- За мной! - крикнул Гарин трем архонтам, идущим за ним по лесу. - Он пошел туда!
Он указал на густой кустарник. Один из выживших демонов бросился в заросли из плетей ежевики и травы, спасаясь от ангела и его подчиненных. Гарин слышал, как негодная тварь продиралась через кусты, а едва уловимый душок от ее зловония еще висел в воздухе.
Гарин оттолкнулся, взмыв в воздух, и воспарил, расправив крылья, над подлеском. Он заметил демона впереди: бледная кожа светилась в сумерках. Существо ломилось через молодую поросль, сшибая ветви и сдирая листья, дождем сыпавшиеся на землю.
Три архонта-загонщика, действующие одновременно с Гариным, телепортировались вперед. Они в мгновение ока окружили демона, преградив ему путь. Гарин хотел было подлететь, чтобы помочь уничтожить демона, но его крылья запутались в низко свисавшем пологе ветвей, и ангелу пришлось опуститься на землю, чтобы освободиться. Он крутанулся на месте, отцепляясь от сучьев, и сложил крылья над головой, высвобождаясь.
Позади Гарина, в той стороне, где находились архонты и их добыча, что-то полыхнуло, и раздался взрыв. Мгновение лес освещало трепещущее синее пламя. Свет погас так же быстро, как и возник, сменившись воющим, холодным ветром. Шторм принес с собой обжигающее ледяное крошево, и лес накрыла ревущая буря.
Гарин прикрыл глаза крылом. Порывы ветра едва не сбивали с ног. Он укрылся за толстым стволом старого дерева и, присев, зажал руками уши. Сердце колотилось, как безумное. Ангел не сомневался, что на сей раз погибнет под ударами вышедшей из-под контроля магии.
После взрыва на лес обрушился дождь, смешанный со снегом, завывала и ревела буря. На землю сыпался снег вперемешку с градом. Сильно похолодало, над лесом навис еще более глубокий мрак.
С каждым промелькнувшим мгновением в Гарине возрастала уверенность, что смерть, похоже, прошла стороной, так что он открыл глаза, всматриваясь в бурю, изучая ее. Но не смог увидеть ничего, кроме ближайших деревьев, покрытых инеем.
Осмелев, ангел встал и сделал несколько шагов в том направлении, где в последний раз видел остальных. Он пристально вглядывался во тьму, прислушиваясь, пытаясь отыскать место, где три архонта-загонщика окружили демона. Ничего, кроме завываний ветра. Еще несколько шагов - и дэв оказался на краю, за которым заканчивался его мир. Земля, деревья... ничего этого больше не было. Он стоял на обрыве и видел за его краем только шторм.
Чертово безумие! Как долго это будет продолжаться? Сколько еще хороших воинов мы должны потерять?
Гарин произнес краткую безнадежную молитву Тиру за трех служителей. Он умолял своего господина, чтобы его божественная сила защитила землю, чтобы положила конец разрушительной магии, разрывающей Дом на части. Затем Гарин повернулся и побрел назад.
Идти стало проще: ветер дул теперь в спину. Ангел не решался взлететь и даже не думал перемещаться куда-нибудь с помощью магии, ведь, возможно, солдаты, служившие под его командованием, еще нуждались в его помощи. Он не был уверен точно, куда идет, потому что ничего не видел перед собой дальше нескольких шагов и, конечно, не имел никаких ориентиров, но он знал - в лесу сражались верные слуги Тира, и он верил, что рано или поздно отыщет их.
Слева от ангела слабо хрустнула, ломаясь, ветка, промелькнула тень. Гарин отпрянул, в последний миг уйдя из-под удара тяжелого черного меча с грубым, зазубренным краем. Его владелец, демон, невольно прыгнул вперед - просто чтобы сохранить равновесие. Гарин отступил двумя стремительными шагами и взмахом тяжелой булавы отбросил оружие демона.
Лязг металла потерялся в вое безумного ветра.
Демон, жирная зелёная тварь, похожая на уродливую луковицу, снабженную перепончатыми пальцами с блестящими когтями, гораздо уместнее смотрелся бы посреди ядовитого болота, нежели в покрытых снегом лесах. Он поскользнулся на обледеневшей земле и упал на одно колено.
Гарин тут же использовал преимущество и высоко подпрыгнул - чтобы взлететь и прикончить демона. Но в хаосе бури ангел не заметил низко нависающих ветвей. Крылья запутались в них, болезненно вывернулись. Ангел вскрикнул от боли и опустился на землю. Он не получил серьезных повреждений, но ему не удалось уничтожить демона, он просто завис над ним. Тот выскочил из-под Гарина и отбросил его в сторону. Ангел, предвидя нападение, в полете вскинул булаву, блокируя мощный удар. Черная сталь ужасного меча, служившего злобной твари, взметнулась в воздух и скользнула вдоль булавы. Гарин крякнул от напряжения, удерживая оружие, и опрокинулся на спину. И, прежде чем он смог восстановить равновесие, демон прыгнул. Он с силой опустил меч вниз, и Гарин, парируя удар, подставил булаву, держа ее обеими руками. Демон навалился на оружие всем весом, метя Гарину в лицо.
Гарин вскрикнул, сопротивляясь натиску. Хватит уже, решил он. Дэв открыл было рот, чтобы произнести святые слова, но исчадие Бездны, должно быть, ждало этого и изрыгнуло дурно пахнущую густую грязь прямо Гарину в лицо, от чего тот ослеп и стал задыхаться.
Ангел закашлялся и стал мотать головой из стороны в сторону, пытаясь избавиться от гнусной жижи и уворачиваясь от ударов демона.
Откуда-то справа послышалось глухое рычание, и Гарин почувствовал, что на демона обрушился мощнейший удар, отбросивший его. Злобное рычание пса смешалось со змеиным шипением. Гарин почувствовал удары, от которых содрогалась земля: демон сражался с новым противником.
Гарин получил передышку и опустил булаву. Он бешено протирал глаза от грязи и отплевывался, затем зачерпнул горсть снега и энергично принялся оттирать лицо от ядовитой мерзости. И, как только он снова смог видеть, Гарин вернулся на поле боя.
Архонт-загонщик сидел на демоне, молотя того кулаками. В следующий миг демон уже сбросил и отшвырнул его, и ангел отлетел, кувыркнувшись через голову. Собаковидный воин воткнулся в мокрый снег, застрял в виде вопросительного знака, но сумел освободиться и сразу же откатился в сторону. Вскочив на ноги, загонщик повернулся к демону и, отряхивая свою шерсть от листьев и льда, приветствовал Гарина быстрым кивком.
Гарин схватил булаву и ринулся на демона. Теперь их двое, они с архонтом окружат тварь, у них преимущество... Однако ангелу пришлось огибать дерево, за которым он укрывался. Пока Гарин мчался вокруг толстого ствола, с другой стороны раздался оглушительный грохот. Повсюду вспыхнуло синее пламя, охватило весь лес и снова ослепило Гарина.
Ангел упал на одно колено, уткнувшись в плечо и прикрыв глаза крылом. Опаливший его кожу огонь растопил почти весь снег, наметенный бурей. На голову ангела с ветвей дерева каскадом лилась вода.
Огонь исчез так же внезапно, как и возник.
Гарин открыл глаза и обнаружил, что дерево спасло его от гибели. Все вокруг было сожжено дотла. За деревом, примерно в десяти шагах, он обнаружил в земле большие трещины, еще дымящиеся, источающие едкий запах. Ангел осторожно приблизился и посмотрел вниз, но не увидел ничего, кроме темноты.
Ни демона, ни архонта, никого.
"О Тир! - думал он, скорбя о потере еще одного небожителя. - Это безумие должно прекратиться!"
Охваченный гневом, Гарин собрал всю свою волю и поднялся в воздух. Он взлетел над верхушками деревьев, и тут же вступил в схватку с сильным порывистым ветром, одиноко воющим в пустых небесах.
Ледяная буря миновала, воздух стал прозрачен. Только на западе сияющие синим светом облака затягивали горизонт, и в их недрах с треском вспыхивали зеленые, красные и желтые молнии.
Гарин оставил местность, пораженную чудовищной обезумевшей магией, и полетел домой, в Суд Тира.
"Тир должен сделать хоть что-то! - кипятился он. - Эти разрушения, эти смерти больше не могут продолжаться!"
"Нет, - тут же убеждал он себя. - Вопросы, сомнения и гнев есть признаки ослабления веры. Но не у меня. Я по-прежнему остаюсь истинным и верным последователем.
Но я затаил чувства, не свидетельствующие о лояльности. Мне нужно знать, что у Тира на сердце. Меня интересует, куда он нас ведет. Неужели вниз, по пути страданий и гибели? Микус знал правильный ответ. Микус был сильным. Микус не боялся противостоять тем, кто ставит под сомнение бесконечную мудрость Тира. Бросил бы он мне вызов, если бы был здесь?
Да, если бы он мог заглянуть в мое сердце, - решил Гарин. - Я не совершенен. Ради Тира я должен попытаться найти правильный путь".
К тому времени, когда вдали показался Суд, решимость Гарина усилилась. Он не может сойти с пути, проложенного теми, кто мудрее. Он будет служить в меру своих способностей, особенно в самые трудные времена. Он преданный и благочестивый воин, верный Тиру.
Решимость не покидала ангела, пока он не достиг внешней площади.
На горе царил хаос. Просители заполнили все открытые площадки. Дэвы и даже несколько планетаров и соларов упорно старались поддерживать порядок, но шум все усиливался. Как только Гарин оказался достаточно близко, он понял, что многие граждане Суда озлоблены. Местами возникала давка и толкотня.
"Богохульство", - подумал он. Такое поведение, несвойственное обитателям владений Тира, было недопустимо.
Он опустился на одну из самых высоких площадок и, прежде чем войти во внутренние помещения, с трудом пробился через толпу людей, просящих о помощи. Дэв поспешил вниз через открытый двор в сторону Зала Прошений. Еще не доходя до него, он увидел, что ангелы едва поддерживали там порядок.
Весь Дом сбился с пути, понял Гарин. Слишком многое разрушено.
Потом явилась другая мысль. Тир теряет контроль.
Гарин хотел изгнать из своей головы эти нечестивые выводы, отбросить их подальше, но сам чувствовал, что беспокойство не позволяло ему полностью избавиться от них.
"К чему все это приведет? Неужели это из-за того, что божество все же поддалось разрушительному действию хаоса? А может ли Тир вообще влиять на происходящее? Неужели я стал свидетелем конца?"
Гарин не хотел даже думать об этом: его и так шатало от всех треволнений. В глазах все туманилось, дыхание давалось с трудом. Пришла ужасная мысль: возможно, Тир ощутил, что он более не лоялен, и посылает суровое напоминание о цене измены. Ангел с усилием превозмог собственное отчаяние и выпрямился.
"Не думай ни о чем, - сказал он себе. - Просто выполняй свою работу. Остальное произойдет само собой. Веруй".
Но Зал Прошений выглядел не лучше, чем двор. Хотя здесь и не толкались просители, их с успехом заменяла толпа небожителей, требующих помощи. Большинство дэвы, как и он сам. Из обрывков разговоров Гарин понял, что все они прибыли с окраин Дома, и, как и он сам, боролись с вышедшей из-под контроля магией. Никто не добился успеха. Все нуждались в подкреплениях и в новых инструкциях. Все пытались бороться за правое дело, как и он сам, и все начинали терять надежду.
Гарин заметил в толпе знакомую, ангела. Да, он знал эту девушку-дэва, пусть и не очень хорошо: они несколько раз вместе выполняли поручения Микуса. Нильса была молода, но достаточно опытна, если память не изменяла Гарину.
Пробираясь сквозь толпу, он пытался добраться до Нильсы. Наконец, подобравшись поближе, ангел смог окликнуть ее, и она подняла на него глаза. Гарин жестом попросил подойти к нему, и выскользнул из толпы.
Они обнаружили сравнительно тихое местечко на вершине стены, разделяющей секции Суда, находившегося уровнем ниже. Устроившись поудобнее, Гарин глубоко вздохнул, начиная разговор.
- Я не ожидал, что все так плохо. Я был рядом с Глубинными Пустотами или, вернее, рядом с тем, что от них осталось. Вот, вернулся за подкреплением... но, похоже, от этого мало толку.
Нильса и сама не сумела сдержать вздох.
- То же самое и у других. Они пытаются сделать все возможное, но им просто-напросто не хватает людей. И с каждой минутой их становится все меньше и меньше.
- Так что же происходит? - спросил Гарин, вглядываясь в лицо молодой девушки-ангела. - Из-за чего?
Нильса внимательно посмотрела на него.
- Ты не слышал, не так ли? - спросила она. - Ты был далеко.
- Скажи мне, - настаивал дэв, несмотря на то, что боялся ответа.
- Многие отрекаются от Тира, - ответила ангел, но не совладала со своими эмоциями, и голос ее дрогнул. - Они бросают свои знамена и стекаются к другим богам. В основном к Торму.
Гарин поджал губы.
- Сегодня один из моих подчиненных так и поступил, - сказал он. - Я не ожидал, что столь многие приверженцы Слепого отрекутся от него.
- Я не могу их винить, - заметила Нильса, пронзив Гарина взглядом. - Нет, подожди! - Она вскинула руки, удерживая его от возражений. - Я не согласна с ними, но я их понимаю. Это связано с уходом Тиморы и...
- Что? - прервал ее Гарин, полагая, что ослышался. Взгляд его переполняло изумление. - Тимора оставила страну?
Нильса долго молчала.
- Я всего не знаю, - наконец сказала она, - но шептались, что из-за интриг Цирика Тимора потеряла уверенность в том, что на самом деле правильно. Что-то произошло между ней и Тиром, и она оставила все дела, дабы провести время в созерцании.
Гарин смог только покачать головой.
- Блаженный Тир! - выдохнул он.
- Однако это еще не все, - продолжала Нильса. - Высший Совет распущен.
Гарин почувствовал, что у него округлились глаза. Такого не может быть! Он открыл рот, но не смог найти слов опровержения.
- Мнения его членов разделились слишком по многим вопросам и слишком резко, и, едва Высший Советник покинул заседание в знак протеста, как все рухнуло.
- Нельзя допустить, чтобы подобное продолжалось, - вздохнул Гарин, чувствуя лишь усталость и безнадежность. - Закон Тира должен оставаться превыше всего. Этому уж точно Микус меня научил, даже если не смог научить ничему больше. Торан был лишь его жалким подобием, не достойным своего статуса. Он и те демоны навлекли на нас все беды.
- Если ты действительно в это веришь, то мне нужна твоя помощь, - объявила Нильса. - Я пришла сюда в надежде найти спутника или двух для помощи в одном очень важном деле. Честно сказать, я уже готова была сдаться и отправиться в одиночку, когда ты меня отыскал.
- В каком деле? - заинтересовался Гарин. - О чем ты говоришь?
Нильса какое-то время изучающее всматривалась в его лицо - может, пытаясь определить, искренен ли он. Наконец предложила:
- Пойдем со мной.
Заинтригованный, Гарин кивнул.
- Если есть способ помочь тому, за что боролся Микус, то я готов служить.
Они вместе взмыли в воздух, и Гарин последовал за Нильсой в другую часть Суда.
Торан вспомнил рвущую, жгучую боль. Засиан добился успеха, так как Торан потерпел неудачу. Планы жреца осуществились, потому что Алиизса предала Торана. Цирик восторжествовал. Все потеряно.
Нет, такой исход нельзя было допустить, подумал Торан. Он беспомощно повернулся, почувствовав обжигающую боль. Нет!
Торан очнулся. Он услышал свой собственный хриплый крик.
Ангел несколько раз прерывисто вздохнул и заставил себя успокоиться.
Предательство совсем подкосило его. Он чувствовал, как зло висит в горячем, зловонном воздухе. Дэв ощущал эту заразу в самих камнях, на которых лежал, чувствовал на языке - пересохшем и распухшем.
- Меня покинули все, - выдохнул он еле слышно.
- Почти все, - ответил знакомый голос.
Торан обернулся. Вокруг - чуждое темное пространство, подсвеченное слабым заревом. Он лежал на твердой земле, на острых камнях, неудобно надавивших плечо и бедро. Над головой нависали сталактиты, спускавшиеся с неровного, низкого пещерного свода.
Кто-то сидел рядом, погруженный в глубокое уныние. Этот некто смотрел на Торана - чернокожий, с красными глазами и серебристыми волосами.
Кэл.
- Мой друг, - попытался вымолвить Торан, но слова поглотил приступ кашля. Отчаянно хотелось пить.
- Тише, - прошептал Кэл, пододвигаясь к ангелу. - Тебе нужно время, чтобы прийти в себя.
Торан увидел кандалы на запястьях и лодыжках полудроу. Он понял, что тоже скован, а его крылья примотаны к спине полосами какого-то плотного, стягивающего материала.
Кэл пододвинулся к дэву и помог Торану сесть.
- Ну вот, - сказал он, - теперь ты сможешь получше рассмотреть отведенные нам апартаменты.
Торан оглядел пещеру и заметил третью фигуру, скорчившуюся напротив. Именно от нее исходило слабое свечение, озарявшее их камеру.
Увидев эти длинные распущенные волосы, эти усы, ангел осознал грозящую им опасность, хотя вся поза этого дрожащего человека говорила о неуверенности в себе, противореча мнению ангела.
- Засиан, - хрипло сказал Торан. Он был ошеломлен. Все внутри него кричало о страшной опасности, что жрец Цирика его сожжет, обрушит на него всю свою подлую, нечестивую магию. В панике Торан попытался откатиться, чтобы избежать обжигающе болезненного удара.
- Тише, - сказал Кэл и, удерживая, протянул к Торану связанные руки. - Как ты думаешь, где ты?
- Засиан! - повторил ангел, стремясь вырваться. - Нужно остановить его!
- Прекрати, - мягко сказал Кэл. Он сжимал руки Торана, все еще удерживая его. - Он не представляет для тебя никакой угрозы, мой друг. Он потерял память.
Торан сопротивлялся еще какое-то время, пока слова Кэла наконец не проникли в его сознание, и он успокоился.
- Вот, - сказал сидящий рядом с ним Кэл. - Попей. У этой воды, правда, дрянной вкус, но тебе нужно попить.
Он обеими руками протянул ему скверную, щербатую чашу так, чтобы Торан смог глотнуть из нее.
Торан наклонился вперед настолько, насколько позволяли удерживающие его путы, и понюхал воду. Пахло гнилью. Он поморщился с отвращением и отпрянул.
- Я знаю, но тебе нужно попить, - сказал Кэл, все еще держа чашу. - Ты несколько дней был без сознания. Твое тело сильно изранено. Это поможет тебе поправиться.
Торан подумал, что вред от тошнотворной жидкости превысит возможную пользу, но глубоко вздохнул и снова наклонился вперед, чтобы залпом выпить предложенную воду.
Вкус оказался в десять раз хуже, чем запах, и Торан невольно сжал губы. Рот словно наполнился слизью. Ангел ощутил присутствие зла и не сомневался - его отравили. Он отвернулся и выплюнул то, что еще не успел проглотить.
- О, какая гадость! - пожаловался он, но боль в горле утихла, а голос зазвучал чище, сильнее.
- Ну, не трать напиток зря, - проворчал Кэл, удерживая чашу, чтобы из нее больше ничего не вылилось. - Это все, что у нас есть!
- Извини, - сказал Торан, содрогаясь от отвратительного вкуса. - Но это пойло действительно мне неприятно. От него просто-таки несет злом.
- Я думаю, так и есть, - сказал Кэл. - Возможно, для тебя он и плох, - добавил он задумчиво.
Торан попытался сесть прямее, но оковы стесняли его движения, и он мог разве что переползать назад или вперед. Кэл, поставив чашу, помог ему.
- Где мы находимся? - спросил Торан, сев поудобнее. - Что с нами произошло?
Кэл глубоко вздохнул, прежде чем ответить.
- Думаю, мы где-то в Кровавом Ущелье, - сказал он. - Я слышал, как Вок и Алиизса обсуждали какие-то детали битвы между демонами и множеством дьяволов, с которыми те сражались.
Торан пошатнулся. Этого не могло быть!
- Нет, - выдохнул он, его голос срывался от ужаса. - Нет! - повторил он.
- Тише! - негромко, но с досадой проворчал Кэл, протянув руку и удерживая Торана. - Дай мне закончить.
Торан призвал всю свою силу воли, чтобы успокоиться. Если демоны начнут пытать его - а, безусловно, такая судьба его и ожидает, - он продемонстрирует Кэлу свою храбрость. Он знал, что полудроу это заслужил.
- Мне жаль, - сказал он наконец. - Продолжай.
Кэл кивнул и отпустил ангела.
- Я очнулся некоторое время назад. Вок и моя мать все еще были здесь.
Перед мысленным взором Торана промелькнули образы Вока и Алиизсы. Он хорошо помнил опустошение, иссушившее его душу, когда алю с Микусом появились в большой ротонде. Все, что пошло не так в том бою, случилось из-за нее. У Торана упало сердце, но он услышал, что Кэл снова заговорил. Он сосредоточился.
- Они вели переговоры с отвратительным существом, кажется, не очень-то склонным им доверять. Что-то о встрече с его господином и о передаче информации, полученной от вас с помощью обмана. Я не все понял, но вроде бы они обсуждали, что можно, а что нельзя с нами делать, пока не настало время идти на встречу.
В конце рассказа голос полудроу чуть дрогнул.
"Ее предательство оказалось намного глубже, чем я подозревал", - решил Торан. Члены Высшего Совета были правы, она и Вок манипулировали им все это время. Они его использовали, добиваясь успеха Засиана.
Эта мысль подорвала желание Торана бороться за жизнь. Он погрузился в глубокую печаль. Все рухнуло.
- Прежде чем они ушли, мать наклонилась ко мне и шепнула, чтобы я не волновался, - сказал Кэл, прерывая терзания Торана. - Она сказала, что это все уловка, чтобы спасти наши шкуры, и что они с Воком вернутся в ближайшее время. Она казалась неуверенной в себе, но искренней.
Торан попытался разобраться в словах рыцаря. Слишком много противоречий. "Как мы сюда попали? - недоумевал он. - Что случилось с Засианом? Могу ли я доверять Алиизсе?"
Этот последний вопрос надолго занял его мысли. Он боялся и в то же время позволял себе надеяться, что она была откровенна со своим сыном. Для того, чтобы впоследствии причинить еще больше боли и страданий. И она привела с собой Микуса. Что это, если не предательство?
"Но разве ты сам не пробовал научить ее, что доверие - сущность добра, даже если оно ввергает в опасности и беды? - спросил он себя. - Можешь ли ты сам делать то, что проповедуешь, Торан?"
На самом деле он не был в этом уверен.
- Где Микус? - спросил Торан.
- Не знаю, - признался, Кэл. - Я не видел его.
- Он стал проклятым, - ответил Засиан с другого конца комнаты. Его голос, дрожащий и испуганный, опрокидывал все доводы Торана о том, что перед ним опасный, хитрый враг.
- Что? - тихо, с подозрением спросил Торан. - Что ты имеешь в виду?
- Он слился с существом вроде дракона, - как-то неопределенно сказал Засиан. - Ужасно. Он сошел с ума, полностью обезумел.
Торан подался вперед и произнес свои следующие слова с особой тщательностью:
- Откуда ты знаешь?
Засиан начал рассказывать обо всем, что случилось с ними - с ними со всеми, - с того момента, как он пришел в себя. Он рассказывал свою историю просто и откровенно, во всех подробностях, словно ребенок. Время от времени Торан или Кэл подсказывали ему, напоминая о каких-то событиях. Жрец старался изо всех сил.
Несмотря ни на что, Торан надеялся уличить Засиана во лжи или хитром обмане. Ожидал, что в какой-то момент тот ошибется, и станет ясно, что перед ними все тот же опасный противник, каким знал жреца Торан.
Когда Засиан закончил рассказывать о том, что он видел после своего пробуждения - после того самого момента, о событиях до которого он не помнил абсолютно ничего - Торан почувствовал, как слезы текут у него по щекам.
- Планы разрушены, - пробормотал он, позволив отчаянию поглотить его. - Все кончено.