© Мишина Надежда

Ять: печати Сдерживания.

    

    

  

Глава 37.

Среда. Часть 1.

До бала 3 дня.

  - Докладывай.

  - Грейд с одного из кораблей нанес пушечный удар по собственному поместью. Бомба из лавы взорвалась на руинах. Ее размер превосходил ожидаемые: Грейд увеличил ее прямо налету. Полегло подкрепление и почти все повстанцы.

  - Последние еще могут создать угрозу? - Выпрямился Хотс, до того смотревший в карту на столе.

  - Нет. Выжило от силы с десяток человек и у тех множественные ожоги, которые они от шока забывают убрать. Перевоплотится в итоге около сотни человек.

  - Хорошо. Пока Грейд нам даже выгоден. Можешь идти. - Отпустил он смотрового. - Ну, как сидится? - Обратился он ко мне.

  Отвечать - в горле пересохло, сильно наоралась на Хойжу. Хотс кивнул подать мне воды. Зелан сверлил меня взглядом, сидя напротив. Руки в веревках затекли, пальцы уже живут своей жизнью.

  Ранее утро в штабе, в порту. Скоро, после устреннего секса с Ожели, подаст себя Сашиман. Люпин, угрюмый и без улыбки, прогуливается по коридору, поэтому в кабинете все развивают бурную деятельность. С чего бы ему улыбаться, если Хотьсу не принес ему ключ. Сказал, что ключ сломан и бесполезен. Он-де выкинул его в море.

  Как же я его... Предатель!!! Дали бы до него добраться, он бы за все ответил! Сволочь! Я на каждом ударе буду тебе доказывать, что не люблю! И ты мне поверишь! Еще как поверишь!

  - Раскрой рот и пей. А то сухостой слишком быстро горит. - Подсказал Зелан. Хотс неодобрительно на него покосился, но виду не подал.

  Зашли Сашиман и Люпин. Сгрудились все вокруг карты, вместе с Зеланом. Хоть младшие офицеры коленца не выписывали, а то мог бы этот, например, воду по полу разлить - слизывай потом.

  Люпин любезно развернул меня к окнам, которые, как и стекла повозок, могли приближать изображение. Мне показали Грейда. Он расхаживал по палубе. Рядом лежал шар.

  - Вот ваш объект, леди. - Четко произнес он, развязывая мне руки. - Вы дали слово избавить нас от его общества. Извольте исполнять. В вашем распоряжении наши средства.

  На этом - выставить друг против друга своих врагов и счесть это хорошей шуткой - король посчитал свою миссию выполненной. Сашиман прервать развлечение отказался. Более того, он и Ожели за собой привез: в отместку мне и дабы позлить Зелана. Оставив нас всех вместе, он увел Хотса, якобы обсудить кое-что по текущему положению дел. Неужели план свержения Люпина еще в работе?

  - Какое милое сборище: братик - не братик и сестренка так себе.

  Она уселась в кресло и стала нас разглядывать.

  - Ну, что же вы, не стесняйтесь! Обсуждайте планы! Я никому не скажу.

  - Достаточно. Что ты здесь забыла? - Деловито, как с досадной помехой, заговорил Зелан.

  - Хочу посмотреть, как вы оба погибнете. - Просто сказала она. - Разве не ясно? Станете героями. Посмертно.

  Зелан сплюнул, прокатив по полу горящий шарик, и вышел.

  - Огнеплюй. - Скорчила Ожели рожицу. - Ну, а ты, моя милая, когда на тот свет? Не сложилось с Хранителем, а? Хотела повыше остальных залезть, а не вышло?

  - Тень. - Тихо сообщила я ей, допивая свою воду со льдом, и рукой с бокалом показала на окно.

  - Что?

  - Должно быть солнечно, а здесь, - я показала на помещение, - тень.

  После чего все служащие тоже обратили на это внимание: никто ведь ничего не слышал, угрозы не было. Вроде бы.

  Она посомневалась еще в моем здравом уме, затем поднялась из своего диванного закутка, обошла пульты управления портовыми доками, выглянула туда же, куда смотрела я и еще немного вверх.

  - Что это?!

  - Бомба из жидкой магмы. Что тебя удивляет? Почему она висит у нас над головой? Я ее остановила. Иначе бы секунду назад снесло бы и тебя, и меня, и эту башню. А сейчас она полетит обратно. Надо же, отбил! Минус пара скал на берегу.

  На самом деле было не смешно (если не брать в расчет лицо Ожели). По палубе ходил дезорг, весь увешанный печатями, которые должны были сдерживать его и сдерживать то, что находится в шаре. А они светились изнутри, что говорило о скором отсоединении. Все силы, что он запер, выйдут наружу и, не исключено, материализуются в виде демонов. Демоны и призраки против нуля целых нуля тысячных сопротивления.

  "Может, включить смерть обратно? - Стояла я у окна и любовалась видом, сложив руки за спину. - Что тогда? Тогда количество призраков возрастет и придет конец тем, кому еще рано, по идее, умирать".

  Ого, Ожели проняло.

  - Ты должна его остановить! - Приказала она.

  - Зачем? - Мне это даже понравилось. Значит, не будет Ибо - не будет и королевства, а не будет его - какая она тогда королева?

  - Он же... Он же... Маг. Пурпурный. И он себя не контролирует! Он все уничтожит.

  - Это прекрасно. - Демонстративно устроилась я на стуле перед ней, откинув голову. - Я отсюда за этим понаблюдаю.

  - Ты бессердечная тварь! - Чуть не плакала она от обиды, что все ее планы зависят от меня.

  - Ты переживаешь, потому что тебе есть, что терять. А мне нечего и некого.

  Не решившись ко мне прикоснуться даже в перчатках, она убежала звать Сашимана. Но тот все видел и без нее. Более того, пришли дурные вести: от удара дезорга действительно умирают. Не переползают из формы в форму, а умирают. На самом деле! И те, кто это видел, в ужасе рассказывали остальным. Дисциплина стремительно летела к чертям. Горожане забивались в дома в надежде, что пронесет.

  

  Весел и беспечен был лишь джинкест, принимая форму человека-из-шлангов и раздражительно вышагивая перед глазами. Тела-то у него как такового почти не было.

  - За что ты его пощадил? - Обратилась я к королевскому духу.

  - Сам не знаю. Давно не общался с подобными сущностями. - В его голосе слышались наигранно бодрые и чуть заискивающие нотки.

  - Слушай, от тебя теперь зависит судьба Ибо! Ты можешь потребовать от короля все, что захочешь, а ты сидишь и куксишься! Ну? Чего ты хочешь? - Давил из себя энтузиазм Кест в компании двух пессимистов.

  Ответить было нечего. День будет долгим, возможно, что-нибудь придет в голову.

  Не дожидаясь моих предложений, Люпин отдал приказ о наступлении всем магам.

  - Фейерверк? - Порадовался было джин, но спохватился и замолк. Потом удивленно посмотрел на меня. - И ты допустишь эту бойню? Ты что, не Извар?

  - Джинн. - Позвал дух, приняв мою сторону. - Отстань.

  Наконец, вокруг все стихло, стали слышны приглушенные звуки кононады в Ибо. Там король, пусть все и улаживает. Как хочется отключиться и больше никогда не просыпаться. Неужели Хойжу не почувствовал разницы, не-у-же-ли?! Совсем ничего не ощутил?! Быть не может! Он специально это сделал, специально!

  - Скажи, что ты нарочно. Пожалуйста. - Сложив руки на коленях, уткнулась в них лбом. Чертовы слезы. Когда же они вымоют из меня всю боль.

  Надо передать Грейда в руки Люпина, пусть они сами решают свои проблемы, подумаешь, женщину не поделили - не проклинать же за это!

  Проклятье? Что за проклятье?

  - Ке-е-ест!

  - Да-да.

  - Не "да-да", а проклятье! В чем дело?!

  - Люпин не убил Грейда, как Анастасию, заставив его тем самым мучиться весь остаток вечной жизни. Грейд сконструировав Марселя и найдя дочь, аккумулировал это проклятье в смертной человеческой жизни на Земле и притащил его обратно.

  - Чем это грозит?

  - Не известно. Скорее всего, после обряда экзорцизма, будут разрушены печати на физической оболочке и все выльется в полчища демонов.

  - ...Люпин знает?

  - Догадывается. Но он верит в свои силы.

  - В силы совладать с легионом?!

  - Нет. Задержать их внутри до того момента, как ты перейдешь Врата Смерти. Вообще-то это должно произойти одновременно: ты - во Врата, Грейд - под обряд. Сил проконтролировать какую-то секунду стадо демонов - у него хватит.

  - Так почему бы ему тогда просто не сдаться? - Удивилась я.

  - Это будет подозрительно.

  - Теперь понятно, за что тебя дух пощадил.

  - Байки - моя страсть! Ты знаешь, что делать?

  - Нет. Я не знаю способа извлечь из него заразу до того, как его захватит Люпин. Надо ждать.

  - Но он же тебе... родной.

  - Дезорг выбрал себе судьбу. И я не буду ему мешать. Не могу заставить себя ненавидеть его настолько.

  - Может, ему можно помочь другим способом? - Спросил дух. - Чтобы сохранить жизнь горожанам?

  - Это дело Люпина. И Сашимана. Не мое. Они сводят счеты так, как задумали.

  - Ты отступаешь! Ты же хотела стереть его с лица Континенталя за Прокобену!

  - Он сделал это ради возвращения должка Люпину. И чтобы другие "претенденты" меня не затерли. Мне все пытаются помочь, забыли?

  - Ты же не хотела править.

  - И не хочу. Но, сдается мне, быть пациенткой закрытой клиники и плодить почкованием других постояльцев - тоже незавидная судьба. Он тоже так думал.

  - Ты его оправдываешь?

  Я промолчала. Если очень долго от чего-то бегать - от смерти, Прокобены, - то рано или поздно бумеранг долетит и воткнется в спину.

  - У тебя есть хоть какой-нибудь план?!

  - Нет.

  За что Хойжу поступил так со мной?!

  

  - Ты собираешься сидеть и смотреть, как твой родственничек все уничтожает, я правильно тебя понял? - Зелан размял руки.

  - Задай вопрос королю: стоила ли ревность всего этого. - Тихо ответил Первый.

  На этих словах в штаб вошел Сашиман.

  - Что ты сказала?! - Мгновенно взбеленился он, доставая меч.

  - Что мне делать?! - Тревожился Первый, теребя дребезжащими вопросами, доползающими до меня в виде лиловых разрядов.

  Думать не хотелось. Что я могу, сидя взаперти? Даже силу не передать... Столько всего произошло. Скрежет в ушах стоял такой, что я испугалась. Потом все на миг смолкло и повторилось. Мелькнула догадка, что кто-то пытается меня взломать. И попытки шли одна за другой. По телу покатились непроизвольные волны.

  - Первый. Все сам.

  - Да мне сейчас голову отрубят!

  - Никто не причинит тебе вреда. Дезорг выяснил, где ты находишься. Люпину ты нужен живым до прохождения Врат Смерти.

  - Это ты меня так успокаиваешь?

  - Нет. Это то, на что ты будешь опираться. Плюс, ты знаешь то же, что и я. Некоторое время придется без меня.

  

  Я отключилась. Не в смысле потери сознания, а по части ухода внутрь. Концентрируясь, забралась практически до предела в глубину, чтобы узнать, что меня ломает. Промелькнули линии и завязки: как на ладони виделись попытки Люпина подключиться к "родному Дому". Может, когда он здесь, дом выглядит иначе, чем для меня: мне мало нужно.

  А Люпин-то теряет в силе, когда дух почти не доступен.

  О, кстати. Если смотреть от него, то видно, что Твай-А-Мат - дух вовсе не центральный в ветке. Он равнозначный. И остальные образуются из сил всего рода, а не почкуются. Это чтобы конкуренция поздоровее была.

  Так, а вот - картина маслом - дух Дома в сговоре с джинкестом. Ох, дружок, вот придумаю, как тебя использовать, тогда и поговорим, а пока - сидеть тебе в майонезной баночке для анализов.

  Хм, быть внутри и наблюдать, как тебя ломают извне, даже интересно. Потому что силы у них на исходе. Об этом можно не беспокоиться: опыт собственной травли у меня обширный. Другое дело, что там, еще дальше, в самом чуланчике что-то лежит. Давно я это запрятала туда. Посмотреть, что ли? Ого...

  

  - Твай-А-Мат, тебе не кажется, что это бесполезно? - Отступился джинкест от женского сознания. - У нее чересчур изворотливое мышление.

  - Она не сможет сопротивляться вечно, слишком много ударов нанесли самые близкие.

  - А почему мне так тесно?

  Они оба стали оглядываться. Дух со всех сторон. Кест - на сколько смог извернуться.

  - Дух! Вытащи меня!

  - Это невозможно! Она не может делать этого! - Наконец удивился он и затих.

  - Дом? Ты тут?

  Но ему никто не отвечал.

  - Ты что, сдался? Эй! Где ты там?

  Если не считать голоса Кеста - этой говорящей баночки с наклейкой из обычного пластыря со словом "анализы", - то вокруг, во всем здании было тихо и пустынно. Кино про бои в Ибо шло без звука, остатки вырванных шлангов и плавленных проводов скатывались в шарики и исчезали в стенах.

  - Ты не на то силы тратишь! Дух!

  В один рывок были вытолкнуты парадные лестницы под балконы, слеплены заново перила, растелены ковры. Немного погодя, когда эмаль на ровных уже стенах вернула себе блеск и целостность, в середине стен, высотой с арку, появились прямоугольные углубления, которые, меняя текстуру и цвет, превратились в двери.

  Они раскрылись. И к тишине все, к тому же, еще и замерло.

  - Дух, ты что, ждешь, что она очнется? - Голосом застрявшего в трехлитровой банке огурца спросил Кест. - Надо наоборот, все вернуть, пока она без сознания!

  Джин, если бы мог, начал приплясывать от нетерпения забраться в чужую голову, но дух сам (сам!) установил ему препятствия для этого.

  - Что за перемена в тебе?! - Кричала глазастая, подпрыгивающая баночка, косясь на неподвижно смотрящую в одну точку женщину. - Ты решил бросить Люпина? Ты должен его впустить, тогда все решится загодя. Он же король!

  - А почему ты больше не поддерживаешь Грейда? - Откликнулся дух с легким намеком на подумать.

  - Он все разрушит. К тому же, по его милости, я просидел взаперти полторы тысячи лет!

  И тут до Кеста дошло. Так дошло, что баночка лопнула. Грейд, как и Люпин, управлял Домом, заточив духа и подчинив его своим целям. Преданность разрушителю, подписавшему себе смертный приговор, может обернуться смертью самого духа.

  Он распрямился, расправил свою субстанцию, похожую на плавленную на берегу медузу, и осторожно приблизился к женщине.

  - Она дышит. Ее можно вывести из этого состояния?

  - К чему?

  - К тому. А вдруг у нее не получится? Самой-то. Нет, я даже думать не хочу об этом. Других шансов просто нет!

  - Тебе, я гляжу, полегчало?

  - Да. Наконец обрел свое видение. Он меня этим "джинкестом" совсем замордовал. Думаешь, специально?

  - Она рано или поздно должна была с тобой столкнуться. А заставить тебя ей помогать все равно было нереально: вот и дал тебе перебеситься на киборге - ему-то что.

  - Уй-ё-е-е! Я же чуть Уватламоль не убил. Ну дела.

  - Нормаланд? - Как-то странно удивился дух, словно Ксиркс вздумал его навестить.

  - Нет, Уватламоль. - Поправил Кест, весь обращенный к женщине, но не к передовице с поля боя.

  - Нормаланд!

  - Да нет же, черт возьми! - Раздосадованно поправил Кест и обратился к трансляции. - Ой, Нормаланд!