Мучник Анатолий Моисеевич : другие произведения.

Ицхак Бен-Цви. К истории рабочего сионизма: Бер Борохов...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.50*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    При царском режиме еврей, которому удалось определить сына в гимназию, был счастливцем, выигравшим в лотерею. Но в этом случае родители часто уже не были в состоянии давать еврейское воспитание сыну-гимназисту. В те годы в Полтаве, как и в других городах черты еврейской оседлости, было среди евреев немало людей, одушевленных идеей возрождения Сиона, немало противников ассимиляции. Но обычно как только дети поступали в русскую гимназию, - еврейское воспитание неминуемо отодвигалось на второй план. Так случилось и с Борей Бороховым.
  Ицхак Бен Цви,
  президент Государства Израиль
  
  К ИСТОРИИ РАБОЧЕГО СИОНИЗМА В РОССИИ
  
  ПОАЛЭЙ ЦИОН И БЭР БОРОХОВ
  
  Дов-Бэра Борохова я знал почти подростком, когда ему было лет 12-13. Среди товарищей и в семье его звали Борей. Только в последующие годы, войдя в общественные дела и выработав свое мировоззрение, он переключился с русского на идиш и стал называться "Бэрл". Но язык, на котором он думал, говорил и писал, был русский, - язык, на котором выросло и воспиталось все молодое поколение украинских городов в девяностых годах прошлого века.
  Дов Борохов родился в местечке Золотоноше (Полтавской губернии) 21-го мая 1881-го года, но вскоре семья переселилась в Полтаву. Тут в 12-летнем возрасте он поступил в гимназию, которую окончил в 1900 году. Отец его, Мошэ-Арон Борохов, и мать Рахиль принадлежали к поколению "маскилим" (просветителей). Мошэ-Арон Борохов был учителем еврейского языка по профессии. Он преподавал иврит и впоследствии, переселившись в Америку, где ему не легко давалось уроками иврит в школах и в частных домах прокормить семью.
  При царском режиме еврей, которому удалось определить сына в гимназию, был счастливцем, выигравшим в лотерею. Но в этом случае родители часто уже не были в состоянии давать еврейское воспитание сыну-гимназисту. В те годы в Полтаве, как и в других городах черты еврейской оседлости, было среди евреев немало людей, одушевленных идеей возрождения Сиона, немало противников ассимиляции. Но обычно как только дети поступали в русскую гимназию, - еврейское воспитание неминуемо отодвигалось на второй план. Так случилось и с Борей Бороховым.
  В Полтаве, губернском городе на Украине, фабрик и заводов не было. Имелся ряд крупных мельниц, было много ремесленников и мелких торговцев. Летние ярмарки, особенно ярмарка на Илью Пророка, в мое время были уже на ущербе. Население жило главным образом сбытом продуктов, поступавших из окрестных деревень. Евреи торговали, занимались мелкими ремеслами, порой встречались среди них чернорабочие. Из-за отсутствия фабрик и заводов в Полтаве не было рабочего движения, ни еврейского, ни общего. Но в этом отношении помогло царское правительство, избравшее тихую идиллическую Полтаву местом ссылки революционеров. Таким образом случилось, что в Полтаве очутился ряд видных представителей передовой русской интеллигенции, как, например, доктор Волькенштейн (из "Народной Воли"), или Владимир Галактионович Короленко, дом которого стал естественным центром местной интеллигенции; ссылали сюда и политических деятелей новой формации - "искровцев", эсэров, толстовцев. Помню среди ссыльных Юлия Мартова (внука А. Цедербаума, редактора "Гамелица"), Боруха Столпнера и других.
  Полтаве посчастливилось: город неожиданно стал центром крупных интеллектуальных сил, представителей разных русских революционных течений, имевших большое влияние среди молодежи, особенно среди еврейской молодежи и учащихся в гимназии и в реальном училище. Помню ряд докладов и лекций на философские, экономические, политические темы, происходивших частью легально, частью в частных домах, в школах и синагогах, и привлекавших пытливую молодежь. Все это влияло, конечно, и на Борю Борохова, в детстве выделявшегося своей даровитостью, и давало серьезный толчок его духовному развитию.
  Полтава, охваченная атмосферой борьбы за социалистические и общечеловеческие идеалы, стала также в центре национального движения среди еврейской молодежи. "Хибат Цион" пустила свои корни в Полтаве уже в 80-х годах прошлого столетия. М. Борохов, отец Бори, был одним из самых активных членов того небольшого кружка еврейской интеллигенции, который заложил основы сионизма в Полтаве. Наряду с практической работой (среди "билуйцев" Палестины был ряд выходцев из Полтавы) процветала культурная деятельность, наблюдалось стремление к изучению истории еврейского народа, к ознакомлению с еврейским национальным движением нашей эпохи, к познанию еврейских духовных ценностей, рос интерес к воспитанию детей в еврейском духе, к школе на иврит, к реформированным хедерам и т. п.
  В этой атмосфере вырос Бэр Борохов, который, как я уже указывал, был с юных лет исключительно одарен. С помощью политических ссыльных он с поразительной легкостью овладел теориями социализма, а от семейного окружения унаследовал глубокий интерес к еврейскому национальному движению. Свой собственный путь общественного служения он проложил на перекрестке между "Искрой" и "Бнэй Мошэ" и "Ховэвей Цион". Борохов не был в этом отношении исключением. Таков был путь общественного служения многих его сверстников, как и молодежи предыдущего поколения: одни повернули направо, другие подались налево. И те, и другие были чужды широкого охвата проблем еврейской действительности. Сторонники ассимиляции вообще игнорировали наличие национальной проблемы. Подобно страусу перед лицом опасности, они предпочитали прятать свои головы в песок, не желая видеть реальности. Национально-настроенная еврейская интеллигенция в свою очередь игнорировала наличие классовых противоречий, отодвигая этот вопрос на более позднее время, в туманное будущее. Узость духовных горизонтов приводила к тому, что одни игнорировали национальный, а другие - классовый момент, сознательно или по святому неведению. В результате и те, и другие не в состоянии были удовлетворить запросы молодежи, искавшей ответа на животрепещущие проблемы дня. Не удивительно, что в этой обстановке возникло новое, третье, течение, которое более соответствовало условиям тогдашней еврейской действительности, - течение, которое объединило в одном и национальный и социальный моменты и получило название Поалэй-Цион или Сионизм-Социализм. Полтава - один из пунктов, откуда вышел Поалэй-Цион. Борохов явился одним из творцов и лидеров его.
  Борохов выступил в Полтаве на районной конференции (в ноябре 1905-го года) и принял там активное участие в выработке национальной социалистической программы. Полтавская конференция стала поворотным пунктом в судьбе партии. Она как бы образовала новый стратегический центр борьбы с "сеймизмом" и укрепления "пролетарского палестинизма", выдвинула ряд лозунгов, создала свой орган "Еврейская рабочая хроника", который вначале обслуживал только полтавский район, а впоследствии стал центральным органом всего поалэй-ционистского движения в России. На этой же конференции, одним из инициаторов и организаторов которой я был, - я встретился с Бороховым, с моим другом детства, ставшим ныне и другом по партии.
  После полтавской конференции Борохов со всем жаром молодости отдался борьбе с С. С. и с "сеймовцами"; при этом целью его была не эта борьба и даже не победа над противниками в публичных дискуссиях, но подготовка созыва всероссийского съезда партии и завершение ее организации. В России шла революция. В дни, когда происходила наша полтавская конференция, разразилась политическая забастовка по всей стране, которую начали железнодорожники. За забастовками часто следовали антиеврейские погромы. Мне пришлось быть по свежим следам такого погрома в Екатеринославе. Я приехал туда по делам нашей самообороны, день спустя после погрома, и участвовал в процессии, в которой хоронили 70 жертв погрома.
  Из Полтавы Борохов и я, в качестве делегатов полтавской конференции, отправились на районную конференцию - в Бердичев в декабре 1905 года. Там собрались делегаты партийных групп Киевской, Подольской, Волынской и Бессарабской губерний. Конференция собралась при очень неблагоприятных условиях: на улицах бесчинствовали казаки, по вечерам было небезопасно выходить на улицу. В комнатушке, при свечах, мы проводили дни и ночи в заседаниях и дискуссиях.
  Полтавская конференция 1906 года стала новым этапом в истории Поалэй Цион. Был создан партийный аппарат, способный оказывать необходимое противодействие попыткам наших противников. Если до сих пор существует мировое движение Объединенной партии Поалэй Цион, - заслуга в том прежде всего полтавской конференции 1906-го года. На ней были формулированы основы поалэй-ционистского мировоззрения и были избраны лидеры центра и руководители периферии. Десять дней, в условиях "чрезвычайного положения", повальных обысков, боязни предательства и провокации, шла работа конференции. На ней был избран центральный комитет, которому было поручено не только провести в жизнь принятые решения, но и позаботиться о дальнейшем углублении теории поалэй-ционизма.
  После закрытия конференции полиции стало о ней известно. Некоторые деятели конференции были арестованы, среди них и Борохов. Все же членам центрального комитета удалось убраться из Полтавы и съехаться в Константинограде, чтобы приступить к осуществлению главной задачи: к выработке "тезисов", которые должны быть положены в основу программы партии. Через день-другой после того, как мы съехались в Константиноград, мы убедились в том, что провинциальный городок никак не подходит для нашего нелегального совещания. Мы перебрались в Симферополь, подальше от "черты оседлости" и там проработали три недели над составлением "Нашей платформы".
  "Наша платформа" была опубликована в несколько приемов; сначала одна часть платформы была опубликована в трех номерах "Еврейской рабочей хроники" в Полтаве. Продолжение платформы появилось во втором номере "Молота" в Симферополе. Оба органа выходили по-русски, и "Наша платформа" таким образом впервые увидела свет на русском языке. В то время не было потребности в опубликовании ее и на идиш, так как большинство руководящих элементов партии в те годы пользовались исключительно русским языком. В 1907-м году "Наша платформа" была частично опубликована на идиш в виленском "Форвертсе". Только несколько лет после смерти Борохова "Наша платформа" была полностью переведена на идиш и включена в полное собрание сочинений Борохова. Под "Нашей платформой" Борохов подписался псевдонимом - "Постоянный". Это имя долго сохранялось за ним в партии.
  Полтавский период закончился крахом: полиция обнаружила склад оружия самообороны, принадлежавший Поалэй Цион. Началось строгое следствие. Пишущий эти строки вынужден был скрыться из Полтавы. Из мести царская полиция арестовала моего отца и других членов семьи. Был также арестован редактор "Хроники" Л. Мальцер, брат Любы Бороховой, и Бэр Борохов. Остальные члены полтавской конференции успели скрыться. Центр тогда был перенесен в Вильну. Этого добивался Борохов еще до ареста.
  Стоит отметить, что во время заключения в Полтавской тюрьме Борохов умудрялся заниматься партийной работой. Среди заключенных было много крестьян-украинцев, сидевших по делам об аграрных беспорядках, и Борохов читал им лекции на политические и общественные темы, о проблемах национальных, социально-экономических и политических. Немногим известно, что в те годы в рядах украинской социал-демократии возникло особое течение, сочетавшее социальные и национальные стремления, и что в основу этого течения были положены идеи Борохова, формулированные им в его статьях. Течение это и называло себя "Бороховистским".
  Около пяти месяцев Борохов провел в тюрьме, но и из тюрьмы он поддерживал с нами связь. Несмотря на большие трудности, нам в конце концов удалось извлечь его из заключения и вывезти за границу.
  
Оценка: 8.50*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"