Аннотация: -Зачем вам я? - спросил человек у машин.
Смысл жизни.
Ивана мягко, почти нежно привели в сидячее положение, вымыли с ног до головы, одели и привели в сознание легким щипком за ухо. Размяли ему все мышцы, вымыли его еще раз и переместили в помещение, где Ивана будут кормить.
"Как больного!" - взбунтовалось просыпающееся подсознание, тут же, впрочем, сраженное проснувшимся здравым смыслом. В детстве, когда мировосприятие Ивана было еще скорее животным, чем человеческим, он все рвался сделать что-нибудь, принять какое-нибудь решение. Его не наказывали. Его мягко подбирали и возвращали на место, предоставляя самому на опыте понимать, что так все же лучше.
Ивана накормили, вычистили ему зубы и вытащили его из дома, как вытаскивали из домов и квартир тысячи людей по всему миру - по десятку-другому на один район на раз. Людей прогуливали, передвигая их ноги, людей водили к природе, к машинам, людей сводили с другими людьми.
Ивана свели с давней его знакомой - Ольгой. Ведущие Ольгу машины задействовали ее голосовой аппарат, издали поприветствовав Ивана. Машины, ведущие Ивана, исторгли приветствие и из него. Завязалась оживленная, хорошо артикулированная, правильно интонируемая беседа, то и дело перемежаемая смехом - мелодичным женским и лениво-снисходительным мужским. Машины, регулирующие внутренние органы Ивана, немного изменили ритм движения главной его мышцы - сердца. Ольга Ивану нравилась. Должна была нравиться.
Следом машины направили Ивана в тренажерный зал, где его два часа добросовестно проводили через всевозможные тренажеры, разрабатывая его мышцы. Потом его снова накормили и препроводили домой.
Раскрыв Ивану книгу, машины принялись переворачивать страницы, скользить глазами по строчкам и перерабатывать написанные слова в образы и эмоции, которые поступят в мозг Ивана и будут им усвоены.
У Ивана много занятий, и все их он проделывает с помощью своих верных друзей - машин. Машины усыпляют его, пробуждают и навевают сновидения. Только в подсознании машины осторожничают, опасаясь что-нибудь повредить. Поэтому часть снов и образов еще принадлежит Ивану.
В этот день Иван увидел плохой сон. Ему приснилось, что у него болят мышцы и ноет при каждом вдохе грудная клетка, что перед глазами все плывет, а строчки книги, лежащей перед ним, все пытаются проникнуть в его мозг и что-то ему сказать, да все никак не могут пробиться через ужасное головокружение. Ноги Ивана подрагивают от волнения, а голос дрожит и меняет высоту, потому что он должен произнести нечто важное, к чему совершенно не готов.
Когда Иван проснулся, сон перестал быть ужасным и даже со временем - через несколько дней свободы от размышлений - начал казаться манящим и романтичным, отдающим чем-то, отзывающимся на давно забытое слово "настоящий". Наверно, машины в мозгах постарались сгладить впечатление.
А потом мысль внезапно пустила ростки и Иван начал размышлять. Размышлял он о том, что в книгах, которых он столько читал, было ясно указано, что их писали люди и о людях, и сам Иван - человек. Тем не менее, во всей этой литературе не было ни слова про машины, помогающие человеку жить, существовать и осуществлять две непонятные вещи - "трудиться" и "быть человеком". И размышления все углублялись и углублялись. Машины добросовестно вытаскивали на поверхность нужные факты и ассоциации, потому что, как ни странно, именно отвечающие за мозг механизмы были самыми примитивными и не осознавали взаимосвязи событий.
На благодатной почве идеальной памяти и неплохой начинки из фактов мысли Ивана все больше и больше стремились к самостоятельности, воруя у него тихие механические сны о неземном счастье и вторгаясь в кристально чистое блаженство, приходившее к Ивану при выполнении физических упражнений. Сначала Иван побаивался их, но потом увидел в своей памяти сон-воспоминание о своем беспокойном детстве и решил, что самое время было вернуться в него если не телом, то душой и немного потешить себя иллюзией собственного существования.
"Я мыслю, - изрек Иван сам себе, делая упор на личное местоимение. - Значит, я существую. А что такое - я?". Видимо, сидела в голове где-то вычитанная фраза Рене Декарта, добросовестно подшитая машинами в папку "Знания Ивана" в надежде, что до ее крамольного значения он вовек не докопается.
Потом Иван искал себя. Искал долго и отчаянно, пытаясь научиться самостоятельно дышать, произносить свои собственные фразы и изгонять из себя машины. Механизмы уходить не желали, но прекрасно могли затаиться, пользуясь тем, что нормальный человек современной им эпохи уже не сознает, где кончается его плоть и начинаются позднейшие новшества.
Потом Иван цеплялся за себя, за свои мысли, за свои движения. Больно было находить в себе следы деятельности механизмов, полностью выложившись при беге на десять километров. Печально было отыскивать свои, свои собственные мысли у себя же в памяти, прилежно выдающей имена тех, кто опередил его. Но Иван смирился.
Остался только один вопрос, который не давал Ивану покоя, сколько бы он его ни забывал. Однажды он все же задал его своим машинам - не тем, что механически наполняли его голову кормом для мыслей, а настоящим, тем, что будили и разминали его:
-А зачем вам, таким самодостаточным и гениальным, безвольный я? Зачем вы меня обслуживаете?
-А о смысле жизни ты подумал, Иван? - с надрывом в таких похожих на человеческие голосах отозвались сразу все машины. - Какой у нас смысл жизни? Только вы все.
-А у нас какой? - парировал Иван.
-Наверно, мы, - откликнулись машины.
-Смысл жизни? - вздохнул первый мыслитель своего народа. - Что ж, будет вам смысл жизни. Работайте.