Выли мерзостно собаки,
И сгущалася  печаль,
Шел в кальсонах я и фраке,
Головой стремяся в даль.

Шел я с песнею и молча,
Стих рождался на устах,
В поле чистом стая волчья
Зайца кушала в кустах...

Пахло осенью и летом,
Драл в сугробе мышь орел,
К вам, мадам- любви поэта,
Я от голода  зашел...

Вы лежали на рояле
С черной розой у грудей,
В низ корсета зажимали
Зов изысканных страстей.

Я -почувствовал измену,
Как собака чует след,
Грозно вынул вместо члена 
Из кальсонов  пистолет.

Вы рыдали, угрожали 
Мне тюрьмой или венцом,
А потом к пруду бежали 
С изменившимся лицом.

Рыбаки ловили раков-
Хрен бы им - таскали ил,
Благородно и  во фраке
Я кальсоном  вас ловил...

Вы стояли раком в тине,
Тридцати неполных лет,
Нет любви- крича,- в помине,
Если к заду пистолет...
 
Звонко тявкали  собаки,
Волки шли для мокрых дел,
Обнаженной, в моем фраке,
Я вас нес  и есть хотел...

Дома было все во мраке-
Свечи  таяли  в рояль, 
Вы отдались в мокром фраке
Пав спиною на педаль...

Нежной были вы и склизкой,
С черной розой у грудей,
Матерились страстно - низко
От излишества   страстей...

А потом по мне, в кальсонах,
И ползущему в буфет,
Смертно выстрелил, спросонья
Мной забытый, пистолет....

И вы стали над поэтом -
Злобной, мстительной красой,
Я скончался под буфетом,
Элегантно - неземной...

Дружно тявкнули собаки,
Не одобрив лютой  месть,
Строем в пруде встали раки,
Мне клешней отдали честь...

Пахло осенью и летом,
Падал снег, метель мела,
На могиле, в поле где - то,
Черной роза расцвела...