George Gordon Byron

STANZAS FOR MUSIC

There's not a joy the world can give like that it takes away,
When the glow of early thought declines in feeling's dull decay;
'T is not on youth's smooth cheek the blush alone, which fades so fast,
But the tender bloom of heart is gone, ere youth itself be past,

Then the few whose spirits float above the wreck of happiness
Are driven o'er the shoals of guilt or ocean of excess:
The magnet of their course is gone, or only points in vain
The shore to which their shiver'd sail shall never stretch again.

Then the mortal coldness of the soul like death itself comes down;
It cannot feel for others' woes, it dare not dream its own;
That heavy chill has frozen o'er the fountain of our tears,
And though the eye may sparkle still, 't is where the ice appears.

Though wit may flash from fluent lips, and mirth distract the breast
Through midnight hours that yield no more their former hope of rest
'T is but as ivy-leaves around the ruin'd turret wreath,
All green and wildly fresh without, but worn and grey beneath.

Oh could I feel as I have felt,-or be what I have been,
Or weep as I could once have wept o'er many a vanish'd scene:
As springs in deserts found seem sweet, all brackish though they be
So, midst the wither'd waste of life, those tears would flow to me.


Георг Гордон Байрон


СТАНСЫ ДЛЯ МУЗЫКИ

Падет в забвенье час веселья - изменчив мир в кругу своем;
Когда пыл юности с годами тускнеет жертвенным огнем.
Не только младости румянец угаснет с юностью живой,
Но даже сердца цвет весенний увянет раннею порой.

И будет плыть, грехом гонимая, моя душа во мрак ночной
И счастье - узница излишества - блеснет осколком под луной;
Утерян компас, парус порван и брег спасительный во тьме
Недостижим как ясный месяц, что путь указывает мне.

И хлад смертельный вдруг затянет свой пояс на душе моей;
Мечты погаснут, чувства стихнут и горе выжжет свет очей.
Зачем стремленья и желанья, когда душа так холодна;
И взор не оживит страданья, и лед проявится сполна.

Может проблески улыбки отвлекут душевный мрак,
Иль во сне покой на сердце принесет полночный маг?
Нет, то плющ венком укроет зеленью своих одежд
Седину развалин древних - серый цвет былых надежд.

Где найти мне чувство прежнее, как мне стать, кем раньше был,
Иль забыл я слезы вешние, жар в груди моей остыл?
Как ручей в пустынной сухости освежает все вокруг,
Так и слезы прежней юности оживляет сердце вдруг.