Тому, кому не знакома эта песня, детство, наверно, казалось длинным кошмаром с деревянными игрушками. Потому, что любой среднестатистический ребенок, ходящий в детский садик, в свое время радостно разевал ротик, подтягивая коровий хит за оптимистично настроенной воспитательницей. Однако статистика -дама поверхостная, далеко ни каждому заглядывает в душу. Сосчитает формальное число экземпляров, да поделит на приблизительное количество человеческого тепла, всегда оставляя кого-то за бортом. Трудно сказать, почему за бортом, в данном случае, оказался Витя, может быть, ему эту детскую забаву пели чаще других. Одно только точно : песенка про коровушек из детства перенеслась вместе с ним в отрочество, а далее и в юность, и, наконец, превратилась в жизненный гимн, с которым он поднимался до зари и, не щадя молодого организма, лелеял своих подопечных до позднего вечера. Ну, и что ж? Любая работа почетна, об этом еще Маяковский говорил. Живи себе, не нарушая кодекса, и будешь молодец: и при деньгах и при добрых товарищах, при жене и при детишках, в лучах доброй славы. Но что-то в этой теории не срасталось с Витькиной практикой. Деньги, в общем-то, водились, и товарищ был по интересам, тоже коров содержал. Люди по всей округе знали Витьку в лицо, любили молоко, продаваемое им ежедневно. Но в плане семьи никак не ладилось, и располагающего близкого общения с друзьями и соседями не наблюдалось. Жил Витя по-своему, и отдыхал по-своему. Мать устала пилить сына за то, что тот не собирается жениться.
- Не нашел еще ту, которая меня поймет, - скромно отрезал Витя мамины эмоции.
Мать только недоверчиво дергала плечом: - " Когда с телками своими возится не больно-то от них взаимопонимания требует. К людям - в сто раз больше претензий", - недовольно думала она. Но близкие подруги её успокаивали, доказывая, что лучше спокойно жить с таким странным сыном как Витя, чем страдать от выросшего алкаша или наркомана, каких сейчас полным полно , куда ни глянь. " В принципе, пусть занимается своими буренками, а то еще не известно какая сноха попадется", - успокаивала она сама себя, и выпив чашечку теплого молока, усаживалась смотреть "Клон".
Так и продолжалось из месяца в месяц: Витька вставал по утру, провожал свое проснувшееся стада на выгул, подоив и похлопав по жирному боку каждое божье создание перед расставанием, затем следовали молочные хлопоты по сбыту продукции, а там, уж, и встречать пора возвратившихся с пастбищ гулён. Проживал он со старенькой бабушкой в деревянном доме недалеко от широкой реки, коротая вечера со своим знакомым Димой Лапшиным, чьё стадо на несколько голов превышало его собственное.
----- ----- -----
В колонии строгого режима не держат разную шушеру. В подобных колониях место под солнцем принадлежит тем, кто совершил особо тяжкие преступления против личности, либо, тем, кто многократно посылал на фиг общепринятый закон послушания, и, упорно повторяясь, брал то, что считал для себя необходимым на данный момент жизни. Ко второму типу нарушителей относился Гена Дубин, признанный авторитетный вор , человек весомый среди обитателей зоны N 2.
- Абориген, я слышал у тебя сегодня свиданка? - негромко, но внятно проговорил Гена.
- Да, жена придет. Пол года не видел. Думал не ждёт уже, - сдавленно проговорил Женька по кличке Абориген. Он знал, что Дубин никогда ничего не спрашивает просто так.
- Ты со свиданки принесешь мне 500 деревянных. По блату. Для других такса в два раза больше, - огласил свой приговор Дубин, даже не оглядываясь на Аборигена.
- Ты, чё, сбрендил, Дуга? У меня детей - семеро по лавкам, жена на двух работах пашет, что бы их прокормить!
"Дуга" - это прилепившаяся к Геннадию Дубину кличка, которой он позволял себя называть только равным, по его мнению, личностям, а не таким полуперсонам, как Женька-Абориген.
- Захлопни кормушку, выкормыш! Может тебе напомнить, кто за тебя заступился, когда братве очень хотелось посмотреть качество твоего зада?
- Гена, я всё что угодно... Я отработаю.. Я любую просьбу твою выполню, только...
- Мне бабки нужны. Сейчас, а не потом. Так, что, вернешься без денег, - береги либо рожу, либо "очко". Я не повторяю дважды.
На следующее утро отрядный поднял всех на ноги ни свет ни заря. Невыспавшиеся заключенные, недовольно ропща, собирались на площадке перед бараком.
- Руки на вытяжку, - коротко приказал отрядный. Затем он медленно прошелся вдоль ряда вытянутых рук, внимательно вглядываясь в каждую ссадину и царапину на конечностях осужденных. А в это время в больничном отделении пришел в себя Женька-Абориген. Он застонал, открыл левый глаз, правый не получилось, и в рассветных сумерках разглядел на соседней койке парня со странным погонялом Оскарик.
- Ну, что, очухался? - спросил Оскарик, жалостно глядя на Женьку.
- Да, - хотел сказать Абориген, но вслух вылетел только неопределенный хрип. Тело болело нещадно. Кружилась голова и подкатывала тошнота.
- Здорово тебя... Но раз очухался, то жить будешь. Я сам такое перенёс.
Сопровождаемые жуткой болью, в Женькиной голове пронеслись воспоминания вечера, когда он вернулся со свидания с женой без ожидаемых Дугой бабок.
- Ага. Тварь и есть. Ты же про Дугу говоришь, верно?
- Да-а-а.. прохрипел Женька.
- Я, вот, точно его пришью. Выйду через 6 месяцев и пришью. Он меня так глухо подставил! Своё дерьмо на меня переложил. И ему, ты прикинь, все поверили! Я потом тоже здесь целый месяц провалялся. Теперь ссать через каждые три минуты бегаю, потому, что мне из-за него все почки отбили.
- И... я-я.. при-и-шь-ю..- еле выговорил Женька и потерял сознание.
Однако, если бы в этом мире выполнялись все обещания о мести, жить на Земле стало бы очень просторно, ввиду резкого снижение численности обитателей. И, потому, через месяц после случившегося инцидента, Дуга, то есть Геннадий Иванович Дубин, покинул мрачные бараки зоны, и очутился на вольном пространстве необъятного родного края. Ещё на зоне он продумал пути своего дальнейшего передвижения. Самой разумной для него линией поведения была временная передышка на какой-нибудь родственной хате. Таковая имелась в наличии. Между третьей и четвертой отсидкой он успел посетить престарелую тетю Клаву, сестру матери. Её домик находился далече от центра, среди подобных ему частных развалюх. " Самое подходящее место для лежбища", - прикинул Дуга, направляясь в отчий, по его мнению, дом. " Помнится мне, что у бабы Клавы проживал внучек Витенька. Ну, да, мне он помехой не станет. Витек, ещё в детстве малахольный был, - быстро прижму", - рассуждал он подходя к дому.
- Ну, что вылупился, попик? Не узнаёшь родственничка? - произнёс Геннадий вместо приветствия, открывшему дверь Виктору.
- Узнаю, чего ж не узнать. Проходите.
- Ты давай, без выпендрёжа. Никаких "вы". Я тебе чё, старикан что ли? А если не забыл, то что же на зону грев не таскал? Словно я не ваша кровь? Забросили... Ну, да, ладно. Нынче, отработаете за все годы нелюбви - вымолвил Дубин с сарказмом, пройдя в грязных ботинках прямо в большую комнату. За спиной Генки Витя скис и нахмурился, но вслух не высказал ни слова, и даже не намекнул на свое недовольство.
- О! Бабулька-то совсем на исходе! - как-то радостно заметил Геннадий, подойдя к бабы Клавиной постели.
- Да, бабуля сильно слаба, - поддакнул Виктор, поправляя бабушкину подушку.
- Генка?... Ты, что ли? - тихо спросила баба Клава. - По голосу узнала, так-то не вижу уже ничего. Освободился? Что делать дальше собираешься?
- Думаю пожить здесь. Мой-то домик ваши детишки ещё во время второго срока загнали. Так, что - выбора у меня нет.
- Живи, коль решил жить по-человечьи, - ответила старушка, повернув голову к стене.
----
Началась у Витьки несладкая полоса жизни. Незваного гостя приходилось кормить, поить, одевать, да, баловать. Мало того, Геннадий брал у Виктора всё, что ему нравилось, одежду, сотовый телефон, одеколон и даже нижнее бельё, так ещё, в одно прекрасное утро, Витька не обнаружил в сарае велосипеда, без которого был как без рук.
- Ты, чё, сквасился, попик? - улыбаясь во весь оскал, хитро спросил Дубин. - Али, молоко прокисло? - заржал он кряхтящим смехом.
- Да, так. Настроения нет, - пряча глаза ответил хозяин дома.
- Что-то ты пешком ходишь, где же твой двухколесный конь? - издеваясь продолжал Дуга.
- Да пропал велосипед. Украл кто-то.
-Кто ж посмел?
- Не знаю. Ночью наверно.
- А ты сарайчик-то закрывай как следует, и воровать не будут, - в наглую посоветовал Геннадий. Витек только вздохнул.
Время шло. Весна широкой водой открыла ворота теплу. В доме Виктора потеплений не наблюдалось. Какой там. Дубин хамел ото дня на день. Несколько раз он пытался взять старухину пенсию прямо у неё из-под подушки, из-за чего сцепился с Димкой Лапшиным, пришедшим за Виктором по коровьим делам.
- Не смей бабку трогать! - шипел Димка, схватив за грудки Геннадия.
- Заготовки скинь, опекун коровий! - железным голосом, глядя прямо в глаза Дмитрию выдавил Дубин. - Ты хоть знаешь на кого гачи дергаешь?!
- Да мне по .... кем ты на зоне был, - отмахнулся Димка, но руки отпустил, - бабу Клаву не трогай, и нам будет нечего делить, а тронешь..
- Что? ! Что ты мне сделаешь, скотовод несчастный? Убьёшь что ли? Тогда записывайся в очередь. Много таких было, только больно кишка тонка... заключил Дубин, сплюнул и демонстративно вышел из дома.
----- ---- ---
"Тятя, тятя, наши сети затянули мертвеца...", - Пушкин в своё время не догадывался, какими популярными словами для нашей рекообильной области будут его стихи. Что ни говори, а по весне в Астрахани открывается сезон "водоплавающих". В других областях, где превалируют земельные поверхности, обнаруженных по весне трупов ласково называют "подснежниками". А у нас...
В общем, дело нередкое, достал мужик по утру сеточку, а в ней вместо крупной рыбки - упакованное в мешки тело. Мать честная! Притянул к берегу и за милицией. Пока милиция приехала, возле покойника уже пол района сгрудилось. Бабки любопытные, ничего не бояться! Как эксперт ни уговаривал, разогнать толпу не смог. Мешочки сняли, к великому удовольствию окружающих. И началось:
- Глянь, да это Колёк с третьего участка...
- Сама ты.. Это ж Мишка с перевоза...
- Ты смотри сколько татуировок! Это точно Растям... он недавно откинулся
- Ой, где слов-то таких нахваталась? Скорее бы его лицом повернули, тогда всё ясно будет...
К субботнему обеду весь район знал, что из речки вытащили убитого, что на нем были веревки, и что милиция уже поймала злодея, совершившего преступление. Последнее конечно, было высказано преждевременно.
Оперативники, тем временем, ломали голову над тем где искать выпущенных неделю назад на волю заклятых Дубинских врагов. То, что погибший оказался Геннадием Дубиным, установили вечером того же дня.
- Ну, и где искать ветер в поле? Ответь мне, поручик, - рассуждал Серега, затягиваясь очередной сигаретой.
- Не утрируй. Человек не иголка, где-нибудь, да отыщется. Надо поднять старую прописку, связи установить, родственные и дружеские, те что Оскарик имел до срока. И со вторым мстителем так же.
- Вот, что меня мучает, так это то, что они его в мешки упрятали и речку отволокли. Не проще ли было на месте оставить? Ведь когда труп тащишь, даже ночью, нарваться на кого угодно можно.
- Да, не логично. И, потом, этот доходяжный родственник Витя, когда первый раз давал показания ничего про сверток не говорил, - продолжал Серегину мысль Санек. - Вообще, Витя этот, говорит, что за Генндием ночью пришли его знакомые и он с ними ушел, захватив сверток из мешков, и случилось это две недели назад. А давность трупа эксперт определяет как трех-четырех дневную.
- И вот, что интересно: такой баклан, каким был Гена, просто так себя в обиду не даст. Тем временем на трупе, кроме асфиксии, нет никаких следов драки или борьбы. Даже удара по голове сзади не наблюдается. Впечатление такое, что его в постельке сонного укокошили.
- Очень похоже. Взять хотя бы тот факт, что на Дубине отсутствуют ботинки. Соседка говорит, что ботинки у него дюже потрепанные были. Стало быть польститься на них никто не мог. А без ботинок Дубин мог только в постели быть, раз остальная одежда на нем присутствует.
- Мы, знаешь, что сейчас сделали?
- Что?
- Мы сейчас разбили основную версию о мести со стороны сидевших с Дубинным граждан в пух и прах. Но от этого легче не стало, потому, что голую логику к делу не пришьешь. Что-то надо придумать.
---- ---- ----
За Витькой с утра снова приехал ментовский УАЗик.
- Надо ещё раз допроситься, - сообщил оперативник по имени Александр.
- Я уже два раза все рассказывал, ничего нового не прибавилось, - недовольно пробурчал Виктор.
- Это у тебя не прибавилось, а у нас кое-что появилось.
В кабинете оперативников был настоящий сумасшедший дом. Не успел Александр задать формальные вопросы о месте проживания и дате рождения, как в дверь ввалилась еле стоящая на ногах девица.
- Я ик... явилась.. ик..
- Ну, блин, ты накушалась, Чума! Тебе чего надо? - замахал руками перед носом опер, разгоняя запах самогона.
- Я ик.. принесла ценную инфор...ик...мацию..
Опер выглянул в коридор и велел другому сотруднику забрать даму для разговора.
- На чем остановились? - возвращаясь к опросу Виктора, спросил он.
- С Дубинным знаком с такого -то года.
- А. Ну, дальше
Снова открылась дверь кабинета. Влетели два лица кавказской национальности. Перебивая друг друга, на ломаном языке они пытались обвинить какого-то Закарию в том, что он покрыл их шифером свою крышу.
- Тише, вы. Уши закладывает от вашего гама. Давайте адрес Закарии, пошлю пацанов, разберемся.
Когда азиаты покинули помещение, опер, обтерев платочком вспотевшее лицо, вновь взялся за ручку.
Дверь открылась третий раз. Задом вошел прилично одетый гражданин, таща за собой огромный мешок.
- Саня, помоги вещдоки с кражи Марусейцевой упаковать, - попросил он оперативника.
- Ой, вы меня достали! Могу я спокойно человека опросить?
Гражданин, видимо являющийся сотрудником, сконфузился, но оставил на лице выражение мольбы. Они оба начали возиться с мешком и веревкой, долго, неумело, смешно. Витька с юных лет привык складывать в мешки сено и разную дворовую кладь.
- Дайте-ка я попробую, - не выдержал он.
Парни отошли от мешка. Виктор умелым, привычным движением руки обвязал двойную веревку, накинул петлю. Раз и готово.
- Вот и всё. Здесь сноровка нужна, - бодро представил он свою работу.
Оперативники как то странно молчали. Витька посмотрел на них удивленно.
- Что-то не так? - растеряно спросил он.
- Нет, к сожалению, всё именно так, как и должно быть. Именно таким узлом были затянуты веревки на шее Дубина, и мешки на его теле. А это - следователь прокуратуры, - сказал Александр, указывая на второго сотрудника, - он ведет дело по убийству Геннадия по кличке Дуга.
Образовалась пауза. Почему-то никто больше не врывался в кабинет.
----- ---- --
К вечеру того же дня, Серега читал признательные показания Виктора.
- Странный парень, - ни бабами не интересуется, ни другими мужскими забавами, посмотришь на него - скажешь, что он из " Грин Писа". Дуга у него деньги и вещи тырил, - он молчал, Дуга бабку обижал, - он терпел, а когда Дубин решил корову прирезать по утру, Витя не выдержал. Ну, что тут скажешь?
- Судить его суд будет, и бог. А сказать надо про нас - одна голова хорошо, а три лучше! И стало быть пришло время сообразить на все три головы.