По утрам Сеф тренировался прямо под моим окном. Он делал зарядку, потом снимал хламиду, переобувался и бегал по храмовому саду: по дорожке вдоль дома, вокруг храма, под стеной и через горбатый мостик над прудом. Бегал долго, а я смотрела, как играют у него на икрах мускулы и как легко он двигается.
Изголовье моей кровати стояло около окна. Я подтягивала подушку, клала голову так, чтобы видеть сад и следила за Сефом.
Когда брат Сеф останавливался около водозаборной колонки и начинал умываться, я со стоном поджимала ноги, пытаясь унять огонь внутри тела. Потом не выдерживала и лезла под подушку за грошевым журналом с порнушкой. Своих денег у меня было только те гроши, которые лежали в моей сумочке, когда я нашлась. Я боялась их тратить, но тело требовало своего.
Всё-таки, тяжело каждое утро раз за разом без надежды смотреть на Сефа.
Великие боги, как же он красив! Он был не похож на местных и чем-то похож на меня: высокий, смуглый, со светлыми волосами. Глаза у него были безумно красивые, золотые, тёплые-тёплые. И сам он был большой, красивый, статный. Я пялилась на него все первые дни в храме. Он часто снимал свою белую хламиду, для работы или тренировок, и во мне всё переворачивалось. Я не знала, почему не могу отвернуться и перестать о нём думать. К счастью, на Сефа пялились вообще все, и он не обижался. Даже посмеивался над прихожанками, которые явно приходили только чтобы поглазеть на него.
После бега Сеф тренировался с деревянным мечом. Обычно компанию ему составляла Мау или Ло, и я их ненавидела в эти моменты. Это я должна стоять напротив этого красавца. А ещё лучше, не только стоять.
Мне было стыдно за свои мысли. Храм дал мне всё, что у меня было: кров, еду, имя. надежду. А я лежала и думала о всяком. Я тоже бегала по саду, но позже, делая вид, что ничуть не интересуюсь ни братом Сефом, ни его тренировками.
В общем, я совершенно бездумно и глупо втрескалась в Сефа по уши.
И молчала об этом.
Впрочем, никакого секрета не вышло. Однажды утром по дороге в душ меня внезапно поймала Яфа и, глядя на меня своими прозрачными глазами снизу вверх, уверенно сказала:
- Тебя надо с кем-нибудь познакомить!
- С кем? - растерялась я.
- С кем-нибудь! - бодро пояснила она и пошла дальше, оставив меня стоять в облаке её пряных духов.
На языке вертелась дюжина вопросов - о чём она? Что, так заметно, что я собачкой глазею на Сета? Или она о своём, ведь Яфа странная! Но прежде, чем я выбрала один, Яра пропала вместе с запахом своих духов.
А я стояла себе столбом в коридоре и злилась на саму себя.
Что же я за человек?
Чтобы отработать свою кормёжку и комнату, я переводила проповеди, которые Кушта раздавала после служб. Их присылали из Обители - произносится настолько важным голосом, что тебе
Так я познакомилась с богами, в чьём доме я поселилась.
Семь аспектов Единого. Отец, Мать, Ясность, Тишина, Красота, Гармония, Знание. Каждому аспекту посвящалась деревянная статуя в нише храма. Они тоже были древними, много раз чинеными и увешанными подношениями прихожан. В западной стене, над заполненным свечами алтарём, ниш и статуй не было, зато было большое окно. Стёкла в нём были когда-то золотистыми, но со временем почти половина разбилась. Стёкла заменил на обычные, белые, а две ячейки вообще заколотили листами фанеры.
Кушта говорила, что это потому что храм такой старый, что стал памятником, и они не имеют права без согласования с городской инспекцией памятников что-то в нём менять. И статуи на самом деле не аспектов - у них нет формы - а богов другого культа, очень близкого, но всё же другого.
Как же сложно быть жрецом!
Ещё в храме был золотой купол. Внутри золотой, выложенный мелкой смальтой, а снаружи - обычный, медный. Когда-то давно, лет триста назад, купол был виден с реки и от рынка, но потом горожане стали строить высокие дома в четыре и пять этажей, и храм потерялся, стал маленьким и почти незаметным.
Хотя наш храм назывался Домом Богов на площади Старой Больницы королевы Шаты, на самом деле богами не были ни Отец, ни Мать, ни одна из чёрных от времени деревянных статуй храма.
- Некоторые называют их богами, и даже храмы каждому по отдельности ставят, но это в корне не верно. Они лишь проявления Абсолюта, более удобные для наших человеческих умов, - с важным видом разъяснила мне Ло, когда попросила её рассказать о храме.
Тогда же я и узнала, что отец Тетий, предшественник Амири, не смог пом
Так я узнала, что есть Абсолют, а есть боги. Мои гостеприимные хозяева поклонялись Абсолюту. Их было семеро: брат Сеф, матушка Имери и пять сестёр: Мау, Ло, Кира, Кушта и Яфа. Больше всего я общалась с Ло, Куштой и Сефом. Матушка Имери, старшая жрица, постоянно была в разъездах, и я её почти не видела. Яфа большую часть времени проводила в своей комнате. Она была низкой, бледной и болезненной, и даже в сад выходила, когда солнце уже садилось. Кира и Кушта часто ходили в город проповедовать. Иногда они возвращались уставшие, но довольные, а иногда - злые и растрёпанные. Мау по секрету поделилась, что они проповедуют за рынком, где стоит храм Семи Великих, и вот с его жрецами иногда случаются драки.
Ещё в храме жили послушники и я. Все четверо настоящих послушников были парнями. Лилу - самым младшим и назойливым. Целыми днями он носился за Сефом и шумел. Брат относился к нему с отеческим смирением. Как я узнала, на самом деле мальчишку звали Лушта, но это имя никто даже не вспоминал, кроме матушки.
Сестры поделились со мной одеждой, которая теперь висела на трёх облезлых крючках на двери. На одном - только моя, из той, прошлой жизни. На втором - рабочий комбинезон, две футболки и куртка, на третьем - бельё.
Бельё, которое смогли мне купить сёстры, было уродливым, пусть и удобным. Не то, чтобы я хотела себе хоть что-то из того, что продавали на рынке и что было надето на красотках-моделях с плакатов на лавках. Но я уже достаточно посмотрела на людей на улицах, приходящих в храм, на их одежду, на то, как она сшита, на то, что мне дали сестры и на то, в чём я нашлась, чтобы понять: в прошлой жизни я была ближе к госпоже Аме, чем к ним.
От этого было грустно. Не то, чтобы я прямо хотела больших денег и квартиры в стеклянном доме у моря. Скорее, меня страшило, что здесь меня не будут искать и я сама не столкнусь ни с чем знакомым и не вспомню, кто я.
Кроме переводов, которых было мало, я помогала Сефу с храмом. У него были золотые руки. Он мог всё, и залатать крышу, и починить окно, и починить стиральную машину, и перебрать мопед матушки Амири. Я в основном подавала инструменты, крутила радио и делала мелкую работу. Например, чинила лавки в храме. Они стояли перед статуей Матери двумя рядами. Всего двадцать лавок, на которых в праздничные дни могло рассесться больше сотни человек. И ещё столько же садилось прямо на пол. Уж не знаю, почему, но раз в пару дней обязательно какое-то сидение приходилось чинить.
Я как раз чинила старую рассохшуюся лавку, а Сеф мёл пол, когда вошел он. Невысокий мужичок в полотняном шени на голое тело прошел между лавками и огляделся.
- Мир вам, - мужичок взглядом выхватил брата Сефа. Тот оставил метлу и подождал, пока гость подойдёт к нему. Мужичок достал из сумки через плечо скрученные в трубку плакаты и вручил Сефу. Они не шептались, но всё равно я услышала только "иначе отключим от сети". Когда мужичок вышел, брат Сеф покрутил свёрток в руках и кинул плакаты под колонну, куда сметал мусор.
- Кто это был?
- Из муниципалитета. Выборы скоро, - Сеф вздохнул и поднял метлу.
- А что он говорил про отключение?
- Не бери в голову, - отмахнулся братик и вернулся к уборке.
Но моё любопытство нельзя было так просто заглушить.
- Это значит, электричество отключат. Если не развесим на воротах нужную агитацию, - пояснил мне Феру, послушник. Он помог Сефу вытащить мусор из храма, а потом принёс нам обоим по стакану с водой. Парень покосился на спину Сефа и поиграл бровями, мол, тот не очень-то любит такие разговоры.
- А они имеют право?
- Нет, конечно. В прошлые выборы, от профсоюзов, не отключили. Не знаю, как в этом будет. Сеф ну... конечно, принципиальный, но под Ридом Джамахой сейчас почти весь городской совет и почти все муниципалитеты. Как бы нам за это не прилетело.
На следующий день плакаты с широким улыбающимся лицом Рида Джамахи и его соратников, в жёлто-зелёных цветах Общества Городского Благоденствия, появились на всех стенах, перед входом на рынок, на некоторых лавках и поверх уличных рисунков. Кое-где они не провисели и дня, но политики в моей жизни определённо стало больше. Я и так из газет и бурчания радио знала, что наш большой красивый город - особенное место с особенными людьми, что им правит Городской Совет, а на самом деле господин Джамаха и его Общество, которое решительно противостоит попыткам метрополии задавить вольности нашего клочка земли. Или решительно противостоит всем попыткам других горожан лишить его власти, отказывается распустить своё общество и незаконно выигрывает уже третьи выборы подряд.
Так мы и жили. Матушка Амири нашла мне ещё работу, и я перевела несколько заметок в местную газету. Так у меня появились первые деньги. На них на рынке я купила ещё пачку грошовых журналов с не очень приличными картинками, маленький хрупкий телефон, чтобы всегда быть на связи - и три больших ягодных пирога, чтобы угостить домашних.
Там же, у пекарни, я впервые увидела их.
Я как раз думала, взять ли на остаток медовых булочек, когда у меня под локтем возникла девушка ростом мне по грудь, отломила от выбранного мною пирога корочку и бросила её в рот.
У меня от возмущения все слова в горле застряли. День был тяжелым, солнце палило немилосердно, и под навесами рынка было ужасно душно. Из-под моей соломенной шляпки ручьями тёк пот. Несколько секунд я тупо пялилась на испорченный бок моей покупки, потом возмутилась:
- Я за него заплатила!
- О, это здорово, - отозвалась девчушка. Мало того, что она была ростом мне по грудь, она выглядела... странно. И была скорее раздетой, чем одетой. Короткие шортики и топик были больше похожи на купальник. Открытые руки, живот и спину покрывали десятки татуировок. Самых разных, цветных, чёрно-белых, набитых без какой-то видимой системы. К чёрным волосам была приколота крохотная соломенная шляпка с кислотно-желтой ленточкой. Она выделялась из рыночной толпы так, что я не очень верила своим глазам, что вправду вижу это чудище.
- Раз ты заплатила, значит, мастер Бо не в накладе, да?
Я посмотрела на пекаря. Тот, вместо того, чтобы поддержать меня, истово закивал:
- Да-да, всё в порядке, маста Лима!
- Зато я в накладе, - спускать такую наглость с рук я не собиралась. - Покупай мне новый или отдавай денег.
Размалёванная девчонка посмотрела на меня, как будто я потребовала у неё поцеловать мою задницу.
- А то что?
- Тогда будем ждать охранение, пусть они разбираются, - прорычала я. Девчонка посмотрела на меня с нескрываемым удивлением, потом расхохоталась.
- Да ты с ума сошла, подружка? - Лима вытерла выступившие на уголках глаз слёзы. - Да ебала я твоё охранение, и тебя, и всю твою семью. Давай, скажи ещё что-нибудь, дурёха. Кай, иди сюда, посмотри на неё! Она меня охранением пугает!
Мне захотелось её ударить. За прошедшие четыре недели я ни разу не испытывала такой ярости.
- Что здесь происходит? - я пропустила момент, когда рядом со мной появилась Мау. - Аля, ты в порядке?
- Она мой пирог испортила!
- И ещё испорчу, - Лима раздавила кулаком соседний пирог, к счастью, не мой. - И что?
- То, что ты сейчас разворачиваешь и проваливаешь, пока я не надрала твой размалёванный зад, - неожиданно холодно велела Мау. - Будешь в Высоком суде плакать и просить тебя пожалеть.
- Не стоит угрожать моей подруге, сестрёнка, - к нашей душевной беседе присоединился четвёртый, мужчина. Не так вызывающе раздетый, как Лима, но тоже не похожий на других людей на улице. Ростом он сильно мне уступал, но под сетчатой майкой и татуировками были видны мышцы. Длинные волосы он выкрасил в лиловый, а на плечо повесил меч. Самый настоящий меч, я аж глазам не поверила. Как в глупом грошевом романе романе про тайный клан воинов убйиц. Они там тоже так ходили по улицам - когда не трахались в своём тайном храме.
- Привет, Кай, - Мау локтём отпихнула меня себе за спину. Сестрёнка поставила корзинку с продуктами на землю и упёрла руки в бока. - Тебе тоже по голове постучать?
- Кай, вот эта мне охранением угрожала, - пожаловалась на меня Лима.
- Не знал, что храм привечать у себя умалишенных, - Кай смерил меня взглядом. - Это кто? Ваша сумасшедшая без памяти?
- Тебя это не касается. Тронешь её или меня - будешь иметь дело с матушкой, - Мне стало как-то неуютно прятаться за спиной Мау, но я не понимала, что происходит. Что это за ряженые и почему охранение им не указ? Почему всегда милая доброжелательная Мау сходу начала им угрожать? Что за высокий суд?
- Думаешь, она успеет прибежать тебе на помощь? - нахмурилась Лима и достала нож. Откуда - я не поняла. Одежды на ней было так мало, что ключ от дома разве что в лифчике поместится.
...кажется, как раз в этот момент пекарь сбежал и скрылся где-то в лавке, а ещё минуту назад толпившиеся вокруг люди куда-то пропали.
- Хочешь проверить?
- Научи свою дурочку хорошим манерам, - вздохнул Кай и положил руку на плечо Лиме. - Пойдём, они того не стоят.
- Не уверена. Сегодня одна хамит, завтра второй, а потом я вообще на улицу не смогу выйти, - Лима зло посмотрела на меня.
- Потом, малыш, - Кай сжал руку на её плече и заставил сделать шаг назад. - Следите за своими убогими, матушка Мау.
Мау ничего не ответила. Она стояла, уперев руки в бока, пока двое размалёванных не отошли от нас на дюжину шагов.
- Ма, кто это и что я не так сделала?
Сестрёнка оглянулась на меня. В её взгляде пропал весь лёд. Мау подняла свою корзинку и с привычной смешинкой в голосе спросила:
- Ты правда угрожала им охранением?
- Она мой пирог испортила. Что я должна была ещё сделать?
- Эх, какая же ты наивная, - Мау вытянула шею, выглядывая пекаря. - Бери свои пироги и пошли домой.
- Так кто это был?
- Кай и Лима, - Мау подождала, пока я соберу пироги в корзину. Испорченный Лимой я тоже взяла, хотя жидкая начинка уже начала из него вытекать.
- Ты их знаешь? Они из какой-то банды?
- Ага. Одарённые идиоты, - Мау покачала головой. - Аля, не ходи пару дней сюда, ладно? Лима не очень умная, может полезть разбираться с тобой.
- Она часто угрожает людям ножами?
- Да. Не повезло же тебе на неё наткнуться. Но думаю, она тебя приняла за своего и решила нарваться на драку. С ней такое бывает. Пару дней побушует и забудет.
Больше Мау ничего не пояснила, и мы вернулись в храм. Я хотела за ужином расспросить Ло или Сефа про случившееся, но моё любопытство оказалось удовлетворено куда быстрее.
Мы с Ло собирали огарки свечей после службы, когда в храм ворвался мальчишка лет восьми. Обычный, черноволосый, тощий и в трижды заштопанных штанах не по размеру. Он пронесся мимо меня, вцепился в подол Ло и заверещал:
- Там Тафун снова к маме пришел!
Я ничего не поняла, но Ло, похоже, все было ясно.
- Ай, можешь позвать Сефа? Есть дело, - она отцепила мальчишку от подола и ласково улыбнулась, - Ничего, малыш, сейчас мы вас спасём.
Меня два раза просить не надо было. Сефа я нашла в саду. Брат стоял на руках, вытянувшись в струнку. Я кое-как пересказала ему, что случилось, и он неожиданно посерьёзнел и встал на ноги.
- Это очень плохо!
- Кто такой Тафун? - я побежала за ним, сгорая от любопытства.
- Проблема. Одаренный, который слишком много о себе возомнил, - Сеф закинул камень в окно Лилу и велел скинуть ему меч. Мальчишка кивнул, через минуту появился уже в окне братика и скинул ему меч. Настоящий длинный прямой меч в тёмных кожаных ножнах. Я захлопала глазами. Это был уже второй увиденный мною меч за день. Или третий, если считать нож Лимы. Сеф поймал оружие и пошел в храм. Ло и мальчишка были тут же, только Ло сняла белую хламиду и осталась в черных шортах и черной футболке - и с защитой на коленях, локтях и руках, как будто собралась кататься на роликах.
- Я с тобой поеду, этот хмырь припёрся не один, - бодро заявила она.
- Не уверен, что тебе надо, - Сеф вышел во двор и начал отстёгивать свой велосипед от ворот гаража. - Он опасный дурак.
- И друзья его такие же. Поэтому я пойду с тобой, заодно пригляжу, чтобы они никого не тронули.
- Мне не нравится эта затея, ты знаешь, - Сеф заткнул подол хламиды, передал ей меч и сел на велосипед. Ло резво села на багажник и махнула нам. - Аля, пригляди за мелким и передай матушке, что мы скоро будем!
Я пообещала передать и осталась стоять, где стояла.
Они вернулись через два часа. Ло выглядела потрёпанной, а на плече у неё был длинный порез. Сеф внешне выглядел совершенно целым, но когда он пошел умываться и снял хламиду с футболкой, я заметила, на его плечах и боках красные пятна.
- Мне чем-нибудь помочь? - предложила я, впервые подойдя к нему не в храме и не в рефектории. - Может быть, вызвать врача?
- Мне? - он, похоже, удивился, этому вопросу. - Нет, я в порядке. К утру буду, как новенький.
Он закрыл кран и встряхнулся. Я отметила, что он чуть-чуть заваливается влево, словно у него болит правый бок.
- Кто такой этот Тафун? Ты сказал, что он одарённый. Чем он одарён? И что он хотел от матери мальчишки?
Брат сложил свою хламиду и обтёрся ей.
- Ты не знаешь, да?
- Чего именно?
- Одарённые Абсолютом.
- Кто это?
Сеф очень внимательно посмотрел на меня, потом вздохнул.
- Удивительно, что ты не помнишь. Мне казалось, ты забыла только то, что касалось тебя лично.
- Может быть, я была одарённой, - пошутила я. Сеф шутки не оценил.
- Одарённость - это страшный дар.
- Это какая-то магия? - предположила я.
Он закатил глаза.
- Да. Одарённость. Таланты, которые отличают от простых людей.
- Например?
- Например кто-то дышит огнём. А кто-то выкидывает на кубах одни шестёрки. А кто-то может усыплять словами.
- Усыплять?
- Ага. Был у нас в храме парнишка с таким талантом. Если говорил спокойно - все засыпали. Даже я. Поэтому он всё время орал.
- Неприятно, наверное, было.
- Да.
- И что с ним стало?
- Нашел внутренний покой и научился контролировать свой дар. Ещё вопросы?
- А ты - одарённый?
- Да. Мы все семеро - одарённые, - терпеливо ответил Сеф. - Если интересно, то я - просто очень сильный.
Я покачала головой. Сильный одарённый Сеф сейчас стоял передо мной и не мог выпрямиться толком.
- А этот Тафун? В чём его талант?
- Он дышит огнём.
- Вау!
- Не вижу ничего достойного восхищения, - Сеф натянул обратно футболку и кое-как выпрямился. - Он и его друзья используют свой талант не во благо людям. Матушка того мальчишки - хозяйка закусочной за рынком. Тафун повадился к ней заваливаться с друзьями поесть нахаляву. Знаешь ли, никто не может отказать одарённому.
Я смутно вспомнила, как рассмешила Лиму моя угроза вызывать охранение. Ладно, простой пекарь не хочет связываться с девчонкой, которая может доставать нож из ниоткуда. Но почему она вообще ничего не боится?
- И они её объедают?
- Да. А ещё портят мебель, домогаются её и пугают других клиентов. Кто будте ходить в едальню, где в любой момент можно наткнуться на агрессивного одарённого?
- А охранение? Они-то тогда зачем?
- Одарённые находятся вне закона, - спокойно пояснил Сеф. - Их судит Высокий Суд из жрецов городских культов. И задерживать их имеют право только люди суда.
- Люди суда?
- Да, специальный отряд из одарённых, нанятый Судом.
- И... как это выглядит? Оттуда приезжают одарённые, скручивают, например, Тафуна, и везут на суд?
- В идеале. А так... до них надо ещё добежать, убедить пойти с тобой, а потом получить пятнадцать палок за ложный донос, потому что никто их дожидаться на месте преступления не будет. Поэтому на Высокий Суд надежд давно нет.
- А зачем они тогда нужны? Если усмирять этого Тафуна поехали вы с Ло!
- Хороший вопрос, - Сеф горько усмехнулся. - Если увидишь красные шени, лучше сваливай. Те же Тафуны, только с правом наказывать.
На том наш разговор закончился. Я вернулась в храм, а Сеф пошел к себе отлежаться. Следом за ним побежала Яфа с аптечкой и решимостью на бледном лице.
До обеда оставался час, и я попыталась потратить его с пользой.
- Слушай, ну что я могу тебе рассказать, - Ло уже перевязала все свои раны, надела жреческую хламиду и выглядела обычно тихой и весёлой сестрёнкой. - Я просто очень быстрая. А в остальном - тренировки с братишкой, сама видела. Ничего прямо выдающегося. Иначе бы меня не достали.
- Этот Тафун настолько силён?
- Аля, он огнём плюётся, - Ло рассмеялась. - Хорошо, что не подпалил нас, но братишка оказался проворнее. Сеф вообще очень способный. Он его поймал и отхлестал мечом по заднице. Нехорош, но думаю, Тафун этот урок надолго запомнит. На глазах-то у его приятелей!
Я попыталась представить человека, плюющегося огнём, но не смогла. Мне стало ужасно интересно, как это выглядит вживую, и я решила, что если кто-то ещё попросит у моих хозяев защиты от одарённого, я поеду с ними. В сарае стоял второй велосипед, поменьше, с корзинкой, на котором Мау ездила за продуктами.
- Даже не думай, - Ло как будто прочла мои мысли и нахмурилась. - Тебе так хочется обратно в госпиталь? На Тафуна нет никакой управы, кроме других одарённых. Он тебя обожжет, и ничего ему не будет. Будешь доказывать Высокому Суду, что это не ты на бедняжку напала.
- Сеф тоже сказал, что Высокий Суд опасен.
- Вот! Не слушаешь меня, послушай его. Не связывайся с одарёнными. А если наткнёшься на одарённого урода, то беги. Аля, я не шучу. В этом городе со всеми бандами трущоб договориться проще, чем с ними. Не будь мы одарены, храм бы... ну, мы бы столько хороших дел делать не могли бы.
Мы пообедали с пирогами и отметили мою первую зарплату. Матушка обедать не вышла, но Яфа внезапно поделилась, что та почти договорилась, чтобы пара газет стали постоянно заказывать у меня переводы.
- Платят немного, но это лишь для начала, верно?
Я согласилась. Начало. Я подумала о стеклянных домах на берегу моря. Возможно, я туда однажды вернусь.
Вечером следующего дня перед храмом намечались танцы. я идти на них не хотела, но Ло за завтраком почти силой вытащила из меня обещание пойти с ней потанцевать.
- Я жрица, и мне не очень положено с кем-то обниматься. А ты моя подруга, с тобой проблем не будет, - пояснила своё требование она.
- А может лучше Мау? Я же не умею танцевать, - попыталась отказаться я.
Но танцевать я умела. Попытка потанцевать с Кирой показала, что моё тело помнит и юту, и хороводы, и медленный танец юмити (что значит - "шажок маленькой птички", но возможно, я, не видя иероглифов, неправильно перевела название на слух), и привезённые с другого конца мира джуку и вальс.
- Вот видишь! - просияла Ло. - Всё будет отлично!
Я попыталась отказаться, потому что для танцев у меня были только две пары штанов и храмовая хламида. Ло сказала, что это не беда, и дала мне платье. Простенькое, рыженькое, на тонких лямках и мне не по росту. Я смотрелась в зеркало в комнате Ло и чувствовала себя несуразной жердью. Платье было коротко. Ужасно коротко. Я провела руками по ягодицам. Вроде прикрывает, но один прыжок - и все увидят моё бельё. Надо будет надеть шорты, что ли...
Я надела к платью свои босоножки, и теперь состояла из длинных рук и длинных ног. А посредине платье.
- Ты красавица, - доверительно сказала Мау. - Даже удивительно, почему тебя никто не ищет.
- И приметная красавица, - задумчиво протянула я. Красавицей я не была, это уж точно. А вот приметной - да. Меня на рынке за три дня запомнили, ласково называли Алей, потому что я не умела торговаться и решительно пряталась за спину Мау.
Я уже знала, что я не робкого десятка. Поругаться с кем - это я любила. Вон, с Лимой сразу же пошла воевать. А торговаться... Это искусство оказалось мне не по зубам.
Девочки тоже подготовились к танцам, и мне совсем стало кисло. Ло и Мау переоделись во вполне скромные цветочные платья ниже колен. Кира вообще одела штаны и рубашку. Я умом понимала, что на меня они не налезут, но уж лучше бы я пошла танцевать в хламиде, чем с голой задницей.
До обеда было ещё несколько часов, и я пошла походить по двору, чтобы привыкнуть к платью. На самом деле я хотела найти Сефа и посмотреть на его реакцию. Не то, чтобы я надеялась на какой-то ответ на мои ночные желания, но мне хотелось, чтобы он увидел меня в платье. До этого же я была в штанах да футболках.
Вдруг что-то да случится?
Во дворе братка не было, зато около фонтана сидела торговка-лоточница и Кай, дожевывавший один из её пирожков. Уж незнаю, купил ли он его или заплатил. Наверное, заплатил. Всё-таки, это двор храма, сестры могут такую наглость не оценить.
- Привет, потеряшка, - Кай помахал мне рукой. - А ты ничего.
- Привет, - буркнула я, встав рядом с лавкой.
- Как память, не вернулась?
- Нет.
- Сеф дома? - Кай вытерл пальцы об штаны, мило улыбнулся продавщице и прошел мимо меня в храм.
Я, поколебавшись, пошла следом.
Одарённый Кай уже прошел между лавок к алтарю и отвесил стоявшей около курильниц Мау издевательский поклон. Сестрёнка немедленно упёрла руки в бога:
- Зачем пришел?
- С самыми благими намерениями, сестрёнка. К вам красные шени идут. Похоже, Тафун обиделся на вчерашнее. Ну, вот это вот всё, как малолетку по заднице.
Сёстры переглянулись.
- Я не шучу. Что Тафун побежал жаловаться на вас, что вы напали на него и он готов дать на вас показания. Источники самые надёжные, Лиме рассказала Маку, а что красные мундиры поехали за вами, мне рассказал маста Феш. По нашим ребятам пошел приказ попрятаться и не высовываться, пока они не уймутся.
Сёстры ещё раз переглянулись. Кира бегом кинулась куда-то в дом, а Ло - наоборот, во двор. Мы с Мау остались с Каем наедине одни.
- В чём твой интерес нас предупреждать?
- Без вас здесь начнётся новая война банд, а я не хочу. Мне тут хорошо живётся, и я не хочу принимать ничью сторону. От Лимы, кстати, привет, - он кивнул мне. - Она тебя простила. Но больше не хами ей, ясно?
- Угу, - буркнула я. Стоять в платье перед этим типом было неприятно. Лёгкий сквозняк холодил ноги и забирался под подол, и я чувствовала себя голой. Чувствовать себя так я хотела перед Сефом, а не перед этим наглым крашеным недомерком.
- Аля, давай-ка ты спрячешься в доме, пока всё не уляжется. И Лилу с собой забери, - Мау попыталась говорить ровно, но я всё равно поняла, что она очень обеспокоена.
Я не стала спорить и ушла в дом вместе с мальчишкой. Мы решили спрятаться у него в комнате, и на лестнице встретили Сефа. Брат уже держал спину прямо, а на его лице играла безмятежная улыбка.
Мы с Лилу переглянулись - и спрятались на крыше храма так, чтобы видеть двор.
Отсюда мы увидели, что площадь перед храмом медленно обезлюдевала. Обычно днём на ней торговали, а ещё на соседней улице была остановка трамвая, и много людей шло от нас дальше, к речке и мосту на тот берег. А теперь все разошлись, кроме редких прохожих. Даже обувная лавка напротив ворот закрылась. По нашему двору бегала Ло и развешивала плакаты. С высоты я видела желто-зелёные цвета сторонников Джамахалы. Я подкралась к окошку в куполе храма. Внизу матушка Амри о чём-то ругалась с Сефом и Куштой.
- Мне страшно, - пожаловался Лилу. - Что, если братика заберут?
- Не знаю, - мне тоже было страшно. Я плохо понимала, насколько опасен Высокий суд. Вроде бы, всемогущ, может творить что угодно, но с другой стороны, кто будет жить в вечном страхе?
Ло закончила вешать плакаты и побежала в храм.
Я снова заглянула внутрь. Вся жреческая семья собралась около алтаря и спорила. Сеф сидел чуть в стороне и хмурился. Ло что-то доказывала матушке. Потом они все сорвались с места и начали друг на друга орать. Кира, по-моему, расплакалась, и Сеф с виноватым лицом обнял её и покачал, как маленькую.
Мы с Лилу сели около кадки с лимоном так, чтобы нас не было видно со двора, и принялись ждать. Мне хотелось поесть, но я подумала, что чёрт с ним, с обедом. Судя по пустой площади, сегодня даже молитвы не будет. Смысл молиться, если никто не пришел?
Людей на площади вообще не осталось. По-моему, даже птицы перестали летать.
В этой звенящей тишине к храму подъехала большая машина, из которой вышло трое мужчин в красных шени. Один из них был чёрным, как уголь, и все трое - с мечами, заткнутыми за широкие пояса.
Я подумала, и поняла, что столько оружия за раз видела только один раз, когда в больнице на третьем этаже смотрела с шахматистами боевик. Там вот все были с мечами и дубинками, а главный злодей - ещё и с пистолетом. Правда, ему это не помогло, крутой солдат Мао Лай с ним справился голыми руками.
Не слишком ли много в моей жизни стало оружия?
Красные шени зашли в открытые ворота храма. Один из них мазнул взглядом по крыше, и мне стало страшно. Наверняка он увидел меня. Рядом присела мелкая птичка и принялась нас разглядывать.
Вот её только не хватало.
- Иди отсюда, и без тебя страшно! - рыкнула я и попыталась её согнать.
Мои пальцы неожиданно прошли сквозь птицу. Та мигнула круглым глазом и перескочила на окошко купола.
Если бы в меня не вцепился Лилу, я бы, наверное, начала орать от страха.
Птица развернулась к нам задом и взлетела. Она сделала круг над куполом и пропала.
- Аля, что это? Это кто-то из них? - прохныкал Лилу.
- Похоже на то, - я была уверена, что красные шени теперь точно знают, что мы на крыше. И наверняка знают, где остальные трое послушников.
Вот же чёрт!
Мы подползли к окну в храм. Они стояли прямо под куполом. Матушка Амири стояла впереди своей семьи. Сеф, без своего меча, стоял у неё за спиной. Девочки - за ним, и все хмурые.
Они спорили. Из-за шума крови в ушах я плохо слышала слова. Матушка требовала предъявить бумаги и доказательства, что Сеф и правда на пал на Тафуна. Красный шени, не чёрный, а какой-то сероватый и с коротким ёжиком волос, гудел, что в суде разберутся, кто на кого напал.
Через две минуты перепалки красные схватились за мечи.
Да что же они такое?
Сеф положил руку на плечо матушке и начал что-то шептать на ухо. Та попыталась отмахнуться, но Сеф не отпустил.
Лилу тихо пыхтел у меня под локтем.
Тем временем красные шени успокоились и убрали руки с мечей. Кира куда-то ушла, а матушка, Сеф и шени уселись на лавки. Один из них достал планшетку с бумагами и принялся что-то записывать.
Я подумала, что может быть, всё обойдётся.
- Аля!
Я вздрогнула, когда люк над лестницей в храмовые хоры приоткрылся и показалсь голова Киры.
- Спустись на минутку, тебя хотят видеть. Ли, иди к себе в комнату, быстро. И не высовывайся, понял? А то отправлю к родителям без рекомендаций!
Мальчишка кивнул и побежал к двери в дом.
- Вам сказали сидеть в доме? - хмуро спросила Кира, когда я спустилась в хоры.
- Да.
- Ну и?
Ответить мне было нечего.
Мы спустились в храм.
Красные шени с интересом уставились на меня.
- Это Алайя, - представила меня Кира.
- Женщина без памяти? - протянул чернокожий. Его волосы были заплетены в дюжину косиц и собраны в хвост. Странная причёска.
- Ага, - подтвердила я. Мне было страшно, а ещё я не знала, что мне думать и чувствовать. Бояться? Не бояться? Что происходит?
Я против воли одёрнула короткое платье и разгладила его по ягодицам. Вроде ничего никуда не задралось.
- И как, поиски идут успешно?
- Какие поиски? - не поняла я.
- Твоего прошлого, - пояснил чернокожий. Его товарищ закончил что-то писать и протянул планшетку матушке Амири. Та прочитала написанное и подписала. Сеф подмахнул, не глядя.
- А. Да, никак пока.
- Брат, больше так не делай, - чернокожий повернулся к Сефу. - Тебе не живётся спокойно?
Брат ничего не ответил, а матушка бросила на него сердитый взгляд.
Красные шени ушли через четверть часа, ещё раз предупредив Сефа, что в следующий раз он так просто от них не отделается, оставив нас в гнетущей тишине.
- Наверное, хорошо, что они ушли? - протянула я. Амири вздохнула.
- Да, хорошо, - ответила за неё Кира. - Мам, что будем делать?
- Пока незнаю. Подождём выборов, может быть, что-то изменится, - вздохнула матушка.
- Ага, как на прошлых, - буркнул Сеф.
- А что было на прошлых? - не поняла я.
- Ну... Скажем так, многие оказались недовольны, что снова победили сплошь люди Джамахи. Но кланы вывели на улицы своих боевиков, и ничем... ничем хорошим это не закончилось, - Амири с силой провела ладонями по лицу.
- Ааа, - протянула я, ничего не поняв. Я, похоже, всё-таки не очень хорошо знаю город.
- Как тебе объяснить бы, Аля. В последний раз протестующих разогнало не охранение, а боевики кланов. Поджигали дома, избивали недовольных. Сефу тогда всё происходящее очень не понравилось. Но ты не бери это пока в голову. Матушка права, надо переждать выборы. Кто знает, что тогда будет. Может быть, метрополия выполнит обещание и введёт в город армию. Тогда суд точно будет не самой большой из наших проблем.
- Ааа, - не знаю, вышло ли у меня ещё глубокомысленней изобразить понимание ситуации.
Конец дня прошел в гнетущей тишине. Хотя на площади снова толпились люди, а к нашему фонтану снова приходили напиться и посидеть в тени, в храме было тихо. Мы переглядывались и почти не разговаривали. Сеф, словно стыдясь себя, спрятался где-то в своей комнате и не выходил.
На танцы я отправилась без особого желания.
Какие вообще могут быть танцы после такого? Я, пенёк, не очень сильно испугалась. А вот местные, похоже, знают о Высоком суде побольше моего, если так попрятались.
И эти же местные, как только красные шени уехали, высыпали из домов, как будто ничего не произошло. Музыканты - все местные - расставили инструменты и не очень стройно завели юту.
Я стояла чуть в стороне от танцующих и хмуро сверлила затылок Ло.
- Выше нос, Аля. Людям нужен праздник после переживаний.