Чужая любовь и другие неприятности
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
ЧУЖАЯ ЛЮБОВЬ И ПРОЧИЕ НЕПРИЯТНОСТИ
***Часть первая. Крош.***
Один из законов Мэрфи гласит: если что-то хорошо начинается, то оно плохо заканчивается. А если что-то начинается плохо, то заканчивается оно еще хуже. В справедливости этой нехитрой жизненной мудрости я убедилась на собственном опыте. И, ладно бы, однажды! Но повторение - явно мать учения, потому как насмешница - судьбинушка с маниакальным упорством подсовывает мне новые и новые иллюстрации. И каждая последующая в разы неприятнее предыдущих.
Кто бы сомневался?!
"В этот день ничто не предвещало беды. Была пятница. Тринадцатое." - первое, что выдал мой сонный мозг, когда с утра пораньше меня разбудил Артем Аникин и попросил ничего не планировать на вечер. Предстоящее свидание меня не радовало. Как и большинство моих знакомых, Тёма звонил только, если ему что-то от меня было нужно. Поэтому, то, что сегодня далеко не пятница, и совершенно не тринадцатое было уже, мягко говоря, фиолетово. Мой двоесущий (в прямом смысле) друг столкнулся с проблемой, неподвластной ни его звериной силе, ни его могучему человеческому интеллекту. Обратиться за помощью к Семье в этой щекотливой ситуации, а тем более, к Общине, он не мог. Сожрали бы заживо всех. С потрохами и мехом!
А теперь, кажется, сожрут меня... Нас. С Денисом...
И кто? Насекомые, мля!
Тварей становилось все больше и большей. Оторвать бы руки, а лучше голову, тому умельцу, который научился вытаскивать взламывать Грань. С каждым моим вдохом плотный чешуйчато-хитиновый ковер из их копошащихся тел захватывал все новые и новые участки небольшого, в общем-то, помещения. А трупы - скудная пища этих омерзительных существ - таяли буквально на глазах. Похожие на огромных бабочек и стрекоз, прошедшие сквозь небытие твари не оставляли даже пыли от трупов. Скудное и душное пространство подвала явно использовалось для жертвоприношений. Внутри все чесалось от желания, выяснить кем, а главное кому? Но, судя по развитию событий, эти вопросы могли так и остаться без ответа.
Паркет, обильно пропитанный кровью, в том числе и тех четырех, которые стали главным блюдом, был съеден прожорливыми тварями без остатков. Неприятнее всего было осознавать, что когда инфернальные насекомые закончат с трупами, они займутся НЕ трупами. А именно: мной и Денисом.
Черт! Не стоило позволять ему сопровождать меня, но... Знал бы где упадешь, соломки постелил бы. Ага... здоровенный такой тюфяк!
Пиршество запредельных тварей неумолимо подходило к концу. Точнее в нем намечалась перемена блюд. А придумать, как избежать смерти, я так и не смогла. Мы с Денисом синхронно сделали еще один шаг назад. Мда, вот так бесславно и завершалось наше стратегическое отступление. В метре за нашими спинами маячила глухая стена. В узенькое окошко для вентиляции проскользнуть могла разве что кошка, и то - голодная.
Денис угрожающе зарычал на меня, когда я попыталась задвинуть его себе за спину. Более того, он попытался заслонить меня собой. Ха-ха три раза! Можно подумать его спина и плечи послужат надежной преградой голодным тварям.
Не ощущая ни капли раскаяния, развернувшись, я отвесила ему подзатыльник:
- Денис, пока эти твари будут есть меня, - обратилась я к братишке. - У тебя будет пара секунд попытаться дозваться помощь. Я не знаю, сколько продержится мой посмертный щит.
Удивительно, но я была спокойна как удав, чего со мной, в принципе, не случается даже в более благоприятных условиях. Учитывая сложившиеся обстоятельства, оценить мое спокойствие было некому. Но сдаваться без боя я все же не собиралась: от пульсирующей силы начало ломить тело, а кисти окутала мерцающая зеленоватая дымка, придавая моей коже миленький сине-зеленоватый трупный оттенок. В конце концов, моих способностей хватает не только, что б передавать частицу своей жизненной силы для оживления мертвой плоти. С неменьшим успехом я умею высасывать жизненную энергию из живых существ.
Денис легким поцелуем мазнул по моей щеке:
- Мы прорвемся, Д'Лали, - его лицо расцвело шальной улыбкой. - Помощь уже рядом.
- Ты все таки позвонил Максу?
- Лучше! - просиял наследник клана Марчеза. - К нам летит Крош.
- Крош???????? - я сорвалась на крик, рискуя раньше времени привлечь внимание прожорливых тварей. - Ты позвал Кроша, что б он помог нам справиться с этими чешуекрылыми мутантами?!
- А что? - пожал плечами Денис. - В конце концов они, кажется, принадлежат одному виду. Вот пусть и разбирается со своими условными родственниками.
Я хихикнула. Глупо и как-то нервно. Но критиковать блестящую идею не было времени. Как только все эти гипертрофированные бабочки и стрекозы подберутся к нам, шансов у нас уже не будет. А выбраться из этого каменного мешка, в который я залезла по доброй воле, увы, невозможно.
Понятное дело, на Кроша я не рассчитывала. Тьелимаэль Т'Фаэраль Маль'Диль, опальный принц из династии Тхаэлиэль по классификации, разработанной Международной магической корпорацией относился к элементарным фэйри. В простонародии - феям. Размером был чуть больше моей ладони и имел четыре пары прозрачных стрекозиных крыльев. В борьбе против тысяч условно - родственных тварей, выбравшихся из-за Грани, ему особо не пригодились бы даже хрестоматийные зубы, которыми Крош без труда, мог оттяпать палец взрослому мужчине.
Ждать помощи из-за двери, запертой, кстати, изнутри, тоже не приходилось. В конце концов я сама спровадила Артема, под предлогом, что он будет мне только мешать. И даже если бы нас услышали, помощи бы все равно не было: это - территория Двоесущих, а из них ко мне более менее лояльно относился только Артем. Так что, без вариантов...
Запредельные твари двигались будто были единым организмом. Единым телом. Синхронные движения их покрытых хитином лап, крыльев, усиков приводили меня в практически неконтролиуемый ужас.
Поэтому, на звук разбившегося стекла я даже не обратила внимания. Острые, как лезвия, стрекозиные крылья затрепетали в миллиметре от моей щеки.
- А круто вы вляпались, птенчики! - присвиснул Крош и опустился ко мне на плечо.
- Ооооооо! - меня затопило злым раздражением. - Я рада, что с нашей помощью много повидавший принц Тьелимаэль Тхаэлиэль сумел таки впечатлиться в этом, таком невпечатляющем, для него мире.
Наверное, это плохо контролируемая сейчас сила кипела во мне. А может просто бесила безысходность. А тут еще этот маленький лишенец - фэйри, которому лишь бы позубоскалить!
В ответ на звучащий от меня яд Крош ощерился пираньим комплектом зубов.
- Не будь дурой, Станислас! - прошипел он. - Положение слишком серьезное; это понятно даже мммм... - маленький паршивец стрельнул взглядом в Дениса. - Даже менее разумному существу.
Я зарычала. Опальный принц Тьелимаэль, спасенный когда-то Соломеей был известной занозой в филейных частях. Причем, совершенно у всех. Нежные чувства он испытывал исключительно к Соломее. Все остальные, не исключая Максимилиана Марчезу, периодически тренировали свое терпение и выдержку встречая на своем пути маленького крылатого мерзавца. Тот, кого Крош не мог достать словом или жестом, периодически оказывалиь покусаны, либо обплеваны. Мелкие, но невероятно острые зубы именно этого фэйри оставляли глубокие рваные раны, а из-за ядовитой слюны сильно гноились и долго не заживали. Поскольку мелкий гаденыш плевался кислотой, плевки оставляли сильнейшие ожоги. Если прибавить к этому еще и фантастическую меткость... Макс как-то рассказывал, как крошка фэйри прицельным плевком оставил без глаза о-эш из клана Ши-Айн, оскорбившего Соломею. С тех пор прошло несколько столетий. Родной клан Соломеи предпочел забыть, что у Имайи Наль была дочь, а сама медноволосая Мэй никогда не считата себя никем кроме Марчеза.
Сколько бы мы с фэйри не буравили друг друга злыми взглядами, резко наступившая тишина одновоеменно включила нас в реальность.
Твари напряженно замерли. Все. А потом...
Подавившись ругательством, Денис вспоминал, как дышать.
Тугая волна дрожи прокатилась по насекомооббразным телам и вспенилась безобразным горбом по центру. Скрежещуй шуршащий звук производимый их хитиновыми чешуйками сводил мне челюсти. Из глаз, которые забыли как моргать брызнули слезы.
- Не смей! - закричал мне в самое ухо Крош, когда мое тело вдруг стало невесомым. От быстрого и неловкого движения одно из его несложенных крыльев оцарапало мне скулу под самым глазом. Тонкий, но глубокий порез защипало и он тут же набух кровью.
- Сдурел?! - зашипела я, возвращаясь в привычную картину ощущений. - Ты мог оставить меня без глаза!
Лишеная контроля, почуявшая свободу, сила резкой болью скрутила мое тело. Ее не интересовали компромисы, она требовала выхода.
Напичканное адреналином тело готово было сорваться на крик. И, что б не совершить этой фатальной ошибки, я использовала плечо Дениса в качестве кляпа, для подстраховки ощутимо его прикусив. Тот вскрикнул, не сталько от боли, сколько от неожиданности.
К счастью, извинений маленький Марчеза не потребовал. Его удовлетворил мой виноватый взгляд.
Заглядывающий в мой левый глаз Крош довольно ухмыльнулся, вдыхая запах свежей крови.
- Это ты, дуреешь, детка. - оскалился он мне в лицо. - Не знаю откуда в тебе сталько, но только своей шальной силой ты легко положишь не только эту свору, но еще и нас с Денисом.
Какой бред! Мне не справиться и с половиной. А если в словах Кроша есть хоть капля истины?... Нет! Об этом даже думать было непереносимо!
- Послушай, Крош, - вклинился Денис. - Если у тебя есть план, то самое время начать претворять его в жизнь. А если ты в очередной раз просто решил потешить свою христоматийную подлючесть, - мальчишка недобро сощурился. - То тебе стоит уже сейчас лететь к Соломее и рассказывать о нашей несвоевременной кончине.
Замечание было дельным. Но вставить свои пять копеек я не успела, потому что насекомовидные рассыпались в стороны, обнажая нечто. И то, чему они освободили место, повергло видавшую виды меня в состояние близкое к обмороку.
На месте съеденного паркета, тепер обреталась здоровенная пестрая гусеница. Ее омерзительного вида рыхлое тело было не меньше метра в диаметре, и никак не меньше полутора в длинну. От буйства красок рябило в глазах. Желто-зеленые кольца ее тела были часто покрыты красно - коралловыми и ярко синими круглыми пятнами, из которых торчали пучки жесткой щетины. Кроме того, спина монстра была усеяна такими же чешуекрылыми тварями, которые трапезничали на наших глазах. Приглядевшись, я заметила, что твари не сидели на гусенице - они из нее выползали!
- О, Боже, это же матка! - я медленно переварювала шок.
- Нет, Станислас, - поправил меня Крош, странно изменившимся голосом. - Это - Королева!
Тьелимаэль звучал такой невозможной режущей тоской, что я на секунду даже отвлеклась от борьбы с рвотным рефлексом. Лицо опального принца фэйри, словно трещинами, пошло глубокими морщинами. Буквально через долю секунды оно стало прежним. Гладким и холодным. Но мне хватило этого моментного затмения, что б понять: все очень плохо. Даже хуже, чем предполагалось.
И что делать с этим открытием, я тоже не знала. Паника настойчиво подтапливала мозг, заставляя колени дрожать. Я всегда недолюбливала беспозвоночных. Исключения составляли, разве что, пауки. Но тот переполненный отвращением и брезгливостью ужас, который я испытывала от одного вида гусениц или червей невозможно было сравнить ни с чем!
Больше всего на свете мне хотелось закричать и броситься прочь из этого кошмара. К сожалению, я слишком хорошо знала,что прорваться сквозь этот "рай" энтомолога невозможно, а крик, скорее всего, только ускорит нападение на нас. Я попыталась отвести взгляд от омерзительной твари, и не видеть как она поводит в воздухе тупым безглазым рылом и перебирает на весу куцыми лапами-щупальцами. Но даже без визуального ряда стремительно нарастающий стрекочущий гул тоже великолепно действовал на нервы. Где-то на задворках сознания я отметила, что звук - это единственная активность, которую сейчас позволила себе свора крылатых тварей. Видимо, она действительно контролировалась гусеницей-переростком.
Кажется, я всхлипнула.
Позорное желание сесть на задницу и разныться было подавлено в зародыше под тяжелым взглядом Тьелимаэля.
К слову, такого леденящего отчуждения в лице Кроша я не наблюдала никогода. Он весь был как натянутая струна - тронь, и зазвенит. А еще, он подрос. Сейчас перед моими глазами трепетали две пары едва ли не полуметровых прозрачных крыльев. А сам Тьелимаэль Тхаэлиэль не уступал в размерах упитанному филину.
- Станислас, у нас от силы пара минут. - напряженного заговорил Крош. - Если я не получу контроль над сворой - мы все погибнем.
Я кивнула. Меня безостановочно трясло. Пока из-под тысяч тварей не появилась эта жирная свино-гусеница я чувствовала себя в порядке. Почти. Сейчас же от осознания, что я нахожусь в одном помещении с этой тварью, я готова была снять с себя кожу живьем.
Мне пришлось приложить нечеловеческое усилие, что б преодолеть спазм, сжимающий горло:
- Лиэй, ты всерьез веришь, что мы справимся с этим отродьем? - я позволила себе назвать фэйри сокращенной формой имени. Моему сведенному судорогой горлу так было легче.
Я не собиралась складывать руки, но веры в благой исход этой авантюры уже не было. Крош коснулся моего лица. Я не сразу поняла, что он просто вытер дорожки от слез.
- Скажи, Станислас, ты боишься смерти? - печально улыбнувшись вдруг спросил он.
Я отрицательно мотнула головой.
-Нет. - повторила уже вслух. На всякий случай.
- И правильно! - подмигнул мне Крош. - Потому, что мы не умрем. Только не сейчас и не так. Все, что нам нужно - это победить Королеву, выдержать ее ментальную атаку. Дальше - дело техники.
- А остальные твари? - непонимающе уставилась я на фэйри. - Думаешь, они будут ждать пока мы будем распрявляться с их ... - я запнулась, пытаясь подобрать достойный эпитет для этой... этого... существа.
Судя по взгляду, каким меня наградил опальный принц, я навсегда утратила репутацию разумного существа в его глазах.
- Станислас, эти твари не имеют своего собственного сознания. Ими управляет это существо, как ты изволила выразиться. - голос Кроша дрожал от напряжения, а я невольно восхитилась его терпению. - Когда я вступлю в открытое противостояние, она просто не успеет отдать приказ о нападении на вас. Денис положил голову мне на плечо, по-новому рассматривая насекомых тварей:
- Хочешь сказать, что эти чешуекрылые мутанты, всего лишь портативные желудки? Них... Не хреновая конструкция! -с чувством высказался он.
Тьелимаэль отреагировал молниеносно! А я-то думала, мы исчерпали лимит неприязностей на сегодня.
Фэйри очень неприятно зашипел в лицо молодому о-эш. Изо рта Кроша, усеянного острыми треугольными зубами, прорезав ухмылку, вырвался тонкий, глянцево-черный язык. Я отчетливо видела его заостренный жалом кончик. Быстрее, чем я успела переварить увиденное, Крош стремительно выбросил свое оружие в лицо Денису. Моему Лалу не помогли даже мгновенно удлиннившиеся клыки. Тонкое жало языка пробило мальчишке ноздрю и стремительно подтягивало его к фэйри.
Я коснулась руки Тьелимаэля, в надежде, что это отрезвит буйного принца:
- Лиэй. Прошу...
Я хотела сказать еще что-то. Разумное. Ага... Но краем глаза уловила со стороны Твари движение. Несостоявшиеся дуэлянты проследили за моим взглядом. Словно в замедленной съемке, я отметила как нелепо от удивления открыл рот Денис. Как буквально на секунду Крош замер, будто из него ушла вся жизнь. А потом я увидела, как дрогнув, одновременной усмешкой и болью исказилось его лицо. В грудной клетке фэйри что-то ходило ходуном, клокотало и дергалось. Я не сразу сообразила, что Тьелимаэль Т'Фаэраль Маль'Диль, опальный принц из династии Тхаэлиэль смеются и рыдает одновременно:
- Так вот, чем ты стала моя Королева!
Это единственное, что сказал Крош на доступном мне языке. Было еще несколько коротких фраз, на его родном. Смысла их я даже примерно не поняла. Но это, судя по всему, и не требовалось...
Потому что, Крош смеялся.
И ничего страшнее этого смеха, я не слышала в своей жизни. Фэйри смеялся, а мы с Денисом потрясенно наблюдали за метаморфозами, происходящими перед нами.
Жуткая гусеница подняла вертикально ровно половину своего безобразного тела. Встряхнулась, разбрызгивая по сторонам комья мутной слизи и сквозь полупрозрачные контуры гусеницы сначала едва-едва, а потом все четче, проступили очертания совершенного женского тела. Точнее, верхней его половины. Нижняя, все также пребывала в прежнем омерзительном виде.
Высвободив руки, незнакомка повела плечами, стряхивая остатки слизи и приноравливаясь к новому телу. В мерцающем свете единственной, хоть и мощной, подвальной лампы ее тело сверкало жемчужной белизной. Короткие, неровно выскубленные пряди волос всех цветов радуги облепили идеальной формы кукольный череп. Красно-коралловые губы тронула легкая улыбка. В целом, она была волшебно прекрасна. Если бы не одно "но"...
- Она слепая... - прошептала я, заметив, что огромные, даже с поправкой на нечеловеческие пропорции глаза затянуты белесой пленкой.
- О, нет... - глухо отозвался Крош. - Она просто еще не успела прозреть. А когда она прозреет...
Фэйри не договорил. Взмах крыльями, и его глаза застыли в сантиметре от моих:
- Станислас, мне нужна твоя сила! - выпалил Тьелимаэль. - Поверь мне, прекрасная Мииритай Радужная и при жизни была воплощением зла, а после ухода за Грань и подавно...
От краткого, но невероятно содержательного рассказа Кроша у меня зашевелились волосы, собранные в тугой хвост на затылке. Оказалось, существо, с которым мы столкнулись - это бывшая королева фей с Восточных холмов в каком-то там из затертых миров. Для фэйри не существует пространственных границ. Они одушевленные и самоосознающие крупицы самого Мироздания не ведают смерти, только бесконечные переходы с краткими мигами забвения. По своей сути, фэйри даже древнее Изначальных. Они ближе к Первоистоку, так сказать. Их возможности, ограничены исключительно небольшими размерами самих их тел, которые выступают как накопители и ретрансляторы энергии предвечного. Если представить Вселенную единым организмом, то элементарные фейри - это кровь, которая есть сила и сама жизнь.
Так вот, жила когда-то прекрасная королева фей Мииритай. Ей не было равных, ни по красоте, ни по могуществу. Но гораздо больше, чем своим великолепием, Мииритай прославилась жестокостью и властолюбием. А еще своими экспериментами, которые по замыслу королевы фей, должны были перекроить мироздание.
Мииритай мечтала заключить абсолютно всех фэйри в единую вселенную, где была бы полноправной, а главное единственной Правительницей. Но существование подобной вселенной, изменило бы структуру не только всех остальных элементов мироздания, но и само Предвечное.
Один единственный раз фейри известных миров объединились для того, что б их дети рождались свободными.
Только к этому времени мечта Мииритай уже была практически осуществлена. Королева -отступница не смогла создать вселенную. Она стала ею сама. Практикуемый ею энергетический каннибализм, полностью изменил структуру сущности феи, сделав из нее сверхсущество. Мииритай умудрилась поглотить миллионы фэйри, прежде, чем был найден способ справиться с ней. Для существа, которое невозможно уничтожить физически, есть только один способ обезвреживания - лишить сущности. Именно таким образом вероломная королева получила свое могущество. Именно таким образом то, что осталось от Мииритай было погружено в забвение и отправлено за Грань.
- Я любил ее, клянусь Предвечным! - завершал свое повествование Крош. - Мииритай, моя королева была и остается единственной, кого я когда-либо любил по-настоящему. Но ей не нужна была моя любовь. Мииритай понимала только поклонение и признавала только слепую покорность!
- А теперь, то, что осталось от моей любви вернулось из-за Грани. - горько усмехнулся Тьелимаэль.
Во время рассказа фейри я боялась даже глубоко вздохнуть. Во-первых, что б не привлекать лишнего внимания, а во-вторых, что б не обидеть Кроша.
Денис протянул руку и коснулся плеча фэйри:
- Лиэй, я понимаю, тебе больно, - странно было наблюдать у Дениса столь взрослое понимание чужой боли. - Но Мииритай больше нет.
- Ты прав, малыш, - росчерк кривой усмешки исказил лицо Тьелимаэля. - Мииритай - прекрасной и властной королевы фей - больше нет. Существо, которое мы видим, не сохранило в себе память о личности вероломной королевы. Но полностью сохранило наклонности и существенную часть способностей.
Крош резко повернулся ко мне. Он был полон решимости:
- Станислас, когда я скажу, - распорядился он. - Начинаешь передавать мне силу. Но не раньше.
Ну вот. А я все надеялась, что до этого не дойдет. От собственного сарказма хотелось повеситься.
- У нас проблема, Крош. - осторожно произнесла я.
- Какая? - хором спросили мужчины.
- Я не умею делиться силой. - вот вам и секрет Полишинеля.
- Ты издеваешься над нами? - на секунду опальный принц фэйри стал хорошо знакомым мне, противным до колик Крошем. - Ты же постоянно подпитываешь и своего Дядюшку-нежить и монаду.
Я пожала плечами.
- Я не отслеживаю этот процесс. Они сами как-то берут, сколько им надо. И никто из нас от этого не страдает. Так что, может, попытаешься с Денисом?
Фьииииииить! С пронзительным свистом тонкий извивающийся язык ухватил меня за сережку. Спасибо, что не сделал еще одну дырку в ухе:
- Ты будешь делать то, что я тебе сказал! - зло прошипел Крош. - Денисова сила мне не подойдет. Так что, у тебя полсекунды, что б придумать, как наладить передачу!
- В конце концов, ты же вылечила когда-то своего любовника и от сотрясения мозга и от многочисленных переломов ребер! - решил добить меня фэйри.
- Кстати, да! - поддакнул Денис. - Я тоже слышал эту историю.
Ответить я ничего не успела, потому что Тварь, которая во время нашего разговора на ощупь исследовала себя, наконец, прозрела. Она неторопливо обвела пространство подвала взглядом своих невозможных индигово синих глаз и остановилась на Кроше. Недоумение и растерянность во взгляде быстро угасли. Бывшая королева фей слегка нахмурилась, а потом безмятежно и даже мечтательно улыбнулась.
- Лиэй! - прошептал Денис. - Кажется, она тебя узнала. - В кои-то веки я была полностью согласна с ним.
А уже в следующий миг Крош закричал:
- Заткните уши!
Не знаю, как Денис, но в пронзительном свистящем звуке, многократно отразившемся от стен, Тьелимаэля я не услышала. А уши крепко зажала, исключительно рефлекторно, услышав оглушающий визг.
Уже через пару мгновений стало понятно, что эта вынужденная мера совершенно не спасает. У Твари, наверное, не было легких, потому что она и не думала останавливаться. Напротив, звук шел по нарастающей и давил уже не только на барабанные перепонки, а и на глаза тоже. Я задыхалась. Попытавшись отступить под этим напором, оступилась и, наверное, упала бы, но Денис, пытаясь прикрыть ухо плечом, ловко сгреб меня в охапку и прижал к себе. Глядя на струйку крови, лениво вытекающую из его левого уха, я подумала, что глухоты Подтвержденного наследника мне не простоят ни за что! Словно в подтверждение, в мой голове что-то глухо хлопнуло, и мир окрасился красным.
Пытаясь сфокусироваться, я помотала головой, а потом перевела взгляд на свои джинсы - если не принимать во внимание инкарнацию бывшей королевы фей - самое светлое пятно в окружающей обстановке. Дробные капли крови беспорядочно расцвечивали мне брюки. Судя по характерному привкусу во рту, кровь носом у меня шла уже довольно давно.
Я присмотрелась к Крошу. Опальный принц висел в воздухе, словно был приколочен к нему гвоздями за крылья. Сколько уже продолжалось их с Мииритай противостояние, я не знала, но Тварь выглядела все краше и краше.
Все краски в ней стали ярче и живее. На щеках появился румянец. Волосы отросли и сейчас разноцветными волнами покрывали спину, плечи и даже гусеничную часть. Если не слышать убийственного визга, со стороны можно было подумать, что бывшая королева фей поет. Судя по тому, как она покачивала своей женской частью, в этом вопле все же был какой-то ритм.
Я попыталась сконцентрироваться на визуальном ряде. Картинка была под стать звуку, но мне стало немного легче. При этом вопиющая сексуальность бывшей королевы фей начала меня доставать. Каждый раз, когда Денис поднимал взгляд на бывшую возлюбленную Кроша, (и это несмотря на все спецэффекты!), его тело, точнее отдельная его часть совершенно недвусмысленно реагировала, создавая мне помехи в районе ягодиц и добавляя общей нервозности.
Злость немного взбодрила меня. Я вдруг четко представила, каким образом по сигналу Кроша просто начну накачивать его своей силой. Как воздушный шарик. Но сигнала все не было. В какой-то момент, до меня дошло, что опальный принц фэйри просто не может подать мне никаких сигналов. Неугасающая любовь к Мииритай стала тем каналом, через которые Тварь выпивала Соломеиного любимца.
Рискуя оглохнуть, я оторвала руки от ушей. Назвать Кроша своим другом при всем желании было невозможно. Он меня терпел. Скорее всего, из-за отношения Соломеи. Но официально - потому, что я с уважением относилась к его полному имени. А главное запомнила и выговорила его с первого раза. Но сейчас, вид распятого любовью, блистательного в прошлом принца фэйри был невыносим. Я очень хорошо понимала, что такое любить вот так! Понимала, потому что еще помнила. Его боль была слишком очевидна - при желании, я могла даже пощупать ее.
Я представила, как сплетаю свою собственную боль, обиды, разочарование с болью Тьелимаэля. Все, что я любила, во что верила и на что надеялась, я вплетала в импровизированный жгут. Меня никогда не учили обращению с силой; в критических ситуациях я всегда импровизировала. Вот как сейчас. Я отчаянно просила у Мироздания света, тепла и мудрости для опального принца. Я просила забрать все его печали и отдать их мне, потому что я смогу с ними справиться. Я просила легкости для своей силы, что б крошка - фэйри не задохнулся под ней. Я знала, что плачу. Навзрыд. Но даже в моих слезах была сила. Она, получив возможность выхода, послушно плелась, опоясывая меня и Дениса. Даря успокоение и защиту.
Но там, где вмерз в воздух Крош, было другое царство. Пространство вокруг него было отравлено лживыми обещаниями, которые слышал только фэйри. Перед Тьелимаэлем развернулась бездна неисполнившегося, которая засасывала его все глубже и глубже. У каждого из нас свое название для этой пропасти. У меня так вообще десятки разных... Но имя персональной смертельной бездны Тьелимаэля Т'Фаэраль Маль'Диля Тхаэлиэля было - Мииритай.
И все же, как бы там ни было, я не собиралась уступать ей часть своего клана!
Мне надоело быть беспомощным наблюдателем, и я просто запустила импровизированным жгутом в Тьелимаэля. Фэйри бросило вперед, словно в него угодило пушечное ядро. Он даже сумел оторвать взгляд от Твари. Я видела, как на его потрясенном лице медленно проступает улыбка, а кривящиеся не то в оскале, не то в усмешки губы шепчут "Спасибо!".
И в этот момент Тварь заткнулась. Она умудрилась изогнуться в вопиюще бесстыдной позе, пытаясь дотянуться до крылатого принца.
- Эй, жирная гусеница! - собрав волю в кулак выкрикнула я. - Ни один фэйри больше не купится на твои прелести! Я не отдам тебе Лиэя. - это прозвучало... вызывающе. Честно говоря, я не представляла, чего именно хочу этим добиться. Но Крошу стало заметно легче дышать.
- Ты омерзительно уродлива! - я продолжала обращаться к Твари превозмогая ужас и отвращение. И...
В меня что-то такое прилетело...
Хрен его знает, чем она запустила, но только меня скрутило... Не от боли. Точнее от боли, но не физической.
Мне снова было 22. И я опять переживала крах своей такой запоздалой первой любви, заливая душевные муки литрами водки с красным шампанским на голодный желудок. Тот, кого я так любила, не бросил меня, не изменил мне. Он просто исчез. Сменил номера телефонов, место работы, даже жену, кажется. Без единого слова прощания, без объяснения... Да без всего! Вот так просто: вчера еще был, и мне светило солнце... А на завтра я проснулась, и небо уже заволокло трауром...
Я не могла есть. Не в смысле - мне не хотелось. Нет. Просто организм не воспринимал никакую еду вообще. Меня рвало даже от кофе!
Господи, как меня корежило! Я не хотела жить. Точнее, я сделала все, что бы моя жизнь закончилась. Для этого мне не нужно было резать вены или глотать снотворное. Я ходила в церковь и ставила свечи себе за упокой, а ему и его семье за здравие. Мой импровизированный насос работал исправно. Я стремительно теряла силы. Много позже я узнала, что его мать, которая тогда лежала в реанимации буквально вернулась с того света, что у него резко закончились все проблемы со здоровьем, а бизнес резко пошел в гору.
Вырваться из того кошмара я смогла только через полгода. Сработал мой вечный маяк: кроме меня у моих родителей никого нет! Кровь нелюдей сослужила хорошую службу. Это люди не живут с температурой ниже 34-х градусов и с давлением 36 на 23. А я выжила.
Но сейчас, все, что я так тщательно забывала почти 10 лет, вдруг всплыло. Пытаясь уцепиться за осколки настоящего - моей сегодняшней жизни, я понимала, что тону. Я снова захлебывалась эмоциями, которые, казалось, пережила и переросла. Боль и разочарование катали меня, как кошка скомканный конфетный фантик.
Денис что-то говорил. Крош кричал. Я не слышала ничего, кроме...
Кроме?... Слова одной из любимых Пикниковых песен настойчиво бились в черепную коробку:
Ремни и упругая кожа,
Чулки из слюны пауков -
Резвишься в бесовской одёже,
И сладко тебе, и легко.
И то, что мой мир уничтожен,
Тебя не заботит ничуть,
И, будто от яркого света,
От глаз твоих скрыться хочу.
В голове стало вопиюще пусто, словно мозг вынули, а все пространство набили ватой.
Бежать бы! Да где это слово,
Что крепче чугунных оков?
И жить нам приходится снова,
Себе не найдя двойников...
Оказалось, я даже отщелкивала пальцами ритм. Моему исполнению было слишком далеко до оригинального. Но из-за натруженного треволнениями горла, песня выливалась из меня с тоской и надрывом. "И жить нам приходится снова, себе не найдя двойников...? - чужая усмешка коснулась моего сознания. - Ты знаешь, о чем говоришь. Да, вкусная моя?..."
Я на всю жизнь запомнила это ощущение чужого присутствия в себе. Памятный вечер с танцами, на совершеннолетие Дениса, был богат на впечатления, но именно это новое ощущение чужого и чуждого в себе, стало тогда все же самым ярким.
Я вынырнула из прошлого так же резко, как погрузилась в него. Тварь, которую когда-то звали Мииритай, смотрела на меня недоуменно. Лично мне она была уже не страшна. Я не без труда отлипла от удерживающего меня железной хваткой Дениса и подошла к Крошу. Создавалось впечатление, что Лиэй стоит в воздухе, как памятник самому себе: с обманчивой расслабленностью готового к бою гладиатора, с воинственно расправленными потрепанными крыльями.
- Она мертва, Лиэй. - обратилась я к нему. - По-настоящему мертва. Просто не знает об этом. - Я коснулась его крыльев, отмечая изменения произошедшие с ними. Они оплавились как воск на солнце, но странное дело, стали больше походить на крылья бабочки, чем стрекозы. И были эти новые крылья черными с белой окантовкой по остро резным краям. Каждое из них, а их все так же было 4, теперь оканчивалось тремя иглоподобными выростами. Судя по тому, как эти "ножи" сверкали и переливались всеми цветами радуги - они были еще и жутко ядовитыми.
Тварь снова завизжала. Но на этот раз визг прозвучал жалко. На ее неправдоподобно прекрасном лице застыли страх и недоумение.
- Посмотри на нее, Тьелимаэль. - мой голос звучал устало и глухо. - Посмотри, как истинный принц фей на безобразную Тварь, пришедшую из-за Грани. Прошедшую сквозь небытие. - Его крылья теперь стали бархатисто-шелковыми на ощупь. - Посмотри. И взлети! - я победно улыбнулась. - Ты ведь можешь летать!
- А она нет... - добавила я, уже когда новые крылья Кроша дрогнули и подняли его под потолок.
Потолок, конечно, был всего в 2-х метрах от пола, но полет состоялся. Тонкое лезвие улыбки на лице фэйри ужасом отразился в глазах Мииритай.
Распахнув свои новые, еще более впечатляющие, чем прежние, крылья, опальный принц завис перед лицом бывшей возлюбленной.
- Мииритай, любовь моя. Моя единственная Королева... - заговорил Крош. Дальше он продолжил на родном языке. Принц фэйри прощался со своей возлюбленной. На этот раз окончательно. Его слова были наполнены горечью, от которой сжимало горло и выбивало дыхание.
И вот уже бледные тени
Заглядывают к нам в окно,
Как будто бы здесь преступленье
Сейчас совершиться должно.
А будет ведь нечто иное,
Рука не коснётся руки,
И лишь ожиданием зноя
Мы будем с тобою близки...
Взяв лицо Твари в свои ладони, Крош приник к ее губам долгим страстным поцелуем. Бывшая королева не сопротивлялась. Но когда, фэйри отстранился, из его рук на рыхлые остатки гусеницы, выскользнула мертвая кукла. Иначе назвать тот обесцвеченный осколок тела прекрасной феи было невозможно.
Наконец-то можно было расслабиться.
Едва успев отступить подальше от Дениса меня от души стошнило. Вот такие мы некроманты впечатлительные! Ох...
Присесть было решительно негде, и я аккуратно привалила свое тело к стене, закрыв глаза.
- Какого хрена вы тут устроили???????!!!!!!!!!!!! - голубые глаза Артема пылали негодованием. В руках он сжимал остатки того, что когда-то было той самой дверью, отрезавшей нам всякие пути к выходу из треклятого подвала. Судя по тем щепкам, которые от нее остались, заперта она оказалась не просто на замок и не только изнутри. - И что это за гигантский махаон? - ткнул он в Кроша, переступая через то, что осталось от Мииритай.
По лицу Кроша растеклась такая сладкая вдохновенная улыбка, что можно было добавлять ее в чай.
- Нет, Лиэй. - устало покачала я головой. - Не сейчас. - восторг на лице фэйри моментально померк.
- Не огорчайся, - подмигнул опальному принцу Денис. - У тебя еще будет уйма возможностей поглумиться над этим... медведем. - мальчишка просто выплюнул название второй ипостаси Артема.
Я кивнула, поддерживая правоту моего Лала.
- Может, перестанете общаться, как будто меня здесь нет? - едко поинтересовался Артем.
- Мы будем общаться, как нам удобно. Это понятно? - Денис демонстративно улыбнулся отросшими клыками. - Хотя бы потому, что это ты привел нас сюда, где нас чуть не съели!
Из груди Артем донеслось глухое рычание.
Боже, за что мне это?!
У двоесущих проблемы с самоконтролем. Это прописная истина. Я увидела, как кисти Артема стремительно начинают прорастать буро-коричневой шерстью. Никогда бы не поставила на двоесущего, пусть даже на медведя, в схватке с о-эш. Отточенное мастерство значит гораздо больше, чем дурная сила. Но Денис был на 10 лет младше Артема и весьма утомленный предыдущим приключением. А потому:
- Заткнитесь оба! - рявкнула я. - Денис, твоя задача сейчас найти способ транспортировать себя, меня и Тьелимаэля в Резиденцию. - извиняться за резкость я не собиралась, потому как устала и хотела выбраться из этого склепа.
Внимание переключилось на бывшего коллегу.
- Теперь ты! - продолжила я отдавать распоряжения. - Артем ты приедешь в Резиденцию о-эш, эдак, часа через три. Нет. Лучше через 4. И прихвати с собой Соню.
- Это не все! - мне снова пришлось повысила голос, не давая молодому человеку вставить ни слова. - Настоятельно рекомендую тебе придумать, как запереть этот подвал, что б в него никто не смог попасть.
Артем хорошо помнил, что в таком состоянии со мной не стоит спорить:
- Надолго? - его недовольство можно было черпать горстями.
- Пара дней как минимум...
Обще-тоскливое состояние не отпустило меня даже когда мы вышли на воздух. Но дышать в ночной свежести было гораздо легче, чем в замкнутом подвале с трупами. Из темноты соткалась изящная фигурка Соломеи. На ней были джинсы, кроссовки и мужская рубашка, завязанная на узел под грудью.
- Вы едете с нами, юноша. - ее указательный палец с безупречным маникюром уткнулся в Артема. Заглянув в глаза Соломее Прекрасной, Артем раздумал возражать. Только беспомощно посмотрел на меня.
- Он приедет через 4 часа, Мэй. Ему еще многое нужно успеть. - забираясь в машину заметила я. Мэй демонстративно изогнула бровь, окатывая молодого медведя задумчивым взглядом.
- Я приду. Даю слово. - громко сглотнул Артем, отступая под взглядом женщины.
- Тогда, по коням! - без тени иронии произнесла Соломея и захлопнула водительскую дверцу.
В дороге я собиралась подумать о трупах, из-за которых Артем выдернул меня из дома, на ночь глядя. Но Тьелимаэль решил меня удивить. Он разместился на спинке заднего сидения рядом с моей головой. Вернувшийся в свои прежние размеры Крош, не смог стащить резинку с моих волос, и, толи порвал ее, толи перегрыз. Волосы, для работы собранные в хвост, тут же рассыпались по спине и плечам, даря незначительное облегчение от головной боли. Фэйри тут же запустил в них свои маленькие ручки. Удивительно, он ни разу не дернул и не сделал мне больно.
Вообще-то я терпеть ненавижу, когда чужие прикасаются к моим волосам. (Я вообще не терплю несанкционированных прикосновений!) Но прикосновения Кроша были такими бережными и мягкими. Уммммм... Я расслабилась и закрыла глаза. Потихоньку отступала головная боль и напряжение в плечах. Кажется, губы сами растянулись в улыбке.
- Никогда не думала, что дождусь от тебя ласки, Лиэй. - я попыталась нащупать фэйри где-то в районе моего затылка.
- А я никогда не думал, что в тебе столько и такой силы. - отозвался Крош, уворачиваясь от моей руки и пересаживаясь мне на плечо.
- Это хорошо или плохо? - вяло уточнила я.
Фэйри дернул крылом, которое шелком прошлось по моей щеке.
- Это исключено. - веско произнес он. - Если ты человек.
Я хмыкнула.
- Крош, но мы же все знаем, что она не вполне человек. - вклинился в диалог Денис. Он сидел впереди, рядом с Соломеей, поэтому, что бы видеть нас ему пришлось повернуться на 180 градусов.
Соломея внимательно следила за дорогой.
- Денис... - ей понадобилось просто произнести его имя, что б мальчишка вернулся в исходное положение и замолчал до конца дороги.
Крош же продолжал возиться с моими волосами. Кажется, теперь я знаю, кто укладывает медные кудри Соломеи.
- Мне нравятся твои волосы. - я вздрогнула, потому что фэйри шепнул это мне прямо в ухо.
- Надеюсь, ты не собираешься свить в них гнездо?! - попыталась пошутить я.
- Только, если ты сама этого пожелаешь. - не остался в долгу Тьелимаэль. - Станислас, я...
- Если ты собирался поблагодарить меня, - перебила я принца фэйри. - То лучше не трать слов. Это мы с Денисом должны сказать тебе спасибо.
Крош положил маленькую ладошку мне на губы.
- Не в этом дело, Станислас. Не в этом... - он замолчал, словно собираясь с силами для тяжелого признания. - Моя любовь была моим проклятьем. Я предал семью. Я простил Мииритай даже смерть единственного сына. Да что говорить, - тяжело вздохнул Крош. - Лучше бы это меня лишили сущности... Но меня наказали иначе! - от кривой ухмылки Тьелимаэля повеяло безумием. - Меня заставили принять часть сущности моей чудовищной госпожи. Не всю, но ее самую чудовищную часть. Так что, я был отравлен дважды. То, что осталось от меня после казни, было еще страшнее, чем то, что пришло сегодня из-за Грани.
- Что-то изменилось? - устало поинтересовалась я. Моя голова была откинута на спинку заднего сидения. Просто чуть склонив ее и скосив взгляд, я наблюдала за опальным принцем. Крош, завозившись, пересел так, что б мне было удобнее смотреть на него.
- Да. - просто ответил он. - Я... Не знаю, как это объяснить. Но я снова чувствую себя целым. Цельным. Полным. Там, глядя на эту безобразную Тварь, я подумал, что у меня есть нечто, что действительно было Мииритай. Хорошее или плохое. Не важно! Я сам никогда не был хорошим в общепринятом смысле. - Крош закусил губу. - Во мне, уже неотъемлемой частью меня, навсегда останется частица Моей Королевы. - ноздри тонкого породистого носа дрогнули. Пряча тоску во взгляде, Тьелимаэль посмотрел в потолок авто, туда, где должно было бы быть ночное небо. - Я все еще люблю ее. И знаю, что буду любить. Мне все еще больно. Но эта боль больше не разрывает меня.
- Эта боль, просто свидетельство того, что ты жив, Лиэй. Еще жив. - подсказала я. Мне было слишком знакомо это чувство. В целях сохранения остатков гордости, я закрыла глаза раньше, чем в них показалась назойливая слеза. Эти простые слова, когда-то в прошлом, стоили мне невероятно дорого. Их горечь превратила мою слюну в яд, а грудь разорвала тяжким вздохом. - Мертвые не чувствуют боли, Лиэй. Поэтому, мы живы, пока нам больно.
До приезда в Резиденцию мы больше не разговаривали. Крош перебрался ко мне на плечо и, прижавшись к моей шее, затих. Время от времени, через зеркало заднего вида, я ловила взгляды Соломеи. Всякий раз их многозначительно холодное выражение поражало меня своей нечитаемостью. Ничего хорошего это не предвещало.
Несмотря на вопиющую безалаберность и легкомыслие, наивной дурочкой я не была. Да и длительное разноплановое общение с нелюдями быстро излечивает от пустых иллюзий. За опасность, которой я подвергла жизнь Подтвержденного наследника клана Марчеза, мне полагалось наказание. Каким бы его не назначили, оспаривать его я не стану. Смысл? Вина была очевидна. Точнее, я сама чувствовала свою вину.
Но моя голова сейчас была занята несколько другими вещами. Когда Артем попросил "разговорить" трупы, найденные им в подвале собственного дома, о возможной опасности, тем более для Дениса даже речи не было. Малолетний наследник о-эш навязался на мою голову (или другую часть тела) просто потому, что временно жил у меня. После памятной вечеринки по поводу его совершеннолетия, а точнее ее последствий, он весь разобиделся на Макса и Соломею за умело навешенное на него и совершенно несъемное ярмо. Почему-то переживать свою детскую обиду, без временной смены места жительства Денис не мог.
Отправиться со мной на территорию Двоесущих его толкнул неуемный зуд в заднице, хотя официально это называлось беспокойство за меня и жгучее любопытство.
Если бы мне сказали, что двоесущие способны устраивать Изломы и призывать кого-то из-за Грани, ей богу, рассмеялась бы тому в лицо! А вот, поди ж ты... И за старушкой бывает наружка!
Изломами называли пространственно-временные аномалии, способные выбрасывать в известный нам тварный мир существ из-за Грани. По иронии судьбы, именно этим Изломом к нам выбросило Мииритай, которая и сожрала, силами своих миньонов, четыре трупа, у которых я и должна была спросить, как они дошли до жизни такой? Точнее до смерти. Собственно, расспросить я должна была только трех. Относительно происхождения четвертого (по списку первого) трупа Артем был прекрасно осведомлен - к этому приложила ручонку его младшая сестричка Соня. И в подвале мертвый мужчина оказался именно потому, что его туда перемесил Артем. Из Сониной комнаты. Да-да.
А когда мой знакомый медведь решил переправить трупчик в более подходящее для этого место, неожиданно обнаружил в семейном подвале еще трех живописных жмуров. От Сониного они отличались разительно. Потому, как Сонин покойничек был человеком, а трое остальных были нелюдями. Двое мужчин: один двоесущий, кажется волк, и один о-эш из клана Нишиан (наверное задержался в Киеве после дипломатического скандала). Плюс одна женщина, а точнее Змеева ведьма.
По словам Артема, сестричка Сонечка к смерти нелюдей не имела никакого отношения. И я в это верила. Поскольку в силу различных, но совершенно непреодолимых обстоятельств 15летняя Соня не могла убить более чем столетнего о-эш, так же, как не справилась бы она и с половозрелым мужчиной-волком. Змееву любимицу Яну, я знала лично - от ее силы Киевского представителя ММК после длительного общения рвало кровью. Особую пикантность убийству всех четверых придавало то, что все они скончались в результате жертвоприношения. И если убиенный Сонечкой парнишка хоть и был серьезной трапезой для кого-нибудь чмошного инфернала, то все равно не дотягивал до того бедствия, которое могли приманить из-за Грани такие жертвы.
В общем, вырисовывалась у нас очень даже детективная история.
*** Часть вторая. Соня.***
Проснулась я от того, что где-то рядом с моим ухом громко клацнули чьи-то зубы. Ядовитое шипение, пересыпаемое смачной руганью, последовавшее после этого, окончательно выдернули меня из сладкой дремы. Крош наконец-то выпутался из моих волос, которые использовал последние пару часов в качестве одеяла и напустился на разбудившего нас Дениса. Вместо того, что б впечатлиться показательным выступлением фэйри, Подтвержденный наследник клана Марчеза выудил из-за спины блюдо с мясной нарезкой, коим и начал размахивать у Кроша перед носом. Острые зубы опального принца кланцули уже в непосредственной близости от пальцев молодого о-эш.
Чувство голода, придремавшее вместе со мной на уютном диване, тоже проснулось. Облизнувшись, я втянула в себя чарующий запах копченого на можжевеловых ветках балычка с черносливом и, щедро приправленной острым перцем, буженинки. Счастье растекалось по моим легким, заставляя трепетать желудок от предвкушения.
Вот ради таких моментов и стоит жить! Мням...
Прежде чем я успела забрать у Дениса вожделенное блюдо, Крош, описав в воздухе мертвую петлю, сцарапал сразу несколько ломтиков лакомства.
- Тебе не кажется, что в нашем фее что-то изменилось? - глубокий, наполненный теплым благодушием голос Максимилиана Марчезы напомнил мне, что кроме невероятно уютного дивана в этой комнате есть другая мебель. И другие существа, расположившиеся на ней.
Макс и Соломея, по-хищному живописно, разместились в огромных парных креслах возле камина. В темных джинсах и клетчатой рубахе, закинув ногу на ногу и свесив левую руку с подлокотника, полулежал Верховный мастер киевского клана. Его любимая женщина компактно устроилась поперек стоящего рядом кресла. Она беззаботно покачивала левой ногой, перекинутой через подлокотник. Правая рука медноволосой женщины была зеркальным отражением левой руки ее мужа. Разделяло правящую чету Киевских о-эш меньше полуметра, а потому их руки довольно быстро нашли друг друга.
Соломея улыбалась как сытая кошка.
- Мааааааакс, - протяжно отозвалась Мэй. - В нашем фее так много изменений, что его вообще сложно узнать. Ты согласен, дорогой? - Соломея обратила ласковый взгляд на Дениса.
- По-моему, изменения коснулись только его отношения к Д'Лали. - фыркнул мальчишка. - Раньше он часами копался только в твоих волосах, а теперь обживает еще и ее.
- Ты что ревнуешь? - спросил Крош, отправляя очередной лепесток мяса в рот. - Это так... пикантно! - промурлыкал Тьелимаэль. Был он при этом доволен как скотина.
Денис скорчил рожицу и показал фэйри язык. Тот не остался в долгу и погрозил мальчишке своим глянцевым жалом.
- А по-моему, радикальных изменений не произошло. - наблюдая этот театр заметила я. Сытость ненавязчиво подталкивала меня ко сну. Памятуя о скором визите Артема, необходимо было срочно сбросить с себя дремоту.
- Люди, дайте крови! - взмолилась я.
- Лови!... - Макс запустил в меня ампулой. Денис перехватил ее в воздухе и протянул мне. Запить специфический вкус было нечем, поэтому пришлось зажевать его балычком.
- Кстати, кого благодарить за этот божественный перекус? - с набитым ртом поинтересовалась я.
- Нэвемара. - сладко улыбнулась Мэй. - Я настаивала на овсянке.
- Пожалуй, я это заслужила. - мой покаянный вздох прозвучал почти громогласно.
- Мы не будем это обсуждать сейчас. - обронил Макс. Сказал легко. Без всякого выражения. Но прозвучало это железно. Браво, в многотысячный раз, мой железный Максимилиан!
Первое, что бросилось мне в глаза, когда двоесущие вошли в комнату: девочка, оказывается, уже созрела! Я помнила Соню симпатичной, живенькой, синеглазой девчушкой. Немного нескладной, как все подростки, и не в меру агрессивной. Но для представителей ее племени, это скорее норма, чем исключение. Сейчас перед нами стояла практически сформировавшаяся медведица. В силу малого возраста она еще не обрела свойственной ее племени тяжеловесности, а поэтому выглядела девочкой-колокольчиком. С невероятно хорошенького личика на мир смотрели огромные, ярко голубые глаза в обрамлении пушистых ресниц. А пухлые губки были сложены в трогательный бантик. Очень удачное и приятное во всех отношениях личико шло в комплекте к весьма аппетитной фигурке.
Я незаметно толкнула локтем Дениса. Мне были интересны его впечатления. Названный братишка меня прекрасно понял, и, склонившись к моему уху, сообщил, что для него Соня не вышла личиком. Читай: внешность двуликой для малолетнего поганца была недостаточно хищной.
Вообще-то, если бы не характерный отпечаток силы, Софью Аникину вполне можно было принять за Змееву ведьму. Только среди присутствующих не было ни одного, кто бы позволил себе такую ошибку.
Девчонка медленно обвела взглядом собравшихся, уделив особенное внимание Тьелимаэлю. Но стоило ее взгляду докатиться до меня, как милое дитя ощерилось медвежьими клыками.
- Эй, детка, ты здесь не единственная с зубами! - мгновенно отреагировал Денис, продемонстрировав не менее живописную челюсть. Судя по всему, замерший возле моего плеча Крош, сделал со своей стороны тоже самое.
Ё-моё! Вот это, что называется, немая сцена!
Не меняя своей хищно-расслабленной позы, громко смеялась в своем кресле Соломея:
- Макс, кажется, детям стоит кое-что объяснить... - сверкая аметистами глаз, обратилась она к мужу.
- Согласен. - улыбнулся верховный мастер клана Марчеза, вставая со своего места. - Например, двум не в меру резвым двоесущим стоит понять, что под детьми здесь и сейчас подразумеваются именно они. Это раз!
Максимилиан неторопливо приблизился к Соне.