"Книга одиночеств" 1986-1987


XXXVII

Он,
взяв топор,
ушел в далекий лес.

Он истоптал
семь дней,

и было ему жаль
любую ель,
любой пропащий куст,
луч солнечный,
луч лунный.

Было жаль ему
любого 
им разрушенного следа,
и было жаль,
что и его следы
его не помнят...

...Дерево цвело
шарами с голубой эмалью губ.
В хрустальных пальцах
качались маятники
бронзовых шаров,
а на верхушке
пламенело эхо...

Он дерево ударил...

Крик-топор
рассыпался в руках его
огнем бенгальским.

Он дерево схватил,
но оно
стальною хваткой
не шевельнулось.

"И бог с тобой!
Ничья ты красота!"

Он сплюнул 
и отправился домой,

а дерево поплыло,
как облако, 
за ним.

Дивились города.
Молчали люди,
но встречали и провожали,
а он как будто чувствовал вину,
но было возвращенье его
сладко...

И не успел он
слова ей сказать,
она - все те же руки! -
протянула
и обняла.

"Как я тебя звала!"

А дерево внезапно расцвело
и все исчезло.

Но долго еще были не видны
предметы...


***