаю, будете ли довольны, но мне, как большинству писателей, придется еще неоднократно возвращаться к "Молодой гвардии" и в той или иной степени ее подправлять. Дело в том, что для вас это произведение, уже вышедшее в свет, а стало быть его можно обсуждать. А для меня это еще совсем не остывший кусок металла, до которого еще нельзя дотронуться рукой, много еще не вижу. Мне нужно еще некоторое время, чтобы я мог объективным глазом посмотреть на все, и тогда придется с годами некоторые вещи постепенно поправлять, дополнять, вычеркивать".
   На читательской конференции 19 декабря 1946 года Фадеев говорил:
   "Я хочу сказать несколько слов о своей книге. Я лично не считаю роман "Молодая гвардия" законченным. Уже прошел довольно большой срок, прошла не одна читательская конференция. В романе есть недостатки, но их трудно поправить. Мне придется вернуться к нему не раз и не два и более объективным взглядом оценить некоторые детали. Я выслушал некоторые замечания читателей, и они принесли мне большую пользу". [102, с. 129]
   В декабре 1947 года в "Правде" была опубликована статья "Молодая гвардия" в романе и на сцене", в которой отмечалось высокое достоинство романа, отмеченного Сталинской премией Первой степени, и в то же время автор подвергся критике за большое внимание к панике при эвакуации города и отсутствие партийного руководства комсомольским подпольем. Имена реальных участников событий давали повод критикам упрекать автора художественного романа за его отступление от действительности.
   Как Фадеев отреагировал на критику, рассказал в своих воспоминаниях С.А.Герасимов, кинорежиссер, драматург, народный артист СССР: "Он стоял перед писательской организацией, собравшейся на экстренный секретариат, и, словно размышляя, объяснял, почему получилось так, что книга стала предметом суровой критики. Он говорил:
   -- По-видимому, я увлекся. Я увлекся молодостью, видя в ней и настоящее, и прошедшее, и будущее. И потерял чув­ство пропорции. И получилось объективно так, что чисто лирическое начало заслонило все остальное. Видимо, я выхватил из жизни то, что совпадало с этой лирической струк­турой, и проходил мимо того, что непосредственно не совпа­дало с ней. Из поля моего зрения ушли факты всенародной борьбы с немецким фашизмом, и вся книга получилась вследствие этого неточной, а проще сказать -- неверной. Мне надо работать над книгой еще и еще -- и я, конечно, сделаю это.
   Фадеев выполнил свое обещание, хотя только он сам мог знать, насколько это было нечеловечески трудно. Он решил сделать это потому, что видел в этом, казалось непосильном, труде требование исторической правды. С малых лет войдя в революцию, Фадеев готов был, как и каждый большевик, взять весь положенный ему груз на свои плечи". [103, с. 461, 462]
   Для дополнения у Фадеева появился основательный материал: сведения о партийном подполье в Краснодоне, письма краснодонцев, воспоминания партизана Николая Чернявского, члена штаба "Молодой гвардии" Василия Левашова, рабочих электромастерских при шахте "2-бис", родственников Н.П.Баракова, Ф.П.Лютикова, Н.Г.Соколовой, материалы майора Смирнова, присланные Фадееву писательницей О.Марковой из Свердловска, свидетельства военнослужащего А.В.Петрова о рассказе в январе 1943 года И.Туркенича об организованном им партизанском отряде в селе Александровке Станично-Луганского района, который оборонял село в течение месяца.
   В письме коллективу молодежи паровоза имени "Молодой гвардии", который взял повышенные социалистические обязательства, Фадеев писал:
   "Сердечно приветствую вас в вашем начинании и буду рад узнать о его результатах. Имя "Молодой гвардии" ко многому обязывает. В известном смысле я тоже принял уча­стие в соревновании: мною к 16 июля была закончена пере­работка романа "Молодая гвардия", в связи с той крити­кой, которой подвергся роман за недостаточное изображе­ние деятельности большевистской подпольной организации в Краснодоне и Ворошиловградской области. Теперь эти замечания мною учтены и написано около 10 печатных ли­стов нового текста. Таким образом, в романе действуют те­перь не только "молодогвардейцы", но и взрослые подпольщики..." [73, с.372]
   Новые сведения помогли писателю во второй редакции романа повысить остроту разыгравшейся трагедии, живее и выразительнее изобразить многих героев. В своем творчестве А.Фадеев искусно, мастерски сочетал в своих персонажах личную жизнь и их патриотизм, качества души и конкретные дела, гражданский долг, веру в идею и волевые качества. В этом он равнялся на русскую классическую литературу, которую считал лучшей в мире. О ней он писал венгерскому литературному кружку молодежи так: "Она в лучшем смысле слова гуманистична, пронизана любовью к простому человеку, труженику - прежде всего к труженику-крестьянину, к так называемому "маленькому человеку" большого города. Русской классической литературе присуща вера в будущее, в справедливое устройство жизни... Русских классиков можно безбоязненно давать читать детям: при всей жестокой правдивости в изображении тем­ных сторон жизни, русские классики никогда не скатыва­ются к грубому натурализму, к физиологии...
   <...> Между прочим, современная советская литература стремится усвоить эти лучшие стороны своих классических предшественников и этим выгодно отличается от современ­ной буржуазной литературы Западной Европы и Америки, порвавшей с наследием своих классических предков и скатившейся в болото аморализма".
   Склонность и тяга Фадеева к портретному письму выделяют его "Молодую гвардию" литературной живописью. Скажем, с какой убедительной силой нарисован групповой портрет молодогвардейцев! А как поражают литературные портреты материнских рук! Или лилии - "Точно изваяние... Ведь она не мраморная, не алебастровая, а живая, но какая холодная!". Отвратителен портрет унтера Петера Фенбога, тело которого было обвито лентами из прорезиненной материи, разделенными на меленькие карманчики, в которых была валюта многих стран света, золотые кольца, перстни, золотые зубы, драгоценные камни. Образ этого душегуба не выдуман Фадеевым, он видел такого немца на фронте под Ржевом. Борис Полевой в своих воспоминаниях дословно передал слова Фадеева о немцах за завтраком у полкового комиссара Юсима:
   "-...Чудовищно!.. Вы, товарищ Юсим, понимаете: столько времени носить на теле брезентовые вериги и держать в пришитых к ним кармашках всякую валюту, награбленную в разных странах, а в самых нижних, что на животе, золотые коронки, сорванные с зубов, какие-то жалкие золотые се­режки, вырванные из чьих-то ушей, пустяковые брелочки, перстеньки... Да, да, да. Вы подумайте, во сколько же ртов залез этот мерзавец, чтобы набить несколько мешочков ко­ронками!
   Мы знаем, о ком он говорит. Мы видели этого приземи­стого, длиннорукого, рыжего эсэсовца, с которого при обыске стащили эти пропахшие потом брезентовые вериги. Мы втроем допрашивали его, и до сих пор, вспоминая это, не­вольно содрогаешься от омерзения. Но гул самолетов уже перешел на знакомый свист. Идут в пике. Стреляют". [103, с. 313]
   Труды А.Фадеева были изданы после его смерти в сборнике "За тридцать лет". Еще одна рукопись много лет хранилась в архиве Фадеева и была издана в 1961 году Детгизом под заголовком "Повесть нашей юности".
   В 1952 году Фадеев начал писать роман о металлургах и намечал закончить его к началу 1957 года. Но большая загруженность в СП и ВСМ и болезни отрывали его от творческой работы. У него развился склероз сосудов сердца и аорты, появилась сердечная аритмия. Вернувшись из Осло, А.Фадеев и его 7-летний сын заболели печеночной болезнью - желтухой, которая у Фадеева перешла в хронический гепатит.
   Весной 1955 года его поразил полиневрит: с апреля по июль он пролежал в больнице. В письме Ф.П.Булочникову он сообщал: "Писать я не мог, потому что полиневрит этот ударил и в кисти рук; я не мог держать в руке не то что ручку или карандаш, а даже ложку, а это, как ты понимаешь, для старого солдата хуже всего". [73, с. 622]
   В работе ХХ съезда КПСС (14-25 февраля 1956 г.), на котором была "одобрена деятельность ЦК по преодолению культа личности Сталина и его последствий" Фадеев не участвовал, так как находился на лечении. Из больницы он писал А.Ф.Колесниковой:
   "Теперь почти равное время уходит на жизнь в "обычных условиях" и на жизнь в больнице. Последнее мое заболевание было особенно тяжелым. С 13 января и по сей день я в больнице, долго, долго лежал. И выпустят, наверно, только в последних числах марта.
   <...> Учитывая, что я пишу большой роман и часто болею, мне предоставили возможность так изменить характер работы, чтобы она не была связана с служебными часами и частыми поездками. Как один из секретарей Союза писателей, я по-прежнему не свободен от излишних и (увы!) чрезмерных (по затрачиваемому времени) заседаний; но теперь я принимаю писателей только по своему выбору, а "не сплошняком" и -- на дому; и работа у меня не административно-организацион­ная, а более интеллектуальная -- доклады, статьи, чтение рукописей, переписка с писателями на периферии, беседы с на­чинающими, очень много редакторской работы и т. п. За гра­ницу меня посылают теперь значительно реже -- только в тех случаях, когда я здоров и сам соглашаюсь ехать. Но зато мне приходится больше уделять времени работе Советского коми­тета защиты мира и, особенно, возиться с делегациями из-за границы, что является делом довольно канительным, хотя и важным и часто интересным в смысле познавательном. Но что возросло до геркулесовых столбов -- так это -- многосторон­няя деловая переписка с самыми разными людьми, помощь им в самых различных жизненных просьбах! Я уже не говорю, на­сколько выросло количество депутатских дел, поскольку я уже третий раз избран от одного и того же округа и меня уже хорошо узнали в этих местах Чкаловской области". [73, с. 660, 663]
   За три недели до трагического дня Александр Фадеев забрал сына Мишу из санатория и они жили на даче в Переделкино. Навестившим Фадеевых соседям Лебединским 12 мая 1956 года Александр Александрович рассказал, что ночью мучился бессонницей и несколько порошков снотворного не помогли. "Здоровье у меня настолько неудовлетворительно, -- говорил он, - что последние анализы, которые были произведены уже после того, как я вышел из больницы, свидетельствуют о том, что у меня в крови появились ядовитые вещества...".
   Когда гости ушли, Фадеев с сыном Мишей поехали в Москву, он занялся своим обычным делом, сходил с сыном в парикмахерскую, наведался к С.Я.Маршаку и вечером вернулся на дачу. Утром 13-го мая он отказался от завтрака, попросил Мишу пойти погулять, но тот не послушался и увлекся книгой. Фадеев поднялся в свою комнату, позвонил своей сестре, Татьяне Александровне, и сказал, что очень плохо провел минувшую ночь, что ему тягостно одиночество. В эти дни его жена, Ангелина Осиповна, была на гастролях вместе с МХАТом в Югославии. В 12 часов раздался выстрел: в дачном поселке нередко стреляли из ружья. Миша поднялся к отцу и увидел его неживое лицо, отброшенную в сторону руку с пистолетом, а на груди - кровь...
   На следующий день друг А.Фадеева, работник ЦК КПСС, рассказал, что в ЦК было заседание по поводу самоубийства Александра Александровича и решили этот случай свалить на алкоголизм. К.А.Федин, один из руководителей правления СП СССР, вызвал В.И.Зарахани, секретаря Фадеева, и, заплакав, сказал: "Валерия Иосифовна, это ужасно, но ничего сделать нельзя". Союзу писателей пришлось смириться с шельмованием одного из своих руководителей. А на похоронах А.А.Фадеева было море народа.
   В истории нашей страны не раз бывало, когда при смене верховной власти будто из-под земли появлялась камарилья шкурников, словно из-под воды всплывала клика прилипал и виртуозных трубадуров дурацких новаций. Тогда Хрущев развязал войну с культом личности и по невежеству своему породил процветающий поныне культ двуличности. Честный и прямой Фадеев оказался один на один с тем режимом.
   В 1951 году он писал А.Ф.Колесниковой: "Я всегда мечусь между чувством долга и душевными порывами, свойственными мне, как человеку неудовлетворенному, ищущему, жизнелюбивому и жизнерадостному". [73, с. 378]. В тот день 13 мая 1956 года у А.А.Фадеева спаялись чувство долга и душевный порыв, и он решительно и мужественно своей смертью отдал честь настоящим, безупречным, глубоко народным литературе и искусству и одновременно выразил презрение невеждам и приспособленцам.
   Послушаемся народной мудрости и не будем плакать, что он ушел, а будем радоваться, что Фадеев был.
  

"Седой юноша"

  
   У неравнодушного читателя произведения А.Фадеева зажигают огонь в сердце и восхищают даровитой природой автора. Но своеобразной формой творчества Фадеева являются и его письма, в которых не только "запеклась кровь событий, это самое прошедшее, как оно было, задержанное и нетленное" (А.Герцен), но их автор предстает активным общественным деятелем, доброжелательным критиком, душевным наставником, добрым, отзывчивым и заботливым товарищем.
   Письма А.А.Фадеева опубликованы в 7-томном собрании его сочинений, в отдельных сборниках, в 17-ти журналах. Депутатская переписка Фадеева насчитывает 14 тысяч писем к избирателям, в различные учреждения по поводу дел и просьб избирателей. В архиве Фадеева 2456 дел. Кроме этого, 200 писем Фадеева находятся в личных архивах других писателей.
   К.Симонов писал в 1956 году;
   "Если собрать написанные за эти десять лет сотням литераторов письма Фадеева об их книгах и рукописях, полные советов и предложений, блестящих и точных оценок..., то из этих писем, объемом иногда в четверть и половину печатного листа [печатный лист - 9 машинописных страниц] за десять лет собралась бы большая книга в помощь начинающим, и отнюдь не только начинающим литераторам.
   Можно собрать в книгу и то, что лежит в ящиках письменных столов у каждого из нас, товарищей Фадеева по его работе в Союзе писателей. Это десятки и десятки записок, часто писанных из больницы...". Кстати, за 100 дней до смерти Фадеев написал 50 многостраничных писем.
   "Особенно много писем он написал 29 апреля: М. Маркарян, И. Сельвинскому, С. Капутикян, М. В. Алтаевой-Ямщиковой, П. А. Гарянову, М. Б. Колосову, С. И. Липкину, В. В. Ермилову, директору Тувинского книжного издательства. Помимо этих лич­ных, дружеских писем, Фадеев написал и два деловых письма. Одно председателю ВЦСПС Л. Н. Соловьеву об оформлении членами профсоюза литературных секретарей, работающих у писателей. Другое -- заместителю начальника управления по уче­ту и распределению жилой площади Исполкома Моссовета -- о помощи семье Ю. Базжина.
   11 мая Фадеев приветствовал азербайджанского поэта Самеда Вургуна и писательницу В. К. Кетлинскую с их юбилеями. Но кроме этих приветствий он направил начальнику управления мос­ковской милиции письмо с просьбой прописать тяжело больную С.С. Виноградскую на площади ее племянника и обратился во Всесоюзный институт измерительных приборов, ходатайствуя о зачислении на работу Л. Р. Рабкиной, отец которой погиб на фрон­те, а мать была тяжело больна". [101, с. 341,342]
   В целом ряде писем он уделяет внимание молодости собственной и в обобщенном виде.
   В 16 лет Саша Фадеев стал коммунистом-большевиком, в группе "соколят" расклеивал по ночам листовки, всецело отдавался революционной работе, стойко переносил все трудности лесной партизанской жизни, своими глазами видел гибель своих товарищей и кровавые расправы, которые чинили белогвардейцы. Его двоюродного брата Всеволода Сибирцева белогвардейцы заживо сожгли в топке паровоза вместе с другими пламенными революционерами Лазо и Луцким. Летом 1918 года Фадеев участвовал в боях с чехами и белогвардейцами при защите во Владивостоке вокзала и штаба крепости.
   Его ощущения и чувства в захваченном белогвардейцами и японскими интервентами Дальнем Востоке совпадали с чувствами краснодонцев в оккупированном гитлеровцами городе. Краснодонские подпольщики разбередили его чуткую душу и ясная память собственной юности помогали в работе над романом "Молодая гвардия".
   В письме А.Ф.Колесниковой Фадеев писал: "Если Вы читали "Молодую гвардию", то в лирическом отступлении, начинающемся словами "Друг мой, друг мой", я писал именно о Грише Билименко, как о друге, который ждал меня, чтобы нам вместе добираться до училища. Друг этот - образ собирательный, но это место - о нем, о Грише Билименко и обо мне" [73, с. 261]
   Связь "Молодой гвардии" с памятью своей юности он выразил, в частности, и в письме ученикам VII-Д класса гимназии болгарского города Попово:
   "...Я хочу от всего сердца поблагодарить вас за внимание и за те добрые слова, которые вы высказали по поводу романа в своем письме.
   В свое время я писал этот роман с большим волнением, так как изучение событий на месте особенно наглядно показало мне, какими прекрасными чертами обладает передовая моло­дежь нашего социалистического общества. Это напомнило мне собственные юные годы на русском Дальнем Востоке, ко­гда в период белой власти и международной интервенции я сам вступал в революцию в рядах таких же подростков -- вы­ходцев из рабочей и крестьянской среды и из демократической интеллигенции. Культурный уровень рабочих и крестьянских подростков был тогда значительно ниже. Но они полны были не меньшего революционного энтузиазма, чем "молодогвар­дейцы" [73, с. 673]
   Посещая Дальний Восток, бродя по улицам Владивостока или Спасска, он вспоминал свою тревожную юность, о чем потом писал друзьям: "Боже мой, сколько раз я проходил мимо домика, где столько прошло безвозвратного, счастливого! Я подолгу стоял возле него,-- над этим обрывом, над этим заливом, с кото­рыми тоже так много связано в моей душе, и мне жалко было уходить, потому что не хотелось разрушать того грустного, чистого, как в детстве, строя души, который овладевал мною". [73, с.262]
   В многолетней переписке с А.Ф.Колесниковой Фадеев сохранял живую связь с миром своего детства и вновь проживал свою юность, что помогало ему сохранять врожденные жизнелюбие, добродушие, незлобивость. И потому эту переписку он с любовью назвал "Повестью нашей юности". К примеру, за 26 дней апреля и мая 1950 года Фадеев написал Колесниковой 12 писем на сорок одной странице машинописного текста.
   Он писал ей:
   "Жена моя, Валерия Анатольевна Герасимова, была чело­веком хорошим, незаурядным, -- когда мы сходились, она уже была известна как писательница.... Очень многое от ее ха­рактера я вложил в Лену Костенецкую ("Последний из удэ­ге"), довольно точно описал ее наружность (только к момен­ту нашего знакомства она уже не носила косу и была на че­тыре года старше Лены), и кое-что в описании биографии Лены я заимствовал из ее биографии.
   В 1932 году... мы разошлись навсегда... У меня сохра­нились с ней на всю жизнь дружеские отношения, но видимся мы очень редко, случайно.
   Я же все эти годы -- с 1930 по 1936 -- скитался по свету и окончательно, как мне казалось, не мог никого полюбить.
   В 1936 году я женился -- женился по любви... У нас -- дети, которых я так несправедливо и жестоко был лишен в моло­дые годы и о которых я так мечтал. Жена моя -- актриса Мо­сковского Художественного театра, Ангелина Осиповна Сте­панова-- актриса очень талантливая, всю свою духовную жизнь отдающая этому своему любимому делу. В быту она мало похожа на "актрису" в привычном понимании, она -- большая семьянинка, страстно любит детей, просто одевается, штопает носки своему мужу и "пилит" его, если он выпьет лишнюю рюмку водки...." [73, с. 321, 322]
   Однако первая поэтичная любовь застряла в юном сердце Фадеева на всю жизнь и вспоминал он о ней с грустной радостью. Ею была дальневосточница, друг детства и юности Ася Колесникова, ставшая впоследствии учительницей с писательскими задатками, Александрой Филипповной Колесниковой. Переписка с ней началась в 1949 году и продолжалась до последних дней жизни Фадеева.
   В своих письмах он называет ее "первая и чистая любовь души моей", "моя милая юность", "мой далекий, мой нежный друг", " моя далекая юность, облако, пронесшееся мимо моей жизни", "мой умный, скромный, независимый и беззаветно преданный своему делу дружок", "мой милый золотой дружок", "ты все время жила во мне, и чудные ласковые письма твои доставляли мне такую отраду!".
   В одном из писем он объяснил Асе, что в феврале 1920 года он по делам Спасского гарнизона был во Владивостоке. "Я провел во Владивосто­ке недели две, виделся со всеми товарищами по владивостокско­му подполью. И у меня даже мысли не шевельнулось -- увидеть Вас. Настолько все это ушло, как что-то наивное и детское, в далекое прошлое...
   После этого прошли еще месяцы больших испытаний, боев, мое первое ранение,-- снова нависла угроза возвращения белой власти (во Владивостоке существовало какое-то странное коали­ционное правительство, от кадетов до большевиков).
   <...> Ах, милая моя, родная моя Асенька,-- жизнь действительно жестока! Теперь по Вашим письмам видно, что это была в ду­ховном смысле тяжелая пора Вашей жизни, что я был бы очень нужен Вам в ту пору. Сам я был уже взрослым, много испытав­шим, закаленным юношей,-- как раз прошли те два года, кото­рых мне не хватало, чтобы Вы могли полюбить меня! -- но в сердце моем уже не было ничего, что натолкнуло бы меня на то, чтобы встретиться с Вами, искать Вас. Так прошли мы рядом, мимо друг друга.
   <...> Как потом показала жизнь, моя юношеская неудача в любви была для меня крупным поражением. Теперь, конечно, ясно вид­но, почему Вы так сильно и надолго запали мне в душу в те ран­ние годы. Вы были девушка с поэтической душой и, конечно, очень выделялись в довольно, в общем, заурядной, зараженной мелким практицизмом среде. А я тоже был мальчишкой с божьей искрой в душе и, конечно, не мог не почувствовать этого в Вас и не выделить Вас среди других. И Вы действительно были очень романтической девушкой, полной таинственных душевных движений,-- не притворных (как это бывает у многих девушек), а действительных, не осознанных Вами, порожденных Вашей при­родной талантливостью". [104, с. 37]
   Они не виделись тридцать лет. И будучи во Владивостоке Фадеев снова не встретился со своей любовью: их "жизни так резко (и так бурно!) мчались, каждая своим отдельным путем, три десятка лет".
   Фадеев написал Асе Колесниковой:
   "Боже мой, как я снова в эти уже зрелые годы был влюблен в Вас, милая Ася! Как жаль, что Вы были уже в то время за тридевять земель! Я все время видел перед собой Ваше лицо, но, конечно, я его видел таким, каким я знал его еще в ранние юные годы. Как это вполне естественно бывает с мальчиками и девочками, мы с Вами, как однолетки, развивались неравно­мерно. Вы были уже, в сущности, девушка, а я еще мальчик. И, конечно, Вам трудно было увлечься этим, тогда еще не вышедшим ростом и без всякого намека на усы умненьким мальчиком с большими ушами. Но если бы Вы знали, какие страсти бушевали в моей душе! Я сгорал от ревности, от неж­ности, от постоянного желания видеть, видеть Вас, быть возле Вас. Должно быть, именно в силу неразделенности чувства, оно длилось необыкновенно долго для того возраста -- три или четыре года. В сущности, уже только бури гражданской войны заглушили его. Но зато, -- это бывает в награду от бога,-- навсегда осталась в сердце эта нежность к Вам, и, когда я закрою глаза и каким-то волшебством вдруг представлю себя тем мальчиком, я ощущаю эту нежность в душе совершенно так же, как тогдашнее солнце на вИках (когда лежишь в ку­пальне, например) или как запах цветов, травы, листьев тех лет. Во всяком случае, я благодарен жизни за эту юность с Вашим присутствием: все-таки она, эта юность, взросла не на пустыре, а рядом с ней росла, цвела сирень (а может быть, жасмин, если Вам больше нравится), нежный запах которой я запомнил навечно". [73, с. 262, 263]
   Высшая школа жизни, талант психолога, сила дарования выражались в поразительной способности Фадеева простыми и ясными словами выражать мудрую мысль и убедительную правоту в каждой строчке, обогащающей знаниями, наставляющей на доброе и полезное. Вот он пишет о своем детстве сыну Александру, находившемуся на лечении в доме отдыха: "Когда я был мальчиком, мама моя, теперь такая немощная ба­бушка Нина, приучала меня и сестру Таню и брата Володю ко всем видам домашнего и сельскохозяйственного труда: мы сами пришивали себе оторвавшиеся пуговицы, клали за­платки и заделывали прорехи в одежде, мыли посуду и полы в доме, сами стелили постели, а кроме того -- косили, жали, вязали снопы на поле, пололи, ухаживали за овощами на ого­роде. У меня были столярные инструменты, и я, а особенно мой брат Володя всегда что-нибудь мастерили. Мы всегда сами пилили и кололи дрова и топили печи. Я с детства умел сам запрячь лошадь и оседлать ее и ездить верхом. Все это не только развивает физически, но это и очень дисциплинирует человека. Но это и не просто дисциплинирует. Все, абсолютно все, даже самые маленькие виды такого труда понадобились и мне и моей сестре Тане и брату Володе во взрослой жизни -- и на войне, и в домашнем быту, и в общении с людьми по ра­боте, когда пришлось работать в условиях деревни или рабо­чей среды и служить примером. Бабушка Нина, тогда еще не такая старая, не могла по характеру своей работы много за­ниматься нами. Она только дала нам толчок, но мы сами любили все это". [73, с. 449]
   В письмах А.Ф.Колесниковой Фадеев много сказал изумляющего, например, о юности вообще. Вот несколько выдержек из таких писем.
   "Как это грустно, что как раз те черты юности, которые, собственно, и придают ей поэзию и прелесть весны, - нерасчетливость, бескорыстие, непосредственное восприятие жизни, порывистость, мечтательность, искания - они же, эти черты служат источником таких жизненных поступков, которые часто ломают всю жизнь и направляют ее вопреки самым лучшим мечтам..." [73, с. 310]
   "Наиболее счастливыми и наиболее устойчивыми, выдерживающими испытание времени, бывают браки, естественно (по ходу самой жизни) сложившиеся из юношеской дружбы, дружбы, носящей или с самого начала романтиче­ский характер, или превращающейся в романтическую спустя некоторый срок, но дружбы не случайной, а более или менее длительной, уже сознательной, когда начинают складываться убеждения, формироваться характеры и подлинные чувства. Необыкновенная чистота и первозданность такого чувства, его здоровый романтизм, естественно перерастающий в под­линную любовь, где молодые люди впервые раскрывают друг в друге мужчину и женщину и формируют друг друга в ду­ховном и физическом смысле, рождение первого ребенка -- все это такой благородный фундамент всей последующей жизни! Жизнь сложна, обрастает бытовыми трудностями, не­счастьями, а главное -- обыденностью; не застрахована она и от увлечений сердца -- таких, какие могут нанести рану че­ловеку, связанному с тобой всю жизнь; совместная жизнь. с годами кажется иногда уже лишенной чувства и смысла. Но это -- только поверхностное ощущение. Стоит всколых­нуть привычный быт опасностью разлуки или гибели одного из любящих, потрясти душу каким-нибудь сильным, высо­ким переживанием, как вдруг снова, точно молнией, пронзит воспоминание юности, счастья первых лет, общих мечтаний, надежд, той близости, через которую физическая природа чело­века так прекрасно выражает всю духовную сторону люб­ви,-- первого плача ребенка, впервые переданного в руки отца из рук матери, -- все это вновь и вновь осветит жизнь светом юности и любви, заставит переступить через все горь­кое, трудное, обидное, скучное, обыденное и будет скреплять жизнь невидимой духовной связью до ее последнего конца" [73, с. 321, 322]
   Как жаль нынешнюю молодежь, которая растет, как бурьян, и не знает, что дружба основана на единстве интересов, на желании разделить успехи и огорчения друга, не знает, что любовь, рожденная на дружеской основе самая прочная.
   В ХХ веке буржуазные пропагандисты, пугая мир социализмом, твердили, что с уничтожением частной собственности исчезает семья, становятся общими мужья и жены, а анархисты доказывали, что брак, а тем более пожизненный, - пережиток буржуазной культуры, закабаляет человека. Современное развитое и перезревшее общество, обожествившее деньги и частную собственность, наоборот, приняло идеологию анархистов, внедряет "естественную форму сожительства", браки на экономической основе, освобождает человека от стыдливости, от ревности, от воздержаний свободных половых сношений, одобряет супружескую неверность, приравнивает половые отношения к потреблению пищи и в моральные нормы жизни включило проституцию.
   Во все времена передовые литература и искусство показывали человечеству захватывающие истории любви, возвышенной и благородной, в основе которой глубокие чувства, эмоциональная слитность, духовное родство, общность взглядов и целей, готовность пойти на жертвы ради любимого человека. А пороки и человеческие слабости реалистичная литература демонстрировала только для того, чтобы указать на их пагубность и трагические последствия.
   К числу такой литературы нужно отнести художественное и эпистолярное творчество духовно и внешне красивого А.Фадеева. Первичный опыт восторженной влюбленности и моральной ответственности за свои поступки он накопил в юности, в революционной деятельности, в которой проявились его духовные достижения. И потому жизнерадостность и бодрость пробуждались у него каждый раз, когда он погружался в мир молодости, жил в нем, охваченный яркими впечатлениями и переживаниями первой любви.
   Кинорежиссер и драматург С.А.Герасимов вспоминал: "Страстно любя молодость, он до конца дней сохранил в себе жадный интерес ко всему новому и выглядел среди людей своего поколения седым юношей. Это привлекало к нему симпатии множества людей не только у нас, но во многих странах, куда он приезжал как писатель, как крупнейший общественный деятель, неутомимый борец за мир на земле". [103, с. 460]

Скромен и заботлив.

  
   Поразительная неподдельная скромность Фадеева, презираемая в особенности сегодня, ярко проявилась с приближением его юбилея. Нет надобности толковать предлагаемые отрывки из его писем.

А. А. СУРКОВУ

12 ноября 1951 года

Дорогой Алексей Александрович!

   Пишу тебе это личное письмо в связи с предстоящим моим пятидесятилетием. Как ты прекрасно понимаешь, эта дата в сущности ничем принципиально не отличается от той, ко­гда тебе исполняется 49 или 51 год. Между тем ко мне посту­пают сведения, что некоторые лица и организации придают этой дате в моей общественной и литературной биографии чрезмерное значение. Может быть, они думают, что "так надо", что имеются на этот счет какие-нибудь "указания". Кроме того, я в жизни моей соприкасался более или менее тесно с таким широким кругом людей в самых разных сферах дея­тельности, что среди них находится немало добрых людей, которые от чистого сердца, по соображениям возрастным и приятельским, искренно рады "раздуть кадило" и довольно бессознательно подстрекают к этому других. Это меня расстраивает и даже пугает.
   Это ставит меня в неловкое и смешное положение. ...Я "выделяюсь", в сущности, только своим должностным положением в качестве Генерального секретаря Союза писателей, к тому же члена ЦК ВКП(б). Но это последнее обстоятельство только обязывает меня к большей скромности. И я очень и очень боюсь парадной шу­михи, которая многими и многими не может быть воспринята иначе, как шумиха, поднятая по моему собственному желанию или, во всяком случае, с моего благословения.
   Вот почему я обращаюсь к тебе с личной просьбой -- помочь мне провести эту злополучную дату как можно более тихо.
   <...> Я прошу предупредить Институт мировой литературы, Гослитиздат, "Советский писатель" -- это можно сделать, поговорив доверительно с директорами этих учреждений с ссылкой на то, что делается это с моего ведома, -- чтобы они отнеслись строго к предлагаемым в пе­чать "монографиям", посвященным творчеству Фадеева.
   <...> Я не имею никакого стремления кокетничать своей скромностью и, как всякий литератор, был бы рад прочесть о себе добросовестную кри­тическую статью или даже массовую популярную брошюру... Я прошу тебя предупредить Институт мировой лите­ратуры и издательства о том, что подобные "монографии" о ныне живущих и далеко еще не закончивших своего творческого пути литераторах -- штука несвоевременная и противоречит самому духу нашего советского общества.
   Подумать только! Мы не имеем монументальных моногра­фий о жизни и деятельности величайших людей партии -- Дзержинского, Кирова, Орджоникидзе, Фрунзе... У нас до сих пор нет настоящих больших правдивых книг о Горьком, Маяковском, Алексее Толстом. И вот, по случаю того, что А. Фадеев является Генеральным секретарем ССП и членом ЦК ВКП(б), недальновидные люди подготовляют ему "сюр­призы" размером в 30--40 печатных листов в надежде кому-то "потрафить".
   Я просто не могу позволить подобной нескромности и лично прошу тебя не допустить до выхода в свет подобных книг.
   Если лица, от которых зависит выпуск этих книг, не внемлют твоим словам, я разрешаю показать им это мое письмо.... Повторяю, я с интересом и уважением прочитал бы статьи или брошюры о себе... но я ясно вижу нескром­ность, надуманность, общественную вредность толстых "моно­графий" о нашем брате и хочу уберечь от неприятностей не только самого себя, но и.... литераторов.
   С приветом

А. Фадеев.

  
   Дорогой Алеша! Просьба моя к тебе имеет столь важное значение для меня, что я очень прошу известить меня, какие меры ты смог предпринять для ее удовлетворения. [73, с. 380, 381]
  
   В СЕКРЕТАРИАТ ПРАВЛЕНИЯ СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ СССР

12 ноября 1951 года

Дорогие товарищи!

   До меня дошли сведения, что Секретариат Союза писа­телей предполагает отметить день моего пятидесятилетия. Разумеется, я очень благодарен вам за это и постараюсь ответить на такое внимание к себе усиленным трудом. Вме­сте с тем я очень прошу Секретариат ССП избежать ненуж­ной шумихи в этом деле, которая может возникнуть не по вине Секретариата, а благодаря стараниям некоторых не­дальновидных людей. Я прошу учесть мое служебное поло­жение в Союзе писателей и уберечь мое имя от всяких возможностей обвинения меня в нескромности со стороны на­шего общественно-литературного и партийного мнения.
   <...> 1.Я прошу ни в коем случае не проводить вечер в каком-нибудь другом помещении, кроме клуба Союза писателей, где уже проводилось немало хороших вечеров, посвященных моим товарищам по перу.
   2. Я категорически возражаю против устройства какого бы то ни было "приема" или "банкета" по окончании вечера вообще в связи с датой моего пятидесятилетия. Во-первых, мне трудно выдержать подобный "прием" или "банкет" по состоянию здоровья. Во-вторых, нет никакой возможности тратить государственные деньги на "прием" или "банкет"
   <...> Должен сказать, что эти две просьбы имеют для меня столь существенное значение, что я очень прошу их испол­нить. В противном случае, мне волей-неволей придется на это время уехать из Москвы, используя право на предостав­ленный мне отпуск, чтобы не ставить себя в неловкое поло­жение. [73, с. 382,383]

А. К. KOTOBУ [директору Гослитиздата]

2 декабря 1951 года

Уважаемый Анатолий Константинович!

   В последние годы -- особенно теперь, в связи с моим пя­тидесятилетием, -- ряд литературоведов работает над книгами, посвященными творчеству А. Фадеева. Само собой разу­меется, что сам я лично испытываю к авторам этих работ, а также к издательствам и научным учреждениям, заказавшим эти работы, только чувство признательности за внимание к моему творчеству.
   <...> Мне хотелось бы предостеречь и авторов, и научные учреждения, и издательства от некоторых "излишеств", допускаемых в ряде работ на данную тему.
   1. Мне кажется излишним и недопустимым, чтобы книги, посвященные творчеству современного автора, еще далеко не завершившего свой путь, имеющего в своем литературном багаже всего лишь 2--3 книги, -- были громоздкими, многолистными, рассчитанными на узкий круг исследователей, ино­гда по объему своему превосходящими все литературные труды данного писателя.. Такого рода труды вызывают у читателя естественное недовольство, создают впечатление "не­скромности" со стороны авторов этих трудов и со стороны писателя, которому подобные труды посвящены.
   <...> 2. Мне кажется, что работы о современных живущих писателях не должны носить характер биографического иссле­дования, а содержать только разбор творчества данного писателя. Этот разбор, разумеется, может опереться на некоторые даты и факты биографии данного писателя, но ни в коем случае не может и не должен перерастать в исследование биографического характера.
   <...> 3. Авторы и издательства и научные учреждения нередко обращаются ко мне с просьбой, чтобы я лично озна­комился с работами о моем творчестве и дал как бы "визу" для их печатания. Такой путь прохождения работ о данном писателе кажется мне глубоко неправильным. Работы о лю­бом советском писателе должны быть в первую очередь -- объективны, а это значит, что научные учреждения, изда­тельства и авторы должны сами отвечать за публикуемые ими работы о советских писателях. Сказанное в еще боль­шей мере применимо к работам, посвященным творчеству Фадеева, поскольку Фадеев является не только писателем, а и должностным лицом в литературе. [73, с. 386, 387]
   Юбилейный вечер, посвященный 50-летию А.А.Фадеева, с его участием был проведен 23 декабря 1951 года в Центральном доме литераторов и по настоянию общественности был повторен в Концертном зале им. П.И.Чайковского 24 декабря 1951 года. Просьба Фадеева не устраивать "прием" или "банкет" была удовлетворена и вечер никак не походил на гульбище современных "деятелей".
   Большую часть своей жизни А.Фадеев "нес свою ответственность за дело литературы" и был "обременен большими и малыми заботами" об искусстве. Вот несколько отрывков из его отзывов о работах некоторых писателей и деятелей искусства.

А.М.УПИТУ [латышскому писателю и литературоведу]

19 сентября 1953 года

Дорогой Андрей Мартынович!

   Давно уже мечтаю написать Вам о том, какое огромное впечатление произвели и производят на меня два Ваших боль­ших романа: "Земля зеленая" и "Просвет в тучах". Первый из них я читал дважды -- когда он только появился на русском языке и еще раз перед тем, как прочесть "Просвет в тучах",-- в начале этого года. Оба этих романа, взятые в целом, дают такой глубокий -- через все социальные пласты -- разрез жизни латышского общества в важнейший исторический период его развития, что вряд ли можно переоценить их познаватель­ное и художественное значение, и не только для латышского народа, а и для нас, русских, и для всех советских людей.
   По своему художественному воспитанию, по литературным вкусам я принадлежу в известном смысле к "староверам". Я люблю монументальную форму старого реалистического ро­мана с его обилием социальных типов, подробными точными описаниями быта и всего материального мира, среди которого протекает жизнь людей, где все выражено языком свободным и в то же время таким же материальным и весомым, где все проч­но и устойчиво по фактуре, но -- тем пронзительней и глубже и долговечней воздействие на душу читателя авторской большой гуманистической мысли. Оба Ваших романа принадлежат к явлениям именно этого порядка, и потому они нашли в моем лице одного из наиболее благодарных читателей. [73, с. 466, 467]
   Лолахан Сайфуллиной Фадеев пишет, что ее рассказ "Анфиса Никитична" ему кажется неудачным и после разбора говорит: "Простите, что пишу Вам так прямо и резко, но Вы человек талантливый и я вправе предъявлять к Вам серьезные требования..." [73, с. 181, 182]
   Л.Н.Мартынову Фадеев сообщает, что "взял на себя смелость задержать издание" его книги с тем, чтобы автор ее пересмотрел и переработал. И подробно изложил свои замечания [73, с. 188, 189]
   Главного режиссера Московского театра им.Вахтангова Р.Н.Симонова Фадеев просит ознакомиться с пьесой П.А.Семынина, "очень оригинального и незаурядного поэта", и обосновывает просьбу:
   "Пьеса, на которую я рекомендую театру обратить внима­ние, написана отнюдь не стихами, но по языку своему она тоже очень индивидуальна. А тема пьесы --одна из серьезней­ших тем нашего времени. Коротко эту тему можно сформули­ровать следующим образом: если основным законом социа­лизма является максимальное удовлетворение материальных и культурных потребностей общества, то это вовсе не значит, что целью жизни человека в эпоху социализма может являть­ся максимальное удовлетворение его личных материальных и прочих потребностей. Таким образом, эта пьеса против соб­ственничества, стяжательства, эгоизма, индивидуализма и за примат долга, общественного служения, труда на благо народа, одним словом, за гуманистические принципы в жизни и деятельности человека нашего времени.
   В пьесе много хороших людей и -- главное -- много хоро­ших женских ролей" [73, с. 672]
   В письме издательству "Советский писатель" Фадеев возражает против забраковки романа А.Югова "Бессмертие". Он пишет: "Роман нужно доработать, выправить местами, и это будет незаурядное художественное произведение" и дал советы, как это сделать [73, с. 182-185]

К. Ф. ПИСКУНОВУ

12 октября 1953 года

Уважаемый Константин Федорович!

   Направляю Вам детскую книжку финской общественной деятельницы и писательницы Херты Куусинен, пишущей под псевдонимом Херты Элиной.
   Я рекомендую эту книжку Детгизу для издания,-- во-пер­вых, потому, что это хорошая сказка, а во-вторых, потому, что мы мало издаем финских прогрессивных писателей... [73, с. 473]
   Композитору и дирижеру А.И.Хачатуряну Фадеев написал свое впечатление от концерта для фортепьяно с оркестром и концерта для скрипки с оркестром:
   "...Все в целом было так хорошо отобрано, так своеобразно, так темпераментно и общезначимо, что я не побоюсь отнести все это к нашей советской музыкальной классике. Танцы из "Гаянэ" звучали уже как нечто такое, с чем я вырос и сформировался.
   Из печати я узнал, что Вы работаете над балетом. Дело это хорошее, а главное, неизбежное, раз уж это в Вас роди­лось. Но как бы мне хотелось, чтобы Вы попробовали свои силы в опере! Мне кажется, если бы я был композитором, я никогда бы не мог носить свое звание с полным чувством удов­летворения (хотя бы даже на некоторый период, ибо совсем полного чувства удовлетворенности у художников не бывает), если бы не проверил свои силы на опере. Как писатель я в на­стоящее время всегда чувствую себя несколько смущенным, когда при мне ругают нашу драматургию: в России не было ни одного серьезного прозаика, кроме разве Гон­чарова, который не писал бы хороших драм. Я не написал ни одной драмы и чувствую от этого себя отчасти неполноцен­ным.
   <...> Мне кажется, что Вы владеете решительно всем для того, чтобы написать хорошую оперу" [73, с. 180]
   Пианисту В.В.Софроницкому Фадеев сообщил о "высоком наслаждении", полученном на его концерте в Большом зале консерватории:
   "Вы знаете, что я всегда люблю Ваше редкостное дарование, и поэтому не сочтите за преувеличение, когда я скажу Вам следующее: Ваше творчество достигло той высоты, когда к нему уже неприменимы слова "мастерство", а тем более "тех­ника" потому что эти последние достигли такой ступени со­вершенства, когда их не замечаешь, а только слышишь и чув­ствуешь Вашу индивидуальность, окрашивающую собой пре­красную, великую музыку.
   Надо сказать, что это не только впечатление на слух, а и впечатление зрительное, ибо трудно найти другого музыканта, который и в процессе исполнения, и перед ним, и после него был бы так целиком поглощен своим искусством и был бы так чужд всякой позе и какому бы то ни было заискиванию перед публикой.
   Я знаю, однако, как нуждаемся все мы в добром слове, идущем от чистого сердца и с пониманием всей меры твоего труда. Вот почему, освободившись от всякого рода неотлож­ных дел, я хочу передать Вам это свое впечатление о концерте и крепко пожать Вашу руку" [73, с. 481]

В. Н. ПАШЕННОЙ [актрисе Малого театра]

13 ноября 1953 года

Дорогая Вера Николаевна!

   Давно уже собираюсь поделиться с Вами тем поистине незабываемым впечатлением, которое произвело на меня Ваше исполнение роли Вассы Железновой...
   Мне уже пришлось высказать Вам во времена, правда, стародавние, как высоко расцениваю я Ваш талант и какие огромные возможности раскрываются в нем при каждой новой роли. Я видел Вас в таких разных вещах, как "Растеряева улица", "Разгром", "На бойком месте", "Мария Стюарт". Но Ваша Васса --это еще совсем новое и, может быть. наиболее сильное из того, что я видел. Может быть, во мне просто сильнее говорит свежее впечатление, но мне кажется, что в исполнении роли Вассы Ваше великолепное творчество актрисы поднялось на еще более высокую, неизмеримо более высокую ступень. Я уже не говорю о том, что теперь трудно представить себе какую-нибудь другую Вассу, кроме Вашей, как трудно было представить себе какого-нибудь царя Федора после Москвина [73, с. 483]
   11 января 1947 года А.Фадеев написал резкое письмо в Совет Министров СССР о самоуправстве Управления делами Совета Министров СССР, которое решило вывезти вещи и библиотеку А.Н.Толстого с его дачи в Барвихе, которую целесообразно сохранить как мемориальный музей. Фадеев пишет: "А.Н.Толстой, автор "Петра I" и "Хождения по мукам", является классиком русского народа и крупнейшим советским писателем, приумножившим мировую славу советской литературы. По решению правительства ему будет сооружен памятник в Москве.
   <...> Думаю, что такой акт, - отчуждение дачи крупного писателя после его смерти в пользу государственного служащего, невозможен даже в любой из самых бедных стран на Балканах и тем менее приличен для такой богатой страны как наша..." [73, с. 215, 216]
   Кстати, сегодня нет подобного Фадееву защитника исторического памятника - дома Алексея Толстого под Петербургом, в котором он написал свои лучшие произведения, в том числе сказку "Золотой ключик, или Приключения Буратино". На его месте наметили построить жилой монстр для "новых русских".
   В ноябре 1953 года А.Фадеев обратился в Секретариат Правления Союза писателей СССР с просьбой "принять меры к изданию сочинений М.Ильина, увековечению его памяти и обеспечению его семьи...". И Фадеев предложил пять конкретных мер, в т.ч. исходатайствовать пенсию детям, не достигшим совершеннолетия, единовременного пособия семье И.Ильина.
   В декабре 1953 года А.Фадеев как депутат Верховного Совета СССР обратился в Приморский краевой комитет ВКП(б), к председателю Крайисполкома с просьбой воздействовать на чугуевские районные организации, чтобы они исправили "свое безобразное отношение к сельской интеллигенции и поставили в нормальные условия функционирования такие важные для населения учреждения, как больницы, амбулатории и школы".
   13 октября 1954 года Фадеев направил в Секретариат Правления Союза писателей СССР жалобу членов семьи покойной Л.Н.Сейфуллиной, которую Секретариат постановил выселить с дачи, и просил отменить это решение. "Если Секретариат не считает возможным отменить свое решение, - писал Фадеев, - прошу поставить его на обсуждение Президиума ССП, так как я опротестовываю это решение перед Президиумом".
   В письме А.Ф.Колесниковой Фадеев писал: "...Такова судьба всех людей "на виду", когда они уже "вошли в воз­раст", -- сотни и тысячи граждан, с которыми по роду работы судьба сводила меня на всем протяжении моей сознательной жизни, теперь обращаются ко мне во всех трудных случаях жизни своей. Если я и вообще-то был и остался отзывчивым человеком, чувствуешь особенную невозможность отказать этим людям. Тем более я был так общителен смолоду, так со многими дружил, пользовался гостеприимством, встречал сам поддержку в трудные минуты жизни!...
   Подтверждается старая истина: количество работы, заня­тость зависят не от должности, а от характера человека и от­ношения к своему долгу" [73, с. 663]
   Известный писатель Борис Полевой говорил:
   "Теперь мы знаем, как он много раз пытался вступиться за того или иного писателя, как мучительно болезненно воспринимались им репрессии вырывавшие из литературы талантливых людей".
   В архиве писателя хранится немало копий характеристик, писем и записок Фадеева заместителю председателя Совнаркома СССР В.М.Молотову, прокурору СССР Вышинскому, народному комиссару внутренних дел Берии, председателю Президиума Верховного Совета СССР К.Е.Ворошилову, Главной военной прокуратуре, Генеральному прокурору СССР с просьбой "рассмотреть" или "ускорить рассмотрение дела", учесть, что человек "осужден несправедливо" или что при рассмотрении вопроса был "допущен перегиб". Сохранились письма и о помощи, в том числе материальной, которую Фадеев оказывал семьям известных ему людей (семьи некоторых арестованных он буквально содержал на свои средства), а также его письма, в которых он защищает писателей, несправедливо пострадавших от всякого рода "проработок" того времени.
   Утверждения нынешних писак о том, что Фадеев - "злодей, сдававший собратьев по перу", опровергают вот эти примеры: в 1930 г. Фадеев вступился за Либединского, в 1939 г. - за актера В.П.Яблонского, сестру писательницы В.Герасимовой М.А.Герасимову, в 1940 г. - за писателя А.Н.Лескова, сына известного писателя Н.С.Лескова, в 1946 г. - за Ф.И.Коваля, в 1951 г. - за писателя Н.А.Заболоцкого, в 1953 г. - за писателя Л.Соловьева, в 1954 г. - за Т.К.Цивилеву, в 1955 г. - за П.А.Нарезова, Переца Маркиша, В.Е. Поповскую, И.С. Апряткина, Ф.П. Булочникова, И. Макарьева, Н.Г.Шушканова, А.Селивановского и др.
   А.Фадеев активно выступил в защиту еврейских писателей. Так, в письме Розалии Самойловне Землячке, заместителю председателя Совета Народных комиссаров СССР, Фадеев сообщил, что писатели-евреи, эвакуированные из Западных районов Украины и Белоруссии, из Литвы и Латвии оказались в трудном положении, потому что издательство на еврейском языке "Дер-Эмес" во время войны почти прекратило свою работу. Фадеев писал: "Президиум Союза советских писателей договорился с директором ОГИЗа т.Юдиным об отпуске известного количества бумаги издательству "Дер-Эмес" для издания лучших произведений еврейских писателей. Посланы письма в соответствующие обкомы ВКП(б) и облисполкомы об оказании поддержки группе еврейских писателей, как в подыскании работы, так и в отношении жилья и питания...
   Президиум Союза советских писателей СССР просит Вас дать указание Литфонду о выдаче безвозвратной ссуды ряду еврейских писателей в размере 2000 (двух тысяч) рублей..." [103, с. 342]
   Фадеев смело возражал Сталину по поводу оценки некоторых произведений. Возможно, за это делали на него доносы, а когда он болел или был в командировке, его публично критиковали за не борьбу с космополитизмом, за то, что взял под защиту "космополита" Стебуна, что выступал против создания партгрупп творческих секций.
   Кстати, А.Воронцов в статье "Новое о Шолохове" сказал такое: "... Самым яростным критиком "Тихого Дона" на заседании комитета был даже не Фадеев, не А.Толстой, а знаменитый кинорежиссер Александр Довженко. Это была талантливая и, как теперь ясно, раздираемая тяжелыми нравственными противоречиями фигура". (ж. "Наш современник", N6, 2004, с.254).

Живая память

   Патологическое влечение к алкоголю А.Фадееву приписали тогда, когда он уже не мог ответить обидчикам и защитить свою честь и достоинство. Но истина не конструируется по воле людей; она определяется содержанием объекта или субъекта, и именно это обуславливает ее объективность. Мы уже касались литературной личности писателя Фадеева, его способностей, социальных, духовных и моральных качеств, высокой самооценки, его практической деятельности, некоторых черт характера, из которых в совокупности сложился образ А.Фадеева - личности незаурядной, значительной, масштабной. Ответом нынешним верхоглядам, невеждам, злопыхателям, набросившимся на Фадеева, может стать живая память тех, кто лично был знаком с ним многие годы. Вот несколько отрывков из писем А.Фадееву и воспоминаний современников.

А. Я. Яшин

12 мая 1950 г. Ялта

Дорогой мой Александр Александрович!

   К сожалению, ждать дольше, когда Вас лишат лавров генерального секретаря ССП и освободят для творческой работы, я уже не могу: "Алена Фомина" скоро выходит, и я ставлю посвящение -- Александру Фадееву. Никаких оснований менять свое прежнее решение у меня не оказалось, душевное состояние осталось неизменным.
   Считаться с условностями я не научился, думаю, что умный поймет, а на возможные кривотолки не буду обращать внимания. Я посвящаю от чистого сердца свою скромную работу не генеральному секретарю ССП, с которым почти ничем не связан, а писателю Александру Фадееву, с которым был связан еще тогда, когда находился на студенческой скамье, и к которому у меня давние сердечные чувства любви и уважения выше мелких подозрений и чинопочитания. [100, с. 147]

А. Т. Твардовский

< 27 ноября 1952 г. Малеевка>

Дорогой, добрый и мудрый друг Саша!

   <...> Я слышал от Ангелины Осиповны, что ты еще плоховат, чтобы читать много, и поэтому не буду тебя утомлять длинным письмом. Хочу только тебе сказать, что я и мои друзья, с которыми я изредка вижусь, наезжая в Москву по делам, всегда, при любой встрече и теме разговора, вспоминаем тебя с нежным и уважительным чувством, с большим желанием, чтобы ты был как можно здоровее, веселее и плодовитее. Ты всем нам нужен, даже тем из нас, что не просят уже ни квартиры, ни ссуды, ни премии. [100, с. 149]
  

В. Алазян, Г. Маари, В. Норенц

29 июля 1954 г. Ереван

Председателю правления Союза советских писателей СССР

Дорогой Александр Александрович!

   По указанию нашей партии и правительства советское правосудие восстановило истину и справедливость в отношении нас -- группы армянских советских писателей, оклеветанных и репрессированных врагами партии и народа.
   В деле восстановления истины немалую роль сыграло Ваше ходатай­ство и содействие. Поэтому разрешите выразить Вам нашу благодарность и признательность.
   Уверяем Вам, что для нас великая честь и истинное счастье вновь работать в семье писателей нашей великой многонациональный Родины, служить нашей славной Коммунистической партии, нашему народу, делу построения коммунизма.

Армянские советские писатели Алазян В., Маари Г., Норенц В.

[100, с. 157]

В. А. Луговской

<Декабрь 1954 г. Москва>

Дорогой Сашенька!

   Три дня просидел я на этом мрачном торжище, именуемом Московским совещанием...
   <...> О литературе было говорено с гулькин нос или еще более мелкий голубиный предмет. Шло перемывание костей и всяческое пускание черной венозной крови. Некоторые кровопускатели типа Злобина лежат сейчас с кислородными подушками.
   Прости меня, но не было ни одного порядочного человека, который бы не пожалел о том, что не было тебя. Это ощущалось буквально физически.
   Во всяком случае, по сравнению с Первым съездом все выглядело значительно незначительней.
   Какое счастье, если ты выступишь на самом съезде! Слышал, что ты готовишься, и от души желаю, мой родной, собрать свои богатырские силы.
   А друзей у тебя очень, очень много. Ты это знай и с этим считайся. [100, с. 158]

И. Л. Андроников и др.

24 февраля 1955 г Москва

   Дорогой Александр Александрович, сейчас мы сидим все у Всеволода (Вяч. Иванова), празднуем его славное шестидесятилетие, ликуем, говорим хорошо о нем, о Константине Александровиче Федине, который тоже родился сегодня, и вот поднимается сам юбиляр -- наш дорогой Всеволод -- и предлагает выпить твое здоровье. "Я, -- говорит он, -- хочу выпить за здоровье Саши Фадеева", -- говорит он своим добрым и милым голосом. И в его словах -- хвала тебе, другу нашему всех вместе и каждого в отдельности человеку, понимающему все движение литературы, и сожаление что сегодня тебя нет с нами, а был бы здоров -- сидел бы за этим столом, И он -- Иванов Сиволод Вячеславович -- предлагает написать тебе письмо, чтобы сказать тебе об этой любви, всегда в нас живущей, а сейчас вспыхнувшей от этих правдивых слов. И писарем общество называет меня. И я, торопясь, опасаясь, как бы не отдумали мне поручить это славное дело, пишу и пользуюсь правом первой подписи.
   Твой Ираклий Андроников., Вс. Иванов, С. Антонов, В. Каверин , Ек. Пешкова, Нежно любящая Ф. Раневская, Петр Кончаловский, Н. Тихонов, Илья Груздев, Конст. Федин, Валентина Ходасевич и др. [100, с. 159, 160]

С.В.Михалков:

   "Он был щедр и скромен, добр и отзывчив, резок и прин­ципиален в своих суждениях, даже тогда, когда в чем-либо ошибался. Он любил читать вслух стихи, петь протяжные русские песни, бродить с ружьем по лесам и болотам, общаться с друзьями. Он умел спорить и полемизировать, защищать то, что ему нравилось, и нападать на то, что было противно его натуре.
   Он был демократичен в самом прямом смысле этого слова, и его подкупающее человеческое обаяние покоряло собеседника раз и навсегда.
   Таким я знал Александра Фадеева на протяжении двадцати пяти лет" [103, с. 287]
  

Б.Н.Полевой:

   "На фронте люди узнают друг друга быстро, и я уже успел убедиться, что Фадеев -- отличный рассказчик... Вот и тут он рассказывает, совершенно не прибегая к общим словам, не употреб­ляя восклицательных знаков:
   -- Фронтовики, не снимая полушубков, сидят в красных креслах Большого театра... От танцующих лебедей, если приглядеться, видишь, валит парок, как от лошадей на мо­розном перегоне. Телеграмма от приятеля-фронтовика: "Пе­ребазируясь на передовые, проезжаем Москву. Ради бога, сорок билетов на новую постановку, все равно куда". Враг у Клязьмы и тут вот, у Ржева, а крупнейшие издательства передрались из-за бумаги, все хотят увеличивать план изда­ния книг... Понимаете? Да, да, да... В приемной НКИДа один иностранный корреспондент, англичанин, весьма извест­ный представитель респектабельной буржуазной газеты, вле­пил в ухо корреспонденту, американцу, который сказал, что битву у Москвы выиграли якобы не русские воины, а русская зима. Подрались. Да, да! Разбили очки. И в самый разгар схватки были приглашены в кабинет наркома для получения интервью... А, как? То-то вот, да, да, да. Пожилая женщина в очереди, сдавая кровь для раненых, упала в обморок... Что такое? От голода. Привели в чувство, отвезли домой. Через полчаса снова увидели ее на донорском пункте. Почему? "Сына убили, хоть чем-нибудь хочу помочь сыновьям других". Бесценные эти примеры легкой чередой следуют один за другим. Рассказчик сам увлечен.
   <...> Когда-то он в числе деле­гатов партийного съезда с винтовкой и парой гранат в руках бежал по ровному, отполированному метелями льду Фин­ского залива на неприступные форты мятежного Кронштадта. И теперь он заявил, что хочет видеть подлинную войну, даже если это не даст в корреспонденцию ни строчки. Он считает себя не вправе писать с фронта, не увидев все своими гла­зами. Разубедить его невозможно, да и стыдно как-то разубе­ждать: а вдруг подумает, что ты трусишь" [103, с. 307-309]
  

А.Я.Яшин:

   "Иногда теряешь интерес даже к книгам своего недавнего кумира, настолько сложившееся представле­ние об авторе не совпадает с тем, что ты увидишь и узнаешь. Ничего подобного не могло случиться в отношении к Александру Александровичу. Знакомясь с ним, люди влюб­лялись в Фадеева еще больше -- в него самого и в его книги.
   <...> Друзей у Фадеева было, конечно, не мало, но еще боль­ше было всевозможных льстецов вокруг него. А он искал друзей.
   В течение всей жизни я часто, как и многие мои сверст­ники, нуждался в Фадееве-человеке. Бывало, открывал ему свою душу с полной верой в его абсолютное благород­ство и никогда не имел причин раскаиваться. Но до моего сознания, кажется, ни разу не доходило, что Фадеев так же может нуждаться во мне, как я в нем, что ему самому так же было необходимо порой "выговариваться". И когда это случалось, я многое пропускал мимо ушей.
   <...> Не могу себе простить, что и в последнюю встречу с Александром Александровичем, когда он зазвал меня к себе и подробно рассказывал о крушении своего первоначального замысла романа "Черная металлургия", я не оказался до­стойным его слушателем и собеседником.
   Сидели мы на втором этаже его переделкинской дачи, в кабинете, среди книг, лежавших грудами на столе, на полу, на полках. Я захотел вина, он принес бутылку сухого, но сам не прикоснулся к нему. В последнее время, и до самой смерти, он совершенно не позволял себе этого.
   Как часто Александр Фадеев выручал людей, попадавших в беду. Все мы знаем об этом. Позднее, в трудные минуты жизни, я сам с особенной остротой ощутил, что рядом со мной нет Фадеева.
   А кто из нас догадался прийти к нему на выручку, когда это потребовалось ему? Кто вовремя почувствовал его беду, его трагедию?
   Я не почувствовал...
   Меня рядом не оказалось...
   <...> Человек большого таланта, волевой и трудолюбивый, с ясным умом и живым восприятием жизни, с богатой рево­люционной биографией молодости, он был рожден для не­прерывного творческого труда, но волею обстоятельств всю свою жизнь писал, думал и заботился больше о том, как пишут другие. Почти юношей оказался он в центре литера­турной борьбы и сам стал затем признанным вожаком не одного литературного поколения. Не верю, что это когда-нибудь было для него простым служебным долгом. Неудовле­творенный собой, он часто рвался с секретарской должности в Союзе писателей к письменному столу, но гражданский темпе­рамент не позволял ему оставить свой партийный пост.
   Всем, конечно, памятен большой праздничный вечер-кон­церт в зале имени Чайковского, посвященный пятидесятиле­тию Фадеева. Юбиляра чествует вся Москва. Бесчисленное количество цветов, шагреневых и всяких прочих папок с адресами, телеграмм, речей, даже рапортов. Юбиляру кла­няются, его целуют: артисты МХАТа исполняют какую-то шутливую, созданную для этого торжества песенку; объяс­няясь в любви, разливается под гитару Иван Козловский; гремят аплодисменты.
   А знаменитый, рано поседевший и все понимающий Фа­деев вдруг выступает с трагическим признанием, что он автор, в сущности, только двух законченных книг: повести "Разгром" и романа "Молодая гвардия". Эта исповедь потрясла меня тогда своей беспощадностью. Фадеев обнажил перед нами постоянную боль души и вырос в моих глазах так, что слезу прошибло.
   Я, кажется, видел не седину, а сияние вокруг его головы.
   Преклонялся и всегда буду преклоняться перед лич­ностью Фадеева, перед чистотой и благородством его души, перед его человеческой красотой." [103, с. 368, 369, 382, 383]
  

Н.М.Грибачев:

   "Я люблю его как человека за то, что он сам любил людей, люблю его как писателя за то, что он в огромной степени обогатил нашу литературу и культуру собственным творчеством и с доброжелательной правдивостью и пламенностью души помогал росту ее многочислен­ных талантов.
   Говорят -- каков человек, характер, таково и творчество. Мы не всегда в достаточной степени осознаем эту истину и еще меньше умеем ее применять для дела воспитания моло­дой смены, но она несомненна. Жизнь и творчество А. Фа­деева целиком, с величайшей силой убедительности подтвер­ждают ее -- ясный характер и правдивый его талант оста­вили нам ясные и правдивые произведения, которые навсегда пребудут художественным памятником нашему бурному и прекрасному времени." [103, с. 458]
  

С.А.Герасимов:

   "Он обладал закаленной волей человека, с малых лет всту­пившего на путь революционной борьбы за народное счастье. Он был человек умный и добрый. В этих наиболее широких и простых определениях для нас, его сверстников и соратни­ков, была сосредоточена наиболее важная сторона его на­туры. Он обладал в высшей степени национальным, русским складом ума и характера. Душа его свободно откликалась красоте природы, музыки, стихов. Как все русские люди, он любил петь в кругу друзей и не стеснялся слез, набегавших на глаза.
   Но более всего в жизни он любил свою родную стихию -- литературу. В каждой новой книге он видел прежде всего са­мого писателя, он всегда находил время повстречаться с этим человеком или приласкать его добрым письмом. Если же книга вызывала в нем желание спорить с автором, он делал это с необычайной мужественной прямотой, стремясь не оби­деть, не оскорбить художника, но сказать ему честную правду до конца. В той же мере это распространялось на собственный труд, к которому он относился с той степенью ответственной серьезности, какую неизбежно требует от писа­теля его место в жизни народа, место учителя жизни.
   <...> Фадеев был естественным центром писательской жизни не только потому, что занимал тот или иной пост в руководстве литературной организации, но потому, что его неутомимый критический и конструктивный разум был способен объяс­нить многое, что таилось для окружающих в далеких пер­спективах нашего революционного века. Он охотно и легко вступал в беседу, обнаруживая при этом необычайно широ­кое и свободное толкование жизни, истории, литературы, ис­кусства, экономики, государственной политики. Он чувство­вал себя полновластным хозяином жизни, -- быть может, это было наиболее привлекательной его чертою.
   Я видел в нем учителя. И несмотря на то что жизнь, не­зависимо от его суждений и взглядов, по-своему открывалась мне с каждым новым прожитым годом, я всегда жадно ис­кал его оценки,' подтверждения своей и не стеснялся этой по­зиции ученика, хотя возрастное наше различие было не так уж велико.
   <...> Чувство ответственности не покидало Фадеева, оно как будто просыпалось вместе с ним в момент пробуждения. Отличное солдатское свойство, кото­рое опять-таки привлекало к нему людей.
   Во имя чувства ответственности он феноменально натре­нировал свою память. Он помнил по именам, по судьбам, по облику бесконечное множество людей, при встречах узнавая их безошибочно, доброжелательно и заинтересованно. Он считал своим долгом отвечать на все мало-мальски серьезные письма, которых получал множество...
   При всем разнообразии отношений к нему в среде писателей, никто не мог обвинить его в равнодушии. И это его неравнодушие не было позой благородства. Он делал все во имя жажды узнавания и любви к жизни.
   Жажда узнавания у Фадеева поистине не знала границ" [103, с. 459, 460, 463]
   Писатель С.С.Смирнов, вспоминая о Фадееве на Третьем съезде писателей СССР (1959), сказал: "Вспом­ните, скольких из присутствующих в этом зале он обод­рил, поддержал, внушил им веру в свои силы. Вспомните, у скольких из нас, бывало, в час-два ночи раздавался зво­нок Фадеева, и Фадеев говорил человеку, который встал с постели: "Дорогой, простите, извините, но я только что прочитал Вашу книгу -- это хорошо! Я поздравляю Вас с успехом!"
   И человек этот потом, может быть, до утра не мог заснуть, он был счастлив. Ему хотелось работать больше, лучше и оправдать эти слова руководителя Союза, кото­рые ко многому его обязывали!"
   Вот слова авторитетнейшего поэта и писателя, главного редактора "Нового мира", одного из активно действовавших заместителей А.Фадеева - генерального секретаря Союза писателей СССР, Константина Симонова:
   "Твардовский высоко ставил Фадеева как художника... Что касается Фадеева, то он уже давно был подлинным в самом высоком смысле этого слова, поклонником поэзии Твардовского.
   Вдобавок к этому в личности Твардовского были некоторые близкие натуре Фадеева человеческие черты. Его притягивало к Твардовскому и народное начало его личности и творчества и сила натуры. В то сложное время на плечах Фадеева лежали сложные литературно-политические обязанности. И в частности, ежегодно - обязанности, связанные с необходимостью оценок литературных произведений, выдвигаемых на премии.
   Требования текущего дня, порой верно, а порой неверно трактуемые, случалось входили в противоречие с собственными критериями художника, с собственными эстетическими оценками. И Фадеев на моих глазах не раз оказывался перед лицом таких противоречий, иногда отступая перед ними, прибегая к литературной дипломатии, а иногда до конца продолжая стоять на своем.
   Думаю, не ошибусь, сказав, что при отношениях, сложившихся в ту пору между ним и Твардовским, Твардовский не раз оказывался для него барометром истинных литературных оценок. Непосредственными помощниками Фадеева в Союзе писателей были другие люди, в их числе и я, но не сомневаюсь, что самым душевно важным для Фадеева человеком в литературной среде был тогда именно Твардовский. И особенно явственно это чувствовалось, когда возникала наиболее трудная проблема для личности, наделенной большими правами, но при этом остающейся личностью художника, - как поступить?.. Имею все основания думать, что мнение Твардовского в подобных случаях не только много значило для Фадеева, но иногда имело и прямое влияние на него" (журнал "Вопросы литературы" N2, 1974 г.).
   Вот что сказал о Фадееве мастер слова, истинный инженер человеческих душ Юрий Бондарев: "Пушкинскую традицию породила огромная душевная щедрость русских гениев. Они охотно тратили свои душевные силы на молодые таланты.
   ...Подобным щедрым пушкинским даром обладали и Горький, и Фадеев, и Паустовский" [98. с.99].
   Сегодня вытеснили А.А.Фадеева из строя популярных русских классиков в угоду духовным интервентам США с главной целью: развенчать молодогвардейцев. Возвращение творчества А.Фадеева в современность станет победой разумных.

Воскрешение памяти

  
   На Луганщине круглый год воскрешали память о "Молодой гвардии". Так, 3 октября 2006 года в Марковском районе, с которого в 1943 году началось освобождение Украины от немецких оккупантов, стартовала Эстафета Памяти, посвященная 65-летию со дня создания подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия". Эстафета прошла по всем районам и городам Луганской области и завершилась 21 сентября 2007 года в городе Краснодоне. В ней приняло участие более 60 тысяч юношей и девушек. Первый урок в 2007 году в школах области был посвящен подвигу молодогвардейцев. Краснодонский молодежный героико-патриотический клуб "Молодая гвардия" показал в школах 38-ми городов литературно-музыкальную композицию "...И не в шурф их бросали, а в наши сердца". 20 сентября 2007 года этот спектакль был поставлен на сцене Луганского Украинского драматического театра для молодежи, прибывшей на торжества. С 18 по 21 сентября прошел Международный фестиваль-конкурс исполнителей патриотической песни "Молодая гвардия". В фестивале приняли участие более 250 творческих коллективов и исполнителей из многих городов Украины, из России, Республики Беларусь и Таджикистана. 22 и 23 сентября в Краснодоне прошли посвященные 65-летию "Молодой гвардии" соревнования участников областных турниров по греко-римской борьбе и авиамодельному спорту и Международный велокритериум.
   В апреле 2007 года Верховная Рада Украины приняла Постановление "О праздновании 65-летия со дня создания подпольной молодежной организации "Молодая гвардия", в соответствии с которым Кабинет Министров Украины утвердил и обеспечил финансами торжественные мероприятия, которые 21 сентября 2007 года вылились в международные.
   Парализованная Президентом Украины В.Ющенко Верховная Рада не смогла проконтролировать организацию выполнения общегосударственных мероприятий, в результате чего не были выполнены, например, такие:
   - включить в учебные программы общеобразовательных учебных заведений изучение романа А.Фадеева "Молодая гвардия";
   - провести в общеобразовательных, профессионально-технических и высших учебных заведениях уроки памяти, посвященные истории "Молодой гвардии";
   - обеспечить освещение в средствах массовой информации мероприятий, связанных с празднованием 65-летия со дня создания подпольной молодежной организации "Молодая гвардия";
   - организовать тематические теле- и радиопередачи, посвященные этой годовщине.
   Вместе с тем нужно отдать должное главе Луганской областной государственной администрации А.Н.Антипову, председателю Луганского областного совета В.Н.Голенко, народным депутатам Украины А.С.Ефремову и В.Н.Тихонову, директору Краснодонского музея "Молодая гвардия" А.Г.Никитенко за всестороннюю и умелую подготовку торжеств, посвященных 65-летию "Молодой гвардии", в условиях политической и информационной блокады структурами Президента Украины В.Ющенко.
   Поклониться подвигу краснодонских подпольщиков приехали многочисленные делегации из 19 регионов Украины (6 западных областей пренебрегли торжествами). Поездом "Москва-Луганск" на торжества в Краснодон приехали 400 участников акции "Поезд Памяти. Победе в Великой Отечественной войне посвящается". Приехали также делегации из Белгородской, Воронежской, Ростовской и Минской областей. Почетными гостями были Премьер-министр Украины В.Ф.Янукович, Уполномоченный Верховной Рады Украины по правам человека Н.И.Карпачева, народные депутаты Украины, руководители Луганской области, представители правительств г.Москвы и Московской области, ветераны Великой Отечественной войны, представители землячеств.
   Величественный митинг у мемориального комплекса "Непокоренные" на месте казни подпольщиков начался мартирологом - перечислением имен замученных. Панихиду-молебен отслужили Митрополит Луганский и Алчевский Иоанникий и епископ Северодонецкий и Старобельский Илларий. Театрализованное представление и литургия вызвали у тысяч присутствующих скорбные чувства и еле сдерживаемые рыдания. С высоким эмоциональным накалом были возложены цветы на место казни подпольщиков. И море людей прошли два с половиной километра, пять тысяч шагов по дороге Памяти, по которой 1 марта 1943 года провожали подпольщиков в последний путь, на центральную площадь города. Здесь состоялся митинг и возложение цветов на могилу подпольщиков и к стеле "Скорбящая мать".
   Заключительным этапом торжеств 21 сентября в Краснодоне стал гала-концерт победителей и лауреатов традиционного конкурса молодых исполнителей патриотической песни "Молодая гвардия" и красочный, поражающий невиданными живыми пространственными фигурами фейерверк.
   Насыщенной мероприятиями было пребывание на Луганщине Уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека Нины Ивановны Карпачевой и возглавляемой ею многочисленной делегации представителей областей Украины.
   Во время посещения Краснодонского областного ордена Дружбы народов музея "Молодая гвардия" Нина Карпачева вручила его сотрудникам нагрудные знаки, почетные грамоты, а также подарки за деятельное участие в защите прав человека, одним из которых является право на историческую правду и достойную память о тех, кто бесстрашно отдал жизнь за Родину. Награду Уполномоченного - нагрудный знак "За защиту прав человека" - получил и автор документально-публицистической книги "Молодая гвардия": опять предательство"
   Выступая на митинге Н.И.Карпачева, в частности, сказала: "Дорогие друзья! Сегодня я не могу не сказать о том, что несколько лет ещё назад на территории нашей страны было 700 музеев, где по крупицам собиралась правда об истории "Молодой гвардии". Сегодня мы имеем только шесть таких музеев, а значит правду пытаются забрать у будущего нашей страны, у нашей молодёжи. Вместе с делегацией секретариата уполномоченного по правам человека в составе 45 человек, представителей всех областей Украины, вчера в посёлке Краснодон, в школе N 22 вместе с педагогическим и ученическим коллективом мы открыли ещё один музей молодогвардейцев. Мы поклонились 13-и молодогвардейцам, которые похоронены в посёлке Краснодон. Именно в этом посёлке работала моя бабушка, ра­ботала директором 22 школы, которая воспитала 17 молодогвардейцев. Мне сегодня хочется сказать слова­ми тех ребят, которые уже не вернутся никогда:
   Разве погибнуть ты нам завещала, Родина?
   Жизнь обещала, любовь обещала, Родина!
   Разве для смерти рождаются дети, Родина?
   Разве ты хотела нашей смерти, Родина?
   Пламя ударило в небо, ты помнишь, Родина?
   Тихо сказала: "Вставайте на помощь, Родина!"
   Славы никто у тебя не выпрашивал, Родина,
   Просто был выбор у каждого: Я или РОДИНА!"
   Многолюдная площадь долго аплодировала Нине Карпачевой, когда она после своего выступления вручила директору музея "Молодая гвардия" Анатолию Никитенко на вечное хранение в музейных фондах высокую награду Уполномоченного -- знак "За мужество" комсомольско-молодежной подпольной организации "Молодая гвардия" в честь ее 65-летия.
   В городе Ровеньки делегация Уполномоченного Верховной Рады по правам человека приняла участие в митинге-реквиеме у мемориального комплекса "Слава", где похоронены Олег Кошевой, Любовь Шевцова, Дмитрий Огурцов, Семен Остапенко и Виктор Субботин, ознакомилась с многочисленными экспонатами музея "Памяти погибших" и возложила цветы на месте расстрела молодогвардейцев в Гремучем лесу.
   Чтобы читатель не взял под сомнение живые устные восторженные отзвуки торжеств в Краснодоне, приведу только несколько из записанных в Книгу отзывов Краснодонского музея.
   "Мы, Воронежская делегация, благодарим за интересно подготовленное мероприятие, за такой насыщенный интересной информацией музей и, конечно же, за радушный прием.
   Подвиг молодогвардейцев является символом патриотизма для всех нас и наших детей. Их подвиг в человеческих душах вызывает одновременно и великую гордость, и великую боль.

Директор Центра патриотического воспитания граждан Воронежской области И.В.Заслалкин. 21.09.2007".

   "Мы, запорожцы, преклоняемся перед мужеством и героизмом НАШИХ ребят! ВЕЧНАЯ ИМ ПАМЯТЬ! Их сердца стучат в нашей памяти! Они незабвенны!

Областной центр патриотического воспитания молодежи г. Запорожья Управление по делам семьи и молодежи

Запорожской госадминистрации и облсовета.

Гринченко, Крикливый, Зполося. 21.09.2007"

  
   "Ми, члени Iвано-Франкiвської обласної органiзацiї Ленiнського Комсомолу України, щиро вдячнi працiвникам музею за збереження iсторичної правди про подвиг молодогвардiйцiв. Пам'ять про дiяльнiсть справжнiх патрiотiв нашої Батькiвщини буде завжди жити у наших серцях.
   Фашизм не пройде!

Подпись. 21.09.2007"

  
  
   "Они погибли, чтобы жили мы.
   Не смог их враг поставить на колени.
   Герои Краснодона! Они среди живых.
   Звучат их имена из поколенья в поколенье.

Сочинила сама Юля Сергакова,ученица 3-го класса

школы N1 , г. Слюдянки, Иркутской области".

  
   "Такие юные, почти ровесники мои.
   Их жизнь была опалена войною.
   В суровый час для родины смогли
   Защитниками стать земли, героями.
   Их позабыть нельзя,
   И в сердце память о них не испепелится.
   Они для нас для всех друзья.
   И, как живые, перед нами прекрасные
   молодогвардейцев лица.

Ученик 5-го класса "А" МОУ ООШ N1

Глушков Кузьма. Иркутская область г. Слюдянка"

  
  
   И вот еще возбуждающая запись одиннадцатиклассницы Юли Шавилковой из г.Горловки Донецкой области:
   "Не хочу ничего, отстаньте!
   Ненавижу вас всех, знайте,
   Оглянитесь на мир быстро,
   Посмотрите вокруг. Прелесть!
   Мы забыли их всех. Плохо!
   А боролись они. Помнишь?
   Не страшны были им немцы,
   Нас спасали они, слышишь?
   По 16 им лет было. Молодцы!
   Не боялись они холода,
   Не страшили их пытки страшные...
   Вот такими были бесстрашными.
   Все забыли их. Долго ли?
   Сами стали злодеями подлыми.
   Предаём свою Родину, ну не стыдно ли?
   Не отважные мы - это видно!
   Не ругаю тебя - исправишься,
   Но не поздно ли будет, товарищи?
   Пожалеешь потом, знаю я.
   Я люблю тебя, мать-Родина!"
   Но если эти и многие подобные отзывы смогут прочитать только посетители музея, то противоположные мнения украинских геббельсят были распространены в те дни среди сотен тысяч читателей. Вот их определения тех юбилейных торжеств: "Луганская ИДОЛОлогия" (Н.Москаленко, "Реальная газета"), "Массовое сборище на главной площади города" (В.Симбирская, "Молодогвардеец"), "вынули из нафталина порядком подзабытый идеологический роман Александра Фадеева" (В.Дорофеев, "Время Луганска").
   Юбилей "Молодой гвардии" отметила и газета "Голос Украины" за 25 сентября 2007 г. пространной статьей Аллы Антиповой из Луганска "Кто предал "Молодую гвардию"?"
   Свое толкование темы, в которой легко запутаться, обусловила так: в последние годы все чаще утверждают, что "Молодой гвардии" не было, а патриотизм краснодонских юношей - "художественный вымысел Александра Фадеева, который выполнял заказ советских идеологов". И черным по белому наврала: "Сам писатель этот факт не отрицал". Это, мол, и стало основанием для рождения разных спекуляций. "Тем паче, что два ключевых момента... до сих пор остаются невыясненными: кто все-таки был комиссаром "Молодой гвардии" и кто виновен в гибели молодежного подполья?".
   Смысловое наполнение статьи несуразное. Как бесспорные приведены утверждения невежественного В.Подова, что Фадеев приуменьшил роль Третьякевича потому, что "боец Красной Армии Третьякевич попал в окружение, а это считалось, мягко говоря, большим позором для военного человека". Хотя на самом деле Третьякевич бойцом Красной Армии никогда не был. Журналистка сослалась на противоречивые свидетельства оставшихся в живых подпольщиков, на нелепые версии газеты "Дуэль", на чепуху из львовской газеты "За вiльну Україну"; предателем представила одного Почепцова, а напрасно обвиненными назвала Вырикову, Лядскую, Стаценко, Г.Фадеева. Налицо и небрежность журналистки: директора Краснодонского музея Анатолия Никитенко назвала Александром, а заявление Кулешова немцам отнесла к 10 февраля 1942 года, в то время как Краснодон был оккупирован 20 июля 1942 года.
   Растекаясь аморфными суждениями по целой полосе газеты, Антипова так и не ответила на поставленные вопросы, и, пожалуй, умышленно заморочила голову читателям. Но если она своим винегретом пустых толков надеялась отличиться познаниями истории "Молодой гвардии", то бездумные распространители сплетен редактор номера В.Жежера и главный редактор А.Горлов -- в очередной раз подорвали авторитет печатного органа высшей законодательной власти Украины.
   Откликнулась на торжества в Краснодоне и редакция республиканской газеты "Україна молода" (редактор М.Дорошенко): 220-ти тысячам читателей она преподнесла статью М.Бублика "...Последнее пристанище негодяев". На Луганщине завершилась "молодогвардейская" истерия".
   В ярко выделенном эпиграфе портрет Е.Стахива с подписью: "организатор украинского подполья, которое действовало на Донбассе в течение 1941-1943 гг.". И рядом жирным шрифтом его высказывание о том, что коммунистического подполья на Донбассе не было, так как он за два года не встретил ни одного сторонника Сталина.
   В самом начале статьи Бублик утверждает: "значительная часть, устроенных Луганским областным советом мероприятий по случаю будто бы 65-летия основания подпольной организации в Краснодоне носила истеричный характер", и "ошалеть в "подготовительный период" было отчего... за последние полгода только Луганское областное государственное телевидение "прокрутило" известное творение сталинского кинореализма под названием "Молодая гвардия" раз десять, если не больше". "По несколько раз в день со всех местных экранов о неумирающем подвиге "молодогвардейцев" напоминал директор Краснодонского музея Анатолий Никитенко...". И Бублик знает, что большинство молодежи, заслышав заставки "всей этой вакханалии" сразу выключало телевизор. Оказывается, он знает, что автор "брехливого романа" "Молодая гвардия" -- "одиозный советский "классик" - стукач".
   Не трудно представить, в каком тщеславном упоении, в сладострастном блаженстве был М.Бублик, когда сформулировал убийственно язвительную оценку писателя А.Фадеева. Какое надменное, заносчивое отношение к выдающемуся, мировой известности писателю со стороны малоизвестного и хамоватого Бублика!
   Полный профан в истории категорически утверждает, что "молодогвардейская" мифология держится на фадеевской фальшивке". Вдумайтесь в аргументы Бублика. Нет, мол, органа, по приказу которого создавалось подполье. Нет архивов, подтверждающих "комсомольскую почву" "Молодой гвардии". Подполье-де было чисто украинским, так как "в день сомнительного юбилея" Е.Стахив встретился в Донецке с молодежью, а "железные документы" подтверждают, что он был на Луганщине именно в то время, когда действовала "Молодая гвардия", но не было зафиксировано "ни одной провокации со стороны "красных" или "бело-голубых". А вот "дончане и Стахив друг другу понравились".
   Еще один "убедительный" аргумент Бублика: дескать, в архивах Третьего рейха нет ни одной бумаги о том, за что казнили подпольщиков. "Неужели военная контрразведка, или какое-то районное гестапо не поспешило похвалиться перед берлинским начальством раскрытой агентурной сетью?", -- недоумевает борзописец.
   Бублик также недоволен тем, что "комсомольцы" проталкивают роман Фадеева в школьные программы "с целью воспитания патриотизма!" Но "их предшественники уже пытались воспитать народ на лжи. Результаты известны".
   Дальше не буду утомлять читателя еще многими нелепостями одиозного журналиста. Нет смысла и вести пустопорожний спор с ним: всяческая ахинея уже опровергнута в этой книге.
   Возможно читателю будет интересен ответ Бублику директора Краснодонского музея "Молодая гвардия", досконально изучившего за 40 лет работы историю подполья, А.Г.Никитенко, опубликованный в газете "Известия Луганщины".

"Брехать - как с горы катиться".

   Если вы хотите знать, чем отличается здоровая злость от ядовитой злобы, прочитайте статью М.Бублика "...Останнiй прихисток не­гiдникiв", опубликованную в газете "Україна молода" за 26 сентября 2007 года. В ней - классический образец злобы, замешенный на лютой ненависти к некоторым стра­ницам нашего недалекого прошлого. После прочтения очень захотелось встретиться с автором и, глядя ему в гла­за, спросить: верит ли он сам тому, о чём написал?
   Сразу же подчеркну: во время празднования 65-летия со дня создания "Молодой гвардии" никакой "молодо­гвардейской" истерии, как пишет автор, в Краснодоне не было. Был настоящий праздник, проникнутый теп­лом, добрыми улыбками, ра­душием и по-прежнему уди­вительно чистой любовью к легендарным молодогвардей­цам. Передать на бумаге сер­дечную атмосферу праздника невозможно.
   Если в преамбуле к статье М.Бублик пишет о вещах, ко­торые могут быть предметом дискуссии (например, нужна ли или не нужна была мощная пропагандистская кампания, предшествовавшая праздни­ку), то в следующей части под названием "Молода гвардiя" - суцiльна самодiяльнiсть молодi" автор касается истории самого краснодонского подпо­лья, о котором (если судить по материалу) не знает прак­тически ничего. Полный наив. Или злонамеренное искаже­ние истории? Да, действи­тельно, "Молодая гвардия" была создана стихийно самой молодежью и потому докумен­тов, подтверждающих участие в её создании НКВД, в приро­де не существует и не может существовать, т.к. этого не было. Мало того, мы, профес­сионалы, отрицаем и то, что молодогвардейское подполье было создано по предложе­нию или указанию "компартийных структур". Повторяю, оно образовалось стихийно. Но разве это умаляет его за­слуги? Или отрицает право на его существование? На мой взгляд, наоборот - возвели­чивает.
   А вот насчёт мифа про "комсомольське пiдґрунтя ор­ганiзацiї" то это, уважаемый автор, простите - дудки. Ни­какого мифа здесь нет. Под­полье было комсомольско-молодежным, и отрицать это просто глупо. Подавляющее большинство молодогвардей­цев было комсомольцами. В подпольной типографии молодогвардейцев помимо листовок печатались и вре­менные комсомольские удос­товерения - они представ­лены в экспозиции нашего музея. Виктор Третьякевич был оставлен для борьбы подпольным обкомом комсо­мола. Впрочем, от того, была "Молодая гвардия" комсо­мольской организацией или нет, меняется ли её суть?
   О Евгене Стахиве и "же­лезных документах в архивах КГБ" (так у автора), которые якобы подтверждают его участие в борьбе оуновцев на территории Донецкой и Луганской областей. Вот три письма, полученные нами из архивов СБУ в Луганской, Донецкой областях и ФСБ России:
   "На N 62 вiд 14.03.2007 року.
   Повiдомляємо, що в архiвi УСБУ в Луганськiй областi вiдомостей вiдносно Стахiва Євгена Павловича, 1918 року народження, немає.
   Рекомендуємо звернутися до Центрального архiву ФСБ РФ.
   З повагою начальник уп­равлiння М.Погребицький".
   "На N 77 вiд 04.04.07 р.
   Повiдомляємо, що в Уп­равлiннi СБ України в Донець­кiй областi матерiалiв щодо можливої причетностi Стахiва Є.П. як представника оунiвського пiдпiлля на Донбасi до дiяльностi краснодонської пiдпiльної органiзацiї "Моло­да гвардiя" немає.
   З повагою заступник голови СБ України, начальник Управ­лiння СБ України в Донецькiй областi О.О.Скiпальський".
   "На N 76 от 4 апреля 2007 г.
   Ваше обращение внима­тельно рассмотрено.
   Сообщаем, что краснодон­ское подполье по линии ор­ганов безопасности не фор­мировалось. Центральный архив ФСБ России сведения­ми в отношении Стахива Е.П. (в том числе о его причаст­ности к деятельности красно­донской подпольной органи­зации "Молодая гвардия") не располагает.
   Заместитель начальника управления Л.Б.Павленко".
   Евген Стахив в своих мно­гочисленных интервью посто­янно сообщает читателям о созданном им мощном оуновском подполье, которое яко­бы действовало в Луганской и Донецкой областях во время их оккупации фашистами. По его словам, оуновцы букваль­но засыпали антисоветскими и антифашистскими листов­ками отдельные города этих областей, в частности Мари­уполь, Краматорск и другие. Где же хотя бы одна из этих листовок? Ведь если бы они существовали, то обязатель­но сохранились бы в архивах спецслужб этих областей. Мало того, Стахив постоянно заявляет, что именно с него А.Фадеев, работая над ро­маном "Молодая гвардия", писал образ предателя молодогвардейцев Стаховича. На вопрос, откуда А.Фадеев мог знать его, Стахив ссылается на многочисленные докумен­ты о нем, которые якобы хра­нятся в архивах спецслужб. Однако ответы, которые я процитировал выше, говорят сами за себя.
   Далее... Действительно, криминальные дела Абвера, фельджадармерии и прочих карательных оккупационных структур по краснодонскому подполью отсутствуют. Но есть большое количество следс­твенных материалов по делу палачей и предателей, причас­тных к допросам и казни мо­лодогвардейцев. В них очень подробно освещается, за что были расстреляны Олег Коше­вой, Люба Шевцова и десяток их боевых товарищей. Желае­те удостовериться? Приезжай­те, мы с удовольствием пре­доставим их... А что касается язвительного замечания авто­ра пасквиля (другого слова не подберу!) о боязни опублико­вать их, то в нем и заключает­ся полная неосведомленность о действительном положении вещей. Многие из этих доку­ментов публиковались в книгах и средствах массовой инфор­мации.
   Обращаюсь к автору ста­тьи: прекратите, наконец, путать роман А.Фадеева и действительную историю "Молодой гвардии". Ведь его первая редакция увидела свет в 1946 году, когда о "Молодой гвардии" уже были написаны десятки статей и книжек. При­чем самые первые, в которых, кстати, "Молодая гвардия" называется комсомольской организацией, появились сра­зу же после освобождения Краснодона от оккупантов, т.е. задолго до того, как роман увидел свет. Кстати, а чему же плохому учит эта книга нашу молодежь? Или для вас пат­риотизм - это пустой звук? Впрочем, почему "или"? Он для вас и является пустым звуком, своеобразным раздра­жителем, если вы отзываетесь об этом высоком чувстве и о патриотах так язвительно. Но ведь не мной замечено, что без воспитания патриотизма ни одно цивилизованное, ува­жающее себя государство не имеет никакого морального права с оптимизмом смотреть в будущее. Хотите петь дифи­рамбы воякам из ОУН-УПА - пожалуйста! Но не трогайте молодогвардейцев. Ведь даже своей мученической гибелью они заслужили право на Па­мять.
   И, наконец, последняя глава статьи - "Звичайнi краснодонцi ювiлейний мiтинг проiгнорували". Вот это дейс­твительно "шедевр"... Впро­чем, еще раз приглашаю: приезжайте. И сами поговори­те с краснодонцами, о кото­рых так печетесь. Они быстро поставят вас на место".
   Эта достойная отповедь Бублику не осталась без ответа. Газета "Молодогвардеец" за 10.10.2007 г. целую полосу, почему-то в разделе "Власть", отвела под статью Бублика с броским, интригующим заглавием "Парадокс брехуна. Как умеют любить настоящие коммунисты".
   Это сочинение Бублика, как и первое, изобилует нелестными эпитетами, грубостями и софизмами. Вот несколько его выражений: "вывихнутая логика г-на Никитенко", "Взвинченно-хамский тон никитенкова послания", "неуклюже обращается с документами "профессионал" Никитенко", "свора компартийных пропагандистов", "брехун", "классический нацист".
   Бублик утверждает, что его первая статья - не пасквиль, и доказывает это ссылкой на великого Даля: дескать, пасквиль - это "безымянное ругательное письмо", а он, мол, свою статью подписал. Но за 125 лет определение слова "пасквиль" изменилось вот как: "клеветническое сочинение с оскорбительными нападками" (Словарь Ожегова), "сочинение, содержащее резкие, грубые, издевательские нападки" (Словарь иностранных слов), "оскорбительное клеветническое произведение в публицистической или беллетристической форме (близкой памфлету)" (Энциклопедический словарь).
   В сочинениях Бублика присутствуют и резкие, и грубые, и издевательские нападки на А.Г.Никитенко, на организаторов мероприятий, посвященных юбилею "Молодой гвардии", на автора художественного романа, на историю Краснодонского подполья. А видимость убедительности своих ложных положений он умышленно создает неправильным доказательством.
   Вот пример его софистики. Отсутствие сведений в архивах спецслужб о деятельности Стахива, дескать, не исключает факта самой деятельности. И рассуждает: "ни один человек на земле не видел собственными глазами электрона. И до земного ядра ни один экстремал пока не добрался. Однако, многие ли готовы оспорить их существование? То же можно сказать о документах по поводу деятельности Стахива". И будто бы он лично читал "уголовные дела, где упоминается руководитель ОУН (бандеровской) в Донбассе по имени Евген". Кроме того он-де инициировал создание областной подпольной организации бандеровцев под руководством Бернацкого.
   Но существование невидимых электронов и земного ядра подтверждается их постоянной наглядной деятельностью. А вот руководитель по имени Евген - это еще не Стахив и, тем более, не Стахович. Уголовные дела о подполье Бернацкого на советской территории были заведены советскими карательными органами. А на оккупированной территории эта организация приспешников немецких фашистов была легальной и выпускала профашистскую газетенку "Нове життя". Да и сам Стахив ничего не рассказал о своей "подпольной" деятельности, кроме сказок о вояжировании по Германии, оккупированным Украине и Польше.
   Но перевертыши павлычки и драчи, лжеисторики добровольские и всякие бублики величают Е.Стахива "командиром подразделения ОУН в Донбассе", "борцом за украинскую государственность в ХХ ст.", "одним из наивыдающихся украинцев ХХ ст.", объективным мемуаристом и т.п.
   Сам Стахив в свою "подпольную" деятельность включил "боевые" эпизоды: они с напарником, переводчиком в гестапо, ухитрялись по фальшивым документам увозить с днепропетровских фабрик сотни килограммов печенья, кексов, масла, колбасы, консервов. А в то же время и тоже на оккупированной территории, к примеру, простая советская патриотка, врач Алексеенко, фиктивными справками спасала соотечественников. Вот документальное подтверждение.
   "Мы, нижеподписавшиеся граждане поселка Краснодона, выносим благодарность Нине Петровне Алексеенко за спасение нас самих и наших детей от посылки в Германию. Большим несчастьем для семьи было получение повесток с биржи на каторжные работы в Германию. Это мы считали худшим, чем отправиться на тот свет. Уклонение от поездки каралось сурово и силой отправляли этапы. Несмотря на большую опасность для себя, Н.П.Алексеенко помогла нам избежать немецкого рабства, выдавая справки о мнимых болезнях. Этим самым она дала возможность остаться со своим народом, с Советской Родиной и дала возможность нам трудиться на благо Родины для быстрейшего разгрома ненавистного врага. За все это мы выносим большую благодарность товарищу Алексеенко".

(Семьдесят две подписи)

2 марта 1943 г.

   (Партархив Луганского обкома КП Украины.
   ф. 311, оп. 1, д. 190, л. 2. Подлинник.)
   Воскрешают память и свидетельства читателей газеты "Нове життя", которые также сразу после оккупации рассказали о содержании этого печатного органа ОУН в Луганской области.
   Так, в этой газете не сходили со страниц крикливые утверждения о том, что русская армия окончательно разгромлена, что немецкая армия заняла русскую столицу Москву и города Сталинград, Саратов, Ленинград, Баку, что недобитые остатки русской армии бежали в Среднюю Азию и Сибирь, что японцы заняли Дальний Восток, успешно продвигаются в Сибирь и таким образом Россия уже не существует. Газетные листы пестрели вот такими сенсационными сообщениями: дескать, большевики расстреляли маршала Тимошенко, правительство СССР во главе со Сталиным бежало в Америку и во время бегства Сталин застрелил Ворошилова; мол, Сталин - еврей и в окружении евреев, а вот Гитлер как великий полководец призван спасти русский народ от большевистско-жидовского рабства. Портреты Гитлера в газете были с подписью "Гiтлер - визволитель".
   Эти письменные свидетельства читателей украинской профашистской газеты позволяют прийти к заключению: публикуя заведомо неверные сведения, одурачивающую ложь, бандеровцы помогали гитлеровцам вводить в заблуждение и подавлять дух возмущения людей, предотвращать сопротивление населения "новому порядку". На таком фоне дикой, гнусной лжи (ставшей обыкновением у пособников фашистов, и которая укоренилась в современности стереотипными методами ядовитой пропаганды), порядочность юных молодогвардейцев, их чувство долга, нравственные идеалы, их интеллект неизмеримо выше, чем даже у нынешних последышей бандеровщины, украинских националистов, глобализаторов и всевозможных оборотней, которые одобряют, воздают хвалу и силятся утвердить новейший "новый порядок".
   А.Г.Никитенко верно сказал, что Бублик "не знает практически ничего" о "Молодой гвардии". И сам Бублик как будто согласился: "Об истории этой организации мы действительно не знали ни-че-го". Но знали, видели и слышали сотни очевидцев тех событий, и их правдивые свидетельства стали историческими документами. Да и факт казни подпольщиков подтверждает их активную деятельность против оккупантов. А какие свидетельства у Стахива? Неужели вот такое доказательство Бублика: "Дончане и Стахив друг другу понравились"?
   Бублик не по незнанию, а умышленно искажает факт "как была раскрыта организация". Его он "логически объясняет" показанием "начальника Ровеньковской полиции по фамилии Орлов, утверждавшего, что Олег Кошевой на допросах рассказывал все". Но Кошевой был арестован, когда вся "Молодая гвардия" была уничтожена, и его рассказ не был предательством.
   Бублик напялил на себя маску невежды и конструирует наглую ложь, чтобы развенчать настоящих патриотов. И одновременно возносит до значительных, заслуживающих особого внимания личностей, себя, Стахива, Семистягу и Подова. Он пишет, что Никитенко мог бы приехать к нему в Луганск, а когда Стахив 21 сентября появился в Донецке, то Никитенко нужно "бы плюнуть на дурацкий митинг, и, задрав штаны, нестись на встречу с очевидцем событий". И вот как Бублик объяснил, почему "не задрал наш правдоруб штанов": он "исполнял приказ обеспечить митинг... видимостью многолюдья". Это как? Никитенко должен был мельтешить перед глазами высоких гостей и говорить, что это мелькает много-много людей? Чушь собачья!
   А разве не глупо порядочному человеку ехать искать истину у непорядочного, прожженного лжеца, да ещё и самозванца из Америки?
   Только нравственно слепые не видят простого и ясного: то, что произошло, стало историей, а она не подвластна капризам и прихотям бубликов. Они или не знают, или игнорируют, например, мнение Гоголя о совершенно естественном: история не может быть без связи с целями. И потому рисуют истории молодогвардейского и бандеровского подполья без связи с их целями: молодогвардейцы защищали свое, а бандеровцы стремились захватить чужое.
   В финале пасквиля Бублик попытался нанести сокрушающей удар по А.Г.Никитенко, указав причину "неадекватного поведения Анатолия Григорьевича", который кидается с "диким воплем: "Не трогайте молодогвардейцев". Оказывается, "в маленьком Краснодоне немного вариантов занять высокое положение. Можно сделать карьеру в угольной промышленности. Но это трудно и опасно". И "Никитенко попал в струю - стал директором музея...". "Чтобы удержаться на этом посту" Никитенко написал статью против него, Бублика, и "ещё не такой тон возьмет в своих... произведениях".
   Думаю, читатель поймёт, почему такой тон и мелкие склоки в стряпне Бублика. Да, ему хотелось отличиться. И была надежда, что ущербная мораль, патологическая ненависть к нормальному чувству настоящих патриотов, обывательская враждебность к советской истории не получит отпор. У Бублика явно помутилось сознание и он в трех эпизодах переименовал Никитенко в Леонида Григорьевича - характерный признак пасквилянтов. Он не вспомнил и то, что А.Г.Никитенко -- Почетный гражданин г.Краснодона, депутат городского Совета семи созывов и Заслуженный работник культуры Украины. Культуры! Что и подтвердила его корректная отповедь клеветнику. А вот в пасквилях Бублик выявил себя журналистом-флюгером и беспардонным лжецом.
   Держит нос по ветру и редактор газеты некая Яна Осадчая. И вместо того, чтобы делать газету правдивой, соответствующей своему названию, она грязными, лживыми, склочными страницами стремится опорочить славное имя "молодогвардеец", вызвать к нему неприязнь.
   Но как бы ни злобствовали, как бы ни язвили некоторые наСМИшники, украинские геббельсята, они не смогут опровергнуть то, что подвиг молодогвардейцев является образцом настоящего патриотизма со всеми его составляющими: любовью к отечеству, готовностью ради него к самопожертвованию, уважению исторического прошлого родины и унаследованных от него традиций, гордостью за социальные и культурные достижения своего народа.
   Сегодня идеологи украинских националистов и буржуазных демократов выхолостили эту суть до малосодержательной оболочки - любви к родине - злонамеренно пытаются "освободить "Молодую гвардию" от идеологических и политических наслоений", чтобы выставлять героев каменными идолами, которые не могут быть примером для подражания.
   Нынче, к примеру, замалчивают, что молодогвардейцы были комсомольцами, воспитанными в советском духе и боролись за то, что у них отобрали оккупанты: землю, заводы и фабрики, школы и институты, свободу и мечту, а наделили их народ безработицей, голодом, эпидемиями болезней, наказаниями смертью и рабством.
   Разве не то же самое отобрано сегодня у нашей молодежи, у всего народа? И потому правящая верхушка боится того, что борьба молодогвардейцев может стать живым примером.
   Будущие краснодонские подпольщики уже в школьные годы решительно выступали против лжи, ненавидели подхалимов, приспособленцев и предателей. А в дни оккупации, когда им попадалась Ворошиловградская газетенка "Нове життя", то они с еще большей активностью распространяли листовки об истинном положении дел и проклятьями немецким холопам, как захватчикам их родины.
   Сегодня мы больше знаем об ОУН и УПА и со всей определенностью можем подтвердить, что они действительно являлись захватчиками: выходцы из малой части Украины, только что присоединившейся к УССР, руководимые чужеземцами, они вторглись на ее территорию в колоннах агрессора и стремились с помощью гитлеровцев захватить Большую Советскую Украину, ее огромный промышленный потенциал, созданный народами Советского Союза. То есть, стремились захватить не свое, как это делают разбойники и бандиты.
   Премьер-министр Украины В.Ф.Янукович на митинге в Краснодоне сказал: "Подвигу "Молодой гвардии" нет срока, как нет и забвенья... На примере мужества и героизма молодогвардейцев мы воспитываем и будем воспитывать нашу молодежь".
   1 мая 2009 года Краснодонскому музею, посвященному памяти Краснодонских подпольщиков, исполнилось 65 лет.
   Память, память, за собою позови,
   В те далекие, промчавшиеся дни,
   Ты друзей моих ушедших оживи,
   А друзьям живущим молодость верни!
   Память, память, ты же можешь,
   ты должна...

(Роберт Рождественский)

   Музей "Молодая гвардия" был открыт спустя год и два месяца после освобожде­ния Краснодона от немецких оккупантов и более чем за год до появления романа Александра Фадеева. Это подтверждает бесспорную правду о деятельности крас­нодонских подпольщиков. Уже тогда ге­роизм молодогвардейцев был определен как подвиг во славу Родины. Не то что возведение в герои через десятки, сотни лет разных мазеп, шухевичей, бандер, "героев" Крут.
   В 1982 году Указом Прези­диума Верховно­го Совета СССР музей "Молодая гвардия" был на­гражден орденом Дружбы народов. А на месте казни краснодонских подпольщиков воздвигнут вели­чественный мемо­риал "Непокорен­ные".
   Возврат капитализма в начале 90-х накрыл страну селевым потоком идео­логического вранья.
   Хищные газетные, журнальные, радио- и телевизионные утки стаями, черными тучами налетели на мертвых, безза­щитных молодогвардейцев, изгадили память, низвели их подвиг до детской забавы, выдумки полицаев и писателя.
   Российский публицист Виктор Кожемяко об этой шатии сказал так: "Много написано о жестокости гитлеровских фашистов. Но эти, "демократические", по-моему, еще более жестоки! Гитлеровцы не щадили живых, эти же не щадят и мертвых".
   В условиях фашизации, насаждаемой верховной властью Украины, коллектив музея утратил главное для плодотворной работы - почву под ногами: объективные условия бытия сегодня не убеждают в необходимости любить Родину. Французский просветитель Шарль Монтескье под­черкивал, что "лучшее средство привить детям любовь к отечеству состоит в том, чтобы эта любовь была у отцов".
   Но коварные отцы предали свое отечество: одни - свои­ми руками привели в состояние шока народное хозяйство и все жизнеустройство, другие - созерцали грабительство и ждали как манны небесной обещанную благодать.
   Сегодня редко кто из отцов скажет о себе словами по­эта:
   Я не менял присяги текст
   И свой анкетный лист.
   Я в том строю, где мой отец -
   Солдат и коммунист.
   И убежденью моему
   Иной дороги нет.
   В капитализме вижу - тьму,
   В социализме - свет.
   Коллектив музея в наше смутное время сохранил народные святыни и отверг предательскую идеологию.
   В деле защиты всемирно известного подвига глубокое уважение снискали руководители Луганской области и Краснодона.
   Юбилей орденоносного музея выплеснулся в яркий антифашистский форум представите­лей Луганской, Донецкой, Запорожской, Харьковской областей, города Киева и Российской Федерации.
   Праздничный вечер, посвящен­ный годовщине музея "Молодой гвардии", состоялся и в Москве, в Украинском культур­ном центре. Его организовало Лу­ганское землячество. Хозяевами вечера в полном смысле слова были сотрудники музея, приехавшие на праздник во главе со своим ди­ректором. Много добрых слов бы­ло сказано в их адрес москвичами - представителями обществен­ных и военно-патрио-тических ор­ганизаций, участниками Великой Отечественной войны, студентами и школьниками.
   В защиту историче­ской правды выступил сын писате­ля Фадеева - Михаил Александро­вич, отметивший, что "Молодая гвардия" - как бы это ни бесило антикоммунистов - была боевой комсомольской организацией.
   Саратовское книжное издатель­ство художественной литературы после долгого перерыва впервые выпустило знаменитый фадеевский роман, и тут же на вечере состоялась презентация этого издания.
   Значит, воскрешенная память и торжество Правды в Луганской области, в Краснодоне положили начало освобождения украинского народа от гнета национал-фашистской идеологии, как это было в 1943 году, когда именно с Луганщины началось освобождение Украины от немецко-фашистских оккупантов и их приспешников. Несмотря на продолжающееся идеологическое и политическое воздействие Запада и США на правящую верхушку Украины, в условиях многолетней смуты нет-нет да и возникает уверенность в том, что эпоха сенсаций на критике прошлого заканчивается, потому что прозревающий народ начинает отвергать затрепанную тему демагогов-антисоветчиков. Ведь не зря говорится, что исподволь и сырые дрова загораются.
   Уже сегодня открываются новые школьные музеи "Молодая гвардия" и "Боевая слава", на страницах газет и журналов в России, в Интернете выступают носители слова правды о "Молодой гвардии" представители молодого поколения Наталья Бухвал и Алена Дружинина. И массовый наплыв экскурсантов в Краснодонский музей продолжается.
   Следовательно, современные геббельсята -- пресмыкающиеся бублики, всяческие газетные пачкуны и эфирные маратели - не смогут остановить воскрешение памяти у наших людей.

иванцов мне друг, но истина дороже

О темных пятнах в книге

"Гордость и боль моя - "Молодая гвардия"

   Ныне не в диковину псевдомнезия - болезнь, при которой нарушена память и ее пробелы заполнились фантастически­ми выдумками, исчезло различие между действительно про­исходившими событиями и событиями, о которых больной читал или слышал, при этом сомнительные, ложные, нередко несовместимые между собой суждения и умозаключения не поддаются исправлению никакими доводами.
   Заметив явное проявление характерных признаков псевдомнезии в книге Кима Иванцова "Гордость и боль моя - "Молодая гвардия" ("Альфа-пресс". Донецк. 2004--416 с.) мне потребовалось немало душевного напряжения при третьей попытке дочитать ее до конца и высветить "темные пятна" в ней.
   Уже в самом начале, в слове "От автора", К.Иванцов обо­значил свое отношение к "руководящей и направляющей" партии, обвинив ее в создании "белых пятен" в истории "Молодой гвардии". И будто бы его сестра, Нина Иванцова, добивалась рассмотрения вопросов, вызывающих споры. Но компартийные и комсомольские органы "понимали: при этом обсуждении лопнут, как мыльные пузыри, и партийное руководство "Молодой гвардией", и выдаваемые за истину намеренные подлоги в биографии этой организации". И буд­то бы "ни О.Кошевой, ни И.Туркенич, ни другие члены штаба "Молодой гвардии" никогда не встречались с Филиппом Петровичем (Лютиковым). Больше того, многие даже не­ знали о его существовании" (с.8).
   А вот в советское время, за 6 лет до горбачевского замызгивания у народа мозгов, К.Иванцов писал так:
   "Холодной зимней ночью с 15 на 16 января 1943 года вывезли на казнь первую группу молодогвардейцев и коммунистов-подпольщиков. В их числе находился и руководитель Краснодонского партийно-комсомольского подполья, коммунист ленинского призыва Филипп Петрович Лютиков.
   У места казни, шурфа шахты N 5 он сказал:
   - Мы учили молодежь жить и бороться. Пусть же хлопцы увидят, как умирают большевики...
   Собрав последние силы, Филипп Петрович запел:
   Замучен тяжелой неволей,
   Ты славною смертью почил,
   В борьбе за народное дело
   Ты голову честно сложил.
   Песню тотчас подхватили молодые голоса." (Иванцов К.М. "Краснодонские мальчишки: художественно-документаль­ные повести - Донецк: Донбасс, 1979 - 167 с. - с.83).
   Там же, на с. 160 К.Иванцов, рассказывая об "одноэтаж­ном, приземистом... сером, непримечательном" здании, ска­зал:
   "Но именно это строение долгие годы рождало у краснодонцев силу и уверенность, что их дела и труд нужны родному городу, Советской стране, земле нашей. До войны здесь помещался районный комитет партии, а в комнатах правого крыла - райком комсомола...
   Вон в той комнате стал руководителем партийного подполья Филипп Петрович Лютиков, отсюда ушел он в бессмертие.
   И сколько бы времени ни прошло, какие бы красивые дома ни были построены на моей родине, это неказистое строение всегда будет для меня главным зданием любимого города".
   Правду сказал Ким Михайлович и в данный момент:
   "Сегодня не только старые злопыхатели сипло тявкают из подворотен, но и их одичавшие в бездуховности последо­ватели. Один из тех новоявленных брехунов резонерствует: "Все, что появилось в печати (о "Молодой гвардии" - К. И), извращалось в угоду фальшивой версии, изложенной Фадее­вым и перекочевавшей в кинофильм..." (с.9)
   Сегодня, когда господство полукриминального капитала и свободная, спекулятивная торговля обернулись людскими жертвами в два раза большими, чем при большом голоде 1932-1933 го­дов, и шестью миллионами выехавших за границу на заработки, легкомысленно нападать на "руководящую и направляющую", абстрактно судить прошлое, не сравнивая его с современностью. Всякое было при строительстве со­вершенно нового общества. Но наш народ под руководством той партии большевиков был созидателем, коренным обра­зом изменившим мир. Он создал первую страну Советов и общество социальной справедливости, о котором человече­ство мечтало тысячелетие, общество, где принципом бытия было "Слава труду!". Советский народ был главнейшим в разгроме фашизма, первым прорвался в космос и обеспечил мир на Земле в течение десятилетий. Да разве можно описать все достижения советского народа, которые умалчивают или очерняют современные приспособленцы и шкурники. А К.Иванцов то время назвал "невероятно сложным, запутанным и противоречивым", не назвав, не выделив его главных, сущностных, определяющих признаков.
   Не буду касаться воспоминаний К.Иванцова о его школь­ных годах, о пребывании в пионерском лагере, в истреби­тельном батальоне и партизанском отряде, рассказов о подпольщиках. Мое "прикосновение" к нескольким "темным пятнам" необходимо, чтобы обличить их, потому что, как пел знаменитый В.А.Козин, я не­навижу в людях ложь, от лжи к предательству полшага.
  

И крылья есть, да некуда лететь (посл.)

   При знакомстве с книгой К .Иванцова создается впечатление о его редкой феноменальной памяти. Вот он от­четливо вспомнил, как тот, кто когда-то станет предателем, возбудил в его детстве гадливость и отвращение.
   "Почепцов пел перевернутые песни. Мне стало тошно от этих песен, и я закрыл руками уши. Но он пел так громко, что это не помогло...
   Вдруг он замолчал, встал с кровати и через несколько ми­нут снова лег, пыхтя папиросой. Потом запел уже окрепшим голосом песню о том, как:

Легко на сердце от каши перловой...

   < ...> Когда Почепцов подлизывался к картежникам, меня тошнило, а рука поднималась ударить его. Но я сдержался.
   - Хватит тебе подхалимством заниматься, пошли лучше на турник, - сказал я Почепцову" (с.22,23).
   Или вот будто бы сохранившееся в памяти несуразное "сборище в кочегарке":
   "Около вплотную прилегающей к клубу кочегарки мы ви­дели жизнь такой, какой еще не знали и какой она оказалась на самом деле. Здесь собирался люд постарше: ученики шко­лы ФЗО (фабрично-заводского обучения), без определенных занятий беспризорники, кряжистые дядьки-кулаки (так называли зажиточных крестьян и середняков, отказывавшихся вступать в колхозы). Они либо бежали из раскулаченных, а то и репрессированных белоказачих семей, избегая ссылки в Сибирь или осуждения к 3-5 годам лишения свободы, либо уже были осуждены и "стреканули" из лагерей НКВД. Мно­гие из них, в основном те, что помоложе, стали всам­делишными ворами, жуликами, мошенниками. Словом, опус­тившимися людьми, которых в те годы называли декласси­рованными элементами. В той среде вертелось также не­мало местной шпаны. Здесь слышались блатные песни, трехэтажный мат, расписывались всевозможные анекдо­ты. Вся эта братия здравствовала по своим, воровским, за­конам понимания жизни, весьма далекими от законов госу­дарства." (с .50)
   И вот явное сочинение: "дружбой со старшими лагерни­ками... мы дорожили" и "жадно вслушивались в слова тех беглых лагерников" (с.51) Как будто в городе не было мили­ции и "беглые лагерники" воспитывали детей.
   Трудно поверить, что 12-летний Кимаша и его компания были вундеркиндами и "строили предположения относи­тельно дальнейшего развития тех или иных международных событий -- политика пронизывала нашу жизнь, с раннего детства она была дома, в школе, на улице. Когда я учился в третьем классе, часто слышал сталинское изречение "Кад­ры решают всё". Что означало слово "кадры" и что "все" они решают -- понятия не имел. Но о том взрослые говорили с утра до вечера. Лозунг мне понравился. И однажды я вырвал из школьной тетради чистый лист, большими печат­ными буквами написал на нем то изречение и прикрепил его над своей кроватью" (с.48)
   Конечно, чистой воды вымыслом является и вот этот эпизод:
   Однажды Тюленин спросил меня:
   -- Ты видел фото в газетах?
   Я понял, какие именно фотографии он имел в виду. Пото­му отозвался сразу, к тому же живо и с намеком:
   -- Не только видел...
   Сергей, однако, не придал моей недомолвке никакого зна­чения. Поглощенный своими мыслями, он продолжил:
   -- Сталин и Молотов стоят рядом с Риббентропом. Ио­сиф Виссарионович даже взял фашистского министра за руку. Все трое довольно улыбаются, словно... -- он осекся, не отважившись высказать то, что вертелось на языке. -- А карточку Молотова с Гитлером смотрел? -- Сергей поднял на меня неожиданно расширившиеся глаза. -- Фюрер взял Вячеслава Михайловича под руку, оскалил зубы... кореш, да и только. Что-то мы с тобой не ухватываем. И Илья Моисее­вич не договаривает...
   Припомнив недавний домашний случай, я сказал:
   -- Знаешь, Серега, мы, кажется, не туда гнем ...
   -- Может быть. -- согласился он. -- А ты знаешь, куда именно гнуть надо?
   Я молча передернул плечами." (с .94)
   Каковы мальцы, а? Провидцы!
   "В тот вечер отец, протягивая мне "Правду", "Извес­тия" и еще несколько центральных газет, сказал:
   -- Вырежь снимки и сохрани. Это история. И какая ис­тория! Дружба с фашистами! Бешеный антикоммунист Гитлер и неистовый антифашист Сталин -- друзья! Надо же такое придумать. Я вряд ли доживу, -- отец махнул ру­кой, -- а ты... ты когда-нибудь, как и многие наши люди, на эту комедию, точнее трагедию, посмотришь другими гла­зами. Только спрячь газетные вырезки подальше. Не ровен час, кто-то может подумать... -- он не договорил. Но и без того было ясно, чего отец опасался. К сказанному стоит только добавить (впрочем, я уже об этом говорил), что в 1939 году, в день 50-летия Адольфа Гитлера, И.В.Сталин послал фюреру поздравительную телеграмму.
   Я исполнил просьбу отца. И теперь, спустя десятилетия, иной раз достаю те газетные снимки. Пристально вгляды­ваясь в лица человека двойного сознания Сталина, наших бывших вождей, их фашистских собеседников, напряженно размышляю о невероятно сложном, запутанном и противо­речивом времени юности будущих молодогвардейцев" (с.95)
   Выходит, молодогвардейцы так и не "выпутались" из того "невероятно сложного, запутанного и противоречивого вре­мени", если пошли за Сталиным. И не поняли, что в годы сталинщины идет "самоистребление народа". Правда, странный вывод?
   После многих страниц о "врагах народа" К.Иванцов при­водит мысли 12-летних вундеркиндов:
   "Естественно, о том, что на самом деле происходит в стране, мы не знали. Не ведали и о жизни Запада, потому не могли сравнивать ее с нашей. Однако вслед за взрослыми со­тый раз спрашивали себя: "Откуда у нас столько врагов? Бьют их каждый божий день, а они не переводятся. Совет­ский Союз прямо-таки кишит миллионами шпионов, недру­гов, затаенных вредителей" (с.91)
  

С кем поведешься, от того и наберешься (посл.)

   Современную вкусовщину к блатным песням, матерным словам К.Иванцов приписал поколению молодогвардейцев, одухотворенному идеалами доброты и идейными устремлениями. Вот кое-какие несуразности и явные вымыслы, сварганенные по современным рецептам извращения, опошления советского прошлого.
   "Кстати, о блатных песнях. Их, как и официальных со­ветских и народных, было множество. Разудалых и груст­ных, завлекательных и душевных, наполненных глубоким смыслом и откровенно никудышных. Казалось, до всего это­го нам не было никакого дела, можно было пройти мимо. А вот услышишь распевающего шахтера, бывшего лагерника, даже пьяненького, и невольно замедляешь шаги, прыслушиваешься к словам, стараешься уловить их смысл. Те песни -- это ведь часть нашей жизни. В некоторых из них, особенно о Днепровской ГЭС (скажем, "Налей, подруженька, стакан­чик русской водочки, Помянем мы с тобой собачий Днепро­строй...") и Беломорско-Балтийском канале имени товарища Сталина ("Нас сюда из разных мест пригнали, Работать на задрипанном канале..."), на строительстве которых по­гибли сотни тысяч людей, было заложено куда больше прав­ды о нашей жизни, чем во многих официальных, написанных с соблюдением всех правил и признанных обществом. Мы ждали те слова, и мы их услышали. А услышав, стали по­степенно осознавать: в этих песнях -- история нашего госу­дарства. Выходит, не зря уважал блатные песни автор ро­мана "Молодая гвардия", (с.54,55)
   Будто мы с Иванцовым жили в разных городах. Наши компании мальчишек проникали в коллективы парней и взрослых, на территорию шахт, в клубы, в парк, но почему-то мы ничего подобного не слышали.
   Странно: К.Иванцов преувеличенное внимание почему-то уделяет низким сторонам и подробностям довоенной жизни (блатным песням, матерной лексике и т.п.), называя эти свои подробные описания то "некоторыми сторонами нашей жизни" (с.56), с чем можно и согласиться, а то и самой жизнью "какой она оказалась на самом деле" (с.50). Не "замечать" главного содержания жизни - удел тех, о которых М.Горький писал: "Рожденный ползать - летать не может".
   "Понравившиеся песни мы играли только в своем кругу. Распевали и те, в которых встречались ругательства.
   Вначале многих из нас это вгоняло в краску. Однако один бывший лагерник, "знаток" русской лексики, поспешил нас успокоить:
   -- Песня без мата, -- сказал он, -- все равно что русский человек без водки. Не понимаете? Тогда можно сказать так: все равно что жратва без соли...
   <...> Этот чертов мат преследует нас всю жизнь. Осо­бенно он распространен в селах...
   <... > Откуда все это у нас? Одни говорят -- истоки ма­та следует искать в Древней Руси, другие считают его во­ровским жаргоном, который принесли на волю в свои семьи и рабочие коллективы из советских концлагерей и тюрем мил­лионы потомков Пушкина, Достоевского, Толстого. "И он -- утверждает Галина Вишневская, -- попал на подготовлен­ную почву, ибо вся атмосфера жизни на "воле" пропитана психологией затравленного человека... что повлекло за собой обнищание русского языка, и человеку часто уже не хватает слов для выражения своих мыслей. Тогда он сдабривает свою речь блатным жаргоном, пересыпает отборным матом, и этот советский русский язык понимают все. Им щеголяют студенты, ученые, знаменитые артисты..."
   Лично я с Г. Вишневской согласен полностью".
   К.Иванцов осовременил прошлое, приписал ему принципы, взгляды нынешнего "цивилизованного" общества, в котором легализована похабность, издаются словари нецензурных слов, ненормативной лексикой, срамными словами насыщают литературные произведения и кинофильмы. Нынешняя идейная опустошенность, распущенные нравы, аморализм в поведении людей - характерные признаки упадка нашего общества.
   А в том советском, бурно развивающемся обществе, люди совестились перебраниваться и даже проронить непристойное слово при женщинах и детях.
   "<...> Не собираюсь преднамеренно облагораживать свою компанию, однако честно говорю: матерными словами мы редко пользовались. Став взрослым, я даже в войну почти не прибегал к ним. Разве что когда шел в атаку, как и другие ребята, кричал не за "Сталина!", a...".
   Маршал Д.Язов на замечание о том, что сегодня часто отрицают, что в бой шли с лозунгом "За Родину, за Сталина!" ответил: "Да кто отрицает-то? Я не видел и не слышал другого. Ну, употреблялась неформальная лексика. Но перед "Ура!" главный клич - "За Родину! За Сталина!"... Ведь кто говорит, что этого не кричали? Такие, как Виктор Астафьев... Но ведь на фронте он был телефонистом в артиллерийской бригаде. Артиллеристы в атаку не ходят" ("Советская Россия", 9.12.1999 г.).
   "Видно, в такие моменты для выражения наших чувств подобрать другие слова в самом деле было невозможно -- их попросту не было. Вот и прибегали к мату. Вполне допускаю, что мои друзья-молодогвардейцы, попав в опасные условия, для облегчения души и нервного перевозбуждения вполне мог­ли использовать слова русского мата" (с.60-62)
   "Поднимаясь в атаку, мы могли кричать (и кричали) что угодно. Чаще: "В бабушку и бога душу мать!" Однако смысл тех слов был один: "За Родину!" Она единственная! Она для каждого из нас превыше всего!" (с.44)
   А вот одна девушка, писал Илья Эренбург, когда ее гестаповцы спросили: "Кто тебя послал? Кто в твоем отряде?", она ответила: "Сталин". А Поль Камарэн, когда его вели на казнь, крикнул: "Да здравствует Франция! Да здравствуют коммунисты! Да здравствует Сталин!"
  

Если бы не мороз, то овес бы до неба дорос (посл.)

   Со злым умыслом К.Иванцов "вспомнил" о введении пе­ред войной платы за обучение. Он пишет:
   "Об этой печальной странице довоенной советской шко­лы -- введении в октябре 1940 года платного обучения -- все пишущие о молодогвардейцах почему-то умалчивают. Либо они вообще не знают о том Указе, либо не понимают, что он исковеркал завтрашний день многих тысяч юношей и деву­шек. То постановление, конечно же, не обошло стороной, и будущих молодогвардейцев. Платное обучение в средних шко­лах начиналось с восьмого класса. Оно касалось также уча­щихся техникумов и студентов вузов. Так с легкой руки "лучшего друга советской молодежи, родного отца и учите­ля" неотвратимо замаячил на горизонте крах многих наме­рений людей моего поколения. Так власть, как о том сообща­ло радио и писали газеты, крепила оборону страны, считала Указ нужным и своевременным. В те дни покидали школы многие восьмиклассники, девятиклассники и даже десяти­классники. Вновь обращаюсь к записи в своем дневнике от 4 октября 1940 года: "Весть о платном обучении меня сильно поразила. Все, Ким, выше 7 класса ты не прыгнешь. Хорошо, если окончишь семь классов, а то заберут тебя учиться на сапожника. Сегодня, особенно вчера, только и слышно о платном обучении в школе и мобилизации в ФЗО. Плата за обучение в средних школах 150 рублей в год. Сумма будто бы небольшая, но не все родители смогут ее уплатить. Есть родители, у которых по четыре человека учатся в школах, а сами они зарабатывают плохо. Чем они будут платить? Ничем. Из школы очень многие отсеиваются, особенно бед­нота. Как раньше богатые имели возможность учиться, так и теперь. Беднота была и будет оставаться темной. Слова одной песни учащиеся поют теперь со злостью и насмешкой. Вот эти слова: "Весел напев городов и полей, Жить стало лучше, жить стало веселей". Я начал сочинять стих. Вот его первые строки:
   Бывший школьник -- ныне сапожник.
   Бывший учащийся -- ныне портной.
   Плати за учебу, юный художник,
   Чтоб не остался ты темной душой."(с. 103)
   "Тот Указ коснулся целого ряда будущих молодогвардей­цев. Даже при беглом ознакомлении с биографиями некото­рых из них открывается печальная картина. Не окончив 7-й класс, ушел на производство Демка Фомин; не пошли в 8-й класс Люба Шевцова, Сергей Тюленин, Леонид Дадашев, Ген­надий Лукашов, Анатолий Ковалев; бросили 8-й класс Михаил Григорьев, Нина Кезикова, Анатолий Орлов. Оставила пе­дагогический институт Антонина Елисеенко. Распрощались с мечтой об институте Нина и Ольга Иванцовы, Иван Земнухов, Василий Бондарев.
   <...> Мама день и ночь размышляла над тем, как вывер­нуться из создавшегося положения. Мы с сестрой в один го­лос заявляли, что пойдем работать. Однако мама об этом и слушать не хотела. Обращаясь к Нине, она сказала:
   -- Ты должна закончить десятый класс. Слышишь, долж­на! Я костьми лягу, но помогу тебе в этом. Потом, Бог даст, и в институт определишься...
   -- О чем вы, мамо! -- сестра всплеснула руками. -- О ка­ком вузе теперь можно говорить?! Там ведь тоже платить надо... и стипендии отменили...
   -- На какие шиши жить будем? -- спросил я.
   -- Продадим отцовскую "москвичку" (так называлась су­конная ватная куртка. -- К.И.). Это самое ценное, что у нас имеется. На вырученные деньги купим Машке сена, запла­тим за твою учебу, -- взглянула на Нину. -- Что-то и на еду останется... должно залышитыся." (с.104,105)
   Длинное цитирование понадобилось для большей ясности. Собственно из-за "беглого ознакомления с биографиями" и расплывчатой памяти Указ о введении платы за обучение на­веял К.Иванцову драматические картины.
   На самом деле учащиеся из бедных семей и многодетных от платы за обучение освобождались. К приме­ру, С.Тюленин, А.Орлов, если бы не бросили школу, за даль­нейшее обучение не платили бы вовсе. Семьи Л.Шевцовой, А.Ковалева, Г.Лукашова, М.Григорьева, Н.Кезиковой без за­труднений оплатили бы обучение своих детей, если бы те хо­тели учиться. Д.Фомин в 1940 г. окончил 6-й класс и посту­пил на курсы трактористов. А.Елисеенко после первого курса перешла на годичные курсы при областном отделе образова­ния, потому что училась на курсах медсестер и одновременно работала в военном госпитале, который разместили в общежитии института. В.Бондарев не мечтал об институте, и по­сле 8-го класса поступил на курсы комбайнеров и трактори­стов. Сестры К.Иванцова, И.Земнухов, как и моя сестра, и миллионы других успешно закончили 10-й класс в 1941 году, и их мечту учиться в институте разрушила война, а не Указ об оплате обучения.
   Это подтвердил и сам К.Иванцов в своей книге "Красно­донские мальчишки":
   "После окончания десятого класса Нина мечтала поступить в Ивановский текстильный институт. Но началась война, первым же своим выстрелом перечеркнувшая все мечты и надеж­ды. Да только ли ее!" (с. 105)
   Лучше бы К.Иванцов сравнил шансы детей шахтеров получить высшее образование при Советской власти с подобными шансами до ее установления, то есть в царской России, и после разрушения социалистического строя, то есть в сегодняшней Украине.
   Едва ли Ким Михайлович не знает, что в тот период была создана новая культура, которая привила советским людям веру в реальность нового мира. Молодежь двадцатых годов рождения, поголовно грамотная, любила свою страну и ее вождя. Она понимала, что живет в веке инженеров и ученых, агрономов и врачей, учителей и мастеров искусств, студентов и школьников. Ведь в той же книге К.Иванцов привел такие слова Нины Иванцовой:
   "Мы не представляли себе иной жизни, кроме той, что за­воевали для нас отцы и старшие братья. Знали: только Совет­ская власть является подлинно народной. Только она может в полной мере удовлетворить все запросы человека. Любовь к Ро­дине... Именно она помогла побороть страх, придавала силы" (с. 109),

Мал бывал - сказки слушал;

вырос велик - сам стал сказывать... (посл.)

   Весьма сомнительны воспоминания о первом дне войны и запомнившемся "Послании Митрополита Сергия".
   "Не терпелось с кем-то поделиться ошарашивающей но­востью. Поэтому, перебросившись с мамой несколькими сло­вами, скоропалительно выскочил на улицу...
   Недолго думая, помчался к Сергею Тюленину.
   -- Понимаешь, война! -- не успев открыть калитку, вы­палил я громко и вроде бы даже радостно.
   -- Ты что? -- Серега от неожиданности и удивления рас­крыл рот.
   -- Вот тебе и "что"! Немец напал. Может, и нас в ар­мию возьмут. На фронт бы...
   -- Там можно героем стать! -- В глазах друга засверкали огоньки. Он с упованием бросил: -- Потом на рудник прикатить. В новеньком обмундировании, хромовых сапожках, вся грудь в орденах...
   От этих слов Тюленина какое-то непередаваемое волне­ние наполнило мое сердце. В голове завертелось, закипело. А на душе стало и весело, и страшно.
   -- Только бы не опоздать, -- беспокойно проронил я. -- Чего доброго, наступление фашистов быстренько ото­бьют... как японцев у озера Хасан и на Халхин-Голе.
   -- И оставят нас с носом, -- добавил Сергей.
   <...> Уже в первый день войны всех тревожил вопрос о Сталине: где он? Что с ним? Почему не сам выступил, а по­ручил это серьезное дело своему заместителю по СНК? Слышались неуверенные ответы "знатоков": "Иосиф Вис­сарионович, скорее всего, болен".
   Действительность же была такова. Нападение гитле­ровцев на СССР стало крахом сталинской политики, выра­зившейся в подписании договоров с Германией. Те соглашения -- следствия политической слепоты и безмерной самонаде­янности "земного божества". Они нанесли нашей родине тяжелейший моральный и военный урон. От сознания, что Гитлер его ловко обманул, Сталиным овладело психическое потрясение, вызвавшее расстройство деятельности всего организма. Именно тот страшный шок был единственной причиной его молчания, понудил спрятаться за спину Молотова.
   22 июня -- трагедия СССР и позор И. В. Сталина. РККА опомнилась, когда немцы оказались в 30 километрах от Москвы".
   Что касается "политической слепоты и безмерной самонадеянности" Сталина при заключении пакта с Германией в 1939 году, то эти несостоятельные, легкомысленные суждения опровергаются многими авторитетнейшими заключениями. Например, Западно-Германский эксперт по проблематике 1939 года Ингеборг Фляйшхауэр аргументировано оправдала Советский Союз и Сталина в своем труде "Пакт. Гитлер, Сталин и инициатива Германской дипломатии. 1938-1939" (Перевод с немецкого. М., Прогресс. 1991. 480 с.): "...Государственный интерес Сталина при заключении германо-советского пакта состоял в политике умиротворения... задачей предотвращения войны, в которой народам социалистического Советского государства пришлось бы, как и в первой мировой войне, проливать кровь за чужие интересы. Целью этой политики было также предотвращение международных осложнений с непредсказуемыми для существования Советского государства последствиями" (с.357)
   Японский историк, профессор Хироми Тэратани сказал:
   "...В данном случае Сталин проявил себя государственным деятелем высшей квалификации...
   Заключив договор с Германией, Советский Союз спутал карты всех своих противников. Технически это было выполнено просто ювелирно" ("Комсомольская правда", 2.09.1989 г.)
   По незнанию или умышленно К.Иванцов ввел в заблуждение читателей своим утверждением о том, что "РККА опомнилась, когда немцы оказались в 30 километрах от Москвы". На самом деле через 2 месяца войны Красная Армия нанесла сокрушительный удар по группировке противника под Ельней. В тех боях родилась советская гвардия. Победа под Ельней подняла дух всей Красной Армии.
   "В тягостные дни гробового молчания Сталина хоть ка­кое-то успокоение и надежду вселило "Послание Митропо­лита Сергия от 22 июня 1941 года". Тогда у православной церкви СССР не было патриарха -- Сталин не разрешал его выборы. Во главе православной общины Советского Союза стоял Митрополит Московский и Коломенский Сергий. Как я узнал впоследствии, он сразу же после выступления Молотова, забыв об обидах, нанесенных церкви Советской вла­стью, сел за пишущую машинку, отпечатал свое послание и тут же отправил гонцов во многие уголки страны. Теперь то послание почти никому не известно. Да и в свое время, во всяком случае в Краснодоне, оно распространялось как-то полулегально. Я узнал о послании на второй или третий день войны от набожной соседки Петровны. Она принесла тот текст, написанный корявым детским почерком, из станицы Гундуровской...
   Тогда страна наша на двенадцать дней потеряла своего любимого, родного и мудрого вождя" (с. 114-116)
   Поражает невероятная скорость распространения послания митрополита и удивительное чутье набожной Петровны, которое подсказало ей отдать послание именно Киму, чтобы он через полвека вспомнил о ней.
   А Сталиным не "овладело психическое потрясение" и он не был в состоянии "страшного шока", а проявил себя чрезмерно работоспособным. Так, из широко распространенных "Записей, сделанных дежурными секретарями о посетителях И.В.Сталина" следует, что 22 июня 1941 года он принял с 5 часов 45 минут до 16 часов 45 минут 29 высших должностных лиц, 23 июня с 3 часов 20 минут до 6 часов 10 минут - 8 человек, и с 18 часов 45 минут до 1 часа 25 минут 24 июня - еще 13 человек, 24 июня с 16 часов 20 минут до 21 часа 30 минут - 20 человек, 25 июня его посетило 29 человек, 26 июня - 28 человек, 27 июня - 30 человек и т.д.
   Неоспоримая истина в том, что сведения о подлинных ор­ганизаторах краснодонского подполья унесли с собой казнен­ные подпольщики. Но К.Иванцов, не располагая фактами, приписал первенство в организации подполья Сергею Тюле­нину, и в первую группу подпольщиков умышленно включил "несовершеннолетних мальчишек и девчонок". Вот его ут­верждения.
   "Одиночная борьба Сергея с оккупантами заключалась в том, что он то у одного, то у другого немца стащит авто­мат, винтовку или гранату. То в одном, то в другом месте подорвет их машину. Или отточенным гвоздем проколет шину, забьет выхлопную трубу грязью и заткнет деревянной пробкой, отчего завести автомобиль невозможно. То напи­шет и приколет в видном месте антифашистскую листовку.
   Но уже скоро Тюленин понял (на плечах у него была голо­ва, а не чурбан!) правду известной пословицы, с которой ко­гда-то спорил, а вот теперь пытался бороться: "Один в по­ле не воин". И тогда он сколачивает первую (подчеркиваю: первую!) в оккупированном Краснодоне группу подпольщиков. В нее вошли Володька Куликов, ученик школы N 1 имени М.Горького, возраст пятнадцать лет; Витька Лукьянченко, ученик школы N 4 имени К.Ворошилова, возраст пятна­дцать лет; Тоня Мащенко, ученица школы N 1 имени М.Горького, возраст пятнадцать лет; Сенька Остапенко, ученик школы N 1 имени М.Горького, возраст пятнадцать лет; Радик Юркин, ученик школы N 1 имени М.Горького, воз­раст четырнадцать лет".
   Приписав Сергею Тюленину одиночную борьбу с оккупантами, К.Иванцов оглупил немцев, у которых он будто бы смог "стащить автомат, винтовку или гранату". И так легко в движущейся лавине войск мог "подорвать их машину". Зачем же одурачивать читателя и порочить подпольщиков, окольно изображая жестокого врага неопасным?
   "То были не выпускники разведывательных школ НКВД, не кадровые красноармейцы или командиры РККА, в силу ряда причин оказавшиеся в оккупированном Краснодоне, не умудренные жизненным опытом, закаленные в огне Ок­тябрьской революции и гражданской войны ветераны Ком­мунистической партии. В группе Тюленина -- обыкновенные и в то же время необыкновенные мальчишки и девчонки...
   Как и все наше поколение, те огольцы верили: трудное, подчас полуголодное детство позади. Впереди -- светлое будущее, как о том неустанно говорили школьные учителя, писали газеты, твердило радио, как того сулили вожди со­ветского народа. Именно отсюда проистекает незаурядность тех мальчишек и девчонок.
   Тогда мы еще не знали, что обещания руководителей КПСС и государства относительно свободы и равенства, как и лучезарного будущего не всегда чистосердечны и прав­дивы. Порой те посулы напоминали мираж -- оптическое явление, которое, между прочим, характерно еще и тем, что, чем ближе к нему подступаешь, тем дальше оно отда­ляется...
   Вступление в борьбу с немецко-фашистскими захватчи­ками несовершеннолетних мальчишек и девчонок Краснодона было осмысленным и далеко не случайным. По зову собст­венных сердец, без подсказки старших или каких-либо орга­низаций они выступили против коричневой чумы, ибо душой и сердцем не принимали фашистский "новый порядок". Ска­залось, конечно, и влечение к романтике, что является вполне нормальным в том возрасте.
   В октябре 1942 года в группу Тюленина вступили новые ребята: Валерия Борц, ученица школы N 1 имени М.Горького, возраст 15 лет; Ленька Дадашев, ученик школы N 4 имени К.Ворошилова, возраст 15 лет; Степка Сафонов, ученик школы N 1 имени М.Горького, возраст 15 лет" (с.292,293)
   К.Иванцов таким образом выдал молодогвардейцев за одураченных "светлым будущим". Ныне ставшее ироничным, это выражение имело реальное наполнение: народная вера в спра­ведливость, уверенность в завтрашнем дне, действительная возможность лучшей жизни. На самом деле никто не сулил этот "мираж" и никто не твердил о нем. Это понятие Иванцов перенес в прошлое из сегодняшней действительности, когда буржуазные СМИ довели народ до умопомрачения обещани­ем "светлого настоящего", которое принесут реформы и рынок.
   Если буржуазные "демократы" выхолостили патриотизм до малосодержательной оболочки - любви к родине, то Иванцов подкрасил ее "зовом сердца" и "влечением к роман­тике".
   К сожалению, в сказанном братом подпольщицы отсутствует даже видимость убедительности. Зная ту обстановку, показания свидетелей можно с высокой степенью вероятности предположить, что организаторами подпольных групп были именно вполне зрелые, 18-25-летние юноши и девушки, которых в "Молодой гвардии" было 43 человека, в том числе 9 бойцов Красной Армии и 4 выпускника школы НКВД. Так что побудил молодогвардейцев на смертельную борьбу не романтически настроенный зов сердца, а привитый им социалистический патриотизм - преданность и верность своей Родине и социализму, обязанность защищать свой народ.
   Но К.Иванцов настойчиво утверждает:
   "Командиру группы, моему другу и однокласснику, в ту пору исполнилось шестнадцать.
   Я специально указал не только имена и фамилии ребят, но также их социальное положение и возраст. Чтобы люди знали, кто именно положил начало рождению нашей гордо­сти и славы "Молодой гвардии".
   А вот пример явной нестыковки в описании судьбы 32 казненных краснодонцев.
   "Краснодон узнал о том лиходействе от вездесущих па­цанов -- они увидели, как в городском Парке бездомные оди­чавшие собаки (они всегда покойников чуют) грызут челове­ческие руки и голову. Фашисты не только не сделали на мес­те погребения насыпь, как это принято, а вообще лишь чуть-чуть притрусили яму землей. Сотворили это специаль­но, чтобы устрашить жителей города.
   Многие горожане были возмущены зверством оккупантов и их прислужников. Однако на деятельный ответ решились только самые отважные -- краснодонские мальчишки." (с.297)
   Вероятно, чтобы читателя сбить с панталыку, К.Иванцов через 75 страниц написал вот это:
   "Палачи провели перекличку. Суликовский приказал собрать вещи. Всех вывели из камеры. И увезли.
   Вот и все, что было известно о судьбе тридцати двух. Куда их увезли? Никто не знал.
   В ту ночь краснодонцы, живущие за парком, слышали только несколько криков, сильных и протяжных, и одну короткую пуле­метную очередь. Больше ничего.
   15 февраля Красная Армия вышибла немецко-фашистскую погань из города. Тогда начали разыскивать тела тридцати двух... Но трупов тридцати двух найти не могли. И только не­давно -- в глубине парка имени Комсомола -- кто-то из прохо­дивших обратил внимание на то, что в одном месте парка странно осела земля. Тут и стали искать.
   Те, кто был у вскрытой могилы, увидел страшную картину. Плотно один к одному стояли трупы. Они были связаны друг с другом веревками и проводом.
   Понимаете, они даже не были расстреляны. Палачи согнали их в яму и закопали живыми...
   Пулеметная короткая очередь, которую слышали в ту сен­тябрьскую ночь, была, очевидно, пущена полицейской сволочью, чтобы рассеять свой страх" (с.374)
   Правда - во втором описании, которое взято из статьи в армейской газете "Сын Отечества" за 12 мая 1943 года, редакция которой располагалась на постое в г.Краснодоне.
  

Столько правды, как в решете воды (посл.)

   Особенную недостоверность придают этой книге К.Иванцова дневниковые записи, которые он начал вести в 14-летнем возрасте. Возможно, это его литературный прием. Но сравнивая записанное с реальной действительностью, на­ходишь полное несоответствие. Вот несколько примеров.
   "Привожу одну из записей такого порядка: "9 августа 1940 года. Валя Овчарова рассказала мне, что сегодня на Донце видела, как старший пионервожатый Виктор Третьякевич лапал нашу новую вожатую Валю Б. (в дневнике ее фа­милия названа полностью. -- К.И.). Я знаю Валю Б. как про­ститутку. Самую настоящую. Непонятно, почему райком комсомола послал ее вожатой. У нее было по крайней мере 15 кавалеров. Ей несколько раз подбивали глаза..."
   Такое вот врезавшееся в память свидетельство и запе­чатленное в дневнике для себя. Оно слишком категорично, к тому же резкое. Однако от начала до конца правдиво.
   Виктору Третьякевичу в то время было шестнадцать лет. В этом возрасте голос плоти уже напоминает о себе. Оттого иной раз Виктор приударял за девчатами-пионервожатыми, озоровал с ними, хватал за нескромные места." (с.111)
   Эти несущественные подробности автор выделил, очевид­но, для того, чтобы потом подать натуру Третьякевича как противоречивую. Потом на многих страницах К.Иванцов смешал в кучу свои домыслы, противоречивые высказывания оставшихся в живых молодогвардейцев и подследственных полицаев, и таким способом размыл образ и внес путаницу в облик Виктора Третьякевича. К примеру, коснувшись высокообразованности и незаурядных способностей Виктора, Иванцов особо выделил отрицательные черты его характера. Так, будто бы "порой у него проявлялись непоследовательность, дух противоречия, переоценка собственных сил" (с.309).
   "Третьякевич - натура сложная, противоречивая. Оттого его поступки подчас были нелогичны, непоследовательны. Вот у Виктора снова закружилась голова, стали заявлять о себе былые комиссарские замашки, желание занять в организации более видное положение... Он пытается подмять под себя Кошевого, стать главным" (с.311).
   "Иной раз вроде полушутя Третьякевич намекал о своей исключительности" (с.324).
   Как бы стремясь самоутвердиться, он "объявил себя комиссаром "Молодой гвардии" (с.324).
   И как будто "комиссарские замашки" заложились у него еще в пионерском лагере, когда К.Иванцов назвал его "пионерским комиссаром". Это якобы понравилось Виктору.
   "Своим прозвищем "комиссар" Виктор гордился. И неизменно носил кожаную куртку. Не расставался он с той одеждой и во время оккупации. Василий Левашов рассказывал мне, когда Виктора уводили в полицию, он надел свою лю- бимую комиссарскую куртку. В ней и принял смерть" (с.303).
   А я видел своими глазами труп Виктора Третьякевича, когда его подняли из шурфа: на нем были только кальсоны. Да и в 30-градусный мороз Виктор вряд ли оделся бы в кожаную куртку.
   Без каких либо оснований Иванцов повествует о сложных, недружелюбных взаимоотношениях Третьякевича и Кошевого. Запутанная жизненная история В.Третьякевича на оккупированной территории в изложении Иванцова не прояснила роль Виктора в деятельности и трагической судьбе "Молодой гвардии".
   "Поутру многие из нас, краснодонских мальчишек и дев­чонок, позабыв о вчерашних торжествах по случаю рожде­ния Сталина, возвратились к своим повседневным делам. Многие шли в магазины, за хлебом. А с ним, нашим главным продуктом, как, впрочем, и с другой провизией и промтова­рами, было туго. Вот запись в моем дневнике: "6 февраля 1940 года. В нашем городе плохо с хлебом. Может, так и в других городах страны, но я об этом не знаю. Очереди бы­вают до двухсот человек. У всех, кто работает, есть "За­борная книжка". По ней выдают хлеб, мыло, папиросы, спички, мануфактуру...
   В очередях часто случаются драки, в магазинах бьют витрины... Хлеба дают только по два килограмма в одни ру­ки... У нас семья шесть человек. Можем ли мы нормально кушать? Нет. Но что остается делать? Остается ждать, когда получшает. Я сегодня ходил-ходил за хлебом и ничего не принес.
   9 февраля. Утром мать спросила:
   -- Будешь борщ кушать?
   -- Да, - ответил я.
   -- Ешь с сухарями. Хлеба нет. Я сегодня пошла в магазин в четыре часа утра. А там уже было двести пятьдесят че­ловек...
   Меня чаще брата и сестры посылали за хлебом. Почему? Да потому, что мы с Сергеем, как правило, добирались к прилавку между ног или по головам. Нас кляли, пинали, коло­тили... Однако заветную черную буханку мы все-таки дос­тавали. Я -- одну на шесть человек, Тюленин -- тоже одну, но на одиннадцать." (с.44-45)
   Здесь ни слова правды. Хорошо помню довоенные мага­зины. Наша школа была рядом с раймагом, в котором были три больших отдела: продуктовый, промтоварный и хозтоваров. Нередко на большой перемене мы бегали в магазин, что­бы купить мороженое, конфеты или просто поглазеть. Из продуктов было изобилие различных сельдей, сыров и кол­бас, в кадках стояла черная и красная икра, на прилавках ле­жали туши больших рыб, на поддонах - пласты повидла и халвы. До сих пор помню пряный вкус пышного горчичного и пшеничного хлеба, особенно когда ешь его на морозном воздухе.
   Придумав странные "заборные книжки", К.Иванцов за­был, что на странице 21 он привел запись из дневника от 6 июня 1940 года о походе на реку Донец и о Почепцове:
   "... Решили завтра пойти на р.Донец, который находит­ся от нас в 18 км... Геннадий Почепцов -- ученик 6 класса Первомайской школы. Родился в 1924 году. Живет недалеко от нас. Пользуется среди ребят, которые ходят на Донец, большим авторитетом. Он всегда заведует продуктами и атаманит. Еще нужно добавить, что Геша ходит с девоч­ками, а также курит.
   Сегодня мы купили четыре хлебины и 500 г топленого коровьего масла. Вполне подготовленные к походу пошли ноче­вать в сарай Геши...".
   И только человек, никогда не стоявший в большой очере­ди, да еще в которой "случаются драки", и человек, не спо­собный воображать, может поверить, что Ким и Сергей "до­бирались к прилавку между ног".
   "Не могу не привести свидетельства своего дневника об обстановке и Краснодоне (и стране, естественно) в те пер­вые дни и месяцы войны.
   <...> 11 августа. Школы имени Горького и Кирова осво­бождены под госпитали. Учащиеся школы им. Горького те­перь станут заниматься в помещении школы им. 19-го МЮДа, а мюдовские -- в нашей школе, N 4 им. Ворошилова, в три смены. Ученики кировской школы будут учиться в помещении какого-то красного уголка." (с. 118)
   Вот что о школе говорила тогда и написала потом учи­тельница школы N4 А.Д.Колотович (Дорогие мои краснодонцы. Луганское областное издательство. 1961. - 230 стр.)
   "Наступил новый 1941-42 учебный год. Теперь вечером можно было встретить многих из наших ребят, оставивших массовую школу и посещавших вечернюю школу молодежи.
   <...> Школа рабочей молодежи занималась в третью смену, в здании нашей школы" (с. 188, 189)
   "Из средней школы стала НСШ, с небольшим количеством классов. Они нашли себе приют в здании бывшей столовой. Основ­ное здание школы было занято под госпиталь" (с. 171)
   "Ходили ко мне многие ребята. Я знала всю их жизнь. Почти все наши учащиеся девятых классов ушли в десятый класс школы имени Горького (ибо одна она осталась средней школой). Там Юрий Вициновский, Клава Ковалева, Алла Сафонова и многие другие. В. Осьмухин, Т. Орлов остались работать в механическом цехе. Борис Клыго, Саша Клюзов, Саша Краснянский и другие ушли на фронт" (с. 193)
   Вот несколько примеров явной фикции событий осени 1941 года.
   "19 октября. День и ночь через город движутся автома­шины с красноармейцами, продуктами, фуражом и всякой всячиной. Движутся также трактора с прицепленными к ним будками, подводы с беженцами, идут стада коров, ота­ры овец и снова войска. Ввиду такого движения на цен­тральной улице, а именно между райисполкомом и клубом Ленина, стоят регулировщики.
   22 октября. За последнее время идет много войск на Юг, по-видимому, в сторону Ростова-на-Дону. Красноармейцы грязные, часто в полувоенной форме, у некоторых на ногах чуни (кожаные лапти), сделанные из шкуры быка или коро­вы, шерстью наверх. У многих нет винтовок, у некоторых мелкокалиберки и охотничьи ружья, на винтовках вместо кожаного ремня веревки. Видел одного лейтенанта, одетого в штатские разорванные брюки.
   Я стою возле забора, смотрю на проходящие части и ду­маю: партизаны это или регулярные части Красной Армии? Начинается мелкий дождик. Из рядов проходящей части выбегает красноармеец, останавливается невдалеке от ме­ня, снимает плащ-палатку. Один старик обращается к нему с вопросом:
   -- Почему это, браток, не у всех винтовки?
   -- Хорошо, папаша, что хоть эти дали. Нечем воевать...
   Нечем воевать! Это я слышал уже от многих. Неужели мы не были готовы к войне?
   23 октября. Некоторые шахты района уже взорвали. Шахтный транспорт и оборудование, выданное на-гора, вместо отправки взрывают" (с. 122)
   Осенью 1941 года ни одна воинская часть не ехала через Краснодон на восток или на юг. Город заполнили воинские части то ли для переформирования, то ли для отдыха. Мы, ребятня, с интересом смотрели на сооружение стрельбища, помогали красноармейцам чистить винтовки, за что нам да­вали пострелять по мишеням. И, конечно, у военных не было ни "мелкокалиберок и охотничьих ружей", тем более "вместо кожаных ремней веревки". Злая, бессовестная ложь о чунях на ногах красноармейцев.
   В ноябре-декабре 1941 года и в мае-июне 1942 года у нас стояла одна и та же воинская часть со специальными автомо­билями, в нашем доме стояли одни и те же три красноармей­ца и два командира.
   Мама с бабушкой почти каждый день варили для них большую миску вареников с мясом, а я получал их паек в по­левой кухне.
   К.Иванцов придумал и грабежи магазинов, взрывы шахт, уничтожение оборудования. На самом деле шахты взорвали 14 и 15 июля 1942 года и после этого до 20 июля, до прихода оккупантов, в городе было безвластие, и были разграблены магазины, почта, школа и другие учреждения. Но он пишет:
   "Так, если осенью и зимой 1942 года мы помогали кол­хозам, совхозам, шахтам в возвращении, растащенного у них во время первой эвакуации, имущества и скота, то в июле 1942-го, когда фронт неожиданно дрогнул, содействовали справедливому распределению того же общественного иму­щества и скота среди гражданского населения...
   Вновь с 19-го на 20-е июля 1942 года в составе истре­бительного батальона я ушел из родного города.
   Как и части Красной Армии, мы отходили к Дону, не останавливаясь. Шли день и ночь, забыв о сне и отдыхе. Бросались в глаза слова, крупно написанные на бортах авто­мобилей яркими масляными красками: "ВПЕРЕД НА ЗА­ПАД!" А двигались все машины только на восток" (с.212)
   Целыми днями наблюдая за потоком эвакуированных и воинских частей я не видел ни одного автомобиля с надписью на бортах "Вперед на запад!" Даже в 1943 году, когда наши войска наступали и двигались на запад, ни на автомо­билях, ни на танках не было такой надписи. Цель у Кима Ми­хайловича одна - как угодно испачкать прошлое.
   Вот еще нелепость:
   "Наш батальон 17, 18 и 19 июля буквально разрывался, чтобы поддерживать в Краснодоне хотя бы мало-мальский порядок. Дезертиров мы уже не задерживали -- их негде бы­ло содержать и некому было судить. Мы всего лишь пресека­ли их противоправные действия, довольно часто при этом применяли оружие. Обычно в ответ на бандитские дела воо­руженных дезертиров.
   В ночь с 19-го на 20-е июля наш истреббат покинул го­род." (с.226)
   Во-первых, какой порядок нужно было поддерживать, когда вот-вот вступят немцы? Во-вторых, "противоправные действия" дезертиров ни в чем не выражались. Они, сбежав­шие с воинских эшелонов на станции Верхне-Дуванная, поя­вились в городе, когда наступило безвластие. Без оружия, без поясных ремней, заросшие, изголодавшиеся, они ходили по дворам и выпрашивали кусок хлеба.
   Но К.Иванцов рисует дезертиров далеко не настоящих. Вот его зарисовки, далекие от действительности.
   "И снова дневник:
   "10 декабря 1941 года. На днях 1-й взвод перевели во 2-й, частью в 3-й. А в помещение того взвода загнали пятьдесят семь арестованных дезертиров Красной Армии. У "пат­риотов" (так мы называем дезертиров) свой начальник -- староста камеры, который следит за порядком. Староста - это влиятельное лицо, он пользуется уважением аресто­ванных. Его фамилия Губанов.
   Сегодня я нес караульную службу по охране "патрио­тов"... Когда открыли дверь камеры, оттуда пошел пар и горячий воздух с острым запахом кала и мочи. Он вызывает тошноту.
   На прогулку выводили два раза. Ночью они оправляют­ся в парашу -- небольшую бочку. Когда утром выпускали "патриотов" оправляться в уборную, двое заключенных тор­жественно несли парашу, вызывая у остальных "патрио­тов" смех. Слышалось: "В какой магазин несете?" Некото­рые "истребки" обращаются с "патриотами" грубо, "по-милицейски".
   Температура воздуха и духота в камерах, несмотря на морозы и отсутствие отопления, были сумасшедшими. О плотности "патриотов" уже не говорю: не то чтобы им прилечь, порою присесть было невозможно. Никаких нар в камерах не было. Заключенные сидели и лежали на загажен­ном и мозглом полу, притом по очереди. Случалось, кто-то в камере откидывал копыта - как говорили сами "патриоты" и милиционеры" (с. 196)
   "Как и другие "истребки", я участвовал в облавах. Де­зертиры порой оказывали вооруженное сопротивление. В таких случаях мы действовали по обстановке. Говоря проще -- вели огонь на поражение.
   <...> Приходилось конвоировать "патриотов" и в по­мещение печально известной "тройки" -- неправедного су­дебного органа НКВД, где признавали виновным без суда и следствия..."Тройка" заседала круглосуточно в две смены по двенадцать часов каждая" (с. 197)
   А вот как описала обстановку в городе учительница А.Д.Колотович.
   "Хочу возвратиться к сентябрю 1941 года.
   Из скупых сводок Советского Информбюро мы знали, что продвигавшиеся быстрыми темпами немецко-фашистские орды замедлили свой шаг, изматываемые нашими войсками Советской Армии. Но в конце сентября в городе прошла первая эвакуация. Снялись Ворошиловградские учреждения (областные), эвакуировал­ся трест, райисполком, горсовет, военкомат и т.д. Орудийные раскаты были хорошо слышны со стороны Красного Луча, что на­ходится от нас в 90 км пути.
   Так, однако, прошла вся зима и весна" (с. 195)
   Как современник тех событий с полным правом могу сказать: дезертиры на территории, занятой частями Красной Армии, да еще и вооруженные, и кому-то оказывающие сопротивление - явный абсурд. И не было в Краснодоне помещения, в котором будто бы содержали арестованных дезертиров. Красочно нарисованная камера, в которой "горячий воздух с острым запахом кала и мочи", скорее всего списана у кого-то. Придумана и "тройка", которая "заседала круглосуточно".

Это вилами писано, да еще и на воде (посл.)

   Историческая правда всегда одна, она не допускает от­ступления от объективной реальности. А К.Иванцов вымыш­ленное, фантастическое нередко выдает за существующее. Вот характерный пример.
   "Пишу и вижу оккупированный Краснодон зимы 1942-1943 годов. Фашисты гонят по центральной улице совет­ских военнопленных. Вот как я рассказал о том в давнишней рукописи документальной повести "Молодогвардеец Али Дадашев", которая так и не стала книгой.
   <...> Тюленин повернул голову в указанном направле­нии. По Ворошиловградскому шоссе навстречу им, медленно тащилась колонна наших военнопленных. Друзья подошли поближе. Подобное они видели не раз. И всегда ребячьи серд­ца замирали и сжимались от боли, сострадания, обиды, не­понимания. Угрюмые, изможденные пленные еле брели. Мно­гим, еще недавно здоровым и сильным, было неловко смот­реть в глаза людям. На них ведь надеялись отцы, матери, жены, невесты, младшие братья и сестры, родственники...
   Увиденное было не только ужасно, но и непонятно, даже противоестественно. Давно ли Дадашев, его сверст­ники, взрослые восторженно пели: "От тайги до британских морей Красная Армия всех сильней", "Чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей вершка не отдадим..." Получилось же... Главное - никто не мог объяснить ни ребятам, ни взрослым, почему все именно так вышло. Поговаривали о приказе Сталина, в котором он обозвал всех военнопленных предателями и грозился семьи их выслать в Сибирь. Этому верили и не верили...
   Вчерашние красноармейцы были одеты в прожжен­ные и порванные шинели, истрепанные телогрейки. Немало было в одних гимнастерках, А на улице - зима, морозы порой доходили до тридцати градусов. И люди не понимали, как пленные до сих пор не погибли. Они шли, плотно прижимаясь друг к другу или обнявшись - так легче было сохранять те­пло. Вместо шапок у большинства пилотки - их закрылки, чтобы хоть как-то согреть уши, отвернуты. Пилотка - верный признак, что ее хозяин угодил в плен еще летом. Стоптанные ботинки (в сапогах не было ни одного) - без обмоток. То тут, то там мелькали раненые. Их узнавали по грязным, окровавленным повязкам...
   Колонну в двести человек охраняли всего двое немцев да трое полицейских. В степи пленные могли голыми руками передушить конвоиров, уйти в разные стороны. А там - люди помогли б.
   <...> Поход домой не занял много времени, поэтому Али вскоре догнал военнопленных. Вокруг шумела толпа. Лю­ди уже не молчали, не охали и не ахали, не перешептывались, как прежде, а громко перекликались, возмущались охранниками, что-то кричали пленным и друг другу, бросали в ко­лонну хлеб, картошку, другие овощи -- у кого что имелось. Немцы и полицейские суетились, отгоняли наседавшую тол­пу, поносили ее ругательствами, грозили оружием.
   Но охранников было мало, поэтому краснодонцам уда­валось не только передавать пленным продукты, но и кое-что из одежды: ватники, летние пиджаки, пальто, шапки-ушанки.
   Сергея Али не нашел... Подбежав к пленному, что шел поближе, Али сунул ему лепешку. Голодная толпа тотчас ок­ружила парнишку плотным кольцом. Обезумевшие от голода и холода бывшие красноармейцы не просили, тем более не требовали, а вырывали лепешки из рук Дадашева, ломая и кроша их.
   Увидев толкотню в колонне, гитлеровец грозно при­крикнул. Али бросился на тротуар. А военнопленные, под­талкиваемые прикладами винтовок конвоиров, стали дого­нять своих однобедцев, на ходу торопливо запихивая в рот кусочки лепешек" (с.206-209)
   Из этого рассказа вытекает, что немецкие конвоиры были не такими уж жестокими. Скажем, возмутившуюся толпу людей они "поносили ругательствами", пленных "подталкивали прикладами винтовок", "грозно прикрикивали" и т.п.
   Как свидетель, воочию видевший почти все колонны пленных красноармейцев, которых гнали через Краснодон в декабре 1942 года, утверждаю, что все они были в летнем об­мундировании, без головных уборов и поголовно босые. Эти красноармейцы попали в плен до спасительного приказа Ста­лина N227, и немцы, отступая от Сталинграда, эвакуировали летние лагеря военнопленных.
   Снежная крупа под ногами пленных превращалась в слякоть. Колонны по 50-100 человек в окружении многочисленных немецких или румынских конвоиров (а не "двух немцев да трех полицейских") двигались очень медленно из-за отставших и подгоняемых прикладами винто­вок совсем обессилевших пленных. Сердобольные женщины скучивались у шоссе, бросали в колонну кто кусок хлеба, кто картошку, и десятки рук жадно старались поймать их, а конвоиры набрасывались на плен­ных, избивали прикладами и строчили из автоматов над голо­вами женщин и старушек.
   Категорически опровергаю утверждение: "Но охранни­ков было мало, поэтому краснодонцам удавалось не только передавать пленным продукты, но и кое-что из одежды: ватники, летние пиджаки, пальто, шапки-ушанки.." К.Иванцов не видел эти потрясающие картины, не знал, что немецкие конвоиры зверствовали по отношению к пленным и тем, кто пытался им чем-то помочь, потому, что педантично выполняли предписание: "никакой мягкотелости в обра­щении даже с самым покорным и готовым к работе воен­нопленным". Бесчеловечное обращение с пленными румынских тварей объяснялось еще и тем, что они сами были голодными и окоченели от холода. И многочисленные охранники не только не привлекали полицаев для конвоирования, но и близко не подпускали к колонне пленных "наседавшую тол­пу", которая будто бы "громко перекликалась, возмущалась охранниками, что-то кричала пленным".
   Сославшись на услышанное от своей матери и сестер о казачьем параде, который устроили оккупанты в Краснодоне, К.Иванцов исказил правду и дал повод кинодельцам ложно показывать это событие.
   На самом деле станичники не "были в казачьей форме и перепоясаны портупеями и другими ремнями" (с.263). Лишь наш сосед, дряхлый старик Тимофей, в казачьей фуражке да десяток в полинявших кителях отличались от сотни в гражданской и красноармейской одежде. И неправда, что их "груди украшали царские ордена и медали". Не было на параде и конного строя: в городе после эвакуации не осталось ни одной лошади.

Остер топор - да и сук зубаст (посл.)

   Говоря об отношении советской власти к тем, кто по­бывал в плену, К.Иванцов пользуется потолочными данными. Вот он пишет:
   "Вот что говорил полицай, о котором веду речь:
   -- Предателями нас сделал Сталин; его кровожадность и самодурство. Сталин оставил нас в бою без оружия...
   <...> Предателями объявлялись не только попавшие в плен красноармейцы и командиры, но и те из них, кто сумел бежать из немецких концлагерей. "Почему не застрелился?" - спрашивали их энкаведисты. И, не дожидая ответа, оглашали приговор: "Имел на руках личное оружие, сдался в плен и этим изменил Родине, то есть совершил преступление предусмотренное ст. 58-1". И завершающие строки приговора: "Пять лет за­ключения в лагере".
   <...> Судьи НКВД, не задумываясь, во всех случаях да­вали только максимальный срок. Судебное разбирательство по-прежнему оставалось предельно коротким. Спустя годы из вышеописанного я понял главное: Сталин все правильно рассчитал. Сотрудники трибуналов войск НКВД охраны ты­ла фронтов были винтиками огромной государственной ма­шины. Той самой, которая выдержала невообразимо сильный натиск немецко-фашистских орд. Вместе с тем изуродова­ла, как бог черепаху, судьбы миллионов своих же людей. Ведь это просто невообразимо, что за годы войны через ревтри­буналы прошло около одного миллиона человек. Из них 157593 были приговорены к расстрелу. В это число не вошли пущен­ные в расход на месте, без суда и следствия, - их попросту никто не считал. Остальные пополнили недоброй памяти штрафные роты и батальоны, а также лагеря НКВД. А оттуда мало кто возвращался" (с.201 -204)
   Свои суждения К.Иванцов сформулировал, возможно, начитавшись широко распространенных современными СМИ вымыслов, или книги бывшего сотрудника радиостанции "Свобода" В.В.Белоцерковского "Путешествие в будущее и обратно", в которой, к примеру, написано, что заградитель­ными отрядами контрразведки "СМЕРШ" будто бы был уничтожен 1 млн. красноармейцев.
   Пытливый читатель может найти истину во множестве книг с приведенными в них архивными документами, скрупулезно составленными по конкретным личностям, отчетам соответствующих орга­нов и количествам продуктовых пайков, выделенных для осужденных.
   Вот данные, собранные историком В.Дяченко.
   Первые заградотряды появились в конце июня 1941 года - собственно, это были спецподразделения НКВД, взявшие под контроль дороги, транспортные узлы и периодически прочесывавшие рощи и овраги в поисках дезертиров. "Улов" был доволь­но велик - к середине осени задержали 657 364 красноармейцев, болтавшихся в тылу. Из них 632 486 были направлены на фор­мирование новых частей, и 25 878 переданы военным трибуна­лам. К расстрелу приговорили 10 201 человека.
   К Новому году необходимость в заградотрядах отпала, зато они теперь понадобились бежавшим из-под Москвы нем­цам. Вновь они были созданы согласно приказу N227 от 28 июля 1942 года и комплектовались лучшими достойными бойцами и командирами. Таким образом, теперь уже они состояли из обычных красноармейцев, а весь НКВД там был представлен в виде их командира - "наиболее опытных в боевом отношении" офицеров Особого отдела.
   Зона действия этих заградотрядов - тыл дивизии. Ни­когда они не "подбадривали" красноармейцев идти в атаку пу­леметными очередями в спину, поскольку находились не ближе чем в полутора километрах от передовой. И уж тем более они близко не подходили к штрафбатам, солдатами в которых, за­метим, командовали обычные армейские офицеры и сержанты.
   Попадали в штрафные части отнюдь не по поли­тическим взглядам, а за более прозаические проступки: драки, самоволки, пьянство, воровство. Например, после очередной ре­визии тыловых частей в штрафбатах оказывалось немало завскладами.
   По разным причинам, в немецком плену побывало до 4,5 миллиона советских солдат. Кто-то изъявил желание послу­жить "Гитлеру-освободителю", многие затерялись и погибли в жестоких фашистских лагерях, но многие дождались своего освобождения.
   Все бывшие "окруженцы" и военнопленные проходили проверку в "фильтрационных" спецлагерях НКВД. Но далеко не все из них отправились рубить кедры. Итак, за 1941-1944 годы проверку прошли 354 592 военнослужащих. Из них 231 034 (76,25%) отправили обратно на фронт, 18 382 попали в штраф­ные части, и только 11 556 (3,81%) были арестованы и предста­ли перед трибуналом. Остальные, по причине состояния здоро­вья, и вовсе отправились в тыл - работать на предприятиях или служить в конвойных войсках (откуда на фронт выбывали здоровые мужчины).
   В конце войны было освобождено 1 539 475 советских во­еннопленных, находившихся на территории Европы. Из них 281 780 отправились домой, 659 190 были призваны в армию, задер­жано же органами было 226 127 человек (14,69%).
   Из 4 199 488 гражданских репатриантов, угнанных или добровольно выехавших на работу в Рейх, органами были аре­стованы 46 740 - то есть 1,76%.
   Приговоры для арестованных были относительно мягки­ми. Так, 148 079 "власовцев" и членов различных "националь­ных" формирований, воевавших на стороне Гитлера, сослали на спецпоселения. А могли бы и к стенке поставить!
   В ноябре 1944 года в Мурманск прибыли два английских корабля, на борту которых находилось 9 907 бывших советских военнослужащих, сражавшихся в рядах немецкой армии против англо-американских войск и взятых ими в плен. Почти все они ожидали, что их расстреляют сразу же на мурманской приста­ни.
   К их немалому удивлению, промариновавшись год в филь­трационном лагере НКВД, они были направлены на 6-летнее спецпоселение. Более того, после освобождения в их анкетах не значилось никакой судимости, а время работы на спецпоселении было зачтено в трудовой стаж...
   Мы обязаны с гордостью вспоминать, что советские воины в годы войны совершили 595 воздушных, 160 танко­вых и 16 морских таранов. 506 экипажей направили свои са­молеты на войска и технику противника, 407 воинов закрыли своим телом амбразуры вражеских дзотов, 1206 героев по­дорвали себя и врагов на боевых позициях. 11603 воина удо­стоены звания Героя Советского Союза, более 7 миллионов человек награждены боевыми орденами и медалями.
   Вопрос к тем, кто шельмует советское прошлое: чем "ненавистное" государство, в котором будто бы каждый вто­рой раскулачен, лишен прав и почти каждый ненавидит со­ветскую власть, подкупило этих героев? Или они совершили подвиг под дулами пулеметов заградоторядов?

Он сказывает зайца в верше, щуку в капкане (посл)

  
   "Молодая гвардия" родилась в чрезвычайной, невероятной, немыслимой обстановке: враг захватил Прибалтику, Белоруссию, Молдавию, Украину, и советские люди на оккупированной территории не знали, что случилось со всей страной. Для многих трагическое положение казалось безвыходным. Подавляющее большинство этих людей даже не представляли себе, какая военная сила могла бы уничтожить могучего и грозного врага.
   Элиту советской молодежи отличали от основной массы населения твердая вера в победу Красной Армии, в победу советского строя и готовность к самопожертвованию во имя интересов своего народа и его идеалов. А вот К.Иванцов приписал будущим молодогвардейцам подавленность и сла­бодушие. Вот что он пишет:
   "И все же, почему те ребята не исполнили предписание властей об обязательной эвакуации? Думаю, этих будущих молодогвардейцев морально подавил вид отступающих час­тей Красной Армии. У бойцов и командиров был растерян­ный взгляд, лица понурые. Они то обреченно, безучастно брели, то шли торопливо, подчас даже форсированным мар­шем. Ну, как было понять: "непобедимая и легендарная" вдруг забыла о своей славе, она то тащится, как на похоро­нах, то чешет без оглядки. А тут еще немецкие листовки с обещаниями райской жизни при "новом порядке" (с.237)
   Будущие подпольщики не могли знать послевоенное выражение О.Колычева "непобедимая и легендарная", и не осуждали армию за временное поражение. Вот примеры ис­тинного духа у молодежи того времени.
   Будущая подпольщица Нина Кезикова записала в днев­ник: "11 июля 1942 г. Положение угрожающее. Немцы пошли в наступление на нашем фронте. Колхозы эвакуируются... Пред­ложено эвакуироваться пешком, но разве пешком далеко уйдешь. Я буду ждать военных частей, может примут в часть. Кругом гудят немецкие самолеты. Немцы идут все вперед. Но ничего, наступит час и мы пойдем вперед, уничтожая фашистов. Враг будет разбит! Победа будет за нами!"
   Капитан И.Г.Дубченко, воинская часть которого стояла в Краснодоне зимой 41-го и летом 42-го, так описал разговор с моей сестрой: "Заезжая 13 июля 1942 г. в г.Краснодон в дни отхода Красной Армии с Донбасса и Украины, я лично предлагал Нине уехать с нашей частью и не оставаться на территории, оккупированной врагом. Нина не согласилась. Она мне говорила еще тогда, что Украина тоже временно оккупирована, но там идет партизанская борьба...
   "Если мы будем оккупированы, - сказала Нина, - будем тоже вести партизанскую борьбу... Я на прощанье сказал, что мы еще увидимся, ибо мы победим. Нина на время задумалась и, гордо приподняв голову, сказала "Да, я уверена, что мы еще увидимся. Но мы вам поможем, можете быть тоже уверены..." (Действующая армия, 18 декабря 1943 года, полевая почта N42769).
   Когда прогремели взрывы на шахтах, в городе исчезла та постоянная невидимая сила, которая руководила жизнью. Наступило безвластие. И люди сразу ощутили неимоверную тяжесть охватившей их полной свободы. Словно по этому сигналу из глубоких балок, заросших колючим терном, появились одинокие красноармейцы, в потных линялых гимна­стерках с яркими следами отодранных петлиц, небритые, мятые и замызганные. Они ходили по дворам и просили милостыню.
   То, что эти безоружные военные не спешили уйти от врага, как те горемычные женщины, старики и дети, дни и ночи бежавшие по шоссе, значило, что они не помышляли исполнять свой долг защитников, а страх за свою жизнь затмил для них ответственность за дезертирство и предательство. В на­ступившем безвластии они, точно черви после теплого дож­дя, выползли из оврагов и балок, чтобы сдаться противнику.
   Именно таких пленных летнего отступления мы уви­дим потом, в декабре, когда немцы, отступая, будут эвакуировать их в свой тыл.
   А в те дни растерянность и отчаяние не подавили у лю­дей вспыхнувшую против этих отступников злобу, даже более обострили ненависть к ним. Сестра уже не могла сдерживать свой гнев, и когда на пороге нашего дома возник очередной военный без оружия, петлиц и пояса, с обветренным, щети­нистым лицом, и жалостливым голосом попросил подаяние "бедному вояке, отставшему от эшелона", Нина вызверилась на него и презрительно бросила:
   - Видно, какой вояка! Листовок немецких начитался? Совесть и облик человеческий потерял!
   Бабушка дернула ее за руку, чтоб та прикусила язык. Но Нина не унялась.
   - Подайте беглому вояке! - передразнила она беглоармейца и выпроводила из хаты.
   Нашлись те, кто встречал оккупантов хлебом-солью.
   Будущие подпольщики оказались и в плотном окруже­нии полицаев, тайных агентов, следователей, переводчиков и мелких холуев из местных жителей.
   Несмотря на это, они смело выступили против много-кратно превосходящих их по силе жестоких врагов. Воспитанные в атмосфере кипучей жизни, впитавшие в себя идейные настроения советского общества созидателей, комсомольцы Краснодона не могли равнодушно смотреть на "новый поря­док", принять "культуру" западных поработителей. Верные своему народу они объединились для борьбы с фашистами и назвали свою организацию словами из призыва любимой песни, которую они пели еще в школе.
  
   Мы поднимаем знамя,
   Товарищи, сюда!
   Идите строить с нами
   Республику труда!
   Чтоб труд владыкой мира стал
   И всех в одну семью спаял,
   В бой -- молодая гвардия
   Рабочих и крестьян!
   Да, они были непрактичными: приспособленчество сулило бы им благоприятные последствия. Но они оставались че­стными, ненавидящими ложь, подхалимов, шкурников и пре­дателей. Они не рассчитывали заранее на поражение, а тем более на "свет­лую память у потомков". Их коллективный подвиг был не романтическим порывом якобы "зеленой" молодежи, как пы­таются утверждать сегодня. Большинству из них было по 18 и более лет. Среди них были те, кто уже побывал в кровавой военной "мясорубке", испытал немецкий плен. Они знали, что ждет их в случае провала. И когда начались аресты, они не "положились на русский "авось", как сказал К.Иванцов. Вот его безосновательные домыслы по этому поводу.
   "К сожалению, нависшую опасность правильно оцени­ли далеко не все. У многих была возможность скрыться, уй­ти, раствориться среди жителей области.
   И не только нашей. Разумеется, совершить такое было далеко не просто. Но возможно. Однако немало ребят надеялось на скорый приход Красной Армии; другие на то, что опасность не так уж велика; третьи вообще уверовали, что у полиции нет и быть не может никаких доказательств их причастности к "Молодой гвардии". Как нередко происхо­дит в подобных случаях, нашлись и такие, которые положи­лись на русский "авось". Забыв при этом известный фразео­логизм: "Авось до добра не доведет".
   <...> Они верили -- все образуется, прямых улик про­тив них быть не может.
   Если б знали они, молодые и неопытные, что высле­живание и розыски противников "нового порядка" у фаши­стов налажены первоклассно: контрразведывательные ор­ганы работают со знанием дела, к тому же накоплен опыт борьбы с подпольщиками и партизанами...
   Если б только знали! Возможно, избежали б тогда многих ошибок и промахов, меньше было бы мальчишеских поступков и больше здоровой осмотрительности." (с.332,333)
   Все это перепевы суждений других невежественных псевдоисследователей, не видевших, как и К.Иванцов, под­польщиков в те трагические дни, и изображающих "мальчишество" молодогвардейцев, и "умелые розыскные мероприятия" немецкой жандармерии и полицейских. Замалчивая по­казания полицаев, следователей и жандармов об их неспособ­ности выявить подпольщиков, нынешняя шатия бумагомарателей тщится унизить героев и снять вину за провал краснодонского подполья с реальных, давно известных предателей.
  

Из-за куста и ворона остра (посл.)

  
   Сюжет книги о "Молодой гвардии" К.Иванцов насы­тил осуждениями Сталина, с которыми молодогвардейцы не согласились бы. У них была воспитана любовь к Сталину, они верили ему и в подпольной пропаганде ссылались на его заверения в нашей победе. Умолчав об истинном отношении подпольщиков к Сталину, автор книги своими "разоблачениями" необ­думанно выставил молодогвардейцев обманутыми.
   Образ Сталина К.Иванцов изобразил многочисленными нелестными, часто ироничными эпитетами. Вот некоторые: "сверхчеловек", "душегуб", "Чингисхан XX столетия", "земное божество", "человек двойного сознания" и т.п.
   Становится даже обидно за автора: неуместный категорический тон внушила ему необузданная пропаганда, которую много лет ведут со своих болотных кочек лжеисторики, сумасбродные писатели и кинорежиссеры, никчемные деятели культуры и узколобые политики. К.Иванцов старательно подражает им.
   В подтверждение этого приведем несколь­ко цитат из книги К.Иванцова.
   "На сборах пионерских отрядов и дружин не менее страстно скандировали: "Спасибо родному Сталину за наше счастливое детство". И не знали мы тогда ни о рябинках -- следах оспы - на далеко не красивом лице "любимого друга и учителя". Ни, тем более, о пятнах на остатках его совести.
   Именно они, подправленные ежедневной ретушью со­тен хвалебных газетных и журнальных публикаций, переда­чами радио и кинолентами, сделали возможным наше полу­голодное существование..." (с.46)
   "В делах Гитлера многое производило внушительное впечатление на Сталина. Завязывая добрые отношения с фюрером, наш вождь надеялся использовать его для расши­рения границ СССР, установления коммунистического режима в других странах Европы" (с.42)
   Это явный перепев тезиса из бредовых сочинений из­менника Родины, холопа английских спецслужб В.Суворова - В.Резуна. Цитируем К.Иванцова дальше.
   "К тому же он был уверен, что непременно переигра­ет Гитлера. А это уже политическая слепота. Выходит, Иосиф Виссарионович во внешней политике, как, впрочем, и во внутренней, разбирался плохо, попросту был профаном, а не гением. Цена этого невежества - сорок миллионов жиз­ней граждан Советского Союза, принесенных на алтарь Отечества в годы Великой Отечественной войны" (с.82)
   "По расчетам Верховного главнокомандующего И.В.Сталина война с немецко-фашистскими захватчиками должна была закончиться в 1942 году нашей полной победой. Но, как говорится, будущий генералиссимус предполагал, а бывший ефрейтор располагал" (с.274)
   К.Иванцов не оставил без внимания и "железного ста­линского наркома" К.Ворошилова. Вот его издевательский пас­саж:
   "В те годы о нашем земляке К. Е. Ворошилове было создано множество песен, легенд, рассказов. В газетах и журналах мы, мальчишки, постоянно читали о том, как нар­ком обороны любит ходить на лыжах и скакать на лошадях, как он занимается гимнастикой и пешком совершает дли­тельные прогулки, водит автомобиль, катается на коньках, играет в городки. Считалось, что "первый красный офицер" является для нас достойным образцом для подражания в физической подготовке.
   Вот только о том, что площадь подмосковной дачи Ворошилова составляет тысячу квадратных метров и что этот постоянный собутыльник Сталина в пьяном угаре, в комнату, смежную со своей спальней, любит въезжать че­рез окно верхом на скакуне, почему-то умалчивалось. Как и о многом другом, что характеризовало нашего именитого земляка не с лучшей стороны" (с.90)
   "Достаточно сказать, что за годы сталинщины было репрессировано 4,5 миллиона человек. Это без учета депор­тированных народов. (Сообщение ОРТ 30.10.2002. г. Переда­ча "Новости" 14-00.)
   Немалый урон от такой деятельности понесла также Украина. После освобождения республики от немецко-фашистских захватчиков и до середины 50-х годов в отда­ленные районы СССР было выселено 800 тысяч ее жителей. Уместно напомнить, что с момента присоединения к СССР Западной Украины и до начала Великой Отечественной вой­ны (всего за два года советизации!) было выслано за Урал и в Сибирь один миллион двести тысяч ее жителей. (РТР "Пла­нета". Передача "Кто мы?" 13.02.2003.) А ведь народ За­падной Украины в 1939 году встречал Красную Армию с цве­тами и хлебом-солью!" (с.44)
   Общеизвестно, каким "хлебом-солью" встречали в За­падной Украине бандеровцы и мельниковцы Красную Армию, врачей, учителей и других советских специалистов. А потолочные данные, легковесные суждения российских и ук­раинских средств манипуляции интеллектом (СМИ), которым бездумно доверился К.Иванцов, легко опровергаются широко распространенными достоверными сведениями из архивных документов. Вот, к примеру, выдержка из "Справки о количе­стве выселенного контингента с территории Украины за пе­риод 1944-1948 г.г." (Еженедельник "2000", 16.01.2009):
   - Всего выселено семей бандитов за период операций 1944-1946 г.г.-36609 чел.
   - За период 1947-1948 г.г. этапировано к местам ссылки членов семей участников банд УПА - 536 чел.
   - Выслано в октябре 1947 года членов семей оуновского подполья - 77791 чел.
   - Выслано немцев-репатриантов за период 1945-1947 г.г. - 6255 чел.
   - Выслано за 1944-1946 г.г. осужденных членов семей изменников Родины - 2894 чел.
   - Выслано осужденных "фольксдойч" и членов их се­мей - 3631 чел.
   - Выслано бывших полицейских, власовцев и других лиц, служивших в немецких строевых формированиях - 4216 человек.
   Вот выдержки из донесений Берии от 20 мая и 4 июля 1944 года:
   "Всего выселено 225 009 чел., в том числе татар - 183 155 чел., болгар - 12 242, греков - 15 040, армян - 9561, немцев - 1119, а также иноподданных - 3652.
   Все татары к местам расселения прибыли и расселены в Узбекской ССР - 151 604 чел. В областях РСФСР... - 31 551 человек (умер в пути 191 человек)"
   Во время операции по выселению изъято оружия: минометов - 49, пулеметов - 622, автоматов - 724, винтовок - 9888, боеприпасов - 326 887. Происшествий во время операции не было".
   Для чего нужно было мирным людям столько оружия? Ответ в таком сообщении:
   "...В процессе карательных операций с участием крымскотатарских националистов истреблены 86 тысяч мирных жителей Крыма, 47 тысяч советских военнопленных, 85 тысяч человек угнано в Германию". ("2000" 28.08.2009).
   Татарские националисты в Крыму создали Мусульманский (а затем татарский) комитет, программа которого предусматривала мобилизацию крымских татар для борьбы с партизанами и уничтожение партийно-хозяйственного актива, создание крымско-татарского государства под протекторатом Германии, помощь оккупационному режиму людьми и продуктами.
   В январе 1942 г. немецкие оккупационные власти получили от татар до 9 тыс. вооруженных людей.
   В Калмыкии был слоздан в составе вермахта кавалерийский корпус, действовавший против Красной Армии. Тысячи чеченцев добровольно вступили в формирования.
   По состоянию на октябрь 1946 года на спецпоселении находилось 2 436 940 человек, в том числе чеченцев и ингушей - 400 478 чел., немцев - 774 178 чел., бывших кулаков - 577 121 чел., крымских татар, болгар, греков - 193 959 чел., власовцев - 95 386 чел., оуновцев - 29 351 чел., немецких пособников - 3 185 человек и др. ("Известия" 30.12.1992).
   Всеми судебными и внесудебными органами с 1921 по 1953 год осуждено 3 777 380 чел., к высшей мере наказания - 642 980 чел. Из них около 300 тысячам приговор был приведен в исполнение. ("Комсомольская правда" 29.09.1989). То есть, было насилие над насильниками.
   Комиссия по реабилитации, возглавляемая главным идеологом антисоветских демократов А.Яковлевым реабилитировала только 844 470 чел. В архивах госбезопасности находилось на хранении 435 дел на осужденных по идеологическим мо­тивам.
   Читатель, ознакомленный с достоверными репрессив­ными событиями, не поверит и вот этому необоснованному утверждению автора книги.
   "Опять о Сталине?" - слышу знакомый голос ветера­на, по-прежнему принимающего близко к сердцу все, что ка­сается "мудрого, родного и любимого".
   Да, снова о нем. Иначе не получается, ведь три деся­тилетия от настроения, воли и действий этого никем и ни­чем не контролируемого человека зависела судьба не только единого Отечества, но и каждого из нас. Не моргнув глазом сверхчеловек-душегуб высылал в места не столь отдаленные тысячи и тысячи наших соотечественников, а то и целые народности. А скольких лишил жизни... По некоторым дан­ным, за годы правления этого великого злодея мира аресто­вано двадцать миллионов, около семи миллионов расстреля­но. Выходит, совсем неспроста Гитлер считал Сталина ге­нием террора" (с.116)
   Кстати, через немецкие концлагеря прошло 20 млн.человек, в том числе 5 млн. - советских людей.
   "Автор сценария скандально известного телесериала "Штрафбат" Э.Я.Володарский, чтобы доказать любимый им тезис о советских военачальниках - "мясниках", утверждает, что Красная Армия потеряла при взятии Берлина - 600 тысяч, а Будапешта - 200 тысяч человек. На самом деле безвозвратные потери в Берлинской стратегической наступательной операции составили 78,3 тысячи, а в Будапештской - 80 тысяч человек" (Ю.Рубцов, д.ист.н, - Наш современник N6, 2008, с. 186)
   Американский историк Артур Шлезингер писал: "Пер­вый шаг к ликвидации народа - это стирание памяти. Уничтожьте его книги, его культуру, его историю. Попросите кого-нибудь написать новые книги, сфабриковать его новую культуру. И народ начнет быстро забывать, кто он и кем был".
   В полной мере по этому методу ведется психологиче­ская война против советского народа, в которой извращается, очерняется и покрывается ненавистью весь советский пери­од. Методом большой лжи, особенно в Украине при прези­денте В.Ющенко, власти добиваются тотального отречения от советского прошлого, от великих, бесподобных дел дедов, отцов и всех тех, кто на боевом и трудовом фронтах сражал­ся во имя будущего.
   Вот уже полвека шельмуют, дьяволизируют Сталина. К сожалению, и К.Иванцов примкнул к компании мелких и по­рочных людей, которые без устали дискредитируют Сталина и его эпоху. Судить о качествах руководителей следует по тому, что нужно и можно было сделать и что фактически сделано.
   К счастью, в последнее время все больше выходит книг, в которых правдиво показаны широта познаний Сталина, его высокий профессионализм, трудолюбие, честность, энтузиазм, необыкновенная простота и отсутствие претензий на величие. Его современники, объективные и неза­висимые зарубежные писатели, государственные и общест­венные деятели говорили о Сталине как о символе социализма, как о знамени борьбы трудового народа за социальную спра­ведливость.
   Вот несколько примеров.
  

Из речи Уинстона Черчилля 23 декабря 1959 года

в палате лордов английского парламента, посвященной

80-летию со дня рождения И. В. Сталина

  
   "Большим счастьем для России было то, что в годы тя­желейших испытаний ее возглавил гений и непоколебимый пол­ководец И. В. Сталин.
   Он был выдающейся личностью, импонирующей нашему жестокому времени того периода, в котором протекала его жизнь.
   Сталин был человеком необычайной энергии, эрудиции и несгибаемой силы воли; резким, жестоким и беспощадным как в деле, так и в беседе, которому даже я, воспитанный в англий­ском парламенте, не мог ничего противопоставить...
   Статьи и речи он писал только сам, и в его произведениях звучала исполинская сила. Эта сила настолько была велика в Сталине, что он казался неповторимым среди руководителей государств всех времен и народов.
   Его влияние на людей было неотразимо. Когда он входил в зал Ялтинской конференции, все мы, словно по команде, встава­ли и, странное дело, почему-то держали руки по швам.
   Он обладал глубокой, лишенной всякой паники, логической и проникновенной мудростью.
   Он был непревзойденным мастером находить в трудные минуты пути выхода из самого безвыходного положения.
   В самые критические моменты, а также в моменты торжества он был одинаково сдержан, никогда не поддавался иллюзиям.
   <...> Он принял Россию с деревянной сохой, а оставил ее оснащенной атомным оружием.
   Нет! Что бы ни говорили о нем, таких история народов не забывает" ("Ежегодник Британской энциклопедии", Лон­дон, 1959 г.).
   Ю.К.Паасикиви, Президент Финляндии:
   "Сталин - одна из величайших фигур современной исто­рии. Он прочно вписал свое имя не только в историю Советско­го Союза, но и во всемирную историю. Под его руководством старая Россия изменилась, обновилась, помолодела и преврати­лась в теперешний Советский Союз. Он поднял СССР до уровня могущественной мировой державы - сделал его могущественнее, чем когда-либо была и могла быть Россия.
   Сталин - один из величайших созидателей государства в истории..."
   Кордел Хелл, Государственный секретарь США в годы войны:
   "Сталин - удивительная личность. Он наделен необык­новенными способностями и разумом, а также умением схва­тывать суть практических вопросов. Он один из тех лидеров, наряду с Рузвельтом и Черчиллем, на плечи которых ложится такая ответственность, какой не будет знать ни один человек в ближайшие 500лет."
   Аверелл Гарриман, посол США в СССР:
   "У него глубокие знания, фантастическая способность вникать в детали, живость ума и поразительно тонкое пони­мание человеческого характера... Я нашел, что он лучше ин­формирован, чем Рузвельт, более реалистичен, чем Черчилль, и в определенном смысле наиболее эффективный из военных лиде­ров".
   Анри Барбюс, писатель (Франция):
   "История его жизни -- это непрерывный ряд побед над непрерывным рядом чудовищных трудностей. Не было такого года, начиная с 1917, когда он не совершил бы таких деяний, ко­торые любого бы прославили навсегда. Это -- железный чело­век. Фамилия дает нам его образ: Сталин -- сталь. Он несгиба­ем и гибок, как сталь. Его сила -- это его несравненный здравый смысл, широта его познаний, изумительная внутренняя собран­ность, страсть к ясности, неумолимая последовательность, быстрота, твердость и сила решений, постоянная забота о подборе людей..."
   Христофор, Патриарх Александрийский:
   "Маршал Сталин... является одним из величайших людей нашей эпохи, питает доверие к Церкви и благосклонно к ней относится... Маршал Сталин, Верховный Главнокомандующий, под руководством которого ведутся военные операции в неви­данном масштабе, имеет на то обилие божественной благода­ти и благословения, и русский народ под гениальным руково­дством своего великого вождя с непревзойденным самоотвер­жением наносит сокрушительные удары своим вековым врагам. 1945 г."
   Алексий I, Патриарх Московский и Всея Руси:
   "Великого Вождя нашего народа Иосифа Виссарионовича Сталина не стало. Упразднилась сила великая, общественная сила, в которой наш народ ощущал собственную силу, которою он руководился в своих созидательных трудах и предприятиях, которою он утешался в течение многих лет. Нет области, куда бы не проникал глубокий взор великого Вождя... Как человек ге­ниальный, он в каждом деле открывал то, что было невидимо и недоступно для обыкновенного ума. 1953 г."
   В.Ганичев, председатель Союза писателей России, за­меститель главы Всемирного Русского Народного Собора:
   "...Я не знаю, кто еще из великих людей удостаивался столь восторженных оценок, как Ганнибал, может быть, только Наполеон да Сталин" (Наш современник, N1, 2008, с.200)
   Владимир Карпов, известный русский писатель, лауреат Государственной и международных премий, доктор литературы Стратклайдовского университета (Англия), академик Международной академии информатизации при ООН, почетный академик Академии военных наук Российской Федерации, автор многих документальных произведений, за пять лет исследований создал фундаментальный, объективный труд о крупнейшей исторической личности ХХ века Генералиссимусе И.В.Сталине. Из огромного материала, достоверно освещающего политическую и военную деятельность Сталина, приведу лишь два небольших отрывка, опровергающих ложные обвинения в преступном уничтожении врагов народа (Карпов В.В. Генералиссимус. - Оренбург. "Оренбургская книга", 2002 - 824 с.).
   "Убедительно оправдывают Сталина в его репрессиях против врагов слова человека с той, с зарубежной стороны, который по своему положению ни в коем случае не может считаться другом Советского Союза. Я имею в виду бывшего американского посла в СССР Джозефа Дэвиса. Вот что он писал в газете "Санди Экспресс" в 1941 году. После нападения Германии на Совет­ский Союз его спросили: "А что Вы скажете относительно членов "пятой колонны" в России?" Он ответил: "У них таких нет, они их расстреляли". Дэвис говорит далее: "Значительная часть всего мира считала тогда, что зна­менитые процессы изменников и чистки 1935--38 гг. являются возмутитель­ными примерами варварства, неблагоприятности и проявлением истерии. Однако в настоящее время стало очевидным, что они свидетельствовали о поразительной дальновидности Сталина и его близких соратников".
   После подробного изложения планов Бухарина и его сподвижников - троцкистов - Дэвис пишет: "Короче говоря, план этот имел в виду полное сотрудничество с Германией. В качестве вознаграждения участникам заговора должны были разрешить остаться на территории небольшого, технически независимого советского государства, которое должно было передать Германии Белоруссию и Украину, а Японии - приморские облас­ти и сахалинские нефтяные промыслы".
   Дэвис заявляет также, что советское сопротивление, "свидетелями которого мы в настоящее время являемся (боевые действия 1941 года. - В.К.), было бы сведено к нулю, если бы Сталин и его соратники не убрали предательские элементы".
   <...> Сталин вынужден был защищать стра­ну и партию от враждебных действий оппозиционеров-заговорщиков. Он долго вел эту защиту в дискуссиях и спорах. И только когда встал вопрос о "дворцо­вом перевороте" и уничтожении большевиков-руководителей, Сталин пере­шел к решительным мерам, которых требовала создавшаяся ситуация.
   Таким образом, во всей многолетней борьбе с Троцким и троцкистами Сталин и его единомышленники были стороной защищающейся, репрессии стали крайней вынужденной мерой для разгрома оппозиционеров, которые первыми перешли к крайним мерам -- террору против большевистского ру­ководства партии, уничтожению Советского Союза, достижений в строитель­стве социализма и создании своей антинародной системы правления...
   ...Главная победа Сталина, по масштабам исторически стратегическая, фак­тически это разгром сионизма на территории Советского Союза. Одержав победу над сионизмом, Сталин избавил тем самым народы, населяющие Советский Союз, от порабощения не менее опасного, чем гитлеровское фа­шистское нашествие. Если бы победу в "политической войне" 20-х - 30-х годов одержали троцкисты, ход истории в нашей стране сразу обрел бы форму истинного порабощения... Об этом, например, красноречиво свидетельствует... троцкистско-сионистский разгром Русской Православной Церкви.
   Многие страдания, горе и трудности всех народов, населяющих советскую страну, лежат на совести заговорщиков и предателей...
   <...> Из-за этих спровоцированных троцкистами массовых арестов возникла у людей потреб­ность самозащиты, которая проявилась в доносах, наушничестве, стукачестве, ложных обвинениях и прочих подлостях.
   Переполненные тюрьмы и лагеря в 20-х и первой половине 30-х годов - это последствие деятельности оппозиционеров. Причем сами они порож­дали волну "преступлений" и сами же карали, находясь в органах НКВД, прокуратуры, судах и лагерях". (с.с. 139,140,141).
   Несмотря на это, в советском обществе интернационалистов не было антисемитизма - враждебного отношения к евреям. Достаточно сказать, что полмиллиона евреев воевали в рядах Красной Армии, 157 - стали Героями Советского Союза, а 219 были генералами и адмиралами на фронтах войны. И не счесть врачей, учителей, музыкантов и т.д.
   К.К.Рокоссовский, отсидевший в заключении в 1938-1940 гг., во время войны стал маршалом Советского Союза, дважды Героем Советского Союза и знал о деятельности Сталина лучше и больше К.Иванцова. Когда Хрущев после выступления с докладом о культе личности на ХХ съезде КПСС предложил Рокоссовскому написать что-нибудь почернее о Сталине, тот твердо сказал: "Товарищ Сталин для меня святой!".
   Кто из правителей в новейшей мировой истории заслужил подобные оценки? Горбачев или Рейган? Ельцин или Буш? Кравчук или Клинтон? Кучма или Блэр? Ющенко или Саакашвили?.. Как обмельчало человечество!
   Советский диссидент, философ мирового уровня А. Зи­новьев, в молодости активный антисталинист, вы­дворенный из СССР и возвратившийся через 20 лет в ны­нешнюю уже Россию, в книге "Зияющие высоты" пишет:
   "Когда-нибудь, когда человечество в интересах самосохранения все-таки вновь обратится к коммунизму как к един­ственному пути избежать гибели, XX век будет назван веком Ленина -- Сталина".
   Четырехтомная книга Ивана Тимофеевича Шеховцова, старшего советника юстиции "Дело Сталина - "преступни­ка" и его защитника" (Харьков, "Победа", 2004, 2617 стр.) - 17-летний труд солдата Отечественной, камня на камне не оставляет на "разоблачительных" мифах современных обо­ротней и духовных мародеров. Фильм о первом судебном процессе в 1988 году, на котором И.Т.Шеховцов защищал свои и Верховного Главнокомандующего честь и достоинст­во, получил первую премию на международном фестивале в Токио. Американский журналист, взявший интервью у этого "сталиниста", получил самую престижную Пулитцеровскую премию.
   Уникальную способность Сталина предвидеть ход событий подтверждает история второй половины ХХ столетия. Так, в беседе с первой в мире женщиной-послом Александрой Михайловной Коллонтай в ноябре 1939 года он размышлял:
   "...Многие дела нашей партии и народа будут извращены и оплеваны, преж­де всего, за рубежом и в нашей стране тоже.
   Сионизм, рвущийся к мировому господству, будет мстить нам за наши успе­хи и достижения. Он все еще рассматривает Россию как варварскую страну и как сырьевой придаток. И мое имя тоже будет оболгано, оклеветано. Мне припишут много злодеяний.
   Мировой сионизм всеми силами будет стремиться уничтожить наш Союз, чтобы Россия больше никогда не могла подняться.
   Сила СССР -- в дружбе народов. Острие борьбы будет направлено, прежде всего, на разрыв этой дружбы, на отрыв окраин от России. Здесь, надо при­знаться, мы еще не все сделали.
   С особой силой поднимет голову национализм. Он на какое-то время прида­вит интернационализм и патриотизм, но только на некоторое время. Появится много вождей-пигмеев, предателей внутри своих наций.
   В целом развитие в будущем пойдет более сложными и даже бешеными путями, повороты будут предельно крутыми. Дело идет к тому, что Восток взбу­доражится. Возникнут острые противоречия и с Западом.
   И всё же, как бы ни развивались события, но пройдет время, и взоры новых поколений будут об­ращены к делам и победам нашего социалистиче­ского Отечества. Год за годом будут приходить но­вые поколения. Они вновь подымут знамя своих отцов и дедов и отдадут нам должное сполна. Свое будущее они будут строить на нашем прошлом".

(И.Сталин. Сочинения, т.18, с.160)

   К великому сожалению К.Иванцов необузданным анти­сталинизмом принизил достоинство молодогвардейцев, ума­лил значение борьбы с оккупантами. Представляя книгу Иванцова читателям Н.Песоцкий, секретарь Луганского обла­стного комитета Социал-демократической партии Украины (объединенной), назвал ее "уникальной", а автора - "живой легендой", который стирает "белые пятна", связанные с жиз­нью и деятельностью юных подпольщиков. Н.Песоцкий под­черкнул, что "мы имеем дело не с привычной пропагандист­ской агиткой советского образца, а с исповедью человека, рассуждающего над истоками подвига", и поблагодарил автора за "слово Правды". Я, например, "истоков подвига" в книге не увидел. Особо справедливыми выразителями исторической правды во всех ее подробностях о краснодонском подполье являются очевидцы, свидетели тех событий. К.Иванцов к ним не относится.
   Много еще осталось за рамками этого разбора. Но уже из сказанного можно заключить: у К.Иванцова на самом деле получилась пропагандистская агитка современного антисо­ветского образца.
  

лжей много, а правда одна

(Из интервью члену Национального союза журналистов Украины Светлане Гараже)

   В заголовок этого материала вынесена пословица из словаря В.Даля. Пословица совершенно замечательная. Звучание этого множественного числа от слова "ложь" ("лжа") по ассоциации вызывает отталкивающую картину множества ползающих вокруг правды хладнокровных пресмыкающихся ужей. Ужеобразные - наиболее многочисленное семейство змей.
   Трудно назвать какое-либо другое событие Великой Отечественной войны, которое было бы окружено таким невообразимым количеством "лжей", как история борьбы и трагедии подпольной молодежно-комсомольской организации "Молодая гвардия", действовавшей в Краснодоне на Донбассе. Трудно припомнить событие, по отношению к которому лжеисследователи были бы столь неутомимы. К соответствующим датам неизменно появляются их очередные измышления. Вот и в феврале нынешнего года центральные СМИ "помянули" молодогвардейцев: 18 февраля 2009 г. в газете Верховной Рады "Голос Украины" опубликована статья В. Полищука с многозначительным заголовком "Переписать роман можно. А историю?", а 19 февраля по телеканалу "Интер" был показан фильм "Молодая гвардия" : счетчик смерти".
   В такие же февральские дни 66 лет назад жителей Краснодона одно за другим потрясли два события. Одно принесло общую радость, другое - общий ужас и острую боль.
   14 февраля 1943 г. город освободила от немецких оккупантов Красная Армия, а 17 февраля было установлено, что на дне шурфа шахты, на 50-метровой глубине находятся тела казненных краснодонских подпольщиков. Сегодня еще живы краснодонцы, которые видели, как доставали из шурфа обезображенные тела молодогвардейцев и коммунистов-подпольщиков...
   После демонстрации телефильма на "Интере" мой телефон не смолкал. Звонившие знали, что я "болею" тематикой "Молодой гвардии", но, главное, они знали, что я знакома с Владимиром Петровичем Минаевым, автором книги "Молодая гвардия": опять предательство". "Спросите у Минаева", - просили звонившие, заговаривая о тех или иных подробностях, тем более, что в фильме слово предоставлялось и вам.
   Владимир Петрович, вы не только знаток, но и очевидец тех событий. В период деятельности "Молодой гвардии" вам было 11 лет и вы выполняли отдельные поручения своей сестры подпольщицы Нины Минаевой, но как честнейший во всех отношениях человек не допускаете даже мысли о том, чтобы и вас причислили к молодогвардейцам. Вашу сестру сбросили в шурф в первый из трех дней казней... Я хорошо понимала взволнованность вашу и звонивших мне людей, так как и у самой по ходу просмотра телефильма не раз "вскипала кровь". "Без "человеческих эмоций" никогда не бывало, нет и быть не может человеческого искания истины", - отмечал В. И. Ленин. Поэтому и первый мой вопрос несколько необычен: кто, по вашему мнению, имеет моральное, нравственное право заниматься изучением истории "Молодой гвардии"? Есть ли у вас правила "отбора" таких людей? Каковы ваши личные, чисто внутренние критерии, которые вы публично, конечно, не выдвигаете к оппонентам при полемике с ними?
   - Касаться краснодонской трагедии, говорить о ней правду может только человек, способный представить себе чувства, состояние 32-х краснодонских коммунистов, которых оккупанты живьем зарывали в землю, или пленных красноармейцев, раздетых и босых, которые брели по подмерзшему, слякотному, краснодонскому шоссе, подгоняемые озверелыми конвоирами, или тех молодогвардейцев, которых раздели до нижнего белья на 30-градусном морозе и гнали по колючему снегу, чтобы сбросить в пропасть.
   - Как по мне, то именно такие субъективные критерии, хоть и не взвесишь степень соответствия им ни на каких весах, являются несомненными индикаторами честных устремлений в "искании истины". Однако, эмоциональные подходы остаются с нами, а для объективного исследования на первый, главенствующий план должны выйти законы логики, доказательность аргументов, умение, как вы пишете в книге, "выявлять истину всесторонне и трезво, без эмоций". Вы из "технарей", и подобные подходы для вас органичны. В ярком, умном предисловии к Вашей книге доктор филологических наук, профессор Киевского национального университета им. Тараса Шевченко Наталья Васильевна Костенко характеризует ваши подходы так: "Владимир Минаев избрал непростой, но, на мой взгляд, самый правдивый и, если можно так выразиться, бесстрашный метод исследования. Он предоставил слово обеим сторонам". Действительно, организовав в книге заочный "круглый стол", вы дали возможность высказаться всем. Более того, ниспровергателям и клеветникам вы предоставили льготные условия - их "опровержения" занимают заметно больше места в книге, чем мнения поборников правды. И возникает тот эффект, о котором Наталья Васильевна Костенко пишет в предисловии к вашей книге: "Выставленные на свет разума, тонко, глубоко, иронично прокомментированные автором, лживые и циничные рассуждения фальсификаторов обнаруживают свою полную логическую несостоятельность и противоречивость - опровергают самих себя".
   - Как только после освобождения Краснодона стало известно о "Молодой гвардии", в наш город стали приезжать различные комиссии, которые изучали историю организации, собирали и проверяли всевозможные сведения о ней, а также слухи и предположения. Комиссии нередко делали противоречивые выводы. Ведь и в советское время было много смутьянов, но их вздор, если он не подтверждался, комиссии не выносили на публику.
   Тема "Молодой гвардии" стала особенно притягательной и заманчивой для "разоблачителей" во времена горбачевской перестройки, когда западные радиоголоса поставили под сомнение само существование краснодонского подполья. Олега Кошевого они выставили предателем своих товарищей и призывали советских людей пересмотреть свое отношение как к Кошевому, так и к его боевым товарищам.
   Информационно-психологическую войну против "Молодой гвардии" организовывал постоянный вояжер в "независимую" Украину, эмиссар, самозванец из Америки, бандеровец Евген Стахив, который выдавал себя за организатора "Молодой гвардии" и националистического подполья на Донбассе. С распростертыми объятиями принимали его президенты Украины, а в редакции "демократических" украинских СМИ он дверь открывал ногой. В результате за 20 лет войны с "Молодой гвардией", с А. Фадеевым наворочены горы лжи.
   - Выдающийся украинский писатель Александр Сизоненко, который тоже написал предисловие к вашей книге, отметил в нем, что точной иллюстрацией к деятельности Е. Стахива могла бы послужить картина знаменитого художника-баталиста В. Верещагина "Мародеры", на которой турки на поле боя раздевают погибших в бою русских солдат.
   - Абсолютно согласен. Я так и пишу в книге, что "Е. Стахив, пожалуй, уже вообразил себя бронзовым памятником на постаменте из "Молодой гвардии".
   Е. Стахив прибыл в Восточную Украину в составе "походных групп" ОУН, которые шли в обозе войск вермахта, и сбежал из освобождавшейся Красной Армией Украины синхронно с фашистскими завоевателями.
   Обратите внимание на то, с какой подобострастностью общались с ним "демократические" украинские газеты, не обращая внимания на кричащие противоречия в его заявлениях.
   "Да не было никакой "Молодой гвардии" вообще. Это я вам со всей ответственностью заявляю. На Донбассе было лишь наше подполье, которое я возглавлял. "Молодая гвардия" - это миф советской пропаганды", - напористо утверждал он во львовской газете "Высокий Замок" (07.11.1997 г.). А в другой газете, в "Вечернем Киеве" (06.03.1993 г.), читаем другое его откровение: "Я знал, что в Донбассе действовала небольшая группа бывших комсомольцев, называвшая себя "Молодой гвардией".
   Ну как прикажете совместить между собой два этих взаимоисключающих заявления?
   - Или как совместить следующие сообщения в украинских демизданиях о другой важной подробности пребывания Е. Стахива на Донбассе в военные годы. В редакции газеты "День" (06.06.2003 г.) "прилетевший из Нью-Йорка известный деятель украинского национально-освободительного движения" Е.Стахив признал: "Я лично не был в Краснодоне". А "Лiтературна Україна" (05.02.2004 г.) напротив, утверждает: "Стахив поселился среди краснодонцев".
   Перечень подобных несуразиц можно продолжать и продолжать. Но, конечно, полностью "сражает" его, Стахива, окончательный вывод, ради которого, собственно, и переворачивал он с ног на голову историю антифашистского подполья в Украине: "Понятно, что Фадеев не мог описать националистическое подполье. У него оно стало коммунистическим. Он переделал наше "сине-желтое" подполье в "красное" (Александр Ильченко, "Всеукраинские ведомости", 12.06.1996 г.).
   Хочется задать не только Е. Стахиву, но и журналисту А. Ильченко один-единственный вопрос: с чего бы это "сине-желтое подполье" в ночь на 7 ноября 1942 года в ознаменование 25-ой годовщины Октября вывесило на восьми самых высоких зданиях и сооружениях Краснодона красные флаги? Этого факта никто не отрицает, ибо в свидетелях было множество жителей города. Полицаи, чтобы снять флаги, с трудом взбирались на эти здания даже при свете дня.
   Владимир Петрович, можно ли сравнить итоги борьбы "Молодой гвардии" и "националистического подполья" на Донбассе?
   - Понимаете, тут нечего сравнивать. Ведь в чем заключались цели "походных групп"? "Задача перед участниками оуновских походных групп ставилась единственная - пропагандировать идеи самостийности Украины и организовать гражданскую администрацию на оккупированных территориях" ("Голос Украины", 06.11.1999 г.). Я старался не пропустить ни одной публикации Стахива или о Стахиве (большое количество хвастливых цитат из них приведены и в моей книге) и могу утверждать: Евген Стахив не привел убедительных фактов о каких-либо конкретных действиях оуновцев и об их численности и не доказал своего руководящего влияния.
   Совсем другое дело - "Молодая гвардия".
   - Количество "лжей" о "Молодой гвардии" продолжает нарастать. Давайте обратимся к некоторым "новостям", с которыми нас ознакомили в феврале нынешнего года газета "Голос Украины" и телеканал "Интер". Например, в статье В.Полищука меня удивила информация о том, что еще до оккупации Краснодона фронтовые журналисты В.Лясковский и М.Котов, заехавшие в город всего на несколько дней, успели "подружиться с Олегом (Кошевым) и его друзьями - Ульяной Громовой, Любой Шевцовой, Иваном Земнуховым". Подружились именно с будущими Героями Советского Союза. Проявили удивительное предвидение.
   - В.Полищук по-своему переписал несуразицу из статьи Г.Воротнюка "Первое слово о молодогвардейцах, или как Александр Фадеев по указанию "вождя народов" перешел дорогу Владимиру Лясковскому" ("Голос Украины", 06.08.2003 г.). В ней Воротнюк поведал, что В.Лясковский встретился с У.Громовой, Л.Шевцовой, И.Земнуховым осенью 1941 года на собрании комсомольского актива, где якобы юноши и девушки "не паникуя, предполагали, что Краснодон могут оставить советские войска, чтобы дать решающий бой гитлеровцам где-то в другом месте, скажем, под Сталинградом".
   Ну, во-первых, Кошевой, Громова и Шевцова в 1941 году учились в разных школах, не были друзьями и, конечно, не помышляли о подпольной работе. На вымышленном Воротнюком собрании комсомольского актива Л.Шевцова не могла присутствовать, так как вступила в комсомол только в 1942 году. Во-вторых, осенью 1941 года юноши и девушки и не могли паниковать, так как немцев остановили в 120 км от Краснодона и держали оборону до лета 1942 года. Но и летом никто из них не мог предполагать, что отступать придется именно до Сталинграда.
   У В.Полищука сказано, что якобы после статьи Лясковского и Котова в "Комсомольской правде" "Александр Фадеев получил задание написать роман о молодогвардейцах...". А Г.Воротнюк писал, что книгу Лясковского и Котова "Сердца смелых" издали в 1944 году и положили на стол Сталину. Тот сказал: "...у книги должно быть знамя - маститый литератор, которым станет председатель Союза писателей СССР Александр Фадеев". И будто бы после этого весь тираж книги Лясковского и Котова изъяли.
   Здесь нет ни слова правды.
   - Я знаю, что еще в сентябре 1943 года, т.е. до выхода в свет книги Лясковского и Котова, ЦК ВЛКСМ по совету М. И. Калинина попросил А.Фадеева написать книгу о молодогвардейцах.
   - Именно так. И творчество Фадеева никак не связано с книжонкой Лясковского и Котова, которую, кстати, никто не запрещал и не уничтожал. Не изъят и позитивный отзыв о ней писательницы Мариэтты Шагинян в газете "Правда".
   Однако Полищук из пальца высосал такую дичь: "...Сразу после разгромного отклика Сталина о произведении Фадеева, "Сердца смелых" тоже начали изымать и уничтожать. Ведь авторы книги допустили ту же "ошибку", "забыв" о заслугах партии".
   - В вашей книге много внимания уделено вопросам двух редакций романа "Молодая гвардия". Как известно, А.Фадеев дополнил и переработал роман после директивной редакционной статьи "Молодая гвардия" в романе и на сцене", опубликованной в "Правде" 3 декабря 1947 года, где ключевыми были слова: "Из романа выпало самое главное, что характеризует жизнь, рост, работу комсомола - это руководящая воспитательная роль партии". Кстати, та статья не была тотально разгромной. В ней справедливо отмечалось: "Ценность романа - в огромном обаянии его основных героев - славных комсомольцев Краснодона... За талантливое изображение героической молодежи в Отечественной войне автору романа заслуженно была присуждена Сталинская премия".
   -Думаю, что А.Фадеев не был, как утверждают нынешние "исследователи", крайне угнетен и сломлен необходимостью доработать роман. И еще думаю, что если уж говорить о роли руководителя партии в доведении писателя в конечном итоге до самоубийства, то это был уже не Сталин, а Хрущев. Об этом свидетельствуют и несколько моментов из его предсмертного письма.
   Отвергать партийное руководство "Молодой гвардии" и называть борьбу молодогвардейцев стихийным процессом абсурдно. Патриотизм молодогвардейцев был воспитан Коммунистической партией. Комсомольцы-подпольщики по силе убежденности были настоящими коммунистами. Поэтому неважно, кто именно стал их организатором.
   - Об этом же говорил в телефильме на "Интере" директор музея "Молодая гвардия" Анатолий Никитенко. Даже если прямого партийного руководства и не было, отметил он, то "в этом только плюс для той партии, которая сумела воспитать такую молодежь".
   Известно, что после публикации романа А.Фадеев получил более 20 тысяч благодарных и восторженных писем. Но были и письма от тех краснодонцев, которые просили писателя исправить в романе те или иные ошибочные, по их мнению, моменты. В частности, еще в феврале 1946 года, т.е. задолго до статьи в "Правде", прислала взволнованное письмо Раиса Лютикова, дочь Филиппа Лютикова, который руководил большевистским подпольем в Краснодоне ("Советская Россия", 20.10.2005 г.) Р.Лютикова писала, что ее отец попал в руки фашистов почти одновременно с молодогвардейцами, а не до создания подпольной комсомольской организации, из-за чего, как первоначально утверждал А.Фадеев, "вся тяжесть борьбы с врагом выпала на плечи молодежи".
   - Это действительно было ошибочное утверждение, так как вместе с молодогвардейцами были арестованы и казнены десять коммунистов-подпольщиков.
   - В вашей книге приведено свидетельство о совместных допросах молодогвардейцев и коммунистов. Я понимаю, какую боль испытали вы, впервые ознакомившись с этим свидетельством, так как речь шла о допросе вашей сестры Нины Минаевой и коммунистки Н.Соколовой, которая была связной в партийном подполье.
   - Если в потоке публикаций об "эпопее" Е. Стахива главной задачей было "украсть" у молодогвардейцев их подвиг (и одновременно навязать мысль, что молодежь Краснодона была неспособна самостоятельно оказывать сопротивление фашистам и ожидала, когда придут руководить ею люди с Запада Украины), то у телефильма, показанного на "Интере" - другая сверхзадача - принизить борьбу молодогвардейцев до уровня ребячьих игр. Разве допустимо приписывать бестолковые поступки серьезным подпольщикам, каждый из которых был замкнут на узкий круг своей "пятерки", не открывался даже близким родственникам?
   - В фильме несколько положительных и правдивых оценок деятельности молодогвардейцев утоплены в море нелепостей и измышлений. Во всех постановочных эпизодах показаны мальчишки, детские лица и закадровый голос многократно произносит слово "дети". Я никогда не думала, что это была детская организация.
   - Да, авторы фильма навязывают зрителям эту позицию. На самом же деле в "Молодой гвардии" детей было немного: 14-летних - 1, 15-летних - 5. Юношей и девушек в возрасте 16-17 лет - 22 человека, в возрасте 18-20 лет - 36 человек, в возрасте 21-25 лет - 7 человек. Значит, автору фильма понадобилось внедрить ложное мнение, что "для молодежи это была увлекательная игра" и будто бы первые группы подпольщиков "создавались из дворовых компаний, шаек, как их в народе называли". Отсюда уже недалеко было до версии о том, что молодогвардейцы, дескать, были уличной шпаной, их действия носили только криминальный характер. Недаром в фильме не один, а несколько раз был прокручен постановочный эпизод о хищении ребятами из машины рождественских подарков для немецких солдат, на чем, мол, и погорели, за что и были жестоко наказаны.
   - Автор фильма сказал, что "население Краснодона было разных национальностей, и преимущественно образовалось из тех, кто отбывал наказания, бывших зэков". Так ли это?
   - Цель у автора - любыми способами очернить молодогвардейцев, представить их наследниками, потомством не совсем "чистых" родителей. Ни я, ни мои многочисленные друзья и соученики, ни молодогвардейцы, ни знакомые, ни соседи не были из семей тех, кто отбывал наказание или был когда-то зэком.
   Клеветническое утверждение автора оскорбляет не только старожилов, но и сегодняшних жителей Краснодона.
   К сожалению большинство суждений, высказанных персонажами фильма, - голословные, недоказательные, к тому же подчеркнутые авторским вымыслом, далеким от документальности, от реальных фактов. К примеру, утверждается, что молодогвардейцы жили там, где "были шахтерские трущобы", и что дети шахтеров ходили в лохмотьях. Чтобы выгородить реальных предателей, придумана "специальная гитлеровская группа "Абвергерес-201", которая вроде бы и провалила "Молодую гвардию", и т.д.
   Фильм произвел на меня тяжелое впечатление. Удивило то, что здравомыслящий, рассудительный, и как мне показалось, поборник правды автор и режиссер фильма Иван Степанович Кравчишин, возможно, по заказу, совершенно необоснованными, клеветническими суждениями унизил молодогвардейцев, Олега Кошевого, его мать и писателя А.Фадеева.
   - В этом фильме доцент кафедры истории Украины Луганского национального педагогического университета им. Т.Шевченко В.Семистяга - главный рассказчик. В вашей книге он выглядит большим лжецом.
   - Это махровый лжец. Он столько напридумывал, что все опровергнуть невозможно. А главный рассказчик он потому, что легко, без стыда унижает и молодогвардейцев, и мать Олега Кошевого Елену Николаевну Кошевую, и комиссию ЦК ВЛКСМ, которая собирала материалы о "Молодой гвардии".
   Меня поразила и старуха Титова, которая домогается признания ее членом "Молодой гвардии". Она безосновательно оклеветала Олега и его мать.
   - Возмущают оговоры матери Олега Кошевого, распространение Семистягой и автором фильма бездоказательных, порочащих ее сведений. Посмертная травля Елены Николаевны, распространение всяческих лживых сведений о ней проводятся давно. Ярким образчиком подобных "расследований" является приведенное в вашей книге описание ее последних дней журналисткой Н.Ажгихиной в журнале "Огонек" (N44, 1990 г.). Редактором журнала тогда был В.Коротич. На этот бред откликнулся директор музея "Молодая гвардия" А.Никитенко.
   Вдуматься только, в той же статье Н.Ажгихина сокрушается: "Наша история слишком долго была историей легенд. Мифы заменяли нам все". И на конец статьи эта журналистка приберегла змеиный укус, ради которого и сочиняла свой материал: "А может быть... и вовсе исключить книгу А. Фадеева "Молодая гвардия" из школьной программы?".
   Сегодня роман исключили из школьных программ. А ведь книга прекрасна, талантлива, это захватывающее чтение.
   - Александра Фадеева поразила выразительность коллективного подвига новой молодежи, первого поколения воспитанников советского строя.
   - Владимир Петрович! Понятно, что в книге "Молодая гвардия": опять предательство" вы предоставляете слово и своим противникам и своим однодумцам не ради "свободы слова" как таковой. Вы добиваетесь, как вы пишете, "неминуемой замены пресловутой, суррогатной свободы слова на крепкую и безупречную свободу правды". Вы ведь не обращаетесь к оппонентам с призывами назвать борьбу "Молодой гвардии" подвигом советской молодежи. Вы просто уверены, что если доискиваться правды, разоблачая и изобличая ложь и лжецов, то никак иначе борьбу молодогвардейцев и назвать будет нельзя. Только - подвигом советской молодежи.
   - Я процитирую директора краснодонского музея, смелого защитника молодогвардейцев Анатолия Григорьевича Никитенко: "Фальсификация истории есть, и я это могу доказать любому на примере "Молодой гвардии". Коррективы и поправки могут быть, но не подтасовки и откровенная фальсификация". Я бы только для ударного логического завершения этого высказывания дополнил его мнением великого испанского писателя Сервантеса: "Лживых историков следовало бы казнить как фальшивомонетчиков".
   Разве можно терпимо отнестись к рассуждению, доведенному автором фильма до абсурда: "Интерес (Сталина) к одной "Молодой гвардии" был четко спланированной агитационной кампанией, которая была задумана, возможно, и до трагедии детей". Здесь остается только добавить, что Штирлиц выполнил задание Сталина, подбросив Мюллеру идею расправы над "Молодой гвардией".
   - В нынешнее время, когда многие охвачены безверием, что дает вам силы для столь упорной борьбы, которой вы себя посвятили?
   - Нравственный долг и обязанность очевидца из последнего поколения свидетелей дают мне большие права, чтобы активно выступать против глумливо торжествующей неправды. И дают право судить тех, кто покушается на честь беззащитных молодогвардейцев. И еще. Я по себе знаю, как пример молодогвардейцев помогает на перепутье поднять дух и выбрать действие вместо тупой покорности, идти тернистой тропой к правде, а не просторной дорогой ко лжи. Лжей много, а правда одна.

("Коммунист", 03.04.2009)

  

лгун лгуну надежный свидетель

(Из интервью члену Национального союза журналистов Украины Светлане Гараже)

  
   21 июля 2009 года телеканал "Интер" повторно показал фильм "Молодая гвардия": счетчик смерти". Первая демонстрация состоялась в этом же году, в январе. "Коммунист" (N25, 03.04.2009 г.) тогда откликнулся на показ публикацией под заголовком "Лжей много, а правда одна". В связи с повторным выпуском фильма на экран есть необходимость продолжить разговор.
   Очевидно, неспроста телеканал, на котором снимался фильм, показал его уже дважды.
   Владимир Петрович, "Интер" упорствует. Фильм был показан в январе и в июле. Как вы думаете, чем это вызвано?
   - Знаете, памятные даты, связанные с "Молодой гвардией", приходятся на два периода в году - февраль и август-сентябрь. Возможно, "успев" дважды показать фильм непосредственно перед этими датами, телеканал "Интер" решил задеть честь молодогвардейцев, развенчать, опорочить, искоренить как пример для подражания подвиг юных советских патриотов. К тому же, не будем забывать, что именно повторение - основополагающий, базовый прием манипуляционных воздействий на общественное сознание.
   "Повторение, - отмечает С.Кара-Мурза, - один из тех "психологических трюков", которые притупляют рассудок и воздействуют на бессознательные механизмы". Один из "законов пропаганды" службы Геббельса так и назывался - "закон вдалбливающего повторения".
   - Вызывает возмущение уже зачин фильма, самые первые слова его автора Ивана Кравчишина. Вот они: "14 сентября 1943 года Краснодон был освобожден от фашистов. Когда из шахты на поверхность вытащили тела семидесяти одного погибшего, обнаружилось, что почти все они - дети, которым было чуть больше 16-ти. История войны не знает более жестокой расправы над детьми. Но история и не знает такого умелого искажения фактов. То, что мы до сих пор знали, - в большой степени хорошо сделанный спектакль".
   - В ответ скажу, что история, может, "не знает такого умелого искажения фактов" и такой степени концентрации ложных сведений, которые содержатся в этих нескольких фразах, очень важных для автора. Еще ничего не успев доказать, уже в первые минуты просмотра И.Кравчишин круто ориентирует телезрителей на восприятие нужной ему концепции событий.
   На самом деле Краснодон освободили 14 февраля 1943 года, а не 14 сентября. Из шахты достали тела: 16-летних - 3, 17-летних -14, 18-19-летних - 23, в возрасте от 20 до 25 лет - 13 человек, в возрасте от 29 до 41 года - 6 человек и в возрасте от 43 до 55 лет - 5 человек. Неопознанными остались 7 человек.
   Для чего авторам понадобилось столь настырно по ходу фильма подчеркивать ложный тезис о поголовно детском возрасте подпольщиков? В этом как раз и состоит одна из главных задач фильма - занизить борьбу молодогвардейцев до уровня "увлекательной игры". На эту цель работает и прозвучавшее в фильме ложное утверждение о том, что первые группы подпольщиков "создавались из дворовых компаний, шаек, как их в народе называли". Чувствуете эту пренебрежительную интонацию?
   - Кстати, в другом телефильме о "Молодой гвардии", показанном на телеканале "1+1" в программе "Особый взгляд" 15 и 29 ноября 2005 года, содержалось аналогичное рассуждение: "А чем в действительности заявили о себе комсомольцы? Все это скорее напоминало детскую игру в "казаки-разбойники". Вывешивали флаги...". Здесь нескрываемое, неприкрытое стремление измельчить действия молодогвардейцев. И обратите внимание на совпадение позиций у двух телеканалов!
   - Лгун лгуну надежный свидетель. Замечательная журналистка Лариса Ягункова в статье "Молодогвардейцев в обиду не дадим!" опубликованной в "Правде" в 1999 году, писала именно о таких "исследователях"-пачкунах: "Они как бы не замечают ни сознательности молодогвардейцев, ни их организованности, готовности к подвигу, ни самого этого подвига. Ну вывесили флаги, ну сожгли биржу. Экие мелочи!".
   Молодогвардейцы в дождь и снег в таинственной кромешной тьме, пересиливая страх из-за возможных встреч с патрулями, шли расклеивать листовки, нападали на вооруженных врагов, собирались на явочных квартирах. Они прятали от близких и окружающих и безудержную радость от успешных операций, и мучительную тревогу из-за начавшихся арестов. Молодогвардейцы - это мужество и отвага! Скажите, какого склада люди могут не считать их борьбу героической, не считать подвигом само их решение организоваться и встать на этот путь смертельно опасной борьбы?!
   - Какого склада люди? Об одном из журналистов, который с подобной кривой усмешечкой оценивает действия молодогвардейцев, вы отлично написали в своей книге: "Он сидит в мягком кресле с чашкой кофе, сушит мозги и высасывает из пальца сенсации. Без страха. Без наказания. С надеждой на солидные премии".
   - В одном из выступлений военных лет А.Фадеев гневно спрашивал: "Где возьмешь ты пламень чувства и силу разума, если жизнь и борьба лучших людей народа на самом высоком гребне истории пройдет мимо тебя?". Так вот, писакам, о которых мы с вами говорим, не дано понять бескорыстия и отваги "лучших людей народа на самом высоком гребне истории" точно так же, как свинье не дано увидеть небо.
   - О том, сколь чисты и светлы были помыслы юных подпольщиков, так очаровавших Фадеева, говорят хотя бы процитированные вами в книге отрывки из двух пришедших в вашу семью писем с фронта. Одно из них было написано в декабре 1943 года капитаном И.Г.Дубченко из Действующей армии, второе - с фронта от одноклассника молодогвардейцев Бориса Клыго.
   - Когда шли аресты подпольщиков, Нина показала брату Александру (он был старше меня, ему было тогда 15 лет, мне - 11, а Нине - 19) место, где спрятала она комсомольский билет, и спросила, что он знает о флагах и бирже. Отрицательный ответ явно обрадовал Нину: наверное, она убедилась, что если арестуют брата, он ничего не сможет рассказать.
   Ну и как после этого я должен сегодня относиться к прозвучавшему в фильме на "Интере" утверждению махрового лжеца В.Семистяги, о том, что подпольщики стремились окружить себя подростками, так как таких детей немцы якобы не будут трогать. А я утверждаю, что благородные молодогвардейцы брали весь риск на себя и не могли преднамеренно подставлять вместо себя малолеток.
   - Давайте, Владимир Петрович, вернемся к еще одной установке для телезрителей из процитированного выше зачина фильма, а именно, к следующим словам И.Кравчишина: "То, что мы до сих пор знали о "Молодой гвардии", - в большой степени хорошо сделанный спектакль".
   - Эту же установку озвучил в день показа фильма и ведущий новостной интеровской программы Руслан Сеничкин. С улыбочкой анонсируя-рекламируя фильм, он тоже заверял, что если другие фильмы о "Молодой гвардии", мол, были постановочными, то фильм, снятый на телеканале "Интер", основан на документах и свидетельствах очевидцев - "не пропустите"!
   - Эти горделивые заявки смехотворны уже потому, что все эпизоды фильма, связанные с действиями молодогвардейцев, - постановочные, именно постановочные! Они, естественно, и не могли быть иными, если захотелось показать действия подпольщиков в динамике, в движении, однако зачем же тогда с таким деланным негодованием открещиваться от понятия "спектакль"? Все эти кадры сняты "под хронику", как бы на черно-белой пленке, выцветшей от времени.
   - В этих эпизодах молодогвардейцев изображали конкретные сегодняшние ребята. Пусть бы И.Кравчишин по-честному сказал, какого возраста девочек и мальчиков он подбирал для участия в съемках. На мой взгляд, им всем по 14-16 лет, что абсолютно, как мы уже отмечали, не соответствует правде, зато работает на бесчестную и оскорбительную для памяти о молодогвардейцах концепцию фильма. Еще отмечу, что каждый из эпизодов этой "хроники" повторяется в фильме по два, а то и по три раза. Закон "вдалбливающего повторения" в действии - запомните, мол, все это было просто "увлекательной ребячьей игрой". Какой-такой подвиг?! Добавим сюда же подленькое замечание, что дети шахтеров и до войны ходили в лохмотьях. Ведь есть же в конце концов довоенные коллективные школьные фотоснимки, где дети аккуратно одеты. Хорошо помню, как по выходным до войны среди цветущих краснодонских акаций гуляли принаряженные и веселые парни и девушки.
   - Что касается замечания о "хорошо сделанном спектакле", то, очевидно, оно прежде всего относится к самой известной художественной постановке о краснодонских подпольщиках - к знаменитому кинофильму "Молодая гвардия" (1948 г.), поставленному по одноименному роману А.Фадеева. Но ведь никто и не скрывал, что это откровенно постановочный фильм - указаны исполнители ролей, названы имена членов съемочной группы. Великий фильм! Народная артистка СССР Инна Макарова, блестяще, зажигательно сыгравшая в фильме Любку Шевцову, рассказала ("Первый канал", Россия, 05.07.2008 г.), как незадолго до своей кончины Нонна Мордюкова (британская энциклопедия "Who is who" назвала ее одной из десяти самых выдающихся актрис ХХ века), исполнительница роли Ульяны Громовой, в юбилей фильма вышла на сцену Дома кино и просто сказала: "Я не очень здорова. Вот таблетку мне дали. Но ведь это - "Молодая гвардия". Как я могла не приехать?".
   - Вы можете себе представить, чтобы спустя годы кто-нибудь из участников съемок фильма Кравчишина сохранил в своей душе такое высокое, трепетное отношение к этой своей работе?
   - Да, здесь не помогут даже ссылки на то, что фильм "не постановочный, а документальный". Вот недавно, в сентябре нынешнего года по ТВ ("Первый канал", Россия, 13.09.2009 г.) была передача о народном артисте СССР Василии Лановом, где он утверждал: "Выше военной хроники ничего нет и не будет. Убежден в этом". Он говорил о настоящей хронике, на основе которой был снят 20-серийный советско-американский документальный фильм "Великая Отечественная" (1979 г.) (название фильма при показе в США - "Неизвестная война"). В работе над фильмом участвовали три крупных Мастера, три убежденных антифашиста - великий документалист Роман Кармен, выдающийся американский киноактер Берт Ланкастер в качестве ведущего и Василий Лановой, который, по выбору Р.Кармена, озвучивал фильм на русском языке. Так вот, по прошествии 30 лет после работы в том фильме Василий Лановой с заметным волнением вспоминал, что не раз, когда при озвучивании он должен был произносить слова "Сталинград", "Ленинград", "освобождение Украины", у него спазмы сжимали горло и приходилось делать перерыв, чтобы он справился с волнением и мог говорить снова. Великий фильм!
   - А фильм на "Интере" делали хладнокровные препараторы фактов. Их конъюнктурная картина никого не взволновала, но свой негативный след в сознании телезрителей, очевидно, оставила. Что и требовалось.
   - Фактами можно распоряжаться по-разному. Ведь мы помним из формальной логики, что жизнь вмещает в себя все факты жизни, поэтому с помощью отдельных фактов, вырванных из совокупностей и взаимосвязей других фактов, можно "доказать", что угодно. Именно поэтому А.Довженко говорил: "Мне не нужны медные пятаки ваших правд, дайте мне золото Истины!". В контексте нашего разговора о войне золотой, святой Истиной является особый и непреложный факт - факт нашей Победы, факт уничтожения фашистской перспективы для человечества, в котором главную, героическую и жертвенную, роль сыграл Советский Союз. Фильмы, подобные показанному на "Интере", могут сопровождаться злорадным одобрением и даже аплодисментами определенной части публики. Но волнение, спазмы в горле, слезы, гордость, высокую народную любовь и долгую память вызывают совершенно другие картины - те, авторы которых стремятся исследовать, понять и восславить все, что вело и привело к Победе, найти и понять героев, приближавших ее, не забывая, конечно, и обо всех трагедиях, ужасах, ошибочных действиях, трудностях и предательствах на долгом пути к ней.
   - Автор фильма сообщил: "Нам удалось пообщаться с последними еще живыми свидетелями тех событий и по крупицам воспроизвести, а что на самом деле случилось в те страшные январские дни сорок третьего".
   - Но в фильме из свидетелей только вы и А.Титова. Причем показательно, что если вам, очевидцу событий, посвятившему годы жизни изучению первоисточников и публикаций, в фильме предоставили четыре минуты времени (вы говорили мне, что запись вашего рассказа длилась не менее часа), то бездоказательным, сумбурным рассуждениям А.Титовой уделено 10 минут. Очевидно, потому, что Титова в унисон с Семистягой "разоблачает" Олега Кошевого, его мать и А.Фадеева. Ее речь, как всякая натуральная сплетня, буквально пересыпана словечками типа "предположим", "кто-то говорил", "я не знаю, насколько это правда", "некоторые говорят" и т.п.
   - Я вообще не понимаю этого довольно хвастливого заявления автора - "удалось пообщаться с последними еще живыми свидетелями тех событий". Что значит "удалось"? А почему же ему не "удалось" обратиться к другим живым свидетелям, которые намного больше рассказали бы, чем Титова. Ведь в Краснодоне живут сестры настоящих молодогвардейцев: Евгения Мошкова, Анатолия Попова, Антонины и Лилии Иванихиных, Майи Пеглевановой, Леонида Дадышева. Но Кравчишину на самом деле нужны были не крупицы истины, а громадных масштабов ложь, которую предоставили для фильма лжеисторик Семистяга и примазавшаяся к подполью Титова.
   - Профессор Н.В.Костенко назвала ваш подход к построению книги о "Молодой гвардии" бесстрашным на том основании, что вы не побоялись предоставить полную возможность высказаться всем своим противникам. Результат - отсутствие недосказанностей, неоднозначностей и убедительность победы ваших союзников и вас в этой заочной полемике. Ради этого результата вы пошли на то, чтобы доводы ваших противников заняли в книге намного больше места, чем аргументы союзников. Как обстоят дела с подобной арифметикой в фильме И.Кравчишина?
   - Фильм длится 50 минут. На выступления защитников памяти о подвиге молодогвардейцев - директора музея "Молодая гвардия" А.Никитенко, брата подпольщицы К.Иванцова и мое - суммарно отведено 10 минут. Остальное время отдано авторскому тексту, Семистяге, Титовой и сценам под "хронику", которые иллюстрируют ложное видение событий авторами фильма. Вот такая "арифметика".
   - В фильме особо педалируется тема наличия антисоветски настроенного казачества в противовес деятельности "Молодой гвардии". Может быть, она даже главная для авторов фильма.
   - С темой белоказачества накрепко связана навязчивая идея автора, о которой он высказался в фильме так: "В Краснодоне была война идеологий: с одной стороны - советской в лице молодогвардейцев, с другой - старого уклада жизни царской России в лице донских казаков. Это была классовая борьба, то есть продолжение гражданской войны 20-х годов".
   - И где тут место, где та закрытая ниша, в которую авторы упрятали немецко-фашистских захватчиков, с которыми на самом деле боролись юные герои Краснодона?
   - Так как лгун лгуну надежный свидетель, то творец новой истории "Молодой гвардии" Семистяга "научно обосновал" утверждение автора фильма. "Давайте еще раз вспомним, - предложил он, - что собой представляла полиция Краснодона. На 80% это были те, которые считали себя не русскими, украинцами или другим этносом, а именно донскими казаками. Они ходили в казацкой форме: с красными лампасами, в папахах, с саблей и в тому подобном".
   - Далее он сказал: "И вы знаете, местные жители, и в документах это отмечено, говорили о том, что наибольшие зверства, собственно, творили они, те, кого называют казаками. И я думаю, что это действительно продолжение той войны, потому что те люди не забыли, что произошло с ними и что сделала с ними Красная Армия, советская власть. Больше того, давайте умножим это на ту войну, которую начал и вел Сталин со своим собственным народом. И понятно, что эта ненависть переполняла их. А эти дети, юноши и девушки, они уже были представителями другого поколения, молодого, но другой идеологии, ленинско-сталинской идеологии, коммунистической идеологии, той идеологии, которая вызывала лютую ненависть у казаков".
   - Эти разглагольствования выстроены на абсолютно липовой основе, на сплошь вымышленных фактах. Неоткуда было взяться 80% состава казаков в полиции. И не было ни одного полицейского, который ходил бы "в казацкой форме с красными лампасами, в папахе и с саблей" на боку.
   - А как выглядел казачий парад в Краснодоне, состоявшийся в октябре 1942 года, о котором упоминается в фильме?
   - Я видел его своими глазами: сестра послала меня посмотреть на парад и запомнить всех знакомых - участников парада. Лишь наш сосед, дряхлый старик, подвергнутый насмешкам, был в казачьей фуражке, а сотня остальных участников была в гражданской или бывшей красноармейской одежде.
   - Ваши детские впечатления совпадают с показаниями бывшего старшего следователя полиции Краснодона Михаила Кулешова (вы показывали мне копию протокола допроса от 27 марта 1943 года из архива Ворошиловградского Управления КГБ). По его словам, парад организовывался, чтобы "поднять дух казаков". Были разосланы распоряжения в сельские управы, чтобы те также прислали своих казаков на парад, желательно в форме, при погонах и с наградами. Кулешову было поручено составить письмо Гитлеру, чтобы прочитать его на параде. В письме содержалось обещание "быть верными и абсолютно покорными Адольфу Гитлеру". И вот оценка Кулешова: "Участников парада было 60-70, одеты они были в разную форму, и потому парад не дал должного эффекта. Многие только смеялись, глядя на это пестрое, разнородное "войско", в основном состоявшее из стариков. Даже начальник полиции Соликовский смеялся над этим парадом".
   - Подменять борьбу молодогвардейцев с немецко-фашистскими оккупантами какой-то выдуманной, высосанной из пальца "классовой борьбой" с белоказаками, сводить ее к "продолжению гражданской войны 20-х годов" - затея столь же фальшивая, глупая и нелепая, сколь смехотворной оказалась затея с организацией того давнего "парада белоказаков" в Краснодоне.
   - В.Семистяга предложил: "Давайте вспомним, что собой представляла полиция Краснодона". Неужели действительно, как он утверждает, это сплошь были идейные, убежденные антисоветчики, которым приход оккупантов развязал наконец руки для продолжения "гражданской войны"?
   - Нет, это в основном были беспринципные негодяи, поверившие, что Советская власть больше не вернется. Их интересовала не судьба страны и своего народа, а только собственная шкура, собственное обустройство. Вот, например, тот же Михаил Кулешов (он, кстати, был нашим соседом). При советской власти он принимал активное участие в раскулачивании, получил юридическое образование, работал юристом на шахте, адвокатом в суде. А пришли немцы, и он стал старшим следователем полиции. Я могу привести данные о подобных же биографиях бургомистра Краснодона, старост, следователей полиции, налоговых инспекторов, полицаев. Они не были заклятыми врагами советской власти. Как работали при ней, так стали служаками и при новой власти. Разве мы не наблюдаем подобных "превращений" сегодня? Тот же Семистяга по-холопски служит идеологии любой существующей власти. Кстати, подавляющее большинство полицейских не проявляло "наибольших зверств" и "лютой ненависти" к представителям молодого поколения с коммунистической идеологией. В большинстве своем они, как усердные холопы, выполняли приказы жестоких хозяев. Всем известны сегодняшние многочисленные примеры крайне бесчеловечного обращения милиции в "демократической" Украине с подсудимыми. Так при чем здесь "борьба идеологий"?
   - Владимир Петрович! Ведь это какой-то особый феномен - невообразимое количество и разнообразие гнусных попыток и способов если не перечеркнуть, то до неузнаваемости исказить и унизить суть подвига "Молодой гвардии". А магнетизм, притягательность юных подпольщиков не исчезают!
   - Думаю, что опасность "Молодой гвардии" для сил зла заключается в том, что она до сих пор излучает энергию, которая способна вызвать у человека решимость в борьбе, непоколебимость в своих убеждениях.
   - Вот-вот! Непоколебимость в убеждениях, верность Советской Родине - предмет особого беспокойства, главная причина потока издевательств над памятью о "Молодой гвардии". Будучи не в силах истребить эту неугасающую память, немало нынешних "переосмыслителей" истории готовы уже согласиться, что героический подвиг был, однако из него следует изъять верность советскому строю, коммунистическим идеалам и на этом в конце концов всем "успокоиться". Вот некоторые формулировки: "Нужно освободить историю "Молодой гвардии" от идеологических и политических наслоений... это станет важной ступенью в формировании патриотических взглядов у современной молодежи". Или: "Сотрудники музея Великой Отечественной войны 1941-1945 годов (г.Киев) попытались максимально объективно рассказать о реальных событиях краснодонского подполья, показать его участников без идеологической нагрузки, теми реальными 16-18-летними юношами и девушками, какими они были на самом деле".
   - "Без идеологической нагрузки"! Это означает - не называть молодогвардейцев комсомольцами, не упоминать, что они верили утверждению Сталина о непременной нашей победе и распространяли эту веру среди населения, замалчивать тот факт, что восемь красных флагов подпольщики вывесили ночью в самых высоких точках города в честь 25-й годовщины Великого Октября, что в листовках они писали "Да здравствует свободная Советская Родина!". И это называется "максимальной объективностью"?! Отнять у молодогвардейцев "идеологическую нагрузку" значит отнять у них цель и энергию борьбы.
   - Директор Краснодонского музея "Молодая гвардия" Анатолий Никитенко дал отповедь очередной попытке опровержения "мифа о комсомольской основе" краснодонского подполья. "Если вы хотите знать, - пишет он в газете "Известия Луганщины", - чем отличается здоровая злость от ядовитой злобы, прочитайте статью М.Бублика в газете "Україна молода" за 26 сентября 2007 года. В ней - классический образец злобы... Подполье было комсомольско-молодежным, и отрицать это просто глупо. Подавляющее большинство молодогвардейцев было комсомольцами. В подпольной типографии молодогвардейцев помимо листовок печатались и временные комсомольские удостоверения - они представлены в экспозиции нашего музея". Там же А.Никитенко пишет, что отмечавшееся в те сентябрьские дни 2007 года 65-летие со дня создания "Молодой гвардии" было и для краснодонцев и для многочисленных гостей города "настоящим праздником, проникнутым радушием и по-прежнему удивительно чистой любовью к легендарным молодогвардейцам".
   - 1 сентября "Интер" показал новый фильм И.Кравчишина "1377 сожженных заживо". Этот показ заслуживает особого разговора. Здесь же давайте кратко отметим то, что объединяет оба фильма.
   Во-первых, вновь повторяется тезис, ставший навязчивой идеей Кравчишина, о том, что "по всей территории Украины шла гражданская война". В качестве одного из доказательств вновь приводится знакомый тезис: "Донские казаки живыми бросали в шурфы шахт детей, своих заклятых врагов из организации "Молодая гвардия".
   В начале фильма прозвучали исторически правдивые слова: "Зверства, которые творили фашисты в украинских селах во время оккупации, были спланированы ими еще до войны. Гитлер, согласно с планом "Ост", разработанным Гиммлером, планировал оставить в живых только 14 млн. славян из 150 миллионов". Но потом автор так заморочил головы телезрителям, что они, скорее всего, к концу фильма забыли об этом плане и поверили тому, что в уничтожении мирного населения виновны... советские партизаны. Авторы фильма так и говорят: "Из-за тактики набегов партизан и были такие большие утраты среди мирного населения, потому что немцы в ответ совершали карательные операции не против партизан, а против обычных людей".
   - А так бы что, интеллигентные фашисты не выполняли свой человеконенавистнический расистский план "Ост", что ли?
   - Во-вторых, Кравчишин и двое молодых историков из породы новых "семистяг" (Гинда Владимир и Дерейко Иван), исходя из того, что, по их данным, партизан было до 50 тысяч (на самом деле в начале войны партизан было около 80 тысяч, в конце - 518 тысяч), а "на стороне фашистов служило до 100 тысяч добровольцев из числа местного населения", то "во время войны большая часть населения выступила против советской власти на стороне фашистов, а не за нее".
   - И где тут, скажите, место, где та преднамеренно закрытая авторами ниша, в которой они "разместили", не упоминая о них, миллионы украинцев, сражавшихся в рядах Советской Армии, составлявших до 30% ее личного состава? Они сражались на своей земле, на территории Советского Союза. Они освобождали и освободили Украину. Они что, не в счет? Почему?!
   - В-третьих, в фильм был допущен единственный оппонент - доктор исторических наук, профессор Анатолий Чайковский. Он сказал, что позиция авторов фильма состоит в том, чтобы "...всеми силами унизить советских партизан, а по большому счету - своих отцов и дедов и память о них и показать, насколько их действия были бездарными. А с другой стороны, возвеличить деятельность Организации украинских националистов, Украинской повстанческой армии". На это изложение своего мнения ученому было выделено в фильме 30 секунд времени.
   - Знакомая "арифметика" по-Кравчишину.
   - В-четвертых, "Интер" опять показал фильм накануне особых дат - накануне 65-летия освобождения Украины и накануне Дня партизанской славы, отмечавшегося 23 сентября. Кроме того, день показа фильма совпал с днем 70-летия начала Второй мировой войны, в преддверии которого в Европе (и в Украине) была развернута грандиозная по масштабам подлости и черной неблагодарности кампания по уравниванию ответственности Германии и СССР, нацизма и коммунизма за развязывание Второй мировой войны, а значит, и за неисчислимые жертвы в этой войне. И в эту новую картину войны вставил свой фильм как недостающий пазл, как отсутствовавший фрагмент, украинский телеканал "Интер". Лгун лгуну надежный свидетель.
   - Но вот неожиданная подробность того дня - 1-го сентября. Ведущий европейский круглосуточный информационный канал "Евроньюз" в течение суток в рамках программы "You" ("Вы"), идущей под девизом "Ваше мнение будет услышано" проводил Интернет-опрос. Вопрос, который сам по себе звучит кощунственно, был таким: "Несет ли Москва долю ответственности вместе с Берлином за разжигание Второй мировой войны?". Так вот, ответы европейцев на этот вопрос распределились следующим образом: "нет" - 76%; "да" - 22%; "не знаю" - 2%. Такие результаты должны бы подействовать на наших "евроустремленных", как холодный душ, - опомнитесь!
   В заключение нашего разговора давайте приведем гневное слово всемирно известного греческого композитора, участника Движения Сопротивления в годы второй мировой войны Микиса Теодоракиса в адрес европейских парламентариев - инициаторов раздуваемой кампании по отождествлению действий коммунистов и нацистов: "Таким образом они уравняли добро и зло, тень и свет, жертв и палачей, Аушвиц и Сталинград, скотину и героя, фашизм и сопротивление. Вечный позор извратителям истории!"

("Коммунист", 12.02.2010)

  

комментарии

  
   В беседах с С.А.Гаражей мы касались и других, оставшихся за рамками газетной площади, ложных суждений в фильме "Молодая гвардия": счетчик смерти". Бессмысленно добиваться от автора фильма и персонажей, предубежденных против истории краснодонского подполья, соблюдения принципа древнеримских юристов: обязанность доказывания лежит на том, кто утверждает, а не на том, кто отрицает. Потому что они свою необузданную враждебность, неукротимую ненависть к "Молодой гвардии" высказывают со своих обывательских болотных кочек.
   Оставлять же не опровергнутой их ложь недопустимо. Ведь кино оказывает существенное воздействие на человека. Для меня, например, нетерпимо вот это голословное, беспочвенное, нелепое утверждение Кравчишина: "Интерес Сталина к "Молодой гвардии" был огромный. Он лично правил роман Фадеева и давал четкие указания".
   Каким образом правил? Роман публиковали в газете и журнале по мере того, как несколько глав были написаны. Неужели Фадеев регулярно носил Сталину рукописи глав для правки? А какие указания давал Сталин? Свои соображения Кравчишин не обосновал ни одним аргументом.
   В.Семистяга своим надуманным высказыванием фактически опроверг Кравчишина: "Классическим образцом стал миф в первом издании романа "Молодая гвардия", там нет никакого партийного руководства. И когда Сталин почитал, Сталин запросил Фадеева: "Товарищ Фадеев, вот ваши комсомольцы больно умные. Вот возьмите отчет Ворошиловградского обкома партии, почитайте и покажите роль областной партийной организации".
   Настоящий, заправский историк такое не мог бы сказать. Так как он знает: Сталин не сомневался в умственных способностях организаторов и руководителей "Молодой гвардии" и согласовал присвоение им звания Героя Советского Союза. Подлинный историк также знает, что материалы о партийном руководстве "Молодой гвардии" были подготовлены комиссией Ворошиловградского обкома партии и направлены в республиканский комитет партии в начале 1950 года, когда переработка романа близилась к завершению а постановление Ворошиловградского обкома КПУ "О партийном руководстве подпольной комсомольской организацией "Молодая гвардия" было принято 10 февраля 1959 года, когда уже не было в живых ни Сталина, ни Фадеева.
   Кстати, сам писатель не признавал первую редакцию романа совершенной. В декабре 1946 года А.Фадеев на читательской конференции сказал, что он не считает роман законченным, и что "придется вернуться к нему не раз и не два".
   В 1947 году в одном из своих выступлений он сказал о "Молодой гвардии" так: "...для меня это еще совсем не остывший кусок металла, до которого еще нельзя дотронуться рукой, многого еще не вижу. Мне нужно еще некоторое время, чтобы я мог объективным глазом посмотреть на все, и тогда придется с годами некоторые вещи постепенно поправлять, дополнять, вычеркивать". В начале 1948 года он приступил к доработке романа.
   Замалчивая показания бывших начальника жандармского поста Отто Шенна, заместителя начальника Краснодонской полиции Подтынного, следователя полиции Кулешова о том, что они "сбились с ног, но не могли найти следов подпольщиков", историк Семистяга выложил свежевырытую "находку":
   "Мы сегодня точно установили, что основная причина провала этой организации, это специальная поисковая операция, проведенная специально гитлеровской группой "Абвергерес-201". Будто бы перевербованные советские разведчики с Днепропетровской области вернулись в Краснодон и работали на абвер.
   Интересно было бы услышать хотя бы одну фамилию такого разведчика. Вот аргументированное опровержение из авторитетного сообщения Наркома внутренних дел УССР В.Т.Сергиенко секретарю ЦК КП(б)У Н.С.Хрущеву от 31 марта 1943 года, в котором сказано: "На поиски подпольной организации был мобилизован весь аппарат жандармерии и полиции, но "Молодая гвардия" продолжала свою деятельность. На помощь жандармерии и полиции пришел Почепцов Геннадий Прокофьевич...". Это сообщение основано на результатах полуторамесячного расследования профессиональными специалистами сразу после освобождения Краснодона от оккупантов.
   "Четкие сыскные акции" (по определению современных лжеисториков) длились почти месяц, потому что не сразу за Почепцовым появились предатели Лядская, Вырикова и Полянская, которых сегодня оправдывают невежественные историки и конъюнктурщики.
   Утверждение Кравчишина о том, что причиной провала подполья стало ограбление немецкой машины с подарками для фронтовиков, Семистяга подкрепил очередным вымыслом: "В Краснодоне была и криминальная полиция, которая занималась преступлениями среди местного населения. И работала она чрезвычайно оперативно...".
   Да, однажды была убита молодая семья с ребенком. Поселковая полиция "оперативно" арестовала Нину Ковальскую, любовницу убитого мужчины. Но никакого следствия не велось, а Ковальская в городской полиции выполняла роль уборщицы: убирала в камерах, где сидели подпольщицы, приносила ведрами воду, которой приводили в чувство истязаемых при допросах.
   В конце фильма Кравчишин высказал правильную мысль: "Поисков неизвестного будет еще много. Главное, чтоб взрослые перестали играться в детские игры, искать, кто был комиссаром, или сколько комиссаров на самом деле было".
   Но автор фильма слукавил с намерением выставить себя правдолюбцем. На самом деле обличению комиссара "Молодой гвардии" он отвел много времени. И сам, развенчивая Олега Кошевого, сказал, что "за комиссарство в штабе кипела буря по-настоящему", что Фадеев исказил факты и "вывел на передний план образ Олега Кошевого... сделал из него икону для молодежи на долгие годы".
   Такое мнение сложилось не только у автора фильма на основе слухов. О комиссарах "Молодой гвардии" "кипит буря" много десятков лет. Копание в штабных отношениях рождено оставшимися в живых подпольщиками Краснодона. Разнобой в показаниях о деятельности своей и некоторых молодогвардейцев выявил их человеческую слабость: стремление показать свою значимость.
   Потом, и особенно в годы горбачевской перестройки, недобрые, злые, никчемные пигмеи раздули бурю в стакане, потому что к погибшим подпольщикам, к их деятельности, к самоотверженному поступку трудно придраться. И потому для дискредитации яркого примера героизма большой группы юных патриотов, воспитанных молодой советской властью, выискали изъян в ее истории - то, что унесли с собой казненные подпольщики - и развернули дискуссию о том "кто есть кто" в "Молодой гвардии".
   Хотя знающие всякую подпольную деятельность (в том числе секретарь Ворошиловградского подпольного обкома компартии С.Е.Стеценко) много раз объясняли, что в "Молодой гвардии" не могло быть "чина" комиссар. В тех условиях, да еще в раздробленной на замкнутые "пятерки" организации, не было возможности влиять на боеспособность и политическое состояние организации. Комиссаров назначали в партизанских отрядах для выполнения организационной и политико-массовой работы, для руководства партийной и комсомольской организаций. Потому надо говорить о руководящем ядре в "Молодой гвардии".
   И в Указах о награждении выделено ядро организаторов и руководителей подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия" в количестве пяти подпольщиков, названных в алфавитном порядке. Писатель Фадеев в своем романе показал крупным планом пятерых комсомольцев, составлявших костяк штаба подполья. И как художник Фадеев имел полное право особенно ярко нарисовать образ Олега Кошевого. Да и не он первый выделил этого подпольщика. Вот что писал через месяц после выхода Указа о награждении молодогвардейцев секретарь ЦК ЛКСМУ В.С.Костенко секретарю ЦК КП(б)У Н.С.Хрущеву в записке "О популяризации героизма членов подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия": "Особенно заинтересовала литераторов фигура Олега Кошевого, которому уже посвящены хорошие стихи (в том числе Лебедев-Кумач).
   Судя по откликам писателей, материал о жизни и деятельности "Молодой гвардии" настолько богат и интересен, что ей будет посвящена огромная литература".
   Через 2 года после этого высказывания В.С.Костенко писатель А.А.Фадеев, а затем кинорежиссер С.А.Герасимов вызвали к жизни художественные образы подпольщиков, документально приближенные к реальным героям Краснодона. А в нынешние времена затеяна недостойная, непрекращающаяся возня с целью лишения доверия к истории Краснодонского подполья, принижения достоинства романа Фадеева, умаления авторитета героев.
   За художественный образ Олега Кошевого до сих пор мстят его покойной матери. Так, В.Семистяга обнародовал свое самое свежее "открытие". В фильме он процитировал по памяти некий, без обязательных для документа данных и потому сомнительный, протокол допроса Е.Н.Кошевой следователем "смерша". Не зная той действительности, Семистяга говорил, что будто бы Кошевая призналась, что она "разъезжала на легковых автомобилях... с итальянскими офицерами... за город, в поле, в посадку", чтобы "срезать колоски для того, чтобы прокормиться". В то же время, по словам Семистяги, "она кормила у себя на квартире курочкой, мясом и всеми другими деликатесами немецких офицеров и генералов".
   Я ранее уже обосновывал, что если бы такое было на самом деле, то следователи "смерша" по закону того военного времени тут же отправили бы Кошевую туда, куда Макар телят не гонял.
   К тому же, итальянские офицеры в Краснодоне не стояли. Не стояли, и даже не проезжали через Краснодон немецкие генералы. А полевые офицеры останавливались на ночлег или на двух-трехдневный отдых в конце июля и в августе 1942 года, когда лавина войск в спешке двигалась к Сталинграду. Потом немецкие офицеры квартировали в начале февраля 1943 года, когда фронт остановился перед Краснодоном. Но тем завшивевшим немцам было уже не до женщин: после вылазки на боевые позиции они сутками отсыпались и очищали себя от вшей.
   Не было тогда и посадок, ни слова такого. Слово "посадки" возникло в 50-х годах, когда выросли деревья лесозащитных полос, посаженных в 1947-1949 годах по Сталинскому плану преобразования природы.
   Историка Семистягу нужно спросить: где Кошевая брала "курочек и мясо"? Ведь в оккупированном немцами городе был голод. А что представляли из себя "другие деликатесы": каша из толченого ячменя, затерка-болтушка из кукурузной муки, лепешки из картофельных и тыквенных очисток?
   Так что Семистяга понадобился автору фильма именно таким - циничным псевдоисториком.
   Кстати, причастны к оговору Е.Н.Кошевой и невежественные перевертыши в пору горбачевской "гласности". Вот, к примеру, лживые высказывания в 1989 году, которые со злым умыслом широко распространили российские историки Иоффе И.А. и Петрова Н.К. [97, с.265].
   Пилипенко Н.В., первый секретарь Ворошиловградского обкома комсомола в 1946-1949 годах:
   "Когда освободили Краснодон, тогда многие говорили о ней так: "Немцы всех арестовывали. И только ее и ее семью никогда не вызывали ни в жандармерию, ни в полицию".
   Третьякевич Вл.И., брат Виктора Третьякевича: "Ни в одной семье молодогвардейцев не жили немецкие офицеры и генералы. У Кошевых они находились весь период оккупации".
   Что касается еще одного главного персонажа фильма - А.Г.Титовой, то она ярко охарактеризовала себя особенно вот этим монологом:
   "Пусть меня судят, пусть меня расстреливают, пусть мне что угодно делают, но я не верю, чтобы Олег был расстрелян в Ровеньках. Не верю. Кошевой где-то. Она его отправила. Интересно, если у нее любовник был офицер, предположим, неужели она не сделала все то, для того, чтобы оправдать, каким-то образом отправить своего сына вместе с ними в Германию? И кто-то ж говорил, я не знаю насколько это правда или выдумка, что якобы Кошевой встречался с Фадеевым за границей. Представился и сказал, что я Кошевой. Я в это не верю, конечно, потому что не дурак и Кошевой, чтобы вот так вот. Некоторые говорят, что даже на похороны Кошевой якобы он сюда приезжал. Это ложь все. Такого быть не может. Не знаю, не знаю. Если я не верю в то, что Кошевой там брошен вместе с другими. Не знаю. Я не верю в то, что Кошевой в Ровеньках похоронен.
   У меня, я похоронила сына. Я целый год день и ночь ходила туда. И утром, и вечером, утром и вечером. А эта здесь блаженствовала в Краснодоне, а любимый сын где-то там лежал в Ровеньках. Такое может быть? Вот вы отец?!".
   На братскую могилу в г.Ровеньки не ездили "каждодневно" матери Дмитрия Огурцова, Семена Остапенко, Виктора Субботина и Любы Шевцовой, тогда они что, "блаженствовали" и, следовательно, нельзя верить, что их дети похоронены там? Другие матери не ходили "каждодневно" к братским могилам, что на центральной площади г.Краснодона и в поселке Краснодон, значит, они тоже "блаженствовали", и, выходит, нужно сомневаться, что там похоронены их казненные дети?
   Таким образом, создатели фильма и управляющие телекомпанией "Интер", широко распространившие эту телевизионную поделку, выявили свое интеллектуальное оскудение, смысл которого в пословичном выражении: глупа та птица, которая гнездо свое марает.
   Это лишь один пример из множества подобных надругательств над близкими народному сердцу образами и символами. Такое стало возможным в условиях полной свободы, установленной псевдодемократическими режимами. Президент Украины Ющенко даже учредил День свободы - 22 ноября, в честь начала антикучмовского "оранжевого" мятежа.
   В пятую годовщину этого наигранного действа участник мятежа, председатель соцпартии Украины Александр Мороз сказал:
   "Команда победителей оказалась коман­дой мародеров, которая разво­ровала национальные богатства Украины, присвоила себе право торговать газом, землей, энерге­тикой. В этом они были одина­ковы, а грызня за властные воз­можности стала сутью внутрен­ней политики. Ее кульминацию мы видим в отношениях между "оранжевыми" - Ющенко и Тимошенко".
   Бывший президент Украины Леонид Кучма добавил: "Сейчас запад весь в очень неловком положе­нии. Их проект - "оранжевая революция" - вместе с прези­дентом провалился". ("Сегодня", 23.11.2009).
   В таком случае свобода от каких стеснений, ограничений и условностей?.. От ответственности! А мудрые давно установили истину: "Свобода только тогда бывает подлинной, когда гармонично взаимодействует с ответственностью. Без этого она превращается в анархию и приводит к хаосу".
   Много лет в Украине царит хаос и буржуазная стихия: приволье у власти, раздолье бандитам и вандалам, лжецам и мистификаторам. Прикрытый "патриотичной" демагогией расцвел воинствующий национализм, в ранг государственной политики возведено пещерное русофобство. Примитивная и наглая политическая "элита", невежественные историки, бездарные поэты и писатели, беспозвоночные журналисты и политологи завели свой народ через обывательское болото к зияющей бездне и породили хаос в головах людей. И те утратили ясность и последовательность в мыслях, в представлениях и рассуждениях, лишились общественного кругозора.
   Кто же сможет ликвидировать эту "пятую колонну" западных цивилизаторов и "глобального сверхобщества" (А.Зиновьев), восстановить рассудительность и здравомыслие людей.
  

Ответы на вопросы читателей.

  
   Возродившийся интерес к истории "Молодой гвардии", продолжающиеся нападки на нее, некоторая неосведомленность читателей, особенно молодежи, в эпохальных событиях прошлого побудили меня существенно дополнить третье издание ответами на вопросы читателей, добавить сведения, раскрывающие агрессивную идейность националистов, их дилетантскую оценку недавнего прошлого. Дополнения помогут читателю лучше понять враждебный характер современной воинственной пропаганды в продолжающейся информационно-психологической войне.
   Вопрос. С какой целью Вы коснулись голодомора? Ведь история "Молодой гвардии" никак не связана с ним.
   Ответ. Пользуясь формулой Л.Н.Толстого - степень правдивости человека есть указатель степени его нравственного совершенства, - мы приходим к выводу: пропагандистская кампания "голодомор 1933 года", как ничто иное, обнаруживает высшую степень разрушения этических принципов у нынешней власти и обслуживающих ее "демократических, независимых" средств массовой информации.
   Повторю: кампания "голодомор-геноцид", как в зеркале отражает губительное влияние США, украинских американцев и пещерных националистов на внутреннюю и внешнюю политику президента В.Ющенко и его "оранжевое" окружение. Влияние, с целью разрушения морали и патриотизма, исторически сложившихся на общепризнанных оценках, на массовых примерах, привычках и обычаях, и насаждения хуторянской, идейно не обоснованной, чуждой народу нравственности, основанной на демагогии, популизме и обмане. "Оранжевые демократы" в своих суждениях соединяют то, что разъединено в действительности. По определению Аристотеля такой продукт есть ложь, что подтвердила наша дискуссия по истории "Молодой гвардии" и подтверждается в пропаганде "голодомора". Соединение разъединенного они утвердили даже законом верховной власти.
   Так, 28 ноября 2006 г. Верховная Рада Украины при активной поддержке ее председателя А.Мороза и фракции социалистов приняла закон "О голодоморе 1932-1933 годов", который определил ту трагедию геноцидом украинского народа и узаконил вот это: "Публичное отрицание голодомора 1932-1933 годов в Украине является надругательством над памятью жертв голодомора, унижением достоинства украинского народа и запрещается". Что противоречит статье 34 Конституции: "Каждому гарантируется право на свободу мысли и слова, на свободное выражение своих взглядов и убеждений".
   Когда на табло в Верховной Раде высветилось число "233" за закон, депутаты фракций Ю.Тимошенко и пропрезидентской "Нашей Украины" долго ликовали: кричали, аплодировали, обнимались.
   Вот оценка этого акта национал-демократами.
   С.Кульчицкий, профессор: "То, что Верховная Рада приняла этот закон - колоссальное достижение. Это наша общая победа. Мы этого долго добивались. Теперь, кстати, намного легче будет работать в ООН..."
   Ю.Щербак, писатель, дипломат: "Это решение Верховной Рады является историческим в прямом смысле этого слова. Это момент, после которого Украина имеет абсолютное легальное право просить парламенты других стран и, наконец, ООН поддержать факт признания геноцида против украинского народа...".
   Ярослав Кендзер, народный депутат Украины: "Москва очень боится принятия этого закона. Тех правовых последствий, которые могут быть. Правовые последствия будут непременно. Я убежден: после сегодняшнего голосования нужно работать, чтобы аналогичные решения приняли парламенты мира. Тогда ООН уже легче будет принять соответствующее решение. А после этого наступают соответствующие последствия...".
   Остап Кривдик ("Украинская правда" 27.11.2006): "Каждая вывезенная с Украины во время голода скирда хлеба - аналог золотым зубам сожженных в Освенциме или Майданеке евреев, переплавленных в слитки нацистского золота".
   Пустозвоны за спиной правящего режима, выслуживаясь перед ним, по горло заняты сочинением доказательств геноцида украинцев.
   Для чего это нужно? С одной стороны, чтобы разрушить исторические связи Украины с родной сестрой по имени Россия и выкорчевать с корнем социалистические ценности. Если "по-научному", то "фальшь советской эпохи нужно выдавливать из себя по капле. Чем скорее наше общество освободится от стереотипов прошедшей эпохи, тем легче будет жить. Могущественным рычагом в этом может стать правда о Голодоморе" (С.Кульчицкий, д.ист.н., профессор. "День", 10.11.2005).
   С другой стороны, чтобы "легче было жить", нужно с помощью "могущественного рычага" - признания мировым сообществом голода 1932-1933 годов актом геноцида украинцев - из России "выдавливать" компенсацию. Ведь Израиль получил от Германии за уничтожение 6-ти млн. евреев 76 млрд. марок. Значит, за уничтожение десяти, двадцати, а, возможно, ста миллионов украинцев можно получить столько, что Украина десятки лет будет жить в Европе припеваючи.
   Вот почему отъявленные политики не покладая языка обрабатывают кого попало и как попало.
   - Как известно, после распада Советского Союза Россия унаследовала все права - а соответственно и все обязанности бывшего СССР. И потому РФ должна возместить и татарам - за переселение, за все беды, которым они подверглись, и украинцам - за голодоморы и репрессии (Ю.Костенко, народный депутат Украины. "День", 25.05.2004).
   - Принятая ПАСЕ резолюция дает возможность Украине поставить вопросы о возмещении всех убытков, нанесенных тоталитарным коммунистическим режимом Украине (Ю.Костенко, представитель постоянной делегации Верховной Рады Украины в ПАСЕ. "2000", 03.02.2006).
   - Россия уничтожила миллионы украинцев и должна выплатить компенсацию за них. Как Германия выплатила евреям (М.Ратушный, народный депутат Украины. Заседание Верховной Рады 16.12.2005).
   - Россия должна половину себя продать, чтобы расплатиться с нами за жертвы голодоморов (Я.Кендзьор, народный депутат Украины. ТВ ICTV, "Свобода слова", 23.12.2005).
   - В программе нашей партии записано обязательство добиться признания геноцида 20-ти млн. украинцев, как преступление против человечности (О.Тягныбок, народный депутат Украины, глава Всеукраинского объединения "Свобода". Нац.радио 26.12.2005).
   Закон о "голодоморе-геноциде" стал зеркалом мракобесной идеологии украинских националистов. Он раззадорил безликих приверженцев Ющенко. Так, директор Института национальной памяти, физик-теоретик И.Р.Юхновский и глава Секретариата президента В.И.Ульянченко состряпали проект антиконституционного закона, в котором отождествили советский и фашистский режимы, предписали подвергнуть преследованиям "инициаторов голодомора-геноцида" и граждан, которые сотрудничали с "органами государственной безопасности СССР, аппаратом Коммунистической партии Советского Союза в период несвободы", и "публичное непризнание официальной оценки тоталитарных режимов, которые организовали геноцид украинского народа, влечет за собой ответственность, предусмотренную законом".
   Служба безопасности Украины под руководством В.Наливайченко и его заместителя А.Кислинского (высоко вознесенного президентом Ющенко чинуши с фальшивым университетским дипломом) открыла криминальное дело по факту голодомора 1932-1933 годов.
   Несмотря на то, что ни ООН, ни ЮНЕСКО, ни комиссия Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) не удовлетворили просьбу Украины и не признали голод 1932-1933 годов геноцидом, это сварганенное дело было направлено в Генпрокуратуру и суд.
   За четыре дня до выборов Президента Украины, как резон в пользу действий кандидата Ющенко, Апелляционный суд г.Киева 13 января 2010 года за несколько минут рассмотрел 250 томов уголовного дела и признал "руководителей большевистского тоталитарного режима виновными в геноциде в Украине в 1932-1933 годах". По выводам СБУ и суда "количество человеческих потерь Украины от Голодомора 1932-1933 годов составляет 10 миллионов 63 тысячи человек. В том числе 3 миллиона 941 тысяча человек умерли непосредственно от голода и 6 миллионов 122 тысячи составляют нерожденные".
   Судья В.Скавроник вынес приговор за "голод, организованный интернациональной неукраинской группой": "...Иосиф Сталин (Джугашвили), Вячеслав Молотов (Скрябин), Лазарь Каганович, Павел Постышев, Станислав Косиор, Влас Чубарь и Мендель Хатаевич совершили преступления Геноцида".
   СМИ Украины раструбили об этом судебном процессе над умершими в прошлом веке, назвав его, по подсказке Наливайченко, "Нюренберг-2".
   По аналогии, учитывая ежегодный прирост населения в старые добрые советские времена, нужно заключить, что количество человеческих потерь Украины за годы независимости (цветущую страну разграбили и разорили так же, как немецкие оккупанты в 1941-1944 годах) составляет 15 миллионов человек (61 млн. минус 46 млн.) в том числе 6 миллионов умерли от созданных режимом жизненных условий (одного из признаков геноцида - тягчайшего преступления против человечества) и 9 миллионов нерожденных. Следовательно, за это злодеяние необходимо еще живых президентов Украины Л.Кравчука, Л.Кучму и В.Ющенко предать суду - провести судебный процесс "Нюрнберг-3".
   Из аргументов, которыми пытаются доказать, что Сталин специально уничтожал украинцев, не вытекает истинность этого утверждения и опровергается вескими доказательствами честных исследователей тех событий.
   Например, известный политолог В.Корнилов в статье "Праздник голодомора" ("2000", 01.12.2006) пишет: "Авторы "геноцидальной" трактовки голодомора доказывают с пеной у рта, что задумкой Сталина было полное уничтожение украинского этноса как такового. Для чего "вождь всех народов" решил заморить сей этнос голодом. И очень скромненько умалчивают, что на самом-то деле голод 1932-33 гг. пришелся на самый пик украинизации Советской Украины. Довольно странная логика была у Сталина: хотеть истребить украинский народ, все украинское - и при этом насаждать повсюду украинский язык, закрывать русские школы, русские газеты, запрещать вывески на русском языке. Вон даже на выставке, посвященной Ющенко, висит множество фотографий того периода, где все плакаты написаны по-украински.
   <...> ...Сталинская политика "коренизации" республик СССР, провозглашенная еще в 1923 г. ХII съездом РКП(б), достигла самого большого размаха именно в 1932-33 гг., то есть в период голодомора.
   <...> "Как объяснить, например, тот факт, что во время показа кинохроники 30-х годов и траурных речевок о голодоморе за кадром звучит знакомая всем музыка гимна СССР? Даже неуч знает, что до войны этой музыки еще не было, а в качестве гимна исполнялся "Интернационал".
   <...> Низменные чувства, порожденные спорами вокруг голодомора, этими танцами на костях, полностью извратили все понятия в сознании многих граждан, особенно подверженных пропаганде наших "абсолютно незаангажированных" СМИ...
   <...> В эфире передачи "Май­дан" одна из женщин договорилась до эпо­хальной фразы: "Праздник голодомора дол­жен отмечаться как геноцид"! В этой фразе -- вся страшная суть, квинтэссенция кампании, которую навязали нашему обществу".
   Ключевыми фигурами в развертывании пропаганды "голодомора" как геноцида украинцев стали Джеймс Мэйс и Роберт Конквест. В 1990 году на первой конференции в Киеве, посвященной "голодомору", Е.Сверстюк сказал: "Когда у нас будет Украинская Республика, я предложу первыми почетными гражданами Украины Джеймса Мэйса и Роберта Конквеста..."
   Доктор исторических наук, профессор С.Кульчицкий, распинаясь перед доверчивыми читателями за "правду о голодоморе", в изощренном многословии на страницах "Дня" лишь штрихом отметил работу Конквеста:
   "Книга Р.Конквеста "Жатва скорби" основывалась на литературных источниках (подобранных в основном Дж.Мэйсом) и была оценена широкой общественностью как сенсационная. Наоборот, в кругах советологов ее приняли неодобрительно: автора обвинили в политической заангажированности, поскольку он принял заказ на книгу от украинской диаспоры" ("День", 10.11.2005).
   Кстати, в десятках своих публикаций в самой русофобской украинской газете "День" Кульчицкий Красную Армию - освободительницу Украины от фашистского ига - именует не иначе как "армией оккупантов", а гитлеровских выкормышей из ОУН-УПА - "героями-освободителями".
   Многоговорящую характеристику Роберту Конквесту документально представила Мирослава Бердник в статье "Голод 33-го: пляски на костях". (Еженедельник "2000" N51, 23-29 ноября 2005г.). Вот выдержки их нее.
   "Он известен прежде всего своими книгами: "Великий террор" (1968) и "Жатва скорби" (1986). Об умерших от голода в Украине, о ГУЛАГе, о репрессиях он писал, используя в качестве источников информацию оказавшихся в эмиграции украинцев, живущих в США и принадлежащих к крайне правым партиям, людей, которые в свое время сотрудничали с нацистами.
   Прошлое самого Конквеста было обнародовано газетой Guardian 27 января 1978 г. в статье, которая описала его как бывше­го агента отдела дезинформации британ­ской разведки - Информационного иссле­довательского отдела (IRD). IRD был учрежден в 1947 г. (первоначально он назывался "коммунистическое информбюро"). Его главной задачей была борьба с коммунистическим влиянием путем изготов­ления и распространения соответствующей информации среди политиков, журналистов и других известных людей с тем, что­бы они в нужном русле формировали общественное мнение.
   <...> "Работа" Конквеста была вкладом в так называемую черную историю Советского Союза... Его книга "Великий террор" была фактически переработкой матери­алов, которые он написал для секретных служб...
   3a книгу "Жатва скорби" Конквест по­лучил гонорар -- 80 тыс. долларов - от Организации украинских националистов (ОУН). Та же ОУН в 1986 г. оплатила съемки фильма "Жатва отчаяния", где как бы между прочим использован материал из книги Конквеста. Он не скрывает свой "на­учный метод": "Правда может быть уста­новлена исключительно в форме молвы. Самый лучший, хотя и не безупречный ис­точник -- слухи".
   При том, что никто на Западе и не ду­мал подвергать сомнению факт массовой гибели от голода жителей Украины, ряд ученых, среди которых известные советологи Арч Гетти, Герберт Хертле, Олег Арин, возмутились некомпетентными изыскани­ями Конквеста. А советолог Александр Даллин, профессор университета в Стэнфорде, назвал исследование Конквеста "бес­смыслицей" и констатировал отсутствие свидетельств того, чго голод "был намерен­но направлен против украинцев".
   <...> Научную недобросовестность, фальсификации и в книге Конквеста, и в фильме "Жатва отчаяния" вскрыл канадский журналист Дуглас Тоттл в книге "Фальшивка, голод и фашизм: миф об украинском ге­ноциде от Гитлера до Гарварда", опубликованной в Торонто в 1987 году. Toттл до­казал, что использованные Конквестом и ав­торами фильма устрашающие фотографии голодных детей сделаны во время граждан­ской войны и голода 21-го года, кадры ки­нохроники -- времен Первой мировой войны, где австрийский солдат плачет над пав­шей лошадью.
   Характерный пример разоблаченных подтасовок -- использование в качестве "свидетельств" о голоде в Украине мате­риалов Томаса Уолкера. Они широко пуб­ликовались в пронацистской херстовской прессе в 1935 году. Однако возник боль­шой скандал, когда выяснилось, что жур­налист Томас Уолкер -- это уголовник Ро­берт Грант, осужденный на 8 лет и стран­ным образом исчезнувший из тюрьмы в Колорадо. Он решил подзаработать на фаль­шивках об СССР (спрос был большой), каким-то образом в Англии получил транзитную визу для переезда из Польши в Мань­чжурию и пять дней провел в Москве. Ког­да стало известно, кто он на самом деле, и Грант был снова арестован, то на суде он признался, что в Украину "его нога вообще никогда не ступала". А через пятьдесят лет эти "свидетельства" снова оказались востребованными в Америке".
   В 2009 году в издательстве "Мистецька агенцiя "Терен" (директор агенства поэт Андрей Криштальский) - впервые на украинском языке - при финансовой поддержке международного фонда "Украина-3000" и посольства США в Украине вышла книга Роберта Конквеста "Большой террор". предисловие написала Катерина Ющенко, назвавшая "Большой террор" "бесценным достоянием мировой исторической мысли".
   Книгу этого псевдоисторика, активного бойца "холодной войны", который писал президенту США Рейгану: "Неправда, что все люди суть люди. Русские [советские] не люди. Это чуждые существа", президент Украины Ющенко назвал "знаковым событием". "Этим изданием, - сказал Ющенко, - мы выражаем глубокое уважение и благодарность его автору, британскому историку Роберту Конквесту - одному из авторитетнейших исследователей голодомора".
   Отвечая на вопросы главного редактора "2000" С.Кичигина М.Таугер кратко охарактеризовал псевдоисследователей Р.Конквеста и Дж.Мэйса. Он, в частности, сказал, что они "хорошие писатели, но предвзятые исследователи", и что они "в действительности не носили звания профессора". И вот еще.
   "В моей статье подвергается критике работа британского исследователя Ро­берта Конквеста...
   <...> Американский ученый Джеймс Мейс писал о моей статье в своей работе, опубликованной в 1995 году в Украине (Полiтичнi причини голодомору в Українi (1932--1933), "Український iсторичний журнал", N 1, 1995, с. 34--48). Мейс обсуждал мою статью таким об­разом, который можно считать неточ­ным и вводящим в заблуждение...
   <...> ...Мейс приводил цитаты из воспо­минаний о том, что урожай 1932 года не был низким, и тут же ставил вопрос: почему же так много людей из самых разных мест говорили, что помнят о не­достаточности этого урожая? ... Мейс организовал в конгрессе США слушания, во время которых показания дали лишь несколь­ко украинских иммигрантов, и еще меньшее число украинцев говорило о большом урожае.
   <...> Иными словами, Мейс использует статистику очень неполным и вводя­щим в заблуждение образом. И именно его данные представляют собой "бес­почвенное статистическое многосло­вие".
   <...> Мейс... ис­казил мои доводы и нанес оскорбле­ние в адрес моей работы и в адрес ме­ня лично как ученого. С моей точки зрения, любой рационально мыслящий и честный читатель обязан прийти к вы­воду о несправедливости и необосно­ванности нападок Мейса, а также о том, что он и те, кто повторяют эти за­явления, не могут восприниматься все­рьез в качестве ученых".
   Разве Президент Украины В.Ющенко не знал все это, возвеличивая иностранных лжеисториков? Вот Роберта Конквеста он наградил орденом Ярослава Мудрого V степени. Еще большего удостоен Дж.Мэйс.
   "Известному ученому и исследователю Голодомора 1932--1933 го­дов Джеймсу Мейсу по­ставят памятник в сто­лице Украины. Соответ­ствующее Распоряже­ние подписал Президент Украины Виктор Ющенко... - сообщает КиевПрессИнформ. - Также Распоряжением главы госу­дарства намечено предоставление отдельным учебным заведе­ниям и научно-исследовательским институтам имени Мейса. Документом предусмотрено и переименование или присвоение имени ученого США одной из киевских улиц, а также установле­ние мемориальной доски на доме, в котором жил исследова­тель в столице Украины".
   "Министерству образования и науки Украины, Министерству обороны Украины поручено обеспечить проведение в учебных заведениях и военных частях тематических мероприятий для популяризации деятельности Джеймса Мейса, его вклада в исследования Голодомора в Украине. Министерству культуры и туризма -- изучить вопрос о создании документального телефильма, а Госкомтелерадио организовать серию теле- и радиопередач о жизни и деятельности Джеймса Мейса. Кроме того, Кабмину совместно с Национальной академией наук Украины поручено обеспечить издание научных трудов и публицистических работ Джеймса Мейса" ("День", 07.12.2005).
   В 2005 году главный редактор газеты "День" Л.Ившина выпустила книгу "День i вiчнiсть Джеймса Мейса", за которую Одесская организация Национального союза журналистов Украины наградила ее Дипломом и Почетным знаком отличия. Журналистка "Дня" Н.Тысячная вот так отозвалась о книге:
   "Эту книгу, которая представляет собой наиболее глубокое, многостороннее и человечное исследование геноцида украинцев, надо изучать и прорабатывать - и студентам, и ученым, и каждому "рядовому" украинцу. (Отдельные работы покойного Джеймса Мейса уже штудируют на семинарах и факультативах в Запорожском и Каменец-Подольском университета)х".
   Если чуть более полувека назад США поддерживали диверсионные группы, созданные Гитлером на Украине, используя для этого начальника военной разведки нацистов на Восточном фронте Рейнхарда Гелена, то сегодня духовным диверсантам из США ставит памятники сама "незалежная" Украина.
   Чтобы поставить жирные точки над "i" в вопросе о "голодоморе-геноциде", Марк Б.Таугер, американский историк, профессор университета Западной Вирджинии провел фундаментальные исследования по проблемам продовольственных кризисов в СССР. На большом архивном материале он рассмотрел эти проблемы научно и объективно, и аргументировано опроверг выдуманную концепцию о намеренно созданном "голодоморе-геноциде" украинского народа.
   Редакция еженедельника "2000" (главный редактор С.А.Кичигин) получила разрешение М.Таугера на перевод и публикацию его работы и отвела большую газетную площадь для статей ученого "Зерновой кризис или голод?" ("2000" 14.ХII.2007), "Сталин, советское сельское хозяйство и коллективизация" ("2000" 21.XII и 28. XII.2007), "Марк Таугер о голоде, геноциде и свободе мысли в Украине", "Урожай 1932 года и голод 1933 года" и др. ("2000" 11.I.2008). И выпустила книгу Марка Таугера "Голод, голодомор, геноцид?"
   Исследователь, в частности сказал:
   "Доказательства, на кото­рых базируется наша интерпретация голода, демонстрируют - советский режим в вопросе выживания зависел от крестьянства и полагался на крестьян в процессе борьбы с голодом. А победить голод удалось, получив хороший урожай в 1933 году, несмотря на трагические голодные условия, в которых им приходилось трудиться. Наше доказательство, в частно­сти, показывает, что благодаря кол­лективизации стала возможной мо­билизация и распространение таких ресурсов, как трактора, помощь семенами и продовольствием. А это обеспечило колхозников возможностью собрать больший урожай во время страшного голода, беспрецедент­ного для российской (да и для совет­ской) истории. Иными словами, данное исследование доказывает, что коллективизация, несмотря на ее раз­рушительное воздействие на сель­ское хозяйство, в реальности испол­нила роль механизма модернизации советского аграрного сектора, оказав ему поддержку".
   "Статьи Сталина не дают никаких оснований полагать, что он считал крестьян "быдлом". Напротив, в его работах вплоть до 1929 года сквозит не только понимание и поддержка, по крайней мере "беднейшего" и "среднего" крестьянства, но и замет­но осознание роли крестьянства в экономике страны".
   Труды Марка Таугера камня на камне не оставляют на категорических суждениях украинских националистов, пресмыкающихся историков, журналистов и политиков, которые на антисоветчине, явной русофобии и завуалированном антисемитизме замешали грандиозную и безрассудную кампанию "голодомор-геноцид", и даже узаконили ее Верховной Радой Украины с помощью бесхребетных социалистов во главе с А.А.Морозом. Вот несколько выдержек из книги М.Таугера:
   "...СССР пережил серьезные не­урожаи, вызванные по большей части плохой пого­дой - в 1920, 1921, 1924, 1927 и 1928 гг., а также низкие урожаи в 1922, 1923 и 1929 гг. Хорошими были только урожаи 1925-1926 гг." (с.420).
   "...Голод и гибель людей от недоедания нача­лись в 1928 г. в городах и нескольких сельских ре­гионах по причине недородов и нежелания части крестьян расставаться со своими запасами. Ситу­ация с поставками продовольствия в целом по стра­не ухудшалась на протяжении пяти лет - и не толь­ко из-за экспорта продуктов в 1930-1931 гг., но и по причине неурожая 1931-1932 гг. Суровые планы хлебозаготовок 1931-го и 1932 г. необходимо рас­сматривать в контексте голода, бушевавшего в горо­дах и деревнях Советского Союза с конца 1931 г. Как отмечалось, от голода умирали не только крес­тьяне, но и рабочие" (с.228).
   "... Советский режим с помощью распределительной системы кормил (пусть и не досыта) во время голода более 50 млн. человек, в том числе многих крестьян, как и тот факт, что некоторые крестьяне в 1933 г., столкнув­шись с угрозой голодной смерти, начали работать гораздо лучше, несмотря на враждебное отношение к режиму, говорит об осознании всеми участниками процесса уникальности этой трагедии" (с.229).
   "Решая проблему кризисов, советские чиновники часто сталкивались с такими крестьянами (особен­но из числа "богатых"), которые утаивали продо­вольствие от продажи ради того, чтобы позже про­дать его с большей выгодой. Советское руководство считало такое поведение крайне тревожным, по­скольку оно вынуждало правительство, рабочих и незажиточных крестьян больше платить за продук­ты. Кроме того, все происходило на фоне роста цен и продовольственного дефицита. С точки зрения советских чиновников и многих рабочих, такие крестьяне только ухудшали и без того плохую ситу­ацию, лишая голодающих пищи, и в определенном смысле, даже способствуя возникновению голода.
   Советская политика раскулачивания стала отра­жением гнева обозленных рабочих и советских чи­новников, возмущенных действиями спекулянтов. Во времена голода руководители и бедное населе­ние других стран шли на очень суровые меры в борьбе со спекулянтами. Советское правительство было более суровым и жестоким, чем меры боль­шинства других государств" (с.421).
   "Люди, врывавшиеся в крестьянские избы и от­биравшие зерно, знали, что горожане голодают, и думали, что крестьяне утаивали зерно от поставок в город для того, чтобы взвинтить цены.
   Именно эта ситуация (голод в городах, сокрытие запасов продовольствия крестьянами, нападки на крестьян со стороны горожан с тем, чтобы забрать свое зерно) не была уникальной и характерной только для Советского Союза. Похожие события происходили в Германии во время Первой мировой войны, а также и в других странах. В Союзе все про­исходило гораздо хуже по причине неурожаев" (с.423).
   "... Архивные свидетельства доказывают, что подавляющее большинство крестьян не оказы­вало сопротивления процессу коллективизации. Очень важная таблица из архивов ОГПУ с данными о крестьянских протестах в начале 1930 г. показыва­ет, что действительно несколько миллионов крес­тьян принимали участие в этом движении сопроти­вления (эта таблица опубликована в книге Lynne Viola. Peasant Rebels Under Stalin, Oxford University Press). Но правительство применило репрессивные меры по отношению к малому числу участников та­ких протестов и в большинстве случаев решало проблемы с этими людьми, не прибегая к насилию. По данным ОГПУ, большинство крестьян не при­нимало участия в протестах" (с. 425).
   Подтверждением важного заключения М.Таугера является вот этот вывод историка А.Вдовина в аналитическом материале А.Кожевникова: "В конце 1920-х годов, перед началом коллективизации, в стране ежегодно производилось 72-73 млн. тонн зерна, более 5 млн. т мяса, свыше 30 млн. т молока, но в конце 30-х-начале 40-х годов производилось 75-80 млн. т зерна, 4-5 млн. т мяса и 70 млн. т молока. Однако в конце 20-х годов эту продукцию производили 50-55 млн. единоличников, а в предвоенные годы - 30-35 млн. колхозников и рабочих совхозов. Повышение производительности труда в деревне обеспечило высвобождение для индустрии, других отраслей народного хозяйства и Вооруженных сил 20 млн. человек. С этой точки зрения политика форсированной коллективизации при всех ее ошибках и жестокости представляется оправданной". (ж. "Наш современник", N6, 2004, с. 198).
   Сергей Лозунько талантливо аргументировал свои опровержения заумных исторических извращений ученого лжеисторика С.Кульчицкого (Считать ли голод 1932-1933 гг. геноцидом украинцев? "2000", 24.11.2006):
   "Свидетельством реального отношения Сталина к происходящему на Украине в 1932-- 1933 гг. могут служить его личные письма то­го периода к советским и партийным руко­водителям, - пишет С.Лозунько. - Это не речи с высоких трибун и не газетные передовицы, а изложение его по­зиции на конфиденциальном уровне. Эта пе­реписка не дает никаких оснований полагать, что у Сталина были малейшие замыслы "унич­тожить украинцев по национальному призна­ку"..."
   Владимир Корнилов описал результаты анализа опубликованных региональных и национальной "Книг памяти жертв Голодомора 1932-1933 гг." в статье "Молния и быки как орудие геноцида. Голодоморная фальсификация национального масштаба" ("2000", 18.09.2009). Он, в частности, сказал: "Проанализировав некоторые из ре­гиональных "Книг памяти", могу без тени сомнения заявить: данный про­ект национального масштаба являет­ся откровенной, ничем не прикрытой попыткой сфальсифицировать отече­ственную историю и любой ценой за­высить число жертв голода. При этом авторы проекта, явно выполнявшие его для "галочки", невольно сделали полезнейшее дело - они полностью развенчали миф о том, что голод в Украине в начале 30-х годов был орга­низован тогдашней властью специаль­но и по национальному принципу, то есть развеяли миф об этногеноциде".
   "...Авторы региональных "Книг памяти" вписывали в реестры всех умерших и погибших с 1 янва­ря 1932 г. по 31 декабря 1933 г., вне зависимости от причин смерти, дуб­лируя некоторые фамилии - и смог­ли набрать меньше миллиона жертв (882 тысячи 510 человек!), что вполне сопоставимо с ежегод­ной (!) смертностью в современной Украине. В то время как неумолимо нарастающее с каждым годом офи­циальное число "жертв голодомора" достигает 15 млн. (а я уже слышал на некоторых ток-шоу и 20 млн.)!"
   В.Корнилов привел конкретные примеры записанных в мартирологи погибших в шахтах, убитых быком или молнией, умерших от болезней, причем людей разных национальностей. Скажем, в Бердянске к "жертвам голодомора" составители "Книги" отнесли 1467 человек. В кар­точках 1184 указаны национальности. 71% из них - этнические русские, 13% - украинцы, 16% - представи­тели других этносов.
   <...> Вот этнический состав "жертв голодомора" по Граденицкому сельсовету одесского Приморского района: из 75 человек, чьи национальности указаны в "Книге памяти", 71 - русский, 2 украинца, 2 молдаванина. А в селе Вы­года (ныне - поселок в Беляевском районе Одесской области) авторы "Книги памяти" насчитали 37 жертв го­лода, из которых 33 - немцы, 1 - рус­ская (97-летняя Ефилия Савченко умерла с диагнозом "паралич сердца"), 1 - украинец (некий Владимир Мазуренко умер от воспаления легких), 1 - молдаванин и 1 - англичанин".
   А вот курьезный факт: "В селе Андрияшевка Сумской об­ласти ... вместо списка жертв в "Книгу памяти" поместили список ныне живущих избирателей села".
   Таким образом В.Корнилов поставилш к позорному столбу авторов "геноцидной" теории: "Приведенные ими данные свидетельствуют о том, что ни голод, ни болезни, ни молнии, ни даже быки не выбирали национальность своих жертв. А соответственно ни о каком "этническом геноциде" в те годы не может быть и речи.
   Стремясь сфальсифицировать лю­бой ценой количество жертв голода, идеологи "Книги памяти", сами то­го не желая, открыли глаза украин­цам на реальные факты трагедии, разоблачили свои собственные фаль­сификации".
   Вследствие неблагоприятных климатических условий в СССР значительно сократился хлебный баланс. И.В.Сталин в отчетном докладе XVII съезду партии о работе ЦК ВКП(б) 26 января 1934 года привел такие цифры:
  
  

1930 г.

1931 г.

1932 г.

1933 г.

   Валовая продукция зерновых,

млн.центнер

835,4

694,8

698,7

898,0

   Поголовье скота, млн.голов
   лошади

30,2

26,2

19,6

16,6

крупный рогатый скот

52,5

47,9

40,7

38,6

   овцы и козы

108,8

77,7

52,1

50,6

   свиньи

13,6

14,4

11,6

12,2

   Тракторы в сельском
   хозяйстве, тыс.шт.

72,1

125,3

148,5

204,1

   Рост населения в СССР:
   в конце 1930 г. - 160,5 млн.
  
   в конце 1933 г. - 168,0 млн.
   Рабочих и служащих:
   в 1930 г. - 14 млн. 530 тыс.чел.
  
   в 1933 г. - 21 млн. 883 тыс.чел.
   Количество учащихся в школах всех ступеней:
  
  
   в 1929 г. - 14 млн. 358 тыс.чел.
  
   в 1933 г. - 26 млн. 419 тыс.чел.
   Советское правительство поставило две главные задачи: провести индустриализацию, чтобы повысить обороноспособность страны, и создать крупнотоварное производство сельхозпродукции. Для выполнения этих задач советский народ прилагал огромные усилия, и, строя новое общество, нередко допускал и ошибки.
   С 1931 года по первое полугодие 1941-го в Советском Союзе было построено 8500 предприятий. За годы Великой Отечественной войны в тыловых районах страны было построено и введено в строй 3500 крупных промышленных предприятий. После 5-ти первых послевоенных лет началось строительство 9000 новейших заводов и фабрик.
   В 1939-1940 годах в колхозах УССР было создано около 20 тысяч новых животноводческих ферм. Тракторный парк в сельском хозяйстве в 1940 году по количеству машин и их мощности превысил тракторный парк Германии, Италии и Франции вместе взятых, а парк комбайнов был в несколько раз больше, чем во всех странах Западной Европы.
   Тот созидательный труд советского народа возвеличивает сама наша современность, которую превратили в ничтожность с враждебной противоположностью общественных интересов. В столицах обломков бывшего Союза быстрыми темпами громоздят циклопические монстры для банков, коммерческих офисов, торговых и бизнес- центров, возводят элитные жилые громады для нуворишей - выскочек, разбогатевших на спекуляциях, и параллельно разоряют исполинские заводы, чтобы их уникальное оборудование отправить в металлолом и распустить трудовые коллективы. Эту обратную сторону современности, к примеру, в самом большом и богатом осколке Союза убедительно выразил авторитетный ученый А.Зиновьев в таком вот высказывании: "На карте России исчезли десятки тысяч деревень - вместе с населением! Здоровье и трудоспособность проигрываются на тысячах "зеленых" полей казино; стабилизационный фонд, заблаговременно переведенный в Америку, жиреет и пухнет, а русские люди роются в помойках..."
   Сегодня описывают и показывают по телевидению не ту реальную жизнь, а рожденную бедным воображением беспринципных и наполненных злобой людей. Подавлять в себе гнев и замалчивать опровержение возмутительной лжи о голоде 1932-1933 годов, значит позволять и дальше искажать прошлое, разрушать историческую память, дискредитировать свой народ, глумиться и "повторно убивать" молодогвардейцев, Зою Космодемьянскую, партизан и подпольщиков.
   Нельзя перед коршуном быть голубицами,
   Не льстит нам печальный конец голубиц.
   Никто не посмеет назвать нас убийцами
   За то, что в бою истребляем убийц.
   Эти строки написал известный поэт Алексей Сурков в марте 1942 года, назвав убийцами гитлеровцев. Истинный советский патриот не может уподобиться голубице, когда идет сражение с историей своего народа, когда главным оружием могут быть не только эмоционально-оценочные слова, а "слова разящие и грозящие" (С.Кирсанов) и когда при защите прошлого, без которого не может быть счастливого будущего, нужно писать "о противнике с презрением, с насмешкой" (Ф.Энгельс).
   Но мои едкие замечания не относятся к жертвам голода. И я не опровергаю факт огромной трагедии советского народа в 1932-1933 годах, не подвергаю сомнению большое количество смертей от голода.
   Голод в Российской империи и Западных странах был естественным явлением, которое вызывали периодические засухи, повторяющиеся почти через каждые 2-4 года.
   Сегодня находятся "свидетели", которые рассказывают как спасали от голода украинцы, проживающие в Западной Украине, то есть с территории Польши. Л.Кучма, в бытность Президентом Украины, раструбил на весь мир такое: "В 1932-1933 годах украинцы с польских берегов Збруча и Буга - они знали о голоде - пускали плоты с продуктами". Но, дескать, советские пограничники стреляли в тех, кто пытался подхватить плоты. Невежда в географии нагло лжет. Граница по Бугу не проходила, а река Збруч - бурная, извилистая с обрывистыми крутыми берегами, по которой не только нельзя пускать плоты, но и невозможно их подхватывать.
   А более авторитетное опровержение содержится в выступлении на XII съезде КП(б)У представителя Компартии Западной Украины Лыпенко. Он, в частности, сказал, что "на всей Западной Украине на одного работающего приходится 1-2 безработных, голодных "нуждарiв"... Голодает беднота целых сел Волыни, Гуцульщины и других уездов, устрашающим способом ширится тиф и другие эпидемические заболевания. Село на Западной Украине не видит соли и керосина. Зато видит кучу экзекуторов, которые при помощи полиции последнее забирают с хат за налог".
   И вот еще: "Закрываются украинские школы. Из 3 тысяч школ, которые были перед империалистической войной на территории Восточной Галиции, остались сейчас немногим более 300 украинских школ, то есть уменьшилось почти вдесятеро; на Волыни от погрома сохранились не больше 3 украинских школ, средних украинских школ на Западной Украине есть только 5". (...Стенографiчний звiт - 1934, с.531, 532).
   Правда истории не для манипуляторов сознанием, что подтверждают и вот эти наукообразные результаты "голодомора".
   - В Украине в 1932-1933 годах от голодомора, задействованного сталинско-большевистской системой, погибло около 8 млн. человек (УТ-1, 26.11.2005).
   - В 1932-33 годах умерло от голода почти 6 млн. человек (УТ-1, 26.11.2005).
   - Еще и по сей день статистические данные потерь весьма различаются - от 4,6 до 10,8 млн. наших земляков (И.Сюндюков, "День", 22.11.2003).
   - "Кремлевский горец", безжалостный, как робот-убийца, со снайперской точностью продумал и рассчитал свой удар - он бил по цвету нации. Не в момент военного лихолетья, не во время засухи или неурожая он сознательно пошел на уничтожение 8-ми, а возможно, и 10-ти миллионов украинцев (И.Сюндюков, "День", 25.11.2005).
   - Установить, точно число жертв голодоморов просто невозможно... Роберт Конквест, наиболее известный, наиавторитетнейший из западных исследователей голодомора, утверждает, что через репрессии, раскулачивание и голод в Украине погибло тогда до 13,5 млн. человек. (УТ-1, 26.11.2005).
   - Политические спекуляции о количестве погибших продолжаются до сих пор. По статистике 1932 год унес жизни более 150 тыс. украинцев, 1933-й - 3,5 млн. Большинство исследователей называют цифры от 7 до 10 млн. А вот оппонент Дюранти Роберт Конквест в своей книге "Жатва скорби", посвященной теме голодомора в Украине пишет: из 25 млн. украинских крестьян погибли приблизительно 5. (ТВ "Интер", 26.11.2005).
   - В результате Голодомора 1932-1933 годов по различным оценкам погибло от 3-х до 7 млн. человек. ("Обзор-газета", N21 - 24.11.2005).
   - Каждую секунду умирало 17 человек. (В.Семистяга. Национальное радио, 25.11.2005). То есть, если "голодомор" длился 7 месяцев, то умерло 311 млн. 385 тыс. 600 человек.
   - Каждую минуту умирало 17 человек. (Национальное радио, 26.11.2005). То есть за 7 месяцев умерло 5 млн. 189 тыс. 760 человек.
   - Я убежден, что для миллионов, миллионов украинцев тема украинских голодоморов, тема украинских репрессий - это есть страница не просто памяти, это та страница, без которой мы не можем жить, не можем определиться в своем праведном будущем. 7,5 миллионов - это плата за ту политику геноцида 30-х годов. (В.Ющенко, Премьер-министр Украины. На открытии музея общества "Мемориал", 2001).
   - Трагическая жатва скорби отобрала у украинского народа около 10 млн. жизней. (В.Ющенко, Президент Украины. УТ-1, 26.11.2005).
   - Каждые сутки умирало 25 тыс. человек. (В.Ющенко, Президент Украины. Национальное радио, 25.11.2005). То есть за 7 месяцев умерло 5 млн. 300 тысяч человек.
   - Украинский Голодомор вошел в историю как страшный пример жестоко и цинично спланированной попытки уничтожить целый народ. Не имея продовольствия, изъятого за долги по хлебозаготовкам, около 3,5 миллиона крестьян в УССР и несколько сотен тысяч - в Кубанском округе погибли до лета 1933 года от голода. (В.Литвин, д.ист.наук, профессор, Председатель Верховной Рады Украины. "Голос Украины", 11.11.2005).
   - Голод в Украине был на порядок выше, чем в других республиках Советского Союза, а потому и называется голодомором. Дело в том, что у крестьян, кроме зерна, забирали все подчистую - лук, чеснок, сушку. Вот и получилась цифра 6-8 миллионов умерших. (С.Кульчицкий, "Киевские ведомости" 19.08.2006).
   - Оценка потерь населения Украины от голода 1932-1933 годов является не результатом серьезного исторического подхода, а плодом идеологической борьбы, спекуляцией на памяти умерших, способом достижения политических целей. (М.Бердник. Еженедельник "2000", N51, 23-29 декабря 2005).
   В газете "День" А.Крамаренко уточнил: дескать, по переписи населения в 1926 году в СССР жило 81,195 млн. украинцев, а в 1939 году их стало 28,1 млн. человек. Наглая махинация налицо: к реальной численности украинцев в СССР в 1926 году 31,195 млн.человек примитивные мошенники дорисовали хвостик в тройке и получили 81,195 млн. человек.
   Президент Ющенко в интервью газетам "День", "Сiльськi вiстi", "Україна молода", "Факты" и "Зеркало недели", как неуч, повторил эту чушь:
   "Чтобы ни у кого не было вопросов, почему геноцид, обратите внимание на две статистики. В частности, статистику переписи 1929 года, которая проводилась Иосифом Сталиным, и 1979 года, проводившуюся во времена Брежнева. Мы начинали численность украинской нации с 81 млн.человек и закончили 42 млн.человек. за 50 лет единственная нация, сократившаяся вдвое, - это украинская". ("День", 6.11.2007).
   Холопские редакторы газет распространили этот бред как истину, скрыв от читателей правду: в 1926 году в УССР было 31,195 млн.человек, в 1979 году стало 49,7 млн. За годы независимости население украины сократилось с 52 млн. человек до 46 миллионов.
   Так современная "дикость, пошлость и невежество" (А.С.Пушкин) ведет сегодня войну с прошлым своего народа, пресмыкаясь перед американскими хозяевами.
   Мстительные наследники бандеровцев, некоторые западно-украинские славяне, выращенные на европейской закваске, а теперь записные прислужники США, борьбой с Россией бездумно навлекают на весь украинский народ злую, грозную судьбу. Ведь когда вокруг России Украина замкнет кольцо окружения военными базами НАТО, ошеломленный российский народ переоценит свое покровительственное отношение к так называемым братьям-славянам, отдаст себе отчет в природном неверии своим пророкам, выразившемся, к примеру, в пренебрежении предсказаниям Федора Михайловича Достоевского.
   Он более ста лет назад, после освобождения балканских славян от турецкого ига, высказал пророчества, которые отчетливо проявились в наши дни. "...Не будет у России и никогда еще не было таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, - писал Достоевский в своем "Дневнике..." - Особенно приятно будет для освобожденных славян трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высокой европейской культуре, тогда как Россия страна варварская, мрачный северный колосс". "России надо серьезно приготовиться к тому, что освобожденные славяне с упоением ринутся в Европу, до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и социальными...".
   "Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь... именно с того, что выпросят себе у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, но они именно в защиту от России это и сделают.
   <...> Долго, о, долго еще они не в состоянии будут признать бескорыстия России и великого, святого, неслыханного в мире поднятия ею знамени величайшей идеи...".
   Даже из этих фрагментов прозорливых мыслей писателя российский и украинский народы могут сделать нужные выводы.
   Придет время, когда украинский народ прозреет и начнет постигать все многообразие несметных богатств, созданных коллективными хозяйствами и теперь разбазаренными и уничтоженными главарями верховных властей. Вот пример реальной ценности крохотного плода коллективизации, которую определил знаток мирового рынка, почетный консул Швеции в Украине Карл Стурен. Он и его дядя Йохан Боден для наживы устроили свой бизнес на лакомой Херсонской земле. Этот выбор Карл Стурен обосновал так: "Мы рассматривали Румынию, Болгарию, Молдову, а также весь юг Украины, но выбрали это место [Херсонский регион] как наиболее подходящее. Здесь благоприятный климат, есть уникальная система орошения, построенная еще в 60-е. Построить подобную систему сегодня, думаю, не позволила бы себе ни одна страна в мире. При перерасчете на сегодняшний день - это многомиллиардные долларовые инвестиции" ("Корреспондент" 8.12.2007, с.37).
   А пока одурманенный народ и вялые партии левой ориентации пассивно созерцают, как "демократические" опричники под руководством президента В.Ющенко по примеру гитлеровских фашистов выкорчевывают историческую память: разрушают памятники, переименовывают улицы. И не догадываются, что Соединенным Штатам Америки, приверженцам древнеримской фабианской тактике - не форсировать достижение цели, медленно истощать противника. Что значит - приступить к следующему этапу ликвидации останков советской старины: городов, построенных в советскую эпоху, электростанций, метрополитенов, железных дорог, монументальных театров, дворцов культуры, санаториев, административных и жилых зданий.
   Обратиться к "голодомору" побудили меня и некоторые фальсификаторы "Молодой гвардии". Вспомните, М.Романцов в беседе с Е.Стахивом сказал, что он, "перекормленный патриотизмом" молодогвардейцев, "задумывался: где его к черту столько взялось, коммунистического патриотизма, в Украине спустя восемь лет после голодомора?".
   По аналогии можно спросить: откуда взялось столько патриотизма у 8,6 миллиона советских солдат и офицеров, сложивших голову на полях сражений с немецкими захватчиками, и у 1-го миллиона советских партизан и подпольщиков, боровшихся против гитлеровцев и их холопов на оккупированной немцами территории? Откуда коммунистический патриотизм у 700 тысяч украинских комсомольцев, ушедших в Красную Армию для борьбы с оккупантами и так называемой Украинской Повстанческой Армией (УПА)?
   За заслуги при защите советского народа Ленинский Коммунистический Союз Молодежи Украины был награжден орденом Красного Знамени, а 2071 украинец удостоены звания Героя Советского Союза и около 2,5 миллиона украинцев награждены боевыми орденами и медалями.
   Говоря о павших на фронтах, писатель М.Алексеев сказал: "И это ведь все они, не разуверившиеся. Иначе не умирали бы за нее, за Советскую нашу Родину, и не стали бы победителями". То есть сам факт советского патриотизма, проявленный во время Великой Отечественной войны, опровергает ужасные картины "голодомора", которыми сегодня устрашают людей.
   Беспартийные советские воины, уходя в атаку на врага, заявляли устно или письменно: "Если погибну, прошу считать меня коммунистом". К тому же, если в январе 1941 года в Красной Армии и Военно-морском флоте было 560 тыс.коммунистов, то через год их стало 1 млн.234 тыс., а в январе 1945 года - более 3 млн. и это при том, что на фронте погибли свыше 3 млн.членов и кандидатов в члены ВКП(б). Выходит, те, кто сегодня предают анафеме коммунистов - проклинают миллионы бойцов, обеспечивших им, мерзацам, достойную жизнь.
   Но своими гнусными измышлениями они не смогут затмить истоки массового героизма советских людей на фронте и в тылу. А корни - в том укладе общественной жизни, который привел к созданию нового человека. Советский строй впервые в истории человечества покончил с классовыми и национальными антагонизмами, эксплуатацией и безработицей, поставил на службу трудящимся достижения материальной и духовной культуры. В стране сложились отношения равноправия, коллективизма и товарищеской взаимопомощи.
   Нынешние "реформаторы", как никогда в истории, уничтожили отечественную промышленность и сельское хозяйство, разобщили народ, обозначили Западную Украину как "совесть" страны (В.Ющенко), противопоставив ее другим регионам, распалили национальную и религиозную вражду и, окутывая советскую действительность в жуткую черноту, тщатся создать пресловутое "гражданское общество" - общество собственников, в котором закон жизни - "человек человеку волк", в котором воюют все против всех, в котором ведется непрерывная война с неимущими, в котором "хищничество богачей, разбой бедняков" (Ж-Ж. Руссо). И они с поразительной наивностью пытаются сплотить народ всего-навсего призывами: "Думай по-українськи!" (В.Ющенко) - что означает в истолковании Л.Григорович "думати не по-совковськи".
   Но за этими пустыми, бесплодными лозунгами не спрятать злой оскал Тягныбока, Кендзьора, Ратушного, Бутейко и тысяч им подобных националистов, у которых наследственная, генетическая ненависть ко всему советскому, к России, к русским и даже к языку межнационального общения. Потому ждать от национал-патриотов, "нацiонально свiдомих" правдивого изложения истории нашего народа не приходится. И поэтому справедливо несколько четверостиший из обращения запорожского поэта В.Виноградова "К павшим защитникам Отечества" переадресовать еще живым "соратникам созидателей":
   Отряхнитесь от лжи, от "анафемы",
   И возвысьтесь, под трепет властей,
   Прометеями, Голиафами
   Над иудами всех мастей!
  
   Вы, герои, не знавшие тлений,
   За измену, за подлую ложь
   Бросьте их пред собой на колени
   И вгоните их в пот и в дрожь!
   .........................................
  
   И священные алые флаги,
   Ими сброшенные к земле,
   Водрузите над их "рейхстагами",
   И на "Банковой", и в "Кремле"!
  
   Вопрос. О злодействах гитлеровцев написано много. Наверное, нынешние цивилизованные немцы ничего подобного не совершили бы. Может, поэтому сегодня говорят, что если бы Германия покорила нас, то мы ели бы сосиски с баварским пивом?
   Ответ. Подобную мысль первым высказал 125 лет назад Смердяков в "Братьях Карамазовых" Ф.М.Достоевского. "...Хорошо, кабы нас тогда покорили, - говорил он, - эти самые французы: умная нация покорила бы весьма глупую-с и присоединила к себе. Совсем даже были бы другие порядки-с".
   А вот те, кто даже поверхностно знаком с историческими документами - зловещими планами, приказами, распоряжениями гитлеровцев, - по которым должна была решаться судьба завоеванных народов СССР, знают, что душам в "потустороннем" мире не нужны ни "другие порядки", ни сосиски с пивом.
   Истинность этого устанавливают неоспоримые свидетельства. Гитлер не скрывал своих планов в отношении украины. 9 мая 1941 года он заявил Розенбергу: "Поймите, Розенберг, меня Украина интересует только как резервуар, как колония... Из местного населения оставим только преданных нам молодых и здоровых, способных выполнять всякую работу. Остальные нам не нужны". Вот бесчеловечная установка бездушного главного идеолога нацизма и рейхсминистра восточных областей - украинских и белорусских земель - Альфреда Розенберга: "Славяне должны работать на нас, поскольку мы в них нуждаемся, а если не нуждаемся - они должны умереть. Поэтому медицинское обслуживание не нужно. Рост славянского населения нежелателен, образование опасно. Что касается пищи, то они должны получать только самое необходимое. Мы - господа...".
   Эта установка распространялась и на народ Украины, что подтвердил рейхскомиссар Э.Кох 5 марта 1943 года в Киеве на собрании национал-социалистической партии, на котором он поучал присутствующих, как следует вести себя с украинским населением: "Я смогу выжать из этой страны все до последней капли, - заявил он. - Я прибыл сюда не для того, чтобы раздавать благословения, а чтобы помочь фюреру. Население должно работать, работать и еще раз работать... Мы не пришли сюда, чтобы раздавать манну небесную, а чтобы создать предпосылки для победы. Мы господствующий народ, а это значит, что расово самый простой немецкий рабочий биологически в тысячу раз ценнее по сравнению с местным населением".
   Для большей убедительности нужно прочитать и записанное в дневнике начальника генерального штаба сухопутных войск Ф.Гальдера в начале июля 1941 года: "Непоколебимо решение фюрера сравнять Москву и Ленинград с землей, чтобы полностью избавиться от населения городов, которое в противном случае мы потом будем вынуждены кормить в течение зимы. Задачу уничтожения этих городов должна выполнить авиация..." (Ф.Гальдер. Военный дневник..., т.3, кн.1. М., 1971, с.101).
   Я своими глазами видел обличья господ-захватчиков и те соответствующие впечатления глубоко врезались в память. Приведу несколько малых эпизодов из того нервозного, сурового, беспощадного времени.
   Наши войска отступили поспешно, чтобы не оказаться в окружении врага. За ними оборвался и поток беженцев. Тут же взорвали шахты - ядро всей жизни шахтерского города - исчезла и та невидимая сила, которая организовывала и объединяла людей. Одни горожане, подавленные страхом, угнетенные отчаянием, запрятались в домах, другие - пьянеющие от надежды зажить по-новому, пряча от соседей свою радость, пустились прибирать дворы, готовились к желанной встрече с "освободителями". И лишь жаркий ветер шелестел немецкими листовками, сметал их в канавы, в кусты, под заборы; иные, поднятые вихрем, парили высоко в небе и, словно коршуны, высматривали добычу. Да мы, беззаботная ребятня, лишившись увлекательного зрелища многодневной лавины войск и беженцев, играли возле памятника на центральной площади Первомайского поселка.
   Звук мотоциклов вспугнул нас, и мы спрятались за магазином, наблюдая из-за угла за приближающимися захватчиками. Мотоциклисты, похожие на огромных жаб, остановились у памятника, вскинули автоматы: первой очередью расстреляли красную звезду, венчавшую высокий обелиск, второй - надпись на нем "Здесь похоронены 48 красных бойцов, погибших от рук белых банд в 1919 году".
   Шум со стороны шоссе нарастал, растекался по поселку и скоро все гудело вокруг. Пыльная мгла заволокла солнце, яркий летний день стал сумрачным, как бывало перед грозой. Но теперь в этом пыльном воздухе отовсюду слышалась непонятная, иноземная речь, музыка губных гармошек; сатанело лаяли собаки, взобравшись передними лапами на заборы, другие, подстреленные, тявкали и визжали, испуская последний дух; кричали куры, визжали свиньи, ржали лошади; по улицам неслись машины с орущими песни, полураздетыми немцами; солдаты ходили по дворам, лезли в сараи, в подвалы.
   В поселке Краснодон будущая подпольщица Нина Кезикова записала в своем дневнике:
   "20.VII-42 г. Вступили немцы, целый день шли моточасти. Ой, какая сила, просто страшно смотреть.
   26. VIII-42 г. Идут обозы, пехота и разная смесь. Видела немцев. Ой, какие противные! Понемногу начинают забирать кое-что: где теленка, где гусенка, а также и поросенка не пройдут. Требуют молока, яиц. Где возьмешь это, если нет курей и прочего. Ну ничего, как-нибудь переживем".
   Двое немцев с автоматами на груди и длинными штыками на поясе вошли в наш дом, стали рыться в столах, в шкафу, в сундуках; приглянувшееся запихивали в ранцы, и, нарисовав на наружной двери какие-то знаки, удалились.
   Под вечер в наш двор влетела легковая машина. Сва­лила притуленные воротца, и прямо по огородным грядкам, по помидорам подкатила к крыльцу, в тень от раскидистой акации. Из машины рычала огромная овчарка. Офицеры, один - полураздетый рыхлый детина, поросший рыжими волосами, другой - моло­дой, стройный, одетый по форме, по-хозяйски заняли весь дом.
   Теперь на столах и подоконниках валялись стеари­новые плошки, пачки галет и консервы в банках, всевоз­можные флаконы, непривычной формы котелки, походные cтoлoвые приборы. Вся хата заполнилась чужестранским духом. Офицеры, холеные и высокомерные, обра­щались друг с другом вежливо и услужливо, а нас просто не замечали. Когда Рыжий выпускал из машины собаку, они вместе носились по двору как угорелые. Потом Рыжий натравливал овчарку на лет­нюю кухню, в которую мы забивались со страху.
   Всякий раз немцы, рассевшись за столом на веранде, криками и жестами требовали огурцов и помидоров с грядки. Тетя Дуня хватала миску, бежала на огород и, подавая овощи офицерам, приговаривала примерно так: "Їжте, проклятi. Бодай би ви повиздихали. Щоб ви подавились, iроди вонючi".
   Тетя Дуня, жена секретаря парткома шахты N1-бис Ивана Анисимовича Орлова, земляка моего отца, перед вступлением немцев объявила соседям, что эвакуируется, бросила на произвол судьбы квартиру и вдвоем с сыном поселилась у нас. Миловидная и проворная хохлушка, как она называла себя, видя, что немцы не разумеют ее слов, все больше смелела и на каждом шагу прямо в глаза говорила им дерзости.
   Но вот они стали укладывать чемоданы. Когда Рыжий, довольно посвистывая, стал копаться в моторе, Молодой, затянутый в форму, надушенный и суровый, присел к столу и жестом поманил к себе тетю Дуню.
   - Сiдайте! - чисто по-украински сказал он.
   Тетя Дуня плюхнулась на табуретку.
   - Ви чудна жiнка. Красуня. Мiй батько теж українець, але втiк з України в революцiю, - офицер резко поднялся и быстро ушел к машине.
   Когда к нашему дому приближался какой-либо немец, тетя Дуня считала, что идет за ней. Тревожные ожидания вынудили ее, несмотря на настойчивые уговоры остаться, уйти в село, подальше от военных дорог.
   Все это обошлось без наказания тети Дуни, возможно, потому что в городе еще не было оккупационной власти, а у офицера из передового отряда захватчиков к восторгу от военных успехов, пожалуй, прибавилось восхищение миловидностью, красотой "хохлушки".
   Вот другой случай. Когда немцы остановили наступающую Красную Армию на рубеже реки Северский Донец, наш поселок стал прифронтовым и заполнился войсками. У стен домов, на перекрестках раскорячились замаскированные пуш­ки, по улицам сновали в поисках приюта немецкие солдаты, укутанные в женские платки и шали, в огромных ботах, сплетенных из толстых соломенных жгутов. Это были уже не те заносчивые, самодовольные оккупанты, что летом спешили на восток.
   К нашему дому со всех сторон притулились бронемаши­ны. Уютный, замаскированный старыми акациями он всегда привлекал офицеров. В этот раз поселили к нам молчаливо­го, хмурого, злого. Он днем и ночью отлеживался в постели, временами бесстыдно прохаживался по комнате в одной натель­ной рубахе или спускал с кровати ноги, яростно шкрябал пятерней под мышкой, аккуратно снимал с себя вшей и невозмутимо бросал их на пол. Потом вынимал из-под подушки пистолет, щелкая им, целился в бабушку, которая сидела у печки и периодически шуровала в ней уголь. По утрам, продрав глаза, офицер в ярости кричал; по судорожным жестам бабушка понимала: холодно, дескать, давай кочегарь! Нередко он подходил к печке, демонстративно поджигал в ней тридцатку - советскую ассигнацию - и, прикурив, бросал непотушенную на бабушку.
   Однажды в хату вошел румынский офицер и что-то доложил немцу. Тот как ужаленный подскочил к румыну и отвесил ему хлесткие пощечины. Офицер кротко отдал честь, резко повернулся кругом и вышел, тихо прикрыв дверь.
   В этом выразилось естественное отношение барина к своему вассалу. Но как только у вассала появляется власть над безответными пленниками, он становится жестоким повелителем.
   Отступая, гитлеровцы эвакуировали летние лагеря военнопленных. В холодные декабрьские дни 1942 года через Краснодон гнали колонны пленных красноармейцев. Невозможно было понять, как эти люди, в летней одежде, без головных уборов, босые, могли идти сотни километров по промерзлой дороге. О каждой колонне горожане каким-то образом узнавали заранее и выстраивались вдоль шоссе, чтобы бросить в колонну еду или одежду.
   Десятки рук в колонне старались поймать на лету или подхватить с земли пышку или картошку, шапку или женский платок, а конвоиры прикладами винтовок били кого попало, стреляли поверх голов сердобольных женщин и старушек. Особой жестокостью отличались румынские конвоиры. С холодной злостью они избивали отставших от колонны, а за городом их пристреливали, и закоченевшие трупы на обочине дороги, как вехи, обозначили путь на Запад.
   По "Положению о военнопленных", утвержденному Советом Народных Комиссаров СССР 1 июля 1941 года, воспрещалось оскорблять военнопленных и жестоко обращаться с ними. В Положении также говорилось: "Военнопленные обеспечиваются жилыми помещениями, бельем, одеждой, обувью, продовольствием". Советские люди своими глазами видели, как строго выполнялись эти требования.
   Гитлеровцы рьяно исполняли распоряжение германского командования от 8 сентября 1941 года "Об обращении с советскими военнопленными", в котором предписывалось "...даже из дисциплинарных соображений следует весьма резко прибегать к оружию" и "всякая человечность по отношению к военнопленным строго порицается". Молодогвардейку Александру Дубровину потрясла такая усердная жестокость конвоиров, и она записала в своем дневнике: "...Сколько бедных умирающих еще плетется под крик ополоумевших, озверевших, тоже полуголодных, раболепствующих перед своими офицерами, людей. Как унижен человек! Он низведен до степени паршивого животного. В нем отнято все человеческое. Что может он чувствовать полураздетый, полумертвый, подгоняемый палками?". И никто и никогда не установит имена многих тысяч таким образом павших.
   Во все времена захватчикам присуща бесчеловечность, они всегда проходили огнем и мечом по занятым землям. Современным смердяковым нужно напомнить слова Гитлера из речи, которую он произнес, утвердив директиву "Барбаросса": дескать, Советскую Россию [СССР] необходимо стереть с лица земли и уничтожить ее народ, а земли заселить немцами. Рейсхфюрер СС Гиммлер уточнил: "Германский восток до Урала... должен стать питомником германской рассы". И они уничтожили 14 млн. гражданского населения Советского Союза.
   Пресловутым смердяковым, таким живучим, всегдашним долгожителям, мечтающим о европейском рае, следует взяться за свой не натруженный ум и запомнить крылатые слова: кто с мечом к нам придет - от меча и погибнет.
   Картину бегства французских агрессоров из России оживляют яркие полотна художников, очевидцев тех событий. Как драпали немцы и их сателлиты из Краснодона я видел своими глазами.
   Оставшись без бензина, растерянные солдаты хватали зазевавшихся прохожих, впрягали их в сани и подводы, сами впрягались и бежали куда-то. В школьном дворе горели брошенные легковые машины, полыхали штабеля лыж, в кострах взрывались банки с консервами и повидлом, корежились велосипеды, тлело обмундирование, трещали ящики с губными гармошками.
   Сегодняшние наполеончики и гитлеры, зная уроки истории, не осмелились на вторжение в Советский Союз вооруженными силами. Они коварно одарили его эскадронами Троянских коней, которые информационно-психологическим воздействием на людей страны, где была великая, "непобедимая и легендарная, в боях познавшая радость побед" армия, создали как бы метасоматическое состояние: постепенное изменение политики и идеологии, народного хозяйства и уклада жизни, государственного строя и территории.
   Но и эти современные и цивилизованные захватчики пусть зарубят себе на узком лбу, что и с их эскадронами будет по русской, праведной, полной согласия слова и дела, мудрости: сколько кобылке не прыгать, а быть в хомуте.
   Интервентов и доморощенных цивилизаторов наш народ захомутает непременно и что есть духу, лишь только возродит былые силы, прежние способности и решимость, как это сталось, когда послевоенная дорога в грядущее была устремлена.
  
   Вопрос. При советской власти партноменклатура использовала подвиг молодогвардейцев в личных целях, раздувала его, обставляла всякими мифами. Вы это понимали тогда?
  
   Ответ. Не понимаю и теперь. Такие мнения о прошлом внедрили современные манипуляторы общественным сознанием.
   Ну, что лично для себя имела партноменклатура, пропагандируя подвиги молодогвардейцев, Зои Космодемьянской, многих тысяч героев Отечественной войны? Они выполняли свою служебную функцию - воспитание патриотов своей Родины.
   Психически здоровая власть любой страны знает, что образы героев, их авторитет помогает народу в настоящей и будущей жизни, помогает обществу "жить в сотрудничестве поколений" и "организовывать душу... собирать силы для дальнейшей работы и борьбы" (А.А.Богданов - русский врач, философ, экономист). Знает, что в пропаганде национально-патриотического и героического отражаются идеалы и нравственные установки в обществе.
   Массовые депортации во время Второй мировой войны были и в США. Так, в 1941 году были заключены в концлагеря более 400 тысяч американцев японского происхождения, свыше 600 тысяч выходцев из Италии поставили на учет как "потенциальных вражеских пособников", 52 тысячи попали под непрерывное полицейское наблюдение, а 10 тысяч переселили. И никто сегодня не упрекает президента США Рузвельта за эти репрессии. Потому что в демократической Америке нет солженицыных, которые делали бы свои "открытия" и трубили о десятках миллионов уничтоженных американцев.
   Вот английский фельдмаршал Монтгомери, командующий 8-й армией в Северной Африке, за победу над гитлеровским Роммелем под Эль-Аламейном стал национальным героем и получил имя Монтгомери Аламейнский.
   Американцы гордятся главнокомандующим экспедиционными войсками союзников в Западной Европе, активным помощником реакционных режимов на Ближнем и Среднем Востоке Дуайтом Эйзенхауэром, и даже избрали его в 1953 году президентом США. А ведь в Арденнах 16 декабря 1944 года, когда три немецкие армии набросились на армии союзников, этот генерал полностью потерял управление своими войсками. И, кстати, Монтгомери бежал так, что сотрудники штаба долго на могли его найти. Только помощь Сталина в ответ на мольбу Черчилля спасла союзные войска от поражения. Не имея собственных реальных героев, американцы присваивают подвиги других народов или насаждают былинных, выдуманных.
   А украинская молодежь уже не знает, о ком сказал организатор военной интервенции 14 стран Антанты против молодой Советской Республики, ярый антикоммунист Черчилль: "Он был выдающейся личностью...". А кто знает, о ком он сказал: "Он был непревзойденным мастером находить в трудную минуту путь выхода из самого безвыходного положения"? Кто "принял Россию с сохой, а оставил оснащенной атомным оружием"? С чьим именем шли в бой солдаты и с верой в кого жили целые поколения?
   Сегодня российскому и украинскому народам подсунули иных, свежеиспеченных героев: Деникина, Колчака, Мазепу, Петлюру, Бандеру и других им подобных. При президенте Ельцине Русская православная церковь причислила членов царской семьи Романовых к лику святых. В июне 2009 года прокуратура Российской Федерации реабилитировала этих святых: Николая II Кровавого и его родственников, иностранцев по крови - представителей Гольштейн-Готторпской династии.
   В Украине слепили национальных героев из гимназистов и студентов, погибших в бою с солдатами Рабоче-Крестьянской Красной Армии под Крутами. Однако не вытанцевалось наполнить "легендарные" образы: нет фактов героизма. Есть только белый и черный холст.
   Сегодня под Крутами воздвигли монумент и на единственной известной могиле двух студентов поставили памятник. При открытии этих сооружений звучали такие высказывания:
   - Они защищали Украину от агрессии России.
   - Молодежь пошла на защиту от России независимой Украины.
   - Киевские студенты и гимназисты выступили в бой с московской ордой.
   Президент В.Ющенко высказал уверенность: украинцы еще оценят подвиг героев Крут в полной мере. "Наш долг - восстановить из забвения имена тех героев, которые до сих пор остаются неизвестными, донести до сознания каждого украинца величие подвига героев", - сказал в обращении Президент и подчеркнул, что трагедия Крут должна быть предостережением нам, нынешним и будущим проводникам украинской нации, научить мудрости, консолидированности и умению принимать взвешенные решения и действовать конструктивно.
   31 марта 2007 г. на митинге "оранжевые" пели:

З пiвночi чорна постає хмара.

Рикає хижо московська навала.

Ворог лукавий йде на Вкраїну,

Щоб обернути край наш в руїну.

   Идеологические извращенцы на этих "торжествах" возвеличивали "героев Крут" фактами якобы жестокого обращения с ними русских большевиков: дескать, им отрезали носы и уши. Безусловно, такое навеяно современным обычаем, заведенным чеченскими боевиками. И понадобилась эта жуть для возбуждения ярости у электората.
   Как сегодня буржуазная партноменклатура в личных целях превозносит рядовое, и даже унизительное для наследников антинародной власти, событие под Крутами, ярко выражено в мыслях высокопоставленного украинского националиста Левка Лукьяненко, изложенные в газете "Майдан" N2, 31.01.2006.
   "День 29 января - бой под Крутами - означает для Украины символ защиты независимой державы. Речь о 1917 годе. До этого Украина была оккупирована Московией, была запрещена украинская история, украинский язык. Народ мало знал о своей истории. Также много людей находились под влиянием московской демагогии. Будто мы один и тот же народ, что у нас совместные интересы и т.д. Хотя в действительности это совсем иное.
   Так вот, бой под Крутами показал пример вооруженной защиты независимой Украины. Москва в конце 1917 г. развязала необъявленную войну, двумя отрядами наступала на Украинскую Народную Республику: один отряд шел из Харькова, другой - из Брянска, то есть, из России. Они думали, что не объявляя войну им удастся захватить Киев и снова восстановить свою власть. И тут внезапно встретили такое сопротивление в Бахмаче, а потом в Крутах!.
   <...> Сегодня знания о событиях в Крутах довольно большие, ведь вышли справочники по истории, которые написаны патриотами. А вначале факты скрывали, если упоминалось это событие, то передергивали: Москва наступала, студенты собрались, пошли в наступление, и не столько задержали москалей, сколько сами полегли, и в этом виновно правительство Украинской Народной Республики, что так организовало оборону. На сегодняшний день мы знаем, что бой был довольно продолжительным, много полегло москалей, но не все студенты-защитники погибли, например, сам командир, сотник, остался живым, потом еще воевал, и аж в 1943 году погиб где-то в Западной Украине. Таким образом, знания о событиях под Крутами углубляются.
   В общем, этот бой является символичным, так как он начал вооруженное сопротивление Украины против оккупации Московщиной".
   Таким образом, недавний посол Украины в Канаде и постоянно пребывающий депутатом в Верховной Раде Л.Лукьяненко делает попытку убедить, что сотня киевских студентов и гимназистов, из которых, по словам Дорошенко, 11 студентов погибли в бою, 27 плененных были расстреляны, а по словам С.Збаражского, погибли 18 студентов, олицетворяла Украину, а десятки тысяч красногвардейцев Харькова и Донбасса, красных казаков Примакова, екатеринославских и донецких рабочих - это дикая "московская орда", которая отрезала у студентов носы и уши.
   И, естественно, нынешняя буржуазная власть не может чтить память зарезанных гайдамаками вовремя еврейских погромов и зверски убитых и замученных петлюровцами 1500 восставших рабочих Киевского завода "Арсенал", их жен и детей.
   По своей природе буржуазная партноменклатура не могла возмутиться кричащим поступком своего лидера: при посещении Франции В.Ющенко возложил цветы на могилу Петлюры - проклятого всем миром кровавого антисемита, чьи злодеяния доказаны на парижском процессе по делу Шварцбарда. Он пристрелил Петлюру прямо на улице, сдался французским властям и был полностью оправдан судом.
   В.Ющенко это хорошо знает, знает и то, что в июле 1941 года во Львове провели "Дни Петлюры" - очередные погромы евреев в соответствии с постановлением: "ОУН уничтожает жидов, как опору московско-большевистского режима".
   Буржуазная партноменклатура довела сознание бывшего советского народа до полного равнодушия к вопиющим восхвалениям российскими властями жестоких карателей народа. Прах белогвардейского генерала Деникина был перевезен из заграницы в Москву и при пышной церемонии захоронен на государственном уровне с воинскими почестями. Этот вождь белого движения, который в Гражданскую войну за деньги иностранных правительств, иностранным оружием жестоко расправлялся со своими соотечественниками, чтобы восстановить помещичье землевладение и власть буржуазии, теперь признан "выдающимся сыном России". Адмиралу Колчаку, укравшему золотой запас России, вешателю революционеров поставлены памятники в Санкт-Петербурге (Ленинграде) и Иркутске. В ранг национальных героев вознесены жестокие реакционеры генералы Краснов и Каппель.
   Чтобы нынешние демократические Главнокомандующие не выглядели карликами на фоне Верховного Главнокомандующего, полководца всех выдающихся полководцев ХХ века, и чтобы их деяния не казались великим развалом и колоссальной разрухой на фоне бывшего грандиозного, величественного созидания великой державы, этот исторический фон позорят, оплевывают, очерняют.
   Вот типичный случай. Украинские фашисты регулярно глумятся над могилой и памятником советского полководца Н.Ф.Ватутина, освобождавшего от немецких оккупантов многие области Украины и г.Киев, и убитого бандеровцами. Его имя столичный градоначальник пытался искоренить из памяти благодарного генералу украинского народа.
   Если бы соратники Ватутина - 283 советских генерала, погибшие в бою, умершие от ран, в плену и пропавшие без вести, знали, что через полвека буржуазная партноменклатура все бросит против исторической правды, на ревизию военной и советской истории, на тотальное переименование улиц и площадей, двинет полки дезинформаторов, "поводырей общества" (В.Ющенко) на психологическую обработку и превращение людей в равнодушных обывателей, то они, наверное, остановили бы солдат от выполнения ими ратного долга, избавили бы их от освободительной миссии.
   В советское время такие вздорные, постыдные, дикие поступки никому не могли привидеться даже в страшном сне. Всего-навсего бездушные, бесчувственные, холодные рассказы о войне у многих тогда отзывались болью в сердце. К примеру, у К.Симонова, когда он в мае 1978 года услышал безликое, малосодержательное, не наполненное живым чувством выступление по телевизору какого-то литератора о празднике Победы. И, как рассказывал А.Караганов, Симонов разъярился, выключил телевизор и с горечью заговорил о потерях в духовной и нравственной жизни, какие несет общество из-за таких речей. Писатель считал, что "нельзя, чтобы какое-то слово, не обеспеченное делом, или отступление от правды, даже самое малое, умаляли беду и подвиг народа, оскорбляли его нравственное чувство".
   Нелегко предположить, какие чувства испытывали бы сегодня борцы с фашизмом, военные корреспонденты - летописцы военной славы, если бы видели, как мелкими подробностями вытравливают из памяти народа победы и достижения, имена и символы советского народа. Невозможно определить, во что вылился бы их негодующий протест против замены истинных героев на воображаемых, призрачных: власовцев и украинских эсэсовцев, вояк ОУН-УПА и прибалтийских фашистов. Трудно разгадать их реакцию на то, как прямой ложью, слухами и обывательскими нелепицами о прошлом слуги капитала выращивают поколение, лишенное исторической памяти, нетерпящее Россию, живых и мертвых творцов советской истории.
   Интеллектуальные негодяи продолжают обливать грязью и клеветой, развенчивать и очернять освободителей своей страны и всей Европы от фашистской чумы. Например, вот так:
   Н.Михалков: "Не понимаю, как мы выиграли войну?.. Красная Армия выходила навстречу фашистским танкам с одной винтовкой на пятерых, и безоружные ждали, когда убьют владельца винтовки, чтобы забрать ее".
   Б.Окуджава: "Что такое патриотизм? Патриотизм есть и у кошки".
   М.Дейч в беседе с Э.Володарским по поводу "Штрафбата": "Из вашего фильма следует неизбежный вывод: войну выиграли солдаты, вопреки идиотизму командования".
   В.Жириновский: "Только в пьяном виде можно строить социализм и идти в атаку на явную смерть. Если бы немцам давали столько водки, то неизвестно, кто бы победил".
   А.Минкин, корреспондент "Московского комсомольца": "Может, лучше бы фашистская Германия в 1945-м победила СССР. А еще лучше б - в 1941-м! не потеряли бы мы свои то ли 22, то ли 30 миллионов людей. ...Мы освободили Германию. Может, лучше бы освободили нас?"
   Украинские национал-"демократы" много лет твердят о "голодоморе", сталинских репрессиях и если где-то прорывается "наше славное прошлое", то на него набрасываются как на "политическую реакцию", как на что-то жуткое и варварское. И ни слова, к примеру, об историческом событии, об исполнении заветной мечты украинского народа - воссоединении западно-украинских земель с Советской Украиной в 1939 году.
   Впервые за многие десятки лет единственный телеканал "Киевская Русь" 8 мая 2007 года без предварительного объявления показал кинохронику тех исторических событий. Трудно описать, с каким восторгом население Западной Украины встречало части Красной Армии (сегодня отнесенную националистами в категорию оккупационных). Потрясают кадры ликующих сотен тысяч участников митингов и демонстраций во Львове и других населенных пунктах Западной Украины. Во весь голос участники собраний призывали Молотова и Сталина принять их в состав Советского Союза. Петр Франко, сын великого Ивана Франко, на внеочередной сессии Верховного Совета УССР 15 ноября 1939 года зачитал просьбу всего западно-украинского народа принять Западную Украину в состав УССР. Делегаты народных собраний на сессии многократно скандировали: "Слава батьковi народiв! Слава Сталiну". Эти слова весь месяц звучали на митингах и собраниях. Их скандировали не агенты большевиков, а массы безработных, миллионы безземельных крестьян, угнетенные интеллигенты. Они знали о голоде 1932-1933 годов, но стремились всякими путями проникнуть на территорию СССР, чтобы найти работу, и не мыслили, что через полвека их потомкам, переродившимся в манкуртов, тот голод пригрезится голодомором - геноцидом украинского народа, и они в безумии примутся крушить памятники и символы "имперско-большевистского господства".
   Сегодня поражают как масштабы публичного выражения ненависти к героическому прошлому своих отцов и дедов, так и размах современного украинского мифотворчества с элементами агрессивного шовинизма. Так, националистическая партномеклатура внедряет идеологию национальной исключительности украинцев, без доказательств утверждает, что украинская нация была уже во времена трипольской культуры, что она древнее индоарийцев, что украинский язык лежит в основе всех других языков мира и будто все религии и даже мамонты вышли с Украины. И преступно скрывают то, что обожествленный Тарас Шевченко активно выступал против буржуазных националистов, за дружбу русского и украинского народов.
   Премьер-министр Ю.Тимошенко "почувствовала невыносимую притягательность и наркотический дурман власти" (Д.Выдрин) и обуянная жаждой безраздельного, неограниченного политического господства пошла на предательство интернационального юго-востока Украины и на заигрывание с избирателями Западной Украины. Так, в августа 2009 года во Львове на заседании исполкома Всемирного конгресса украинцев она сказала:
   "Именно здесь еще до провозглашения государства, новейшего украинского, революционеры подняли ввысь наш национальный флаг и из подполья вышла катакомбная церковь, повырастали памятники борцам за волю Украины... Все то, что ныне является сердцем нашей национальной и демократической сущности зародилось во Львове.
   <...> Хочу сейчас всех вас, всех украинцев мира поблагодарить за вашу инициативу, за вашу настойчивую работу в том, что мы в 2008 г. провели акцию "Зажги свечку", которая была посвящена празднованию (?) годовщины голодомора.
   <...> И хочу вам сказать, что пока наша команда при власти, пока истинные патриоты и украинцы при власти, а я думаю, что это уже будет неизменным, никому в Украине мы не дадим даже задать вопрос о каком-либо другом государственном языке, только украинский, раз и навсегда, при любых обстоятельствах".
   Затем 30 сентября 2009 года она подписала постановление Кабинета министров N1033 об изменениях в "Положение о общеобразовательном учебном заведении", которыми запрещено употреблять в школах, даже на переменах, русский язык.
   Тимошенко открыто назвала "своим" нациста Тягныбока и обязалась "не воевать против него", который русских и евреев иначе, чем "москалями" и "жидами" не называет и требует проведения люстраций по этническому признаку, полного запрета использования русского языка.
   Министр культуры в правительстве Ю.Тимошенко, львовский актер Вовкун публично обозвал русский язык "собачою мовою". А двенадцать литераторов украины во главе с Ю.Андруховичем в письме президенту Ющенко написали, что русский язык - это "мова попсы та блатняка".
   В школьных учебниках, одобренных министром образования Вакарчуком, черным по белому расписано о многовековом русском угнетении, о зверстве "москалей", об УПА - освободительнице Украины и многих других исторических мифах.
   Классическим примером мистификации может быть серия рассказов об отце нынешнего главы Украины В.А.Ющенко. Стояла цель: показным образом отчаянного страдальца немецких концлагерей подчеркнуть исключительность будущего президента страны и укрепить его славу.
   Зачином стала фраза, брошенная В.Ющенко многочисленной аудитории деловой элиты Донбасса: "За вас мой отец четыре с половиной года отсидел в Освенциме. За вас, холуев!". Став президентом страны, он той же аудитории сказал : "Мой отец за вас четыре года сидел в Бухенвальде, Дахау и восемь месяцев в Освенциме".
   Несмотря на эти несуразицы - вся Великая Отечественная война длилась три года и одиннадцать месяцев - "демократическая" партноменклатура лепила героический образ отца президента и широко распространяла легенды о Ющенко А.А. Сам Виктор Андреевич об отце писал и рассказывал в СМИ Украины, Германии, Израиля, Польши.
   Грозная судьба "простого солдата Андрея Ющенко" заинтересовала В.П.Щербаня, и он собрал подлинные архивные документы о нем, которые стали основой разоблачительных материалов Сергея Бурлаченко, опубликованных в 5-ти номерах газеты "2000" (1.12.06, 8.12.06, 15.12.06, 22.12.06, 16.03.07).
   В архивных документах, фотокопии которых опубликованы в газете, множество противоречий. Так, А.Ющенко собственноручно записал, что в плен его взяли 30 июля 1941 г. в районе Минска, в другом документе - попал в плен в местечке Столбцы в январе 1942 года и затем "находился при госпитале". В автобиографии от 31.ХI.1946 А.Ющенко написал о 7-ми побегах из концлагерей, а в немецком документе от 20 октября 1944 года отмечен один побег, и что в тот же день его перевели в другой лагерь.
   Странными выглядят и побеги. Например, в ноябре 1943 г. его везут в Нюрнберг в лагерь 13, откуда он "уходит, убегает", но его будто бы ловят в декабре в городе Львове. То есть, за короткий срок он прошел пол-Германии и всю Польшу. А в другом документе он будто бы из Нюрнберга бежал во Францию, и там его поймали.
   Помнится, колонну пленных красноармейцев разместили на ночлег в амбарах Краснодонского колхоза "Первая пятилетка". Ночью несколько пленных взломали пол, выбрались из амбара и спрятались в стогах сена. Утром немцы нашли 13 красноармейцев и перед строем пленных их расстреляли. Правда, моя сестра сказала, что кое-кого спасли.
   В немецком распоряжении "Об обращении с советскими военнопленными" говорилось: "По убегающим военнопленным немедленно и без предупреждения открывается огонь на поражени". А беглеца А.Ющенко не расстреливали: в январе 1942 года он "находился при госпитале", в Лейпциге он работал на заводе сельхозмашин, в г.Стольп на аэродроме готовил посадочную площадку, работал на сборке самолетов "Мессершмит" и даже имел в феврале 1942 г. лицевой счет, на который "работодатель 204" перечислил ему 1 марку и 40 пфенингов. Может быть, это походило на то, чему я был свидетелем?
   Осенью 1942 г. к нашему дому пришла похоронная команда за трупом немца, убитого на фронте. В этой группе был пленный красноармеец в новом теплом обмундировании. Он пристал к моей сестре: дай, мол, и дай учебник немецкого языка, хочу, дескать, скорее уехать в Германию и открыть свое дело. Нина с трудом отбилась от него.
   Несмотря на странное, даже привилегированное пребывание А.А.Ющенко в немецких концлагерях, противоречивые данные в автобиографиях и анкетах, он не был репрессирован, работал учителем истории и географии, был директором школы в Ивано-Франковской и Сумской областях. И этот факт опровергает внедренную "демократами" байку о том, что бывших в немецком плену всех поголовно отправляли в советские лагеря.
   Таким образом, умышленная ложь отца и сына, журналистов, обслуживающих главу страны, выявила низкую степень их нравственного совершенства.
   9 мая 2007 г. президент В.Ющенко возложил цветы к портрету отца, выставленному в "Национальном Музее Великой Отечественной войны 1941-1945 годов", и выступая на митинге, посвященном Дню Победы, поставил на одну доску с прославленными советскими генералами, Героями Советского Союза, истинными освободителями Украины Н.Ф.Ватутиным и А.Н.Сабуровым немецкого прихвостня, гауптштурмфюрера СС командующего УПА Р.Шухевича, дважды награжденного Гитлером железными крестами.
   Указом N420 от 16 мая 2007 г. Ющенко поручил Кабинету Министров, главам областных администраций широко отметить 100-летие Р.Шухевича: провести торжества, научную конференцию в Киеве и тематические конференции в регионах Украины, демонстрацию кинофильмов, посвященных украинскому освободительному движению 20-50-х годов ХХ века и деятельности Шухевича, выпустить с его портретом юбилейные монеты, почтовые марки и конверты, присвоить учебным и научным заведениям имя Шухевича и переименовать улицы, проспекты и площади в населенных пунктах Украины и т.д.
   Депутаты Ивано-Франковщины обратились к Президенту Украины В.Ющенко с ходатайством о присвоении звания Героя Украины Главнокомандующему УПА Р.Шухевичу. Ющенко просьбу удовлетворил.
   Вряд ли националисты и В.Ющенко не знают вот это, сказанное Шухевичем в 1944 г. на собрании руководителей отделений ОУН: "Об украинской массе говорить поздно. Мы их плохо воспитывали, мало убивали, вешали. Теперь нужно думать о том, как сохранить организацию и захватить власть. Будем надеяться на то, что американцы оккупируют континент до вступления туда советских войск".
   Наследникам гитлеровских пособников удалось через 60 лет захватить власть в Украине. Сегодня президент В.Ющенко громогласно заявляет: "Уникальным проявлением несокрушимости национального духа стало героическое сопротивление фашистским захватчикам мужественных борцов за независимость Украины - воинов Украинской повстанческой армии". Указом N879-2006 В.Ющенко обязал Институт истории Украины Национальной академии наук разработать законопроект, который бы признал деятельность организаций, боровшихся за Украинскую самостоятельную державу в 20-50-х годах ХХ столетия, украинским освободительным движением. И поручил Министерству просвещения и науки обеспечить всестороннее освещение в учебно-воспитательном процессе деятельности УПА, ОУН, Украинской освободительной организации и УГВР (Української головної визвольної ради).
   Сборник материалов "Организация украинских националистов и Украинская повстанческая армия" издан тиражом 120 тысяч экземпляров и разослан в школы и вузы.
   При Кабинете Министров Украины создан Институт национальной памяти, который уже предложил заменить День Победы на "День окончания Второй мировой войны в Европе".
   На IV Всемирном форуме украинцев, который проходил в августе 2006 года в г.Киеве, гость Украины, президент Всемирного конгресса украинцев, американец Аскольд Лозинский сказал: "Господин Президент, господин премьер! (Премьер-министра В.Януковича на форуме не было. - В.М.). Когда будете в Москве, всегда помните, что Москва забрала у наших детей церковь, язык, историю, а также - хлеб". Затаптывая прошлое, Лозинский сказал, что "русский язык в Украине - это не способ общения, это подавление украинской культуры", и что "Великая Отечественная война вовсе не была отечественной. Украинцы, служившие на советском фронте в Красной Армии, не боролись за свою отчизну, а служили пушечным мясом для Сталина. Они были жертвами. Герои Украины служили в Украинской повстанческой армии".
   Президент В.Ющенко в обращении к участникам форума сказал: "Я абсолютно разделяю то, что говорил мой друг Аскольд Лозинский. Я аплодировал Аскольду так же, как и вы...".
   Служба Безопасности Украины занята реабилитацией ОУН-УПА, организовывая выставки с фальшивыми документами, и скрывает факты о реальной деятельности этого профашистского националистического движения. А правду раскрывают не только многочисленные документы Третьего рейха, но и вот эти два свидетельства:
   Александр Луцкий, офицер Абвера, член голов­ного провода ОУН, бывший командующий Украинской народной самообороной Карпатской оперативной зоны так раскрыл суть политики ОУН:
   "...Наши интересы, то есть интересы бандеровской ОУН, -- вести борьбу с Советской властью, -- полностью совпадают с интересами фашистской Гер­мании... Итак, никакой речи о борьбе с немцами не могло быть. Заявления нашего провода относительно это­го -- обыкновенный тактический ход, согласованный предварительно с немцами".
   Юлия Луцкая (Ульяна Плисак), жена Александра Луцкого, руководила шифровальной службой в высшей инстанции ОУН, впоследствии дала такую оценку деятельности ОУН:
   "Украинские националисты издавна были аген­турой Германии. Поэтому не вызывает никакого удивления тот факт, что немцы дали пристанище в 1939 году украинским националистам, содержали ОУН на свои средства, вооружали и поощряли оуновцев к борь­бе против Советского государства.
   <...> ОУН гордилась сотрудничеством с немцами, которые, по мнению националистов, были способны разгромить СССР, на что мы все надеялись".
   Неисчислимые факты подтверждают и вот эту бесспорную истину:
   - После разгрома Германии оуновские звенья ушли в подполье и продолжили войну на территории Западной Украины, терроризируя население и зверски казнили украинцев восточных областей, прибывших в Западную Украину для создания промышленности, современного сельского хозяйства, медицинского обслуживания, просвещения и культуры.
   - Крошечная ОУН-УПА, возглавляемая не гражданами Советского Союза, а агентами фашистской Германии, сформированная из представителей недавнего "санитарного кордона", созданного два десятилетия назад для защиты Европы от "большевистской заразы", вела захватническую войну и учиняла террористические акции.
   - Националисты, которых "люди называли псами" (В.Симоненко), обитатели слаборазвитого региона, забитые и в основном неграмотные, которые многие годы находились под игом польских и венгерских оккупантов и влачили нищенское существование, вели бессмысленную, безумную, бесплодную войну за установление своей власти над всей Украиной, цветущей, индустриально-колхозной республикой с высокоразвитым народным хозяйством, занимавшей второе место в Советском Союзе и по многим показателям опережавшей ряд западноевропейских стран.
   В.Ющенко 17 января 2010 побил мировой рекорд потерпевших провал: на выборах Президента Украины он получил 5,45 процента голосов. Загремев с олимпа власти, он, злобный и болтливый, с невозмутимым спокойствием прямо как ножом по сердцу полоснул ветеранов войны, освободивших Украину от фашистов и бандеровцев, и всех нормальных людей Указом N49/2010 от 20 января о присвоении Степану Бандере, лидеру Организации украинских националистов (посмертно) звание Героя Украины. Негражданина Украины, агента гитлеровских спецслужб Ющенко незаконно отметил высшей наградой страны "за непреклонность духа в отстаивании национальной идеи, проявление героизма и самопожертвования в борьбе за независимую Украинскую державу".
   Отправляясь на свалку истории, Ющенко издал указ о признании УПА участницей борьбы за независимость и оказании почестей тем, кто входил в ее ряды, включая переименование улиц в их честь.
   Верхом цинизма стал и Указ N53/2010 от 20 января 2010 года о награждении директора Музея советской оккупации Круцика Р.М. орденом Свободы "за весомый личный вклад в дело консолидации украинского общества".
   Его способы "сплочения украинского общества" широко распространила газета "День" (25.04.2009) - трубадур идеологии преемника бандеровцев Ющенко. Вот откровения этого фашистского выползня:
   "В этом году исполняется 90 лет с момента начала второй российской оккупации Украины...
   Используя снисходительность украинских правоохранительных ор­ганов, ветераны оккупационной рос­сийской армии, военные, граждан­ские колонисты и их потомки про­водят на территории Украины под­рывные акции, направленные на рас­членение территории Украинского государства и повторное порабоще­ние украинского народа. Заказчики и исполнители не скрывают своих преступных целей,..
   Каинова братская любовь принес­ла украинскому народу неисчисли­мые страдания: три голодомора, кро­вавые репрессии, этнические чистки, колхозное рабство, дань крови мос­ковским баскакам на фронтах всех войн, в которых заставляли украин­цев принимать участие московские "интернационалисты", наконец -- духовный и физический Чернобыль...
   Чтобы события 90-летней давно­сти не повторились снова, следует, по моему мнению, руководству го­сударства Украина официально при­знать факт оккупации российской Красной армией территории УНР в ходе украинско-российской войны 1918-1921 годов с последующей ан­нексией завоеванных украинских зе­мель Российской Федерацией...
   День 22 апреля предлагаю объявить Днем оккупированных украинских тер­риторий...
   Вооруженные силы Украины дол­жны немедленно восстановить прежде­временно сокращенные воинские час­ти на Левобережье Днепра вдоль укра­инско-российской границы и быть го­товыми выполнить свой конституцион­ный долг по защите территориальной целостности Украины и украинско­го народа от российских империалистов..."
   Подобное "сплочение" давно расколотого надвое воинствующими националистами спаянного общества Советской Украины особенно активно проводила армия пропагандистов, проповедников, "просветителей" под предводительством "гетмана" Ющенко. Пять лет велись атаки на жителей юго-востока Украины, на их славную историю и конституционное право на родной язык. Грозились загородить Донбасс колючей проволокой, а его население обзывали бандитами и алкоголиками", "нахрапистой ордой с востока". Поучения с пространными рассуждениями о национальной исключительности украинцев, их превосходстве в доисторическом происхождении (арийцы), о героике гитлеровских приспешников и наглое, хамское разжигание ненависти к России углубили непримиримые идеологические противоречия до такой степени, что склеить общество Украины уже, наверное, не сможет никто.
   Преступную националистическую политику Ющенко и его окружения подтвердили результаты голосования на президентских выборах в январе 2010 года. Так, за пещерных националистов, претендовавших на пост Президента Украины, проголосовали 7 млн. 873 тыс. человек - более 32 процентов от принявших участие в голосовании. Подавляющее большинство таких избирателей, естественно, оказалось в областях Западной Украины. Фактически в дотационных, иждивенческих. Недаром молвится: сколько волка не корми, он все равно в лес смотрит.
   На прощальной пресс-конференции Ющенко сказал, что посеянный им курс, "его нация" обязательно взрастит и составит о нем высокое мнение. "Вы могли 10 лет назад мечтать, - говорил Ющенко, - что в передаче "Великие украинцы" Бандера займет 3-е место? Мы начали становиться украинцами...".
   Так что только федерализация Украины, возможно, сохранит ее как единое, целостное государство.
   В ст.15 Конституции сказано: "Никакая идеология не может признаваться государством как обязательная". Почему президент В.Ющенко, бывший член КПСС с 14-летним стажем, окончивший высшую коммунистическую партшколу, вдруг обернулся ортодоксальным, правоверным националистом, и преступив клятву и Конституцию настойчиво внедрял идеологию пещерного национализма, уродовал историю, поощрял создание музея "советской оккупации" с "хроникой советской инквизиции", потворствовал вандалам, которые осуществляли "демократизированное мародерство" (С.Франк)? Это прозрение или измена?
   Ответ находим в статье Мирославы Бердник "Гитлер тоже распускал парламент" ("2000", 25.05.2007). Она подробно рассказала о том, что замалчивают "демократические, независимые СМИ" России и Украины, уже много лет вдалбливающие в головы советского народа "доказательства" того, что Октябрьскую революцию будто бы финансировала Германия, Ленин был немецким агентом, а Сталин "создал" Гитлера.
   На материалах американских исследователей М.Бердник убедительно показала, что США вскормили Гитлера, создали экономическую и военную мощь фашистской Германии. Так в книгах Джона Лофтуса, Вебстера Терпли, Антона Чейткина, Кристофера Симпсона, Майкла Паренти и многих других исследователей доказано, что "семья президента [Буша] сыграла важную роль в финансировании и вооружении Гитлера при его восхождении в Германии и способствовала росту военной индустрии нацистов, воевавших в том числе и против Соединенных Штатов". "Летчикам дали приказы не бомбить заводы в Германии, принадлежащие американским фирмам" - пишет Майкл Паренти. Многие американские магнаты за вклад в становление национал-социализма были награждены Гитлером Почетным крестом немецкого орла со звездой - высшей наградой рейха для иностранцев.
   Ответ на наш вопрос обнаруживается в книге ведущего эксперта Ассоциации политических исследований Белланта Расса "Старые нацисты, новые правые и администрация Рейгана: роль внутренних фашистских сетей в Республиканской партии и их воздействие на политику "холодной войны". В книге в качестве "внутренних фашистских сетей" наряду с фамилиями Ярослава Стецько, его жены Стецько-Музыки, Богдана Федорака и других фигурирует и Кэтрин-Клер Чумаченко.
   Миростава Бердник выяснила некоторые детали биографии Кэтрин-Клер Чумаченко-Ющенко. В 15 лет она вступила в Союз украинской молодежи (СУМ). Это радикальная ультраправая националистическая молодежная организация, созданная под эгидой Организации украинских националистов Степана Бандеры. Вот несколько строк из стихотворения тогда еще советского поэта Д.Павлычко, опубликованного в декабре 1989 г.:
  
   Пiд Нью-Йорком табори вiйськовi
   Синьо-жовтi мають прапори.
   Як убити, з кров'ю чи без кровi,
   Вишкiл там ведуть професори.
  
   Всi вони, майстри удару в спину,
   Вiшальники, гангстери, збуї,
   В боротьбi за "вiльну Україну"
   Пропонують методи свої.
  
   В идеологию ОУН изначально была заложенв не столько идея построения своего государства, сколько на первый план выдвигалась мечта разрушить Россию.
   После окончания Джорджтаунского университета в 1982-1984 гг. Кэтрин-Клер была уполномоченным представителем Украинского конгрессового комитета (УККА), тесно сотрудничавшего с Ярославом Стецько, руководителем АБН и ОУН(б).
   Кэтрин-Клер Чумаченко стала женой президента В.Ющенко и, возможно, заказывала музыку "демократическим и независимым" СМИ Украины. И можно предположить, что все акции, возбуждающие народ: голомор с геноцидом, "музей советской оккупации", реабилитация бандеровцев, неконституционный роспуск парламента - являются спланированной "стратегией дестабилизации", широко применяемой НАТО, американским ЦРУ и английской МИ-6.
   Возможно, Кэтрин-Клер поддерживала активную деятельность самозванца из Америки Е.Стахива. Отмечая его 90-летие, в Доме союза писателей Украины открылась выставка "Восточная Украина в подполье ОУН-УПА". Составитель экспозиции лжеисторик из г.Славянска А.Добровольский главным героем выставил Стахива. А восторженную похвалу этому бандеровцу изложила Оксана Миколюк в газете "День" за 17.09.2008 г. (главный редактор Л.Ившина награждена В.Ющенко орденом "За заслуги").
   Может быть, именно жена В.Ющенко содействовала успеху Всеукраинского объединения "Свобода", члены которого под лозунгом "спасения" Украины от "жидов и москалей" размахивали штандартами со стилизованной свастикой. А лидер "Свободы" Тягныбок в своих пламенных речах призывал брать пример с бандеровцев, которые "взяли автомат на шею и пошли в те леса... и боролись с москалями, боролись с жидвой, и с другой нечистью, которая хотела забрать у нас нашу украинскую державу". В преддверии 65-й годовщины освобождения Украины от фашистской нечисти буквально по самому центру стольного града открыто маршировали колонны привезенных из Галиции штурмовиков, скандирующих леденящий душу бандеровский призыв: "Смерть врагам!" Воглаве молодых националистов шествовал ряженый под вояку УПА великовозрастный индивид с "Шмайсером" на груди. Причем, все это творилось средь бела дня и на законном основании - с разрешения псевдодемократической власти, да еще и под охраной милиции.
   Поражаюсь, как лево-патриотическая элита, допущенная на радио и телевидение, не обращала внимание народа на возможность такой связи. В то же время не говоря о постоянных вещателях фальшивой истории: яворивских и бабчуках, погребных и сергейчуках, аксеновых и радзинских, сванидзах и познерах, ерофеевых и ципках, розовских и веллерах, михалковых и млечиных, жириновских и энтиных - даже единожды выпущенные в эфир угодливо посылают свои гадкие, отвратительные плевки в советское прошлое.
   Можно много приводить примеров из выступлений когда-то пригретых советской властью и высоко оцененных артистов, кинорежиссеров, писателей, поэтов, руководителей театров и всяческих лауреатов.
   В документальном фильме "Война и мир" космонавт Попович, дважды Герой Советского Союза, активно поддерживал утверждение о том, что советская власть ограничивала в правах людей, переживших немецкую оккупацию, даже в шестилетнем возрасте. И будто бы только Хрущев, по утверждению Поповича, защитил таких детей и разрешил принимать их в высшие учебные заведения.
   В действительности было следующее. 23 января 1942 г. СНК СССР принял постановление "Об устройстве детей, оставшихся без родителей". А к ним относились и дети, пережившие оккупацию. В созданные в 1943 году суворовские училища принимали детей с освобожденных от оккупантов территорий. Уже в первый набор попал и краснодонец Геннадий Кирсанов. В вузах и военных училищах в те годы учились все, изъявившие желание и пережившие оккупацию. То молодое поколение инженеров, учителей, врачей работало во всех отраслях народного хозяйства Украины и Советского Союза, в том числе и на секретных производствах военно-промышленного комплекса.
   "Демократическая" партноменклатура через свои СМИ широко распространяет и вот такие коварные возбудители психических болезней:
   "В самый трудный период обороны Моск­вы Сталин издал приказ отслужить молебен перед Казанской иконой Божьей Матери. Самолет с чудотворным образом облетел вокруг столицы. И вот что удивительно -- дальше черты облета фашистские войска пройти так и не смогли.
   Есть свидетельство немецких танкистов, что в момент прорыва в районе Химок, где им ничто не мешало продвигаться к Крем­лю, солдат и офицеров объял панический ужас -- им казалось, что здесь засада, и они остановились. Хотя, по данным разведки, могли наступать беспрепятственно, и ждали до тех пор, пока не подошло подкрепление. Но к тому времени подоспели наши части, и прорыв не состоялся.
   Это была первая битва Великой Отечест­венной, перед началом которой служили молебен, и первая серьезная победа.
   После этого Сталин отдал распоряжение, чтобы перед всеми сражениями служили молебны. (И это не досужие разговоры -- все приказы сохранились в архивах). Мо­лебны действительно служили -- перед Ста­линградской битвой, Курской, Берлинской... Что поразительно, с тех пор -- с помощью Божьей -- ни одной битвы мы не проиграли".
   Только при богатой фантазии можно представить, как почти 9 миллионов гитлеровцев, охваченные ужасом, корчились в смертельных судорогах. А разумный человек в этой идеологической диверсии увидит шедевр манипуляции сознанием людей. Ведь сегодня уже мало кто знает, что в битве за Москву потери гитлеровцев составили 500 тысяч человек, за 200 дней Сталинградской битвы враг потерял убитыми, ранеными и пленными почти 1,5 миллиона человек, в Курской битве было уничтожено более 500 тысяч немецких солдат и офицеров.
   Так что "ни одной битвы мы не проиграли" благодаря не "помощи божьей", а сокрушительным ударам Вооруженных Сил Советского Союза, героической борьбе на фронте и трудовым подвигам в тылу советского народа.
   Чтобы размыть образ героической "Молодой гвардии" псевдопатриотическая элита России придумала ее антипод-пустышку, легальную молодежную организацию "Молодая гвардия". И вот теперь "боевитые молодогвардейцы", ряженые в униформу, с метлами на плечах, плечом к плечу торжественно шествуют по многолюдным улицам России.
   Массовая, небывалая информационно-психологическая обработка людей, дегероизация прошлого, выхолащивание сущности исторических событий ведется лукавыми методами.
   Так, коварную дымовую завесу, характеризующую "демократическую" пропаганду, поставил доктор исторических наук В.Ф.Литвиненко из Луганска: "...Деятельность "Молодой гвардии" требует глубокого изучения и усердного исследования. Нужно освободить ее историю от идеологических и политических наслоений и когда эта работа будет выполнена, то нет и малейшего сомнения, что это событие в нашей истории принесет большую пользу обществу. Только тогда, когда мы сможем говорить о нем правдиво и откровенно, оно станет важной ступенью в формировании патриотических взглядов у современной молодежи Украины".
   Если изъять "идеологические и политические наслоения" и не говорить о комсомольцах, о защитниках советской страны, об изменниках и предателях, о фашистах, не упоминать Сталина, коммунистическую партию и т.д., то рассказ о "Молодой гвардии" станет по-современному "удобоваримым": одна группка людей возмутилась другой группкой, но последняя оказалась сильнее и убила возмутителей.
   Таким методом уже деполитизировали Великую Победу и молодежь не знает, кто был ее главным организатором, какие полководцы руководили беспримерными сражениями, с какими лозунгами солдаты шли в смертельную атаку на врага, кто организовал скоротечную битву за Берлин и тем самым помешал уничтожению немцев по англо-американскому плану "Возмездие".
   Однако узколобым злопыхателям пока не удается деполитизировать роман "Молодая гвардия", потому и поступили просто: приклеили ему ярлык "советский миф", что в обиходе воспринимается как ложь, и исключили из школьной программы.
   А вот что сказал о романе заслуженный работник культуры Украины А.Г.Никитенко в статье "Второй выстрел Александра Фадеева": "Я всегда считал и буду считать, что роман "Молодая гвардия" является одним из лучших произведений о молодежи в советской литературе. Написанный, как сказал сам Фадеев, "кровью сердца", этот роман на долгие годы справедливо занял ведущую строчку в школьной программе, являясь обязательным для изучения на уроках русской литературы. Впрочем, слово "обязательный" здесь не совсем верно... Нас никто не обязывал. Его, что называется, проглатывали залпом, ибо здесь интерес к роману определялся не столько стремлением получить хорошую отметку, сколько обычным юношеским любопытством "вкусить сладкий плод", который к тому же был не только не запретным, но даже обязательным.
   <...> Действительное и вымышленное в романе переплетаются настолько тесно, что порой трудно определить, где заканчиваются реалии и начинается вымысел. Именно эти субстанции и стали камнем преткновения для современных историков - исследователей подвига "Молодой гвардии", обрушивших на Фадеева гневную критику за нарушение им принципов литературных традиций. Причем, как правило, критиковали люди весьма далекие от литературы. И цель у них была одна: не столько опорочить писателя, сколько доказать, что "Молодая гвардия" -- это миф коммунистической идеологии, созданный, в первую очередь, творчеством писателя. Глупо думать, что сам Фадеев, работая над романом, не понимал этого. Понимал, и вводя в повествование действительных и вымышленных им героев, делал это совершенно сознательно. Почему? Вот как отвечает на этот вопрос сам писатель: "Хотя герои моего романа носят действительные имена и фамилии, я писал не действительную историю "Молодой гвардии", а художественное произведение, в котором много вымышленного и даже есть вымышленные имена. Роман имеет на это право.
   Если бы в моем романе был искажен сам смысл и дух борьбы молодогвардейцев, я заслужил бы всяческого обвинения. Но вымысел в моем романе способствует возвышению подвига молодогвардейцев в глазах читателя". (Из письма А.А.Фадеева родителям участницы "Молодой гвардии" Л.Андросовой. 31 августа 1947 г.).
   Разнузданные критики в состоянии озлобления не подумали, что нужно замаскировать свое предвзятое отношение именно к А.Фадееву. Выдавая себя борцами за "правду", они должны были для видимости по аналогии наброситься и на Н.Островского за роман "Как закалялась сталь", и на Э.Л.Войнич за роман "Овод".
   Н.Островскому, слепому и прикованному к постели, могли бы приписать мучительную работу по требованию Сталина создать "миф" о героической жизни комсомольца Павла Корчагина. Легко осыпать упреками английскую писательницу.
   К примеру, Этель Лилиан Войнич, как и А.Фадеев, изведала опасность подпольной революционной работы: организовывала перевозку революционной литературы из Англии в Галицию. Она тщательно изучила материалы итальянского освободительного движения и, предваряя роман, выразила благодарность служащим библиотеки во Флоренции, архива и музея в Болонье. Но имена исторических лиц лишь упомянула в романе. И можно обвинить ее в том, что главный герой Овод мало похож на основателя подпольной организации "Молодая Италия" Джузеппе Мадзини. И, конечно, могли бы осудить советскую партноменклатуру за то, что вроде бы навязала миллионам читателей любовь к Корчагину и Оводу: роман "Как закалялась сталь" издавала более 600 раз на 80 языках народов мира, общим тиражом в несколько десятков миллионов экземпляров, роман "Овод" - 190 раз на 24 языках общим тиражом 14 миллионов экземпляров.
   Так что у ревизоров истории есть все основания разделать в пух и прах автора "Овода". Вот только на это они не решаются: недозволено привлекать внимание молодежи к "Оводу", подрывающему авторитет папы римского, главы католической церкви, приверженца австрийских захватчиков, против которых боролись итальянские революционеры. Кроме того, главный герой романа - враг церкви. А сегодня у нас церковь все более срастается с государством.
   Нынешняя буржуазная партноменклатура обвиняет писателя А.Фадеева за то, что он обостренно почуствовал в поступках молодогвардейцев проявление истинного патриотизма, мужества и осознанный шаг навстречу опасностям. И выдвигает беспочвенные обвинения за будто бы искажение исторических фактов.
   Русский литературный критик, известный публицист В.Г.Белинский высказал вот такое авторитетное положение литературного творчества: "Исторические факты, содержащиеся в источниках, не более как камни и кирпичи: только художник может воздвигнуть из этого материала изящное здание".
   По открытому историком Н.Петровой "закону творчества", Фадеев, как оказалось, преждевременно взялся за перо: нужно было выразить нравственную суть того времени лет так через пятьдесят. Значит, и А.Твардовский раньше положенного (по закону Петровой) времени написал поэму "Василий Теркин" (1941-1945 годы). И К.Симонов, которого маршал А.М.Василевский за народный взгляд на войну назвал народным писателем СССР, не по горячим следам Сталинградской битвы должен был писать повесть "Дни и ночи", во время войны должен был выбросить из головы стихи "Атака", "Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины", "Если дорог тебе твой дом", потрясающее "Открытое письмо" и т.д.
   Таким образом, есть все основания ответить, что коверкают историю "Молодой гвардии", раздувают до невероятности сплетни, умаляют героический поступок молодогвардейцев, принижают достоинство романа А.Фадеева именно нынешняя "демократическая" буржуазная партноменклатура и двурушники в интересах идеологии правящих кланов, обобравших до нитки собственный народ.
   Невежественность и недомыслие, оскорбительное отношение к прошлому и трафаретное, притворное восхищение полученной псевдосвободой, безыдейность и очевидная принужденность обнаруживают в них полных антиподов интеллектуальной советской партноменклатуре. Подтверждает это и определение великого поэта и писателя А.С.Пушкина: "уважение к имени, освященному славой - первый признак ума просвещенного".
   Эти непросвещенные умы не знают, что "прошлое принесло нам много даров; все, что мы сегодня имеем в области культуры, цивилизации, науки или знания некоторых сторон истины, - все является даром прошлого, далекого или близкого" (Дж.Неру). Они, нахрапистые холопы буржуазной партноменклатуры, усвоили только технологию и способы манипуляции сознанием людей, оглупления их информацией, "высосанной из пальца", бездоказательными утверждениями, многократным повторением сенсаций и безальтернативных мнений, не допускающих размышлений.
   К счастью, тотальному воздействию инквизиторов "4-й власти" на одурелый народ противостоит еженедельник "2000" (издатель и главный редактор С.А.Кичигин). Газета возвышается над повседневной бульварщиной, оголтелым пещерным национализмом, русофобией, славословием бандер и шухевичей глубокими, документально обоснованными материалами, диалогическими выступлениями, многочисленными письмами читателей.
   Редакция еженедельника смело предоставляет обширную газетную площадь интеллектуалам высокой культуры и журналистской этики В.Корнилову, С.Лозунько, М.Михайленко, М.Бердник, О.Росову и всем тем, кто выполняет в нынешнее смутное время, при хаосе в головах народа наиважнейшую задачу - "это установление исторической правды на основе доказательных фактов и архивных документов, а не продуцирование мифов, хотя бы и с целью кого-то в чем-то "убедить" (С.Лозунько).
   Честь и слава борцам за истину и справедливость, разоблачителям одиозных ревизоров истории и правовых нигилистов, честным служителям обществу.
   Уверен, что читатели еженедельника воспылали добрым чувством и признательностью редакции за вот это разоблачительное сообщение:
   "Сергей ЛОЗУНЬКО: Как стало известно 21 ноября, жена украинского президента награждена -- "за вклад в распространение правды о Голодоморе и других преступлениях коммунизма" -- медалью Свободы Трумэна-Рейгана, вручаемой Фондом памяти жертв коммунизма.
   Президент фонда профессор Ли Эдвардc, представляя лауреата, отметил "многолетнюю работу госпожи Ющенко, посвященную распространению правдивой информации о преступлениях коммунистического режима, прежде всего о голоде-геноциде в Украине 1932-1933 годов".
   От президента фонда профессора Ли Эдвардса медаль принял посол Украины в США Олег Шамшур. Он же зачитал обращение Кэтрин-Клер Чумаченко-Ющенко к руководству фонда. В нем первая леди Украины... отметила (видимо, желая подчеркнуть значимость собственного вклада в то дело, за которое ее наградила Америка), что данной медали "в свое время удостаивались Папа Иоанн Павел II и Вацлав Гавел".
   "Украина борется, чтобы преодо­леть советское наследство. Мы реформируем экономическую систему, раз­рушенную неэффективным социализмом. Мы отмечаем 75-ю годов­щину Голодомора, созданного советской властью искусственного голо­да, который забрал жизни около 10 миллионов украинцев", -- говорится в письме жены президента Ющенко ("УП"). <...> Жена украинско­го президента -- публично -- домохозяйка, воспитывающая троих детей... И тем не менее -- в один ряд с Папой Римским и Вацлавом Гавелом?! <...> Вот я и мучаюсь вопросом: ну не может же Виктор Ющенко -- по доверенности жены -- исполнять все то, за что ее теперь наградили медалью Свободы Трумэна-Рейгана?" ( "2000", 28.XI.2008)
  
   Вопрос. Измышления журналистов и историков, очевидно, зарождаются на каком-то факте или слухе. Как говорится, нет дыма без огня. Может и в истории "Молодой гвардии" было что-то такое, что при советской власти не обнародовали, а слухи гуляли?
  
   Ответ. Безусловно, было. Вот бандеровец Е.Стахив увидел в фильме "Молодая гвардия" предателя Е.Стаховича и затрубил о себе. Нормальный человек на некотором подобии фамилий не выставлялся бы героем-предателем. И было большой ошибкой то, что считали бред за океаном не заслуживающим обсуждения. А объяснили бы советским людям, что никаких документов о "подпольщике" Стахиве немцы не оставили, то нынешние выступления Стахива не стали бы сенсацией.
   Сегодня говорят о распрях матерей молодогвардейцев. Да, была почва для сплетен. Мать Сергея Тюленина, Александра Васильевна, не переносила, не переваривала Елену Николаевну Кошевую, миловидную, грамотную, почитаемую более других матерей за умение выступать перед публикой. Но в советское время об этом не шумели: считалось неприличным обнажать малограмотную и скандальную Александру Васильевну.
   Это сегодня престижно для СМИ и политиков оголить и показать с неприглядной стороны и унизить человека, организацию или общественную систему. К тому же информационная братия собезьянничала и теперь в каждом номере газеты западного пошиба обязательны хотя бы крупицы "сенсейшен": убийства, изнасилования, террористические акты и прочие нервозности. Свой нравственный упадок они ярко демонстрируют при заимствовании сенсационных эпизодов. Процесс анекдотичного развития лжи, типичный для современной пропаганды, раскрыл журналист Б.Южик в газете "Новости" под заголовком "Как индюк превратился в "утку". Вот вкратце тезисы его обзора печати.
   Донецкая газета "Жизнь" сообщила, что у механизатора Волновахского района индюк наклевался карбида, а когда его разнесло до размера метрового шара, он с треском взорвался. Превратившись в "газетную утку" индюк механизатора расплодился, и в газете "Известия" уже три индюка наклевались карбида, а когда достигли величины метрового шара - взорвались. Газета "Весть": индюки, мол, наклевавшись карбида, запили завтрак водой, один их них взорвался. Услыхав во дворе взрыв, хозяин выбежал из дома, увидел индюков, которые толстели на глазах и приближались к нему. Хозяин схватился за сердце и едва не потерял сознание. Привел его в себя очередной взрыв.
   Газета "Правда Украины" сообщала как с огневой позиции: "...Прогремел первый взрыв. Перепуганный владелец дома выскочил на крыльцо и тут же, к своему ужасу, увидел, что к нему приближаются, на глазах увеличиваясь до неимоверных размеров, его любимцы. Хорошо, что индюки взорвались, не добежав вплотную к хозяину".
   А вот метаморфозы заголовков: "Индюк вдребезги", "Взрываются даже индюки", "Ацетиленовый завтрак на троих", "И стали индюки ... бомбами".
   Б.Южик обеспокоился: может появиться утверждение, "что в Украине выведен в стратегических целях новый сорт индюков-камикадзе".
   Вот примеры по нашей теме. Фундаторы "новой" истории "Молодой гвардии" В.Семистяга и Ю.Козовский пишут: "Что же касается причин гибели организации, то они объясняются не предательством отдельных ее членов, а профессионализмом спецслужб противника и отсутствием опыта подпольной деятельности у молодежи".
   Об этом же пишет сотрудник "Национального музея истории ВОВ 1941-1945 годов" в г.Киеве Т.Пастушенко: "Отсутствие опыта подпольной работы, конспиративных навыков и серьезного руководства со стороны опытных подпольщиков, профессионально выполненные краснодонской полицией и жандармерией оперативно-розыскные акции, активная контрразведывательная работа гитлеровских спецслужб - все это привело к аресту и трагической гибели членов "Молодой гвардии".
   Все аргументы выдуманы. Утверждения ложные.
   Вот и доктор исторических наук Н.Петрова разразилась своими "открытиями" под заголовком "В "Молодой гвардии" предателей не было" ("Досье" N40, 2005 г.). То есть историк отвергла исторический факт: предательство Первомайской группы ребят членом "Молодой гвардии" Г.Почепцовым.
   "Индюка" Петровой уважаемая газета "Правда" превратила в "утку": "...никто из молодогвардейцев не выдавал своих товарищей, - черным по белому написано в заметке. - Члены подпольной комсомольской организации, долгие годы жившие со страшным клеймом, были впоследствии награждены орденами, как и другие герои Краснодона" ("Правда" 10-13.02.2006).
   Кто конкретно жил со страшным клеймом? Кого из них впоследствии наградили орденами? В "Правде" должны были заметить, что по канве правдивых событий в "Досье" изображена неправда.
   Вот Н.Петрова говорит, что в семьях молодогвардейцев "стали обсуждать, кто и за что получил награды, так как многие из тех, кто погиб, не получили даже медалей". Это сколько же "много"? Пять человек из 59 казненных молодогвардейцев? И историк обязана была объяснить, почему не наградили.
   Вот еще "утка" из "индюка". Будто бы родственники молодогвардейцев возмущались искажением действительности в романе. И поэтому "обкому ЛКСМ Украины приходилось, как вспоминал в 1989 году бывший секретарь Ворошиловградского обкома Н.В.Пилипенко, "восстанавливать взаимопонимание среди семей молодогвардейцев". Для выполнения специального указания первого секретаря ЦК ЛКСМУ Костенко В.С. из Киева приехала группа комсомольских работников во главе с секретарем ЦК ЛКСМУ Митрохиным, чтобы "читать семьям молодогвардейцев роман "Молодая гвардия" и просить их, чтобы они знали историю создания этой организации по книге". "Мы с Митрохиным поехали в Краснодон, - вспоминал Пилипенко. - Читали книгу по семьям, по квартирам. И просили всех: "Давайте историю "Молодой гвардии" будем излагать так, как это показано в книге Фадеева". Наиболее активных и шумных приходилось "успокаивать словами". Приходилось говорить, что сегодня ваш сын (или дочь) герой, о нем знают, но если не угомонитесь, то сделаем так, что из героя он превратится в предателя. Такие "разъяснительные беседы" велись с наиболее активной семьей Тюлениных. И на какой-то период люди затихали".
   Нелепица, сварганенная журналистами, возмущает. От ереси, от чепухи на постном масле, состряпанной профессиональным историком, на ум приходят слова испанского писателя Сервантеса: "лживых историков следовало бы казнить как фальшивомонетчиков".
   Поверхностный, не научный взгляд Н.Петровой на воспоминания Пилипенко не зародил у нее сомнения. А ведь он рассказал о событии сорокалетней давности в 1989 году - в самый разгар повального выворачивания партийными функционерами собственных загнивших душ. Если прикинуть, что в каждой семье согласились слушать чтение романа хотя бы по три часа в день, то на это в одной семье нужно 9 дней, а, например, в 50 семьях одному чтецу - 450 дней без выходных, группе из 5 человек - 90 дней.
   Но я не знал ни одной семьи, в которой бы такие высокие гости из Киева и Ворошиловграда читали роман А.Фадеева. Да и никто из матерей не рассказывал экскурсантам историю организации - говорили то, что сами видели, слышали, о чем догадывались. А вот если бы Пилипенко с компанией пугали родителей превращением их детей в предателей, то эти мерзавцы из Краснодона еле ноги бы унесли. Возможно, они пытались запугать "наиболее активную и шумную" семью Тюлениных. Тогда можно предположить, что их за это так огрели палкой по голове, что у них до сих пор колени дрожат. Вот и решил Пилипенко в горбачевской перестройке отомстить злым, ядовитым языком. А сегодня эта душевная отрава подвернулась историку Петровой.
   Духовные садисты особенно упиваются издевательствами над А.Фадеевым за его роман "Молодая гвардия". Так, В.Ковальчук свое категоричное утверждение вынес в заголовок статьи "Пуля в сердце избавила его от мук совести" (журнал "Публичные люди" N7, сентябрь 2003 г. Шеф-редактор Н.Влащенко, тираж 20 тыс.экз.).
   Автор статьи, оказывается, знает, что А.Фадеев "с детства обожал власть", потом он стал "Верховным Управляющим литературой". "Это был некий "литературный Сталин", ибо власть его привлекала и одновременно тяготила". "...Он дрался за каждый аршин власти и славы". "Любой ценой сохранить лидерство, выйти победителем из любой схватки - его принцип". "Он не нашел в себе сил добровольно снять "корону" - уж слишком сладок был вкус власти". "Самой страстной его "игрой" была власть..." и "...друзья прощали Фадееву тот динамизм, безжалостность и хищность, с которыми он шел по жизни".
   Можно приводить много нелестных эпитетов, придуманных Ковальчуком. Вот Ковальчук пишет: "О многодневных запоях Фадеева вспоминали потом многие"; "он мог вечером пить водку у известного поэта и "ковыряться" в душе собеседника (и в своей), а на следующий день громить "этого ретрограда" с трибуны"; "много месяцев кряду, лежа в Кремлевской больнице, писатель сначала выходил из запоев, а потом лечил депрессию".
   У здравомыслящего читателя возникают недоуменные вопросы. Каким образом на многие годы наделили "алкоголика" "большими правами", возложили на него "сложные литературно-политические обязанности" и доверили "оценку литературных произведений, выдвигаемых на Сталинские премии"? Как мог "пьяница" вести Пленумы Правления Союза писателей, которые, как рассказывали, в 40-е - 50-е годы были очень бурными, наполненными спорами и литературными боями? Как могли "забулдыгу" наградить в 1951 году орденом Ленина, а после его смерти учредить литературную премию имени Александра Фадеева? Почему "спившегося" писателя направляли в США и Англию, где он встречался с литераторами, выступал на митингах?
   Писатель Н.Зарьян в 1951 году сказал о Фадееве так: "В лице Фадеева лучшие представители прогрессивной интеллигенции всех стран видят настоящего советского человека, умеющего ярко и убедительно выразить стремление своей Родины к миру на всей земле, к всемирной дружбе народов, к счастью для всего человечества".
   Выставляя в омерзительном виде генерального секретаря Союза писателей СССР, депутата многих созывов Верховного Совета СССР, члена ЦК КПСС с 1939 по 1956 год, вице-президента Всемирного Совета Мира, ковальчуки и влащенки будто опускают в испражнения советскую власть, сотни тысяч избирателей, тысячи советских поэтов и писателей, выдающихся ученых, художников и писателей планеты.
   Таких хамов в приличном обществе выставляют за дверь и потом на порог не пускают, а в нашем развращенном мире им предоставляют эфир, страницы газет и журналов.
   Свое паскудство В.Ковальчук аргументировал противоречивой ссылкой: "...В центральных газетах было помещено медицинское заключение, свидетельствующее об ...алкоголизме Фадеева как унизительной причине самоубийства. Это вызвало резкое возмущение в среде писателей. Мариэтта Шагинян угрожала, что последует примеру Фадеева". И чтобы мнение писателей не укрепилось, он вдалбливает доверчивому читателю: "Медицинское заключение подтвердило версию прогрессирующего алкоголизма, вездесущий Сурков причитал о несчастной любви Фадеева, а большая часть коллег сошлась на "муках совести".
   Но мыслящий читатель сообразит, что хрущевские пропагандисты иного не могли сказать: им насущно требовалось убить посмертную славу Фадеева, рискнувшего выступить против невежественного Хрущева. И образованный человек знает, что акт самоубийства требует внутренней концентрации сил, отчаянной решимости и готовности к последнему шагу. Такими моральными качествами алкоголик не обладает. Даже при белой горячке - остром алкогольном психозе, развивающемся при хроническом алкоголизме, - или в галлюцинаторно-бредовом состоянии он не способен наложить на себя руки. Хотя может совершить тяжкое преступление. Однако А.Фадеев в здравом уме и твердой памяти в решительный момент написал резкое, связное и четкое письмо.
   Газета "Правда" 15 мая 1956 г. писала: "Светлый образ Александра Фадеева, большого писателя-коммуниста, навсегда сохранится в памяти всех писателей нашей Родины. Он будет вечно жить в сердцах читателей, его произведения будут помогать трудящимся в их борьбе за мир и социализм".
   А украинский драматург, государственный деятель, академик АН СССР А.Е.Корнейчук в речи на траурном митинге 16 мая 1956 г. сказал: "Мы, писатели Украины, Белоруссии, Грузии, Узбекистана, Казахстана, Латвии, Литвы, всех братских республик нашей Родины, с глубокой печалью в душе низко склоняем головы, прощаясь с тобой, любимый наш друг и товарищ".
   Сегодня Ковальчук слепил негативный образ писателя А.Фадеева хитрой комбинацией многочисленных сплетен. Жаль, что родственники Фадеева не реагируют на тягчайшие оскорбления и потому возмездие клеветникам отложено.
   Что скрывали в советское время и отсутствие всякого присутствия - здравого смысла - можно найти и в газетной статье В.Аблицова "Александр Фадеев: "не вижу возможности продолжать жить..." ("Лiтературна Україна", 24.08.2005, гл.редактор П.Перебейнос).
   Он, например, отнес к первому документу в истории Краснодонского подполья "протокол допроса Олега Кошевого":
   "Бывший начальник Ровеньковской районной полиции И.Орлов на допросе 14 ноября 1946 года показал: "Первый допрос Кошевого проводил я. Добился от него признания, что он является одним из руководителей Краснодонской комсомольской организации "Молодая гвардия", как он сказал, комиссаром и членом штаба этой организации".
   Из этого показания В.Аблицов заключил: "Честолюбивый О.Кошевой сам стал автором мифа, спор о котором длится вот уже полстолетия!
   Собственно, есть все основания утверждать, что всей официальной истории краснодонского подполья в ее нынешнем виде положило начало это смелое заявление".
   В советское время протоколы допросов полицаев и гитлеровцев, причастных к разгрому "Молодой гвардии", широко не публиковали. И к официальной истории подполья они не имели отношения: допросы велись после войны, когда преступники оказались в руках советского правосудия. А журналист В.Аблицов выхватил один факт и на нем соорудил нелепицу.
   За три с половиной года до допроса Орлова, 31 марта 1943 года Народный Комиссар Внутренних дел УССР В.Т.Сергиенко в спецсообщении Секретарю ЦК КП(б)У Н.С.Хрущеву сказал: "Арестованный нами бывший юрист Краснодонской горуправы и следователь райполиции Кулешов М.Е. на следствии показал о том, что в Краснодонском районе за время немецкой оккупации существовала подпольная комсомольская организация "Молодая гвардия".
   На основании обширных материалов следственных органов Бюро Ворошиловградского Обкома ЛКСМ Украины 19 июля 1943 года приняло постановление "О подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия", в котором просило ЦК ЛКСМУ и ЦК ВЛКСМ войти с ходатайством в Президиум Верховного Совета СССР о присвоении звания Героев Советского Союза Кошевому О.В., Земнухову И.А., Тюленину С.Г., Шевцовой Л.Г., Громовой У.М., и награждении орденами и медалями других членов организации.
   В докладной записке по результатам работы комиссии ЦК ВЛКСМ от 28 июля 1943 года на основании материалов следственных органов, свидетельств оставшихся в живых подпольщиков и многочисленных очевидцев событий был сделан вывод: "В первой половине августа месяца 1942 года в городе возникла подпольная комсомольская организация "Молодая гвардия". Ее организаторами были Олег Кошевой, Ваня Земнухов и Сергей Тюленин.
   <...> В первых числах сентября на квартире Олега Кошевого по Садовой улице, дом 6, состоялось первое организационное собрание молодых подпольщиков. На этом собрании Туркенич избирается командиром, Олег Кошевой - комиссаром. В состав штаба вошли: Кошевой Олег, Третьякевич Виктор, Земнухов Иван, Туркенич Иван и Тюленин Сергей".
   Командир "Молодой гвардии" гвардии старший лейтенант И.Туркенич, отозванный с фронта для беседы в Москву, 4 ноября 1943 года сказал: "В отношении Олега Кошевого я скажу, что это инициативный парень. Через некоторое время он был у нас поставлен комиссаром отряда" [97. с.103].
   Как говорят эти неоспоримые документы, журналист Аблицов попал пальцем в небо, да в самую середку. И из этого же пальца высосал небылицы о матери Олега Кошевого. Дескать, в ее доме жил немецкий генерал; ее усадьба, которую краснодонцы называли "дворцом", немцы превратили в офицерский клуб, а Елена Николаевна "дружила с уважающими ее постояльцами". Потом к Кошевым, мол, приехал сотрудник СМЕРШа, который сказал Елене Николаевне: "Примите наши сочувствия. Вы - мама героя. Ваш сын расстрелян в Ровеньках...". "А когда в Краснодон приехал А.Фадеев, нынешняя версия истории "Молодой гвардии", подсказанная матерью О.Кошевого, была узаконена - канонизирована".
   Такое может сочинить не невежественный журналист, а прожженый лжец. Во-первых, "усадьба" Кошевых - не дворец. Типовая, со стандартным одноэтажным двухквартирным домом, она не выделялась среди таких же, которыми были застроены несколько улиц в Краснодоне и других шахтерских городах. Во второй квартире этого дома жила семья учителя русского языка и литературы школы имени Горького Саплина Д.А. Назвать такую "усадьбу" "дворцом" можно лишь в сравнении с мазанками на "Шанхае", где жила семья Тюлениных.
   Во-вторых, слухи о "дружбе" Е.Н.Кошевой с немцами плодили недоброжелательные краснодонцы. Вот редактор издательства "Молодая гвардия" А.В.Лукин в докладной записке от 6.01.1947 г. пишет: "О том, что Кошевая жила с немцами, говорит открыто каждый краснодонец". Записка насыщена злобными обывательскими нелепицами, и потому умные люди тогда не обнародовали ее. А сегодня Ученый Совет Института российской истории РАН утвердил к печати сборник документов "Молодая гвардия" (г.Краснодон) - художественный образ и историческая реальность". В нем без какой-либо проверки на правдивость выставлены как плоды научной работы Иоффе И.А. и Петровой Н.К. утверждения, сплетни и несуразицы Лукина и других верхоглядов. Теперь на них, как на исторические документы, будут ссылаться фальсификаторы истории.
   А ведь сплетни о "дружбе" матери О.Кошевого опровергаются элементарными сведениями о том времени. Так, уже в первые дни на освобожденных от оккупантов территориях работники СМЕРШа забирали всех, кто дружил с немцами, и отправляли в дальние края. Такие, знакомые мне, краснодонцы вернулись через 10-15 лет.
   Вот что сказал по этому поводу командир "Молодой гвардии" И.Туркенич о некой Любе Карасевой, которая предупредила его об аресте: "Сейчас эту Любу выселили оттуда за то, что она проводила время с одним из немцев" [97. с.107].
   С одной стороны, выселение таких людей было наказанием, а с другой стороны - защитой. Ведь озлобленные на фрицев люди, на такую женщину ставили позорное клеймо "немецкая подстилка", и доходило до рукоприкладства. Повторю: не окажись З.Вырикова под арестом, не скройся она после освобождения - самосуд над нею был бы неизбежен.
   Если бы Е.Н.Кошевая "дружила" с немцами, а в доме был бы "офицерский клуб", то сотрудник СМЕРШа не объявил бы ее матерью героя, как придумал Аблицов, а отправил куда следует. Так как матерью героя она стала через полгода после нелепого эпизода, вымышленного Аблицовым.
   Тот же И.Туркенич 4 ноября 1943 года на вопрос "кто из родителей членов организации знал о существовании организации?" ответил: "Знала об этом Кошевая, потому что у нее на квартире мы часто собирались, она нас несколько раз предупреждала об осторожности. Вела она себя неплохо, помогала нам" [97. с.108].
   Это углубляет характеристику В.Аблицова: его замашки враля очевидны. Охваченный страстью угодить писательским национал-демократам он уверенно развивает выдумки В.Семистяги и Ю.Козовского: "Краснодонские подпольщики не оставили документальных доказательств своего существования (среди музейных экспонатов много фальсификатов и подделок)". И поэтому, дескать, не могли остаться следы "о контактах оуновских походных групп... с молодогвардейцами". Дальше следуют перепевы рассказов Е.Стахива о "разветвленной сети оуновского подполья", повторение сказанного другими пачкунами "Молодой гвардии" и писателя А.Фадеева.
   Невозможно умолчать о новом, потрясающем, отвечающем современным пристрастиям публики, методе внедрения лживой информации. О нем рассказал А.Г.Никитенко, директор Краснодонского музея "Молодая гвардия" в статье "Легко быть смелым, если разрешили...". Он, как никто из исследователей, досконально изучил реальную историю краснодонского подполья и принципиально никогда не цитирует мерзости, выраженные в адрес Олега Кошевого и его матери. Но "документальная" повесть Валерия Красюка "Тайна "Молодой гвардии", опубликованная в 2000 году в газете "Геническая правда", так ошеломила его, что он вынужден был высказаться. Он пишет:
   "На чём же основывается документальность повести? На воспоминаниях очевидцев (но кто они, автор умалчивает), на письмах краснодонцев, фамилии которых отсутствуют из-за якобы убедительной просьбы не называть их, и из других (каких?) источников. Впрочем, один из них В.Красюк позволил себе расшифровать. Им оказалась... местная ясновидящая! Здесь я позволю себе процитировать этот абзац, чтобы читатель не подумал обо мне, как о душевно больном человеке: "...Несколько лет назад мне (В.Красюку - авт.) довелось познакомиться с местной ясновидящей. В ночное время она выходила на звёзды и, блуждая по бесконечным астральным просторам, отгадывала ту или иную человеческую судьбу. Для правильной отгадки ей достаточно было поговорить с клиентом или познакомиться с его фотографией. Во время знакомства я кратко поведал ей историю "Молодой гвардии" и показал фотографию О.Кошевого. Предсказательница заинтересовалась, взяла фото и велела придти через несколько дней. Когда я явился в назначенный срок за ответом, она сказала мне следующее: "Да, этот человек жив и звезда его горит до сих пор. Действительно, в своё время он выдал подполье, после чего бежал с немцами на Запад. Сейчас проживает в одной из западных стран. Да, служил там в армии и получил ранение и сейчас ему выплачивают пенсию".
   Каково? Если бы я не держал в руках эту газету, клянусь, не поверил бы, что для серьёзного исследователя, коим себя считает В.Красюк, основанием для его абсолютного убеждения в правоте своей версии являются слова ясновидящей. Впрочем, на месте автора, для того, чтобы окончательно добить оппонентов и убедить читателя, следовало бы указать сумму пенсии, которую якобы получает Олег Кошевой".
   О степени умопомрачения В.Красюка и распространителя его белиберды судить читателю. Мне иной раз кажется, что интеллектуальные наемники свои знания запрятали в себе так низко, что под их тяжестью стали в позу голодного песика перед куском мяса в руке хозяина.
   Античный философ Платон определил, что в душе человека коренятся благородные и низкие порывы. Думаю, что преграду низким душевным порывам у легкомысленных историков, "разоблачителей" прошлого, в будущем поставит душевно здоровое общество публичным осуждением и даже административным наказанием за распространение и навязывание людям злонамеренно извращенных фактов истории, оскорбительных суждений, дискредитирующих защитников Отечества, народных героев, заслуженных государственных и общественных деятелей.
  
   Вопрос. Вы могли бы обрисовать знакомых вам молодогвардейцев? Насколько они, реальные, соответствуют представленным в романе А.Фадеева?
  
   Ответ. Русский писатель XIX века, автор многих произведений о талантливых людях Н.С.Лесков сказал: "Написать очерк характерного лица дело трудное и мастеровитое. А между тем стало каноном, что в жизни крупного человека, в воспоминаниях о нем нет незначительного, не заслуживающего ревнивого сбережения от тлена и забвения. Это обязывает каждого, не стыдясь неуменья, правдиво и просто записать или рассказать все, что выпало на его долю узнать, а тем более лично запечатлеть о ком-либо из больших людей".
   Лично многими запечатленное о молодогвардейцах "сберегает от тлена и забвения" коллектив Краснодонского музея "Молодая гвардия". И писатель А.Фадеев по горячим следам событий, на реальных фактах и свидетельствах очевидцев объективно изобразил персонажи своего романа "Молодая гвардия".
   А вот рисовать сегодня образ человека, который ушел из жизни много десятилетий назад - значит приписывать себе мысли о нем, придуманные теперь, и, возможно, далекие от истины. Но я "не стыдясь неуменья" построю рассказ только на живой памяти - свежих воспоминаниях.
   Общеизвестно, что жизненные обстоятельства, традиции, исторический опыт, образ жизни, знания и идеи формируют общественное сознание, выковывают душевный склад человека и способ его отношения к миру. Молодежь того времени воспитывалась на принципах советского коллективизма, социалистического образа жизни с такими чертами, как честность и чувство ответственности, принципиальность и мужество, верность своему народу и обязанность перед обществом. Кроме того, молодогвардейцы воспитывались еще и довоенным советским бытом, символом которого можно упрощенно считать распахнутые настежь двери в домах и квартирах, бытом, в корне отличающемся от нынешнего "цивилизованного", символом которого являются бронированные двери с хитроумными замками, армии частных охранников и разнузданное потребительство.
   В те годы советский народ был захвачен революционными преобразованиями во всех сферах жизни. В трудовых семьях не подвергались сомнению те идеалы, на которых строилось новое общество. Ну кто мог возражать против Сталинской Конституции, день принятия которой Чрезвычайным YIII съездом Советов СССР, - 5 декабря 1936 года, ежегодно отмечался как большой праздник?
   В конституции была статья, гарантирующая право на труд, чего не было ни в одной буржуазной конституции. Гарантировалось право на бесплатное медицинское обслуживание, закреплялось равноправие всех людей, независимо от расы, национальности, вероисповедания. Конституция предоставляла для обслуживания трудящихся широкую сеть санаториев, домов отдыха, клубов и т.д.
   Советская конституция не только декларировала права человека, но и обеспечивала их на деле.
   Все семьи того времени были в социальных вопросах почти равны, не было большого разрыва в материальном обеспечении и потому не было зависти - человеческого порока. Не было и проблем со снабжением товарами широкого потребления и продуктами питания. На прилавках магазинов лежали туши лососины, сельдей разных видов и даже залом, мясо различных сортов, окорока, колбасы и сыры многих названий, в деревянных кадках стояла черная и красная икра, на поддонах лежали пластами повидло и халва.
   В окружении молодежи не было развращающих и отравляющих душу радиоголосов "Свободной Европы", "Голоса Америки" и таких "демократических" как сегодня. Если современные идеологи через СМИ вживляют в подсознание людей потребность, нужду и необходимость в материальных благах, удовольствиях и наслаждениях, которые приносят роскошь, секс, веселые зрелища, то довоенная молодежь была счастлива от идейных настроений общества, духовной культуры и силы своего народа. Духовное воспитание было главным направлением в молодежной политике советской власти. Был обязательный просмотр с последующим коллективным обсуждением художественных фильмов, была широко развита художественная самодеятельность.
   В чем заключался, по Фадееву, "неповторимый облик этого поколения"? Возможно, ответ будет в некоторых эпизодах из жизни будущих подпольщиков Первомайской группы, из которой 19 человек были казнены оккупантами, а Почепцов Геннадий за предательство своих товарищей был расстрелян по приговору военного трибунала Юго-Западного фронта. Почти все они, кроме Евгения Шепелева и Бориса Главана, учились в Первомайской школе N6.
   Мне довелось много раз видеть их в школе, летом на речке, весной - когда молодежь от мала до велика отправлялась на курганы за лазоревыми цветами, зимой - при коллективных катаниях на санках; некоторых знал по встречам с моей сестрой в нашем доме.
   Большинство из них в свободное от уроков время работали на школьном винограднике, на летних каникулах - в колхозе "Первая пятилетка" и в совхозе "Первомайский": подбирали на полях после уборки урожая оставшиеся колоски пшеницы или ячменя, сгребали и копнили сено, выливали из нор сусликов - похитителей зерна, собирали для уничтожения клопа-черепашку.
   С детства приученные к труду, молодые первомайцы спешили отозваться на лозунг: "Труд - есть дело чести, доблести и славы".
   Многие девушки из группы будущих подпольщиков были пионервожатыми. А это уже ответственность перед коллективом учителей и учащихся. Когда началась война, они разносили из магазинов продукты семьям красноармейцев, собирали подарки для фронтовиков. Во время оккупации, чтобы уберечь от угона в Германию, инспектор РайОНО, бывший директор школы N6 И.А.Шкреба направил учителями немецкого языка в школы района: Нину Герасимову в поселок шахты N2-бис, Лилию Иванихину - в Большой Суходол, Нину Минаеву - в Верхнюю Краснянку, Ангелину Самошину - в Герасимовку.
   Как известно, личность раскрывается в деталях. Несколькими подробностями, штрихами, взятыми из воспоминаний родителей, учителей, а также моих, которые я по свежей памяти запечатлел на бумаге по просьбе Краснодонского и многих школьных музеев "Молодая гвардия", я обрисую основные черты характера 4-х девушек, которых отправили на казнь в первой группе подпольщиков.
   Вот стройная, круглолицая с большими голубыми глазами и волнистыми темно-русыми волосами Александра Ивановна Бондарева. Она родилась 23 мая 1922 года в селе Тишкино Ростовской области в семье крестьянина. В школьном классе была самая веселая и находчивая. Хорошо играла на гитаре и вместе с братом Василием, игравшем на мандолине, выступала на концертах художественной самодеятельности. В красной кофте и черной юбке она очаровывала учителей, летая в танце как бабочка. Трудолюбие, деловитость, серьезность Александры воспитала домашняя обстановка: в небольшом флигеле, в котором жили Бондаревы, был идеальный порядок, детям приходилось помогать родителям по хозяйству, в котором были корова, поросенок, куры.
   За организаторские способности Александру назначили пионервожатой в самый недисциплинированный класс. Когда в этом классе не стало отстающих, Шуру Бондареву избрали председателем учкома. После окончания Первомайской семилетки Шура поступила в Каменское педагогическое училище. Но через два года началась война, училище переоборудовали под госпиталь и Александра вернулась в Краснодон. Райком комсомола предложил ей работу в колхозе "Труд горняка", где ее вскоре избрали секретарем комсомольской организации и утвердили членом комиссии по школьной работе при Краснодонском райкоме комсомола.
   В характеристике Нины Минаевой ее классный руководитель А.Д.Колотович отметила такое:
   "Это была маленькая, красивая девушка с толстыми светлыми косами и пухлыми розовыми губами. Круглое личико ее всегда светилось веселой добротой, умом и живостью... Мечтала стать врачом. В то же время у нее открылся недюжинный артистический талант. Она занималась в драмкружке, участвовала во всех школьных постановках. Особенно любила исполнять драматические роли. К тому же она хорошо пела, декламировала стихи. Много читала".
   Молодежь Краснодона выступления знаменитых артистов слышала только по радио и таким образом у нее складывался круг любимых артистов театра и эстрады. Подражая им, школьники ставили спектакли в кружках художественной самодеятельности. За активное участие в драмкружке, например, Борису Клыго, близкому другу Нины, присвоили почетное прозвище "Горе-Качалов" (В.И.Качалов - выдающийся народный артист СССР). Десятиклассник Борис в новогоднем послании Нине писал: "Театр - это самое светлое, что только можно найти в моих чувствах". И сокрушался, что, отсутствуя на новогоднем вечере, он не услышит монолог Чацкого в исполнении Нины.
   А когда она была в доме отдыха в Мариуполе, Борис Клыго писал ей, что много думает о постановке пьесы "Предложение", и сожалел, что не смогут достать нужных костюмов и декораций.
   Нина Петровна Минаева родилась 2 февраля 1924 года в селе Столбча Знаменского района Орловской области в семье крестьянина. В 1930 году семья переехала в город Горловку Донецкой области, в 1932 году - в поселок Первомайку Краснодонского района, где бурно развивалась угледобыча.
   Нина отличалась сильным характером, большой волей. А.Д.Колотович в своей книге "Дорогие мои краснодонцы" много рассказала о ней. Вот несколько цитат.
   "Мое внимание всегда захватывали ее суждения, их глубокая продуманность. Огульно, как у нас говорили, "с кондачка", она не подходила к людям и поэтому, особенно при приеме в комсомол, ее слово было решающим. Я не помню случая, чтобы она дала кому-нибудь отвод. Кандидатов она хорошо знала и уж заранее составляла свое мнение о них... Помнится мне, стоял вопрос о приеме Александра Краснянского, хлопца неуравновешен­ного, "с загибами", который то учился хорошо, то все забрасывал и уличался в таких поступках, которые даже трудно было объяснить. Кто-то внес предложение: "воз­держаться". Слово взяла Нина. Ребята притихли.
   -- Краснянский тянется к нам, пытался даже выпра­вить свою успеваемость. Правда, мало что вышло из этого... Но если сейчас мы его оттолкнем -- куда он по­йдет?..
   Не нашлось после этого ребят, которые бы выступи­ли против, и Сашу Краснянского, вопреки "обычаю", приняли с двумя двойками...
   Своей обязанностью Нина считала быть вожатой от­ряда, и когда ей одно время пришлось быть секретарем, от обязанностей вожатой она не отказалась. Зато и ее третий класс был потом образцовым классом и по успе­ваемости, и по дисциплине, и по выполнению всякого рода внешкольной работы.
   Нина была "врожденной актрисой", как говорили учащиеся...
   -- Отдельные места из различных пьес, в которых играли Борис Клыго и Нина Минаева, мы заставляли повторять не потому, что они не удавались, а потому что хотелось крепче запечатлеть образы, которые воплоща­ли наши соклассники, -- говорили ребята...
   Помнится, после постановки одной вещи, где Нина играла роль Анночки, как-то перестали называть Нину ее именем и за ней закрепилось имя "Анночки"...
   Зал обычно не вмещал желающих по­смотреть на сцене Клыго, Минаеву и других наших "артистов".
   -- Помнится мне,-- говорила сразу после войны Рая, соклассница Нины,-- как Борис Клыго и Нина Ми­наева, сидя на одной парте, рассматривали журнал "Со­ветское искусство". Любимыми портретами, над кото­рыми они долго сидели были портреты Москвина, Качалова, Тарасовой...".
   Нина на себе испытала волшебную силу сценического костюма. Однажды в жаркий день, не дожидаясь ночи, когда для скупой прохлады распахивали настежь двери и окна, без всякого умысла набросила на себя бабушкину одежду, покрыла голову белой косынкой и вышла открыть ставни. Увидела соседку Ивановну, стряпающую на летней печке, и поклонилась ей. "Здравствуй, Алексеевна!" - ответила соседка. Тогда Нина подбоченилась, крутнулась в одну сторону, в другую, выделала ногами ловкое колено и скрылась за углом дома. Ивановна так и застыла с ложкой у рта, и через минуту влетела в нашу хату и юркнула к бабушке в спальню, справилась о ее здоровье. Бабушка равнодушно посмотрела на нее. Это еще больше встревожило Ивановну: она подумала, что от жары ей привиделась бабушкина выходка. Нина в бабушкином наряде вошла в спальню и соседка всплеснула руками и скорчилась от смеха.
   В первые дни оккупации чтобы не привлекать к себе внимания немцев, Нина в таком же неказистом наряде появилась на речке Каменке среди Первомайских девушек. Уля Громова с ней встречалась редко: только в клубе или на речке, и не знала, что Нина - завзятая охотница преображаться. Не поняв намерений Нины, Уля осмеяла ее и потом так написала в дневнике, ярко выразив свой характер:
   "Я не могу найти себе места от стыда. Стыдно, стыдно, - нет, больше, позорно смеяться над тем, кто плохо одет! Я даже не могу вспомнить, когда взяла это себе в привычку. А сегодня этот случай с Ниной М., - нет, я даже не могу писать... Все, что я ни вспомню, заставляет меня краснеть, я вся горю. Я сблизилась даже с Лизкой У[раковой], потому что мы вместе высмеивали, кто плохо одет, а ведь ее родители... Об этом не нужно писать, в общем она дрянная девчонка. А сегодня я так надменно, именно надменно насмеялась над Ниной и даже потянула за кофточку так, что кофточка вылезла из юбки, а Нина сказала. Нет, я не могу повторить ее слова. Но ведь я никогда не думала так дурно. Это началось у меня от желания, чтобы все, все было красиво в жизни, а вышло по-другому. Я просто не подумала, что многие еще могут жить в нужде, а тем более Нина М., она такая беззащитная... Клянусь, Ниночка, я больше никогда, никогда не буду!"
   И дальше Уля дописала: "И ты попросишь у нее прощения, да, да, да!.."
   Нередко, когда я приносил Нине обед в приемный пункт молока, куда ее устроила соседка на работу, чтобы не угнали в Германию, она закутывала по-старушечьи голову платком, вытаскивала из-за пустых бидонов тяжелую сумку и быстро исчезала за флигелем, за которым начинался поселок "Шанхай". Потом стало известно, что там в руинах городской бани подпольщики создали склад оружия и боеприпасов. И можно предположить, что в тяжелых сумках Нина относила именно туда боеприпасы.
   Ульяна Матвеевна Громова родилась 3 января 1924 года в поселке Первомайка Краснодонского района в многодетной семье. В школе училась отлично, переходила из класса в класс с Похвальными грамотами. Как пионервожатая, она много времени уделяла малышам во внешкольное время. Была членом учкома. Статная, с большими лучистыми глазами, с черными бровями, с гладко зачесанными волосами, собранными в толстую косу, с руками постоянно в карманах платья, она выглядела строгой, высокомерной и недоступной. Но за внешней недоступностью скрывались доброта, радушие и щедрость: когда в домашнем саду поспевали яблоки, Уля регулярно угощала ими весь класс.
   То, что она делала своими руками, действительно "было красиво в жизни". Сохранились ее школьные тетради с конспектами, диктантами, контрольными работами, написанными каллиграфически, без единой ошибки, будто готовились на выставку.
   В те годы молодежь запоем читала художественную литературу. Домашние библиотеки умещались на 3-4-х полках этажерок и книги из школьных библиотек ходили по рукам и были зачитаны до дыр.
   Вот книги, которые читала в те годы молодежь: Головко "Мать", П.Мирный "Повия", М.Вовчок "Избранные произведения", Шекспир "Отелло", Ламакин "Каинова печать", Дюма "Три мушкетера", Диккенс "Домби и сын", А.Грибоедов "Горе от ума", произведения М.Горького, Л.Н.Толстого, Гоголя, Чехова, Чернышевского, Ленина, Сталина, Шевченко, Шолохова и многих других авторов.
   Сохранившиеся дневниковые записи Ульяны о прочитанных книгах дополняют ее живой образ. Вот несколько цитат, записанных Улей:
   М.Горький: "Любите книгу: она поможет вам разобраться в пестрой путанице мыслей, она научит вас уважать человека".
   "Взгляды, новые идеи, знания жизни, вот что дают книги".
   "Правдивая любовь к науке узнается по страстности к подробностям".
   Дж.Лондон: "Поделом тому, кто сдался! Сильным побеждать дано!".
   "Гораздо легче видеть, как умирают герои, чем слушать вопли о пощаде какого-нибудь жалкого труса".
   "В сражении нужно уметь пользоваться минутой и обладать способностью быстрого соображения".
   Зная о приближении немцев к Краснодону, Ульяна завернула в холстину портреты Ленина и Сталина, свой комсомольский билет и закопала в саду.
   Большое уважение к И.В.Сталину питали все молодогвардейцы. Я уже говорил, как это проявилось в случае с Ангелиной Самошиной. Повторю. Когда она увидела, что немецкие солдаты топчут портрет Сталина, она закричала: "Свиньи вы, свиньи!". В апреле 1945 года такие же немецкие солдаты топтали портрет своего вождя Гитлера. Но Лина этого знать уже не будет.
   Ангелина Тихоновна Самошина родилась 10 ноября 1924 года в деревне Никитовке Свердловского района Орловской области в крестьянской семье. В 1931 году Самошины переехали в поселок Первомайку.
   Стройная, со светлыми коротко остриженными волосами, со слегка вздернутым носиком и голубыми веселыми глазами, Лина краснела, когда отвечала урок. Была редактором стенной газеты, пионервожатой, хорошо играла на гитаре, пела и активно участвовала в кружке художественной самодеятельности. Она хотела стать учительницей, как ее старшая сестра Варвара Тихоновна. Лина собирала детвору и организовывала игру в "школу", ловила бабочек и жучков для своей коллекции. Участвовала в районных спортивных соревнованиях. В 1942 году, сразу после окончания 10-го класса, поступила на курсы медицинских сестер.
   Так и Нина Минаева отказалась от артистического дара. Желание стать врачом зародилось у нее после летних каникул, проведенных у дедушки, Алферова Федора Васильевича, лесника Знаменского района Орловской области. Фельдшер лесничества, Кузовков Василий Иванович, которого в округе считали необыкновенным целителем, уверил Нину в ее врачебных способностях и обещал передать ей свои секреты народной медицины. И когда началась война, Нина поступила на работу в городскую больницу и пошла учиться на медицинскую сестру.
   И Ангелина Самошина, и Нина Минаева объяснили свое решение тем, что как медсестры они больше принесут людям пользы.
   Нравственная сила человека проявляется его мужеством в ситуации, которую он понимал как безуспешную, в своей борьбе не надеялся на успех, на полную победу.
   Боевитые молодогвардейцы, как в довоенные годы, так и под гнетом врагов, были настоящими патриотами, ответственными перед народом и Родиной. Не обученные для подпольной деятельности, они умело соблюдали конспирацию. Скажем, когда мать Нины Герасимовой увидела, что дочь заигрывает с солдатами и выпрашивает у них патроны, она цыкнула на Нину. А та при солдате отломила пулю и порох из патрона сыпнула в печку: дескать, порохом легко разжигать огонь в печке.
   Как-то девушки писали листовки, объяснив моей бабушке, что переписывают песни, и моя сестра заметила, что я подслушиваю их разговоры и подсматриваю написанное. Она привлекла меня к себе, гладит по голове и говорит: "Посмотрите, девочки, какой большой мой Вовка! И уши у него быстро растут. А чтоб они не торчали, он голову на ночь полотенцем обматывает". Я загорелся до слез, стукнул сестру кулаком, кинулся тушить коптилки и пулей выскочил из комнаты. И всегда так: чтобы я "не развешивал уши", Нина чем-то конфузила меня, и я долго не показывался на глаза ее компании.
   Нынешние толкователи истории "Молодой гвардии" публикуют заумные, нелепые утверждения. Например, у молодогвардейцев, дескать, была игра в конспирацию. Или разными ухищрениями стремятся переложить вину за провал подполья на самих молодогвардейцев и тем самым оправдать предателей. Это почти что прямо выражено в телевизионной поделке С.Братишко и В.Загоруйко "Сквозь призму времени".
   Журналист-верхогляд В.Загоруйко вбросил собеседникам такой тезис: "Негативный момент в деятельности "Молодой гвардии" - многочисленность организации, которая в конце концов могла привести к провалу". Ю.Козовский, пособник В.Семистяги, подтвердил тезис "веским" аргументом: "Никакое мощное подполье в таком небольшом районе долго не продержится, если в нем очень много людей. Это - закон подполья". И Загоруйко твердо знает: "То, что известно двум - известно всем. Была б это конспирация взрослого уровня - иная речь. Но это были юные подвижники. Многие еще не вышли из школьного возраста".
   С авторитетным видом лжеисторик В.Семистяга дополнил: "О том, что дети были в подполье, знали многие родители. Это - абсолютная правда. Но вы не знаете, что многие родители служили в полиции или имели связь с полицией. Это тоже абсолютная правда".
   На самом деле и то, и другое абсолютная, бесстыжая, наглая ложь. Мне пришлось слышать рассказы многих родителей, и никто из них не знал о подпольной деятельности своих детей. И тот единственный родитель, который одобрял оккупантов, не знал, что его сын - подпольщик.
   Далее негодяй сочинил еще нелепицу: "Система работы молодогвардейцев была такая: более взрослые окружали себя подростками. Для чего? Для того, чтобы те расклеивали листовки, делали какие-нибудь акции. И считали, что против детей оккупанты ничего не сделают, так как это дети. И не будут наказаны".
   Только по невежеству или злому умыслу можно сказать такое. Как будто подпольщики занялись не смертельно опасной работой. А в самой "Молодой гвардии" был один 14-летний ребенок и по пять 15-ти и 16-тилетних подростков, которые не могли "окружить" остальных 60 взрослых молодогвардейцев.
   Огорчил своим рассуждением в фильме Ким Иванцов, брат 2-х сестер-подпольщиц. Он сказал: "Единственное, что мне не нравится - это то, что их погубило. Когда начались аресты, облавы, многие сидели. Штаб издал приказ, трижды его повторили: уходите, уходите, уходите! Вот почему мои сестры ушли? Они были дисциплинированные. В НКВД учили этому. Они сразу собрались и ушли впятером... А другие сидели. В таком возрасте - неверие в то, что тебя могут арестовать, могут убить".
   Все в фильме бросились оребячивать уже взрослых, зрелых и очень серьезных молодогвардейцев. К.Иванцов знает, что и большинство штаба не выполнило приказ. А они - не дети. Не ушли и те, кто уже побывал в лагерях военнопленных. Но К.Иванцов не жил на оккупированной территории, не испытал ту атмосферу, понаслышке знает об арестах и поведении в те дни подпольщиков. Да и на старости лет трудно понять высокую сознательность молодогвардейцев, которая не позволила им личную ответственность за совершенное переложить на родителей. Они знали, что по законам оккупантов за провинность скрывшихся детей родители отвечают своей головой.
   Помню, когда начались аресты, моя сестра объявила, что скоро уйдет из дома надолго. Мама не спросила куда и зачем, потому что подумала: уйдет в Верхнюю Краснянку, где Нина работает учительницей, и не будет приходить домой по субботам. Но она никуда не ушла. Тоня Иванихина по несколько раз в день приходила к нам и девушки подолгу секретничали. А после ареста сестры, в Верхнюю Краснянку к Плешаковой Татьяне, у которой Нина стояла на квартире, нагрянули полицейские и учинили обыск.
   Молодогвардейцы проявили настоящее благородство, кратко выраженное гоголевским Тарасом Бульбой: "Нет уз святее товарищества". Моральные узы товарищества не позволили подпольщикам выдать тайны своей организации. "Я ничего не скажу. Можете бить" - сказала моя сестра на допросе. Молчали и другие.
   Александр Фадеев в своем романе правдиво выразил принципиальность молодогвардейцев, означающую твердость убеждений, верность руководящей идее, их готовность ради блага своего народа к самопожертвованию, непоколебимую веру в победу Красной Армии, когда она терпела поражение за поражением, бесстрашие при выполнении одной из главных заповедей партизан и подпольщиков - поднимать дух людей, повышать их уверенность в победу над оккупантами.
   Примеряя на себя поступок краснодонских подпольщиков, читатель может сравнить свое поведение в конфликтных ситуациях, при встрече с неправдой, противником, недоброжелателем и без труда охарактеризовать себя в повседневной жизни.
  
   Вопрос. В романе А.Фадеева Лиля Иванихина идет по оккупированной немцами территории из Польши. Почему из Польши? Она там жила?
  
   Ответ. Действительно, в 30-й главе А.Фадеев пишет: "Маленькая беленькая девушка идет через всю большую землю. Она прошла уже всю Польщу и всю Украину, - песчинка в неисчислимом людском песке, заблудившееся семечко. Так доходит она до "Первомайки" и стучится в окно маленького домика...
   Лиля Иванихина, пропавшая без вести на фронте, вернулась под родной кров".
   Здесь два несоответствия с действительностью: вместо Лилии должна быть Антонина, а вместо Польши - Западная Украина.
   Родственники молодогвардейцев, их матери, которые решились на беседу с писателем, говорили ему сухо, кратко, самое главное, и, заливаясь слезами, замолкали, не договаривая очень многое. И писатель не стенографировал их рассказы, отмечал штрихами главные черты будущих героев своей документальной повести, в которой хотел как можно скорее донести живой рассказ о молодогвардейцах до солдат и партизан. И он работал над повестью "с громадным напором и увлечением". Своему старому товарищу он рассказывал: "Пишу обо все так, как оно было в действительности, и сохраняю подлинные имена и факты...". Но после полугодовой работы А.Фадеев отказался от первоначального плана и решил писать роман. [66. с.37,39]
   О Тоне и Лилии Иванихиных рассказывала писателю их старшая сестра Нина Александровна. Как и мать, Ольга Дмитриевна, она была потрясена гибелью любимых сестер и излагала события сбивчиво, без пояснений назвала Польшей место, откуда началась военная дорога Антонины, потому что тогда именно так называли в народе Западную Украину, воссоединившуюся с УССР в 1939 году.
   К тому же, писатель опирался на "Докладную записку..." комиссии ЦК ВЛКСМ, которая по горячим следам собрала обширный материал о "Молодой гвардии". А там допущена такая погрешность: "...старшая из сестер Иванихиных - Лилия служила военфельдшером, попав в окружение под Белой Церквой, на себе перенесла все ужасы фашистского концлагеря".
   На самом деле не Лилия, а Антонина в 1940 году закончила курсы медсестер, работала в городской больнице и весной 1941 года вместе с Любой Максимцевой из поселка Изварино уехала добровольно в Ивано-Франковскую область, в город Надворное, где девушки стали работать в городской больнице медсестрами хирургического отделения. На второй день войны Тоня и Люба стали медсестрами Красной Армии.
   Поначалу Тоня думала, что военный кошмар, начавшись неожиданно, также сразу вот-вот прекратится. Но невообра­зимая бойня, как огромная невиданная "мясорубка", за четыре недели перемолола Тонину войсковую часть, а оставшихся в живых отбросила за полтысячи километров. В шквале разрывов Тоня, как очумелая, безумно металась из стороны в сторону и обессиленная, охваченная страхом падала на землю, пыталась втиснуться в нее, и уже безразличная и обмякшая хотела смерти. Только бы сразу! Без мук! А чуть стихал грохот боя или бомбежки и слышались крики раненых, она, подчиняясь команде внутреннего голоса, бросалась на помощь к не­счастным.
   Все чаще ужас смерти сменялся страхом окружения. И буд­то наперекор желаниям, потворствуя обезоруживающей панике, бои в районе Умани загрохотали во всех направлениях. Стало ясно: попали в окружение. В середине августа воинская часть, в ко­торой служили Тоня и Люба, изморенная непрерывными боями, остановилась на берегу речки Синюхи близ Звенигородки и враз попала в руки противника.
   Неоглядная вереница пленников, в которой шли Тоня и Люба, была лишь малой частицей многих десятков тысяч бойцов и командиров Красной Армии, захваченных немцами в районе Умани.
   На третьи сутки девушек привели в Белоцерковский лагерь военнопленных и теперь даже сама мысль о свободе показалась Тоне смешной и горькой - на ее глазах ежедневно десятки людей умирали от ран и голода, сотнями увозили в Германию. Но как все то, что случилось с ней в эти два ме­сяца, было неожиданным, непредсказуемым и походило нередко на чудо, так и появившаяся возможность побега оказалась негаданной и невероятной. Несколько пленниц, и в их числе Тоня Иванихина с неразлучной Любой Максимцевой, очутились на свободе... Начались их многомесячные кавардачные скитания: то в погоне за далеким гулом войны, то спасаясь от облав и проверок на дорогах. Так и шли из ночи в ночь, пробираясь украдкой, подбирая на полях и ого­родах скудные остатки урожая, выпрашивая подаяния.
   Расскажи Нина Александровна Фадееву, как девушки мыкались по оккупированной территории, как пытались перейти линию фронта, он непременно посвятил бы этому отдельную главу. И, возможно, обрисовал вот этот эпизод встречи Антонины с матерью.
   Через край изведав голод и холод, порой открытое през­рение со стороны жадных и трусливых соотечественников, де­вушки в конце августа сорок второго года подошли к Краснодону. В Первомайке Тоня так спешила, что Люба едва поспевала за ней. В сотне метрах от дома у Тони неожиданно перестали слушаться ноги: ей хотелось бежать, а ноги подкашивались и дрожали. Одним взглядом она окинула свой двор, но он был пуст. Наверное, все в саду - прежде в эти часы все домашние прята­лись там от зноя, а мамка уходила к стаду доить корову. Но она вдруг вынырнула из летней кухни, по-прежнему живая и хлопотливая. "Мамочка!" - попыталась крикнуть Тоня, но горло чем-то сдавило, стиснуло, забило дыхание, и ноги приросли к земле...
   Ольга Дмитриевна увидела у калитки двух нищенок и не удивилась - нескончаемо шли из двора в двор, будто сочились из огромной земной раны, обездоленные и горемычные, раз­бросанные войной по свету, ограбленные оккупантами и теперь пробиравшиеся глухими дорогами в свои родные места.
   Многочисленная семья Иванихиных всегда жила в достатке. Личное хозяйство с большим огородом и садом, с коровой и поросенком издавна было основным подспорьем к той небольшой зарплате, что приносили только два работника: отец семей­ства Александр Иванович, возчик конного двора Донэнерго, и дочь Нина, аптекарь городской больницы. В урожайное лето сорок второго года запасливая Ольга Дмитриевна ста
ралась особенно: сушила и складывала про запас даже карто­фельные очистки, каждую ягодку из сада, всякую ботву и тра­винку с огорода. Но не было случая, чтобы она отпустила кого-то из нищих, не покормив или не дав кусок хлеба, не насыпав в котомку яблок или вишен. Естественным было сострадание, воспитанное у нее с детства - тогда ведь еще велось за­веденное исстари: подать нищему поручали ребенку.
   Подавая милостыню Ольга Дмитриевна просила помянуть ее дочку и каждый раз запиналась - язык не поворачивался сказать "за упокой" и, сдерживая подступавшие слезы, она говорила: "Помяни дочку за здравие".
   И в этот раз она бросила в фартук десяток картофелин, заспешила навстречу к нищенкам, протянула подаяние, но не услышала: "Спасибо, тетя, спасибо" - тихих, ласковых и угодливых слов, которые слышала она каждый раз, и потом они неотвязно звенели в ушах и переворачивали душу. К ней не протянулись руки за подаянием. Удивленная Ольга Дмитриевна взглянула в лицо одной, потом другой и обомлела.
   - Тося! Доченька моя! - одним духом вырвалось у нее из груди, руки опустились, картофелины посыпались на босые но­ги, и она медленно осела на землю...
   Загаданное Тоней не исполнилось, радость чуть было не обернулась горем. И этот день семей­ного праздника Иванихины не отметили веселым застольем, как заведено было раньше. Слишком неожиданно и тревожно было это событие. Где была дочь? Откуда она пришла? Это и пред­стояло объяснять и властям, и соседям...
   Услышав, что объявилась Тоня, моя сестра стремглав помчала к Иванихиным, и с той первой встречи они будто прикипели друг к другу до самого последнего часа.
  
   Вопрос. Как Вы думаете, почему на стене камеры в контуре сердца, пронзенного стрелой, фамилия Минаевой написана с инициалом "М"?
  
   Ответ. Из всех тайн и загадок, оставленных молодогвардейцами, у меня на уме по сей день две: утраченное письмо моей сестры, искусно переданное из тюрьмы, и надписи на стене камеры.
   Письмо было написано химическим карандашом на дне литрового мерника - серой металлической банки, которой в магазине отмеряли молоко. В ней мама передавала Нине пищу. Высокий борт у дна скрывал написанное, и посудину не арестовали в полиции. Письмо мы заметили случайно - когда эту реликвию стали показывать экскурсантам. На тщательно вымытом сосуде сохранились лишь остатки слов. Разобрали только одно: "Шура". А когда я узнал о возможностях криминалистов восстанавливать текст, то оказалось, что мама отдала эту семейную реликвию какому-то школьному музею "Молодая гвардия". Редакция газеты "Пионерская правда" в моей просьбе объявить розыск отказала (литсотрудник Тихоненко).
   Такая судьба письма из тюрьмы вызвала у меня глубокое и неугасимое разочарование. Ведь оно могло стать важным свидетельством. Так, слово "Шура" могло быть в обращении к брату, а возможно - сообщением о том, что Шура Бондарева узнала показанный начальником полиции список девушек Первомайской группы, который она видела у З.Выриковой.
   Надписи на стене камеры первым заметил и запечатлел на фотопленке военный корреспондент армейской газеты "Сын Отечества" Л.Яблонский. Но этот исторический документ работники Краснодонского музея "Молодая гвардия" проигнорировали, и вместо факта "Погибшие от рук фашистов 15/I-43 г. в 9 часов ночи" записали в официальных документах дату казни 4-х девушек "16 января".
   Да, 16 января 1943 г. на заборе полиции был список только ребят, увезенных 15 января "на доследование в Ворошиловград". Но подтверждением подлинной даты казни, например, моей сестры может служить вот этот частный факт: ежедневную передачу еды 16-го января вернули моей маме нетронутой. Следовательно, Н.Минаевой в тюрьме уже не было.
   Нетронутая, даже не развернутая миска кукурузной каши, суконная шаль и овчинный тулуп, переданные Нине по требованию полицаев принести заключенным теплую одежду - все это укрепило чутье материнского сердца, и мама, заливаясь слезами, еле добежала до дома и забилась в истерике.
   Почему именно Бондареву, Минаеву, Громову и Самошину казнили вместе с группой ребят? Кто написал это на стене камеры сразу после казни? Невооруженным глазом видно, что автор надписей - одно лицо. Но графологическую экспертизу почему-то не проводили.
   А вот ошибка в инициале имени моей сестры - "М" вместо "Н" - раскрывает мне автора: Александру Емельяновну Дубровину, 23-летнюю учительницу биологии и химии Первомайской школы N6. Из всей группы девушек-заключенных из Первомайки только она плохо знала мою сестру. Она окончила Харьковский государственный университет в 1941 году и стала руководителем 10-го класса, в котором учились Громова, Герасимова, Л.Иванихина, Пегливанова, Самошина. А Минаева Нина в том году уже закончила 10-й класс в школе N4 им.Ворошилова вместе с З.Выриковой, Н. и О. Иванцовыми и работала в городской больнице и училась там на курсах медсестер.
   Мое суждение о появлении этой надписи построено и на других реальных фактах. Так, когда полицейские пришли за Ангелиной Самошиной, ее дома не оказалось: она ушла якобы в какое-то село на несколько дней и неизвестно с какой целью. Полицаи взяли в заложники ее отца, Тихона Игнатьевича. Но вскоре выпустили с условием: не приведет дочь - сам голову потеряет.
   Лина появилась дома еле живая, голодная, промерзлая, а узнала о требовании оккупантов, тут же подхватилась и ушла в полицию.
   Александра Дубровина, не дожидаясь ареста, тоже самостоятельно ушла в полицию. Видимо, ее побудило на такой отчаянный поступок стремление поддержать своих учеников и товарищей по борьбе. Ведь она стремилась соблюдать принципы, четко сформуливанные французским писателем Эмилем Золя: "Деятельность в себе самой содержит награду" и "Действовать, создавать, бороться с обстоятельствами, побеждать их, или быть побежденными ими - вот в чем вся радость и все человеческое здоровье". Она выписала эти слова в дневник и не раз говорила не только себе, но и в компании подруг.
   Теперь по пути в полицию она воинственно твердила их, отгоняя назойливые мысли о том, что, переступив порог этого адского заведения, она окажется во власти следователей и полицаев, тайных агентов и переводчиков, этих выскочек из местных изменников, которые все эти дни холуйски выполняют приказания своих хозяев и, пытая арестованных, усердно изощряются, из кожи вон лезут, чтобы утолить разнузданную кровожадность фаши­стов. Шура добежала до полиции... Что было потом, известно из широко распространенных документов...
   Весь день 15 января девушки провели в догадках о своей участи. Их обострившийся слух улавливал то стук дверей, то быстрые шаги по коридору и тело сжималось, мутилось сознание: ожидание пыток изводило более чем сами истязания. Мысли были тревожные, но надежда, подспудная и хрупкая, еще теплилась.
   Наступила ночь. Через узкий просвет зарешеченного окна, прикрытого от земли наклонным щитом, видно было, как на ледя­ном небе дрожали в ознобе яркие звезды - мороз усиливался, должно быть перевалил за тридцать градусов. В темносерой камере было душно, черными тенями выделялись фигуры заклю­ченных.
   Вдруг с улицы послышался гул машин. Они въехали во двор полиции. Вернулась прежняя тревога и девушки насто­рожились. Застучали шаги по коридору, звякнули засовы в соседних камерах. Донеслась команда выходить одетыми для отъезда в Ворошиловград: вызывали по списку ребят, строили в коридоре.
   Шура Бондарева придвинулась к двери, прильнула ухом и вдруг забарабанила кулаками. Она силилась крикнуть, но выходил только шепот:
   - Вася! Васенька мой! Прощай!
   Громко звякнул засов и дверь в камеру распахнулась. Шуру оттолкнули так, что она растянулась на полу.
   - Что ж вы делаете, изверги! - закричала Уля Громова. - Гады вы проклятые!
   - Ах ты, падла! Тебя еще не добили, сучка?! - выдохнул полицай и в зловонном.воздухе камеры запахло самогонным перегаром.
   В дверях возник заместитель начальника полиции Заха­ров и полицаи подтянулись.
   - Бондарева, Минаева, Громова, Самошина! Выходите для отъезда! - сказал Захаров спокойно, даже уважительно, лицо его смягчилось.
   Подруги помогли девушкам одеться. Тоня Иванихина сама помогала Нине Минаевой застегнуть пуговицы пальто, поверх поднятого воротника обмотала шею красным шелковым кашне и обливаясь слезами прошептала:
   - Когда теперь увидимся, Ниночка?
   Девушки коротко попрощались и, поддерживая друг друга, вышли из камеры.
   Машины уехали. В полиции снова все стихло. День без пыток и объявленный отъезд в Ворошиловград для доследования обнадежил девушек. Тревога отлегла от сердца, но неизвест­ность, измочаливающая нервы, не отступала...
   Александра Дубровина долго не могла уснуть - тело ее горе­ло, болела голова, точно невидимые тиски сжимали ее, а перед глазами стояли те четверо, которых увезли на новые испытания. Ей вспомнились эти девушки то веселые и бес­печные, когда готовили концерты или дурачили вражеских сол­дат, то серьезные и рассудительные, когда писали листовки, то радостные и по-девичьи нежные, со слезинкой в глазах, когда узнавали об успехах наших войск, то суровые и твер­дые, когда встречались с полицаями или уходили на допрос. Александру не раз удивляли поразительно развитое у них чувство долга и простодушная, открытая и неколебимая вера. Александра и по себе знала, что именно такая вера рождала твердую силу духа и явное, откровенное презрение подлых, двуличных и пресмыкающихся бесхребетных...
   Утром следующего дня она услышала разговор за дверью: мол, полицай Попов сболтнул, что всех, кого увезли вчера, покидали в шахту.
   Это известие ошеломило девушек. У Александры перед глазами поплыли скрюченные руки и ноги, окровавленные лица мертвецов, которые она не раз видела на подводах, сопровождавших колонны пленных. Она ужаснулась, представляя себя на месте погибших товарищей. В мыслях рисовались то картины глубокой, сырой и темной шахты, то вчерашний вечер, когда уводили заключенных. Ей даже послышался голос Захарова, и перед глазами расплылось в улыбке его сальное лицо. "Увозят на доследование... Зачем этот обман? Боялись сопротивления? Но ребята еле живые... А почему в шахту?..". Она задумалась.
   И вдруг догадка специалиста по биологии осенила: в шахте тепло, трупы быстро разложатся. Потом никого не распознают.
   У Александры закружилась голова, сознание помутилось. Но потом ясные мысли вернулись: "Палачи боятся, заметают следы. Боятся расплаты!" Она вдруг догадалась, что как бы ни упива­лись палачи своей естественной ролью, о которой долго меч­тали, как бы ни кичились своей силой и особым положением в городе, самоуверенность нет-нет а дает осечку и страх закрадывается в их души, заставляет оглядываться и заметать следы своих преступных деяний.
   "Так вам и надо, гады! Все равно люди узнают...", - Александра обрадовалась вдруг возникшей мысли. Она поднялась с пальто, на котором лежала, присела на скользком вонючем полу, достала из кармана карандаш, придвинулась к стенке. Одним умелым приемом она прочертила на стене контур сердца, потом пронзила его стрелой и увенчала флагом с большой пятиконечной звездой; аккуратно вписала в сердце четыре фамилии: Бондарева, Минаева М., Громова, Самошина Л. Александра подумала. Потом, налегая на карандаш, рядом с сердцем написала: "Погибшие от рук фашистов 15/I-43 г. в 9 часов ночи". Затем быстро, размашисто и с силой вывела крупными буквами: "Смерть немецким оккупантам".
   Она пробежала глазами по всему тексту и довольная притянула к себе пальто, прилегла, положив под голову руки, и отдалась нахлынувшим мыслям...
   Но ни с одной ей не пришло в голову, что сегодня, 16 января 1943 года, в 9 часов ночи и она, босая и раздетая, будет стоять на колючем снегу, на обжигающем холоде, и будет хотеть одного: только бы замертво свалиться в черную пропасть. Александра не знала, что этой ночью кончится для нее все земное - ее муки и страхи, радости, мечты, желания, и она уже никогда ничего не узнает. И ни она, ни девушки в камере не помышляли о том, что эту настенную надпись когда-то высекут в граните у их могилы. Им никогда не представилось даже во сне, что придет время, и на их, политой кровью, земле расплодится несметное племя бесхребетных и шкурников, растленных и беспощадных изменников, пещерных националистов и космополитов, и при попустительстве одурманенного народа многочисленные шайки духовных мародеров и "цивилизованных" вандалов будут осквернять их могилы и памятники, будут припысывать себе или явным врагам народа - бандеровцам, власовцам и проходимцам - героические подвиги.
   Дух справедливого возмущения таким окаянным временем точно выразил заправский и смелый защитник молодогвардейцев, краснодонец Анатолий Григорьевич Никитенко в стихотворной речи, которой, в полном согласии с ней, я заканчиваю свою книгу.
   Лицо земли, как оспой,
   Окопами побито.
   Вот потому так остро
   И жжет меня обида
   За то, что эти раны
   Еще нещадно ноют,
   А с голубых экранов
   Вопят, давясь слюною,
   В предчувствии оваций,
   Потея с непривычки,
   Искатели сенсаций,
   Историки в кавычках.
   О чем же эти бредни
   С экранов и АиФов?
   О том, что мы намедни
   Насочиняли мифов,
   Что были мы не вправе
   Писать и помнить свято
   О мужестве и славе
   Советского солдата.
   И что на самом деле,
   Ведь надо же, в итоге
   Мы говорить не смели
   О мужестве и долге.
   Словесная отрава
   Засасывает илом.
   Кто дал вам это право
   Топтаться по могилам?
   Кто вас уполномочил,
   Безвластием рожденных,
   Бесстыдно глядя в очи,
   Плевать в непобежденных?
   Кто право дал, лютуя,
   За то, что мы не с вами,
   Историю святую
   Расстреливать словами?
   Моя не с краю хата,
   Сухим держу я порох.
   Ведь я же сын солдата,
   Он был из тех, которых
   В безумной круговерти
   Не много и не мало,
   Война рукою смерти
   Три года обнимала.
   Он был не так, как ныне,
   Тогда державе нужен.
   И лишь в самом Берлине
   Отец мой был контужен.
   Но выжил в лихолетье
   И долго жил устало.
   А через полстолетья
   Война его достала.
   Но знаю, видит Боже,
   Он потому в могиле,
   Что более, чем всё же,
   Они его добили.
   Те, кто боится драться
   В открытых честных стычках...
   Искатели сенсаций,
   Историки в кавычках.



Историческая справка

  
   Город Краснодон (до 1938 года рудник Сорокино) воз­ник в 1914 году на месте казачьего хутора Сорокино, ког­да на берегах речки Большая Каменка, притока Северского Донца, начали добывать каменный уголь. Находится на Юго-востоке Украины в 8 километрах от границы с Рос­сийской Федерацией. В 1938 году Краснодон вошел в со­став основанной Ворошиловградской (ныне Луганской) области.
   За годы первых пятилеток в городе были построены десятки крупных капитальных шахт, Центральные элект­ромеханические мастерские, мельница, маслобойня, моло­козавод. На окраинах разместились центральные усадьбы колхоза "Первая Пятилетка" и совхоза "Первомайский". В Крас­нодоне функционировали четыре средних школы, три клу­ба, больница, центральный рынок. Население города пре­высило 22 тысячи человек.
   22 июня 1941 года фашистская Германия напала на СССР, и началась Великая Отечественная война советс­кого народа против гитлеровской агрессии.
   3 июля 1941 года первый секретарь ЦК ВКП(б), Пред­седатель Совета Народных Комиссаров СССР И.В.Ста­лин в своем обращении к советскому народу подчеркнул опасность, нависшую над Родиной -- быть народам Советского Союза свободными, или впасть в порабощение. "Необходимо,-- ставил задачи Сталин,-- чтобы в наших рядах не было места нытикам и трусам, паникерам и де­зертирам, чтобы наши люди не знали страха в борьбе и самоотверженно шли на нашу Отечественную освободи­тельную войну против фашистских поработителей... Мы должны немедленно перестроить всю нашу работу на во­енный лад, все подчинив интересам фронта и задачам орга­низации разгрома врага".
   Сталин говорил о необходимости укрепить тыл Крас­ной Армии, обеспечить усиленную работу всех предприя­тий, организовать беспощадную борьбу с дезорганизато­рами тыла, распространителями слухов, шпионами, диверсантами, вражескими парашютистами. В занятых вра­гом районах создавать партизанские отряды, разжигать партизанскую войну всюду и везде, взрывать мосты и до­роги, портить телефонную и телеграфную связь.
   Призывы Сталина нашли отклик в далекой от фронта области, в шахтерском Краснодоне. Мобилизация в ар­мию мужчин не отразилась на работе шахт -- жены горня­ков заменили ушедших в армию, а бригады с уменьшен­ной численностью перевыполняли плановые задания. Пер­вая в стране женщина-забойщик Мария Головачева на шахте N1-2 Краснодонского района добывала почти две сменных нормы.
   За июнь-декабрь 1941 года в Ворошиловградской области было организовано 30 полков и 50 отрядов народного ополчения, общей численностью 148 тысяч человек. Сформированная из ворошиловградцев 214-я стрелковая дивизия уже 28 июня 1941 г. отправилась на фронт. К октябрю была сформирована и вооружена предприятиями Ворошиловграда 395-я стрелковая Шахтерская дивизия, которая вошла в 18 армию. Краснодонец Сыромолотный И.К. был назначен начальником политотдела этой армии, бывший секретарь Краснодонского райисполкома Струев А.И. стал председателем военторга армии, бывший инструктор Краснодонского райкома партии Стопченко И.В. стал командиром роты связи.
   В области были организованы истребительные батальоны для борьбы с вражескими парашютистами и диверсантами общей численностью 6361 человек.
   В партийных организациях области насчитывалось около 50 тысяч коммунистов, из них 24 тысячи 574 человека ушли в Красную Армию и партизанские отряды.
   В создании оборонительных сооружений на территории области и за ее пределами в 1941 году участвовали 309 тысяч человек и 21 тысяча подвод.
   Осенью 1941 года, когда завязались ожесточенные бои на подступах к Донбассу и Харькову, началась эвакуация предприятий, колхозов, совхозов, МТС. Но в конце ок­тября фронт стабилизировался, противника дальше Красного Луча не пустили, и эвакуация прекратилась, началось восстановление шахт, реэвакуация тракторов и сельскохо­зяйственной техники. Однако теперь шахты планов не выполняли, так как не хватало крепежного леса, электроэнергии, взрывчатки, почти половина добытого угля вы­возилась из лав вручную.
   Весенне-полевые работы были проведены в срок и в прежних объемах; погода обещала богатый урожай.
   Майская наступательная операция с целью разгрома 6-й немецкой армии Паулюса и освобождения Харькова обернулась трагедией для Красной Армии -- войска Юго-Западного направления понесли тяжелые потери, боль­шая часть их оказалась в окружении. Враг устремился на Воронеж и в южном направлении -- на Ворошиловградскую область вдоль оборонительной линии советских войск. С выходом танковых соединений к Дону из района Таганрога перешла в наступление 17-я армия немцев, которая наносила удары в двух направлениях: на Ростов - вдоль побережья Азовского моря и на Ворошиловград - с последующим развитием успеха также на Ростов.
   Выход противника в большую излучину Дона и дальнейшее продвижение соединений группы армий "А" на юг создавали реальную угрозу окружения войск Южного фронта, оборонявшихся в Донбассе, и прорыва врага к Сталинграду и на Северный Кавказ. Чтобы не попасть в окружение воинские части спешно отступали к Дону, и в связи с этим 25 июня 1942 года началась вторая эвакуация. По 13 июля 1942 г. из области были эвакуированы 150 промышленных предприятий, вывезено 2527 вагонов оборудования, 5634 трактора, 594 комбайна, произведена эвакуация 269 тысяч человек, в том числе 83 тысячи военнообязанных. 91-й тысячи человек из семей военнослужащих было выплачено государственных пособий на сумму 48 миллионов 174 тысячи рублей, более 6 тысяч тонн зерна роздано населению.
   В сельском хозяйстве области имелось 122 тысячи лошадей, 195 тысяч рабочих волов, 360 тысяч голов крупного рогатого скота, 344 тысячи овец и коз, более 300 тысяч голов свиней. Было эвакуировано около 54 тысяч лошадей, 60 тысяч голов крупного рогатого скота, более 57 тысяч овец. Однако из-за быстрого про­движения гитлеровцев большая часть эвакуируемого ско­та и сельскохозяйственной техники не успела перепра­виться на левый берег Дона и попала в руки врага.
   17 июля 1942 года началась битва за Сталинград, а 20 июля немецкие войска, усиленные румынскими и вен­герскими войсковыми соединениями, всту­пили в город Краснодон.
   Для установления и поддержания "нового порядка" в помощь немецкой администрации была создана местная вспомогательная администрация: городская и поселковые управы, городская полиция с участками в поселках, бир­жа труда. Подразделения из предателей провели так на­зываемый казачий парад, на котором полицаи, следовате­ли полиции, старосты, налоговые и тайные агенты покля­лись быть верными Адольфу Гитлеру и получили благословение священника "на борьбу с врагом".
   Краснодонская городская управа 12 ноября 1942 г. на основании указания германского командования от 10 октября 1942 г. переименовала все улицы города Краснодона, "носящие имена советских вождей и политических деятелей, а также политические советские понятия".
   "Меньше слов и дебатов. Главное -- действовать... Не будьте мягки и сентиментальны",-- говорилось в "12 за­поведях поведения немцев на Востоке и их обращения с русскими". И оккупанты действовали быстро и решительно. Уже в первые дни оккупации были арестованы коммуни­сты и руководители шахт и организаций, вернувшиеся из неудавшейся эвакуации. Два месяца домогались их согла­сия на организацию работ по восстановлению шахт, а 28 сентября 1942 года 32 несломленных советских патриота фашисты закопали живыми в городском парке. После этого события разрозненные, стихийно возникшие подпольные группы молодежи объединились в подпольную комсомоль­скую организацию "Молодая гвардия". В состав ее штаба вошли Иван Туркенич (командир), Ульяна Громова, Иван Земнухов, Олег Кошевой, Василий Левашов, Виктор Третьякевич, Сергей Тюленин и Любовь Шевцова. Подполь­ные группы, разбитые на пятерки, возглавили: Анатолий Попов -- в Первомайском поселке, Василий Левашов -- в центре города, Евгений Мошков -- на руднике шахты 1-бис, Николай Сумской -- в поселке Краснодон, Степан Сафонов -- в селе Шевыревка.
   При вступлении в "Молодую гвардию" -- каждый под­польщик давал клятву:
   Я, вступая в ряды "Молодой гвардии", перед лицом своих друзей по оружию, перед лицом своей родной многостра­дальной земли, перед лицом всего народа торжественно клянусь:
   Беспрекословно выполнять любое задание, данное мне старшим товарищем. Хранить в глубочайшей тайне все, что касается моей работы в "Молодой гвардии".
   Я клянусь мстить беспощадно за сожженные, разорен­ные города и села, за кровь наших людей, за мученическую смерть тридцати шахтеров-героев. И если для этой мес­ти потребуется моя жизнь, я отдам ее без минуты колебания.
   Если же я нарушу эту священную клятву под пытками или из-за трусости, то пусть мое имя, мои родные будут навеки прокляты, а меня самого покарает суровая рука моих товарищей.
   Кровь за кровь! Смерть за смерть!
   Подпольщики активно боролись с вражеской пропа­гандой, вселяли веру в победу Красной Армии -- за три месяца они распространили около 5 тысяч листовок, вна­чале рукописных, а после создания типографии -- печат­ных. В конце сентября -- начале октября подпольщики казнили двух полицаев-предателей, сожгли скирды с нео­бмолоченным хлебом, в ноябре отбили у охраны и разог­нали по степи гурт скота, отправляемого в Германию. В честь 25-й годовщины Великой Октябрьской революции в ночь на 7-е ноября молодогвардейцы вывесили на са­мых высоких зданиях и сооружениях восемь красных фла­гов. 5 декабря в День Конституции молодогвардейцы со­жгли биржу труда со списками и рабочими карточками двух тысяч юношей и девушек и тем самым спасли их от отправки в Германию на каторжные работы. Под руководством коммунистов-подпольщиков Лютикова Ф.П. и Баракова Н.П. молодогвардейцы сорвали пуск шахты N1 "Сорокино": в результате диверсии оборвавшаяся клеть разрушила ствол шахты, и восстановить ее до конца оккупации не удалось.
   В ноябре-декабре подпольщики освободили 75 плен­ных красноармейцев из Волченского лагеря и 20 военноп­ленных -- из здания бывшей Первомайской больницы; уничтожили легковую машину с немецкими офицерами.
   Для вооруженного выступления против гарнизона ок­купантов подпольщики накопили в тайном арсенале 15 автоматов, 80 винтовок, 300 гранат, около 15 тысяч патро­нов, 10 пистолетов, 65 кг взрывчатки, несколько сотен метров бикфордова шнура, медикаменты и перевязочные средства. Однако подлое предательство сорвало планы подпольщиков. С 1-го по 28 января 1943 года были арес­тованы почти все молодогвардейцы и коммунисты-под­польщики. После жестоких пыток их вывезли 15, 16 и 31 января к руинам шахты N5 и сбросили в шурф глубиной 53 метра. Молодогвардейцу Анатолию Ковалеву удалось сбежать с места казни. 9 февраля 1943 года 5 молодогвардейцев были расстреляны в районе города Ровеньки.
   Приказом немецкого коменданта от 25 января 1943 года в городе Ворошиловграде был установлен военный режим. В город прибыли пехотные дивизии из Марселя.
   Войска Юго-Западного фронта под командованием генерала армии Н.Ф.Ватутина после ожесточенных боев 14 февраля 1943 г. освободили г.Ворошиловград. В освобождении Ворошиловграда участвовали войска генерал-лейтенанта Д.Д.Лелюшенко и генерал-майора М.И.Запорожченко при поддержке 2-го гвардейского танкового корпуса под командованием генерала В.М.Баранова и 8-го кавалерийского корпуса под командованием генерала М.Д.Борисова. Город был опоясан тремя мощными оборонительными рубежами. Подступы к Ворошиловграду обороняли лучшие танковые немецкие дивизии - 6-я, 7-я и дивизия СС "Рейх". Противник в полтора раза превосходил наступавшие советские войска в живой силе. Он имел в 3 раза больше станковых пулеметов и в 12 раз - танков.
   14 февраля в воскресенье, на рассвете 18-й стрелковый корпус Запорожченко начал решительный штурм немецких укреплений в районе Острой Могилы. 279-я стрелковая дивизия под командованием полковника Г.В.Мусина на плечах бегущего противника ворвалась в город и в 10 часов овладела им.
   14 февраля 1943 года части 266-й стрелковой дивизии полковника Г.С.Здановича во взаимодействии с 3-й танковой бригадой освободили Краснодон от немецких оккупантов. Исключительную доблесть проявили воины частей 266-й стрелковой дивизии, которыми коман­довали полковник Хожулин, майоры Иванов, Мухаметдинов, и артиллерийского полка полковника Куницкого. Командир орудия 1110-го стрелкового полка Н.М. Сухенко подбил пять вражеских танков. Отличились и танкисты 3-й танковой бригады пол­ковника В.И. Красноголового, 39-й танковой бри­гады полковника А.Л. Кравцова.
   15 февраля было обследовано место тайной казни и установлено, что в шурфе шахты N5 находятся трупы казненных. Тела 71-го подполь­щика достали из шурфа и 1 марта похоронили в братских могилах в г. Краснодоне и поселке Краснодон. Молодог­вардейцы О.Кошевой, Д.Огурцов, С.Остапенко, В.Суббо­тин и Л.Шевцова были похоронены в г.Ровеньки.
   На дощатом обелиске на братской могиле в парке им. Комсомола написали горьковские слова: "В бою с врага­ми истек ты кровью... Но в песне смелых и сильных духом всегда ты будешь живым примером, призывом гордым к свободе, к свету!"
   ЦК ВЛКСМ узнал из публикаций в армейских газе­тах о подвиге молодогвардейцев и тотчас направил в Крас­нодон специальную комиссию, которая совместно с ко­миссией ЦК ЛКСМ Украины за июль-август 1943 года собрала обширный материал о "Молодой гвардии". По результатам работы комиссий ЦК ВЛКСМ 5 сентября 1943 года постановил войти с ходатайством в Президиум Верховного Совета СССР о награждении членов "Моло­дой гвардии" правительственными наградами, а также ре­шил:
   -- Поставить вопрос перед Комитетом по делам кине­матографии при СНК СССР о создании художественного кинофильма о "Молодой гвардии".
   -- Поддержать перед ЦК КП(б)У и СНК Украинской ССР предложение ЦК ЛКСМ Украины об установлении памятника героям-комсомольцам -- участникам "Моло­дой гвардии".
   -- Обязать отдел печати издать сборник, посвящен­ный подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия".
   -- Обязать отдел пропаганды и агитации создать на выставке "Комсомол в Отечественной войне" специаль­ный раздел о "Молодой гвардии".
   -- Поручить "Комсомольской правде" широко осве­тить боевую деятельность "Молодой гвардии".
   13 сентября 1943 года Указами Президиума Верхов­ного Совета СССР присвоено звание Героя Советского Союза Громовой У.М., Земнухову И.А., Кошевому О.В., Тюленину С.Г. и Шевцовой Л.Г.; награждены орденом Красного Знамени Попов А.В., Сумской Н.С. и Туркенич И.В.; 35 молодогвардейцев награждены орденом Отече­ственной войны 1-й степени, шесть молодогвардейцев -- орденом Красной Звезды, Кошевая Е.Н. награждена орде­ном Отечественной войны 2-й степени. Приказом началь­ника Центрального штаба партизанского движения 65 молодогвардейцев и Кошевая Е.Н. награждены медалью "Партизану Отечественной войны" 1-й степени.
   4 октября 1943 года награды были вручены родствен­никам погибших подпольщиков. Вот отрывки из репорта­жа корреспондента "Правды".
   Краснодон 4. (наш спец. корр.). Сегодня необычайно оживлены улицы Краснодона. Живописный зеленый парк заполнен людьми. И, кажется, среди них вот-вот пока­жутся и те, имена которых у всех на устах, друзья и подруги собравшихся здесь юношей и девушек, Олег Коше­вой, Ваня Земнухов, Сережа Тюленин, Ульяна Громова, Люба Шевцова, их друзья и товарищи.
   Но их нет. Их растерзали немцы.
   Их нет, но память о них живет.
   Вот их портреты. Вот их пламенные, полные ненавис­ти к врагам стихи. Вот выставка их личных вещей. Вот газетные вырезки-очерки, статьи, заметки о юных героях.
   Четыре часа дня. Клуб им. Ленина переполнен. В прези­диуме появляются тепло встреченные собравшимися Пред­седатель Президиума Верховного Совета УССР тов. М.С. Гречуха, секретарь Ворошиловградского облсовета тов.Орешко, секретарь ЦК ВЛКСМ тов.Шелепин, секретарь ЦК ЛКСМУ тов. В.С.Костенко, представитель Красной Ар­мии тов.Грушевой, руководители партийных, советских и комсомольских организаций. Председатель Краснодонского исполнительного комитета районного Совета депутатов трудящихся тов.Комисаренко открывает торжественное собрание трудящихся, посвященное вручению правитель­ственных наград -- орденов и медалей членам "Молодой гвар­дии" и их родителям.
   Слово предоставляется секретарю Центрального Ко­митета ЛКСМУ тов.Костенко, тепло встреченному собра­нием. Речь тов.Костенко неоднократно прерывается апло­дисментами.
   <...> Председатель Президиума Верховного Совета УССР тов.Гречуха приступает к вручению орденов и ме­далей. Один за другим, под дружные аплодисменты всего зала, на трибуну поднимаются отцы и матери молодогвардейцев...
   <...> Тепло встречает собрание появление на трибуне Председателя Президиума Верховного Совета УССР тов. М.С.Гречухи. "Президиум Верховного Совета Союза Совет­ских Социалистических Республик,-- говорит тов. М.С.Гре­чуха,-- поручил мне передать высокие награды -- ордена, медали, которыми награждены члены подпольной организации "Молодая гвардия", родителям героев на сохране­ние, как память о подвигах отважных комсомольцев. Вы­полнив это поручение, я разрешу себе обратиться со сло­вами привета и сердечной благодарности к вам, отцы и матери, воспитавшие таких бесстрашных героев, подвиг которых никогда не забудется нашим народом.
   Много горя и страданий принесли немецко-фашистс­кие разбойники нашему народу. Они поставили своей це­лью истребить наш народ, ограбить народное добро, раз­рушить наш благодатный край, уничтожить украинскую культуру и государство, поработить и держать наш на­род в трепете, нужде и рабской покорности. Но не вышло так, как мечтали фашистские разбойники! (Аплодисмен­ты)...
   <...> Наступит час, когда вся наша родная земля, весь наш край будет полностью освобожден от немецко-фаши­стских разбойников.
   Справедливая кара падает на головы не только тех, кто непосредственно убивал наших людей, грабил и разру­шал наш родной край, но и тех, кто послал кровавых шака­лов на разбой.
   <...> Вечная память и вечная слава героям, павшим смертью храбрых в борьбе за счастье народа! Честь и слава отцам и матерям, которые воспитали таких заме­чательных патриотов нашей великой Родины!

Да здравствует свободная Советская Украина!"

(В.Молчанов).

   13 декабря 1960 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Третьякевич В.И. награжден орденом Оте­чественной войны 1-й степени. Указом Президента СССР от 5 мая 1990 года Туркеничу В.И. присвоено звание Ге­роя Советского Союза.
   В результате шестимесячного расследования бывший следователь полиции М.Кулешов, горный инженер, агент полиции В.Громов, его пасынок, бывший молодогвардеец Г.Почепцов были признаны виновными в измене Родине и предательстве молодогвардейцев, и приговорены воен­ным трибуналом к высшей мере наказания -- расстрелу. Военный совет Юго-Западного фронта под председатель­ством Р.Я.Малиновского приговор утвердил, и 19 сентяб­ря 1943 года у стены сгоревшей бани при большом стече­нии краснодонцев их расстреляли.
   В начале 1944 года жители Ворошиловградской обла­сти собрали и внесли во всенародный фонд обороны 21 миллион рублей на строительство танковой колонны "Мо­лодая гвардия". Ее передали 17-й бригаде 1-го Донского танкового корпуса. Авиаэскадрилья "Герои Краснодона" была передана 766 штурмовому Краснознаменному орде­на Кутузова авиаполку 3-й воздушной армии. В честь 25-летия ВЛКСМ была построена авиаэскадрилья "Мо­лодая гвардия", которая приняла участие в освобождении г.Киева.
   Мстили фашистам за молодогвардейцев отдельные подразделения пехотинцев, летчиков, танкистов и парти­зан Белоруссии.
   31 октября 1943 года в ежедневной красноармейской газете "Знамя победы" первую страницу венчала шапка: "Мать Олега Кошевого благословляет тебя на месть, на великий подвиг!"
   1 мая 1944 года в Краснодоне был открыт музей "Мо­лодая гвардия", 6 мая 1970 года состоялось открытие но­вого здания музея. В тот год за 8 месяцев ознакомились с новой экспозицией 366 тысяч человек. Пиком посещаемо­сти музея стал 1982 год -- год 40-летия "Молодой гвар­дии". За 45 лет советской власти музей посетило около 11 миллионов человек из всех республик СССР и 124 стран мира. За плодотворную работу по патриотическому и интернациональному воспитанию советских людей музей награжден Указом от 1 сентября 1982 года орденом Дружбы народов. Директор музея А.Г.Никитенко удостоен звания "Заслуженный работник культуры Украины".
   Первые книги о молодогвардейцах были изданы в 1943 году. Потом были написаны повести, поэмы, очерки, статьи. Самым значительным произведением, переведен­ным на тридцать языков, стал художественный роман А.А.Фадеева "Мо­лодая гвардия", написанный в 1945 году (вторая редакция -- в 1951 году). В 1946 году роман был отмечен Сталинской премией Первой степени.
   В 1947 году композитор Ю.С.Мейтус написал оперу "Молодая гвардия". В 1948 году вышел на экраны двух­серийный художественный фильм кинорежиссера С.А.Ге­расимова "Молодая гвардия".
   Памятником подвигу краснодонских подпольщиков стал выросший неподалеку от Краснодона город-спутник Молодогвардейск (основан в 1954 году).
   В нынешнее Смутное время -- реставрации капита­лизма под вывеской "рыночная экономика" -- г. Красно­дон, бывший Всесоюзный центр патриотического воспи­тания молодежи, превратился в забытый великим народом островок облагораживания душ. Мужественный кол­лектив музея при поддержке областных и городских вла­стей спас национальную святыню: остались в целости и ухоженными мемориальный комплекс в центре города, мемориал "Непокоренные" у шурфа шахты N5, вновь за­жжен Вечный огонь у могилы подпольщиков.
   По случаю 60-летия со дня рождения "Молодой гвар­дии" власти Украины отозвались изданием постановле­ний и участием в торжествах в г. Краснодоне. Верховная Рада Украины постановила ежегодно отмечать день со­здания краснодонской подпольной организации "Моло­дая гвардия".
   Торжества по случаю 65-й годовщины "Молодой гвардии" вылились в поразительное международное мероприятие, в котором приняли участие многочисленные делегации из России и Беларуси.
   В 2003 году Луганская областная государственная ад­министрация (председатель А.С.Ефремов) и областной Совет (председатель В.Н.Тихонов) основали Международ­ный фестиваль современной патриотической песни "Молодая гвардия", четвертый этап которого -- финал и галаконцерт лауреатов фестиваля -- проводится еже­годно в сентябре в г.Краснодоне.
   Череда торжественных ознаменований юбилеев "Мо­лодой гвардии", Указов правительства СССР о награжде­нии молодогвардейцев, Краснодонского музея "Молодая гвардия" вызвали интерес молодежи к деятельности краснодонского подполья, и в последнее время поток экскур­сантов в г.Краснодон существенно возрос. Только за сентябрь-октябрь 2007 года музей посетило более 30 тыс. человек.
   Это еще и потому, что юбилей "Молодой гвардии" осеняют юбилеи таких величественных событий, органи­заций и людей, как рождение Всесоюзного Ленинского ком­сомола и Комсомола Украины, победа в великих битвах -- Сталинградской и на Курской дуге, освобождение от немецких оккупантов сотен городов и весей Украины, день рождения А.Фадеева, увековечившего молодогвардейцев, день рож­дения Н.Островского, автора любимой книги молодогвар­дейцев "Как закалялась сталь" и, наконец, Вели­кая победа над фашистской Германией.
   В свою очередь "Молодая гвардия" осеняет Луганскую землю, с которой началось освобождение Украины от немецких захватчиков, и на которой запечатлен подвиг командира на снимке "Комбат", который на страницах газет обошел весь мир. Мужественный порыв заснял фронтовой корреспондент Макс Арнольдович Альперт в ожесточенном бою у села Хорошее Ворошиловградской (Луганской) области 12 июля 1942 года. Когда ранило командира роты 220-го полка 4-й стрелковой дивизии старшего лейтенанта Петренко, командование ротой взял на себя политрук Еременко Алексей Гордеевич и поднял бойцов в контратаку. В том бою Еременко погиб, а снимок стал символом храбрости, доблести и отваги защитников Родины, одним из символов Великой Победы.
  

ПРЕЗИДИУМ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА

  
   Москва - Кремль 21 сентября 1943 г.
  
   Минаевой Наталии Федоровне
  

Уважаемая Наталия Федоровна!

  
   Ваша дочь МИНАЕВА Нина Петровна в партизанской борьбе за советскую Родину погибла смертью храбрых.
   За доблесть и мужество, проявленные Вашей дочерью Ниной Петровной МИНАЕВОЙ в борьбе с немецкими захватчиками в тылу врага, она награждена орденом ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ ПЕРВОЙ СТЕПЕНИ.
   Орден Отечественной войны первой степени и орденская книжка, согласно статье 10 Статута ордена Отечественной войны, передаются Вам для хранения как память о дочери, подвиг которой никогда не забудется нашим народом.
  
   Председатель Президиума
   Верховного Совета СССР
   (М.Калинин)
  
  

* * *

  

Уважаемая Наталия Федоровна.

   Ваша дочь МИНАЕВА Нина Петровна за доблесть и мужество, проявленные в борьбе с немецкими захватчиками в тылу врага, награждена от имени Президиума Верховного Совета СССР медалью "Партизану Отечественной Войны" 1-й степени.
   По поручению Центрального Штаба Партизанского Движения вручаю Вам медаль и временное удостоверение к медали N16872, для хранения в Вашей семье, как память о славной дочери комсомолке-подпольщице Нине Минаевой.
  
   Пом.Нач. Центрального
   Штаба Партизанского
   Движения /А.Торицин/

ЛИТЕРАТУРА

   1. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка.-- М.: Русский язык, 1978.-- Т. I.-- С. XIII.
   2. Салтыков-Щедрин М.Е. За рубежом. Собр.соч.-- М.: Правда, 1988. --Т.7. -- С. 251
   3. Зиновьев А. Русский эксперимент.-- М.: Наш дом -- Dage d'Homme, 1995.
   4. Containment. Documents of American Policy and Strategy 1945-1950.-- N.Y.: Ed by T.Etcold and J.Gaddis, 1978. (Сдерживание. Документы об американской поли­тике и стратегии 1945-1950 гг.)
   5. Голос Украины. -- 23.08.1996.
   6. Сенявская Е.С. 1941-1945. Фронтовое поколение.-- М.: Российская Академия наук. Институт Российской ис­тории, 1995.
   7. Житомир. -- 08.05.1992.
   8. М.Федоренко. ОУН и "Молодая гвардия".-- Народна газета.-- N7.-- 1991.
   9. А.Редченко. Мы верили в Украину. Верим и теперь.-- Народна газета.-- N9.-- 1994.
   10. М.С. Это дерзко молодой Стахив.-- Народна газе­та. -- N11. -- 1993.
   11. М.Слабошпицкий. Необычная биография.--Вечер­ний Киев. -- 17.08.1995.
   12. М.Прокоп. О воспоминаниях Евгена Стахива.-- Нью-Йорк: Свобода -- Вiстi з України.-- 06.06.1996.
   13. В.Сильченко. Фадеевский "предатель Стахович", оказывается, -- герой. И издал мемуары.-- Киевские ведомо­сти.- 05.10.1995.
   14. В.Аблицов, В.Жежера, В.Краснодемский. Антифа­шистское движение Сопротивления. Известное и неизвес­тное.-- Голос Украины.-- 06.11.1999.
   15. М.Романцов. Если бы Олега Кошевого не казнили немцы -- казнили бы большевики.-- Вечерний Киев.-- 06.03.1993.
   16. Е.Стахив. "Молодая гвардия" -- это выдумка Фа­деева.-- Вечерний Киев.-- 17.08.1995.
   17. А.Тхоров. Самозванец из Америки.-- Правда.-- 18.02.1993.
   18. Ю.Семиволос. Большевистское подполье: зеро, брех­ня.-- Молодь України.-- 27.04.1993 г.; Час-Time.-- 04.08.1995.
   19. П.Шевченко. В годы войны на востоке Украины существовало не только коммунистическое, но и ОУНовское подполье.-- Киевские ведомости.-- 29.08.1995.
   20. В.Владимиров, А.Лихницкий. "Музыкант" из Маг­дебурга. (Архивно-следственное дело N100275 СБ РФ).-- Луганская Правда.-- 22.01.1994.
   21. Ю.Шаповал. Возрожденные имена. Национальное радио.- 27.10.1998.
   22. Там же. -- 03.11.1998.
   23. А.Ильченко. "Молодая гвардия" -- роман про ОУН? -- Всеукраинские ведомости.-- 12.06.1996.
   24. В.Бондаренко. Днепропетровские бандеровцы пле­чом к плечу с коммунистами боролись против оккупан­тов.-- Киевские ведомости.-- 14.09.1994.
   25. Из показаний, использованных на Нюренбергском процессе.-- Коммунист. N50.-- 1997.
   26. Полiщук В. Гiрка правда. Злочиннiсть ОУН-УПА.-- Донецьк: "Донеччина", 1996.-- С. 271
   27. Там же. -- С. 323
   28. Там же. -- С. 330
   29. Там же. -- С. 213
   30. В.Цуркан. А если без маски? -- Коммунист. N4.-- 1996.
   31. Полiщук В. Гiрка правда.-- С. 327
   32. Там же.- С. 225
   33. С.Дехтеренко. Украинские интересы и иракский кризис-- Нацiя i держава.-- 21.10.2003.
   34. Г.Довнар. Новые "открытия" украинского радио.-- Коммунист. N11.- 1999.
   35. Бондарев Ю. Гомо моралис. Собр.соч. в 6-ти т.-- М.: Худож. лит.,1986. -- Т. 6. -- С. 191
   36. О.Притыкин. Комиксы о "Молодой гвардии" вос­питают патриотов.-- Сегодня.-- 28.09.2002.
   37. А.Никитенко. Была ли "Молодая гвардия" ОУНов-ским подпольем? -- Правда Украины.-- 03.04.1993.
   38. О.Трачук. Чтобы не было слышно криков и поли­тических лозунгов во время казни молодогвардейцев, пла­тья девушек поднимали и завязывали над головой.-- Фак­ты.- 14.05.1999.
   39. А.Гордеев. Кто предал молодогвардейцев? -- Ком­мунист. N46.-- 1996.
   40. А.Зиновьев. Глумление. От Великой Победы -- к позорной капитуляции. г.Мюнхен. -- Правда. -- 17.05.1995.
   41. А.Зиновьев. Я увидел Россию эпохи исторического предательства.-- Российская газета.-- 03.07.1993.
   42. В.Большаков. За Россию, но только социалисти­ческую. г.Париж. -- Правда. -- 11.03.1993.
   43. В.Большаков. Шаги командора. г.Париж. -- Прав­да. -- 01.02.1995.
   44. Московские новости. -- 11.10.1992.
   45. Полiщук В. Гiрка правда. -- С. 455
   46. Там же. -- С. 348,433
   47. Там же. -- С. 451-453
   48. В.Большаков. Максимов и "Правда". г.Париж.-- Правда. - 23.03.1996.
   49. А.Никитенко. Не ошибиться бы еще раз.-- Слава Краснодона.- 13.11.1990.
   50. В.Семистяга, Ю.Козовский. Что же было в Крас­нодоне? -- Молодь України. -- 17.09.1992; 18.09.1992; 22.09.1992.
   51. А.Кобельнюк. Олег Кошевой комиссаром "Моло­дой гвардии" никогда не был... -- Голос Украины.-- 19.05.1993.
   52. П.Шевченко. Тайное стало явным? -- Независи­мость.- 07.05.1993.
   53. С.Киселев. Кто же предал "Молодую гвардию"...-- Литературная газета. -- 27.06.1990 г.; Киевские ведомос­ти.- 18.10.2002; 21.10.2002.
   54. Э.Шур. "Молодая гвардия": подлинная история, или уголовное дело N20056. -- Совершенно секретно. N3.-- 1999; Департамент. N4. -- 2000.
   55. В.Березин. Право на смерть. -- НГ - EXLIBRIS. -- еженедельное приложение к "Независимой газете". -- 06.02.2003.
   56. Л.Ягункова. Молодогвардейцев в обиду не дадим! -- Правда. -- 22-23.06.1999.
   57. Н.Кононова. Триумф и трагедия "Молодой гвар­дии". -- Киевские ведомости. -- 30.09.2002; 01.10.2002; 11.10.2002.
   58. Н.Ажгихина. Заложники легенды. -- Огонек. N44. -- 1990.
   59. Н.Гарифуллина. Не погибла молодость, моло­дость - жива! -- Время. -- 27.05.1998 -- 02.06.1998 г.
   60. Г.Головлева. Молодогвардейцев выдумывали дваж­ды. -- Киевские ведомости. -- 11.12.2000.
   61. О.Трачук. Первое краснодонское подполье, орга­низованное по инициативе партийных товарищей, было рассекречено за год до оккупации города. -- Факты. http://facts.kiev.ua/Oct2002/02.10/10.htm
   62. О.Трачук. Одним из первых немцам начал сдавать членов "Молодой гвардии" житель Краснодона Гурий Фадеев... -- Факты. -- 08.06.2001.
   63. Н.К.Петрова. Вспомним... -- Отечественная исто­рия. N3 - 2000.
   64. К.П.Костенко. На весах правды. -- Комсомольская правда. -- 05.01.1989.
   65. А.Торицин, зам.зав.спецотделом ЦК ВЛКСМ. Док­ладная записка о возникновении и боевой деятельности подпольной комсомольской организации "Молодая гвар­дия" в период оккупации Краснодонского района Ворошиловградской области УССР. 02.09.1943 г.
   Партархив Украинского филиала Института марксиз­ма-ленинизма при ЦК КПСС -- Ф. 7, оп. 10, ед.хр. 179, лл. 126-162
   66. Боборыкин В.Г. Об истории создания романа А.Фадеева "Молодая гвардия". М.; Просвещение, 1988. -- С. 179.
   67. А.Голенков. "Молодая гвардия". -- Патриот. N3. -- 2003. (Сокращенный вариант интервью В.Борц был опуб­ликован в 1992 году).
   68. Иванцов К. Дешевые сенсации "Огонька". -- Луган­ская правда. -- 01.12.1990; "Молодая гвардия": правда, вымысел, клевета. -- Луганск: Свiтлиця, 1995. -- С. 31-45
   69. Белинский В.Г. Собр. соч. в трех томах. -- Т. 2.-- С. 347.
   70. Иванцов К. - Семистяговские перепевы. "Молодая гвардия": правда, вымысел, клевета. -- Луганск: Свiтлиця, 1995. - С. 142-143
   71. Ю.Заранкин. Рукоприкладство с особым циниз­мом. -- Правда. -- 18.01-21.01.2002.
   72. Л.Осьмухина. А теперь говорят, что "Молодой гвар­дии" не было. -- Известия. -- 22.02.2000.
   73. Александр Фадеев. Письма 1916-1956 -- Советс­кий писатель. -- М.: 1973.
   74. Литературная газета. -- 26.12.1954.
   75. В.Никифорова. Ты помнишь, товарищ? -- Прав­да. -- 29.10.1998.
   76. В.Саватеев. Александр Фадеев -- художник рево­люции, солдат партии. -- Правда. -- 21.12-24.12.2001.
   77. К.Иванцов. Слово об Александре Фадееве и "Мо­лодой гвардии". -- Социал-демократия. -- 21.12.2001.
   78. Л.Ягункова. Воспитание великим, или как надо любить Родину. -- Правда. -- 29.10.1998.
   79. Фадеев А. Встречи с читателями. -- Собр. соч. в 7-ми Т. -- Т. 5. -- С. 452
   80. Р.Аптекарь, Г.Луганцева. Краснодонцы о родном городе. -- Ижица. -- 02.10.2002.
   81. Мир Свиридова. Из книги "Музыка как судьба" -- Наш современник. N5. -- 2003. с.180.
   82. В.Кожемяко. Ответственно быть лицом поколения.-- Правда. -- 16.01-19.01.2004.
   83. Н.Зайцев. Она была и останется вечно молодой -- эта "Молодая гвардия". -- Социал-демократия. -- 28.12.2001.
   84. Инна Макарова. Благодарение. Отрывки из днев­ника. -- Юность. -- N10. -- 1988.
   85. И.Жуков. Союз ума и сердца. Размышления над книгой "Неизданный Фадеев". -- Комсомольская правда. -- 24.12.1977.
   86. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. -- К.: Орiяни, 2000. -- С. 230, 354
   87. Полiщук В. Гiрка правда. -- С. 456
   88. А.Черненко. Подвиг и память. -- Правда.-- 05.11.1988.
   89. В.Кузюбердин. Автограф Сергея Тюленина. -- Го­лос Донбасса. -- 03.10.2002.
   90. Н.Гринева. Юность Краснодона бессмертна. -- Го­лос Донбасса. -- 03.10.2002.
   91. В.Васильев. Кого же оплакивала мать Кошевого. -- Молодая гвардия. N11-12. -- 1992. -- С. 235
   92. Никитенко А.Г. "Молодая гвардия" вчера, сегодня, завтра. Международная научно-практическая конференция. Тезисы докладов и выступлений. 2-3 октября 2002 г. -- Краснодон.
   93. Н.Голин. Исповедь "реликтового мальчика". -- Ком­мунист. -- 04.02.2004.
   94. Салтыков-Щедрин М.Е. За рубежом. Собр. соч. -- Т. 7. -- С. 256
   95. Л.Ившина, Е.Дядюн, В.Денисенко. Адвокат профес­сии. -- День. -- 28.10.2003.
   96. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. -- К.: Орiяни, 2000. -- С. 278
   97. "Молодая гвардия" (г. Краснодон) -- художествен­ный образ и историческая реальность. Сборник докумен­тов и материалов./ Сост.: И.А.Иоффе, Н.К.Петрова. -- М.: Вече, 2003. -- С. 165-166, 349-355.
   98. Бондарев Ю. Собр.соч. в 6-ти т. - М.: Худож. лит., 1986 - т.6.
   99. Юрий Бондарев. Куда ты пришла, Россия? - Правда - 8-11.02.2002.
   100. Дикушина Н.И. Вокруг Фадеева. Неизвестные письма, заметки и документы (Из Российского Государственного Архива литературы и искусства) - М., Издательство литературного института, 1996 - 162 стр.
   101. Александр Фадеев. Письма и документы (Из фондов Российского Государственного Архива литературы и искусства) - М., Издательство литературного института им. А.М.Горького, 2001 - 359 стр.
   102. Институт мировой литературы им. А.М.Горького АН СССР, Центральный государственный архив литературы и искусства СССР. Фадеев А.А. Материалы и исследования - М., Худож. лит., 1977 - 670 стр.
   103. Фадеев А.А. Воспоминания современников: Сборник - М., Советский писатель, 1965 - 560 стр.
   104. Фадеев А.А. Повесть нашей юности - Детская литература. М., 1971 - с. 37.
  
  
   Правильно КП(б)У.
   Последний абзац отчеркнут М.А. Сусловым.
   Подчеркнуто М.А. Сусловым.
  
   Абзац отчеркнут М.А. Сусловым.
   Дата не установлена.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   189
  
  
  
Оценка: 6.05*11  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"