*Сашка, милый, если бы ты знал, какой ты хороший! И как здорово, что ты у меня есть! Каждую свободную минуту думаю о тебе - как ты там? Все ли экзамены сдал? Считаю дни, когда приедешь, и мы снова пойдем на наше место - там так замечательно!* - Машенька подняла голову и задумалась... Как быстро летит время! Вроде недавно приехала сюда совсем юной, неопытной девчонкой - ан, гляди, прошло уже два года. И теперь она не Машка, а Мария Николаевна - учитель русского языка и литературы!
Быстро заклеив конверт, она по-зимнему оделась и вышла на улицу - отправить Сашке письмо. Под ногами хрустел снег, и от этого монотонного звука почему-то на душе стало чуточку грустно. Вспомнились родители, сестры - их целых четыре! Младшей, Танюшке, одиннадцать лет. *Надо бы забрать ее к себе - все родителям будет легче. Она, правда, хулиганка, любительница приключений, но девочка понятливая, добрая - с ней будет веселее. Решено - в выходные еду домой; если все сложится - заберу ее!*
Мимо прошла молодежь - несколько человек торопилось в клуб: сегодня там фильм. А ей без Сашки никуда не хочется... *Ну, когда, когда ты приедешь?! Как медленно тянется время! Еще целых восемь дней! Я умру без тебя, Сашка! Приезжай, мой хороший, я соскучилась!* - Машенька смахнула набежавшую слезу и убыстрила шаг...
Вот и почта. Поцеловав конверт, пожелав ему быстрой доставки, Мария опустила его в ящик. Все! На сегодня - все! Спать, спать, спать! Она почти побежала домой - там тепло и спокойно. Там можно бесконечно мечтать. Обо всем. И особенно о Сашке - ее принце, рыцаре, короче, о самом светлом человеке в ее жизни.
Глава вторая
Неделя пролетела как нельзя быстро. Завтра - домой, к родителям. *Ужасно не хочется идти пешком восемь километров... Почему не пустят автобус из Коркино? Наверное, нерентабельно - народу мало.* Вспомнила: нужно сходить в магазин - купить гостинцев. Не забыть бы заварку чая - отец любит индийский или цейлонский. Накинув легкое пальто, Машенька побежала в магазин - он находился совсем рядом...
- Мария Николаевна, идите сюда, не стоять же Вам в очереди! - крикнула женщина, стоявшая ближе всех к прилавку. Это была Сашенька, мать одного из ее учеников. Сейчас задаст один и тот же вопрос: как там мой сорванец? И только подумала, звонкий голос задорно спросил:
- Ну, как там мой сорванец? Двоек нахватал?
Не любила Мария такие разговоры, но, пересилив недовольство, тактично ответила:
- Ну, что Вы! Ваш Павлик - молодец! Настоящий трудяга! - а про себя подумала: *Ах, мамочка, мамочка, если бы Вы знали...*
... В субботу Мария Николаевна с приятельницей ходила в баню к соседям. Раздеваясь в предбаннике, заметила какие-то тени. Догадалась: подсматривает ребятня! Закрывая сорочкой окно, среди незнакомых лиц увидела своего ученика Павла. Как отучить его от дурной привычки - подсматривать за голыми женщинами? Решила сделать это излюбленным методом - откровенным разговором. На другой день, когда все расселись по местам, она сказала:
- Панечка, ты хочешь видеть меня обнаженной? Приходи, вместе пойдем в баню! Только не подсматривай - это неприлично...
Раздался дикий хохот одноклассников. Как ужаленный, Павел выскочил из класса...
Вроде все получилось - в бане вчера за учителями никто не наблюдал. Но об этом не расскажешь мамочке - ни к чему огорчать ее...
Купив самое необходимое, Маша медленно побрела домой. Писем от Сашки не было - на душе *скребли кошки*. *Завтра на два дня уеду домой, в понедельник - на почте выходной... Господи, сколько дней быть в неизвестности! Надо бы сделать запись в *Дневнике* - давно не писала...*
Собрав наспех сумку, она взяла в руки толстую тетрадь, которой доверяла самые сокровенные мысли, без которой, наверное, не смогла бы просто жить, и стала писать... Сколько новостей нужно рассказать ему, своему дневнику! И прежде всего о том, что Сашка заикнулся о женитьбе. Он скоро сделает ей, Машеньке, предложение! Господи, счастье то какое - Сашка будет ее! Навсегда. Их ничто и никогда не разлучит!
Закончила писать далеко за полночь. Морфей уже крепко обнимал ее, унося на крыльях нежности в неведомую даль, и было от этого ей сладко-сладко...
Глава третья
Утро выдалось ярким, солнечным. День заметно прибавился: в шесть утра было уже светло. Быстро соскочив с кровати, Машенька сладко потянулась, сделала легкую зарядку и подошла к зеркалу. На нее смотрела молоденькая девушка со слегка вздернутым носиком и широким лбом. Как же она не любила свой лоб - сколько ерунды слышала о нем! Кто-то даже сказал, что это - к недолгой жизни. *Чушь все это! Я буду жить долго-долго, и непременно счастливо!*
Уроки закончились в половине второго, а уже в три часа Машенька стояла на остановке в ожидании автобуса. Тот пришел вовремя - как никогда! Место оказалось у окна - какая прелесть! Можно наблюдать за природой и думать, думать... О чем? Да обо всем! О Сашке, например! О поездке по *Золотому кольцу* - ее премировали бесплатной путевкой по городам Советского Союза на всемирном поезде *Дружба*. Да, да! От всего этого она была счастлива! Незаметно девушка погрузилась в сон и проснулась оттого, что кто-то легонько тряс ее за плечо, говоря: *Проснитесь, приехали!*
Автобус доехал до Александровки - дальше не пошел. По весенней дороге, обходя небольшие лужицы, шагала Машенька домой, к родителям. Нелегкой была дорога - груз давил плечи, в пальто было жарко - от длительной ходьбы тело ее разгорячилось...
Вот и дом... Родной ее дом. Небольшой, чуть-чуть покосившийся, он стоял на окраине деревни и ничем не выделялся среди других домов. Но она-то знала - в нем живут самые дорогие ей люди: родители, сестры. Как она любила их всех! Всех? Нет, чуточку больше других своего отца - высокого, худощавого, вспыльчивого, никогда не унывающего человека! Да и сама она была похожа на него - гордилась этим! Сейчас откроются двери, и счастливей Машеньки никого не будет на свете! Она - дома! Она - в кругу родных и самых близких людей!
Глава четвертая
- Мама, мама, Маня приехала! Ур-ра-а-а! - Татьяна с разбегу набросилась на сестру, крепко обняла и поцеловала - в нос, в щеку - куда попало! Ох, и лиса! Наперед знает, что без гостинцев Машенька не приедет, потому, целуя и обнимая, краешком глаза смотрела на сумку - что там? Мария подумала: нет, нет, с такой сестренкой не соскучишься, и решение забрать ее еще более укрепилось в голове.
Мать тяжело встала с кровати - почему-то мало говорила и прятала лицо... *Да, стареет моя мамочка: нет уже той резвости, что была раньше... Но все равно - какая она у нас красивая!* Вьющиеся, слегка поседевшие волосы обрамляли светлое лицо. Мать никогда не красилась - любила естественную красоту. Слегка полноватые губы сохранили алый цвет и сочность - отцу так нравилось целовать ее прямо в губы! Он любил ее - об этом знали они, дети, знали все в деревне и часто поговаривали:
- Повезло Николаю - такую кралю отхватил!
- Говорят, она из кулацкого отродья! Смотри, как одевается!
- Ну, и что? Она хорошая хозяйка, замечательная мать!
Мария молча подошла к матери и, обняв сзади за талию, прижалась лицом к родному, теплому плечу...
- Мамочка, я так соскучилась... Как вы тут? Как Татьяна - помогает? Что с тобой? Ты плачешь? - резким движением она повернула мать к себе и ужаснулась: все лицо той было в синяках и ссадинах; левый глаз опух и налился кровью... - Да что с тобой, мама? Кто тебя так? Отец?!!! Он что - с ума сошел? - Машенька мягко усадила мать на кровать, выгнала Таньку во двор. Предстоял важный и откровенный разговор. Мать никак не хотела откровенничать - все-таки дочь, но та пристала как банный лист к мокрому телу.
- Я не успокоюсь, слышишь? Расскажи все - я должна знать! Отец что - пьяный был? Да он вроде сильно и не пьет... Что случилось, мам?
Собрав силы, смахнув вновь набежавшие слезы, Вера Наумовна (так звали мать Машеньки) поведала печальную историю, произошедшую с ней незадолго до приезда дочери.
... Отец в тот день встал очень рано - не спалось, да и на душе было тревожно. Быстро выпил крепкого чая; затянувшись самокруткой, подумал: *Что-то *Приму* в магазин не везут... Надо бы прогуляться - авось, привезли.* Надев старенький тулупчик, нахлобучив шапку-ушанку, он вышел из дома. Давно пропели первые петухи, деревня проснулась: дружно коптили трубы, кое-где слышался стук топора - рубили дрова...
Николай оглядел подворье, и что-то екнуло в душе, стало не по себе. Он не мог понять, что вызвало тревогу, но определенно что-то случилось... Было что-то не так... Внимательным взглядом изучив двор, заметил: на двери курятника открыта самодельная задвижка - кто-то был?! Безбоязненно рванув дверь, он замер от неожиданности: сарайка была пуста... Ничто не напоминало о том, что когда-то здесь жили два десятка кур и несколько гусынь. Украли даже зерно и поильницы.
... Кто? Кто мог это сделать? Чужой - не придет - в незнакомом месте рисковать не станет... Только свой! Тот, кто хорошо знал его двор, расположение дверей - но кто? И как сказать об этом жене - столько труда вложила она в хозяйство! Руки Николая тряслись, силы покидали .. Кое-как добравшись до крыльца, вошел в дом. Дружно варились щи, вкусно пахло разварившимся мясом. Вера что-то стряпала к завтраку. Раскрасневшаяся, румяная, она бросила беглый взгляд на мужа и сразу поняла: что-то случилось - никогда прежде она не видела мужа таким жалким и растерянным.
- Что-то случилось? Почему ты без сигарет?
- Нет у нас больше кур... и гусей нет... - всех украли! - дрожащим голосом произнес он.
- Как нет? Ты шутишь?
Схватив пуховый платок, она выскочила во двор, и через минуту Николай услышал истерический крик. Жена, обхватив перила крыльца, причитала:
- Да где же вы теперь, мои курочки, гусоньки мои, лапочки вы мои? Почему не подали вы голоса - я бы выскочила, я спасла бы вас!
А еще через минуту, уже металлическим голосом вперемешку со злостью, она уверенно произнесла:
- Я знаю, чьих это рук дело! Ну, держись!
Глава пятая
Николай видел: жена сильно изменилась. Она целыми днями молчала, иногда подходила к окну и подолгу смотрела вдаль. О чем она думала? Спала теперь она на диване - не хотелось тревожить сон мужа. Он не сердился - понимал.
Во двор выходить не хотелось - тихо там было, пустынно. Раньше только выйдешь - услышишь дружный гогот гусей: мол, здесь мы, и все у нас в порядке...
Весть о пропаже птицы быстро разнеслась по деревне. Семье сочувствовали, давали советы. Николай ничего не обсуждал с женой - эта тема стала запретной, но он видел: она вынашивала какой-то план, она что-то задумала...
- Я к Бабчихе схожу - не скучай.
Вера надела фуфайку, валенки и вышла на улицу. Весна вступала в свои права. Весело журчали ручьи, и по ним, кружась, кое-где мчались бумажные кораблики. Около домов на правах хозяев шныряли утки, гуси, куры - при виде их у Веры сжалось сердце... *Пройдусь по улице. Может, увижу что-нибудь интересное...* - Она свернула в проулок, миновала дом Бабчихи и вышла на окраину деревни: отсюда хорошо был виден дом Василия. Женщина была уверена: только он мог сделать такую пакость - обокрасть односельчан. За ним и раньше водились *грешки*, но от них страдали соседние деревушки. В своем селе воровать не решался - видимо, боялся. Раньше боялся, а сейчас?
Женщина облюбовала свалившееся дерево, села на него и стала наблюдать... Вот жинка Василия вынесла ведро золы и вывалила ее прямо в улицу. Вот Василий вышел дергать из копны сено - будет кормить свою живность. Ни кур, ни гусей не было видно. Вера просидела часа три, продрогла, но ничего подозрительного не заметила. Решила домой идти мимо избы Василия. Шла медленно, прокручивая диалог - на всякий случай: вдруг придется заговорить с ним. Сровнялась с домом и громко кашлянула - Боже, на звук ее откликнулись гуси! Ее гуси! Вера подбежала к воротам и стала колотить по ним замерзшими кулачками.
- Открывай, открывай, гад ползучий! Отдавай гусынь моих! Курочек моих отдавай! - Дверь тихонько отворилась, и в проеме с палкой в руках показался Василий.
- Ты че, б...дь, орешь? Какие такие твои гуси? У меня своих полон двор!
- Ты сам, сука, знаешь, о чем разговор! Твои гуси не станут отвечать на чужой зов! Смотри! - Вера начала кликать своих гусей, разговаривать с ними, как раньше - те отвечали ей дружным гоготом...
- Видишь? Видишь? Отдай моих гусынь - не бери грех на душу!
Василий грубо толкал ее в грудь, бил по плечу палкой, пытался дотянуться до ее лица, но Вера не сдавалась.
- Отдавай, сволочь, по-хорошему - не то...
Что могла сделать она этому крепкому мужику? Ровным счетом - ничего! По лицу ее струилась кровь, слезы обиды хлынули так неожиданно, что она испугалась.
Василий, оттолкнув ее, быстро задвинул засов.
Уставшая и измученная, Вера кое-как добрела до своего дома, но заходить не стала: надо было привести себя в порядок, дабы не испугать мужа. Снег уже растаял, и остатки его можно было найти только в тени. Трясущимися руками она наковыряла горстку снега, умылась и тихо вошла в дом.
Глава шестая
- Ты где была? Что ты удумала? - кричал Николай, когда с исцарапанным лицом жена переступила порог дома. Впервые Вера видела мужа таким агрессивным. Он размахивал перед ней огромными кулачищами, и казалось - вот-вот ударит по лицу. Она поняла: разговора не избежать.
- Да, да! Я к Ваське ходила - и что? Ты мне не указ! Тебе как будто все равно - дрыхнешь вон и не переживаешь! Или другом он тебе стал? А я-то думаю - что это он зачастил к нам?!
- Что ты плетешь, дура? Какой друг?! Да он же нам корм привозил! - сказал и осекся: а ведь и впрямь, только Василий знал, где из трех сараек находятся куры. - Ты что - ходила к нему разбираться? Без всяких улик?
- Зачем мне улики? Я так знаю - гусыни у него: на мой голос откликнулись! Не пойму - тебе его жалко, что ли? А может, не его, а Дуську, его жену? Она ведь тебе когда-то нравилась! Может, до ... - удар - настоящий, мужской! - пришелся прямо по глазу - брызнули снопы искр, и на языке оказался кусочек зуба.
Вера спокойно прошла в комнату, села на диван и прикрыла глаз пятаком - может, не будет синяка... Не могла поверить - неужели ею обожаемый муж поднял на нее руку? Слез не было. Обида переполняла все ее существо...
- Еще раз поднимешь руку - уйду. Таньку заберу, остальные девки уже взрослые. Видеть не хочу тебя! Злой ты...
Николай хотел извиниться, но подумал: *Ничего - забудется...* - и вышел на улицу.
Наступал вечер. В воздухе пахло парным молоком, горьким сеном и еще чем-то таким, от чего хотелось выть волком... Он понимал свою вину перед женой, даже в чем-то оправдывал ее, но *расследование* взбесило его. Искурив несколько сигарет, он, сделав бравый вид, вошел в дом. Впервые не встречала его жена. Впервые на столе ничего не было к ужину...
***************
Мать снова заплакала. Не было уже обиды на мужа - она понимала, что оскорбила его незаслуженно. При чем здесь Дуська - он давно забыл ее, никогда не вспоминал. Жаль было ей гусынь - неповоротливые и смешные, они все понимали. С ними она могла разговаривать часами...
Машенька, слушая исповедь матери, тоже плакала. Она представляла скандал с Василием, то, как больно бил тот мать по спине палкой - и в душе ее поднималась волна ненависти... А тут еще отец - почему он не просит прощения?
- Мам, ну, хватит - слезами горю не поможешь. А с отцом надо помириться - вы ведь любите друг друга! Любишь его?
Вера улыбнулась, но промолчала. Взрослая дочь все понимала - и это радовало ее.
- Знаешь, а я вчера ходила на то место, откуда наблюдала за Василием. Видела курочку свою. Я ведь метку делала - под крылышком зеленкой мазала, и если та начинала хлопать крыльями - пятнышко становилось видимым. Вот только где остальные куры? Наверное, заколол...
- Ма-амочка-а, хватит. Идем пить чай, мне тоже нужно тебе кое-что сказать...
... Давно не разговаривали они так душевно, как сегодня. Кипел самовар, вкусно пахло дровяными углями, стряпней. На столе - королевская еда: картошечка с селедкой и копченым салом, квашеная по особому рецепту капуста, помидорчики, огурчики собственного соления - красота! Мария достала бутылочку вишневого ликера, протерла стаканчики. Не хватало только отца - и где он задерживается? Скрипнула калитка - значит, пришел... Тот молча вошел в дом и сразу понял: его ждали...
- Па-апка! - дочь нежно прижалась к нему, и от этого на душе стало радостно и покойно. Внезапно пришло решение попросить у жены прощение.
- Мать, ты это... прости меня... Дурака...
А Вера уже готовила третью стопку. Разрумянившаяся от волнения, помолодевшая от вновь нахлынувшего чувства любви к мужу, она подошла к нему и сказала:
- Прости и ты меня. Забудем все, начнем сначала. Проходи, мы ждали тебя.
Дочь смотрела на помирившихся родителей, на их сияющие глаза и думала: *Я тоже буду счастлива - с Сашкой! Где же ты, мой самый главный человечек?*
- Мам, папка, а знаете, что я хочу сказать? Отдайте мне Таньку! Мне с ней веселее будет, а вам - меньше забот! Под моим присмотром она и учиться лучше будет, нежели в интернате.
- Маня, ты что - она же несмышленыш... Да и дикая какая-то - народа сторонится...
- Дочь, ну ты даешь! Как это мы тебе отдадим наше сокровище? А кто по садам будет лазать, кто улья разорять станет? Не-ет! Ни к чему это!
- Таня, подойди сюда - ты хочешь поехать со мной?
- Да, да, да! - запрыгав козочкой, Татьяна обняла сестру и закричала: - Ура-а-а! Я с Маней поеду! Я в новой школе учиться буду!
Удивленные родители смотрели на младшенькую - надо же, так быстро согласилась на разлуку с ними. Но в душе понимали: решение правильное. Зачем мучиться в холодном интернате, если есть возможность жить в более комфортных условиях?
- Подойди к нам, Таня. Вот здесь сидят твои самые близкие люди. Скажи нам, отчего ты дня три назад так сильно плакала? Что случилось с тобой?
Девочка сначала не хотела рассказывать но, подумав, на одном дыхании поведала следующую историю.
... Вернувшись из интерната, она обнаружила холодную печь и пустые кастрюли. Что-то случилось? Обычно мать встречала ее вкусной едой, крепкими объятиями и нежными поцелуями - почему сегодня не так? Наспех поев сала с хлебом, вышла во двор.
Прошел примерно час - мать так и не появилась. Танька, продрогнув, снова вошла в дом, прилегла на краешек кровати. В голове промелькнул скандал родителей... Четко вспомнились слова матери *Я уйду от тебя, если...* Внутри у девочки похолодело: мамочка ушла? Где она? Почему ее нет? Из глаз градом потекли слезы. Наскоро одевшись, она побежала по дороге, что вела в соседнее село на остановку. Был вечер, и солнце успело уже сесть за горизонт. Татьяна бежала и громко кричала: *Мамочка-а, верни-ись, забери-и меня! Ма-ама!* Крик ее эхом отдавался в темном лесу, и от этого было еще страшнее...
Обессиленная, она присела на кромку дороги и поняла: до остановки ей не добраться - далеко и страшно. Она снова заплакала. Никогда больше не увидит она свою мать, никогда больше не обнимет ее... Слезы ручьем лились из ее глаз, хотелось сильно спать...
Она вошла во двор и увидела мать. Та кормила собаку, и не было никаких признаков, что та собиралась уходить из семьи. Снова заплакав, Танька бросилась в спальню...
Глава седьмая
- Вот, Татьяна, мы и приехали. Отгадай, какой из этих четырех домов наш?
Танька внимательно изучала каждый, но взгляд почему-то возвращался к небольшому домику со скворечником не дереве.
- Вот этот! Да?
- Да, моя хорошая, именно этот домик - наш. Хочешь знать, откуда взялся такой красивый скворечник? Его построил Сашка, мой бойфренд. Что такое *бойфренд*? Ну, это мой парень. Он хороший, ты с ним подружишься...
- А ты... Ты давно с ним? Ты уже целовалась?
- Танька!!! Не слишком ли много вопросов?! Ты лучше слушай и запоминай. Вот под этот камень ты будешь класть ключ, когда надумаешь куда-либо уйти. Щеколда закрывается вот так... Запомнила? Ну, открывай дом!
Они вошли. Пахнуло холодом нетопленой избы, чем-то сырым и не очень приятным. Быстро переодевшись, сестры пошли за дровами. Через полчаса весело трещала печь, в кастрюле булькала вода, пахло теплом и уютом. А еще через полчаса Танька мылась в корыте, пуская мыльные пузыри и радуясь им, как малый ребенок...
- Все, все, моя хорошая, хватит, вылазь... Мне еще планы писать надо, стопку тетрадей проверять.- Мария с легкостью подхватила Татьяну и поставила на кровать.
- Ух ты! Какие ногти - быстро обстричь! Ты теперь не просто ученица, ты - сестра Марии Николаевны, а значит, образец во всем!
Танька обстригла ногти, расчесала кудряшки и легла. Было уже не до разговора - веки налились тяжестью, глаза закрылись. Машенька еще что-то говорила, но она уже ничего не слышала...
... Кто-то постучал в окно - осторожно, не очень громко. Кто бы это мог быть? Взглянула на часы - десять часов вечера! Она подошла к окну, открыла занавеску - никого. Показалось, что ли? Села за стол, стук повторился. Машенька посмотрела на сестренку - не разбудить бы... Накинув теплый халатик, открыла дверь. Никого. Хотела уйти, но, увидев на крыльце что-то блестящее, наклонилась. Цветы!!! От кого? В то же мгновение кто-то схватил ее на руки и закружил - Сашка! Сашка! Только он мог так нежно обнимать ее, только он мог придумать такое!
- Сашка, ты! Господи, ты когда приехал? В субботу?! Почему не написал?
- Сюрприз хотел сделать! А ты где была?
- К родителям ездила, Таньку вот привезла!
Он опустил ее на землю; поправив халатик, взял за руку и повел в дом. Она замирала от счастья - вот он, ее рыцарь! Почему, почему он не сообщил о приезде? Она бы никуда не поехала - осталась бы! Сколько времени потеряно - целых два дня!
Сашка по-хозяйски скинул пальто, шапку и быстро подошел к ней. Не нужны были никакие слова - она видела, как горели его глаза, как участилось дыхание... Он любил ее, и эта любовь была взаимна...
Пропели первые петухи, а молодые никак не могли расстаться. Машенька уютно *восседала* на коленях у Сашки. Тот, обхватив ее вкруговую за талию, беспрестанно целовал то в губы, то в носик. Иногда он расстегивал верхнюю пуговицу на ее халатике и целовал ложбинку на груди... Это все, что могла позволить Мария. Не более...
- Ты моя... Я соскучился... Пойдем на диван...
- Ты что, Сашка?! В который раз повторяю - только после свадьбы! - Мария, застегнув на халатике пуговицу, переместилась на табурет. - Мы встречаемся с тобой два года, а ты все еще не понял, какая я?! Не могу я подвести родителей, да и свадьбу хочу настоящую, чистую. Хочу, чтобы красивой была наша первая брачная ночь, - понимаешь? Потерпи, мой хороший... Поверь, я тоже хочу быть твоей, но только не сейчас - после свадьбы.
Сашка нервно закурил сигарету, выпустив дым в открытую форточку. Потихоньку пришел в себя...
- Прости, Маш. Трудно удержаться, когда ты рядом... Я теряю голову.... Прости еще раз...
- Саш, знаешь, который час? Четыре! Марш, марш домой! Мне надо хоть маленько поспать... - Сашка снова обнял ее, прижал крепко-крепко, и она снова почувствовала его возбуждение... - Иди уж! Хватит обниматься - пока, пока!
Он ушел, а она, глубоко вздохнув, не раздеваясь, прилегла на диван. *Чудак! Не может он без меня! А ты смоги! Я же могу!* - прокрутив в голове всю встречу, Машенька незаметно погрузилась в сон...
Глава восьмая
Ну, вот и закончилась третья четверть. Для Марии она была не из легких - столько контрольных срезов! Конечно, хотелось бы лучших результатов, да что поделаешь - не все ученики талантливы, не за всеми детьми надлежащий контроль! *Надо бы к некоторым в гости зайти, поближе с родителями познакомиться, - думала Машенька, перешагивая небольшие лужицы. - Мишка вон совсем от рук отбился, тринадцать пропусков за прошлую неделю... О чем думают родители - хоть бы чаще в школу приходили...*
- Ма-ань, - кричала на ходу Татьяна, - я без троек закончила!
- Тихо! Ты что так кричишь? Сколько раз тебе объяснять - кричать - нескромно, ты же девочка! - Мария сделала вид, что сердится на сестренку, но той все было по лампочке.
- Мань, а ты возьмешь меня по *Золотому кольцу* - ты же обещала! Я буду слушаться - честно-честно! Возьмешь?
- Да возьму, возьму - обещала же! Но только и ты мне пообещай, что больше никогда не откроешь мой *Дневник* без разрешения - договорились?
- Мань, ну, прости меня, я не могла удержаться: там так интересно... А правда, что ты хочешь поменять свое имя на другое? Зачем?
- Ну, хотя бы затем, чтобы ты не называла меня дурацким именем *Маня*. Я - Мария, слышишь, - Ма- ри-я! Запомнила? - Танька моргала глазами, не зная, что сказать.
Мария отметила про себя взросление сестренки - это была совсем другая девочка, не та, которую она привезла три недели назад. Кудрявые волосы были тщательно расчесаны и собраны в хвостики. Все пуговицы на кофточке пришиты (пришивала сама!), застегнуты. Вот только лицо пеганое - ох, уж эти веснушки! С возрастом заполонили все ее лицо - и в кого она такая?!!!
- Иди домой и поставь чай, я скоро приду - мне в одно место зайти надо. Давай, пока!
Она видела, как Танюшка вприпрыжку бежала по улице, как перепрыгивала огромные лужицы - вот коза! Не зря дали такую кличку - точно коза!
Недалеко от Машеньки находился сельсовет. *Зайду, авось получится! Стыдно как за отца перед директором школы...* До мельчайших подробностей вспомнила она тот день, когда пришлось краснеть перед всем педколлетивом.
... В учительской зазвонил телефон. Трубку взял директор школы.
- Алло, учительская...
- Мне это... Маню позовите...
- Простите, какую Маню? Вы знаете, куда звоните? В школу!
- Знаю, что в школу. Манька там у меня работает - позовите ее!
- Какую Маньку? Вы что себе позволяете? Здесь учительская! Нет у нас никакой Маньки!
- Ты, б...дь, кто будешь? Как это нет Маньки? У вас она работает! - отец выругался страшной матерной бранью и бросил трубку...
Анатолий Борисович потер вспотевший лоб, задумался... Прозвенел звонок с урока - учительская быстро заполнилась учителями.
- Уважаемые коллеги, задержитесь, пожалуйста, - обратился он к педагогам. - Тут разыскивают какую-то Маню. Среди вас такая есть? - Учителя переглянулись... Несколько человек упорно смотрели на Машеньку, а она, вся пунцовая, не знала, что делать...
- Это я, Анатолий Борисович! И звонил, видимо, мой отец. Он все еще называет меня по старинке *Маня*. Простите, что не предупредила Вас...
Со слезами на глазах она выскочила из учительской. *Ну, папка, я тебе задам! Какая я тебе Манька - ведь просила же! Поменяю, обязательно поменяю имя - буду Маринкой! Ишь, привык - Люська, Нюська, Манька, Танька... Все, нет больше Маньки - есть Маринка, Марина Николаевна!*
Глава девятая
Нет ничего лучшего, чем просыпаться или засыпать под монотонный стук колес... Мчится поезд, как и сама человеческая жизнь, - быстро, с небольшими остановками. Только успевай следить за лесами, полями, полустанками...
Машенька была довольна: все сложилось как нельзя лучше - вагон, в котором они ехали, сиял чистотой. Народу в плацкарте было немного - в общем, повезло им!
Сестра, покачиваясь в такт движению поезда, пошла умываться. Ее кудрявые волосы превратились в непослушные космы. Трико, что надела в дорогу, сильно обтягивало ее тощую фигуру. Мария отметила: * А Танька-то начала оформляться - вон и холмики грудные появились. Растет девка!* Мария Николаевна, улыбнувшись, стала доставать еду. Ее было - море! Котлеты и беляши, два вида салата, яйца! Самое аппетитное блюдо - зажаренная индейка, приготовленная матерью Сашки. Машенька вздохнула, вспомнив про него. Не очень веселым было их расставание - сильно щемило сердце, словно что-то должно было случиться...
Сквозь покров ночи проехали огромный железнодорожный мост. Танюшка сладко посапывала на верхней боковой полке. Мария поправила на ней покрывальце и легла. Спать не хотелось. *Почему, почему так тревожно на душе? - спрашивала она себя, и снова вспоминала Сашку, его прощальный поцелуй, от которого хотелось плакать. *Нет, нет, надо спать - грустные мысли ни к чему! Все хорошо!* Отвернувшись к окну, стала считать до ста...
... Она бежала по перрону с огромным букетом роз. Сильный ветер трепал ее волосы, платье, но она все бежала и бежала... *Он там! Он обязательно приедет! - Я здесь!* *Господи, приснится же такое, - проснувшись, подумала Машенька. - Сердце как бьется, словно не во сне это, а наяву.* Она повернулась на другой бок и снова заснула.
В Самаре поезд имел длительную остановку. Можно было прогуляться по городу, сходить в магазин, на рынок. Мария достала деньги, запихнула их в книгу и уложила в сумку.
- Тань, хочешь мороженого? Прогуляемся?
Не спеша, они вышли из вагона, осмотрелись, купили по пломбиру и двинулись вдоль торговых рядов. Чего здесь только ни было!
- Смотри, Маш, - обложки для книг и тетрадей, - прошептала Танюшка. - Купим?
- Конечно, у нас их днем с огнем не сыщешь! - Мария достала кошелек и вытащила купюру. Кто-то шепнул: *Девушка, аккуратней с деньгами! Самара - город воров!* Буркнув *спасибо*, рассчитавшись, она вышла из очереди; в то же мгновение кто-то рванул кошелек - не успела даже опомниться... Парень, умело маневрируя в толпе, убегал по перрону скорее галопом, нежели рысью....
- Сто- ой! - закричала Машенька! - Держите его! - Она бросилась вдогонку, но парень уже скрылся из виду... Танька, обогнав сестру, что есть мочи рванула вперед, расталкивая локтями идущих людей.
- Стой, гад! Все равно не уйдешь! - она вдруг запнулась и упала. Вскочила и, прихрамывая, снова побежала, громко крича: *Держите вора! Помогите!* - в ту же минуту увидела: молоденький лейтенант подставил бегущему вору подножку, и тот, сильно ударившись о брусчастку, закричал: *Ой, б...дь, больно-то как!...*
Подбежавшая Машенька помогла сестре подняться...
- Держите, - негромко сказал лейтенант, протягивая кошелек. - Что с этим будем делать? - он кивнул на лежащего паренька. - В милицию?
- Спасибо Вам. Ой, с удовольствием бы, да через двадцать минут наш поезд - не успеем... - Повернулась к воришке, хотела что-то сказать, да раздумала. - Спасибо Вам еще раз...
- Торопитесь на московский? - Мария кивнула. - Нам по пути! - обрадовавшись, сказал офицер. Мария не могла оторвать от него взгляда. Он был невероятно красив. Черноволосый, зеленоглазый, стройный, он напоминал божество, перед красотой которого все снимают шляпы и низко кланяются. - Ну, так что, идем?
- Да, да... Сейчас. Тань, идти можешь? - та попыталась шагнуть, но боль в коленке давала о себе знать... Молодой человек подхватил ее на руки, и они почти побежали - до отправления поезда оставались считанные минуты...
Поезд набирал скорость. Машенька сидела у окна, наблюдая за пролетающим пейзажем. В голове - полный сумбур... В глазах - Михаил - сильный, волевой, красивый... И откуда он такой взялся? Так уверен в себе... Это что, армия таким его сделала? Она снова вспомнила, как занес он Таньку в вагон, как шутил, словно знаком был с ней давным-давно... И это приглашение в вагон-ресторан... Мария не дала определенного ответа, сославшись на головную боль и усталость, но почему-то желала, чтобы он снова пришел и пригласил ее...
Она закрыла глаза. *Вот почему тягостным было расставание с Сашкой - сердце что-то предчувствовало...*- подумала Машенька. Она сравнила Сашку с Михаилом: не в пользу Сашки. Михаил - высокий, стройный, красивый; Сашка - низкорослый, с небольшим животиком. Красавцем его назвать было трудно: небольшие серые глаза скрывали белесоватые ресницы. Нос портила небольшая горбинка. *Но ведь он нравится мне и такой... Душа у него теплая. Любит меня - что еще надо?*
- Ну, Вы готовы составить компанию? - громко, никого не стесняясь, спросил молодой человек, стоявший возле нее.
Мария подняла голову и увидела тщательно выбритого лейтенанта. *Какой же он красивый!* - снова пронеслось в голове.
- Возражений не принимаю!
*Какой самонадеянный! Но мне это определенно нравится!*
- Право, мне не очень удобно... Сестру не хочется оставлять...
- Зачем оставлять? С собой возьмем! - Мария только тут заметила, что Танька уже стояла за спиной своего защитника и виноватым взглядом посматривала на старшую сестру. И ей ничего не оставалось сделать, как только согласиться с предложением нового знакомого.
Глава десятая
Прошло два часа, а они все сидели за столиком и разговаривали. Обо всем. *Боже, сколько же он всего знает! И речь - такая грамотная!* - думала про себя Машенька, глядя на Михаила. Кажется, она все про него уже знала: закончил военное училище в Перми, работал там же, в воинской части. Родители живут в Витебске - к ним он едет в отпуск. Есть несовершеннолетняя сестренка - чуть старше Татьяны.
- Нам пора - извините. Приятно было познакомиться...
- Мы еще увидимся?
- Так утром же в Москве будем...
- Я буду ждать вас на перроне при выходе из вагона. - Он посмотрел на Танюшку. - Ну, что, партизанка, ты не против нашей встречи? - Татьяна загадочно улыбалась...
- Маш, проснись... Да проснись же ты! - Танька трясла Марию за плечо. - Ты чего орешь на весь вагон? - Мария вскочила. Приснится же такое... - Ты бредишь, что ли? Температура вон у тебя. - Машенька и вправду чувствовала себя неважно.
- Который час? Надо потихоньку собираться. Иди, Танюш, первая - приводи себя в порядок, потом уж я.
Кое-как встала. Тело чужое. Во рту пересохло. Виски ломило. *Где это так меня?* - подумала Машенька. Девушка не понимала, что недомогание вызвано отнюдь не простудой. Это была борьба внутренних сил между тем, что было, и тем, что вот-вот должно было случиться. Сердце боролось с разумом...
*Москва... Как много в этом звуке!* - вспомнила Мария строки известного поэта. По вагонам разнеслось: *Уважаемые пассажиры! Наш поезд прибывает в Москву, столицу...* Господи, даже не верится, что они с Танькой здесь, в Москве! Это так интересно - побывать там, где ты еще не был, заглянуть за горизонт, *открыть Америку*! Девочки прильнули к стеклу. Народу - ужас!
Поезд остановился. Мария, подхватив саквояж, стала спускаться. Кто-то взял ее сумку - она хотела закричать, но, увидев знакомое лицо, сказала:
- Вы уже здесь? Здравствуйте!
- Доброе утро, Машенька! Татьяна, прыгай! - он протянул ей руку, и та в одно мгновение оказалась на земле, рядом с Михаилом. Взяв у Марии тяжелую сумку, тот перекинул через плечо свой рюкзак и повел их к выходу.
- Минуточку... - он отделился от толпы и куда-то исчез. Вскоре Машенька держала в руках огромнейший букет роз, а Татьяна - три гвоздички.
- Ой! Мне никто никогда еще не дарил цветов! - ликовала Танька. Мария же скромно произнесла: - Спасибо. Очень приятно! - а про себя отметила: *Сон начинает сбываться...*
Они вышли к метро. Как же здесь многолюдно!
- Вам туда, а мне - назад... Михаил отвернул лицо - видно было, что он о чем-то думает. - Машенька, а что Вы будете делать вечером? Хотите, я покажу Вам вечернюю Москву - это такое зрелище! - Он снова смолк. Мария смотрела на него, и сердце ее кричало: *Конечно, хочу! Хочу, хочу, хочу!*. Она не узнавала себя. Всегда сдержанная, чересчур серьезная, девушка прежде никогда не влюблялась с первого взгляда, а тут... Она заставила себя подумать о Сашке и тут же отбросила мысль. Все ее существо дышало чувством нежности к молоденькому лейтенанту - ей хотелось его обнимать, целовать, прижиматься к груди. О том, что будет потом, - не хотелось думать... *Откуда это во мне? Да что со мной происходит?!!*
- А Вы? Где будете Вы это время?
- *Ты* - повтори: *Где ТЫ будешь это время?* - Мария, улыбнувшись, повторила, и это сделало их еще ближе и роднее... - Я буду ждать тебя здесь, на крыльце вокзала, в шесть часов вечера.
- Электричка идет, - звонко крикнула Танька. Неожиданно обняв Марию, Михаил на минутку прижал ее к себе и буквально впихнул в поезд. Следом вбежала Татьяна.
Глава одиннадцатая
Они стояли на Красной площади... Машенька восхищалась ее величественной архитектурой, многочисленными церквями и храмами со сверкающими золотом куполами. Михаил держал ее за руку, словно боялся потерять. Машенька не сопротивлялась - это было так приятно! *Какие у него горячие руки! А пальцы!!! Никогда она не видела таких - наверное, музыкант! У них они такие длинные!* - подумала Мария и спросила:
- Ты не замерз? Может, спустимся к Москве-реке - я так мечтала ее увидеть!
- Ты же вся продрогла! Отложим посещение на лето! Люблю путешествовать на пароходе - дождемся лета и вместе отправимся в круиз - согласна? - Мария кивнула. - Предлагаю перекусить, а заодно погреться! Какую предпочитаешь кухню?
- Любую! - смеясь, выпалила Машенька.
Михаил прижал ее к себе, и они на секунду замерли от такой близости...
... О чем думала Мария, сидя за столом в кафе в ожидании Михаила? Она понимала, что родство душ не возникает внезапно. Настоящая любовь никогда не возникает из ничего. Она вырастает из маленького ростка - из уважения к человеку, восхищения им, из влюблённости, приятных моментов... И это все она успела испытать за какие-то сутки и несколько часов!
Тихо звучала музыка. Люди приходили и уходили, а они все сидели... Заиграли танго.
- Пойдем? - Михаил, встав, сделал легкий поклон и протянул красивую руку - Обожаю танго! - Мария, смутившись от неожиданности (одета не по-вечернему!), сделала ответный реверанс, вложила свою ладонь в его руку... Немного хмельные, но безумно счастливые, они вышли в центр зала и слились в единое целое...
*Танец страсти, желаний, любви - этот танец танцуем с тобой...* Слова песни ласкали слух молодых, и они, забыв обо всем на свете, исполняли этот прекрасный танец чувств. Звуки танго то затихали совсем, то звучали близко и громко. Худенькими руками Машенька обвила шею любимого, склонив голову на его плечо... Михаил прижался губами к ее волосам, вдыхая чудный их аромат. Никогда они не были так счастливы, как сейчас! И не было в мире такой силы, что могла бы их разлучить! *Загляни же в глаза, загляни - утони*, - неслись слова песни, и вдруг Машеньке вспомнилось другое танго, с другими словами: *Танго, танго порыва... Танго, танго желаний... Танец любви у обрыва... Танец разлук и свиданий...* Нет, нет - только не разлуки! Я этого не переживу!*
Они стояли в метро в обнимку... Они пропустили несколько электричек... Найдутся ли в мире слова, чтобы описать горечь разлуки двух влюбленных сердец?! Нет, не найдутся - нет таких слов! Слезы безудержно стекали по щекам Марии, и Михаил не успевал их сцеловывать. Временами он отходил в сторонку и курил. *Так, адрес ее взял, фото свое дал. Жаль, нет ее фото*,- думал молодой человек, изредка поглядывая на Машеньку. Раздались позывные электрички... *Ждать больше нельзя, иначе опоздаю на свой поезд*. - Он быстро подошел к Машеньке, крепко обнял... - Не плачь... Я люблю тебя... Не потеряй адрес... Господи, как не хочется расставаться! - Он исступленно целовал ее холодные щеки, губы. - Когда пойдешь - не оглядывайся... Пожалуйста... - знал: если оглянется - он не уедет...
Подошла электричка. Михаил помог Машеньке войти в салон. Прикрыв руками заплаканное, некрасивое лицо, она успела крикнуть: *Я буду ждать тебя! Я всегда буду ждать тебя!*
Поезд тронулся с места, и Мария видела, как Михаил, ссутулившись, нервно закурил сигарету и быстро зашагал к эскалатору...
Глава двенадцатая
И потянулись для Машеньки дни, лишенные всякого смысла. Они с Татьяной до безумия уставали от бесконечных экскурсий по достопримечательностям городов. Танька смотрела на все глазами новорожденного - ей было интересно все! *Это же история древней Руси, Владимиро-Суздальского княжества!* - поучала она иногда Марию, если той что-то не нравилось. Без всякого стеснения рассматривала она туристов, иногда вступала с ними в диалог - и это радовало Марию.
*Скорей бы домой... Может, от Михаила письма есть*,- думала девушка, лежа на кровати в интернате (здесь остановилась их группа). С ужасом вспомнила Сашку - что скажет она ему? И как отнесется он к сказанному? Обманывать его не станет - скажет честно. Любила ли она его? Возможно... Какой-то другой любовью... Целых два года! Почему-то жаль расставаться с ним... Сашка, милый, прости меня... Сон сковал веки Марии, и она на время отключилась...
... Прошел первый весенний дождь. Дворники метлами сгоняли воду с тротуаров. На перроне в ожидании поезда стояли люди. *Прощай, Москва! Прощай, столица!* - продекламировала Танька, но Мария словно не слышала ее. Она вспоминала расставание с Михаилом на этом же вокзале, его прощальный поцелуй - в горле стоял ком... *Если бы десять дней назад мы не вышли в Самаре на рынок, если бы не было этого несчастного воришки, - мы бы так и не узнали друг друга... - от одной этой мысли Мария пришла в ужас. *Пришли фотографии. Пиши обо всем... Обязательно фотографии, - шептал он на ухо в тот день. - И береги себя! Ты мне очень нужна!*
Мария, вздохнув, пропустила Таньку вперед, подхватила битком набитую сумку и шагнула в тамбур.
Целых две телеграммы и два письма! *Люблю, целую, все время со мной*, - писал Михаил в первой. *Доехал хорошо. Не хватает тебя. Люблю и скучаю - ежесекундно...* Мария вскрыла письма, стала читать. Лицо раскраснелось от откровенности Михаила, и она почти физически ощутила его близость, горячее дыхание... Забравшись с ногами на кровать(в комнате было еще холодно), она в который раз перечитывала телеграммы и письма. Никто и никогда не писал ей таких слов, не делал таких признаний!
Раздался стук. Со скоростью ветра засунула Машенька почту под матрац и чуть слышно сказала: *Войдите*. Она знала, кто это, но почему-то разозлилась... Увидев горячий пирог, улыбнулась и встала с кровати...
- Сашка - пробормотала она. - Ты пришел! - Он смотрел на нее влюбленными глазами... - Ну ты даешь - как я мог не прийти?! Вот - мать испекла...
Он неуклюже поставил пирог на стол и подошел к Марии. От страха та закрыла глаза... *Как, как я скажу ему об этом? Боже, помоги мне!* - она почувствовала прикосновение влажных губ и, слегка поморщившись, уткнулась ему в грудь...
Они шли по знакомым улицам. Сашка поддерживал Марию под локоть - было скользко, и он боялся, что та упадет.
- Маш, что-то случилось? Непривычно молчишь - ты ведь у меня сорока. - Мария слегка обиделась на такое сравнение - Михаил бы так не сказал...
- Да все нормально. Проводи меня домой, что-то устала я с дороги... - это был единственный повод заставить его уйти. - Не сердись, я правда устала...
- Ничего - понимаю... Я только немного посижу около тебя и уйду... - уговаривать его было бесполезно.
Вернувшись домой, она быстро юркнула под одеяло и сделала вид, что засыпает. Сашка, полистав журналы, присел на табурет возле кровати и вздохнул... Веки Машеньки дрогнули... Она с трудом сдерживалась, чтобы их не открыть.
- Красавица моя... - он не мог оторвать взгляда от ее лица. Она казалась ему прекраснее всех на свете. Он любил ее. - Интересно, она чувствует, что я смотрю на нее? - Мария не шелохнулась. - Люблю тебя... До завтра. - поцеловав ее в лоб, он своим ключом закрыл дверь и по-герасимовски зашагал прочь.
Утро выдалось чудесное. Пахло весенним теплом. Мария проснулась с трудом, кое-как. Болело все тело. Вспомнив вчерашнюю встречу с Сашкой - вздохнула. Нет, не хватит ей мужества признаться ему - не хватит... Что же делать? Перебрав варианты, остановилась на одном: уволиться и уехать. Недалеко от родителей открылась восьмилетка - там наверняка нужны учителя. Детишек вот только жалко - привыкла она к ним, да и они полюбили ее...
Разбудив Таньку, Мария наскоро накормила ее, и они отправились в школу.
- Мария Никола-аевна вернулась, - разносилось со всех сторон. - Здравствуйте, Мария Николаевна! - Ура-а! Мария Николаевна приехала!
От такой встречи на душе девушки стало легко и радостно. *Вот сорванцы, а... Ругаешь их, ругаешь, а они...*
В учительской было несколько человек. Облепив коллегу, они завалили ее вопросами - как да что, понравилось ли... Машенька отвечала на ходу.