Библиотека иностранной литературы - массивное здание старинного стиля с маленькими круглыми окнами, похожими на бойницы, - располагалась на окраине города, рядом со старым неухоженным парком, откуда по утрам доносился протяжный и сонный вой бродячих собак. Мой брат Алексей, учившийся в институте иностранных языков, часто бывал там в конце недели и однажды, когда я заглянул к нему домой, рассказал одну необычную историю, которая случилась в последнюю субботу и была связана с этой библиотекой.
-Это место, - говорил Алексей, - темное и холодное, точно громадный паук. Ты, конечно, бывал там?
-Да, - отвечал я, - высокие потолки, стены кое-где облезли, воздух затхлый и холодный. Словом, она и впрямь похожа на паука, ты прав. Но по выходным там довольно людно. Я ходил туда два или три раза.
Пару лет назад, когда еще учился на филолога, я нечасто посещал библиотеки, ибо многие книги находились в моей домашней коллекции - филологом был и мой отец, - а если какой-то мне найти не удавалось, я предпочитал центральную библиотеку. Но моему брату она явно не подходила - выбор непереводной зарубежной литературы был представлен там крайне скудно. Поэтому он посещал иностанную.
-Ты ведь знаешь систему, которая в ней заведена - заказываешь книгу, а затем ждешь полчаса или чуть больше, пока служащий принесет ее из архива и положит на дубовые стеллажи. На книге будет две маленькие бирки - первая с датой заказа, а вторая с другой датой, которую указал посетитель.
-Знаю. И можно заказать себе книгу на неделю вперед. Тебе принесут ее точно по дате.
-Это я и хотел сказать. В прошлую субботу я заказал книгу и стою жду около стеллажа, пока ее принесут. И тут вижу престранную вещь - в соседней ячейке лежит чей-то заказ, но книга такая старая, потрепанная, годов 20-х. Но, конечно, не это удивило меня. Я обратил внимание на бирки с датами. Бирки были очень старые, почерневшие от времени, и на них значилось: "21.07.30" и "16 часов. 22.07.03".
Признаюсь, я не сразу уловил смысл его последних слов, но когда, наконец, понял, в чем суть, в первый момент даже не знал, что сказать. Заметив мое удивление, брат с довольным видом откинулся на спинку кресла. Глаза Алексея так и заблестали огоньками - произведенный эффект явно удовлетворил его.
Мы сидели друг против друга возле окна, и комнату освещало лишь светозарное сияние теплого июльского вечера.
-Конечно, я не сразу в это поверил, - снова заговорил Алексей, - но почерневшие надписи говорили сами за себя. С другой стороны, представляется абсурдным, что некто мог заказать книгу на 73 года вперед. Вероятнее всего, дело обстояло так: 21 июля 1930 года некий человек зашел в библиотеку, чтобы на завтра заказать себе книгу, но ошибся при написании даты, вместо цифры 30 поставил 03. И вот, пожалуйста. Прошлая суббота как раз и была 22-м июля 2003 года.
-Поразительно!
-Вот именно! Разумеется, книгу так никто и не забрал. Я удивляюсь, как мог этот заказ сохраниться в библиотеке на такой долгий срок!
-А о чем она, ты посмотрел?
-Конечно. "Записки эмигрантов. Неспокойные думы о будущем России". Британское издание 25-го года. Но ведь не это главное, не правда ли, братец? Я говорю про...
-Удивительно, - я медленно покачал головой, мои губы чуть тронула улыбка. Я даже не заметил, как перебил Алексея, - должно быть, человек, заказавший эту книгу, многое хотел понять, осознать. 30-е годы... да-да...нашел ли он ответ? Не знаю. Но он оставил завещание будущим поколениям...
Через час мы простились.
Мне не хотелось возвращаться домой и, выйдя на улицу, я решил немного прогуляться. Темнота уже накрыла город; сверкающий диск луны вышел из-за облаков и повис над темным двориком, в глубине которого одиноко горел полуразвалившийся фонарь. В одном из отворенных окон слышались тихие звуки гитары - кто-то осторожно трогал зыбкие струны - и только чуть замедлив шаг, я понял, что это была какая-то до боли знакомая печальная мелодия.
Рассказ Алексея не выходил у меня из головы. 30-е годы. Советская власть уже набрала свои обороты, и вера в "светлое будущее" коммунизма захватила массы. Все переменилось - плановая экономика, "революционное искусство", идеология. Тогда все это казалось новой, животрепещуще правильной дорогой к великому идеалу. И вот один из тех, кто не верил в это, не понимал, хотел видеть Россию другой, идет и выписывает редкую книгу, которую он случайно увидел в библиотечном каталоге. Он хочет разобраться в своих мыслях, подозревает собственную правоту. И что ж? Он получает ответ только через шесть десятков лет, когда наступает 91-й. А его уже нет в живых, и лишь мысли и чувства этого человека остались потомкам в виде старой книги, покоящейся где-то в запыленных глубинах библиотеки...
Так ли все это было? Неважно. Ибо только мысль человеческая имеет значение. В моей ли голове она бурлит или того провидца или кого бы то ни было еще.
История - однозначная и противоречивая, движущаяся к концу и уходящая в бесконечность... Сколько великих сюрпризов уготовила ты? Сколько уже пройдено? Сколько предстоит? Много ли еще истин переживет Россия? Я засну спокойно, засну надолго, на тысячу лет, а затем встану и увижу Новых людей, Новое общество, которое будет смеяться над всеми нами. А позже это Новое общество также будет осмеяно кем-то другим, кому трудно подобрать даже имя человеческое...
Я не стал выходить на проспект, который располагался через квартал от дома моего брата, обогнул дворик и спустя пять минут вышел к шоссейной дороге с елепросматривавшейся разметкой. Редкие машины проезжали мимо меня и скрывались за темным горизонтом ночи. Я смотрел туда вдаль, стараясь увидеть хоть что-нибудь, но темнота скрывала все, да и не было ничего там, кроме нее.
Книга прошлого, книга будущего...
Я вспомнил мелованную картинку из какой-то не очень старой энциклопедической книги, которую пролистывал пару лет назад. На ней была изображена асфальтовая дорога без единой машины, четкая, тянувшаяся до самого горизонта. По бокам раскинулись бесконечные леса и поля, а на горизонте стоял город с высотными домами, достававшими до вечернего неба, свет окон которых, бесчисленно преломляясь и меняя расцветку, рассказывал о счастливой жизни людей, живущих за этими окнами, в этом городе. И не было тревоги у этих людей, забот и переживаний. Ночь сменялась утром, утро - днем, день - вечером и так далее и так далее... Люди эти были бессмертны. Днем окна погасали, но загорались снова где-то внутри них, продлевая их жизнь, унося печали...
И почудилось мне, что увидел я этот город в темноте на горизонте. Была ли это Россия? Нет, только мираж.