Каанир Вок пришел в себя от грохота кузнечных молотов. Во всем теле камбиона будто эхом отзывался этот громкий лязг. Каждый наносимый удар отдавался болью в голове, и Вок вздрагивал от этого грохота.
"Дварфы Сандабара - никчемный сброд, - проворчал он про себя. - Всех их следует четвертовать за шум, который они производят".
Полудемон поморщился и со стоном попытался сесть. Его голова кружилась, словно по ней хорошенько ударили, и это его испугало.
"Что со мной? - недоуменно подумал он. - Я ранен?"
Каанир не мог вспомнить, что произошло. Пару раз глубоко вздохнув, он попытался привести мысли в порядок. Прижавшись лицом к прохладным камням пола, он ждал, пока прекратится головокружение.
"Камни, - подумал он. - Разве я падал?"
Он вытянул руку, ощупывая тело и проверяя, не сломаны ли кости. Все было цело.
Знакомый женский голос прорезался сквозь туман, в который было погружено его сознание. "Микус, погоди! - кричала Алиизса. - Остановись! Позволь мне найти способ помочь тебе!" Ее голос звучал отчаянно, безумно и вызывал сильнейшее беспокойство. Микус! Он знает это имя!
Память стала возвращаться к Воку: ротонда... Бой с Мишиком...
"Трижды проклятый хобгоблин почти разрубил меня надвое! - вспомнил Каанир. - Я чуть не погиб".
Камбион потрогал место на спине, куда пришелся удар полудракона.
И не обнаружил никаких признаков ранения.
Опасаясь, что коварный Мишик снова нападет на него, Каанир заставил себя открыть глаза и сесть.
Он лежал рядом с колоннами ротонды, глубоко в тени. В центре комнаты мерцал странный луч, тусклый и неровный. Вок не заметил признаков присутствия хобгоблина-полудракона, но слева, из-за колонн, доносился голос Алиисзы, там наблюдалось какое-то движение.
Каанир неуверенно встал на колено и увидел под ногами свой меч, окутанный пурпурно-черными, потрескивающими волнами энергии. Он поднял оружие, и тотчас же услышал звук падения и - тихий стон.
Алиизса!
Каанир заставил себя подняться и, пошатываясь, побрел на звук.
Камбион обошел колонну, и, увидев открывшуюся перед ним картину, чуть не упал в обморок от ужаса.
Кошмарное создание стояло в проеме меж стеной и колонной: зверь, порожденный нечестивой магией. Наполовину человек, наполовину что-то еще, он высоко поднимал массивный топор, встав на дыбы, как лошадь. Алиизса лежала перед ним, не в состоянии избежать удара.
Каанир взмахнул мечом, рассекая воздух: плавным движением - руку назад, а затем - выпад.
Удар настиг чудовище.
В своей поспешности Каанир позабыл об осторожности, но ему было все равно. Меч скользнул вдоль человеческого торса существа и зацепил одну из четырех рук, располосовав ее. Пурпурные разряды энергии с треском вырвались из раны, и их блики походили на паутину.
Зверь закричал и взмахнул рукой, не сумев нанести Алиисзе смертельный удар. Топор выскользнул из пальцев твари и отлетел в сторону.
Каанир не стал ждать, что будет дальше. Он нащупал под туникой жезл, выхватил его и уже начинал произносить заклинание...
Зверь повернулся к нему - и слова застыли на губах Каанира.
- Ты!.. - завопил Микус, разворачиваясь к Воку. - Провались ты обратно в Бездну, из которой пришел!..
Он качнулся к полудемону, и Каанир заметил лицо Мишика, торчащее из живота Микуса. Полухобгоблин злорадно таращился на Вока, пуская слюни.
Каанир опомнился и направил жезл на отвратительную тварь.
И отшатнулся, когда ослепительная молния сорвалась с навершия.
Заряд достиг твари и окатил Микуса и Мишика ливнем магической энергии, с треском и искрами. Сам Камбион на время ослеп от такой вспышки.
Перед его глазами мелькали белые пятна, но Каанир сумел разглядеть, что чудовище упало.
Еще мгновение держал Вок жезл направленным на монстра: убедиться, что поверженное создание больше не представляет угрозы.
Глаза Микуса оставались закрытыми, но он все еще дышал. Голова Мишика тоже была без сознания. Раз или два крылья омерзительной фигуры вздрогнули, но и только.
Каанир подошел к телу и потыкал его носком сапога. Убедившись, что оно недвижимо, он вздохнул с облегчением и, убрав жезл, повернулся к Алиизсе.
Алю все еще сидела, скорчившись у колонны; ее длинные, темные локоны прилипли к бледному осунувшемуся лицу. Она пристально смотрела на Каанира. Ее глаза, так часто излучавшие безудержный восторг, сейчас были широко раскрыты и полны страха. Ее губы, обычно изогнутые лукавой улыбкой или недовольством, теперь дрожали. Изящные крылья полудемоницы, подобные крыльям летучей мыши, плотно прижаты к телу.
Под стать блестящей черной коже ее жестких доспехов.
Даже в моменты полнейшего хаоса и опасности Каанир восхищался, как одежда подчеркивает формы Алю.
- Каанир, - сказала Алиизса дрожащим голосом. - Ты жив. Я думала...
- Не спрашивай меня, как, - ответил Каанир, опускаясь на колени рядом с Алю.
Он обнял ладонями ее лицо, привлек женщину к себе и поцеловал. Он чувствовал, как она дрожит, как вся сжимается, словно боится... Потом она расслабилась.
- Я пыталась остановить тебя, - сказала Алиизса слабым от отчаяния голосом, уткнувшись ему в плечо. - Я пыталась остановить вас всех.
После этих слов Каанир вспомнил, как она привела Микуса в ротонду. Радость камбиона по поводу благополучного возвращения полудемоницы - изменницы! - сразу исчезла, улетучилась, словно его неожиданно ударили в живот.
- Мы были почти у цели, - сказал Каанир, резко высвобождаясь из ее объятий. - Еще бы вот столечко, - встав, камбион поднес почти сомкнутые большой и указательный пальцы к лицу Алю, - и я был бы свободен от контроля Торана. А потом появилась ты и все испортила.
"И подумать только, как я был огорчен, поверив, что потерял тебя в огромной пещере знаний Глаза Савраса. Слабость", - подумал он. Он не был уверен, имеет ли в виду слабость Алиизсы или свою собственную.
Алю ползла за ним на коленях, словно нищая уличная попрошайка.
- Дело не только во мне, - молила она. - Сюда пришел Засиан. Пожалуйста, пойми! Я пыталась остановить его!
Засиан!
Каанир вспомнил о ненавистном жреце и его предательстве. Его снова охватил гнев и неумолимое желание разорвать этого человека.
С рычанием Вок отвернулся от Алю и посмотрел на свой меч. Оружие лежало в тени, потрескивая от наполнявшей его недоброй мощи.
- Я не знаю, что произошло после того, как ты выбралась из пещеры, - сказал он, - но я избавлюсь от контроля Торана. И я убью проклятого жреца!
Полудемон подхватил меч и направился к центру ротонды.
- И на этот раз меня никто не остановит!
- Подожди! - Алиизса заплакала, пытаясь встать на ноги. Она поневоле ухватилась за колонну, чтобы не упасть.
- Что-то случилось, - тянулась она к нему. - С нами со всеми. Неужели ты этого не чувствуешь?
Вок не удостоил Алю даже взглядом и зашагал меж колоннами на свет. Вскоре он увидел Засиана Менца, стоявшего со скрещенными в жесте защиты руками.
Свечение исходило от жреца.
Засиан заметил Вока и улыбнулся, но это был не тот предательский оскал, который был так знаком камбиону. Лицо жреца выражало смесь смущения и надежды, нечто чистое и теплое, как у робкого ребенка, которого отец похвалил за то, за что ребенок ожидал наказания.
- Ну, вот и встретились, - сказал Засиан. Он огляделся, хмурясь. - Что это за место? Где мы находимся?
Каанир открыл и закрыл рот несколько раз подряд, пытаясь что-то сказать, но так и не смог.
- Все изменилось, - сказала Алиизса, появившись рядом с Кааниром и взяв его за руку. - Что-то произошло.
Каанир стиснул зубы и высвободился.
- Он пытается обмануть нас обоих, - прорычал камбион.
И сделал еще шаг к жрецу.
- Его хитроумные трюки меня не проведут! - полудемон вскинул меч, намереваясь пронзить жреца клинком.
Глаза Засиана испуганно расширились, и он отпрянул.
- Пожалуйста, не делайте этого! - взмолился он.
Затем он повернулся и побежал, юркнув за ближайшую колонну.
Каанир шагнул вперед.
- Ты не сможешь обмануть меня жалким фиглярством, жрец, - сказал он. - Я не поддамся!
Засиан украдкой выглянул из-за столба.
- Стой! - умоляюще крикнул он, продолжая пятиться. - Что я такого сделал? Я не знаю вас. Я не помню!
Каанир покачал головой и презрительно фыркнул.
- Слабо, Засиан. Очень слабо. Я полагаю, ты мог бы придумать что-нибудь получше.
Он двинулся вокруг колонны, помня об осторожности и каждый момент ожидая, что жрец оставит свое глупое притворство и нападет.
Но Засиан Менц продолжал уклоняться от ударов и отступать, прячась за колоннами от разъяренного камбиона.
- Каанир! - крикнула Алиизса. Ее тон вызвал приступ ледяной боли под ложечкой. В ее призыве было нечто гораздо большее, чем просто волнение за Засиана. Что-то зловещее беспокоило ее.
Каанир чуть повернулся к ней, не упуская из виду врага.
- Что? - требовательно спросил он.
Алю не ответила, но указала на нечто невидимое Кааниру. Лицо ее выражало тот же ужас, что звучал в ее голосе, и это смутило камбиона.
Он сделал пару шагов к Алиизсе и посмотрел туда, куда она указывала.
По стене змеилась огромная трещина - словно массивное лезвие рассекло ротонду, отрубив кусок стены. В дыре, где камбион ожидал увидеть большую пещеру - обитель Азута в Сердце Двеомера - не было ничего, кроме серебристой пустоты.
- Это еще что? - растерянно спросил Каанир, чувствуя, как им овладевает страх.
Алиизса, стоящая рядом, дрожала.
- Я же сказала тебе, что-то случилось. Я почувствовала.
Он представил, что невидимая сила засосет его подругу внутрь через эту зияющую дыру и утянет в небытие.
Алиизса, однако, не послушалась. Она подошла к самому краю, вытянула шею и тихо ахнула.
- Что там? - спросил Каанир и сделал шаг к ней, отбросив страх.
Увиденное ничуть не напоминало пещеру Азута. Повсюду - лишь серебристая пустота. Только она не была, собственно говоря, пустотой.
Там, на некотором расстоянии друг от друга, покачиваясь, плавали островки материи, словно мусор на глади океана. Некоторые казались крошечными, другие проплывали достаточно близко от Каанира, и тогда он мог различить, что они являют собой не что иное, как плотные, круглые пузыри. Внутри этих сфер камбион видел обломки камней или скал, а то и большие куски земли, покрытые травой и деревьями. Некоторые сферы были довольно большими, а другие - маленькими: возможно, лишь несколько шагов в поперечнике.
Сферы медленно двигались, то появляясь в поле зрения Каанира, то исчезая, как будто вращались вокруг его крошечного пристанища. Неожиданно в его системе отсчета что-то сдвинулось, и он понял, что сферы вовсе не вращались. Это - лишь игра воображения. Он каким-то образом знал это.
И тут до Каанира дошло.
Камбион уставился на камень под ногами. Он заметил, что края отверстия были изогнуты в форме сферы.
Они тоже находились в пузыре.
- Боги и демоны, что ж случилось-то? - пролепетал он. От страха покруживалась голова. - Где мы?
Алиизса не ответила. Только поднесла руку ко рту. И ее глаза расширялись все больше, потому что она видела нечто, чего не видел Каанир. Осторожно наклонившись вперед, чтобы хотя бы мельком взглянуть на то, что узрела Алю, он чувствовал, как сильно и тревожно колотилось его сердце.
Там плавал гигантский пузырь - такой огромный, какой только мог себе представить Каанир.
Эту массивную сферу заполняло странное молочное облако. Тысячи и тысячи сверкающих светлячков роились и танцевали внутри.
А еще там плавала совершенно нереальная, колышущаяся фигура, очертаниями смутно напоминающая человеческую, но едва различимая, расползшаяся, словно запутавшийся в отбросах городского канала труп.
Колоссальный пузырь и его содержимое мягко покачивались и отнюдь не стояли на месте - по крайней мере, у Каанира сложилось такое впечатление. Монумент плыл по серебристой пустоте в незримом потоке. Все остальные пузырьки, помельче, качались и колыхались рядом с ней, будто пойманные течением.
Что случилось?
Борясь с головокружением и паникой, Каанир оторвался от созерцания этой сцены. Он устремился к Засиану в полной уверенности, что именно жрец устроил этот хаос. Вок заставит его ответить за двуличие, заставит вернуть их в какое-нибудь нормальное место!..
Камбион сделал два шага и замер. По периферии ротонды расползались другие дыры, будто камень стен таял. Каждую брешь словно расширяли ножом: аккуратно и неумолимо. Их пузырь сжимался, разрушая реальность ротонды.
Полудемона охватила паника.
Он не успел что-нибудь предпринять, услышав оклик Алиизсы. В ее голосе звучала тревога... нет, едва сдерживаемый ужас!
Камбион оглянулся назад и увидел Алиизсу: она по-прежнему смотрела на бесконечное серебряное море.
Большая тень упала на отверстие в стене.
Каанир бросился к краю и выглянул наружу.
Поблизости дрейфовало огромное белесое существо с телом, похожим на тяжелый, раздутый мешок. Каанир не увидел глаз, зато заметил многочисленные членистые щупальца, лениво обшаривающие пространство вокруг чудовища. Монстр напомнил Кааниру огромного осьминога, или, возможно, раздувшееся насекомое.
От этого зрелища сжался желудок.
Когда одно из щупалец наткнулось на проплывавший мимо пузырь реальности, чудовище тут же обхватило им сферу и, притянув ее к похожему на клюв рту, проглотило.
А затем оно повернулось, и его щупальца потянулись к остаткам ротонды.
Суд Тира находился на грани хаоса.
В глубине души Эйрвин признавала, насколько важно осознать случившееся. Однако сама мысль, что такая судьба уготована всем небесным владениям, служившим незыблемости закона и порядка, граничила с богохульством. Даже предположить такое было невозможно всего лишь несколько дней назад.
Но в целом убеждения ангела не изменились ни на йоту.
Они с Вирином и Ошигой - архонтом-глашатаем из Суда Эратиола - прилетели к великим горам так быстро, как только это было возможно. Они мчались с такой скоростью, что у двух небожителей не было возможности объяснить Эйрвин ситуацию. Поэтому, увидев воцарившийся хаос, она испытала настоящий шок.
"Меня это не удивляет", - думала она, стоя в зале Высшего Совета. Магии более не существовало - женщина ощущала глубокую скорбь из-за столь невероятного преступления и яростный гнев на Цирика, - и ведь никто, по-видимому, не знает, какие еще последствия теперь обрушатся на вселенную. Тир и Торм работают не покладая рук, стараясь просто поддержать целостность Дома, и, кажется, никому не известно, куда исчезла Сиаморф.
Но, как поняла Эйрвин, источник разлада, охватившего весь Суд - от простых смертных до богов, - таился в самом Высшем Совете.
- Я не разрешал ее помилование! - возглашал Высший Советник, поднявшись во весь рост и сердито хлопая крыльями. - А никто другой не может отменить приговор. Это непозволительно.
- Наоборот, - утверждал один из шести оппонентов, - другие члены Совета могут отменить указ Высшего Советника большинством в две трети голосов, а у нас оно есть. Вы не можете победить в этой борьбе, Почтеннейший, и вы знаете это.
- Процесс давно окончен! - перебил его Высший Советник. - И окончен он был без разногласий, против никто не голосовал. Поэтому вы не можете пренебречь моим решением, пока не подадите официальное прошение о его пересмотре.
Устав от этой перебранки, Эйрвин погрузилась в свои мысли, вспоминая свой тихий коттедж: лишь бы не видеть, не воспринимать эту переполненную толпой, событиями и бешенством палату Суда. Женщину больше не занимали нелепые препирательства, она предпочла бы сбежать в свое одинокое жилище.
"Вот к чему привела слепая преданность законам Тира, - думала она, морщась. - Блаженный Хелм, мне не хватает тебя. Возможно, служба в качестве вечного охранителя и может показаться кое-кому однообразной, но, по крайней мере, она давала мне возможность обдумывать свои предсказания. И сравнивать..."
Ангел слегка вздрогнула.
"Все это в прошлом, - напомнила себе Эйрвин. - И сейчас ты должна помочь во что бы то ни стало. Сколько душ разбросало по планам, и их судьба зависит теперь от твоей мудрости и дальновидности!"
Эйрвин вновь сосредоточилась на процессе.
- Мы действовали в условиях крайней необходимости, - говорил, поднявшись, один из Советников, - у нас не было времени, да и сейчас мы тратим его слишком много на глупые споры. Мы действовали столь поспешно, потому что нам требовалось узнать, в каком направлении необходимо теперь предпринимать шаги: целый Дом зависит от того, насколько обоснованным и разумным будет наше решение. Окончен процесс или нет, исход его неизбежен, и никто в этих обстоятельствах не поддержит вас в стремлении следовать букве закона.
- Я не согласен, - горячо возразил Высший Советник, - и я предупреждаю, что, действуя в обход освященной временем - и очень нужной - практики, вы наносите непоправимый ущерб святейшему учреждению.
Он повернулся к Эйрвин и холодно посмотрел на нее.
- Похоже, у меня больше нет власти, чтобы заключить вас в тюрьму за разглашение тайны в интересах изгоя Торана. Хотя на самом деле помилование, дарованное вам, основано на неубедительных доказательствах и вынесено непростительным способом.
Высший Советник глубоко вздохнул перед тем как продолжить, снова обращаясь к своим коллегам:
- Поэтому я не буду участником этого действа. Я удаляюсь в знак протеста. Я доложу непосредственно Тиру о фарсе, в который вы превратили разбирательство. А что касается вас, - закончил он, вновь обращаясь к Эйрвин, - я нахожу вас виновной в многочисленных преступлениях против закона и правления Тира. Вы, возможно, сегодня избежали правосудия, но даже на мгновение не мните себя оправданной!
После этого заявления солар вспыхнул и погас. Мгновение спустя двое других членов Совета, которые поддерживали Высшего Советника, также исчезли, и в помещении суда повисла мертвая тишина.
Эйрвин обвела комнату невидящим взглядом. Остальные ошеломленно смотрели на нее.
"Он и впрямь пойдет на это? - подумала она. - Неужели мои действия привели к таким уж пагубным последствиям, коль скоро Высший Советник столь возмущен? Да может ли быть?"
Ангел отмела свои сомнения и страхи. Что плохого мы сделали, Торан?
- Ну, - сказала, нарушая напряженную тишину, солар-женщина, первой вступившая в спор с Высшим Советником, - кажется, мы приняли решение и закрыли данный вопрос. Вы действительно вольны поступать, как сочтете нужным, Эйрвин. Я надеюсь, в своей мудрости вы сделаете тот единственно верный выбор, который поможет всем нам.
Эйрвин беспомощно подняла руки.
- Я до сих пор очень мало знаю о случившемся, - сказала она. - Могу ли я предложить хоть что-то, что вы не сделали бы в десять раз лучше меня?
Солар кивнула.
- Честно сказать, мы не знаем. Так или иначе, это вне нашей компетенции. Мы, - солар указала на оставшихся Советников, - лишь посредники, которым эмиссар Эратеола поручил отстоять вашу свободу, - она указала на Ошигу. - Провидец верит, что вы нужны ему. Чтобы узнать больше, вы должны встретиться с ним.
Обсуждение закончилось. Эйрвин поняла, что она и ее спутники свободны. У оставшихся членов Совета найдутся и другие важные вопросы для обсуждения.
Выйдя из палаты, Эйрвин обратилась к Вирину:
- Значит, мой приговор отменили не по инициативе служителей Тира? - спросила она.
Солар покачал головой.
- Нет, - признал он. - Хотя уверен, что ваш случай рассмотрели бы в кратчайшие сроки. В эти темные времена руководство вынуждено многих из тех, кто впал в немилость, восстанавливать в правах, надеясь, что они окажут помощь там, где это крайне необходимо.
Эйрвин пыталась не поддаться раздражению. Она спросила Ошигу:
- Так чего же Провидец от меня хочет? Какую такую особенную помощь я могла бы ему оказать?
Архонт слегка поклонился.
- Для того чтобы окончательно это понять, вы должны вместе со мной отправиться в Венью. Мне поручено пригласить вас в Ксирантадор, библиотеку-крепость Эратеола, чтобы стать тем инструментом, с помощью которого Провидец сделает свое предсказание.
Эйрвин склонила голову набок.
- Я? - сказала она более кротко, чем хотела. Еще не придя в себя после тревог из-за разбирательств в зале заседаний, она весьма смутно представляла, как отнестись к такому предложению. Женщина глубоко вздохнула и попыталась собраться с мыслями.
- Инструмент? Звучит не слишком приятно. С другой стороны, в настоящий момент мои виды на будущее не назовешь жутко перспективными.
- Уверяю вас, это большая честь, - сказал Ошига, склонив голову. - Провидец редко находит тех, кто способен послужить ему в таком качестве. Вы воистину великая прорицательница, раз он пожелал пригласить вас.
Впервые с тех пор, как Хелм погиб от руки Тира, Эйрвин почувствовала радостный трепет: она увидела перед собой цель и ощутила настоящую ответственность.
И кивнула архонту-глашатаю.
- Очень хорошо, - сказала она. - Я согласна. Ведите нас.