Аннотация: Рассказ опубликован в сборнике "Синдром Федоры". Изд. "Шико", Севастополь, 2017 г.
Татьяна Минасян
Без противоядия
Голоса над ухом... Такие громкие, настойчивые, не дающие расслабиться и заснуть, мешающие спокойно лежать, ни о чем не думая...
- Еще пять кубиков!
- Куда?! Сердце не выдержит!
- Оно и так сейчас не выдержит, коли!!!
Что-то острое впивается в руку - как же неприятно! Именно так колются черные игольчатые змеи. К счастью, боль быстро проходит, и снова наступает блаженный покой, когда все тихо и никто тебя не дергает. Кажется, что сейчас куда-то не то уплывешь, не то улетишь...
- Он все-таки задыхается!!!
- Давай еще два кубика!
- Мы его точно убьем!
- Вкалывай и молись!
- Я не умею!!!
- Ничего поручить нельзя, все самому приходится!!!
Опять укол, опять эти крики - как же надоело, неужели они так от него и не отстанут? Но вроде бы все стихает, визгливые голоса куда-то отдаляются, все вокруг заполняет мягкая черная тишина...
Светло-зеленая стена, белая дверь, по дверному косяку медленно ползет домашняя улитка, съедающая пыль и дезинфицирующая все, по чему она проползает - кажется, он уже видел все это... Когда-то давно, еще в детстве... И позже, после первой студенческой практики. И еще позже, года два назад. Каждый раз тогда ему было так же плохо...
Денис Сокольнинский с трудом сфокусировал взгляд на двери и, наконец, узнал ее - именно такие двери были в больнице, где он впервые оказался в одиннадцать лет, после своей первой встречи с красной бархатной змеей и куда впоследствии попадал с завидной регулярностью. Палата, в которой он тогда лежал, выглядела точно так же, как и в прошлый раз. Может быть, это вообще то же самое помещение?
Молодой человек потянулся к кнопке звонка, и вскоре к нему в палату вбежала приветливо улыбающаяся медсестра. Впрочем, ее улыбка не вызывала у пациента никаких иллюзий: он точно знал, что сейчас ему придется выдержать нешуточный словесный бой.
- Мне надо позвонить жене, - быстро сказал он, не давая девушке начать расспрашивать его о самочувствии.
- Звонить вам пока нельзя, но ваша жена уже здесь, ждет вас, - так же быстро ответила медичка.
- Тогда сначала сообщите ей, что я очнулся! Иначе ничего не буду делать, - Сокольнинский посмотрел на медсестру так решительно, что она, понимающе кивнув, выбежала из палаты.
Денис расслабился и закрыл глаза. Все, самое главное сделано, теперь можно терпеть врачебные процедуры и ужасное самочувствие, можно сколько угодно спать и радоваться внезапно свалившейся на него возможности отдохнуть, ждать выздоровления и мечтать вернуться на работу...
Он не заметил, как провалился в тяжелый, полный неясных пугающих образов сон, и не понял, сколько времени спал. Но, по всей видимости, прошло немало часов, потому что, когда он пришел в себя во второй раз, в палате горел электрический свет, рядом с его кроватью возвышалась капельница, а чуть в стороне сидела что-то изучающая в своем мобильнике Регина. На плечах у нее, поверх платья из синей змеиной кожи, был наброшен белый халат из паутинных ниток.
Она почувствовала, что Денис очнулся, сразу же, стоило ему открыть глаза, даже до того, как он успел пошевелиться. И к тому времени, когда молодой человек вспомнил все, случившееся накануне, и понял, где находится, она была уже возле него, сидела на краю его койки и осторожно, чтобы не задеть капельницу, гладила его руку.
- Как ты себя чувствуешь, врача позвать? - спросила она шепотом, напряженно вглядываясь в его лицо.
- Не надо, он все равно скажет, что сперва надо докапать, вот и позовешь его, когда лекарство кончится, - так же тихо ответил Денис и, чуть помолчав, добавил. - Прости, напугал я тебя опять!
Регина попыталась улыбнуться, но вместо этого неслышно заплакала. Слезы катились у нее по лицу, она вытирала их свободной рукой и с явными усилием пыталась успокоиться, но у нее ничего не получалось.
- Регин, я сволочь. Ну ударь меня. Ну отруби мне голову! - покаянно вздохнул Сокольнинский.
- А смысл? - всхлипнула молодая женщина. - Можно подумать, что если тебе отрубить голову, что-то изменится! Ты все равно этой частью тела не пользуешься!
Слезы все еще лились из ее серо-зеленоватых глаз, но теперь она улыбалась. Денис тоже с облегчением рассмеялся, и ему даже показалось, что сковывавшая все его тело слабость немного отступила.
- Кто хоть это был, какая змея? - спросила Регина, вытирая остатки слез. - Мне ведь врачи ничего толком не рассказали...
- На этот раз - опять красная бархатная, - ответил молодой человек. - Вырвалась у нового сотрудника, того самого мальчишки, который к нам в начале месяца прилетел. Я ее успел поймать, но чуть-чуть не рассчитал...
- Ну, хорошо хоть не белая и пушистая, - Регина снова опустила голову.
- Была бы белая - я бы с тобой сейчас не разговаривал, - усмехнулся Денис. - А красные змеи не так опасны. Хотя это тоже уникальные животные...
- Пойду врача позову, - улыбнулась его жена, посмотрев на трубку капельницы. Она слишком хорошо знала своего мужа, и не сомневалась, что иначе рассказ об уникальных красных бархатных змеях плавно перешел бы на не меньшую уникальность и великолепность других "подопечных" Дениса и затянулся бы как минимум до утра.
К концу лечения Сокольнинский уже отчаянно скучал по своей работе, но выписали его накануне выходных, и приехавшая за ним на мотоцикле Регина злорадно сообщила, что еще два дня он проведет полностью в ее распоряжении. Впрочем, молодой человек против этого и не возражал.
- Куда поедем? Может, в лес или на смотровую площадку? - поинтересовался он с невинным выражением лица. Регина молча сунула ему под нос крошечный кулачок. Денис взял его двумя пальцами и стал вертеть перед собой, рассматривая со всех сторон, как какую-нибудь странную диковину. Его жена плотно сжала губы, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, но потом все-таки сдалась и громко фыркнула.
- Через лес мы никуда не поедем, - сказала она упрямо. - Либо дома побудем, либо где-нибудь возле пляжа погуляем.
- Ладно... - вздохнул Денис. - Тогда, может, на пляж сходим, сколько мы там уже не были? Живем на берегу океана и уже месяц не купаемся!
- Ты с ума сошел? - возмутилась Регина. - Только из больницы вышел, тебя там еле откачали, а хочешь новую нагрузку на сердце! Все, сидишь дома до понедельника. И соблюдаешь постельный режим!
На последней фразе она лукаво подмигнула Денису, и он тут же с деланным смирением на лице подчинился:
- Что ж - надо так надо...
Они мчались на мотоцикле по узким крутым улочкам Научного городка, мимо однообразных сборных жилых домиков, окруженных плотной паутинной сеткой, сквозь которую во двор не могли бы пробраться змеи, мимо гуляющих по улицам ярко разодетых туристов, мимо местных деревьев с желто-зелеными листьями, мимо привезенных с Земли и чудом прижившихся на новом месте пальм... Вдоль дороги ползли большие, в полчеловеческого роста улитки, подбиравшие мусор, во дворах многих домов между деревьями была натянута все та же плотная белоснежная паутина или сохло сделанное из нее белье.
Небо над головами прохожих было скрыто плотными облаками, но раскаленные лучи ярко-голубого солнца прорывались даже сквозь эту завесу и согревали тесно прижавшихся друг к другу супругов. Далеко впереди синел океан...
Регина была сосредоточена на дороге, а Денис смотрел по сторонам и радовался, что уступил ей руль - теперь у него была возможность любоваться пейзажами Нью-Азии. Планеты, эволюция на которой не пошла дальше рептилий, но зато создала великое множество удивительно разнообразных змей и ящериц, леса населила невероятным количеством разных пауков, а океан - самыми необычными моллюсками. Планеты, на которой он нашел свое любимое дело и которая уже давно стала для него родной.
Возвращение Дениса на работу отмечалось бурно и весело. Коллеги с Земли накинулись на него, как только он поднялся на свой этаж, и принялись обнимать его сразу со всех четырех сторон.
- Вы меня задушите! - запросил тот пощады через минуту. - У синих удавов, что ли, этому научились?
Хватка сотрудников немного ослабла, но они еще некоторое время тискали вернувшегося "с того света" коллегу и хлопали его по спине и по плечам. Потомок первых колонистов Нью-Азии, среди которых обниматься и вообще трогать друг друга было не принято, Дэмиен стоял чуть в стороне и с легким ужасом посматривал на такое вопиющее "нарушение границ личности". Впрочем, за год работы бок о бок с людьми, выросшими на Земле, он успел привыкнуть к их странным выходкам, и поэтому, когда Денис, наконец, высвободился из объятий своих друзей, не стал ничему удивляться, а лишь поинтересовался, на что пострадавший на работе серпентолог собирается потратить полученную страховку.
- Куплю жене кольцо с сиреневым хрусталином, - ответил Денис с довольной улыбкой.
- А почему именно с сиреневым? - все-таки удивился Дэмиен.
- Так ведь он здесь - самый редкий и необычный, такой же, как и она, - объяснил Сокольнинский. - Это ведь тоже редкость - чтобы жена не требовала от мужа бросить работу с ядовитыми змеями!
- Подумаешь, моя тоже не требует! - вмешался в их разговор напарник Дениса Руслан. - Потому что сама - та еще ядовитая змея и наших белых и пушистых считает своими родственниками!
Серпентарий снова огласился хохотом, и из соседних кабинетов начали выглядывать другие сотрудники змеиной фермы. Дэмиен с извиняющим видом прижал руки к груди, после чего направился к входу в террариум, жестом приглашая земных коллег за собой. Все еще хихикая, они потянулись следом.
- Ты как сейчас, Ден? - тихо спросил Руслан, когда они пропускали в узкую дверь других сослуживцев. Он больше не улыбался - наоборот, его лицо было очень серьезным.
- Рус, все нормально, - заверил его Сокольнинский и, улыбаясь, шагнул к ближайшему к двери террариуму, в котором свернулся кольцами синий шелковый удав. Он и правда не ощущал никакого страха перед змеями, хотя и знал, что, по всем законам психологии, не должен был оставаться таким спокойным, глядя на них после всего случившегося. Не должен - но был спокоен. А еще радовался, что, наконец, вернулся к своим подопечным, по которым за время лечения успел так сильно соскучиться... "Урод я моральный, точно!" - думал Денис, обходя террариумы и разглядывая своих любимцев, но эта мысль тоже не вызывала у него особых эмоций.
Впрочем, несмотря на его уверения, что с ним все отлично, до работы непосредственно со змеями его в первый день после возвращения из больницы все-таки не допустили. Начальник лаборатории говорил с просительной интонацией, но Денису было ясно, что никаких возражений от него не примут:
- Ден, проведите, пожалуйста, сегодня экскурсию, а то Лена плохо себя чувствует, вчера на пляже перегрелась.
Экскурсии Денис не любил, и в его обязанности не входило рассказывать о змеях приехавшим на ферму в поисках "остренькой" экзотики туристам из Солнечной системы. Он сильно подозревал, что якобы перегревшаяся лаборантка Елена, в чьи обязанности входило еще и работать гидом, в сговоре с начальником, но доказать это все равно было невозможно, поэтому молодой человек лишь изобразил на лице полную обреченность и покорность судьбе:
- Как скажете. Хотя лучше бы я с белыми и пушистыми общался!
- Не вижу разницы, от туристов тоже не существует противоядия, - усмехнулся начальник. - И, кстати, первая группа должна уже через полчаса приехать, так что готовься!
Повздыхав еще немного для вида, Сокольнинский спустился в просторный вестибюль на первом этаже и стал прохаживаться мимо террариумов, предназначенных для показа экскурсантам, в ожидании группы. За стеклом террариумов неподвижно лежали его любимцы. Красные бархатные, спины которых была покрыты коротким и удивительно мягким на ощупь пушком - одежда из этой бархатной шкуры была в моде не только на Нью-Азии, но и в большинстве других колоний, да и у земных модниц пользовалась неизменным успехом. Черные игольчатые, чьи спины защищали острые, похожие на ежиные иголки, которые вполне могли служить и швейными, и медицинскими иглами, и булавками, и гвоздями. Желтые махровые и зеленые замшевые - теплые, даже горячие и при этом не ядовитые, идеальные грелки. Оранжевые щетинистые - в молодости на ощупь напоминающие небритую щеку или мелкую наждачную бумагу, а в старости больше похожие на щетки, которые и делали из их шкур. Фиолетовые кожаные, покрытые почти такой же, как у земных змей, чешуей - их кожа не пропускала воду, и ее использовали не только для обуви и плащей, но и для крыш домов. И, конечно же, самые опасные не только на Нью-Азии, а вообще на всех заселенных планетах смертельно ядовитые белые и пушистые... Все эти удивительные создания покрытой тропическими лесами планеты, внешне похожие на земных змей, но теплокровные, рептилии наслаждались теплом в своих террариумах. Сытым и сонным животным не было абсолютно никакого дела до любопытных и испуганно вскрикивающих при виде каждого из них туристов - только одна желтая змея, готовящаяся в ближайшие дни сбросить шкуру, нервничала и пыталась спрятаться в дальний угол своего жилища. Зато сами туристы, ввалившиеся в холл несколько минут спустя, как всегда, встретили змееподобных животных бурным восторгом, к которому примешивалась и немалая доля страха.
- Добрый день, дорогие гости, меня зовут Денис, и я буду вашим экскурсоводом, - вздохнул Сокольнинский, натянуто улыбаясь. - Вы, наверное, уже слышали, что Нью-Азия - это настоящая планета змей, пауков и моллюсков. Думаю, на паучьих и улиточных фермах вы уже были? Ну а здесь вы сейчас познакомитесь с местными змеями...
Начинал он свой рассказ без всякого удовольствия и был уверен, что визитерам его лекция о рептилиях покажется скучной и не интересной. Это Дениса, впрочем, не сильно беспокоило: не понравится туристам экскурсия, нажалуются они на него своему групповоду, а тот - его начальству, и больше ему поручать такие дела не станут, а дадут заниматься нормальной работой. Но его коварный план провалился. Стоило серпентологу начать говорить о своем любимом деле и о всегда вызывавших у него не страх, а восхищение теплокровных змеях, как он забыл обо всем на свете и принялся рассказывать с таким чувством и с такой зажигательной интонацией, что его слушатели затаили дыхание, боясь пропустить хоть слово. Смотрели они при этом, правда, не на Дениса, а на его отдыхающих за стеклом подопечных, и для большинства из них эти животные были в тот момент чуть менее страшными и чуть более симпатичными.
- А если вы думаете, что змееподобные могут только ползать, то очень глубоко ошибаетесь! - уверял Денис свою немногочисленную аудиторию. - Во-первых, все они, как и земные рептилии, превосходно плавают. Но об этом я скажу чуть позже, а сейчас посмотрите вот на эту черную колючую змею! - он сделал шаг к очередному террариуму, где с засохшей ветки свисало длинное игольчатое змеиное тело, и вся группа поспешила за ним, толкаясь перед стеклом и стараясь получше разглядеть очередной "экспонат". - Она может прыгнуть на метр в высоту и на несколько метров вперед! При этом в полете она выдвигает свои ядовитые клыки и в прыжке не просто кусает жертву, а наносит ей длинную рану, как ножом режет! Из ее игл мы делаем множество самых разных инструментов, об этом вы, наверное, уже слышали, но это не единственное, чем она полезна. Ее яд, как и яд красной бархатной змеи, также используются для создания разных медицинских препаратов, например...
Туристы смотрели на черную игольчатую змею остановившимися глазами, словно ждали, что она прямо сейчас совершит свой метровый скачок и набросится на них, пробив стекло. Ближе всех к стеклянной стенке подошла одна кудрявая рыжеволосая девушка в джинсовом костюме, сразу показавшаяся Денису самой заинтересованной из всей группы. Она слушала его речь особенно внимательно и изучала каждую змею таким взглядом, каким обычно женщины рассматривают драгоценные камни или модную одежду. После рассказа о каждом рептилии она задавала экскурсоводу пару вопросов, уточняла, насколько тот или иной "экспонат" опасен для человека, спрашивала, долго ли они живут и как часто их необходимо кормить. Денис охотно отвечал ей, вспоминая слова своей жены Регины о том, что почти в каждой группе туристов находится один такой любознательный человек, который интересуется всем и заражает своим любопытством остальных. Эта девушка была ярким примером такого туриста, и ее искренний интерес к змеям вдохновил Дениса на еще более красноречивые и красочные описания своих любимцев. И под конец рассказа серпентологу казалось, что вся группа смотрела на теплокровных змей с таким же обожанием, что и он сам.
- Ну а теперь вы увидите некоторых из этих милых животных в действии! - загадочно улыбнувшись, Денис поманил группу к одной из выходивших в вестибюль дверей. - Только предупреждаю: близко к ним не подходить и руками никого из них не трогать, пока вам не разрешат! Это действительно может быть опасно.
Притихшие туристы с торжественными и вновь слегка испуганными лицами двинулись следом за ним.
Эту часть экскурсии по ферме Сокольнинский не любил больше всего. Рисковать только ради того, чтобы туристы особенно сильно напугались и впечатлились рептилиями! Но владельцы фермы почему-то были уверены, что без змеиного шоу экскурсии будут менее привлекательными для туристов, и доход от их визитов снизится. Сам Денис в свое время наотрез отказался вертеться перед зрителями со змеей на шее без защитных перчаток и маски, и во время теперешнего шоу ему оставалось только приглядывать за своей группой и пресекать попытки особо любопытных подойти слишком близко к арене и протянуть к змеям руки. Чем молодой человек и занялся, выбрав место, где он не заслонял бы зрителям обзор, и небрежно облокотившись на решетчатое ограждение.
На арену вышли три сотрудника фермы, одетые в одинаковые спортивные костюмы. Все трое одновременно подошли к заранее подготовленным для выступления ящикам, открыли их - и по залу пронеслась волна тихих вскриков и аханий. Из ящиков за хвосты были вытащены и небрежно брошены на пол три длинные красные бархатные змеи. Они тоже одновременно, словно по команде, изогнулись дугой и, раскрыв во всю ширину полные зубов пасти, зашипели на укротителей.
? Денис чуть заметно поджал губы. Он знал, что змеям было очень страшно и что шипели они на его коллег не столько от злости, сколько от бессилия - они уже давно привыкли к тому, что ничего не могут им сделать, что при всей их ловкости и быстроте, укротители еще ловчее и быстрее, и поэтому их, ядовитых и опасных, опять будут таскать за хвосты по всей арене и вертеть над головой, как какие-нибудь веревки.
Зато зрители были в восторге. Вскрикивая и вздрагивая, они то наклонялись поближе к арене, то в полном ужасе шарахались назад. Рыжеволосая девушка, на которую Сокольнинский обратил внимание во время экскурсии, конечно же, сидела в первом ряду и вся подалась вперед, словно была готова вылезти на арену. Справа от нее было свободное место, и Денис, решив, что ему на всякий случай стоит быть рядом с этой неосторожной туристкой, прошел туда и уселся на краешек скамейки. Девушка этого даже не заметила - ее горящие восторгом глаза были прикованы к алым змеиным телам. А змеи продолжали шипеть и показывать зрителям свои смертоносные клыки. Укротители наматывали их себе на шею и всовывали им в пасти круглые стеклышки, по которым стекали капли прозрачного яда. Хотя вся группа, скорее всего, и так уже безоговорочно верила, что "артистки" действительно ядовитые и крайне опасные.
После красных бархатных зрителям показали желтых махровых рептилий, огромного синего шелкового удава и, наконец, самую ядовитую и агрессивную белую и пушистую змею. Укротитель немного повертел этот длинный белоснежный меховой "канат" в руках, завязал его в узел и снова развязал, а потом вдруг замахнулся змеей на туристов, делая вид, что собирается бросить ее в первые ряды. Всеобщий оглушительный визг заставил Дениса, уже не раз видевшего этот трюк, недовольно поморщиться, но он тут же забыл о нем, увидев, как сидящая рядом туристка, вместо того, чтобы, как все, отшатнуться о сцены, вскочила с места и наклонилась вперед, стараясь рассмотреть змею еще внимательнее. Укротитель, тоже заметивший ее интерес, протянул пушистую змею вперед на втянутых руках и понимающе улыбнулся любопытной зрительнице, разрешая ей полюбоваться "артисткой" с еще более близкого расстояния. Глаза девушки снова заблестели и, шагнув вперед, она в одно мгновение оказалась у самой ограждающей арену невысокой решетки.
- Эй! - Сокольнинский бросился к ней, но опоздал всего на секунду - туристка уже протянула руку и дотронулась ладонью до пушистой меховой спины рептилии. Она быстро провела рукой по легчайшему мягкому меху, слегка обхватила змеиный хвост всей ладонью и, тут же выпустив его, отступила назад и виновато посмотрела на укротителя. Тот ответил ей таким взглядом, словно хотел прямо сейчас, немедленно ее придушить - Сокольнинский никогда бы не подумал, что невозмутимые нью-азиаты могут испытывать такие страшные эмоции. Девушка, стушевавшись, села на свое место и остаток шоу досматривала спокойно, даже не пытаясь встать и придвинуться поближе к решетке. Хотя особого раскаяния в своем безрассудном поступке она, как показалось, Денису, все-таки не испытывала: в глубине ее темных глаз по-прежнему светилась бурная радость. И когда экскурсия закончилась, она первой подскочила к Сокольнинскому, рассыпаясь в благодарностях:
- Вы так интересно рассказывали, а змеи у вас такие красавицы! Спасибо большое!!!
- Не за что, - неуверенно пробормотал Денис, собиравшийся высказать ненормальной девице все, что он думал о ее поведении, но растерявшийся от такого бурного выражения восторга. Воспользовавшись его замешательством, девушка еще раз стрельнула в него глазами и затерялась среди остальных туристов, тоже подошедших сказать экскурсоводу "Спасибо".
Зато укротитель после шоу смог выпустить пар - не успел Денис подняться на свой этаж, как молодой нью-азиат налетел на него все с тем же свирепым и совершенно не свойственным его соотечественникам зверским выражением лица:
- У вас на Земле что, все такие сумасшедшие самоубийцы?!
- Нет. У нас иногда попадаются нормальные, - заверил его Сокольнинский со скорбным видом. - Честное слово, я до того, как меня сюда родители привезли, сам пару раз таких встречал!
Его коллега удивленно вскинул брови, но затем, сообразив, что Денис шутит, тоже шумно вздохнул и, заметно расслабившись, улыбнулся:
- Извините, меня эта девушка просто сильно напугала. Я, конечно, хорошо держал змею, но вдруг бы она все-таки вырвалась?..
- Это вы меня извините за мою соотечественницу, - ответил Сокольнинский. - Она молодая просто, глупая, не понимает, насколько это опасно.
- Да, я так и понял, - усмехнулся укротитель, и они с Денисом, обменявшись сочувственными взглядами, разошлись по своим лабораториям.
- Все, после таких мероприятий мне надо снова больничный брать и неделю в себя приходить! - сообщил Денис своим коллегам, вваливаясь в лабораторию и обессилено падая на стул. Остальные серпентологи захихикали.
Сокольнинский закрыл глаза и принялся изображать умирающего от усталости. Но внезапно как наяву увидел лицо той безбашенной туристки, только что рискнувшей дернуть за хвост самую ядовитую во Вселенной змею. Девушка смотрела на него горящими черными глазами, восторженная, дрожащая от азарта, слегка испугавшаяся собственной смелости. Денис поспешно открыл глаза и незаметно тряхнул головой. Вот же привязалась эта ненормальная! Раньше ему в таких "видениях" являлась только Регина...
Он решительно встал и направился к одному из своих террариумов. Другая белая пушистая змея лежала в углу, обернувшись кольцом вокруг маленькой кучки пепельно-серых кожистых яиц, и спала. С закрытыми глазами и пастью она была похожа на длинный безобидный кусок белого меха. Впрочем, Денис точно знал, что сейчас эта змея и правда почти безопасна - ее кормили как раз перед его попаданием в больницу. К тому же, в тот момент его интересовала не сама змея, а именно кладка. Уже скоро из яиц должны были вылупиться детеныши, которых нужно было сразу же забрать от не способной удержаться, чтобы не съесть их, матери.
- Денис, еще рано, они только завтра проклюнутся, - не оборачиваясь, сказал склонившийся над пробирками Дэмиен.
- Могут уже сегодня к вечеру, - возразил Сокольнинский, внимательно присматриваясь к яйцам. Интуиция, которой он привык доверять за годы работы, подсказывала, что за кладкой надо следить особенно старательно, иначе серпентологи могут и опоздать. И, как выяснилось, предчувствия и в этот раз его не обманули - на поверхности одного из яиц вдруг появилась едва заметная трещинка.
- Ребята, дом для малышей готов? - быстро спросил Денис, доставая из ящика стола защитную маску и длинные, достающие почти до плеч перчатки из толстой кожи фиолетовых змей.
- Что, уже?! - серпентологи повскакивали с мест и подбежали к нему.
- Назад, открываю! - прикрикнул на них Сокольнинский, потянувшись к стеклянной крышке террариума. В следующее мгновение он уже сунул туда обе руки и, придерживая голову проснувшейся и посмотревшей на него недовольными глазами взрослой змеи, быстро подхватил первое яйцо и переложил его в открытый Русланом соседний стеклянный ящик с толстым слоем песка на дне. По стене этого ящика ползла одна из дезинфицирующих улиток, и кто-то из лаборантов поспешно убрал ее оттуда и посадил на оконное стекло. Вскоре в ящик перекочевали и все остальные яйца, внутри которых уже начали шевелиться детеныши. Материнское тепло им было больше не нужно, в ближайшие часы для них должна была начаться полностью самостоятельная жизнь. Вся лаборатория оживилась в ожидании этого "прибавления в семействе", а после обеденного перерыва о нем узнали и остальные сотрудники змеиной фермы. Время от времени некоторые из работников соседних лабораторий заглядывали к ним под разными предлогами, в надежде увидеть рождение малышей и, узнав, что те пока еще не вылупились, разочарованно вздыхали.
Первый змееныш вылупился незадолго до окончания рабочего дня, и посмотреть на него сбежались специалисты со всего этажа. Был он крошечный, всего пять сантиметров в длину, покрытый мокрыми редкими волосками и совершенно беспомощным, и хотя Денис уже много раз видел самых разных новорожденных змей, это зрелище вновь заставило его слегка вздрогнуть от жалости к маленькому и беззащитному существу. Такое же чувство он испытывал и когда видел в детстве на Земле только что родившихся слепых щенков или котят, но по отношению к змеиным "детям" оно почему-то всегда было сильнее, пронзительнее. Особенно если речь шла о маленьких белых пушистых змейках, которых сразу после рождения запросто могла проглотить собственная мать. И хотя другие сотрудники змеиной фермы обычно не выказывали по отношению к детенышам рептилий никаких особых чувств, Денис сильно подозревал, что в глубине души они относятся к ним точно так же.
Он позвонил Регине, шутливым тоном сообщил ей, что приедет поздно, потому что ему придется "принимать роды у одной важной особы", выслушал в ответ легкое ворчание и снова вернулся к работе. К полуночи маленькие змейки вылупились из всех яиц и, тесно прижавшись друг к другу, сплелись в спутанный клубок, глядя на который невозможно было даже сказать, сколько их. Горячая и яркая лампа с голубым стеклом освещала их не хуже нью-азиатского солнца, и Сокольнинский, уверенный, что оставляет новорожденных в безопасности и уюте, начал собираться домой. К тому времени он уже остался в лаборатории один: даже самые большие энтузиасты разъехались по домам, не дождавшись появления всех детенышей на свет.
Денис проверил остальные террариумы, убедился, что их обитатели чувствуют себя хорошо, и еще немного полюбовался клубочком крошечных новорожденных. Он смотрел на них и видел больших и сильных меховых змей с лоснящимися на свету спинами. Змей, чей яд убивал почти мгновенно, не давая жертве даже толком понять, что произошло. Змей, чей яд каждый год спасал десятки тысяч жизней на тридцати трех обитаемых планетах.
Улыбнувшись всем рептилиям, серпентолог вышел из лаборатории, тщательно запер дверь и торопливо сбежал вниз по лестнице. Теперь ему хотелось как можно скорее попасть домой. Там его ждала Регина - либо взбешенная столь поздним возвращением, либо уже давно спящая. Но он все равно стремился оказаться рядом с женой, лишь теперь почувствовав, как соскучился по ней за этот бесконечно длинный день.
Регина не спала и не бесилась от злости. Когда Денис вошел в комнату, она сидела за столом перед тарелкой с нарезанными аккуратными кусочками местными жаренными овощами и лениво тыкала в них длинной черной змеиной иглой. Рядом, на свернувшейся спиралью спящей желтой махровой змеей, стояло большое блюдо с этими же овощами - приготовлены они были, видимо, уже давно, но Сокольнинская держала их горячими, дожидаясь прихода мужа. Вид у женщины был смертельно усталый, и когда она подняла на Дениса глаза, он заметил, что они покрыты тонкой сеткой красных прожилок.
- У тебя что-то случилось? - спросили они одновременно и невесело фыркнули. Серпентолог присел рядом с женой и прижал ее к себе.
- Рассказывай сначала ты, - потребовал он.
- У нас турист один в лесу потерялся, мы до ночи его искали, - объяснила Регина. - К счастью, нашли, живого и невредимого. Пока все перекусывали, он отошел чуть-чуть в сторону, чтобы какой-то цветок получше рассмотреть и сфотографировать, увидел на нем бабочку, захотел и ее снять, а она полетела в чащу. Ну а он - за ней... Совсем никаких мозгов у человека нет!
Сокольнинский понимающе вздохнул и еще крепче прижал Регину к себе. Он отлично представлял себе, чем для неизвестного ему туриста могла закончиться такая погоня за экзотической бабочкой. Главной опасностью были, конечно, его любимые змеи. Не только белые пушистые, но и большинство других ядовитых рептилий, от которых в принципе существовало противоядие - но применять его все равно нужно было в самые первые минуты после укуса, а у заблудившегося в зарослях туриста такой возможности не было.
- Даже жаль, что вы его нашли, - проворчал Денис со злостью.
- Добрый ты, - лениво проворчала в ответ Регина.
- А что - это был бы отличный урок для всех остальных! - все больше распаляясь, заявил Сокольнинский. Никакой особой жалости к человеку, заставившему его любимую волноваться и едва не ставшим причиной ее увольнения из турфирмы, он не испытывал. Впрочем, туристов он вообще не любил. По рассказам Регины, все они только тем и занимались, что пытались всеми способами себя угробить - купались в океане в шторм или в отлив, выходили на жгучее бирюзовое солнце без защитного крема, тянули в рот что попало, не потрудившись сначала вымыть руки, и при каждом удобном случае отставали от группы и умудрялись потеряться даже на открытой смотровой площадке в горах, не говоря уже о лесной чаще или городских улицах. Но сил на то, чтобы ругать неразумных путешественников, у Дениса уже не было.
- Ты есть хочешь? - спросила у него Регина. Он покачал головой:
- Нет, я на работе перекусывал. А ты?
Жена кивнула на свою тарелку:
- Мне этого хватит, больше ничего не хочу. Ты же знаешь, я не могу есть, когда нервничаю.
- Тогда давай сейчас пошлем все к черту и пойдем спать! - предложил Сокольнинский. Они с Региной встретились глазами, и их взгляды потеплели. Оба встали, подошли к кровати и, не раздеваясь, плюхнулись на белое меховое одеяло, сшитое из змеиных шкур. Регина забралась под него - ночи на Нью-Азии были довольно холодными, и она часто мерзла, особенно под утро, и любила спать, укрывшись с головой.
- Грелку сверху положи, - попросила она мужа, и он, сняв с махровой змеи блюдо, аккуратно переложил ее на кровать. Самому ему пока еще было жарко, но ради того, чтобы обнять любимую женщину, он готов был вытерпеть гораздо больше, и поэтому, укладываясь на кровать, тоже набросил край одеяла на себя. Они С Региной тесно прижались друг к другу и уже через пару минут спали так крепко, что их не смог бы разбудить даже грохот взлетающего космического корабля.
Утром оба проснулись страшно голодными и принялись торопливо делать огромные бутерброды.
- Расскажи, как у тебя вчера все прошло, - попросила Регина. - Змееныши здоровые родились? А мамаша хорошо себя чувствует?
- Змеенышей пять штук, красавцы! - с удовольствием принялся рассказывать Денис. - А мамаше - что сделается? Она только яйца отложила и грела их, пока они развивались, а больше никакого участия в их жизни принимать не будет.
- Да уж, все-таки у пушистых змей это очень противоестественно, - вздохнула Сокольнинская. - Ведь ни одно животное больше не ест своих детенышей?
- Очень многие едят - хомяки, морские свинки на Земле... Змеи земные тоже - королевские кобры, например, - вступился Денис за своих любимиц. - Но у всех змей, по крайней мере, хватает ума уползти от яиц подальше, чтобы соблазна не было.
- Да, я помню, - кивнула Регина, и ее лицо слегка помрачнело. Серпентолог вспомнил, как она расстроилась, когда он рассказал ей про детенышей белых пушистых в первый раз, и не стал развивать неприятную тему. К тому же, вскоре после этого в комнате заиграл его мобильный, и он бросился туда, почему-то сразу заподозрив, что на работе случилось что-то плохое.
- Ден, это ты? - услышал он в трубке взволнованный голос Руслана. - Ты еще дома?
- Да, а что? - заволновался Денис.
- Езжай сразу на плантацию "Элефанта", мы все тоже туда сейчас едем! - крикнул Руслан. - Они там наткнулись сразу на нескольких фиолетовых, переловили еще не всех...
- Ага, сейчас приеду, - отозвался Сокольнинский спокойным голосом и повесил трубку. Регина, уже смотревшая на него с беспокойством и подозрением, услышав его бесстрастный ответ, заметно расслабилась.
- С работы? - спросила она небрежно.
- Да, Руслан, просит поторопиться, из-за детенышей, - так же безразлично сказал Денис и принялся рассовывать по карманам свои многочисленные ключи - от дома, мотоцикла и лаборатории.
- Счастливо! - улыбнулись они с женой друг другу, и он выскочил за дверь.
На фруктовую плантацию он приехал первым. С десяток сотрудников - несколько невозмутимо улыбающихся нью-азиатов и столько же перепугано галдящих на разных языках землян - сразу же окружили его мотоцикл со всех сторон и принялись на разные голоса объяснять, что произошло. Хотя Денису и так уже все было ясно: на плантации обнаружили нескольких фиолетовых кожаных змей, одна из них уже укусила работника, и теперь за его жизнь борются врачи в ближайшей больнице, трех змей удалось поймать, но где-то среди фруктовых кустарников прячется еще как минимум одна из них. Молча покивав с надеждой глядящим на него садоводам, Сокольнский поправил прозрачную защитную маску и пошел к растущим ровными рядами пышным сине-зеленым кустам.
Искать змею на краю плантации было бесполезно: шум и крики испуганных работников должны были напугать ее и заставить уползти подальше и спрятаться. Надо было идти вглубь сада, и Денис осторожно зашагал среди кустов, раздвигая загораживающие ему путь ветки, на которых покачивались пока еще незрелые сморщенные зеленые плоды. За ним, по соседним тропинкам, так же медленно и аккуратно стали пробираться догнавшие его коллеги.
Сад недавно поливали. На желто-зеленых листьях дрожали мелкие капли воды, а пробивающиеся сквозь листву солнечные лучи заставляли их сверкать ярким голубым огнем. Но Денису опять было не до красот природы.
Он проверил первый ряд кустов и позвонил на мобильник Руслану. Тот тоже заканчивал свой ряд, и никаких змей ему на пути пока не попадалось. Секольнинский собрался было уже набрать номер следующего коллеги, но тут из-за кустов послышался чей-то громкий возглас, и Денис, стараясь по-прежнему смотреть и на ветки, и на землю у себя под ногами, рванулся туда.
- Дэмиен, это ты? - крикнул он, пригибаясь под очередной тяжелой от плодов веток.
- Да... осторожней, вот она! - крикнул его коллега, выскакивая к нему навстречу. Денис инстинктивно шагнул в сторону - и тут же увидел, как по земле мимо него скользнула стремительная ярко-фиолетовая молния.
- Хватай! - заорали оба серпентолога в один голос, кидаясь за змеей. Денис оказался ближе к ней, и Дэмиен чуть притормозил, пропуская его вперед: вдвоем они могли только помешать друг другу и в лучшем случае просто упустить опасную лесную жительницу. Но Сокольнинский тоже не успел поймать ее. Змея оказалась проворнее, и когда он уже занес над ней руку в такой же фиолетовой, как ее шкура, перчатке, то увидел лишь извивающийся хвост, хватать за который было нельзя: рептилия мгновенно развернулась бы и попыталась укусить своего преследователя, и несмотря на прочные перчатки и куртку, так рисковать было нельзя. Денис бросился вперед, надеясь догнать змею, но она скользила по земле гораздо быстрее и спустя еще секунду скрылась под очередным кустом, из-за которого тут же раздался еще чей-то крик:
- Осторожнее!!!
Пригнувшись, Сокольнинский пробежал под низкими ветками и едва не наступил на уже знакомый фиолетовый змеиный хвост. Он быстро пробежал по нему глазами и вздрогнул: рептилия, которую они так долго искали, неподвижно замерла на земле, подняв голову, и чуть слышно шипела на так же неподвижно застывшего перед ней мужчину в форме садовника.
- Не шевелись! - быстро сказал ему Денис, протягивая руку к тонкой змеиной шее. В следующую секунду гибкое фиолетовое тело забилось в его руках. Садовник пошатнулся и, чтобы не упасть, вцепился обеими руками в ветки куста.
- Денис, что..? - с разных сторон к ним подбежали Дэмиен, Руслан и еще двое серпентологов. Руслан первым развернул плотный мешок из все той же фиолетовой кожи, и Денис осторожно опустил туда свою добычу.
- Идем дальше! - сказал он своим коллегам с победоносным видом. - Вдруг эта еще не последняя?
Радуясь, что возвращается домой раньше обычного, и предвкушая, каким приятным сюрпризом это будет для Регины, Денис едва удерживался, чтобы не превысить скорость на своем мооцикле. Жена действительно была уже дома, но выражение ее лица, когда она увидела серпентолога, оказалось совсем не радостным. Встретившись с ней взглядами, Сокольнинский сразу понял: супруге все известно. Отпираться было бессмысленно.
- Кто тебе проболтался? - спросил он небрежно, проходя в комнату.
- Источники информации не разглашают, - холодно отозвалась женщина.
- Это если они честно информацию передают, а не раздувают из мухи... синего удава! - вспыхнул Денис.
- Не синего удава, а фиолетовую кожаную, - возразила Регина.
- Это садовникам с перепугу показалось, что там была фиолетовая кожаная, а на самом деле это был сиреневый шершавый уж, - пожал плечами Сокольнинский и улегся поперек кровати, старательно изображая оскорбленную невинность. Но Регина вместо ответа молча отвернулась к окну. До Дениса донеслись тихие всхлипывания.
- Регин, ну ты что?! - он слетел с кровати, сбросив на пол желтую змею-грелку, которая, обиженно зашипев, уползла под кровать, и оказался рядом с женой. - Ну не надо, не надо так... Там правда не было ничего опасного, я тебе клянусь!
- Да какая разница, была опасность именно там или нет?! - внезапно развернулась к нему жена. Ее лицо было таким злым и на нем было написано столько обиды, что Денис невольно отшатнулся.
- Регин... - пробормотал он, окончательно растерявшись. - Послушай, я все понимаю...
- Ты не можешь этого понять! - с трудом выговорила Сокольнинская сквозь слезы. - Ты не знаешь, каково это - жить и каждую минуту, каждую секунду думать о том, что твой самый близкий человек прямо сейчас умирает! Всегда жить с этим чувством и знать, что по-другому никогда не будет... Разве что, когда ты на пенсию выйдешь... Но ведь ты же до пенсии точно не доживешь!..
- Вот еще глупости, еще как доживу, состарюсь, и ты от меня сбежишь к молодому красавчику! - попытался пошутить Денис, но жена вдруг вскинула голову и посмотрела на него такими глазами, что он понял: этого ему говорить не следовало ни при каких обстоятельствах.
- Я состарюсь гораздо раньше тебя, - тихо сказала Регина. - Я уже состарилась, за эти два года, что мы вместе. Посмотри на меня получше, и ты сам все поймешь.
Денис попытался было возразить, но его жена встала и быстрым шагом вышла из комнаты. Громко хлопнула входная дверь, и он остался один.
Он сидел возле окна почти час, наблюдая, как медленно, с явным усилием, ползет по стеклу очищающая его улитка - она жила в их доме уже больше пяти лет и была совсем старой. А потом голубое солнце скрылось за кронами деревьев, и Сокольнинский тоже поднялся и вышел из дома.
Пляж в это время суток почти всегда был безлюдным. Денис шел по песку, тяжело проваливаясь в него при каждом шаге. Непрерывный шум океанских волн, который они с Региной так любили слушать, когда только познакомились, не вызывал у него больше никаких радостных эмоций и не казался загадочным. Сокольнинскому хотелось тишины, абсолютной и ничем не нарушаемой, но найти ее на этой полной жизни планете было невозможно даже ночью.
- В лес, что ли, пойти? - негромко поинтересовался Денис у плещущегося океана. - Но там ведь тоже шумно...
- В лес - было бы здорово, но здесь тоже неплохо! - прозвенел у него за спиной знакомый девичий голос. Серпентолог вздрогнул и обернулся. Перед ним стояла та самая легкомысленная туристка, не побоявшаяся дернуть за хвост белую пушистую змею. Теперь она была одета не в джинсы, а в узкое платье из шкурок зеленой замшевой змеи и сама была похожа на гибкую и грациозную рептилию. "Хотя на них все женщины похожи! - почему-то вдруг подумалось Денису. - Одни - ядовитые кобры, другие - юркие и быстрые ящерицы, третьи - крокодилицы страшные..." И несмотря на свое поганое настроение, он усмехнулся этим так неожиданно пришедшим ему в голову сравнениям.
- Инесса, - сказала девушка, протягивая ему руку. Денис пожал ее и назвал свое имя. Нужно было сказать что-то еще, поддержать светскую беседу, но молодой человек неожиданно растерялся. После женитьбы на Регине он ни разу не гулял с другими девушками и успел подзабыть, о чем говорят в таких случаях.
- В лесу сейчас, наверное, все змеи на охоту выползли... - пришла ему на помощь туристка, заговорив на его любимую тему.
- Ага, большинство из них... - оживился Сокольнинский, и следующие полчаса они болтали о том, как охотятся разные местные представители класса теплокровных рептилий. Бирюзовое солнце скрылось за горизонтом, в небе начали зажигаться яркие звезды, в океане сверкала дорожка от лежащего на боку полумесяца, но Денис ничего этого не видел - он думал только о змеях и смотрел только в восхищенные глаза своей спутницы. А еще где-то в глубине его памяти всплывали другие глаза, такие же восторженные и горящие интересом. Глаза Регины, которая совсем недавно, всего три года назад, так же слушала его рассказы о земных и нью-азиатских змеях и вздрагивала от испуга и любопытства, так же любила приключения и путешествия и гордилась им. Только теперь огонь в ее серо-зеленых глазах потух, она превратилась в обычную уставшую стареющую женщину, для которой существовали только житейские проблемы и страх перед будущим. В женщину, которая больше никогда не будет смотреть на Дениса так, как смотрела теперь эта юная девушка...
Они долго бродили по песку вдоль полосы прибоя, потом сидели на мокрых от океанских брызг лежаках, а потом снова бродили, рассказывая друг другу обо всех авантюрах, которые им пришлось пережить. Оказалось, что Инесса успела побывать на восьми колонизованных планетах, от жаркой Афины до покрытой вечными снегами Джоанны. Впрочем, о своих путешествиях она говорила довольно сдержанно, не вдаваясь в подробности и словно бы стесняясь своего более опытного по части преодоления опасностей собеседника. Зато слушала она Дениса с таким вниманием и таким искренним интересом, что он вскоре забыл и об усталости, и о размолвке с Региной. Во всем мире были только он, Инесса и их беседа, и даже экзотическая нью-азиатская красота вокруг них казалась лишь слабым фоном для их общения...
Утром Денис и Регина завтракали в полном молчании. Пьянящая ночная прогулка по пляжу теперь казалась Сокольнинскому приятным, но смутным сном, и он не мог избавиться от чувства вины перед женой. Получать удовольствие с другой женщиной - измена ли это? Даже если удовольствие было всего лишь от разговора?
А Регина молча пила сок, закусывая его фруктами, и как будто не замечала Дениса. Под глазами у нее темнели синяки, вокруг зрачков по-прежнему виднелась розовая сетка мелких сосудов. Перед серпенологом сидела любившая его женщина. Любившая и боявшаяся за его жизнь, боявшаяся за будущее еще не родившихся у них детей. Потерявшая легкомыслие своей юности из-за постоянного страха за любимого мужчину, узнавшая, насколько ценна для нее его жизнь...
"Если Инесса кого-нибудь полюбит и выйдет замуж, она тоже растеряет свой огонь! - неожиданно со всей ясностью понял Денис. - Она тоже станет бояться потерять своего мужа и детей, и ее любовь погасит весь ее интерес к змеям и другим опасностям. Любой человек это теряет, когда узнает, что такое любовь, когда у него появляется семья и ответственность за нее. Любой нормальный человек перестает смотреть на мир горящими глазами. А таким, как я, ненормальным, нельзя заводить семью. Вот только я-то ее уже завел..."
- Регина, я сегодня позвоню на улиточную ферму, - сказал он медленно. - Если там есть вакансии, то попробую устроиться туда.
Женщина подняла на него свои измученные глаза и недоверчиво улыбнулась:
- Не надо, я не хочу, чтобы ты бросал свое любимое дело.
- А я не хочу, чтобы ты за меня волновалась, - ответил Сокольнинский и встал из-за стола.
- Куда ты так рано? - крикнула ему вслед Регина.
- Дела надо будет в порядок привести и заместителю передать, - ответил Денис и вышел из дома. До начала рабочего дня у него и правда было еще полтора часа, но он собирался вовсе не на работу...
Здание ювелирной фабрики, казалось, целиком состояло из стекла и в лучах голубого солнца напоминало огромный драгоценный камень. Очищающих ее стеклянные стены огромных улиток выпускали ползать по ним только ночью, чтобы они не портили впечатление. Проектировавшие это здание архитекторы явно рассчитывали на то, чтобы каждый оказавшийся рядом с фабрикой человек сразу понял, что внутри создаются такие же сияющие на свету украшения из разноцветного хрусталина.
Денис Сокольнинский был на фабрике всего один раз: еще в школе их класс водили туда на экскурсию. Теперь он впервые вошел в торговый зал фабрики, как богатый покупатель, имеющий в кармане кредитную карточку с внушительной суммой денег и готовый потратить их на один из бесчисленных сверкающих на витринах камешков. Таких же небесно-голубых, как освещающее Нью-Азию солнце...
Хотя Дениса интересовали не обычные голубые хрусталины, а их более редкая сиреневая разновидность. Регина была достойна только такого подарка, самого дорогого, самого оригинального! Их примирение могло быть скреплено только таким камнем!
Серпентолог немного побродил среди витрин, разглядывая всевозможные кольца, серьги и кулоны из драгоценного минерала, и внезапно понял, что его мысли снова вернулись к рептилиям, от которых он собирался уйти на другую работу. Ответственность за Регину и ее спокойствие вдруг показалась ему менее важной, чем ответственность за то огромное количество людей, которым могли спасти жизнь или подарить излечение от тяжелых болезней лекарства, созданные из змеиного яда. Правда, те люди были ему чужими и вообще не знакомыми...
"Я работал со змеями одиннадцать лет, я сделал, что мог, и теперь имею полное право подумать о семье", - пытался убедить себя Денис, но чем дольше он думал об этом, тем менее весомыми казались ему им же самим придуманные аргументы. И тем яснее серпентолог понимал, что ему совсем не хочется расставаться со своими любимыми пушистыми, колючими и шелковыми подопечными. Как он будет смотреть в их немигающие глаза после того, как договорится о работе в другом месте?
Тяжело вздохнув, молодой человек подошел к ближайшей витрине и улыбнулся сразу же наклонившемуся к нему продавцу:
- Добрый день, меня интересует...
Из кармана послышалась музыка мобильного телефона. Извинившись, Сокольнинский достал трубку:
- Да, слушаю!
- Ден! - голос Дэмиена звучал так нервно, что Денис даже не сразу его узнал. - Где твои ключи от лаборатории - у тебя?!
- У меня, конечно... - уже понимая, что на ферме случилось что-то серьезное, Сокольнинский сунул руку в карман пиджака и вытащил оттуда ключи от дома и от мотоцикла. Больше в этом кармане ничего не было. Так же, как и во всех остальных.
- Ты их потерял? - с какой-то странной надеждой в голосе спросил Дэмиен.
- Кажется, да, - пробормотал Денис, не понимая, как такое могло случиться. Он всегда носил ключи в карманах, и они ни разу у него оттуда не выпадали!
- Ден, нас ограбили, - быстро объяснил его коллега. - Пропала одна белая и пушистая. Приезжай скорее...
Дэмиен сказал что-то еще, но Сокольнинский не расслышал его - у него за спиной неожиданно раздался звон стекла и пронзительный женский визг, к которому сразу же присоединилось еще несколько испуганно кричащих голосов.
Денис обернулся, и его тут же едва не сбила с ног несущаяся к выходу девушка. Серпентолог не успел рассмотреть ее лицо, но завязанные в аккуратный узелок на затылке рыжие волосы сразу показались ему знакомыми. Однако времени на то, чтобы попытаться понять, была ли это Инесса или просто похожая на нее девушка, у Сокольнинского не было. Вслед за ней, продолжая в ужасе кричать, к двери уже понеслись все остальные покупатели и продавцы. Кто-то споткнулся и упал, откуда-то снова послышался звон бьющегося стекла. Но Денис не смотрел больше на убегающих людей, все его внимание было приковано к тому прилавку, от которого бросились врассыпную перепуганные люди. Он, в отличие от всех остальных, рванулся в ту сторону и сразу увидел неподвижно застывшую в разбитой витрине белую пушистую змею, которая поднялась на хвост, высунула тонкий раздвоенный язык и громко шипела на двух не успевших убежать и теперь тоже замерших в двух шагах от нее продавщиц. Ту самую змею, за чьими детенышами он ухаживал накануне и от чьего яда не существовало спасения. Одну из своих любимиц...
Расчет Инессы был точным - от такой опасной рептилии, испуганной и шипящей от страха, продавцы и покупатели "ювелирки" должны были разбегаться со всех ног. Особенно здесь, на Нью-Азии, где все слишком хорошо знали, что это за змея. Сообщники юной грабительницы, как видно, рассчитывали разбить витрины и схватить побольше украшений, а потом смешаться с толпой, но что-то в их плане пошло не так. Скорее всего, они тоже испугались белоснежной красавицы, хотя, возможно, и успели забрать что-нибудь из драгоценностей...
"Да, Инесса любит риск, - успел подумать Денис, осторожно делая шаг к прилавку со змеей. - Так же, как и я. Только мы оказались по разные стороны баррикад..."
С улицы донесся вой полицейской сирены. До того, как стражи порядка ворвутся в торговый зал и пристрелят ядовитую рептилию, оставалась пара минут. Но серпентолог уже видел, что этой пары минут у продавщиц нет: белая и пушистая змея изогнулась, готовясь к нападению.
"Прости, Регина, это моя работа!" - мысленно обратился он к жене и шагнул к прилавку, резко выбрасывая вперед руку.