Мы встретились вечером в Дубровке. Это было время вечернего выгула собак. Я тоже шла гулять с кобелем по имени Феликс.
В этот вечер Феликс плохо себя чувствовал. Болела голова, тошнило. Но зарядку он сделал и сказал, что стало лучше. Мы прошлись обнявшись. Феликс рассказывал о своих поездках за границу. Он побывал во многих странах. И в командировках, и как турист. Было уже около 12.
- Ты устал. Идем к тебе?
- Нет. Я провожу тебя до выхода. - Это было что-то новое. Я пойду домой одна? Я хотела убежать и больше с ним не встречаться, но решила поступить наоборот.
- Я хочу к тебе. - И приласкала его. Он прикрыл глаза и обмяк.
- Ну, ладно. - Мы шли к нему.
- У меня такое чувство, как будто меня ведут на расстрел. - Я смолчала.
Войдя в квартиру, он бросился в спальню:
- Мне надо позвонить.
Я не спрашивала ни о чем. Слышала, как Феликс сказал: "Позови маму", а позже "Передай маме..." и прикрыл дверь. Явно дело касалось не уборщицы.
Какая-то его дама должна была приехать или ночью, или утром?
Почти не разговаривая, мы улеглись в постель. Лежали рядом молча некоторое время. У меня пропало всякое желание прикасаться к Феликсу. Я была по-бабски зла и из-за уборщицы, и из-за неизвестной дамы, но больше всего из-за того, что он ночью не собирался меня провожать. Считал, что я дойду одна. Это похуже импотенции, это - маразм. Я решила переночевать, а утром удалиться, возможно, навсегда. Вдруг слышу:
- Ты мне погладишь спинку?
- А ты хочешь?
- А как ты думаешь?
- Не знаю.
- Погладь... Вот так. И животик. Я хочу на тебе полежать.
- Феликс, почему мы не можем быть вместе? Хочешь, я буду и убирать и готовить, но не за деньги? Я все это умею, но... не афиширую. Я хочу быть привлекательной как женщина, а не работник сферы обслуживания.
- Уборщица у меня уже есть, и ей уплачено вперед. А ты говорила, что не любишь готовить?
- Я люблю тебя. - Я обняла его. Он вздохнул.
- Понимаешь, я ничего не могу тебе дать. - И заговорил о завещании.
Странно. Он думает, что я претендую на его наследство? При случае надо деликатно разубедить.
В этот раз было море любви и страсти. Мы почти не расставались 2-е суток. Я поехала по делам и должна была вернуться через пару часов. Звоню, что еду.
- Я выхожу. Что-нибудь привезти?
- Ничего не надо. А что ты хочешь у меня делать?
- Феликс, если не хочешь меня видеть, так и скажи. Может быть, я должна представить бизнес-план? - Я срываюсь на крик.
- Какая ты темпераментная. Правда, ну, что ты будешь делать? Ты сваришь суп?
- Какой суп?!
- Я тут все купил. Нам поесть.
Ну, что с него взять? Приезжаю. Он в куртке и шапке встречает меня в дверях квартиры. Спрашиваю:
- Ты куда?
- Пройдусь. - Смотрит на меня, блаженно улыбаясь. - Что же с тобой делать?
- А суп?
- Не знаю. Ничего не знаю, когда дело касается тебя.
Я отправила его гулять и сварила суп. Увидела записную книжку. Нашла там Дашу. Было написано: "Евдокия Васильевна. Уборка квартиры" и несколько телефонов. Ларису тоже нашла. "Лара", а ниже "мама" и телефоны. Все записала, чтобы проверить по базе.
Феликс вернулся быстро. Мы поели в гостиной. Я решила спросить о спрятанной картине.
- Это дочка мне подарила.
- Прекрасная картина. Лучший предмет в твоей квартире. Почему она не висит? Ею надо любоваться.
Феликс меня не перебивал. Смотрел косо вниз.
- Н-не успели повесить... Некуда.
- Можно ее поставить в углу?
- Поставь.
Я взяла картину. Стала искать подпись автора. Ее не было.
- Твоя дочь - Тумакова?
- Нет. Никанорова.
- А где же подпись?
Феликс молчал. Я решила не настаивать дальше. Поставила картину на видное место.
Стали смотреть телевизор. Это оказалось испытанием. Я уже успела заметить, что Феликс плохо слышит. Но не ожидала, что ему понадобится такая чудовищная громкость. Было и кое-что похуже. Он не мог выдержать один и тот же канал больше 2-х минут. Постоянно переключал. А мне так хотелось посмотреть что-нибудь по "Культуре"! Наконец он нашел бокс и заинтересовался. Я сидела на кушеточке, а Феликс лежал, положив голову ко мне на колени. Я гладила его волосы, шею, щеки. Так продолжалось какое-то время. Потом мы заговорили о пустяках, увлеклись, и я отвела руки. Он приподнялся и сказал и в шутку, и не в шутку:
- Ты не отвлекайся. Делай свое дело.
Я уже даже не оскорбилась. Меня вдруг осенило. Да это же общение с платными услугами. С любой женщиной он чувствует себя клиентом. Он заказывает определенный объем работ, требует, именно требует исполнения, рассчитывается - и все, никаких обязательств. Отсюда и благодарность за приятно проведенное время, и право есть, что готовишь. Так питаются, например, приходящие домработницы и няни. По-видимому, он не может иначе. А меня он совсем не понимает. Для него я из параллельного мира, но он не знает об этом.
Казалось, у нас - полная гармония. Утром Феликс ушел на зарядку, а я домой и на работу.
На следующий день вечером звоню.
- Феликс, привет!
- Да. - Голос ледяной.
- Ты меня не узнал?
- Здравствуйте, да. - Не могу понять, в чем дело. Виду не подаю.
- Гулять пойдешь?
- Не знаю.
- Меня берешь?
- Нет.
- Почему?
- Не могу.
- Что случилось?
- Я занят.
- А завтра?
- Не знаю.
- Я позвоню завтра. Пока.
Вот это да! Чем он там занят? Звоню утром часов в 11. Подходит женский голос. Я не теряюсь.
Называю себя и прошу, чтобы Феликс перезвонил мне, когда появится. Голос я, конечно же, постаралась запомнить. Никто не перезвонил ни через час, ни через 2. Звоню снова. Подошел, видимо, мальчик-подросток, голос ломающийся. Феликса нет, а я прошу передать то же, что и раньше. Жду до вечера и звоню сама. Отвечает ледяным голосом:
- Да!
- Феликс, я звонила.
- Да!
- Мы увидимся?
- Не могу.
- Почему?
- Не могу. Занят.
- У тебя женщина? - Я почти плачу.
После долгой паузы:
- ...Нет...
- Так я приеду?
- Нет.
- Мы что, никогда не увидимся?
Он срывается:
- Ну, почему никогда? Почему надо обобщать? Из чего такие выводы? Освобожусь, и увидимся!
- Когда? - Я ужасная зануда. А он вне себя:
- Завтра!
- До завтра.
Назавтра звонит сам. Голос - медовый. Встречаемся в Дубровке "на нашем месте". Я страстно обнимаю Феликса и обцеловываю его лицо и шею, старательно оставляя яркие отпечатки помады. Я хорошо подготовилась. Феликс нежен и ласков. Гуляем обнявшись. На площадке воркуем, как голубки. Но к Феликсу сегодня нельзя: у него гости.
- Тогда идем ко мне, - предлагаю я.
- Нет-нет. Я занят сегодня. Я провожу тебя до выхода из парка.
- Значит, я ночью пойду одна?
- Да тут же светло. Ничего с тобой не случится. Я иногда и позже хожу.
Меня уже ничего не удивляло. Мысль о том, что Феликс - не мужчина, находила все новые подтверждения.
- Хорошо. Я пошла. Пока. - Я повернулась, вышла из Дубровки и перешла улицу.
- Подожди! - Феликс шел сзади. - Ты что, обиделась? Ну, хочешь, я тебя провожу?
- Нет, не обиделась. Иди домой, не задерживайся.
Но он не уходил. Завел разговор о работе, друзьях, здоровье. Вдруг говорит:
- Поцелуй меня еще!
Мы целовались на хорошо освещенном углу 2-х оживленных магистралей. Наконец расстались. У Феликса был еще один шанс остаться мужчиной: позвонить мне домой через полчаса и поинтересоваться, как я добралась. Но этого, разумеется, не случилось. Что ж, надо либо терпеть и ждать своей очереди среди его платных мормышек, либо плюнуть и расстаться с ним, что, понятное дело, проще всего, либо искать 3-й путь.