Дорогой мой папочка, папуля, как я скучаю по тебе.
Сейчас понимаешь, что истинный дом мой в Ясеневе: я себя там чувствовал как рыба в воде и как же тяжело расставаться со своими корнями. Теперь, когда у меня появилась своя Чермашня в виде квартиры в Алтуфьеве, я стал уже совсем наглым, прижимистым и бессердечным, нет уже прежнего Коли: доброго, милосердного, готового в любую минуту прийти на помощь нигде не имевшего выгоды. Где сама благодарность и общение с хорошими людьми и были наградой.
Нету его - он умер. И, как бы мне не хотелось, не класть эти светлые чувства в могилу, все окружение мое уже не видит в них смысла, они увядают, отмирают, как тополиный лист в октябрьский день. И пусть моя Чермашня связана с ипотекой, но все же ты с мамой для меня первого оформили ее. Так, придешь к церкви, к святому храму Успения, читаешь молитвы, а про себя чувствуешь, что читаешь ты за того, за прежнего Коленьку - сейчас это больше актерство, для галочки. Так, чтобы душа уж так сильно не болела. И вспомнишь дом и заплачешь и задумаешься о том, как все-таки счастливо мы жили и смогу ли я в этой жизни сделать свой новый дом, который мне как каторга, таким же добрым и светлым, как наш, Ясеневский.