Приливы сменяются отливами в попытках морской воды дотянуться до возлюбленной небесной Луны, облизывая походя свои берега и оставляя на их благодарной поверхности подарки, иногда упакованные в шипастые рогалики раковин, иногда замотанные в длинные ленты водорослей, иногда съежившиеся в овалы обмытых пеной камней, лишенных острых граней и углов. В местах, излюбленных отдыхающими, такими подарками могут стать бутылки или их исцелованные морем до безобидности осколки, потерянные туристами украшения или детские игрушки. Все они могут стать домиком для раков-отшельников, давая им защиту и помогая выживать. Раки их сменяют с течением времени с одного на другой, иногда находя пустующие сосуды, иногда отнимая домики у более слабых моллюсков. Так или иначе, раки-отшельники редко бывают принцессами и обучены выживать, что не может не сказываться на характере тех из них, кто решает покинуть море из-за любви к сухопутным человеческим представителям.
Вот, в одном ресторане, специализирующимся на приготовлении рыбных блюд, работает в меру ироничная девушка, променявшая клешни и остальные восемь ног на возможность быть с тем, кто располагает денежными знаками и готов оставлять их в чековой книжке в виде чаевых, в качестве благодарности за хорошее обслуживание. Впрочем, постепенно денежные знаки стали все больше превосходить в своей цене цену чех чувств, по велению которых море стало мечтой об отпуске, денежных знаков на реализацию которой, с такой-то работой, вряд ли когда-то когда-нибудь станет достаточно.
Широко посаженные глаза официантки буровыми вышками вонзаются в недра каждого нового гостя. Нужно пробурить кору их отчужденности к самому сердцу, чтобы чековая книжка после их ухода не закрывалась от количества купюр и монет. Стать самой шустрой приемщицей заказов, самой аккуратной разносчицей блюд, самой сочувствующей слушательницей или самой веселой шутницей. Конечно, многим гостям не нравится градус внимательности во взгляде юной девушки, но длится это слишком недолго, чтобы посетители успевали почувствовать себя разрабатываемым месторождением. Когда-то, еще на морском берегу, внимательность и скорость были единственными (но самими верными) союзниками в приобретении нового жилища, будь то ракушка моллюска, клешней выдранного из ее уютной спирали, или неведомо каким образом разорванная надвое алюминиевая банка, еще хранящая в себе трель аромата и вкуса сладкой газировки, некогда ее наполнявшей. А здесь, на суше, приходилось клешней настырности выдирать заработную плату у владельца ресторана, не в меру толстого и необоснованно важного мужчины средних лет, чтобы было чем оплачивать съемную двухкомнатную раковину на спальной свалке города, дорога от которой до работы каждый день дарила ногам незабываемые приливы боли и судорог, происхождение которых было уже неясно официантке-отшельнице: не то это была цена за способность выгуливать человеческие легкие в атмосфере при помощи двух ног, обутых в изящные туфли-лодочки из темно-зеленой (цвета водорослей) замши, не то цена за пребывание на шпильках в течение целого рабочего дня пять дней в неделю. Каблуки, будь они неладны!