Аннотация: Рассказ-глава из романа "Город Хренск..."
(1-3) ПЕТЯ-ПЭТ
Осенний вечер. Вокзал города Хренска. В прокуренном буфете два вокзальных грузчика пили палёную водку, закусывая пережаренными пирожками с горохом. Рядом с ними дамочка в шляпке кормила болонку с розовым бантом на шее "докторской" колбасой.
- Съешь, золотце. Съешь еще, Сильвочка, - сюсюкалась с холеной собачкой молодящаяся старушка, как няня с ребенком богатых родителей.
- Я хотел бы тоже так жить, - подал голос один из грузчиков. - Спать на пуховой подушке, трескать в три рта колбасу и раз в неделю гавкать на бронированную дверь...
- Размечтался, Петя, ештвою-каралы!,- вставил второй работяга.
- А-а, чо? Чем я хуже, Ваня, этой глупой псины?
- Вы хотите так же жить? - раздался ровный вкрадчивый голос за спинами друзей.
Они нехотя повернулись и увидели худощавого человека в сером пальто.
- Да, хочу! - не унимался "мечтатель".
- Я могу вам это устроить, - тихо, но твердо сказал незнакомец.
* * *
Петя полностью обнаженный спал в позе зародыша на шкуре белого медведя. Поленья в огромном камине догорали, но всё равно в просторной комнате было тепло и уютно. За окнами занималась поздняя и блеклая заря. Гадко каркали вороны.
- Встать! - скомандовал человек в сером халате, щелкнув пальцем по уху бывшего грузчика. Петя, зевая, поднялся на четвереньки.
- Голос, Пэт!
- Гав-гав-гав!..
- Хорошо, Пэт! Иди. Там у тебя в одной миске кусок колбасы, а в другой - молоко.
Петя-Пэт на четвереньках засеменил завтракать.
Когда Петя-Пэт подкрепился, хозяин вывел его из дому. Для новоиспеченного "пса" зимние прогулки были адовой мукой. На улице "собачий" холод, а он гол, с намордником , да и на ноги вставать нельзя, передвигаться можно только на четвереньках.
* * *
Прошел год. То ли от скуки и однообразия, то ли оттого, что Петя-Пэт перестал тяжело, угарно работать грузчиком, но в нём всё чаще стал просыпаться самец. Он стал заигрывать с уборщицей хозяина Даздрапермай - ядреной, краснощекой теткой лет сорока пяти. Она оправдывала свое имя - была груба, напориста, трудолюбива, в ее одежде доминировали красный цвет и его оттенки.
Петя-Пэт, обычно, нырял уборщице под парашутообразную юбку и нежно покусывал ее за толстые ляжки. Она кокетливо гоготала и, пунцовея, рыкала: -Изыди, бес! - шлепала шалунишку тем, что было у нее под рукой или в руке - тряпкой, веником, канделябром...
Как-то раз Даздраперма, делая очередную уборку, слишком глубоко вздохнула и пуговица на ее блузке, под напором перезревшей плоти оторвалась и пулей залетела под большую тахту. Женщина, став на четвереньки, полезла ее доставать. Петя-Пэт не растерялся и этаким кобельком вскочил сзади на нее. Она загоготала громче обычного - так, что все большие, средние и маленькие висюльки на люстре, раскачиваясь, хрустально задзвинькали.
- Изыди бес-с-с!..
И тут, на горе парочке, вошел человек в сером...
Даздраперму уволили, а Петю-Пэта - кастрировали.
* * *
Прошел еще один год. Все это время Пете-Пэту запрещалось говорить по-человечьи, только лаять. Есть без помощи рук из мисок, стоящих на полу, было железным правилом. Петя-Пэт, после кастрации, сильно поправился. Много спал - сутками. Потеряв всякий интерес к жизни, он повадился лазить втихомолку по ночам в бар хозяина. Как-то раз сильно поддав, он, не пробуждаясь, сходил по малой нужде на шкуру белого медведя.
- Что ж-ж ты ж-животное, гадишь где не положено, - больно пиная Пэта, злился хозяин.
Петя-Пэт сначала тихо, жалобно поскуливал, но потом, не выдержав издевательств, цапнул обидчика за ногу.
Два шкафоподобных телохранителя хозяина изрядно попинав Пэта, как футболисты мяч, выбросили его в один из мусорных баков...
* * *
- Петя, ештвою-каралы, ты? - был озадачен бывший дружок Петра Иван. Он увидел роющегося в мусорном баке не то человека, не то пса. Существо, похожее на Петра, было покрыто редкой рыжеватой шерстью, имело короткий, наподобие поросячьего, хвост.
Когда Иван попытался приблизиться к бывшему собутыльнику, тот зарычал, обнажив редкие желтые зубы, Чуть погодя зашелся в хриплом лае...
* * *
Однако, нашлась сердобольная старушка, приютившая Петю-Пэта.
Люди рассказывают, что она его немного приодела, держит в тепле, кормит, пусть не разносолами, но сытно. Он перестал лаять. Стал говорить. Правда, порой трудно разобрать, что он хочет сказать, но его новая хозяйка понимает. Да, и словарный запас у Пети-Пэта в три десятка слов и из них половина нецензурщина.
Он старушке помогает вести нехитрое хозяйство. На нем вся "черная" работа: огород копать, воду носить, дрова рубить... дом охранять.
Бывает, время от времени, ночами Петя-Пэт не дает спать старушке и ее соседям. Он становится на четвереньки и, тоскливо глядя в окно на уличный фонарь, заунывно воет.