Дидона: Пламя Карфагена

Из Тира, где пурпур багряный струится,
Бежала Дидона, царица-девица.
Предательство брата, убийство супруга,
В душе ее скорбь, как зимняя вьюга.

С горсткой верных, по морю бурлящему,
Плыла она к землям, судьбой манящим.
Вдали, на африканском берегу,
Увидела берег, как свет во мглу.

Ярбас, царь нумидийский, земли ей предложил,
Лишь столько, чтоб шкурой быка окружил.
Но Дидона мудра, и хитрость в ней зрела,
На тонкие ленты шкуру разрезала.

И лентой той землю она обвела,
И Карфаген гордый из пепла воззвала.
Взметнулись дворцы, закипела работа,
И город возник, как из мрака восхода.

Но боги, ревнивые к славе людской,
Послали Энея, героя морской.
Любовь их вспыхнула, как пламя пожара,
В пещере укрылись от гнева и жара.

Забыла Дидона про царство, про трон,
В объятьях Энея нашла себе сон.
Но долг его звал, к Италии дальней,
Судьба повелела, чтоб правил он там ей.

Уплыл он, оставив царицу в тоске,
С кинжалом в руке, на высоком песке.
Прокляла Энея, прокляла его род,
И в пламя костра бросилась, как лед.

Так пала Дидона, царица-герой,
Оплаканная ветром, оплаканная волной.
И пепел ее, как проклятье висит,
Над Римом, что Карфаген вскоре сразит.

И помнят потомки, сквозь годы и мглу,
Любовь и отчаянье, гордость и мглу.
Дидона, царица, что пламенем пала,
Легендой навеки в истории стала.

Сильвия, Лунная Ткачиха

В серебряных рощах, где дремлет луна,
Жила Сильвия, дева, что ночи верна.
Не смертная кровь в ее жилах текла,
А лунный эфир, что в звездах нашла.

Ее волосы - нити из лунного света,
Глаза - два осколка небесного цвета.
Одежды - из шелка, что соткан туманом,
И голос - как эхо в пещерах обманных.

Она ткала полотна из снов и желаний,
Из шепота ветра и звездных сияний.
На станке из костей древних мамонтов,
Пряла судьбу для героев и странников.

Когда полнолуние в небе сияло,
Сильвия в танце свой дар проявляла.
Ее руки взмывали, как крылья у птицы,
И нити судьбы начинали кружиться.

Она видела тайны, что скрыты во мраке,
И знала ответы на вечные знаки.
Ее мудрость - как древний, забытый язык,
Понятный лишь сердцу, что к истине свык.

Но горе тому, кто дерзнет потревожить,
Покой ее рощи, кто правду не сможет.
Принять, как подарок, что свыше дарован,
Того Сильвия в сон вечный будет закован.

Ведь лунная дева - не только ткачиха,
Она - страж покоя, хранительница тиха.
И если услышишь в ночи ее песню,
Знай, Сильвия рядом, в небесном поднебесье.

Так помните, смертные, силу луны,
И тайны, что Сильвия в ткани плетет.
Ведь каждый из нас - лишь нить в полотне,
Что лунная дева плетет в тишине.
***
Рифей: Песнь о Камне и Ветре

Из чрева древней Геи, из тьмы первозданной,
Воздвигся Рифей, исполин величавый.
Не горы то были, а кости титанов,
Застывшие в вечном, гранитном молчании.

Он высился к небу, челом пробивая
Свинцовые тучи, что мир обнимали.
И ветер, рожденный в пещерах холодных,
Шептал ему сказки о звездах далеких.

На склонах его, где лишь мох да лишайник,
Обитали духи, хранители тайны.
Там гномы ковали из камня и стали
Оружие богов, что судьбу определяли.

Орлы златокрылые, дети Рифея,
Кружили над пиками, солнце встречая.
И волки седые, с глазами как льдинки,
Слагали свой вой о былом и поминках.

Когда же боги гневались, горы дрожали,
И камни летели, как искры из горна.
Тогда Рифей стонал, и трещины в теле
Являли миру ярость, что в нем похоронена.

Он видел рассветы и гибель народов,
Он слышал молитвы и проклятия злобные.
Он помнил легенды о битвах титанов,
И шепот богов, что вершили судьбою.

Но время бежало, и ветер менялся,
И боги ушли, и легенды забылись.
Лишь Рифей остался, свидетель былого,
Стоять неподвижно, в молчании гордом.

И ныне, когда ты стоишь у подножья,
Почувствуй дыхание древнего камня.
Услышь шепот ветра, что сказки расскажет
О Рифее, о силе, о вечном молчании.

И помни, что в каждом из нас есть частица
Того исполина, что к небу стремится.
И сила, и воля, и вечное знание,
Что дремлют в глубинах, как камень в Рифее.
***
Ромул: Сказание о Волчьем Сыне

В Альбе Лонге, граде древнем и гордом,
Где кровь Энея в жилах текла,
Царь Нумитор был свергнут коварством,
И власть узурпировал брат его, Амплий.

Дочь Нумитора, Рея Сильвия,
Богиней Вестой стала вопреки судьбе.
Но Марс, бог войны, пленился красотой,
И в тайной роще любовь их расцвела.

Два сына-близнеца родились от союза,
Ромул и Рем, судьбою отмеченные.
Амплий, страшась пророчества о мести,
Приказал младенцев бросить в Тибр.

Но воля богов была иной,
Корзина с братьями к берегу прибилась.
Волчица, мать зверей, их вскормила,
И дятел, птица Марса, пищу приносил.

Пастух Фаустул нашел их в пещере,
И с женой Аккой Ларенцией воспитал.
Росли братья сильными и смелыми,
Не ведая о царском происхождении.

Но гнев богов не дремлет,
И тайна их рождения открылась.
Ромул и Рем вернулись в Альбу Лонгу,
И Амплий - свергнут, Нумитор восстановлен.

Но тесно братьям в старом граде,
И решили они основать новый город.
На Палатинском холме Ромул встал,
А Рем на Авентинском холме занял место.

Знамения ждали, кто будет править,
Но спор разгорелся, и гнев затмил разум.
Рем, насмехаясь, перепрыгнул через стену,
И Ромул, в ярости, брата убил.

"Так будет со всяким, кто посмеет
Нарушить границы моего города".
И город был назван в его честь,
Римом, вечным городом, владыкой мира.

Ромул правил мудро и справедливо,
Законы установил и войско создал.
Но однажды, во время грозы,
Он исчез, окутанный туманом.

И стал он Квирином, богом-героем,
Защитником Рима, вечным стражем.
И помнят римляне о волчьем сыне,
Основателе города, Ромуле славном.
***
Рема: Песнь о Волчице и Основателе

В тени холмов, где Тибр бурлил сердито,
Вскормленница волчица, дитя судьбы,
Лежала Рема, взор ее открытый
Вбирал в себя и ярость, и мольбы.

Не знала ласки материнской руки,
Лишь шерсть груба и рык звериный ей знаком.
Но в сердце маленьком, сквозь муки и тоски,
Росла отвага, словно в поле злак.

Ромул, брат-близнец, с ней делил судьбу,
И волчица, забыв про голод свой,
Дарила им защиту и любовь свою,
Взрастив героев, сильных духом и рукой.

Но жажда власти, словно змей, ползла,
И брат на брата поднял меч в бою.
Ромул, в безумии, Рема убил тогда,
Пролив невинную кровь на землю ту.

И там, где Рема пал, пронзенный сталью,
Ромул воздвиг великий город свой.
Но в каждом камне, в каждом переулке,
Шептала память о жертве роковой.

И до сих пор, когда луна взойдет над Римом,
И тени древние танцуют в тишине,
Ветром доносится сквозь века незримо
Песнь о Реме, вскормленном волчицей, на земле.

О Реме, чья кровь, пролитая напрасно,
В фундамент города навеки запеклась.
О Реме, чье имя, хоть и негласно,
В истории Рима навеки укрепилось, как связь.
***
Нюйва: Песнь о Глине и Дыхании Жизни

В начале времен, когда мир был пуст и сер,
Лишь хаос клубился, словно вечный зверь,
Явилась Нюйва, богиня-мать, одна,
Среди безмолвия, как яркая луна.

Она бродила по земле, безлюдной и пустой,
И сердце ее томилось невыразимой тоской.
Увидела Нюйва отражение свое в воде,
И мысль зародилась в ее светлой голове.

Взяла она глину, мягкую, сырую,
И начала лепить, творя фигуру новую.
С любовью и нежностью, пальцы ее творили,
И маленькие люди из глины выходили.

Она вдыхала жизнь в их хрупкие тела,
И первые люди на землю сошли тогда.
Они смеялись, плакали, бегали, играли,
И мир наполнился жизнью, о которой мечтали.

Но труд был велик, и Нюйва уставала,
Лепить каждого человека ей сил не хватало.
Тогда она взяла лозу, в глину обмакнула,
И брызгами глины землю окропила.

И там, где упали глиняные капли,
Вставали люди, словно из сказки.
Так Нюйва создала человеческий род,
И мир наполнился жизнью, словно медовый сот.

Но беда пришла, когда Гунгун, бог воды,
В ярости небеса обрушил на земли.
Небесный столб сломался, и хлынула вода,
Затопляя землю, неся с собой беду.

Нюйва, полная скорби, не могла смотреть,
Как гибнет ее творение, как гаснет свет.
Она собрала камни пяти цветов,
И расплавила их в огне, без лишних слов.

Залатала Нюйва небесную брешь,
И укротила потоп, вернув земле надежду.
Она спасла мир, пожертвовав собой,
И стала вечной матерью, любимой и родной.

Так помните люди, о Нюйве богине,
Что жизнь вам дала, в глине и дыхании.
Цените мир, берегите друг друга,
И славьте Нюйву, вечную подругу.
***
Мацзу, Морская Мать

В тумане соленом, где волны поют,
Является призрак, окутанный тьмою.
Мацзу, Морская Мать, чей лик узнают,
В сердцах рыбаков, что молятся пред бурею.

Её взгляд, как маяк, пронзает туман,
Ведет корабли сквозь шторма и рифы.
Она слышит молитвы, тихий стон,
И усмиряет гнев морской стихии.

В руках её веер, из пены морской,
И жемчуг, как слезы, на шее мерцает.
Она помнит все штормы, каждый бой,
И души погибших в пучине спасает.

Говорят, она девой в море ушла,
Спасая братьев от гнева дракона.
И с тех пор, её дух над волнами парит,
Защищая моряков от злого закона.

Когда ветер свирепствует, небо черно,
И волны вздымаются, словно горы,
Взгляни в горизонт, и увидишь окно,
Где Мацзу стоит, усмиряя просторы.

Она - тишина в буре, надежда во тьме,
Защитница моря, хранительница душ.
Мацзу, Морская Мать, вечно живет в воде,
И шепчет молитвы, сквозь ветра и глушь.
***
Ба - вечный странник света

Ох, Ба, душа, что птицей воспаряет,
Из тела бренного, в просторы снов летит.
В мерцанье звезд, сквозь тьму она блуждает,
И тайны вечные в безмолвии хранит.

Она летит над Нилом, серебристым, древним,
Где сфинксы спят, храня секреты пирамид.
Встречает духов, в облаченье теневом,
И шепот их, как эхо, в сердце говорит.

Она танцует с Анубисом у врат,
Где взвешивают душу на весах судьбы.
И если сердце чисто, словно горный скат,
Ей открываются небесные сады.

Но если грех тяготит ее полет,
Она блуждает в лабиринтах вечной тьмы.
И крик ее, как стон, в пустыне пронесет,
Напоминая о цене земной вины.

Ох, Ба, душа, ты вечный странник света,
Меж миром смертных и божественным огнем.
Лети же, Ба, пока не кончится планета,
И не вернешься в тело, в свой земной свой дом.
***
Семирамида: Песнь о Царице-Воительнице

В долине меж Тигром и Евфратом, где солнце палит, как гнев богов,
Родилась дева, чья красота затмила блеск небесных снов.
Семирамида, дитя богини и смертного пастуха,
Вскормлена голубями, словно дар, ниспосланный свысока.

Ее глаза, как омут темный, хранили мудрость древних лет,
А поступь легкая, как ветер, несла в себе победный свет.
Она росла, как лоза гибкая, в садах, где пели соловьи,
И сердце девы наполнялось жаждой власти и любви.

Увидела ее однажды Шамши-Адад, военачальник царя Нина,
И пленился красотой неземной, забыв про битвы и про чин.
Он взял ее в жены, и мудрость ее стала его щитом,
В сражениях, где кровь лилась рекой, и небо корчилось от гром.


Но Нину, царю Ассирии, донесли о дивной красоте жены его слуги,
И он, забыв про честь и долг, возжелал ее, как плод запретный, в муке.
Шамши-Адад, верный воин, по приказу царя, жизнь отдал свою,
И Семирамида, скорбя в душе, стала царицей, приняв судьбу свою.

Она правила мудро и твердо, как лев, что стережет свой прайд,
И город Вавилон, под ее рукой, расцвел, как сад в весенний май.
Висячие сады, чудо света, взметнулись к небу, словно мечта,
И каналы, словно вены жизни, питали землю, где росла трава.

Она вела войска в бой, как богиня войны, в доспехах, словно из огня,
И покоряла земли дальние, не ведая ни страха, ни стыда, ни дня.
От Индии до Египта, трепетали народы перед ее мощью и красотой,
И имя Семирамиды звучало, как гром, над покоренной землей.

Но даже царицам не избежать предначертанного рока,
И годы брали свое, стирая с лица былого блеска крохи.
И вот, однажды, сын ее, Ниний, восстал против матери своей,
И Семирамида, устав от власти, ушла в небеса, оставив тень.

Говорят, она превратилась в голубя, и улетела в звездный рай,
Где правит вечно, как богиня, над землей, что помнит ее май.
И до сих пор, в ночном молчании, слышен шепот древних стен,
О Семирамиде, царице-воительнице, чья слава не знает перемен.
***
Роза пустыни - Нефертити

Из песков, где боги танцуют,
Роза пустыни, Нефертити,
Свет ее лика, как солнце, сияет,
В сердце Египта, любовь и милость.

Дочь Атона, избранница Ра,
В ее глазах мудрость веков,
С каждым движением, грация и сила,
Королева, чье имя шепчут ветра.

Ахет-Атон, город ее мечты,
Где искусство и вера слились воедино,
Но судьба, как Нил, непредсказуема,
И тайны скрыты под маской времени.

В ее бюсте, застывшая вечность,
Свидетельство красоты, что не меркнет,
Нефертити, легенда и загадка,
В памяти Египта, навсегда жива.
***
Ану, Небесный Отец: Миф о Начале

В безвременье, когда не было ни звезд, ни тьмы,
Лишь Хаос дремлющий, в пучине немоты,
Родился Ану, Небесный Отец,
Владыка вышних сфер, всему Начало и Конец.

Из лона Аншар и Кишар, прародителей земли,
Восстал он, светлый лик, в небесной вышине.
Короной звезд венчана гордая глава,
И взор его, как солнце, рождает жизнь и права.

Он правил небом, чистым, бездонным,
И создал сонмы богов, ему покорных.
Аннунаки, Игиги, слуги его воли,
Трудились в небесах, не зная боли.

Но мир не вечен, и в небесах раздор возник,
Младшие боги, устав от тяжких дел, подняли крик.
Их гнев достиг престола Ану,
И в сердце Небесного Отца зародилась печаль и тьма.

Тогда Ану, мудрый и справедливый,
Решил найти решение, чтоб мир восстановить.
Он созвал совет богов, великий и могучий,
И выслушал их жалобы, внимательно и чутко.

И вот, из крови Кингу, чудовища хаоса,
Был создан человек, чтоб труд богов нести.
Так Ану, Небесный Отец, даровал нам жизнь и землю,
И бремя наше, и радость, и вечную дилемму.

Он наблюдает с высоты, за нами, смертными,
За нашими страстями, за нашими победами.
И помнит Ану, что даже в небесах,
Раздор и тьма могут посеять страх.

Поэтому чтите Ану, Небесного Отца,
Владыку вышних сфер, всему Начало и Конец.
Ибо в его мудрости, в его справедливости,
Залог порядка, и мира, и вечной истинности.
***
Гимн Энлилю, Владыке Ветров и Земли

Из хаоса древнего, из бездны бездонной,
Восстал Энлиль, владыка небес благосклонный.
От Ан, отца богов, он силу принял,
И землю с небом в объятья соединил.

Он - буря яростная, что горы сокрушает,
Он - ветер нежный, что травы колыхает.
В его дыхании - жизнь и разрушение,
В его решении - судьбы свершение.


Из Ниппура, города священного,
Он зрит на мир, на смертных обреченных.
Его дворец - из лазури и золота,
Где мудрость вечная, как река, протока.

Нинлиль, супруга его, богиня зерна,
Ему дарует плоды, что земля рождена.
Вместе они правят, справедливо и строго,
Над миром смертных, где радость и тревога.

Когда гнев Энлиля на землю нисходит,
Потоп всемирный, как кара, приходит.
Но милость его, как солнце, сияет,
И жизнь на земле вновь расцветает.

О, Энлиль, владыка ветров и земли,
Молитвы наши к тебе вознесли.
Даруй нам урожай, даруй нам покой,
И будь нам защитой, о бог наш родной!

Пусть имя твое в веках прославляется,
И сила твоя никогда не кончается.
Энлиль, владыка, могучий и славный,
Во веки веков, будь благословенный!
***
Гимн Ашшуру, Владыке Гор и Равнин

Восстаньте, ветры северные, взвопите, бури юга!
Восславьте Ашшура, чье имя - гром и ужас!
Из пепла древних царств, из хаоса времен,
Он выковал Ассирию, как сталь из пламени рожден.

Он - бог-воитель, чья колесница мчится впереди,
Чьи стрелы - молнии, а меч - карающий судья.
Он видит сквозь века, он слышит шепот звезд,
И знает тайны мира, что скрыты под покровом грез.

В его глазах - пустыня, безжалостная и суха,
Но в сердце - пламя гордости, что не угаснет никогда.
Он - царь царей, владыка Ниневии златой,
Чей трон из костей врагов, а скипетр - из луны ночной.

Когда он гневается, земля дрожит и стонет,
И реки Тигр и Евфрат выходят из берегов, ревут и гонят.
Но когда он милостив, поля дают обильный плод,
И в городах Ассирии народ ликует и поет.

Он - Ашшур, бог-творец, бог-разрушитель, бог-судья,
Чья воля - закон, а слово - вечная статья.
Он - страж Ассирии, ее щит и меч,
И слава его имени вовек не должна увлечь.

Так восславим Ашшура, владыку гор и равнин,
Чья мощь безгранична, а гнев - неумолим!
Пусть жертвы дым возносится к его небесным вратам,
И Ассирия процветает под его могуществом и властью, там!
***
Громовержец Ишкур: Песнь о Буре и Плодородии

В небесах, где звезды пляшут в вечном хороводе,
В чертогах туч, где ветер воет в дикой моде,
Восседает Ишкур, бог бури и грозы,
Чей гнев и милость - жизни вечные угрозы.

Он сын Ану, владыки неба, царь богов,
Ишкур - властитель молний, повелитель облаков.
В руках его - булава, что искры извергает,
И голос его - гром, что землю содрогает.

Когда он гневен, небо плачет черным ливнем,
Потоки яростные рушат все, что было дивным.
Поля затоплены, сады лежат в руинах,
И страх сковывает души в ледяных пучинах.

Но Ишкур - не только гнев, не только разрушенье,
Он - жизни даритель, плодородия свершенье.
Когда он милостив, он шлет дожди живительные,
Что землю напоят, даруя силы удивительные.

Из семени, что в землю брошено крестьянином,
Взрастает колос, золотом переливаясь дивным.
Сады цветут, плодами щедро одаряя,
И жизнь ликует, Ишкура восхваляя.

Его колесница - буйволы могучие,
Что мчатся по небесам, сквозь тучи непроглядные.
Их топот - эхо грома, их дыханье - ветер,
Их сила - мощь природы, что не знает смерти.

Молитесь Ишкуру, земледельцы и пастухи,
Просите милости, чтоб нивы были хороши.
Приносите жертвы, чтоб гнев его унять,
И он пошлет вам дождь, чтоб землю напитать.

Ишкур, громовержец, бог бури и плодородия,
Твоя власть безгранична, твоя сила - природа.
Даруй нам урожай, даруй нам жизнь и свет,
И да пребудет с нами твой благословенный след!
***
Син: Лунный Скиталец

В бездонной ночи, где звёзды - искры снов,
Рождается Син, из тени древних слов.
Не сын земли, не порожденье моря,
Он соткан из луны, из серебра покоя.

Его лик бледный, как первый луч зари,
В глазах - бездонность, тайны вековые.
Он правит ночью, владыка тишины,
И шепчет сказки спящим до весны.

На колеснице, запряжённой львами,
Он мчит по небу, сквозь туман и пламя.
Луна - его щит, а звёзды - острый меч,
Он охраняет сон, чтоб зло не смогло влечь.

Он видит тайны, скрытые во тьме,
Он знает прошлое, грядущее во сне.
Он слышит вздохи, тихие молитвы,
И дарит утешенье, словно лунный свет.

Но Син - не ангел, он не чужд печали,
Он помнит боль, что звёзды навещали.
Он видел войны, слышал крики страха,
И в сердце носит отголоски праха.

Порой, в полнолунье, спускается на землю,
И бродит одиноко, по полям и древу.
Ища забвенья, в шепоте листвы,
И в тихом плеске утренней росы.

Но долг зовёт, и вновь он воспаряет,
Над миром спящим, бдительно взирает.
Син, лунный скиталец, вечный страж ночи,
Пока сияет луна, он будет пророчить.

И если ночью, ты взглянешь в небеса,
Увидишь лик его, сквозь лунные леса.
И вспомнишь сказку, древнюю как мир,
О Сине, владыке ночи, лунном кумире.
***
Вужалка: Песнь о Змеиной Деве

В глуши лесов, где сумрак вечный дремлет,
Где папоротник кружевом плетет.
Живет Вужалка, дева-змея, что внемлет,
Лишь шепоту листвы и вод теченью вброд.

Ее глаза - два изумруда в мраке,
В них мудрость древняя, как в камне вековом.
И чешуя, что серебром играет в драке
С лучами солнца, пробиваясь сквозь листву кругом.


Она - хранительница тайных родников,
Что исцеляют душу и даруют силу.
И путник, что с добром к ней подойти готов,
Найдет у неё приют, забыв про злую гниду.

Но горе тем, кто с жадностью приходит,
Кто хочет завладеть ее дарами вмиг.
Вужалка гнев свой в ярость переводит,
И змеиный укус его настигнет вмиг.

Она танцует в лунном свете, гибко, плавно,
И песня ее - шелест листьев и журчанье вод.
В ней слышится тоска по миру первозданному,
По временам, когда природа правила народ.

Вужалка - символ силы и смиренья,
Защитница лесов, хранительница тайн.
И если ты услышишь тихое шипенье,
Знай, дева-змея наблюдает, не зевай.

Так помни же, путник, в лес заходя глубокий,
О Вужалке, что живет в его тени.
И уважай природу, будь к ней кроток,
И, может быть, она откроет тайны дни.
***
Песнь о крылатом Симаргле 

В серебряном сумраке древних лесов,
Где шепчутся тайны забытых богов,
Симаргл, крылатый, из пламени соткан,
Хранит свои земли от скверны и потом.

Глаза его - искры потухших костров,
В них память веков, и печаль, и любовь.
Он страж меж мирами, меж явью и сном,
И вой его слышен лишь тем, кто ведом.

Когда лунный серп пронзает небесный покров,
И тени танцуют у старых дубов,
Симаргл взмывает, крылами шумя,
И песнь его льется, как зимняя тьма.

То песнь о былом, о битвах и снах,
О жертвах, принесенных на древних кострах.
О силе стихий, что в нем заключена,
И о проклятье, что им обречена.

Не смей потревожить его вечный покой,
Не смей прикоснуться к земле под ногой.
Иначе проснется огонь в его взоре,
И пеплом покроется все, что ты вскоре.

Увидишь вокруг. Лишь, молча, внимай,
Как страж меж мирами поет невзначай.
И может быть, тайну тебе он откроет,
О том, что давно уже мир этот скроет.

Но помни, услышав его ночную песнь,
Ты станешь навеки его частью здесь.
И бремя хранителя ляжет на плечи,
И сон твой нарушит огонь бесконечный.
***
Аликлон: Песнь о Падшем Герое

В эпоху, когда боги ходили по земле,
И смертные дерзали судьбу изменить,
Родился Аликлон, в чьем сердце горел
Огонь непокорства, что трудно унять.

Он был сыном бури и шепота звезд,
Чей взгляд проникал сквозь завесу времен.
Его меч, словно молния, ярость принес,
И враги трепетали, лишь слыша его звон.

Аликлон сражался за слабых и нищих,
За правду и волю, за светлый рассвет.
Он рушил тиранов, коварных и хищных,
И имя его воспевал целый свет.

Но боги завидовали силе героя,
Его славе, что затмевала их трон.
И Зевс, громовержец, в гневе суровом,
Решил Аликлона навеки сломить.

Он наслал на героя проклятие темное,
Что разум затмило и сердце сковало.
И Аликлон, в безумии страшном,
Предал тех, кого так яростно защищал.

Он стал тенью себя, палачом и тираном,
Чья поступь несла лишь разруху и смерть.
И плакали звезды, и рыдало небо,
Увидев, как рушится светлая твердь.

Но даже в безумии, в сердце героя,
Тлел уголек памяти, светлой мечты.
И в миг просветления, пред смертной борьбою,
Он вспомнил, за что сражался он ты.

Аликлон, падший герой, искупил свою вину,
Пожертвовав жизнью, чтоб мир исцелить.
И имя его, словно эхо в долину,
Напоминает: легко оступиться, но трудно простить.

И пусть эта песнь о герое несчастном,
Напомнит нам всем, что сила и власть,
Без мудрости и сострадания ясных,
Ведут лишь к падению, в вечную пасть.
***
Алконост: Песнь Рая на Земле

В садах Ирия, где вечное лето,
Где яблоки зреют из золота света,
Живет птица дивная, песней полна,
Алконост, что с небес к нам слетает одна.

Лик девы прекрасной, взор чистый и ясный,
И крылья, как радуга, в красках прекрасных.
Не знает она горя, не ведает зла,
Лишь радость и счастье в песнях несла.

Когда запоет Алконост над землей,
Забудется скорбь, утихнет любой бой.
Замрет все живое, внимая словам,
Что льются, как мед, к измученным сердцам.

В ее песнях - надежда, в них - вера и свет,
О том, что за тьмою забрезжит рассвет.
О том, что любовь побеждает всегда,
И в каждом из нас живет искра добра.

Но будь осторожен, путник земной,
Не слушай ты песню ее в час ночной.
Ибо сладость ее, как хмельной дурман,
Уносит в Ирий, в небесный обман.

Забудешь ты дом, забудешь родных,
Останешься пленником песен святых.
И вечно блуждать будешь в райских садах,
Забыв о земле, о боли, о страх.

Так слушай же песню Алконоста днем,
Когда солнце сияет своим ярким огнем.
И пусть ее радость наполнит твой путь,
Но помни о доме, и не забудь!

Ведь счастье земное, оно здесь, с тобой,
В трудах и заботах, в любви неземной.
А песня Алконоста - лишь отблеск мечты,
О вечном блаженстве, о райской красе.
***
Песнь о Бесомаре
Окутан Бесомар туманом вечным,
Где скалы вздымаются, как кости мертвых дней.
Там ветер шепчет сказки бесконечные,
О тайнах, что скрывает мрак теней.

В пещерах, где не проникает солнце,
Живут легенды, сплетенные из тьмы.
И каждый камень, словно сердце бьется,
Храня воспоминания древней зимы.

Говорят, там бродит призрак одинокий,
Забытый бог, лишенный алтарей.
Он ищет в сумраке потерянный свой локон,
И плачет эхом в тишине ночей.

А если путник смелый забредет случайно,
В объятья Бесомара ледяные,
То душу его тьма поглотит отчаянно,
И станет он одним из тех, кто ныне.

Блуждает вечно в лабиринтах горных,
Забыв про свет, про радость и про дом.
Лишь шепот ветра, скорбный и упорный,
Напомнит им о мире за хребтом.

Так берегись, путник, тропы Бесомара,
Не искушай судьбу и не ищи чудес.
Иначе станешь частью вечного кошмара,
В обители забытых богов и мертвых небес.
***
Ниний: Песнь о Забытом Герое

В долинах древних, где тени спят,
И горы шепчут сказки старины,
Родился Ниний, воин-богатырь,
Чей подвиг стерт из памяти земли.

Он был рожден под знаком яростным,
Когда луна багрянцем залила,
И ветер горный, словно зверь голодный,
Пророчил битвы, славу и беду.

Ниний владел мечом, как продолженьем руки,
И щит его сиял, как солнце в небесах.
Он защищал свой край от тьмы кромешной,
От чудищ, что рождались в вечных снах.

Он бился с драконом, чей огонь сжигал,
И с гидрой многоглавой, чей яд смертелен был.
Он побеждал врагов, что шли войной,
И мир в долину снова возвратил.

Но слава бренна, память коротка,
И песни о героях угасают во мгле.
Предательство коварное, как змея,
Вползло в его отважное сердце.

Завистники, чьи души черны, как ночь,
Сплели интриги, ложь и клевету.
И Ниний, оклеветанный и забытый,
Ушел в изгнание, в вечную тоску.

Теперь лишь ветер шепчет его имя,
В пещерах горных эхо вторит зов.
И лишь старик, уставший от скитаний,
Расскажет сказку о герое Нинии.

Он был велик, он был отважен, смел,
Но память людская, словно зыбкий песок.
И Ниний, воин, герой забытый,
Остался лишь легендой, горьким уроком.

Пусть эта песнь напомнит вам о нем,
О том, кто жизнь отдал за свой народ.
И пусть его пример, хоть и печальный,
В сердцах зажжет отваги яркий свет.
***
Шамбала: Песнь о Скрытом Граде

В сердце гор, где небо шепчет тайны,
И вечный снег хранит молчанье льдов,
Лежит Шамбала, град нежданный, славный,
Сокрытый от неправедных умов.

Не сыщешь ты его на карте бренной,
Не укажет компас верный путь туда.
Лишь чистый дух, любовью озаренный,
Узрит сквозь мрак сияние звезды.

Там мудрецы, как звезды, восседают,
На тронах знаний, древних и святых.
И тайны мироздания вещают,
В гармонии мелодий неземных.

Там реки льются золотом текучим,
И сады цветут, не ведая зимы.
Там воздух чист, как поцелуй девичий,
И исцеляет рваные раны тьмы.

Там Шамбалы Владыка, мудрый, сильный,
Хранит покой и равновесье мира.
Он ждет, когда настанет час обильный,
И мир очистится от скверны, гнили.

Когда же злоба мир заполонит,
И тьма поглотит свет надежды хрупкой,
Шамбала явится, как феникс в звоне,
И мир спасет от гибели жестокой.

Воины света, в доспехах лучезарных,
Покинут град, сокрытый в облаках.
И меч духовный, в битвах беспощадных,
Разрушит цепи, скованные в грехах.

Но прежде, чем Шамбала явится миру,
Очисти сердце, душу приготовь.
Ищи в себе источник света дивный,
И верь, что в каждом есть частица той любви.

И может быть, однажды, в час рассветный,
Когда душа твоя откроется добру,

Увидишь ты, как в дымке незаметной,
Шамбала явится навстречу твоему.
***
Олимп: Песнь Вечной Вершины

Олимп, ты гордо вздымаешься к небу,
Корона снега, в облаках сокрыт.
Не смертным взором видеть эту небыль,
Где вечный свет богов златых горит.

Твои склоны, изрытые ветрами,
Хранят молчанье древних, грозных дней.
Когда титаны бились с богами,
И дрожала под ногами вся земля.

Здесь Зевс, громовержец, восседает властно,
На троне из слоновой кости и звезд.
И молнии в руках его опасны,
Для тех, кто дерзнет нарушить божий пост.

Гера, царица, рядом с ним сидит,
Взор строгий, полный мудрости и сил.
И каждый смертный трепетно глядит,
На ту, что браки и семью хранит.

Афина, мудрости богиня, дева,
В доспехах ярких, с копьем в руке стоит.
И знание, как свет, она посеет,
В сердцах тех, кто к познанию стремит.

Аполлон, златокудрый, песнь слагает,
На лире звонкой, славя красоту.
И муза каждая ему внимает,
Вплетая в танец вечную мечту.

Афродита, богиня красоты и страсти,
В садах Олимпа нежно расцветает.
И каждый вздох ее, как дуновенье счастья,
В сердцах смертных любовь воспламеняет.

Олимп, ты вечен, ты непоколебим,
Свидетель славы, силы и любви.
И эхо древних мифов нерушимо,
В твоих вершинах вечно будет жить.

И пусть смертные лишь издали мечтают,
Увидеть блеск божественных палат.
Олимп, ты вечен, ты всегда сияешь,
Над миром смертных, словно вечный клад.
***
Песнь о Тигре и Эфрате: Две реки-богини

В начале времен, когда мир был юн и дик,
Когда боги ходили по земле, как ветер, тих,
Родились две сестры, из гордого хребта,
Две реки-богини, чья сила велика.


Тигр, яростный воин, с гривой бурных вод,
Он пробивался сквозь скалы, не зная забот.
Его рев сотрясал землю, его нрав был крут,
Он нес плодородие, но и гнев, и суд.

Эфрат, мудрая дева, с тихим, нежным ликом,
Она плавно текла, укрытая шелком.
Ее воды дарили жизнь, спокойствие и мир,
И в ее глубинах отражался звездный эфир.

Богиня Иштар, владычица любви и войны,
Увидела сестер, прекрасных и полны
Силы и грации, и решила их свести,
Чтоб вместе они землю могли пронести.

Но Тигр, гордый и дикий, не желал уступать,
Он рвался вперед, не желая никого ждать.
Эфрат, кроткая и мудрая, пыталась его унять,
Но гнев его был силен, и не мог он понять.

Тогда Иштар, разгневавшись, проклятье изрекла:
"Вы будете вечно рядом, но не сможете быть вместе никогда.
Ваши воды смешаются, но души останутся врозь,
И вечная борьба будет вашей горькой ношей".

И с тех пор, Тигр и Эфрат текут бок о бок,
Две реки-богини, в вечном, немом упреке.
Они питают землю, дарят жизнь и плоды,
Но в их водах слышны отголоски былой вражды.

И каждый, кто пьет из их священных вод,
Чувствует силу и ярость, и мудрости ход.
Помните же, люди, о древней той вражде,
И цените мир и согласие, что даны вам везде.

Ведь даже богини, сильные и горды,
Не смогли избежать печальной судьбы.
И пусть же эта песнь, как эхо времен,
Напоминает вам о силе любви и о том,
Что только вместе можно построить мир и лад,
И избежать проклятья, что боги нам дарят.
***
Нил: Песнь о Животворящей Реке

Из сердца Африки, из гор лунных тайн,
Рождается Нил, в веках его старинный край.
Две реки слились в объятьях вековых,
Белый Нил с Голубым, как два крыла орлиных.

Бог Хапи, владыка вод, в глубинах обитает,
И щедрость свою земле египетской дарует.
Он в тростниках шепчет древние слова,
И в волнах его плещется жизни голова.

Когда разливается Нил, земля ликует,
И плодородный ил поля укутывает.
Тогда крестьянин, с мольбой в глазах,
Ждет урожая, что взойдет в его руках.

Богиня Исида, слезы льет о муже,
И Нил, как зеркало, отражает ее муки.
Но в каждом разливе - надежда на возрождение,
Как Феникс из пепла, новое рождение.

Крокодилы, стражи вод, в тени лежат,
И лотосы белые, как звезды, в тишине горят.
Вдоль берегов, как стражи вечные, стоят,
Пирамиды, что тайны фараонов хранят.

Нил - это жизнь, это кровь земли,
Он кормит, поит, дарует силы.
Он свидетель истории, что в камне застыла,
И песнь его вечная, никогда не умолкла.

Так славься, Нил, река богов и людей,
Твоя мощь и красота не знают преград и дней.
Ты вечен, как солнце, как звезды в небесах,
И в сердце Египта ты будешь жить в веках!
***
Нефритовый Дракон и Шелковый Путь

В те времена, когда горы были выше, а реки глубже,
Когда небо еще шептало тайны звездам в тиши,
Восстал из пепла древних династий, словно феникс златой,
Император Чжао, с душой, что горела огнем святой.

Он был рожден под знаком Дракона Нефритового,
И в жилах его текла кровь, что хранила мудрость веков.
Его взгляд, как у орла, пронзал тьму невежества,
А голос, словно гром, усмирял бунты и гнев богов.

Чжао взошел на трон, когда Поднебесная стонала в войне,
Когда голод терзал земли, а отчаяние висело в воздухе, как тень.
Но в сердце его горела искра надежды, ярче солнца в зените,
И он поклялся вернуть народу мир, процветание и защиту.

Он призвал мудрецов, что знали тайны древних книг,
И воинов, чьи мечи были остры, а дух непоколебим.
Он повелел строить каналы, чтобы оросить иссохшие поля,
И возводить стены, чтобы защитить народ от врага.


Говорят, что сам Дракон Нефритовый спустился с небес,
И научил Чжао управлять стихиями, как мудрый отец.
Он даровал ему силу гор, текучесть рек и мудрость звезд,
И благословил его правление, чтобы оно длилось без слез.

Император проложил Шелковый Путь, что связал Восток и Запад,
И караваны, груженные шелком и специями, потянулись на закат.
Он открыл границы для торговли и знаний, для дружбы и мира,
И Поднебесная расцвела, словно лотос в пруду, прекрасна и мила.

Но не все были рады его мудрому правлению,
И злые духи, что обитали в темных ущельях, плели козни и мщение.
Они наслали на страну засуху, мор и голод,
И попытались свергнуть Чжао с трона, чтобы вернуть хаос и холод.

Тогда Император Чжао, облаченный в доспехи из лунного света,
Встал на защиту своего народа, словно скала, несокрушима и крепка.
Он призвал на помощь духов предков и силу Дракона Нефритового,
И в битве, что сотрясла небеса, победил зло, вернув мир и покой.

И с тех пор, имя Императора живет в легендах и сказаниях,
Как символ мудрости, справедливости и отваги, без колебаний.
Он стал Нефритовым Драконом, хранителем Поднебесной,
И его правление помнят до сих пор, как эпоху света и чести.

Так пусть же эта легенда живет в сердцах поколений,
Напоминая о том, что даже в самые темные времена,
Мудрость, отвага и любовь к своему народу,
Могут сотворить чудо и привести к процветанию и свободе.
***
Река Смородина: Песнь о Границе Миров

Там, где сплетаются явь и Навь,
Где стоны ветров в костях лежат,
Течет река, что Смородиной звать,
Граница жизни, смерти взгляд.

Не плещет в ней вода живая,
Не отражает солнце лик,
Лишь мгла густая, ледяная,
И шепот душ, что в вечный крик.

На берегах, из костей сложенных,
Сидят печальные Сирены,
И песнями, тоской прожженными,
Манят в пучину перемены.

Калинов мост над ней повис,
Из пламени и стали кован,
Его хранит змеиный свист,
И страж трехглавый, вечно скован.

Лишь смелый витязь, сердцем чист,
Пройдет по мосту, не дрожа,
Кто не боится тьмы и мглистых мест,
И правду ищет, не страшась ножа.

Река Смородина не просто водный путь,
То испытание души, проверка воли.
Кто перейдет ее, сумеет обмануть
И смерть, и страх, и вечные неволи.

И если ты, путник, к ней придешь,
Взгляни в ее бездонную глубину,
Услышь, как Навь с тобой ведет свой спор,
И помни: выбор только за тобой, единым.

Ведь Смородина не только смерти дверь,
Но и возможность перерождения,
Очищения души, что ты теперь
Несешь сквозь тьму, к свету стремления.
***
Кин, Око Дня: Миф о Солнечном Боге Майя

Из чрева Ночи, черной и бездонной,
Рождался Кин, сияющий и юный.
Несли его на плечах ягуары,
Сквозь мрак и страх, к небесной лазури.

Он - Око Дня, что видит все и вся,
От джунглей спящих до вершин высоких.
Он - жаркий вздох, что будит жизнь от сна,
И золотой поток, что льется кротко.

Когда он молод, светел и силен,
Он правит миром, дарит свет и радость.
Растут посевы, птицы звонко поют,
И в сердце каждого рождается храбрость.

Но время мчится, Кин стареет в пути,
И пламя гаснет в его колеснице.
Он устает, и тени удлиняются,
И мир готовится к ночной странице.

Тогда он сходит в Шибальбу, мир теней,
Где властвуют боги смерти и страданий.
Он должен биться, чтобы вновь воскреснуть,
И победить все зло, все испытания.

Он сражается с демонами ночи,
С коварством тьмы и с ледяным дыханьем.
И каждый раз, измученный, но гордый,
Он возвращается, даря нам сиянье.

Так каждый день, он умирает и рождается,
Кин, бог бессмертный, вечный и могучий.
Он - символ жизни, света и надежды,
И в каждом сердце майя он живучий.

Поклонимся же Кину, Оку Дня,
Что дарит нам тепло и процветанье.
Пусть свет его всегда нас озаряет,
И дарует силу для новых дерзаний.
***
Песнь о Шибальбе, Граде Страха

В сердце земли, где корни деревьев сплетаются в кошмар,
Властвует Шибальба, град теней, вечный кошмар.
Девять Владык, лики их скрыты за масками тьмы,
Правят там душами, что сбились с пути, лишены весны.

Хункумэ, Первый, чье имя - лишь шепот в ночи,
Сеет безумие, гасит надежды, лишает ключи
От врат возрождения, от света небесного дня.
В его царстве лишь страх, лишь вечная, темная тень.

Вукуб-Каме, Второй, чья плоть - лишь гниющий оскал,
Надзирает за муками, что Шибальба даровал.
Он плетет паутину из боли, из криков отчаянья,
И души, попавшие в сети, не знают прощания.

Сикирикпат и Кучумак, братья-близнецы, зловещий дуэт,
Один - кровопийца, другой - разносчик болезней и бед.
Они шепчут проклятия, отравляют колодцы и сны,
И даже боги дрожат, когда слышат их голоса из тьмы.

Ахальпух и Ахальгана, стражи реки, что ведет в никуда,
Они требуют плату за проход, за глоток ледяного льда.
И плата эта - память, надежда, любовь и мечта,
Лишь пустая оболочка достигнет другого берега тогда.

Чамьябак и Холомик, коварные слуги Владык,
Они расставляют ловушки, плетут интриги, как пауки.
Искушают путников, сбивают с истинного пути,
И в лабиринтах Шибальбы им больше не обрести.

Кикшик и Патан, последние стражи, у врат вечной тьмы,
Они стерегут покой Владык, их кошмарные сны.
И горе тому, кто осмелится нарушить их сон,
Ибо Шибальба поглотит его, навеки будет он пленен.

Так помните, смертные, о Граде Страха, о Шибальбе,
Где правит лишь тьма, где нет места ни вере, ни мольбе.
Идите дорогой света, избегайте троп, что ведут вниз,
Ибо в Шибальбе вас ждет лишь вечный, кошмарный кризис.
***
Тень Трои

Ветры Эгейские шепчут былое,
О городе гордом, что в прах обращен.
Там, где когда-то блистало златое,
Лишь пепел и память, как вечный укор.

Призраки воинов бродят ночами,
С копьями сломанными, в глазах - пустота.
Эхо сражений гремит над холмами,
И плачет Гелена, навеки одна.

Конь деревянный, обманчивый дар,
В чреве таил он погибель и смерть.
Боги Олимпа вели свой коварный базар,
И Трою обрекли на вечную твердь.

Кассандра пророчила, но кто ей внимал?
Голос ее тонул в пьянящем вине.
Город пылал, и безумный пожар
Пожрал красоту в огненном сне.


И ныне, когда над руинами ночь,
Слышны лишь стоны и шепот теней.
Троя лежит, как забытая дочь,
В объятьях безмолвия минувших дней.

И если ты путник, забредший сюда,
Почувствуй дыхание древней земли.
Здесь память о Трое жива навсегда,
В каждом камне, в каждой песчинке пыли.

Конец