Николай проснулся с чувством легкости, смешанной с грустью - той тоской, которая возникает после возвращения из отпуска к повседневным заботам и суете. Через мгновение пришли удивление и испуг от сознания того, что он лежал на земле в зарослях кустарника, а над головой шумел густой еловый лес. Чуть позже нахлынул водоворот воспоминаний. Мысли о бизнесе, предательстве компаньона и изменившей с ним жены, банкротстве, отчаянии и двух упаковках снотворного хотелось утопить на дне этого потока как какой-то дурной сон, а оставить в памяти как раз то, что ему только что приснилось...
"Приснилось? Сколько я вообще здесь пролежал?" - подумал Николай, доставая из кармана мобильник. Часы показывали 17.41, 23.09.2018, и это означало, что с тех пор, как он принял эти таблетки, запив их бутылкой пива, и забрел сюда, чтобы навсегда покинуть этот мир обмана и жестокости, прошло почти... четыре месяца.
"Я сделал ЭТО... вечером двадцать шестого мая. Или у меня в голове всё перепуталось, и про самоубийство мне тоже приснилось? Может быть, я только собирался и передумал...", в растерянности размышлял он, поднимаясь на ноги, но в глубине души больше всего хотел...
--- --- ---
...снова ждать Р'Кулна в его загородном доме среди причудливых деревьев с синей листвой, то разглядывая желтоватое небо, по которому иногда пролетали черные и серебристые дисколеты, то смотря головизор, то читая книги. Р'Кулн учил его ларнолскому языку, и он стал понимать многие из их щелкающих слов и иногда пытался смотреть фильмы и новости, но предпочитал спорт и передачи о природе. Множество спортивных состязаний - и похожих на земные футбол, теннис и волейбол, и гонки на флаерах, и единоборства, в которых побежденных убивали... точнее, почти убивали, потому что потом они получали новые тела, сохраняя память о прошлом... И книги... Р'Кулн коллекционировал земную литературу, и за это время Николай перелистывал в его компьютере многое из того, с чем знакомился в школьные годы лишь затем, чтобы выполнить задания и благополучно забыть... "Война и мир"... "Отцы и дети"... "Мастер и Маргарита"... "Живые и мертвые"... И перечитывал то, что захватывало его на первых курсах института... Говард Лавкрафт... Стивен Кинг... братья Стругацкие... И то, чем вообще раньше не интересовался... Шекспир... Агата Кристи... И, наконец, разглядывал книгу Р'Кулна "Разумные смертные - мысли, чувства, мечты и желания", написанную символами, чем-то напоминающими древнеегипетские иероглифы. Времени было более чем достаточно, особенно потому, что он не мог покинуть маленькую комнату, в которой Р'Кулн поддерживал земную атмосферу. А по вечерам хозяин иногда приносил скафандр, и они выходили гулять по окрестностям поселка, освещаемым сиреневым светом двух местных лун. Они говорили о книгах, космосе, цивилизациях Земли, Ларнола и еще нескольких миров, технических достижениях и многом, многом другом. Из коммуникатора на голове Р'Кулна доносились слова с металлической интонацией.
- Я работал в экспедиции, которая следит за развитием вашего мира.
- Я взял тебя потому, что ты сам решил покинуть свой мир, а нашел тебя по тем вибрациям, которые ты излучал, принимая такое решение. Мой срок работы в наблюдательной группе как раз заканчивался, и я перенес тебя сюда.
- Мне интересно, как живете вы, смертные, что чувствуете и о чем думаете. О вашем мире у нас уже написано много, но это в основном касается истории, а я хочу написать о вашей культуре и психологии.
- Я перечитал много ваших книг, чтобы понять, как можно жить, всё время рискуя исчезнуть навсегда, и при этом сознательно идти на такой риск. Ваши войны, в которых погибали миллионы, просто ужасны. Что ты думаешь по этому поводу? Насколько персонажи ваших книг близки к реальным людям?
Он спрашивал о многих - от Пьера Безухова и Андрея Болконского до преступников из современных детективов, и Николай перечитывал эти книги, пытаясь найти ответы...
- У нас есть литература и кино, но по сравнению с вашими они скучны. В них нет настоящей интриги. И в любовь мы тоже играем, но нам не понять тех страстей, которыми многие живут в вашем мире. Вот скажи, почему так себя вели, например, Ромео и Джульетта, готовые на смерть ради любви?
- Я понимаю, ты жил совсем не так, но и в твоей жизни было то, что привело тебя к желанию исчезнуть навсегда. Мы тоже иногда обманываем друг друга, но знаем, что это всего лишь игра, и всегда можем выйти из нее, перезагрузить сознание и начать заниматься чем-то другим.
В такие моменты Р'Кулн возбуждался и энергично жестикулировал всеми шестью своими пластичными щупальцами. Николай отвечал что-то о традициях, темпераменте и генетической предрасположенности к риску, а потом в свою очередь спрашивал о том, что интересовало его.
- А как вы меняете тела?
- Когда заканчивается оговоренный срок, мы подаем заявку в специальную комиссию и либо продлеваем его, либо заказываем новое тело, условия жизни и остаточные воспоминания о прошлом. А потом, после согласования... вот, смотри, -
Р'Кулн включил запись какой-то передачи, - надо лечь вот в такой преобразователь, и примерно через сутки выйти из него в новом облике..
Николай содрогнулся, увидев продолговатый контейнер с закрывающейся крышкой.
- Так, значит, наш ритуал... - , пробормотал он, не силах закончить фразу.
- Да, у нас об этом писали. Ведь ты далеко не первый, кто побывал у нас, а у тех, кто возвращался, иногда частично сохраняется память.
- И вы часто похищаете людей, как меня? - спросил однажды Николай.
- Тебя я взял совершенно законно, потому что ты сам захотел уйти, и руководство экспедиции разрешило мне это сделать. Но иногда людей забирают с их согласия, но без разрешения начальства, а некоторых действительно похищают, - ответил тогда Р'Кулн.
Он не стал подробно распространяться на эту тему, но вскоре правда открылась в самом неожиданном виде...
Они, как обычно, шли по аллее в лесопарке между поселком и склоном горы, когда из зарослей навстречу им выскочило существо. Через несколько мгновений Николай признал в нем человека в скафандре, похожем на его собственный. В свете налобных фонарей из-под маски проступило смуглое лицо женщины. В ее глазах сквозили ужас и отчаяние, а из уст вырывались слова на знакомом, но вместе с тем непонятном языке. Р'Кулн нажал на кнопку настройки коммуникатора и через несколько секунд заговорил с ней, а потом обратился к кому-то на ларнолском.
- Бежим, быстрее, - сказал он на двух языках, и они поспешили к дому.
Первый флаер опустился перед ними в тот момент, когда Р'Кулн уже собирался открыть ворота. Выскочившие из него два шестируких существа бросились на женщину, но Р'Кулн преградил им путь. Они обменялись несколькими громкими стрекочущими словами, затем один из нападавших попытался сбить его с ног, но Р'Кулн увлек его за собой, и они, сцепившись щупальцами, покатились по земле, а второй погнался за женщиной и, схватив ее за руку, потащил к дисколету. Николай изо всех сил толкнул это существо в бок, и оно пошатнулось, выпустив жертву, но в следующее мгновение сбило Николая с ног резким взмахом другой конечности. Он отлетел на несколько метров и ударился затылком о землю, на несколько секунд потеряв сознание...
Корчась от боли и пытаясь приподняться, он наблюдал за тем, как второй дисколет с фиолетовой полосой и мигающими разноцветными огнями приземлился рядом с первым. Из него вышли трое существ и, разняв дерущихся, велели всем садиться в свой флаер. Один из них потащил к кораблю женщину, а другой - Николая. Потом были...
... отсек, в котором можно было разместиться только лежа... бешеное вращение и ощущение, что тело становится легким, как будто плавающим в плотной соленой воде... серая пелена сна... и, наконец, слова Р'Кулна:
- Это была похищенная - Мартина из вашей Мексики. Она сбежала, потому что ее использовали как рабыню и наложницу. За это полагается наказание - перерождение низшего уровня со стиранием памяти о прошлом. Но тот, кто это сделал - большой начальник, министр, как бы сказали у вас. Его никто не накажет, а у меня будут большие неприятности. Я вызвал службу безопасности, и если бы они вовремя не прибыли, мы бы с тобой сейчас не разговаривали, но всё равно... Ведомства договорились друг с другом, и теперь мне необходимо пройти перерождение. У меня снова будет высокий уровень, но память об этом случае мне не сохранят.
- И ничего нельзя сделать? Кому-то пожаловаться, подать в суд? -
спросил Николай.
- Увы, нет. Срок моей жизни в этом теле все равно истекал, но я надеялся продлить его, написав и представив книгу о вашем мире. У вас бы это назвали защитой диссертации. Ты знаешь, я понял - психологически вы почти ничем не отличаетесь от нас. Ваш уровень развития культуры и искусства намного превосходит наш, и это связано с вашей смертностью. Да, бессмертие позволило нам намного обогнать вас технически - ограниченность вашей жизни не позволяет вам выйти на новый уровень. Но мы постепенно деградируем от безответственности, а у вас есть отличные перспективы развития. Вы стоите на пороге нового технологического прорыва и резкого увеличения продолжительности жизни. А многие социальные проблемы и пороки у нас общие - ты сам в этом только что убедился. Об этом я и собирался писать. Но там, - он показал щупальцем наверх, - всё это никому не нужно. Мою работу сочли вредной, провокационной и опасной для нашего общества. Ее запретили, и мою жизнь в этом теле с таким отношением к миру продлевать не хотят.
- А что теперь будет со мной... и с этой мексиканкой?
- Вас вернут на Землю. Вам повезло - сейчас у нас начата программа по подготовке землян к ограниченному контакту. Поэтому многих перемещенных будут возвращать, а некоторым даже сохранят память о пребывании здесь. В любом случае - живи и пообещай мне, что никогда не сделаешь того, что собирался с собой совершить.
Прежде чем они расстались, семипалые щупальца Р'Кулна сомкнулись на его спине, и несколько бесконечно долгих мгновений они смотрели друг другу в глаза, пытаясь окончательно понять, в чем они близки друг другу, а в чем - бесконечно далеки...
--- --- ---
Он медленно шел по сентябрьскому лесу, роняющему под ноги желтые листья, и мучительно размышлял о том, чему верить. Мысли о пришельцах, галлюцинациях и тайных экспериментах спецслужб по манипулированию сознанием роем кружились в голове, на время отодвигая на второй план тягостные размышления о более насущных проблемах.
"Что мне теперь делать? У меня больше нет ничего - ни бизнеса, ни семьи, ни даже дома. Меня уже выписали из квартиры? А может быть, ее уже продали? Подать в суд? Что и кому говорить?".
На опушке, где за пустошью и зарослями кустов уже виднелись многоэтажки, эти тягостные мысли были прерваны видом её. Мартина тоже вышла из леса - смуглая, одетая в яркое платье и растерянная.
Они замерли, но через несколько мгновений нерешительно направились друг к другу. Обменявшись пристальными взглядами и прочитав в них понимание и общую память, они обнялись, а потом стали подбирать слова. Ломаный английский оказался понятен обоим, и они неторопливо пошли к городу, пытаясь рассказать друг другу о себе, пережитом испытании и тех, кто вмешался в их жизнь. Слушая сбивчивый рассказ Мартины о пригороде Мехико, матери, сестре и двух годах мучений, Николай думал об их судьбе. "Мы такие непохожие - как будто с разных планет. Но нас объединяет то, что мы пережили, стали почти чужими в своем мире и теперь должны восстанавливаться в нем. Нас не случайно свели здесь вместе, и, наверное, наблюдают за тем, как мы будем себя вести. Куда нам идти и рассказывать ли всю правду?... Ладно, чего-нибудь придумаем. Главное - мы люди, мы живы и хотим жить", - размышлял он, мечтая начать жизнь заново, взяв из прошлого только то, что хочется вспоминать, а остальное забыть навсегда.