Они по очереди помыли руки в туалете. Когда сидели на месте, Алекс придвинул к себе свой подарок и, вскрыв коробку, с явным интересом вынул яблоко, захватив его всеми пятью пальцами как крабом, и положил на салфетки, которые им оставила разносчица.
Жаклин молча наблюдала. Яблоко было действительно ровно таких размеров, что любой мог бы сказать, что это большое яблоко, но никак не огромное. Гравировки исполнены вполне примитивно, но узнавались безошибочно.
Алекс между тем молча приложился к трубочке в кофе, сделав один глоток и взглядом предложив своей спутнице последовать его примеру. Та послушалась и тоже глотнула свой напиток.
Он одобрительно улыбнулся, но молчал.
Потом как-то так провокационно посмотрев на свою визави, юноша протянул руку к яблоку и двумя пальцами - большим и указательным, взялся за его листик. Зафиксировав свой жест, как фокусник во время пошагового фокуса, он стал ждать реакции со стороны своей собеседницы, или даже как бы спрашивая её благословения. Та слегка улыбнулась и "фокусник" тут же отломил листок от яблока с характерным щелчком ломающегося шоколада и протянул плоды своих усилий ей.
Девушка как завороженная, распахнув глаза так, что еще чуть-чуть, и "тюльпанам" мог бы грозить комплекс неполноценности, потянулась рукой за угощением. Уловив её жест, Александр моментально отдернул руку и в отрицании покачал головой.
И только Жаклин приготовилась надуть губы - что это он тут с ней играется, как любитель черного шоколада уже недвусмысленно поднёс листик прямо к её губам.
Жак застыла. Машинально потупив взгляд на шоколад у её губ, она в следующую же секунду с вопросом уставилась в глаза напротив.
Тоска. Тоску, желание и немного самоиронии - вот что она там увидела.
"Ого! Да у нас сегодня прямо аттракцион невиданной щедрости в плане откровенности" - отметила она про себя.
Но на сам взгляд парень ей не ответил - он не хотел упустить момент и смотрел на её губы, а Жаклин в это время разжала рот и захватила шоколад почти полностью так, что её верхняя губка накрыла ноготь большого пальца юноши.
Но такого, как Александр, губками на его ногте не отвлечь - листик он не отпустил, а, закусив нижнюю губу от ювелирности момента, чуть-чуть потянул его на себя, стараясь и не вытянуть полностью, и не оставить того, что Жаклин не положено, у неё во рту. Девушка чуть разжала зубки и он смог высунуть половину лепестка назад, наружу, и застыл в ожидании.
Но та не торопилась и, удерживая лепесток зубами, молча смотрела ему в глаза.
- Вредина, - довольно улыбнулся Алекс и, надавив большим пальцем сверху на этот кусочек шоколада, отломил наружную половину. Девушка стала пережевывать свою долю, а он отправил себе в рот свою и приложился к кофе.
"Это только начало, малыш!" - думал шотландец, глядя на то, как она склонила голову к своему стакану.
- Хм-м-м... вкусный шоколад, между прочим. - Он уже вернул себе бывшую непринуждённость.
Миссис Рочестер оторвалась от стакана.
- Да. Хоть для меня он и слишком... черный.
Они встретились глазами и тут же завели зрительный разговор отдельно от вербального - их глаза говорили отдельно, а губы - отдельно.
- Еще? - Александр озвучил только этот вопрос.
Девушка молча кивнула, а про себя успела подумать:
"Не бери в голову, Жаклин, вспомни, как он кормил тортом Анну".
Её спутник сощурился и улыбнулся, а потом всё так же молча взялся пальцами за черешок. Жаклин уже просто широко улыбалась. Он отломил черешок и опять протянул его к губам девушки. Та немного помедлила, как бы предупреждая, потом с размаху хватанула черешок и рванула его на себя, напоследок слегка прикусив пальцы своему "кормильцу".
- Акула. - Александр одёрнул руку.
А "акуле" пришла на ум идея.
Она взяла новую салфетку, обхватила ею яблоко сбоку и поднесла к губам его хозяина.
Тот застыл и долго, вплоть до неловкости, молча смотрел ей в глаза.
- Тебе нравится имя "Ева"? - наконец спросил он, выгнув красивую бровь.
Положительный ответ был бы честным, но куда девать в таком случае чувство противоречия?
- Нет. Мне нравится логотип компании Стива Джобса. Кусай сбоку.
Александр как бы даже расслабился. Он взялся рукой поверх руки Жак, а второй придержал яблоко снизу и, склонив голову набок, откусил, насколько смог угрызть твёрдый шоколад прямо поверх Статуи Свободы, на которой след от его зубов отпечатался идеально.
Девушка положила яблоко на место.
- Я пошутила. Мне очень нравится имя "Ева". - И улыбаясь, поставила локти на стол, положив подбородок на сложенные в замок пальцы.
"Адам" отхлебнул кофе и откинулся на спинку сидения, отвернувшись к противоположному окну. Потом повернул голову обратно и направил на девушку указательный палец.
- Я должен был догадаться.
Та развела руками.
- В следующий раз.
Алекс ничего не ответил, а полез в карман брюк, поскольку увидел в дверях вошедшего в вагон контролёра.
Жаклин оглянулась за его взглядом и опять хотела было заговорить про то, что у неё есть деньги, но её похититель вскинул на неё ладонь в останавливающем жесте, и ей ничего не оставалось, как просто молча отвернуться к окну.
Пока ей покупали билет, она смотрела на придорожные пейзажи и размышляла. Вспомнила о Чарльзе - он скоро уже должен проснуться. Привычно отключенный телефон остался на тумбочке в прихожей. Чарльз знал, что у неё выходной. Сколько шансов, что у него не возникнет вопроса: "Куда, чёрт побери, делась моя жена?"
Её похититель тем временем возился со сдачей и билетами.
- Скоро проснётся мой муж.
Он застыл в удивлении с выпрямленной ногой для доступа в карман джинсов и рукой в нём же.
- В каком смысле?
Жаклин тоже сначала удивилась, а когда до неё дошел смысл вопроса, затряслась в немом смехе и схватилась рукой за лицо.
- Во всех смыслах, Александр, - смеялась она. Но быстро став серьёзной, объяснила: - Чарльз вчера работал допоздна, потому что сегодня у него занятия только после обеда. Он должен проснуться где-то около одиннадцати - двенадцати. Проснётся, а меня нет. На работе я быть не могу - ему известно про мой выходной. Сула дома... и телефон... - медленно перечисляла она нюансы, приходившие ей на ум, - отключенный остался в моей сумочке, в прихожей.
В воздухе запахло неловкостью - пришло время называть вещи своими именами.
- Вот и отлично, - продолжил "гуру киднеппинга", справившись с карманами и со сдачей, - когда будем в Лондоне, позвонишь ему с таксофона.
- Да ... скорее всего, так и придётся сделать. Только вот что мне ему сказать? - она даже немного подалась на него всем телом, как бы показывая степень своей заинтересованности в ответе.
Александр нахмурился.
- А что ты ему сказала, когда тебя привёз Кэм? Когда он тебя, кстати, привёз? - выпалил он так, как будто сдерживался целую вечность.
- Что, прости? - переспросила она, сощурившись.
- Кэмерон. В котором часу он тебя привёз с моего дня рождения, и как ты это объяснила своему мужу? - К последнему слову его вопроса на красивом лице шотландца угадывалась уже не то конечная точка злости, не то начальная стадия свирепости. Хоть и было видно, что всё это помимо его воли.
Жаклин отвернулась в окно.
"Значит, я всё сделала правильно. Спасибо Кэмерону".
- А-а-а... Кэмерон...- протянула она утрированно мечтательно, посмотрев вдаль. - Тогда у меня не было необходимости - когда мы с ним приехали, Чарльз уже спал. Я же его предупредила, что переночую с девочками в Лондоне у вашего Кирка, поэтому он ждал меня только на следующий день. Мне удалось даже его не разбудить. - Девушка равнодушно махнула рукой, потянув из трубочки кофе.- В тот раз было всё нормально. А вот сейчас ...
Она видела, что режет парня по живому, но это было сродни операции - доктор делает пациенту больно, чтобы вылечить окончательно.
"Ему это явно не повредит".
"Пациент" тоже приложился к стакану с кофе, очень жалея, что это не виски и не бурбон. Он опустошил стакан, со злостью откинул его щелчком пальцев в конец стола и опёрся на локти.
- Тогда скажи мужу, что ты поехала в Лондон к своему другу Кэмерону. - Он облизнул свои фигурные губки и сжал их так, что они побелели.
Девушка блаженствовала и улыбалась.
- У меня идея! - она еще больше подалась всем корпусом к ревнивцу, опершись о ребро стола запястьями. - Я скажу ему, что поехала в гости к твоей девушке Анне - она живёт в Лондоне. Как тебе?
Мистер МакЛарен тут же смущенно заулыбался и уронил голову над столом так, что его пепельно-блондинистые волосы чуть не заскользили по поверхности.
"Боже! Представляю, если кто-нибудь родит ему девочку, и она будет точь-в-точь похожа на своего отца: пепельная блондинка с глазами-"тюльпанами". Я бы прошла за это через ад. - Где-то в глубине её нутра зашевелились слёзы. - О, нет! - тут же запаниковала Жак. - Это всё потом. А сейчас он здесь, со мной, улыбается вон как. Да и вообще... неужели за всю свою боль я не заслужила даже вот этого?" - она протянула свою руку и зарылась всей пятернёй Алексу в упавшие волосы. Прошлась по всей его голове, от лба до затылка, зачёсывая ему его вихры обратно. Сделав это только один раз и сама испугавшись своей смелости, боязливо убрала руку.
А Алекс застыл.
Потом поднял голову и, посмотрев в испуганное лицо нахалки, не поднимая туловища, протянул руку и, взяв её ладошку, ту, которая только что побывала в его волосах, поцеловал внутреннюю сторону и приложил к своей щеке.
- Я теперь не могу спокойно смотреть на пену для бритья, - сказал он, улыбнувшись, и сощурился на Жаклин как на солнце.
"Солнце" пару раз глупо хлопнула глазами, потому что от того, что сейчас происходило между ними, напрочь перестала соображать.
"Это что? А?" - она сглотнула, и только после этого на её лице отобразилось понимание.
- Так тебе и надо, - почти фыркнула девушка, высвобождая руку из его захвата - они уже въехали в Рединг и остановились на вокзале. Здесь всегда садились новые пассажиры, и такие душещипательные сцены были явно не для их случайных глаз. - Не будешь обижать ни в чем не повинные торты. Кстати, я теперь тоже, когда смотрю на взбитые сливки, всегда вспоминаю твою "пену для бритья".
- Угу. Извини. - Александр встал и помог вошедшим женщине с девочкой закинуть сумку на верхнюю полку. Потом снова сел на место.
Честно признаться, для Жаклин это оказалось зрелищем под названием: "Хотелось бы красивее, да некуда". Смотреть, как молодой красивый парень, мужчина, берёт эту тяжеленную сумку как пушинку и в такой же манере закидывает её почти под потолок вагона, вытягиваясь при этом в струнку, как выпрямляются его длинные ноги, напрягаются мускулы рук, спины и зада. Жак приложила пальцы ко рту и с силой потянула в себя воздух, пытаясь хотя бы таким вот, механическим, способом удержать нечленораздельные звуки, уже вырвавшиеся из её нутра и столпившиеся на кончике языка.
- Какой у тебя рост, Алекс? - спросила она, чтобы саму себя сбить с мыслей о...
- Шесть футов, четыре дюйма, а что?
И всё-таки она покраснела.
- Ничего. У тебя хороший рост.
Юноша высокомерно хмыкнул.
- Хм... и не только он.
Она повторила его звук.
- Хм... ну, не иначе, как еще и твоя гомерическая скромность.
Скромник засмеялся и закивал головой.
- Ну, так вот, - просмеявшись, продолжил он, - а помнишь, ты тогда сказала, что как-нибудь возьмёшь меня в мясную лавку в Оксфорде?
"Он это всё что, серьёзно? Значит, "щека" не была случайностью?"
- Конечно, помню. - Девушка поправила себе волосы, пытаясь упорядочить мысли. Ей даже захотелось помахать на себя ладонью, а еще лучше - веером. - Ты готов предоставить мне свои услуги в качестве консультанта?
- Лучше! Хочу провести для тебя индивидуальную экскурсию. Буду показывать то, что люблю, то, что, по моему мнению, стоит любить . Я раскопал в Оксфорде кое-какие местечки, возможно, ты разделишь мои вкусы. Мы прикупим что-нибудь вкусненького, а потом выпьем чаю где-нибудь, например, у меня в общаге. Как тебе? С чем ты сама, кстати, любишь пить чай? - Александр явно воодушевился.
В ответ на этот вопрос его спутница тут же покаянно склонила голову и стыдливо потупила взгляд. Но улыбалась. Им теперь приходилось вести себя скромнее и тише ввиду близости соседей - женщины с девочкой. Жаклин уже даже загадала - когда же эта женщина рассмотрит её собеседника получше и начнёт на него пялиться?