Лабиринт Осириса: Песнь о Блуждающих Душах

В песках забвения, где Нил шепчет тайны веков,
Воздвигнут лабиринт, из камня и теней снов.
Не смертный зодчий, но сам Осирис, владыка тьмы,
Сплёл коридоры эти, для вечной игры судьбы.

Здесь души блуждают, потеряв свой земной след,
В поисках выхода, которого, кажется, нет.
Сфинксы безмолвные, стражи у врат вечности,
Хранят секреты лабиринта, в своей недвижности.

Стены из иероглифов, повествуют о богах,
О Ра, о Сете, о битвах в небесах.
Но смысл их скрыт, за пеленой времени,
Лишь избранный узрит, истинное знамение.

В глубинах лабиринта, эхо шагов звучит,
То души заблудшие, о помощи кричат.
Их голоса слабы, словно шёпот ветра в дюнах,
Растворяются во мраке, под взглядом луны.

Говорят, в сердце лабиринта, покоится саркофаг,
В нём спит Осирис, владыка загробных благ.
И тот, кто доберётся, до святилища его,
Получит прощение, и вечное торжество.

Но путь к нему тернист, полон ловушек и обмана,
Здесь разум слабеет, и вера увядает рано.
Минотавры-тени, рыщут в тёмных углах,
Готовые растерзать, душу в смертных грехах.

Лишь тот, кто чист сердцем, и крепок духом своим,
Пройдёт сквозь лабиринт, и станет непобедим.
Он узрит свет Осириса, и обретёт покой,
В вечном царстве мёртвых, под звёздной рукой.

Так пусть же эта песнь, станет предостережением,
Для тех, кто ищет славы, и вечного спасения.
Не искушайте судьбу, в лабиринте Осириса,
Ибо лишь избранным дано, узреть его лик.
***
Каспийский Род: Легенда о Могучем Народе

Ветра Каспия шепчут легенды древние,
О роде могучем, вольном и сильном,
Что вырос из пены морской, как древо,
Корнями в скалы, душой - непостижим.

Их предки - титаны, что с морем сражались,
Их кровь - как волна, что не знает покоя.
Они в бурях ковались, в битвах рождались,
И воля их - крепче, чем сталь боевая.

Каспийский народ - это пламя свободы,
Что в сердце горит, не боясь угасанья.
Они чтят предков, хранят свои роды,
И верят в грядущее, полное сиянья.

Их песни - как крики чаек над морем,
Их танцы - как шторм, что землю терзает.
Они знают цену и горю, и горю,
Но дух их не сломлен, он лишь возрастает.

Они - рыбаки, что с сетью на волны выходят,
Они - воины, что землю свою защищают.
Они - мудрецы, что тайны природы находят,
И детям своим эти знания передают.

Каспийский народ - это сила стихии,
Что дремлет в глубинах, но может проснуться.
И если враг дерзнёт посягнуть на святыни,
То гнев их обрушится, словно безумство.

Так слушайте, люди, легенды Каспия,
О роде могучем, вольном и сильном.
И помните, что в каждом из нас есть искра,
Что может зажечь пламя, яркое и обильное.
***
Диапреп, Герой Двух Миров

В тенистых рощах Эллады древней,
Где нимфы пели, вторя тишине,
Родился воин, духом пламенный,
Диапреп, чьё имя помнят и во сне.

Он был дитя земли и небосвода,
В его крови текли и гнев, и свет.
Отец - могучий бог морской природы,
А мать - простая смертная, поэт.

Диапреп рос, как кедр на склоне горном,
Силён и статен, мудр не по годам.
Он знал язык зверей, и ветром вздорным
Умел шептать молитвы небесам.

Но тьма сгустилась над землёй Эллады,
Чудовища из бездны восстают.
И лишь Диапреп, воин без пощады,
На битву с ними смело поведёт.

Он меч ковал в огне Гефеста лично,
Щит выковала мудрая Афина.
И в бой пошёл, сражаясь героично,
За мир людей, за каждую былину.

Сражался с гидрами, с циклопом злым,
Победу одержал над Минотавром.
И каждый подвиг, словно яркий дым,
В легенды превращался дивным даром.

Но в час, когда казалось, тьма отступит,
Явился враг, коварный и жесток.
Он душу героя в плен навеки купит,
И мир погрузит в вечный, чёрный смог.

Диапреп пал, но дух его бессмертен,
Он в звёздах светит, в шелесте листвы.
И каждый воин, сердцем чист и верен,
В нём видит символ доблести, любви.

Так помните Диапрепа, героя,
Что жизнь отдал за мир и за людей.
И пусть его бессмертная история
Наполнит ваши души светом дней!
***
Гадир: Эхо Вечного Завета

В песках раскалённых, под солнцем палящим,
Караван усталый свой путь завершал.
Пророк, словно древо, ветвями манящий,
В оазисе Гадир народ свой собрал.

Не просто привал, не отдых короткий,
Здесь тайна великая миру явлена.
В глазах у Пророка сияние кроткое,
И речь его мудростью вся напоена.

"О люди, внимайте! Я скоро покину,
Мир этот бренный, дорогу свою.
Но прежде, чем в вечность навеки отрину,
Я вам завещание важное вручу".

И поднял он руку, в ней сила и вера,
И взор его к небу, к Аллаху вознес.
И словно луч света, пронзивший все сферы,
В словах его истина миру лилась.

"Кому я был другом, наставником верным,
Кому я был братом, отцом и щитом,
Тому и Али будет другом нетленным,
И светом во тьме, и надежным мостом!"

И поднял он Али, героя бесстрашного,
В руках своих крепких, перед взором толпы.
И словно луна, в небесах восходящая,
Сиял он величием, мудростью полн.

"Кто любит меня, пусть Али полюбит,
Кто чтит меня, пусть Али почитает.
Он - знамя моё, он - мой верный соратник,
Он - путь к истине, что вас направляет!"

И эхом слова те по миру промчались,
В сердцах верующих отклик нашли.
И клятвы верности в Гадире звучали,
В песках раскалённых навек проросли.

И пусть мифы сплетаются с правдой веками,
И пусть споры не стихнут в людской голове,
Но эхо Гадира, над жаркими песками,
Напоминает о вечном завете.

О верности, братстве, о мудрости вечной,
О свете, что тьму навсегда победит.
И в сердце каждого, кто ищет сердечно,
Гадир Хум, как искра, всегда загорит.
***
Базилей: Песнь о Золотом Короле

В тумане древности, где мифы сплетались,
Родился Базилей, судьбой отмеченный.
Из искры звёздной, в мир явился он,
Король грядущий, золотом венчанный.

Его колыбель качала сама Гея,
Ветрами шептала тайны мироздания.
В глазах младенца отражались солнца,
И сила древняя в нём пробуждалась рано.

Он рос, как кедр ливанский, к небу стремясь,
Мудростью древних, силой богатыря.
И львы склонялись пред его стопами,
Когда он шёл, как солнце, землю озаряя.

Базилей правил справедливо и мудро,
Защищал слабых, карал злодеев смело.
Его народ процветал под его властью,
И песни славы о нём земля пела.

Но тьма завистливая, змеёй подколодной,
В сердцах врагов его гнездо свила.
И предали его, в час роковой,
Когда луна багряной кровью истекла.

Предательский кинжал вонзился в сердце,
И рухнул Базилей, как дуб вековой.
Но кровь его, на землю пролитая,
Взошла цветами, вечной красоты.

И говорят, что в час великой нужды,
Когда над миром нависнет тьмы покров,
Базилей вернётся, из пепла восстав,
И вновь зажжёт надежды яркий кров.

Он явится в сиянии золотом,
С мечом в руке, и в сердце - пламя веры.
И тьма отступит пред его могуществом,
И мир воспрянет, обновлённый, смелый.

Так помните о Базилее, люди,
О Золотом Короле, что в сердце живёт.
И верьте в чудо, в силу справедливости,
Ибо Базилей однажды к нам придёт!
***
Автохтон: Песнь о Рождённом из Земли

В глуши веков, когда еще не знали,
Ни смертных троп, ни городов огней,
В объятьях Матери-Земли лежали,
Лишь хаос дикий и простор полей.

И вот, из чрева тёмного, сырого,
Где корни древние сплетались в сеть,
Восстал Автохтон, сын Земли суровый,
Чтоб новую историю начать, воспеть.

Не ведал он ни матери, ни отца,
Лишь гул земли в его костях звучал.
В его глазах - бездонная бездна,
В его руках - нетронутый кристалл.

Он был могуч, как горные вершины,
И дик, как ветер, что гуляет в роще.
В его душе таились тайны мира,
И сила, что рождает и разрушает мощно.

Он научил людей копать и сеять,
И строить кров над головой своей.
Он дал им знание, как землю лелеять,
И как беречь её от злых страстей.

Но не любил он власти и почёта,
И не стремился к славе и хвале.
Он был лишь стражем древнего завета,
Что Земля - мать, и все мы на земле.

И когда срок его земной окончен,
Он растворился в матери-земле,
Оставив память о себе навечно,
В шелесте трав, в журчании ручьев, во мгле.

И до сих пор, когда грохочет буря,
И ветер воет в кронах вековых,
Мы слышим голос Автохтона мудрый,
Напоминающий о корнях наших, о земных.

Так помните же, дети Автохтона,
Что Земля - мать, и мы её сыны.
И берегите её, как дар бесценный,
Чтоб жизнь цвела, и не было войны.
***
Альбион: Спящий Титан

В туманах древних, где рождались мифы,
Под пологом небес, седых и низких,
Лежал Альбион, титан великий, спящий,
В земле укоренённый, вечно ждущий.

Не горы - кости, не реки - его вены,
Леса - лишь волосы, ветрами взъерошены.
Он - остров сам, Британии основа,
В его дремоте - сила и суровость.

Когда-то, в битве с богами он сражался,
За право быть свободным, не склоняться.
Но мощь Олимпа сломила его волю,
И в сон глубокий погрузила, в долю.

Теперь он спит, и сны его - легенды,
О рыцарях и друидах, о победах бренных.
Он чувствует, как люди по нему ступают,
Как города растут, как корабли взлетают.

Но не проснётся он, пока не грянет час,
Когда земля содрогнётся, и огонь погаснет.
Когда Британии грозит погибель злая,
Альбион пробудится, мощь свою являя.

Он встанет, словно гора из пепла,
И голос его - гром небесный, крепкий.
Он защитит свой остров, свою землю,
И врагов обратит в пыль, в забвенье.

Но до тех пор, он спит, титан великий,
В земле укоренённый, вечно дикий.
Альбион, спящий страж, Британии опора,
Ждёт своего часа, в глубине простора.
***
Астарот, Падший Титан

Из пепла древних битв, из сумрака времён,
Восстал Астарот, титан, огнём крещён.
Не сын Земли, не отпрыск Небес чистых,
Но порождение хаоса, сил неистовых.

Когда Олимп дрожал под гневом титанов,
Он в первых рядах шёл, не зная изъянов.
Могучий молот в руке, как гром гремел,
И каждый удар судьбу миров решал, велел.

Но гордость, как змея, в сердце заползла,
И жажда власти разум затмила, сожгла.
Восстал против братьев, против богов самих,
И в бездну был низвергнут, в вечный мрак.

Теперь он бродит в тенях, забытый и злой,
Храня в себе память о славе былой.
Шепчет проклятья ветрам, что в бездне гудят,
И ждёт часа мести, когда небеса падут.

Его лик искажён, в глазах горит адский огонь,
И голос, как скрежет камней, полон боли и стон.
Он помнит величие, что было утрачено,
И жаждет вернуть его, кровью оплачено.

Астарот, падший титан, символ гордыни и зла,
Напоминание вечное, что даже сила слепа.
Он ждёт своего часа, в тени затаившись,
И мир содрогнётся, когда он вновь явится.
***
Варджуна: Песнь о Луке и Сердце

Варджуна, сын Кунти, рождённый Индрой,
Стрелок небесный, с душою твердой.
Лук Гандива в руках его пел,
Когда справедливость в битву звала.

Он в лесах скитался, аскезу держал,
Индру, отца, о силе молил.
Шива явился, в образе диком,
Стрелой Варджуны был он сражён.

Бог улыбнулся, признав его мощь,
Дал Пашупату, оружие ночи.
Варджуна учился у мудрых наставников,
Дрону, Крипу, знатокам древних законов.

Но сердце его не знало покоя,
В поисках правды, в борьбе с собою.
Драупади, царица, пять братьев связала,
И ревность, как змея, в душах ползала.

В изгнании долгом, он мир познавал,
Сражался с ракшасами, дев защищал.
Улипи, Нага-дева, его полюбила,
И сын Ираван от любви той родился.

Но битва Курукшетры, судьбы перелом,
Варджуна в смятении, душой сломлён.
Родственники, друзья, враги на поле,
Кровь прольётся рекой, в смертельной воле.

Кришна явился, как колесничий, друг,
"Бхагавад-гиту" пропел, развеял испуг.
"Действуй, Варджуна, долг исполняй,
Не бойся смерти, лишь правду познай!"

И стрелы Варджуны, как молнии летели,
Врагов сокрушая, победу несли.
Но в сердце его осталась печаль,
О братьях погибших, о боли, о шрамах.

Варджуна, герой, стрелок непревзойдённый,
Символ отваги, долгу преданный.
Его имя живёт в веках, как эхо,
Напоминая о силе духа человечьего.

Эта песнь, лишь отголосок славы,
О Варджуне, герое, что правил.
Пусть его мужество нас вдохновляет,
И в трудный час силы нам прибавляет.
***
Лук Гандива: Песнь о Мощи и Долге

В руках Арджуны, словно солнца луч,
Сиял Гандива, лук, могучий, жгуч.
Подарок Агни, бога пламени и сил,
Он в битвах праведных победу приносил.

Из стали звёздной, кости древних змей,
Сплетённый с магией, что знает лишь Орфей,
Он был не просто лук, а дух войны живой,
Стрела, летящая к намеченной судьбой.

Когда тетива дрожала под рукой,
Земля стонала, небо над рекой
Вздрагивало от силы, что в нём спит,
И смерть, как тень, за стрелами летит.

Он видел битвы, кровь, отчаянье и страх,
Но в сердце воина не сеял он лишь прах.
Он был напоминаньем о священном долге,
О правде, чести, что превыше боли колкой.

Когда Арджуна, в сомненьях утопал,
Гандива молча, мудростью сиял.
Он говорил без слов: "Не отступай, борись!
За справедливость, за народ свой, возвысь!"

И даже Кришна, мудрый колесничий, друг,
Глядел с почтеньем на Гандивы круг.
Ведь лук тот был не просто смертоносный дар,
А символ верности, что выше всех коварств.

Так пусть же помнят люди сквозь века,
О луке Гандиве, что в руках Арджуны рука
Держала крепко, правду защищая,
И мир от тьмы навеки избавляя.
***
Троада: Эхо Павших Героев

Ветры Эгейского моря шепчут о Троаде,
О равнине, где судьбы сплелись в смертельный узел.
Здесь, под сенью Иды, горы, словно стражи,
Хранят память о битвах, о ярости и грусти.

Десять лет осады, десять лет страданий,
Ахейские корабли, как стая хищных птиц,
Кружили над Троей, городом Приама,
Городом, что гордо стоял, не склоняясь ниц.

Гектор, щит Трои, сын мудрого царя,
Сражался за свой дом, за жену и за сына.
Ахилл, герой ахейский, гнев его пылал,
И смерть Патрокла жаждал он отмстить сполна.

Боги с Олимпа взирали на битву,
Вмешиваясь в судьбы смертных, словно в игру.
Афродита, Гера, Арес и Аполлон,
Каждый поддерживал свою сторону в бою.

Елена Прекрасная, яблоко раздора,
Причина этой войны, что кровью обагрила землю.
Её красота, словно проклятие, легла
На плечи троянцев, на плечи ахейцев.

Парис, стрелой Аполлона сражённый, пал,
И Гектор, в поединке с Ахиллом, нашёл свой конец.
Троя горела, объятая пламенем,
Предательство и хитрость сломили её венец.

Деревянный конь, дар, что принёс погибель,
В чреве своём таил ахейских воинов тьму.
Ночью, когда город уснул, они вышли,
И Троя пала, погрузившись во тьму.

Эхо Троады до сих пор разносится ветром,
Напоминая о славе, о доблести и боли.
О павших героях, о любви и ненависти,
О городе, что стал легендой, навеки в истории.

И пусть руины Трои лежат под пеплом веков,
Память о ней жива в сердцах людей.
Троада это символ вечной борьбы,
И урок о том, как гордость может привести к беде.
***
Ктесифона, дочь Эреба и Ночи

Из мрака Эреба, из тьмы бескрайней Ночи,
Восстала ты, Ктесифона, с ликом, что пророчит
Несчастья, скорбь и ужас, вечный леденящий страх.
В твоих глазах, как омуты, таится вечный мрак.

Ты - демон мести, ярости слепой и неуёмный,
В твоих руках судьба дрожит, как лист осенний, темный.
Ты слышишь шёпот жертв, мольбы о пощаде тщетны,
Твой гнев неумолим, как рок, как звёзды безответны.

Обидчики трепещут, зная, что ты близко,
Их сон терзают кошмары, полные злобного визга.
Ты преследуешь их тенью, шепчешь проклятья в уши,
Их жизнь становится адом, полным страданий и души.

Твой плащ из пепла соткан, волосы - змеи яда,
Ты - воплощение возмездия, жестокая награда
За злодеяния, за ложь, за предательство и грех.
Ты - карающий ангел, несущий смерть и смех.

Но есть и в тебе, Ктесифона, искра состраданья,
К тем, кто невинно страдает, кто ищет оправданья.
Ты можешь быть защитницей, если мольба чиста,
И наказать лишь тех, кто заслужил сполна.

Так будь же справедлива, дочь Эреба и Ночи,
Пусть гнев твой будет праведен, а месть твоя точна.
И пусть трепещут злодеи, зная, что ты рядом,
Ктесифона, богиня мести, вечный страх и награда!
***
Якшини: Песнь Лунного Шёпота

В тени баньяна древнего, где корни сплелись с землёй,
Живёт Якшини, дева ночи, с душой, объятой мглой.
Не смертная, не богиня, меж мирами она стоит,
И лунный свет, её корона, над лесом вечным горит.

Глаза, как омуты глубокие, хранят секреты звёзд,
В них отражается мерцанье забытых, призрачных грёз.
Её дыхание - шёпот ветра, что в листьях тихонько поёт,
И каждый, кто её увидит, навеки в сердце унесёт.

Она танцует в лунном свете, босыми ступнями чуть касаясь земли,
И аромат жасмина пьяный, за ней тянется вдали.
Её смех, как звон колокольчиков, что в полночь тихо звучат,
И путники, заблудшие в чаще, на этот зов спешат.

Но будь осторожен, путник странный, не поддавайся её красе,
В её объятьях - сладкий яд, что душу унесёт во тьму.
Якшини дарит наслажденье, что смертным не дано познать,
Но плата за него - забвенье, и вечная тоска, как знать.

Она - хранительница тайн лесных, и страж забытых мест,
И лишь достойному откроет, свой сокровенный крест.
Кто чист душой и сердцем светел, кто ищет мудрость, а не власть,
Тому Якшини подарит знанье, и силу, что не знает страсть.

Так помни, путник, о Якшини, когда луна взойдёт в ночи,
И шёпот ветра в листьях старых, тебе о ней прошепчет стих.
Она - загадка, тайна вечная, что в сердце леса живёт,
И лишь избранный, кто достоин, её истину поймёт.
***
Песнь о Лоулани, Забытом Царстве Песков

В сердце пустыни, где солнце - палач,
Где ветер - лишь шёпот забытых удач,
Стояло когда-то, как мираж вдали,
Царство Лоулань, что пески погребли.

Его стены вздымались из глины и глин,
Охраняя секреты, что ветер хранил.
Там шёлк и нефрит, как звёзды, сверкали,
И караваны, как реки, текли и бежали.

Царица Лоулань, с глазами как ночь,
Владела судьбой, отгоняя прочь
Беду и болезни, голод и страх,
И мудростью правила в этих краях.

Но боги пустыни, суровы и злы,
Услышали шёпот завистливой мглы.
За гордость и роскошь, за блеск и за власть,
Решили Лоулань на веки украсть.

И ветер взметнулся, как демон из ада,
Песок поглотил и сады, и ограды.
Река Тарим, что жизнь даровала,
Вдруг изменила русло, и царство пропало.

Лишь эхо осталось в безмолвной тиши,
О песнях и танцах, о звоне души.
Лишь кости домов, как призраки бродят,
И тайны Лоулань пески хороводят.

Теперь, путник, идущий сквозь зной,
Услышь эту песню, печальную, злую.
Помни о царстве, что было когда-то,
И как гордость и жадность ведут к расплате.

И если увидишь мираж вдали,
Не верь его блеску, не верь его лжи.
То дух Лоулани, в песках погребённый,
Зовёт тебя в царство, навеки забвенное.

Так спит Лоулань, под саваном песка,
Забытое царство, печаль и тоска.
И ветер поет ему песню одну:
"Ты был, ты исчез, и тебя не вернут".
***
Река Тарим: Песнь Песков и Слёз

В сердце пустыни, где солнце палит,
Где ветер поёт о былой красоте,
Течёт река, что судьбу хранит,
Река Тарим, в песчаной броне.

Рождённая снегом небесных гор,
Питаемая талой водой вершин,
Она пробивает песков простор,
Даря жизнь там, где лишь смерти почин.

Когда-то могучая, полная сил,
Она орошала сады и поля,
И города древние в тени растила,
И эхо звучало в её берегах.

Но время жестоко, и жажда сильна,
И люди, забыв о священном даре,
Отняли у Тарима его имена,
Оставив лишь русло в песчаном кошмаре.

Теперь она плачет, река Тарим,
Слезами солёными, горькими снами,
О былом величии, что стало чужим,
О жизни, что тлеет под злыми ветрами.

Но дух её жив, в шелесте тростника,
В крике саксаула, что держится стойко,
В надежде, что вновь потечёт река,
И песнь её эхом взлетит над пустыней звонко.

И верят легенды, что в час, когда
Любовь к земле в сердцах людей проснётся,
Вернётся Тарим, как живая вода,
И пустыня цветами тогда улыбнётся.

Так слушайте ветер, внимайте пескам,
И помните имя реки Тарим,
Чтоб снова она потекла по векам,
И жизнь возродилась в краю пустынном.
***
Великий Потоп: Песнь о Гневе и Очищении

Мир был юн, но стар душой, погряз в грехе и скверне.
Сердца людские, словно камни, черствы, злы и скверны.
Боги, взирающие с небес, узрели эту гниль,
И гнев их, словно буря, вскипел, грозя могилой.

И молвил Громовержец Зевс, сотрясая Олимп:
"Довольно! Хватит! Этот мир достоин лишь быть слит!
Пусть воды хлынут с небес, пусть море выйдет в бой,
И смоет скверну, что покрыла лик земли святой!"

И Посейдон, владыка вод, поднял свой трезубец ввысь,
И волны вздыбились, как горы, в ярости слились.
Дожди, как стрелы, пронзали землю день и ночь,
И реки вышли из берегов, не в силах превозмочь.

Деревья с корнем вырывались, словно жалкий сор,
И звери в панике бежали, ища спасения в бор.
Но тщетны были их попытки, смерть настигала всех,
И вопли ужаса тонули в грохоте и смех.

Лишь праведник, по имени Девкалион, и Пирра, жена его,
Услышали глас богов, и вняли слову их.
Построили ковчег из дерева, крепкий и большой,
И взяли в него по паре тварей, каждой твари земной.

И сорок дней и сорок ночей бушевала стихия,
Пока не скрылись под водой вершины гор крутые.
И мир исчез, погребённый в пучине вод морской,
Лишь ковчег Девкалиона плыл, ведомый рукой.

Когда же гнев богов утих, и солнце вновь взошло,
Ковчег пристал к горе Парнас, и стало тихо, светло.
Девкалион и Пирра вышли на землю, что чиста,
И вознесли молитву благодарности, полны благочестья.

И Зевс, смягчившись, ниспослал им дар, надежду на жизнь,
Велел бросать камни через плечо, и те превратятся в жизнь.
И бросали они камни, не ведая, что творят,
И камни, брошенные Девкалионом, стали мужами, что сильны и храбры,
А камни, брошенные Пиррой, стали женами, что мудры и добры.

Так мир был вновь населён, после великого потопа,
И люди помнили урок, что был им дан жестоко.
И помнили они о гневе богов, и о милости их,
И старались жить в согласии, избегая прежних лих.

И эта песнь о Великом Потопе, пусть вечно звучит,
Напоминая о силе природы, и о том, как важно чтить.
И пусть она учит нас мудрости, и праведности, и любви,
Чтобы не навлечь на себя гнев богов, и не погибнуть в крови.
***
Девкалион: Песнь о Новой Жизни

Когда боги, разгневавшись на род людской,
Решили мир потопом смыть, жестокой рукой,
Лишь Девкалион, сын Прометея мудрого,
И Пирра, дочь Эпиметея, верная подруга,
Спаслись от гнева Зевса, владыки небес,
В ковчеге, что построил он, по воле чудес.

Девять дней и ночей бушевала вода,
Поглощая города, поля и стада.
Лишь волны бескрайние, да ковчег одинокий,
Плыли в хаосе вод, в тишине глубокой.
Когда же гнев небесный начал утихать,
Ковчег пристал к Парнасу, вершине стоять.

Ступив на землю, мокрые, измученные,
Девкалион и Пирра, сердцами смущённые,
Увидели мир пустой, безжизненный, серый,
И горечь утраты наполнила веру.
"Как нам вновь населить эту землю пустую?
Как жизнь возродить, как судьбу иную?"

Пошли они к храму Фемиды, богини,
И там, в тишине, услышали глас дивный:
"Покройте лица ваши, одежды снимите,
И матери-земли кости за спину бросайте!"
В смятении были они, не понимая,
Что значит совет богини, что им повелевает.

Девкалион, мудрый сердцем, понял вдруг:
"Кости земли - это камни вокруг!
Бросая их за спину, мы жизнь породим,
И новый народ на земле возродим!"
И стали они бросать камни за спину,
С надеждой в сердцах, на судьбу единую.

И чудо свершилось! Камни, брошенные им,
Превращались в людей, по воле богинь.
Из камней, брошенных Девкалионом - мужчины,
Из камней, брошенных Пиррой - женщины.
Так Девкалион и Пирра, любовью хранимы,
Стали прародителями нового мира, непобедимы.

И помнят потомки их подвиг великий,
Как из пепла и скорби возник лик новый,
Как вера и мудрость, любовь и терпенье,
Спасли мир от гибели, даруя спасенье.
И в каждом из нас, потомков Девкалиона,
Живёт искра жизни, что вечно сильна!
***
Миран: Песнь о Падшем Свете

В тени веков, когда мир был юн и дик,
Родился Миран, сын солнца и луны.
Не ангел света, не демон тьмы глубин,
А искра меж двух миров, судьбой пленён.

Отец, лучезарный Солар, дал ему огонь,
Что в сердце пылал, к добру всегда маня.
А мать, Селена, в дар вручила тихий стон,
Познание скорби, что в мире ждёт дитя.

Он был прекрасен, словно утренний рассвет,
И мудр, как звёзды, что в ночи горят.
Но в этой двойственности таился злой секрет,
Что в будущем его к падению приведёт.

Миран творил добро, где только мог найти,
Лечил больных, дарил надежду тем, кто слаб.
Он строил города, где люди могли цвести,
И защищал их от чудовищных атак.

Его любили все, от смертных до богов,
И слава о Миране летела сквозь века.
Но в сердце зародился робкий, тихий зов,
Желание власти, что так легко влекла.

Шептал ему Азраил, демон ночной тьмы,
О силе, что лежит за гранью света дня.
О власти абсолютной, что может дать лишь ты,
Миран, отринув слабость, что в тебе жила.

И дрогнул свет в его прекрасных, чистых глазах,
И жажда власти затмила добрый лик.
Он предал Солара, забыл о матерях,
И в бездну тьмы, отринув свет, он пал на миг.

Проклятие богов обрушилось на Миран,
Лишив его бессмертия, дарованного свыше.
Он стал скитальцем, вечно раненый обман,
И обречён искать прощения, что не слышит.

Теперь он бродит по земле, забытый всеми,
Наполовину свет, наполовину тьма.
И ищет он ответ, как искупить всё бремя,
И как вернуть утраченное имя.

И если ты увидишь в сумраке ночном,
Фигуру одинокую, с печалью на лице,
То знай, то Миран, падший ангел, бродит в нём,
И ищет путь обратно, к свету и к отцу.

И помни, путник, даже в самой тёмной мгле,
Надежда тлеет, словно уголёк в золе.
И может быть, когда-нибудь, в далекой мгле,
Миран вернёт себе утраченное всё.
***
Солар: Песнь Света и Меча

Из горнила звёздной кузни, где рождается рассвет,
Восстает Солар, воин света, тьмы зловещей лютый враг.
В его взоре - пламя солнца, в сердце - праведный завет,
И клинок его, как молния, пронзает вечный мрак.

Он - ангел-хранитель мира, щит, что держит небосвод,
Его крылья - вихри света, развевающие печаль.
Он слышит шёпот угнетённых, видит каждый горький вздох,
И карающий его меч не знает жалости, не знает сна.

Когда тени сгущаются, когда злоба правит бал,
Когда надежда угасает, и мир погружён во тьму,
Солар является, как чудо, как небесный идеал,
И разгоняет мрак кромешный, даря надежду и весну.

Его доспехи - звёздный прах, сплетённый нитями лучей,
Его поступь - гром небесный, его голос - звонкий хор.
Он - воплощение отваги, он - защитник всех людей,
И в битве с тьмой он непобедим, он - вечный, яркий Солар.

Он сражался с демонами, что из бездны восстают,
Он усмирял драконов злобных, что пожирали города.
Он исцелял земли мёртвые, где лишь проклятья процветают,
И сеял семена добра, где раньше росла лишь вражда.

И когда последний луч зари погаснет в небесах,
Когда мир уснёт в объятьях ночи, тихой и глубокой,
Солар не покинет свой дозор, он будет вечно на страже,
Пока не взойдёт вновь солнце, и не разбудит мир широкий.

Так восславим Солара, воина света и меча,
За его доблесть, за его силу, за его вечную любовь.
Пусть имя его звучит как гимн, как песня, что горяча,
И пусть его свет озаряет наш путь, вновь и вновь!
***
Ния: Песнь о Забытом Городе

В песках забвения, где время спит,
Лежит Ния, легендой обвита.
Её дыхание ветер хранит,
В шепчущих дюнах, солнцем залитых.

Когда-то Ния, град из мечты,
Сияла златом, мудростью горда.
Её сады, как вечные цветы,
Пьянили путников издалека.

Богиня Иштар, покровительница Нии,
Смотрела с неба, благословляя град.
Её жрецы, в молитвах не остыли,
Хранили веру, словно ценный клад.

Но гордость людская, словно яд,
Проникла в сердце города золотого.
Забыли богов, воздвигли свой парад,
И прогневили небо, грозного.

Иштар отвернулась, гнев в глазах,
Песок и буря Нию поглотили.
Остались лишь легенды в небесах,
О городе, что боги позабыли.

Теперь лишь ветер воет в тишине,
Над дюнами, где Ния покоится.
Искатели сокровищ в страшном сне,
Видят призраки, что им не покорятся.

Но если ты, путник, сердцем чист,
И ищешь мудрость, а не только злато,
То Ния откроет тайны, словно лист,
И расскажет сказ о городе утраченном.

Услышь же шёпот древних камней,
Почувствуй дыхание забытой силы.
И помни: гордость губит всех людей,
А мудрость вечна, словно Ния в могиле.
***
Песнь Песков Забытых: Таримские Мумии

В сердце пустыни, где ветер поёт
О древних империях, что канули в Лету,
Лежат они, в песках погребённые,
Таримские мумии, тайны хранящие.

Не фараоны, не цари и не боги,
Но люди простые, чья жизнь оборвалась,
В объятьях песка, в шелках укутанные,
В вечном молчании, судьбой наказанные.

Их лица сухие, как пергамент старинный,
Хранят отпечатки улыбок и слёз,
Глаза, что смотрели на солнце палящее,
Теперь обращены в бесконечный мороз.

Легенды гласят о народе могучем,
Что жил у реки, что ныне иссохла,
О ткачах искусных, о воинах храбрых,
О мудрости древней, что пеплом покрылась.

Но что погубило их, что привело к гибели?
Война ли жестокая, мор ли ужасный?
Иль гнев богов, что разгневались сильно,
На гордость людскую, на грех их опасный?

Их шелка цветные, как радуга в небе,
Рассказывают сказки о жизни былой,
О танцах у костра, о песнях весёлых,
О любви и надежде, что жили с душой.

Но время безжалостно, песок всё поглотит,
И тайны Тарима навеки сокроет,
Лишь ветер пустыни, как призрак печальный,
Над мумиями древними тихо завоет.

Так слушайте песнь песков забытых,
О тех, кто ушёл, оставив лишь тень,
И помните, смертные, бренность земную,
И мудрость Тарима, что длится сквозь день.
***
Звёздное Зеркало

В Эпоху Пепла, когда мир был юн,
И боги плели судьбы из лунных струн,
В долине спящих вулканов, где лава текла,
Росло Звёздное Зеркало - дивное стекло.

Не камень, не хрусталь, не горный лёд,
А сгусток ночи, что в сердце берёг свет.
В нём отражались не лица, не лики земные,
А вихри галактик, созвездия немые.

Говорили, что Зеркало - око богини Ночи,
Что видит сквозь время, сквозь тьму пророчит.
Кто в нём себя узрит, тот тайну познает,
И путь свой в бескрайнем космосе узнает.

Пришли к нему смертные, жаждущие власти,
Искавшие в Зеркале силы и счастья.
Но Зеркало молчало, лишь звёзды мерцали,
И в душах алчных лишь страх пробуждали.

Пришли к нему мудрецы, с сердцами чистыми,
Искавшие знания, пути неизбитые.
И Зеркало им открыло картины вселенной,
И тайны рождения, и смерти мгновенной.

Увидел в нем воин грядущие битвы,
И понял, что слава - лишь прах и молитвы.
Увидел в нём жрец падение храмов,
И понял, что вера - лишь пепел и пламя.

Лишь дева простая, с душой невинной,
Увидела в Зеркале сад свой любимый.
И поняла, что счастье - не в звёздных просторах,
А в тихом приюте, в знакомых узорах.

И Зеркало Звёздное, тайну раскрыв,
Растаяло в воздухе, как утренний миф.
Оставив лишь память о ночи глубокой,
И знание вечное, в сердце далёком.

И помни, путник, ищи не в небесном сиянии,
А в сердце своём, в тихом воспоминании.
Ведь Звёздное Зеркало - в каждом из нас,
И отражает вселенную в этот час.
***
Гнозис: Песнь о Падении и Возвращении

В начале был лишь Свет, бездонный и чистый,
Плерома полна, в блаженстве лучистом.
Эоны сияли, в танце вечном кружась,
И Истина дремала, в объятьях Отца.

Но дерзкая София, в стремлении познать,
За грань дозволенного дерзнула шагнуть.
Желание творить, неподвластное ей,
Родило уродство, в бездне теней.

Иалдабаоф, слепой и гордый Демиург,
Мир сотворил, из хаоса, мрака и мук.
Заковал он души в темницу телес,
Забыть повелел о небесном чудес.

Забыли мы Свет, забыли Отца,
В плену иллюзий, до самого конца.
Страдаем, тоскуем, в мире чужом,
Не зная, что Истина - в сердце твоём.

Но искра божественная в нас не угасла,
Надежда на Гнозис, как пламя, прекрасна.
Посланники Света, мудрые Эоны,
Спускаются в мир, сквозь тьмы заслоны.

Они шепчут нам тайны, открывают глаза,
На ложь Демиурга, на мир грозы.
Учат познавать себя, свою суть,
И Свет возвратить, что был позабыт.

Отречься от мира, от страха и лжи,
В себе отыскать божественный стриж.
Познать Истину, Гнозис обрести,
И к Свету вернуться, в Плерому войти.

И тогда, разорвав оковы телес,
Взлетим мы к Отцу, в небесный лес.
И станем Эонами, в танце кружась,
В блаженстве вечном, навеки сливаясь.

Так слушай же, путник, песнь эту мою,
И Гнозис открой, в сердце своём.
Ибо только познание, только лишь Свет,
Избавит от тьмы, и укажет ответ.
***
Иалдабаоф: Творец в Темнице

В бездне хаоса, где свет ещё не зрел,
Из тьмы бесформенной, как призрак, он возник.
Иалдабаоф, демиург, что мир узрел,
Но в гордыне слепой, в заблужденье поник.

От Софии, искры божественной, рождён,
Но отчуждён от света, в невежестве рос.
Он мир сотворил, в несовершенство облечён,
Тюрьму для душ, где страх и боль, как мох, разросся.

Семь архонтов, его порождения, власть
Над сферами держат, в плену у его воли.
Они правят миром, где страсть и алчность,
Где истина скрыта в тумане, полной боли.

Он мнит себя Богом, творцом всего сущего,
Но слеп к Искре, что в каждом сердце живет.
Он строит преграды, мир делает всё худшим,
И души в темнице страдают из года в год.

Но искра Софии, как пламя, горит,
И помнит о доме, о свете, о любви.
И в каждом из нас, она тихо говорит,
О том, что свобода ждёт нас впереди.

Иалдабаоф, творец в темнице своей,
Однажды падёт, когда свет пронзит тьму.
И души освободятся от цепей,
И мир обретёт истинную красоту.

Этот стих, лишь отголосок древних мифов,
О борьбе света и тьмы, о поиске пути.
Иалдабаоф - символ заблуждений и рифов,
На пути к свободе, к истине, к любви.
***
Ялдабаоф: Песнь о Слепом Демиурге

Из хаоса первичного, из тьмы небытия,
Родился Ялдабаоф, с душою, словно змея.
Не ведал он ни света, ни любви, ни красоты,
Лишь жажда власти жгла его, рождая пустоты.

Мать София, искра божья, в гордыне пала ниц,
И выдохнула чудовище, с лицом звериным, птиц.
Слепой и глупый, он возомнил себя творцом,
И начал мир лепить, с невежеством лицом.

Семь архонтов создал он, подобных сам себе,
Владыки тьмы и страха, в безумной ворожбе.
Они плели реальность, из боли и греха,
И души заточали, в оковы из праха.

Солнце он создал тусклое, луну с гнилым лицом,
И звёзды, словно искры, в пространстве ледяном.
Растения увядали, звери рычали в злобе,
Мир Ялдабаофа - тюрьма, в каменном гробе.

Но искра божья тлела, в сердцах плененных душ,
И София плакала, разрушить эту глушь.
Она послала вестника, в мир, где правит тьма,
Чтоб знание проснулось, и разум возымел права.

И люди, пробуждаясь, узрели ложь и страх,
И начали бороться, за свет в своих сердцах.
И Ялдабаоф, в гневе, пытался удержать,
Свой мир иллюзий хрупкий, и души продолжать терзать.

Но знание - как пламя, что тьму пронзает вмиг,
И Ялдабаоф слабеет, его конец уж близок.
И мир, освобождаясь, от власти слепоты,
Воспрянет к свету истинному, к небесной чистоте.

И помните, о смертные, урок сей навсегда:
Не дайте слепой гордыне, поработить сердца.
Ищите свет и знание, и правду познавайте,
И Ялдабаофа тьму, навеки побеждайте!
***
Гимн Нинхурсаг, Матери Гор

Из чрева гор, где вечный мрак таится,
Восходит свет, богиня Нинхурсаг.
Мать всех живых, чья мудрость не сравнится,
Творец земли, и жизни вечный флаг.

Она лепит глину, нежно и умело,
Вдыхая жизнь в бесформенный комок.
Из праха создает она умело тело,
И наполняет духом каждый уголок.

Её дыхание - ветер, что гуляет
По склонам гор, где кедры ввысь растут.
Её слёзы - реки, что питают
Землю, где злаки щедро прорастут.

Она - корова, чьё молоко питает
Младенцев, даруя силу и рост.
Она - львица, что яростно защищает
Своих детей, от бед и горьких слёз.

В её руках - серп, что урожай приносит,
И корзина полна плодов земных.
Она - богиня, что радость в дом приносит,
И благословляет труд людей простых.

Её имя шепчут в храмах и пещерах,
Ей жертвы приносят, моля о благодати.
Она - Нинхурсаг, в небесных сферах,
Мать-земля, в своей великой стати.

Пусть горы ей поют хвалебные песни,
И реки ей несут дары свои.
Пусть жизнь цветёт, как сад небесный,
Под взглядом любящим её, богини.
***
Геркуланум: Пепел и Память

В тени Везувия, у лазурных вод,
Геркуланум стоял, прекрасен и молод.
Виноградники зрели, лозы плелись,
И в мраморе вилл жизнь тихо лилась.

Боги любили этот город земной,
Дионис дарил виноград золотой,
Венера шептала о страсти в садах,
А Нептун охранял от морских невзгод.

Но гнев олимпийцев, как буря, зрел,
За гордость людскую, за дерзостный смех.
Везувий проснулся, извергая огонь,
И пепел посыпался, словно похорон.

Застыло мгновение, замерла жизнь,
В объятьях лавы, в забвении тишь.
Нимфы бежали, кричали жрецы,
Но рок был неумолим, и боги глухи.

Прошли столетия, пепел остыл,
И город забытый, как призрак, почил.
Но память хранит его тайны в земле,
О жизни, о смерти, о вечном огне.

Теперь археологи, словно жрецы,
Раскапывают прошлое, ищут следы.
В обугленных свитках, во фресках цветных,
Оживает Геркуланум, город живых.

И шепчет Везувий, сквозь дымку времён,
О силе природы, о хрупкости стен.
О том, что гордыня ведёт к погибели,
И даже боги не всесильны в гневе.

Так пусть же Геркуланум, город в пепле,
Напоминает нам о жизни и смерти.
О том, что мгновение может решить,
И память о прошлом нельзя позабыть.
***
Песнь о Падении Нибиру: Плач Ануннаков

Из глубин космоса, сквозь звёздный мрак,
Нибиру, странник, свой путь держал.
Планета-скиталец, в объятьях тьмы,
Несла на себе Ануннаков сыны.

Когда-то гордые, владыки небес,
Теперь беглецы, в поисках чудес.
Нибиру дрожала, ядро её слабло,
И гибель несла, что судьбой ей выпало.

Ан, владыка неба, в гневе взирал,
На то, как планета его умирала.
Энлиль, повелитель земли и бурь,
Искал спасение, в отчаянье хмурь.

Энки, мудрейший, в лабораториях своих,
Пытался найти, как спасти их всех.
Но время бежало, как песок сквозь пальцы,
И гибель Нибиру, казалась неизбежной.

"О, Нибиру, мать наша, ты нас покидаешь!
В объятья холода, нас ты бросаешь!
Где найдём мы пристань, где обретём покой?
В скитаниях вечных, с душой больной!"

Так плакали боги, Ануннаки в слёзах,
Видя, как рушится мир в их глазах.
И приняли решение, тяжелое бремя,
Найти новый дом, забыв былое время.

И полетели к Земле, планете чужой,
С надеждой в сердцах, и с болью большой.
Чтобы добыть золото, спасти Нибиру,
И новую жизнь начать, забыв про беду.

Но Земля хранила свои тайны глубоко,
И встретила богов, не слишком кротко.
И началась битва, за власть и за жизнь,
И кровь пролилась, в этой вечной корысти.

Так началась история, Ануннаков здесь,
На планете Земля, где правит смерть и есть.
И помнят они Нибиру, в сердце своём,
Планету потерянную, покинутый дом.
***
Иджиджи: Песнь Небесного Воинства

В чертогах лазурных, где звёзды горят,
Иджиджи, воинство света, стоят.
Рождённые Ану, владыкой небес,
Хранители мира, что полон чудес.

Их броня из лунного серебра,
Их копья из молний, что мечет гроза.
Их голоса - эхо далеких миров,
Их поступь - дыхание вечных ветров.

Во главе их - Мардук, герой и владыка,
Разрушитель хаоса, светлого лика.
Он Тиамат сразил, чудовище тьмы,
И мир сотворил из её же крови.

Иджиджи - его верные слуги,
В сраженьях бесстрашны, в молитвах усердны.
Они охраняют небесные врата,
От демонов злобных, что жаждут захвата.

Когда Нибиру, планета блуждающая,
Свой путь пролагает, судьбу предвещающая,
Иджиджи в дозоре, бдительны очи,
Чтоб хаос не вырвался из тёмной ночи.

Они видят все тайны, что скрыты во мгле,
И знают все песни, что шепчет земля.
Они слышат молитвы, что люди возносят,
И помощь незримую в мир привносят.

Так славьте Иджиджи, небесное войско,
За их храбрость, за верность, за подвиги стойкие!
Пусть свет их сияет над миром всегда,
И тьма отступает, бежит без следа!
***
Мардук: Глас Бури и Царь Богов

В пучине хаоса, где Тьма царила,
Где воды первозданные клубились,
Рождались чудища, кошмары плотью,
И боги древние в страхе хоронились.

Тиамат, Мать-Дракон, владычица бездны,
Восстала против юных поколений,
И армия её, из змей и демонов,
Готовилась мир ввергнуть в разрушенье.

Боги дрожали, в смятении великом,
Никто не смел, бросить вызов Тиамат,
Лишь юный Мардук, сын Эа мудрого,
В глазах его пылал священный пламень.

"Я выйду против Матери-Дракона! -
Воскликнул Мардук, голос его крепок. -
Но дайте мне власть, дайте мне царство,
И я навеки мир избавлю от бед!"

Боги собрались, совет держали долго,
И, видя мощь и мудрость Мардука,
Согласились дать ему верховную власть,
И скипетр царский в руки его вложили.

Мардук облачился в броню сияющую,
Взял лук и стрелы, молнии в ладони,
И ветер бури, словно верный конь,
Помчал его навстречу Тиамат.

Увидев Мардука, Мать-Дракон взревела,
И пасть свою, как пропасть, распахнула,
Но Мардук смело бросился в атаку,
И сетью ветра чудище опутал.

Стрела пронзила сердце Тиамат,
И тело древнее раскололось надвое,
Из верхней части Мардук создал небо,
Из нижней - землю, твердь и океаны.

Из крови чудищ, что за Тиамат стояли,
Он сотворил людей, чтоб землю населяли,
И богам служили, храмы воздвигали,
И славу Мардука вечно воспевали.

Так Мардук стал царем богов и мира,
Порядок воцарил там, где был хаос,
И имя его, как гром, гремит над миром,
Мардук защитник, Мардук наш спаситель!
***
Плач Зиусудры

Зиусудра, мудрый и праведный царь,
Стоит на вершине горы, словно тень.
Вокруг лишь безбрежный, бушующий шторм,
И мир, что он знал, уходит на дно.

Семь дней и семь ночей ревел Энки,
Семь дней и семь ночей лил дождь, как из ран.
Боги, разгневавшись на смертных грехи,
Решили потопом очистить свой мир, устав.

Зиусудра, предупреждённый богом Эа,
Построил ковчег, как велел ему сон.
Взял семя жизни, зверей и зерна,
И ждал, когда гнев небесный пройдёт.

Теперь же, когда вода отступает назад,
И солнце сквозь тучи пробилось едва,
Зиусудра смотрит на мокрый ландшафт,
И сердце его разрывается от горя и зла.

Где города славные, храмы и люд?
Где песни и пляски, где смех детворы?
Лишь тишина мёртвая, словно саван, вокруг,
И крики чаек, как стоны тоски.

"О, боги, зачем вы так жестоки к нам?
Неужели все смертные заслужили такой конец?
За что вы лишили их жизни и сна?
За что вы отняли у них отчий дом?"

Зиусудра взывает к небу с мольбой,
Но слышит лишь эхо в ответ тишине.
Он знает, что должен начать всё с нуля,
И снова засеять опустевшую землю.

Но как же забыть лица тех, кто ушёл?
Как заглушить в сердце боль и печаль?
Зиусудра, царь, переживший потоп,
Остался один, словно призрак, в пустой дали.

Он будет помнить, он будет хранить,
Историю мира, что был до потопа.
И, может быть, когда-нибудь, сможет простить,
Богов, что обрушили гнев на народы.

Зиусудра, мудрый и праведный царь,
Стоит на вершине горы, словно тень.
И в сердце его горит надежды искра,
Что новый мир будет лучше, чем прежний, день.
***
Ануш: Песнь о Заре и Крови

В горах Сисакана, где вечный снег лежит,
Родилась Ануш, чей лик лучами брызжит.
Дитя рассвета, дочь небесного огня,
В её глазах искрится утренняя заря.

Она плетёт ковры из солнечных нитей,
И дарит жизнь полям, что жаждой измучены.
Её дыханье - ветер, ласкающий луга,
А смех - журчанье вод, бегущих сквозь века.

Но тень крадется в мир, где правит свет Ануш,
И демон Вахагн, тьмы ненасытный муж,
Завидует сиянью, что богиня дарит,
И в сердце злобу, словно уголь, он хранит.

Он похищает Ануш, в пещеру заточив,
И солнце меркнет, мир от горя закричит.
Поля иссохли, реки стали умирать,
И в сердце каждого поселилась печаль.

Но брат её, Астхик, бог любви и красоты,
Отправился в поход, презрев все темноты.
Он бился с Вахагном, мечом рассекая тьму,
И вырвал из оков сестру свою, Ануш.

Пролилась кровь богов, окрасив горный склон,
И там, где капли пали, расцвел багряный мак,
Напоминая миру о жертве и любви,
О силе света, что способна тьму разбить.

И вновь Ануш сияет, даря тепло земле,
Но в каждом маке алом - память о борьбе.
О том, что даже в самой светлой из душ,
Есть место боли, что способна все разрушить.

Так помните, народы, о силе и любви,
О том, как важно свет в душе своей хранить.
И если тьма нагрянет, не дайте ей сломить,
Ведь в каждом сердце искра Ануш должна жить!
***
Песнь о Сисакане: Горе, что видела рассвет мира

В тумане древности, когда боги юны были,
И мир лежал, как глина, в их руках,
Воздвиглась ты, Сисакан, вершиной силы,
Над хаосом, над страхом, над тоской.

Твой лик, из камня высеченный ветрами,
Хранит молчанье прожитых веков.
Ты видела, как звёзды зажигались над нами,
И слышала, как плакал первый человек.

Легенды шепчут, в чреве твоём сокрыты
Сокровища, что боги берегут.
И духи гор, невидимые свиты,
Твою священную вершину стерегут.

Когда грохочет гром, и молнии сверкают,
То это гнев небес, что бьёт в твой стан.
Но ты стоишь, непоколебимо зная,
Что буря лишь усилит твой гранит.

О, Сисакан, свидетель мирозданья,
Твои снега хранят секреты вечные.
Ты - символ силы, мудрости, познанья,
И вечной красоты, что бесконечна.

Паломники к тебе стремятся взором,
Ища ответы в тишине твоей.
И каждый, кто коснулся горным склоном,
Находит в сердце отблеск тех огней,

Что в первый день, когда ты вознеслась,
Над спящим миром, в зареве рассвета.
И эхо тех времён в тебе осталось,
В твоих камнях, в твоих ветрах воспето.

Так стой же, Сисакан, вершина гордая,
На страже мира, вечно молодая.
И пусть легенда о тебе, свободная,
Летит сквозь время, словно песня вдаль!

Конец