Вок больше не мог терпеть боль. Он облегчил участь рук, лишив свое тело веса с помощью левитации - и вздохнул с облегчением. Лодыжки еще болели, но ощущение, словно его растянули в две собственных длины, прошло. Камбион негромко выругался - проклятия повторило эхо.
Полудемон был подвешен в некоем подобии башни - или, возможно, в круглом колодце с земляными стенками. Цепи, державшие ручные кандалы, терялись где-то вверху, во тьме. На толстых цепях, обвивших лодыжки, крепился тяжелый груз. При малейшем движении камбион начинал раскачиваться. Когда же Вок висел неподвижно, то до ушей долетали приглушенные крики и стоны.
Он понятия не имел, где и как долго он находится.
Единственным спасением Каанира была левитация. Без этой способности он бы уже уступил страшному натяжению. Конечно, он бы громко кричал. Руки, возможно, вырвало бы из суставов.
Снизу поднимался горячий пар, принося едкий запах, обжигающий ноздри и горло. Даже при врожденной любви полудемона к теплу воздух обжигал. Ручьи пота, невыносимо щекоча, стекали по голой коже. Камбион то и дело вздрагивал. Чем дольше он оставался неподвижным, тем сильнее становилась щекотка, но при малейшей попытке стряхнуть струйки пронзительная боль разрывала напряженные суставы.
Вок проклинал Алиизсу уже в сотый раз. Он будто наяву видел ее смеющееся лицо с хитрой, умной улыбкой, и выкрикивал оскорбления. Так или иначе, она нашла в себе силы убежать. Возможно, Вок недооценил ее. Поэтому он злился на себя, но всю тяжесть гнева выплескивал на Алиизсу.
"Нет, - подумал камбион. - Засиан. Так или иначе, они сумели уговорить жреца исцелить ее.
Ты, проклятая, коварная потаскуха! - кипятился он. - Я должен был убить тебя раньше! Ты слишком умна, всегда гнешь свою линию и расточаешь знойные улыбки, разбивая чужие сердца. Ну, а Торан получит то, что заслуживает! Ему будет больно, когда ты бросишь его, как бросила меня. Я дурак, раз некогда тебя любил!"
А ведь был шанс прикончить ее! Но нет! Он позволил своей любви, своей слабости взять верх. Кроме того, он ошибся, выболтав свой план, раскрыв свои намерения. Глупо, глупо! Гораздо лучше было бы солгать, сказать, что отправился за помощью, а затем вернуться с демонами... с большим отрядом демонов. Какого черта! Он просто расслабился, почувствовав себя так хорошо... когда, наконец, освободился от этого ужасного принуждения.
"В конечном счете, во всем виновата она, - рассуждал камбион. - Алю изменилась, в ней начала доминировать человеческая половина... и эта дрянь допустила подобное! Позволила развить в себе чувство любви к другим, а это слабость. Она предательница, виновница всех бед! И я ее ненавижу".
Ствол шахты сложили не из природного камня, в отличие от пещер Виссилки. Скорее, из готовых больших блоков, и именно поэтому камбиону подумалось, что он в башне. Вок находился в незнакомом месте, но не помнил, как сюда попал. Он просто очнулся и увидел, что его подвесили, как ожидающий нарезки кусок копченого мяса.
Казалось, жестокая пытка длилась уже целую вечность. Камбион поочередно перемещал вес своего тела, облегчая нагрузку то на руки, то на ноги. Но время от времени, из-за ослабления магии, ему приходилось ощущать всю тяжесть пытки.
И все, что он мог сделать, это не закричать.
"Я не доставлю им такого удовольствия, - сказал камбион самому себе. - Меня скорее разрежут на части, чем я захнычу, словно ребенок. И когда меня разорвет пополам, я найду способ вернуться из могилы и отыскать алю. Алиизса еще пожалеет. И пусть эта мысль придаст мне силы!"
В какой-то момент Вок от боли впал в беспамятство, а когда очнулся, то заметил некоторые перемены. Сверху бил свет. Свет нестерпимо-яркого пламени.
Камбион попытался взглянуть, но вздрогнул и зажмурился.
Вок подтянулся на руках. Цепи дернулись и сильно натянулись, словно сработал какой-то механизм, и его снова пронзила боль. В это мгновение камбион действительно испугался, что его разорвет пополам.
Однако он сумел приподняться достаточно, чтобы разглядеть тускло освещенное помещение - хотя это освещение показалось ярким для его глаз, привыкших к темноте, - с деревянной вышки. Вок заморгал, заставляя глаза приспособиться. Он почувствовал движение, кто-то ослабил крепления ножных цепей. А потом наступило приятное облегчение. С губ Каанира невольно сорвался стон.
Вышка резко качнулась в стволе шахты. Вок был освобожден от своих цепей и свалился на каменный пол, как тряпичная кукла. Несколько долгих минут он лежал, корчась от покалывания в конечностях, пока возобновлялся кровоток. В помещении раздавались крики. Некоторые звучали приглушенно, словно доносились из-под земли, а другие были громкие, резкие, будто поблизости кто-то безмерно страдал.
Что-то с влажным шлепком упало возле головы камбиона. Когда Воку удалось сфокусировать взгляд, он увидел кожаный мех с водой, хотя чья это кожа, не хотелось даже думать. Каанир потянулся к меху и приоткрыл его. И пил жадно, позволяя воде течь по подбородку... но, прежде чем он хотя бы наполовину утолил жажду, кожаный сосуд отобрали, а к ногам камбиона бросили его одежду.
- Вставай, - приказал грубый голос. - Одевайся. Повелитель Акситар хочет поговорить с тобой.
Вок ощупал одежду, недоумевая, кто такой или что это такое - повелитель Акситар. Вещей пленнику не вернули, отдали лишь штаны, рубашку и ботинки. Панцирь, плащ и оружие исчезло.
К тому времени, как Вок оделся и встал, глаза его привыкли к освещению. Он огляделся по сторонам.
За ним наблюдал один из бараноголовых демонов, но Вок не смог бы поручиться, встречал ли его прежде. Тварь, готовая прикончить, крутила в руках два огромных остроконечных копья. В полумраке двигались и другие фигуры. Камбион понял, что стоит посреди камеры пыток, построенной из таких же каменных блоков, что окружали его в стволе шахты - и это навело Каанира на мысль, что он находится в недрах какой-то громадной крепости.
Рядом, в железной клетке, бился бариаур: его рогатая голова и кулаки торчали из колодок, а все четыре ноги с копытами были прикованы к полу. Несколько демонов, небольших импов с серой кожей и огромными ушами, тыкали и кололи пленника заостренными железными прутьями. Кровь сочилась из колотых ран, и существо выло от боли.
У стены напротив, в клетках, слишком маленьких для них, скорчились два дварфа с грязными и спутанными темными волосами. Одна клетка висела на длинной цепи, футах в двух над костром в яме, заполненной горящими углями. Дварф задыхался, и, стараясь отдалиться от жара, то и дело раскачивался, отталкиваясь руками от стенки. Второй подтянулся вверх, просунул руки сквозь прутья и ухватился за железное кольцо, к которому крепились цепи, приделанные к каменному потолку, и, чтобы оказаться как можно дальше от углей, приподнял себя вместе с железной клеткой. Его руки дрожали от напряжения, он с трудом удерживал себя и свою клетку в воздухе.
- Убей меня, - крикнул тот, что был в нижней клетке. - Во имя Морадина, не позволяй им изжарить меня!
Вок ухмыльнулся. Он заметил в руке охранника кожаный мех.
- Можно? - спросил он, указывая на него.
Демон скривился, но бросил Воку сосуд. Камбион демонстративно открыл его и запрокинул голову назад, чтобы вода стекала ему в рот. Она заструилась по подбородку камбиона. Он сглотнул и улыбнулся дварфу.
- А ты случаем не из Сандобара? - спросил Вок.
Заключенный уставился на Вока широко раскрытыми глазами, забыв на мгновение продолжать раскачивать клетку. Его покрытые волдырями ноги и ягодицы задымились. Дварф закричал от боли и неловкими движениями задвигался снова, но из-за волнения не смог как следует раскачаться, и его крики усилились.
Бараноголовый демон выдернул пустой мех из рук Вока и вывел пленника из маленькой комнаты.
- Пошли, - проворчал он.
Они поднялись по большой каменной лестнице, оставляя позади жалобные крики заключенных. Бараноголовый привел Вока к прочной железной двери, выводившей в зал. Мрачный, заполненный дымом проход привел к другой лестнице, а затем и к следующей. Заключенный и конвоир поднимались все выше и выше, по пути натыкаясь на других демонов; иные из встречных были смирными и трусливыми дретчами, что служили большинству обитателей Абисса, прочие же были более сильными и коварными. Навстречу попалось три марилита, но Виссилки среди них не было.
Пара прошла через дверь больше прежней. Оттуда с воем ударил ветер - горячий, зловонный вихрь. Он взметнул одежду и волосы Вока, принес вонь серы и разложения. Вок увидел серое небо, и не мог бы сказать, низко ли это висящие облака или поволока тяжелого черного дыма. Внизу клубился туман, кое-где подсвеченный красно-оранжевым, и на его фоне Вок заметил силуэт крылатого существа.
Камбион вышел за провожатым на большой балкон. Платформа из черного блестящего камня примыкала к высокой башне. Узкая извилистая дорожка вела ко входу. Над массивным замком высились шпили - всё из глянцевого камня.
Вок глянул вниз через отверстие в заграждении.
Землю испещряли глубокие трещины, торчали зазубренные обломки скал, поднимаясь над каменистыми пустошами и зарослями густой, колючей ежевики. В трещинах то и дело вспыхивал оранжевый свет, из глубины валил дым, и его тут же уносил ветер. На плоских площадках, между осколками глянцевого камня, двигались стаи существ. Большие демоны погоняли тех, что помельче, часто с помощью ударов кнута или оружия.
Собиралась армия. Многочисленная. Вок наблюдал за этим, насколько было возможно.
- Где мы находимся? - спросил он своего провожатого. - Разве это Бездна?
Бараноголовый охранник бросил на пленника взгляд и ухмыльнулся.
- Заткнись и иди, камбион.
Они пересекли мостовую и вошли в очередную дверь. Рев ветра стих. Охранник отвел Вока вниз, в еще один громадный коридор. Вдоль стен выставили множество пленников - существ из всех уголков мира и, возможно, даже из-за его пределов. Каждый находился в нише, насаженный на кол. Некоторые висели неподвижно, и, возможно, были уже мертвы, другие все еще корчились и взывали о помощи. Но никто из них не смог бы освободиться.
"Хорошо, что это произошло с ними, а не со мной, - подумал Вок. - Если только..."
Камбиона охватил приступ страха, и Каанир едва не бросился прочь, назад на балкон, когда охранник толкнул массивную черную дверь и впихнул Вока в камеру, освещенную десятками жаровень. В центре, в огромной яме, клокотала магма. По комнате туда и сюда сновали многочисленные существа, и, возможно, на них стоило бы обратить внимание, но Вок почти не замечал их. Он видел лишь одинокую фигуру возле самой ямы.
Большой рогатый демон, со свирепым, почти звериным лицом и страшным взглядом. Черные, широкие крылья, похожие на крылья летучей мыши. Огонь струился по красной коже и пальцам, сжимающим массивный меч - светящийся, огненный клинок. Другой рукой демон лениво щелкал кнутом, обвитым языками пламени.
Балор.
К Кэлу возвращалось сознание. Откуда-то доносился слабый плеск. Едва открыв глаза, Кэл ощутил смятение: он не помнил, где находится, не помнил, как попал сюда. Следуя своему боевому опыту, рыцарь, чтобы успокоиться, сделал глубокий вдох и осмотрелся.
Полудроу лежал на мягкой постели. Комнату заливал слабый лунный свет. Кэл приподнялся на локте и увидел, что луна светит через кисею, прикрывающую арку.
Кисея блестела на фоне белого мрамора, и из нее в комнату лилось прохладное серебристое мерцание. Около стены, рядом с небольшой книжной полкой, стоял письменный стол. Напротив находился глубокий бассейн с фонтаном, и именно оттуда доносился звонкий плеск струй. На противоположной от окна стороне располагался темный дверной проем.
"Мы дома, - подумал Кэл, позволяя себе наконец-то расслабиться. И тут же поморщился. - Торан в безопасности, но мы отданы на милость Верховного Совета. Я надеюсь, оно того стоило".
Кэл сел и потянулся. Он ожидал, что мышцы будут болеть после такого множества холодных ночей, проведенных на твердом камне, но обнаружил, что чувствует себя довольно бодрым.
Кэл сбросил покрывало и встал. На темной коже его обнаженного тела не осталось ни следа ран и шрамов. К своему изумлению, полудроу не обнаружил вообще никаких отметин.
"Я сплю? - подумал он. - Мы действительно дома? Да! Я помню путешествие слишком ясно".
Память о капитуляции, об унижении перед Гарином и Нильсой, обязавшими их ожидать вызова в зал Высшего совета, оставляла горечь во рту. Это было.
Но тогда что же это за место?
Его броня лежала на подставке у изножия кровати: каждая деталь аккуратно уложена, отполирована, блестела в лунном свете - с новенькими завязками, ремнями и шнурками вместо старых и изношенных. Двуручный меч стоял рядом, смазанный и заточенный.
"Они оставили мне оружие? Почему они доверяют мне теперь, после?..
Ничего не делается просто так".
Кэл повернулся к арке и пересек комнату. Раздвинул тонкие занавески и очутился на небольшом балконе. Луна, висевшая низко над горизонтом, походила на круглую жемчужину. Она освещала склоны большой Целестии вместе с облаками, окружавшими ее кольцом.
"Это, безусловно, Суд, - подумал Кэл. - Но все это кажется слишком... мирным".
Эта мысль удивила Кэла. Совсем недавно в Доме все бурлило.
"Но много чего произошло с тех пор, - размышлял он. - Все было... в состоянии хаоса, когда мы вернулись. Нет Высшего совета, а Гарин и Нильса вели себя так странно! Старались принимать решения, словно были не совсем в них уверены. А потом - ничего".
Что было потом, он не мог вспомнить.
"Что они сделали со мной? С другими? Жив ли Торан?"
Кэл вернулся в комнату. Уютный диван и полки с книгами. На полу небрежно брошенный плюшевый ковер, из плошек красиво свисают темные побеги горшечных цветов и папоротников...
Дверь в противоположной стене плотно закрыта.
Кэл прошел по ковру и приоткрыл ее. Его глазам предстал зал, мягко освещенный круглыми шарами вдоль стен. Они излучали теплый, желто-оранжевый свет. И никого больше, и ни единого звука.
"Я, должно быть, грежу, - подумал он. - Это, безусловно, выглядит, как Суд, но где же все?"
Качая головой, полный сомнений в правильности своего намерения покинуть это уединенное убежище, Кэл вернулся и подошел к доспехам. Оделся и взял меч. Напоследок окинув комнату взглядом, уверившись, что ничего не оставил, рыцарь, прикрыв за собой дверь, направился в зал.
С одной стороны обнаружился проход, который вывел полудроу к такой же двери и к окну. А в проходе с другой стороны зала Кэл расслышал, как слабый ветерок позванивает колокольчиками. Рыцарь пошел туда.
Так он отыскал выход во двор, приятное место с извилистыми дорожками, удобными скамейками и ухоженными растениями. Кэл обратил внимание на деревья, листья которых отражали свет луны.
"Или, возможно, они светятся изнутри", - размышлял Кэл.
В ветвях шелестел ветер, напоенный ароматом цветов. На открытой площадке полудроу обнаружил мелкий бассейн. В середине стояла статуя воздающего хвалу небесам ангела с широко раскинутыми крыльями.
"Я знаю это место, - понял Кэл, остановившись у бассейна. - Я был здесь раньше, в такую же ночь, как эта. Меня сюда приводил Торан. Чтобы поговорить с моей матерью. Торан сказал, что я должен дать ей шанс, но мне это было неинтересно. Я не знал ее тогда. Как странно, что я снова оказался здесь, желая провести с ней побольше времени!"
Кэл разглядывал отражение нависающих ветвей в воде, подернутой мелкой рябью, и вспоминал о странной, сбившей с толку встрече, когда Алиизса поменялась с ним местами, заняв его тело, и сбежала. Он вспоминал свои ожидания в тенях, как он слушал ее, начиная понимать ее страхи и сомнения.
Кэл обернулся, чтобы взглянуть на то место.
Там, укрытый все теми же тенями, кто-то сидел, наблюдая за ним.
- Это все не на самом деле, ты знаешь, - раздался голос матери.
Кэл улыбнулся. Алиизса поднялась, вышла на свет, и, пройдя по траве, встала рядом. Она взяла сына за руки и заглянула ему в глаза.
- Это всего лишь иллюзия, - сказала она с печальной улыбкой.
Озадаченный Кэл склонил голову.
- Вот это, - показала Алиизса вокруг. - Сад, Суд, и все это. Мы на самом деле находимся не здесь.
Кэл нахмурился.
- Так или иначе, я уже это понял. Но что же тогда это? И, если все вокруг нереально, то как же я разговариваю с вами?
Улыбка Алиизсы стала чуть шире.
- Хотела бы я спрашивать о том же, но по некоторым причинам мне известно, что мы оба действительно здесь.
Кэл кивнул, но от ее объяснения лучше ему не стало.
- Что это за место? - спросил он.
Алю опустила руки и побрела к скамейке. Села на нее, и, наклонив голову, посмотрела на сына.
- Это место было моей тюрьмой, - тихо сказала она, не сводя с него глаз. - Когда я впервые оказалась здесь.
- Ах, да, - Кэл вспомнил, что ему отвечали на его расспросы о матери. - Торан рассказывал, когда я был маленьким. Мне говорили, что вы были счастливы здесь.
Алиизса фыркнула.
- Тебе лгали.
Она снова заглянула Кэлу в глаза, и ему стало не по себе от чувства, словно она пытается разглядеть нечто, скрытое глубоко в душе.
- Большую часть времени я даже не понимала, что находилась здесь. Я угодила в ловушку, созданную силой воображения, и меня вынудили познать другую часть себя, более любящую и чуткую.
- Ты говоришь так, будто тебя это уязвило, - Кэл отвернулся, чтобы она не смотрела на него так пристально. - Словно ты этим недовольна.
Его мать пожала плечами.
- Да, - ответила она. - Торан делал то, что считал правильным. Но деяния ангелов отдают произволом не менее чем поступки демонов, и столь же эгоистичны. Ангелы просто прикрываются словами, такими, как "честь" и "справедливость", и они создали из своих махинаций свод законов, чтобы манипулировать другими. Чуть что указывают на него и говорят: "Смотрите, мы правы, так ведь? Каждый должен соблюдать закон".
Кэл нахмурился.
- Хорошо ли это? Одинаково ли справедливы эти законы по отношению ко всем?
Алиизса покачала головой.
- Не это главное. - Она повернулась к нему. - Ты думаешь, мы правильно сделали, сдавшись Гарину и Нильсе, чтобы они доставили Торана сюда? Правильно ли мы поступили, спасая свою жизнь?
Кэл опустил голову.
- Я не знаю.
- Почему ты сомневаешься?
Он вздохнул.
- Потому что это кажется неправильным. Потому что мы должны были бороться, доказывая свою правоту. - Он сжал в гневе кулаки. - Потому что Гарин и Нильса разозлили меня своим властолюбием.
- Думаю, есть еще одна причина, - заметила Алиизса. - Когда настало время освободить Каанира, Торан утверждал, что не мог нарушить свое обещание. Пусть бы это даже означало смерть для всех нас, он бы не стал отступать.
- Это было делом чести, - почти возмутился Кэл. - Он же дал слово.
- Тогда ты спорил с ним, - проронила Алиизса. - И я тоже.
Кэл кивнул. Ему стало стыдно.
- Это было неправильно, - выдавил он. - Это был момент слабости.
- Чепуха, - фыркнула Алиизса. - Торан был готов бросить вызов Высшему совету и своему собственному богу, лишь бы пойти по следам Засиана. Он даже был готов потащить тебя за собой, и ты тогда не возражал. Ты пошел вместе с ним, потому что знал - так нужно. И что изменилось, когда он вздумал освободить Каанира?
Кэл пожал плечами.
- Я не знаю. Я больше не знаю, что правильно или неправильно.
- Мы оба сильно расстроились из-за него, увидев, что с ним происходит. Он сдался.
Кэла покоробили слова матери.
- Нет, - жалобно возразил он, зная, что она права.
- Посмотри на меня, - сказала Алиизса. - Он приготовился умереть. Он принял такое решение, даже вслух заявил, что предпочитает смерть... тому, с чем ему пришлось бы столкнуться. Он освободил Каанира, потому что принял свою судьбу.
- А мы были не готовы к этому, - сказал Кэл, наконец понимая. - Мы хотели, чтобы он продолжил борьбу, чтобы мы, вернувшись, увидели, как его честь восстановлена.
- Да, - кивнула Алиизса. - Он пытался освободить нас. Я даже думаю, как ни странно, что он хотел, чтобы ты увидел и понял, как глупо рабски подчиняться закону. Это и продемонстрировало освобождение Каанира от принуждения.
- Но в результате Вок стал для нас опасен. Я не думаю, что Торан хотел этого.
- Я тоже. Тут он просчитался. Думаю, он полагал, что Каанир взял бы меня с собой и сбежал, и тогда он смог бы убедить уйти и тебя. Он полагал, что все это было справедливой расплатой за его преступления против Тира. Я думаю, он, наконец, понял, как далеко зашло самоуничтожение, и в глубине души пытался избежать примирения с этим.
Кэл согласился со всем, что говорила Алиизса. Больно сознавать, что Торан так себя повел, но рыцарь не мог отрицать, что теперь понимал мотивы его поступков.
- А теперь ответь, правильно ли мы сделали, доставив его сюда, - спросил он, - когда он, возможно, не хотел возвращаться?
- Похоже на то, - сказала Алиизса и слабо улыбнулась. - Мы не хотим для него того, чего он хочет для самого себя. Он, возможно, не собирается поразмыслить о том, чем ему грозят его недостатки. Не знаю, сделали ли мы ему одолжение. Но я знаю другое. Ты спрашивал меня, относится ли закон ко всем справедливо. Я не могу ответить, но точно могу сказать на примере Торана - и твоем - что не стоит слепо следовать законам и подчинять им свою жизнь.
- О, как хорошо сказано, - произнес кто-то сзади. - Я не могу не согласиться.
Кэл вскочил, и, выхватив меч, обернулся. Немного в стороне, на выложенной плитками дорожке, стоял дроу. Даже в приглушенном свете луны, листьев и слабо светящихся шаров Кэлу не составило труда разглядеть такие знакомые черты на черном, как ночь, лице. На него смотрели его собственные глаза цвета граната в окружении растрепанной гривы белых волос. Темный эльф был стройным, а одежда его выдавала богатство своего обладателя и, чуточку, самомнение.
- Фарон! - воскликнула Алиизса, вставая и подбегая к дроу. - Я удивлена твоим появлением.
Алиизса обняла мага, а потом наклонилась и нежно поцеловала его в щеку.
- Я рада, что ты здесь, - добавила она.
- Да, прекрасно, - ответил дроу, рассматривая свое тело. - Я должен сказать вам, что удивлен. Так много узнать за такой короткий промежуток времени. Матроны-матери никогда не сообщали мне столько.
Алиизса склонила голову, глядя на него.
- Интересно, однако, почему мы смогли оказаться здесь все вместе? Может быть, они хотели дать нам возможность поговорить?
- Скорее всего, они хотят послушать, - сухо ответил Фарон. - Выяснить, что мы раскроем.
- Нам нечего скрывать, - хмыкнула Алиизса.
- Говори за себя, - Фарон криво усмехнулся. - Я бы предпочел, чтобы моя жизнь не становилась открытой книгой для ангелов.
Кэл почувствовал неловкость. Перед ним стоял его отец, в их жилах текла общая кровь, но он испытывал к нему противоречивые чувства.
"Мой отец - Торан, - сказал он себе. - Он тот, кто воспитал меня".
- Рад нашей встрече, Кэл, - сказал Фарон, пока Алиизса провожала мага к скамейке. Кэл ничего не ответил.
- Ты на редкость впечатляющий экземпляр, парень. Я думаю, мы и впрямь умеем делать таких, а, Алиизса?
Алиизса захихикала, но в ее смехе ощущалась небольшая нервозность.
Кэл нахмурился.
- Итак, ты мой отец, - сказал он наконец, не зная, как вести себя дальше. В какой-то степени он был рад увидеться с дроу не под постоянным надзором, но открывшаяся внезапно возможность оказалась не такой... полезной.
"Это не то, чего я ожидал. Или представлял себе".
- Хотел бы надеяться, что нет, - ответил Фарон с самодовольной усмешкой. - Сомневаюсь, дорогая Алиизса, что здесь способны оценить меня по достоинству. Даже тебе, с твоим бойким языком, трудно объяснять по-настоящему, кто есть Мастер Сорцере. Чтобы это понять, надо повстречать хотя бы одного. А теперь у вас есть такая возможность! Для вас это счастье. Подобная удача выпадает не каждому.
Хмурый Кэл улыбнулся.
- Он всегда был таким напыщенным? - спросил он Алиизсу, указывая на дроу.
Алиизса искренне засмеялась. Фарону, как заметил Кэл, был далеко не так весело.
- На самом деле, да, - сказала она. - Был. Да. Но не стоит ополчаться на него, Кэл. Если бы ты когда-нибудь увидел Мензоберранзан или встретился с матроной-матерью, ты бы понял.
Фарон обернулся к Алиизсе, делая вид, что надулся.
- И чему только вы учили нашего сына? - спросил он. - Очевидно, не очень-то важным вещам, это уж точно. И, пожалуйста, объясните мне, почему он посвятил свою жизнь любви к такому чванливому, самодовольному хаму, как Торм?
Возмущенный Кэл шагнул к дроу, сжимая меч.
Фарон, удивленно вскинув брови, отступил на шаг, а его рука скользнула внутрь туники.
- Перестаньте, вы, оба! - Алиизса встала между ними, оттолкнув их друг от друга.
Ярость, вызванная оскорблением, все еще жгла Кэла, но он неохотно расслабился, и, когда второй сделал то же самое, Алиизса вздохнула и опустила руки.
- Ох уж эти мужчины, - ворчала она, возвращаясь к скамейке. - Ну лучше посидели бы со мной, вы оба. Я не знаю, сколько времени у нас есть, и не хочу тратить его, наблюдая, как вы цапаетесь.
Кэл скривился, но сел рядом с матерью. Фарон уселся с другой стороны. Все трое молчали, всматриваясь в воду.
Наконец Алиизса снова заговорила.
- Я собираюсь рассказать вам одну историю. Вы уже слышали об этом раньше. Но ни один из вас не знает всего. Когда я закончу, может быть, вы будете хоть немного лучше понимать друг друга.
Она сделала паузу, глубоко вздохнула и начала.
Алю рассказывала о времени, проведенном в глубоком подземелье глубоко под поверхностью Фаэруна, когда она и Вок были вместе. Она поведала историю о том, как познакомилась с Фароном и как следовала за ним чуть ли не через все Подземье.
- Зачем? - в какой-то момент спросил Кэл. Он не мог никак понять, почему алю так сильно беспокоилась о дроу. "Что она нашла в нем?" - думал он.
Алиизса пожала плечами.
- Фарон заставлял меня смеяться, - сказала она, словно услышав его мысли. - Он был остроумным, и, даже зная, что, когда мы вместе, я пытаюсь выудить у него сведения, он не злился. - Алю вздохнула. - Я думаю, мне нравилось, что он поступал со мной так... честно. Я никогда не чувствовала, что...
В ее голосе не звучало и намека на печаль.
- Возможно, еще и оттого, что я просто неотразим? - вставил Фарон. - Кажется, поэтому ты и бегала за мной.
Алиизса хихикнула - по мнению Кэла, как легкомысленная девушка. Он поежился.
"Я не хочу ничего об этом знать", - понял он.
Алю продолжала, рассказывая все, вплоть до того как они попали в ловушку в темных закоулках пещер, что некогда были частью Кровавого Ущелья. Ее голос охрип, едва она заговорила об обмане Вока и его последнем предательстве.
Когда она закончила, все трое долго сидели неподвижно.
- До чего в жизни все странно, - прошептала алю. - Как же все так... запуталось?..
- Жизнь постоянно преподносит нам сюрпризы, Алиизса, - ответил Фарон. - Будь то капризы богов или чьи-то амбиции, вы часто оказываетесь в хитро сплетенной паутине - и задаетесь вопросом, как же вам удалось туда попасть. Посмотри на меня. Я думал, мне суждено управлять Сорцере, но вместо этого сижу тут, в воображаемом волшебном саду, в заключении у слуг Тира, и то лишь потому, что ты решила сберечь мой палец.
Я говорю об этом, - сменил он тему, - просто потому, что размышляю, что ждет нас впереди. Хотя тут намного лучше, чем в тюрьме, где я находился в качестве гостя Королевы Пауков... но не думаю, что они намерены оставить нас здесь. Один из наших похитителей упомянул о суде, так ведь?
- Да, - ответила Алиизса. - Мы предстанем перед Верховным Советом, сборищем ангелов, прихвостней Тира, чтобы отвечать за свои преступления.
- Ну что ж, мне суд не сильно повредит, - заявил Фарон. - Я почти не имею к этому отношения.
Дроу встал и посмотрел на Кэла.
- Я общался в Мензоберранзане с тем, кого можно было назвать другом - если бы дроу были склонны обсуждать такие вещи. Мастер клинка, воин-одиночка со своим оружием. Вы мне немного напоминаете Рилда. Он раз или два спасал мне жизнь... и боюсь, что я не делал все возможное, чтобы отплатить ему. - Фарон пожал плечами. - Уж таков путь моего народа. Но, видя, как вы на него похожи, я сделаю нечто необычное в память о нем. Я дам вам несколько советов, которые, вероятно, следовало бы дать ему.
Кэлу захотелось рассмеяться. Советы от отца, которого он не знал? Должен ли он благодарить за них?
Однако в глубине души он хотел понять своего отца лучше. Кэл хотел увидеть, как много от дроу скрывается в нем самом.
- Никогда не попадай в сильную зависимость от долга, чести и желания пожертвовать собой, - сказал Фарон. - Не потому, что все это ничего не стоит или потому, что перестанет тебя волновать, когда ты будешь полностью опустошен и состаришься. - Он глубоко вздохнул. - Дело в том, что эти вещи неизбежно связаны с чужими интересами, мой дорогой мальчик. А когда обнаружишь, что твои и чужие интересы больше не совместимы, окажется слишком поздно.
Кэл обдумывал слова дроу.
- Это следует из вашего опыта? - спросил он.
Фарон усмехнулся.
- Талантливый парень у нас с тобой, Алиизса. Весь в отца. - Он повернулся к Кэлу. - Ты так подумал, исходя из моего печального рассказа, да? Но нет, мои беды произошли исключительно из-за моих собственных эгоистических интересов. Я пожадничал. По моему почтенному мнению, куда как более достойно получить больше шансов, чтобы связаться с такими неприятными вещами, как долг, честь и тому подобное.
Кэл заулыбался.
- Послушай, мой мальчик, - сказал дроу, отвлекая Кэла от его мыслей. - Я вижу, ты сидишь здесь, пытаясь определить, сколько из того, что скрыто в глубине твоей души, ты получил от меня, сколько от своей матери, и сколько от этого ангела, Торана, который воспитал и действительно сформировал тебя. Основываясь на всем услышанном сегодня, думаю, ты не знаешь, что почувствуешь, узнав ответ.
Кэл спокойно посмотрел на дроу.
- Очень проницательно, - сказал он, мастерски скрывая охватившую его бурю чувств.
"Так кто же я? - задумался он. - Какие частицы моей души действительно принадлежат мне?"
- По правде говоря, ответ не имеет значения, - улыбнулся Фарон. - Когда все уже сказано, расплата не за горами, а твой выбор сделан. В конце концов, есть лишь одна и только одна личность, что ответит на твой вопрос. Ты сам. - Тон отца стал немного задумчивым. - Я понял, что такое трудности, оказавшись в Бездне во время нашествия пауков. - Он моргнул и посмотрел на Кэла. - Тебе не ответит никто. Ни я, ни она, - он указал на Алиизсу, - и не вырастивший тебя ангел. И даже не твой бог. Пока ты не удовлетворен своим выбором или своими поступками, ты не ответишь на свои вопросы.
Кэл глубоко погрузился в размышления о том, что ему сказали отец и мать, и рассвет уже заалел, когда он почувствовал, что отдаляется от иллюзорного места и возвращается обратно в свое тело.