Морозов Дмитрий Витальевич : другие произведения.

Фиолетовый меч

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 4.97*16  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    вычитанный и полный текст на авторском сайте http://www.wolfnight.ru/novels/novel_2.php

  
   Гномий клинок
   (Фиолетовый меч)
  
   Пролог
  
  Он ждал. Время текло медленно и неторопливо, века стекали по его граням, словно песчинки по лезвию... Он ждал. Когда-то в его честь строились храмы - но блестящая игрушка славы его не занимала, и храмы давно обратились в пыль. Люди проходили мимо, не замечая его - всё, выходящее за грани обыденного, было недоступно им. Они сами не хотели видеть! Иногда шустрые мальчишки брали в руки - он любил движение. Дети сшибали им лопухи у забора, в полной уверенности, что держат в руках палку - они представляли себя воинами с настоящими мечами, не подозревая о том, что в руках у них нечто стократ более прекрасное. А он лишь усмехался, слушая горячие детские мечты, и следил, чтобы зазевавшийся ребёнок не смахнул руку соседу - или ветхий забор. Его грани с лёгкостью могли резать не только плоть, но дерево, камень, и даже металл - но это давно не приносило удовольствия. Зачем крушить и жечь, если нет достойного противника. Только когда он найдёт избранного, проснётся тот, кто способен выдержать его удар - и ответить своим...
  Он ждал. Время струилось неторопливо, словно сытая змея, выбирающая себе местечко среди камней для дневного сна. Свет, обмануть который не дано никому, играл в его гранях, рождая искры радуг вокруг - но равнодушная река людей текла мимо, не способная восхититься неземными красками - и пепел веков с тихим шелестом осыпался под лаской света, наполняя кристалл.
  
   Глава 1
  
  Толстому Фролу не везло. С утра адски болела голова после вчерашнего, денег на опохмелку не оставалось, ещё этот тщедушный аптекарь лепетал что-то про отсутствие спирта. Фрол разнёс ему витрину, но это не облегчило страданий. Поэтому когда ему предложили бутылку водки, он припал к ней, как умирающий от жажды - к воде.
  - Ну, так как? Поможешь прижать одного фраерка? По штуке на брата, если он подожмёт хвост и всё подпишет - и то, что при нём, поровну?
  Фрол аккуратно допил содержимое бутылки, встряхнул, проверяя - не осталось ли там чего; заел заботливо протянутым сырком и ответил севшим от облегчения и постоянного курения голосом:
  - Какие проблемы! Я всегда! Как пионер! Где клиент?
  Клиента - пожилого старичка, случайно оказавшегося в кругу интересов "новых русских" - то ли квартиру не согласился продавать за гроши, то ли ещё что за душой осталось - пришлось ждать в каком-то полузаброшенном дворе, причём довольно долго. Живот, недовольный отсутствием пищи, урчал, подельники ухмылялись и громила вновь начал закипать. Вместо быстрого и лёгкого дельца предстояло длительное и скучное ожидание с непредсказуемым результатом - и весёлое гуляние в кабаке откладывалось из-за какого-то хмыря, который неизвестно где шлялся и даже не мог прийти домой вовремя. Фрол себя всё накручивал и накручивал, не замечая, что даже его 'друганы' смотрят с опаской и стараются отодвинуться подальше. Когда же он услышал облегчённое:
  - Вон он! - Фрол не стал ждать. Атакующим танком выскочил из-за стареньких сараев, схватил клиента за грудки и принялся немилосердно трясти, срывая на нём накопившуюся злобу. Бандит даже не обратил внимания на небольшого паренька, который с ужасом посмотрел на громилу и на нетвёрдых ногах пошёл в его сторону. Впрочем, стоило тому попытаться вмешаться в разборку, Фрол одним движением повернулся к мозгляку, на секунду выпустив старика, и нанёс парнишке удар, от которого тщедушный защитник отлетел на пару метров, ударившись спиной на рассыпанные кирпичи - и отключился.
  - Ты чо, гад, не мог подождать, пока "клиент" один останется? На кой ляд нам свидетель?
  - На хрен ждать! И так,..... времени потерял. Держите своего мазурика - сейчас он вам всё подпишет! Верно, дядя?
  Фрол поднёс пудовый кулак к носу "клиента". Но тот вместо согласного кивка нелепо дёрнул головой - и принялся стремительно синеть.
  - Ты зачем это сделал, сволочь? У него, кажется инфаркт с перепугу. Он теперь ни на что не способен!
  Громила взвыл. Гуляние в кабаке откладывалось.
  - Ты всё подпишешь! - Он схватил руку 'клиента' и положил на заранее приготовленную бумагу. - Пиши! Или убью!
  Старичок судорожно вздохнул, рука корявым росчерком вывела что-то на бумаге - и закатил глаза.
  - Ну что? - Фрол жадно облизнул губы, - Гуляем?
  - Да уж... Крепкий "клиент" попался. Сталинская школа. Гляди!
  На красивом листе, под завязку набитом юридическими терминами, шла косая надпись: " - Хрен вам!"
  Бандит, дико матерясь, принялся пинать уже начинавшее остывать тело.
  - Эй, придурок! Оставь жмурика - он нам уже без надобности. Лучше подчисти за собой!
  Озверевший громила обернулся. Давешний парнишка очнулся и пытался приподняться; но ноги его лишь дёргались - явно был повреждён позвоночник.
  - Нет, я на мокруху не подписывался... - Заканючил Фрол, мигом уловив возможность вернуть деньги. - Если боитесь, сами и кончайте, а я на поезд сел - и только меня и видели.
  - Ладно. Получишь свою штуку. Только не тяни - мало ли кто тут может объявиться.
  Бандит довольно оскалился, сунул руку в штаны за ножом - но передумал. Новая финка, недавно только купил - и портить её об такого заморыша?! Фрол пошарил глазами по строительному мусору и подхватил какую-то плоскую ржавую железку метровой длинны.
  - Что, спинка болит? Сейчас поможем... Укрепим...
  Он рывком посадил слабо стонущего парня и, наклонив голову, принялся втыкать железку в спину несчастного - вдоль позвоночника. Послышался противный хруст, но железка шла легко, даже слишком легко для такой ржавой палки - однако бандит не успел удивиться. Глаза его внезапно остекленели и он неверными шагами направился в сторону подельников.
  - Ну ты и зверь! А просто горло перерезать нельзя было?
  Фрол ударил ближайшего громилу в висок - тот мгновенно упал, даже не успев ничего понять...
  - Только без крови... я помню... - Толстые руки подхватили голову отчаянно верещавшего "коллеги", рывок, хруст - и ещё одно тело валится на песок.
  - Да-да, без крови... - Фрол отрезал верёвку от качелей, наскоро соорудил петлю, закрепил на шее и, поднявшись на крышу сарайчика, бросился вниз. Тело последнего бандита несколько раз вздрогнуло - и в тёмном дворике воцарилась тишина....
  
  Жизнь Олега таковой можно было назвать только с очень большой натяжкой. Родители как и многие другие, так и не смогли найти себя в новом мире. Когда заводы и фабрики закрывались, работы не было, государству было на всех наплевать: там, наверху, занимались делёжкой, судорожно вырывая друг у друга куски посочнее - тогда многие оказались на мели. Пытаясь хоть как-то прожить, несколько раз перепродавали квартиру - и в итоге оказались в старенькой коммуналке, в двух комнатушках, разделённых дощатой перегородкой. Отец Олега прыгал с работы на работу, пытаясь прокормить семью - пока наконец, не заболел и с некоторым смущением не отошёл в мир иной - навсегда запомнил парень застывшую виноватую улыбку: "- Вы уж простите... больше ничем не помогу..."
  Мать пережила отца не надолго. Через год после смерти мужа она тихо уснула - и не проснулась.
  Олегу пришлось бросить институт, до окончания которого осталось совсем немного, устроиться на две работы - и горбатиться с утра до вечера, пытаясь свести концы с концами.
  На похороны отца они истратили все сбережения - и, что бы похоронить матушку, он занял ссуду в банке - там, где "всё можно было оформить очень быстро и под минимальные проценты". С тех пор работал только на него, не в силах выплатить даже часть - так называемые "минимальные проценты" обернулись кабальным ярмом, забирающим почти все деньги, которые мог заработать обычный трудяга без образования. И жизнь была пустой.
  Девушки не смотрели на парня, не имеющего ничего, кроме долгов - их интересовали только крутые, красивые "пацаны", разъезжающие на дорогих иномарках. А этот? Чего с него взять?
  Последним утешением были книги. В соседнем, довольно приличном доме жил Семён Семёныч - тихий, благообразный старичок, который иногда подкармливал вечно голодного парня - и давал ему книги! Причём какие! В них жизнь кипела и бурлила, лилось рекой шампанское и тёмноволосые красавицы преданно ждали своего принца... Иногда Семён Семёныч, правда, заставлял его читать всякую 'тягомотину' - старые, в потёртых кожаных переплётах, книги вели с Олегом пространные разговоры - но со временем именно они стали для парня друзьями, заменив ему и отца, и мать. В них было маловато приключений - зато много мыслей, и коллеги на работе, раньше с удовольствием зовущие молодого "трудягу" поговорить под бутылочку о политике, теперь смущенно замолкали и старались поменьше общаться с человеком, чьи незамысловатые реплики били точно в цель, смущая умы и уничтожая разговор на корню - о чём говорить, если уже всё сказано? Олег всё больше отдалялся от людей, но даже не замечал этого - у него были книги!
  Но теперь было кончено и это! Чёрт дёрнул его пойти этой дорогой - ведь никогда же не ходил! Зачем полез заступаться за незнакомого ему человека - знал ведь, что он этим громилам на один зуб - вернее, на один взмах руки! Удар - и острая боль в спине, тьма... Олег героически пытался справиться с собой, когда спину обожгло. Что-то врывалось в него, ломая, руша - но не калеча. Боль... она стала иной. Словно его позвоночник облили кипящим, пузырящимся мёдом - кости горели, впитывая искрящийся жар, а во рту застыл аромат незнакомых цветов.
  - Ну как, полегче? Подожди, сейчас ещё подлечу - только наведу порядок вокруг... Эй ты, придурок! Сделай то, что тебе нравится больше всего - но только без крови, понял? Без крови...
  Олег смутно увидел, как вспыхнули хрустальным огнём глаза огромного бугая, стоящего напротив него - толстые руки напряглись, губы шевельнулись, сложились в подобии улыбки. " - Я понял. Без крови..." И он, пошатываясь, направился к подельникам. Возня, хруст - и в тёмном дворике воцарилась тишина....
  
  Глава 2
  
  - Ну и что ты наделал? Целитель хренов! В кои-то веки приличный хранитель - и на тебе! Селективный шок!
  - Он умирал, понятно тебе, рептилия-переросток! Он уже почти умер! Ему требовалось много - и сразу! У него вообще позвоночник был перебит! А я ещё даже не попробовал вкус его крови!
  Странные голоса звучали в голове, разгоняя туман, мешая уснуть... соскользнуть поглубже - туда, где было так сладко, где ничего не болело...
  Голоса? Олег поднял голову. Вокруг стояла глухая ночь. Не горели окна домов, и свет фонарей не долетал сюда, запертый каменными стенами. Молодой месяц не столько светил, сколько разгонял тьму - но и его неверного свечения хватило, чтобы разглядеть пустой двор - и безжизненные фигуры, валяющиеся на земле. Парень скорчился и его вырвало.
  - Эй, хватит! У тебя и так сил нет! Тебе наоборот, нужно поесть, желательно белок - и шоколад. Поблизости есть круглосуточная кормушка?
  - Кто здесь?
   В ответ послышался довольно противный смешок.
  - Ещё будет время познакомиться. Я тебе не враг, понятно? Так как насчёт перекусить?
  - Ну... тут есть круглосуточный ресторан, но у меня нет денег. Да и не пустят меня туда - в таком-то виде!
  - Да... с тобой ещё работать и работать... дай-ка я.
  Олег с ужасом ощутил, как кто-то другой словно отстранил его от управления собственным телом. Его руки легко, словно пёрышки, перевернули тела бандитов, обшаривая карманы. Нащупав жиденькую пачку долларов, он тут же бросил это бесперспективное занятие и широкими, но лёгкими, словно стелющимися шагами направился к выходу на улицу.
  - Ну? Где твой ресторан?
  - Пустите меня!
  - Отпущу, не беспокойся. Но не раньше, чем ты основательно подкрепишься - у тебя сил почти не осталось: ещё свалишься в голодном обмороке, пока будешь релаксировать - как да что... Философствовать лучше на полный желудок!
  Олег замолчал, с ужасом наблюдая, как его собственное тело легко поднимается по ступенькам ресторана, походя сунув вытаращившему в изумлении глаза швейцару зелёную бумажку, и беспрепятственно входит в ресторан.
  - У вас есть мясо с кровью? Три порции. И ещё - печень. Тоже с кровью! Сока томатного - побольше! И сто грамм коньяку!
  Лишь когда мясо было съедено, коньяк расслабил нервы, а на столе оказалось несколько шоколадных пирожных и чашка крепкого какао, Олег вновь почувствовал себя хозяином собственного тела.
  - Кто вы? У меня раздвоение личности? Или я умер?
  - Да не суетись ты так! Всё с тобой в порядке. Даже более чем. Мне пришлось тебя здорово подлатать - и не постепенно, как это всегда бывает, а сразу. Но это ради твоего же блага!
  - "Ради твоего же блага". Дежурная фраза палача.
  - Возможно. Но и родителя - тоже. И перестань наконец бормотать вслух! А то тебя принимают за наркомана. Конечно, здесь и не такое видели, но могут предложить косячок - а ты не в том состоянии, чтобы отказываться или устраивать разборки. Так что ничего вслух не говори - я прекрасно слышу твои мысли.
  - Кто ты?
  - Скоро увидишь. А сейчас - займись десертом и послушай небольшую историю. Ты ведь любишь фантастику? Вот и слушай.
  Давным - давно... Да нет, гораздо раньше. На вашей Земле ещё только динозавры вымирать стали. В общем, сотни миллионов лет назад творец миров решил оставить свои создания и отправиться... Кто говорит - на заслуженный отдых, кто - создавать новые миры... Короче, из нашей истории. Но силы, которые он вложил в свои творения - они остались. Их концы болтались по вселенной и привлекали миллионы жадных до власти личностей. Тут и там рождались новые, молодые боги, мечтающие лишь о силе и пище из множества жертв. Архимаги обретали бессмертие и начинали перекраивать миры под свои научные лаборатории. С этим безобразием нужно было что-то делать. Молодые миры едва не уничтожили сами себя - и творец вновь обратил внимание на своё творение. Он решил перемешать все свободные от активной деятельности силы, сделав их недоступными обычным смертным. Так возник предел - некая грань, преступив которую, человек станет равен богам. Место, где смешались все силы природы, все виды магии и мировые информационные потоки. Миллионы магов всех миров стремятся туда - но, оказавшись у предела, понимают, что не в силах не то что преодолеть его, даже просто понять, что происходит там - по другую сторону добра и зла. И благоразумно отступают. Но поскольку любые барьеры имеют свойство со временем рушиться, возникло девять центров сил, которые должны, по идее, контролировать состояние предела - и подвластных ему миров. Из каждого возникло три сущности: вместилище сил - дракон. Вместилище знаний - меч. Вместилище воли к действию - дух. Во всяком случае, так было изначально. Но теперь и во мне немало сил, а дракон вполне способен действовать. Ты ещё её увидишь - если повезёт, конечно.
  - Но при чём тут я?
  - Ты - дух. Вернее - в тебе живёт один из духов творца. Ты знаешь, чем примечательна ваша планета?
  - Ну...
  - Она - курортная зона. Самые разные сущности постоянно вселяются в тела людей, устраивая себе отпуск. Высшие духи редко посещают землю, зато низшие с удовольствием придаются низменным удовольствиям. Потому, наверно, вся ваша история - поиски наслаждений всех и каждого.
  - Неправда!
  - Правда! Просто для одних наслаждение - секс, для других - власть, третьих - утончённое искусство. Но вас всех объединяет одно - вам не важно, что будет дальше. Ваша жизнь - так, курортный роман без обязательств.
  - У нас есть люди, которые думают о будущем всех людей!
  - Может, и так. И из курортных романов, бывает, вырастает нечто серьёзное. Но я сейчас не об этом. Кстати, как тебя зовут? Олег? А как ты себя называл в детстве? Элан? Пусть будет Элан - а своё настоящее имя забудь даже в мыслях. Слишком это большая сила - имя, данное тебе при рождении. Так вот, Элан - именно здесь попадаются духи творцов - тех, кто способен создавать нечто великое. Они никогда не попадаются среди "курортников", все местные уроженцы. Некоторые из них способны услышать зов - а может, это один и тот же вечно перерождающийся дух? В любом случае, я могу тебя 'обрадовать'; в тебе - дух творца, и сейчас ты должен принять самое важное в своей жизни решение. Я могу вернуть тебя к твоей обычной жизни - такой, как была. Впрочем, обойдёмся без подвохов - ты будешь здоровым и сильным, а не подыхающим в тёмном дворе. Или ты можешь пойти со мной. Это - очень сложный и опасный путь. Дорога множества миров. И назад вернуться у тебя вряд ли получится. Выбор - за тобой, Элан.
  - А что тут выбирать? Здесь меня ничего не держит. Хуже, чем здесь, мне нигде не будет.
  - Хуже, лучше - всё будет зависеть только от тебя. Но могу гарантировать, скучать тебе не придётся. Ладно, расплачивайся - и пошли.
  Как всегда, когда дело касалось денег, Элан растерялся. Его руки судорожно зашарили по карманам.
  - В правом. Нащупал? Отдай всё! Эти бумажки тебе больше не понадобятся!
  Парень вышел во двор. Солнце уже показалось из-за горизонта и пустые улицы были залиты нежным, розовым светом. Небольшой фонтан в скверике напротив ресторана лениво разбрызгивал утренние лучи каплями влаги. Элан подошел и сел напротив - влага была разлита в воздухе, но возбуждённый человек не чувствовал холода.
  - Ну и где ты?
  - Позволь представиться: Меня зовут `, в грубом приближении к вашему языку - кристальный пепел. А теперь наклони голову.
  Элан послушно наклонил голову - и почувствовал, как выдвинулась верх шершавая рукоять меча. Не веря себе, он взял её, потащил, чувствуя лёгкую щекотку вдоль позвоночника - и в руках его засверкал `омываемый утренним солнцем. Полный каких-то необычных граней, меч сверкал и переливался - а внутри него с беззвучным шелестом осыпался пепел прошедших тысячелетий...
  
  Глава 3
  
  - Ну как, он готов? - Голос был странный - нежный и мелодичный, певуче женственный, он был рожден явно не человеческим горлом; слишком многое смешалось в нём - и львиные раскаты, и огонь подземных недр, и сияние далёких звёзд...
  - Ты, как всегда, нетерпелива... Элан, позволь представить - твой проводник сквозь миры, Кристальный дракон - `, можешь звать её попросту - Грея.
  - Нахал! Кто обращается к дракону столь фамильярно?
  - Только тот, кому он предназначен. Или ты опять собираешься выкинуть свой коронный фокус?
  - Посмотрим. Этот, вроде, ничего... Да и жестковат. Подкормишь?
  Элан наконец обрёл дыхание - и голос:
  - Она меня что, съесть собирается?
  Меч ехидно засмеялся:
  - А что? Бывали такие случаи. Если хранитель пошёл тёмным путём - дракон обязан уничтожить его. Вот только трудно отказаться от волшебства единения - и целые миры на тысячи лет погружаются в хаос... Бывало и такое. Но только не с Греей! Она всегда готова к плотному обеду! Ведь так, моя сладкая?
  - Ну, попадись мне только, железный коротышка!
  - Умолкаю, умолкаю. Общайся с хранителем.
  Тишина. И робкое:
  - Привет.
  - Здравствуйте уважаемая... 
  - Да ладно, пусть будет Грея. Ты готов отправиться в путь?
  Элан засмеялся.
  - Не знаю. Но надеюсь определиться по ходу. А куда идти?
  - Это не важно. Возьми меч в руки. Вытяни перед собой. Смотри только на его грани... Теперь иди вперёд...
  Шаг. Другой. Мелодичный голос завораживал, заставляя отрешиться от всего, не замечать, что с каждым шагом меняется что-то вокруг, разбегаются и сходятся какие-то линии, создавая сложный рисунок.
  - Теперь почувствуй впереди себя упругую преграду... Чувствуешь? Рассеки её!
  Элан почувствовал, как меч завяз в чём-то пружинящем. Он напряг все мышцы, пытаясь сдвинуть нахальную железку - но что-то сковывало, тормозило его усилия...
  - Ну давай же, милый! Я жду тебя!
  От неожиданности рука парня дрогнула. Она ещё издевается! Но, как ни странно, после этого дело сдвинулось с мёртвой точки. Меч двинулся - и пошёл по кругу всё быстрее и быстрее, превращая случайное движение в уверенный взмах.
  - Молодец! Теперь вперёд! - Элан замешкался, прижал клинок к себе - и шагнул в образовавшийся круг, за которым виднелись незнакомые растения иных миров...
  Хлоп! Тёмная грязная вода сомкнулась над головой, и пришлось лихорадочно молотить руками, с трудом выбираясь на топкий берег. Как в этой суматохе Элан не потерял меч - он и сам сказать не мог.
  - Да... Это лучший мир? Именно что бы попасть сюда, мне нужно было оказаться на грани смерти, заполучить сверкающий клинок и голос говорящего дракона - в разум?
  Кристальный пепел хихикнул.
  - А что тебе тут не нравится? Посмотри, какой вид! Кстати, это один из миров, которые тебе придётся опекать... Если, конечно, до этого дойдёт.
  Вокруг простиралось болото. Насколько хватало зрения, замутнённого болотными испарениями, висевшими в воздухе лёгкой дымкой - лишь подёрнутая ряской вода с кочками, поросшими жесткой колючей травой, да виднеющееся кое-где чахлые деревца. Единственный островок - просто большая кочка пары шагов в диаметре, на котором сох Элан, не позволял даже вытянуть ноги.
  - И что, здесь кто-то живёт?
  - А как же! Очень интересная раса разумных земноводных. Совершенно очаровательный склад ума! Они могут говорить с тобой о философии, разделывая тебя же на котлеты. Впрочем, вряд ли они нам встретятся - постоянные воины, которые они ведут, наверняка здорово сократили их ряды. Прежний хранитель носился с идеей вывести их из каменного века, и даже собирался помочь им найти месторождения угля и железа - не удивляйся, на север от тебя примерно в двухстах километрах начинается горная цепь, где полно полезных ископаемых, но я убедил его не делать этого - дескать, настоящему философу не нужна технологическая цивилизация. Хотя я просто хотел, что бы копья, которые мне приходилось отбивать, имели не костяные, а железные наконечники. Так как, будем искать старки - или попробуем двинуть дальше? В принципе, за пару тысяч лет, которые меня здесь не было, они могли шагнуть далеко вперёд!
  Элан поёжился.
  - Лучше, конечно, шагать отсюда... куда подальше. Но куда мы всё-таки идём?
  - Ты ещё не понял? Искать дракона! Только полное объединение даст тебе силу и знания круга опекающих миры...
  - И зачем мне эти силы?
  - Господи, по - моему, всё предельно просто. В тебе живёт дух творца. Не того, конечно, который создал всё сущее - но всё-таки творца! Ты можешь изменять мир! Добавлять в него что-то своё, неповторимое! Для этого нужен тот внутренний огонь, который рождается так редко - и так легко гаснет... Ну и конечно, те знания и силы, которые ты сейчас ищешь...
  - Но разве мир - не совершенен?
  - Оглянись вокруг! По-твоему, это - совершенство? Нет, это нечто более прекрасное - не застывшее и неизменное великолепие, но постоянно меняющийся, всё время что-то доказывающий себе и другим мир... И он прекрасен в своём развитии - но ему нужно помогать! Знаю, занятие неблагодарное, но - весёлое. Так что пошли дальше!
  - Пошли - на поиски дракона? Или, вернее, драконессы? И в какой она стороне? - Элан с сомнением посмотрел на грязную жижу, что плескалась у его ног. - Хотя пока я не освою сложное искусство грязевого дыхания, далеко мы не уйдём...
  Меч фыркнул, явственно шевельнувшись за спиной человека.
  - Что ей делать в такой луже? Дракон может ждать хранителя, живя в одном из миров - или дематериализовавшись, растечься по времени, ожидая момента обретения. Она примет свой истинный облик лишь тогда, когда ты окажешься в её мире - и тогда ты не сможешь её больше слышать на расстоянии; что, по идее, должно подтолкнуть тебя на поиски и послужить неплохим ориентиром - на первоначальном этапе.
  - Но я её не слышу!
  - Просто разговор сквозь миры отнимает много сил - она заговорит с тобой, когда ты будешь готов. Не беспокойся, момент её материализации ты не пропустишь - Меч снова хихикнул.
  - Но почему она сразу не направила меня в свой мир?
  - Потому что ты - ещё не хранитель. Тебе нужно тренировать свой дух - и небольшая прогулка будет тут как нельзя кстати. Ну так что, пошли?
  - И куда теперь?
  - Путь множества миров бесконечен, но ты должен попасть именно к дракону - постарайся захотеть оказаться возле неё - и иди!
  Элан честно представил себе драконессу - вот она говорит, свернувшись клубком межзвездной пыли (меч за плечами хохотнул), взял сверкающего негодника в руки и осторожно шагнул вперёд...
  Жирная грязь довольно булькнула, заливая ботинки, ещё совсем недавно бывшие светлыми и чистыми. Парень торопливо выбрался на берег и, в очередной раз начиная чиститься, буркнул:
  - Ещё парочка таких купаний - и обувь можно с чистой совестью выбросить на помойку. А стоя на месте, можно идти в другие миры?
  Кристальный пепел, лежащий рядом, буквально затрясся от смеха:
  - Идти, стоя на месте? Это как?
  Внезапно он стал серьёзным и, сверкая гранями, сообщил:
  - Теперь ты понял суть первого испытания. Ничего особо сложного - просто ты должен суметь сделать пять шагов по болоту. Я достаточно укрепил твоё тело и разум, что бы ты с ним справился. Начинай!
  Элан крякнул, и, покачав головой, разделся, оставив одежду на берегу - и двинулся в сторону ряски...
  - Помнится, был у нас один святой, который мог ходить по траве, не приминая её - может, он бы здесь и прошёл. Но я-то даже не верующий! - Парень весь кипел. Казалось, грязь набилась повсюду - волосы, уши, рот, глаза... Он уже не мог даже ругаться - только шипеть сквозь стиснутые зубы.
  - А зачем тебе верить? Ты не веришь - ты знаешь. Конечно, верующий бы просто стал и пошёл - но и у тебя есть шанс. И хватит нырять - у меня уже от твоих попыток удержаться на воде клинок сводит. Попробуй почувствовать своё тело - и воду. Ощути родство с ней, почувствуй, как она перерождается в твоём теле... А заодно попробуй перераспределить свой вес по максимально большей площади.
  - Начал за здравие, кончил за упокой - буркнул Элан, постепенно успокаиваясь.
  Закрыть глаза... Представить себя водой - в воде, под водой, на воде... Сознание никак не хотело подчиняться, отказываясь верить в абсурд.
  Так, расслабиться... почувствовать воду под собой... её текучесть, её вес, её силу... Она вполне может удержать меня... Шаг вперёд... Хлюп!
  Нет, тут что-то не то. Либо нужно менять состав воды, либо... Измениться должен он! Если в нём живёт какой-то Дух, то именно он и должен решать подобные проблемы. Будь он полегче, проблем бы не возникло... Полегче?
  Так, попробуем направить силу притяжения вверх... Интересно, а что чувствовал тот святой?
  В теле словно появилась непонятная лёгкость, ряска под ногами пружинила, подобно матрасу. И ещё - ноги, прежние на вид, приминали теперь в десятки раз большую площадь - даже не касаясь её.
  - Интересно... Очень интересно... Но что стоишь, хватай вещи и пошли! - Меч, как всегда, был бесцеремонен - но теперь в его голосе слышалась задумчивость - и уважение. Или удивление.
  Узкий клинок легко лёг в руку, и мир задрожал рябью, открывая новые грани. Шаг. Второй. Третий. Фиолетовая дымка сгустилась, отрезая окружающее. Ещё шаг. Где-то далеко впереди подняла голову и улыбнулась прекрасная незнакомка с аметистовыми глазами. Сложный взмах мечом; казалось, он сам управлял рукой человека - и перед Эланом раскинулась серая равнина...
  
   * * *
  
  - Уф! Хоть воды нет, как в прошлый раз. - Хранитель стоял на совершенно пустой земле - вокруг не было ни деревца, ни травинки, и солнце, скрытое за густой пеленой туч, освещало землю тусклым серым светом, скрывающим все краски.
  - Это точно. Пресной воды здесь очень мало. Может быть, поэтому и нет ни живности нормальной, ни растений приличных.
  - А кто здесь обитает? Какая раса?
  - Разумных здесь нет. Да и не могло возникнуть на земле, обитатели которой всем напиткам предпочитают кровь.
  - Что? Здесь живут вампиры?
  - Ну не все так плохо. Скорее, их дикие сородичи. Превращаться ни во что ни могут, говорить - тоже. Зато выпить всю кровь у зазевавшегося путника - это пожалуйста. Для них это деликатес.
  - А обычно чем они питаются?
  - Обычно толкутся на океанском побережье. Там можно поймать рыбу - и высосать из неё всю влагу. Хватает, что бы не умереть от жажды. Но при этом они всегда хотят пить...
  Элан вздрогнул.
  - По-моему, пора сваливать отсюда.
  Кристальный пепел вздохнул.
  - Ещё ни один хранитель не попытался изменить здесь что - либо. Никто не хочет делать диких вампиров разумными... Но уходить нам пока рано - есть один ритуал, который нужно выполнить как раз на Земле крови. Пора нам познакомится поближе, Элан. Посмотри на меня.
  Человек вытащил меч из тела - и поднёс поближе к глазам. Хрустальные грани не переливались в тусклом свете, с трудом пробивающимся сквозь тучи - лишь тускло мерцали, играя еле заметными сполохами. И всё так же струился внутри граней пепел - тёмный и лёгкий остаток былых надежд.
  - Во мне - частица каждого хранителя, его помыслы и чаяния, его мечты и воспоминания. Память всех тех, кто сжимал мою рукоять, живёт во мне - их знания и опыт, энергия и силы. Пора и тебе стать полноценным хранителем, Элан.
   - Что... что я должен делать?
  - Ты уже знаешь - или догадываешься. Магия крови - одна из наиболее древних, и на Земле каждый воин, который хотел стать великим, делился с мечом собственной кровью.
  - Хорошо. - Элан закатал рукав. - Как всё должно произойти?
  - Сам решай. Это твой подарок - здесь важны не ритуалы, а искреннее желание.
  Хранитель торопливо, словно боясь передумать, полоснул себя по руке - и отрешённо смотрел, как медленно набухает кровью рана, как первые алые капли стекают по рукаву и падают на подставленное плашмя лезвие, чтобы легко раствориться в фиолетовой глубине кристалла, оставляя слабый налёт на переливающихся гранях.
  Ток крови усиливался. Теперь уже говорливый ручей стекал с белой руки - но на землю не упало ни капли. Меч умел ценить преподносимые судьбой дары.
  - Довольно. Если ты лишишься сил, мы никогда не выберемся отсюда. Скажи ране закрыться.
  - Как это? Что бы остановить кровь, мне нужна перевязка...
  - Господи! Ты ещё не понял, что стал хозяином собственного тела - когда изменил его вес! Просто напрягись - и выполни, что должно.
  Элан вдохнул и посмотрел на рану. Тонкий аккуратный разрез пролег по диагонали от кисти до локтя - и из него торопливо выплёскивалась кровь. Он действительно не хотел этого! Ему показалось - или рана стала меньше? Парень сосредоточился, стараясь остановить кровотечение - и края разреза медленно сошлись, оставив за собой воспалившийся рубец - но кровь перестала течь, лишь на коже поблёскивали алые капли.
  - Молодец! Совсем неплохо. Дай-ка я... - Кристальный пепел плашмя лёг на рану, скользнул холодком вдоль руки - и лишь тонкая царапина могла теперь указать место, где несколько секунд назад хлестала кровь.
  - Хорошо! Теперь пойдём отсюда - сейчас здесь будет жарко. Поторопись!
  Элан кивнул. Он взял в руки меч, шагнул раз другой... Ничего не произошло. Он закрыл глаза, сосредоточился... Нужное состояние не приходило.
  - Что-то не так!
  - Этого я и боялся. Ну что ж, пришло время для ещё одного урока. Слушай! Всё, что знали и умели прежние хранители, все их воинские навыки, все приёмы и хитрости: всё это во мне - и в тебе. Доверься себе, своему телу, работай на рефлексах, не задумывайся - а я не подведу! Скорее! Они уже здесь!
  - Кто они? - Элан в недоумении посмотрел вокруг - и едва не пропустил выпад огромной твари. Тело само отклонилось назад, рука скользнула вперёд - и на землю упала гигантская летучая мышь - переросток. Она было похожа на обезьяну с крыльями: с короткой коричневой, словно замшевой кожей, со звериным оскалом клыков - и странным полуразумным взглядом медленно затухающих глаз...
  - Вампиры! Да очнись же! Сейчас налетят! Я не смогу управлять твоим телом достаточно эффективно - если их будет много, они нас просто задавят... Разведчик наверняка перед нападением позвал своих...
  Элан медленно повёл клинком из стороны в сторону. Сейчас он отрешился от всего - даже от неясной угрозы, доносившейся с востока. Меч - это продолжение тебя самого - выражение твоих мыслей, твоих надежд и стремлений... Это твой разговор, твоя ненависть - и твоя любовь... Взмахи лезвия стали плавней и быстрей, выпады - длиннее и резче. Он поудобней перехватил рукоять второй рукой: это позволяло делать круговые движения вдвое быстрее - и сильней. Сосредоточенный на мече, он понемногу начинал ощущать пространство - и когда неясные тени появились на площадке, их встретил хрустальный вихрь.
  Странный это был поединок. Скорее - танец. Прекрасный и опасный танец смерти, полный непонятной грации и очарования. Он был бы невозможен с земным оружием - только один клинок мог проходить сквозь плоть и кости, не сбиваясь с завораживающего ритма, словно сквозь воздух - но падали уродливые тела, а музыка битвы вёла своего танцора дальше, туда, где ярились ещё живые враги...
  Он был бы невозможен с обычным человеком - и у лучшего воина может дрогнуть рука, поскользнуться нога на земле, смоченной кровью врагов; но Элан слышал танец, и его странный, завораживающий ритм не давал ему совершить ошибку, подвести себя и свой меч - пока звучит в душе эта дикая и прекрасная музыка битвы.
  - Хватит! Пора отправляться дальше! Нас ждут!
  Элан, подрубив крыло очередной твари, решившей атаковать сбоку, отрицательно помотал головой:
  - Ты с ума сошёл! Как я могу открывать портал во время боя!
  - Ну, во-первых, они уже выдохлись - и не нападают с прежней яростью. А во-вторых, раз способен разговаривать, то вполне готов и ко всему остальному. Давай!
  Шаг! Меч чертит извилистую кривую - и на землю, истекая кровью, падают ещё две твари. Второй. Поняв, что жертва собирается улизнуть, вампиры бросаются в отчаянную атаку - но уже начат новый танец, и он ничуть не менее эффективен, чем предыдущий; и меч, не прерывая своего движения, собирает кровавую жатву. Третий. Фиолетовая дымка закрывает окружающее, и теперь лишь редкие твари могут прорваться сюда - что бы вновь исчезнуть в фиолетовом свете, отлетая под ударами танцующего меча... Четвёртый. И где-то далеко впереди задорная улыбка подбодрила человека "- Всё хорошо... Ещё шаг". Меч вновь взрезал пространство... и в лёгкие человека хлынула вода.
  
   * * *
  
  Вода была кругом. Со всех сторон, сверху, снизу. Огромное давление сжало хранителя, словно в тисках - нужно было, плыть куда-то, искать воздух...
  - Элан! Успокойся! Отправь меня в ножны! Скорее!
  Человек извернулся - и меч скользнул в плоть, прижавшись к позвоночнику.
  - Хорошо! А теперь дыши - о воздухе позабочусь я.
  Хранитель недоверчиво открыл рот; вода тут же заполнила его - но вдох, хоть и тягучий, был вполне нормален. Каким-то непонятным образом вода бурлила во рту, отдавая накопленный в ней кислород - но дальше не шла.
  - Это Скиндал, мир воды. Здесь нет ни земли, ни воздуха - только вода. Глубоко под тобой она густеет под огромным давлением, образуя ядро; там в воде есть особые примеси, делающие её гораздо более тяжёлой и густой, чем, например, ртуть - а ближе к поверхности она разряжена - не вода, но водяные пары. Но газов там, не менее, нет - вернее, есть, но только вокруг тебя, растворённые в самой воде. Как тебе здесь?
  - Нормально. И кто живёт в таком мире?
  - Рыбы, кто ж ещё. - Будь меч человеком, он пожал бы плечами. Возможно, у них и есть разум - но вряд ли ты сможешь с ними поговорить... Во всяком случае, до полного объединения. Потом и ты сможешь стать рыбой - если захочешь. Тогда вернёшься сюда и поплаваешь вволю - может, кого и отыщешь. Перерождений пять назад хранитель Сибел постоянно тут отдыхал - ему эти места очень нравились. У него были здесь даже друзья - но разумных среди них не было.
  - Ты говорил, что и вампиры неразумны. Но в их глазах горел пробуждающийся разум!
  Кристальный пепел поморщился - словно ледяная волна пробежала вдоль позвоночника.
  - Я не говорил, что они безмозглые, просто - дикие. Это разница. У них есть шанс стать разумными; через пару десятков тысячелетий - и при хорошем питании. - Меч хихикнул. - Но нам пора двигать дальше. Справишься?
  - Дальше? Мне казалось, что в каждом мире у меня было очередное испытание. А как же этот?
  - Испытание? По-моему, скорее учёба. Ты уже достаточно научился доверять себе и своему клинку, чтобы даже не заметить опасности этого мира; ты просто приспособился - и выжил там, где погиб бы любой другой. Пора уже направляться на встречу с судьбой. Ведь так, Грея?
  - Пожалуй. Он адаптировался достаточно быстро. Теперь можно раскрутить и спираль поиска.
  - Стойте! Что за поиск?
  Лёгкий девичий смех был ему ответом.
  - Последнее испытание для хранителя - и начало его будущёй работы. Мы встретимся только в том мире, где больше всего боли и страданий. И ещё - до встречи со мной ты должен будешь встать на одну из сторон, принимать решения и отвечать за жизнь других - не зная, что ждёт тебя впереди. Ты готов?
  Элан сделал шаг. Среда вокруг пружинила, обволакивая тело - оно стало невесомо послушным, меч легко вышел на свободу - и тут же вода забила лёгкие, не давая дышать. Ещё шаг. В глазах фиолетовые искры, но клинок скользит сильно и плавно, направляемый твёрдой рукой. Шаг. Фиолетовая дымка сгущается, скрывая окружающее. Вода леденеет, заставляя замедлить движение. Шаг. Меч взрезает пространство, и хранителя словно выталкивает в открытое окно. Вода, кругом вода, Элан судорожно бьёт по ней руками. Воздуха! Хлоп! Небо! Синее, оно висит над головой, и яркое солнце светит по земному легко и мягко! И тут словно судорога пронзила тело хранителя. Мышцы стянуло, словно жгутом, он забился, поднимая брызги. Дикая боль пронзила каждую клеточку, заставляя забыть обо всём.
  - Поздравляю! Мы нашли нужный мир! Дракон пробудился! Дело за малым - выжить и постараться найти Грею! А пока - помолчим.
  Бум! Заботливый удар палкой - и Элана поглотила тьма...
  
   Глава 4
  
  - Нет, ну вы поглядите! Вот это находка! Нового раба из реки выловил! Может, теперь выгодней с удочкой на промысел ходить?
  - Нет, с рыболовным сачком!
  Дружный гогот вспугнул стаю птиц, начавших с недовольными воплями кружиться над поляной. Здорово болела голова. Элан с трудом раскрыл сначала один глаз, потом другой. Обычный, вполне земной лесок, обычные бородачи, костёр, на котором жарится нечто вкусное...
  - Где я? И где мой меч?
  - Вы посмотрите, он ещё и разговаривает! Нет бы спасибо сказать! Я тебя, можно сказать, из реки вытащил, спас - где ж твоя благодарность? - Плечистый крепыш с бородой, залитой жиром, явно мнил себя остряком.
  - Где мой меч!?
  - Если ты про ту железку, которая у тебя в руке была - так я её обратно в воду бросил. Не на что путное она не годится. В отличие от тебя!
  Бородачи вновь заржали, один даже упал на колени, морщась от смеха - похоже, компания оттягивалась вовсю.
  Хранитель с трудом поднялся. Здорово мешали связанные от плеч до кистей руки и - от колен до бёдер - ноги. Увязая в прибрежном песке, он направился в воду.
  - Э, мясо, постой! - Здоровяк подскочил к хранителю, и, развернув, опрокинул ударом кулака. - Ты теперь мой раб! Будешь делать только то, что я скажу! Понял!
  - Да пошёл ты! - Элан напрягся - но кожаные ремни, стянувшие руки, держали крепко.
  - Не слушаться нового хозяина? Нна! - Очередной удар опрокинул Элана в костёр. Тот улыбнулся - и остался лежать на потрескивающих углях, не делая попытки выбраться.
  - Ты что делаешь! Он ведь сгорит на фиг! Если такой строптивый - отдадим жрецам, пусть они его хоть в жертву приносят, хоть сами обламывают, глядишь, налог снизят. Вытаскивай!
  Это скомандовал дорого одетый бородач, похоже, предводитель - с золотой цепью и клинком с богато разукрашенной рукоятью.
  Землянина вытащили из костра и принялись пинать, срывая растерянность и злобу.
  Крах! Не выдержали прогоревшие ремни. Хлоп! - Один из бородачей, упал, сжимая свой хозяйство и, постанывая, откатился поближе к кустикам.
  Ещё пару дней назад в такой ситуации Элан покорно выполнил бы всё, что ему приказали - и тем более не мог бы неподвижно лежать на раскалённых углях, ожидая, пока прогорят ремни; но он изменился. Да, не было меча - и дракон не подавал голоса; но руки сами собой схватили ближайшего из подбежавших бородачей и, подняв, с размаху опустили на подставленное колено. Остальные, увидев участь заводилы, побледнели - и кинулись за оружием. Хранитель же, шатаясь, направился к реке.
  Вода приятно холодила истёрзанную лаской огня кожу. Защипало сразу по всему телу - но тлеющая одежда потухла, и к тому же - кристальный пепел! Он где-то здесь. Хранитель нырнул поглубже, внутренним чутьём ощупывая дно... Правее. Ещё. Есть! Он ощутил знакомую рукоять - и сразу перестал ныть обожженный бок, голова прояснилась и можно было вынырнуть для более близкого знакомства с рыжими собеседниками.
  Бородачи, похватав оружие, в растерянности толпились возле кромки воды. Едва увидев хранителя, они тут же выпустили в него парочку стрел - но от одной Элан увернулся, другую остановил, перерубив мечом ещё в воздухе.
  - Живьем брать! Кто там такой ретивый? - Предводитель стоял повыше остальных, на пригорке, ничуть не сомневаясь в успехе. Он даже не вытащил из ножен свой дорогой, изукрашенный самоцветами клинок - лишь глаза его чуть сощурились, наблюдая за ловким рабом.
  Бородачи завозились - но тут же взлетели арканы, перечёркивая небо тугими струнами жил. Меч Элана словно зажил отдельной жизнью, вторя натянувшимся струнам - и странная мелодия угасла, не начавшись.
  - Ну, блин... - С удивлением выговорил один из рыжеволосых, глядя на порубленные верёвки. - И это ржавой железкой! Что же будет, если ему в руки попадёт настоящий клинок? Вяжи его!
  Толпа взревела и накинулась вся сразу. Элан на секунду замешкался - первый жар прошёл, и рубить всех подряд, оставляя за собой кровавое месиво, не хотелось. Тут в его тело впились сразу десятки рук, и стало жарко...
  
  Свет и тень чередовались, рождая чехарду дней. Кристальное тело протянулось сквозь столетия, отсвечивая фиолетовой дымкой. Это было изумительное состояние покоя, когда можно расслабиться, вспоминая ушедшее и прозревая грядущее... Метеориты проскальзывали сквозь туманную дымку, рождая крошечные искорки. Потоки света чужих солнц ласкали кристаллы, распавшиеся на атомы, но не утратившие своей структуры - не в пространстве, но во времени... Шлейфы комет проходили сквозь призрачного дракона, создавая лёгкую щекотку. ` отсчитывала время по таким щекоткам - это был не менее точно, но значительно проще, чем по мельтешению планет. Планеты мелькали слишком быстро, закрывая от неё солнце и заставляя прислушиваться к течению столетий. Свет - тень, свет - тень... Когда она почувствовала пробуждение хранителя, ` стала внимательней следить за пролетающими мимо мирами - который из них.
  - Впрочем, - успокаивала она себя - ещё есть время. Никто не в состоянии найти путь быстро. А может быть, он не найдёт его вообще... Дракон поплотнее свернулся во времени, сгустившись до мельтешения дней - и принялся дремать вполглаза, наблюдая за молодым и наивным человеком...
  Когда судорога свернуло пространство, заставив время на миг остановиться и выдирать из себя громоздкое тело, она вскрикнула от неожиданности - мальчонка оказался шустрым! А затем, погасив усилием воли миллиады болевых импульсов, принялась строить себе подходящее тело. Пожалуй, в этот раз не стоит никого ужасать - можно и пококетничать...
  
  Голова раскалывалась, ударяясь о прыгающие прутья повозки. Элан застонал и ухватился рукой за днище повозки, в тщетной попытке смягчить удары.
  - Кажется, я скоро возненавижу этот мир... - Пробормотал он сквозь стиснутые зубы, пытаясь прийти в себя. При этом натянулись и звякнули цепи, прикованные к его телу.
  - Не ты один. Подожди-ка.
  Чьи-то сильные руки подхватили его и устроили поудобней, прислонив к стенке повозки и подложив под спину клочок соломы. Стало полегче - и Элан рискнул открыть глаза. Впрочем, почти сразу он пожалел об этом.
  Деревянная повозка с установленной на ней клеткой из железных прутьев ехала в середине каравана, вся в облаке плотной дорожной пыли. Двое животных, похожих на вытянутых и сплющенных лошадей, тянули её монотонно и равнодушно, безучастные ко всему. Возницы не было. Впереди ехали повозки побогаче, закрытые полотняным верхом, защищающим от дорожной пыли. Вдоль каравана сновали всадники на таких же диковинных лошадях - сразу по двое умещалось на странным образом спаренных сёдлах, напоминающих тандем - один был занят управлением, другой осматривал дорогу. А сзади... Сзади шла вереница людей - тощих и измождённых, одетых в самые невообразимые обноски, с верёвками, обхватывающими тонкие шеи. Они ни к чему не крепились - просто толстый жгут каната, лежащий на плечах. Но, судя по всему, держал он прочно - стоило кому-то из бедолаг споткнуться, как верёвка натягивалась, рывком возвращая человека на его место в строю.
  - Ну, как вид? Радуйся, что ты не среди этих бедняг - тех, кто покрепче, продадут на рудники, ну а остальные - в храм, на жертвоприношение.
  Элан посмотрел на собеседника - голову поворачивать было трудно из-за цепей, сковывающих всё тело. Рядом с ним во вполне добротной кожаной одежде сидел крепкий, поджарый мужчина с чёрными как смоль волосами. Его руки явно чаще прикасались к оружию, чем к инструменту. Но и на его шее был надет металлический ошейник - массивный и широкий, он тем, не менее, тоже ни к чему не крепился.
  - А куда денут нас?
  Довольный, что у него появился собеседник, черноволосый затараторил.
  - Меня, понятное дело - в школу меча, для тренировок и на показательные выступления. Место так себе, но жить можно, если не подставляться на ристалищах по праздникам. Старха - на опыты в институт магии, его там будут изучать по кусочкам, пытаясь понять потенциального противника. А куда тебя - понятия не имею. С одной стороны, на тебя не подействовал обряд подчинения, с другой - воин ты знатный. Слушай, лучше смирись. В школе меча не так уж плохо - а из лабораторий магии ещё никто не выходил. Понял?
  - Нет. - Элан был честен, но его собеседник принял это за издёвку и отодвинулся в угол, что-то недовольно бурча. - Слушай, а кто это - старх?
  Кивок головы на чан, в котором переливалась и булькала вода.
  Элан разобрал цепи. Оковы сковывали руки и ноги, оставляя крошечное пространство для манёвра, железное кольцо надёжно обхватывало шею - и крепилось где - то под днищем повозки, исчезая за рядом прутьев. С трудом встав, хранитель проковылял к чану, верх которого был забран частой решёткой.
  Под ней, в воде спиной кверху плавало удивительное создание. Мощный торс сидел на стройных, заканчивающихся плотной перепонкой ногах. Казалось, вместо ступней природа вырастила ласты. Руки, обхватившие тело, тоже были снабжены перепонками - но больше походили на человеческие. Тело до плеч было покрыто, как бронёй, крупной жёсткой чешуёй. Голова была скрыта тонкими, плавающими пушистым облаком светлыми волосами.
  Воин, подойдя, глянул в воду и забарабанил по стенке чана.
  - Эй, рыба! Повернись, дай рассмотреть тебя, пока ты ещё не окочурился. Тут появился новенький, который тебя ещё не видел.
  Старх развернулся. Его лицо - ровное и гладкое, удивительно похожее на человеческое, было необычайно красивым. Казалось, кто-то взял лицо обычного человека - и принялся его вытягивать. Длинные брови, спускающиеся к вискам, глаза - под стать бровям, длинные губы, и на этом фоне - удивительно маленький нос и подбородок. И всё это поражало соразмерностью, законченностью. Всё это было бы прекрасным - но сейчас глаза, устремлённые на человека, были искажены мукой.
  Элан отшатнулся, словно от удара.
  - Что с ним?
  Черноволосый рассмеялся.
  - Что, никогда не видел снулой рыбки? Что-то у господ караванщиков не заладилось и заклинание, которым нагоняют воздух в чан, приказало долго жить. Теперь он доживёт в лучшем случае до обеда. Он дышит воздухом, растворенным в воде - и, когда он кончится, одним стархом на земле станет меньше.
  Воин кивнул на странные трубки, торчащие из чана.
  Элан медленно кивнул.
  - Слушай, а как тебя зовут?
  - Кондиг. Я воин из народа теев, захвачен во время набега. Кто ж знал, что в том распадке засада. А эту снулую рыбку зовут Крей. Хотя теперь уже - звали.
  - А откуда ты знаешь, как его зовут?
  - Пока работал магический движитель, мы могли говорить сквозь трубки. Он булькает во время разговора, но понять его можно. А что?
  - Помоги снять рубашку. Только не рви - она нам ещё потребуется. И вытащи несколько тонких прутьев из борта тележки. Попробуем помочь собрату по несчастью...
  Минут через двадцать импровизированные меха были готовы и работа закипела. Было ужасно неудобно вручную нагнетать воздух сквозь тонкие трубки - но пузыри шли, и через какое-то время послышалась странная, булькающая речь:
  - Спасибо. Хотя лучше бы вы оставили меня в покое. Смерть от удушья мучительна, но от магических экспериментов - не лучше.
  - Не спеши помирать. Кто знает, что ждёт тебя впереди.
  Хранитель неосмотрительно подошёл к краю чана. Щёлк - он еле успел отшатнуться. Тонкая рука стремительно выскочила из воды. На тонких, ажурных пальцах внезапно выросли острые когти.
  - Зачем?
  Послышался булькающий смех.
  - Я хотел подарить тебе самое ценное, что есть у меня - лёгкую смерть. Ты добрый человек и заслужил такой уход - быстрый и плавный, как бег волны во время штиля...
  Элан вздохнул. Похоже, работы здесь было невпроворот...
  
  Тело. Новое и тонкое, звенящее, словно струна. Энергия била через край, хотелось бежать, петь, кричать... Но от крика дракона, даже в человеческом теле, могли рухнуть скалы, и Грея решила выбраться из пещеры, в которой проснулась. Мрак, облегающий её стройное тело, словно плотные, дорогие одежды, не мог помешать стремительному бегу - там, где бессильны глаза, есть другие чувства - слух, обоняние, осязание...
  Гулко звучат шаги, рождая эхо гранитного перестука. Вот звук изменился. Значит, впереди трещина - тело само сделало прыжок, вновь оказавшись на безопасном месте. Сменился запах - впереди плесень, ноги нужно ставить отвесно, чтобы не поскользнуться. Повеяло ветерком - значит, выход - там, и нужно ускорить и без того сумасшедший бег.
  Воздух обдувал разгорячённое тело, создавая приятную лёгкость и осторожно щекоча локонами волос лицо. Свет, тускло замаячивший впереди, мигнул раз, другой - и брызнул в глаза пучком солнечных лучей, создавая сцену для выхода. Ещё несколько шагов - и вот она, свобода быть большой и сильной, свобода делать то, что хочется её новому телу. А рядом - море. Оно играло барашками волн, манило ласковым рокотом и было совсем близко...
  - Стой! - Странный, шипящий голос, рождённый явно не в человеческой глотке. Грея развернулась, изучая...
  - Откуда ты оказалась на архипелаге Великого Змея, человеческая девушка? Ты решила, что ты великий маг - и построила портал в неведомое? Здесь не любят незваных гостей...
  Невесть откуда взявшаяся сеть сковала движения, заставив драконессу в недоумении остановиться - и давая время странным собеседникам подойти поближе. Несколько человекообразных фигур, с небольшими хвостами, в плотной одежде, сшитой не иначе, чем из шкур ящериц, безволосые, с плотно прилегающими к черепу ушами, с узкими, но выпуклыми глазами со странным вертикальным зрачком - и при этом зелёные, как молодая трава. В руках они держали копья с костяными наконечниками. Грея рассмеялась. Её смех, вначале по девичьи звонкий и беззаботный, становился всё ниже и ниже, рождая громовые раскаты. Странные люди упали, зажимая уши руками - но отпускать добычу они явно не хотели. Один из людей - ящериц поспешно выкрикнул приказ - и магическая сеть принялась сжиматься, подбираясь к горлу...
  
  - Давай, выходи! - Элан с трудом сел, разминая затёкшее тело и щуря глаза. Цепи давили невыносимо, не давая толком уснуть. Впрочем, несмотря на тряску, он заставил себя покемарить часок-другой, справедливо рассудив, что ночью в его положении лучше попытаться исчезнуть из странного лагеря.
  - Давай! Сиятельный господин Н`Рёк желает поговорить с тобой. - Древко копья чувствительно прошлось по рёбрам, заставляя торопиться. Землянин с трудом встал и вышел из повозки. Цепи стянули так, что нельзя было выпрямиться - или широко шагнуть.
  Солнце садилось за горизонт, и караван невольников устроился на ночлег. Удобная поляна недалеко от реки вместила несколько повозок, уже были расставлены шатры, разложены костры - и рабы сбились кучей у самого берега, наблюдая за огромным котлом, в котором один из рыжебородых помешивал поварёшкой какое-то вязкое месиво - по всей видимости, аналог местной каши.
  Предводитель караванщиков успел устроиться довольно удобно, в красивом и богато разукрашенном шатре, лениво развалясь на подушках и ощипывая с грозди что-то чертовски напоминающее виноград. Перед ним на деревянной подставке лежал... кристальный пепел!
  - И как ты мог пытаться сопротивляться моим воинам с помощью этой ржавой железки? - Плюнув виноградной косточкой в сторону Элана вместо приветствия, спросил Н`Рёк.
  - Это не ржавая железка. Это мой меч! - Испытывая неодолимую потребность вцепиться холёному караванщику в горло, угрюмо ответил Элан. Многочасовое наблюдение за бредущими в пыли рабами испортило его и без того скверное настроение окончательно. Он никогда не знал, что можно так унижать людей! Вдобавок ко всему его просто убивало выражение тупой покорности, написанное на усталых лицах.
  - Меч, конечно, меч. - Караванщик закивал, ехидно ухмыляясь в усы. - Но почему ты им так дорожишь? Что он может?
  - Резать глотки врагов. Для чего ещё нужны мечи?
  - Чтобы производить впечатление на друзей. Сообщать всем встречным о твоем высоком положении и достатке. И главное - они могут быть магическими. Все мои амулеты ничего не могут мне сообщить о природе этой ржавой железки, которую я вижу перед собой - но почему-то она тебе важна, правда? Что в ней особенного?
  Элан пожал плечами.
  - Это для тебя - старый кусок металла. Для меня же - друг.
  Н`Рёк вскочил и в возбуждении забегал по ковру, покрывающему пол в шатре.
  - Если бы мои амулеты показали мне, что это просто кусок металла, я давно выкинул бы его на помойку и забыл обо всём. Но они молчат. Глаза говорят мне, что это - самая никчемная железка из тех, что люди выдавали за оружие. Но глаза могут ошибаться. Ведь так?
  Рыжебородый подскочил к хранителю и рывком поднял его голову так, чтобы заглянуть в лицо.
  - Твой меч... Что он может?
  Элан усмехнулся.
  - В твоих руках - ничего. В моих - дай мне его, тогда увидишь.
  Хлёсткая пощёчина была ему ответом.
  - Дерзкий мальчишка! Все мои амулеты говорят, что ты не лжёшь - но что-то тут не так! Ты одет не так, как здешние плебеи, не так говоришь и не так себя ведёшь... Ты прибыл издалека... Ты маг?
  Элан расхохотался, хотя щёку здорово жгло.
  - Будь я магом, вряд ли бы я стоял тут, да ещё в цепях. Скорее, они были бы на тебе.
  Н`Рёк остановился.
  - Легенды говорят о великом маге и его великом мече, сокрушителе неверных и построителе нового мира. Он всегда приходит издалека - и те, кто узнает его и начнёт служить ему, становятся первыми в королевствах, которые он создаст, разрушив всё старые. Вначале он молод и неопытен, но с каждым мигом он набирается сил... Это великая честь - первым поклониться такому магу...
  Рыжебородый пытливо смотрел на хранителя, словно пытаясь прочитать его мысли. Элан хмыкнул.
  - Даже если б у меня и было собственное королевство, вряд ли я посадил бы на его трон работорговца. Скорей бы уж - прекрасную девушку с пышными формами. Пусть бы набрала себе армию пышногрудых девиц и устраивала очаровательные парады...
  Н`Рёк хмыкнул, представив эту картину, и землянин потихоньку перевёл дыхание - похоже, удалось свернуть с не в меру щекотливой темы. Интересно, похоже, здесь уже были хранители?
  Ночь окутала лагерь темнотой - и тишиной. Не было слышно ни шума людей, ни пересвиста птах, ни рыскания животных. Небольшой серп луны, очень похожий на земную, но поменьше, с трудом освещал потухшие костры и фигуры часовых, мирно спящих на своих местах. Караван находился в сердце могущественной империи, и не было причин быть слишком бдительными... Элан, весь взмокший от попыток хоть как-нибудь расшатать звенья цепи, или расковырять заклёпки на них, обессилено прислонился к борту телеги. Их не стали выводить из неё - дали оправить нужду, похлебать баланду под бдительными взорами десятка стражников - и вновь загнали в клетку.
  - Ничего у тебя не получится. - Одними губами прошептал Кондиг, наблюдающий за стараниями землянина сквозь полуопущенные веки. - Цепи заклёпаны магически, обычный человек с ними ничего сделать не может, тут нужен маг.
  Маг! Н`Рёк намекал, что он - великий маг, не осознающий своего могущества. Интересно, как бы это проверить? Хранитель по-новому посмотрел на цепи. Ещё одно испытание? Только кем оно задано - судьбой? Или всё-таки его ехидным мечом? Он попытался что-либо приказать оковам - но железо осталось железом, не реагируя на его потуги. Хорошо. Предположим, что магия - просто неизвестный раздел физики, связывающий материю и сознание. Тогда нужно не командовать железу, а попытаться изменить его свойства. Если сделать заклёпки более пластичными... Когда через час попыток на одной из заклёпок показалась маленькая вмятинка от ногтя, Элан еле сдержался, чтобы не завопить от восторга. Дело шло на лад...
  Солнце уже вступило в противоборство с тьмой ночи, рождая тот предрассветный сумрак, что так тянет в сон, когда хранитель тихонько положил свои цепи на землю и поднялся, разминая ноги. Подойдя к замку клетки, он напрягся - и дверь дрогнула, поддаваясь невидимому напору. Еще немного...
  - Послушай! Не знаю, как тебе это удалось - но возьми с собой и меня! Один ты далеко не уйдёшь!
  Элан обернулся - Кондиг стоял сзади, теребя руками верёвочный ошейник.
  - Пойдём, в чём проблема?
  - Я никуда не смогу уйти, пока на мне это!
  Элан внимательно осмотрел оковы. Потом поднял цепь с заострившийся от его попыток колдовать кромкой и спокойно перерезал стягивающую горло варвара верёвку. Кондиг обрадовано подскочил.
  - Рванули отсюда, через час самые ретивые уже начнут просыпаться.
  - Беги, а у меня ещё пара дел. Найти свой меч - и вот. - Элан кивнул на клетку.
  - Ты с ума сошёл! В любом месте мы добудем тебе оружие лучше твоей железки, а старх - он же не человек! Он враг! Или ты забыл его когти, что едва не сомкнулись на твоём горле? Не делай глупостей.
  Хранитель улыбнулся.
  - Знаешь, последнее время я только и делаю, что глупости - вначале ввязался в чужую разборку, потом поверил ржавой железке, теперь спасаю воина, забывшего одно простое правило - нельзя оставлять на произвол судьбы того, чья жизнь лежала у тебя на ладони... Ну так как, поможешь?
  Кондиг начал ругаться. Делал это он шепотом, но так яростно, что Элан только ежился, слушая поток непонятных слов - похоже, в его обучение ругань не входила. А воин всё не унимался. Его почти было не слышно - но пока они открывали чан, поднимали тяжёлое и скользкое тело вновь потерявшего сознание старха, варвар не замолкал ни на минуту. И лишь когда чешуя человека русалки скрылось во тьме реки, он перевёл дыхание и буднично спросил:
  - Как ты меня заставил это сделать? Я ни у кого ни шёл на поводу! Но мне почему-то спокойно, словно я хорошо выполнил свой долг...
  - Ничего я тебя не заставлял! Это был твой собственный выбор - и, похоже ты им доволен.
  Плеск воды заставил их вздрогнуть и обернуться. Лицо старха показалось над речной гладью. Струи воды стекали с него, образуя призрачный шлем. Кондиг напрягся и пригнулся, выставив вперёд руки.
  Старх смотрел на людей. Глаза его, большие и чуть навыкате, не выражали никаких чувств.
  - Я вновь хозяин собственной судьбы. Но вы - ещё нет. На этом берегу опасно. На том - пустынно и спокойно. Торопитесь!
  Из воды появилась рука, протянутая в сторону людей - и когтей на ней не было.
  Элан повернулся.
  - Давай, Кондиг, это твой шанс. А я пойду искать своё оружие. Если всё получится - через час я буду у вас. Если нет... В общем, не жди.
  Воин напрягся.
  - Я никуда не пойду! Тем более, с этим!
  Хранитель пожал плечами:
   - Тогда возвращайся обратно в клетку. Думаю, тебя не накажут. - Он повернулся и пошёл в сторону большого шатра, с удовлетворением слушая, как ругательства удаляются на другой берег - вместе с плеском воды.
  Завязки на дверях пришлось распутывать зубами - но когда развязалась последняя и Элан шагнул в шатёр, в лицо ему брызнул яркий свет и с десяток наконечников упёрлись в грудь. Поняв, что попал в ловушку, человек замер.
  - Всё-таки ты маг. Пожалуй, отдав тебя в руки церкви, я смогу совершить самую выгодную сделку за всю свою жизнь. - Н`Рёк довольно потирал руки. - Взять его!
  Удар - и вновь всё окутала темнота...
  
  Гигантская сеть, разодранная на части, валялась по всему побережью. Грея растянулась на камнях, довольно греясь на солнышке. Несколько человек-ящериц суетливо несли ей самые разнообразные припасы, поглядывая на кровавое месиво, оставшееся от самых смелых - или самых глупых. Когда огромный дракон расправляет крылья - нужно или склониться, или бежать - но уж не в коем случае на нападать, по крайней мере - хорошенько не подготовившись. Сейчас они торопливо доставали всё, что у них было съестного, надеясь, что насытившись, страшное чудовище побрезгует их худосочными телами. Глава группы, склонившийся в невообразимой позе, отвечал на вопросы дракона, вновь превратившегося в хорошенькую девушку.
  - Так почему ты решил, что я магиня, жрец?
  - Люди давно уже не могут приплывать на архипелаг Великого змея! Стархи не позволят проплыть или прийти сюда никому из людей! Они топят их корабли в двух лигах от берега, а то и прямо у причалов! Это сильные воины!
  - Стархи? Это те люди-русалки, что только начали осваивать подводные гроты, когда я была здесь в прошлый раз?
  - Похоже, это было очень давно, почтеннейшая! Уже около тысячи лет, как стархи сбросили ярмо людей, перестав быть их рабами и поклявшись, что ни один работорговец не омрачит гладь моря. И они очень не любят, когда их называют людьми...
  - Человеческого в них всё равно очень много. Были б рыбами - давно ушли бы в глубины, оставив сухопутных жителей их судьбе. Но откуда здесь рабовладельцы? Когда я уходила, все люди были объявлены равными!
  В глазах человека - ящерицы вспыхнуло понимание.
  - Так вы....
  - Не сейчас. Продолжай.
  В глазах собеседника Греи вспыхнул огонь фанатизма. Он встал на одно колено и заговорил - негромко, но страстно:
  - Я, жрец народа Вар-Раконо, коготь клана бьющих прямо, Ракх-инти, клянусь помочь тебе, Та-Что-Приходит-Втроём, во всех твоих начинаниях.
  - Тогда помоги своим молчанием! Сейчас я одна - и не собираюсь пока ничего делать, если не считать обильного завтрака. - Грея облизнула губы, оценивающе глядя на тело раконца. Тот вздрогнул, поклонился, и сев на землю, продолжил:
  - Люди были равными недолго. Около сотни лет. Когда все равны - значит, к власти может пробиться любой. Как правило, пробивались самые изворотливые, подлостью и интригами прокладывающие себе путь к вершине. Но, следуя закону, они не могли долго удержать власть в руках - явную, по крайней мере. И тогда появилась тайная, основанная на богатстве и пороке. Возможность править стала лишь инструментом разбогатеть и получить надел побольше. В те времена целые страны переходили из рук в руки, словно кусок булки. Кровь лилась рекой... Когда же правители определили границы своих торговых империй, нередко не совпадающих с границами государств - они обнаружили, что реальная власть уходит из их рук. Своей жадностью и лицемерием они отвратили от себя лица людей - и они обратились к религии. В памяти народа ещё сохранился приход хранителя придела - и это удачно легло на культ триединого, сохранившийся с древних времён.
  Народ тянулся в храмы, церковники потирали руки и богатели. Вначале восстановили все старые храмы, потом принялись за новые. Очередной президент оказался глубоко верующим. В школах учителя "на добровольных началах" рассказывали подрастающим детям о необходимости веры и разгуле анархии среди неверующих. Церковные законы становились всё жестче, объявляя еретиком уже того, кто не нёс пожертвования... Потом церковь получила статус государственной - и начался новый передел власти. Кровь вновь полилась рекой - и теперь уже олигархи оказались не готовы. После очередной волны воин на всём континенте людей воцарилось единая власть церкви. Президент - фанатик, ставший кровавым тираном, уступил место епископу Конштейну. Тот пошёл ещё дальше - объявил, что поскольку души людские принадлежат богу, то их тела - воплощению бога на земле, или церкви...
  Грея слушала, морща очаровательный носик и подъедая розовый нежный виноград...
  
  Повозка вместе с толпою рабов медленно втягивалась в ворота Северина. Это город, первый увиденный Эланом в этом, таком непонятном мире, был довольно величественен. Огромные стены из тёмного камня устремлялись ввысь на десятки метров, защищая город от возможной угрозы. Толстые, не меньше дюжины шагов в ширину, они создавали ощущение надежности - и несокрушимой мощи...
  Мощёная кладка центральных улиц, по которым двигалась повозка с хранителем - остальные сразу же куда-то свернули за городскими стенами, была ровной и аккуратной. Её почти не трясло, и арбалетчики, державшие на прицеле мага, сумевшего вырваться за пределы зачарованных оков, позволили себе немного расслабиться. Они положили оружие на колени, не переставая пристально следить за ценным узником, и начали негромко переговариваться.
  - Ну что, маг? Не передумал? Знаешь, что церковь делает с такими, как ты? - Н`Рёк, ехавший рядом с повозкой на великолепном жеребце, был настроен серьёзно. - Это твой последний шанс.
  - Не понимаю, о чём ты. - Элан усмехнулся. - Не засти, город мешаешь смотреть...
  - Смотри, смотри... Может быть, это последнее, что ты видишь в жизни. У ждущих триединого есть такая милая пытка - на глазные веки, широко раскрытые с помощью специальных приспособлений, капают капли воды... По одной в минуту. После трёхсотой ты слепнешь, после трёхтысячной - сходишь с ума. Так что смотри, пока можешь...
  Мерзко ухмыльнувшись, Н`Рёк отстал, придерживая лошадь и снимая шапку - телега въезжала на главную площадь. Все здания, окружавшие её, не имели окон - но двери зданий выходили в сторону церкви.
  Огромная, выложенная тёмным, не отражающим лучи света камнем, площадь поражала не столько размерами, сколько именно необъятностью этой первозданной черноты - казалось, что телега едет по остывшим углям ада... И посреди этого мрачного поля возвышалось огромное белоснежное здание, покрытое золотой росписью и главенствующее над всеми зданиями города - храм триединого.
  - Зачем направляетесь в дом божий со скверной повозкой, возлюбленный чада божьи? - несмотря на умильный тон, вышедшие из тени священники могли своим видом внушить ужас банде разбойников, да и разогнать её - причём по одному. Три фигуры, вышедшие на свет из какой-то неприметной щели, поражали своей мощью: бугрящиеся горы мышц, крепкие бритые головы и явно не декоративное оружие, слабо сочетающееся с простотой монашеской рясы - увидев их, вздрогнул не только Элан. Охранники торопливо сделали какой-то сложный знак, а Н`Рёк, соскочив с коня, принялся взахлёб шептать что-то старшему из святош, всунув ему в руку несколько монет, отливающих золотом... Наконец фигуры, повернувшись, скрылись в тени стен, а рыжебородый, суетливо вскочив на коня, вновь дал команду двигаться, утирая вспотевшее лицо....
  - Давайте к храму, и никуда не сворачивайте. У них новый налог: не осенённые благодатью божьей должны платить за всё время, проведённое возле дома триединого, и трёхкратно - за пребывание в нём. Так что чем меньше времени мы потратим - тем больше сэкономим. Давайте, пошевеливайтесь!
  Охрана у ворот самого храма, похоже, была уже предупреждена, и без разговоров открыла чугунные, скорее декоративные, чем охранные ворота, венчающие изгородь - низкую, но богато разукрашенную, ограждающую церковь от черноты площади, и отряд торопливо въехал во двор храма. Земля здесь была белоснежной, и даже грязные сапоги путешественников не могли оставить на ней ни пятнышка. Элан присмотрелся - всё под ногами сияло мягким, чистым светом, но земля оставалось землёй, а грязь - грязью.
  - Тот ли это еретик, о котором нам поведали стражи?
  Хранитель вздрогнул. Откуда-то из недр храма вышел священник, причем умудрился сделать это совершенно бесшумно, что было удивительно при его комплекции. По своим размерам он не уступал, а то и превосходил давешних охранников, но мышцами здесь и не пахло. Всё было покрыто жиром: огромные жирные руки, массивные перстни, которые тонули в складках кожи, живот, выпирающий вперёд на полметра, с массивным сложным золотым знаком на нём, и головной убор - из мягкой ткани, так же расшитый непонятными знаками и отягощенный драгоценным металлом. Но несмотря на кажущуюся беспомощность, двигался этот священник легко и тихо, а глаза глядели пристально и цепко.
  - Да, святой иерарх! Это несомненный маг, который обнаружился среди моих рабов. Похоже, он спятил в ожидании триединого и таскается по всюду с ржавой железкой, называя её мечом... - Н`Рёк с поклоном протянул священнику свёрток, в котором Элан не без удивления узнал свой собственный меч.
  Иерарх испытующе посмотрел на землянина.
  - Это правда? Ты действительно тот, кто приходит триединым? А это твоё оружие?
  Хранитель рассмеялся.
  - Я обычный человек. А это - действительно мой меч. Другого у меня нет, да мне его и не нужно - я привык к этому. Поэтому во имя бога, которому ты молишься - отпусти меня и верни мои вещи!
  Иерарх прикрыл глаза и задумался. Во дворе как-то сразу стало очень тихо - все молча стояли, внимательно наблюдая за лицом священника, по которому пробегали какие-то тени. Наконец он открыл глаза и провозгласил зычным голосом, сразу же заполнившим двор храма и спугнувшим стайку птиц с его крыши:
  - Поелику не установлено, тот ли это маг, о котором нам говорил работорговец Н`Рёк, он получит лишь часть обещанной награды, а именно - 100 золотых. Странник же, именуемый Эланом, будет гостем церкви до тех пор, пока она не убедиться в его истинных намерениях и внутренней сущности.
  Оттуда-то из неказистых построек вынырнули несколько человек со сложной символикой на одежде, резко вывернули руки землянину - и поволокли вглубь храма. Последнее, что успел увидеть хранитель - стоящего посреди двора Н`Рёка с протянутой рукой - и священника, не спеша перебирающего монеты...
  
   Глава 5
  
  Первые несколько дней Элана вообще ни о чём не спрашивали. Странные люди в коричневых рясах сидели, уставившись на него, и что-то бормотали себе под нос. О том, что это маги, хранитель понял только тогда, когда у одного из них что-то засбоило и он вспыхнул, как спичка, сразу весь, с головы до пят. Но воспользоваться сложившейся ситуацией и сбежать он даже не пытался - несколько уроков, преподанных в первый же день, показали ему, что стража храма, равнодушная к жизни и смерти, как своей, так и чужой, не спускает с него глаз. И хоть зачастую её не было видно, но за красивыми портьерами и драпировками всегда сидело несколько человек - и их арбалеты были неизменно нацелены на Элана.
  Знать, что за тобой постоянно наблюдают минимум три пары глаз - это жутко раздражало. Сильнее раздражали лишь проповеди. Хранитель и на земле не ходил в церковь, полагая, что если бог есть и так всесилен, как расписывают священники всех мастей, то ему совершенно не нужны посредники для того, чтобы заглянуть в душу к человеку и узнать, чего он стоит. Здесь же приходилось минимум пять раз в день ходить на проповеди - их обычно вели в общем зале церкви, огромной, забитой весьма богатым и преуспевающим людом. Элана, естественно, не смешивали с толпой - его сажали на низкую скамеечку в тёмной нише, скрытой в одной из боковых стен, и в спину ему тут же упирались как минимум два клинка - церковники справедливо опасались, что хранитель может воспользоваться скоплением людей и попытаться сбежать. Проповеди были длинными и чрезвычайно нудными. Первое время Элан пытался на них дремать, но однажды один из стражников, впав в религиозный экстаз, слишком сильно нажал на клинок, разрезав ткань и оставив внушительный шрам на коже. Рану обработали, стражника сменили на более аккуратного, но теперь приходилось быть начеку и отслеживать движения клинков - и поневоле прислушиваться к тому, что говорилось в проповедях.
  Это была дикая смесь самых разных религий. Видно было, что не один хранитель пытался донести верования своего народа до здешних жителей. Христианство и ислам, буддизм и язычество, щедро приправленные фантазией местных священников, создавали совершено невообразимую смесь демагогии и риторики, замешанную на страхе и приправленную мистицизмом.
  Однажды коснулись и пришествия хранителей.
  - Боги добры, они не лишают своих чад свободы воли, позволяя им самим исправить грехи своего рождения - вещал с трибуны елейный проповедник с неожиданно сочным, властным голосом. - Рождённые из греха родителей, во крови, в грешной плоти, вы самим своим присутствием оскорбляете творца! Он должен был бы уничтожить вас ещё при рождении! Но бог милосерден - он удалился от вас, чтобы вы не оскорбляли его вида своим ничтожеством! Он дал вам возможность исправиться, он дал вам тысячи жизней, прожив которые вы станете лучше и сможете находиться подле него. Но даже столь великий план нуждается в корректировке! Вернее, это вы, своим ничтожеством и своими грязными мыслями, вынуждаете ЕГО появляться в нашем мире, что уже достаточно тяжкое испытание для чистого духа. Поэтому он воплощается в триедином теле, созданном, что бы быть мудрым, милосердным и жестоким одновременно - в драконе, человеке и мече! По отдельности они ничто, скорлупки посуды, созданной для одной цели, неспособные на величие! Но в момент их единения божественная сущность нисходит на них; и они становятся триединым - сыном божьим, присланным на Землю для суда над людьми! И если мы презираем их по отдельности, то при появлении божества надлежит упасть ниц и молить его о милосердии! Ибо если обратит он на нас свой гнев, рухнут даже горы, и реки потекут вспять, и раздастся скрежет зубовный...
  Священник перешёл к обычному набору угроз для отъявленных грешников, обещая спасение тем, кто больше пожертвует храму, а Элан погрузился в раздумья. Хитро придумано! Значит, сейчас он - меньше, чем человек, никто, кусок разбитой чашки, и лишь церковники будут решать, что с ним делать... Великая вещь - демагогия! Вроде и суть не исказили - а повернули всё так, что только они одни решают, как и когда появится их бог, да и бог ли он...
  Похоже, его раздумья не остались незамеченными. На следующий день его никуда не повели, оставили в келье (ему выделили комнату внешне такую же, как и у других послушников - тех, кто жил при храме, но Элан уже убедился, что в стенах полно щелей, откуда за ним следят внимательные глаза - и острые стрелы). Он уже начал откровенно скучать, когда на пороге появился тот иерарх, что купил его у работорговцев. Звали его Протолет, и был он кем-то вроде епископа - должность немаленькая и вполне самостоятельная.
  - Расскажи, сын мой, как тебе наше гостеприимство? Нет ли надобности в чём-либо? Говори, не стесняйся.
  - Спасибо, конечно. Пища вкусная, жильё сносное. Не хватает самой малости - свободы! А то устал я от вашего хлебосольства - с ножами за спиной. - Буркнул Элан, недовольно поморщившись.
  - Сейчас у тебя никаких ножей за спиной нет - мы одни. - Развел руками иерарх, словно и не заметив дерзости хранителя. - А что до стражей - то извини, у нас в храме колдовать не принято, а ты, говорят, балуешься этим делом. Что касается свободы - выкупили мы тебя, должен ты нам. Хочешь - отдай вместо денег свой меч, и иди себе на все четыре стороны...
  Элан аж подскочил, впившись взглядом в масляно поблёскивающие глазки церковника. По потом сел и, переводя дух, помотал головой.
  - Нет. Без меча не уйду. Если хотите - верьте на слово, вернусь - отдам.
  Иерарх довольно улыбнулся.
  - Правду говорят, ни один хранитель добровольно не расстанется с мечом. Да, да, я помню, не вскидывайтесь, молодой человек - вы не хранитель. Что касается вашего предложения - мы обсудим его, а пока - позвольте старому человеку поговорить со странником, обсудить пару важных для него вопросов... Что в вашем понимании БОГ?
  Элан задумался. Что отвечать? То, что думает?
   - Для начала - творец. А дальше... Это очень сложно. Во всяком случае, ни одна современная религия даже близко с сути вопроса не подошла. Им бы не о собственном брюхе заботиться, а научно-исследовательские институты открывать - по генетике, теории поля и т. д. Если, конечно, у них в планах найти и понять бога...
  Иерарх довольно кивнул. Похоже, теперь шла игра на его поле. Он наклонился вперёд и начал говорить страстно, с жаром:
  - Вы, похоже, совершенно не знакомы с трудами наших древних мастеров, и выводы делаете от своего мировоззрения и тем более еще говорите о современной религии! И у вас есть свое мнение по поводу этого. Что бы понять, как близко религия подошла к Богу, нужно самому сначала познать Его, иначе как Вы определите, кто пришел или не пришел? Но по Вашим ответам можно понять - Вы еще в пути, и далеки до истины. И главное: есть всего две науки - наука о внутреннем и наука о внешнем. Все светские теории относятся к первой категории, и кто изучает их, далёк от господа, потому что это наука внешнего, и лишь религиозность - наука о внутреннем. Да и как можно найти Бога, изучая окружающее, если он внутри нас...
  Элан улыбнулся:
  - То есть что бы понять, справедлива ли ваша религия, я должен найти место Всевышнего в мире... А чтобы его найти, я должен воспользоваться вашими методами, поскольку никакие другие не годятся. Приняв ваши построения, я поневоле приму и вашу веру, и спор пойдёт ужу не о богах в целом, а о частностях вашей концессии. Ловко!
  Иерарх ухмыльнулся:
  - Вы смотрите глубже, чем другие, и видите логические ловушки там, где остальные лишь испытывают священный трепет, приобщаясь к откровению. Хорошо, попробуем более откровенно:
  - Существует ли Бог? Как может быть так много зла и коррупции в мире, если Он - есть? Почему существует голод, ненависть, зло? В действительности, господь - это мифическое слово, абракадабра, придуманная невежественными людьми, ищущими благодать. На деле, спрашивать - существует ли Он, абсурдно. В действительности, Всевышний - это суть всего сущего или существование - это Бог. Например, стул есть, потому что он может и не быть. Сказать, что стул существует, имеет смысл, потому что тогда возможно и окончание его бытия. Господь есть само существование. Когда мы говорим, что Он - есть, мы создаем что-то из слова Бог, тогда Он становится вещью. Но Он не вещь - и не личность. Поэтому вы не можете сделать его ответственным за что-либо. Ответственность появляется, когда есть кто-то, кто может быть привлечённым к ответу.
  - Но разве создатель не в ответе за то, что сделал? Или вы отрицаете акт божественного творения этого мира? По моему, на этом и основаны все религии...
  - Это один из наших основных догматов! Бог не просто творец, он и есть - весь мир! Всевышний не личность, он - чистая суть! Бог это бытие, качество бытия, качество существования. Во- первых, Бог это не вещь. Во-вторых, Господь это не личность, так как вселенная не может быть разумна сама по себе. И если Бог это не личность, то нет вопроса о какой-либо ответственности. Если зло существует, то это просто очередной факт, и только. Ответственность подразумевает, что есть личность, которую можно заставить отвечать за содеянное. Маленький ребенок не может отвечать перед судом, потому что он еще не личность, и поэтому не может отвечать за то, что он делает. Он так невинен, в нём нет развитого разума, ощущения эго. Бог так же не имеет эго - поэтому вы не можете делать его ответственным ни за какое существующее зло. А церковь как представитель Всевышнего...
  - Не несёт ответственности даже за то зло, что творится именем божьим - к этому вы меня подводите? - Элан был немного ошарашен столь примитивной демагогией из уст просвещённого иерарха.
  - А вам нужен кто-то, кого мы можем призвать к ответу? Люди давно пытались переложить эту функцию на Господа. Человеческий ум очень хитрый. Сначала мы приглашаем олицетворенного Бога, мы даем Всевышнему личность - и затем мы делаем его ответственным за то, что случается. Мы продолжаем создавать проблемы там, где их нет вообще, только ошибки языка. Философия на 99 процентов состоит из одних словесных недоразумений. Если вы обращаетесь ко Вселенной, вы не пытаетесь заставить её отвечать за то, что происходит с вами, но если вы обращаетесь к Богу, тогда вы можете сделать его ответственным - хотя изменилось только слово. Существование имперсонально, безличностно. Но если Всевышний становится личностью, тогда вы можете спросить: 'Почему существует зло?' Вся игра идет вокруг вас одного, господь в ней не участвует.
  - Странная религия... Не знаю, для чего она создана, и что вы в ней оправдываете... Может, слабость богов, которым поклоняетесь?
  Глаза иерарха гневно блеснули. Он вскочил, хлопнул в ладоши - дверь тут же открылась, и свет факелов заиграл на оружии стражей. С трудом сдержавшись, Протолет сдержанно проговорил:
  - Вам стоит быть сдержанней в оценке чужих богов... Особенно, если не хотите узнать их мощь на себе. Закончим на сегодня, вам нужно отдохнуть...
  Элан поел безвкусную кашу, что ему давали, ссылаясь на строгие запреты в отношении мяса, рыбы и других нормальных продуктов и завалился спать. Последней мыслью перед тем, как провалиться в беспамятство, было:
  - Только правда может заставить так нервничать! Но если они действительно поклоняются триединому, они, напротив, должны воспевать мощь...
  
  - Вставай ! - Плечистый монах в просторной рясе, эффективно скрывающей его накачанные мышцы, бесцеремонно толкнул Элана в плечо, прервав его сон. - Пора поглядеть, что ты за воин.
  - А кто вам сказал, что я воин? - Элан недовольно передёрнул плечами, но вслед за первым в келью вошло ещё двое - столь же внушительного вида, и хранитель решил не обострять. Отношения между ним и послушниками триединого портились с каждым днём.
  Арена была небольшой, но хорошо утоптанной. Было видно, что на ней много и подолгу тренировались. Свежий желтоватый песок, ровным слоем покрывающий землю, скорее всего, насыпался каждый раз перед очередной важной схваткой, что бы скрыть от высокопоставленных зрителей засохшие пятна крови. Трибун не было, но Элан чувствовал множество изучающих глаз, с жадным вниманием наблюдающих за ним сквозь аккуратно прорубленные щели в стенах - узкие и длинные, они наверняка давали прекрасный обзор, не позволяя в то же время бойцам на арене увидеть зрителей.
  - Держи, это твоё оружие! - Плечистый монах бросил перед Эланом простую деревянную палку, окованную железом, и, гаденько усмехнувшись, крутанул в одной руке сверкающий двуручник, который он припас для себя. - Мне сказали, что бы я тебя не калечил, но, знаешь, бой - дело такое... Ничего обещать не могу. Так что извини. Заранее.
  Заржав, монах направился в свой угол, а Элан, закусив губу, поднял брошенную ему палку и попытался взвесить её в руке. Выходило тяжело и неуклюже - те несколько раз, что он держал свой Меч, тот казался продолжением руки, а этот... Хранитель вздохнул, продолжая изучать всученную ему деревяшку, когда услышал тонкий, чистый звон, зазвучавший сразу отовсюду. Недоумевая, он поднял голову - и увидел несущегося на него монаха с высоко поднятым двуручником над головой.
  Элан запаниковал. На земле он никогда не брал в руки оружия, а те несколько раз, когда он сражался кристальным пеплом - его вел Меч, рассказывая ему о таинствах танцев смерти... Он неуклюже кинулся с арены, слепо размахивая перед собой бокеном - так, кажется, называлась та игрушка, которую ему вручили, но тут огромной силы удар развернул его, едва не заставив упасть на песок - и хранитель увидел перед собой ухмыляющуюся рожу охранника.
  - Дерись! Иначе... - Он выразительно провёл рукой по горлу и подтолкнул Элана в сторону ристалища.
  Огромный меч легко описывал восьмёрки и более сложные фигуры, постепенно превращаясь в огромную, слегка размытую ленту, больше всего похожую на сытую змею, забавляющуюся с очередной жертвой. Стальные кольца от сжимались, то расходились, нещадно болели руки, сотрясаемые в неумелых попытках парировать мощные удары двуручника. Его жалкий бокен мечник легко мог бы перерубить одним ударом - но по какой-то непонятной причине не делал этого, умудряясь просто снять стальную стружку плоской стороной огромного меча.
  В какой-то миг Элан почувствовал, что больше не может. Голова стала пустой и звонкой, словно разум, изнемогший в отчаянных попытках найти выход, сдался и отошёл в сторону. Руки сами, на каких-то непонятных рефлексах повели бокен в сторону - смешно и нелепо, словно подставляясь под удар - но монах споткнулся на середине тщательно продуманной связки, четырхнулся и с досадой уставился на противника.
  Парнишка попался тщедушный, такого можно перешибить одним пальцем. Сколько таких он повидал, с горящими глазами и крестьянскими железками бросающихся прямо под его меч... Опыта никакого, сил и ловкости - тоже. В глазах - решимость отчаяния и дерзость юности, что заставляет сопротивляться до последнего вздоха, но мало чем может помочь в реальной схватке. Обычно он с такими не церемонился, разрубая первым же ударом, но тут был особый случай - велено было не убивать, но сломать, заставить ползать на коленях, вымаливая пощаду. Бывало и такое - ползали, как же. И не на коленях, а на обрубках ног, пуская кровавые пузыри и жалобно уставясь пустыми глазницами... Всякое бывало. И этот никуда не денется. Не было ещё таких юнцов, которые могли бы сопротивляться замыслам Церкви и опытного воителя... Вот только юнец об этом, похоже, не знал. Раз за разом он поднимался, держа обеими руками неуклюжую, смешную палку - и упрямо шёл на мечника, вызывая в нём уважение.... Подобное испытывает волкодав перед котёнком, бесстрашно бросающимся на него - перед тем, как прихлопнуть.
  - Ладно, пора кончать. Сейчас подсеку ноги, пусть почувствует, как немеет тело, как кровь заливает чистый песок арены. На обратном ходе сниму с лица клок кожи побольше - и завоет щеночек, никуда не денется...
  Монах шагнул поближе, просчитывая комбинации, но тут парнишка поднял голову - глаза его были пустые и плескалась в них, ещё недавно тёмных, фиолетовое пламя. Тщательно продуманный удар пропал втуне - нелепая палка, выставленная под совершенно неправильным, глупым углом умудрилась не только сорвать тщательно отлаженные, заслуживающие восхищения финальные задумки поединка, но и расцарапала ногу - смешно, нелепо и как нельзя некстати.
  Воин рассвирепел и кинулся вперёд, вращая двуручником. Нельзя убивать? Ладно, не будем. Покалечим слегка, пусть поймёт, что значит - вставать на пути у мастера своего дела. И портить его план блеснуть умением перед высшим духовенством - а именно оно сейчас наблюдало за происходящим. Но странный юнец ничего понимать не желал. Он всё так же падал, уворачивался, совершал глупые, смешные движения, однако отработанные, верные, никогда не подводящие приёмы пропадали даром, а окованная дрянным железом палка раз за разом чувствительно тыкалась в рёбра, разрывая одежду, кожу, заставляя почувствовать боль собственным телом.
  Монах разярилсяя. Никто не смеет нелепыми вывертами позорить искусство боя! Да ещё как! Шатается, падает, словно пьяный... Не бой, а насмешка над его мастерством! Он начал работать уже на поражение, не думая о последствиях. Накажут? Плевать! Слишком ценен опытный мечник, что бы бояться за свою жизнь - а остальное стерпим! Но этого нахала поставим на место...
  Элан недоумевал. Разум его бастовал в попытках найти смысл в происходящем, но благоразумно не вмешивался, сознание словно парило в стороне от тела, отрешённо наблюдая за происходящим - а странный, нелепый танец продолжался. Весёлый и опасный хмель туманил голову, руки вдруг стали лёгкими, почти невесомыми - а ноги наоборот, погрузнели, заставляя спотыкаться и качаться из стороны в сторону, а то и вовсе падать навзничь, что неминуемо должно, просто обязано было по всем законам логики привести к поражению - это ясно написано было на растерянном и озверевшем одновременно лице противника Элана. Его меч, ещё недавно такой лёгкий и вёрткий, падал тяжело и сильно, как топор палача - щадить его похоже, уже никто не будет - но при этом он ничего не мог сделать! Непонятно почему у опытного и сильного воина не получалось справиться с неуклюжим юнцом, шатающимся, словно пьяный. Элан с удивлением наблюдал, как его руки взмахнули бокеном, слово пытаясь что-то показать невидимым зрителям - и совершенно случайно на его пути оказался меч противника. Взгвизнув, тот в очередной раз отлетел куда-то в сторону - а неуклюжая, вся в зазубринах палка прошлась по лицу соперника, раздирая кожу и заливая кровью лицо. Монах взревел раненым быком и кинулся вперёд, высоко подняв двуручник над головой. Хранитель отбросил бокен в сторону, пытаясь убежать - но руки опять подвели его, и тот полетел вперёд, прямо под ноги рассвирепевшему воину. Монах споткнулся - эта проклятая деревяшка запуталась у его в ногах, и упал лицом вниз... Элан попытался поддержать противника, шагнул вперёд - но опять сделал это словно пьяный. Меч противника зарылся в песок за его головой, а его собственные руки, вместо того, чтобы смягчить удар, неловко повернули голову монаха - раздался негромкий хруст и тот затих уже навсегда.
  Тишина, воцарившаяся на площадке, словно звенела. Тело медленно отходило от напряжения, Землянин встал, не отводя взгляда от распростёртого тела - когда увидел стрелы. Сотни стрел были направлены на него из за каждого выступа, из каждой бойницы; и тетивы на луках были натянуты до дрожи в побелевших пальцах - а за ними виднелись белые, испуганные лица с расширенными глазами - слово ожидая, что он сейчас превратиться в чудовище и начнёт пожирать поверженного противника.
  - Спокойнее, чада. Все видели - это просто нелепая случайность. Вы ведь не хотели его убивать?
  Иерарх дождался неуверенного кивка Элана и, удовлетворённо кивнув, продолжил:
  - Вам следует отдохнуть и подкрепить свои силы. До завтра.
  
   Глава 6
  
  - Великая! Помоги! - Ракх-инти распростёрся перед Греей, прервав её возвышенные думы - так раконцы деликатно называли любимое времяпровождение всех драконов - покемарить на горячем камне после сытного обеда, наблюдая удивительные грёзы, проносящиеся перед глазами воспоминания о прошлом и смутные образы грядущего. В принципе, каждый дракон мог, сосредоточившись, увидеть и более ясные картины будущего - но большинство драконов этого боялось, считая, что таким образом они не столько предугадывают, сколько формируют своё будущее, лишая себя внутренней свободы. И не было для гордого племени дракона большего проклятия, чем добровольное рабство - даже если это всего лишь зависимость от собственного предсказания.
  - Встань, жрец. Чем я могу помочь приютившему меня народу Вар-Раконо, отплатив за проявленное гостеприимство и скрашивание долгого ожидания.
  - Что ты, Великая! Ты нам ничем не обязана, для нас честь - принять себя земную мощь триединого, и лишь тяжкие страдания всего нашего народа заставили обратиться к тебе в этот горький час...
  - Вряд ли я могу помочь целому народу; мои возможности - это просто сила обычного дракона, не более того. - Грея встревожилась. Лицо жреца было непроницаемо, но, похоже, он уже отвёл ей место в каких-то своих планах, пытаясь втянуть во внутренние интриги...
  - Не обычного дракона, Великая. Как минимум, очень мудрого. Кто знает, может, это именно то, что не хватает нашему народу... Но что не хватает вам, уважаемая, это покоя - и возможности спокойно дождаться своего хранителя. В нашей стране разгорается гражданская война, и нам нужна ваша помощь.
  Грея потянулась и зевнула как можно шире, выпустив клуб дыма сквозь ноздри - даже в человеческом обличье это произвело впечатление - Ракх-инти побледнел и отступил на шаг.
  - Революция? Это может быть забавным. Может я и понаблюдаю ней. Вы - за или против?
  Жрец глубоко поклонился, но в голосе его до этого прямом, зазвучали вкрадчивые нотки:
  - Если вы, Великая, хотите остаться в стороне - это ваше право, и никто не смеет его оспаривать. Но, похоже, хранитель уже на подходе - и какие у него шансы выжить в стране, где все воюют друг с другом, у всех оружие, и для каждого человек - кровный враг?
  Глаза Греи вспыхнули фиолетовым огнём. Тело затряслось, сразу увеличиваясь в размерах и обрастая чешуёй; огромный хвост бил по скалам, превращая камни в песок и пыль; струя пламени опалила землю, заставив раконцев, предусмотрительно попрятавшихся по щелям, взвыть в голос - как и все рептилии, они были чувствительны к высокой температуре...
  Лишь через час после того, как дракон успокоился и превратился в очаровательную девушку, Ракх-инти выполз из небольшой трещины в скале, весь в земле и пыли и на коленях приблизился к Грее.
  - Прости меня, Великая, можешь сорвать на мне злобу....
  Та задумалась, заставив раконца стать на несколько оттенков светлее.
  - Твоя смерть в данном случае ничего не изменит, а значит, нет смысла напрягаться. Лучше встань и расскажи всё подробно.
  Драконесса поудобней устроилась на камне и приготовилась к долгому рассказу...
  
  - Когда вы даете существованию имя, личное имя, вы изобретаете проблемы. Заметьте, чисто искусственные, созданные именно вами. Бог не может стать личностью. Он не может сказать 'Я', потому что нет 'Ты'; он не может определить себя. Всевышний неопределим, потому что определение подразумевает начертание границ, а всеобщее не имеет конца. Мы не можем представить безграничное существование, но, тем не менее, оно таковым является. Ум не может представить неопределяемое, потому что он требует определений, четко обозначенных границ. Вот почему господь, суть существование, не может быть понят умом. Из-за того, что мы пользуемся местоимением 'он' для личности, мы говорим: 'Бог - это он'. Но 'он' это неправильно, потому что если называть Всевышнего 'он', то он становится личностью. Но другого пути нет. Если называть господа 'это', будет лучше, но поскольку мы называем вещи 'это', то Бог также станет вещью. Наш язык не предназначен для выражения неопределимого, поэтому лучшее, что мы можем делать, это использовать 'он'. Но он это не личность вообще: он не-личность, не-эго. Вы не можете сделать его ответственным за зло, творящееся вокруг! - и иерарх с торжеством фанатика откинулся на спинку стула , с усмешкой поглядывая на растерянного таким напором Элана.
  - Позвольте, но если я правильно понял... Из вашего вывода следует, что бог есть вселенная, природа, безразличная к человеку... Зачем же тогда ваши храмы и богослужения?
  Иерарх усмехнулся.
  - Не будьте наивным... Это нужно для черни, и, потом - есть ещё Вы. Само существование триединого как символа божества, сошедшего на Землю, позволяет говорить о локальных проявлениях бога, и персонализации его как личности. Это даёт интересные возможности для диалога между Богом и Церковью...
  - Даже так? Именно церковью - с большой буквы? - Хранитель с иронией смотрел на священника. Не много ли чести? Для тех, кто ' до физики не дорос и ведёт исключительно интеллектуальный образ жизни?' Вы сам замечаете, что играете словами? Любая религия только этим и занимается! Ей проще полоскать мозги прихожанам демагогией о внешнем и внутреннем, чем развивать науку и заниматься обустройством общества. А насчёт того, что я в пути - это точно. Тот, кто уверен, что знает ВСЁ - не знает ничего...
  - Вы не правы... Религия ведёт к одному - к ИСТИНЕ. Какое влияние демагогов ? Вы изучали тело ? Вы изучали Сердце ? Вы изучали УМ ? И очень важно то, что стоит позади за всем этим ?.. Это Вы называете демагогией ??? И это в науке не играют словами, потому что она узка, а в религиозности все по другому - то что было вчера, то уже ни когда не повторится и приходится как-то с трудом выражаться, так как ничего не стоит на месте... Вы знакомы с трудами современных мыслителей? Это люди МИСТИКИ к которым наука еще только подбирается, а не академики вроде ваших учёных, которые в лучшем случае просто продлят жизнь и не более, но не сделают человека счастливым... Наука - это просто ЭКСПЕРИМЕНТ, но лучше вот так : Религия - это просто вид науки, но с одним отличием: наука спрашивает об объективной реальности - той, которая существует вне вас. Наука исключает самих ученых. Она спрашивает обо всем, кроме самих спрашивающих. Религия спрашивает о вопрошающих. Это вопрос о внутреннем, субъективном. Чрезвычайно удивительно, что ученые никогда не беспокоились о сознании, которое осуществляет все исследования, изобретения, открытия. Это кажется абсолютно абсурдным, что вы не обеспокоены наиболее существенной действительностью в мире, поскольку человек - единственный, кто обладает субъективностью, у кого есть внутренний мир. Все остальное - просто поверхность; за поверхностью нет ничего. Это просто как шелуха на луковице: вы снимаете один слой и находите другой слой; вы снимаете этот слой и находите еще один. Вы продолжаете снимать слой за слоем, и в конце ничего не остается у вас в руках. Вы можете продолжать снимать кожуру, в конце концов вы никого не найдете там. И наука очень точна, очень логична; но ученый странным образом отстраняет себя от своих исследований. Он выносит себя за скобки. Он - единственный источник, и он ни во что не включен из того, что делает. Он исполнитель, он свидетель, он искатель, но он не существует. Ученый все время думает, что он очень умный, очень понятливый, и, конечно, так оно и есть в том, что касается вещей. Но есть область, в которой он плохо разбирается. Он верит в вещи, а поскольку он - не вещь, то это очевидно доказывает, что его нет. Существуют только вещи, кроме вещей, нет ничего; и если вы показываете что-то, что не является вещью и все же существует, то он не поверит в это. Но сознание не вещь. Если вы взглянете на это подобным образом, то наука будет выглядеть таким идиотским подходом, основанным на такой глупой идее; даже маленький ребенок может понять это. Поле деятельности религии - это та область, которую наука постоянно отрицает: узнать познающего, увидеть смотрящего, почувствовать чувствующего, осознать сознание. Определенно, это гораздо более великое приключение, чем любая наука, потому что это происходит внутри самого ученого. Ученый может отправиться к истокам, может найти самую отдаленную границу объективной реальности, но он останется абсолютно несведущим относительно самого себя. Вся темнота, которую он отрицает, концентрируется в нём самом! Поэтому учёные не только бесполезны - они вредны! Их наука, не способная дать истинного ЗНАНИЯ, только морочит людям головы! Лишь религия даёт прозрение, лишь она одна что-то стоит!
  - Вы никогда не слышали про учёных, что ставили опыты на себе? В первую очередь! В медицине, физике, химии, да где угодно! Физика поля не является вещью, но существует - и учёные с ней работают! И именно они найдут бога! Просто потому, что не говорят, а делают, не жонглируют словами, а ИЩУТ! Это гораздо сложнее, но - правильней! Но я понял, что дискуссия невозможна - Ваше сознание уже зашорено, Вы просто не допустите другой точки зрения. В отличие от учёного, кстати. Поэтому среди людей науки есть верующие, а среди религиозных - нет людей науки. (Это не противоречие, весь вопрос в том, что первично) И учёные, и церковники во многом ошибаются - но именно тот, кто ищет, может найти, ПРИЗНАТЬ и исправить ошибку. Чего никогда не сделает ни одна религия мира. Именно поэтому все они обречены - даже те, кто ближе других подобрались к истине.
  - Какой вы ещё ребёнок! Не изучив труды столпов нашей церкви, Вы уже говорите за все религии и даже не понимаете, что я Вам о Боге говорил, а не о конкретной религии, но Вы то в этом невежда, хотя пафос о науке несете четко... И тем более ваши физики сейчас приходят к тому, что открыли те люди от религии много тысяч лет назад и тем более то, что проще, то и гениальнее, а не сложней... Но Вы не хотите понять нашу точку зрения, а говорите о совсем другом и тем более "тот кто верит, тот не знает" - это тезис науки, а не религии. Именно тот, кто верит, не задумываясь - знает всё! Мудрый не ищет добра, потому добродетелен. Глупец норовит причинить добро и забывает о людях. Мудрый бездействует. Глупый делает тысячу дел, и дела его нарочиты. Добродетель творит, не прилагая усилий. Справедливость силится воцариться, возбуждает желание отвергнуть. Человек насаждает закон и по закону вершит наказание. Потому говорю: Утрачена добродетель - выпячивается справедливость. Утрачена справедливость - вырастает закон. Закон есть угасание преданности и веры, и начало смуты. Благоговение перед цветком - признак невежества. Мудрый ищет плод, не соблазняясь веером соцветий. Как цветок отвлекает от плода, так познание уводит от истины. И будешь ты как цветок, у которого церковь оборвёт листья, дабы превратилась его жизнь в горький, но необходимый плод завершения!
  Иерарх трижды хлопнул в ладоши, с сожалением смотря на Элана - дверь бесшумно распахнулась и в проёме возникли трое плечистых монахов с верёвками в руках...
  
  - Похоже, логические аргументы кончились, в ход пошли более сильные. - Мрачно сказал Элан, оглядывая карцер. Темная келья размером не больше чем метр на два - но, в отличие от того, что рисовало воображение, довольно сухая, к тому же там были деревянные нары. Но не успел хранитель порадоваться этому обстоятельству, как его грубо бросили на пол и принялись плотно упаковывать в гигантский кусок брезента, наматывая его как можно туже. Специальные застёжки защёлкнулись вдоль всего полотна, оставляя его ровным и не позволяя пережаться.
  - Человеческая плоть слаба, но именно она заставляет нас гордо поднимать голову и бросать вызов тем, кто неизмеримо сильнее и могущественней. Поднимите и положите его на скамью - мы же не хотим, что бы наш будущий соратник простудился?
  Грубые руки небрежно подхватили спеленатого как младенец землянина и небрежно бросили на нары. Тот больно стукнулся затылком о стену и прикусил губу, что бы не взвыть от негодования и бешенства. А тихий елейный голосок продолжал вещать:
  - Это так называемый кокон лишения тела. Несмотря на то, что ты пытался напрячь мышцы на руках и ногах, завёрнут очень надёжно. Тебя пеленали мастера своего дела. Сейчас ты не можешь пошевелить даже пальцем. Правда, лицо было заматывать не велено, но пусть тебя это не утешает - после того, как закроется эта дверь, даже лучик света не проникнет сквозь каменную толщу. И, кстати: после часа нахождения в коконе всё тело онемеет и ты перестанешь его ощущать, через сутки - твои мышцы начнут медленно погибать от недостатка кислорода, а ещё через неделю у тебя начнётся гангрена рук и ног. Даже я не знаю, когда тебя отсюда выпустят. Наверное, тогда, когда ты решишь идти по пути, милосердно указанному тебе святой матерью-церковью. До встречи! Или - прощай, не знаю... Двери закрылись, и наступила темнота.
  Кап. Кап. Где-то за стеной, на пределе слышимости перестук капель. Элан облизнул пересохшие губы. А он ещё радовался, что его поместили в сухую камеру! Руки и ноги он перестал чувствовать почти сразу. Они словно растворились в тесноте чёрных тисков. Потом пришло отчаяние - и удушье. Легкие не могли растянуть толстый брезент, и человек заметался в ужасе, пытаясь вдохнуть побольше воздуха.
  Но скоро сил на отчаяние не осталось. Тюремщики хорошо знали своё дело - воздуха в сжатые лёгкие попадало ровно столько, что бы не умереть от удушья. Хранитель сам не заметил, как приспособился дышать ровно и неглубоко, словно во сне, аккуратно расходуя каждую молекулу кислорода, попадающую в его лёгкие. Он даже стал приноравливаться к странному состоянию покоя, в котором оказался - но на смену удушью пришла жажда. Вначале слабая и еле заметная, она постепенно набирала силу - Элан с содроганием наблюдал, как растёт это столь простое, сколь и невозможное сейчас желание. В тщетной попытке освободиться он вновь заметался на топчане, пытаясь сделать хоть что-то - но добился лишь нового приступа удушья. Землянин притих, ожидая, когда вновь лёгкие заработают в том особом режиме грёз наяву, когда дыхание очень мелкое, словно ветерок от порхания крыльев бабочки - и не заметил, как сознание его стало совершенно чистым, словно кто-то провёл по нему тряпкой, сметая неуклюжие и неловкие мысли, мешающие внутреннему состоянию покоя - и какой-то странной, неземной белизны... Сразу куда-то исчезли все страхи и волнения, тело успокоилось и работало от силы в одну десятую своего обычного режима. Удары сердца стали медленней... Ещё медленней... Приходилось ждать, дожидаясь его очередного удара: стук... Тишина... Кажется, прошла целая вечность, полная пустоты... Тишина, не нарушаемая уже ничем... Стук... Потом биение сердца стало глуше, и приходилось напрягать слух, что бы уловить его и до этого негромкие удары. Элан внезапно обнаружил, что висит над топчаном, с трепетом всматриваясь в собственное тело. Страх - тело под ним забилось, кинулось вперёд и хранитель вновь ощутил давление старого брезента. Он заставил себя успокоиться и принялся рассуждать. Смерть в его положении - мелкая ошибка, не более того. А вот возможность управлять своим сознанием независимо от тела - это стоило использовать. Землянин вновь, теперь уже сознательно принялся выравнивать дыхание, пытаясь замедлить удары сердца. Это удалось не сразу - мысли и предположения, теснившиеся в голове, мешали, сбивали с нужного ритма. Но когда разум, изнемогший под непосильной задачей, расслабился, уступив рефлексам; когда пришло то состояние грёзы наяву, тот странный и непонятный миг между явью и сном, растянутый не на мгновения - на века, Элан почувствовал, как медленно отделяется от тела и поднимается над топчаном....
  Всё вокруг стало иным, ярким и грёзоподобным одновременно; стены внезапно истончились и за ними были видны иные помещения и другие люди; странный серый налёт лёг на глаза, словно землянин смотрел сквозь дым - или воду.
  Хранитель испугался, что, улетев, не сможет вернуться - и тонкий шнур мысли тут же отделился от него и, вытянувшись в сторону неподвижного тела, плотно обмотался вокруг него. Элан расслабился - и принялся подниматься вверх, с некоторым трудом просачиваясь сквозь толщу камня.
  В нескольких комнатах над ним были камеры - тут сидели, лежали совершенно измождённые люди. И не только люди. Ему попалось совершенно фантастическое существо, похожее на помесь человека и ящерицы - тонкое, гибкое, с кожей изумрудного цвета, местами покрытой чешуйками. Впрочем, и человекоящер то же был узником - он так же, как и остальные лежал, уставившись в стену, равнодушный ко всему, даже к собственной участи.
  Потом пошли кладовые - загромождённые сундуками, полками, заваленные самыми разнообразными вещами - одеждой, отрезками тканей, непонятными инструментами, оружием. Дальше начались съестные припасы. Элан завистливо посмотрел на молодого монаха, который суетливо заскочил в кладовую, отхватил от ближайшего окорока плотный кусок и принялся его торопливо есть, чавкая и брызгая слюной. Мысленный поводок тут же натянулся, сообщая о беспокойстве оставленного тела, и Элан ускорил подъем, неожиданно оказавшись в центральном нефе здания, предназначенном для молитв.
  Час был неурочный, и в нем почти никого нем было - лишь несколько коленопреклонённых человек стояли перед сложным знаком триединого, начертанным на главной стене храма, и молились, отбивая поклоны. Элан уже совсем собрался лететь дальше, когда присмотрелся - и ахнул. От каждого молящегося уходила тонкая нить энергии - словно кто-то вытягивая часть души из людей, открытых для общения с божеством.
  Постепенно истончаясь, крохотные ручейки энергии уходили куда-то вверх и в сторону, скрываясь в верхних этажах здания - или даже исчезали вдалеке. Помедлив, хранитель отправился вдоль серебристый струй энергии - крохотных, почти невидимых зрением даже бесплотного духа, но тем не менее вполне реальных.
  Просочившись ещё сквозь несколько стен, землянин внезапно оказался в личном кабинете верховного иерарха. Все стены его были покрыты золотом, повторяющим всё тот же символ триединого и украшенном драгоценными камнями; стол из красного дерева, покрытый тончайшей резьбой, был завален бумагами, долженствующими показывать высокую занятость хозяина кабинета. Впрочем, судя по слою пыли, к некоторым из них не притрагивались годами. Но сейчас верховный иерарх был на месте, весь сосредоточенный, и что-то вполголоса обсуждал с двумя монахами, в одном из которых Элан не без содрогания узнал монаха, руководившего его палачами, а в другом - проповедника, читавшего ему проповеди.
  - Последнее время его кормили сытно, но не перекармливали, давая пищу лёгкую - фрукты, злаки, лишь иногда мясо. Это возбуждает чувствительность и остроту ума, так что сейчас ему не удастся осоловеть и забыться. С другой стороны, даже самый выносливый человек рано или поздно в таких условиях теряет чувство времени и дальнейшая пребывание его в коконе уже не воспринимается им как наказание.
  - Но если развязать его раньше времени, уважаемый Протолет, наша цели не будет достигнута! Этот еретик довольно упорен, мы все это наблюдали во время вчерашней схватки. Он должен в полной мере ощутить ужас от пребывание в темноте и тесноте, испытать тысячи страхов в ожидании смерти - от удушья, от голода и жажды, терзаясь муками неизвестности... Иначе его не сломить! Если его развязать и накормить, всё придётся начинать сначала. Более того, решив, что мы не хотим его смерти, он воспрянет духом и дальнейшее пребывание его в коконе перестанет быть эффективным! Тут очень важно уловить момент, когда он сломается, не потеряв при этом повышенной чувствительности! Я говорил вам, что в камере нужно держать наблюдателя, следящего за состоянием подопечного, а вы: спугнем, насторожим...
  - Так.
  Верховный иерарх с трудом встал, опираясь на богато изукрашенный посох, в вершину которого был вставлен огромный алмаз, горящий в лучах солнца ослепительным светом - и Элан увидел, что тот совершенно сед и даже благообразен - у него был вид мирного, мягкого старичка, доброго и всепрощающего. Впечатление портил лишь острый взгляд неожиданно тёмных, со злым прищуром глаз.
  - Так. Хранителя нужно сломать во что бы то ни стало. Во-первых, силы в нём много, а как она нам нужна - сами знаете. - Дождавшись утвердительных кивков с другой стороны стола, он продолжил, роняя тяжелые слова: - Если не получится сломать- жить он не должен. Это вообще большая удача, что он, ещё не инициировавшись, попал к нам в руки. Помедли мы пару недель - и весь наш труд на несколько тысяч лет пошёл бы прахом. Рано ещё Кавншугу меряться силами с инициированным хранителем...
  Элан, поняв, что речь идёт о нём, подлетел поближе - и задел одну из нитей энергии, пронзающих комнату.
  - Чужак!
  Низкий, словно потусторонний голос заполнил комнату, заставив елейного монаха забиться под стол, а остальных судорожно оглядываться по сторонам, сжимая головы в плечи. Внезапно глаза верховного иерарха торжествующе вспыхнули - он увидел хранителя! Из камня на вершине посоха вырвался слепящий луч - и Элан, потеряв контроль, полетел вниз, во тьму....
  
   Глава 7
  
  Солнце неторопливо клонилось к закату, окрашивая тёмные громады камней побережья в золотистые оттенки. Даже лёгкий ветерок не разметал песчинки меж валунами, не тревожил водную гладь. Камни неторопливо впитывали лучи заходящего солнца, готовясь к прохладе ночи. На скалах, неподвижные, словно изваяния, ловили последние лучи солнца два существа - маленькая, почти миниатюрная девушка - и крупный и мощный ящерочеловек, тем не менее стоящий перед ней в почтительном поклоне. Оба были неподвижны и, казалось, были сродни камню этого мира. Людям не дано узнать всей полноты жизни таких моментов, когда тело замирает, уходит из сознания, заставляя забыть о самом его существовании, оставляя дух наедине с мыслью... Это дано только рептилиям.
  - Все началось с вопроса о устричных отмелях. Наш народ может годами питаться чем угодно, но устрицы, пожалуй, это единственный вид пиши, стимулирующий правильное развитии молодых раконцев и дающий силу пожилым. В нем есть всё, что необходимо и взрослой особи - это и комплекс витаминов, и лекарство. Неудивительно, что весь народ Вар-Раконо тщательно и трепетно выращивал устричные отмели, видя в этом залог здоровья нации. Во все времена все правители нашей земли следили за устрицами - и за их равномерным распределением. Возможно, при этом кому-то доставалось больше, кому-то меньше, кому-то приносили домой и с поклоном, а кто-то выстаивал очередь за своей порцией - но все раконцы ели эту простую, но столь необходимую нам пищу.
  Так продолжалось до тех пор, пока клан пожирающих рыбу не заявил, что это несправедливо! Что устрицы не должны быть достоянием нации, потому что среди правящего клана всегда есть те, кто захочет урвать себе большую долю, и что отмели должны быть поделены между кланами, а внутри кланов - между семьями, что бы каждый раконец имел часть побережья в своей собственности, и, следовательно, был сам хозяином своей доли столь необходимой пищи. Находящийся в то время у власти клан был не лучшим представителем народа Вар-Раконо - пользуясь тем, что быт раконцев был налажен и никаких сложных вопросов не возникало, они ничего не делали, сибаритствуя и поглощая излишек устриц. Недовольство народа росло и клан пожирающих рыбу ловко воспользовался этим. Под торжественные песни всего народа предыдущие правители были отправлены в отставку, и новый клан начал управлять змеиным архипелагом. Нужно сказать, они выполнили своё обещание. Каждый город, каждая деревня, а потом и каждый гражданин получил бумагу, согласно которому вступал во владение участком устричной отмели. По этой бумаге можно было всегда получить причитающуюся тебе долю устриц, оплатив 'лишь стоимость добычи и доставки'.
  Но потом оказалось, что эти бумаги можно продавать! И без них стоимость устриц оставалась прежней - ещё бы, их ведь выращивало море, и никаких других затрат на них у добытчиков не было. Вначале отдельные раконцы, а потом целые семьи и кланы начали продавать свои бумаги, уверенные, что это ничего не изменит. И весь этот поток неизменно сходился к клану пожирающих рыбу!
  Впрочем, тогда тоже никто не забил тревогу. Устрицы были в наличии - к тому же их стало больше. Правящий клан наладил торговлю со стархами, выменивая у народа моря глубоководные устрицы на водоросли, попадающиеся на побережье. Стархи очень ценили эти водоросли, а вкус у глубоководных устриц был даже лучше, чем у прибрежных. И всех всё устраивало, пока не начали рождаться дети.
  Это было ужасно. Народ Вар-Раконо всегда очень трепетно относился к своему потомству, внимательно следя за чистотой расы и уничтожая всех, кто был слишком слаб или уродлив. Но это! Целое поколение было хилым и неразвитым, никто не знал, что нужно делать. Уничтожь их - и раконцы лишится будущего, к тому же вряд ли новое поколение будет сильнее - ведь их родители станут дряхлыми, не способными воспитать и поддержать их. Были отменены многие ограничения, в школах введён один дополнительный год, что бы у подрастающих детей было лишнее время окрепнуть. Но это всё были полумеры. Тогда один из биологов, Кар-Их из клана метких стрелков, заявил, что согласно его исследованиям, морские устрицы не содержат веществ, необходимых молодым раконцам - более того, в них скапливаются вредные глубоководные примеси, которые жители моря специально добавляют в свои посевы, что бы получить больший урожай.
  Ракх-инти слабо улыбнулся.
  - Конечно, это всё вредит и нам - но мы уже сформировавшиеся особи, к тому же давшие потомство. Но дети, наши дети! Мы начали возмущаться. Молодой учёный тут же исчез, а другие стали утверждать, что он неправ и морские устрицы не приносят такого уж вреда - но никто из них даже не пытался сказать, что они столь же хороши, как и прибрежные.
  Тут внезапно вспыхнула небольшая гражданская война - один из кланов поднял мятеж, выдвигая непонятные и эгоистичные требования - но на его усмирение не отправляли элитные части, быстро и беспощадно вырезавшие бы под корень всех восставших, а небольшие и слабые отряды, с переменным успехом постреливающие в друг друга из укрытий. Это тянулось довольно долго - с раздутыми победами и утрированной скорбью по погибшим. Война одного дня растянулась на годы. Не сразу народ Вар-Раконо что его просто отвлекают от истинных проблем. Когда раконцы, глядя на своих детей, принялись требовать у правящего клана здоровой пищи - те только посмеялись над возмущёнными и предъявили бумаги, согласно которым практически все побережья принадлежат им. Впрочем, там уже и не живут устрицы - все заливы, за небольшим исключением, засеяны водорослями - морской народ очень щедро платил на них, и клан поедающих рыбу купался в роскоши, не обращая внимания на страдания остальных раконцев. Они заявили, что закон на их стороне - и подтвердили это силой, призвав на помощь элитные войска.
  Ракх-инти прикрыл глаза, рукой и помолчал, справляясь с эмоциями.
  - Те немногие, кто сохранил свои бумаги, их просто выбросили; им предъявили побережье вроде этого - он обвёл рукой вокруг. - Песок и скалы, скалы и песок. Вдобавок для устрашения народа правящий клан завёл гигантскую рептилию, которой публично приносят в жертву непокорных преступников - а по сути, просто недовольных существующим положением. Те немногие, у кого есть деньги на здоровую пищу, вынуждены переехать в богатые районы - слишком многие с завистью, а то и с ненавистью начинают смотреть на их успешных детей. А там... В спец школах учат иначе, чем в обычных - и вместе с более глубокими и полными знаниями, обеспечивающими даже недалёким, но здоровым и подкованным раконцам преимущество над слабыми и плохо обученными, хотя и талантливыми детьми обычных родителей - вместе со знаниями им прививают совершенно другое мышление. О том, что все люди - существа разные, и если они - соль земли, то все остальные - прах и грязь, пыль под ногами. Их учат тому, что они супер-раконцы, а остальные...
  Грея вскочила и топнула ногой, в горячке не заметив, как раскололся валун.
  - Я знаю, что это такое. В мире хранителя этому даже придумали название - фашизм. Только там преследовали и уничтожали другие расы, а вы - свою собственную. До чего же это мерзко... Словно змея, кусающая собственный хвост. Впрочем, у вас это только зарождается и всё можно попробовать остановить. Что вы решили?
  Ракх-инти спрятал глаза.
  - Великая, нас воспитывали в уважении к собственным законам. Лишь немногие из нас постепенно приходят к мысли, что если закон направлен не на благо народа, а ему во вред - это неправильный закон, и тот, кто его принял - уже преступник. Которого нужно уничтожать без сожаления. Но нас слишком мало и мы слишком слабы - не будь тебя, вряд ли бы мы решились на что-то серьёзное...
  Грея глубоко вздохнула и посмотрела на заходящее солнце. Огненный диск уже почти касался поверхности моря, и жрецу на миг показалось, что он слышит шипение раскалённой воды, испаряющейся под взглядом яростного светила. Или это драконесса разговаривала сама с собой? Он торопливо посмотрел на собеседницу - и оторопел: заходящее солнце облило гибкую фигуру красным цветом и, казалось, она вся в крови. Потоки крови заливали землю, камни и исчезали в море, которое флегматично облизывало скалы. Наконец Грея перевела взгляд на Ракх-инти; глаза её, превратившиеся в две вертикальные полоски, медленно расширились и вновь стали похожи на глаза обычной девушки.
  - Хорошо. Будем решать вопросы по мере их поступления. Первое - крокодил, или кому там у вас приносят жертвы? Потом - мятежники на юге страны. А потом вплотную займёмся правящим кланом и разведением устриц. Но сначала - мне нужно оружие.
  Девушка вытянула вперёд руку - та на глазах обрастала чешуёй, превращаясь в лапу дракона. Груды мышц громоздились под кожей, свиваясь в причудливые узлы и заставляя топорщиться чешуйки. Последними вылезли когти - огромные, жёлтые, способные пробить всё на свете - и камень, и металл, и собственную чешую. Драконесса усмехнулась и, обрезав один коготь, принялась трансформировать руку обратно, сжимая обрезок в руке. Когда она закончила, в ладони у неё остался небольшой бритвенно острый волнистый клинок со странными разводами по краям и рукоятью в виде головы дракона.
  Подмигнув изумлённому раконцу, Грея улыбнулась:
   - Когда-то так создавалось оружие, способное перевернуть мир. А сейчас - пойдём на поиски твоего крокодила...
  
  Дверь камеры с лязгом распахнулась и несколько фигур в просторных монашеских одеяниях мигом заполнили собой крохотную каморку. Элана тут же сбросили на пол и принялись остервенело пинать, даже не сняв брезента, который неплохо смягчал удары, да и тело, лишённое чувствительности, равнодушно воспринимало тычки и ушибы. Лишь раз, когда чей-то сапог чувствительно проехался по лицу, хранитель застонал - грубая подошва как тёркой ободрала щеку.
  - Хорошо! Стонет - значит, жив. Берём его.
  Монахи суетливо подхватили брезент и, вполголоса переговариваясь, понесли его вниз, к допросным комнатам.
  - Разматывайте. - Ещё не увидев говорящего, Элан узнал голос - верховный иерарх решил лично посмотреть на важного узника. Потом в поле его зрения показалась седая благообразная голова и хранитель окончательно уверился, что всё происходящее с ним в коконе - не сон, а странная, причудливая реальность - или магия?
  - Значит, молодой человек, вы любите подслушивать? Похоже, у вас неплохие задатки, и вы ещё можете быть полезны Церкви. Нам нужны лёгкие люди. Конечно, вы уже услышали достаточно и понимаете, что с дармовой силой придется расстаться - она вообще предназначена не людям, а существам, гораздо более высшим. - Иерарх помолчал, наблюдая за реакцией хранителя, того как раз начали растирать, восстанавливая кровообращение, и острые приступы боли в онемевших мышцах помешали иерарху продолжить беседу.
  - Разомните его хорошенько, он нужен мне живым и здоровым, затем положите его у стеночки на матрац и оставьте нас. Иерарх отошёл от брезента и присел за небольшой столик, сервированный, как видно, специально для посещения высокопоставленного лица - изящный, на гнутых ножках, заставленный всевозможной снедью и запыленными бутылями с вином, он смотрелся совершенно неуместно среди камеры пыток. Взяв бокал, старичок принялся отхлёбывать густое и красное вино, проницательными глазами наблюдая за мучениями Элана.
  Дождавшись окончания процедуры, он подсел поближе к хранителю, обессилено лежавшему у стены и, махнул рукой сопровождающим - те послушно вышли, в камере остались лишь две тёмные личности, но и они отошли в самый дальний угол, чтобы не мешать беседе. Иерарх наконец заговорил.
  - Пока вы приходите в себя, позвольте представиться: глава церкви триединого, суть воплощения творца, верховный священнослужитель Кради`о`Лост. Можете называть меня по имени, можете просто - "отец мой".
  - У меня уже был один отец. Другого мне не нужно. - Элан угрюмо смотрел на старичка. Он прикрыл глаза и вид у него был бы точь в точь как у деда мороза, если бы он улыбался. Вот только улыбки на лице верховного иерарха хранитель пока ещё не видел.
  - Что ж, дело ваше. Тогда давайте попробуем определиться с вашей дальнейшей судьбой. - Кради`о`Лост многозначительно помолчал, давая время собеседнику осознать всю важность вопроса, и продолжил:
  - Посмотрите внимательно на это помещение. Здесь нам иногда приходится, смиряя внутренний ужас и стыд, заниматься воспитанием упрямых еретиков, не желающих сотрудничать с матерью-церковью. И это занятие благое и праведное, ибо мы, калеча тело, чистим души людские. Умершему в муках прощается половина грехов, раскаявшемуся - прощаются все...
  Элан внимательно оглядел зал. Здесь было полно оков и сложных металлических приспособлений, в полу были прорублены специальные канавки для стока крови, и судя по многочисленным бурым пятнам на полу и стенах - всё это регулярно использовалось. Инструменты же, тщательно вычищенные и аккуратно разложенные, явно были готовы к использованию. Да и камин, вделанный в стену, был разожжен не для разогрева помещения - в нём калились неприятного вида штыри, крючья и другие, более сложные приспособления.
  - А что прощается невинно замученному?
  Иерарх довольно кивнул. Похоже, узник проникся - и устрашился.
  - Невинно замученные навсегда оставляют этот мир и приобщаются к творцу, ибо навсегда остаются праведниками. И сказано в священных книгах: Лучше замучить десять невиновных, чем упустить одного злодея, ибо невинный мученик - это святой праведник, а упущенный злодей - это рука зла, запущенная в наш мир.
  Элан прищурился:
  - А вы, отче? Не желаете стать святым? Вот и палачи у стеночки без дела мучаются... - Он кивнул в сторону тёмных личностей, правильно истолковав причину их пребывания в пыточном зале. Те насторожились, привстали, но, повинуясь знаку иерарха, вновь опустились на землю.
  - Вы дерзки, юноша. Возможно, они ещё и потребуются в нашем дальнейшем разговоре. Вам самим придётся принять решение, определяющее дальнейшую судьбу. А пока - подкрепитесь, и посмотрите заодно, чего вы лишаетесь. - Иерарх кивнул в сторону сервированного стола, ухмыляясь в седые усы.
  Элан с трудом, держась за стенку, встал. Усилия монахов, разминавших мышцы, не пропали даром; тело со скрипом, но слушалось. Кое-как подойдя к столику, хранитель с трудом уселся на ажурный стул и, заставляя себя не спешить, нашёл среди явств графин с водой, налил полный бокал, аккуратно, стараясь не разлить не капли, выпил. Подумал. Налил ещё. Вновь выпил и потом уже повернулся в сторону иерарха, наблюдавшего за ним с непроницаемым видом:
  - Узника нужно кормить сытно, но не перекармливать, давать пищу лёгкую - фрукты, злаки, лишь иногда мясо. Это возбуждает чувствительность и остроту ума, не позволяя забыться во время пыток. Так, кажется, было сказано полчаса назад в вашем кабинете?
  - Значит, вы не только смогли выйти из своего тела, но и сохранили память. Неплохо для начинающего мага. Да и вообще для мага. У нас на это способны единицы. Вы подаёте надежды, молодой человек, и будет очень обидно, если такие способности пропадут зря. А насчёт еды - подумайте об этом по другому: это силы, столь необходимые вашему организму, чтобы выжить и вновь начать нормально функционировать. К тому же, если мы сможем плодотворно поговорить, то пытки и не понадобятся. Так что ешьте, ешьте...
  Элан и сам не заметил, как вновь оказался за столом и рот его оказался набит едой. "- Всё-таки двух дневное голодание плохо сочетается со здравым смыслом." - Мрачно думал хранитель, наблюдая за быстро исчезающей горой еды. Он повысил голос:
  - Так о чём вы хотите поговорить? С учётом того, что я уже слышал?
  - О многом, молодой человек, о многом. Вы не торопитесь, ешьте спокойно, а я порассуждаю пока... Когда-то много тысяч лет назад творец миров, создавший и этот, и другие миры, бросил свои творения ради возможности дальнейшего творчества. Не вскидывайтесь, молодой человек. Я помню, что обычно говорят в школах - он оставил нас, чтобы не смущать своим могуществом и дабы мы могли, уподобляясь ему, следовать вдоль божественного пути - и быть с ним. Но от перемены слов сущность не меняется; даже если вы думаете иначе; и значит, мы предоставлены сами себе, не имея никого, кто мог бы нас опекать и учить, вести по предназначенному нам пути. Мы слабы и невежественны - нам нужна родительская помощь.
  - И вы взяли на себя подобную функцию? - Элан, даже с набитым ртом, не мог унять сарказма.
  - Что вы! Человеческая плоть слаба, но и дух его не слишком крепок. Искушения, болезни, лишения, старость, наконец - всё это истощает, заставляя путаться мысли и забывать простые определения. С тех пор, как мои волосы поседели, я чувствую, что начинаю сдавать позиции. Конечно, я, как вы догадались, маг, и вполне могу рассчитывать ещё лет на пятьдесят... Но пора уже задуматься о выборе ученика и возможного приемника.
  Острый взгляд иерарха как бросок ножа, метнулся к лицу хранителя - и разбился о ехидную ухмылку.
  - Проклятая старость. Сочувствую.
  Кради`о`Лост отвернулся, кипя негодованием. Впрочем, он довольно быстро взял себя в руки и продолжил:
  - Ни один человек не в состоянии заменить творца. Он для этого слишком слаб и жизнь его слишком коротка. Любая организация, сколь могущественной она бы не была, так же не может этого - просто потому, что она состоит из людей, имеющих свои слабости и свои интересы. Лишь бог может заменить бога.
  Элан подавился непрожёванным куском. Закашлявшись, он посмотрел на иерарха. Тот явно не шутил. Глаза его горели яростным огнём, руки нервно сжимали изящный столовый ножик.
  - И где вы возьмёте другого Всевышнего? Насколько я знаю, вся божественная энергия ушла из этого мира - потому и был создан предел, чтобы ограничить природное и сверхъестественное. И нет никакой возможности разрушить его.
  - Да, да, конечно, вы правы, молодой человек. - Иерарх закивал головой, став ещё больше похожим на добродушного дедушку - но глаза его смотрели тяжело, оценивающе. Вы правы почти во всём - кроме одной крохотной малости: вы забыли о людях. Творец слишком любил людей - и вложил в них частичку себя. В каждом человеке горит божественная искра творца; именно она - прекрасный материал для будущего бога.
  Элан вскочил, забыв о недоеденном куске.
  - Значит, эти струи энергии... вот зачем вы обворовываете молящихся! Вы пытаетесь создать бога!
  Иерарх поморщился.
  - Обворовываете... Обман в таких делах не окупается. Люди искренне открывают себя божеству - и чья вина, что их жертва принимается? К тому же - кто вам сказал, что мы пытаемся создать господа? Мы его уже создали! И не вам, осколкам прошлого величия, тягаться с его мощью!
  Кради`о`Лост подлетел к хранителю, забыв о возрасте, и встал напротив - сжав изящный столовый нож словно грозное оружие, готовый умереть - или убить во имя своих идеалов.
  - Ах, если бы вас не было! Как было бы просто, если бы не появлялись в наших мирах эти дерзкие и наивные юноши, пылающие мощью и не желающие слушать старших! Век, другой - и людям подсказали, кто сотрясает землю, кто пускает молнии. Ещё пару веков молений - и сущность господа - пусть слабого, пусть в чём-то ограниченного, но вполне пригодного для целей Церкви, появляется на свет. Затем пару веков интенсивных пыток - нужно же новорождённому богу чем-то питаться - и уже пусть слабый, но вполне самостоятельный Всевышний изучает свои новые владения. Как это просто и удобно! Но нет, вы появляетесь - и сразу в мире начинается бардак! Рушатся все устои, революция следует за революцией, боги умирают от невнимания и голода. А мы - мы бессильны что либо сделать! Слишком многое вложили в вас создатели, слишком хитёр меч, слишком силён дракон! И наступает хаос - церкви пустеют, люди начинают жить своим умом, забывая о тех, кто все эти века неустанной рукой вел их по жизни, подсказывая, оберегая...
  - Люди не овцы, их не нужно вести... В каждом из них горит огонь творца, и их высшее предназначение - идти своими ногами, думать своей головой! А ваши пути неизменно приводят на бойню!
  Иерарх возмущённо заорал, брызгая слюной:
  - Люди - это быдло, всегда готовое идти туда, куда прикажут! Так предопределено - у стада всегда должен быть пастырь! Предоставь их самим себе - и они погрязнут в грехе и пороке! Пьянство, наркотики, бандитизм и разврат!
  Теперь уже не выдержал Элан.
  - Кто вытягивает из их душ всё самое светлое? Кто с детства отучает их мыслить, под чьим патронажем работают винно-водочные заводы, кто режиссирует теракты и сквозь пальцы смотрит на продажу наркотиков? Вы, пастыри! Для вас опасны думающие люди, вам нужно стадо - и вы превращаете людей в безвольных и покорных овец, готовых по звуку хлыста идти куда угодно - даже на бойню! Вы лишаете их души - а потом смеётесь над ними, довольные, что у вас всё получилось!
  Кради`о`Лост, весь багровый, сделал знак палачам - и жестокие удары сразу с двух сторон обрушились на хранителя, заставив его согнуться и извергнуть на пол только что съеденное.
  - Похоже, по хорошему вы ничего понимать не хотите. - отдуваясь, выговорил иерарх, усаживаясь обратно в плетёное кресло. - Что ж, так или иначе, но пытки вытянут из вас всю силу - и Кавншуг получит своё. Вы его уже слышали - это он заметил вас в моём кабинете, а скоро и увидите. Почувствовав исходящую от вас энергию, он не сможет не придти за столь обильно накрытий стол - как не смогли не прийти и вы.
  Иерарх с усмешкой кивнул в сторону остатков пищи на ажурном столике.
  - Можете кричать или молчать - мне это безразлично. Впрочем, если вы захотите добровольно расстаться со своими силами, а заодно передать Кавншугу энергию своего меча - возможно, вы и останетесь в живых. Нам не помешает ещё одна овца, как вы верно подметили. Только не тяните с этим решением: в нашем обществе жизнь калеки - далеко не сахар...
  Дикая боль пронзило всё тело хранителя, он дёрнулся, но ремни, которыми его споро привязали к стене, пока от приходил в себя после первого шока, держали крепко. Помещение наполнилось фигурами в темных балахонах, что-то бормочущими вполголоса.
  - Кавншуг, приди и возьми... - С ужасом услышал хранитель. Переход от умиротворяющей беседы к пыткам был молниеносным - и наверняка хорошо продуманным.
  Новая боль, казалось, разрывала мозг на части. Элан скосил глаза - в его тело один из палачей медленно вдавливал раскалённый прут. Глаза его при этом остались совершенно бесстрастными. Другой уже спешил с белыми от жара клещами. Весь организм хранителя свело в один тугой нерв, казалось, что от напряжения мышцы сейчас лопнут, как гнилые канаты... Клещи вгрызлись в тело, ломая рёбра; новый спазм прокатился по каждой клетке, выворачивая чувства наизнанку и поворачивая жизненные процессы вспять; дикий гнев внезапно захлестнул Элана с головой, затмевая разум; фиолетовое, огненное пламя вспыхнуло в глазах - он рванулся, не помня себя от боли - и вышел из собственного тела.
  Всё опять стало размытым, словно нереальным; боль сократилась до вполне терпимых размеров; фиолетовая дымка заполнила зал, удивительным образом успокаивая потрясённый разум и улучшая зрение - и хранитель увидел...
  Серый туман клочьями просачивался сквозь стену. Мутный и прерывистый, словно рваный, он был страшен и притягателен одновременно. Словно в нерешительности, он остановился у стены, сгустился - и хранитель увидел...
  Монахи перестали петь и попадали на колени; палачи бросили отливать водой бесчувственное тело пытуемого и распростёрлись ниц; верховный иерарх почтительно склонил голову - и посох с огромным камнем, а туман постепенно сгустился в серую косматую фигуру, высокую и нескладную, подпирающую собой потолок. Потом медленно, словно нехотя, раскрылись огромные, круглые глазницы - и оттуда на потрясённых людей глянула белая, мутная пустота, рождающая странные образы...
  - Кавншуг! Кавншуг! Слава!
  Нестройный рокот пронесся по залу и, словно ободрённый этим, призрачный гигант загустел, становясь ниже и плотнее, оглянулся по сторонам - и увидел землянина, заворожено наблюдавшего за ним со стороны. С гулким рычанием он потянул руку, пытаясь достать лакомый дух; шагнул раз другой, вначале неуверенно, потом смелее.
  - Ты мой! Пища!
  Волосатая рука, на ходу обрастая когтями, рванулась к Элану и вновь волны боли искорёжили хранителя; но теперь страдало уже не тело, но дух.
  
  Драконесса, пробиравшаяся в проходе между скалами, внезапно остановилась, напугав спутников. Неожиданно она выгнулось дугой - и упала прямо в протекающий рядом ручей. Фиолетовое пламя охватило тело молоденькой девушки, судорога всё длилась, заставляя руки обрастать чешуёй, кроша камни и взбивая воду до пены; и вот уже взрослый дракон бьётся в горном ручье с невидимым противником, стирая в песок скалы и изрыгая огонь, от которого камень тёк, словно мягкий воск.... Спутники, привыкшие к её вспыльчивому нраву драконессы, торопливо попрятались ещё в самом начале странного приступа - это их и спасло. Теперь они со страхом наблюдали за происходящим из-за поворота дороги; полные ужаса - и благоговения.
  
  Кавншуг рвал на части эфирное тело Элана, торопливо пожирая куски. Хранитель пытался отбиваться от огромного создания - но оно легко справлялось со слабыми попытками, не переставая торопливо жевать. Дикая боль парализовала усилия, заставляя сдаться и опустить руки.... И тут - волна фиолетового гнева омыла тело человека. Он почувствовал себя гораздо больше - и сильнее. Огромные лапы, длинный хвост и крепкая чешуя, которую не пробить всяким там волосатым рукам. Кавншуг остановился на очередном взмахе, и на его лице отразилось почти человеческое недоумение. Элан взревел и кинулся вперёд, Размахивая полупрозрачными руками, которые прямо на глазах наливались фиолетовым огнём - и даже, вроде, обрастали чешуёй? Он успел здорово врезать волосатому чудовищу, когда огненная волна ударила в грудь, заставляя его отступить - Кради`о`Лост был начеку. Хранитель пытался сопротивляться, сделал шаг, другой в сторону Кавншуга, прятавшегося за спинами пребывавших в религиозном экстазе монахов - но пламя стало нестерпимым и землянина с силой отбросило в собственное тело. Почувствовав дикую боль от многочисленных ран, тот взвыл - и иерарх облегчённо отставил в сторону посох.
  - На сегодня хватит. Нужно обдумать, как быть дальше. Силёнок у него много, даже слишком - но это ничего, будем ломать постепенно, не всё сразу. Раны обработать; мы не хотим, чтобы он загнулся - и в общую. В кермалитовую. Ясно?
  Не дожидаясь ответа, иерарх величественно направился к выходу, а свет перед глазами хранителя стал стремительно меркнуть....
  
  Горный ручей весело журчал, заполняя вполне приличную впадину. Примерно через месяц здесь будет небольшое озерцо со светлой и холодной водой - прозрачной, как слёзы ребёнка... или дракона. Из воды навстречу к потрясённым раконцам поднималась девушка. От одежды, которой спутники заботливо снабдили её, остались одни обрывки. Из многочисленных ран струилась тёмная кровь - и, шипя, растворялась в воде ручья. В руке она держала волнистый клинок, пытаясь остатками ткани просушить его.
  - Что это было, Великая?
  Голос Ракх-инти был почти робким.
  - Ну... Скажем, знакомство. С друзьями и врагами сразу. Моя битва за этот мир началась - а значит, у нас меньше времени, чем хотелось бы. Поспешим. - И небрежно смахнув кровь с уже начавших заживать ран, она устремилась по тропинке.
  
   Глава 8
  
  Тишина... Не та звонкая тишина весеннего утра, готовая в любой момент взорваться гомоном голосов, пеньем птах и криками детей - и даже не та ночная тишь, полная пространства и звёзд, безмолвие вселенной, что-то говорящей неслышным уху голосом. Нет. Тишина пыльного шкафа, спёртого, затхлого пространства, но при этом ещё полная сырости. Темница. Мама, как больно... Всё...
  - Как он? Чьи-то руки приложили к воспалённым ранам влажные повязки, смягчая боль.
  - Плохо. Его необычно пытали - явно хотели не сохранить тело, а получить спонтанный выброс внутренней энергии. Будь мы на воле и будь у меня мои инструменты...
  - Опять святые отцы экспериментируют... А страдают такие вот дети. Вы наложили повязки?
  - Конечно. Я остановил кровотечение, вправил сломанные рёбра, но что прикажете делать с пробитым лёгким? Жить ему осталось недолго...
  Элан с трудом открыл запёкшийся рот.
  - Где я?
  Тот же участливый голос ответил с преувеличенной бодростью:
  - Очнулся, наконец. В камере, конечно. Но теперь ты не один, и всё у тебя будет хорошо...
  Хранитель слабо улыбнулся.
  - Не нужно, доктор... Я всё слышал. Во всяком случае, ваши последние слова. Что ж, верховный иерарх так и рассуждал - или подчинить, или уничтожить. Рад, что первое им не удалось...
  Элан закашлялся, с ужасом обнаружив во рту кровавые сгустки. Похоже, несмотря на кромешную темноту, неизвестный лекарь не ошибся.
  Смущённое молчание... тихие шорохи. Кажется, все обитатели камеры собрались вокруг него. Внезапно Элан увидел слабое свечение - еле видный голубоватый свет освещал руки собравшихся вокруг хранителя - и устремлялся к нему. Сразу стало легче, боль отступила и дышать можно было, не слыша противного хлюпанья. Но почти сразу фигуры одна за другой стали падать - просто свечение рук угасало и тихий шорох указывал на безвольно осевшее тело.
  - Прости. Это всё, что мы можем. Есть в природе такой материал - кермалит. Он полностью блокирует любые виды энергии, и даже самые мощные излучения с трудом пробивают небольшую перегородку из него. А эти стены длинной с человеческое тело. А всё - чистейший кермалит - святые отцы постарались, это даже льстит таким слабым магам, как мы. Вся наша внутренняя энергия ушла на то, чтобы хоть немного помочь тебе - но увы, её слишком мало. Во всяком случае, ты протянешь подольше, и кто знает, может, у тебя появится шанс...
  Элан потрясённо уставился во тьму.
  - А все остальные... Они погибли?
  Тихий и печальный смех в темноте.
  - Нет, просто без сил. На то, чтобы достойно умереть, тоже нужны силы, как это не странно. А у нас их остались жалкие крохи. Впрочем, если кто и не выдержал напряжения - погибнуть, спасая другого, не самая плохая смерть, ты не находишь? И хотя я не верю в триединого, но, может священники правы и кто-нибудь сможет оценить такой уход?
  Элан печально улыбнулся.
  - Может, кто-нибудь и сможет, не знаю, но на триединого я бы не рассчитывал - вряд ли он сможет вам помочь. Я, во всяком случае, точно не смогу.
  Дружный смех - тихий, но на этот раз полный веселья, был ему ответом.
  - Смело. Ты уже равняешь себя с Всевышним?
  - Вы больше слушайте ваших священников. Какой к чёртовой бабушке, бог? Из меня даже мага путного не получилось.
  - Похоже, парнишке мозги отшибли. Что он несёт? - Другой голос, более степенный и строгий. Слышно было, что сил у говорившего почти не осталось - но желание во всём соблюдать порядок взяло верх над усталостью.
  - Неважно. Лучше расскажите мне про себя. Что вы тут делаете? Или, вернее, за что сюда попали?
  - За что попадают за решётку? За то, что не соблюдают законы, особенно те, которые удобны власть имущим. Если у тебя есть магические задатки - иди в церковь, и тебе позволено почти всё. Иерархи ценят ручных магов и закрывают глаза на многие их делишки. - Теперь голос, доносящийся из темноты, был полон горечи. - Но только как можно спать по ночам, зная, что твои способности используются для усмирения непокорных, пыток, в лучшем случае - ради забавы духовенства. В то время как ты мог бы помочь сотням больных, приходится тратить силы и время, помогая становлению церкви и при разборках во внутренней грызне за власть. Это у них называется политикой. Игрушка для власть имущих, призванная развлечь их и занять чем-то свободное от ограбления ближнего своего время. А если ты срываешься и пытаешься что-либо изменить, мигом оказываешься - если простой человек, просто на задворках, а если маг - либо на том свете, либо здесь. В принципе, это одно и то же - просто так немного дольше. Я рассказал тебе что-то, чего ты сам не знал?
  Элан неосторожно пожал плечами. Тут же вновь вспыхнула притихшая было боль и пришлось, скрипя зубами, терпеливо ждать, пока она хоть немного утихнет.
  - Да нет, про природу власти мне ничего рассказывать не нужно - она везде одинакова. Но вот магов мне до сих пор встречать не доводилось. В моём мире их нет.
  Изумлённая тишина, минута молчания - и взрыв вопросов:
  - Ты правда из другого мира?
  - А что у вас вместо магии?
  - Как жаль, что у меня нет инструментов...
  - Ты просто обязан рассказать нам основные движущие законы своего мира!
  Элан грустно улыбнулся. Неважно, как они называются - учёные, маги, доктора наук - в любом мире есть люди, для которых познание нового, открытие тайн природы, возможность прикоснуться к неизведанному важнее, чем собственная жизнь. Запертые в каменном мешке полутораметровой толщины, ждущие смерти, они забыли обо всём на свете, столкнувшись с чем то новым. Что бы не утверждали толстосумы и их прислужники, как бы они не кичились своей властью и силой, вот она - соль земли, те, кто ценит любые блага да и собственную жизнь гораздо меньше, чем очередную загадку - или помощь ближнему...
  Землянин говорил, пока окончательно не выдохся. Решив хоть как-то помочь этому миру, он рассказывал всё, что помнил из школьных уроков - по физике, химии, основам электротехники. Хранитель почти воочию видел, как горят глаза его собеседников. Дайте им силы и средства - и именно они сделают мир лучше. А потом скромно отойдут в сторону, кивая на простых исполнителей - мол, без них ничего бы не получилось...
  Когда Элан выдохся, наступила долгая тишина. Каждый по своему переваривал то, что услышал, шепотом делались какие-то гипотезы, вполголоса возникали и так же тихо велись какие-то споры. Кажется, хранитель впал в забытьё - он очнулся, лишь когда почувствовал на себе влажную ткань.
  - Извини, ты застонал и я испугался, что твои раны раскроются.
  - Ничего. Долго я спал?
  - Трудно сказать. Здесь у всех весьма приблизительное представление о времени. Слишком долго никто из нас не видел солнца. Ты можешь говорить?
  - Кажется. А что ещё вы хотите узнать?
  - Всё! Но, пожалуй, самый интригующий вопрос - как ты сюда попал?
  На этот раз после короткого рассказа Элана абсолютной. Маги, считающие, что их божество - сказка, оказались совершенно не готовы к подобному.
  - Потрясающе! Если бы не твой предыдущий рассказ, я бы тебе никогда не поверил. Но слишком много из того, что ты говорил, было правдивым и необычным одновременно... Триединый, так значит, это правда! Пусть не так как талдычат монахи, но всё-таки. Творец, боги, воины, наконец - предел... И вы, как проявление высшего божества в нашем мире...
  - Ну я ещё недолго смогу играть тут роль господа. Боюсь, я элементарно не справился. Скоро я умру и следующее пришествие придётся ждать очень долго... - Элан закашлялся и умолк, борясь подступающим забытьём.
  - Подожди! - Строгий голос подошедшего - или, вернее, подползшего к нему мага заставил землянина вновь сконцентрироваться на мире живых. - В тебе есть всё необходимое, что бы найти выход из создавшегося положения. Твой дух - ему тысячи лет. В этом твоя сила. Да, твоя плоть слаба, но это просто оболочка, необходимая тени создателя миров, что бы путешествовать по миру - и при этом твой дух силён и он может решать задачи, связанные с твоим телом. Кроме того, ты мог бы черпать энергию прямо из предела... Ах, если бы не кермалит !
  Темнота. Она давит на разум, заставляя сдаться. Спёртая и густая темнота подземелья. Элан закрыл глаза. Темнота осталась, но теперь она была отгорожена от него тонким слоем век. Преграда? Иллюзия преграды? Хранитель глубоко вздохнул и принялся смирять дыхание, замедляя биение сердца.
  - Будьте готовы. Я попробую доставить сюда энергию. Запасайтесь кто сколько может - нам она понадобиться. На случай, если у меня не получится - прощайте.
  Стук... Ещё стук... Тишина. Медленней... Ещё медленней. Сознание вновь стало чистым и звонким, свободным от суеты повседневных забот, даже если это - заботы о сохранении собственной жизни. Вдох стал медленным и чуть заметным, воздух почти не заходил в лёгкие - ритмы тела стали едва заметными. На этот раз Элан вышел из тела спокойно и буднично, словно делал это уже тысячу раз. Мрак сменился серым сумраком, стали видны измождённые тела соседей хранителя; похоже, они не ели уже дней десять - на глаз прикинул тот, медленно пролетая вдоль стен. Они были, в отличие от обычных, всё такими же твёрдыми и плотными. Хранитель даже не пытался пролететь сквозь них - нет, он искал воздуховод. Воздух в камере был чистым и свежим, несмотря тяжёлый запах давно не мытых тел - значит, вентиляции здесь поставлена на уровне. Монахам явно не нужны болезни среди опальных магов. А если есть воздуховод, то есть и ход, по которому он сможет подняться вверх...
  Серая дымка перед глазами мешала, застилая взор. Скорее всего от усталости сумрак опять загустел, становясь плотным мраком. Элан терпеливо водил призрачными руками по стенам, выискивая проёмы отверстий. Есть! Хранитель чуть не рассмеялся. Он был слишком хорошего мнения о создателях этой камеры. Вместо воздуховода несколько трещин змеилось по стенам. Они были небольшие, в палец толщиной. Сможет ли он пройти сквозь них? Землянин постоял, готовясь к рывку и решительно двинулся вперёд. Боль, дикая, казалось, его разрывают на части! Острые края кермалита резали его астральное тело легко и свободно, словно хорошо отточенный нож - масло. Элан непроизвольно дёрнулся в сторону своего тела - оно выгнулось дугой, раны вновь разошлись, и кровь хлынула на грязный пол. Люди вокруг засуетились, меняя повязки.
  - Если вернусь - второго захода не будет. Думай!
  Элан решительно приблизился к стене, аккуратно ощупал самую большую трещину... и принялся менять свой облик, становясь тонким и длинным, словно мысленный шнур, которым привязал себя к собственному телу. Вроде всё. Он осторожно двинулся вперёд, заходя в трещину. Похоже, он превратился в гигантскую астральную змею - большую и длинную, легко скользящую между острых углов убийственного камня. Боль! Кажется, он поспешил с похвалой. Хранитель остановился, пережидая, пока спазмы утихнут - и не видел, как маги внизу разом остановились и с тоской уставились на кровь, которая перестала толчками выплёскиваться из ран. Теперь она сочилась медленно, словно то, что гнало её вперёд, остановилось.
  Вперёд. Ещё! Он осторожно двигался навстречу живительному воздуху. Поворот. Другой. Тьма вокруг посветлела, стены стали полупрозрачными - и Элан рванулся вперёд, вдоль косо струящихся трещин - и вырвался на свободу! Он увидел солнце!
  
  - Вот он. - Грея внимательно смотрела вниз, в небольшой котлован, явно созданный метеоритом и доведённый до идеального состояния руками местных жителей. Гладкие, ровные края около 30 метров длинной, под острым углом спускались вниз, не оставляя никакой надежды подняться по ним вверх. Внизу зеленела молодой травкой площадка размером с небольшой стадион - а в центе её неподвижно лежала гигантская ящерица, похожая на смесь древнего динозавра и крокодила. Пасть её, типично крокодилья, с двумя рядами острых зубов, покоилась на гибкой шее, которой не могло быть у крокодилов, но зато позволяющей почти мгновенно оказываться в любом месте в радиусе около трёх метров. Глаза - маленькие, красные, горели нечеловеческой злобой - существо заметило наблюдателей, но оставалось неподвижно, понимая, что до пищи не добраться. Лишь не сводило глаз со странных существ - а вдруг кто-нибудь из них столкнёт другого? Такое уже бывало, и не раз.
  - Хорошо. Соберите побольше народу, пусть увидят, как с вашим страхом справляется молоденькая девушка. Психологический эффект поможет многим решиться и примкнуть к вам.
  - Да. Великая. - Почтительно ответил Ракх-инти. - Но не проще тебе было бы обрести своё могучее тело и разом покончить с врагом?
  - Проще - не значит лучше. Что помешает вашим властителям завести себе новую зверушку, стоит мне уйти? Вы должны увидеть, что они смертны и их можно уничтожить - а о моём происхождении пока умолчим. Идёт? Да, кстати - мне нужны два копья...
  Драконесса замолчала и схватилось за сердце. Побледнев, она сползла на траву и принялась тихо ругаться. Где-то вдалеке, тело хранителя дёрнулось - и начало остывать...
  
  Элан парил в небольшом ущелье, стены которого вздымались ввысь - а над ним ярко разбрасывало свои лучи солнце. Оно было очень похоже на земное - такое же яркое, полное огня и силы. Хранитель вздохнул, вспомнив дом - и принялся за работу. Над той стеной, откуда он выбрался, возвышался замок - величественный, огромный. Своих узников монахи спрятали в самый подвал - и те не подозревали, что от свободы отделяют их не сотни метров камня вверх, а лишь десяток в сторону.
  - Впрочем, одно другого стоит. Десять метров кермалита - это нечто. Ладно, за дело. Как получить энергию? - Землянин задумался. Насколько он помнил из уроков физики - она разлита вокруг него, пронизывая весь мир. Но больше всего её на солнце. Неосознанно он потянулся, посмеиваясь над своей попыткой - и был награждён сиянием мощи, вспыхнувшей в нём. Торопливо он принялся сбрасывать излишки вдоль мысленной нити вниз, в камеру - а сам тем временем продолжал купаться в энергии и солнечном свете, изучая строение замка . Пожалуй, пора было выбираться отсюда. Теперь он отвечал не только за себя - слишком многих нужно было спасти. К тому же, у него появились единомышленники - и могучие помощники. Он не знал, что почувствовав энергию, пришедшую в камеру, маги застыли в изумлении - и тут же принялись врачевать его тело, используя всё, что получали - без остатка, одновременно делая искусственное дыхание и массаж сердца.
  
  - Идиот чёртов! - Грея шипела, молотя руками по земле, но на лице помимо воли появилась улыбка. Похоже, её хранитель - тот ещё тип и не боится рискованных экспериментов.
  - Итак на чём мы остановились? Ах, да, мне нужно два копья - и кучу зрителей.
  Потрясённые в очередной раз раконцы лишь молча поклонились
  
  Спустился Элан довольно скоро - слишком хотелось оказаться на свободе целиком, вновь пройтись по земле, ступая по ней своими ногами. В ущелье он оставил лишь нить мысленной энергии - справедливо рассудив, что, коль канал проложен, то энергия по нему потечёт. Торопливо юркнув в своё тело, от тут же ощутил огромную тяжесть в груди.
  - Что... Что случилось?
  - Не двигайся. - К нему торопливо подошел высокий, величественного вида старик с острым взглядом тёмных глаз. Похоже, это он был главным в камере. Но почему?
  - Я... тебя вижу.
  - Энергии у нас теперь много и зажечь феербол - не проблема - Старик махнул рукой в сторону потолка, где плавал миниатюрный шарик, создавая потоки света. - Это мелочи. Слушай внимательно. После того, как ты вышел из тела, остановилось сердце. Не замедлило ход, а остановилось - совсем. Ты начал умирать. Мы делали что могли, но всё было бесполезно. Когда пошла энергия и стало ясно, что твой дух жив... Я приказал вскрыть твою грудную клетку и делать прямой массаж. Иначе тебе было бы некуда возвращаться. Ты вернулся. Энергия у нас есть. Теперь дело за малым - восстановить твоё тело. Это сложно для новичка, но у нас впереди как минимум вся ночь, будет время научиться. - Лукавый прищур глаз. - А теперь - слушай так, словно от этого зависит твоя жизнь - тем более, что так оно и есть!
  
   Глава 9
  
  Свежий шрам зудел, вызывая непреодолимое желание почесаться. Элан сидел, непрерывно позёвывая - из-за большой потери крови его клонило в сон. Но маги, сосредоточенные как никогда, упрямо пытались пробудить его способности.
  - Ты должен почувствовать магию предела! Попытайся ещё! Без пищи ты будешь слабеть с каждым днём, а значит, что шансы выбраться отсюда лишь уменьшаются. Мы сделали, что могли - но кермалит по прежнему надёжно блокирует любые наши попытки. Лишь маг предела способен что-либо сделать! - Старший из магов, сиятельный льер Ир`краг был непреклонен.
  - Но я хочу спать!
  - Это последствие потери крови. Ты уже проспал двенадцать часов. Твой организм отдохнул - просто сказывается недостаток пищи. Сосредоточься!
  - Да я не против! Но как?
  Ир`краг развёл руками.
  - Никто из нас не работал с магией предела. Все наши техники - это в лучшем случае получение энергии из окружающего пространства. Где находится предел, отделяющий земное от божественного, и как с ним работать - за гранью понимания обычных смертных. Но ты должен помнить - твой дух уже работал с пределом. Ответ на все твои вопросы скрыт в тебе самом.
  - Повторяю, вряд ли я на что-то способен до объединения с драконом. Меч говорил...
  - Забудь слова какой-то ржавой железки! Ты - сила сама по себе; вон сколько всего уже натворил!
  - Учитель, давайте попробуем пробиться. Энергии в избытке, подождём, пока откроют дверь - и вперёд. - самый пылкий из магов, Эль`заг, в нетерпении вышел вперёд.
  - Молодой ты ещё. Энергии в нём много, зато тело твоё без пищи и сотни шагов не пройдёт. Если хочешь героически умереть, подожди, пока не найдём способ вывести отсюда хранителя - а потом действуй. Умник!
  Элан поднял руку - и спор затих, не начавшись. Все повернулись к нему. Маги вообще относились к хранителю с некоторым трепетом и сомнением, словно не веря в происходящее - скорее всего, они просто опасались, что это всё - бред, вызванный недоеданием и хранитель сейчас исчезнет.
  - Давайте прервём урок и просто поговорим. Почему вы не верили в триединого?
  Ир`краг развёл руками.
  - Последний раз хранитель был у нас давно... очень давно. Те легенды, что повествуют о его деяниях, его силе и мощи, больше похожи на сказки, чем реальные события. А уж о битве богов и их уходе из нашего мира неизвестно почти ничего. Как-то я наткнулся в очень старой хронике об упоминании вскользь: мол, были великие битвы, и воздух замерзал и тёк, как вода, и испарялись целые горные цепи, и мир стоял на краю гибели. Обратил тогда свой взор на воинов творец всего сущего и повелел богам и их противникам уйти из этого мира. Не посмели ослушаться бойцы, ушли туда, откуда нет возврата, и лишь посланник их приходит иногда проверить бывшую вотчину богов - всё ли на ней ладно, и творит тогда суд по собственному разумению, каждый раз заново определяя границы добра и зла.
  - Примерно так мне рассказывал и мой меч, только не так высокопарно. Так почему вы не поверили?
  Старый маг рассмеялся.
  - Ещё в тех свитках рассказывали о гигантской изумрудной лягушке с восемью ногами, о демонах великанах, что по ночам воруют детей и о прочих легендах, которые если и были, то давным-давно канули во время. Сейчас никто не верит в силы, способные уничтожить целый город - а потом создать нечто во сто крат лучшее одним движением руки. Нет на нашей земле таких сил. То есть уничтожить, конечно, можно, ломать не строить... А вот создать что-то огромное и прекрасное, не затратив бездну сил и времени... Нет, не осталось в нашем мире богов. А раз их нет сейчас - почему мы должны верить в сказки, что они были когда-то?
  - Хорошо. А почему верите сейчас?
  - Твои знания - они из другого мира. Значит, в этом ты не солгал. Это первое. Твой дух - он гораздо сильнее твоего тела. Более того, наиболее эффективно ты действуешь именно в те моменты, когда твой дух выходит из плоти. Это второе. И третье - Ир`краг улыбнулся и развёл руками. - ты слаб и неподготовлен, не имеешь представления о том, что обязан знать любой маг, который хочет добиться хоть каких-то результатов - но то, что ты умудряешься проделывать, не под силу никому из нас.
  
  Грея ловко, насвистывая какую-то песенку, спускалась по утрамбованной стене. Два копья - лёгкие и прочные, подобранные сообразно её теперешнему росту и весу, лежали на чуть напружиненных руках. Немного смущали сотни глаз, разглядывающие её со стен кратера - но лишь немного, не мешая и не отвлекая внимание. Когда-то восторженные толпы даже носили её на руках - а другие, столь же экзальтированные, проклинали всем пантеоном живших тогда богов. Но ей и восторги и проклятия были вдоль чешуи; она делала свое дело - спокойно и собранно, как всегда. Правда, за прошедшие века она немного отвыкла от изучающих и изумлённых глаз - но её кожа была достаточно прочной; и в прямом, и в переносном смысле. Древний ящер не сводил с неё узких красных глаз. Он явно был голоден, но к торжеству в его реве добавлялось смущение - ещё никогда его жертвы не шли к нему так - легко и открыто, не пытаясь удержаться на склоне или криком вымолить пощаду у зрителей на трибунах. Да и зрители смущали: не разряженная в торжественные одежды толпа, вопящая и улюлюкающая, а жалкие оборванцы, молча наблюдающие за предстоящим обедом...
  Решив не рисковать, ящер ударил, едва Грея оказалась в пределах досягаемости; но не головой, как можно было предположить - молниеносно, как все рептилии, умеющие за доли секунды переходить от полной неподвижности к мгновенным действиям, ящер развернулся и ударил хвостом. Мощный, бронированный, до этого мгновения прятавшийся под телом, и потому практически невидимый, хвост пронёсся словно гигантская покрытая бронёй и шипами коса, широким полукругом собирающая жатву смерти.
  Девушка не стала рисковать. Самый обычный прыжок вперёд и вверх - и вот уже хвост, набравший разгон и потому не опасный, продолжает своё движение - и так же легко и спокойно продолжает Грея своё, но теперь уже на метр ближе. Люди не смогли бы понять этих движений, настолько быстрыми они были; но раконцы не были людьми - одобрительный шепот пронёсся по трибунам - и замер в ожидании развязки.
  Ящер занервничал ещё больше. Он немного помедлил - и передние лапы оторвались от земли, тело согнулось, образуя классическую боксёрскую стойку; длинная шея изогнулась почти кольцом, что бы иметь пространство для маневра; хвост упёрся в землю, служа дополнительной опорой и пружиной, посылающей тело вперёд.
  Грея остановилась, не дойдя двух выпадов копья до настороженного ящера. Внимательно изучив фигуру стоящего перед ней противника, она заговорила на древнем, щёлкающем и шипящем языке всех драконов:
  - Кто научил тебя стилю атакующей змеи, ящерица?
  Древний динозавр помедлил, внимательно глядя на хрупкую фигуру девушки, стоящей перед ним. Наконец огромная пасть открылась, и оттуда послышалось шипящее:
  - Где ты выучила древний язык, мясо? Впрочем, можешь не отвечать - тебя это не спасёт. Я Рхыг, Рхыг великий, я ел подобных тебе тысячи лет, и ты должна гордиться честью закончить свои дни, служа закуской великому Рхыгу...
  Грея кивнула головой, отвечая скорее своим мыслям, чем чужим словам:
  - Достаточно. Образ твоих мыслей мне понятен, а твоя история не так уж и важна; ты ведёшь себя как животное, мыслишь, как животное; ты занят лишь удовлетворением собственных потребностей; а значит, не имеет никакого значения, умеешь ли ты говорить или нет - ты всё равно умрёшь и больше никого не будут приносить в жертву.
  Из гигантской глотки донёсся смех.
  - Глупое маленькое животное. Если каким-то чудом тебе удастся убить меня - это ничего не изменит. Пока есть жрецы, есть и жертвы - я лишь инструмент в их руках, не более. Что бы они не приносили в жертву - тела или здоровье своих сограждан, затуманенные наркотиками мозги их детей, они остаются кровавыми языческими жрецами, покупающими собственное благополучие чужой кровью; пока народ терпит их, всегда будут появляться подобные мне - в том или ином обличье. Жрецы редко любят марать свою благородные руки кровью...
  Гигантская шея резко вытянулась вперёд, целя туда, где только что стояла тонкая фигурка; огромная пасть приоткрылась и раздвоенный язык высунулся вперёд, словно пробуя жертву на вкус.
  Драконесса рухнула ничком, отбросив одно копьё и крепко сжав второе; когда огромная голова оказалась над ней, приостановившись в поисках цели, она резко ударила снизу вверх, соединив зазубренным наконечником обе челюсти ящера словно гигантской булавкой; огромная голова взвилась вверх, мотаясь из стороны в сторону; Грея поднялась на ноги и, легко подхватив второе копьё, подытожила:
  - Время разговоров кончилось. Ты больше говорить не можешь, я - не хочу. Пришло время умирать.
  Ящер взревел диким буйволом - кровь заливала ему глаза; рана, хоть и не опасная, были болезненной и унизительной; и древняя рептилия сделала то, что и ждала драконесса - она вслепую кинулась вперёд, пытаясь ухватить вёрткого противника.
  Ловко отскочив в сторону, Грея наконечником копья вспорола проплывающий мимо бок, пытаясь задеть важные органы. Но ящер с удивительной прытью повернулся, не обращая внимания на гигантскую прореху в боку, ударом тяжёлой ноги сломав копьё, как соломинку. Девушка, отбросив бесполезные обломки копья, отскочила назад, оценивая обстановку. Ящер, торопливо обломив торчащее из пасти лезвие, прохрипел:
  - Всё! Ты ловка, но у тебя не осталось оружия.
  Грея, усмехнувшись, вытащила из рукава волнистый клинок и, подняв вверх в приветственном салюте, кинулась вперёд, взвиваясь в воздух в двойном прыжке. Рхыг, не успев даже презрительно усмехнуться тонкой палочке, которой его пытались напугать, почувствовал, как по его спине пробежали миниатюрные ножки. Он взревел и встал на дыбы, пытаясь сбросить коварного противника, но драконесса уже уверенно сидела в основании шеи, обхватив её ногами, а её клинок легко срезал целые пласты мяса, добираясь до кровеносных артерий.
  Ящер торопливо кинулся на спину, пытаясь своей тушей размазать такую опасную и верткую противницу; однако та, сделав изящное сальто, приземлилась на крутом склоне и принялась вытирать тонкий клинок пучком травы, хладнокровно наблюдая, как мечется в агонии внизу древний зверь, избравший своей целью в жизни пожирание беззащитных жертв. Тот ревел, и камни от его крика срывались со склона и падали вниз, щелкая по начинающей тускнеть шкуре. В этом диком крике полуразумного существа сквозь ненависть и ярость всё чаще проступало отчаяние; наконец он поднял голову, глядя подёрнутыми неземной дымкой глазами в сторону спокойно сидящей девушки, прохрипел:
  - Ты не человек! Ни один из них не смог бы повторить то, что сделала ты!
  Грея улыбнулась - печально и чуть нежно.
  - Да, между нами не так уж много отличий. В определённых обстоятельствах мы даже могли бы быть друзьями - но ты сам, пойдя по пути наименьшего сопротивления, определил свою судьбу. Прощай - и на случай, если ты воскреснешь вновь: никогда не недооценивай людей. Объединившись, они справились бы с тобой так же легко, как и я.
  Презрительная улыбка исказила губы ящера, он попытался что-то сказать, но кровь хлынула горлом; древний боец дёрнулся - и начал остывать. Драконесса с сожалением посмотрела на гигантскую тушу своего дальнего сородича и, вздохнув, принялась подниматься наверх к зрителям....
  
  - Вставай! - Тяжёлое древко копья чувствительно двинуло Элана в бок, потревожив начавшие заживать раны и вызвав острую боль; он с трудом поднялся, глядя на вооружённых стражников, возвышающихся над ним - и магов, угрюмо сгрудившихся в углу камеры под направленными на них стрелами;
  - Не беспокойтесь. Я вернусь. Пока не знаю как, но я это сделаю. Ну что, служивые, пошли? - Хранитель, раздвинув направленные на него копья, зашагал по коридору. Хотелось шагать гордо и величественно, но первое же движение отдалось тупой болью по всему телу; пришлось идти, держась за стенку и отдыхая. Однако конвоиры не торопили, угрюмо топчась сзади; во время одного из таких отдыхов один их них, легко коснувшись локтя землянин, спросил равнодушным голосом, тщательно скрывая свою заинтересованность:
  - Мы не священнослужители, многого не знаем; правда ли, что ты - один из осколков триединого?
  Элан медленно повернулся, глядя на встревоженные лица стражников.
  - А зачем вам правда?
  - Ну... Это не дело - пытать возможного бога...
  - Что ж, каждый вопрос, а тем более ответ, имеет свою цену. Кормите магов в течение трёх дней, и я вам отвечу. Идёт?
  Стражники замялись, наконец один, постарше, кивнул.
  - Ладно. Небось не обеднеют монахи без нескольких мисок баланды. Говори.
  - Я не бог и никогда им не буду. Но дух хранителя, возможно, живёт во мне. Хотя об этом я буду ещё долго думать. - И, подмигнув ошарашенным стражникам, он повернулся и с трудом зашагал по коридору. Впрочем, не успел он сделать и двух шагов, как бережные руки подхватили его и, посадив на чей-то щит, понесли по коридору.
  - Вы же должны меня бояться? - Слабо удивился Элан.
  - Служба в монастыре имеет свои преимущества; мы знаем, что хранители никогда не уничтожали простых людей, если те не нападали первыми. А вам силы ещё понадобятся. И не беспокойтесь - накормим мы магов, не дадим им раньше времени загнуться - они вас подлечили немного, верно? Я знал старшего из них, сиятельного льера Ир`крага. Всех в округе лечил, никому не отказывал. Хороший человек... был.
  - Почему был? Он вроде ещё жив?
  Пожилой стражник махнул рукой.
  - Да можно сказать, что уже и нет. Ещё никто из магов не выходил из застенков святых соборов. Простые люди - да, бывало, но маги - никогда.
  
  - Итак, вы, юноша, забрали ради спасения своей жизни остатки энергии с обессиленных голодовкой магов. Похвально. Сильная воля, заставляющая идти напролом и вырывающая у жизни каждый шанс - это мне знакомо. Я сам был таким когда-то. Эти жалкие недоучки ещё живы?
  Престарелый иерарх вновь походил на доброго дедушку. Даже глаза его спрятались за прищуром век, скрывая опасный блеск. Он явно был расположен поговорить - и Элан расслабился; возможно, потому, разговор проходил в кабинете, а не в пыточной? Впрочем, не стоило себя обманывать - декорации могли смениться так же легко и непринуждённо, как сама тема разговора, а силы воли у дряхлого старикашки хватило бы и на десяток юнцов - не даром он занимал один из высоких постов в этой непонятной церкви-государстве. Но нужно было что-то отвечать, и, по возможности, правду; наверняка этот старик и без всяких детекторов лжи сумеет распознать фальшь - вот как цепко смотрит..
  - Живы. Они мне ещё понадобятся.
  Кради`о`Лост довольно кивнул головой.
  - Я в вас не ошибся. К власти всегда рвутся люди одного типа - сильные хищники, готовые рвать глотки, едва почуяв запах крови жертвы, и способные стать мягкими и послушными, встретив кого-то сильнее себя. Другие просто не имеют шансов - их сомнут, уничтожат в самом начале.
  - По-вашему, стать правителем можно только так?
  Иерарх прищурился ещё сильнее, став похожей на готовую к броску змею.
  - Хотите поговорить о природе власти? Извольте. Времени у меня вдосталь. Предположим, вы родились в мире уже достаточно упорядоченном для того, чтобы вертикаль власти сформировалась, и вы не могли захватить её силой, с обнажённым мечом, залитым кровью непокорных, взойдя на трон. Какие тогда у вас шансы? Первый - заручиться высоким покровителем и ждать своего шанса, потихоньку пробираясь по служебной лестнице, всегда готовый предать и переметнуться к другому, более высокостоящему, собирая по возможности компромат на всех, кого можно - даже на высших лиц государства. Не сможете предать - не поднимитесь выше своего покровителя, не сможете даже быть ему полезным - он-то на всё готов ради продвижения к вершинам власти.... Не сумеете уничтожать непокорных, или просто слабых, для устрашения: перестанете быть полезны - и очень скоро окажетесь очередной жертвой. Вы просто не сможете подняться по этой лестнице, если не станете ласковым хищником. Разве я не прав? И разве ваш дух в прошлом не поднимался к вершинам власти подобным же образом?
  Элан помотал головой.
  - Понятия не имею. Но думаю, вряд ли - слишком неуютно я чувствовал себя в кабинетах начальства. Наверняка я пошёл бы другим путём...
  Кради`о`Лост ухмыльнулся.
  - Конечно, другим. Этот путь слишком долог, по нему поднимаются единицы, остальных он в конечном итоге губит - или заставляет почувствовать собственную неполноценность от недостижимости идей, что в конечном счёте одно и то же. Хорошо, рассмотрим другой путь - ступеней у власти много, как перепрыгнуть через несколько, ведь жизнь коротка, да и влиятельные родственники не у всех есть. Итак, у вас нет ничего, кроме энергии и честолюбия - а вы хотите иметь всё. Отлично! Обязательно организуйте какое-нибудь общество, союз, клуб - неважно, что это будет такое, неважно, какие идеи вы будите выдвигать - лучше всего что-нибудь насквозь правильное и душещипательное. Можно сказать, что до вас никто не мог правильно произнести имя бога, или читать священные книги, можно вообще ратовать против вырубки лесов или отстрела животных - главное, что бы это затронуло сердца людей и они за вами пошли. И согласились на пункт, почти незаметный среди громких фраз; что ты для них - высшая инстанция и все, вступившие под твои знамёна, подчиняются тебе, и никому больше. Конечно, они должны это принять сердцем; неустанно внушай им, что ты - их отец и основатель их движения; что тебе ведомо то, о чём и не догадываются простые смертные; что только под твоим руководством они добьются счастья, справедливости и рая на земле. Убедишь их в этом - и все, ты уже сила; отныне ты не баран в ведомом на убой стаде - ты вожак своего собственного, пусть маленького отряда, и с тобой должны считаться. Ты вступил в игру. Дальше всё зависит от твоего таланта. Конечно, ты должен будешь предать своих последователей - не официально, конечно, но фактически. Организацию разрушать нельзя, в ней - твоя сила. Кроме того, всегда есть мизерный шанс, что она сможет конкурировать с уже действующей властью; но обычно последователей у тебя слишком мало, поэтому ты присоединяешься к какой-то влиятельной группе, заставляя своих фанатов служит уже её интересам, и довольно быстро занимаешь весомое место среди высокопоставленных фигур, обретая значительные шансы на абсолютную власть...
  - Возможно, это интересно... Для кого-нибудь, но зачем вы мне это рассказываете?
  Кради`о`Лост наклонился вперёд, глаза его, показавшись из-за заплывших жиром век, пронзительно смотрели прямо в лицо Элану.
  - Не делайте вид, что не догадываетесь, юноша, не разочаровывайте меня. Игра "под дурачка" - она для лохов, не способных на большее. Никогда не применяйте её в разговоре с умными людьми, они быстро вас раскусят и посчитают недостойным дальнейшего общения. Наш разговор - это предложение, вполне конкретное. Сила и возможность править - против вашей лояльности.
  Хранитель рассмеялся.
  - И вы верите в лояльность - это после ваших "откровений" о природе власти?
  - Лояльность в политике - это полная подконтрольность. Вы правы, на слово мы вам не поверим; со временем вы стали бы слишком сильным, и никакие бы наши действия вас бы не удержали. Сейчас и здесь - мы можем вас остановить, сломив или физически уничтожив. Но в любом из этих случаев мы сохраним статус-кво, потеряв при этом возможность через вас контролировать энергии предела, проходящие по этому миру. И кто знает - вдруг ваш последователь окажется здесь через десяток-другой лет, и обстоятельства сложатся уже по-другому? Кроме того, у нас есть подопечный - Кавншуга нужно кормить.
  - Кормить? Уж не мной ли?
  - Не всё так страшно, юноша, не всё так страшно. Нам нужна энергия - мощная, ничем не замутнённая энергия предела, которую вы способны вызвать - и меч, укрощённый и неспособный уйти и начать поиск другого хранителя. Взамен этих вполне доступных вам вещей вы получите всё, что может дать наш мир - любых девушек и любые явства, должность верховного жреца нашей религии - поверьте мне, вам не придётся долго ждать, и вы вполне способны занять это место. Фактически, Кавншуг станет вашим ручным, одомашненным богом - и вы через него сможете изменять наш мир по своему усмотрению. Подумайте! Вы ведь к этому стремитесь?
  - Интересно. Меч лежит на алтаре, укрепляя вашу власть, я подкармливаю вашего бога-карлика, что бы он быстрее вырос и заматерел, и служу ему, а вы - мне. А как же два небольших момента. Первый - а где в вашем раскладе дракон?
  Иерарх сдвинул брови, разом утратив благодушие.
  - Дракон есть символ сатаны, олицетворение всего тёмного, что есть в силе предела. Церковь веками уничтожала крылатое племя, добиваясь уничтожения проводников дьявольских замыслов, пока не искоренила под корень. Маги церкви уже работают над этой проблемой и пусть она вас не волнует.
  - Вы правда думаете, что наиболее опасны те, кто выглядит иначе? И именно в них сосредоточенно всё зло, которое вы видите вокруг? А я всегда считал, что настоящий борец со злом должен вначале начать с себя.
  Иерарх закивал, скрывая под улыбкой опасный блеск глаз.
  - Вы правы. Всегда нужно думать о себе, воюя со злом. Иначе любая борьба теряет смысл. Но далеко не каждый способен забыть о своих интересах в великой битве против всего тёмного и опасного для души человеческой. Зачастую желание прославиться или получить лишний клочок власти заставляют молодёжь забывать о вечном. Но, уверяю вас, что Церковь всегда думает только о благе людей...
  Элан растерянно улыбнулся. Как легко можно исказить смысл, лишь переставив пару слов и чуть-чуть сместив акценты. Лицемерие людей, избравших смыслом жизни жонглирование словами, не имеет границ.
  - А о боге Церковь думает? Не о вашем ручном зверьке, и даже не о прославляемом вами триедином, а о творце миров? Как он посмотрит на ваши художества?
  - Творец? Он, конечно, велик. Причём настолько, что в величии своём нас не замечает. Ему мы интересны не более, чем вам микроорганизмы на подошвах ваших ботинок. Они есть, они живут своей жизнью - вы это знаете, но вас это особенно не интересует. Творцу одинаково безразличны наши жизнь и смерть, наши молитвы и страдания. Для него это слишком мелко, слишком незначительно. Он обратит внимание, конечно, на того, кто творит что-то новое, то, чего не было в изначально сотворённых им мирах, для того он нас и создал, вложив частицу собственной души, но зачастую это внимание заключается лишь в том, что вам дадут возможность свободно творить, не более. Если вы хотите получить от богов нечто большее, покровителя нужно искать поближе - и, желательно, менее строгого.
  - Например, Кавншуга?
  - А почему нет? Он не только наш бог, но и наше дитя, и сделает то, что мы скажем. А со временем, когда он вырастет и заматереет, он сможет стать новым творцом миров - конечно, уничтожив старого - ну и, само собой, его творения. Кроме нас, естественно.
  - Вы и правда думаете, что выкормыш вашей Церкви, воспитанный на лжи и крови, будет снисходителен к кому-то кроме себя? Вы создаёте монстра, который грозит мировому равновесию - и ждёте от меня помощи? Очень скоро он наберёт силу и станет сам приносить себе жертвы, руководя вами, как марионетками. И вы, те, кто командовал им - вы станете его первыми целями, которые подчеркнут самостоятельный статус Нового бога - и его силу. Я никогда не пойду этим путём, каким бы привлекательным он не был.
  Верховный иерарх Церкви триединого, Кради`о`Лост, посвящённый маг третьего круга. Встал перед осуждённым еретиком.
  - Выбор - это личное дело каждого. Но я хотел бы указать вам, в чём он заключается. С одной стороны - возможность выполнить вашу миссию по гармонизации этого мира - с нашей помощью и под нашим руководством. С другой - боль и кровь, которую вы отхлебнёте полной мерой. Будь мы уверенны, что та ржавая железка, которую вы таскали с собой, и есть знаменитый клинок `, кристальный пепел, великое творение народа Молотов, созданное по специальному заказу творца - я бы не церемонился с вами. Но пока мы не уверенны - нам нужен хранитель. Но не обязательно целый. Или здоровый. Ваш дух велик, но терзая тело, можно сломить любого - Церковь знает это твёрдо. Вы пойдёте путём страданий, но святым вам не стать; никто не узнает о вас - ни о ваших страданиях, ни о вашем дальнейшем предательстве. Так чем предавать в муках, лучше сотрудничать - целым и здоровым, пытаясь извлечь максимум пользы из сложившейся ситуации. Цивилизованные люди называют это компромиссом.
  Элан с трудом - ноги слушались всё-таки не важно, встал напротив сурового собеседника, уже ничем не напоминающего прежнего благодушного старичка.
  - Компромисс - это великая вещь, но постоянно идя на уступки, можно зайти... слишком далеко. Я не знаю своего пути, но если я постоянно буду соглашаться с меньшим злом в надежде избавить мир от большего, то рано или поздно я соглашусь жить в согласии со всем ужасом вашего мира, и тогда вселенским злом для людей стану уже я сам. Большинство цивилизаций были уничтожены из-за компромиссов, приведших к подмене понятий. Один из ваших же служителей сказал :"- Утрачена добродетель - выпячивается справедливость. Утрачена справедливость - вырастает закон." Это как раз и есть путь компромисса. Маленький отрезок бесконечного пути от добра ко злу, к уничтожению и бесправию. И я не хочу по нему идти.
  Иерарх пожал плечами.
  - Мудро с точки зрения хранителя, но глупо - с точки зрения слабого человека. У вас есть время до завтра - обдумайте всё.
  Тонка рука слабо пошевелила пальцами - и тут же двери открылись и на пороге возникли фигуры стражников...
  
   Глава 10
  
  Дорога на юг змеиного материка была сложной, в основном потому, что на всех дорогах стояли патрули правящей партии, которые скорее защищали мятежников от возмущённых раконцев, чем мирных жителей от мятежников. Те просачивались небольшими отрядами мимо патрулей, и смешивались с остальными людьми, неразличимые в толпе до той поры, пока не решат совершить теракт, в то время как обычные люди, пройдя маленькими группами мимо охраны, не имели на территории вооружённых до зубов повстанцев, знающих друг друга, никаких шансов - а более-менее крупное объединение не пропустили бы стоявшие кордоном правительственные части. К тому же после уничтожения жертвенного ящера (о чём простым раконцам не сообщали) проверки на дорогах стали более жёсткими - проверяли и арестовывали всех подозрительных жителей без документов, или с каким-то подобием оружия, или просто так...
  Труднее было удержать драконессу не проявлять свой сварливый характер и не растерзать очередных типов, из-за которых приходилось сходить с хорошей, утоптанной дороги и ползти сотню метров по каким-то грязным рытвинам.
  - Великая, ты конечно, можешь смести эту жалкую заставу из трёх жирных лодырей. Но тогда станут на дыбы все правительственные части - после того, как погиб их ящер, власти стали подозрительными. А если кто-то из них заподозрит, что наша следующая цель - их карманные террористы, нам просто не дадут ничего сделать. - Ракх-инти развёл четырехпалыми руками. - Сомневаюсь, что даже ты справишься со всей армией народа Вар-Раконо, к тому подкреплённой лучшими из магов.
  И Грее приходилось скрепя сердце в очередной раз делать внушительный крюк по грязи и пыли, чтобы обойти нескольких разжиревших постовых, лениво сидящих в тени у дороги. Один раз их чуть не обнаружили, и пришлось долго бежать, слыша сзади топот стражников - после чего драконесса долго с наслаждением разбивала камни в пыль, срывая накопившийся гнев. Как она не любила интриги! Племя драконов всегда предпочитало простые и ясные действия - мощные и открытые, как струя пламени. Юлить и пускаться на хитрости с себе подобными считалось недостойным настоящего дракона, хотя находились любители устраивать таким образом себе развлечения среди низших рас, сталкивая ради забавы целые народы друг с другом... Но Грея никогда не относилась к таким. Конечно она понимала, принимая бремя служения триединому, что ей придётся поступать подобным образом - но всегда умудрялась оставить это другим, перекладывая груз интриг на хранителя, на меч, оставляя для себя самое интересное - чистую, ничем не замутнённую схватку. И теперь она с сожалением подумывала об уютной пещерке, в которой так удобно было бы свернуться калачиком в ожидании очередного хранителя... Она была совсем недалеко - всего пару часов лёту, если забыть о проблемах раконцев и начихать на конспирацию. Змеиный материк не такой уж большой для мощных драконьих крыльев, на малых дистанциях не уступающих любым, даже магическим, средствам передвижения. Никто не мог её остановить - кроме воспоминания об одной деревушке, куда они зашли по пути. Бледные, скучные дети с пустыми глазами, в которых разум давно и глубоко спал, служа животным инстинктам - они слонялись по деревне, не зная, чем заняться - и с тоски ели друг друга....
  Именно воспоминание о блёклых, пустых глазах детей заставляло гордую драконессу склонять голову и кутаться в рваньё, что бы быть похожей на раконку; ползать на брюхе, скрываясь от ленивых стражников; питаться впроголодь, тем, что могли достать друзья клана бьющих прямо - а предложенная пища ну никак не была рассчитана на дракона. Но Грея жила достаточно долго, чтобы понять невозможность победы над собственной совестью - и достаточно искренне, что бы жить, позабыв о ней. Поэтому она молчала, роняя в придорожную пыль раскалённые искры со стиснутых зубов и мечтала о той минуте, когда можно будет отвести душу, увидев перед собой врага.
  
  - Нужно бежать! Мы продержимся достаточно, что бы вы смогли выйти за пределы замка! - младший из магов горячился.
  - Хранителю нужно не просто выйти из замка. Ему нужно по возможности тихо уйти на такое расстояние, где он сможет не опасаться погони, а ещё лучше - если никто вообще не узнает, что он бежал.
  - Но его завтра начнут пытать! Вы не хуже меня знаете, на что способны святоши триединого ради достижения своих целей!
  Элан лежал, прикрыв веки, и слушал спор магов. Его и разбудил этот спор - но не звук (все говорили шепотом) а, скорее, яростный накал эмоций, бушевавший в камере.
  - Его дух крепок. Три дня он выдержит. За это время мы вручную расширим лаз в кермалите, а затем магически уберём обычную породу - и он сможет уйти незамеченным.
  - Скорее всего, через три дня он вообще не сможет ходить!
  - Ничего страшного. Мы вылечим тело, и двое из нас вынесут его на волю. Там он окрепнет и сможет продолжать путь.
  - У него не будет времени окрепнуть! На его поиски будут брошены все силы королевства!
  - Будет! Но об этом потом. Хранитель проснулся - не будем вести пустых разговоров. Элан, вы выдержите три дня?
  С трудом привстав - тело ещё плохо слушалось, хранитель повернулся в сторону старшего из магов, мельком подивившись точности, с которой тот отслеживал малейшее изменение его жизненных токов. Льер Ир`краг был, возможно, не самым сильным из магов - но наверняка самым опытным.
  - Вы роете туннель?
  - Магически обычную породу легко раздвинет даже неопытный маг земли, а у нас их несколько. Но есть две проблемы: кермалит - тут нам приходится действовать вручную, разбивать стены, до предела усиливая мощь рук магией и ставя вокруг работающего стену тишины; и скальная порода, на которой стоит замок - эта будет поддаваться нашим усилиям, хотя так же замедлит работу. Три дня - и вы сможете выйти отсюда. Не раньше.
  - Есть ещё другой путь - вперёд вышел самый молодой из магов, Эль`заг. - Нам всего-то нужно разметать охрану - ничего сложного в этом я не вижу. Зачем ждать три дня?
  - Если бы хранитель вошёл в полную силу... - Ир`краг с сожалением покачал головой. - Слаб он или нет - святоши его боятся, и потому там, над нами, почти наверняка наготове не меньше десятка магов полного посвящения, и каждому такие, как мы - на один плевок. С солдатами мы справимся, и доблестно поляжем в поединке магов - но хранитель потеряет свой единственный шанс. Путь героя сладок, но, как правило, менее эффективен, чем путь мудрости. Если у тебя есть лишние силы - смени своего собрата за пологом, он наверняка уже выдохся.
  Эль`заг вздохнул, признавая поражение, подхватил какую-то странную железку, и шагнул... прямо в стену, растворившись в ней. Удивлённый Элан пошёл за ним, пройдя сквозь каменный остов, как сквозь туман - и оказался в маленькой нише, в которой разбивал стену один из магов с гипертрофированно раздутыми руками. Эль`заг тронул его за плечо, жестом дав понять, что готов его сменить - тот с готовностью откинулся назад, давая место сменщику, закрыл глаза - и руки его принялись словно сдуваться, приобретая нормальные размеры. Маг закричал, по лицу его потёк пот, носом пошла кровь - видно было, что это довольно сложно. Но ни звука не донеслось до потрясенного хранителя. Только сейчас он сообразил, что в этой нише стояла мёртвая тишина - здесь каждого словно окутывали толстым слоем ваты, заглушая восприятие. Между тем Эль`заг, нарастив себе мышцы, подмигнул землянину и принялся бить своим непонятным инструментом по стене, с ювелирной точностью загоняя его в малейшие щели, расшатывая их и пытаясь отколоть. Но кусочки падали очень маленькие - за пять минут, что наблюдал за магом Элан, их набралось едва ли щепотка.
  - Это не просто, но мы справимся. - Заговорил Ир`краг, едва хранитель вышел из ниши. - А вот тебе придётся гораздо хуже - сегодня тебя уже не тронут, но завтра и послезавтра... Ты должен выдержать - это чертовски сложно, даже когда есть надежда на освобождение. Сможешь?
  Элан пожал печами.
  - Понятия не имею. В нашем мире пытки не в чести. Не то, чтобы их совсем не было - просто подобных методов стыдятся и потому профессионально никого этому не учат. Будем надеяться, я справлюсь. Лучше расскажите, вы имеете представление, где мне искать дракона?
  Ир`краг кивнул головой.
  - Конечно. Почти наверняка он на змеином материке - уже тысячи лет на земли людей не залетал ни один ящер. За это время почти все земли нашего континента были изучены - и появись хоть подозрение, что где-то скрывается спящий дракон - шуму было бы предостаточно. Конечно, есть ещё земли северных варваров. Их святоши то ли опасаются, то ли просто придерживают, что бы было, на кого кивать за свои неудачи - они живут более-менее автономно. Но в северных землях климат слишком холоден для теплолюбивой рептилии - остаётся лишь змеиный материк. Во-первых, он недосягаем для армий Церкви, во вторых - именно там обитали последние драконы этого мира, в третьих - там живут разумные рептилии, ртило, или народ Вар-Раконо, как они себя называют. Перед драконом они склонятся, как перед древним героем.
  - Хорошо. И как мне туда добраться?
  Старый маг рассмеялся.
  - Понятия не имею. То есть путь, конечно, есть - но вот способ его достижения... Лучше всего, конечно, по воздуху... Но святоши вовсю используют виверн - они их одомашнивают и не допустят в воздух никого, кроме ставленников церкви. Значит, нужно идти лесами до океана, что само по себе необычайно сложно - а потом ещё найти возможность проплыть по воде стархов, которые воюют с людьми. Впрочем, как и ртило на змеином материке. Единственный шанс - добраться до северных варваров, но они не признают над собой никаких богов, кроме чистого неба, и вряд ли согласятся тебе помочь. Хотя по океану они плавают, причём в малюсеньких скорлупках, которые кораблями можно назвать лишь с перепою или от непомерной храбрости. Но у них и выпивки, и сорвиголов хватает. Однако и их скорлупки стархи тоже топят, стоит им оказаться в тёплых водах...
  А утром дверь камеры привычно распахнулась - и яркий свет факелов заиграл на оружии стражей - за Эланом пришли...
  
  Впервые его вывели на солнце. Перед этим он долго поднимался по бесконечным лестницам, потом его намертво приковали к чугунному столу, которое с трудом подняли лишь восемь здоровенных мужчин - хранителя явно опасались.
  Солнце! Его почти не замечают, досадливо щурясь, когда оно слепит глаза или застилает экран; его поглаживания опасны для изнеженных красавиц, и они, негодуя, втирают в кожу дорогие крема, спасаясь от его ласк; мало кто помнит, что оно - та сила, которая поддерживает жизнь на Земле; и уж наверняка никто об этом не думает. Элан же, после долгого сидения под землёй, наслаждался теплом его лучей, словно хорошим, выдержанным вином, смакуя его букет и впитывая ласку солнечного света всей кожей.
  - Поднимите его!
  Плиту, к которой был прикован землянин, поставили вертикально - и хранитель увидел двор храма. Как он и подозревал, его перевезли из центра города куда-то в более надёжную крепость - но когда это сделали, он решительно не помнил. Вокруг не было ни черной, ни белой земли, лишь вымощенный камнем двор, высокие, в несколько человеческих ростов стены из бурого камня - и незнакомый алтарь посреди двора.
  - Узнаёте? - Подошедший сзади святоша был доволен и возбуждён: он явно наслаждался предстоящим событием. - Это обеденный стол Кавншуга, но не беспокойтесь - сейчас он будет закусывать не вами. Впрочем, рекомендую - зрелище довольно поучительное. Вы первый из непосвящённых за долгие годы, кто сможет увидеть подобное.
  Перед алтарём служители триединого суетливо устанавливали какую-то громоздкую конструкцию из металла, дерева и кусков кермалита. Она была сложной, полной каких-то рычагов и штырей, к тому же вся в потёках крови. И лишь когда к ней принялись привязывать шатающуюся белую фигуру, Элан понял и рванулся в оковах. Это сложный, магически-адаптированный пыточный станок!
  - Узнаёте, юноша? - Кради`о`Лост незаметно подошёл и встал рядом. Это один из ваших магов. Только подобные ему могут не просто накормить, но и дать пищу для роста Кавншуга. К сожалению, это довольно неприятный процесс, заканчивающийся смертью донора. Но вы можете остановить всё это, если согласитесь добровольно отдавать часть энергии для удовлетворения нужд нашего божества...
  - Сволочи! - Хранитель рвался в цепях, не замечая, как из-под оков течёт кровь. - Это же Эль`заг! Он же ещё мальчишка!
  - Для Кавншуга это безразлично. Для нас - то же. У него есть энергия - вон, как радостно он поглощает её - наверняка надеется перед смертью достать кого-нибудь своей богопротивной волошбой. Обычно мы держим жертву в стане около двух часов, давая ей время восстановить магические силы, но мальчик, хоть и изнурён, полон рвения - думаю, скоро мы уже начнём.
  - Подождите. Возьмите меня! Я накормлю вашего... божка.
  Кради`о`Лост довольно рассмеялся.
  - Значит, маги делились с вами остатками энергии добровольно? Похвально. Это радует, как и ваше рвение. Мы обязательно воспользуемся им - но не сегодня. Вы пока не владеете методами собирания и передачи энергии - так что ваше согласие в сегодняшнем раскладе ничего не меняет. Мы уже начинаем - смотрите!
  
  Пытка длились несколько часов. Штыри, ведомые каким-то древним механизмом, равнодушно впивались в тело несчастного, оставляли кровавые раны - и тут же прижигали их, раскаляясь докрасна. Потом часть из них отходила - что бы появиться в другом месте, там, где нервные окончания были ещё не тронуты. Эль`заг кричал, пытался защититься магией - но кермалитовые пластины тут же перехватывали любые всплески энергий и перенаправляли их в странный шар над механизмом. Там, вращаясь на никому не видимых нитях, равнодушно клубилась белесая тьма, жадно впитывающая остатки самых разнообразных заклинаний. С каждой новой порцией она становилась всё гуще, вызывая на лицах жадно наблюдавших ото всюду святош, в огромном количестве собравшихся в закрытом дворике, почти восторженный экстаз. Когда же странная мгла над головой несчастного достигли критической точки и оттуда вырвался тонкий луч силы, устремившийся к алтарю - многие в религиозном экстазе упали на колени. Луч ударил в алтарь - и оттуда послышался радостный рык - Кавншуг обедал.
  Кради`о`Лост довольно кивнул, подняв руки:
  - Возрадуйтесь, чада мои. Наша жертва принята - бог доволен. Усильте пытку!
  Тут же новые штыри вонзились в тело несчастного мага - тот, не выдержав, закричал, сполох силы вырвался из него - чтобы тут же устремиться к шару над головой - и богу-выкормышу.
  - Хватит! - Элан кричал, борясь с чугунной плитой, намертво сковывающей его усилия. Остановите это! Вы же люди, вы не должны становиться звере зверя! Разве можно получать удовольствие, мучая себе подобных?!
  Верховный иерарх лицемерно вздохнул.
  - Конечно, грех - радоваться мукам других. И те из братьев, кто думает об этом, понесут наказание... на том свете. Но наивысшее счастье: служить своему богу - а именно это мы и делаем! И радуемся тому, что наш бог доволен! Верно, братия?
  Согласный гул был ему ответом.
  - Скоты! Вы сотворили зло - и счастливы, что оно растёт, питаясь болью других. - землянин рвался в цепях, покрывая их тонкой плёнкой крови.
  - Наш бог пока не может есть самостоятельно. Но он растёт, и учится - у него ещё всё впереди. А пока - у него всегда будут верные слуги, готовые поделиться с ним людской болью. Прими это - и будь одним из нас! - Верховный иерарх величественно протянул руки в сторону хранителя.
  - Никогда! - Элан плюнул в сторону ненавистной рожи кровью из прокушенной губы. - Уж лучше быть жертвой, чем палачом!
  - Ты привыкнешь к виду страданий, и научишься получать от них удовольствие. Усильте пытку - Кавншуг может проголодаться.
  Новый крик, крик юности, полной жизни и страсти, но вынужденной медленно умирать, разнёсся над двором - и хранитель забился с новой силой, чувствуя, как гнев туманит глаза, поддёргивая окружающее фиолетовой дымкой. Гнев! Всесильный, всесокрушающий, он входил в его тело, наполняя его какой-то новой, незнакомой силой, заставляя кипеть каждую каплю в крови. Рвать! Уничтожать тех, кто осмелился встать на пути великого, кто противится воле пришедшего... Элан, весь покрытый фиолетовой дымкой, рвался в оковах - и звенья цепей толщиной в руку гнулись, не выдерживая напора, а кровь, выступая из-под лопнувшей кожи, пузырилась на металле, прожигая его насквозь.
  Разом побледневшие монахи растерянно смотрели на чугунную плиту, которая шаталась под напором тщедушного парнишки, а Кради`о`Лост и другие верховные иерархи торопливо шептали слова заклинаний, направив в сторону хранителя свои посохи. Но всё было напрасно. Оковы лопались одна за другой под напором покрытого туманом мальчишки, и как во сне монахи наблюдали, как разрывается одна цепь, другая... Казалось, фигура растёт, заполняя телом фиолетовую дымку... И тут Кради`о`Лост не выдержал и, тонко взвизгнув, подскочил к нечего не видящему от гнева Элану и с размаха опустил ему на голову свой массивный посох. Тонкая голова запрокинулась и фиолетовая дымка исчезла - но ещё долго монахи перешёптывались, глядя на погнутые звенья толстых цепей...
  Голова раскалывалась, заставляя вспоминать все самые страшные попойки в своей недолгой жизни. Их, правда, было немного - да и на что пить, если с деньгами всегда проблемы? Разве что соседи по лестничной клетке не забывали приглашать тщедушного паренька на праздники - скорее всего, из жалости... Но эта головная боль давала фору всем остальным.
  - Что со мной?
  - Лежи, не дёргайся. Просто небольшая шишка, ничего страшного. - Чьи-то осторожные руки положили на лоб тряпку, смоченную чем-то прохладным. - Как ты?
  - Где я? - Землянин открыл глаза - но увидел лишь низкий потолок камеры. - Блин, а мне показалось, что это только сон. Как хотелось бы оказаться дома...
  - Дома? - Встревоженные лица магов наклонились ниже. - Разве у триединого есть дом?
  - Во всяком случае, у меня - есть. - Элан окончательно открыл глаза и вспомнил всё, что случилось вчера. - Чёрт! Эль`заг! Что с ним?
  Пожилой маг вздохнул - и отвёл глаза.
  - Его забрали сразу после тебя. Он едва успел сбросить излишки энергии, что бы не выдать нашего секрета. Обычно если сюда не возвращаются в течении трёх часов - то не возвращаются никогда. Ты знаешь, что с ним сделали?
  Хранитель почувствовал, как слёзы стекают по его щекам, пощипывая кожу. Они всегда были непослушными, выдавая чувства своего хозяина в самый неподходящий момент.
  - Он... Он не выдал нашего секрета. И мы его больше не увидим. Никогда.
  Все вокруг вздохнули и опустили головы...
  
  - Но... Это не враги! - Грея уже час лежала на небольшом уступе, наблюдая за жизнью маленькой деревушки раконцев, скрытой высоко в горах.
  - Сколько таких деревушек мы прошли? Пять? Десять? И там так же играли детишки, и заботливые матери криком не разрешали им отходить далеко от дома, и седовласые старцы так же мирно сидели на завалинке, разговаривая о самых обычных вещах - погоде, урожае, ценах на устрицы, скорых свадьбах и прочих важных дя них новостях. Где тут кровавые повстанцы, своим видом пугающие целый народ?
  - Подожди, Великая. - Ракх-инти опасливо прикоснулся к руке драконессы, призывая к терпению. - Обычно их выводят на закате.
  - Я подожду, но если это какие-то политические игры, о жрец народа Вар-Раконо, коготь клана бьющих прямо, то я прямо тебе скажу: я их не перевариваю - зато легко могу переварить тех, кто пытается действовать мной, как марионеткой, хитростью заставляя меня....
  - Великая... Смотри.
  Их вытащили откуда-то из ямы, или глубокого подвала. Измождённые, узники шли пошатываясь, опираясь друг на друга. Несколько раконцев - таких же, как и жители деревни, только грязных и уставших, с трудом плелись через деревенскую улочку, еле переставляя ноги. Они были в глазах наблюдателей чужеродным пятном, неестественной краской в картине мирной деревушки - но местные жители не замечали ничего необычного. Подумаешь, несколько рабов. Ребёнок, пробегая мимо, хлестнул прутом по одному из пленников - тот испуганно вздрогнул, но не посмел сказать что-либо, покосившись на невозмутимого конвоира с копьём. Один из мирно сидевших стариков на завалинке рассмеялся, что-то одобрительно крикнул вслед убежавшему парнишке - тот немедленно вернулся и с наслаждением вновь огрел здорового дядьку, не смеющего возразить и лишь вздрагивающего от ударов. Сонная женщина с тазом помоев выглянула на улицу - и плеснула вязкую жижу в канал, под ноги рабам, обдав их брызгами зловонной жижи. Те лишь втянули головы в плечи, зато мальчонка начал ругаться, отскочив в сторону. Женщина визгливо расхохоталась, зашла в комнату, прикрыв за собой дверь. А рабы, понуро поплелись дальше по узкой улочке...
  - Хорошо. Я поняла. Но.... Почему они стали такие?
  - Это тоже вина правящего клана. Когда-то все эти люди были отличными воинами - Ракх-инти махнул рукой в сторону деревни. Они и воспитывались с детства как воины, защищавшие наши границы в мирное время и стоявшие в первых рядах в годы войны. Так было до тех пор, пока к власти не пришли торгаши. Они махнули рукой на армию, и лучшие из воинов вдруг поняли, что не могут прокормить свои семьи, получая нищенские пособия вместо достойной оплаты. Нет, я не оправдываю их - немало отличных воинов из других кланов смирились с положением вещей, сумев приспособиться или незаметно уйти. Эти - не смогли. Или не захотели. Или их кто-то умело подтолкнул в сторону бесчестья. Теперь у них есть деньги. Их рабы - состоятельные люди, готовые заплатить за свою свободу. Или враги, которые платят своим унижением... Вот только они перестали быть воинами и стали - палачами.
  Грея прикрыла глаза и замерла. Что она представляла себе в этот момент? Себя - без денег, без надежды, с семьей, которая вынуждена делиться последними крохами еды?
  - Как воин, я понимаю их. Как дракон, я понимаю их тоже. Это не самый лучший путь, но это путь воина, не способного изменить себе, наблюдая, как голодают твои дети. Вот только за каждый наш шаг, за каждое решение неминуемо наступает расплата. Они знали, на что шли, выбирая этот путь, и не будут на меня в обиде. Оставайтесь здесь.
  Драконесса обнажила клинок и, зажав его обратным хватом, от запястья к локтю, медленно пошла к деревне.
  - Чужак! - Это была первая деревня, где при этом крике никто не суетился - женщины тут же похватали детей, закрываясь в домах, а мужчины, разобрав копья, окружили полукругом непонятную пришелицу, кутавшуюся в старую тряпку. Всё было сделано молча, с почти военной чёткостью - двое или трое тут же встали на наиболее удобных местах, изучая подступы к деревне. Один из них сразу же заметил наблюдавших со стороны холма, и вскинул руку, привлекая внимание к этому остальных - но Грея решительно скинула тряпку, открывая свою человеческую ипостась.
  Раконцы зашипели, самый молодой, не совладав с эмоциями, метнул в стороны драконессы небольшой дротик - та легко поймала его свободной рукой и неторопливо принялась ковыряться им в зубах, игнорируя враждебные крики.
  Наконец вождь клана, мощный гигант с огромным копьем в руках, двигающийся на удивление легко и плавно, выступил перед настороженно замершим строем и произнёс:
  - Ты слабая девушка, но двигаешься, как воин. Что привело тебя в клан Быстро стреляющих?
  Драконесса улыбнулась.
  - Желание видеть воинов.
  Но стоило раконцам вокруг расслабиться и довольно заулыбаться, добавила:
  - Воинов, а не работорговцев. Здесь и сейчас - я иду путём силы. Воин - это не только тот, кто победит сильного. Это ещё и тот, кто не тронет слабого. Если он пугается сильных противников, и изгаляется над слабыми - он не воин, он трус, поправший честное имя воина.
  Раконцы зашумели.
  - Кого это мы испугались? Клан быстро стреляющих известен своим бесстрашием!
  - Вы боитесь себя - и своей судьбы. Вы не хотите идти навстречу злу - сперва в своей душе, потом на всей земле. Идите за мной - и вам не придётся унижать других, что бы ваши дети не голодали!
  Шум стал сильнее, но гигант в центре поднял руку - и всё затихло. Он долго и пристально вглядывался в тонкую девичью фигурку - однако взгляд Греи был безмятежен. И неподвижен - словно змея, замершая в поднятой перед прыжком стойке. Наконец раконец заговорил:
  - Что-то в моей душе дрожит, признавая за тобой права на совет... Но ты - женщина, и к тому же - не нашего рода. И потом, даже если бы ты была права... У нас есть обязательства - и мы их обязаны выполнить.
  - Если вы колеблетесь между путём воина и обязательством перед кучкой жирных торгашей, богатеющих на страданиях народа - вы не воины, вы наёмники. Вы вряд ли сможете глядеть в глаза своим детям, когда они вырастут, и даже ваши собственные женщины проклянут вас, увидев, на какие страдания привел клан быстро стреляющих выбранный вами путь.
  Вождь нахмурился.
  - Ты оскорбляешь нас, женщина. Мы докажем тебе свою силу - и свою правоту, когда ты будешь стоять перед нами на коленях. Взять её!
  Толпа раконцев кинулась вперёд, тыча перед собой копьями. Грея подпрыгнула, пропуская первый, самый опасный своей слаженностью удар - и в руке её блеснул волнистый клинок...
  
  Когда часом позже, вся в чужой крови, драконесса, с трудом переводя дыхание, поднималась по склону, губы её разомкнулись и она ответила лежащему посреди деревни гиганту, бывшему самым сильным и могучим, а теперь ставшему безликим трупом с застывшими огнями в застекленевших глазах:
  - Сила никогда ещё ничего не доказывала. Всегда найдётся более сильный, более ловкий - и где она тогда, твоя правда? Ты умер воином - я готова это подтвердить перед всеми. Но ты никогда не жил воином - и это оборотная сторона твоей правды.
  И закрытые ставни домов внимали её словам...
  
  - Проспали инициацию! - Кради`о`Лост возмущённо мерил шагами свой кабинет. Несколько иерархов рангом пониже смиренно стояли в стороне, не смея поднять голову - глава местного отделения церкви никогда не был столь разъярен.
  - Ещё бы немного - и он осознал бы себя адептом предела! Чего бы стоили тогда все ваши предосторожности?
  - Простите, о высочайший, но ничего страшного не случилось. Ваша державная рука, направляема, без сомнения, нашим божеством прервала столь опасное для нас превращение в самом начале, не дав свершиться непоправимому...
  - Оставьте лесть! Все наши планы отправились под хвост дракону триединого! Если он так отреагировал на самый обычный обряд - как мы можем продолжать! В следующий раз он окончательно пройдёт инициацию - и что тогда будет со всеми нами?
  - Нужно его уничтожить!
  - Он стал опасен!
  Хор голосов прервался, стоило поднять руку незаметному старичку, скромно сидевшему в уголке, почти сливаясь с запыленными портьерами. Маленький, сухонький, сам будто покрытый пылью веков, он производил впечатление необычайно древнего человека... Да и человека ли? Стоило ему пошевелить пальцами, как собрание иерархов тут же прервало обсуждение самого важного из вопросов, обсуждаемых за века существования Церкви и склонилось, что бы услышать - пожелание? Волю?
  - Он был нам угрозой всегда, с самого своего появления на свет. Мы знали это, затевая эту игру. Он стал несомненно сильней, а значит, и опасней - но и ценность его возросла. Возможно, нам не удастся его сломить, но вот воспользоваться им... Если он пройдёт инициацию за обеденным столом Кавншуга, вся его сила достанется нашему подопечному. Это будет достойный конец для жалкого хранителя... Вы знаете, как поступать с магами - так почему сейчас не пойти проторенным путём?
  Сухонький человек сморщился, будто попробовал чего-то кислого, но тут же улыбнулся, глядя на просветлевшие лица иерархов.
  
  Монастырский двор гудел, напоминая пчелиный улей. Священнослужители заполонили все свободные места, жадными глазами уставившись на жертвенник перед алтарём. Сегодня им обещали рождение нового бога, они должны были лицезреть великого Кавншуга воочию! Наконец-то их труды увенчаются успехом и они увидят того, кому были посвящены их души, кто существовал лишь благодаря их усилиям, их молитвам и проповедям. Тот, чьи тайные алтари были установлены в каждом храме, в каждом приходе, тот, о ком мечтали и кому поклонялись... Кавншуг грядёт!
  На жертвеннике, прикованная цепями вместо обычных ремней, неподвижно покоилась тщедушная фигурка. Монахи глядели - и шёпотом пересказывали друг другу, как "вот этот вчера едва не разорвал пополам гранитную плиту..." Незнающие верили и удивлялись, жадными глазами наблюдая за последними приготовлениями.
  
  Элан, как зачарованный, сидел на узком, залитом подсохшей кровью сиденье. Неужели это происходит со мной? Неужели вся эта толпа с радостным улюлюканьем будет наблюдать, как рвут и поджаривают моё тело, одобрительными возгласами подбадривая палачей? Утром старший из магов, словно предчувствуя что-то долго теребил свой ус, потом нехотя обронил:
  - Может, и правда... Давайте попробуем прорваться?
  - Но вы же сами говорили, что шансы есть, только если уйти незаметно...
  Ир`краг вздохнул, нервно провёл пальцами по земле, словно рисовал какую- то одному ему видимую картину.
  - Старости свойственно осторожничать. Не мне идти завтра под пытки, не мне платить за спокойный уход. Я с удовольствием поменялся бы с вами, юноша - но завтра это никак не получится. Лучше попробовать прорваться!
  - Нет! - Хранитель сам удивился рассудительности, прозвучавшей в его голосе. - Наверху собралось слишком много народа, что бы такой план имел шансы на успех. Вам нужно положиться на меня - я не подведу. В крайнем случае - я и так прожил на несколько месяцев дольше, чем планировал - и у меня появилась цель в ранее пустой и безрадостной жизни. А значит, игра стоила свеч...
  
  Теперь же, при свете дня, прикованный к магическому агрегату, созданному, что бы уничтожать не тела - души людские, он испугался. Даже не боли, а того, что, не выдержав, сломается и сделает что-то мелкое и постыдное, чего потом, покинув своё измученное тело, будет стыдиться.
  - Начинайте! - Кради`о`Лост величественно взмахнул рукой - и огромный хор монахов запел, вставая на колени. Верховный иерарх улыбнулся своим послушникам, но пальцы его, сжимавшие посох, побелели от напряжения, а на лбу выступили капельки пота.
  - Почему он так нервничает? - Но додумать эту мысль Элан не успел. Тонкий визг ворвался в разум, заставив заскрежетать зубами от головной боли - и тут же над головой возник шар белёсой мути, начавший своё бесконечное вращение. Из специальных пазов выдвинулись штыри - и начали нарочито медленно приближаться к замершему в страхе человеку.
  Один надрез на плече, другой... Струйка крови потекла по коже, но тут же впиталась в странную дымку, которая спустилась ниже, окутывая тело человека, словно саваном.
  - Странно, вчера ничего подобного не было... И тут пришла боль. Древние мастера пытки знали своё дело, словно тысячи мельчайших игл вонзились в нервные окончания хранителя, заставив его тело забиться в пароксизме мук, натягивая удерживающие его цепи. Боль превосходила всё, что мог выдержать человек, но продолжала увеличиваться.
  Глубоко под землёй, в тесной камере белые маги остановились, бросив свою работу. Им всем послышался крик - тонкий и бессильный крик попавшего в ловушку существа.
  - Что это, учитель?
  - Ничего. Лучше копайте. - Ир`краг бессильно опустился у стены, лицо его стало белее мела. - "Сила Хранителя - в нём самом, а дух его крепче тела..." губы его шептали ещё что-то, но тут голова старого мага запрокинулась и он потерял сознание.
  Волны боли накатывали на Элана одна за другой, порождая муки, которые он никогда бы не мог и представить себе раньше. Он стонал, рвался - но цепи удерживали крепко, и белесый туман стекал по телу тонкими струйками, облизывая обнажённые раны...
  - Что-то не так. - Кради`о`Лост внимательно наблюдал за юношей, которого отправил на мучительную смерть. - Он не кричит, по крайне мере, мы его не слышим - и не пытается сотворить заклинание! Даже для того, что бы уменьшить собственную боль!
  - Скорее всего, он не умеет. Сила и знания - это разные вещи. Не стоит полагаться на него в этом вопросе, лучше утройте усилия. Когда начнётся инициация, всё станет на свои места.
  Верховный иерарх вздрогнул и поклонился фигуре в сером балахоне, неслышно возникшей сзади. Торопливый взмах руки - и...
  Огонь! Внезапно каждая, даже самая мелкая ранка словно зажглась, заставляя кипеть кровь. Боль превысила все мыслимые пределы, но сознание и не думало оставлять хранителя - строители станка пыток предусмотрели и это. Разум, запертый внутри корчившегося от судорог тела, безуспешно метался в поисках выхода.
  День клонился к закату, бросая кровавые тени на плиты церковного двора. Хор давно охрип и служители триединого сгрудились в кучу, бросая робкие взгляды то на хмурящихся иерархов, то на алтарь, за которым ярился голодный бог. Реже кто-нибудь смелый решался посмотреть на пыточный стол, за которым умирал, и никак не мог умереть странный юноша, так и не разу не крикнувший.
  - Это бесполезно. Нужно было догадаться давно - ради себя он и пальцем не шевельнёт, только ради других. У вас есть дети для жертвоприношений? - Серая фигура появилась из-за какой-то складки стены, возникнув за спиной верховного иерарха.
  - Конечно, высочайший. Мы всегда держим несколько на случай...
  - Увольте от ваших случаев. Остановите станок - всё равно это бесполезно, но держите всё наготове, и пусть кто-нибудь из палачей займётся девчонкой посмазливее перед глазами этого выродка, который не хочет заботиться даже о собственной безопасности.
  Океан боли схлынул, оставив лишь щемящие искры пришлых огней на воспалённых ранах, и Элан позволил себе поднять тяжёлые веки и оглядеться. Ужас, написанный на лицах монахов, заставил его лицо растянуться в гримасе улыбки - от которой самые смелые из священнослужителей прижались к стене, а остальные начали торопливо исчезать из двора, просачиваясь сквозь узкие двери.
  - Над чем ты смеёшься, они ведь ужасаются они твоему виду. - Хранитель вздрогнул от собственных мыслей - на кого он стал похож в таком случае, если даже привыкшие и получающие удовольствие от вида пыток монахи предпочитают не смотреть?
  - Несите! - Элан вздрогнул. Прямо перед ним, около алтаря устанавливали ещё одни пыточный стол поменьше - а на нём в ужасе вырывалась из ремней девочка лет десяти, с огромными, полными отчаяния глазами. Хранитель дёрнулся, но сил уже не осталось - цепи даже не натянулись, лишь новая волна боли прокатилась по телу. Элан принялся ругаться - как ему казалось, громко и грозно, но на самом деле - еле слышным шепотом.
  - Отлично! С этого и нужно было начинать! Давайте! - Приободрившийся иерарх, внимательно наблюдающий за хранителем, махнул рукой - и тонкий детский крик завис над двором, а на алтарь Кавншуга брызнула алая кровь. Палач взмахнул рукой ещё раз - и крик взвился ещё выше, поднимаясь над двором - и в диссонанс ему раздался ещё один, низкий и гулкий рык пробудившегося ужаса. Древний, полный скрытого торжества крик зверя, готового рвать и крушить, разорвал станок, походя уничтожив белесую мглу, пытавшуюся остановить происходящее нитями вязкого тумана. Слишком поздно вспомнили служители триединого, что предел - это смесь добра и зла, тьмы и света - слишком долго они видели и измывались над светом. Словно сполох полоснул по двору, и тела монахов, оказавшихся на его пути, морщились и рассыпались прахом, не оставляя после себя ничего, кроме пепла. Алтарь Кавншуга посерел, рассыпался в песок - и налетевший непонятно откуда ветер разогнал песчинки по двору. Солнце окончательно село, и древняя тьма опустилась на монастырь. Кради`о`Лост пытался бежать - но копьё тьмы ударило ему в спину - и его собственное сердце, прорвав одежду, выскочило из его груди. Он протянул руки в тщетной попытке его поймать - но тело его уже рассыпалось прахом. Когда успевшие убежать монахи, возглавляемые странным незаметным человеком в неприметной серой рясе, осмелились выйти во двор, освещая себе путь фонарями, они не увидели никого и ничего - ни монахов, ни алтаря, лишь два тела неподвижно лежали на покрытом пеплом дворе: маленькой девочки и изуродованного парня, всего в запёкшийся крови. В последнем ещё теплилась жизнь.
  Сухая фигура склонилась над бесчувственным хранителем.
  - Что, малыш, ты готов пойти тёмной стороной силы? Тогда ты ценнее, чем кажешься...
  
  Замок камеры магов щёлкнул, и показались фигуры стражников. Они аккуратно положили на пол бесчувственную массу, бывшую некогда Эланом.
  - Высокочтимые! Велено передать - если приведёте хранителя в порядок, вас выпустят. Попробуйте - святоши так испуганны, что могут и сдержать слово.
  Стражники давно ушли, оставив пару чадящих факелов, а маги потрясённо смотрели на бесформенное нечто, ещё утром бывшее человеком.
  Темнота... Мягкая и нежная, закрывающая собой весь мир - но дающая взамен уют и покой... Словно ты вновь оказался в чреве матери - тебе ничего не грозит и ты спокойно дремлешь в ожидании рождения... или смерти. Капель тонких звуков стучит на краю сознания, звонко ударяя по прохладной пустоте. Что-то словно взламывается внутри тебя, словно трещит схваченный первым морозом набирающий силу зимний лёд. Капель будоражит сознание, мешая устроиться поудобней и уснуть. Недовольный помехой, ты отвлекаешься от своих приготовлений - и слышишь голоса...
  - Хранитель! Ты умираешь! То, что мы смогли достучаться до твоего сознания - уже чудо. Никто из нас не может помочь человеку в твоём состоянии - только маг предела способен на подобное. Но единственный маг предела - это ты сам! Выйди из тела и попробуй привести его в порядок.
  - Оставьте меня! Я слишком... устал.
  - Элан! Это говорю я, льер Ир`краг, арестованный за то, что помог умирающей девочке, не получив на это лицензии служителей триединого! Вспомни Эль`зага - неужели он умер напрасно! Ты позволишь и дальше мучить, калечить, убивать от твоего имени? Ты позволишь всё это?
  Темнота дала трещины, отозвавшиеся пробуждающейся болью во всём теле. Словно лопнули начавшие подживать раны - и оттуда хлынула тёмная кровь. Боль едва не вышвырнула начавшее посыпаться сознание хранителя обратно в беспамятство, но старый маг держал крепко.
  - Ты уже выходил из тела, тебе это привычно. Сосредоточься! Вспомни, как ты делал это в прошлый раз...
  - Так... дыхание очень мелкое, словно ветерок от порхания крыльев бабочки... Да я вообще почти не дышу... Убрать страхи и волнения - о чём беспокоиться шагнувшему одной ногой за грань? Очистить сознание... Оно и было - пустым и спокойным. Да, тут разница! Смерть сознание не очищает, оставляя все суетные мысли как наказание за неправильно прожитую жизнь - поэтому и нет покоя душам людским. Успокоить разум, давая ему возможность созидания внутренней гармонии...Хранитель притих, ожидая грёз наяву, - и не заметил, как сознание его стало совершенно чистым, словно кто-то провёл по нему тряпкой, сметая неуклюжие и неловкие мысли, мешающие внутреннему состоянию покоя - и какой-то странной, неземной белизны.... Удары сердца стали медленней... Ещё медленней... Приходилось ждать, дожидаясь его очередного удара: стук... Тишина... Кажется прошла целая вечность и тишина так и останется. Тишина, не нарушаемая уже ничем... Стук...
  - Боже! Это моё тело! - Элан с ужасом смотрел на кровавое месиво под собой. - И я ещё жив?
  - У тебя сильная воля - и неоконченный долг. А сейчас займись собой - я сделал, что мог.
  Хранитель, обернувшись на голос, увидел призрачное тело Ир`крага - поклонившись, он начал растворяться в воздухе, а маги внизу выпрямились над телом старшего из магов, в бессилии кусая губы.
  - Нет, он нам ещё понадобиться... Элан, что стоишь! Ты вполне в состоянии впрыснуть в его тело порцию энергии, не давая ему уйти - а лечением его займёмся попозже, когда закончим наводить марафет на твою шкуру. Вообще, и пару месяцев покемарить нельзя - хранитель тут же оказывается в чёрти-каком состоянии, да ещё безутешно смотрит, как его покидают самые преданные из сторонников. Что застыл? Действуй!
  Элан машинально подлетел поближе к телу старого мага - и направил на него поток энергии, пропуская его через собственный дух. Тот застонал, все тут же столпились вокруг него, что-то делая, помогая, поправляя...
  - Ну а пока все заняты стариком, пора заняться собственными ножнами. В таком виде меня на улицах засмеют!
  До Элана дошло, чей голос он слышит.
  - Ты, железка ржавая! Где ты шлялся всё это время?
  - Что значит - шлялся? И потом - разве ты видел на мне хоть шепотку ржавчины? Мало ли что говорили эти лохи в рясах! Им глаза отвести - большого ума не надо. Слишком привыкли верить в сверхъестественное - и не верить собственным глазам.
  - Но ты не мог объявиться раньше? И как ты со мной разговариваешь? Ты же не можешь этого делать, пока ты не во мне?
  - В любом правиле есть исключения - например, смертельная опасность. А сейчас хватит болтать; время слишком ценно - потому что его осталось мало. Пора тебе научиться подключаться непосредственно к пределу - можно сказать, для тебя это жизненная необходимость. - Меч хихикнул.
  - Я не знаю, что это такое!
  - Узнаешь со временем. А сейчас - представь огромную чашу, полную священной манны, той энергии, которую можно было зачерпнуть лишь Граалем, той, которую называли амброзией сами боги, той... - Меч что-то ещё монотонно бормотал, но Элан его уже не слушал - внезапно перед ним появилось озеро, заполненное весёлым, пузырящимся туманом, хмельным и озорным, кипучим, полным какой-то внутренней силы. Он осторожно опустил туда руки - странная дымка послушно устроилась на них, легко перетекая по ладоням. Хранитель приподнял руки выше - и тонкие струйки, слегка покалывая, потекли вниз, напитывая астральное тело силой, открывая какие-то новые возможности...
  - Отлично. - Голос меча внезапно стал серьёзным и спокойным - исчезло куда-то ерничанье и суетливость, казалось, суровый воин обнажил перед хранителем истинное лицо, сняв иссеченный в боях шлем. - Теперь, когда сил вполне достаточно, пора заняться твоим телом. Нет, черпать больше не нужно, а то сгоришь - того, что ты уже смог взять хватит на гораздо большее. Для начала - посмотри на тела твоих сокамерников.
  Элан опустился пониже. Всё вокруг словно застыло - маги, капля воды, дрожащая на ладонях Ир`крага, даже пылинки в воздухе...
  - Нет, со временем всё в порядке - просто ты начал двигаться гораздо быстрее. Тебе нужно много успеть сделать за несколько твоих последних ударов сердца - иначе ты больше никогда его не услышишь. Но всё по порядку; вот твои друзья - изучай!
  Элан присмотрелся - и с изумлением увидел, что маги стали словно полупрозрачными - или что-то произошло с ним самим? Он видел, как работает сердце, как кровь струится по жилам, как натягиваются и набухают мышцы, посылая усилие костям. Самого движения не было, но импульсы сил показывали, какое оно должно быть. Хранитель, как зачарованный, ходил от человека к человеку, рассматривая, изучая, пытаясь понять.
  - Нет, этого мне так быстро не освоить. - Виновато сказал он, чувствуя, как сложен и гибок человеческий организм, как необычайно просто и одновременно мудро устроены все органы...
  - А всё и не нужно. Общее представление получил - и то неплохо. Тебе, слава богу, не нужно создавать всё с нуля, подобно богу-творцу. Твой организм пока ещё жив - а значит, ты должен просто восстановить его, использую первоначальную матрицу, насыщая её силой и восстанавливая старые потоки - но с учётом того, что ты видел. Действуй!
  Элан нерешительно приблизился к собственному телу. Легко сказать -восстанавливай! Он начал накачивать тело энергией, чувствуя, как искры мини разрядов бегут по искорёженной массе там, внизу, что-то пробуя, примериваясь... Наконец он нырнул вглубь - и принялся что-то менять, ворочая ставшими огромными и неподъемными части собственно тела, потеряв представление о картине в целом, руководствуясь скорее предчувствием и интуицией, чем разумом и здравым смыслом. Это было тяжело. Силы кончались, энергия своевольно капризничала, меняя что-то по своему усмотрению - и приходилось начинать сначала, работая уже на одних инстинктах, плохо понимая, что происходит; но действуя, изменяя, восстанавливая, где-то на грани сознания понимая - пока всё правильно.
  
   * * *
  И когда основной каркас восстановленного тела был сформирован, он вновь потянулся к пределу, напитался его энергией - и нырнул вглубь собственного творения...
  Жар. Огромный жар растопленного мёда, что-то меняющий, растекающийся по всему его телу, заставляющий кипеть кровь и плавиться кости. Боль. Тягучая и уверенная боль созидания - та, которую встречаешь скрипя зубы, но с радостью, понимая, что она уйдёт, а созданное ей - останется. На какой-то миг всё вокруг растянулось, стало зыбким, грёзоподобным, стены закачались, словно живые, по ним пробежала рябь, огромный всплеск агонии омыл всё тело хранителя, пробежавшись по каждой косточке, размяв все мышцы - и всё кончилось. Элан потянулся, с удовольствием ощущая здоровое тело, полное сил и энергии, готовое служить ему не годы - века; и наткнулся на изумлённый взгляд своих сокамерников. Их глаза стали одинаково круглыми, большими - ещё немного, и все маги попадают на колени в изумлении перед новоявленным чудом.
  Элан подмигнул им, легко вскочил, потянулся:
  - Ну, всё в порядке! - И остановился. Его голос изменился, стал более низким и глухим. Да и рост его стал пониже - фигуры магов выглядели выше минимум на голову. Хранитель поднёс руки к глазам: они стали толще, массивнее - но не за счёт жира. В них, перекрученная жгутами мышц, притаилась сила, способная справиться и с камнем.
  - Что со мной?
  Один из потрясённых магов взмахнул рукой - и на противоположной стене заколыхалось зеркало, сотканное из мельчайших капелек воды. Элан неуверенно подошёл к нему - и обессилено опустился на пол. С другой стороны водной глади на него смотрел... гном.
  
   Глава 11
  
  - Возможно дело в вашем мече, который, по слухам, ковал народ молотов, храрги. - Ир`краг был, как всегда, рассудителен. - А может быть, дело в вашем внутреннем желании быть похожим на кого-то из народа молотов. Во всяком случае, переживать особо не стоит - после объединения с драконом вы будете вольны принимать любую форму, которая вам подойдёт, и вполне сможете вернуть себе первоначальный облик, не прибегая к столь, гм, радикальным мерам.
  - Ковали храрги? А я думал, что сам творец...
  - Встал к наковальне? - Старый маг улыбнулся. - Он сотворил этот мир, и возвращаться сюда не собирался. Увидев, что его детищу грозит опасность, он отдал приказ - остальное сделали младшие боги перед своим уходом. Но уже и это поразительно - насколько творец любил своё детище, если смог оторваться от процесса творчества, изучить обстановку и дать распоряжение. И даже если у него на всё это ушёл один миг - кто знает, возможно, его не хватит на что-нибудь гораздо более важное. Мы должны быть благодарны и за это. А младшие... огорчённые необходимостью ухода, они особо не утруждались - и поручили самой искусной из рас создать требуемое. Те, понимая, что порученное им превосходит по сложности всё, что они делали раньше, приложили все старания, вложив в свои творения всю душу подземного народа - и одним из побочных результатов могло стать твоё нынешнее тело. Насколько хорошо теперь ты сейчас себя чувствуешь?
  - Достаточно крепким, чтобы помочь вам в прокладке тоннеля, причём не заморачиваясь с дополнительными мышцами. - Элан встал. - Где ваши инструменты? Кстати, из чего вы их сделали?
  - Мы магическим образом собрали весь металл, скопившийся в камере за тысячелетия. Отлетевшая пуговица, выбитая палачами коронка, да мало ли что нашлось под слоем грязи в этой камере. Но мы закончили проход час назад, и вашей помощи не требуется.
  Хранитель почувствовал разочарование. Ему хотелось посоревноваться крепостью рук со скалой, почувствовать усталость натруженных мышц и удовлетворение от хорошо проделанной работы.
  - Но почему же тогда вы ещё здесь?
  - Во-первых, ждём сообщения от самого крепкого из нас - мы послали его разведать пути отхода. Во-вторых, мы ожидали, когда вы придёте в себя, и сможете начать путь.
  - А если бы сюда заявились святоши?
  Ир`краг усмехнулся.
  - Стражники нам кое-что рассказали. Думаю, в ближайшее время их в камеру к хранителю и калачом не заманишь. Не удивлюсь, если сейчас решается вопрос - замуровать нас или уморить голодом. И если вы готовы, мы отправляемся в путь.
  Элан встал.
  - Ещё не совсем. Есть одно дело, но нужно выйти за пределы кермалита - пора поговорить по душам с одним старым знакомым. В вашем туннеле можно стоять?
  Ир`краг помедлил, оценивая фигуру хранителя.
  - Вам - да. Но только боком. Мы не рассчитывали на ширину плеч народа молотов.
  
  Коридор действительно был тесноват. Приходилось идти боком, касаясь стен грудью и спиной и проклинать вполголоса тщедушных людишек, готовых лазить и по кроличьим норам. Наконец хранитель не выдержал. Он встал, положив ладони на потолок, создал упругую плёнку, защищающую его действия от посторонних взоров: вне стен кермалита любые магические действия легко могут быть обнаружены - и призвал предел. Стены дрогнули, поддаваясь напору мощнейших энергий - и стали медленно расходится. Элан внимательно смотрел, как порода поддаётся давлению, не допуская напряжений камня и трещин, заодно выравнивая и полируя поверхности. Он увеличил сферу влияния, делая весь коридор более ровным и аккуратным, укрепляя его, не допуская даже малейшей возможности осыпания или раскола... Тут он опомнился и с сожалением остановился - всё равно, когда проход обнаружат, его замуруют. Он усмехнулся про себя своему чисто гномьему стремлению к прочности - похоже, его тело оказывало влияние и на психику.
  Оглядев творение своих рук, Элан остался доволен: места было много, и стены ниши, в которой он стоял, могли выдержать то, что он собирался сделать. Расслабившись и закрыв глаза, он мысленно вызвал Грааль - так он называл про себя образ энергии предела. Запредельная мощь уже привычно хлынула в тело, омывая его, поддерживая, укрепляя.
  - Так, хорошо... А теперь... `!
  Тишина. Тёмная и густая, нарушаемая лишь шорохом осыпающихся где-то песчинок.
  - `! Кристальный пепел! Фиолетовый меч предела, твой хранитель вызывает тебя!
  - Ну зачем же так высокопарно. Уже иду! - Земля зашуршала сильнее, и в разломе появился слабо светящийся клинок. Элан подскочил, дёрнул посильнее, ощутив под пальцами знакомую рукоять - и меч вспыхнул фиолетовым светом, представ перед хранителем всеми гранями кристального клинка. Вдоволь налюбовавшись, Элан наклонил голову - и ` скользнул вдоль позвоночника, обдав его огненным жаром мёда.
  - Блин! Ну больно же!
  - Терпи. Сам сотворил новое тело, вместо того, чтобы подлечить старое - так что не удивляйся - в первый раз всегда так. И почему гном? Или, как их называют в этом мире, народ молотов? Ты теперь меньше на целую голову! Мне тесно!
  - Старое восстановлению не подлежало. И не прибедняйся - спина у меня здоровая, поместишься легко. Если правда тебя ковали гномы, то уж предусмотреть такой случай они явно могли.
  Меч хихикнул.
  - Ковать можно мечи только из металла, я же - кристалл. А в остальном - ты прав, быстро схватываешь. Ну что, пошли - или захватим твоих магов?
  - Конечно! Не думал, что ты предложишь оставить их тут!
  - Тут, там, какая разница. Всё равно через пару дней мы войдём в лес народа аллорнов, а туда людям хода нет.
  - А ты откуда знаешь, куда я собрался идти, и что меня ждёт?
  - В отличие от тебя, меня никто в камере не замуровывал - наоборот, положили на самое почётное место, так что возможности получить информацию о сегодняшней обстановке у меня было вдосталь. А что касается твоего маршрута - его только тупой не вычислит. Правда, благодаря вчерашнему переполоху, у нас есть пара дней форы...
  - А кто такие - аллорны?
  Меч хихикнул.
  - Пусть для тебя это будет сюрпризом. Тебе понравится. А в целом - просто один из народов этого мира, который служители триединого по каким-то своим соображениям не стали уничтожать, и даже оставили автономию, обложив, правда, непомерными налогами. Аллорны всегда могут вырастить сборы самых редких и необходимых трав, щепоть которых на вес золота - так каждый год телеги подобных сборов уезжают от их лесов. Представляешь, как святоши на этом наживаются? В остальном - не помогают ничем, зато и во внутренние дела не вмешиваются. Скорее всего, и в лес за тобой не полезут - хотя аллорны и признали главенство триединого, но людям в их леса вход запрещён под страхом смерти - а лучники они отменные.
  - А меня, значит, не продырявят?
  - Так ты же теперь не человек! Глядишь, и помедлят. А там посмотрим, у кого тетива круче...
Оценка: 4.97*16  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"