Личность человека должна начинать свое пробуждение с эмоций и чувств, обращенных к своим родителям. Для ребенка его мать и отец это те, кто, оберегая его с самых первых мгновений, стремятся дать ему радость полноценной жизни. И хотя не всегда родительское участие складывается должным образом, сам ребенок искренне и с надеждой обращает свой первый взгляд к родителям. Наверное, именно такой взгляд ребенка привил обществу Первый нравственный императив. Нравственно полноценные родители не могут не любить своего ребенка и поэтому прикладывают все свои силы для становление его личности. Однако если такие родители не могут не любить своих детей, своих внуков и правнуков, то для детей в любом обществе такого общезначимого долженствования просто нет. И не просто так один из заветов в религии склоняет человека чтить и отца и мать, призывая человека исполнять казалось бы и так понятный долг. И ведь прошло с тех пор немало лет, а Второй принцип так и не привит обществу такой фундаментальной связью как Первый. Как и прежде можно часто слышать как дети, дети ставшие взрослыми, находя массу претензий к родителям, отказывают в должном внимании не только к ним, но и к своим предкам вообще.
Вглядываясь в своих детей человек испытывает простые и понятные эмоции и чувства, но когда его взор обращается назад в свое же прошлое эти эмоции или "усложняются" или "стираются" в безразличие. В литературе, изобразительном искусстве этот феномен нашей культуры представлен как непрерывно ускользающая от человека связь между простотой и сложностью его мыслей, чувств и эмоций. Пытаясь их связать и сделать свое творчество доступным, целостным человек вынужден искусственно упрощать сложное и усложнять простое. Однако такое "искусственное" творчество пока обнажает только не сложившуюся для него связь между простым и сложным окружающего Мира, а заодно отсутствие единства собственного Духа. Человеку Мир несет новые и новые возможности для творчества и он с надеждой обращен в будущее. Ребенок стремится побыстрее вырасти, молодой человек стать самостоятельным т.д. и т.п. Будущее влечет неожиданными встречами, познанием нового, неведомого, возможностями самоутверждения и общественного признания. Живя в конкретном обществе, человек неожиданно для себя может обнаружить, что за всеми достижениями окружающих его людей скрывается их снисходительный взгляд в направлении прошлого. И чем дальше это прошлое, тем более откровеннее этот снисходительный взгляд. Он конечно может попытаться составить иное отношение к прошлому своего народа, но тогда историю других народов ему придется усложнять вплоть до трагических форм или упрощать до примитивных образов. Такое мозаичное и длительное искажение людьми своего и чужого прошлого хотя и медленно, но разрастается и негативно влияет на их общую судьбу.
Во многом и поэтому все труднее пробуждать интерес к прошлому у каждого нового поколения. Ведь далеко не каждый взрослеющий человек сможет найти профессиональный интерес к истории, к прошлому нашей цивилизации. Обычный интерес человека распространяется на одно, два три, четыре поколения назад, а все что дальше теряется и растворяется за горизонтом личного, индивидуального интереса к своему прошлому. Люди хранят духовные ценности, которые имеют сложившееся общественное признание, их изучают, систематизируют. Однако у каждого человека должно быть осознанное им самим личное отношение к прошлому, поскольку только при этом условии возможно гармоничное развитие его собственного Духа. Такое отношение не сформируется само собой, а образа прошлого, который в готовом виде предлагает любое общество, явно недостаточно. Очень важно, чтобы образ прошлого пробуждал в человеке не только его память об исторических событиях и датах, личностях, личной жизни, но и качественно новые формы творчества его собственного Духа.
Связь будущего человечества с его прошлым - это задача, которая не ограничивается поисками разнообразных противоречивых свершившихся исторических событий и их возможных последствий. Установление такой связи невозможно без возврата к тем духовным, нравственным истокам, которые питали все, без исключения, поколения людей. И ни у кого не должно быть сомнения в том, что не просто далекое, а безначальное прошлое человека имеет практическую ценность для всех. При этом, было бы заблуждением ссылаться только на религию, которая являясь одной из самых древних форм творчества человека, уже давно и настойчиво декларирует здесь свою "монополию" .
Подобное заблуждение возникает из-за исторически неизбежного размежевания простого и сложного во взглядах людей на себя и окружающий их Мир. Если отбросить детали. то вся история развития прежде всего науки и религии отчетливо прослеживает изменение взгляда человека на простое и сложное в окружающем его Мире. При всем многообразии взглядов людей на самих себя и окружающий Мир можно видеть, что и в религии и в науке шел процесс утверждения общей мировоззренческой картины. На этой картине мы можем разглядеть только такой мир, который устроен бесконечно сложно как с позиции рациональной науки, так и божьего замысла, и поэтому там он искусственно разделен. Такой "образ", созданный религией и наукой, исключает подход к нему как к некоторой единой и простой сущности обладающей со своей же сложностью фундаментальной связью. За многие сотни лет божий замысел в религии, с одной стороны и сложное в науке, с другой образовали общий и труднопреодолимый для человека барьер с окружающим его Миром. Время идет и барьер только растет, а сложившийся образ бога своей безграничной сложностью, даже с учетом всех оговорок, остается искусственно противопоставленным изначально грешному, падшему человеку. В ответ на это люди давно и упорно пытаются создать зловещую, враждебную Миру цивилизацию, которая даже в своих фантазиях склоняется всюду искать только своих врагов. Исторически затянувшееся противопоставление творчества бога и творчества человека делает все менее и менее разумным отношение каждого человека не просто к природе и другим людям, а к Материнской обители собственного Духа.
Кажется странным, что религия и наука пришли к одному и тому же грустному результату. Ведь всегда считалось, что эти два взгляда на Мир идут от различных исходных позиций и даже противостоят друг другу. Однако оказалось, что на самом деле различие между наукой и религией пока только кажущееся, внешнее и проявляется в разрозненных деталях, но не в отношении к Миру и человеку. И не случайно, как религия так и наука практически в один голос осуждают пороки современной цивилизации, человека хотя сами во многом являются их творцами. И религия и наука зачем-то торопятся утвердить окончательный "раздел" Мира, и тем самым расписаться в своей неспособности противостоять разрушению человеческой нравственности. А до этого момента, следуя своим реликтовым заблуждениям вынуждено направляют весь свой арсенал только на констатацию сложившегося нездоровья цивилизации и на поучение, каждый на свой лад, абстрактного человека. В результате, во многом и поэтому. цивилизация продолжает не только воспроизводить свои заблуждения, но и способствует их разрастанию.
Размежевание "простого" и "сложного" это процесс, который уходит глубоко в историю человечества и затрагивает конечно же не только науку и религию, а представляет собой культурный феномен в целом. Однако "благодаря" многовековому противостоянию религии и науки именно здесь "раздел" Мира проявляется наиболее рельефно.
Передо мной лежит книга действительного члена Российской академии наук Н.Н. Моисеева: "Расставание с простотой". Когда я читал эту книгу, почему-то вспомнил знакомое с детства стихотворение М.В. Лермонтова .
Белеет парус одинокий
В тумане моря голубом!
Что ищет он в стране далекой?
Что кинул он в краю родном? ..
С первых строк М.В. Лермонтову удается передать истинные чувства человека, рождаемые расставанием. Поэт прав, что расставание, о котором имеет смысл говорить это всегда сложное событие, даже когда это случается с самой простотой. Кораблик М.В. Лермонтова расстался с берегом, но почему-то хочется верить, что это не навсегда и он обязательно вернется. Однако автор книги "Расставание с простотой" утверждает, что его расставание - это уже навсегда. Но почему науку так не устраивает простота и почему по мысли автора " мысль человека, теряя простоту привычных горизонтов, получает больше простора"? Что потеряла "в краю родном" человеческая мысль, и зачем она так устремилась от берега простоты в бушующее море, и неужели нет и доли сомнения в правильности такого радикального решения? Автор на это отвечает, что расставание с простотой - это уже навсегда, и анализируя многие аспекты сложившейся в Мире ситуации призывает всех перед этой исторической неизбежностью преклониться. Религия имеет еще более древнюю историю, а поэтому там процесс расставания с простотой произошел значительно раньше. К сожалению, мне трудно указать на такой богословский труд, где необходимость расставания с простотой Мира была бы высказана так откровенно как в работе Н.Н.Моисеева. Между тем проблема "простого" и "сложного" в религии решена на удивление похожим с наукой радикальным методом.
Почти 40 лет назад проходили торжества, посвященные 50-летию очень известного физико-технического института. В ту пору я был студентом и работал в этом институте лаборантом. На мероприятиях, связанных с торжествами можно было увидеть всех самых знаменитых физиков нашей страны. В один из дней тех торжеств и нашу лабораторию посетили многие из них, где был снят фильм-капустник. В одном эпизоде этого фильма-капустника принимал участие и я. Сценарий комедийного эпизода состоял в том, что известные всей стране ученые сдают экзамен мне. Я по очереди вызывал их к доске и задавал простые вопросы по физике. Известные ученые выходили к доске и делали вид, что не знают ответа на простые вопросы, а я делал вид, что знаю, но ставил им один "неуд", второй, третий. Надо сказать, что мне на тот момент моя роль не нравилась, но отказаться от роли было неудобно.
В том фильме мне отводилось роль того, кто знает ответы только на простые вопросы, а очень известные физики знают ответы только на очень и очень сложные и между нами существует полное непонимание. Конечно, тогда это была всего лишь шутка очень уважаемых и заслуженно уважаемых ученых. Однако по прошествии многих лет я привожу этот эпизод для иллюстрации того, как легко у людей возникает заблуждение о том, что между простым и сложным окружающего Мира существует пропасть. И действительно, справедливо подмечено, что в каждой шутке есть только доля шутки. Вот только хочется, чтобы все же доля шутки со временем росла, а не уменьшалась, образуя ту самую пропасть.